Безумный сталкер (продолжение 2 главы)

Каждый раз, просыпаясь, Сашка любил как следует потянуться, вытягивая руки над головой и произнося молодецкое «э-э-э-эх», и лишь только потом открывать глаза. Но в этот раз что-то мешало ему вытянуть руки, более того, они были так плотно прижаты к бокам, что даже не было возможности ими пошевелить. Сашка подумал, что надо сказать бабушке, чтобы она больше не заворачивала его так плотно в одеяло, и напряг мышцы изо всей силы, стараясь освободиться. Но, безрезультатно. Так и пришлось ему открыть глаза, ни разу не потянувшись.
- Ух ты! – только и смог он вымолвить, увидев где находится. Он висел метрах в трех над землей. Все его тело было обмотано прочными белыми нитями, толщиной с бельевую веревку. Снаружи оставалось лишь лицо. За такие же нити кокон, в котором он был заключен словно личинка гигантского шелкопряда, был подвешен к толстой кедровой ветке.
- Здорово, - искренне восхитился Сашка, - Кто это меня так замотал?
Заядлым курильщикам в минуты волнения всегда бывает необходимо закурить сигарету. Сашка не курил. Однако, у него тоже была особая привычка, овладевавшая им в любую свободную минуту, и тем более, в минуты эмоциональных передряг. Вот и сейчас ему просто невыносимо захотелось поковыряться в носу. И указательный палец правой руки начал действовать, прокладывая себе путь к заветной ноздре. Он ввинчивался меж крепких нитей, растягивая и раздвигая их, увлекая за собой остальную руку. Скосив глаза, Сашка увидел, как нити в районе бедер раздвинулись, и на свет божий показался его палец. Поняв, что от туда до носа не дотянуться, палец вновь скрылся в коконе и начал двигаться вдоль Сашкиного тела, по пути растягивая и расслабляя спутывающие его владельца нити. Наконец палец уперся в подбородок и, оттянув от него нити, скрылся в заветной ноздре. Теперь растянутый кокон уже не сдавливал тело, и в нем можно было ворочаться с боку на бок, принимая наиболее удобное положение. Можно было даже вылезти, но внутри было так уютно и комфортно, что Сашка решил еще немного понежиться, ведь еще только раннее утро и снаружи прохладно и сыро от утренней росы.
- Эй, хозяин, - услышал он вдруг зов Микрочела, - ты живой?
- А, Микрочел, доброе утро, - Сашка, широко зевнув, повернулся на левый бок и подложил ладошку под голову, - Там у костра случайно жареных грибков не осталось? А то что-то голоден я с утра.
- Какие грибки?! – возмутился Микрочел, - вылезай из этой паутины, если можешь, и бежим отсюда скорей, пока эти спят.
- Кто эти? – Сашка поднял голову и сонно осмотрелся вокруг.
Только теперь он заметил, что к стволам окружающих его деревьев то там, то здесь прильнули темные, сходные по окраски со стволами деревьев, четырех рукие фигуры. Если бы не вторая пара рук, то этих существ можно было бы принять за людей, кожа которых из-за какой-то неведомой болезни покрыта сплошной потрескавшейся коростой. Цепко обхватив стволы деревьев всеми шестью конечностями, странные существа оглашали окрестности дружным, но не громким храпом, который Сашка принял сперва за шелест ветра в листве.
- Кто это? – снова вопросил Сашка, выбравшись наружу и улегшись на пустой кокон сверху, как в гамаке.
- Это те, кто тебя спеленали, когда ты у костерка уснул, - отозвался Микрочел, - Хорошо, что я черный, и меня они в темноте не заметили, а то бы сейчас рядом с тобой болтался.
- Ну и что? – пожал плечами сталкер, - Знаешь как там внутри тепло и уютно. Может они увидели, что я сплю, и решили уложить меня поудобнее.
- Ага. Чтобы лучше сохранился к завтраку, - поддакнул пес, - Сейчас выспятся и съедят тебя.
- Не-е, - передернул плечами Сашка, - Не надо.
- Не надо? Ну так слазь быстрей, и убегаем.
- Щас, - Сашка свесился на руках и хотел было уже спрыгнуть, но передумал и снова забрался на импровизированный гамак. Ухватившись обеими руками за одну из нитей, крепящих его к ветке, с натугой, аж покраснел весь, порвал ее и взялся за другую. Когда осталось всего по паре нитей по краям, две ближние к Сашке не выдержали его веса и оборвались, уронив сталкера на землю. Полет спиной вниз с трехметровой высоты ничуть не смутил нашего героя. Поднявшись, он ухватился за свисающий гамак и со всей дури дернул, обрывая оставшиеся нити. От мощного рывка содрогнулось все дерево, и с него, будто спелые плоды посыпались четырехрукие монстры. От удара о землю они просыпались и, как-то по детски гыкая, крутили головами, не понимая, что происходит. Их большие красные глаза, вероятно, были приспособлены только для ночи, и сейчас эти существа бродили меж деревьев, слепо натыкаясь друг на друга и на стволы. Наткнувшись на ствол дерева, они, ловко перебирая конечностями, взбирались повыше и, прильнув к нему, снова впадали в спячку. Сашка стоял в оцепенении и разглядывал свалившийся с дерева лесной народец. Тела у них были маленькие, как у семилетнего ребенка. Зато ноги и руки непропорционально велики, наверное даже больше чем у взрослого человека, и с хорошо развитой мускулатурой. Лица, кроме огромных идеально круглых красных глаз, отличались отсутствием носа, на его месте были лишь две небольшие дырочки. Не смотря на все это, лица не были страшными, а скорее даже комичными. И большие, с длинными острыми мочками, уши только усиливали эту комичность. Двигались они словно гигантские пауки, хоть и опираясь в основном на ноги, но и помогая всеми четырьмя руками.
Пока Сашка наблюдал за ними, один из этих монстриков наткнулся на него сзади и, вероятно приняв за дерево, шустро вскарабкался ему на спину, обхватил одной парой рук за шею, второй за грудь, пропустив их под подмышками, ногами за пояс и, притихнув, мирно захрапел сталкеру на ухо.
- Нет ну, я знал, что по внутреннему содержанию мой хозяин не далеко ушел от дерева, - подумал, наблюдавший эту сцену Микрочел, - Но чтобы еще и внешне…
- Микрочел, а где мой чемодан и твоя цепочка? – поинтересовался Сашка, когда все вокруг утихло, и все потревоженные монмтрики снова дружно храпели, обняв стволы и толстые ветки.
- Там же, где ты их и оставил, у костра, - ответил появившийся наконец из-за кустов пес, - Ты лучше подумай, как будешь избавляться от этого рюкзачка, что оседлал твою спину.
- Придумал! – радостно воскликнул Сашка после пятисекундного ковыряния в носу, - Он выспится, проснется и сам отцепится.
Говоря это, Сашка аккуратно сворачивал трофейный гамак и спальный мешок в одном флаконе. Затем прошел на поляну, где возле прогоревшего костра действительно остался нетронутым его чемодан, и положил в чемодан свой трофей.
- Эх, жалко грибочков не осталось, посетовал он, засовывая словно за пояс, за ногу обхватившего его монстра кардан с намотанной на него цепью. Монстрик только что-то сонно гукнул Сашке на ухо, причмокнул губами и снова мирно захрапел.
- Ты действительно собираешься взять это чудовище с собой? – уточнил на всякий случай пес.
- А что? Если хочешь, можно подождать здесь, пока он проснется, - предложил Сашка, - Вот только поесть бы чего раздобыть.
- Нет! Не хочу, - поспешно сообщил Микрочел, - Ты разве забыл, что нам нужно спешить спасать эту, как ее…
- Василиску, - подсказал Сашка.
- Ага, Василиску, - согласился пес, - Я даже след уже взял.
- Правда? – обрадовался Сашка.
- Правда, - кивнул пес, - вот только положил его где-то в траве и забыл где. Но я по дороге новый след раздобуду. Пойдем только быстрей отсюда, а. Смотри, тут и лес какой-то не такой, как будто бы все сединой покрыто.
- Ладно, пойдем. Я по дороге шишек наловлю.
Подхватив чемодан и поправив на спине спящего монстрика, Сашка зашагал с поляны.

Поисковая группа двигалась медленно. Капитан Петренко постоянно терял след, возвращался, падал на четвереньки и словно собака обшаривал окрестности.
- Ты бы, Лексеич, овчарку служебную завел, тить тебя в фуражку, - ворчал присевший на пеньке и наблюдавший за ползающим милиционером Тихоныч, - Или так и будешь всегда сам на караченьках ползать?
- Не доверяю я собакам, - отмахнулся Лексеич, разглядывая какую-то щепку, - им нюх можно молотым перцем отбить, или табаком. А я, кроме нюха, глазом все примечаю.
- Или руками во что нить вляпываешься, - тихонько, чтобы слышал только Юрка, добавил Савелий, и оба дружно закашлялись.
- Чего это они? – удивился поднявшийся с колен милиционер.
- Простыли, итить их. Нежный нынче сталкер пошел.
Через полчаса группа вышла на поляну, усыпанную щепками, ломанными ветками, сучками и листвой. Создавалось впечатление, будто на поляне бушевал смерч, сметая и подстригая все выступающее внутрь и не отдаляясь за ее пределы.
- Ого! Кто это здесь так резвился? – изумился Юрка.
- Явно не человек, - задумчиво ответил Лексеич, опускаясь на четвереньки и начиная обследование.
- Здесь вам кумпол, а не вотета вот, тить его, - многозначительно вставил Тихоныч.
- Мда, - добавил в общую копилку свой голос Савелий.
Участковый, перемещаясь по спирали, ползал по поляне все более широкими кругами.
- Так, ага, - проговорил он, когда дополз до растущей на краю поляны сосны, - Здесь кто-то долго лежал в траве, травинки сильно смяты, а некоторые стебельки поломаны. Возможно, этот кто-то здесь ночевал. Ага, вот след от каблука, идентичный следам, которые были обнаружены около джипа. Так, следы ведут в обратном направлении. Не понятно…
Лексеич резко поднялся, гулко стукнувшись головой о низко растущую ветку, к которой ночью прикладывался Иса, и, не обратив на это внимания, а лишь поправив фуражку, прошел на другой край поляны.
- Так, ага, здесь следы идут в прежнем направлении.
- Ну не томи, Лексеич, тить тебя итить, - не выдержал старик, - Чего ты там унюхал?
- Так, расклад такой. Сашка со своей псиной пересек эту поляну и двинулся дальше. Судя по тому, что собачьи метки на пеньках и стволах, а так же во-он та кучка фекалий теперь находятся гораздо дальше от Сашкиных следов чем ранее, парень отпустил пса с поводка, и тот бегает свободно.
- А ентот горбоносый, ити его?
- Преследователь по какой-то невыясненной причине остался ночевать под этой сосной, а утром отправился в обратном направлении.
- А как же ш мы его не встретили? – удивился Савелий.
- Над этим можно только гадать, - ответил участковый, - Может он свернул в сторону, а может заметил нас и спрятался. Так. Какие наши дальнейшие действия?
- Какие, тить их?
- Есть два варианта, - продолжил Лексеич, - Первый – разделиться на две группы. Одна отправится по следу Сашки. Вторая вернется за преследователем. Второй – продолжить следовать за Сашкой, а так же искать следы Василиски. А задержание преследователя оставить Игнату, который пообещал устроить засаду у джипа. Он человек военный, думаю, на него можно положиться.
- Гляньте, чего это там, - перебил участкового Юрка, показывая вверх. Там, в развилке одной из веток, примерно на пятиметровой высоте, виднелось нечто черное.
- Поди артефакт какой, - предположил Савелий, вглядываяс в черный предмет.
- Если чо, я первый заметил, - заволновался Юрка, - как его достать-то?
- Был бы Сашка, вмиг бы сшиб, ити его тить, - вспомнил Тихоныч вчерашнюю охоту.
Молодые сталкеры принялись кидать в находку валявшимися вокруг сухими сучками. Тихоныч с Лексеичем отошли в сторону и наблюдали за ними, изредка давая советы. Наконец, удачным попадание Юрка сбил свою находку, и в траву упал черный пистолет.
- Хренасе, - присвистнул Савелий, подняв свалившуюся с ветки вещь.
- Дайка, - забрал пистолет у Савелия Лексеич и тоже присвистнул, - Чем это его так?
В руках у милиционера был пистолет Макарова, кончик ствола которого был завернут бантиком, словно фантик на конфетке… Присутствующие синхронно окинули взглядом поляну и окружавшие ее, изуродованные неизвестной силой, ветки кустов и деревьев, и им стало как-то не по себе.
- Кумпол, тить его итить, - голос Тихоныча в наступившей тишине прозвучал как-то зловеще.
Заскрипевшая вдруг где-то вверху ветка, заставила всех вздрогнуть. Невдалеке обреченной походкой шествовал куда-то одинокий куст репейника, зловеще шурша в траве корнехвостом.
- Му-мужики, может это, ну, пойдем уже, а? – как-то робко предложил Юрка, - Ну их, эти артефакты.
- Действительно, - подхватился участковый, - Чего это мы остановились тут..
И Лексеич двинулся вперед, бережно заворачивая в носовой платок изувеченный пистолет. Остальные, тревожно оглядываясь по сторонам, гуськом потянулись за ним.

Осьминогоолень с интересом наблюдал за тем, как внизу суетились двуногие. Ему были непонятны эти существа, временами забредавшие на его территорию. Но он не видел в них угрозы, а потому позволял беспрепятственно ходить по лесу. Наконец люди ушли и он, расслабив щупальцы, хотел было вздремнуть в своем гнезде, устроенном на высокой кроне могучей сосны, но вновь почуял приближение еще одного двуногого. К сосне подходило уже знакомое существо, то, у которого осьминогоолень взял вчера ту непонятную черную штуку, и которое провело всю ночь под сосной. Вот только с головой у этого существа произошли какие-то странные изменения. Такой головы осьминогоолень не видел еще ни у одного двуногого. Заинтересовавшияся монстр выполз из гнезда и начал, цепляясь за ветви всеми восемью щупальцами, быстро и бесшумно спускаться вниз.

Очнувшись в очередной раз, Иса долго испуганно озирался, то и дело втягивая в плечи голову. Вот его взгляд остановился на небольшом вывороченном пне. Джигит опрометью бросился к нему и, схватив пень за корни, юркнул под ветви ближайшей ели, которые опускались до самой земли. И вовремя, ибо, как только он скрылся под елкой, по тропинке прошествовала поисковая группа во главе с капитаном милиции. Не обратив на них внимания, Иса достал из кармана ножик и, откинув лезвие, принялся выковыривать им из пня трухлявые внутренности.
- Э-э, домой приду, скажу Вахе, пусть мнэ железный кепка дэлает, - бормотал он, шустро работая ножиком, - дэсят баран ему дам, нэ жалко, да.
Выковыряв достаточное углубление и обкорнав слишком длинные корни, джигит примерял пень на свою многострадальную голову. Импровизированная каска с торчащими в разные стороны обрезками корней смахивала на какую-то фантастическую корону царя леших и прочей лесной нечисти. Иса осторожно постучал по ней рукояткой ножика.
- Вах, - остался он доволен результатом, - Тэперь пусть ударят, да.
Выбравшись из под ели и отыскав в кустах оброненную накануне дубинку, Иса решительно направился добывать заветный кристалл. На этот раз ни что не могло остановить отважного сына гор. Он догонит этого дурачка, он отнимет у него кристалл, он освободит Азамата, он…, он…
- Эй, ичито это, - Иса машинально ухватил рукой слетевший вдруг с головы пень, и, взглянув вверх, уже привычно рухнул в обморок.
Осьминогоолень с недоумением посмотрел на странное существо, которое при встрече с ним всегда засыпает, но тут же потерял к нему интерес, обратив внимание на вещь, снятую с головы этого двуногого. Он уже знал, что двуногие любят носить на голове разные вещи, но такую красивую видел впервые. Покрутив пень в щупальцах, монстр напялил ее на свою, хоть и оленью, но безрогую голову. Деревянная корона пришлась ему впору и наполнила его душу какой-то незнакомой и непонятной радостью. Резвясь, осминогоолень прыгал по веткам с дерева на дерево, распугивая кедровые шишки и стайки какой-то летучей мелочи. Потом он взметнулся на макушку самой высокой ели и прогудел на все окрестности низким трубным голосом.
В нескольких километрах к северу молодая самка пятнистого оленя, пившая из ручья, подняла голову и прислушалась. Она впервые слышала зов самца, и этот зов был столь магически требовательным, что не в силах ему противостоять, олениха ринулась в ту сторону, откуда он доносился.