Бог знает лучше Продолжение

... Уля плюхнулась в траву.

– Там ужас какой-то. Мне больно. – она перевернулась на бок, скорчилась, поджав ноги. – Правда очень больно.

Мы с двух сторон начали утишать ее. Отмахнувшись, она села, пошмыгала носом и улыбнулась.

– А я все исправила, вот. Только устала и кушать хотю. Чего?

– Бутерброд будешь?

Она подумала.

– А с чем?

– С колбасой.

Вздохнула.

– Давай.

Я подал ей большой бутерброд, Лиска протянула чашку с горячим чаем.

Прожевав, она удивленно посмотрела на нас.

– А вы чего, не будете?

– Будем конечно. Лиска...

– Я с сыром буду.

– А я тоже с колбасой.

Несколько минут мы сосредоточено жевали.

– Подождите. А почему это я есть хочу? Я ведь...

Алиса с Ульянкой переглянулись, пожали плечами.

– Нахрена ты всегда все усложняешь? Из всего проблему делаешь...

Лиска задумчиво посмотрела на меня.

– Вот я не пойму. Ты реально такой... или делать нечего? Пойми.Ты можешь есть, можешь не есть. Можешь ходить ногами, а можешь... как это по научному называется? Жаль Юджи нет... вот вспомнила, бля, телепортироваться. Придумают же. Вообще-то ты можешь даже и не дышать. Просто... привычней же. Пошли посуду лучше помоем.

Вернувшись от озера, мы еще посидели. Потом Ульянка зевнула.

– Спать хочу, потому что уставшая, нафиг.

А и действительно. Столько всего... отдохнуть надо. Уля склонила голову.

– Тогда пусть ночь будет.

На небе зажглись звезды. Я лег прямо в траву. Алиса пристроилась рядом, обняв меня. Ульянка примостилась с другого боку, укрывшись моей рубашкой.. Я взглянул наверх. Неожиданно в небе мелькнула чья-то тень. Кто там? Ульянка подняла голову.

– Чего еще?

– Там, в небе...

– Ну и что? Там может сова какая-нибудь пролетела из леса. Подумаешь. Вот тебе жалко что-ли? Спи лучше.

Сова, да... Нормально. И правда, чо я как дурак-то, все усложняю. Я зажмурился и...


ТОТ МИР.


... Осень, ранний вечер. Развалины восточного города... Это ведь уже было. Только в другой жизни... Один из боевиков, стоявших у полуразрушенного дома, пнул мертвое тело, лежащее ничком.

– Жалко не удалось взять этих собак живыми.

Командир остановил его.

– Стой. Говоришь живыми... А скольких ты потерял, пытаясь это сделать? А ведь их было только двое раненых. А еще ты не смог выполнит мой приказ...

– Шишани, но эти неверные...

Тот подошел ближе, помолчал.

– Посмотрите на них, посмотрите внимательно и учитесь как надо умирать. Клянусь Аллахом, если бы все муджахидины были такими как они, мы бы уже победили. – он огладил бороду. – Ладно, оставьте их, уходим. Скоро здесь будут дочери шайтана из YPJ ( женские отряды ополчения Рожавы).


... Боевики, пытавшиеся захватить Азада и Хамида были полностью уничтожены при попытки вырваться из города ударом американской авиации на следущее утро. Тело Азада не было найдено, все документы на него пропали. Возможно, что добровольца с позывным Azad Rus вообще не было. Хамид был похоронен с воинскими почестями на родовом кладбище в своей деревне.

... Двое мужчин обнялись. У одного длинные седые волосы, другой черноволосый. Оба в военной форме.

– Брат, прости, что...

– Прекрати. Для меня было честью знать тебя.

– Скажу тоже самое.

Черноволосый посмотрел на Лиску с Улей.

– Красивая у тебя жена... и дочка. Счастья вам.

Ульянка, подойдя, обняла его.

– Дядя Хамид...

Он погладил ее по голове.

– Брат, а твой сын...

Хамид покачал головой.

– Ничего... Он вырастет хорошим человеком, я знаю. – посмотрел наверх, отстранил Ульянку. – Мне пора. Мы еще встретимся.

– Конечно. Еще увидимся, брат.

Черноволосый поднял правую руку, сжав кулак.

– До встречи, heval. (товарищ. (курманджи)) – и шагнул в свет.


... – Сынок, ты что-то ищешь?

Молодой парень на костылях на кладбищенской аллее обернулся к пожилому мужчине.

– Я сторож здесь. Ты чью-то могилу найти не можешь?

– Ну да, братки. Он...

– Найдем. А как его звали?

Парень задумался и внезапно побледнел.

– Дед, а ведь не помню. Забыл. Какого... подожди. У меня же фотография его есть. – он пошарил в карманах военной куртки и, выронив костыли, чуть не сел на асфальт. Старик едва успел подхватить его, довел до скамейки, посадил.

– Сынок, что с тобой?

– Дед, но она же была. Ну точно ведь была. Да что за... – на глазах парня блеснули слезы.

– Витя, успокойся. – к ним подошел мужчина в «горке». – Не было его. Придумалось тебе, понимаешь. Что тебе врач при выписке сказал, помнишь?

Повернулся к сторожу.

– Вы извините его. Он контуженный.

Старик только вздохнул.

– Да я что, не понимаю. У самого сын ополч... А я вот молюсь, чтобы не привезли его.

Мужчина поднял парня со скамейки, подал ему костыли.

– Витя... У меня машина, давай ко мне поедим. Наталка обед сготовила уже. Ждет. У нас покушаешь. Пойдем. Только давай договоримся. Водки не проси, знаешь ведь, что тебе нельзя. До свидания и сыну вашему удачи...

... – Ну и, чья это квартира? – полицейский обернулся к стоявшим у входной двери. – Кто собственник, где он?

Женщина с папкой под мышкой только пожала плечами.

– Мы не знаем, документов нет.

– Вы что, совсем оху...?

Полицейский огляделся. Голая деревянная кровать, открытый пустой шкаф... С кухни раздался мужской голос.

– Лейтенант.

– Что там?

– Да холодильник, сука... А в нем мясо испортилось, вот запах и пошел. Я окно открыл, пусть хоть проветрится.

Говоривший вышел в комнату, сел на стул.

– Не хрена не понимаю. Слушай, может тут бомжи какие-нибудь...

Первый отмахнулся.

– Ага, на четвертом этаже бомжатник. Ты посмотри. Мебель нормальная, вон плазма стоит. Старенькая, но еще вполне. В ванной стиральная машина. – он показал на стол. – Компьютер.

Второй полицейский встал.

– Подожди-ка. Сейчас посмотрим, что там есть.

Щелчок... Полицейский пробежал пальцами по клавиатуре, обернулся.

– Серега... Лейтенант... А ведь там ничего нет.

– В смысле ничего?

– Даже система не стоит. В биос выкидывает, понимаешь.

– Хакер, блядь, нашелся. А действительно... Что за херня? Бред какой-то. Первый раз такое вижу.

– Слушай, мне Петрович что-то говорил. Мол, мужик тут жил, вроде военный...

Первый поморщился.

– Кончай. Этот алкаш тебе еще не то расскажет.

– Может по нашим базам пробить?

– Можно конечно попробовать. Только что-то мне подсказывает, что бесполезно. Ладно, пошли.

Стоявшие у двери переглянулись.

– Что значит пошли, подождите...

– То и значит. Признаков взлома нет. Пострадавших нет. Следов никаких... Короче, сами разбирайтесь. Кто тут незарегестрированный у вас или как еще... Да, подошли, расписались, что претензий не имеете. А у нас еще три вызова. Квартиру опечатайте.

Выйдя на лестничную площадку, первый посмотрел на мужика с испитым лицом, в помятом костюме, сидящего на ступеньках.

– Петрович... Ты какого хера тут делаешь?

Тот поднял голову, в глазах слезы.

– Ребята, а я же его помню. Военный, лицо у него в шрамах и глаза не было. А как звали-то его? Забыл ведь. Но он же был, честно говорю...

– Петрович, ты опять в больничку захотел? Слушай, кончай хуйню пороть, иди проспись лучше...


НАШ МИР.



... Я проснулся как от толчка. Повернул голову. Ульянка сидела рядом на траве, обхватив коленки, глядя в темноту.

– Ты чего?

Она повернула голову.

– Не знаю. Представляешь, я спать не хочу. Чего? – она изобразила озабоченность, пощупала себя. – А это вообще я?

– Уля, конечно ты.

– Да? Ну ладно. – вздох. – Я может выспалась, вот. Просыпаться будем?

– Попозже. Пусть Лиска поспит. Уля, а можно тебя спросить?

Она подсела поближе.

– Можно. А о чем?

– Ну вот просто интересно. У тебя, то есть у нас всегда лето?

Она ненадолго задумалась.

– Нет. Еще зима. Минус сорок и Северный Полюс. – она изобразила завывание метели. – Испугался? – махнула рукой. – Не бойся. Я зиму теплую делала. Ненадолго. Просто на самом деле мне зимой скучно было. Потому что играть было не с кем. А сейчас... Ты меня на санках катать будешь, а мы с мамой, с Лиской то есть, будем снеговиков лепить. И весна потом придет. И будем кораблики пускать. Здорово?

– Конечно. А откуда сова взялась?

– Какая сова? Где?

– Над нами кто-то пролетел. А ты сказала, что это сова из леса.

Ульянка пожала плечиками.

– И чего? У меня там, в лесу, звери может живут.

– Какие еще звери?

Она помялась.

– Всякие, вот. Зайчики, белочки, мышки, ежички... Бэмбики.

– Кто?

– Ну олешки. Помнишь, мы с тобой книжку читали? А еще медведики. Даже волки наверное. Не бойся, они хорошие. И птички.

– А вы чего не спите? – послышалось рядом.

Алиса встала, потянулась, присела на траву.

– Выспались. Наверное.

– А чего в темноте тогда сидите? Утро же.

Небо над лесом начало розоветь. Действительно.

Лиска, зевнув, подняла с травы полотенце.

– Пошли умываться. – посмотрев на меня, укоризнено покачала головой. – Ну чего? Не хочешь, ходи грязный. А мы искупаемся.

Ладно, пойдем купаться...

Вернувшись от озера, мы... позавтракали. А что еще по утрам делают? Посидели, полежали...

– Что делать будем?

– Лиска, ему же показать надо.

– Точно. Давай, одевай рубашку и автомат не забудь с остальным. Пошли.

– Куда еще?

– НАДО.

По дороге у меня опять возник вопрос.

– Лиска...

– Чего?

– Того. А где, кстати, Кусь? Куда он делся?

Алиса остановившись, тяжело вздохнула.

– Контуженный, бля. Где... В тебе. Он же это ты. Кончай гнать.

Шли мы шли... Внезапно мир оборвался. Обрыв. Я подошел ближе, заглянул вниз. Там ничего не было. Темнота в которой вспыхивали и гасли звезды. Как там по научному? Типа космос.

– Улька, а ты ничего не забыла?

Та всплеснула руками.

– ОЙ! Забыла ведь. Сейчас, папа, вот.

О мой нательный крест звякнул причудливый бронзовый ключ на цепочке.

– Это от Двери. И у нас есть. Пошли, давай.

Я отошел от обрыва.

– Подожди, там же ничего нет. Пустота...

– Опять будешь рассказывать, что плавать не умеешь? Заколебал.

Ну хорошо, уговорила. Я прищурился и... увидел. Звездный Путь, Дорогу Бессмертных, невидимую для глаз смертных. Ульянка пробежала по ней, танцуя в звездной пыли. Остановилась, оглянулась.

– Чего встали?

... – И зачем мы идем?

– Дома же скучно сидеть.

– А куда хоть?

– Пока не знаем. Кстати, а почему бы нам в Тот Мир не зайти? Ну откуда ты к нам пришел.

– А где он...

– Да вон же, свет видишь?

– ОЙ! А кушать там будет?

– Будет.

– УРА! ПОШЛИ!




КОНЕЦ ШЕСТОЙ ЧАСТИ.