Когда право лукавой ночи, до заката, в могилу канет, в предрассветной, тоскливой корче, оживут и застонут камни. Вид их жалок, убог и мрачен под крупою росистой пудры. Вы не знали, что камни плачут ещё слаще, чем плачет утро, омывая росой обильной ветви, листья, цветы и травы? Камни жаждут, чтоб их любили. Камни тоже имеют право на любовь, на х

Бог знает лучше Продолжение

| | Категория: Проза
ЛАГЕРЬ.


Домик внезапно содрогнулся, посыпались стекла. Началось. Алиса схватила Ульянку за руку.

– УЛЯ!

Та лишь вцепилась крепче. Я прицепил штык. Поехали...

– НАЙДИТЕ ЕЕ! – гремел над горящим лагерем нечеловеческий голос. – ПРИВЕДИТЕ ЕЕ!

Земля тряслась, с черного неба летели горящие камни.

Среди огня и разрушений только один домик остался целым.

– Она там. – около него начала сгущаться Тьма. – Владыка, мы нашли Ее...

Внезапно входная дверь слетела с петель. Навстречу Тьме выметнулось белое пламя. Зверинный рев смешался с криком «Банзай!». Разорвались две гранаты.

Тьма разлетелась в клочья. Я, не останавливаясь, оглянулся. После нашей Микусеньки то есть Машеньки оставались только дохлые. Даже раненых не было. А вот нехрен было девочку злить.

– КТО ЭТО!

Еще не понял... Штык, приклад, короткая очередь... Повторим. Рядом Самурайка, вся забрызганная черным.

Проломились через забор. Алиса подхватила Улю на руки. Давай, давай... А сколько же их тут, патронов ведь не хватит. Неважно. Бей. За дочку...

В горячке боя я сначала ничего не почувствовал, но внезапно правый бок обожгло болью. Пропустил... Когти впились в ногу. Чтоб вас. Я опустился на колено, чувствуя, что поплыл. Меня кто-то подхватил. Лиска... Рядом Мику.

– Волчица, доведи их в Святилище!

– А ты как же?

– Я их отвлеку. Уведу подальше. Ко мне, падлы, я здесь.

Уже теряя сознание, я вытащил из нагрудной кобуры пистолет. Усилием воли вернулся. Пригодился ведь ТТ. Выстрел, еще, еще... А ведь что-то подобное уже было, припоминаю. Правда очень далеко отсюда. И чем все кончилось? Сюда попал. А здесь тебе еще рано. Держись, блядь, не вздумай умереть раньше времени. Неожиданно рядом раздался знакомый женский голос.

– Лиска, автомат!

Виола что ли? Да какого хера, она же на острове должна быть. Медицинская сумка, на груди что-то тускло блеснуло.

– Прикрываю!

Одиночными бьет. Неожиданно автомат смолк.

– Перезарядка. Уля, магазин, быстрее!

Я почувствовал как детские пальцы шарят по разгрузке.

– Тетя Виола, вот это?

– Да, спасибо. Куда отходим?

– В Святилище.

– КУДА? Да похуй, Уля, рану ему беретом зажми и ножками работай.

... Мы буквально ввалились на Поляну. На той стороне осталась Тьма. Меня подтащили к Алтарю, посадили. Виола огляделась вокруг, пожала плечами, сорвала сумку.

– Лиска, рубашку с него сними и штанину разрежь. Уля, бинт держи с ватой. Потом поплачешь.

Я почувствовал как она делает мне укол. Перевязывает. Наклоняется ко мне. Что-то шепчет.

– Боец, их пугать не хочу. Чтоб ты знал. У тебя ребра сломаны, большая кровопотеря и... нога. Плохо все. Но держись, сделаю, что могу.

Я кивнул. Ты лучше дело свое делай, а что жопа я сам знаю... После таких ранений не выживают. Как там...

«Черный ворон, черный ворон,
Что ты вьешься надо мной?
Ты добычи не дoждешься
Черный ворон, я не твой!

Что ты когти распускаешь
Над моею головой?
Иль добычу себе чаешь?
Черный ворон, я не твой!
Иль добычу себе чаешь?
Черный ворон, я не твой!...»

– Лиска, Пламя...

Она вздрогнула, помотала головой.

– Подожди, сейчас.

Подхватила с Алтаря немного Огня, присела, омыла мне лицо, раны...

– Тебе легче?

– Да... Уля подойди. Слушайте, что скажу. Вы сейчас уйдете и Дверь за собой запечатаете. Поняли?

– А ты? Мы вас заберем с собой.

– НЕТ. – и Виола тут еще... – Сами знаете почему. Все, валите, чтобы я вас здесь не видел. Лиска... Подожди. Скажи, ты бы пошла бы за меня?

Она выпрямилась.

– Пойду, любимый.

Что? Она провела рукой сквозь Пламя.

– Слушайте. Я, Ружа Двачевская, беру этого человека в мужья по любви. Бог видит я не лгу.

Сорвала с шеи цепочку с двумя кольцами. Одно одела себе на палец, другое мне.

» Вот смотри, на одном женское имя. Зара. А на другом мужское. Иван. Видишь? Когда придёт время это будут наши обручальные кольца. Не обсуждается, да?»

Взяв мою руку, положила ее себе на грудь, а потом, обняв, поцеловала в окровавленные губы.

– Миро камло...

Ульянка провела пальчиками по моему лицу.

– Папа, я тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю, донечка. Обещаю, дела закончу и приду. Я ведь всегда приходил.

Она всхлипнула.

– Тогда мы тебя ждать будем.

– Поторопитесь, там Мику одна...

... Последний взмах руки. Дверь закрылась. Я попытался встать, Виола поддержала меня.

– Сиди, ты же...

Я оттолкнул ее, кое-как встал, оставляя кровавый след на Алтаре.

– Виола, ты здесь останься. Сама видишь...

Она лишь перезарядила автомат.

– Лучше скажи, что это за место?

– Святилище Бога.

Она ткнула пальцем в сторону лагеря.

– Кто там? С кем война?

– С Тьмой.

– Не поняла конечно, но неважно. Пока помолчи, силы береги.

– А ты...

Она хмыкнула.

– Тебе что официально представится? Ладно. Виолетта Ашотовна Саркисян. Военврач. Капитан медицинской службы погранвойск КГБ СССР. Службу проходила на таджико-афганской границе. Что еще?

На ее груди сверкнул орден. Она перехватила мой взгляд.

– С той стороны банда прорвалась... Два кишлака сожгли. Сам знаешь как оно это... Ты?

– Разведка, спецназ.

Я попытался отойти от Камня. Получилось ведь. Выдохнул... Ничего, силы еще есть.

– Как ты через Барьер с острова прошла? Ты кто?

– Не знаю. Считай, что Милосердие.

– С автоматом...

– А какое уж есть. Другого не будет. Скажи лучше, что делать будем, разведка?

– Хорошо. Проходим в лагерь к Мику, она еще жива. Там по обстановке.

– Принято. Я твой автомат возьму.

– Конечно. И лифчик не забудь, там еще осталось.

Виола подставила мне плечо. Мол обопрись пока.

– Ну что, капитан... Покажем этим сукам кто против них встал. Пусть боятся.

Пошли...

» Нас осталось мало, мы да наша боль.

Нас немного и врагов немного...»

... Девушка в черном взмахнула клинком и смахнула кровь с лица. Прислонилась к полусгоревшей березе, посмотрела в небо. Костя... Жди, я вернусь, обещаю. Попробовала пошевелить левой рукой, вроде работает.

– Лешачка, они ушли. Седой ранен. Что? Деревня? Совсем хуево? Поняла, сейчас буду.

Она сделала шаг вперед, переступив через разрубленное тело, и исчезла...


ДЕРЕВНЯ.



Над деревней плыл мерный колокольный звон. Началось. Со стороны лагеря надвигалась Тьма.

– Готовьтесь.

– Михалыч, два трактора есть. Подогнать да улицу ими перегородить. Пока разберутся...

– Давай. Пулеметчик, Васька! Вон там затаись.

– Понял, Савка, с лентой поможешь.

Тьма неукротимо приближалась. Уже стали заметны черные силуэты жутких тварей...

– Это еще что за хуйня?

– Спокойно. Пусть подтянутся. Не стрелять, пока.

Ждали... По крестьянски обстоятельно, без спешки. Как бывало всегда. Хоть тысячу лет назад, хоть... Пусть только ближе подойдут, а там уже посмотрим кто чего стоит. Первый раз что-ли...

Стало слышно довольное улюлюкание. Наверно черные еще успели удивиться когда вместо воплей ужаса и мольбы о пощаде их встретил залп освященной картечи. Добавил трофейный пулемет с ППШ да шмайсерами. Эхо войны... Тьма откатилась было назад, но словно повинуясь приказу, снова надвинулась. От огня, полетевшего с неба, вспыхнула одна изба, вторая... Деревня запылала. На горизонте в небо поднялось зарево от горящих хуторов. От твоего дома. А ты не оборачивайся, не смотри туда, да патроны лучше подавай...

Сука... Перезаряжать времени уже не было. Значит...

– Мужики! А ну навались дружно! Пошли...

Солнце бъёт мне в глаза. Где ты счастье моё?
Я очнулся в окопе, обнимая ружьё.
Снег горячий от крови под моею ногой.
Мой единственный Ангел, я буду с тобой!

Пламя новой войны разгорается там,
Где солдат Вавилона разрушает мой храм.
Сердце кровью умыто, сердце просится в бой.
Мой единственный Бог, будь навеки со мной

Крылья за спиной, мертвая петля неравный бой.
Пламя взрывов над моей землёй.
Чёрный ворон, улетай домой!

В ход пошло все, что было под руками. Топоры, вилы, ножи, косы... То уже не бой. По другому это называется...

– НИНКА! Патроны... – кричавший рухнул на землю с распоротой грудью, выронив двустволку.

Нинка, растрепанная молодуха застыла, зажав рот руками.

– ФЕДЬКА! ФЕДЕНЬКА, ТЫ ЧТО... АААААААА! – она с криком подхватила с земли вилы, всадила их в брюхо черного и, хекнув, как кидала сено на покосе перекинула того через себя. И отлетела в сторону от удара когтистой лапы. Ее обладатель успел еще довольно рыкнуть и тут ему в лоб ударил старый плотницкий топор.

– ПОЙМАЛ, БЛЯДИНА...

Двое черных, улюлюкая, сунулись было к догорающей избе и тут же завизжали. Какая то старуха окатила их святой водой из ведра. Умойтесь...

Откуда-то сбоку раздался медвежий рев. Кто там? Девчонка в белой рубахе до пят, венок.

– МИШКА... ООООУУУУААААУУУУУ!

– Никак Лешачка пришла. Эй там, медведь свой. Не заденьте.

Тьма подалась назад. Прямо из горелой земли полезли колючие травяные стебли, оплетая черных, валя их наземь, перехватывая глотки...

Отбились вроде. С плачем и матами, по щиколотку в своей крови и черной жиже. Да ненадолго ведь, опять лезут. Медом им здесь намазано что-ли... Появился пулеметчик, тащя на плечах окровавленного Савку. В руке дымящийся пулемет, на шее полупустая лента.

– Пиздец мужики... Снимайте его.

Передернул затвор, вставил ленту и как слепой пошел обратно навстречу Тьме, ощерясь в крике.

– ААААААААА!

Пронесся гул, церковь вздрогнула, но устояла.

– АЙ! – девчонка в испачканой белой рубахе сползла по бревенчатой стене.

Подбежавший к ней мужик, приподнял ее.

– Больно... – она схватилась за голову.

– Что с ней?

– Оглушило вроде, не поймешь. Тащи ее в церковь.

– Ее и в церковь, Лешачку?

– Хули застыл, тащи, я прикрою.

Батюшка у входа в храм перехватил девчонку на руки, мол сам. Внес в храм, положил под иконами. Та приподняла голову.

– Простите...

Медленно, огрызаясь, отступали к церкви. Больше уже некуда было.

– Все... Не сдержим ведь. Конец нам.

– Заткнись да воюй пока живой. Плакать потом будешь.

От поднявшейся пыли невозможно вздохнуть.
Захрипела навылет пробитая грудь.
Чьи-то души летят над горящей землёй.
Мой единственный Бог, будь навеки со мной

Крылья за спиной, небо родины над головой.
Чёрный ворон, я ещё не твой!
Улетай домой!

...Внезапно небо озарило что-то похожее на падающую звезду. Упав она обернулась... Девушкой в черном с окровавленным лицом. Левая рука перевязана оторванным рукавом, в правой огненный клинок. Встала, расправила крылья, оглянулась...

– Завалю, пидоров! Во Имя Господа!

Клинок описал полукруг, выпустив волну пламени, выжигающего Тьму. Второй, третий... Остановился. Девушка огляделась, выдохнула.

– Ну вот, нахуй, только начала...

Вокруг начали собираться уцелевшие.

– Это еще кто? Чего...

– Вроде же Мику. Не узнал что-ли?

– Да ну, бля...

– Я тебе говорю. Узкоглазая и матерится как сапожник, аж уши вянут. Точно она.

– Лешачка! Лена, ты где?

Лена, шатаясь, вышла из храма.

– Да здесь я. Черт... В голове... Прекратите в колокола звонить, не надо.

Она встряхнулась.

– Очухалась, вроде. Микуся, ты же ранена.

Та лишь отмахнулась.

– Потом. Ленка, ты как? Драться сможешь?

Лена пожала плечами, мол только покажи с кем.

– В лагерь вернуться надо. Там Седой с Виолой.

– Понятно. Значит пошли...

Участковый в перепачканной пылью и кровью форме тронул ее за рукав.

– Слышь, а здесь как?

– Я Мишку оставлю.

Из-за полусгоревшей избы вышел медведь.

– Мишка, останься, защити их. Только вот... Людей бы нам, хоть немного. Понимаю, что...

Все переглянулись. Участковый вздохнул, помолчал.

– А как тут, раз война... Ванька, ты где? Живой?

Кудлатый мужик, стягивающий с себя обгоревшие лохмотья, обернулся.

– А хули? Вот... Новая рубаха ведь была. Что надо?

– В лагере помочь. Слушай... Отбери мужиков сколько получится и туда с девчонками.

– Михалыч... Изба сгорела, мотоцикл наебнулся, рубахи и той нет. Что еще остается делать? Короче... Кто пойдет? Петька, Санька...

Санька, бородатый мужик звероватого вида, хмыкнул, засовывая охотничей нож за голенище сапога.

– А что... Я только разогрелся. Раз такая гулянка пошла...

Набралось человек пятнадцать.

– Патроны возьмите, нам ладно. Жалко пулемета нет.

Участковый протянул Ваньке ППШ.

– Держи, тут еще диск полный. – повернулся. – А как до лагеря-то? Далеко ведь. Пока дойдут...

– Это мы сейчас. – Мику с Леной одновременно нарисовали в воздухе круг. – Вот. Это... Типа дверь, да? Пройдем и сразу там окажемся. Не бойтесь...

Небольшой отряд шагнул в свет..

Сказали спасибо (1): Константин Галь
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
    • 100
     (голосов: 1)
  •  Просмотров: 196 | Напечатать | Комментарии: 0
Информация
alert
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии в данной новости.
Наш литературный журнал Лучшее место для размещения своих произведений молодыми авторами, поэтами; для реализации своих творческих идей и для того, чтобы ваши произведения стали популярными и читаемыми. Если вы, неизвестный современный поэт или заинтересованный читатель - Вас ждёт наш литературный журнал.