Литература и Гамбургский счёт

Литература и Гамбургский счёт

Когда-то давно я прочёл об одном эпизоде из жизни известных литераторов, который показался мне очень примечательным, "знаковым".
А сейчас вдруг вспомнил о нём и подумал, что о нём полезно будет узнать (или его вспомнить) и моим читателям.
А дело было так. Однажды два русских писателя, Лев Толстой и Иван Тургенев, сидели то ли на крылечке, то ли на веранде усадьбы одного из них (не помню точно, чьей) и обсуждали одно из стихотворений Пушкина - "Туча".
Последняя туча рассеянной бури,
Одна ты несёшься по ясной лазури,
Одна ты наводишь унылую тень,
Одна ты печалишь ликующий день.

Ты небо недавно кругом облегала,
И молния грозно тебя обвивала;
И ты издавала таинственный гром
И алчную землю поила дождём.

Довольно, сокройся! Пора миновалась.
Земля освежилась, и буря промчалась,
И ветер, лаская листочки древес,
Тебя с успокоенных гонит небес.

Оба эти литератора пришли к выводу, что одна строчка в этом стихотворении великого Пушкина является не совсем удачной.
И надо же было такому случиться, что вдали запылила дорога и на ней показалась коляска их нового гостя - Афанасия Афанасьевича Фета.
Вот кстати!
Не успел Фет присоединиться к ним, как оба литератора обрушились на него с вопросом, какая строчка в стихотворении Пушкина "Туча" немного хромает. Ни на секунду не задумавшись, Фет с ходу выпалил ту строчку, на которой только что сошлись во мнении Толстой и Тургенев:
- "И молния грозно тебя обвивала".
И вот попробуйте мне после этого рассказать, что профессиональные литераторы не чувствуют, очень точно, всю силу чужих произведений.
И не угадывают, безошибочно, любую слабину, если она в творения их собратьев закралась.