Поцеловал… через салфетку… в губы (20.9.2020 г)

Прекрасна в танце! Но в быту?..
В его глазах сквозил испуг
Всех тех, кто не увидел её в танце!..
С ней рядом даже раздеваться
Он начинал нагнувшись… с ног!..
Она босая – песня!.. Слог,
Слова… выписывали танец!..
Спешил Есенин раздеваться!..
Скорей!.. Скорей!.. Движений грация!..
Здесь!.. За кулисами!..
Но позже…
Она сама… набросит…
Боже!..
Тот шарф, что был на снимке в ним
Себе на шею…
И в колёса!..
…Прощался после всех,
Взойдя из плит шуршащих пола,
По Байроновски камнем подлым,
Десницей тяжкою разул… Чтоб с босой!..
Из гроба… приглашая… к танцу!..
Расставшись, он хотел стреляться,
Гость каменный, вернувшись в 25-год...
Но полночь!.. Ждёт подземный грот!..
Спеша, он передумал…
Поцеловал… через салфетку… в губы…
И вдруг увидел зло и грубо
В зерцале Чёрный Гость!..
Он тоже бос!..
С ним тень... нагую!..
...Стучало сердце гулко...
Их сколько... будет...
Увы!.. Уже не в танце?..
А в чувствах... в стансах...
...По комнате стихов летящих шелест...
Тень... Айседоры?.. В петлю!.. шею!..
Сквозняк гулял в ступенях Англетера,
Его босые стопы к полу меряя,
Казался не повешен, просто пьян.
И в танце повторял босые па Дункан,
Касаясь пола пальцами стопы,
Соскальзывал в пугающую стынь...
Начав с мизинцев, коченело тело...
И замерло... в объятьях тени...
Пришедшей с Чёрным Гостем Айседоры...
...К ней... умирая... дёрнулся...
Висел одетый, но босой.. Сучара,
Дежуривший в ЧК, снял отпечатки
Стоп поэта...
Нашли... в барсетке. Где хранил до лета
С ключами от квартиры для Дункан...
Хотел отдать... Отдал наган... Он спутал, пьян...
Ну, а потом расстрелян...
Нашли барсетку в стоге сена,
Где ноги целовал Дункан...
...В ЧК сдала его... наган!..