ИРКУТСК НА ФОНЕ ВЕКОВ И КУЛЬТУР

История Иркутска, о которой мало что известно рядовому обывателю. Хочется поделиться информацией и получить отклики.

Об Иркутске написано очень много публицистических материалов, научных отчетов, диссертаций, статей, монографий; Иркутск с любовью отражен иркутянами в стихотворном жанре и в прозаическом, множество театральных постановок, связанных с городом Иркутском, идут на сценах разных стран мира. Почему до сих пор, несмотря на свой статус пятого по величине города Сибири, он представляет интерес для исследователей в большей степени, чем весомые города-миллионники на сибирской земле?
Археологи Иркутска исследуют город уже около 150 лет и считают, что Иркутск по праву несет славу первого в России палеолитического памятника. Что же представляла собой территория, на которой стоит Иркутск, много веков назад? Первыми археологическое изучение Иркутска начали ссыльные поляки И. Д. Черский и А. Л. Чекановский в 1871 году. Оказывается, на территории Военного госпиталя в Иркутске находились уникальные палеолит-мезолитические стоянки. Когда проводили первые раскопки, археологи открыли миру удивительный факт: техника расщепления камня в культуре ориньяк была обнаружена на территории Франции в период палеолита.
О чем говорят эти находки? О том, что в древности люди, населяющие одну территорию, мигрировали на другую. И это дает шанс возникновению диалога культур, отражающему связующее начало француза и сибиряка.
Что еще могло хорошо сохраниться в течение тысячелетий? Конечно же, скелеты и могилы. Раскопки, проводившиеся на территории Глазковского могильника, выявили раннеолитический могильник так называемой китойской культуры. Какой вывод можно сделать из изучения китойской культуры? Оказывается, генетики считают, что китойские народы были близки американским индейцам [1].
Таким образом, на территории Иркутска и Иркутской области была зафиксирована связь культур. Получается, сибиряк, американский индеец и француз – «братья навек».
Правомерно предположить, что связь культур каким-то образом может отразиться в коде ДНК будущих жителей Иркутска, обеспечивая передачу определенных качеств и реализацию особой программы развития.
Что касается первого упоминания о городе в летописях, необходимо принять решение, важно ли для понимания образа Иркутска участвовать в спорных вопросах даты основания города: 1661год или 1652? Для нас больший интерес представляет информация о тех, кто стоял у истоков, кто непосредственно строил этот город, жил в нем и формировал стремления, характерные для жителей будущего города.
Профессор А. В. Дулов в своей работе «Спорные вопросы истории раннего Иркутска» указывает интересную информацию о первых жителях Иркутска: «…первый младенец появился на свет уже в год основания острога. Очевидно, что хотя бы один из 20 казаков, составивших первый гарнизон Иркутска, был женат…» [1, C. 336-337] Значит, заселение этого места носило не временный характер, и место поселения было выбрано казаками с толком и душой для того, чтобы можно было здесь основаться надолго и растить детей.
С начала своего существования Иркутск представлял собой населенный пункт, имеющий реальные перспективы развития, потому что занимал очень выгодное положение – на пересечении путей из Европы в Азию. Всего за 100 лет Иркутск превратился в город, равный по своему влиянию и территории (от Енисея до Аляски), со столицей России Санкт-Петербургом.
Выгодное географическое положение на реке Ангаре рядом с озером Байкал привело к выгодному экономическому положению Иркутска: торговые пути в Монголию, Китай, Японию, и плодородная почва, а позднее - запасы золотой руды способствовали благополучию и процветанию города. Иркутск был любимым ребенком Сибири, его появления на карте ждали и возлагали на него определенные надежды, без него невозможно было бы управление вновь осваиваемыми территориями, в том числе и на американском континенте.
Историко-культурное развитие города Иркутска имеет семь основных этапов. По мнению историка А. В. Дулова, первый этап – период устной истории или легендарный – продолжался с 1661 по 20-е годы XVIII века. Ученый отметил, что такая любопытная страница истории, как «ежегодный приход в 1684 – 1687 гг. крупных торговых караванов из Бухары, не сохранилась в записях иркутян и стала известна лишь недавно» [2].
Чем привлекал торговцев в первые годы своего становления незаметный город на карте Сибири? В летописях это не отражено. Но благодаря такому явлению, как устные истории, отмеченному ученым, мы узнали о первых контактах жителей города с иноземцами, и это положительно характеризует иркутян, так как приход торговых караванов был ежегодный, и караваны были крупными. Можно предположить, что благосостояние первых жителей Иркутска было соответственным.
Первым, кто начал писать летопись города, считают чиновника Василия Сибирякова, положившего начало знаменитой династии купцов Сибиряковых, прославивших Иркутск на весь мир.
Но первое упоминание об Иркутске было сделано иностранцем Николаем Витсеном в 1773 году, а на русском языке первая информация об Иркутске появилась в «Географическом лексиконе …собранном Ф. Полуниным» и в книге И. Фишера «Сибирская история с самого открытия Сибири». Постепенно город Иркутск начинает звучать на разных языках и в разных жанрах. Многие ученые, писатели, купцы, чиновники посвящают ему свои труды, но нам важнее отметить только то, что ярко зафиксировало Иркутск на фоне определенного века или определенной культуры. Особый интерес представляет диалог этносов на территории Иркутска и Иркутской области в начале XVII века.
Этнос (греч. etnos – племя, народ) – исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающая общими чертами и стабильными особенностями культуры (включая язык) и психологического склада, а также сознанием своего единства и отличия от других подобных образований (самосознанием), фиксированным в самоназвании (этнониме) [2, С. 169]
Самая многочисленная народность на иркутской земле – буряты. Но кроме бурят здесь проживали еще небольшие народности - эвенки и тофалары.
В своей работе О. В. Бураева отмечает, что этнокультурное взаимодействие народов Сибири способствовало формированию здесь культур открытого типа, готовых к инновациям, терпимых к иноэтническому присутствию и склонных к контактам с различными народами… В 1768 году в Иркутске и Верхнеудинске были учреждены постоянно действующие ярмарки, кроме этого, было образовано много ярмарок и торжков сельского типа.
В конце 60-x гг. XVIII в. на границе с Монголией была открыта точка для торговли. Кяхтинская торговля оказала ощутимое влияние на хозяйственное развитие региона [3, С. 122 ] и города Иркутска.
Это взаимодействие было полезным для обеих сторон: русские, эвенки и тофалары учились у бурят пасти скот. Русские учили бурят, эвенков и тофалар строить дома. Поменялся рацион и покрой одежды. Принятие христианства, жизнь в русских деревнях, занятие земледелием, учеба в русских школах способствовали развитию культурных связей между русскими, бурятами, эвенками, развитию межэтнического диалога. А религиозные воздействия русских, бурят, эвенков и тофаларов явились источником положительного межкультурного диалога [3].
Диалог языков между населяющими Иркутск народностями с конца XVII по ХХ век способствовал развитию этнокультур, появились носители билингвизма и бикультурализма.
Из среды бурятской народности вышел известный общественный деятель, специалист по тибетской медицине Бадмаев П. А. Он окончил иркутскую классическую гимназию (1870), учился в Санкт-Петербургском университете, принял православное крещение, женился на русской дворянке Н. Васильевой. Был близок семье царя… О себе писал: Я по своей профессии интернационал. Я лечил людей всех наций, всех классов и лиц крайних партий… [4, С. 33-34]. Прогрессивные предприниматели, ученые, дипломаты появлялись на иркутской земле не только среди русских, замечательный дипломат и целитель Бадмаев проявил себя как достойный представитель своего народа и замечательный деятель своей эпохи.
Иркутск становится центром в поле диалога культур Запада и Востока. Разные народы, населяющие Иркутск и регион, развивались во взаимодействии друг с другом духовно и физически.
Как отмечают исследователи, «в отличие от западноевропейской колонизации, связанной с явлениями жесткой аккультурации покоряемых народов, русская колонизация осуществлялась ненасильственными методами. … Это способствовало формированию терпимого, толерантного отношения к чужим религиям и культурам, обычаям и традициям, что диктовало выработку повышенной пластичности, мобильности культурно-адаптационных механизмов русской цивилизации…» [5, С. 430-431]. В регионе стали селиться представители других этносов – евреи, татары, башкиры, чуваши, немцы; часто в ссылку в Иркутск и Иркутскую область отправляли политических заключенных из Польши, Украины, Белоруссии, Литвы, также внесших свою лепту в этнический состав области.
Иркутск стал центром притяжения не только для казаков, но и для людей разных национальностей, искавших здесь свободу от крепостного права, а позже и для ссыльных, волею судьбы оказавшихся в суровых краях и связавших свою судьбу с этим городом. Процессы миграции породили особую социокультурную этноконфессиональную среду города [4].
Происходит диалог культур в архитектурном искусстве Сибири, здесь смешиваются стили разных национальных и религиозных культур, что особенно заметно в архитектуре строений Иркутска.
«Сибирское барокко» - это стиль зодчества на территории Сибири, представленный каменными церквями XVIII века, и сибирским делает его именно то, что в архитектуре этих храмов сказалось влияние восточносибирского буддийского элемента, что мы наблюдаем в архитектуре иркутской Крестовоздвиженской церкви. Такого рода «эклектика» в архитектурных стилях сибиряков указывает на живой диалог культурных традиций разных народов. Польский костел, построенный в готическом стиле, подчеркивает в пространстве города Иркутска европейскую ориентацию и поэтому становится памятником толерантности Сибири [5].
На особую «одухотворенность» города повлияло большое количество церквей и монастырей в Иркутске , впервые здесь открыли первую духовную школу в 1725 году, где обучались монгольскому и китайскому языкам для распространения православия в азиатских странах, и связаны эти события были с именем первого епископа в Иркутске святого Иннокентия (Кульчицкого). Первосвятитель Иннокентий отличался тем, что привлекал на свой праведный суд людей всех сословий, был для всех не только судьей, но и советником, и миротворцем, и утешителем, что было редким явлением тогда в Сибири.
Царь Петр Первый проявлял к Сибири «великий» интерес и отправлял на иркутскую землю ученых, инженеров и дипломатов. Савва Рагузинский, Михаил Зиновьев, Среди них - прадед Пушкина Ибрагим Ганнибал, историк Миллер, Рагузинский, Зиновьев – все они едут в Иркутск, чтобы собрать для Петра огромное количество летописей, ценность которых определяется тем, что в них указываются не только исторические факты, но и географические, отражаются торговые пути из Китая в Прибайкалье и далее на север [6].
Иркутск постоянно связан с другими городами и странами. Поначалу эта связь осуществлялась по Северному морскому пути, что привлекло внимание к освоению Арктики купцов-иркутян, вложивших немало средств в экспедиции на Север. Несмотря на то, что поначалу цели носили меркантильный характер, в итоге они привели к открытиям, которые были важны не только для России, но и для всего международного сообщества и вошли в историю освоения Арктики (купцы Шелихов, Сибиряков, Баранов, Мыльников и многие другие).
Особый интерес представляет культурный диалог Иркутской области и Японии, который имеет возраст более 250 лет. В 1747 году японская шхуна разбилась у Курильской гряды. Пятеро из спасшихся моряков были отправлены преподавать японский язык в Санкт-Петербурге. А позже трое японцев вернулись в Иркутск, потому что здесь открылась школа японского языка при навигацкой школе [7].
Иркутск становится центром картографии благодаря иркутскому преподавателю картографии М. Татарникову, который составляет карту Сибири и Аляски.
Граф Н. Н. Муравьев-Амурский создает азиатско-тихоокеанскую региональную программу, в которой Иркутск являлся столицей восточных владений России, что способствовало активному заселению Восточной Сибири. Значительна роль губернатора Муравьева-Амурского перед Отечеством в положительном решении вопроса о границе по Амуру.
Сибирский реформатор – так называют Михаила Михайловича Сперанского, сыгравшего особую роль в установлении для всей Сибири особой системы управления. Хотя его можно назвать первым, кто успешно провел чистку по всей Сибири чиновничьих рядов, подверженных казнокрадству и лихоимству.
Следующая информация актуальна для наших дней и нуждается в ее освещении на страницах передовой печати для назидания и понимания зарвавшимися казнокрадами-чиновниками, что всему приходит конец.
О назначении Сперанского (в 1819 году) Сибирским губернатором в Иркутске знали ещё почти за месяц до его приезда. Сие «пренеприятнейшее известие» – для определенного круга лиц, полученное губернатором Трескиным в самый разгар майского пикника, в очередной раз с невиданным размахом устроенного приближёнными для его удовольствия, имело столь разрушительную силу, что не только знатная пирушка вмиг была свёрнута, но и очень скоро повлекло за собой тягчайшие последствия. Как пишет Зарифейский, современник этих событий: «Известие это имело в себе что-то поразительное. Первый приближенный к Трескину чиновник вскоре после этого сошёл с ума и умер в сумасшествии. Другой, в припадке белой горячки, бросился в Ушаковку, был вытащен из воды полумёртвым и вскоре помер. Эти события имели сильное влияние на мысли народа…». А мысли народа, между тем, и до этого события материализовывались в неиссякаемый поток «прошений» – жалоб [8]. Сперанский объездил почти всю Сибирь, не боялся посещать дома не только купцов, но и ссыльнопоселенцев, прослыл губернатором честным, преданным делу, решительным и самоотверженным.
Со словами - Иркутск и иркутяне - часто встречаются слова впервые; самый первый; в Иркутске раньше, чем; иркутяне первыми и т.д. Вот эта информация: самая первая публичная библиотека появилась в Иркутске раньше, чем такие библиотеки возникли в Москве и Петербурге; первая картинная галерея появилась в Иркутске; иркутяне первыми открыли краеведческий и художественный музеи. Самый огромный и богатый храм Сибири был храм Казанской Иконы Божией Матери в Иркутске. На фоне XIX века сибирский Иркутск представал перед наблюдателем городом со столичной внешностью, поэтому не случайно А. П. Чехов написал о нем: «Совсем Европа».
Имидж города достиг необыкновенных высот благодаря географическим открытиям на севере Сибири и освоению Русской Америки в XVIII веке. Эти открытия привлекли небывалый по тем временам интерес к ничем не примечательному, на первый взгляд, сибирскому городу, который осуществлял грандиозные планы открытия новых земель и управлял огромной территорией, гораздо большей, чем имел в подчинении в то время Санкт-Петербург.
На Иркутск были нацелены взгляды европейских ученых - исследователей, столичных целеустремленных чиновников, сибирских честолюбивых купцов.
Но реальной действенностью на наблюдателя обладает не столько город, сколько его образ. Образ города вырастает из частных суждений, мнений, воспоминаний, оценок, знаний, умозаключений населяющих его людей. Так, не случайно образ Иркутска привлек внимание великого писателя-романиста Ж. Верна, написавшего роман «Михаил Строгов».
С городом Иркутском связано имя графа Николая Резанова. Кто он? Поэтизированный карьерист или человек, посвятивший себя служению Отечеству? Противоречивый образ дипломата, одного из учредителей Российско-Американской компании, со слов одних исследователей личности Н. П. Резанова, благородный красавец, романтический герой, испытывающий искренние чувства к шестнадцатилетней Кончите, со слов других - ловкий, хитрый и честолюбивый граф. Образ Резанова отражен в разных источниках по-разному. Николай Резанов родился в Санкт-Петербурге, вскоре его отец получил должность судьи в Иркутске, и Николай получал образование уже в Иркутске. Его пример дает представление о том, какое образование давали своим детям иркутские чиновники и купцы. Резанов знал пять языков, а в 14 лет уже поступил на военную службу. В молодые годы имел особые милости от царицы Екатерина Великой, сопровождал ее в поездке по Крыму, но почему-то впал в немилость и попал на скучную должность псковского судьи. Спустя какое-то время - новый взлет карьеры, он служит даже при Г. Р. Державине, и снова попадает в поле зрения Екатерины. Ревнивый фаворит царицы в то время, П. Зубов, посодействовал командировке Н. Резанова в Иркутск для решения вопросов с купцом Г. Шелиховым. Здесь произошел очередной зигзаг в непростой судьбе графа. Он женился на одной из дочерей Г. Шелихова и вернулся в Санкт-Петербург. В браке родились двое детей, но счастье было недолгим: жена умерла при родах, и отчаявшийся вдовец пытался отправиться куда-нибудь в глушь. Свою молодую жену он любил и искренне переживал ее потерю. Спасло его новое назначение.
Н. П. Резанов стал первым послом Японии, одним из учредителей Российско-Американской компании, участвовал в первой русской кругосветной экспедиции. На американском континенте он познакомился с дочерью коменданта Сан-Франциско и хотел венчаться с ней. В знаменитой рок-опере «Юнона и Авось» представлен романтизированный образ Николая Резанова (поэма Андрея Вознесенского «Авось»). На обратном пути в Санкт-Петербург он простудился, провалившись под лед, остановился на два месяца в Иркутске подлечиться, но коварная болезнь проявила себя по пути в Красноярск: упав с лошади, он получил смертельный удар по голове. Его похоронили в Красноярске. По мнению американского адмирала Ван Дерса, если бы Резанов прожил на десять лет дольше, то русской территорией стало бы то, что сейчас называется Калифорнией и Американской Британской Колумбией» [9].
В 1825 году под Иркутском формируются академические экспедиции Витуса Беринга в рамках Великой Северной экспедиции, которые вновь привлекают внимание лучших умов России к Иркутску.
Проявляют особый интерес к восточным окраинам и, в частности, к городу Иркутску, и российские правители. Невероятно, но в Иркутске появляется адмиралтейство, основная задача которого - строительство кораблей и создание Тихоокеанского флота. В самом центре континента, вдали от каких-либо морей? Разве не говорит это об особой роли Иркутска в жизни российского государства? Самые просвещенные люди столицы приезжают сюда, проводят изыскания, изучают, исследуют, отстаивают свои научные интересы.
Иркутский историк А. Д. Фатьянов приводит в своей книге интересные свидетельства неизвестного автора XIX века: «Прошлое Иркутска полно красоты. Здесь счастливо соединились оба элемента: государственные деятели и купечество. Здесь были выдающиеся генерал-губернаторы Сперанский и Муравьев-Амурский, удачный подбор чиновников – все это сильно действовало на богатое иркутское купечество. Прививалась внешняя культура, начинали интересоваться литературой, вопросами общественной государственной жизни» [10].
На фоне веков и культур город Иркутск рос, развивался и представал со своей уникальной судьбой и биографией.
Незабываемый культурный след оставили здесь образованные люди, волею судьбы оставившие свои дома и оказавшиеся в далеком незнакомом краю. Нельзя не упомянуть о нелегких дорогах русских мореплавателей и промышленников (Г.И. Шелихова, А.А. Баранова, И.А. Кускова).
Иркутск чиновников и купцов получил интеллигенцию – ссыльную, но вдохновенную и блестящую. Князья Трубецкой и Волконский, Поджио и Лунин, Бестужев и Муравьев… Появляются аристократические салоны, устраиваются собрания цвета иркутского общества. Губернатор Муравьев-Амурский едет с визитом к ссыльным, что само по себе примечательно и символично. Потом появились выдающиеся поляки: зоолог Дыбовский, геологи Чекановский и Черский, ботаник Кенжинский и археолог Витковский [11].
Все чаще Иркутск звучит в воспоминаниях политических ссыльных Иркутской губернии. По мнению профессора Б.С. Шостаковича, сибирские мемуары польских ссыльных В. Мигурского, Ю . Ручиньского, Ю. Сабиньского, А. Гиллера являются уникальными письменными памятниками истории Сибири, в частности Иркутска. Появилось и обобщающее определение для этих произведений - «ссылочная литература» (впервые употребил писатель А. Мицкевич) [12].
Отдельного упоминания заслуживает роль иркутских купцов в создании образа «столичного» Иркутска.
Иркутское купечество славилось безупречно преданным и прогрессивным служением Отечеству. Многие ли из граждан Иркутска, а тем более Москвы, знают, что город Электросталь имеет отношение к иркутскому купцу Второву, который производил сталь по новой технологии, используя электричество, благодаря чему город получил свое название Электросталь?
История постройки ледоколов «Ангара» и «Байкал» подтверждает значимую роль иркутских купцов в диалоге событий, имевших место во время строительства Сибирской железной дороги. Ледокол «Ангара» прибыл на Байкал в 1900 году из Ньюкасла. Пароходовладелец Я. А. Немчинов безвозмездно предоставил свой пароход «Иннокентий» для перегона ледокола. Именно при нем расцвело пароходство на Байкале.
Но самым знаменитым из иркутских купцов считается золотопромышленник и меценат Александр Сибиряков, посвятивший всю свою жизнь делу прогресса и усовершенствования жизни человека.
А. М. Сибиряков приобрел мировую известность и славу, он был награжден Крестом ордена Полярной Звезды от короля Швеции за помощь в организации экспедиции Норденшельда; Пальмовой ветвью от правительства Франции за содействие экспедиции Де Лонга; Серебряной медалью Русского географического общества [13].
24 апреля в Швеции отмечают национальный праздник, к которому имеет отношение и А. М. Сибиряков, вложивший немало средств в спасение экспедиции шведа Норденшельда. Великие дела А. Сибирякова способствовали его благополучному проживанию в европейском государстве и даже почетному захоронению на одном из знаменитых кладбищ Европы - кладбище Кокад в Швейцарии, несмотря на то, что в конце жизни Сибиряков не имел уже никакого состояния.
С именем А. Сибирякова в Иркутске связаны (называем самые значимые места) знаменитый Белый дом, здание Музея истории города, Казанская церковь и еще много зданий и учреждений, а также пожертвования на строительство театра им. Охлопкова, на исследования Восточно-Сибирского отделения Русского географического общества, на финансирование различных научных экспедиций. Немецкий зоолог Альфред Брем, составивший энциклопедию «Жизнь животных», связан с именем А. Сибирякова, потому что участвовал в одной из сибиряковских северных экспедиций.
В Туапсе осталась память о Константине Сибирякове. открывшем училище виноградарства и виноделия, названном именем его дочери Варвары, место это сохранило название Варваринка, а трасса вблизи города называется Сибирской. Когда он переехал в Батуми, продолжал заниматься благотворительностью, и потомки отзываются о нем фразой: Все крыши Батуми были его (он за свой счет делал крыши домов тем, у кого не было денег на их покрытие) [14].
В 1896 году Иннокентий Сибиряков ушел в монастырь, построил самый большой на Балканах Андреевский храм, монастырскую здравницу и церковь в честь Иннокентия Иркутского. О нем недавно был снят художественный фильм «Иннокентий Сибиряков. Помогите мне, я страшно богат». А иркутянка Татьяна Шорохова написала книгу «Иркутянин-святогорец Иннокентий (Сибиряков). Биографические повествования» [15].
Прославил город Иркутск и Владимир Платонович Сукачев, создавший первую в Сибири картинную галерею в Иркутске. Что еще мы знаем о нем? Сукачев Владимир Платонович, получивший блестящее образование, дворянин по происхождению, служил Отечеству верно и преданно: занимался благотворительностью, строительством больниц и приютов, финансированием исследовательских экспедиций. Любовь его к родному городу была такова, что он завещал городу весь свой капитал и свою усадьбу, ставшую музеем.
О чем говорит такой размах благотворительности иркутских купцов на протяжении всего одного века?
Иркутск для огромной территории на протяжении нескольких веков был то же, что Санкт-Петербург для всей России. И даже больше! С этим чувством иркутяне и жили. Пусть безотчетно, но чувствовали свою исключительность и даже незаменимость. Ценность каждого человека, значимость его усилий и самой жизни – здесь и сейчас. Именно это осознание выдвинуло плеяду блестящих, широко образованных государственных деятелей, а также представителей купеческого сословия. В этом смысле они представляют разительный контраст с современным купечеством Сибири (за редчайшим исключением!), замкнувшимся исключительно на деловой стороне и не желающим слышать о благотворительности, о пожертвованиях на науку, культуру, нужды простых людей [16].
Образ любого города в восприятии горожанина характеризуется историческими личностями, имевшими непосредственное отношение к нему.
В биографии Александра Колчака Иркутск является ключевым городом. С этим городом связаны счастливые моменты его жизни: венчание с Софьей Амировой в Градоиркутской Михаило-Архангельской церкви, научные исследования о пропавшей экспедиции Эдуарда Толля, пребывание в Иркутске в качестве Верховного правителя Сибири, и трагические: ожидание казни в иркутской тюрьме. Именно Колчак представил миру Иркутск как столицу Сибири, участвовал в открытии Иркутского государственного университета. Город Иркутск, ставший началом его научной деятельности, стал его последним пристанищем. Но Иркутск помнит Александра Колчака, в его честь иркутяне воздвигли памятник на месте казни правителя Сибири на реке Ангаре.
Художественный образ любого города предстает в произведениях различных жанров, в форме литературных, изобразительных произведений, а также средствами кино, телевидения, интернет-СМИ
На особую притягательность города всегда обращалось внимание. На фоне веков Иркутск выделяется из всех сибирских городов своим необыкновенным стремлением фиксировать и сохранять все события, происходящие в жизни города, которые были зафиксированы в разных жанрах, начиная от купчей, жалобы, прошения, заметок о пожарах, свадьбах, разводах и пр. Все это нашло отражение в своде летописей Иркутска. Десять летописей в одном городе? Какой еще город может похвастаться таким количеством исторической информации, представленной в самых разнообразных письменных жанрах?
Первые иркутские писатели начали пробу пера в конце XVII, начале XVIII века. Сначала литературные произведения в Прибайкалье появляются в документальном жанре: это известные очерки Г. И. Спасского, П. А. Словцова, Н. Семивского, удовлетворяющие потребности иркутян в эстетическом слове.
Но об Иркутске пишут не только иркутяне, в своих дневниковых записях восторженные отзывы об Иркутске оставляет посол в Китае Н. Спафарий. Иркутск появляется на рисунках художника Люрсениуса, потом по его рисункам художник А. Рудаков делает гравюры с видами Иркутска, представляет Иркутск в гравюрах и француз Кювилье. Император Петр, желающий все знать о далеких сибирских землях, отправлял в Сибирь экспедиции по изучению и описанию сурового неисследованного края, часто эти экспедиции сопровождали приглашённые иностранцы и отечественные художники, которые и делали самые первые зарисовки Иркутска.
Работу художника С. Тончи - изображение Иркутска до пожара и на его фоне великого русского поэта Гавриила Державина - можно увидеть в художественном музее Иркутска. Итальянский художник нарисовал портрет великого поэта России Г. Державина в дорогом подарке от купца Сибирякова - собольей шубе и шапке – сидящего у скалы. Фон с видом Иркутска до пожара нарисовал позже уже другой художник С. Е. Вронский.
Любовь иркутян к книгам отмечал в своих заметках А. П. Чехов: «Иркутские граждане учтивы, обходительны и гостеприимны. В домах своих живут очень опрятно. Иностранных языков старики и средних лет люди хотя и не знают, но зато старые и новые русские книги, также газеты и журналы, издаваемые в обеих столицах, выписывают, читают с любопытством. извлекая существенную пользу».
Художественные произведения на иркутской земле появились благодаря Николаю Полевому, который написал первую сибирскую повесть «Сохатый» и Ивану Калашникову – первый сибирский роман «Дочь купца Жолобова» .
Как для россиян, прочитавших роман «Унесенные ветром», представляет интерес город Атланта, в котором жила главная героиня Скарлетт, так французские подростки (и не только французские), прочитав роман Ж.Верна «Михаил Строгов», мечтают посмотреть город Иркутск - так красочно, романтично и увлекательно описал его Ж. Верн, хотя он никогда не был в нем. Вот начало описания Иркутска в романе «Михаил Строгов»:
«В Иркутске, столице Восточной Сибири, в настоя¬щее время насчитывается до тридцати тысяч жителей. Город со своим величественным собором и массою других церквей, с домами, разбросанными в живопис¬ном беспорядке, стоит на правом, довольно высоком берегу Ангары. Если смотреть на него со стороны, с высоты горы, возвышающейся верст на двадцать на большой сибирской дороге, то этот город со своими церквами и колокольнями, с высокими шпицами, как на минаретах, с пузатыми куполами, похожими на японские пагоды, носит характер чисто восточный.
Но стоит только въехать в самый город, как первое впечатление тотчас же изменяется. Город, наполовину византийский, наполовину китайский, становится сразу европейским, как только вы увидите его моще¬ные улицы с широкими тротуарами, искусственные каналы, обсаженные по берегам гигантскими береза¬ми, его каменные и деревянные дома, между которыми есть даже и многоэтажные здания, бесчисленные эки¬пажи, снующие по улицам, и не просто тарантасы и телеги, а хорошенькие фаэтоны, изящные кареты и коляски, — наконец, все это городское население, носящее на себе отпечаток интеллигентности и циви¬лизации, эти шикарные дамские туалеты, сшитые по последней парижской моде».
И это соответствовало действительности. Богатое иркутское купечество XIX века ориентировалось на новейшую западную моду.
Жюль Верн написал роман «Михаил Строгов: курьер царя» в 1874 году, у него было и другое название, более приятное для иркутян «Михаил Строгов: Москва – Иркутск»). Откуда Жюль Верн, никогда не видев Иркутска, мог достаточно правдиво описать город? Думается, что в то время Иркутск был на слуху не только в столице России, но и далеко за ее пределами, источники информации об Иркутске могли быть связаны со знаменитыми Северными экспедициями с их известными всей Европе учеными, исследователями (снаряжались в Иркутске и под Иркутском); большое количество иностранцев, посетивших Иркутск в то время; публикации об Иркутске в газетах в связи с новыми открытиями быстро проникали в Европу и становились достоянием каждого, кто читал новости в прессе, связанные с Россией. И, конечно, консультации Ивана Тургенева, жившего в Париже, помогли писателю создать благородный образ Иркутска.
Роман был переведен на все европейские языки, многочисленные спектакли и мюзиклы были поставлены по его мотивам. А с начала ХХ века начинаются экранизации «Михаила Строгова». Впервые это сделали американцы, затем роман был многократно экранизирован в европейских странах. Интерес к жюль-верновскому Иркутску был настолько высок, что французским детям бабушки читали отрывки из романа, а подростки умирали от желания попасть в Иркутск и увидеть своими глазами византийско-китайско-европейский город, в котором живут сильные духом герои, способные на великие подвиги (такими и были первооткрыватели новых земель: отважные казаки-первопроходцы братья Похабовы и др., прогрессивные иркутские купцы Шелихов, братья Сибиряковы, Мыльников и др., дворяне граф Резанов, Сукачев и др. Они были в жизни Иркутска, они планировали его судьбу и осуществляли великие дела! Почему нынешнее поколение подростков ничего не знает об этих великих людях?
Но теперь « ощущение «маленького Парижа» посреди дикой степи, лесов и гор утрачено Иркутском. Романтический ореол города, где всегда есть место подвигу, где сражаются и любят красиво и благородно – такой имидж как-то не идет современному Иркутску. Авантюристы, верные долгу и чести, больше не бросают здесь свой вызов подлецам и предателям, а сильные духом герои не покоряют дикую природу своим несгибаемым характером. Сердце молодого европейца не забьется сильнее, не позовет в современный Иркутск за приключениями и испытаниями. А если и позовет, то здесь ему сразу объяснят, какова цена романтики в твердой валюте и почём нынче возвышенные переживания. А ведь, наверное, можно было бы представить себе (только представить!) прогулку по романтическому, фантастическому Иркутску из «удивительных путешествий» – по городу, населенному тенями героев произведения великого романиста.
Ведь называли когда-то Иркутск «Сибирскими Афинами», «Восточным Парижем» и «Петербургом Сибири». И не только потому, что Иркутск ассимилировал европейскую культуру Петербурга и Москвы в культуре модного одеяния, образованная среда города обращала пристальное внимание также на сферу литературы и искусства.
Для создания художественного образа города важны исследования творчества современников, но для полного охвата всего материала недостаточно одной статьи, поэтому мы остановимся только на несколько экзотической фигуре художника-дизайнера и скульптора Даши Намдакова.
Доказательством слияния культур Востока и Запада является творчество нашего современника Даши Намдакова, судьба которого оказалось косвенно связана с Иркутском. В Иркутске находится единственная в мире постоянная экспозиция с работами признанного во всем мире автора. Даши Намдаков всколыхнул весь мир и заставил вновь заговорить об Иркутске. Образы степной цивилизации, воплощенные в его скульптурах: воины, шаманы, всадники, красавицы, мифологические существа, произвели неотразимое впечатление на западный мир. Выставка его экспозиций каждый год совершает кругосветное путешествие по странам мира. Но состоялась мировая премьера новых работ известного скульптора именно в Иркутске. Не Петербург и крупнейший в мире государственный Русский музей, а Иркутск и частная художественная галерея. Почему? По мнению Даши Намдакова, в Иркутске есть какая-то столичность… Иркутск расположен на перекрестке торговых и транспортных путей и является связующим звеном между восточными странами
Ярким представителем этого диалога выступает сегодня талантливый скульптор Даши Намдаков. Творчество скульптора тесно связано с историей Евразии в целом и Монголией в том числе — его работа «Чингисхан» установлена в Лондоне. А в Иркутске находится постоянная экспозиция его работ, и поспособствовал этому иркутский предприниматель Виктор Бронштейн в духе того времени, когда «капиталы именитых и состоятельных горожан направлялись на развитие социально-культурных учреждений Иркутска, становление образования и музейного дела, строительство храмов» .
Как Иркутску нужны неравнодушные люди: благотворители, меценаты, не только купцы, но и чиновники.
Как будет выглядеть Иркутск на фоне XXI века зависит вас, господа предприниматели и чиновники, у вас сейчас в руках не только власть и капиталы, но и ваши собственные жизненные устремления и мечты.
Для создания образа города на фоне XX и XXI вв. недостаточно одной статьи для полного охвата всего материала. Но нельзя не отметить, что в период новых преобразований в стране иркутяне не сдавалисьь.. На фоне 90-х годов первый губернатор Иркутской области (с 1991 по 1997 год) Юрий Ножиков отстаивает интересы жителей региона с такой отвагой, какой уже давно не видела сибирская земля. По степени результативной пользы его деятельности Ю. Ножикова можно поставить в один ряд с известными губернаторами Муравьевым-Амурским и Сперанским. Ведь до сих пор на вопрос: кто ваш самый любимый губернатор, жители Иркутска единодушно отвечают - Юрий Ножиков.
Как будет выглядеть Иркутск на фоне XXI века? Это будет зависеть от чиновников, предпринимателей, талантливейших людей, которые оказались связаны с этим городом своим рождением, должностью или бизнесом