Антикварный блюз

гл.1

День начался как обычно, с кофе. Потом позвонили и сказали , что заказ доставят к 19.00. Настроение упало. Так бывает всегда, когда долго ждешь, мечтаешь и вдруг цель достигнута, и остается последний вздох и ты увидишь, потрогаешь свою мечту руками. Это нетерпение у нас остается с младенчества, когда мы тянем все незнакомое в рот, а нам говорят нельзя. А как нельзя, так хочется познать новое, узнать - что это? А зачем руками. узнавать, мы же в младенчестве можем только узнать вещь, если подержим ее во рту... А младенчество длится до 7 лет... И потом, когда мы не знаем, что делать, какое принять решение, так часто пытаемся хотя бы куснуть себя за руку, вдруг это поможет найти выход...

Болезнь антиквариатом приходит неожиданно. Самое интересное, что наше сознание подкидывает нам свою гипотизу. Вот, у других есть, а у тебя нет. Вот, на случай чего-то, можно будет продать, это хорошее вложение. И ты с этим живешь. Долго, томно. Собираешь сумму и подыскиваешь коллекцию.

Анна Самойлова жила обычной жизнью провинциалки. Личная жизнь тоже, как у обычной провинциалки, не сложилась. Счастье приносили ежегодные путешествия туда-сюда. Ее единственная подруга Роза давно хорошо устроилась в столице, была загружена по уши работой и, приезжая в отпуск домой, занималась комфортом собственной жилплощади, заменой мебели. В очередной ее приезд у Анны состоялся с ней разговор. Роза, с улыбкой заговорщицы, тихо начала свой рассказ с вопроса:

-Анна, а ты никогда не наводила справок о своем отце?

-Да нет, а что? Я же даже его фамилию не ношу. Мама и алименты от него не получала. Что он мне, бросил нас, когда я еще не родилась.

-Ну, подожди, нужно позаниматься,-не унималась Роза. И продолжила:

-Тут я узнала одну интересную информацию. В нашем техникуме работает один крученый дядечка. Оказывается он из нашего соседнего района. Живет в Москве давно, еще с юных лет прибыл. А фамилия у него - Рыжов!

-И что? -не понимая к чему клонит Роза, вздохнула Анна.

-Ну как что? У твоего же отца такая же фамилия...-снова таинственно улыбнулась подруга Анны.

-Ой, братик нашелся!-засмеялась Анна.

Тем ни менее Роза продолжала развивать свою мысль и сообщила такую вещь:

-Не исключено! Он рассказывал, что их кулачили! Из дома увезли шикарный дубовый круглый стол, стулья! У стульев были прямо резные красивые спинки! Но это все фигня! У них тогда забрали какую-то ценную куклу! И он все мечтал вернуть себе родовое.

-Господи, Роза,ну откуда ему знать? Он же, как я понимаю, нам ровесник!-возмутилась Анна.

-Дед ему рассказывал! А у деда был сын Леонид!-вдруг выпалила Роза.

-Ну ты , как что-нибудь выдашь, так сразу под дых,-заключила Анна.

-Под дых-не под дых, а давай-ка , шустри по соседнему району. Все равно работаешь с людьми по региону. Наверняка, там есть свои соглядатаи у тебя, -поставила точку в разговоре Роза. Анна задумалась. Своего отца она видела всего лишь один раз в жизни,но запомнила. Остались воспоминания очень неприятные, даже противные.

гл.2

В пять лет все кажется красивым и добрым. Маленькой Анне жизнь дарила много сладкого и шоколадного, красивые платья, бананы, арбузы и ананасы с другими заморскими экзотическими фруктами. Аннушка даже знала вкус оливков и маслин и понимала их разницу. Самое главное, ее любила мама, дядюшки, бабушка, двоюродные братья и сестры. Родственники ее считали особенной. Она никогда не слышала от них этого страшного слова "незаконнорожденная".

Деревенские девчонки и мальчишки ее ненавидели и всячески пытались обозвать больными прозвищами за ее сладко - шоколадное настоящее.. Взрослые на улице тоже любовью девочку не жаловали, но признавали - очень умная, не по годам. Потому и прозвище дали - Стоумовка Глазуновская.

Неприятие местным светом достойных компенсировала Анне любовь родных и близких. Ее сердце жило добром, сочувствием и вниманием к ближнему. Чужака, который не вписывался в круг любимых и друзей , она держала на расстоянии. У нее было развитое обостренное чувство справедливости и ощущения границ ее личной территории, на которой должны быть и имели право быть только те, кто ее любит.

Своего отца она в глаза не видела. И вот однажды в их дом постучал незнакомец. Когда он вошел в домик, где жила маленькая Анна вместе с своей мамой бабушкой и дядюшками, он ей сразу не понравился. Рыжий, сразу сел за стол и назвал ее дочкой:

-Дочь, ну иди сюда, сопливка, на тебе конфеток,гостинчик.

Анна была оскорблена! Сопливкой ее даже на улице Гошка не дразнил! А он был самый злобный и задиристый, и они чаще всего с ним дрались до синяков и ссадин. Но самое противное в этом госте были - конфетки, без оберток в вонючей магазинной серой бумаге. Дядя Вася приносил на днях в такой бумаге гвозди из хозмага... А этот принес конфетки, которые подтаили и прилипли к вонючей бумаге. А бумага воняла килькой...

Гость явился к вечеру, поздно. И по ситуации, Аня поняла, что ночевать он будет у них. Ее детский мозг охватила паника, где он будет спать? Ведь, на гостя в доме лишней кровати не было... Даже дядя Андрей спал на печке. Это был 1962 год... И не смотря на шоколадное детство ребенка, благодаря родственникам из Москвы, семья Аннушки жила в обычном домике под соломой и с земляным полом, а домик делился на чулан,столовку и комнату за перегородкой, спальню ее и мамину. Они спали на одной кровати. Дядюшки спали в столовой и на печке, а бабушка в чулане.

Гость, который после сытного ужина начал к Анне приставать с разговорами и упоминанием какой-то бабки, стал еще противней, потому что старался ущипнуть за пухлые щечки и все время шлепал по попе с приговором- "Эх! Какая ты пухлая!". Потом его оборвала мама и сказала, чтобы не трогал ребенка, ей это не нравится и с ней так никто не обращается. Гость, который сказал Анне, что он ее отец, фыркнул:

-Надо же, благородие! Это кровь! Кулачка или дворянка? ,- рассмеялся вдруг он.- Вся в бабку Груню.

Аня не знала, кто эта Груня, но ей стало все равно неприятно.

Когда настало время ложиться спать, к ее ужасу, гость пошел в их с мамой спальню и развалился на их кровати. Ане досталось место посередине кровати, между мамой и этим дядькой, от которого отвратительно пахло чесноком и спиртным. Он все время натягивал на Аню одеяло и говорил :

-Спи, что смотришь?

Процесс засыпания для Анны был сам по себе сложным. Она всегда засыпала долго. Прислушивалась к ночной тишине в доме, слышала загадочные звуки, задавала маме вопросы, и когда маме надоедало отвечать ей, она рассказывала сказки или истории. Тогда Аня закрывала глаза и видела красно-оранжевое море, где плавали сотни, тысячи , миллиарды огоньков-звездочек. Они окутывали ее своим светом, ей было уютно и светло от их соседства, она как бы становилась с ними одним целым. Так наступал сон, незаметно, тихо...

В этот злосчастный вечер все было по-другому. Она не слышала никаких звуков, кроме сопенья противного дядьки. И его волосатая рука с одеялом в нос. Она не любила укрываться одеялом с головой. Это вызывало страх, перед глазами сразу возникала картина , как она тонет в бочке с водой, как уходит под воду и никого не видит, падает вниз и только холод вокруг ледяной воды и угасание света, и дышать нечем. Сознание рисует лицо мамы, ее улыбку, потом темнота и она вдруг поднимается вверх и летит все выше и выше и видит, как к злосчастной бочке бежит ее мама, наклоняется над ней и не может из воды достать Анну, бочка глубокая и Аня на самом дне... Тогда подоспевший дядя Андрей вместе с мамой валяют бочку с водой на траву и она вываливается с потоком воды. И в этот самый момент девочка видит очень красивую лужайку с цветами удивительной красоты и ей кто-то улыбается и протягивает руки, тоже красивый, добрый весь в голубом и солнечном свете, сияющий... Ей так легко, радостно... И вдруг это обрывается и она снова чувствует мокрую траву, слышит крики, плач и чувствует как ей давят резко на грудь, больно, как фонтан воды вырывается через рот, нос. .. И вздох, больной, разрывающий ребра, но дает реальную возможность чувствовать снова все тело, прилипшее к нему мокрое платье... Противно. И жалко маму, которая плачет, рыдает, прижимает ее к своей груди.

Эти воспоминания еще больше разозлили тогда, в общей постели девчонку по отношению к непрошеному гостю. И она изо всех сил его укусила за волосатую руку, когда он в очередной раз начал тыкать ее под одеяло... Во рту почувствовались его густые волосы и жесткая кожа руки...

-Ах ты сучка! - неистово заорал он и вскочил. Оказывается, Анна не просто сделала ему больно, она укусила его до крови...Прямо за кисть, Кровь хлестала. В доме был переполох. Руку перетянули полотенцем, залив рану оставшимся недопитым спиртным. Через некоторое время кровь остановилась. Дядьки громко смеялись. Непрошеный гость начал грубо ругаться. Мама бросила ему вещи, Аня - его противные конфеты, а дядьки вытолкали его за порог, а он все орал, там, на улице:

-Этот гаденыш не моя дочь!!! Запомни- ухожу к Гальке, к вам больше не ногой!!!

Перепуганные собаки гавкали на улице, соседские гуси гоготали...

гл. 3

С тех пор Анна не видела своего отца и ничего не слышала. Из детства осталось отвращение к мужскому волосатому телу, и вообще всякой поросли на теле человека. По этой причине она удаляла излишние волоски со своего тела с особой тщательностью, вначале сама, потом стала ездить в салоны. Чистая кожа, без волосяного покрова доставляла ей массу наслаждения, она чувствовала свободу и легкость, как ту, которую пережила в детстве, когда тонула и летела к голубому и солнечному, непонятному и счастливому. Она называла этот момент просто - свет в душе.

После визита отца на нее мальчишки на улице стали посматривать с опаской. В потасовках Аня, конечно, им не уступала, но после того, как ее отец оказался на улице, она стала наводить ужас на однолеток. Играть и дружить, в общем, с ней никто не стал. Зато она получила новое прозвище - Волчица.

Но время бежит очень быстро. И однажды бабушка, уже совсем старенькая, рассказала Ане историю их рода. И выходило, что все было очень интересно, потому что в ее жилах текла кровь не просто нескольких поколений, но и нескольких национальностей,потому что в роду были французы, англичане, русские. По сословию они происходили из купцов. Но замуж бабушка вышла за однодворца. Его не любили, потому что не вступил когда-то в колхоз. Землей не жили. Жили ремеслом, которому был обучен дед Антип. А обучен он был плотницкому искусству. Ездил, строил, ремонтировал... Домой приезжал на короткое время. Однако, троих детей все-таки нарожали они со своей Марией и до ума довели. Не любили Антипа за его прямой нрав и, как сейчас говорят, здоровый образ жизни. Не пил и не курил он. Мужики считали, что для сельского жителя это не по- людски. Умер Антип после Великой Отечественной войны. А бабушка осталась с тремя детьми одна. Но пережили лихие годы. Стали колхозниками.Как все. Но вот неприятие местными осталось клеймом на роду все равно - "не такие как все".

Прозвище "Волчица" к Анне прилипло намертво. Не отлипло оно и в годы юности. Учиться она уехала в Ленинград. Там вышла замуж, но прожила в браке недолго. На улице зло пошутили - волчица молодого мужа покусала.

Домой Анна вернулась с дипломом модельера. Но модельером работать было негде, потому что в Доме быта было два профиля -портниха и закройщица. Она стала закройщицей, потому что была такая вакансия.

Наступили бурные 90-е годы. И они дали Анне возможность организовать собственное дело. Она открыла салон "Антикварный блюз" по пошиву женской одежды, и параллельно небольшой магазинчик с аксессуарами и всякой антикварной мелочью в виде бижутерии. Клиентам нравилось. Заказы были.

Гл.4

...Разговор с подругой Анна старалась забыть. Она перетасовывала так и эдак воспоминания детства и свое положение в настоящем, и , наверное, на подсознательном уровне все-таки думала о поисках отца. Ворочалась и не спала по ночам, уставившись в закрытое римской шторой окно.

Прошло время. Примерно месяца три-четыре. Но след от ее разговора с Розой упал камнем на сердце. И однажды она решила навести справки об отце по месту его давней прописки. Впрочем, она и знала - то только название района и его имя и фамилию, ну и профессию. Она набрала
"сайт администрации Глазуновского района" в поисковике своего компьютера, а затем написала в приемную свое электронное обращение к главе района с просьбой о помощи в поиске человека- Рыжова Леонида. Нажала на клавишу"Отослать" и стала ждать ответа.

И вот в одно прекрасное утро ответ пришел. Прислали даже фото. Когда Анна посмотрела на него, то ее сердце дрогнуло. В письме сообщалось, что этот некто Рыжов Леонид находится в Ивановском доме-приюте для стариков. Анна знала, что в этом приюте доживают свой век те, кто ранее отбывал наказание в колониях для преступивших закон. Она решила навестить Рыжова Леонида.

Дорога была тяжелой. Тяжелой морально. Доехала Анна до места относительно быстро. Директор приюта любезно ее принял. Выслушал и вздохнув сказал:

-Вы поймите, дорогая, они здесь просто доживают, тупо и бесцельно. Внутри - злые, как будто им что-то не додали. Живут, как умершие. Рыжов такой же, как все. Практически слепой. Я Вам советую приезжать на проведки и не более, если болит сердце и совесть.

У Анны не болело ни то, не другое. Она в момент приезда вообще ничего не чувствовала к человеку, который ее однажды бросил еще неродившуюся. Было и сомнение - а он ли это? И все-таки она приехала. Зачем? Она задавала себе этот вопрос и язвила в душе -"за антикварной куклой".

...Он шел с палочкой, постукивая ею впереди себя, другой рукой как бы держался за воздух и смешно оттопыривал мизинец. Сгорбленный, лысенький, неуверенно шамая ногами в потертых спортивках с вытянутыми коленками... Анне не надо было никаких доказательств. Она просто остолбенела только от того, как он оттопыривал мизинчек... Она увидела свою привычку, даже не привычку, а природное, с детства оттопыривание... Сколько за этот мизинец пришлось перенести маминых поджопников и подзатыльников, издевок сверстников... За эту манеру ей дали в детстве еще одну кличку "Коготок". Правда, ее очень забавляло, что у нее было столько определений от народа в разные периоды ее возрастной жизни: Стоумовка Глазуновская, Коготок, Волчица...

-Здравствуйте,-выдавила из себя Анна. Ее сердце вдруг бешено заколотилось. Она вспомнила одно признание женщины. О ребенке, который родился. Если мать даст ему грудь, то не сможет никогда от него отказаться. Ее сердце не выдержит расставания. Для Анны показалось, что эмоционально, сказав отцу "Здравствуйте", она пережила тот же миг кормления грудью новорожденного...

-Ты кто?-жестко и неприветливо прозвучало в ответ.

Анна не знала, что ответить. Она растерялась и слышала в ушах только удары своего бедного сердца. В этот момент перед ее глазами пронеслись все беды и унижения матери, все их дни, когда во время стройки маму ругала бабушка за модную водолазку, когда мама продала свое единственное красивое выходное шифоновое платье, фиолетовое с желтыми розами, чтобы рассчитаться со строителями, как потом в замужестве Анна купила заварочный чайник с таким же узором, а бывший муж при разводе забрал чайник себе... По щеке Анны побежала слеза. И она, собрав всю свою волю в кулак, также жестко ответила:

-Твоя дочь, Анна Леонидовна Самойлова. Не вспоминал ли такую?

Слепой собеседник вздрогнул, резко выпрямил спину и стал похож на натянутую струну, которая вот-вот лопнет.

-У меня нет дочери. У меня был сын, - вдруг испуганно затараторил мужчина, продолжая стоять в положении натянутой струны.

-Дочь у Вас всегда была, только вы ее бросили, у Вас, наверняка, на руке шрам от укуса моего остался. Помните маленькую девочку, ночь и вы орете на улице, что я сука?- Анна говорила, как будто забивала гвозди.

-Твоя мать меня выгнала,- вдруг прервал он ее речь.

-Выгнала? А ты ее бросил на срам и поругание!Забыл? Но я же не счеты сводить приехала, вдруг сменила тон Анна.

Она вздохнула и продолжила:

-Ты сказал про сына что-то. Где он и что с ним случилось?- снова начала говорить Анна, но уже тихо, мягко. В ее сердце проснулись доброта и милосердие. Она видела вокруг бараки с стенами из старого красного кирпича, заросли лопухов и крапивы. А между ними дорожки. И люди. Серые, больные, старые, брошенные...

-Сын в Москве. Приезжает ко мне раз в год. Больше не может. Отказался от меня, сюда сдал. Так надо было для его карьеры. Меня нет в его жизни, - снова ссутулившись ответил Леонид Рыжов...

-А ты чего приехала? - вдруг спросил он.

-Увидеть тебя,-просто ответила Анна.

-А привезла что?-снова спросил Рыжов.

Он уставился белыми глазницами в ее сторону с ожиданием.

-Ну тут из еды кое-что. Я же не думала, что ты это ты будешь,- ответила девушка.

-А,-протянул он.-А как узнала?

-По оттопыренному мизинцу,-призналась она.

Рыжов вдруг рассмеялся.

-Почему? Тоже что ли оттопыриваешься? Тебя коготком не кликали?-продолжал он смеяться

-Да, дразнили,-грустно улыбнулась Анна.

И тоже вдруг засмеялась. Так они дуэтом долго смеялись, сбрасывая с души свои обиды в небытие. Просто сидели и смеялись. Потом Леонид умолк и неожиданно встал.

-Я сейчас вернусь. Подожди.

Он ушел, а Анна осталась его ждать на скамейке, напротив здания, из которого он вышел. Она удивилась, как изменилась его походка. Он перестал шаркать ногами и вошел как-то весело в подъезд .

Ждать возвращения отца ей пришлось недолго. Он пришел со свертком в руке. Мизинец все также был оттопырен в руке, которая протягивала ей сверток.

-От коготка коготку. Вспоминай меня и прости, - вдруг произнес Леонид Рыжов.

-Да что ты,-вдруг вздрогнула Аня и ее сердце сжалось от боли, счастья и любви одновременно...

Они обнялись и зарыдали. Оба.

...Сверток Аня развернула только дома. Это была антикварная кукла. Та, о которой говорила Роза.

Через два дня директор интерната сообщил, что ее отец умер...