Нечаянные сны. Глава 7 - Возвращение

7 .Возвращение домой

После насыщенных событиями дней, зачастую суматошных и непредсказуемых, в жизни Светланы наступил период затишья. Печали отступили на второй план. Все что ее раздражало и досаждало, по-прежнему казалось ей неприятным, но уже не таким острым и не ранящим душу настолько, чтобы впадать в глубокое отчаяние. Совершать что-то безрассудное не хотелось, да и сил на это не находилось. Светлана вступила в период когда все что происходило вокруг вызывало лишь одну душевную реакцию — равнодушие.
Сразу же после Дня Рождения, в ближайший понедельник, Инна рассказала, как все испугались, когда поняли, что Светлана пропала. Больше всех переживал Николай. Инна постоянно передавала от Николя как она его называла, просьбы и предложения от которых невозможно было отказаться нормальной женщине. Тот готов был встретиться и искупить свои ошибки. Мало того, что по словам подруги «несчастный влюбленный парень» накупил кучу подарков для Светланы, так он еще предлагал всевозможные, поражающие воображение романтические путешествия, как в границах России, так и за рубежами нашего отечества. Но каждый раз Светлана услышав о теперь уже их общем знакомом выдавливала из себя лишь короткое «нет», давая понять, что во встречах этих и в Колиных извинениях она совсем не нуждается.
Елена со своей стороны досаждала подругу клиентами из фитнеса, на которых той следовало бы обратить внимание. Но старания ее так же натыкались на рифы безразличия. Подруга ни о ком из них не хотела слышать.
Светлана день за днем не проявляла никакой активности. Единственное, на что хватало ей сил, так это добраться до работы, выполнить там свои обязанности и вернуться домой. Выходные, Светлана проводила по большей части в кровати за просмотром любимого турецкого сериала (благо, что авторы словно в воду глядели и сняли неимоверное количество серий) и чтением всякого литературного хлама, вроде любовных романов с книжных развалов у метро.
Виктор, чувствуя на себе повышенный груз ответственности, работал, как говориться на несколько фронтов - помимо бизнеса, он занимался большинством дел домашних, в том числе посещением магазинов, готовкой и уборкой (Светлане только и оставалось, что закидывать иногда вещи в стиральную машину и вынимать их для просушки, впрочем иногда она забывала и это). Виктор активно проводил время с Мишкой: играл, учил выполнять команды, кормил и гулял. В конце дня, измотанный он зачастую засыпал прямо в одежде на диване в гостиной, забывая иногда запереть питомца в клетку. Пользуясь случаем бесконтрольный щенок, которому многое вокруг было интересно попробовать на зубок совершал небольшие ночные загулы, правда в основном с легкими последствиями. Но иногда он переходил некую черту, после которой бдительность хозяина снова усиливалась и Виктор уже не допускал его новых ночных выходок, заблаговременно упекая своего любимца за решетку.
Мишка души не чаял в обуви. Он относился к ней, словно к самой заветной для лисы дичи и заметив что-то неубранное, делал вид, что проявленная хозяином оплошность его нисколько не беспокоит. Он проходил мимо забытой обуви и с безучастным видом растягивался на любимом ковре с высоким ворсом. Со стороны все выглядело весьма умилительно и трудно было представить, что в голове этого очаровательного создания зреет коварный план. Лишь только хозяева увлекшись своими делами теряли бдительность, Мишка стремительно, но бесшумно и незаметно, словно коршун подлетал к добыче, молниеносно хватал ее и стараясь передвигаться незамеченным, вдоль стен и маскирующей его путь мебели оказывался между стеной со шторой и диваном - своим любимым местом отдыха и размышлений. Там он чувствовал себя неуязвимым и защищенным. Человеку чтобы проникнуть туда, потребовалось бы немало потрудиться отодвигая, тяжелый, потрепанный жизнью и новым питомцем диван. Расслабившись Мишка принимался смаковать «добычу», начиная с пятки. Благодаря острым, как лезвие зубам тапок или ботинок, быстро теряли товарный вид, а если у проныры оказывалось предостаточно времени, то сворованная обувка приходила в полную негодность. Никакие взбучки, наказания или строгие нарекания не остужали Мишкин пыл. И вскоре в доме воцарилось правило, надлежащее первым делом придя с улицы всю одежду и обувь убирать в шкафы. Это касалось и остальных предметов, до которых мог дотянуться лис. А всякое нарушение правила грозило полной потерей оставленной в неположенном месте вещи. Возникшие обстоятельства с одной стороны, особенно на первых порах, доставляли дискомфорт не только Светлане, но даже и Виктору. Однако вскоре дисциплинировали их и приучили к соблюдению порядка в доме. Каждый жизненно необходимый предмет находился теперь ровно там, где ему надлежало и любой из жильцов мог быстро его найти и взять с привычного места. Сложно представить, что Виктор ещё несколько месяцев назад мог подолгу разыскивать, беспокоя Светлану и тем самым приводя её в гнев, свои носки или кошелек. Теперь же первые, если это позволяли гигиенические минимумы чистоты, хранились в ботинках, запертых в шкафчике на задвижку, а кошелек, покоился на полке для мелких предметов, размещенной в коридоре.
Стоит отметить, что наибольший интерес для лиса представляли вещи Светланы. Виктор не мог похвастаться столь пристальным вниманием зверя к своему имуществу. Мишка при первой же возможности, с превеликим удовольствием стягивал любой оставленный в зоне его досягаемости предмет, который в состоянии был утащить. А уж раздобыть части нижнего белья хозяйки, являлось для него чем-то вроде смысла существования. Однажды Светлана окриком остановила воришку, держащего в пасти её ежедневные недорогие трусики, купленные по акции у кассы в одном из сетевых магазинов. Поняв, что его «запалили», Мишка выплюнул трофей и скрылся для безопасности за диваном, почувствовав неподдельный гнев в голосе хозяйки. Впрочем несовместимых с жизнью повреждений «добыче» воришка в тот раз нанести не успел и Светлана, подняв с пола свои трусы, не стала связываться с виновником происшествия и бросив сквозь зубы:
-Придурок! - засунула их в комод и отправилась на кухню.
Не раз Мишка с вожделением наблюдал за болтающимися бретельками лифчиков, сохнущих в ванной. Заметь его за этим занятием художник-анималист, внезапно появившийся по близости, то он сразу бы достал лист бумаги с карандашом и сделал набросок для будущей картины. Выражение морды, глаз, положение тела и осанка лиса являли собой полную достоинства, сосредоточенности и умиления первозданную красоту дикого зверя. Но, если бы в тот момент Мишку увидел опытный лисовод, то он предупредил бы:
-Ребята, закрывайте дверь и не пускайте его в ванную - стащит он ваши побрякушки!
Но, к беде всех проживающих в квартире, никто не предупредил их о надвигающихся рисках и однажды случилось, то, что давно назревало. Мишка все-таки стянул бюстгальтер из таза. Светлану в тот день отвлек телефон, внезапно зазвонивший на кухне и она на минуту оставила без внимания свое белье. Быстро поговорив, она вернулась в ванную и почуяла неладное, лишь когда протянула руку за очередной порцией влажных, пахнущих свежестью, вещей. Ей сразу бросилось в глаза то, что из постиранного явно чего-то не хватает. Не тратя времени на размышление она бросилась в резиденцию Мишки и застала того за весьма пикантным занятием. Лис, удобно расположившись под полотном шторы, крепко удерживая лапами чашечки, тянул изо всех сил зубами узкую, бретельку дорогущего предмета нижнего женского белья. Этот лифчик Светлана надевала по особым случаям ввиду его повышенного комфорта, утонченности и престижности бренда. Она всегда стирала и высушивала его по всем правилам записанным на фирменной бирке, предусмотрительно убранной ею в шкатулку с драгоценностями.
Нельзя сказать, что Светлана кричала, она ревела и рев этот раздавался с первого и до последнего этажей их ветхого панельного жилища. Испуганный Мишка, предвкушая недоброе, выбрался из-за дивана с другой стороны и пролетев стрелой сквозь коридор, шмыгнул в поисках укрытия под надежным чугуном массивной ванной. Но сладко ему там не пришлось. Разъяренная хозяйка в течении нескольких минут, не соизмеряя сил, тычками и махами гоняла его в этом узком пространстве шваброй, заставляя последнего не то чтобы визжать, но переходить на самый настоящий отчаянный, безутешный, горький и жалобный детский плач. Но лисьи боги тогда оказались на стороне Мишки. Виктор, разговорившийся на улице с соседом и услышавший звуки страшной битвы, ворвался в квартиру и решительно остановил это потерявшее границы гуманности, вышедшее из-под контроля и грозящее перейти в трагедию действо.
Он влетел в ванную и увидев свою жену, пытающуюся прибить его питомца заорал:
-Свет, остановись! Что случилось-то?
Та, не обращая на мужа никакого внимания все еще ревя, подобно раненной львице, судорожно пыталась поломанной в ходе поединка шваброй вытащить Мишку из дальнего темного угла.
-Ты его убьешь сейчас! Стой! – с этими словами Виктор начал вырвать швабру из рук жены. Разъяренная Светлана долго не сдавалась, но вскоре ослабила хватку позволив мужу вырвать ее грозное оружие.
-Мишка, Мишка! – встав на колени взывал Виктор, – Вылезай, не бойся!
Но лис глядя округлившимися от ужаса глазами и учащенно дыша, ни в какую не хотел покидать своего убежища. По всему полу, тут и там валялись клочки шерсти вперемешку с бельем, вывалившимся из опрокинутого таза. А ближе к умывальнику Виктор заметил небольшие алые пятна крови, ведущие под ванную. Вид крови всегда вызывал у него приступ дурного самочувствия, вот и сейчас ноги сделались ватными, а в глазах замельтешили мутные хаотичные круги. К горлу поступила тошнота, а сердце начало биться неестественно медленно. И казалось что находится оно не в груди, а за её пределами и стучит так громко, словно ученик барабанщика первый раз, неуверенно, то и дело теряя ритм, робко осваивает технику работы на «бочке».
Светлана, так и не добравшись до животного и потеряв своё грозное оружие с ненавистью посмотрела на мужа, после чего остервенело крикнула:
-Получи, гадина! – И хорошенько размахнувшись, вложив в это движение всю свою ярость, врезала порванным бюстгальтером Виктора по лицу. Она швырнула этот ставший бесполезным для неё предмет на пол и скрывшись в комнате, молча, стала громко греметь дверцами и хлопать ящиками шкафа, давая понять, что собирает вещи.
Через несколько минут Светлана — всклокоченная и без макияжа, одетая в замызганный розовый спортивный костюм из велюра, с зияющей дырой на колене, образовавшейся в прошлом году в результате падения ею с велосипеда, подошла к входной двери. За собой она тянула туго набитый баул с вещами. Трясущимися руками - то ли от волнения, то ли от напряжения после схватки, она судорожно запихивала в сумку ключи от отцовской квартиры. Посмотрев с презрением на мужа, вышедшего из ванной, Светлана выпалила:
- Все, идите на хер! Я уезжаю! Ненавижу тебя, лузер! И придурка твоего ненавижу! Еще бы немного и прибила бы его там, скотину! Да и тебя бы прибила, были бы силы! Идиоты!
Она вышла из квартиры, хлопнув дверью, так, что оставшиеся ключи зазвенели словно маленькие ветряные китайские колокольчики. Через некоторое время послышался тяжелый удар подъездной двери, а за ним возглас приветствия соседа, с которым десять минут назад беседовал Виктор.
-О, Светка, привет! Что там у вас, война что ли? Все живы то? В сумке чего несешь? Труп Витюхи?
Но та ничего не ответила, и неловко побежала прочь (баул своим весом и размером стеснял движения), стараясь как можно скорее ретироваться со двора такого ненавистного в тот момент для неё жилища. Сосед некоторое время смотрел на удаляющуюся Светлану, потом глянул на окна их квартиры, но так ничего и не поняв, махнул рукой, словно раздосадованный футболист у которого не вышел удар по воротам. Он присел на лавочку и приняв задумчивый вид, отрешенно затянулся папиросой, предметом в наше время редким и диковинным.
К вечеру Мишка наконец-таки, к радости хозяина, вылез из своего укрытия. Виктор тут же схватил его на руки и принялся осматривать как можно тщательнее все тело. Он переживал, что жена могла поломать что-нибудь бедолаге - кости у лис тонкие, не в пример собакам. Одно неловкое движение, тем более массивной шваброй, и перелом обеспечен. Но к счастью, обследовав питомца сантиметр за сантиметром Виктор убедился, что все конечности целы и фатальных ушибов внутренних органов нет. Мишка при осмотре поскуливал, но не издавал других настораживающих звуков. Из видимых повреждений в глаза бросалась лишь поломанный коготь на передней лапе откуда и шла кровь, да незначительные царапины и припухлости на морде. Приклеить пластырь Мишка не позволил замотав головой и издав рычание, и хозяин ограничился обработкой повреждения йодом. Не стерпев и этой малоприятной процедуры питомец, ловко вывернувшись, вырвался из объятий. Он отошел хромая в сторону, встряхнулся и словно бы немного поразмыслив над всем произошедшим, отправился отдыхать за диван. День выдался насыщенным - бока болели от швабры, а сознание, после пережитого стресса требовало сна.

***

Светлана, поймав такси довольно быстро добралась до родного дома. Впрочем, несмотря на неприязнь к дому новому, в котором они последние годы обитали с Виктором, этот родным она уже не считала. Вроде бы все здесь оставалось таким же, как в детстве и юности: и облупившаяся металлическая дверь, и выкрашенный в скучный зеленый цвет подъезд, и вечно гремящий, кажущийся ненадежным, готовый вот-вот сорваться в шахту лифт. Созерцание всего этого раньше щемило сердце и хотя выглядело удручающе, вызывало порыв радости. Особенно сильно подобный эффект ощущался после долгих отъездов Светланы на все лето - в пионерский лагерь или к старикам в деревню. И чем ближе тогда после вынужденной разлуки она приближалась к дому, тем сильнее, непонятно откуда появлявшаяся волна счастья захватывала её целиком и увлекала внутрь, в родные пенаты, снимая все волнения и страхи, наполняя ее радостью и торжественным покоем.
Теперь же, остыв после утреннего боя, она то и дело ловила себя на мысли о том, что зря так вспылила сегодня из-за лифчика и отправилась в эту дыру, которая, впрочем была её родиной. Светлана медленно поднималась по ступенькам на свой этаж проигнорировав потрепанный жизнью лифт. Шорох от ее шагов, эхом отражаясь от стен, смешивался со звуками, издаваемыми жильцами и звуки эти казались ей необычными и чужими. Ей казалось, что она попала в иной, непривычный для себя мир, в котором не чувствовалось привычного уюта и комфорта и где все время нужно находиться начеку. На мгновение, она вспомнила про Мишкины повадки. Будучи зверем осторожным, тот постоянно держал ситуацию под контролем, направляя чуткие уши в сторону показавшегося ему подозрительным шума или долго и пристально вглядывался в настораживающую темноту, готовый совершить прыжок в ее недра или стремительно пуститься наутек в обратном направлении. Но мысль про животное, испортившее ее нижнее белье словно отрезвила Светлану и придала уверенности действиям (в какой-то момент она готова была, наплевав на гордость и обиду вернуться домой).
Оказавшись у входной двери она на не стала нажимать на треснувшую кнопку звонка, болтающуюся на оторванном проводе, окрашенным несколькими слоями разноцветной краски, решив воспользоваться своими ключами. Замок легко открылся от половины оборота. Светлана удивилась и подумала: «На язычок, что ли захлопнули? По ходу, мусор пошли выносить…»
-Блин…Была не была! – Уже вслух произнесла она и осторожно открывая дверь переступила порог. В нос шибанул неприятный, прогорклый запах неухоженного жилища, окропленного в разное время разными видами алкоголя. Аромат этот Светлана помнила из детства, благодаря папе. В то время любое спиртное продавали в специальных винных магазинах, расположенных, как правило в самых неприметных и отгороженных от сознательных граждан местах. Поблизости постоянно терлись, потрепанные и неухоженные завсегдатаи этих торговых точек – алкоголики, пьяницы и прочие забулдыги. Впрочем среди желающих прикупить порцию «зеленого змея» попадались и вполне себе культурные и даже интеллигентного вида персонажи. Все они находились там в ожидании завоза хоть какого-нибудь спиртного: дешевого «Салюта», забористого портвейна «777» или дорогой, но всеми любимой водки.
Отец, которого отправили в тот день гулять с маленькой Светой, пребывал в подавленном состоянии. Он монотонно качал дочку на скрипучих качелях и молча оглядывался по сторонам. Неожиданно его внимание привлек ажиотаж возле местного «Винного». Отец приободрился и взяв дочь на руки, стремительно преодолел пару сотен метров и с ребенком ворвался в самую гущу раззадоренной толпы. Завезли «Алазанскую долину» и это как нельзя кстати гармонировало с тем знойным днем - легкое, сладкое прохладное вино могло снять любую депрессию и окутать мозг приятным дурманом.
-Ребят, пропустите, я с ребенком. Мне дочку не с кем оставить, ну пропустите, я только одну возьму! – повторял, пробираясь к прилавку отец, расталкивая, расступающихся, оторопевших, но не вступающих в спор мужиков. А находящаяся среди них дама с колоритным фингалом под глазом и ярко-красной, обильной помадой на губах понимающе поддержала его:
-Проходите, проходите, мужчина! Дети, это святое! - А чуть позже она же спросила его, наигранно улыбаясь, - Сигареткой не угостите?
Внутри магазинчик оказался тесным, мрачным и убогим - обшарпанные стены, грязный прилавок, галдеж и суета. Но больше всего Свету поразил запах – резкий, тошнотворный и обволакивающий. Отгородиться и не ощущать его не представлялось никакой возможности, как бы она тогда не старалась, прикрывая маленькой ручонкой свой нос. И даже после, оказавшись на улице, она ещё долгое время чувствовала его присутствие, вплоть до завершения того ужасного дня…

***

Осторожно ступая и ощущая сквозь подошву кроссовок какие-то мелкие предметы, разбросанные по полу темного коридора, Светлана медленно пробиралась к своей комнате. Казалось, что в квартире нет ни единой живой души и время здесь остановилось. Ощущение это нагнеталось кромешной тьмой и полным отсутствием звуков присущих жилищу современного человека: хода часов или гула холодильника, соседи сверху не топали, а те которые сбоку или снизу не кашляли, не ругались и не гремели посудой.
Ударившись в темноте обо что-то твердое лбом и раздосадовано пробурчав себе под нос гневное междометие, Светлана аккуратно, чтобы не нарушить абсолютной тишины, открыла дверь. Тусклый свет из грязного окна, прикрытого дырявыми шторами ударил в глаза и заставил девушку зажмуриться. Но немного адаптировавшись, та, к своему удивлению, обнаружила на своей кровати распластавшееся грузное тело какой-то незнакомой тетки с растрепанными темными волосами. На ней был надет замызганный цветастый байковый халат, который, впрочем, не полностью прикрывал её естества и взору во всем колорите предстала жирная и бесформенная, покрытая целлюлитом, оголенная белая задница и такие же ляжки, испещрённые синими узелками варикоза. Женщина бесшумно спала, поджав одну руку под себя, а другую свесив с кровати. Рядом на коврике находилась опустошенная бутылка, из-под шампанского. Создавалось впечатление, что дама из последних сил совершила последний глоток веселящий жидкости, сосуд, потеряв равновесие повалился на пол, а она на кровать…
Светлану охватила волна ужаса и омерзения, она поняла, что больше ни на секунду не задержится в ставшим для нее чужим родном доме. Ей хотелось как можно скорее покинуть это место, напоминающее ей о самом плохом, о чем хотелось поскорее забыть. Несмотря на неподъемный баул, она ловко преодолела темноту коридора и выскочила на площадку этажа. Почему-то в тот момент ей вспомнилась давно забытая реклама несуществующего «МММ», где были изображены бабочки и начертаны слова - «Из тени в свет перелетая...», взятые из стихотворения Арсения Тарковского. Она ощутила себя хрупкой и прекрасной бабочкой, вырвавшийся из холодного зловонного мрака в яркий и удивительный, полный красок мир. Но грохот приближающего лифта заставил ее очнуться от этого прекрасного образа и сознание ее, словно холодным клинком, пронзило: «А вдруг это отец?» Не желая встретиться с ним прямо здесь, на площадке перед квартирой, она забежала за угол и принялась наблюдать.
Вскоре предчувствия Светланы оправдались. Из раскрывшегося лифта неуверенной походкой вышел отец. Давно небритое лицо не выражало никаких эмоций. Он чем-то был похож на зомби из современных американских сериалов, а тренировочные штаны с вытянутыми коленями и полинявшая болоньевая куртка придавали дополнительного российского колорита этому его западному образу. В пакете, которым он то и дело что-то задевал гремели бутылки. После нескольких безуспешных попыток найти в кармане ключи он прохрипел, очищая горло и начал колотить ногой в дверь и истошно кричать:
-Люба, я пришел! Я принес, Люба! Ты чё, там харю плющишь? Открывай, сучка! Ты чё, охренела там?
«Прочь, прочь! Больше сюда ни ногой.» - крутились мысли в голове стремительно бегущей по ступеням молодой девушки с огромной сумкой. Светлана перевела дух только на первом этаже. Как раз в это время ее телефон залился трелью - звонил Виктор.
-Да, - коротко ответила Светлана.
-Свет, ты куда пропала то? Сумищу еще такую огромную собрала? Я тебя дома жду. Мишка, нахулиганил, да…. Но я теперь контролировать его буду тотально. Чтобы он не таскал ничего. Полку в ванной сделал уже, чтобы туда таз с постиранным бельем ставить. И Лифчик тебе новый купим… У меня вот-вот за заказ клиенты расплатиться должны! Только давай вместе сходим, ты там примеришь, что понравится, а я оплачу. Мы с тобой давно шоппингом не занимались, как раз тряхнем стариной…А то какая-то у нас жизнь с тобой стала в последнее время серая…Словно мы каждый сам по себе, а не семья.
-Хорошо я подумаю. Скоро буду, - коротко ответила она и положила трубку.
На такси денег не хватало и ехать обратно пришлось на электричке. По дороге она позвонила Елене и поделилась с ней последними событиями на что та предложила встретиться и подробно обо всем поговорить за бутылочкой золотой текилы, которую ей презентовал начальник охраны по случаю своего дня рождения.