Любовь на баррикадах

ЛЮБОВЬ НА БАРРИКАДАХ

Верлибр


Твои слова
Слепят и обжигают.
Я после них
Не вижу ничего.
Не знала я,
Что так бывает:
Чтоб слово
Опьяняло, как вино.

Я плачу
От бессилья и отчаянья.
Как мне хотелось бы,
Прильнув к груди твоей,
Достать из глубины секрет,
Которым ты владеешь,
Талант бесценный свой,
Не ставя ни во грош.

Так что же? Зависть
Меня плакать заставляет?

Смеешься ты: «Я не поэт,
И быть им не желаю.
Зачем романтика,
Когда есть правда бытия?»
Но в чём она? В той злобе,
Что рычит на баррикадах,
Брызжа слюною?
Нет, эта правда – не моя.

Ты бредишь Элюаром
И Бодлером,
Превер – твой бог
На все лета и времена.
Читая их, я мало понимаю:
Любовь хрупка, жестока, безнадежна?
Нет, нет, тут не любовь,
Тут я сама.

Лишь я. Сама.
И боль моя.

Потом ты начинаешь
Напевать романсы,
Совсем не те, что знаю я.
Мелькают имена: Рубашкин, Лещенко,
Вертинский, Бикель, Козин.
Ах, как таинственно и сокровенно
Звучат они,
Растапливая лёд вокруг меня.

Твои слова… Tes mots.
В них нет ни мук, ни боли, ни стенаний,
Столь характерных для моих потуг.
Но почему
Небрежно брошенные строки
Взрывают вдруг, сметают
Злость, пустоту и сон,
Царящие вокруг?

Опять твой смех: «О, Господи, о чём ты?
Слов подобных не бывает!»

***

Мы приближались. Рвали уши
Свист, гогот, крики, адский шум.
Вокруг не лица – маски, хари.
Кинжалили, до сердца проникая,
Сверкающие ненавистью глаза.
В руках дубинки, кирпичи, кастеты.
Я поняла, что люди эти
Не для бесед - для битв и драк одеты.

Ты высветил вдруг на смартфоне
Картину –
«Свободу, ведущую народ на баррикады».
Спросил: «Слабо вот так,
Или кишка тонка?
Тут посложней задачка будет:
Не всколыхнуть людей, а образумить.
Найдутся нужные слова?»

Я усмехнулась: «Кто я?
Уж точно, не Эжен Делакруа!

Пошла бы, но не понимаю:
Здесь не свобода, чёрный передел!»
«Что ж, ты права,
Россию-матушку опять
Назначил в клочья изодрать
Злой чей-то рок».
«А что народ?»
«Молчит народ. Урок не впрок».

Ты вдруг собрался,
Спохватился:
«Всё! Ты посмотреть хотела?
Теперь скорее!
Или поздно будет!
Нам нужно
Срочно
Уходить».

Но я как в ступоре застыла.
Одно мгновенье,
Но его хватило:
Нас обтекли со всех сторон.
Тебя ударили, свалили,
Затоптали.
Я НЕ СМОГЛА вернуться,
Нёс вперед поток.

Меня взметнуло вдруг
Над самою толпою.
Что впереди, что позади -
Кромешный ад,
Но впереди щиты,
Дубинки, каски, пули,
А сзади: женщины, дедули и бабули,
И те, что с ненавистью в глазах.

Ещё одно мгновенье,
Хватит ли на сей раз?
Я бросила, но не в молчанье,
В пустоту:
«Свобода стоит жизней,
Но не стоит горя!»
Поднялся рев,
Ах, Боже, как я их взбесила!

Настолько, что глаза закрыла:
Ведь жизнь одна. И рядом. Нет. Тебя.

Что я могла? Букетик белых лилий
Зажав в руке, убогая фигурка.
«Молчать нельзя! Молчать нельзя!» -
Услышала я вдруг внутри себя.
И я заговорила. Про горе матери,
Что не дождётся сына
С проклятой стычки этой,
Про слёзы девушки, что не увидит жениха.

Ах, мало вам? А мой любимый,
Которого вы в грязь втоптали?
Его слова, что не услышит мир?
Я говорила, говорила,
Себя не слыша.
Вдруг молчанье.
Над всем: толпою, ненавистью, рыданьем
Неслись слова. Мои слова.

А может. Оттого. И тишина. Такая.
Что я. Уже на небесах?