Симбиоз(7)

Судя по доносящемуся из комнаты ровному дыханию, там кто-то спит. А стоящие в коридоре туфли говорят, что этот кто-то женщина. Интересно-интересно. Не включая свет, бесшумно пробираюсь в комнату. На диване, подложив руки под голову, спит Катерина. Интересно, интересно. До чего же ангельское выражение на лице спящей женщины. Что же заставило ее заночевать в моей берлоге? Катерина глубоко вздыхает, причмокивает, розовый язычок облизывает чувственные губы. Подавляя возникшее желание, тихонько разворачиваюсь и возвращаюсь в коридор. Аккуратно замыкаю за собой дверь и спускаюсь вниз, набирая номер такси.

На следующий день образ спящей Катерины не дает мне покоя. По этому, разобравшись с вопросами на объектах, направляюсь якобы посмотреть как идут дела с ремонтом в собственной квартире. Выйдя из лифта, достаю ключ, но, подумав, нажимаю кнопку звонка. Дверь открывает Катерина.
- Здрасьти, - девушка отступает в сторону, давая мне пройти.
- Привет. Как движется работа? Есть какие проблемы?
Осматриваюсь. Две девушки раскладывают на полу комнаты обои, подбирая узор. Заметив меня, смущенно здороваются.
- Никаких проблем, Олег Юрьич, - поправляя выбившуюся из-под бейсболки рыжую прядь, отвечает Катерина, - Потолок в комнате уже покрасили. Если успеем поклеить обои, то завтра займемся кухней.
Проходим на кухню, и она начинает объяснять, как и что планируется здесь сделать. Слушаю рассеянно, больше разглядывая ее, чем вникая в суть излагаемого ею. Почему я раньше не обращал на нее внимания? Замужем ли она? Если замужем, то почему ночевала здесь? Может у нее какие проблемы? Надо узнать.
- Олег Юрьич! Вы слушаете меня? И что вы так на меня смотрите? - Возвращает меня к реальности голос Катерины.
- А мне приятно посмотреть на красивую женщину. Сразу настроение лучше становится.
Замечаю, как нежные щечки заливает румянец. Девушка сердито хмурит брови, пытаясь скрыть смущение.
- Да ну вас. Всем бы вам только смотреть…
Интересно, что она хочет этим сказать? Ну да ладно. Беру ее за руку.
- Катерина, я полностью вам доверяю и полагаюсь на ваш вкус. И торжественно обещаю, что по окончания ремонта в этой берлоге, приглашу вас на ужин в ресторан.
Вижу, что моя речь окончательно сбила ее с толку. Катерина смотрит на меня, хлопая ресницами, явно соображая, что ответить.
- Да. И еще… Вобщем, если будут какие нить проблемы…, - тут уже начинаю смущаться я. – Ну, не только по работе, а вообще… Короче, если что, обращайтесь.
Удаляюсь, провожаемый недоумевающим взглядом.
У подъезда сталкиваюсь с Игорем.
- О! Олег! А я вот решил заехать, проконтролировать.
- А что, Катерине не доверяешь?
- Доверяю, как самому себе. Но, думаю, вдруг позвонишь, спросишь, как дела движутся, а я не в курсе.
- Слушай, - опускаюсь на лавочку и жестом приглашаю присесть Игоря, - что если Катерине сделать отдельную женскую бригаду? Как считаешь, потянет?
- Да я давно хотел предложить разделиться. Ее девки и так слушаются только ее. Мне только головная боль с ними.
- Ну вот и хорошо. Ты тогда с ней это дело обговори. О результатах мне сообщите. Да, кстати, - начинаю подводить разговор к интересующей меня теме, - а она замужем?
- А чего это ты интересуешься? – хитро прищуривается Игорь. Но, замечая выражение моего лица, тут же снимает свой вопрос, - да ладно-ладно. Развелась она недавно. Обычная история. Муж алкоголик, ни где не работает и все такое. Соседи они мои. Но Катька уже месяца два, как переехала к матери, в какой-то пригородный поселок. Катька, кстати, раньше в институте преподавала, в аспирантуре училась. Но потом нужда заставила поменять профессию.
- Ясно

***

Вечер провел в подготовке к осуществлению родившегося вчера авантюрного плана. Из десяти миллиметровой арматуры согнул, что-то вроде небольшого якоря. Якорь прикрепил к тонкому капроновому буксировочному тросу, позаимствованному у Игоря. Одна снасть готова. Хорошо, что Василич где-то отсутствует. Не будет лишних вопросов. Далее отпиливаю кусок толстой фанеры, примерно полметра на двадцать сантиметров, прикрепляю вдоль два бруска, так, чтобы между ними осталась щель миллиметров в двадцать. Приделываю к получившемуся изделию ремешок, чтобы удобно было носить за спиной. Вот и все готово. Осталось дождаться назначенного часа.
Поужинал, как уже повелось, у заботливого Василича. Оставшееся время просидел за ноутбуком, исследуя просторы Интернета.
Ровно в час ночи позвонил Игорь. Закидываю фанерную площадку за спину, беру пакет с тросом и выхожу. За воротами, подсвечивая габаритами, ожидает «Нива». Игорь молча наблюдает, как я усаживаюсь и, повернув ключ зажигания, выворачивает руль в сторону дороги. Ехали молча. Днем я попросил его помочь, но предупредил, чтобы он ни о чем не спрашивал. Парень согласился, но было видно, что его буквально раздирает любопытство. Когда доезжаем до места, он не выдерживает.
- Может все таки нужна помощь? А?
- Нет, Игореха, это мое дело, - и прежде чем покинуть салон, уточняю, - возвращайся в город и жди. Как позвоню, так через двадцать минут подъезжай к этому месту. Если планы изменятся, тогда перезвоню еще раз. Все.
Углубляюсь в лес. Прошлогодняя листва, кое-где проткнутая свежей порослью, мягко прогибается под ногами. На открытых полянках, зеленеют в лунном свете целые островки молодой травки. Полная луна, наблюдающая за мной, сквозь ветви, придает моей авантюре оттенок мистицизма.
Голова уже привычно переполняется вопросами. Что толкнуло меня на этот безумный шаг? Почему нельзя было записаться к нему на прием и попробовать решить вопрос более цивилизованно? И тут же отметаю все сомнения. Ясно же, что с людьми, отгородившимися такими заборами, по-хорошему договориться не получится. А значит нужно отбросить дипломатию и действовать их же методами.
Вот и нужный мне заборчик. У соседей, похоже, вечеринка – звучит музыка, доносятся громкие голоса. Мне это только на руку, если что, ни кто не обратит внимание на случайный шум.
Ну что, пора вспомнить армейские навыки. Самодельный якорь, звякнув, надежно цепляется за пики. Трос слишком тонкий, а навязать узлов я не догадался, поэтому, чтобы не скользил, приходится обматывать вокруг ладони, прежде чем подтянуться. Но забор не так уж и высок. Вот уже цепляюсь руками за пики, подтягиваюсь. Правой рукой снимаю из-за спины фанерную приспособу и насаживаю ее промежутком между брусками на острия пик. Перевалочная площадка готова. Усаживаюсь на получившийся насест и, оглядываясь, перебрасываю трос во двор. А где, интересно, собачка? Ведь гавкал же кто-то из-за ворот в прошлую мою экскурсию. Ага, вот он несется. Здоровый азиат, злобно рыча, приближался огромными прыжками с той стороны, где из-за забора доносился шум соседской вечеринки. Ну что ж, песик, познакомимся. А заодно оценим, приобретенные мною неизвестно как, таланты. Я рыкнул, чувствуя пробуждающуюся во мне силу, и скользнул вниз.
- Ну, здравствуй, мой маленький, - с кровожадной ухмылкой шагаю навстречу азиату.
Если бы у него вместо лап были колеса, то сейчас наверняка послышалось бы душераздирающее визжание тормозов. Пес засеменил, жалобно скуля и пытаясь поджать хвост. Но, так как хвост ему купировали еще в раннем возрасте, то за отсутствием оного, бедняга ухитрялся поджимать весь зад, скрутившись при этом, как улитка. Мне почему-то даже стало его жалко.
- Ладно, успокойся. Не буду я тебя убивать, - протягиваю руку и треплю азиата за короткие, тоже купированные уши. Пес, задирая голову, лижет мне запястье и, судя по намокающей под ним траве, писается.
Прокурорский дом погружен в сон. Во всяком случае, ни одно окно не светится. Обхожу вокруг и замечаю открытую балконную дверь на втором этаже. Попасть в дом через парадный вход вряд ли удастся, ибо двери наверняка заперты. Поэтому открытая дверь на балкон, как нельзя кстати. Остается только попасть на сам балкон. Сопровождаемый, пытающимся всячески выказать свою преданность, псом, обследую двор. Под навесом, рядом с поленницей дубовых дров для бани нахожу то, что искал, алюминиевую лестницу. Во всех частных дворах, где мне приходилось бывать, обязательно, за каким нибудь сараем, или под забором, лежит либо деревянная, либо металлическая лестница. Прокурорский двор не был исключением.
В комнате, в которую попадаю через балкон, спит, пуская слюни на подушку, юная толстуха. Наверняка прокурорская дочка. Очень аккуратно, еще не хватало разбудить эту жертву благополучной жизни, пробираюсь мимо кровати и, протиснувшись в приоткрытую дверь, оказываюсь в просторном коридоре. Стены, без всякого вкуса, увешаны различными картинами, чеканками, масками и всякой прочей ерундой, ни как не гармонирующей друг с другом. Справа коридор оканчивается лестничным маршем, ведущим вниз. Слева выход в зимний сад, уставленный кадками с экзотическими растениями. Из-за дверей напротив доносится басовитый храп. Думаю, этот ночной певец мне и нужен.
Вдруг замечаю, как начинает опускаться дверная ручка, и спешу вновь скрыться в дочуркиной комнате. Вот те на! В коридор, на ходу запахивая халат, выходит глава местной прокуратуры Геннадий Дмитриевич Скобин собственной персоной. А кто же тогда продолжает храпеть?! Фигура прокурора бесшумно, толстый ворс ковролина скрадывает звук шагов, удаляется в сторону зимнего сада и скрывается за последней дверью. Оттуда доносится характерное журчание. Любопытство толкает меня в открытую дверь спальни напротив. Опа! Оказывается, храпит полная женщина, разметавшаяся в позе звезды по кровати. Не смотря на то, что кровать довольно большая, места для муженька практически не остается. Доносится урчание смываемого унитаза. Выскальзываю из спальни и спешу на встречу с хозяином.
Сполоснув руки, прокурор вытирает их о, висящие рядом с умывальником, полотенце. Увидев меня, его полузакрытые сонные глаза вмиг расширяются, пытаясь вылезти из орбит, от удивления.
- Т-ты кто?
- Я солнечный лучик, заблудившийся в ночи. Не подскажите, как пройти в библиотеку? – Произнеся этот экспромт, резким ударом под ребра выбиваю из блюстителя закона дыхание.
Оглядываю уборную. Обстановка явно не располагает к задушевной беседе. Да и мало ли кому еще приспичит посетить это место. Отстегиваю от пояса бобину с упаковочным скотчем. Несколько секунд и прокурорский рот залеплен, а руки надежно смотаны за спиной. Похоже, дыхание у него восстанавливается, и он начинает что-то мычать. Шлепаю его по затылку и показываю кулак. Приняв аргументы, Геннадий Дмитрич замолкает. Беру его за шкирку и проталкиваю в зимний сад. Здесь обнаруживается лестница, ведущая на верхний, мансардный этаж. Поднимаемся по ней и оказываемся в просторном зале, посередине которого расположен биллиардный стол. Оглядываю обстановку. Красиво живут блюстители закона, однако. Толкаю прокурора в плетеное кресло, сдираю скотч с его рта, усаживаюсь напротив.
- Ну, здравствуй, Геннадий Дмитрич, - произношу, глядя в его глаза, выражающие полное недоумение, смешанное со страхом. – Значит, как пройти в библиотеку, ты не знаешь?
- Что тебе нужно? – наконец совладал с собой мой пленник.
- Ну что ж. Если ты не желаешь предложить мне что нибудь выпить, можно перейти прямо к делу. Нужно мне всего лишь, чтобы прокуратура начала наконец заниматься своими непосредственными обязанностями. А именно, привлекала преступников к ответственности.
- Мне бы хотелось услышать более конкретные требования, - прокурор, похоже, окончательно приходил в себя и начинал проявлять похвальную выдержку.
- Нам, - я сделал ударение на слово «нам», чтобы у собеседника создалось впечатление, что за мной стоит некая группа людей, - нам необходимо, чтобы твое ведомство как следует поджарило задницы братьям Сараевым. И, чтобы долго тебя не уговаривать, я уполномочен заявить, что на кон выставлены жизни всего твоего семейства.
Минуту прокурор переваривал услышанное, потом задал вполне резонный вопрос:
- Кого вы представляете?
То, что он обратился ко мне на «вы», говорило о том, что мой спектакль удался, и прокурор поверил в реальность некой силы, стоявшей за мной.
- Не важно, - встаю с кресла и, склоняясь над ним, тихо, но внушительно, продолжаю. - Для тебя, Гена, важно поверить, что от тех, кого я представляю, зависит твоя жизнь.
- Что я должен предъявить Сараевым?
- Ха! Да все, что у прокуратуры на них есть. Ты же не будешь утверждать, что не имеешь ни какой информации о проделках этих толстунов? Раскрути дело о пожаре на центральном рынке. Выдай ордер на арест сынули, угробившего по пьяне невинных людей. Да что я тебя учу? В конце концов, кто из нас прокурор, ты или я?
Прохожу к большому аквариуму у противоположной стены, давая Геннадию Дмитричу время на раздумье. Всегда мечтал о таком огромном аквариуме. Но, к сожалению, в моей однушке слишком маловато места. Да и стоит такое удовольствие наверняка не дешево.
- Это не реально, - наконец произносит прокурор. – С их связями, я лишусь своего кресла в тот же день, как заварю эту кашу.
- Не надо паниковать раньше времени, - я поворачиваюсь к прокурору. – Если бы ты не умел строить хитроумные комбинации, то не жил бы в таком особняке. Вот и пораскинь мозгами, как и рыбку съесть, и… Ну, ты понял. В любом случае, лучше лишиться кресла, чем головы.
- Что будет, если откажусь?
Наши взгляды встретились.
- Ну что ж. Тогда я убью все твое семейство и отправлюсь к тому, кого поставят вместо тебя.
Смог бы я сделать это на самом деле? Ну, уж ему-то голову свернул бы.
- Смогу ли я рассчитывать на поддержку, в случае чего? – Прокурор заерзал в кресле. Связанные за спиной руки мешали усесться удобно, да и затекли уже наверняка.
- Все будет зависеть от твоего усердия, - снова беру бобину со скотчем и подхожу к нему. – Разговор окончен. Теперь ты должен сказать только «да», или «нет». Ну?
- Да! Вы не оставили мне выбора, - и торопливо добавил, - руки теперь можно освободить? Затекли уже совсем.
- Извини, дарагой, - с этими словами я снова заклеил ему рот. - Я бы тебя освободил, но ... не могу нарушить инструкцию.
Сказав про загадочную инструкцию, направляюсь к лестнице. Уже спускаясь, снова обращаюсь к прокурору.
- Полчаса сиди на месте. Потом можешь обратиться к супруге, чтобы развязала.
Как только я, провожаемый преданным скулежом азиата, перемахнул забор в обратном направлении, в воздухе загрохотало, и окрестности озарились сиянием огней фейерверка. У прокурорских соседей веселье было в самом разгаре.
Сматываю трос и набираю номер Игоря. Далее следует неспешная прогулка по ночному лесу. Попутно забрасываю фанерную площадку на одно из деревьев. Она застревает в развилке ветвей. Если кто и найдет, то ни за что не догадается о назначении этого приспособления.
Интересно, Катерина сегодня снова ночует в моей квартире?

***

Середина мая погрузила город в по-настоящему летнюю жару. Народ переоделся в шорты и мини юбки, и ринулся на пляжи. Кто-то уже успел загореть до шоколадного оттенка и теперь выгодно контрастировал на фоне бледнокожих тел.
Я сижу на лавочке в своем любимом скверике и наслаждаюсь созерцанием стройных девичьих фигурок, снующих по тротуарам. Жду, когда позвонит Игорь. Сегодня должен закончиться ремонт в моей квартире. Можно конечно явиться и без звонка, но не хочу мешаться в последний момент. Да и приятно посидеть вот так, побездельничать, под жаркими солнечными лучами.
После ночного визита к прокурору, пока не последовало ни какой реакции. Разве что, ни кто не явился к Василичу и его соседям, по поводу продажи домов. И то хорошо. Может, так и отстанут по-тихому. Но что-то слабо в это верится.
Час назад мы с Василичем закончили сборку шкафа для верхней одежды на месте люка, ведущего из моего кабинета в подвал. Это была идея Василича. Теперь, чтобы попасть вниз, нужно было открыть шкаф и откинуть его пол, служивший крышкой люка.
Фу ты, черт! Напугал мобильник, задребезжав виброзвонком в нагрудном кармане рубашки.
- Можешь принимать работу, шеф! – весело сообщил из трубки голос Игоря.
- Через пять минут буду, подшефный.
Захожу в арку, ведущую в мой двор, и слышу, как следом въезжает какая-то машина. В душе рождается беспокойство. За спиной скрипят тормоза. Оглядываюсь. Зверь пытается вырваться наружу, но поздно. Получаю удар резиновой дубинкой по голове...