Всё начинается с дождя (окончание)

Анна очень тосковала по мужу, но всячески пыталась этого не показывать. Только частенько по ночам она вспоминала его. И тогда все её мысли были только о Назаре. Днём всё внимание занимала подрастающая дочка. Виолетта, привыкшая засыпать под папино пение под гитару, первое время не могла уснуть, не слыша любимого голоса, долго капризничала, но потом Анна стала сама напевать ей песни или романсы, которые очень любила, и девочка успокаивалась. А ещё она, если не была в деревне, включала компьютер, где Глебом были сделаны видеозаписи с песнями в исполнении Назара, или его, Глеба. И тогда Виолетта засыпала, слушая папин голос. Слушала его, но не засыпала, и Анна. Почему-то эта поездка мужа вызывала в ней смутное беспокойство. Она видела и чувствовала, что Назар не хотел уезжать. Не хотел. Очень не хотел, но старался не показывать вида. А в утро отъезда он, прощаясь с Анной, сказал:
– Не скучайте без меня. По возможности буду звонить. И помни, Аннушка, что бы ни случилось, я очень люблю вас.
Чтобы подбодрить мужа, Анна сказала то, что в другое время не осмелилась бы сказать ни за что:
– Возвращайся быстрее. Мы тоже тебя очень любим. Я, в доказательство искренности своих слов, даже готова родить второго ребёнка.
Сказать, что Назар был удивлён таким откровением жены – не сказать ничего. Это так явственно проступило на его лице, что Анна невольно улыбнулась. А Назар, быстро придя в себя, ответил, обнимая жену и легонько прижимая к себе:
– Я запомню это, маленький. Крепко запомню. И только попробуй мне потом сказать, что мы уже старые.
– Не попробую. С Богом, Назар.
С этими словами она благословила мужа, дала ему дорожный пояс с девяностым псалмом, наказав не снимать во всё время командировки. Поцеловав спящую Виолетту, Назар вышел из дома.
И сейчас, вспоминая мужа, Анна всегда читала: «Живый в помощи Вышнего…» Эту молитву она знала напамять. И, молясь, просила Бога сберечь ей мужа и отца её дочери…

***
Назар, вспоминая свою семью, наблюдал за дорогой. Пару раз он обратил внимание на одну и ту же легковушку, которая почему-то второй раз проехала им навстречу, хотя, проехав мимо их машины первый раз, – Назар готов был отдать голову на отсечение, – назад она не возвращалась. Тем не менее, навстречу пронеслась опять. А обратила на себя внимание эта легковушка смешной игрушкой, болтавшейся за стеклом в кабине. Как-то великовата она была для лобового стекла. Слишком загораживала обзор, раскачиваясь на ярком шнурке.
– Назар, – Володя, компаньон по прошлой поездке, удивлённо позвал его. – Мне это авто не мерещится на дороге второй раз?
– Двоим сразу мерещиться не может. Значит, оно, действительно, второй раз едет в одну и ту же сторону. И что это значит? Либо они пользуются нашим же методом – одинаковые машины идут одна за другой. Либо где-то рядом есть ещё одна дорога, на которой можно развернуться и проехать обратно. Да и цацка как-то не вписывается в размеры салона. Что-то с ней не так. Пока, Володя, едем как обычно. Если проедет ещё раз, будем думать, как эту легковушку отловить. Хотя это ой, как тяжко. Если ещё раз попадётся и опять навстречу, становись поперёк дороги. Прижмём и узнаем, кто с нами шутки шутить вздумал. Неприятные, надо сказать шутки. Но надо, чтобы на дороге было пусто. Нельзя, чтобы другие авто пострадали или попали в передрягу вместе с нами. И цацка мне эта что-то совсем не нравится. Что-то она мне напоминает. Не могу вспомнить – что.
Назар задумался. Он просчитывал, как отследить машину. Действительно ли она разворачивается, или всё-таки кто-то опять выдал своих, и теперь вражина насмехается, показывая, что им известен трюк с подставными машинами. На ум не шло ничего путного. И в этот момент он сообразил и произнёс словно бы для себя самого, но так, чтобы и напарник понял, о чём речь.
– Первая машина уже дважды не выходит на связь. Дважды нам встречается одна и та же легковушка. Что-то здесь не так. Очень не так. Значит, Володя, слушай, и превращайся в безотказного и ни с чем не спорящего исполнителя. Приказы выполнять безоговорочно, какими бы дурацкими они тебе не показались. Пришло время идти ва-банк. Или мы их, или они нас. Второй вариант меня не устраивает. Тебя, думаю, тоже. Поэтому ты сейчас, не останавливая машину, привстаёшь на своём месте, я подсаживаюсь вместо тебя за руль и, помоги нам, Боже, сделать то, что я задумал. Володя, вставай!
Напарник, не представлявший, что задумал Назар, привстал, тем не менее, не выпуская руль из рук, и сделал полшага вправо. Назар подсел на его место. И, когда Володя отслонился в сторону, быстро перехватил руль и поставил ноги на педали. Володя буквально рухнул на сиденье, где только что сидел Назар. Тот даже не среагировал.
– Володя, готовь на всякий пожарный огнестрелы. Пусть лежат наготове. Если что, по моей команде лупи по колёсам. И не обращай внимания на меня. Упрись ногами крепко и держись руками, пока не остановлюсь. Я сейчас под свою ответственность погоню фуру в лес. Нам надо затаиться. До заправки далековато. До ближайшего населённого пункта ещё дальше. Да он и в стороне от трассы. Поэтому посмотрим, как они поведут себя, упустив нас из виду. Как говорится – или пан, или пропал. С Богом!
Назар понимал, что то, что он задумал чересчур рискованно. Можно и машину загубить и груз потерять. Но если на них началась охота, то весьма велика вероятность того, что их уничтожат. А машина и груз в таком случае перейдут в чужие руки и всё равно будут потеряны. Если же они уйдут от погони, есть вероятность спасти и то, и другое. Малая, но есть. Значит, эту малую вероятность и надо использовать. Главное, чтобы нашлось место, где можно будет въехать в лес и не опрокинуться. А потом проследить за дорогой. Как на ней будут разворачиваться события. Назар внимательно следил и за дорогой, и за обочинами. На дороге движение было слабым. Лишь изредка встречались мчащиеся в обе стороны фуры, или непонятно откуда возникавшие и в никуда уносившиеся легковушки. И в один момент Назар сказал:
– Держись, Володя!
И резко, не снижая скорости, увёл машину вправо. По едва заметной, давно не езженной и начавшей зарастать дороге, он въехал в лес, не снижая скорости. У напарника потемнело в глазах. Он решил, что Назар либо работает на чужих и сейчас красиво уводит груз от наблюдения в заранее намеченное место, либо у него крыша отъехала и он не ведает, что творит. Но он не мог прийти в себя от произошедшего и не понимал, как теперь из всего этого выбираться. А, главное, что делать ему? Как себя повести в сложившейся ситуации? Словно прочитав его мысли, Назар произнёс, продолжая уводить машину от дороги, ломая кусты и небольшие деревца:
– Не дрейфь, дружище. Я не работаю на врага. Просто так надо. У нас нет другого выхода. Сейчас остановимся, и сразу надо будет вернуться, если нас никто не засёк. Но вроде дорога была пуста. Надо что-то сделать, чтобы не было видно, где мы въехали в лес. Хоть чуть-чуть. Но делать надо очень быстро и тихо.
Назар остановил машину и, открыв кабину, спрыгнул на землю. Обойдя машину сзади, он понял, что путь, по которому они отходили, слишком заметен. Что поделаешь? Не на легковушке ехали и не ковре-самолёте летели. Он тихо подозвал Володю и произнёс вполголоса:
– Все следы не заметём, поэтому надо хотя бы от самой дороги постараться. Вроде как бы на дороге не было никого. – Он повторил эту фразу, словно успокаивая самого себя. А потом продолжил. – Никто не видел, как мы съезжали и в каком месте. Поэтому они в лес не сунутся. Если только нас не отслеживают со спутника.
Володя с непонимающим выражением лица уставился на Назара, а тот, увидев выражение лица напарника, чуть не рассмеялся, но, сдержав себя усилием воли, добавил:
– Не принимай всерьёз. Это шутка. Не настолько они всемогущи. Были бы могущи, давно бы придумали, как от нас избавиться и машину прибрать к рукам. Поэтому, держись, Володька. Не всё потеряно. Пошли тихо-тихо к дороге. Посмотрим, как можно хоть слегка скрыть наши следы.
Пройдя метров тридцать, Назар оглянулся. Машины не было видно. Но это не давало повода для успокоения.
Начинало вечереть. Скоро должно было стемнеть. Оставив Володю так, чтобы он видел его спину, сам Назар начал потихоньку подбираться к дороге, надеясь, что сумеет хоть как-то приподнять сломанные деревца и примятые кусты. Он начал это делать метров за десять до дороги, постоянно прислушиваясь к доносившимся с её стороны звукам. Профессионально работая охотничьим ножом, он быстро подкапывал землю, втыкал тонкие стволики деревьев и прикапывал и притаптывал их. Создавалось впечатление, что деревце растёт, как ни в чём не бывало. Быстро темнело. Периодически по дороге проносились машины. Работая, Назар думал, как же теперь выбираться отсюда. «Выехать – не проблема. Проблема в том, что теперь нас точно начнут искать: машина не невидимка. Просто так не может исчезнуть. А раз исчезла, значит, понятно, что груз в ней. Не будут просто так срывать с дороги машину без надежды вернуть её назад на трассу. Но и прочёсывать лес они не станут – кишка тонка прочесать сотни километров пусть даже и придорожной полосы».
Не знал он, что в то время, как он маскировал место въезда в лес, Анна, искупав дочку, покормив её и уложив спать, молилась за своего мужа, чтобы Святые Угодники Божии помогли ему в тяжёлой далёкой дороге. И в это же время в деревне, не зная о молитве дочери, за них обоих и за любимую внучку молилась мать Анны. Назар и сам периодически молился, понимая, что вся жизнь его и его напарника, а также груз, от которого зависят жизни не одного десятка людей, полностью находится в руках Божиих. На нём самом вокруг груди был закреплён дорожный пояс, данный ему в дорогу женой.
Когда он вплотную приблизился к дороге, уже почти стемнело. Наблюдать что-либо в темноте было невозможно. Поэтому надо было возвращаться назад. И в тот самый момент, когда Назар решил двинуть назад, со стороны дороги раздались звуки выстрелов и визг тормозов. Напрягшись и всматриваясь в темноту, Назар услышал звуки приближавшихся легковушек. Затем свет фар, опять визг тормозов, щелчки открывавшихся двёрок автомобилей, топот не одной пары ног… И вдруг среди всей этой какофонии звуков – ГОЛОС. Непривычно зычный, командный, но такой знакомый, что Назар решил, что сходит с ума. Сначала одно и то же авто дважды промчавшееся навстречу. А теперь этот голос, который он не мог спутать ни с каким другим голосом. Но откуда??? В этой глуши, на этой дороге и в такой ситуации?! Мозг Назара отказывался воспринимать происходящее. И вдруг этот голос громко, чётко и быстро произнёс:
– Ребята, никого не убивать. Они мне нужны живыми. Пока я не узнаю, где наша машина и где наши ребята, они будут жить. А потом решим, кому их сдать или что с ними сделать. А, может, отвезём в качестве трофеев на Родину. Пусть руководство с ними разбирается.
Назар тихо начал пробираться к месту, откуда раздался голос. «Кто его знает, что всё это значит? Откуда здесь Андрей Матвеич? Какое он имеет отношение ко всему происходящему?» Ответов не было ни на один из возникших вопросов, поэтому Назар решил пока себя не выдавать. Таясь за придорожными кустами и пользуясь наступившей темнотой, он приблизился к месту, где начинались разборки, очень похожие на кадры из бандитско-криминальных фильмов начала девяностых.

***
Прижатый к обочине внедорожник с пробитым колесом был освещён фарами тех самых двух одинаковых авто, пронёсшихся навстречу Назару и его напарнику. И те же игрушки продолжали висеть на ярких шнурках. Вот только не раскачивались. Адвокат, с которым Назара связывал не один год дружбы... Адвокат, вызволивший некогда Аннушку из СИЗО… Адвокат, которому он, Назар, не раз оказывал услуги охранника… Этот самый адвокат стоял перед одним из, надо думать, пассажиров внедорожника, наведя на того пистолет, а вокруг них, нацепив наручники на всех четверых, стояли ещё семь бойцов неизвестно какого подразделения в чёрных масках, чтобы лица были неузнаваемы.
– Где наша машина, … – Крепчайшее словцо слегка повергло Назара в шок. Он никогда не слышал от своего интеллигентного друга ничего даже помягче. А тут такое… Но размышлять и удивляться было некогда, ибо адвокат продолжил отнюдь не адвокатскую процедуру:
– И где мои ребята, … ? – Голос Андрея Матвеевича, звеневший от напряжения, не предвещал ничего хорошего допрашиваемым. Назар никогда бы не подумал, что его всегда спокойный, уверенный в себе друг, говоривший всегда не спеша, приятным баритоном, мог приправлять речь такими словечками. Он улыбнулся, но пока себя не выдавал. Мало ли что? А, может, это хорошо разыгранный спектакль? И такое бывало. Когда приходилось подозревать даже самых близких людей. И его, Назара, было дело, подозревали и проверяли. Но такова служба. Поэтому спешить, не разобравшись во всём до конца, нельзя. Изредка проносившиеся машины даже не делали попытки остановиться. А адвокат разошёлся:
– Ни одного не выпущу, уроды, пока не скажете, где мои ребята и где машина?
Один из допрашиваемых ответил довольно грубо:
– Да не знаем мы, где она! Как в воду канула твоя машина!
– Фура?! Многотонная?! В воду канула?! Ты где здесь воду видишь, сучий потрох?
– Ну, не знаем мы! Говорю, не знаем! Потеряли мы её.
Андрей Матвеевич сплюнул. Это тоже стало для Назара новостью. Потому что белоснежный носовой платок всегда был непременным атрибутом Андрея Матвеевича. А он продолжил:
– Я тебе вот что скажу. В этой фуре ехал мой друг. Я за него из всех вас душу вытрясу. Если вы мне не скажете, куда угнали машину, ваши родные никогда не узнают, куда уехали вы.
– Слушай, говорю тебе: не знаем мы, где ваша долбаная фура!!! Мы сами бы хотели это знать. Первая стоит пустая на заправке. (Никто не заметил две улыбки под масками, скрывающими лица). Теперь пока ехали проверить следующую машину, эта испарилась. Не знаю, куда могли её загнать ваши мужики. До заправки она точно не доехала. Там у меня свой человек сидит. Он сообщил бы. Респект твоим мужикам. Средь бела дня на почти открытой дороге слинять! Хотел бы я так научиться. Не в лес же они фуганули! Оттуда же потом фуру не вывезти.
«Три ха-ха!» – Подумал Назар, ухмыляясь. И в это время сбоку подошёл Володя.
– Я же приказал от машины ни на шаг! – прошептал Назар, но выражение его лица было такое, что Володя понял – будь на то возможность, его бы сейчас измолотили, как боксёрскую грушу. Оправдываться было бесполезно. Назар глянул на напарника и произнёс:
– Я сейчас выйду на дорогу, а ты смотри в оба, особенно за этими четырьмя. Мало ли вздумают рвануть в лес или ещё чего-нибудь, пока я буду устраивать явление меня на дороге. И если что – лупи только по дороге перед ногами, чтобы не ушли. Понял? Ну, с Богом!
Он достал мобильник и, отойдя немного вглубь леса, набрал номер адвоката. Тот, услышав звонок, взял аппарат и нажал кнопку вызова.
– Андрей Матвеич, здоров буди. – Он сказал это тихо, прикрыв микрофон рукой, чтобы слегка заглушить звук.
– Назар, ты где? Я потерял тебя, дружище. Две одинаковые машины на трассе видел?
– Ну да. С большой цацкой впереди. Это маскировка такая?
– А ты цацку не помнишь? Я-то надеялся…
– Матвеич, точно! Ты ж такую подарил Виолетте, вложив в неё сюрприз, который уже потом, случайно обнаружила Аннушка! А я-то думал…
– Слушай, я как-то странно слышу тебя. Будто ты говоришь по телефону, и в то же время где-то слышится отголосок твоего голоса.
– Матвеич, прикажи своим орлам не реагировать на фигуру, которая сейчас явится перед вами. Пусть держат на мушке эту четвёрку.
Ничего не понявший адвокат только произнёс в сторону от телефона:
– Ребята, что бы сейчас не произошло, не спускать глаз с этих.
Он головой кивнул в сторону закованных в наручники конкурентов. И в это время прямо на него из лесу вышел Назар со словами:
– Бывают в жизни чудные моменты. Как ты подгадал место?
– В смысле – подгадал? – Андрей Матвеевич не верил своим глазам.
Сказать, что и все остальные присутствовавшие при встрече друзей были шокированы – не сказать ничего. Один из закованных в наручники громко икнул, остальные стояли молча, огорошенные происходящим, но ничего пока толком не понимающие. Назар подошёл к Андрею Матвеевичу и тот, сделав навстречу пару порывистых шагов, обнял его со словами:
– Назар, дружище, я ж грешным делом решил, что мы тебя потеряли.
– А машина с грузом тебя не волнует?
– Что мне машина? Машин много, а ты – один.
Это прозвучало тихо. Так, чтобы слышал только Назар. Он, отведя друга в сторону, также тихо сказал:
– Андрей, я этого никогда не забуду. Поговорим потом. Без лишних ушей. А сейчас давай организуем вывоз машины на трассу. Да подумаем, как доставить груз быстрее. Я домой хочу. По дочке соскучился.
– Верю. А где она? В смысле машина?
– Неподалёку в лесу. Вот только этих, – Назар кивнул головой в сторону конкурентов, – куда денем? Они же явно обо всём своих информируют. Надо звонить «большому». Пусть теперь сопредельная сторона немного похлопотится о нас.
– Звони, а я пока поговорю с одним из этих. Он сказал, что на заправке у них свой человек. Как бы нас там не шмальнули. Мои ребята – молодцы. Но кто знает, какой арсенал у них в ходу? Шмальнут разок из ПЗРК и делов-то.
–Не-е-е, батенька, ты так не шути. Мне жена пообещала второго ребёнка родить. А ты – ПЗРК. Мне теперь жить да жить надо. Внучка скоро родится. Представляешь – я и отец, и дед. О как!
Шутить-то Назар шутил, но оба понимали, что за первый прокол и вторую неудачу с перехватом фуры конкуренты на них теперь держат зло злющее. И готовы на всё, ради захвата этой машины. Андрей Матвеевич глянул на Назара и сказал:
– Мы тебя будем сопровождать до конца.
– А как ты узнал, где я и что я?
– Ты забыл, кто нас свёл когда-то? Вот от него и узнал. Он позвонил мне, предложил снять стресс коньячком. Я спросил, что за стресс. Он и рассказал, не таясь. Высказал ему всё, что думаю по этому поводу. А он сам ходит чернее тучи. Но сказал, что ты – единственный, кому он доверяет безгранично. Поэтому и поездку эту никому доверить не мог. Это дорогого стоит. Назар, не злись на него. Ему тоже нелегко. Ну, а я уже со своими орлами гнал, что есть мочи, чтобы вас нагнать.
– Да я не злюсь. Хотя только жить начал по-человечески. А тут… Ты сам понимаешь, чем всё может кончиться.
– Короче, Назар, я всё понимаю. Но возвращаться поздно. Давай думать, как быть дальше.
– Других дорог в округе нет?
– Недалеко есть одна, но она – тупиковая. На ней можно только развернуться и вернуться опять на эту. Поэтому вариантов – ноль.
– Ясненько. Короче. Я звоню «большому» и вывожу машину на трассу. А ты думай, что и как делать с этой братией.
– Давай. Назар! – Андрей Матвеевич окликнул друга и продолжил, когда тот подошёл к нему. – Если бы ты знал, как я рад, что встретил тебя. Видать, кто-то хорошенько молится за нас. Иначе, как чудом, нашу встречу я не могу назвать.
– Ладно, Андрей. Я пошёл за машиной.
Когда Назар опять вошёл в лес, а, пройдя немного, свернул и вышел к Володе, тот находился там, где его и оставили. Он только спросил:
– Назар, я отказываюсь что-либо понимать. Это кто вообще?
– Володя, это – человек, которому я жизнью обязан. Это – мой друг Андрей. И в этот раз он опять спасает меня. Точнее – нас. Больше тебе знать не надо. Пошли, будем машину возвращать на трассу. А заодно я позвоню.
Не сказал Назар Володе, что и он дважды спасал от пули своего друга, оказывая ему услуги охранника. Он нажал кнопку вызова на телефоне, работавшем на один номер. «Большой начальник» трубку снял сразу.
– Назар, что?
– Василий Степанович, звони сюда. Пусть нас хоть как-то подстрахуют. На нас идёт охота, но мы ушли. Не ровен час придёт подмога. Мы можем не выстоять.
– Назар, там где-то на трассе должен быть Андрей со товарищи.
– Не поверите, встретились. И даже группу «охотников» взяли. Но у них по трассе свои люди. И велика вероятность, что нас попытаются уничтожить. Во всяком случае, они сказали, что на ближайшей заправке у них свой человек, который должен будет передать информацию дальше.
– Езжай спокойно. Я всё сделаю. Немедленно. Я думал сразу передать им груз на границе вместе с фурой. Но сверху решили, что вы должны доставить его до конца. Чтобы про нас плохо не думали. Назар, езжай. Пока тебя будет страховать Андрей с бойцами, а потом присоединятся их ребята. Вы сейчас где?..
Обговорив всё с начальником. Назар пошёл к машине. Он сказал Володе, что за руль опять сядет сам.
– Ну, девочка, покажи, на что ты способна, моя хорошая. – Обратившись к машине, как к живому человеку, произнёс Назар, в очередной раз повергнув напарника в шоковое соcтояние. Но тот быстро пришёл в себя и предложил:
– Давай, может, я?
Но Назар остался непреклонен:
– Нет, Володя. Это моё дело. Я головой отвечаю за машину и за груз. Да и за тебя тоже. Поэтому и за рулём пока буду я. А за предложение спасибо.
Мысленно попросив помощи Божией, Назар включил зажигание. Прогрев двигатель несколько минут, он медленно дал задний ход. Андрей Матвеевич в это самое время быстро скомандовал двоим своим ребятам заменить пробитое колесо во внедорожнике, что те и сделали в считанные минуты. Сказались постоянные тренировки и постоянная готовность к любым неожиданностям. Затем он рассказал, как рассредоточиться всем по трём машинам так, чтобы в каждой было по одному пассажиру-чужаку, и в его машине – два. И, когда на трассу стала медленно выезжать и разворачиваться в нужную сторону фура, тот, которого допрашивал Андрей Матвеевич, тихо произнёс:
– Век бы не поверил, что фуру вот так просто можно спрятать в лесу. А потом вот так, как в кино, вывезти обратно на трассу. Ну, мужик! Голова! Респект полный.
Адвокат ничего не ответил. Он-то знал, почему «большой начальник» отправил в эту поездку Назара. Понимал он, что именно Назар в считанные секунды мог просчитать любую ситуацию до мелочей и принять единственно правильное, порой парадоксальное, решение. И сам же это решение воплотить в жизнь. Что сейчас в очередной раз доказывалось на дороге. Именно эта черта Назара и делала его бесценным сотрудником в немалом штате «большого». Когда же фура полностью выехала на трассу и заняла на ней положенное место, Назар, не выключая двигателя, выпрыгнул из кабины и опять подошёл к Андрею Матвеевичу. Тот сказал:
– Тебе из машины выказали полный респект. Я поддерживаю. Молодец. А теперь так. Скоро над нами пролетит вертолёт. Это так нас теперь будут подстраховывать. Какая-то войсковая часть. Им до нас лететь минут двадцать. Но сопровождать они нас будут до самого места назначения. Там нас встретит сотрудник их органов и заберёт «охотников». Сейчас я встану во главу колонны. За мной – ты, Назар, а за тобой их машина, которую поведут мои орлы, и наша последняя машина поедет за ними. Вот так и двинем…

***
Назад Андрей Матвеевич возвращался в одной машине с Назаром. Учитывая всю сложность операции, удачное её окончание, «большой начальник» дал распоряжение фуру назад гнать Володе и ещё одному бойцу из числа тех, кто был с Андреем Матвеевичем. А сам адвокат, взяв в свою легковушку Назара, сел с ним на заднее сиденье. Машину гнали бойцы по очереди, останавливаясь только на заправках и чтобы перекусить. А, вспоминая классическое: «И какой же русский (а вместе с ним и белорусский) не любит быстрой езды?», иногда перекрывали скоростной режим. За рулём были профессионалы, для которых экстремальная езда была молодецкой забавой. Поэтому домой возвращались намного быстрее, чем ехали из дома.
В родной город приехали поздно вечером. Но, несмотря на это, «большой начальник» лично встречал всех. Обняв Назара, он крепко зажмурил защипавшие и покрасневшие глаза. А потом, пожимая ему руку, тихо сказал:
– Назар, спасибо. Месяц отдыха. Ко мне через три дня при полном параде. Сейчас – домой, отсыпайся, отъедайся. С дочкой забавляйся. Оплата на счёт, как обычно. Будет перечислена завтра после обеда. И ещё раз – спасибо.
К дому Назар подъехал уже за полночь. Анна, не дождавшись его, тихонько прилегла рядом с Виолеттой. Пока муж был в командировке, она укладывала дочку рядышком с собой. Она не знала, когда точно вернётся супруг. Днём Назар позвонил, а вечером решил не тревожить её звонками, зная, что в это время она всегда занята. Надо искупать, покормить Виолетту, уложить её спать. К тому же Анна всегда заканчивала вечером дела, которые не успевала доделать днём. И пока все их не переделывала, спать не ложилась, хотя порой с ног валилась от усталости. Подрастающая девочка требовала неусыпного внимания. А помочь сейчас было некому. Дохаживавшая последние дни перед родами Маргаритка уже побаивалась одна выходить гулять с коляской, думая, что в любой момент могут начаться схватки. Вместе с Анной она ещё ходила гулять, но в деревню уже не ездила, а оставалась дома со своей матерью, которая оформила на работе отпуск, чтобы быть рядом с дочерью. Маргаритка стала часто плакать, что Глеб так далеко от неё, хотя знала, что он должен был прилететь на неделю, как только узнает, что она родила. Так они договорились перед его отлётом. Но ей так хотелось, чтобы Глеб, так же, как и Назар, находился рядом, когда придёт время рожать, и что он будет первым, кто будет с ней после родов. Он ежедневно связывался с ней через скайп, слал эсэмэски. Ему тоже хотелось быть рядом с женой. Но контракт был заключён до конца августа, а разрывать его теперь уже было нельзя. Единственное, что ему было позволено – это слетать на неделю домой, когда жена родит ребёнка.
Анна не услышала, как Назар вставил ключ в замочную скважину, как тихонько повернул его, благодаря Бога, что жена догадалась не оставить там свой ключ. Иначе пришлось бы звонить и будить её, если она спит. И только когда щёлкнул выключатель, Анна открыла глаза и прислушалась. А потом тихо встала с кровати и, ещё не веря своим ушам, прошла в прихожую. Назар сидел на стуле, откинув голову назад и закрыв глаза. Поэтому он не увидел и не услышал, как тихонько подошла к нему Анна. И лишь когда она присела перед ним на корточки, положив голову ему на колени, он открыл глаза и посмотрел вниз. Немой диалог двух пар глаз не требовал никаких слов. Так продолжалось минуты две. А потом Назар первым прервал молчание:
– Ну, что, маленький, соскучилась?
– Соскучились. Очень. Не только я. Мы обе. Чем тебе помочь?
– Принеси пожалуйста всё чистое для душа. А потом чай.
– Сейчас. А, может, ложись сегодня так, а душ примешь утром? На тебе лица нет.
– Да, устал до невозможности. Но сейчас – душ. Вот только на Виолочку гляну. Уж так соскучился, сил нет.
Он тяжело, словно нехотя, встал со стула и медленно пошёл в спальню. У Анны сжалось сердце. Она никогда ещё не видела Назара уставшим до такой степени. Подойдя к детской кроватке, он удивился и оглянулся на Анну. Она пальцем показала ему на их большую кровать. А там, мило подняв вверх согнутые в локтях ручки, повернув головку на бочок и чуть приоткрыв ротик, мирно спала любимая дочка. Совсем крошечная на слишком большом для неё пространстве кровати. Назар улыбнулся и, подойдя к кровати, присел на край, а потом, чуть подвинувшись, прилёг на бок и взял в свою руку маленькую ручку Виолетты и тихонько её поцеловал. Малышка зачмокала губками и повернулась на бочок. Назар тихонько погладил её по спинке, поправил край одеяльца, закрыл глаза и провалился в глубокий сон. Анна накрыла его пледом, аккуратно перенесла Виолетту в детскую кроватку. Затем, подойдя к иконам, поблагодарила Пресвятую Богородицу за то, что муж вернулся домой, и сама легла спать. Но сон как рукой сняло. Она смотрела на спящего мужа, а из глаз тихонько катились слезинки. Уснула она лишь под утро. И не услышала, как пришло СМС- сообщение от Маргаритки, в котором та сообщала, что у них с Глебом родилась девочка.

***
Утром первым его прочитал Назар. Проснувшись рано, он в первый момент не мог понять, где он. Но, увидев рядом спящую жену, улыбнулся и вспомнил всё. Даже то, что душ, как и предлагала Анна, остался на сегодня. Он тихонько повернулся и встал. Подошёл к кроватке дочери, которая сладко спала, свернувшись калачиком. Превозмогая желание поцеловать её и взять на руки, Назар собрался отправиться в душ, как услышал писк мобильного телефона Анны. Он быстро взял его и отключил. Но, прочитав СМСку, довольный вышел в кухню, плотно закрыл дверь и набрал номер невестки.
– Ритуленька, девочка моя, спасибо за внучку и поздравляю, поздравляю, поздравляю. Умница моя. Мои девочки ещё спят, но как только проснутся, сделают все свои утренние дела, мы будем у тебя. Имя придумала?
– Да, Назар Викторович. Вашу первую внучку зовут Ангелина Глебовна Калинцева. А когда вы приехали? Мам Аня ничего мне не говорила.
– Ритуленька, я вернулся домой уже после полуночи. Даже Аннушка уже не ждала. Она ещё спит. Видно, уснула поздно. Глеб знает?
– Конечно. Он был первый, кто узнал. Потом мама и папа, а теперь – вы.
– Ты лежишь в отдельной палате?
– Пока нет. Она занята.
– Я попробую сегодня решить этот вопрос.
– Не надо, Назар Викторович. Папа уже договорился. Завтра оттуда выписывается женщина, и меня сразу переведут. Хотя мне и в общей палате неплохо. Можно опыта набраться.
– Опыта мы тебе поможем набраться. А вот иметь спокойное время для отдыха надо. В общей палате это трудновато. Так что будем решать этот вопрос.
– Хорошо, спасибо. Глеб прилетит через два дня. Хотел сразу, но сегодня и завтра нет самолёта. Чуть не расплакался. Говорит, что хочет к доченьке.
– А как увидит и на руках подержит, улетать не захочет.
– Назар Викторович, Ангелиночка такая хорошенькая!
– Как ты?
– Ой, ну что вы! Я аж покраснела.
– Зачем? Я ведь правду говорю.
– Спасибо! Привет вашим девочкам. Приходите!
– Жди, моя хорошая. И ещё раз мои поздравления.
Маргаритка отключилась, а Назар, включив чайник, пошёл в ванную. Когда же он вышел оттуда, тихонько прошёл в спальню, то увидел, что Анна ещё спит, а вот Виолетта начинает просыпаться. Он подошёл к кроватке дочери, присел возле неё на корточки так, чтобы видеть личико ребёнка и, когда та, сладко потягиваясь, открыла глазки, тихонько прошептал:
– Доброе утро, доченька!
Виолетта, увидев папу, сначала посмотрела на него удивлённо, а потом расплылась в улыбке.
– Узнала! Узнала, моя маленькая! – Назар говорил это шёпотом, не желая тревожить жену и понимая, что ей было очень тяжело, пока его не было рядом. Он взял Виолетту на руки и вышел с ней из комнаты, закрыв за собой дверь.

***
Проснувшись утром, Анна не могла понять, почему так тихо в доме. Она встала и, только выйдя в комнату, поняла причину тишины – Назар с Виолеттой сидели на кухне, закрыв двери сначала ей в спальню, а потом и к себе в кухню. Счастливый папа кормил дочку, рассказывая ей сказку про котёнка по имени Гав. На подоконнике, в тени большого спатифиллума, лежал красавец Анзор, прищурив глаза и лениво повиливая хвостом. Виолетта с удовольствием поглощала предложенное папой блюдо, а он держал девчушку на коленях, хотя рядом стоял складной детский стульчик. Когда же к ним заглянула мама, Виолетта прижалась к папе, а он проговорил:
– А у нас сегодня праздник – я стал дедом, Виолетта, надо думать, тётей. Наша Маргаритка стала мамой. А наша мама – бабушкой. Надеюсь, не последний раз.
И, обратившись в Анне, добавил:
– Утром пришло СМС. Извини, я взял твой телефон. Не хотел тебя будить. Да, доченька? Мы с тобой молодцы? Дали мамочке отдохнуть, умылись, переоделись, вот, кашку кушаем и сказку слушаем. Нашу новорождённую девочку зовут Ангелина.
– А сам-то позавтракал?
– Не успел. Только душ принял, а тут Виолочка стала просыпаться. Доченька, моя любимая. Да? Виолочка любимая папина доча?
Малышка начала что-то лопотать на своём языке. А Анна, подойдя к ним, сказала:
– Виолочка, давай папу порадуем. Скажи, что ты умеешь говорить. Повтори, солнышко: «Па-па».
Девчушка внимательно слушала, что ей говорят, а потом тихонько повторила: «Па-па».
Назар пришёл в такой восторг, что только что в пляс не пустился.
– Это надо снять на видео! Немедленно. Доченька, повтори ещё раз: «Па-па».
И пока Назар с малышкой на руках ходил за видеокамерой, Виолетта, словно понимая, чего от неё хотят, повторяла: «Па-па. Па-па. Па-па».
– Аня, вот спасибо за подарок. Не ожидал, не ожидал. Ну, а теперь сними нас, пожалуйста, а мы попозируем. Доченька, посмотри на маму, и скажи: «Па-па».
– Вот так у ребёнка и ломается мозг: смотри на маму, а говори: «папа».
Анна произнесла это со смехом. А Назар глубокомысленно произнёс:
– Н-да-а-а! И что нам делать?
– Виолетта, доченька, – Анна взяла инициативу в свои руки. – Доченька, покажи мне, где папа? Позови его.
И, когда Анна начала снимать Назара с Виолеттой, девочка пальчиком показала на отца и произнесла: «Папа!»
– Умница моя!
Последовал папин поцелуй в щёчку, а Анна, улыбаясь, произнесла:
– Ну, начинается моральное разложение.
– Это не моральное разложение, а объяснение в любви.
Так, шутя переговариваясь, Назар и Анна по очереди снимали Виолетту и друг друга с ней. И словно не было страшной поездки, разлуки длиной почти в месяц. Родители наслаждались обществом друг друга и любимой дочери. Потом всё же Анна разогрела и дала завтрак Назару. А после него все дружно отправились навещать Маргаритку с её новорождённой дочерью. Поздравив молодую маму и выяснив, что ей надо, пробыв с ней довольно долго, пока Виолетта не начала выказывать признаки беспокойства, Назар и Анна вновь вышли на улицу. Назар, везя коляску с дочерью, наслаждался обществом своей семьи. Он тихонько разговаривал с Анной, а она рассказывала ему, что было во время отсутствия мужа.
– А ты помнишь, что сказала мне перед самым моим отъездом? Я всю дорогу вспоминал твои слова. Они мне так душу грели! Я надеюсь, ты от них не отказываешься?
– Назар, ну,…
– Я старый?
– Нет, но…
– А тебя родители не учили, что данное слово надо держать?
– Учили.
– И?
– Я не знаю. Мне неловко как-то.
– Неловко что именно – возраст или ещё что-то? Аня, говори, что именно тебя смущает? Чего ты боишься? Рожать страшно? Тебя смущает, что я уже дедом стал? Или ты во мне сомневаешься?
– Как ты можешь такое говорить?! Не ожидала, Назар. И рожать я не боюсь. Назар, а вдруг мы не успеем двоих вырастить? На кого мы их оставим?
– Аннушка, что за разговоры?
В это время подала голос Виолетта, и Назар переключился на дочку. Он взял девочку на руки и стал с ней разговаривать. А потом, поставив её на ножки и придерживая за обе ручки, медленно повёл рядом с Анной. Малышка засмеялась. Анна улыбалась, глядя на счастливого папу и не менее счастливую дочку. Они прошли так довольно много, а потом Назар опять взял малышку на руки. Та, обняв папу за шею, прижалась к папиной щеке своей маленькой щёчкой. Анна быстренько достала фотокамеру, на которую они снимали Маргаритку с новорождённой дочерью, и сфотографировала такую умилительную картину. Затем, продолжая свою прогулку, Анна и Назар поговорили о Глебе и Маргаритке, обсудили, что они подарят молодым к рождению первой дочери. А вечером Назар через скайп поздравлял сына с рождением дочери. Отец и сын давненько не общались и оба откровенно соскучились друг без друга. Глеба, как и в прошлом году, начало тяготить отсутствие рядом близких людей и, особенно, жены, а теперь ещё и дочери. Но сейчас он понимал, что коли уж подписал контракт, то выдержать должен всё до конца. Тем более, что работа у него получалась. Давала хороший заработок. Квартиру ему снимала компания, которая запросила его для работы. К тому же, Глеб ещё об этом никому не сказал, руководство компании предложило ему заключить пятилетний контракт на работу у них. Ответа Глеб пока не дал, сказав, что обсудит вопрос дома со всей семьёй. Через день Назар на машине поехал встречать сына в Минск. А ещё через два дня Глеб забирал жену и дочь из роддома.

***
Накануне, как и было договорено, Назар собрался к «большому начальнику», помня его наказ быть при полном параде. Анна собиралась на прогулку с Виолеттой, а её муж в это время облачался в свой мундир, который он надевал крайне редко и в котором Анна его пока ни разу не видела. Ещё в начале их совместной жизни Назар сказал ей, показывая зачехлённый мундир в шкафу:
– Аннушка, это моё спецобмундирование. Ты его не трожь. Всё, что с ним надо будет делать, буду делать я сам.
Анна и не трогала его никогда. И вот теперь Назару предстояло предстать перед любимыми женой и дочерью «во всей красе». Он не то, чтобы стеснялся их. Просто понимал, что реакция может быть неоднозначная. Был просто муж, сотрудник вневедомственной охраны, а тут – офицер, в высоком звании, да ещё при нескольких серьёзных наградах. В мирное время их просто так не дают…
Анна заканчивала одевать Виолетту и позвала:
– Папа, мы почти готовы. Ты скоро?
– Иду, мои хорошие. Иду.
Он вышел в комнату и от увиденного у Анны широко раскрылись глаза, и она довольно громко ахнула. Виолетта, услышав мамино аханье, восприняла его по-своему, от неожиданности скривила губки и захныкала. А потом резко отвернувшись спиной к Назару, ухватилась за шею Анны и громко заплакала. Первым пришёл в себя Назар. Он тихонько позвал:
– Виолочка, доченька, что ты, маленькая моя, папу не узнала? Аннушка, извини, наверное, надо было тебе сразу сказать. Это моя основная профессия. Но служу я в таком месте, которое не афишируется и которым не хвастаются. По принципу: «Меньше знаешь, крепче спишь». Мундир этот надеваю крайне редко, по особым случаям. Поэтому и просил тебя не трогать его. Сегодня как раз такой случай. Моё руководство вызывает на ковёр для отчёта по последней командировке.
Пока он всё это говорил, Анна, сама ещё до конца не пришедшая в себя, успокаивала дочку, а потом сказала:
– Назар, почему ты мне ничего не говорил? Какие ещё тайны меня ожидают?
– Аннушка, есть некоторые вещи, о которых сразу говорить не принято. Тебя что-то пугает? Не устраивает положение жены офицера?
– Нет. Меня не устраивают тайны, с которыми мне, оказывается, приходится жить. Ты мне настолько не доверяешь?
– Если помнишь, в самом начале нашей совместной жизни, говоря про командировки, я сказал, что даже Глеб не всё знает о моей профессии. Что в ней есть пунктики. И потом, как бы это выглядело, если бы я в первые дни нашего знакомства или чуть позже, просто так вечером вот так оделся и сказал что-нибудь типа: «Аня, ты жена офицера. Вот я какой красивый. Гордись мной…» и так далее. Ты же сбежала бы от меня сразу! Что не так?
Он говорил это спокойно, чтобы не напугать дочку, которая стала успокаиваться благодаря тому, что Анна всё время гладила её по головке и приговаривала:
– Виолочка, доченька. Это же папа твой. Посмотри, маленькая.
А потом подключился и Назар, который начал тихонько напевать одну из песен, которую часто пел для Виолетты. И девочка успокоилась, но с маминых рук не хотела идти к папе, хотя тот и пытался взять её, чтобы Анна смогла одеться и забрать её назад, пока Назар будет спускать коляску. Наконец, Назар взял девчушку на руки и нежно проговорил:
– Маленькая моя, напугал тебя папа. Да? Ну не хотел, солнышко моё, не хотел. Сейчас мы пойдём гулять. Пойдём? Конечно.
А потом, обращаясь к Анне, добавил:
– Аннушка, не сердись на меня, прошу. Я как буду выходить от начальства, позвоню тебе. Думаю, я пробуду там час-полтора. И, если вы ещё будете гулять, заберу вас домой. Вы где собираетесь гулять?
– Пойдём в парк, наверное. Или на набережную.
– Скажешь мне, где вы будете. Не сердись, маленький, очень тебя прошу.
– Я не сержусь. Мне просто неприятно. Теперь постоянно будет чувство, что ты что-то от меня скрываешь. Это тяжело.
Назар, держа на руках Виолетту, которая всё же пошла к папе, подошёл к жене и тихо сказал:
– Если ты веришь слову офицера и мужу, то больше тайн у меня нет.
Он передал Виолетту Анне, сам взял коляску и они вышли из дома.
Гуляя с дочерью, Анна немного успокоилась. Она и сама не могла представить ситуацию, в которой Назар действительно мог вот просто так рассказать ей о своей основной профессии. Что эта профессия сопряжена с особым риском, она понимала. Почему-то ей очень тяжело было переживать последнюю командировку Назара. Несмотря на то, что почти всё её время занимали Виолетта и Маргаритка, а ещё мама, к которой она часто ездила в деревню, мысли о муже преследовали её неустанно. А в один из вечеров ей просто невмоготу было от мысли, что у Назара неприятности. Это был тот самый вечер, когда он прятал машину в лесу, не зная и даже не предполагая, сможет ли он потом вернуть её на трассу, сможет ли сохранить и доставить груз до места назначения. Ничего этого Назар тогда не знал.
Почти через два часа Назар позвонил. Анна уже собиралась возвращаться домой.
– Аннушка, вы где? Откуда мне вас забрать?
– Мы возле фонтана у кинотеатра. Подъезжай сюда. А хочешь, езжай домой, мы уже туда собрались.
– Сейчас подъеду, подождите меня.
Он подъехал быстро и, когда Анна подошла к нему, открыл дверцу, помог ей устроиться, дал на руки Виолетту, поцеловав её при этом. Затем привычными движениями собрал коляску и положил её в багажник.
А дома, когда все дела были сделаны, Виолетта уложена спать, Назар подсел к Анне и сказал:
– Аннушка, завтра мы с тобой приглашены на банкет по случаю юбилея одного моего начальника. Я должен быть с тобой. Ты как, не против?
– А Виолочка? Кому мы девочку оставим? Глеб уезжает через пару дней. И с ним почти не общались.
– Мы договорились, что завтра мы целый день вместе. Хочешь – мы к ним, хочешь – они к нам. А потом попросим посмотреть Виолетту. Брат как-никак.
– Я же не приготовила ничего на две семьи.
– Я буду с вами, мои дорогие девочки. Ты скажешь, что надо. Я быстро закуплю продукты. Потом договоримся, кто будет с дочей, а кто будет готовить.
Ну, так что?
– Ты теперь всё время будешь всё так решать?
– Аннушка, зачем ты так? Глеб ведь тоже хочет побыть с нами. А я просто хочу тебе помочь. И чтобы ты сама определилась, что тебе лучше. А я уж буду под тебя подстраиваться. Или ты не хочешь, чтобы Глеб был у нас? Давай, пойдём к ним. Или ты вообще ничего не хочешь?
– Назар, подожди. Как-то неправильно у нас разговор пошёл. Не будем ссориться. Конечно, пусть Глеб и Маргаритка завтра приходят к нам. Здесь и думать нечего. А можно мне с тобой не идти? Я на своей работе никогда не ходила на корпоративы. А уж в твоё окружение… У меня поджилки будут трястись.
– Почему? Чего или кого ты боишься? Там ничего страшного нет. Сидеть будешь рядышком со мной. Из знакомых будет Андрей Матвеевич с Наташей. Вы же с ней общаетесь?
– Да. Она приятная женщина. Мне с ней легко. А мне надеть нечего. Как-то вечерние наряды мне пока были не нужны.
– Ну, тоже мне, нашла отговорку! Завтра купим. Пойдём гулять с детьми. Мы с Глебом останемся с дочками, а вы с Маргариткой пройдётесь, присмотрите что надо. Или их оставим с детьми, а я с тобой пойду.
– Ой, опять всё сразу и всего много. Ты же знаешь, мне надо потихоньку, помаленьку. Я не могу так как ты – раз, и всё готово.
– Не бойся, маленький. Я ж с тобой.
– Знаешь, да, как жену ублажить?
– Сама когда-то подсказала.

***
К вечеру следующего дня Назар и Анна хоть и были немного уставшими от встречи с детьми, от облилия впечатлений, но на банкет собираться стали. Днём, как и было договорено, Назар и Глеб пошли гулять с дочерьми, а Анна и Маргаритка пошли выбирать вечерний наряд. Много времени это не заняло и всё оставшееся время две семьи провели вместе. Вечером же Маргаритка и Глеб остались с детьми в квартире Назара и Анны, а те отправились на банкет.
В вестибюле ресторана, где проводилось мероприятие, уже были начавшие собираться гости. И тут Назар почувствовал, что Анна, которая держала его под руку, словно дёрнулась. Он перевёл на неё взгляд и увидел, как вспыхнули её щёки.
– Аннушка, что ты? Что случилось?
Она же, отвернувшись к его плечу, произнесла:
– Вон там, у зеркала, в жутком облегающем платье с глубоким декольте стоит женщина, которую я не хочу видеть.
– А кто она? – Назар проследил за взглядом жены и сразу понял, о ком идёт речь.
– Моя, скажем так, коллега по работе. Как она сюда попала?
– Вероятно с мужем. Ты его знаешь? Аннушка, не переживай. Мы будем сидеть далеко от неё. Не обращай внимания.
А сам стал вспоминать, откуда он знает эту женщину. Точнее не её саму, а лицо. Память упорно твердила, что он точно её видел.
– Это та женщина, которая рассказывала про поездки с мужем за границу. А после того страшного случая она несколько раз пыталась задеть этим меня на работе. А уж после моего повышения она вообще готова была меня со свету сжить.
И Назар вспомнил. Это же именно от неё, невольно услышав её разговор с подругой, он узнал, что стряслось с Анной. Он тогда проверял установленную в её квартире систему сигнализации. И помнил, что хозяйка квартиры вызвала в нём крайне отрицательные эмоции. Но он выполнял работу, поэтому на эмоции внимания не обращалось.
– Аннушка, а ведь это я от неё случайно узнал, что с тобой стряслось.
– А она откуда про это узнала? – Лицо Анны выразило крайнее изумление.
«Действительно – откуда? Как я сразу про это не подумал?! Вот тебе и эмоции. Сразу надо было выяснить, откуда ей это стало известно. Ведь даже у нас на работе про этот случай не сразу узнали. Хотя должны были бы…»
– Аннушка, успокойся, улыбайся. Я сегодня тихонько всё узнаю. А про неё не думай. Будь выше этих дрязг. Она, – он взглядом указал на бывшую коллегу Анны, – не достойна твоих переживаний.
Он слегка приобнял жену, поцеловал в щёку. Потом помог раздеться, сдал вещи в гардероб. В банкетный зал Анна входила относительно спокойной, но на душе у неё всё равно было тяжело. Но, когда там ей приветливо помахала рукой Наташа, жена Андрея Матвеевича, которая уже сидела с мужем за столом, она почувствовала себя лучше и увереннее. Немножко волновалась за Глеба с Маргариткой и Виолетту. Но у них была договорённость, что если молодые не будут справляться с двумя детьми, то обязательно позвонят. Пока звонков не было. Назар и Анна подошли к юбиляру, поздравили его с праздником и прошли на свои места рядом с Андреем Матвеевичем и его женой. И пока женщины устраивались, приветствуя друг друга, Назар вывел Андрея Матвеевича в вестибюль и изложил ему суть дела о встрече Анны и её коллеги по работе. Мужчины стали думать, как незаметно выяснить всё необходимое. Вскоре они составили «план боевых действий», как иногда между собой называли подготовку к какому-нибудь мероприятию. Решили, что женщину пока трогать не будут. Она явно всё узнала от мужа. А вот муж…
– Назар, поиграем с ним в «гляделки». И если он начнёт выказывать признаки беспокойства, проведём беседу и будем действовать по обстановке.
Когда началось торжественное мероприятие, начали звучать тосты, застолье стало набирать силу, Назар и Андрей Матвеевич поочерёдно стали ловить взгляд мужа Аниной коллеги, а, поймав его, смотрели так, словно говорили: «Я всё про тебя знаю». Это был проверенный метод. Человек, за которым имелся грешок, такой взгляд не выдерживал. Тем более, смотрели двое по очереди, а то и одновременно. Не выдержал его и этот тип. Сначала у него выпала из рук вилка, потом он пролил вино мимо бокала супруги, вызвав у неё бурю негодования. А потом попытался выйти из зала. Назар остался на месте, а вот Андрей Матвеевич, извинившись перед дамами, вышел следом. Их не было минут десять. А через десять минут сначала в зал вошёл муж коллеги с поникшей головой, а за ним Андрей Матвеевич с гитарой, которую специально взял из дому, зная, что Назар обязательно должен будет петь. Он вручил инмтрумент Назару, шепнув на ухо:
– Устрой музыкальную паузу.
А потом, обращаясь к юбиляру, произнёс тост и добавил:
– Этот романс звучит Вам в подарок от нашей маленькой компании. Кто хочет, может подпевать. Назар, давай, дружище.
Назар глянул на Анну и, подмигнув ей, попросил:
– Аннушка, помогай.
И они запели. Сначала «Калитку», потом «Ночь светла». Наташа, сидевшая рядом с Анной, в перерыве между романсами произнесла:
– Я и не знала, что вы так чудесно поёте. Молодцы!
И в этот момент Назар шепнул:
– Аня, твой любимый.
И заиграл. А Анна, не успев сообразить, что свой любимый романс «Белой акации гроздья душистые…» будет петь одна, запела. Назар, чуть повернувшись к жене, смотрел на неё с нежной улыбкой и помогал ей взглядом, а она пела так, словно пела для него одного. Как только Анна закончила петь, все присутствующие громко зааплодировали, а к ней подошёл юбиляр и поцеловал руку, выразив своё восхищение и благодарность. И в это же время бывшая коллега Анны покинула зал, не дождавшись мужа и не понимая, куда он подевался. А муж в это время уже давал показания в соответствующем учреждении. И все недостающие звенья цепочки, связанные с сырьём для медикаментов были восстановлены. И сразу стало понятно, откуда брались деньги на дорогие туры. Андрей Матвеевич был не только хорошим адвокатом. Он смог припереть к стенке этого мужлана. А потом тихо вызвал своих ребят, с которыми сопровождал Назара, и сдал товарища в надёжные руки. А сам, как ни в чём не бывало, вернулся в свою компанию. И только Назар по выражению его лица понял, что они оказались правы. А ведь если бы не вопрос Анны: «А откуда она узнала?» кто знает, сколько бы ещё вилась эта верёвочка…
Вернувшись домой после банкета, Назар и Анна очень тихо вошли в квартиру. А, заглянув в спальню, улыбнулись: на их кровати крепко спали Глеб и Маргаритка, а между ними Виолетта и Ангелина.
– Вот оно – счастье. – Назар шепнул это на ухо Анне, обняв её за плечи, а она, взглянув на мужа, улыбнулась ему в ответ.

***
…Прошло чуть больше года. Тёплым сентябрьским днём по парку медленно шёл Назар, держа за одну руку подросшую Виолетту, а другой катя перед собой коляску. Судя по тому, как часто его голова поворачивалась и наклонялась в сторону идущей девочки, диалог был постоянным. А улыбка на лице мужчины говорила о том, что этот самый диалог доставлял ему истинное удовольствие. Не знал Назар, что в это самое время за ним зорко следили две пары глаз, обсуждая его дальнейшую судьбу.
– Ну, что, Андрей Матвеич, будем делать? Как думаешь, пойдёт Назар на моё место?
– Даже не знаю. Он так счастлив своим нынешним семейным положением. Говорит, что всю жизнь о такой семье мечтал. Чтобы и жена, и дети – все были рядышком. А о дальнейшем служебном повышении, по-моему, не думает совсем. Ему хватило того, что после банкета его назначили начальником вневедомственной охраны, вместо юбиляра, вышедшего на пенсию. Вот уважаю его, как мужик мужика. Надо же не побояться, имея взрослого сына, внучку, самому второй раз стать отцом.
– Третий раз. Глеба не забудь.
– Я имею в виду после Глеба. Тот уже самостоятельный. Сам отец. Кстати, Назар как-то обмолвился, что Глеб с женой тоже уже второго ребёнка ждут. И опять девочку. Вот-вот должна родиться.
– Да-а. Решили Калинцевы землю украсить. Как он жену-то уговорил?
– Василь Степаныч! Назар да не уговорит? Ты меня обижаешь!
– А где, кстати, жена?
– Я ж слежку за ними не устанавливал. Может дома, может ещё где. Про Глеба точно знаю – в Англии. И жена с ним там же. И рожать сказала, будет там. Чтобы муж рядом был. Ему полтора года до окончания контракта осталось. А потом сказал – назад, на Родину. И больше никаких контрактов.
– Надо, надо с Назаром поговорить. Пусть идёт на моё место. Хватит с меня. Отработался. Он мужик толковый, справится. Повозглавлял вневедомственную охрану, порядки там навёл, хватит. Пора на повышение. И нечего ему мотаться по разным охранным поездкам. Хотя справлялся он с ними классно. А уж последняя поездка… Я до сих пор её вспоминаю. Это ж надо было рискнуть загнать машину в лес! Володя грешным делом подумал, что Назар на врага работает и уводит машину в заранее условленное место. Шутка ли – в незнакомом лесу вот так просто взять и слинять с трассы, не зная, вернёшься ли на неё. А когда услышал твои крики, решил, что точно – местная братва нагрянула. Как только пальбу не открыл? Говорит, потом прощение у Назара просил, за то, что подозревал его в предательстве.
– А Назар что?
– Говорит, хлопнул Володьку по плечу и сказал, что он – молодец. В такой ситуации подозревать можно было всех. Тебя ведь тоже Назар подозревал.
– Да уж. Проверку прошли все качественную. А Назара, я думаю, надо двигать вперёд. Очень толковый мужик. Очень. Много лет благодаря тебе дружим, и на своей шкуре не раз убеждался в этом. И порядочный. Очень порядочный. Уважаю его. Каждой своей клеточкой уважаю. Надо бы его сыну место подобрать к возвращению.
– Сделаем. А может у Глеба свои мысли будут на сей счёт? В Англию же он попал без нас. Всё честно. Своими трудами и мозгами. Сначала как студент поехал, а потом его ещё раз компания его запрашивала, а там в этот самый второй раз он с ними трёхлетний контракт и заключил. А куда Назар вложил свою «зарплату» за ту поездку не знаешь?
– Знаю. У тёщи дом достроил. Старый не разрушил, а выкупил за ним кусок земли, огородил его и пристроил к дому ещё один дом. Говорит, чтобы девочкам места хватало, когда подрастать начнут. Сейчас на лето как соберётся детский сад – мама не горюй! Две дочки и две внучки. А он – счастливый. Участок обустроил – загляденье. С детской площадкой. Всё чин чином. Строил всё сам. Только материалы покупал. Нет, что ни говори – молодец мужик.
– А вон, смотри, и жена показалась. Ладно, давай, отъезжай. Будем предлагать повышение.
По парку, не торопясь, навстречу Назару и Виолетте шла Анна. В светлом плаще, с ярким платком на шее и с сумкой такого же цвета она смотрелась очень стильно и элегантно. Виолетта, показав Назару пальцем в направлении Анны, побежала к ней.
– Ну, что, доченька? Как сестричка? – Спросила она с улыбкой, подхватив подбежавшую девчушку.
– Спит. А мне папа качели в деревне сделает. Он сам сказал.
– Да? Вот интересно. Нашему папе можно верить. Он раз сказал, что сделает – значит сделает. – Произнесла Анна и опять улыбнулась. – А ты не устала гулять?
– Нет. Мы ждали тебя, а сейчас пойдём на карусели. Меня папа обещал покатать на большой. Пойдём?
– Ну, раз папа обещал – пойдём. Я побуду с Ксюшенькой, а вы покатаетесь.
Подойдя к Назару, Анна улыбнулась мужу и тихонько спросила:
– Как маленькая?
– Спит. А что сказал доктор?
– Передал тебе большой привет и сказал, что всё замечательно.
– Я рад. А слова доктора запомню. Вечером пригодятся.
– Назар! Кто-то Виолетту обещал на каруселях покатать. Не знаешь, кто это был?
Назар, улыбаясь, перевёл взгляд на дочь. А та, глядя на папу честными, доверчивыми глазками, казалось, дышать перестала.
– Конечно, знаю. Это был я. Да, доченька? Ну, пойдёмте на карусели.
Анна встала так, чтобы Виолетта шла между ней и Назаром, держа за руки обоих родителей. Назар свободной рукой катил коляску с младшей, двухмесячной дочкой…
Тогда ещё он не знал, что всего через неделю займёт место своего «большого начальника», возглавив один из отделов комитета госбезопасности в своём городе. А с бывшим руководителем, который уйдёт на заслуженный отдых, до самого его последнего дня они будут оставаться большими друзьями.


Всем своим читателям я искренне желаю счастья!