"Танго обречённых" часть 16

Продолжение, начало на ленте.


… Позже они, усталые и счастливые, лежали на кровати, и Яна призналась Олегу, что полюбила его с первого взгляда.
Всё произошло неожиданно, как, вероятно, и случается всякая большая, настоящая любовь. Она только что поступила в университет и проучилась всего пару недель или того меньше, когда в просторном и светлом фойе здания Факультета журналистики увидела его, опытного, уверенного в себе второкурсника, стоящего подле парадной лестницы в окружении подруг и приятелей. В начале она ничего не поняла. Единственное, о чём она подумала в тот момент: какой красивый парень и совсем не похож на всех остальных… - после чего почти сразу забыла о нём и, вероятно, уже никогда не вспомнила бы, - сейчас, по прошествии недель и месяцев, когда первоначальный туман в голове окончательно рассеялся и всё встало на свои места, ей было страшно даже подумать о том, что всего этого могло не случиться, как постоянно, ежеминутно, происходит с другими, точно такими же людьми, поскольку судьба, при всей своей щедрости, отнюдь не всегда и далеко не каждому даёт второй шанс, вследствие чего на протяжении пустой и напрасно прожитой жизни сотни, тысячи, миллионы «одиноких» мужчин и женщин задаются одним и тем же бесполезным, риторическим вопросом: почему, почему мы не встретились?!.. - если бы на следующий день также внезапно не столкнулась с ним в толпе студентов, заполнившей тесные коридоры старинного особняка. Её ощущения от этой встречи трудно описать словами, как невозможно достоверно передать языком прозы чувства ребёнка, погожим летним днём убежавшего от занятых своими делами родителей, переступившего маленькими ножками порог отчего дома и впервые в одиночку оказавшегося на улице, в огромном, пугающем и завораживающем мире взрослых людей. Не было ни какого намёка, ничто, ровным счётом ничто, не предвещало грядущего потрясения. Всё было как всегда: поездка в университет, занятия, перерыв между «парами», шум, гам, привычная суета, один случайный взгляд… - и наверняка никто из окружающих ничего не заметил. Солнце не погасло, потолок не обвалился, Земля не остановилась и по-прежнему продолжала вращаться и на бешенной скорости нестись вперёд сквозь космическое пространство и мириады световых лет. Вместе с тем, её словно током ударило. Будто под высокими сводами просторного фойе сверкнула молния, и она внезапно прозрела от слепоты и с какой-то пронзительной, отрицающей всякое сомнение ясностью поняла, что этот совершенно незнакомый парень самый красивый, самый сильный, самый умный и самый сексуальный мужчина на свете…
Сделанное открытие ошеломило Яну – она никогда не испытывала ничего подобного ни к одному мужчине, - и по-настоящему напугало. Ведь фактически отныне, сама не желая того, она попала в плен к совершенно незнакомому человеку, который к тому же, похоже, даже не догадывался о её существовании. В душе девушки царило смятение, в голове – полная сумятица. Она понятия не имела о том, что ей делать с этим нежданно-негаданно свалившимся на неё «счастьем» и как жить дальше. Единственно верное, как ей тогда представлялось, решение трудного вопроса напрашивалось само собой. Вне всякого сомнения, Яна была сильным, волевым человеком. Поэтому не мудрствуя лукаво, она просто приказала себе забыть о существовании Олега, имя которого, тем не менее, превозмогая чувство неловкости и стыдясь самой себя, узнала через знакомых девушек. Жила же я как-то раньше, и, вроде, неплохо жила, - рассуждала Яна, сидя в заполненной студентами аудитории, грызя шариковую ручку и не понимая ни единого слова из того, что говорил стоящий за кафедрой преподаватель. – Вот и дальше буду жить спокойно, как и прежде. Просто возьму и выкину всю эту чушь из головы… Сказано – сделано. С присущим ей упорством она приступила к выполнению составленного плана. Прежде всего она стала целенаправленно избегать встреч с Олегом и старалась не думать о нём вовсе. Вначале всё шло нормально. Какое-то время Яна тщательно сторонилась мест, в которых могла столкнуться с Олегом, и даже в определённый момент почувствовала гордость за собственную несгибаемую силу воли. Но встречи, нечаянные или вполне предсказуемые, когда ноги-предатели не ведают, о чём думает голова, были неизбежны и вскоре она с удивлением поняла, что притворить в жизнь задуманное будет совсем не так просто, как казалось в начале, поскольку звуки и краски окружающего мира начинали меркнуть и всё было не в радость, если только на протяжении нескольких дней она, пусть издали, мельком, одним глазком, не видела предмет своей тайной страсти. Воистину, любовный плен самый сладкий и самый надёжный плен на земле. Потому что, как бы банально это не звучало, можно улететь, уплыть, уехать, уйти пешком в другой город или даже на противоположный край земли, но невозможно скрыться от самого себя и нельзя заставить себя не думать о том, кто остаётся единственным светлым лучом в беспросветной серой мгле повседневной жизни. Поэтому чем больше Яна упорствовала, старалась избегать встреч и не думать об Олеге, тем сильнее она запутывалась в мягких шёлковых сетях захватившего её чувства. Время долгой, бесплодной борьбы не прошло для неё бесследно - она похудела, стала раздражительной и, что самое поразительное, у неё впервые в жизни появились проблемы с учёбой.
Воронка гигантского водоворота продолжала раскручиваться и медленно и верно затягивать смелого, отчаянного пловца. Сопротивляться и плыть против течения становилось всё труднее, продолжать отрицать очевидные вещи и делать вид, что ничего не происходит - глупо. К счастью Яна оказалась не только стойким, несгибаемым борцом за собственные принципы, но и вполне разумным, трезвомыслящим человеком. В конце концов, после долгих дней и ночей душевных терзаний, ей достало мудрости смириться с реальностью и согласиться с тем, что она любит Олега – любит так, как не любил никто и никогда. Сделать такое признание было нелегко, но день, когда девушка решилась на это, стал для неё днём подлинного возрождения.
Отныне Яна перестала отрицать и стыдиться своего чувства. Пресловутая девичья гордость, прочными стальными цепями сковывавшая её в последнее время, была отброшена прочь. Яна больше не избегала Олега, а напротив, старалась словно случайно попасть ему на глаза. Девушка рассчитывала разбудить в Олеге ответный интерес, ведь не даром она считалась самой красивой первокурсницей на факультете. Но совершить это оказалось непросто, поскольку на её пути то и дело возникали непредвиденные и труднопреодолимые препятствия. Всякий раз что-то мешало ей сделать первой решительный шаг навстречу своему счастью. Возможно, причиной тому были молодые привлекательные девушки, которые постоянно вертелись возле Олега или многочисленные приятели, которые в редкие, свободные от занятий минуты донимали его жаркими спорами и нескончаемыми беседами на философские темы, или всё та же пресловутая девичья гордость, от которой ей так и не удалось избавиться до конца, в самый последний момент лишала её уверенности и сил. Несомненно, её нынешнее положение не шло ни в какое сравнение с прежними муками, но Яна всё равно переживала и страдала от того, что Олег просто не замечал её в бесконечной суете напряжённой студенческой жизни. Поэтому когда по весне она узнала о том, что Олег записался в студенческий строительный отряд, то не задумываясь последовала вслед за ним…
После этой ночи Олег практически перестал появляться в импровизированном студенческом общежитии. Ребята из бригады посмеивались над ним – мол всё, кранты, пропал парень… - но Олег не обижался на приятелей. Он и сам бы позавидовал тому, кто может проводить все вечера и ночи с обольстительной красавицей Яной.
При этом Олег с Яной вовсе не превратились во влюблённых затворников. По утрам они, как и остальные стройотрядовцы, шли каждый на свою работу и встречались только во время обеда, когда Яна по уже сложившейся традиции кормила Олега за отдельным столом. Все давно привыкли к тому, что она обслуживает его как официантка – влюблённая официантка, которая подав очередное блюдо, опускается на стул и с наслаждением смотрит на то, как её возлюбленный с аппетитом поглощает вкусную, приготовленную специально для него пищу. Меж тем парни продолжали по-чёрному белой завистью завидовать Олегу, и, как нетрудно догадаться, вовсе не из-за усиленного питания – в совхозной столовой и без того кормили вполне прилично и при желании всегда можно было попросить добавки, а девушки по-прежнему осуждали Яну и за глаза возмущались поведением подруги, «утратившей остатки женской гордости». По вечерам они вместе со всеми ходили в кино, на танцы и на студенческие вечеринки, которые устраивались практически каждый день по тому или иному поводу где-нибудь на природе - у реки, с костром и гитарами. Но всякий раз незаметно исчезали с развлекательных мероприятий задолго до их окончания. Просто им было хорошо вдвоём и по большому счёту никто был не нужен.
При первой возможности они стремились остаться наедине в своей маленькой сказочной избушке, стоящей, точно в лесу, посреди заросшего фруктового сада, где их сторожил верный Полкан и никто не мог побеспокоить. Они раздевались до нага и бежали мимо яблонь и груш к дощатой, посеревшей от времени будке летнего душа, на крыше которой стояла покрашенная зелёной масляной краской металлическая бочка с водой. Там, под струями тёплой, нагретой за день солнечными лучами воды, они начинали мыть друг друга мягкими мыльными мочалками, всякий раз незаметно переходя от гигиенических процедур к занятию плотской любовью. Вследствие чего ветхая деревянная постройка начинала медленно раскачиваться из стороны в сторону и ритмично поскрипывать. Это необычное явление каждый раз приводило Полкана в замешательство. Пёс начинал рычать, носиться вокруг «ожившей» будки и, сиротливо поскуливая, скрестись когтями о серые доски, не в силах понять, отчего так негромко и сладострастно стонет его молодая хозяйка.
Приняв душ, они, мокрые, усталые и счастливые, возвращались в избушку, где вскоре вновь начинали любить друг друга с ненасытностью и изощрённостью, достойной законченных маньяков. Они занимались любовью так часто, что через пару недель Олегу втайне от приятелей, дабы не разжигать и без того существующую зависть и не давать повода для «солёных» шуток, пришлось отправиться на рейсовом автобусе в районный центр, где он купил в аптеке уйму презервативов. На вполне законный в советские времена вопрос заведующей: « с какой целью вы покупаете сразу сто изделий одного наименования?» - Олег искренне, положив руку на сердце, признался: « исключительно для личного пользования» - чем вогнал в краску симпатичную, молоденькую девушку-продавца в белом халате, перед этим заподозрившей в нём спекулянта. Всё потому, что взятый из дома солидный запас предохранительных средств, которого ему в прежние годы с лихвой хватало на целое лето, стал стремительно истощаться и, точно снег по весне, растаял в течение нескольких дней.
Следует пояснить, что уже в то время Олег был вполне опытный, искушённый любовник. Он не только умел ловко соблазнять и ласкать девушек, но также был способен контролировать длительность полового акта и начало семяизвержения. Кроме того, в конце совокупления он никогда, как было принято говорить в молодёжной среде, не «кончал» в партнёршу и старался всякий раз пользоваться презервативом.
Несомненно, Олег был разумным человеком и не желал повторять чужие ошибки. Чего-чего, а печальных примеров глупых, непростительных ошибок, связанных с венерическими заболеваниями и нежелательной беременностью, среди его сверстников было предостаточно. Поэтому вопроса: пользоваться презервативом или нет? – для него просто не существовало. Конечно, пользоваться, решил он однажды, и занимал в этом вопросе твёрдую, принципиальную позицию, и никогда не шёл на компромисс. Не принимая во внимание сомнительные доводы бесшабашных приятелей, твердивших, что заниматься сексом в презервативе, всё равно, что нюхать цветы в противогазе, он всегда оставался при своём мнении и считал, что плотская любовь должна приносить людям радость, а не головную боль, проблемы со здоровьем и поломанные судьбы. Поэтому даже тогда, когда партнёрши теряли голову и умоляли его не тратить время на возню с презервативом, он оставался непреклонен и начинал совокупление не раньше, чем водрузив на фаллос резиновое изделие.
Возможно, кто-то назовёт его занудой, перестраховщиком и педантом, чуждым благородного риска и подлинной романтики, и будет неправ. Ведь по большому счёту, предохраняясь, Олег ровным счётом ничего не терял. Более того, небольшая задержка, вызванная необходимостью облачиться в презерватив, ничуть не ослабляла, а только усиливала желание девушек, которые позднее не раз восхищались выдержкой и благородством своего партнёра, рядом с которым они чувствовали себя в полной безопасности.
Полтора месяца работы в студенческом строительном отряде для Олега с Яной пролетели незаметно, как один прекрасный день или, точнее, как одна бесконечная, восхитительная ночь. С неотвратимостью нового, нарождающегося дня, пришло время возвращаться в Москву, и там расставаться. Одна мысль о том, что им предстоит разлука почти на целый месяц, казалась молодым людям невыносимой, настолько они привыкли всегда и везде быть вместе. Но жизнь есть жизнь, и она течёт по своим, порой неподвластным человеку законам. Конечно, они пытались устроить так, чтобы Яна поехала вместе с Олегом и ребятами из университета отдыхать на Чёрное море. Но родители девушки были категорически против таких планов. Они всё давно решили и за себя, и свою единственную дочь. В результате Олег поехал с ребятами в Крым, а Яна отправилась с родителями отдыхать на Адриатику в югославский Дубровник…







Глава 8

После отдыха в Югославии Яна вместе с родителями посетила Францию, где в советском торговом представительстве служили её ближайшие родственники. Гуляя по Парижу в обществе кузенов, студентов Сорбонны, девушка попала под совершенно безобидный, на первый взгляд, летний дождь, промокла, простудилась и в результате провела в постели без малого три недели. В связи с чем она почти на месяц опоздала к началу занятий в университете.
Это был непростой период в жизни Яны. Поскольку наряду с малоприятной, занудной болезнью, когда её постоянно бросало то в жар, то в холод, и которая, несмотря на наличие лучших заграничных лекарств, никак не желала сдаваться, на девушку невидимым стальным прессом давило то, что и без того долгая разлука с любимым человеком затягивалась на неопределённый срок. И если пережить первое было не так трудно: молодой организм, не отравленный вредными привычками и закалённый регулярными занятиями спортом, пусть медленно, но верно брал верх над навалившимся недугом, - то смириться и справиться со вторым было намного сложнее, поскольку юная душа, чистая, преданная и ещё не успевшая загрубеть от горьких разочарований, которые неизбежно случаются в жизни всякого человека и, подобно студёному северному ветру, сушат и дубят кожу, постепенно превращая последнюю в прочную, невосприимчивую к боли броню, невыносимо страдала оттого, что она ничего, ровным счётом ничего, не знала о том, где сейчас Олег, с кем он, что с ним и вообще, помнит ли он о ней или давно забыл, как о мимолётном, ничего не значащем эпизоде. Именно гнетущую, пугающую неизвестность, на и без того безрадостном фоне продолжительной, то отступающей, то вновь возвращающейся болезни, в определённый момент прочно, занозой засевшую в её голове, которую нечем было развеять и невозможно вытравить из сознания, и постоянно гложущую изнутри, точно голодная собака берцовую кость, вынести было сложнее всего. Поэтому, едва оправившись от простуды и не взирая на протесты сердобольных родственников, обеспокоенных её физическим состоянием и предлагавших погостить в Париже ещё пару недель, до полного, окончательного выздоровления, она поспешила вернуться в Москву, где сразу же по прилёте, прямо из аэропорта, на минуту оторвавшись от опеки встречавших её родителей, дрожа от волнения, позвонила Олегу. К сожалению, последнего в это время не было дома, о чём поведал красивый женский голос в телефонной трубке. Вследствие чего она, превозмогая чувство неловкости от собственной настойчивости, граничащей с откровенной навязчивостью, - благо, при этом голос на другом конце провода неизменно оставался спокойным и доброжелательным, - повторяла попытку связаться с любимым человеком ещё несколько раз, прежде чем поздним вечером, в конце концов, смогла до него дозвониться.
На Москву опустилась тёмная, сотканная из серых облаков и мерцающих звёзд ночь, когда она наконец услышала в трубке знакомый, ничуть не изменившийся и такой милый её сердцу голос. Разговор, начавшийся с вполне резонного и, вместе с тем, немного обидного вопроса: кто это? - вопреки тревогам и ожиданиям, получился необыкновенно нежным и тёплым, словно посреди промозглой осенней ночи внезапно повеяло запахом полевых цветов, свежескошенной травой и полуденным летним зноем. Постоянно перебивая друг друга и делясь впечатлениями о проведённом отдыхе, они проговорили по телефону целый час и в завершении разговора условились встретиться на следующий день, после окончания лекций.
И вот теперь Олег шёл по залитой ласковым осенним солнцем аллее Александровского сада, смотрел и не мог налюбоваться на самую красивую девушку на свете.
… Оторвав взгляд от книги и заметив приближающегося Олега, Яна улыбнулась, поднялась со скамейки и пошла ему навстречу. Они встретились, обнялись с особой, непередаваемой словами нежностью, которая случается, когда встречаются влюблённые люди, вынужденные провести в разлуке долгое время – позже, через день-другой, это чувство неизбежно исчезнет и, возможно, уже навсегда, но в первые минуты и часы не заметить этого просто невозможно, - и Олег запечатлел на устах девушки скромный, почти целомудренный поцелуй. После чего они медленно побрели по асфальтовой дорожке, тонущей в золоте и багрянце опавшей листвы.
Когда прошлой ночью Олег неожиданно услышал в телефонной трубке знакомый голос, то не сразу поверил своим ушам. Нет, он не забыл Яну. Напротив, за время вынужденной разлуки образ девушки прочно укоренился в его памяти и даже приобрёл особый, обольстительный ореол, который неизбежно возникает в сознании человека, в течение долгого срока лишённого возможности видеть возлюбленного. Просто после трогательного прощания на гулком, сумеречном перроне, под ажурной крышей Киевского вокзала, когда скорый поезд увёз Олега в южном направлении, в весёлой, бренчащей на гитарах и горланящей песни компании приятелей и девушек-студенток, а тонкая фигурка Яны в элегантном летнем платье растаяла, затерялась в удаляющейся толпе провожающих, минуло почти два месяца, которые, в отличие от вечно замороченных служебными и семейными обязанностями и давно смирившихся с калейдоскопическим мельканием зим и лет людей среднего и пожилого возраста, для молодых сродни целой вечности. Вследствие чего, по истечении определённого срока, Олег даже начал сомневаться в том, что всё произошедшее между ними имело место в реальности, а не привиделось ему однажды в прекрасном сказочном сне. Поэтому, когда Яна, наконец, позвонила ему, Олег растерялся и даже немного испугался. Непонятно почему, но он вдруг подумал о том, что былое счастье, ощущение которого жило в его сердце всё это время, теперь пропадёт навсегда вместе с солнечным летом, на смену которому пришла холодная, дождливая осень, и что его уже не вернуть, никогда и ни за что, как не вернуть утекающую воду в реке и время, бесследно исчезающее в океане вечности. В тот момент ему показалось, что правильнее и легче смириться с тем, что ничего не было вовсе, чем столкнуться лицом к лицу и испытать горькое разочарование от встречи с чужим, незнакомым человеком…

Продолжение следует. Поверьте, всё интересное впереди.
Никита Вашек