Послеоттепельный художественный телесериал "Палач" сквозь призму не стандартной морали

                                                                          

Здравствуйте, уважаемые господа. В конце прошлого года Первый канал ОРТ осчастливил украинских телезрителей сериалом "Оттепель", премьера которого состоялась ещё в декабре 2013 года, а с 11 января 2015 года прокрутил сериал "Палач", являющийся отдельным продолжением (свободным сиквелом) сериала "Мосгаз", вышедшего на экраны в октябре 2012 года. Вскоре должно появиться следующее продолжение - "Гознак". Как ни странно, с 19 января на Первом (вещающем на зарубежье) стартует прокрутка "Мосгаза", возвращающая зрителей из брежневского 1965 года в хрущёвский "оттепельный" 1961 год (ну и Бог с ней, с этой нетрадиционной очерёдностью в программе канала. Кто "Мосгаз" не видел, тот всё равно с не меньшим интересом его просмотрит).

Честно говоря, не такая уж она и красивая, эта "Оттепель". Впрочем, по словам актрисы Анны Чиповской красота в фильме была (не эту ли красоту имел в виду режиссёр ?): "Для создания атмосферы у актрис под платьями были все атрибуты - белье шестидесятых, с поясом, с чулками. Экипировка сложнейшая для ношения каждый день, но помогала создавать нужный силуэт ". И далее, цитирую прессу: "Художники нашли в хорошем состоянии настоящие антикварные корсеты, лифчики, трусы того времени, подчеркивающие фигуру. Актрисы с радостью надевали это бельё. И даже когда не было откровенных сцен, предпочитали вниз надевать именно его... ", ха-ха-ха... Всё-таки доля правды в этих словах режиссёра есть: многие зрители досмотрели фильм до конца потому, что он был довольно хорошо стилизован под 60-е годы прошлого века.

Да может, к тому же, актёрская игра народного артиста России Михаила Ефремова его многочисленных поклонников у телевизоров удержала - блестяще советского кинорежиссёра (вроде Пырьева) сыграл - как бы алкаша, развратника и психопата конченого! И, бесспорно, из-за отличной музыки к фильму, изюминкой которой является саундтрек "Оттепель" от Константина Меладзе в исполнении "певицы Дины" с очень красивым макияжем - актрисы Паулины Андреевой (не в честь ли победы над фельдмаршалом Паулюсом имя-то, господи ?). Моя же субъективная оценка фильма, исходящая из первой серии с небольшим и отрывков - анонсов, такова, фигурально выражаясь: кинематографист - художник Валерий Тодоровский в авангардистском стиле хаотично расплескал на экранном холсте мутные, как самогон, краски, замешанные на алкоголических и неврастеническо-психопатических настроениях и мыслях советского диссиденства хрущёвского периода истории.

К слову, и нынешние диссиденты в России такие же. Нет,соврал, не такие же - ещё хуже, потому что наркоманистее и агрессивнее, потому что их легче использовать всяким проходимцам в борьбе с нормальной жизнью общества. На этой негодующей ноте с "Оттепелью" покончим и резко переходим к героической брежневской эпохе сведения счётов советского народа с бывшими немецко - фашистскими полицаями. Итак,10-ти серийный сериал "Палач" снят ООО "Студия Русский проект", принадлежащим сыну народного артиста СССР Евгения Евстигнеева Денису при участии "Мосфильма" и "Красного Квадрата", а также лично господина Константина Эрнста. И большое спасибо им за это! За то, что в отличие от "голливудов", штампующих сериалы для идиотов или винтажной интеллигенции, страдающей вялотекущей шизофренией (примерно, как в "Закрытом показе" у А.Гордона) не разучились создавать не просто детективное, а своего рода интеллектуальное кино для нормальных россиян, то есть для народа.

Для уважаемых читателей, не видевших этот сериал, просто обязан вкратце изложить сценарий сценаристки Зои Кудри. Сценарий очень запутанный, несколько лживый, но с довольно увлекательной детективной интригой. О главной его лживости, с помощью которой эту интригу в значительной степени и удалось создать, сразу оговорюсь. По сценарию, основанному на реальной истории немецкой полицайки Антонины Макаровой, расстрелянной аж в 1979 году, выходит, что главная героиня никак не смогла бы 20 лет прожить безнаказанно, поскольку в немецком госпитале не додушила насмерть подушкой партизанку Раю Сафонову. Если бы Зоя Кудря в сценарии умертвила Раю, то дальнейшая жизнь самозванки Тоньки-пулемётчицы, присвоившей себе биографию Сафоновой, выглядела бы правдоподобно. Действительно, мёртвая за себя словечко не могла сказать, а другие не удосужились.

Однако живая Раиса Сафонова ещё во время войны легко бы доказала свои настоящие имя и фамилию, так как сведения о ней с фотографией имелись не только у партизан, но и в разведшколе, которую Рая окончила перед заброской к гитлеровцам (впрочем, чью разведшколу она оканчивала, в фильме не уточнялось, но скорее всего советскую, ибо отлично умела метать финские ножи - лучше немцев). Тем не менее, сценаристка Зоя Кудря предпочла определить Сафонову (по найденным у неё документам Антонины Малышкиной и маске зайчика) как Тоньку-пулемётчицу в сталинский лагерь, где её за чужие грехи каждодневно избивали руками и ногами остальные зэчки. Но я понимаю и прощаю сценаристку. Как отмечалось выше, такая лживость нужна была для создания интриги. Ведь почти до конца сериала (7 серий) неискушённый зритель считал именно настоящую Раю Сафонову бывшей полицайкой - палачом, а её мужа Егора Кривовяза - убийцей школьников и партизанского командира Матвея Лошкаря, псевдоним Барсук.

Зато актёров сериала во лжи упрекнуть нельзя. Все они играли свои роли очень правдиво, искренне, что называется влезли в шкуру своих персонажей. Среди них не было красавцев и красавиц, что естественно - не современный же порнофильм снимался. Но не было и уродов, которых в российское кинопроизводство принимают лишь в исключительном порядке. Все актрисы и актёры "Палача" - вполне симпатичные молодые и не молодые люди. Даже актёр Андрей Смоляков, который моментами был похож не на легавую ищейку, а на здоровенного бульдога, мёртвой хваткой вцепившегося в штанину, вернее, в чулок своей жертвы, вызывал зрительскую симпатию, особенно когда с перебинтованной, не тупой, но не шибко умной лысой башкой, пытался прикрыть свои семейные трусы одеялом от слишком любопытной молодой журналистки Оксаны или когда в пьяном виде, не мытый и не бритый, уворачивался от объятий мамы Славика Карпухина, или когда безуспешно пытался носком туфли забросить себе на голову белую соломенную шляпу, подражая цирковому клоуну.

В общем, майор МУРа Иван Петрович Черкасов в исполнении Андрея Смолякова - ещё тот милиционер со "смершевским" прошлым. В целом сериал премии "Оскар" не заслуживает. "Оскар" заслуживает исполнительница главной роли актриса Виктория Толстоганова. В советское время именно актрисами её уровня мастерства, её уровня талантливости украшали обложки журнала "Советский экран ". Блестяще сыграла Малышкину - Яковлеву! Да и в других фильмах блистала игрой высшей пробы, к примеру, в фильме "Раскалённая суббота" с партнёрами Алексеем Гуськовым и Владимиром Симоновым. А вот за роль второго плана "Оскар" заслужили как актёр Анатолий Журавлёв, сыгравший мужа Малышкиной, так и его "мама" актриса Людмила Полякова. От А.Журавлёва (в далёком прошлом боксёра и педагога), признаюсь, такого высокого артистизма я не ожидал. Его роль "Толстого" в сериале "День рождения Буржуя" - как бы дипломная работа заурядного студента - старшекурсника театрального училища, а в "Палаче" - это уже роль в исполнении народного артиста.

Однако возвратимся на исходную позицию - к обещанному изложению сценария. Собственным изложением я утруждаться не буду, а лучше процитирую Вам театрального журналиста : "События разворачиваются на окраине Москвы в 1965 году. В центре - история разоблачения женщины-палача, которая во время войны по указке немцев расстреливала пленных, партизан, мирных жителей. Это фактически отдельная гражданская война изуверки со своим народом. В войну ей едва исполнилось 20 лет, а на ее счету было уже полторы тысячи убийств. Своих жертв она расстреливала из пулемета, прячась за игрушечной маской зайчика. Потом выпивала бутылку самогона и затем появлялась уже на следующее утро без маски и жила обычной жизнью, такой же, как и все остальные (полицаи - прим.автора)...Поэтому после войны вычислить убийцу было очень непросто. Дело это поручили главному следователю. Его подозрения падают то на одну, то на другую женщину..."

От себя лишь добавлю, что самогон она пила и перед расстрелом, и что маска зайчика показалась мне больше похожей на маску Микки Мауса или на маску весёлого лисёнка. В сериале эта маска как бы символизирует принадлежность к палачам : у кого "зайчик " - тот и палач. Изначально обладателями этой маски были цыгане, которых тоже расстреляли по немецкому приказу. Может, сценаристка упомянула цыган случайно или данный факт имеет подтверждение материалами уголовного дела Антонины Макаровой-Гинзбург (напомню, настоящей пулемётчицы), а может, З.Кудря сделала намёк не именно на цыган, а на слабость контроля миграционных процессов европейскими государствами, с глупым гостеприимством или из политико-корыстных соображений широко распахнувших двери своих стран перед кочевниками, среди коих немало палачей, подобных фанатикам, расстрелявшим 7 января сего года журналистов-карикатуристов из парижского сатирического журнала "Charlie Hebdo ".

Итак, оставим в стороне детективный аспект сериала и обратимся к его морально-интеллектуальной составляющей, особенно ярко и чётко проявившейся в эпизодах допроса Раисы Ивановны Яковлевой (она же Антонина Малышкина) в кабинете следователя КГБ СССР, а также в некоторых других эпизодах киноленты. Собственно, ради этого рассмотрения и пишется данная статья. Первый такой эпизод - сложный, условно его можно назвать " Тоня-комсомолка, красноармеец-дезертир Фёдор и пьяные немцы ". Отмечу, что в кинокартине переплетаются как бы две жизни : военная и послевоенная. Так вот, военная жизнь начинается кадрами прощания москвички,комсомолки, гимнастки Тони Малышкиной со своим первым возлюбленным Даниилом Лебедевым, уходящим на фронт. Это была школьная, идеалистическая влюблённость, причём платоническая - дальше ношения Тони на руках и поцелуйчиков Даниил, так сказать, не зашёл, хотя и обещал своей маме жениться на Тоньке ещё в 5-ом классе.

Спустя некоторое время, на фронт санинструктором уходит и Тоня Малышкина. Как говорится, трах-бах - и вот она уже лежит контуженная, присыпанная землёй, на горе трупов, не мигая глядя в небо. А в это время неподалёку мародёрствует красноармеец Фёдор, решивший пробираться к себе домой, к жене и детям. В тот момент, когда он с аппетитом надкусывал плитку трофейного шоколада, наклонясь над мертвецами, Тоня и моргнула (лучше бы она этого не делала). Фёдор, конечно, помог ей подняться, даже шоколада дал куснуть, подождал, когда она примет ванну (то есть в речке искупается), а затем жёстко, по-крестьянски, изнасиловал. А на слова Тони о том, что она берегла себя (свою невинность) для другого, солдат-крестьянин ещё и философию развёл, дескать, радуйся, дура,что я - свой, советский - у тебя первый, а не Ганс или Фриц (как-будто русский насильник больно сильно отличается от немца или негра ).

После такого импровизированного "посещения публичного дома" Фёдор категорически отказывается в дальнейшем помогать Малышкиной, а как последнюю шлюху, гонит прочь, к тому же сбивает её ударом с ног и убегает к колхозной семье . Нормальненько : тот, кто насильно обесчестил девушку, сам же её и презирает ! А Тоню в чистом русском поле догоняют немецкие солдаты-мотоциклисты, и она становится как бы одной из первых русских порноактрис немецкой порноиндустрии. Именно изнасилование крестьянином - отправная точка трансформации комсомолки в палача. Дезертира Фёдора Тоня Малышкина считает своим главным врагом, даже мёртвый, он преследует её в кошмарных сновидениях всю жизнь - втыкает ей иголки в глаза, отчего Антонина испытывает физическую боль и просыпается в холодном поту.

Этот факт (неиссякаемая ненависть к насильнику) свидетельствует о хорошей наследственности Антонины, о том, что она была по рождению не шлюхой, а высоконравственной советской девушкой, способной на верность и любовь к одному человеку. Когда, фигурально выражаясь, через несколько месяцев все порнофильмы с её участием были отсняты, Антониной как потенциальной исполнительницей смертных приговоров заинтересовался эсэсовский офицер. Сначала он устроил ей тест на профпригодность на конюшне, как только с Тоньки слез немецкий солдат - "жеребец". Офицер, идиотски гогоча, вручил ей пистолет " Вальтер" и предложил растерзанной "жеребцом" жертве стрелять в него. В состоянии аффекта Антонина Малышкина со зверским выражением лица стреляет в офицера, целясь в его голову, но " Вальтер", разумеется, был не заряжен. Эсэсовец отбирает его, и уже строго и сильно бьёт кандидатку в палачи по лицу, мол, "больше так не делай, русская с.ка ! "

Зачем немцам понадобилась палач-женщина ? Возможно, это была случайная прихоть, возможно, это был своеобразный предсмертный фашистский плевок в лицо приговорённых для большего унижения - гляди-ка, мужиков баба убивает ! Возможно, таким театром абсурда наводился ещё больший ужас, дескать, русская женщина, символизирующая Родину и продолжение рода человеческого, в дурацкой маске зайца, будет стрелять в них из советского пулемёта " Максим "(на самом деле пулемёт от американского конструктора). От такой парадоксальности расстреливаемым собственная смерть казалась совершенно нелепой, жуткой, и всё сильнее хотелось выжить в осознанной безвыходности положения. Людей, стоящих на краю жизни и смерти, охватывала, одним словом, паника. Как бы то ни было, а главный тест Малышкина прошла, и вскоре тот же эсэсовский офицер вручил ей уже заряженный боевыми патронами "Вальтер" для выполнения первого "боевого" задания.

Первого не в одном смысле, потому что обернувшись, Антонина Малышкина неожиданно узнала в пленном партизане-тренажёре своего первого мужчину - крестьянина Фёдора. Ну, если до этого у Тоньки и была робость перед первым убийством, то с Фёдором робость моментально улетучилась. Вот так сюрприз ! Фёдор, правда, попытался хорохориться, но несколько выстрелов навсегда заткнули ему рот. Он лежал с открытыми глазами. " Он тебя видит, стреляй !"- сказал офицер. И Тонька двумя выстрелами метко "закрыла" трупу глаза. Так выработался фирменный почерк убийцы, её же и погубивший. Причём она наивно верила, что её изображение остаётся в глазах убиенных. Тем не менее, в " Вальтере " оставались патроны, и Тонька рефлекторно снова направила пистолет на офицера. А когда несколькими секундами позже появился офицер, старший по званию, она уже нарочно, чтобы напугать, перевела ствол пистолета на него.

Как хороший психолог он не испугался, а искренне зааплодировал "мастерству" новоиспечённого палача фашистских врагов. И Тонька покорно отдала " Вальтер " его владельцу. Потому что у неё был план, заставивший сделать выбор в пользу тех, кто вольно-невольно помог ей отомстить Фёдору - главному её врагу, отобравшему у неё мечту об идеальной жизни. Так что же это был за план ? Как мы помним, именно гитлеровская шизанутая ВОЙНА перевернула жизнь комсомолки - гимнастки Антонины Малышкиной с ног на голову. Она воспринимала войну и плен не иначе, как ад, с безрогими и бесхвостыми чертями. В аду всё было не так, как в нормальной, советской довоенной действительности. Поскольку сгореть в нём до тла она не желала и верила, что война окончится, то и решила выжить в аду и при первой же возможности вырваться из него, возвратиться в ту прошлую, светлую жизнь. Для этого и маску надевала.

Чтобы выжить среди немецких чертей, им нужно было служить. Должность палача такое выживание практически гарантировала. К тому же расстреливать приходилось в основном таких же крестьян,как Фёдор, очень на него похожих. Эти расстрелы для контуженной Тоньки, психика которой претерпела значительные изменения, превратились в непрерывную казнь уже казнённого Фёдора. Убила полторы тысячи, а как будто одного и того же. Таким образом, мотивация "Тоньки-пулемётчицы" понятна, однако рассмотрение эпизода "Тоня-комсомолка, красноармеец-дезертир Фёдор и пьяные немцы" было бы не полным без трезвого сына Фёдора. Этот трезвый сын насильника-дезертира после ареста в 1965 г. Антонины Малышкиной (Раисы Ивановны Яковлевой ) пришёл в КГБ с просьбой предоставить ему свидание с Тонькой с целью уточнения деталей героической деятельности папашки-партизана.

Ну Малышкина и уточнила!.. Во-первых, чуть глаза трезвому сыну не выцарапала! Во-вторых, поведала, что отца - "козлину" его лично грохнула, и что он, сын, такой же " козёл ", а его дети - " козлята ". И вообще, старший "козляра"- партизан "липовый", в партизаны пошёл перед приходом Советской Армии, чтобы как дезертира не расстреляли. Собственно,тот факт, что партизанский отряд Матвея Лошкаря по прозвищу "Барсук" состоял в основном из "фёдоров", вполне даёт ответ на вопрос, почему после войны сам Лошкарь был репрессирован и выпущен из лагеря аж при Хрущёве. Итак, теперь на очереди рассмотрение интеллектуально-морального сложного эпизода под условным названием " Любовь первая, да не последняя ". Снова судьба (то ли так и было с настоящей Тонькой Макаровой, то ли это плод воображения Зои Кудри) преподносит Тоньке - пулемётчице сюрприз, да ещё какой!

За колючей проволокой, ограждающей советских военнопленных, Малышкина случайно увидела своего Даньку Лебедева.За пару бутылок самогона охранники приводят его к ней "на свиданку" на конюшню. Принято говорить, что от любви до ненависти - один шаг. В этом случае один шаг от любви до ненависти заменил удар рукой по дну миски с полицейской похлёбкой. Когда Тонька приблизилась к своей вожделенной любви, наконец-то намереваясь эту любовь накормить, отогреть и ей отдаться, с горящим страстью взором, то в глазах Даньки взаимного чувства не увидела. На неё смотрели глаза её врага - фанатика : " Ты...как ты здесь оказалась?.. Немецкая шлюха..." Затем последовал удар по миске, от которого ещё не остывшая бурда выплеснулась в лицо Антонины.

Вот это да! Это был шок. Тонька моментально Даньку разлюбила. Оправившись от такого потрясения, она поняла, что Даниил на самом деле - чёрствый сухарь, что она любила кого-то другого, выдуманного ею на основе личности Лебедева. Как в песне М.Танича "...я его слепила, из того, что было..." Только Тонька не в состоянии продолжать любить "то,что было". И совершенно ясно, что если им чудом удастся выкарабкаться из ада в мирную жизнь, то Данька не изменится, и лепить из него довоенное подобие у неё уже не получится. Всё, крест ! Прошлую любовь не воскресить, но в душе остаётся любовь к памяти о той придуманной, наивной, детской влюблённости в рамках счастливой школьной поры. И остаётся какое-то плотское желание к мужчине, не ставшему первым.

Поэтому "свиданка" с Даниилом состоялась ещё раз. Тонька пытается ему всё объяснить, убедить в своей невиновности, даже врёт, что она связана с партизанами, прижимается к нему всем телом, но тщетно - он ей не верит и не хочет её, не может понять и простить. Тогда она задаёт ему вопрос на засыпку: "А ты сам как тут оказался? " Видно, что этот вопрос ударил Даньку больнее пулемётной пули, хотя он и промолчал. И невольно подумалось : повезло ему, что среди немцев не нашлось гомосексуалистов. А то бы он со своей смазливой внешностью мог бы запросто повторить путь Малышкиной, вплоть аж до пулемёта " Максим ". Что касается Антонины, то любовь к памяти о детстве и юности она пронесла через всю свою жизнь, бережно храня пожелтевшую от времени фотографию Даниила Лебедева.

В течение всего послевоенного времени Малышкина денежными переводами помогала одинокой матери Даньки, выплакавшей по без вести пропавшему сыну все глаза в прямом смысле. И только накануне своего ареста Антонина решилась её навестить. Ничего не сказав о судьбе сына, она только передала матери его нательный крестик, подобранный на месте расстрела. Пачку писем, которые ей писал с фронта Даниил, она у матери не взяла. Потому что они были от того, " что был ", а не от того, что остался в памяти. Позже, когда к Лебедевой пришли из милиции, она как старая фанатичная большевичка, покаялась майору Черкасову в своей материнской слабости : вот, в Бога не веровала, а из-за любви к сыну предала свои убеждения,повесив ему на шею крестик. И,оказывается,зря - сына всё-равно не уберегла этим. А на очной ставке в кабинете следователя, зная,кто убийца её сына, она шарахнулась от Тоньки, ставшей перед ней на колени, как от прокажённой.

Надо отдать должное Малышкиной : на втором свидании она пыталась спасти Даниила, хотела, чтобы он сбежал, но не вышло. И вот уже Лебедев стоит в шеренге приговорённых перед " Максимом ". У Малышкиной был выбор : или стать рядом с ним в шеренгу так называемых партизан и военнопленных, или стрелять в него. И она подошла к нему, но уже в маске. Он зачем-то требовал, чтобы Тонька сняла маску, хотя и так её узнал, и пообещал приходить к ней в кошмарных снах (как известно, вместо него приходил его "заместитель" - "козёл" Фёдор). Тонька возвращается к пулемёту и расстреливает всю шеренгу. Даниила она убивает точным выстрелом в сердце, чтобы не мучился. Убила потому, что Даньку и без неё всё-равно бы расстреляли. К тому же, он предал её,обнаружив своё истинное лицо, как бы снял с себя маску не зайчика, а маску мужчины её мечты, показав, фигурально выражаясь, красный петушиный гребень.

Однако, подойдя к трупу, она не стреляет ему в глаза, она хочет навсегда остаться в них. Ведь сейчас они не могут смотреть на неё с ненавистью и презрением и очень похожи на когда-то любимые. Тонька ложится рядом с трупом и ждёт, когда их засыплет землёй предназначенный для захоронения убиенных трактор. Она решила похоронить себя заживо, ничтоже сумняшеся полагая, что на Данииле свет клином сошёлся, что другой любви у неё быть не может. А раз так, то нету смысла выбираться из ада, чтобы лишь существовать с грузом массовых убийств на душе. Но тракторист схалтурил : не полностью яму засыпал. Через некоторое время Тонька пришла в себя и не понимая, что с ней происходит, вылезла из рыхлой земли, сомкнувшейся над трупом Лебедева, машинально прихватив его крестик...

(Окончание следует).

Написано 18 января 2015 года,
г.Киев
В.И.Ульянов (Ильич)

Опубликовано здесь 8 февраля 2015 г.

Моя адаптация текста песни К.Меладзе для мужского исполнения:
Оттепель.

1.
Если б он мог понять, что в душе её,
Что мечты лишь о нём вновь и вновь...
Если б он испытал то же самое,
То узнал, что такое любовь.

Припев.
Она так была влюблена, но где
Тот друг теперь?
Эх, думалось, это весна,
А это оттепель.
2.
Пусть придёт её друг к ней по краешку,
Как во сне, из иной стороны.
Пусть она упадёт белым камешком
В глубину его глаз неземных.

Припев.