Чужая земля

Предисловие

В 2015 г. экономика РФ терпит крах. Российская валюта ничего из себя уже не представляет. Она обесценилась и теперь, на улицах столицы и во многих крупных городах России царит полный хаос. Люди, второпях стремятся забрать из магазинов как можно больше одежды, обуви и т.п., чтобы хоть как-то выжить в таких кошмарных условиях. Все находится на грани пропасти. В своих домах люди уже никогда не включат свет, никогда не зажгут газ на кухне. Зато у наших властей, хватило ума, продолжать снабжать людей холодной и горячей водой. Теперь уровень преступности достиг почти 98%. Дома богатых людей уже почти разорены и многие обычные люди несмотря ни на что, остались жить там. Вечером на улице невозможно гулять, т.к. есть риск, что тебя или изнасилуют, или убьют, требуя ключи от квартиры или машины.
Коррупция, словно плесень, съедает нашу страну. Не все потеряли надежду на светлое будущее. В конце 2015 г. во многих регионах созданы организации, которые стараются оказать помощь людям, оставшимся на пороге бедности, местонахождение которых мало кому известно.
О создании таких учреждений, знал лишь высший свет. Это своего рода были дома для богачей, который постепенно заселялись средним и низшим классом. Каждое такое учреждение вмещало почти 50 тыс. человек и представляло собой 15 различных корпусов. У тех, у кого были средства, купили билет в рай. Это были многие политики, экономисты, госслужащие, представители культуры. Кто-то, по возможности, покинул Россию или отправил своих родственников или друзей в другие страны. Таким счастливцем был и Дмитрий Кравчук, который выбрал время для того, чтобы вывести своих родных в Америку, где люди не знали теперь, что такое жизнь, полная боли и отчаяния. У самого Димы было несколько причин остаться в России. Во-первых, он потерял связь со многими своими друзьями, во-вторых, он всегда найдет способ покинуть эту страну и, в-третьих, за работу в организации ему заплатят немалые деньги. Да, власти все же надеются, что рано или поздно рубль снова укрепит свои позиции на мировом рынке. Иначе как дальше жить?




Я ровно месяц провел в этой конторе. Насмотрелся по самое «не хочу» на то, что было в Москве. Едва я прибыл туда, как меня и многих других мужчин, направили в один из отрядов, которые обязаны были несколько раз в неделю выезжать в Москву и помогать людям, по-русски говоря, выжить. Запасы в супермаркетах давно закончились, а чувство голода преследует каждого человека. Спросите откуда у нас продукты, вещи для людей? Ответ прост: не все жлобы сидят у руля власти. Государство в свое время достаточно много материальных ценностей закупило, а именно когда нависла угроза мирового конца света. Вот и упаковками, мешками завезли все это к нам. У нас даже есть два огромных корпуса, которые попросту все называют «склад» и представляющие собой вакуумные металлические кубы. В них можно было увидеть и оружие, и дорогие машины, в т.ч. и внедорожники. В целом, мне нравилось жить здесь. Конечно, было больно смотреть на тех, кто остался жить в городе. Всякий раз, когда мы приезжали в Москву, я видел в глазах людей, только одно: надежду на помощь. Мы забирали только детей и женщин, а так же тех, кто был на грани смерти. Поверьте, таких было очень много. Эпидемии охватили города. Неизвестные вирусы прятались в организме человека, мешая даже дышать ему. Порой вслед за нашей машиной, ехало несколько десяткой микроавтобусов, полных людей.

Я жил один в своей комнате на 8 этаже. Вид из окна был не самый радужный: ограждения, парочка корпусов, которые порой выступали из охватившей здания серой мглы, солдаты с автоматами (кто-то не выдерживал здесь из-за постоянной нагрузки и просто-напросто сбегал). Наше руководство не любило свидетелей и поэтому беглеца, либо ловили и отправляли заниматься «черной» работой, либо, - если оказывал сопротивление, - расстрел. Согласен, жестоко. О нашем существовании не все знали, начнем с этого, да и рассказывать посторонним людям какова здесь житуха, нельзя. За это ты расписывался, когда только едва переступил порог этой конторы.

Немного слов о моей комнате. Евроремонт-раз, мебель классная – два, а третье – ты мог закрыться от всех и вся и делать то, что душе угодно. По центру стояла двуспальная кровать, накрытая мягким черным с белым пледом. Постельное белье было такой же расцветки, правда со светлыми розами еще. В кухне было все, что необходимо для жизни и к чему мы все так привыкли за последние годы: микроволновка, электроплита, кофеварка, чайник, даже «стиралка» занимала место. Чем-то наши комнаты напоминали однокомнатные квартиры-студии, правда, без балкона. Напротив кровати, стояла стенка и шкаф, столик был около окна.

Как-то я шел по коридору и напевал какую-то старую песню. Неожиданно кто-то меня позвал. Это был Михаил, можно сказать, он стал моим другом за месяц моего здешнего пребывания.
- Дим? – позвал меня он.
- Что? – обернулся я.
- Мы вот людей сегодня привезли.
- И что?
Он посмотрел на меня удивленно, явно не ожидая такой реакции. Что и говорить, я не спал двое суток. На нем тоже почти не было лица, его голубые глаза были уставшими и он часто моргал, что говорило о большом желании завалиться спать. Миха стоял передо мной в нашей обычной камуфляжной форме и с его лба пот стекал ручьем. «Наши» топили хорошо, порой мне казалось, что я жил в печке. Было жарко. Да, но это в коридоре, а в комнате, было прохладно.
- Ну что такое? – переспросил я.
- Слушай. Дим, может, и я обознался, но, по-моему, там была она.
- Кто «она»? – с большим интересом спросил я.
- Твоя бывшая.
При слове «бывшая», у меня комок в горле застревал. Я с трудом сглотнул слюну. Не может быть? Я думал, что она с родными улетела в Америку, ведь годовой доход бывшей женушки был не один миллион долларов в год!
- Ты уверен? – переспросил я его.
- Не очень. Хочешь, пошли со мной. Проверишь.
- Да, хорошо.
Мы направились в пятый корпус. Обычно там мы размещали людей. Я очень волновался. Мое сердце бешено кололось. Ноги едва шли. Все же я ускорил шаг и уже на входе в корпус, я догнал Мишу.
- Лучше надень это?
Он показал мне на маску.
- Хорошо. Много больных?
- Да. Сегодня нашим врачам будет не до сна.
- Да уж.
Едва я натянул на лицо маску, как мы вошли. Около внедорожников толпились солдаты, некоторые из них подходили к людям, спрашивая, откуда они и как их зовут. Не все были москвичи, это я вам точно скажу. Были даже с Питера и Краснодара.
Я слышал только жалкий гул вперемешку с кашлем и чихом.
- Где она? – с нетерпением спросил я.
- Должна быть там, в углу.
Он показал мне правым указательным пальцем в конец комнаты. Я сразу заметил толпу людей, ожидавших записи. Снова увидел на лицах людей страх. Страх неизвестности. Они смотрели на меня с печальным видом, но я старался не смотреть на них. Было много детей, которые стояли, дрожа от холода.
- Сергей! – крикнул я одному парню.
- Что? – спросил он, едва подойдя ко мне.
- Принеси им, - я посмотрел на детей, - теплые одеяла.
- Хорошо.

Я видел многих, но не мог найти Катю. Как назло, Миша куда-то исчез. Я уже собирался уходить, но вдруг мое внимание привлекла женская ладонь (лицо я не видел пока). Дрожащие пальцы пытались схватить кончик покрывала. На безымянном, я заметил золотое кольцо с небольшим "брюликом".
Подойдя ближе, узнал знакомые черты лица. Черная челка едва прикрывала закрытые глаза. Красная помада на губах была почти стерта. На шее висел ее любимый крестик. Она сидела, завернувшись в коричневое покрывало. Ноги поджаты под себя. Ладони дрожали от холода.
Я снял маску с лица и присел рядом с ней, взяв холодные ладони к себе в руки.
- Ты замерзла, - сказал я.
Она не открывала глаза по-прежнему. Спустя несколько секунд, ее губы пытались что-то сказать. Но я понял, что сил на слова не хватало.
- Катюх, ты меня слышишь?
Она кивнула головой и немного приоткрыла глаза.
Она меня узнала, это было видно по ее выражению лица. Легкая улыбка мелькнула на ее губах. Что ж, милая, я рад нашей встрече.
Катерина лежала на моей кровати и спала. Я же как сраный веник метался по своей комнате, мучая себя собственными вопросами: «Что она здесь делает?», «Почему в таком состоянии?», и главный вопрос: «Что дальше?». А дальше будет вот что: кто-то придет из санчасти и прикажет мне ее направить в больничный корпус, на медосмотр. Кто знает, может она, то же чем-то больна? Не думаю. Вид у нее был хоть и уставший, но вполне здоровый. Она ни разу не кашлянула, нос свободно вдыхал воздух, никого чиха не было.
Я накрыл ее пледом, она еще сильнее свернулась в калачик. В комнате было прохладно. Я подошел к батарее, были теплыми. Уверен, что Катя чертовски голодна. Надо бы чай заварить и что-нибудь приготовить. В моем холодильнике как всегда повесилась мышь. Поставив чайник, я рванул в столовку за едой. Закрывая на ключ дверь (я это делал даже когда выходил на минутку из комнаты), поймал на себе пару ненавистных взглядов от других ребят. Ага, думают, что я как дебил счастлив, раз любимая женщина появилась здесь. Ха, ошибочка.
- Привет, Димка, - сказал один из них.
- Привет.
Я не обратил внимания, куда они пошли. Моей целью была столовая.
Как всегда, все голодные. Ладно, обычные люди, их только что привезли с холода, но наши лбы, что здесь делают. Вроде утренняя смена давно поела. Я проскользнул мимо очереди и попросил одного из поваров принести пару блюд и несколько пирожных (Катя любит сладкое, я это знал). Ожидая пока принесут заказ, снова смотрел на прибывших людей. Они жадно глотали каждый кусок, наши солдаты и то так не ели. Потом подошел к зеркалу и посмотрел на себя любимого. На меня смотрел высокий кареглазый брюнет, на лице у которого было пару шрамов. Черные волосы доходили до плеч и челка свисала на глаза. На нем был надет черный пиджак с высоким воротом, на ногах красовались черные лакированные «казаки». Мужчина держал обе руки в карманах синих джинсах.

- Дмитрий, возьмите! – сказал мне подошедший повар.
- Спасибо вам.

Взяв с едой пакет, я удалился из столовой.

Такой счастливый и красивый я возвращался в свой номер.
- Дим, постой, - позвал меня кто-то.
Да, этот кто-то был мой босс.
- Привет, - пожал он мне руку.
- Здрасте, - рявкнул я.
- Идешь кормить? – взглянул он на пакет, который я держал в руке.
- Да.
- Слушай, хочешь - не хочешь, надо провести осмотр. Мало ли что она подцепила там.
- Ну да, - у меня за ухом зачесалось, причем очень сильно.
- Дима, я не шучу.
Наверно, он это заметил. Мне было по фиг, что он говорит. Я блин, без него это знал.
- Я понял вас. Сделаем. Только дайте человеку покушать. Кстати, а куда остальных поместили? – без всякого интереса спросил я.
- Женщин с детьми – в пятый корпус, мужчин – в ваш.
Офигеть. Да тут заразы больше. Надо валить.
- Дим, - он взял меня за рукав, когда я уже едва сделал шаг.
- Ну, что еще?
- Уже мало мест. Некуда больше людей размещать, а материалов – на отстройку нового корпуса нет.
- И что вы предлагаете? Знаете, сэр, я хочу уехать (эта мысль, только что зародилась в моей голове).
- А как же мы? Да и сам понимаешь, никто тебя никуда не выпустит.
- Ха, зато место появится.
- Оно и так появится. У нас в медблоке половина уже при смерти.
- И вы предлагаете людей туда перемещать?
- Я ничего не предлагаю.
- Босс, вы там с Кремлем свяжитесь, пусть они материалы нам привезут. Место для застройки есть еще.
Я уже начинал зевать.
- Я знаю. Но все же. Я хочу тебя сделать своим помощником.
- Для меня это большая честь, - я пожал ему руку. – Только дайте мне несколько дней провести с любимым человеком.
- Хорошо. Только даю один день.
- Ладно.
Честно говоря, мне не особо хотелось прыгать до потолка от счастья. Меня больше волновала наша дальнейшая жизнь с Катериной. Мне хотелось уехать отсюда, как она едва встанет на ноги, оправится немножко после пережитого кошмара. Работа конечно, не пыльная будет, но мотаться по разным городам, мне не особо хотелось. Мысленно я уже был в своей американской вилле. Рядом мои родители, дядя с тетей и Катя.
Спустя минут 15 я был у себя. Катюха по-прежнему спала. Сняв пиджак и обувь, прошел на кухню. Чайник давно закипел, но хорошо, что плитка сама может отключаться, а, то тут бы давно был пожар. Заварив чай, прошел в комнату. Сквозь оконное стекло видел, как начал срываться снег. Было темно. Вскоре услышал ее голос.
- Привет, - тихо сказала она.
Обернувшись, увидел женщину, завернутое в одеяло, выражение лица было довольно приятным. Она смотрела на меня карими глазами, словно хотела, чтобы я подошел к ней и обнял ее (чего действительно, хотелось). Мы молчали. Между нами был какой-то метр. Она легла на спину и продолжала смотреть на меня.
- Ты изменился, - сказала она.
- Да, есть немного.
Я присел рядом с ней и взял ее левую ладонь в свои руки.
- Рука теплая. Согрелась?
- Да.
Она приподнялась с постели и обняла меня за спину.
- Дим, мне очень страшно.
После этих слов она словно котенок, сжалась клубочком в моих объятиях. Нагнувшись к ней, я поцеловал ее в макушку. Как же скучал по тебе, милая.
- Катюш, - начал я разговор.
- Ммм?
Обычно затяжное «ммм», обозначало «отвали».
- Кать, нам нужно с тобой на медосмотр.
- Я здорова.
- Я знаю. Но у нас так принято.
- Что? – она отстранилась от меня. – У нас?
- И давно ты работаешь на них?
Видимо, она была не в теме.
- Месяца 1,5. Мне тут нравится.
Она встала с кровати, оттолкнув от себя одеяло.
- Я не хочу здесь быть. Мне противно все это.
Неожиданно для меня она сняла халат, в который я ее одел, перед тем как положить на кровать. Она стояла передо мной почти голая. На руках красовались несколько царапин, на правом запястье был небольшой порез. Живот был плоским, ноги были достаточно худыми.
- Ты похудела, - сказал я.
Честно, мне не нравилась такая Катя. Я любил, когда она была в тонусе!
- У меня все забрали. Все, до копейки. Ты понимаешь, Кравчук? – она обернулась ко мне и ударила меня в грудь своими кулаками.
- Кать!
- Что «Кать»?! Я в отличие от тебя, не покупала этот сраный билет. Мы с Сережей решили как все жить.
- Помирать вы решили! Ты понимаешь, что ты могла умереть в любой момент? Ведь сейчас что угодно можно подцепить.
- Я понимаю, - она снова ударила меня в грудь.
- Кать, на, накинь, - я подал ей халат.
- Не хочу!
Она свалила его на пол.
- Но нельзя так. Все наладиться.
- Я не хочу здесь быть.
Я обнял ее и прижал к себе.
- Пусти, пусти меня!
- Да успокойся. Подумают, что ты психованная и упихнут тебя куда надо. Оттуда еще никогда нормальным не возвращался.
- Ну и пусть! Пусти меня!
Но ее руки были слабые. Она успокоилась и вновь прижалась ко мне.
Я поднял свой халат и накинул на ее худощавые плечи.
- Так теплее?
Она ничего не сказала.
- Давай чай попьем? Согреемся.
Она кивнула и с неким отвращением надела на себя мой халат.
- Я зеленый чай с травами заварил.
Катя молчала.
- Вот, смотри, - я достал пирожные, - из столовой принес. Вкусные.
Но она снова молчала. Я подошел к ней и спросил в чем дело.
- Дим, я не буду, это есть. Я не хочу.
- Катюша, посмотри на себя. Ты бледная вся.
- Я не буду.
- Хочешь умереть с голоду?
- Лучше так умереть, чем предать других.
- Чем я придал их? Что купил сюда билет. Катечка, мы помогаем другим еще людям. Многие сейчас живут как в сказке.
Меня это бесило. «Предал их» - ну, ну… Противно аж слушать. Блин, еще скажет пусть, что я предал Родину. Офигеть.
- Кать, ты должна поесть.
Я продолжал настаивать на своем. Нам надо идти скоро в медблок, а мы еще ни кормлены, ни одеты.
- Веди меня туда.
Женской одежды у меня не было. Я дал Кате свои чистые ночные штаны и майку с тапочками.
- Не забудь про халат.

Минут через 5 мы покинули комнату.

Пока она проходила медосмотр, меня снова преследовал доставучий босс. Я рассказал ему, что сейчас у нас было, он это с удивлением слушал.
- Ну, бывает. Привыкнет. Есть все хотят.
- Да, но я думаю, что ничего не изменится. Я ее знаю.
- Дима, все будет в порядке.
- Не думаю.
- Ты поговори с ней.
- Хорошо. Босс, я поработаю на вас с месяц можно? Но потом я хочу уехать. У меня родители... Я очень по ним скучаю.
- Так в чем проблема? Пусть приезжают сюда.
- Сюда? Вы спятили? Здесь опасность на каждом шагу.
- Дим, ты мне нужен. Месяц – это очень короткий срок. Давай до февраля потерпи. Там новый человек приедет. Мне уже на пенсию скоро.
- Хорошо.

Тут я увидел, как врач вел Катерину за руку.
- Что с ней? – спросил я.
- Все хорошо, - сказал он. – Только уж очень сильно потеряна масса тела. Вы уж позаботьтесь о ее питании.
- Хорошо.

Я взял Катю под руку, и мы пошли к себе. Уже ближе к ночи поделился с ней со своим планом: я очень хочу вместе с ней уехать отсюда до нового года. Мы все-таки попили с ней уже давно заваренный чай и съели пару пирожных. Мне удалось уговорить ее, чтобы она стала кушать.

Приняв душ, я лег рядом с ней.
- О чем думаешь? – спросил я.
Она лежала на спине и смотрела в потолок.
- О том, что сейчас твориться там, на улицах городов.
- Все наладиться.
Я обнял ее за плечи и прижал к себе.
- Ты такой теплый.
- Ну, иди сюда.
В моих объятиях была такая хрупкая, слабая женщина.

Утром меня разбудил стук в дверь. Нехотя встав с кровати, пошел к входу.
- Дима, открывай.
Щелкнул замок и, едва приоткрыв дверь, увидел пару солдат.
- Парни, что случилось?
- У нас приказ. Всех женщин собрать в нескольких больших комнатах. Нам предстоит большой переезд.
- Но чей приказ?
- А то ты не знаешь? – они заржали, как гиены.
- И где это вы будете их размещать?
- Мы в актовых залах.
Блин, там же дубарь.
- Давай поднимай, свою красотку.
Они вломились сами в мою комнату.
- Екатерина Викторовна, подъем! – крикнул один из них.
Она открыла глаза. Интересно, о чем она подумала, увидев картину Репина: трое мужичков, двое из них с автоматами, стоят и пялятся на нее.
Едва она посмотрела на меня, как тут же сделал веселую мину на лице.
- Милая, они за тобой.
Парни, козлы. Обломали меня сегодня. Я уже хотел сегодня с ней провести вечер.
- Вставайте. Вас переводят.
Она молча встала и накинула на себя мой халат.
- Хорошо, надо так надо.
Она даже не посмотрела на меня и вышла вместе с ними из моей комнаты.

Работа помощником, как я думал, не совсем была тяжелая. Вчера мы были в Казани. Там обстановка была гораздо лучше, чем у нас. На совещании было до смерти скучно. Хорошо, что телефончики еще работают, поэтому я сидел и играл в шарики, когда кто-то говорил о каких-то болезнях. Ближе к вечеру мы закончили, и я с большим нетерпением ждал встречи с любимой. Утром, мне один мужик сказал, что там им плохо живется. В комнате было ужасно холодно. Эти бедные женщины сидели, мерзли, завернувшись в одеяла. Еду им приносили раз в сутки, правда, вечером еще горячий чай.

По приезду в наш штаб, я мигом направился к себе. Переодевшись во все черное, покинул комнату. Уже на входе в актовый зал, мне дорогу преградил один парень.
- Лучше уйди с моего пути, - крикнул я.
Да, я был зол. Зол на то, что наш «дядя» поместил их в такой холодильник. Они же заболеют. Смертей не хватает что ли?!
- Вам нельзя! – сказал парень.
- Мне? - я показал на себя пальцами. – Мне, нельзя?
Я ударил его в живот (видит Бог не хотел).
- Можно как видишь.
Я вошел во внутрь. Что сказать?! Это ужас, товарищи. Пещерные люди лучше жили. У тех хотя бы был огонь внутри пещеры. Здесь – ничего. Просто кучка человек женского пола. В комнате едва горело несколько ночников, кое-где стояли обогреватели (да, у нас с поставкой электричества было все нормально). Но их не хватало, чтоб действительно согреть это помещение.
Я искал только ее. Проходя по счету ряд пятый, меня кто-то взял за правую руку.
- Помогите, пожалуйста. Нам очень холодно.
Я не посмотрел на эту женщину и выпустил ее руку.

Искал только Катю. Завтра, нет, сегодня. Я уеду. Уеду с ней.

Я уже думал, что не найду ее. Большинство лиц было прикрыто. Но уж очень хорошо знал ее тело. Узнал ее по рукам, по форме ладоней. У нее длинные пальцы и сами ручки всегда были узкими. Я приоткрыл ее лицо. Ее глаза были открытыми и смотрели на меня. В этом взгляде ничего я не видел – ни боли, ни отчаяния, ни надежды. Она просто смотрела на меня.
- Ты в порядке? – спросил я.
Она ничего не сказала.
- Пойдем.
Я взял ее на руки. Она руками обвила мою шею и носом уткнулась в мою грудь. Я слышал как медленно бьется ее сердце и чувствовал как ее дыхание согревало меня.
Уже на входе я приказал ребятам разместить всех по прежним местам.
- Но что скажет главный? – спросил один из них.
- Ничего он скажет. Но здесь невозможно жить. Что жить – дышать тяжело.
- Хорошо.
- Сегодня, сейчас же. Быстро! – скомандовал я.
Другому парню я приказал найти мне начальника склада и чтобы тот зашел ко мне.
Он кивнул и удалился с моих глаз.
- Сейчас. Скоро придем, - тихо сказал я Кате.

Около суток я не выходил из своей комнаты, ухаживая за ней. Несмотря на то, что ей уже под 40, выглядела она на лет 15 моложе. Видимо, сделала омолаживающую операцию. Сейчас это может сделать каждый.
Ближе к ночи, когда Катечка уснула, ко мне зашел начальник склада.
- Пойдем на кухню. Пусть спит, - тихо сказал я.
- Сереж, принеси мне одежду теплую ее размера. Нужны сапоги, полушубок какой-нибудь, теплые ласины, какой-нибудь свитер.
- Хорошо. Ты все же решил уезжать?
- Да. Скажешь ему, что я больше не позвоню и глубоко извинись перед ним за меня.
- Дим, а ты точно сумеешь выбраться отсюда.
- Да. Только ты мне подготовь бронированный «крузер».
- Хорошо. Я через час снова зайду к тебе.
- Нет, я сам. Часа через 1,5. У нас тут камеры. Блин как тюрьме.
Он молча удалился. Я был в нем уверен, что Серега не проболтается.

Спать мне не хотелось. Немного выпив коньяка, я вышел из комнаты, после чего запер дверь.

Шел по коридорам и напевал разные песни. Ждал когда наступит время. Ночью охраны было в два раза больше, и я понимал, что ранним утром мне надо бежать.
Подходя к складу, встретил пару ребят.
- Вы куда, Дмитрий? – спросил один из них.
- Я на склад.
- Мне надо что-то забрать. Посылку с Казани.
Начал лапшу на уши вешать.
- Ладно, проходите.

Ух, ну и дубарь здесь.
- Сергей! – позвал я начальника.
- Да, я здесь.
Пройдя несколько стеллажей, увидел его. Рядом с ним стояла парочка пакетов большого размера.
- Готово? – спросил я.
- Да.
- Тебе оружие не нужно?
- У меня есть.
- Хорошо. Так машину я подготовил.
Мы пошли к тачке. Передо мной стоял черный бронированный джип.
- Слушай, нужен еще один бак с горючим.
- Хорошо.
- Ключи сразу вставь в машину.
- Хорошо.

«Хорошо» - какое-то слово паразит.

Выйдя из склада с пакетами в руках, на меня снова посмотрели эти две здоровые гиены. Ну, давайте смейтесь. Завтра меня здесь не будет и, возможно, вы будете мертвы, если встанете на моей пути.

Я всю ночь не мог уснуть. Просто пролежал рядом с ней. Как же мне хотелось поцеловать ее и очень сильно прижать к себе.
- Катюш, просыпайся.
Она открыла глаза.
- Нам надо ехать. Ты хочешь домой?
Она кивнула и положила свою ладонь на мне на лоб. Я взял ее руку и поцеловал.
- Давай, вставай. Нам надо ехать.

Она встала с кровати.
- Вот, - я подал пакеты с вещами. – Думаю, подойдет.
- Спасибо. Я пойду в ванную переодеваться.
- Да, ладно. Что я у тебя не видел?! – фыркнул я.
- Я не хочу, чтобы ты меня такую смотрел.
- Милая, - я подошел к ней. – Ты мне любая нравишься.
Она обняла меня.
- У нас все получится.

Мы стали одеваться. Все мои вещи были в небольшой сумке. Деньги (может, пригодятся, в Америке 100%), документы (я попросил нужных людей, чтобы Кате сделали паспорт и визу, т.к. возвращаться к ней домой не имело смысла), пара толстых туник, черные джинсы и телефон. На мне был теплый коричневый свитер, штаны цвета хаки, бутсы, на поясе вдобавок висел ремень, где за спиной прятались два ствола.
- Ты готова? – спросил я.
- Да.
Она обернулась ко мне, и я на миг ослеп от красоты.
- Хороша, - сказал я.
Ее ноги украшали серые ласины, которые обтягивали ее бедра, вплоть до колен на ногах красовались коричневые сапоги. Худощавое тело украшал черный свитер с большим воротом.
- А полушубок?
- Ах да.

Он ей был в самый раз.
- Блин, перчатки! Про перчатки забыл.
Я подошел к тумбе и достал пару перчаток, обычно которые одевал сам, когда мы выезжали в город. Это были черные перчатки, в которых ваши ручки никогда не замерзнут.
- На, - я подал их ей. – Оденешь, когда мы войдем в склад.
- Хорошо.
- А сейчас прости, их надо спрятать.
Я накинул свою камуфляжную куртку.
- Значит так, сейчас мы выходим из комнаты. Ты держишься за мой пояс. Всем кто встретиться на нашем пути, я буду говорить, что веду тебя в склад, дабы подобрать нужные вещи.
- Поняла?
- Да,Дима.
Я обернулся к ней и положил руки на ее плечи и посмотрел в глаза.
- У нас все получится. Поверь, сегодня ночью мы будем в Нью-Йорке.
- Я верю тебе.
Она прижалась ко мне.
- Кать, сейчас 4.30 утра. Как раз народу мало. Утренняя смена приезжает в 6.
- Пойдем? – спросила она.
- Да.
Я на прощание окинул взглядом свою квартирку.
- Все, пошли.

Чтобы попасть нам в нужное место, надо пройти пешком километра 2, преодолевая на своем пути 50 порогов, 4 лестничные площадки и кучку встречавшихся мне на пути людишек, которым приходилось объяснять, что мы держим путь в склад.

- Димуль, давай помедленнее, пожалуйста.
- Нам надо торопиться.

Вот опять эти две гиены. Они стояли и над чем-то ржали.
- Над чем смеемся, ребят? – спросил я без всякого интереса.
- Да, так, - сказал один из них и продолжал ржать.
- А вы зачем на склад опять? – спросил другой.
- Да вот, - я показал пальцем на Катерину, - идем одежду подбирать.
- А что в камуфляже? – спросил меня еще смеявшийся до слез парень.
- Да мне потом надо съездить кое-куда.
- Вообще-то сегодня воскресенье и никаких сведений мы не получали.
- Получите. Пропустите. Видите человек мерзнет.
А моя Катя молодец, сообразила. Она грела руки своим дыханием.
- А, ну ладно.
- Идите, - скомандовал один из них.

Фу, я уже думал сейчас, что всажу им по пуле каждому.
- Ты в порядке? – спросил ее я.
- Да.
- Мы уже пришли.
На складе было почти темно.
- Кать, нам сюда. Садись назад и пожалуйста, нагнись. По нам стрелять будут.
- Что? Димка ты с ума сошел? – крикнула она.
- Тсс! – я преподнес палец к губам.
- Э, что тут такое? Вы что здесь делаете? – издалека послышался чей-то голос.
- Давай в машину, - скомандовал я.
Я мигом достал пистолет и начал стрелять в солдата.
Он нажал на аварийку. Сделав пару выстрелов в его сторону, мигом проскользнул в салон авто.
- Держись, - сказал громко я.
В зеркале заднего вида увидел, как он уже приближался ко мне, тут же - как Сергей стоял у ворот и уже нажал на кнопку, чтобы они открылись.
- Дорогая, нам везет сегодня.
Я понимал, что Сергея за это просто убьют без суда и следствия. Выезжая из склада, посмотрел на прощание ему в глаза. Едва он махнул мне рукой, как тут же получил пулю в лоб. По нашей машине так же стреляли. Но хрен парни, вам пробить своими дротиками такую защиту.

Ух, ну и навалило.
- Дорогая, нагнись, - сказал я.
По нам уже стреляли солдаты, которые стояли на вышках.
Она кричала, закрывая уши от окружавшего нас шума.
- Сейчас, - я видел перед собой долгожданные ворота, - сейчас мы отсюда выйдем.
Перед машины ударился о них, и мы выехали на асфальтированную дорогу.
- Ну вот, а ты переживала.
- Никогда, слышишь, больше так не поступай! - Катерина уже билась в истерике.
Я посмотрел назад и заметил, что почти все заднее стекло было в следах от пуль.
- Нам до Москвы около часа ехать. Не переживай в розыск никто подавать не станет.
- Хорошо, но а почему?
- Катюш, про них, точнее про нас мало кто знает. Мы сейчас доедем до ближайшего аэропорта и сядем на первый же рейс до какого-нибудь американского города.
- А может точнее до Нью-Йорка?
- Да. Но не факт, что именно сейчас мы сядем на этот рейс. Сейчас сама понимаешь, не каждый может улететь. Деньги ничего уже не значат. Мне есть, что им предложить, поверь.
- Хорошо. Поехали. Я ужасно устала.


Как я и думал, улицы Москвы были полупустыми. Повсюду валялся бумажный мусор, целлофановые пакеты. Кто-то даже спал, прислонившись спиной к дому.
- Кошмар, - воскликнула Катя. – Все как в фильмах-катастрофах.
Я посмотрел в зеркало заднего вида. Катя смотрела из стороны в сторону.
- Согласен. Я уверен, что в 2016 г. в этот город вернется нормальная жизнь. Все снова будут жить, как и жили, т.к. это не может больше продолжаться.
- Хоть бы.
- Долго нам еще?
- Нет, вот уже «Домодедово» видно.
- Но мы не доедем до Нью-Йорка.
- Возможно. Сейчас разберемся.
Мы припарковались на полупустой парковке. Остановив машину, повернулся к Кате.
- Ты в порядке?
- Да.
- Отодвинь спинку кресла, пожалуйста.
- Хорошо.
Опустив спинку, я увидел чемоданчик.
- Это наш, походный. Там даже еда есть.
Она взяла его в руки.
- Сорви этикетку, - сказал я.
Катя послушала меня.
- Открой его и достань шапку оттуда.
- Хорошо.
Он достала черную шапочку.
- Надень ее и потом накинь капюшон.
Катя так и сделала.
- Сейчас мы зайдем с тобой как супруги, понятно?
- Хорошо.
Мы вышли из машины, забрав необходимые нам вещи, в т.ч. и тот чемоданчик.
- Дорогая, подожди минутку.
Я хотел взорвать машину. Никогда никто не узнает, что именно мы на ней приехали. Камеры уже как год не работали в общественных местах. Катя стояла в стороне, когда я поливал машину бензином.
- Отойди еще дальше.
Достав зажигалку из кармана, я поднес огонь к тачке. Пламя начало охватывать машину.
- Все, пошли. Скоро рванет. Мы бегом побежали к зданию.

Войдя внутрь, я сразу увидел, что работала одна касса.
- Дорогая нам сюда.
Мы подошли к кассе, держась за руки.
- Девушка, остались ли у вас билеты до Нью-Йорка?
- Нет, у нас до Вашингтона теперь самолет летает.
- А когда ближайший рейс?
Она посмотрела на Катерина, та ей мило улыбнулась.
- Через 15 минут.
Нам, чертовски везет!
- Можно нам парочку? – ласково попросил я.
- Да. А что вы предложите взамен? – спросила она, смотря мне в глаза.
- Что вы желаете?
- У нас дома закончились спички и продукты.
- Спички? Ха-ха-ха.
- Милый, - Катя толкнула меня в бок.
- Дорогая дай мне наш чемоданчик.
Я открыл его так, чтобы девушка не увидела остальное его содержимое.
- Вот, возьмите. Три упаковки хватит?
- Вполне, - ответила девушка.
- Может что-то еще? – спросила Алла.
- Нет, не стоит.
- Хорошо.

Мы пошли к самолету. Я никак не мог успокоиться. Спички за два билета. Смешно. Неужели сейчас каждая мелочь на счету.
- Перестань, - одернула за рукав меня любимая женщина.
- Ладно, ладно.

Спустя минут десять мы были внутри. В салоне было всего лишь шесть человек.
Мы сели с Катей друг напротив друга. Я смотрел в иллюминатор на падающий белый снег.
- Скоро новый год, - сказал я. – Я без подарков впервые лечу к ним.
- Дим, ой, милый, (нам лучше не стоило называть имена), главное то, что мы оба живы. Ты скоро увидишь своих родных. Счастье снова будет в нашем доме.
Она пересела ко мне, положила голову на мое плечо и также смотрела на снег. Вскоре прошел пилот самолета и приказ всем пристегнуться. Стюардессы теперь не ходили по борту самолета и не предлагали напитки. Их теперь не было. Лететь нам полдня точно. Хотя я не знаю как им дали добро на вылет. Тут же я заметил, что снег перестал идти и что-то ярко-желтое начало слепить глаза. Впервые за последний год своей жизни я увидел солнце.
- Даже солнышко нам улыбается, - Катя смотрела в мои карие глаза.
- Да.
Я прикоснулся к ее губам и поцеловал их, они по-прежнему сладкие.
- Я люблю тебя, - сказал я, обняв ее за плечи.
- И я тебя, - она еще сильнее прижалась ко мне.
Мы начали набирать скорость. Я наверно в последний раз смотрел на утопающую в грязи и снегу Москву. Больше мы сюда не вернемся. В Америке у нас начнется новая жизнь, жизнь о которой я мечтал последние лет 15 – тихую, размеренную, рядом с любимыми и дорогими мне людьми.
Катюша заснула на моем плече. Я продолжал смотреть в окно, мысленно прощаясь со всей Россией. Впереди только небо и солнышко, которое нам улыбалось за стеклом.

Только сейчас, согретый теплом любимого человека, понимаю, что все это время я был чужаком в чумом краю. По сути, тогда, купив билет в так называемый рай, я отказался от души. Смотреть на чужую боль, страдания, хоть и оказалось мне по силе, но все это неправильно. И я знал, что все там не так гладко. Людей и так убивали. Беда не пришла одна. Все мы должны были жить, точнее – выживать, находясь в равных условиях. Правильно, мне тогда Катя сказала, что я предал других людей, оказавшись там. Вся эта гнилая земля теперь мне стала чужой, чужой землей. Даже если, в скором времени все вернется на круги своя, я не вернусь туда, даже не став объяснять причины…

- Ты не спишь? – Катюша открыла глаза и посмотрела на меня.
- Нет.
Рука опустилась на ее талию. Она снова уснула. Я поцеловал ее губы и сам откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, представлял то, как я приеду домой. Обниму своих родителей, возьму их за руки, обниму и поцелую своих тетю и дядю. Катя тоже увидеться с близкими людьми, с друзьями. Мы будем жить там, где солнышко будет светить нам каждый день, а земля не будет казаться чужой. Ведь не зря же в контексте исторических событий называли Америку Новым Светом.