Консерва Трансфер ля стасьён.*

Консерва Трансфер ля стасьён.*

*адекватного перевода нет – компиляция из transfer station(англ.) и la station de la transplantation (фр.)

Руки Шефа нервно тряслись. Свет от приборов в рубке челнока, что называется, «подливал масла в огонь» – побледневшее лицо начальника синюшно мерцало, нагоняя инфернальности. Выпученные, и без того огромные, его глаза лихорадочно вращались. Сразу понятно – привидения впечатлили. Он бешено швырнул на пол многофункционал новейшей модификации, рухнул в кресло и яростно расхохотался. За Шефом вваливалась вся компания.
- Тыррибылщина! – орал Зам Начальника, находясь под напором подхваченного адреналина.
- Шарман, шарман! – вопила очень даже не экзальтированная, но теперь просто невсебяемая Бухгалтерша.
- …ля, не при дамах будь сказано, - пригнувшись, втиснулся в рубку Второй Зам: – но я там чуть не обсеренился!
Вслед за многофункционалом шефа на пол рубки полетели палицы, ножи, какие-то немыслимые пистолеты и лазерная пищаль – Второй Зам мужик не только крупный, но и обстоятельный.
Енька и Окка вбежали последними. Бледная Окка сползла по стеночке, роняя, а точнее брезгливо отталкивая от себя кривую саблю. Енька, пряча улыбку, деловито задраила шлюз, сунула незаряженный (а кто об этом знал?) револьвер за ремень и отрапортовала:
- К расстыковке тов!
- Расстыковка! – Скомандовал Крус, защёлкивая ремни безопасности.
- Есть, кэп! – Енька привычно отстучала коды швартовых. Было слышно, как стальные тросы, бренча магнитными захватами, всасываются в шлюзы. - Есть расстыковка! – Енька, подтолкнув замешкавшуюся подругу к свободному креслу, оперативно уселась на своё место и пристегнулась ремнями. Вся компания последовала её примеру.
- Жестковатый старт, пожалуй, будет уместен, – хмыкнул Крус, смакуя предполагаемые ощущения начальства, и отжал штурвал на себя. Нежно, но максимально. Компания застенала от навалившейся тяжести. – Вынужденная мера… - весьма натурально хрипел он, с трудом оборачиваясь к пассажирам. – Привидения и перегрузки – несовместимы!


Четверть века тому назад:
Малыш не очень понимал - из-за чего вся эта суета? Папа нервно запихнул в кабину робота-няньку, бегом вернулся за ним с мамой. Подхватив Малыша и большую сумку, потянул маму к кораблю. Пока она неуклюже размещалась на передних креслах, мужчина сбросил сумку в багажный отсек, закинул Малыша в хищные объятия няньки, оперативно трансформированного в стартовое ложе, и, включив охранную сигнализацию на планете, уселся за штурвал потёртого звездолёта.
- Может, всё же не надо? – дрожащим голосом спросила мама. – Как-нибудь сами…
- Не говори ерунды! – отрезал папа: - Я фермер, а не повитуха. Через пару часов хренов докторишка лично объяснит, что он имел в виду под этим «цесарево».
- Кесарево. – Кривясь, поправила мама.
- Вот-вот! Главное, молись, чтобы наша тарантайка не развалилась!


- Тарантайка развалилась? – поинтересовался мальчуган.
- Ну вот, ты разбудил Малыша. – Зашикала на папу мама.
- Ничего. Cкоро он станет старшим братом. А значит, парень уже взрослый, - папа, отряхиваясь, выбрался из люка в полу. – Как ты, Малыш?
- Хорошо. – Кивнул сонный мальчик.
- Молодец. Мужик! – папа почесал свой выдающийся нос рукавом куртки, оставив тёмный масляный след и на носу, и под носом, и по щекам.
Малыш залился счастливым смехом. Кажется, это приободрило родителя:
- Вот, смотрите! – грязным пальцем папа ткнул в монитор: - По курсу - старый Трансфер ля стасьён. Консерва. Но на пересадочной станции стопудово сохранился мед блок. Если чуть-чуть подкореллируюсь, на инерции дойдём за пять минут.
- А привидения? – прерывисто дыша, захныкала мама. – Старый ля стасьён.… Все знают… - и вдруг с совершенно иной интонацией произнесла: - Всё. Начинается.
- Олени, пантеры, короли и прекрасные незнакомки. – Папа с осторожностью запустил боковой двигатель, вслушиваясь в раздражающе высокий свист. – Просто фольклор! – подмигнул он сыну. - Как Баба Яга и Кощей Бессмертный. Дорогая, всё одно - до Базы нам не дотянуть, да и «скорую» вряд ли дождёмся. Врубаем SOS, садимся на станции, и ищем мед блок.


После некоторой заминки, система безопасности старой станции, отсканировав фермерский звездолёт на предмет обнаружения оружия и боеприпасов, обеспечила проход крохотного корабля во внутренний терминал. Папа выскочил на пирс как ошпаренный, едва прихватив стандартный навигатор с приборного щитка. И помчался вглубь станции.
- Малыш, помоги мне. – Мама со своего пульта отключила опеку робота-няньки.
Мальчик, выбравшись из кресла, спрыгнул на щербатую керамику посадочной площадки. Ему не было никакого дела до многолетнего слоя нетронутой пыли. К следам отца прибавились его следы. Малыш обошёл звездолёт и помог маме спуститься из кабины. Она тоскливым взглядом окинула пространство внутреннего терминала. Тяжело отдуваясь, достала яркую сумку из грузового бокса. Ещё раз рассеянно посмотрела по сторонам, и равнодушно уронила сумку прямо в пыль стартовой площадки. Брови Малыша взлетели вверх. Пыль взметнулась во все стороны. А мама, охнув, опустилась прямо на сумку.
Высокие, прозрачные двери в здании порта раздвинулись, и оттуда показался бегущий папа с креслом-леталкой:
- Всё отлично! – кричал возбуждённо папа, усаживая жену в кресло. – Мед блок в порядке, операционная есть, родильный робот-бокс исправен! Малыш, не отставай! – взревел папа, на ходу запихивая сумку в невместительную нишу для вещей. И, толкая кресло-леталку перед собой, вихрем понёсся назад к зданию порта. Мальчуган припустил следом.
Огромные, в старинных витражах, двери сомкнулись за спиной. Малыш остановился. Где-то далеко в темноте затухал дробный звук шагов и выкрики отца. Освещение не работало. Только надписи поверх аварийных проходов и точечные споты-светильники снизу стен. Пыли внутри здания не было - роботы-уборщики трудились исправно. На блестящей поверхности пола, следы пыльных родительских подошв очень быстро сошли на нет.
Малыш, шмыгнув носом, нащупал в кармане грозную рогатку. Шумно вдохнул невкусный воздух, решительно выдохнул, и смело зашагал по центральному коридору. Однообразные пустые помещения по обе стороны были совершенно не интересны. Впереди замаячила слегка необычная конструкция. Ступеньки вели наверх. В домах, в которых ему довелось побывать за свою пятилетнюю жизнь, лестница наверх обеспечивала попадание в спальни и детские комнаты. Малыш бесстрашно поставил ногу на первую ступеньку. Раздался тихий гул, ступенька дрогнула. Малыш присел от неожиданности, схватившись за перила. Мягкие перила поехали вместе со ступеньками. Малыш рванулся было обратно, но ступеньки необычной лестницы поволокли его вверх. «Возможно, это папа придумал такую штуку, чтобы Малыш мог догнать их с мамой» - смутно сформировалась спасительная мысль.
Никаких спален наверху не оказалось. Точно такой же длинный, широкий, плохо освещённый коридор. Когда остановившаяся лестница осталась далеко позади, в одном из боковых ответвлений Малышу послышались голоса.
- Мама! Папа! – сломя голову он бросился в темноту.
Короткий, тёмный коридор быстро закончился, и Малыш выскочил в большое помещение, края которого тонули во мраке. Сверху кто-то, неразличимый в темноте, похлопал руками в резиновых перчатках и струя подвижного воздуха взъерошила и без того лохматый чуб на детской голове.
- Мама!? – шёпотом позвал ребёнок.
- Эм-м-м-ууу…. – привлёк его внимание тихий, нежный звук где-то впереди.
Стараясь ступать неслышно, Малыш пошёл по дорожке из крохотных светильников в полу. Дорожка поворачивала, снова поворачивала, поворачивала в другую сторону, меняла цвет. В одном месте от череды тускло-жёлтых спотов направо вела очередь неприятно красных огоньков. Малыш задержался на «развилке». После минутного замешательства, сосредоточенно продолжил движение в прежнем направлении. Вслед за жёлтыми он повернул налево, обогнул какую-то тёмную ширму и остолбенел…
Путь преграждало громадное животное. Сидящая чёрная кошка была выше стоящего Малыша на две головы. Длинный хвост лежал на полу, и кончик его слегка подрагивал. Малыш почувствовал, что задыхается.
- Юм-м-м-м… - тихо сказала большая кошка, подняла задницу с пола, и, не обращая никакого внимания на человеческого детёныша, сладко потянулась всем телом.
Словно лезвия отточенных клинков клацнули стальные когти по отполированному мрамору полов. Длинный хвост нервно взлетел и опустился, издав хлёсткий звук пистолетного выстрела. Малыш от испуга опрокинулся на спину и быстро-быстро, перебирая руками и ногами, начал пятиться от опасного зверя, пока не упёрся в стену.
Страшная кошка, высоко подняв голову, пошла прочь от маленького человечка. Сделав несколько грациозных шагов, она вдруг обернулась к Малышу. Вздёрнув массивный подбородок, произнесла:
- Ум-м-м-м! – и растворилась в темноте.
«Она позвала меня!» - догадался Малыш, поднимаясь с пола. И, сгорая от любопытства, осторожно двинулся следом.
Воздух насытился влагой и прохладой. «Это те, о ком говорил папа!» - понял Малыш, встретив следующее привидение. Олень высокомерно поворачивал шею, демонстрируя ветвистые рога и полное безразличие к чему бы то ни было. Он ничуть не боялся мальчика. В упор не видел его. Малыш осторожно приблизился и протянул руку к лохматому боку. И ладонь свободно погрузилась в гордеца! Индифферентность мигом слетела с оленя! Словно очнувшись, он дёрнулся всем телом и рванулся прочь с каким-то странным визгом, неподобающим столь благородному животному. Малыш испуганно отдёрнул руку. Рукав рубашки был мокрым.
Немного поразмыслив над ситуацией, Малыш решил отправиться вслед за призраком. Через несколько десятков шагов он вновь попал в большое – на этот раз - круглое помещение, над которым красиво устремлялся ввысь стеклянный купол. Здесь было гораздо светлее. Большая, зелёная птица с длинным хвостом кружилась под головой. Это её крылья создавали тот самый звук хлопающих перчаток!
«Ещё один!» - обрадовался мальчик.
Птица исторгла протяжный скрип, и на макушку Малыша шлёпнулась вязкая дрянь.
Странное привидение! Но не успел Малыш обдумать эту мысль, сырым рукавом счищая с вихров помёт, как вдруг его ослепил луч яркого света.
- Гляди, мальчонка! – раздался трескучий голос.
Столб фонарного свечения опустился к ногам говорящего. Дурнопахнущее создание в рваной одежде приблизилось и склонило над Малышом сморщенную физиономию, в обрамлении седых косм.
- Баба Яга! – взвыл Малыш, бросаясь наутёк, и тут же воткнулся во что-то твёрдое, но живое. Поднял взгляд: Худое лицо, с ввалившимися скулами и выпирающими лошадиными зубами, заинтересованно смотрело сверху.
- Кощей Бессмертный! – завопил Малыш пуще прежнего. – А-а-а-а-а-а-а-а-а! – орал он не переставая, срываясь на визг.
- Стоять! Не двигаться! – прогремел знакомый голос.
Впрочем, никто и так не делал никаких движений. Голосящий Малыш завис меж двух странных, растерявшихся фигур. Запыхавшийся отец, потрясая зазубренным тесаком, манил его свободной рукой.
- Папа! – кинулся к нему Малыш.
- Крус! – мужчина подхватил сына на руки. – Ты в порядке?
- Эти приведения. Они плохо воняют. – Кивая в ответ, пожаловался Малыш.
- Вы кто? – потребовал объяснений отец.
- Я смотритель станции, – высокий, худой старик, зябко поеживаясь, запахнул дырявый плащ. - А это моя жена.
- Без нас вы бы никогда не получили доступ во внутренний терминал, – добавила старуха. – Это был ваш сигнал SOS? Так ведь?
Издалека донёсся душераздирающий крик.
- Что это? Кто там? – всполошились старики.
- Она …рожает! – отец, не спуская с рук Малыша, бросился в мед блок.

- Знаешь, - на пороге медицинского отсека Кощей, оказавшийся смотрителем, опустил руку на плечо Круса, - пусть они здесь занимаются своими делами, а мы с тобой пойдём гулять. Невыносимо слушать эти вопли.


Собственно, вот и вся история. У Круса родилась сестрёнка. Пока старуха помогала отцу в хлопотах возле роженицы, старик нянчился с мальчиком. Познакомил его со своими собакой и кошкой, а так же показал «волшебную стенку».
С водой на законсервированной станции приходилось туго. Лет пятьдесят прошло с тех пор, как последняя комета была заведена в технические танкеры. От неё уже, практически ничего не осталось. В типовых конструкциях пересадочных модулей ледяные кометы использовались для пополнения запасов воды – одновременно охлаждали энергореактор и поставляли жидкость для технических нужд. В зоне фильтрации растаявший лёд, превращался в пар, остужался и, проходя сквозь газоанализаторы, широким полотном устремлялся в уловители-накопители.
- Впрочем, для тебя это неважно. – сказал тогда старик, подводя Круса к тонкой стене холодного водяного пара. – Смотри!
Он шагнул за эфирную прозрачность … Грозный и величественный король в роскошной мантии предстал перед малышом:
- А теперь смотри! – король наклонился и поднял с пола… ужасающего вида арбалет.
У Малыша челюсть отвалилась. Старик, смеясь, выглянул из-за стены:
- Любая мелочь превращается в чёрти чё. – он протянул Малышу потерянную пластмассовую рогатку: – Особенно всякие пулялки и рубилки. Наверное, есть в этой кометной воде нечто такое…. – старик задумчиво побрёл дальше по коридору: - О, видел бы кто, как преображается моя старуха!


На борту корпоративного корабля, обнимая, уже оправившуюся от пережитого Окку, Крус с улыбкой вспоминал, как они с отцом гонялись за ледяной кометой, арканили, буксировали и втаскивали глыбу застывшей воды на старый Трансфер ля стасьён. И как радовались старики возможности каждый день принимать душ.
Всей семьёй много лет подряд они навещали пожилую чету. Мама предлагала им поселиться вместе на крохотной фермерской планетке. Но старики отказались – привыкли к простору! Да простора на консерве Трансфер ля стасьён было хоть отбавляй. Простора и приключений.



- Крус! – вырвал его из ностальгических воспоминаний Шеф. – Все свидетели. - он окинул взглядом уютную кают-компанию. – Развлеклись на славу. Ты выиграл пари – во всеуслышание признаю – привидения существуют! – Шеф нажал кнопочку на своём коммуникаторе, и с дивным звуком на счёт Круса упала кругленькая сумма.
Участники корпоративной вылазки разразились аплодисментами, весело и щедро добавляя космочеки в пользу победителя. Окка влюблёнными глазами смотрела на своего героя. Обнимая девушку, Крус усмехнулся. И хитро подмигнул, сидящей напротив, младшей сестре.
Кого только они с Енькой не привозили сюда! Одноклассников, приятелей из колледжа, однокурсников по универу. Всегда действует безотказно!


Марина Гаки
Январь 2014