Диалоги

Во-первых, и самое основное, здесь нет никаких реальных персонажей, любое сходство с настоящими людьми случайно.
Во-вторых, надо будет отметить, бородатый – это просто аллегория, анекдот (бородатый, анекдот – домысливайте сами, - прим. ред.). И он говорит об истинах, со многими из которых я не согласен.
Кстати, и в-третьих, прим. ред. – абсолютно реальный персонаж, и он именно ред.
И последнее, самое важное: огромное спасибо всем моим друзьям и знакомым за помощь в создании этого сборника.
И как сказали бы Бивис и Батхед:

В ДОБРЫЙ ПУТЬ!

С уважением,
ваш Автор.

P.S.: И огромная благодарность моей жене за то, что она открыла мне глаза на многие вещи и своими трудами и хлопотами не позволяет закрыться им навсегда.



- Вот так все и случилось.
Я угостил бородатого сигаретой. Он не спеша вытянул фильтр, потеребил сигаретку и только потом прикурил.
- Ты, брат, этим не увлекайся.
- Да знаю…
Он вздохнул.
- А ты, дед, как тут оказался?
- Это слишком долгая история. Давай лучше я тебе притчу расскажу.
Он поерзал, устраиваясь поудобнее, нахмурился, потом улыбнулся чему-то и начал.
- Жил один глупый парнишка, молодой был, кровь горячая. А родители все не давали ему развернуться. Да, в общем-то, не то чтобы очень не давали, а как-то так получилось, что отправился он на поиски приключений.
Раз встретился ему город, хороший город, только больно уж напоминающий болото. Ступишь ногой, так по уши и увязнешь. Вот и увяз наш паренек. По уши, даже глубже.
Глядь, а тут все так, по уши, и выбираться никто не собирается, привыкли, тепло им и уютно. Да, может, и не уютно, а желания выбираться нет. Вот и живут так – по уши.
Живут они себе, разговаривают, работают, женятся и умирают. И смотрят на других, кот ходил-ходил, а тут взял и увяз, а то и подсобят, люди добрые.
А наш паренек не захотел жить “по уши”, взял, схватился за молодое деревце, да и выбрался. А как выбрался, так и ушел.
Долго еще вспоминали его в болоте, легенды про него выдумывали, философские трактаты писали. А потом все равно забыли.
Правда, говорят, были некоторые, кто попробовал за нашим пареньком… Только это наверное враки.
- А чего, может вылезли из болота и ушли?
- Ну, кто вылез, а кот и утонул.
- Уж не вы ли были тем пареньком?
- И я там тоже был. И ты – “был”. И все остальные.
Я задумался.
- Хорошая притча, дед.
- У-у, я еще тебе и не такое расскажу. И если уж узнаешь кого там, родной, хоть самого себя, то не обессудь, буду говорить как видел.
- Дерзай, дед, давай уж и про меня.
Бородатый выбросил окурок, сплюнул и назидательно произнес:
- Только ты бросай эту гадость.
- Сам знаю, - ответил я капризным тоном Эллочки Людоедовой.



- Жил-был поэт. Как очень хороший поэт, он создал свой мир, со своими законами и героями.
Вот только одного он не учел. Как очень хороший поэт, он пытался отождествить себя со своим героем. А так как герой – идеал поэта, к которому поэт как человек стремится, то скоро поэт стал собственно героем.
- Так чего же он не учел? По-моему, каждый поэт хороший поэт становится собственным героем.
- В том-то и дело. Только поэт живет не в созданном им мире, а в реальности.
- Ну так и что же?
- Законы придуманной им вселенной – это не законы реального мира. Если в своем выдуманном мире он может умирать сотни раз и оставаться всегда живым, беспробудно пить, но не быть алкоголиком, быть популярным, но не быть попсовым, то в реальности это не так.
Вот и выбросило нашего поэта из реальности.
- И что же с ним стало?
- Все жалели беднягу, а помочь ничем не могли. Скурвился, в общем, наш поэт.
- А есть ли у него возможность выбраться?
- Есть. Возможность всегда есть. Однако за все надо платить.
- И чем же?
- Либо перестать быть хорошим поэтом (двоякий смысл: второй – после хорошего идет лучший, - прим. ред.), либо перестать быть.
- А других вариантов нет?
- Есть.
- Например…
- Например, каждый решает для себя сам. Что он готов отдать, чтобы получить что-то взамен?
- А как звали этого поэта?
- О-о, имя ему Легион.
- Даже так… А что бы ты делал на его месте, дед?
- Попробовал бы стать кем-то другим. Авось и попал бы в резонанс.
- Как это? Какой резонанс?
- Когда мир вымышленный становится миром реальным. Но это если поэт хочет остаться поэтом. А так есть много интересных занятий.
Он усмехнулся. Потом вдруг заорал не своим голосом:
- Лазарь, выйди вон!
Я аж подпрыгнул. А потом долго смотрел на бородатого, которого вдруг разобрал сумасшедший истерический смех.



- Есть люди, которые все время занимаются чем-то, а на деле – не занимаются ничем (“занимаются ничем”, - как сказал бы О.А., - прим. ред.)
Был я знаком с одной такой девушкой.
Бывало, увидит она кого-нибудь, возьмет в свои цепкие лапки и давай его обрабатывать.
Ну, в общем-то, идей у нее море, да и идеи все достойны внимания. Хорошие были идеи.
Так вот, схватит она кого, обработает. У того глазенки загорятся, вдохновение накатит и, лети все кувырком, побежит делать.
- Но не доделывает, пыл угасает?
- Почему же, доделывает иногда. Это смотря кого обрабатывать.
Так вот, спустя какое-то время они вновь встречаются, а девушка уже другого обрабатывает, аж сама зажигается от собственных идей.
- Дык, опаньки?
- Опаньки.
- А если некого обрабатывать?
- Как это некого, а себя?
- Тоже идея.
- Так не в том суть, что девушка быстро переключается, а в том, что удается ей-таки разжечь огонек в других.
- Получается, все, что она делала – это круто?
- А ты думал.
- Я думал иначе.
- Не суди, да не судим будешь.
- И что стало с той девушкой?
- Да все осталось по-старому. И это плохо.
- Так ты, дед, говорил, что это круто?
- Говорил. До поры до времени. Дело в том, что зажигать уже некого. Городок-то маленький.
- А по второму кругу?
- Умные люди отличаются от глупых не тем, что не совершают ошибок, а тем, что дважды их не повторяют.
- Так то умные.
- А зачем с глупыми общаться?
- И остается девушке накручивать себя?
- А кого же?
- Тяжко.
- Тяжко.
- И что же ей делать?
- Искать новое болото.
- А если нету?
- На нет и суда нет. Так поди ж ты, не доходит.
- До кого?
- А ни до кого не доходит.
- Ну так что же делать?
- И кто виноват? А вот это, родной, честно и прямо спроси себя сам.
- Я попробую.
И попробовал.
- Не получается.
- Родился идиотом – попробуй снова.
Он мгновение помолчал.
- Вот это я и называю – заниматься ничем.



- Но есть на свете и совсем другие люди. Эти мало говорят, но много делают. Чаще всего, так как возможности у этих людей ограничены (в силу специфики их деятельности, - прим. ред.), дела их очень медленно раскручивают колесо судьбы. Однако в обществе таких людей наполняешься жизненной энергией, которая позволяет тебе сделать еще один шаг вперед.
- И у тебя были такие знакомые?
- Почему же были? Они и сейчас есть.
- И они помогли тебе раскрутить колесо судьбы?
- Именно так. Жаль, что это бывает слишком незаметно. Обычно никто не замечает.
- А они это делали намеренно?
- Что – “это”?
- Ну, раскручивали колесо?
- Родной, все в этом мире делается намеренно, даже если никто об этом не догадывается.
- Хорошо, я спрошу по-иному. Они, эти люди, знали о том, что крутят это пресловутое колесо?
- Вот когда встретишь их, ты и спроси.
- Обязательно. А ты не знаешь, зачем вообще надо крутить колесо судьбы, само оно разве не вертится?
- Под лежачий камень вода не течет.
- А если вдруг разные люди вертят твое колесо во все стороны?
- Твою работу за тебя никто другой выполнять не будет. Ты сам вертишь колесико куда тебе будет удобно.
- А куда мне удобно?
- А куда тебе неудобно?
- Ну… например…
- Вот и крути его в обратную сторону.
- А вдруг кто из этих людей окажется лже-пророком, мозги, понимаешь, мне запудрит.
- Битый небитого везет (двоякий смысл, - прим. ред.) Тебе еще, родной, зерна от плевел очистить?
- Ну а вдруг?
- Вдруг бывает только … Ты смотри внимательней, зенки пошире раскрой.
- А вдруг они сами ошибутся?
- Человек не робот, бывает и ошибается.
- Что же тогда делать?
- Жить, искать, работать над собой. Чтобы не было мучительно больно…
- А как же эти “вертильщики”?
- Когда ты узнаешь жизнь одного замечательного человека и тебе хочется жить так же – ты нашел кумира. А вот если ты живешь, тебе нравится твой образ жизни и ты понимаешь, что, пройдя весь путь, не предпочтешь его какому-либо другому – вот тогда ты выбрал верную дорогу.
- Так для этого надо всю жизнь прожить.
- Дык.
- А других вариантов нет?
- Есть.
- Какие?
- Прожить тысячу жизней.



- Была у меня одна знакомая парочка. Милые, в общем-то, люди. Кстати, я заметил, что люди выбирают себе супруга по своему образу и подобию (иногда, когда говорят “как брат и сестра”, хочется поправить – “как муж и жена”, - прим. ред.)
Но не об этом разговор.
Так вот, нашли они друг друга. Вроде – два сапога пара, а ужиться не могут. Почему, черт его знает. Кто-то как-то сказал: “В армию их надо”. Прав, наверное, был.
- Общие трудности укрепляют взаимопонимание. Слыхали, как же. Но только ли в этом проблема?
- Да нет. Проблема вовсе не в этом. А в том, что, как говорится в простонародье, “быт заел”.
- Как это так?
- А вот так. Каждый создает свою ауру, точнее, ареал обитания, в общем, отгораживает себе пространство, где он является полноправным хозяином. Причем – единственным. А двум на одной территории хозяевами не быть. Вот и не получается. Вот и воюют наши герои за место под солнцем, нет чтобы разделить территории. Ну а это не каждый сможет, в смысле – дележ.
- И как же им жить дальше?
- Вариантов много. Объединиться против общего врага, разбежаться, найти компромисс, уйти в работу, коллекционировать марки, наконец.
- Сложно.
- Да куда уж проще. Но дело на самом деле не в этом. Дело в желании, даже скажу точнее – в желаниях.
- А при чем тут это?
- Вот тут все и тормозят. Ну-ка, скажи мне свое заветное желание.
- Миллион баксов.
- И что же ты будешь с ним делать?
- Сад яблоневый куплю.
- Сад? Круто! На миллион?
- Зачем же, на остальные жить буду. Лежать на печи, жевать калачи…
- Вот и проси тогда сад да калачи. А то от миллиона до сада очень долгий путь, гляди – не дойдешь.
- Почему это? Что я, совсем дебил, сад не смогу купить?
- Украдут деньги, потеряешь, сад никто не продаст, пропьешь, споткнешься, разобьешь голову, да мало ли причин, их могут быть миллионы.
Я задумчиво почесал голову.
- Да, дед…
Бородатый лишь отмахнулся.
- Ну вот, видишь. А семейные отношения – это гораздо брутальнее…



- Был один человек. Ничего не имел за душой, а когда появлялась возможность обзавестись домом, семьей, чем-то еще, он уходил от этого, быть может боялся, но мне нравится думать, что это особое состояние души – быть всегда налегке (синдром странника: меньше хлама – проще идти, - прим. ред.) Было в нем что-то цыганское, видать проснулась в нем кровь предков-кочевников.
Пытались его привязать к дому, к себе, к чему-то еще, но он уходил, так же, как и появлялся – внезапно.
Привлекал он своей искренностью. Всегда радовался новым встречам и знакомствам, наверное потому, что так же с легкостью порывал все связи. Может, так и надо жить – налегке?
- Ну, долго так не проходит. В конце концов, каждому необходимы дом, семья, покой.
- А если весь мир ему дом, все люди – семья, покой – в стремлении идти вперед. Хотя может быть и так, что он находится в поиске своего дома, семьи.
- Так что, он до сих пор где-то бродит?
- Не знаю, из моей жизни он ушел так же, как и появился.
- Внезапно?
- Угу. Но вот ведь вопрос меня мучает: может так и надо жить? Жили же так наши предки.
- Ну так шел бы странствовать.
- А я что, по-твоему, делаю?
- Ну и?
- Что “и”?
- Нашел истину?
- Истина всегда где-то рядом. Как та древнегреческая байка про бегуна и черепаху, которую он так никогда и не сможет догнать. Вот и моя истина, как та черепаха, - всегда где-то впереди.
- Так то ж была ложная фишка. Мы в школе проходили. Бегун в конце концов обогнал черепаху.
- Вот я и говорю.
- Что-то ты, дед, меня совсем запутал.
Бородатый рассмеялся.
- Что и требовалось доказать.
- Так кто же все-таки прав: я или тот древний грек?
- Я, - многозначительно закрыл он тему.



- И вот представь, сидим мы тут, болтаем, а кто-то в этот же самый момент слушает… нет, скорее читает, и мысли у него в голове роятся от наших тут с тобой разговоров. И вдруг – Бац! – а мы о нем говорим.
- Да нет, такое не возможно.
- Вот и он поначалу так думает.
- Да как же такое получится? Вот ладно, если он нас подслушивает, а так кто-то должен все это записать и дать кому-то почитать. И это как минимум.
- Но вот же такое происходит в реальном времени: мы – говорим, он – читает. (Такое реально возможно, есть даже термин – “он-лайн”. Эффект говорить-писать-читать можно наблюдать в чатах, - прим. ред.)
- Тут ты, дед, по-моему, загнул.
- Зато какое решение извечного вопроса: “Кто раньше?..”
- Ты хочешь сказать, что курица и яйцо тоже появились одновременно? (Точнее, он-лайн – прим. ред.)
- А черт его знает. Главное, чтобы дошло.
- Что дошло?
- Все до всех. До меня, до тебя, до него, до примреда, наконец.
- До кого?
- До того, кто нас сейчас читает.
Я нахмурился. Посмотрел вокруг. Нет, никого. Хотя…
Я тряхнул головой. Чур меня!.. И придет же такое в голову…
А бородатый поглаживал бороду и смеялся одними глазами.
- Да хватит меня разыгрывать, - возмутился я. – Я уж чуть было не…
- И как всегда, батенька, оказались не правы, - ответил бородатый. Кого-то он мне сразу напомнил. Особенно если чуть картаво…
И тебе тоже?
Брр!..
Пора завязывать книжки читать…
О чем это я???



- Жил человек. Такой же, как и остальные люди. В толпе его даже и не заметишь. Жил себе в этом мире, существовал. И в то же время мир, в котором он жил, был не таким, как у остальных.
- Как так?
- Да все мы так и живем. Как бы вместе со всеми, а на самом деле… Ладно не будем торопить события.
Не везло этому человеку катастрофически. Все его пытались обмануть. Не у всех получалось, но пробовали все. Почему?
- Ну, вид у него, наверное, такой был – так и хотелось обмануть.
- И да, и нет. Мир, а не вид у него такой был. Сам он всех обманывал и ждал, что другие будут его обманывать. Ждет-ждет, а как дождется, приговаривает: “Как знал”.
- А если не обманывал кто?
- Думал, что обманывают по крупному.
- Ну тогда естественно его все начнут обманывать.
- Да нет, люди жили себе, как с ним, так и без него. Им все по боку, у них у каждого свой мир, свои законы.
- Что же получается, он сам себя обманывал?
- Нет, зачем же. Он обманывал всех, все – его. Так и жили.
- Как это так получается?
- А черт его знает. Видимо, кто-то наверху сидит очень-очень добрый. И выполняет все людские желания.
- Что же ему делать-то?
- А зачем? Все довольны. Знаешь свой мир – тебе и карты в руки.
- Ну, знаешь, дед. Так и жить страшно станет.
- А вот это уже твой собственный мир.
Я задумался.
- Нет, не хочу я так.
- Не хочешь, не живи, - слишком уж двусмысленно парировал бородатый.



- Есть у меня знакомый. Парень так себе, ничем не примечательный с виду. Маленький, щупленький. Подружка у него, кстати, такая же.
Но что мне в них нравится, это то, что они не боятся показаться смешными и глупыми. Точнее, даже всегда изображают из себя таких людей, над которыми обычно смеются. Хотя в сравнении с другими, это очень умные ребята.
- Ха, придурком кто угодно может прикинуться.
- Не скажи. Я наблюдал за людьми. Обычно они наоборот пытаются показать себя намного умнее, чем есть на самом деле.
Вот одна моя знакомая читает книги не потому, что они ей интересны, а потому, что в ее кругу принято читать книги.
- Дык, надо же знать интересы своего круга.
- Так дело же не в этом. Допустим, тебе дали книгу. Она неинтересная и скучная, но все твои друзья читали ее и восхищаются ею. Будешь ли ты ее читать?
- Наверное, да. Раз уж все читали и говорят…
- И все так же. Раз говорят, значит – надо, хотя все прекрасно понимают, что эта книжка муторна. Ведь наверняка и им кто-то сказал, и тем сказали. Вот все читают и мучаются. А потом другим рассказывают, как это круто.
- Что же теперь, вообще не читать?
- Да нет, читай, говорят, полезно.
- Но (Ааз)?..
- Никаких “но”. И вообще разговор не об этом. Я пытаюсь тебе рассказать о чувстве собственной значимости (Карлос Кастанеда, читал, как же, - прим. ред.) Знаешь, почему считается, что с гениями очень тяжело?
- Потому что они умные?
- Потому что они умнее тебя. Хотя на самом деле это не так (двоякий смысл. Второй: ложный стереотип про гениев, - прим. ред.) Тому, кот знает, обычно незачем говорить об этом во всеуслышание. А вот тот, кот не уверен в себе, сделает все, чтобы доказать окружающим обратное.
Вот, например, сижу я тут, мозги тебе пудрю, а ты думаешь, какой же я умный…
- Да я вовсе так не думаю.
- Что?!
- О, пардон, я совсем не то хотел сказать…
- Попался, - рассмеялся бородатый. – Ну вот видишь, и ты туда же. Ладно-ладно… - он на мгновение умолк и прислушался к чему-то. – Чу, слышишь, бубенчик звенит. Это твое чувство собственной значимости.
- Ну да, типа нет, - только и оставалось ответить мне.



- Твой поезд, дед.
- Да нет, мой уж давно укатил.
Я дал ему еще одну сигаретку. Мы закурили.
- Помню, - продолжил бородатый, - сидим мы на перроне, много человек собралось, поезда приезжают-уезжают, а никто в них не садится, ждут.
Приезжает еще один. Выходит из него человек. Такой же, как все мы. Вышел, купил газировки, выпил не спеша. Да и говорит: “Зря вы тут сидите, не придет ваш поезд”. А народ спрашивает человека: “Что же нам делать?” “Пешком идти”, - отвечает человек.
- И что, пошли?
- Да нет, так и остались сидеть.
- А в чем фишка-то, дед?
- Не торопи события. И вот пока он говорил, поезд его и уехал. Так до сих пор и сидит там, на перроне, вместе с остальными.
- А что надо было делать?
Бородатый многозначительно поднял палец, выдержал торжественную тишину и наконец ответил:
- Тут уж каждый сам за себя решает. Вот ты бы что делал?
- Дождался бы следующего, который следует по тому же маршруту.
- А я вот сел в первый попавшийся.
- И?
- И приехал туда, куда мне было нужно.
- Повезло, - констатировал я.
- И попал, как говорит Карлсон, пальцем в небо.
- А что же тогда?
- Я же не сказал, что приехал туда, куда первоначально намеревался, я сказал: “туда, куда нужно”. Это совсем разные вещи.
- А-а, - понимающе протянул я.
- Ну так это еще не все. Самое главное то, что меня вовсе не было на том перроне.
- Это уже дзен-буддизм.
- А то, - подвел итог бородатый.