Русско-еврейская поэма о любви

По мотивам Солженицына «200 лет вместе»

Дмитрий Глазов

Васильки, незабудки, ромашки…
(Русско-еврейская поэма о любви)

1
Три женщины в одном подъезде…
Всегда, везде бывали вместе.
В далеком прошлом был у них
Один мужчина на троих…
Дарил в рожденья дни он каждой
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…

Это, впрочем, такая малость,
Но была в нём особая сладость,
Словно ветер своим дуновением
Испытать заставлял…
Вдохновение…
И упругое женское тело
Под рукой его
Пело…
И пело…

Он держал…
Как за талию
Скрипку…
Тело пело то тонко,
То сипло…
Он смычком прикасался умело -
Выводило мелодию
Тело…
2
А, впрочем, знала вся родня -
У каждой полная семья…
У двух – известные мужья,
У третьей…
Муж загнал коня,
Когда к двум первым на «Ура!»
Его послали в кучера…

Ну, а когда им дали «ЗИС»,
Ему сказали все:
Учись!

Пришёл приказ:
Сержант наш Митин
У академика - водитель…
Его в хозчасти материли,
Но дали в дворницкой квартиру…
Вот так в дворянский тот подъезд
Простой водитель третьим …
Влез…
3
Да, родные дружили семьями…
В старом доме на улице «Сенная»…
Три мальчишки в одном дворике.
Мы всегда помогали дворнику,
В трёх квартирах в одном подъезде мы,
И за город на великах ездили
Где росли любимые наши
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…

Наши мамы, три умных женщины,
Их запомнили все роженицы,
Как в соседних палатах маялись,
В одно утро родили по мальчику…

Акушер Моисей Францевич,
В жизни всякие видел странности…
Это всё не совсем по «Торе»,
Но…
Детишки нужны…
Кто поспорит?..
4
Часто в ночи особо звёздные
Ставши взрослыми,
Ищем в прошлом мы
Что нас так повязало общее,
Почему мы в любви похожие?
Почему вдруг на наши рожи
Эта женщина…
Смотрит тревожно…

Мы входили в неё…
Неистово!..
Мы искали в ней каждый…
Истину…
Её лоно – жизни крушение…
Спазмы радости…
Сердца жжение…
Сольвейг Грига,
Сезанна женщина…

Кровь бунтует, в артериях пенится…
Военврач, но в любви – волшебница…
Словно в сказке…
Нас будто…
Путает…
Ночи с нею так сладко муторны…

Раппопорт Циля – гены гения…
- Ты доводишь нас до кипения!..
- Ты прекрасней Царицы Савской –
- Как с загадкой любви нам справиться?..

Я не знаю, чем это кончится…
Но берёт она нас…
По очереди…
Словно трудно с одним… насытится…
Ну, а как нам друг с другом видеться?
Как друг другу смотреть в глаза?
И кому отступить назад?

Так вот стали в минуты сладкие,
Выплывать эти наши странности…
5
Валя, наш звездочёт, Фрейлихер…
Он и раньше знаком был с феями,
Он мужскою владел магией,
Но не мог говорить матерно!

Он родился с пороком сердца,
Но он жил и всегда надеялся
Победить волшебное скерцо,
И прочесть книгу белой ереси.

Но как другу не стать Каином,
И ему…
Оставались…
Тайною…
6
Закадычный друг Юра Винницкий,
Он на велик с цветными спицами
На багажник садил Валика,
Пока ростом тот был маленьким.

Все мы ездили в парк Горького,
С гувернанткой о Боге спорили,
Гувернантка, еврейка с пейсами,
Говорила легко и весело,

Она тоже дружила с водителем,
Называла то Мишей, то Митенькой,
Он цветы ей подарит и скажет:
- Васильки,
Незабудки,
Ромашки!..

Она Блока читала, Надсона,
А мы звали её – Настенька…
Она, правда, была волшебница,
Но в страну уехала Герцеля…

Мы нашли её много позже…
Она всё нам сказала.

По-божески
Всё смягчая…

Но в сердце жжением
Каждый выстрадал…
Тайну…
Рождения…
7
Началось всё с отца Юрика
Пожилого уже и мудрого.

Папа, строгий научный бонза,
Он дитё захотел поздно,
Как ни пробовал -
Всё не ладится!
Потому что работал с Капицей,

Потому что он у Курчатова
Слишком много познал об атоме.
Часто был его тайным адресом
Полигон под Семипалатинском.

В эти годы физики спорили,
Чем и как наградит Родина
Ну…
За ту, мать её…
Водородную…

Васильки, незабудки, ромашки…

Кровью харкали…
Ночи кашляли…
Только плакали их невесты -
Не простил физикам
Совершенства
Бог:
В шесть утра ускоритель под Томском
В их яичках убил потомство…
8
Повторюсь.
Папа Юрика,
Изя мудрый,
Всё решил одним хмурым утром...
Его дед был раввин местечка,
И молился с утра до вечера,
Чтобы внуки его колена
Стали мудрыми…
Непременно…

Сын в Иркутск уехал к родителям,
Жене «ЗИС» оставил с водителем.
Она родом была из Нежина,
Сара Винницкая, очень нежная.

Она тоже дружила с феями,
Как и брат её, папа Фрейлихер…

Это он сказал:
- Ты не жадничай,
Покорми паренька…
Острым…
Жареным…
- Назови его сизым голубем…
Покажи ему ножки голые…
- После водочки,
Чай из чайника…
- На софе ты сомлей нечаянно…
Так, чтоб в щелочку видел узкую
Паренёк,
Что лежишь без трусиков...
- А из прорези в платьице вышли
Два сосочка,
Две красных вишенки…
- Что в букетик поставить?
Неважно…
- Васильки?
- Незабудки?
- Ромашки?..
9
И отправив в театр родителей,
Она в дом позвала водителя…
Он помог ей повесить полочки,
А она налила ему водочки,

А она патефон выставила,
Ну, какой тут сержант выстоит!
Он сибирский был парень, Миша,
Ошалел, когда с барыней вышло!..

Он исполнил свой долг весело,
До утра он любил профессоршу…
А заснули – во сне фея
Нашептала им Блока, Фета…
10
…Тем же утром на клетке лестничной
Фая Фрейлихер с ним любезничала,
Когда он покурить выскочил…
Что ж, сержант-фронтовик – не выскочка!..

И когда его Фая Фрейлихер
Позвала посмотреть фейерверк,
Он вошёл в её жизнь сложную…
После этого…
Жизнь её…
Сложилась,

И в семье то же физика, Фрейлихера,
Красным деревом люльку ореховую
И звездою Сиона по Торе
Знаменитый украсил столяр…

Так уж вышло, что той же ночью
Миша Митин утешил и горничную.
Она стала моей матерью,
Он ей честно составил партию...

Ну, а утром привёз всем из Кашино
Васильки, незабудки, ромашки…
11
Спал сержант… И закрыты жалюзи,
Через месяц - сдали анализы.

Сара дружит с роднёй Фрелихеров,
С бабкой, бывшей немецкой фрейлиной…
Их невестка ждала девочку…
С того самого, (помнишь?) вечера…
Но, наверно, им так назначено,
В нужный срок родились мальчики…

У профессорши, правда, кесарево,
Потому что мальчишка весил-то
Килограммов под пять…
Ежился
Акушер и просил мороженого,
Говорил, что такие ёжики,
Чаще гены несут…
Таёжные…
Принимая букет от водителя,
Почему-то назвал его Митенькой,
И отдав ему сразу троицу…
Он сказал:
- Пусть за Вас помолятся!
Пусть профессор нальёт водочки,
Академик подаст селёдочки…

Медсестру грубость этих шуточек,
Почему-то часа три мучила…
- Что он ей подарил?
- Ну,… кажется...
Васильки…
Незабудки…
Ромашки!..
12
Звездочёт Валентин Фрейлихер…
Наша дружба с ним стала вехою,
Валя, я, ну и Юра Винницкий -
Мы полдетства крутили спицами…

Мы дружили… Отцами, мамами…
Правда, мой, человек маленький…
Он, отец, был у них водителем…
Но не выберешь ведь родителей…

Просто, если живёшь по-божески,
То и жизнь…
И наука…
Сложатся…

А вернувшись из края божьего,
Перестали стесняться рожами,
И с любимой не стали цацкаться,
Наградили её по-царски мы -
Ночь любили втроем…
Раз за разом…
Доводили её до оргазма…
Нет, мы были совсем не циники,
Мы с восторгом входили в Цилю!
Она громко кричала от счастья:
- Посильнее, мальчишки, и чаще!..
То ли слышится, то ли кажется:
- Я рожу вам по сыну…
Каждому…
13
Всё нормально!
У нас всё клеится:
На охоте два, а третий – женится,
Два на пашне, второй - празднует,
Кто добытчик - какая разница…

Петухи за околицей бьются…
Мы над Обью живём как в кибуце:
Звездочёт Валентин Фрейлихер,
Физик-ядерщик Юра Винницкий…
Я поэт…
И родная фея нам,
Родила уже трёх витязей…
Только жаль, что уже мы в возрасте,
И по графику Цилю пользуем,
Разве только в большие праздники
Разрешает втроём…
По разу нам…

На рожденье
Подарки наши -
Васильки…
Незабудки…
Ромашки…
14
Ах, не зря акушер строжился –
У мальчишек - сибирские рожицы…
Что, семиты?
Глаза - раскосые!
По траве босиком, по росам,
За малиной, брусникой, в орешники,
Нынче - конные,
Завтра – пешие.
На завалинке кот и кошка,
Парни в лес то с ружьём, то с лукошком…

А на танцы в деревню вечером –
Ни одну не пропустят девочку…

Только мать всё ворчит и мучается,
Чтобы женщины были лучшие,
И, конечно, каждому – разная,
Для неё три невестки - праздником…
15
Но тревожится…
Ей не нравится:
- Слышь, в соседнем селе…
Красавица!..
Мол, сказал пчеловод ей вечером:
- Парни ваши…
В селе том…
Замечены…
И красавице дарит каждый
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…