Родительский подарочек

Татьяна с Наталией работали менеджерами в компании сотовой связи. И, как новые автомобили, раз в три года проходили осмотр. Правда, медицинский.
И сейчас они стояли у кабинета невропатолога и обсуждали вчерашнюю серию «Доктора Хауса».
Дверь открылась. Вышел дедок с клюкой.
-Заходите, девоньки! Свободно!- неожиданно громким голосом произнёс он. И протопал по коридору далее.
-Иди первая! Чё ты? Иди! Я за тобой!- подтолкнула Татьяна подружку. –Там быстро, говорят…
Сама же присела на кушетку у кабинета. Достала зеркальце. Оглянулась по сторонам. Никого. Видимо, нервы у населения были крепкими. Ни консультаций, ни лечения не требовали.
Она внимательно осмотрела в зеркальце сначала левый глаз. Затем правый. Перешла на губы. Чуть- чуть пошевелила ими, платочком убрала лишнюю помаду в уголке. Затем осмотрела лицо полностью и осталась довольна. Всё чики- пики. И только собралась убрать зеркальце в сумочку, как за дверью раздался истеричный смех Наташки. Татьяна вздрогнула от неожиданности, выронила зеркальце на кушетку, благо, что не разбила.
Опасливо уставилась на дверь. Смех за дверью перешел во всхлипыванье и постепенно стих.
-Интересно, чем он её там лечит? Иголками, что ли?.. А говорили: осмотр… А, говорили: быстро…- занервничала Татьяна.
Натка, наконец- то, вышла. Лицо заплакано от смеха. Хихикает, как придурошная, рот ладошкой зажимает.
-Чего? Смешинка в рот попала? Не дождёшься тебя…- Татьяна встала с недовольной миной на лице. –Если по полчаса в каждом кабинете торчать- за день не управимся. А ещё в «Самоцветы» зайти хотели, брюлики посмотреть!
-Иди, иди, Танька, тебя на аппарате проверять будут,- Наташка прыснула в ладошку, затем зашлась в беззвучном хохоте. Аж скрючилась! Ну, дура- дурочкой…
Татьяна приоткрыла дверь.
-Можно?..- спросила из- за двери.
-Заходите.
Доктор, мужчина лет сорока, перебирал бумаги на столе. На неё посмотрел мельком, кивнул головой на стул.
-Садитесь. Сейчас… Займёмся вами…
Танька села. Огляделась. На краю стола стоял какой- то диковинный аппарат.
-Этим, наверное, и проверять будут,- подумала она. –Интересно, раздеваться придётся? Не спросила у Натки… Да нет, наверное… По коленям постучит…
Машинально погладила красивую коленку. Взглянула на врача. Симпатичный. Хоть и в возрасте. Но очки у него- мама дорогая! Точно от «Дольче Габано»! Штук двадцать- двадцать пять стоят, не меньше! Правда, симпатичный… И колечка нет… Глубоко и слышно вздохнула, вздымая под блузкой высокую грудь.
Врач, наконец, закончил сортировать бумаги, сдвинул их в сторону.
-Ну, приступим… Ваша фамилия?
-Глухих.
Врач медленно поднял голову. Уголок рта нервно дрожал. В глазах появилось что- то безумное. Тяжелое осязаемое молчание зависло в кабинете.
И разорвалось бешеным хохотом!
Татьяна испуганно, вместе со стулом отодвинулась от стола, вытаращилась недоуменно на мужчину.
А тот то заходился в хохоте, то срывался на блеянье и всхлипыванье. Козёл! Старик уже, а ржет, как жеребец! Врач ещё называется!
-Ничего, ничего… Это я так… Извините…
Он резко поднялся и вышел в смежную комнату. Татьяне слышно было через стеклянную дверь- там досмеивается.
Появился. Стараясь сохранить серьёзное выражение лица, вытер платком глаза под очками. Уселся поплотнее, поудобнее. Окончательно успокоился. И даже прокашлялся в кулачок.
-Давайте продолжим. Ещё раз извините…
Порасспрашивал о том, о сём. Молоточком перед лицом помаячил, по красивым коленям постучал. Заполнил карточку, расписался, тиснул печать и протянул Татьяне.
Та нерешительно приняла карточку, приподнялась.
-А аппаратом?.. Не будете проверять?
Стул под доктором отлетел в сторону, а сам он опять рванулся в соседнюю комнату. Очки сорвались с породистого носа, шмякнулись на пол и разлетелись на Дольче и Габану, но доктор не остановился.
Танька пожала плечами: невропатолог- он и есть невропатолог! Людей ещё лечит! Псих с дипломом!
Вышла из кабинета. И увидела продолжение психушки. Наташка валялась на кушетке и задыхалась от смеха. Длинная юбка задралась до неприличия. Появившийся народ обходил Наташку с любопытством и опаской.
Татьяна ничего не сказала. Подошла к большому настенному зеркалу, поправила причёску и голубенький шарфик на шее.
-Всё? Разродилась?- спросила она Наткино отражение в зеркале.
-Всё, Танюха, всё. Ой, мамочки, ну, и цирк!- Та с трудом поднялась, поправила одежду. –Чего?.. Дальше пойдём?
-Сейчас.- Татьяна достала расчёстку, навела последний штрих на голове. –Что за «хи- хи» такие? И тот, придурок, уржался весь!..
-Да я к нему захожу, а у него штуковина какая- то на столе стоит, видела? Ну, записал всё в карточке, а я у него спрашиваю: «Что за аппарат такой?». А он: «Да это так… тяжелобольных исследуем… глухих» Я и «закатилась»! А этот понять ничего не может, смотрит, как на шизонутую! А я ему: «Сейчас больную вам пришлю. По профилю»- Наташка снова прыснула. –Ну, и тебя заслала. Слышу- доктор заржал! Дошло, значит! А потом- то чего смеялся? Проверять тебя на нём, что ли, стал?
-Дура ты, Наташка. И уши у тебя холодные.- Татьяна невозмутимо подводила губы. –Иди, стринги смени. А то не дойдёшь до работы. И давай быстрее! В «Самоцветы» хотели ещё зайти!
Натка заковыляла к туалету. Танька Глухих смотрела ей вслед и с жалостью думала:
-За что тебя судьба такой фамилией наградила: Дурново? Вот, поди, представляться- то- стыдобушка…