Посмертный суд над Высоцким (одноактная драма). Часть 4

Судья:

Из друзей его кто спаивал?
Кто наркотики давал?
Кто завидовал, охаивал?
Кто подножки подставлял?

Охранник:

Так вот не делайте, граждане.
Редки ведь гении каждые.

Есть и статья в нашем кодексе.
Но здесь культурные вроде все.

Адвокат:

Пили все, ведь не христосы мы.
Он средь нас почти святой.
Бит коллегами был, боссами,
Лицемерной жизнью той.

Та пора была – безвременьем:
Выл, хрипел пророка глас.
Суд идёт над всем тем племенем,
С осуждением всех нас.

Свидетель, театральный фанат:

Суд идёт, суд продолжается,
“Гамлет” не возобновляется.
Похоронен он, стал Йориком...
Очищайтесь в этом горе-то.

Свидетельница,
одна из осчастливленных им «сестёр»:

У Высоцкого жизнь духовная!
Пусть бунтарская и нескромная.
И о жизни той вы не знаете,
Протоколы зря сочиняете.
Уж прошли те дни, дни счастливые.
Все мы сёстры ему, хоть гульливые.

Свидетель из Театра на Таганке:

Смерть его не была неожиданной.
Он уже умирал много раз.
Но толпа была просто невиданной.
Знать, народ прозорливее нас.

На могиле его был не каждый ли?
До сих пор всё букеты несут!
Что ж судить теперь, судьи-граждане?
Среди вас чуть не каждый плут.

Да и мы принижали, не видели.
Нам казалось - мы вровень с ним.
Мы друзьями и не были, видимо.
Да и водку к нему несли.

Судья: Оправдательный приговор

Эх, тоска, тоска зелёная;
Жаба чёрная - судьба.
Даже недруги холёные
Хвалят мёртвого тебя.

Всё тот же охранник нравственности и
идеологической девственности:

Будьте похожими, граждане!
Но не по поводу каждому.

Судья (продолжает):

Куролесил много, что уж там,
Бил Маринины машины.
Но поэт большой был, стоящий!
Сердце рвал, идя к вершинам.

Охранник:

Вот он пример для всех, граждане!
Но “Мерседес” не у каждого...

Судья:

Пальцы в кровь и сердце загнано.
Жизнь иль смерть? Или петля?
Эх, судьбина безотрадная
Бардов наших короля.

Бардов тьма теперь, да мелочь всё.
Среди бардов он король.
Очищайтесь интердевочки
И все люди через боль.

Охранник нравственности бросает реплику:

Девки срамные - не граждане,
А проститутки продажные!

Судья, отмахнувшись от охранника, как от
назойливой мухи, заканчивает с подъемом:

Не забудем тебя грешного,
Принца датского, Хлопушу.
Вспомним душу неутешную
И свои настроим души -
Будто струны, извинительно...
Что ж скандалить-то, Марина?*
Поклонись его родителям
За него, России сына!
(1989 г. и позже)

________________________
* В кн. «Владимир, или прерванный полёт» (1989 г.) Марина Влади неуважительно пишет о родителях Высоцкого. Это снижает впечатление о книге и о самой французской жене.
Потом появились десятки книг о Высоцком. В том числе: В. Перевозчиков. Правда смертного часа. Посмертная судьба. М., 2000.