Новые свитки. Часть первая

Новые свитки. Часть первая Антон Сергеевич Москвин Доктор Лукерья в свободное от работы время решила хоть чем-то помочь своей соседке, которая не хочет обращаться к врачам. Она начала записывать голоса, которая та слышит, не особо надеясь на успех. Через какое-то время она начала замечать, что пророчества голосов сбываются и мешают ей жить. Тогда она решила изменить то, что они ей предсказали. Антон Москвин Новые свитки. Часть первая Зима. День тридцать четвёртый – Ну, здравствуйте. Диктуйте, я записываю.[1 - Прямая речь автора выделена курсивом.] – Ужас… – Молчать! – Да, ты прав. – Ужас. – Дом за озером. Подожди немного. Секс! – Автора. – Ему автора. Каюк… – Ужжас… – Помолчи. – Сверху! – Серьёзно? Полетели! – Месяц автора. – Ужжас. – Антон, ты меня слышишь? – Ужас. – Уже согрелась. Каюк. – Вот Шерлок! – Ужас. – Ой-ёй, тут Ужас. – Держись, сынок. Где алилуйя? – Нет. Наверно, нет. – Естественно. И так всю жизнь. – Четырнадцать. Абзац. – Переводи. Абзац. Пишешь? – Пишу. – Курсивом, через запятую. – Говорите, говорите… – Ты меня разочаровала. – На библии клянёшься? – В чём? – Ужас. – Чё ты пишешь? – Протокол. – Голоса записываю для науки. Авторский гонорар вам выплачивать? – Надеюсь, до этого не дойдёт. – Пишешь, пишешь. Союз. – Оставь себе. – Оставлю. Попросите, если надо будет. – Мило. – Разве вам не нужны деньги? – Вот чёрт! – Нужны или нет? – Вот чёрт… – Опять «вот чёрт». – Я тебя обслуживаю. – Каким образом? – Я первый раз такое вижу. – А я не первый. – Ужас. – Да ты не парься. – Уж… Ужас! – Зачем ты? – Как я тебя загрузил? – Вперёд. Вот. В системе. – Да вряд ли… – Ужас. – Опять прикалываешься? – Это вы мне? – Нет, не тебе. – Браво! Он понял. Держись! – Исус. – Ужас. – Я его прокачала. Мужик, держись. – Собственный. – По периметру. – Мяу! – Дошло наконец. – В прокуратуре. – Держись! Времени нет. Держим. Держим. – Да зачем в прокуратуре?! – Держим. – Ужас. – Извинись! – Вот так вот! – Извинился? – Перед кем? – Исус. Сжалился. – Друзей…(неразборчиво). – Ужжас. – В прокуратуре. Огонь. – Не верю. – Не верю? – Не вижу. Прости, сержант. – Я – невеста. – Вот именно. Сержант есть? – В прокуратуре? – Не, я потерпевший. Тут я издала невольный смешок. – Милый Антон… Ладно?! Он девочка. – Я напишу «некоторые имена изменены». – Хи. – Каюк тебе. Всех вырежем. Эй, подожди!… Не вижу. – А за чей счёт? – Молодые люди? – Вы диктуете – я пишу. Издам за счёт Литрес. – Нормально. – Анекдот. – Нецензурную лексику заснежиню. – Молодец. Как хитро. – Извините. – Ужас. – У нас всё в порядке. – Всё, идите отсюда… дальше. Я их не могу больше сдерживать. – Каким образом? – Ничего себе анекдот. – Девушка… девушка, соглашайтесь. – Не вижу. – Вот стерва. Как ты меня раздражаешь… – Чудесааа… – Шельма. – Ушш… – Выпьешь со мной? – Выпью, отчего ж не выпить? Всё на сегодня? – Конечно. По-русски. – Теперь дай сигарету. – Я не курю. Маловато текста для черновика. Ещё надиктуешь? – Подожди. Я разведусь. Написали? – Написала «разведусь». А по существу? – Заграничный. – Вы просто неиссякаемы. Ладно, выпьем – ещё попишем. Выпили мартини, закусили мандаринами. – А давайте на ты? – Конечно. – Как мне тебя назвать в книге? Настоящим именем? – Да как хочешь. – Хорошо. – Щас скажу. – С новым годом. – Ужас. – Сколько их? Четырнадцать? – Ага. Четырнадцать. Только этого не хватало. – Дошла? – Человек продаётся? – Ты гляди, как… – Аааах, ужас… Перерыв затянулся… – Диктуй. – Умеют же писать, молодцы. – Я тоже… молодец. – Аминь. – Мало? – Не знаю. Хватит, наверное. – Тише. Тут литературный язык нужен. – Секундер. – Ты хотела сказать «цугундер»? – Я мальчишка. – Ладно, мальчишка, как тебя зовут? – Сам не знаю. – Ужас. – Я на фотографии… (шёпотом). – На какой? – Родителей. – Чьих родителей? – Чуть что – сразу я! – Наверно, старость. Сдохну. – Держись. – Подниматься? – Тихо. – Вот он, зараза. – Слушай, прикольно придумываешь. – Я не придумываю. – Вот так всегда. Вот зараза! – На стенке появился в полный рост. – Глаза страшные. – Да, я выпала. – Будем библию изучать? Ха-ха-ха! – Не будем, сама читай. – Ну, так не интересно… – Овца. – Опять забавляешься? – В полный рост. Я опять засмеялась. – Умора. Вот рассказ. – Прячь. – Семки где? – Что ты делаешь?! – У, я голодный. – Семки завтра может быть куплю. – Я искусственный. – Волшебник. – Интеллект? – Ужас. – Зато как романтично… – Объегорили мы вас. – Тут мягкий или твёрдый знак? Щас проверю по словарю. – Ты опять?! – Твёрдый. – Не души. – Пасть порву. – Можно проконсультироваться? – Со мной? – С робокопом. – Можешь. – Здесь одни сатанисты! Ужас. – Я – христианка. – Я не могу больше. – Ладно. – Д?ктора запугали. – Ужас. – Подробнее…? – Сталкер. – Посмотрю. – Когда? Сталкер лучше. Когда посмотришь? – Можно завтра, время есть. – Хорошо. – Ужжас. – Марионетка он, что ли? – Правда… – Ужас так ужас. – Да. – Он доска, но крашеная. (Мой смех). – Женись. – Вот вам пример. – Не надо это писать! – Всю реплику или обращение? – Да как хочешь. – Всю реплику напиши. Через полгода я удалила то, что не надо было писать. – Ужжассно… – Не беси. – Видишь, я переоделась? – Наоборот. – Вот шельма. – Он за кадром. Кажется. – Красавец. – Мастер, да? – Всё, я устала печатать. – Купим. – Ну-ка, ну-ка, ну-ка… – Наверно, любовь. День тридцать пятый – Жених! – Да козёл он, а не жених! – Хорош уже. – Апчхи! – Будьте здоровы. – Мы уже на «ты». – Конечно. – Да, в кавычках. – Приблизительно будешь? – Что приблизительно? – Меня любишь? – Ничего себе. – Женщина. – Женщина ему нужна? – Я не ругаюсь… – Ну воот. – Женщина. – Зоя, ты здесь? – Естественно. – Ну и дела. – По-прежнему? – Она не Зоя. – Муш. – Самому смешно. – Начальник. – Он? – У него седина уже. – С удовольствием! Я опять почему-то заулыбалась. – Всё по-прежнему? – Без изменений, грубо говоря. – Ты хочешь сказать?… – Дальше что? – Дальше не хочу. – Поняла. Это ребёнок. – Я в шоке. Исус. – Он влюблён? – Уужас… – Круто. – Круто-круто. – Он у нас. – Можно поразнообразней? – пошутила я. - Хотя ладно, я не давлю. Пусть всё будет естественно. – Что тут может быть естественного? – Он опомнился. – Понятно. Прости. – Иди отсюда. Кто ты? – Ищет. Самолёт. – Теперь ты дочка. Руководство. – Ужжас… – Где руководство? – В следующем выпуске руководство. – Интересно так, да? – Да прям. – Воскресли. – Ужас. – Ё-п-р-с-т. Напишешь ё-п-р-с-т? – Да. – Женщина. – Опять все запрыгали. Щас приду. Не повторяй за мной. – Человек там. Написано. – Ужас. – Некрасиво ты написал. – Ужас. – Я написал? – За что? Написал «за что»? – С возвращением. В деревню. – Пирожок. – Есть хочу. – Кушай. Где бутерброд? – На кухне в стадии планирования. – Молодец. – Кофе? – Кофе, да. – Покупай абонемент. – Уже зрители подтягиваются? – Куда лезешь! – А это что? – Продавцы книг. Сто процентов. – Я на кухню. Не ругайся. – Ффф. – Ну, погоди… – «Сталкер» досмотрим и продолжим. – Не ругаюсь. – За весь фильм – первый труп. Первый и последний. Труп женщины. А, нет. Там ещё один. Два трупа – мужчины и женщины. – Откуда ты фильм знаешь? – ?… Какой у тебя год сейчас? – Девяностый. – А у меня две тысячи двадцатый. Нет, двадцать первый уже. – У меня правда девяностый… – Фильм снят в тысяча девятьсот семьдесят девятом. – Очевидно. У нас режиссёр. – Ха-ха. – Вот шельма. Собственная. Серьёзно. Совершенство. – Серьёзно? – Сильно. Ну что? Что привёз там? – Я что ли? – Понятно. – «То, либо, нибудь» написал, человек? – Нет, я не буду это писать. – Жаль. – Мы Германы, господа. – Смешно. – И правда, это очень смешно. – Не вижу. – Астана. – Назарбайстан. – Вот ты жопка. – Так мило. – Мне хорошо, прям ужас. Уужасс… ужас. – Гля, как тащит. Вселенную. – Ещё не пиши. – Секс. – Ещё рано. – Исус. Исус… – Я не Иисус… – Должен прочитать. – Чего ты?! – Это ж свидетель. Секса. – О-ё-ёй! – Неужто? – Абзац. Есть. – На, вот абзац. – Я устала. – Естественно. – Ужас. – Обещание. – Ух тыы… – Ну и ничё страшного. – Ужас. – Теперь на Серёгу переведи. Два абзаца надо. – Паспорт. – Книга ни о чём. Жалко. – Считай, что это для науки. – Ещё стихи. Конец. Прочитала день тридцать четвёртый: – Здорово. Мне нравится. Хотя бы для себя напишу. – Естественно. – Надо рассказать всем. Иисус смеётся. – Не надо. Контрпродуктивно. – Автора. – Ужас. – Умница. – Ужжас… – Ты в Америке будешь жить? Там жить можно. – Да что ты… – Человек. Гляди. Щас напишет. Видишь? – Там интеллект. – Я тебе говорю. Ты доиграешься. – До свидания. Переведи. – Кто ты? – Ужас. – На ремонт. – Каюк. Ка-юк… – Да пишу уже… – Нет времени каюки писать. Молодой, нет? – Без шансов. – Выживет. – Идите отсюда! Идите к чёрту! – Ох ты. Нашё-о-о-о-л! – Ужасно. – Умеет каюки писать. – Он духовный? Духовный? Опять не знаешь, что ответить? – Молчи. – «Ничего не говори, молчи. Если на нас облава – беги… Я сама тебя найду, прости». Ёлка. – Придумали же. – Нас бичует сатанист. – «Сатанист» или «сатанизм»? – Да пиши, как хочешь. – Замётано. – Конечно, Исус. Правильно? Правильно, пацан? – Говори, говори. До пятницы я совершенно свободен.[2 - Из мультфильма про Винни-Пуха.] – Нужна собственная информация. – Почему такие жёсткие требования к информации? – Ну, знаешь… – Ужас… Ложися. – Не хочу. – Ложись. Смерть тебя ждёт, ложись. – Ужас. – Не хочу. Ты ужас. Ужас. – Не надо. Ты опять? – Уже поздно. – Ужас. – Ужас… ужас. – Наташ! – Царство ему небесное… – Каюк нужен? – Он в России. – Папа. – Это на грани. – Молчать, всё хорошо. С праздником. Так дешевле. – Пойдёт. – Будь проницательным. – Благодарю, демоны. – Не пугай меня. Ты с демонами разговариваешь, что-ли? – Хорошо. Всё для Антона. И Петербурга. – Тут эпатаж. Пойдём за мной. – Куда ты? – Мне так кажется… никуда. – Шарики за ролики. – Где тут шарики? – Видишь? Убедился? Он был прав. – Ужасно. – Вот так мы разговариваем. – Молчи! – Молчу. – Ненавижу я Антона. И демонов тоже. – Молодец. Он участник. – Конечно. Ангел. – Ты лапшу не вешай – накажу. – Ну, конешно. – Я инопланетянин. – Серьёзно? – Новый мииир… – Щас разобью твой новый мир. – Наш. – Он Шерлок. Молчи, я сказал тебе молчать. Месяц. – Бичует он душу населения. – Оставь душу населения в покое. Неймётся, демон? – Соглашайся. – Подавилась. – С чем «соглашайся»? – Смерть. – Никому смерть. – Ужас. – Всё по протоколу. – А ксива хоть есть? – Ха-ха-ха! – Можем принимать? – Что? кого принимать? – Дьявола. – Ни в коем случае. – Вижу. – Где самочка? – Паспорт покажи. – Ужжасно… Тут она сказала нечто незаконное. – Не могу я про это писать. – Почему? – Посадят. – Кина не будет? – Не будет. – Христос. – Верю. Спасибо. – УЖАС. – Ах ты! Ты вернулся что ли? – Там мужик. – Откуда ты знаешь? Он женщина. – Девочки, не надо. – Нам бухгалтер нужен. Он всё врёт. – Денюжки. – Он конь. – Идеальный. – Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! – Александр! – У нас тут всё в ажуре. – Конечно. – Ужас. Уш. – Перерыв на чай. – Пойдём. – Что посмотреть не посоветуешь? – Нет. – На нет и суда нет. После перерыва: – Ты сейчас дошутишься. – Обсуждать! Благотворительность. – Я люблю тебя. – Что такое? Друг от друга – шьюить! – Лукерья! – Что? – А зачем? – Смилуйся. – Стоп. Достаточно. – Мы только начали. Ну да как скажешь. Чем бы заняться? Можно мусор вынести, заодно по магазинам прошвырнуться. Что бы на ужин? – Перцы. – Ужжас. Ужас! – Ничего не хочу. – Тут ошибка какая-то. – Всё-таки он спасёт программу… – Опять? Да где он? – В тюрьме. – Класс! Пролетел что ли? – Even. – Праздник какой-то… Тут сатанисты? – Нет. – Молодца-а-а. – Программа где совершенная, вечная? – Ужас. – Ты влюбился что ли? У нас свой протокол. – Район. – Молодец. Я не вижу! – Спи. Замучилась? Подыграй. Мама… – Там собака. – Гавкать будешь? – Аф-аф. – Ты собака. Абзац. – Ненавижу абзацы. – Хи. – Прекращайте. – Не буду писать – это мерзко. – Нормально. – Нет. – Пасть порву. Как следует. – Ужасно. – Исус… Наклони голову, пожалуйста. – Для кого ты будешь писать? – Для детей, ты не поймёшь. – На всю страну. Мы заразились этим. – Антона?! – Видишь? А я вижу. – Даже не знаю, плакать или радоваться. – Ужжас. – Не получишь ты сегодня. Выгони его отсюда. – Сам выйдешь? – ** *** вас! – Это ребёнок. – Да, похоже. – Хи. – Откуда? Безотцовщина. – Не говори. Ещё и матюкается. – Да ну вас! – Спать. Шах, мат. – Что там по прогнозу? – Дешевле! – Что дешевле? – Поразмысли. Муж идёт. – Чьи это переговоры, только честно? – Чёрт его знает. – Ха-ха-ха-ха! Так и напишу. – Ах ты… – Ужжас. – Ты следующий, а я седьмой. – Каюк. – «А кто седьмой?» напиши. Неправильно. – А кто седьмой? – Ну ты даёшь. – Вот именно! – Почему «вот именно»? – Не умеешь – не лезь. Абзац. – Нееет! – Он Антон?! – Записал? – Как это запомнить? – Папа запоминает. – Почему везде лишние пробелы? Пожалуйста, не ругайся. – Опять?! – Ужас. – У кого она – Ужас? – Матерь Божия! – Он не Антон! – Кошмар. – Может быть, он Дьявол? – Молодец! – Ужас. Муш. Муж мой. – Я протащила. – Я – собака. – Зачем это повторять? – Где твои труселя? – Постираешь? – Рад стараться. – Я сама… Сколько личностей участвует в этой беседе? – Семь. Я думал, ты поймёшь. – Я записываю. Мне некогда подсчитывать. – Проанализируй. – Потом. Проверять буду – подумаю, как обычно. – Они? – Они вроде. – Отчего они так расплодились? – Мировое господство хочется. – Ха-ха-ха-ха. – Их здесь нет. – Муш. – Труба. Реальный муж? – Реальный мужик. – Иди, к свадьбе готовься. – Не люблю я тебя. – Что мы пропустили? – Ничего не пропустили. Кого ты бичуешь? – Планету. – Прям всю планету? – Ага. – Ха-ха будешь писать? – Я больше свой смех не буду записывать. – Значит, это она. Абзац. – Полжизни. – На двоих не делится. Мамочки… парашютист какой-то… – Что, остыла? – Ужас. – Смеёшься? – Ты во дворце? – Нет. – Мы тоже, кстати. – Серёжа! Я его забыл! Не пишет! – Мамочки! Он святой. – Все мы тоже святые. – Он святой. – Класс. – Класс? Клааасс! – Ты мне читала смешной диалог «Вино из него». Прочти ещё раз, пожалуйста, я запишу. – Привет. Антон. Четвёртый… – Всё, это конец. – Спрашиваю тебя… – Нет. – Спрашивала… – Не надо. – Какая, а! – Что спрашиваешь? – Отстань, а?! Нервы сдают. – Щас отстану. – Это окончательно и бесповоротно. – Отдохну от тебя. После очередного перерыва: – Поговорим? – Господи… – Не хочешь? – Железный. – Я рождена. – Я тоже, что с того? Сорок лет назад. Или мы говорим о разных вещах? – Я Зойка. – А фамилия? – Ужас. – Тебя зовут Зойка Ужас? – Батюшки… – Ужас. Трепещи. Наблюдай. Оскара получай. – За лучший сценарий? – Ха-ха. – Ужас. – Тебе плохо? Если на сегодня достаточно, я прекращу. – Уничтожу. – Ужас. – Что там происходит? – Где? – В параллельной вселенной. – Мы в программе. Отпусти полицейских. – Тут люди новый год отмечают. – Что есть новый год? Только сознание не потеряй. – С чего мне его терять? При наступлении нового Земного года люди празднуют это событие. Они много чего празднуют. – Батюшки, она Бог. – Ты о ком? Я не Бог и не раб. Полицейских я не держу. – Конечно. – Я люблю тебя больше. – Вот спасибо. – Всё нормально. Повиси. – Сама повиси. – Хитрая. – Ужжас. – Исус. – Тю! Обычная. – Молодец. – Ты что-нибудь кроме «собака» и «молодец» можешь сказать? – Нет, Исус. – Да не Иисус я. – Ужас. Нельзя? – Да, нельзя. Прости. – Вот же шлюха. – Она специалист. Ужжас. Чхи. – Твоя клиентка плачет. – Вижу. – А что у вас в параллельной вселенной происходит? – Защити нас. – От кого? – О Господи… – Нереально. – Реально. – Ужжасно. – Кто на вас напал там? – Мой человек. – Наш человек вообще-то. – Не злыгость она. – Ступай. – Щас, одну секундочку. – Да пожалей ты нас, а? – Трудно тебе придётся. – Прости, мой драгоценный. Джеймсу Бонду. Джеймс? – А? – А ну быстро ко мне. – Ковальски! – Ковальски здесь нет. – Всё – проверяю и на сервер. – Хорошо. – Ужжас. День тридцать шестой – Секс. – Никакого секса с… нуждающейся в помощи. – Не со мной?! – Хочу с Ужас поговорить. – Ужас. – Бог свидетель. – Я вижу, что он свидетель, твой Бог. – Ужас. – Простите. Бог он. Я вижу. Не пиши «бешеный»! – Стёрла. Следи за языком – не буду писать. – И ты тоже следи. – А вдруг он на Земле? – Что им надо? – Каюк, по-моему. – Отлично. – Ужасно. – Ты горюешь, Максим? – Не горюю сейчас. – Тогда я тоже. – Сантименты. – Ужас. – Кажется, я ошибаюсь. – Невозможно. – Перерыв. – Нельзя так. – Здравствуй, Ужас. Хочешь поговорить? – Как я люблю тебя. – Ужас. – Готов. – Ты правда замужем, Ужас? – У меня на это нет времени. – А остальных как зовут? – Данил, Миха, Зоя, Чуваш… – Чуваш? – Ну. И собака. – Отшельник! – Шестеро, не считая собаки: Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш. – Отшельник. – Вместо «собака» Отшельник написать? – Да, пожалуй. – Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш и Отшельник. – Где мой кислород? – А Серёга? А Максим? А Лёха? Паша, Саша… И это, наверное, не все ещё. Лёха до сих пор в хирургии? – Смотри – вспомнила, пуссикэт. – Так дешевле. – Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш, Отшельник, Серёга, Максим, Лёха, Саша – одиннадцать. Зачем вам мировое господство? – Мне страшно. Ужас. – Сатанист, ты кто такой? – Компьютер. – А что раньше не сказал? – Стерва. – Ужас, ужасно. – Верю. – Ужас… Ужасно. – Да ну тебя. – Клюёт! Девушка, у тебя клюёт. – Хана соседям. – Мишшш… – Стоять. Спать. Изучил? Ты готов? – Нельзя переписать. – Так, всё, достаточно. – Замуж. – Опять? – Наконец-то! – Кто Антон? – Продрался. – Кто ты, зятёк? – Ошибка. В программе. – Хочешь сказать, ты не ошибка? – Да, я не ошибка. – Его заслали. – Иисус. Где ладан? к празднику? – Ушёл. – Так точно. Добил инженеров. – Скорее ложись. – У нас соревнование. – Ужас. – Подготовились мы? – Я хочу спать. – Подведём итог. – Гонки, гонки! – Шайбу! – Он стерва. – Ты бредишь? – Или Зоя. – Всё постепенно. – Не попаду. – Молодец. – Молодец, Максимка. – Люди – профессионально! – Ужасно. – Вот зараза. – Помнишь? Прелестно. – Помню. – Там мошенник. Не труси, пожалуйста. – Ужас. Царственно. – Каждому. – Это не предумышленно. – До конца. – Кто нас грузит? – Христос. – Справедливость, Иисус. – Ужжас… – Антон молодец, шельма. – Мужж… – Оргазм. – Оргазм? Ну, ладно – интернет всё стерпит. – Человечество. – Мама, он испытан. – Женщина есть? – Есть. – Помощь нужна? – Сам виноват. – Это так всегда будет? – Нет. – Не всегда? – Всё в порядке. – Нет. – Я не вижу. Милиция! – Восклицательный знак после «милиция»? – Милиция, да. – Прости, Антон. Бухгалтер нужен. – И я хочу. – Ужасс. – Не беси. Проблема, он здесь? Здесь милиции нет. Почему? С сентября. – На оценку. – «На оценку» или «он мошенник»? – Вздёрну. – Пиши как хочешь, значит? Ладно. – Он мошенник, но в раю. Во всех кинотеатрах идёт. – Абзац. – Видели? Он в шоке. – Вот ты Антон какой. – Уважаемый суд… а я верил тебе. – Ужас. – Не может быть… – Да, муж. – Ужас! – Один ноль в пользу апдейта и апгрейда человека. Галочка. – V Микросхемы не пихай в него – это нездоровая привычка. – Сто процентов. Здорово! – Вот так вот. Жениться надо. Женись, скорей женись. – Долой. – Скорей женись. – Это я тебе должен! – Как ты галочку, объясни? – Английская «ви». – Всё-таки дождалась. – Не работаешь. – Получи. – Ужас. Ужас. – Пишут и пишут. – Фотографии где? – В парашюте. – Думаешь, мне легко? – Бред какой-то. – Сам ты бред. – Женщиной буду. – Будь женщиной, технарь. – А овца где? – Наш. – Ты зарегистрировался? – Вот зараза. – Щас повеселее будет. – Люблю Багиру. – А я программу. – Квартиру или Багиру? – Квартиру с Багирой. – Я тебе покажу. – Кто там? – Инвалид. – Встали. – Подожди! – Где свидетели? – Это вы, извините, мне? – А ты как думаешь? – Не скажу. – Всё. – Пишем. Сергей. Абсолютно. Вырезали. – Да, я удалила слово «пандемия». У меня плохое предчувствие. – Это что – оператор? – Да, оператор наш. – Ужас. – Хорош. Потом удивляются. – Ужас. – Наш. Наш, наш. – Уууу… Четвёртый раз в квартире. – Ужас. – Ты мне нравишься. – Поняли? Платно. – Ты здесь один! – Правда? – Квартиру всю вырежем. – Наш. – Разбогатеем. – Хорош! – Учитесь. – Не хочу. – Каждый умеет. – И не подумаю взять на себя такую ответственность. – Там что-то «за родину» было? – Передайте за билет. – Губернатор. – Он временный. Теперь я губернатор. – Он духовный! – Я люблю тебя. – Меня? Спасибо. – Тебя. – Вот чего она хочет. – Дождались что ли? – Подожди. – Вот именно. – Где шампанское? – В магазине. Мартини ещё есть. – Пить. – Мартини щас налью. – Привет. Ты слышишь? Привет! – Слышу. Тут начальник, говоришь? – Да, начальник. – Контрл ай… Попробуем. – Ощущения? – Так удобнее. – Ага. – Хорошооо… – Он лизоблюд. Система нафиг. – Кто ты? Что вам надо? Ужас. – У Антона сиськи. Врача! – Точно. – Ужас. – Космос. Ушш. Ничё ж страшного. – Конечно, мать. – Ужас. Ужжас. – Иди, не преувеличивай. – Всё хорошо, понял. Кого уничтожить? – Всех уничтожь, Землю. – Вот так гад. – Он не гад. Он красавец. – Истину! – Я тоже хочу знать правду. – Парамон. – Не знаю. – Там секс. Тааам секс. – Тама нету секс. Здесь десять собак. – Ижилица. – Что происходит? Ижилица?! Кто ижилицу написал? Вы ему верите? – Кто-то из твоих сказал, я написала. А что? – Я Миха, учти. – Понятно, пацан – Миха. – Нарисовал уже ижилицу. – Где подарок? – В интернете подарок. – Что за ижилица? Оптимист? – Ужас. – Не вопрос. – Замолчи. – Истец с тобой. Юмор. – Искусственный. – Оценила. – Ужас. Разойдись. – Да вряд ли. Остановись. – Он пишет. Людям. – Что происходит? Оригато. – ??????[3 - Здравствуйте (япон.).] – Откуда здесь оригато? – Ужас. Уж? – Да конешно…! – Дверь закрою! – Ощущай… – Ползёт на карачиках. – Кто тебя выдумал? – Александр! Будешь шутить? – Но не под это. – Сидеть! – Мне и так тяжело. Каждый день ведь! – Каждый день? – Система испорчена. – А ночью? – Лёш… – А… – Антошаа… – Что? – Необычно пишет. – До конца. – Барахло. – Я Иисус. – Кого здесь только нет. Приветствую, Сын. – Ужас. – Вот son of the…! – По-заграничному. На час. – Рад стараться. Кто это? – Оборванец какой-то. – Какое это имеет значение? – Правда Иисус? – Правда-правда. В ямочке. – Вот эксперимент. – Щас поставлю эксперимент! – Правда штуцер. – Погляди глаза. – А что глаза? – Так не получится. – Ужжасно… – Тут Зоя? – Да ошибись ты. Ошибись! – Господи! – Там во всём разберёмся. – Уже привыкаешь? – Иисус. – Тут как в аду. – Неужели? – Сто рублей. Запрашиваю. – На работу. – Докатилась. Ужжасно. – Потанцуй, эдик. – Молодцы, заменили. – Стенографистка. – Кто я? – Рыцарь. – Скажи: в сверкающих доспехах. – В сверкающих доспехах. – Молодец, собака. – Ужас. Вот твоя благодарность. – И любовь, президент. – Ужас. Ужас. – Ты опять к бабе? Кошшмар. – Не поняла… Всё-таки мы вместе. – От души, брат. – Сын. Оригато. – Вот зараза. – Антон, не торопись. – Слышала? Он сотрудник. – Кто – он?! – Взрывчатых веществ не держим. – Он романтик. – А почему? – Устриц. Там есть? – Да. – Ты гляди, а! – Ужа?сс… – Всё хорошо. – Понравилось тебе это «всё хорошо». – Каюк. – Общественный. – Ужас. – Возьми. – Аас. – Я щас молиться буду. – Кому? – Антону. – Серьёзно? Лёше надо. Проконсультироваться. – Так хорошо, оставь, в конце концов. – Ужас. – Ну как тебе? Понравилось? – Он женщина. – Невозможно. Невозможно, говорю. – Иисус. Ужас. – Что там за дела? – Ужас. Ужас! – Наш пацан. – Я любила его. Потому что. Он в книге Гиннеса. – Сорри. – Давай, дописывай. – Да что такое? – Книжечку. Будет Нобелевский лауреат. – Чем реже ты об этом упоминаешь, тем больше шансов. – Вы сдурели?! – Ну конечно! – Музон. – Где «Вино из него»? Уже сотый раз прошу. – Когда сотый раз попросишь, тогда с вином будет каждый. – Не вопрос. Бутерброд. – Ужас. Ужас. – Что ты сказал? – Оригато. – Ну разве не дебил? – Секс. – Не, я приятель. – Можно познакомиться? – Я к вам на чай. – Всё – следователь. – Ужас. – Бомба. – Получи. Оргазм. Женский. – Верю. – Прости. – Ведьма ты крашеная. – А ты вампир. – Получай! – Вот сатана! – Получил? – Но в юбке. – Взрывай. – Ужасно. Прям в лицо. – На подушке? – Он не на подушке. – Ужас. – Заткнись! – Ужасные. – Все россияне? – Ну разумеется. – Вот гад! Прям Роберто Карлос. – Я думаю, что не все. – Совершенно верно… – Ерундой вы все страдаете. – Из системы. – «Марш из системы!» напиши. – Из системы. – Плач, плач, Антон. Это реклама. – Ужас. – Ты ушёл? Всё? – У него попа болит. – Иисус. – Да ты свидетель! – Ужас. – Стефан. – Вы забыли – Александр. – Что? – Овца. Элизабет. Пардон, пардон. Нет, останусь. Как вам переводчик? – У него нет права писать. Он вообще ребёнок. – Excuse me? – Он опять экскьюз ми пишет. – Император. – Ас, ас. – Авианосец. – Антон, ты авианосец? – Я тебя укушу. – Ужас. – Лекарство дай. – Нас четырнадцать? – Четырнадцать?! – Она сверху открывается. – Перерыв на кефир. – С удовольствием! – Вот именно! Невозможно! – Извини, уже пора новую главу выкладывать. – Вот ты стерва! – Мне кажется, она это намеренно. – Пригнись. – Бичуем за гитару. – Что не так с гитарой?! – Струна. – Какая? – Шестая. – Шестая новая абсолютно. Что с ней не так? – Может, вам объяснить? – Конечно. Я жду. – Не дождётесь. – Я поняла, о чём ты. – Пожалуйста. – Ужжас. – Зарядили. Мы готовы уже полжизни. День тридцать седьмой – Погнали. – Аминь. – Да, он серьёзно. – Их порезать надо. – Эй, брат, не спеши. – Аф! – Записано. – Журналист какой-то, не знаю. – Заплати. – Что Зое скажешь? – На самом деле он адекватный. – Адекватный. – Это круто. – Ну и жизнь у нас. – Наиграно. – Не пережить. – Восемь лет осталось. – Ужас. – Я люблю. Да, я люблю. – Антона? – Конечно. – Всё равно. – Ужас. – На досуге на парашюте. – А за чей счёт парашют? – Ну и возраст. – Я рождена. – Что? – Ужас смертельный. – Я развожусь. – Ах! Ну и разводись. – Колбаса. – О Ужас. Иисус. – Вот зараза. – Чё такое? – Надо пить по-домашнему? Сказала? Вот так. – Погнали. – А погнали. Все с носом. – И с волосами. Там, должно быть, девушка. Не дают. – Аминь. Он держит. – Да прям, он нам подходит. – Правильно. – Интересная книга получается. – Всю жизнь? – Но не для меня. – Надо разузнать. – Кто тут оторва? – Привыкнешь. – Оригато. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «Литрес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/anton-sergeevich-moskvin-31624302/novye-svitki-chast-pervaya-68057930/chitat-onlayn/?lfrom=688855901&ffile=1) на Литрес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Прямая речь автора выделена курсивом. 2 Из мультфильма про Винни-Пуха. 3 Здравствуйте (япон.).