Истории без времени

Истории без времени Юрий Бучма Этот сборник рассказов написан в разных странах в разное время. Почти все рассказы объединяют описанные в них отношения между мужчиной и женщиной. Многие истории взяты из реальной жизни. Герои этой книги – люди с разными судьбами и характерами, с достоинствами и недостатками, со слабыми и сильными сторонами своего «я». Жизнь многогранна, различие сюжетов и персонажей в описанных здесь историях сводится именно к этой особенности нашей жизни. Чувства и любовь, доброта и забота, стремление изменить свою жизнь, найти свою половинку, свое место в обществе, познать себя – все это характеризует данную книгу. Трактовка юмора в ней разного уровня восприятия, иногда на грани фола, как, например, в рассказе «Интервью». Приятного вам чтения, улыбка и смех гарантированы! Юрий Бучма Истории без времени Об авторе: Юрий Бучма бельгийский писатель, композитор и художник. Писательской деятельностью занимается с 2010 года. Свои произведения пишет на французском и русском языках. Работает в жанре фантастики, пишет юмористические и любовные рассказы. Имеет два высших образования: художественное и музыкальное. До 1990 года жил и работал в Украине. Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена, в какой бы то ни было форме, без письменного разрешения владельцев авторских прав. © Jurij Boutchma /SABAM 2021 Певчая птичка Окно было приоткрыто. Порывы холодного ветра настойчиво врывались в комнату, освежая воздух и раздувая занавески, лениво волочившиеся по полу, и сбивающие пыль в комочки. Привычного пения птиц за окном слышно не было, да и петь в это время года уже было некому, перелетные птицы давно улетели. Две вороны, съежившись от холода, сидели на соседней сосне без малейшего желания открывать свой клюв. Откуда-то, из далека доносились звуки флейты. Эмиль широко распахнул окно: небо было серым и мрачным, как вода в Ля Мюзе, накрапывал мелкий дождик. Глубоко вздохнув и поправив занавески, он захлопнул его. Во входную дверь робко постучали. "Кто это может быть?" – подумал он. Окинув комнату критическим взглядом и подобрав на ходу носки, валяющиеся на полу, Эмиль прошел в коридор. После переезда звонок еще не был подключен. Засунув носки за гладильную доску, он открыл дверь – перед ним стояла Шарлот. "Как она меня нашла?" – мелькнуло у него в голове. Его новый адрес не знали даже в полицейском участке. Первое, что бросилось ему в глаза, это потухший взгляд на ее лице. Теперь, под толщей времени, он равнодушно смотрел на нее. – Добрый день! Я могу войти? – явно нервничая, спросила Шарлот. – Привет! Да, заходи… Как ты узнала мой новый адрес? – Очень просто! Зашла в твой банк, и спросила у Оливье. Мы с ним познакомилась два года назад, когда я закрывала свой счет. – Теперь я понимаю, что этому типу доверять нельзя! – сказал он больше для себя, чем для нее. – Эмиль, я бы хотела… – не закончив фразу, она подошла к окну. – Наверно, мне надо начать с другого… – затем, немного подумав, – я разошлась с мужем и теперь свободна. Свободна как птица!.. При этих словах глаза ее заблестели. «При условии, если птица не в клетке», – подумал он. Шарлот продолжила: – У меня была невыносимая жизнь с мужем, Эмиль. Мы прожили вместе целых четыре года, я любила его по-своему. В один момент я поняла, что больше так продолжаться не может, всему есть предел! И чтобы тебе было понятней, скажу сразу – он игрок! Понимаешь? Игрок! Все свои деньги, а позднее и мои проигрывал в казино. Продавал вещи из дому ради нескольких фишек, которые в считаные секунды попадали в руки крупье. Я пыталась всеми силами помочь ему, избавиться от этой зависимости. Устраивала для него консультации с ведущими специалистами в этой области, но все было безрезультатно. Он снова и снова возвращался к своей необузданной страсти, теряя голову… – Понимаю!.. Это действительно несчастье для семьи! – посочувствовал он, затем добавил: – Канарейка тебя больше не кормит, нужны деньги? – Эмиль, ты все превратно истолковываешь! У меня хорошо оплачиваемая работа, но с мужем я наделала много долгов, а теперь их надо возвращать. Тебя я часто вспоминала… Надеюсь, ты остался моим другом, и сможешь мне помочь?! Поверь, мне было непросто перешагнуть через себя и прийти сюда с этой просьбой. – Мне тоже было непросто тогда, после всего, остаться ни с чем! – сказал он, вспоминая былую боль и бессонные ночи. – Сколько тебе надо? – Ты должен меня понять, должен, Эмиль! Я не могла тогда поступить иначе… не могла! – Давай, не будем сейчас ворошить прошлое. Так, сколько тебе надо?.. А лучше приходи завтра в банк, мы откроем тебе счет, и я перечислю на него необходимую тебе сумму. – Ты, правда, готов это сделать для меня?! – вмиг преобразившись, воскликнула она, сверкнув своей обворожительной улыбкой. – Можно я тебя поцелую? – Я всегда рад помочь знакомым и близким людям, когда меня об этом просят! Прости, но сейчас я бы хотел остаться один. Пойми и ты меня правильно!.. В те, уже прошедшие годы, все было иначе: и птицы пели красивей, и воздух был чище. Весна, опьяняя утреней свежестью, была яркой и незабываемой, благоухание цветов носилось в воздухе. А небо, небо было волшебно-голубого цвета с легкой розоватой поволокой по краям пушистых облаков. Голоса на субботнем базаре сливались в горный ручей. Иногда из этого ручья вырывались отдельные слова особо ретивых продавцов и горластых покупателей. Сделав все свои покупки, Эмиль праздно двигался с толпой вдоль торговых рядов. Неожиданно его взгляд остановился на ажурной клетке с маленькой канарейкой внутри, стоящей на прилавке с пряностями. Подойдя ближе, он увидел стройную девушку в соломенной шляпке, с чарующей улыбкой на необыкновенно красивом лице. Черты лица у нее были настолько хороши и правильны, что многие художники сочли бы за честь нарисовать ее портрет. Она стояла возле клетки, спиной к прилавку, охотно рассказывая заинтересовавшимся покупателям и просто зевакам о необыкновенных способностях своей канарейки. – Сколько? – услышал Эмиль свой собственный голос. – Сколько чего? – с удивлением посмотрев на него, спросила девушка. – Сколько вы просите за птичку? – переспросил он. – В хорошие руки – четыреста франков, это не дорого за гарцского роллера, – ответила девушка. Эмиль плохо разбирался в канарейках, знал только, что эти певчие птички завезены из Канарских островов и одомашнены. – Я на руки не жалуюсь, беру! – И стал отсчитывать деньги. Пересчитав франки, девушка протянула ему клетку и сказала: – Я вас проведу, вы далеко отсюда живете? – Нет, совсем рядом, – ответил он, показывая в сторону своего квартала. – Вон там, за теми желтыми домами. – Хочу убедиться, что моему питомцу будет у вас хорошо. Да, вы ничего не спросили о его вокальных способностях… – Я слышал, как вы это говорили другим покупателям, – соврал он. Пока они шли, она рассказывала ему о своей большой любви к природе, к животному миру, к морю и скалам, к прогулкам в лесу, и к путешествиям в экзотические страны. Выросла она в маленьком поселке, в семье преподавателей: отец работал учителем математики, а мать преподавала литературу в местной школе. Со временем, окончив колледж, она поняла, что провинциальная жизнь не для нее, она скучала там и задыхалась от однообразия и обыденности. Вскоре она переехала сюда. Окунувшись в жизнь большого города, она с грустью вспоминает то беззаботное время под крылышком у своих родителей, когда все казалось ей в розовом свете. Теперь приходится полагаться только на себя! – Так чем вы занимаетесь теперь? Разводите канареек? – заинтересованно спросил Эмиль. – Нет, я работаю переводчиком в одной частной фирме, но сегодня об этом я не хотела бы говорить, мне больно расставаться с моей канарейкой, – и, посмотрев на клетку, глубоко вздохнув, добавила: – Так уж вышло… понадобились срочно деньги! Эмилю показалось, что после этих слов ее глаза стали влажными. Ему стало жалко их обоих: и девушку, и съежившую на жердочке канарейку. Хотелось сразу же вернуть ей клетку… Несколько минут они шли молча, думая каждый о своем. – А вот и мой дом, я снимаю здесь квартиру в двух уровнях с видом на парк, – сказал он, нарушив тишину. – Могу я взглянуть на интерьер, который теперь ежедневно будет видеть моя канарейка?.. Если вы не против, конечно! – Буду рад вам его показать!.. Правда, канарейка теперь уже моя. – Да, безусловно, – грустно сказала она. – Вы правы! – Как вас зовут? – спросил Эмиль. – Шарлот – так назвали меня родители. – Очень приятно познакомиться, Шарлот! – протягивая руку, сказал он и продолжил: – А меня Эмиль. Не думаю, что я сам себе выбрал это имя. – Рада знакомству! – в свою очередь сказала она, едва коснувшись его руки. – У вас хорошее чувство юмора!.. Войдя в вестибюль дома, и сделав несколько шагов по коридору, он открыл дверь своей квартиры. – Пожалуйста, проходите! Они вошли в его холостяцкую обитель. – А вот и вид из гостиной, о котором я вам говорил по дороге, надеюсь, что он понравится канарейке, – сказал Эмиль, показывая на окна. Подойдя к окну, Шарлот радостно воскликнула: – Вау! Это действительно прекрасный пейзаж. Ну, "Красавчик", тебе повезло! – Его зовут "Красавчик"? – переспросил Эмиль. – Вы очень догадливы, доктор Ватсон!.. – только не обижайтесь, я тоже люблю пошутить. – А теперь шутки в сторону, хочу вам предложить бокал красного вина за нашу встречу и мою покупку. – С удовольствием! – ответила Шарлот, сбрасывая туфли. – Обувь снимать не надо!.. – Мне так удобней, я дома хожу босиком. – Ну, тогда, будьте как дома, я сейчас принесу вино. – Вам помочь? – предложила Шарлот, глядя по сторонам, рассматривая обстановку. – Спасибо, я справлюсь, – улыбаясь, ответил он. Эмиль принес бутылку вина с бокалами, и поставил на стол. Пробка плохо поддавалась его усилиям. – Вижу, вы не часто это делаете! – заметила она, засмеявшись. – Скорее, не часто такие трудные пробки попадаются, – отпарировал он. Разлив вино, Эмиль взглянул на Шарлот. "Что-то изменилось в ее одежде", – подумал он. Ее грудь, с дерзко выпирающими сосками, теперь просвечивалась сквозь платье. "Она сняла бюстгальтер, пока я возился с пробкой", – решил он. – Могу предложить фрукты? – Спасибо, я не хочу. – Ну, тогда за новую обитель "Красавчика"! – поднимая бокал, сказал Эмиль. Шарлот улыбнулась и, подняв свой, тихо произнесла: – За ваше поющее приобретение! – И недопив вино, подошла к клетке. – Ты доволен, "Красавчик"? – спросила она. В ответ канарейка просвистела несколько своих дежурных фраз. Поставив пустой бокал, Эмиль собирался наполнить их вновь. – Мне больше не наливайте, лучше покажите вашу спальню, – непринужденно попросила она и тут же добавила: – Вам всегда так везет? Услышав эти слова, Эмиль поставил бутылку, которая чуть не выпала из его рук и, показав на лестницу, ведущую на второй этаж, с волнением произнес: – Это там, наверху… а везение – вещь весьма относительная. – Можно посмотреть? – игриво спросила Шарлот. – Да, безусловно. Я, правда, не ожидал сегодня гостей, – еще больше смущаясь, ответил Эмиль и продолжил: – Постель не убрана. – Понимаю, – ответила она, – спешили на рынок… Они стали подниматься на второй этаж. Она шла за ним следом. Эмиль ощущал на себе ее дыхание, ее пьянящий аромат. Какой-то необъяснимый магнетизм исходил от Шарлот, от ее голоса и улыбки. Войдя в спальню, он сказал: – Здесь я сплю, – и, глядя в окно, продолжил: – Отсюда тоже красивый вид на парк. Обернувшись, он увидел, что платье Шарлот лежит на полу, она стояла абсолютно голая и пронизывающе смотрела на него. Видя его не решительность, она взяла его за руку и, не давая опомниться, потянула в постель. Он почувствовал, как сильное желание обладать ею стало в нем расти, затуманив рассудок и отбросив всю его предусмотрительность на задний план. Их губы соприкоснулись и сразу же слились в страстном поцелуе. Проведя рукой по выступающему бугорку на брюках Эмиля, она стала помогать ему, расстегивать ремень. Снимая брюки, он припал к ее жаркой груди, к ее горячему от желания телу… Тикали часы на стене, отбивая выделенное жадной судьбой время для любви. Эмиль вошел в нее сверху, она сладостно застонала: – Бери меня… бери… я хочу тебя, хочу! Их тела сплелись замысловатым узором, каким переплетаются стволы декоративных растений. Охваченный страстью и сознанием обладания ею, он почувствовал, как она сильно сжала его ногами, и как все ее тело забилось в предчувствии чего-то большего, и чего-то очень желаемого. Несколько минут синхронных с ее телом колебательных движений, и стон радости слетел с ее нежных губ: – Я улетаю, догоняй меня, милый… Ее ноги разжались, но тело продолжало пульсировать в такт его движений. Минуты счастья и яркий оргазм накрыл его сознание, сметая все на своем пути – он застонал от удовольствия, сильно сжимая ее грудь. Шарлот прижалась к нему, и он почувствовал, как волна сладострастия прокатилась по ее гибкому телу. – Я люблю тебя, Шарлот! – вырвалось у него откуда-то из глубины. Целуя его, она стала сползать вниз, вдоль кровати. Отбросив копну рыжих волос со своего лица, Шарлот стала ласкать его еще не потерявший форму пенис, охватывая его губами. Голова у Эмиля закружилась от сильного желания снова и снова ощутить эти сладостные минуты блаженства. Помогая себе одной рукой делать поступательные движения с его пенисом во рту, она напряглась как струна, в предвкушении его и своего наслаждения. Теребя свободной рукой его соски, все больше увеличивая темп движений, и все глубже толкая пенис в рот, она была единственным и неповторимым исполнителем этого танца страсти, танца ласковых рук и губ. Наконец, Эмиль сильно вздрогнул и оргазм, еще более мощный, захлестнул его, опьяняя рассудок. Стон слетел с его губ, и в те же секунды, как вернувшийся бумеранг, она разлилась в своем глубоком оргазме, все еще удерживая пенис во рту и ощущая его живительную влагу. Переведя дыхание, Шарлот сказала: – Как мне хорошо!.. – и через паузу, – ты получил удовольствие, милый? Эмиль опустился к ее лицу и, целуя ее небесно-голубые глаза, ответил: – Ты мне доставила огромную радость, любимая! Мне еще ни с кем не было так хорошо! Они лежали вместе, голова Шарлот покоилась у него на груди. Это был один из немногих счастливых моментов в его жизни, которые ему довелось испытать – мечтая, чтобы эта близость длились вечно, чтобы Шарлот всегда была рядом с ним! Вскоре она подняла голову и, посмотрев на часы, висящие над кроватью, сказала: – Мне пора вставать… – Принести сюда вино, милая? – Не надо, дорогой, ты только мне покажи, где у тебя ванная комната. – Первая дверь по коридору налево, на полке лежат чистые полотенца. Завернувшись в простынь, Шарлот пошла первой, подбирая на полу свое платье. Эмиль смотрел на ее удаляющийся силуэт, такой изящный и такой желанный, и мысли о том, что они ни чем не предохранялись, и что он даже не спросил ее об этом – ударили ему в голову. Он быстро оделся и спустился вниз. Наливая вино и разламывая плитку черного шоколада, он не переставая думал о своей опрометчивости. Сверху донесся звук, льющийся из душа воды; "Красавчик" в клетке исполнял высокую, пронизывающую пространство, трель, перелетая с одного места на другое. Услышав шаги по лестнице, Эмиль посмотрел на Шарлот: на ее удовлетворенном лице была тень забот и проблем. Взяв свой бокал, и отпив глоток, она деловито заявила: – Я не люблю черный шоколад… и мне уже надо уходить, ждут дела. Эмиль заметил, как после этих слов, она грустно посмотрела в сторону клетки. – Принимаю к сведению, милая! – взяв ее за руку и целуя ладонь, он продолжил: – Ты можешь забрать своего "Красавчика". Мне будет приятно сознавать, что он рядом с тобой! – Ты действительно так думаешь? – насторожено, боясь обрадоваться раньше времени, спросила Шарлот. – Да, милая, мне бы этого очень хотелось! Он обнял ее за плечи и стал целовать ее рыжие пряди на лбу. – Я соглашаюсь принять этот подарок только потому, что он от тебя, дорогой! – И с благодарной улыбкой провела указательным пальцем вокруг его губ. Стряхнув с себя лишние эмоции, она подошла к окну и, обращаясь уже к канарейке, проговорила, делая акцент на каждом слове: – Эмиль хочет, чтобы мы были вместе, "Красавчик". Ты рад? Канарейка пискнула и стала чистить перышки, видимо, собираясь в обратный путь. Мысли Эмиля продолжали крутиться вокруг его непредусмотрительности. «Почему я ее не спросил, почему?» – корил он себя. В этот момент Шарлот неожиданно сказала: – Ты не волнуйся, милый, я принимаю противозачаточные таблетки, – и лицо ее осветилось изнутри загадочной улыбкой «Джоконды». – Мы уходим, провожать нас не надо, дорогой. – Ты умеешь читать чужие мысли?! – под впечатлением ее слов, сказал он. – Теперь они не чужие, они твои! Ты видишь разницу?! – Я вижу тебя, это главное! Вот, возьми, – и протянул ей визитную карточку. – Спасибо! – и положив ее в сумочку, не уверено сказала: – Я тебе позвоню… – Буду ждать с нетерпением твоего звонка, любимая! Шарлот поцеловала его в губы и прошла с клеткой к входной двери. Эмиль галантно проскочил вперед и, распахнув перед ними дверь, с волнением произнес: – До встречи, любимая! – До свидания, дорогой! Удаляясь, они растаяли в темноте коридора. "Консьержка до сих пор не поменяла перегоревшую лампочку", – подумал он. Закрыв дверь и посмотрев на окружающую его обстановку, он понял, как стало пусто в квартире, после ее ухода и, прежде всего, в нем самом, в его душе. Взяв кусочек шоколада, и отпив глоток вина из бокала Шарлот, он ощутил привкус ее помады. Шоколад медленно таял, и так же медленно таяли в его сознании надежды на новую встречу с ней. Было предчувствие, ничего хорошего не предлагавшего ему в этот момент. Предчувствия зачастую витают возле нас, подсказывая правильный выбор, разумное решение, но, к сожалению, многие из нас его не замечают, или не хотят замечать. Если бы мы чаще прислушивались к своему внутреннему голосу, насколько бы меньше мы ошибались в трудные минуты выбора, и поиска правильного решения. Эмиль занимал пост в администрации крупного банка. Работа была монотонная и однообразная, без приливов и отливов – все дни были похожи друг на друга, как сиамские близнецы. Сотрудники банка были не очень разговорчивы, да и кого интересовала его особа. Все общения сводилось к дежурным: «Привет!», «Ты в порядке?!», «Как дела?», «Все хорошо?!» и «Пока!». Ответы его, как правило, никого не интересовали. Он чувствовал себя скованным паутиной – своих прямых обязанностей, в которой он мог двигаться непереходя границу дозволенного. Вежливо улыбаться клиентам, безапелляционно исполнять указания руководства и так же вежливо принимать критику на свой счет. Теперь, когда в его жизни появилась ОНА, он стал другим!.. Каждый день засыпая и просыпаясь с мыслями о ней, он перебирал в памяти все фрагменты их единственной встречи. В нем появился большой жизненный стимул и желание перемен. Однако дни менялись местами, но телефон предательски молчал: звонка от нее все не было. Так безрадостно закончилась неделя ожиданий, и этот стимул в нем стал постепенно угасать, оставляя все больше и больше места для сомнений. В наступившую субботу Эмиль долго не мог уснуть, терзая себя мыслями о ней. Проснувшись рано утром и позавтракав на скорую руку, он одел свой серый костюм в чуть заметную полоску и вышел из дому. Галстук одевать не стал, подумав, что это слишком официально для подобного случая. Направляясь к рынку, он вглядывался в лица прохожих, боясь натолкнуться на кого-нибудь из своих сотрудников. «Начнутся лишние вопросы…» – думал он. Ему самому было трудно разобраться в себе, однако желание увидеть место их встречи вселяло в него оптимизм. Людей на рынке было еще не очень много, некоторые продавцы только начали раскладывать свой товар на прилавке, другие, скучая, пили горячий кофе. В середине рынка было заметное оживление. Овощи и фрукты, разложенные на прилавках, радовали глаза сочной гаммой красок; сыры и колбасы, своими острыми запахами, приятно будоражили аппетит. Покупателям было из чего выбирать! Дальше, в глубине был прилавок со специями, и Эмиль ускорил шаг. Вскоре, из-за спин, идущих впереди покупателей, он увидел Шарлот. На голове у нее была все та же изящная шляпка, но на сей раз, ее украшали белая блузка и обтягивающие ее стройные ноги джинсы. Возле нее стоял молодой мужчина с клеткой в руках, и они о чем-то беседовали. Эмиль остановился и, спрятавшись за прилавок, стал наблюдать за происходящим. Мужчина бережно поднял клетку и пошел к выходу, пропуская вперед Шарлот. Покупатели, привлеченные продажей канарейки, стали постепенно расходиться. Две пожилые женщины еще оставались возле прилавка, разговаривая между собой. Эмиль подошел к ним, и, как бы невзначай, спросил: – А что, канарейку уже продали? – вопрос сам собой возник в его голове. – Только что продали за 400 франков, – ответила женщина с желтой сумкой в руке. – Я хотела купить канарейку для своей внучки, но девушка предпочла продать этому парню, – и, пожав плечами, ушла. Эмиль многое бы отдал, чтобы это был только сон. Кровь ударила ему в голову, в горле пересохло и, уже ничего не понимая, пошел вдоль рядов к выходу. Теперь ему было все равно, куда и зачем… Сознавая, что сегодня она достанется другому, эта мысль убивала его наповал. «Да, – думал Эмиль, – я ее потерял, но была ли она вообще в моей жизни?!» В этом он уже сильно сомневался… Ему было плохо, в висках стучало, казалось, что все прохожие смотрят на него. «Зачем я одел этот дурацкий костюм? Зачем вообще пошел на базар?» – все думал, терзая себя Эмиль. Через некоторое время, другого сорта мысли стали возникать в его разгоряченной голове: «А кто она в действительности? С канарейкой у нее такой трюк – знакомства. Ловко, однако, придумано! Так чем, собственно, она отличается от проституток… нет, справедливости ради… я же сам вернул ей канарейку, она об этом меня не просила. Мне надо успокоиться, что-то выпить…» Запутавшись в своих доводах, он зашел в кафе, на которое наткнулся по дороге. В помещение было мрачно и пахло дешевыми сигаретами, за стойкой стояла женщина средних лет. Она мельком взглянула на него, разливая пиво. Эмиль сел за свободный столик, и тут же увидел в углу кафе висящую клетку с канарейкой внутри. Сомнений не было, это была канарейка, теперь он мог бы различить их даже в темноте. – Что желаете? – спросил его официант, которого он сразу не заметил. – Кружку темного пива, пожалуйста. Когда официант принес пиво и арахисовые соленые орешки, Эмиль сказал: – Возьмите себе что-нибудь от меня. – Спасибо, предпочитаю виски с содовой, не возражаете? – Конечно, нет! – и, отпив глоток, прибавил: – На здоровье! Эмиль рассчитывал, расположить к себе официанта и разузнать у него про клетку с канарейкой. Допив пиво, он жестом попросил счет. Официант тут же подошел к нему и положил чек на стол. Заплатив по счету, Эмиль, как бы случайно, показав рукой на клетку, спросил: – Как давно у вас эта птичка? – Уже год, вроде того… кто-то из посетителей подарил ее хозяйке. – Женщина? – поинтересовался он. – Нет! Мужчина, – ответил официант. – Спасибо и всего доброго! – поднимаясь, сказал Эмиль. – Заходите еще! – сказал ему вслед официант. «Следователь из меня никудышный!» – подумал Эмиль и зашагал в направлении своего дома. После выпитого пива он почувствовал себя немного лучше. «Она вправе делать все, что хочет!.. Я для нее случайный покупатель!» – рассуждал он, встав на ее сторону. Вот только то, что произошло потом, никак не вписывалось в логику вещей. Мысли лихорадочно блуждали в его слегка опьяненном сознании, натыкаясь одна на другую. Весь вечер он провел, уткнувшись в детективный роман, стараясь не думать о ней. Когда часы пробили полночь, Эмиль пошел в душ и вскоре упал в свою постель. «Сон – лучшее лекарство от всех бед!» – часто говорила его мать. Эмиль выключил свет и погрузился в спасательный сон. На следующий день, как всегда без пятнадцати девять он пришел на работу. Ровно в девять часов, вместе с ударами церковного колокола, его вызвал старший администратор. – Эмиль привет! Ты бы мог сегодня после обеда заменить Оливье, он заболел. – Да, конечно. Я пишу сейчас месячный отчет, и он уже почти готов. – Вот и хорошо, у него на два часа назначена встреча с клиентом, хотят открыть счет. Не забудь, предложить наш промо-пакет! – Окей! Полдня Эмиль провозился с отчетом и, спустившись на первый этаж, первым делом выпил кофе в служебном помещении. Было около двух часов, когда он зашел в кабинет Оливье. Взяв со стола банковские бланки на открытие текущего счета, он начал их просматривать, вспоминая, когда он это делал в последний раз. В дверь постучали. Вошла дежурный администратор и, удивленно глядя на Эмиля, спросила: – Ты вместо Оливье сегодня? – Да, шеф попросил его заменить, – ответил он. – Мадам Роже уже пришла, она записана на два часа – открытие счета. – Я знаю, пригласи ее. Администратор вышла, и Эмиль услышал, как она сказала: «Мадам Роже, заходите, пожалуйста!» Эмиль машинально посмотрел на входящую особу и обомлел – это была Шарлот. – Добрый день! А я не знала, что ты работаешь в этом банке… – растеряно произнесла она. – Добрый! Это было написано на моей визитной карточке, которую я тебе дал. – Прости, но я ее потеряла, поэтому не могла тебе позвонить. Слишком много было волнений в тот день!.. – Понимаю! Какой счет ты хочешь открыть, текущий или накопительный? – Мне так неудобно, я… я передумала… – она была в замешательстве. – Нет, ты не можешь так поступить, – сказал Эмиль, – мой шеф подумает, что я не умею работать с клиентами. Ты открой счет, а потом, если не передумаешь, закроешь его. – Хорошо, тогда текущий, пожалуйста. – У нас есть интересный промо-пакет с двумя банковскими карточками, год бесплатно, – предложил Эмиль фирменную фишку банка и посмотрел на Шарлот. – Спасибо, только текущий счет с карточкой. – Удостоверение личности при тебе? – спросил Эмиль. – Пожалуйста, – положив перед ним документ, сказала она. Эмиль с любопытством смотрел на него, заполняя формуляр договора на компьютере. «Она старше, чем я думал, и фотография не очень удачная» – решил он. – Какую сумму ты сейчас положишь на счет? – со знанием дела спросил он. – Тысячу двести франков, – ответила Шарлот, стараясь не смотреть на него. «Трижды канарейку продала», – подумал он, пока принтер распечатывал договор. – Распишись здесь и здесь. Это копия вам, Мадам Роже, – по-деловому сказал Эмиль. Шарлот протянула ему деньги. Пересчитав, он положил их в сейф. – Банковская карточка придет тебе по почте в течение трех рабочих дней, секретный код ты получишь отдельно, его можно поменять в любом терминале нашего банка, – объяснил ей Эмиль и отдал удостоверение. – Спасибо! – сказала Шарлот, пряча, его в сумочку. – К вашим услугам! – вставая из-за стола, ответил Эмиль. – До свидания! – Всего доброго, Мадам Роже! Когда дверь закрылась за ней, Эмиль откинулся на спинку кресла и подумал: – «Что-то тут не так, какая неожиданная встреча с ней!..» Жаркие поцелуи, страстные мгновения обоюдной страсти, и такие незабываемые минуты счастья – стояли у него перед глазами. Ему стало душно. Запах Шарлот все еще ощущался в кабинете Оливье. Расстегнув ворот рубашки, он направился к себе на второй этаж. Но и здесь, он не мог не думать о ней. «Она сегодня была так близка и так желанна, – все думал он. – Может быть, надо было ей сказать что-нибудь очень приятное, сказать, как он все это время ждал ее звонка, мечтал о новой встрече, бредил ею во сне…» В условиях банка он не мог себе этого позволить. Одно из главных правил было соблюдение определенной дистанции с клиентами. Стараясь отогнать от себя все эти навязчивые мысли, Эмиль углубился в отчет. Телефонный звонок прервал его работу. – Алло! – как обычно ответил он. – Это я, Шарлот, – услышал он по громкой связи. – Да, я вас слушаю… – Я должна была тебе сказать еще тогда, у тебя… – и после нескольких секунд тягостного молчания она продолжила: – Я замужем!.. Пойми, я не хотела портить нашу первую встречу. И только теперь, когда у меня есть номер телефона банка и твоя фамилия из контракта, я смогла позвонить. Очень сожалею… – Сожалеешь о чем? – спросил Эмиль. – Прости!.. – прозвучало в ответ. Прерывистые гудки телефона, лишали его последних надежд. «Шарлот больше нет для меня, – думал он, – и с этим надо смириться!» Но на всякий случай записал номер входящего звонка. Повернувшись в кресле к окну, он смотрел на голубое небо с ожерельем из редких облаков, на пролетающих мимо птиц. И глаза Шарлот стали всплывать из памяти, закрывая собой пейзаж за окном. Немного подумав, он скомкал бумажку с номером телефона и бросил в мусорную корзину под столом. Еще одна неделя прошла под аккомпанемент дождливой и ветреной погоды. Эмиль сдал отчет и теперь мог позволить себе расслабиться, подумать об отпуске. В пятницу, наливая себе кофе из автомата, он столкнулся с Оливье. – Привет! Как здоровье? – спросил Эмиль – Привет! Еще покашливаю, врач сказал, что это пройдет через пару недель. Это ты открывал счет Мадам Роже, когда я болел? – Да, а что? – в свою очередь спросил Эмиль. – Она его сегодня утром закрыла. Сказала, что переезжает в другой город, – ответил он и продолжил: – Я ей объяснил, что филиалы нашего банка есть во всех городах Бельгии, из-за этого нет необходимости его закрывать. Но она это пропустила мимо ушей. Такая своенравная женщина сногсшибательной внешности!.. – Небольшая потеря для нашего банка, – сказал Эмиль, наливая себе еще одну чашку экспрессо. А сам подумал: – «Меня она уже сшибла и за пару недель это не прошло!» Он догадывался, что она закроет свой счет, но не предполагал, что так быстро. Это была последняя ниточка, которая как-то связывала их, давала условный повод к общению. Теперь и она оборвалась!.. Выпив кофе, он вернулся к себе. В наступившую субботу Эмиль проснулся как обычно. И сразу же после завтрака стал собираться на рынок за фруктами. Когда он вышел на улицу, утренняя свежесть с пьянящим запахом цветущей сирени окутали его. Пройдя несколько кварталов, он оказался в праздничной атмосфере субботнего базара. Купив все необходимое, он с любопытством глянул в сторону прилавка со специями. К его большому удивлению, Шарлот была там вместе с клеткой. Несколько покупателей стояло рядом – они разговаривали. Эмиль не стал прятаться, а демонстративно прошел мимо, бросая на ходу: – Привет Шарлот! Финансовые проблемы и неурядицы с мужем?! В ответ он услышал, как она сказала: – Эти банковские служащие во все суют свой длинный нос! Но это его уже не трогало, он поставил последнюю точку над «и», только сказав себе: – «Вот и пойми – этих красавиц! Что им надо?!» В своем эмоциональном порыве он столкнулся с зазевавшейся покупательницей. Один пакет из ее рук выпал и разорвался, апельсины наперегонки покатились по брусчатке. – Извините меня! – сказал Эмиль, собирая апельсины. – Это я виновата! – ответила она. – Засмотрелась по сторонам… – Давайте я вам помогу, понесу ваши тяжелые сумки, – предложил он. – Это очень любезно с вашей стороны! Я действительно сегодня купила больше обычного. Продавцы так умело навязывают свой товар, что иногда просто трудно отказаться. Моя машина припаркована тут недалеко, – смущаясь, сказала она. – У меня сегодня выходной день, буду рад вам помочь, Мадам! – ответил Эмиль и, взяв ее сумки, пошел рядом. – Вы мне хоть что-нибудь оставьте, о то как-то неудобно, – с благодарной улыбкой на лице, сказала она. – Называйте меня просто Катрин, это мое имя… – Приятно познакомиться, Катрин! А меня зовут Эмиль, – представился он. – Мне нравится ваше имя! – сказала она, и, посмотрев на него своими жгучими глазами, добавила: – У меня с вашим именем, кажется, нет плохих ассоциаций… Так что, Эмиль, все теперь зависит от вас! – и с хитринкой во взгляде посмотрела на него. Они подошли к машине Катрин. Она нажала кнопку на ключе, и автомобиль моргнул ей фарами, узнав свою хозяйку, расблокировался. – Мы недавно развелись с мужем, поэтому мне некому помочь… – бодро сказала она и положила все свои покупки в багажник. – После развода я купила квартиру в этом районе, мы раньше жили в Стэмбере. – А я тоже живу тут недалеко, немного выше. Это тихий район, за исключением базарных дней. Парк рядом, много зелени… – Да, мне нравится здесь! – воскликнула она. – И работаю я близко от дома, в лаборатории Коллар. – А почему вы разошлись, если не секрет? – спросил Эмиль. – За два года нашего брака я ни разу так и не забеременела. Мы оба проверились, и проблемы оказались у мужа. Наш семейный врач мне сказал, что это неизлечимо! Я из-за этого очень страдала… Хочу иметь много детей! – сверкнув взглядом, ответила Катрин. – Вы меня спрашиваете, а про вас я совсем ничего не знаю!.. Теперь ваша очередь мне немного рассказать о себе. А то так не честно! – У меня в основном все тихо, бывают ураганы в душе – но очень редко… Верю в красоту и природу, в любовь и доброту! Очень люблю детей – своих пока, к сожалению, нет… – грустно сказал он. – Работаю в банке. Вроде, как и все… – Вы мне определено нравитесь! – без толики смущения сказала она. – Мне вы тоже очень симпатины! – Садитесь, я вас подвезу. А потом можем зайти ко мне на чашку кофе. Хотите? – Спасибо за приглашение! Но я хотел бы пройтись, подышать свежим воздухом в парке… У меня сидячая работа, надо двигаться! – Тогда приглашаю вас вечером на дискотеку «Ват», в двадцати километрах от города. У них энергию танцующих преобразовывают в электрический ток, вот и попрыгаем с пользой для дела, – засмеявшись, сказала она. – Спасибо, я подумаю. У вас есть телефон? – А у кого его теперь нет?! Запишите или запомните: три – три, шесть – шесть, два нуля. Прификс города вы знаете. Смартфон я с собой не ношу, плохие новости подождут, а хороших ждать не от кого! – Действительно легкий номер, спасибо… я вам позвоню попозже. – Это вам спасибо, Эмиль, что мне помогли! Надеюсь, до скорого! – Наверное, надо сказать спасибо Всевышнему – что нас столкнул на рынке! – улыбаясь, сказал он. – Пока, Катрин! – И пошел в направлении парка. Через несколько метров сзади себя он услышал гудок клаксона. Серебристый Опель Катрин промчался мимо, быстро исчезая за поворотом. После обеда какое-то тревожное чувство возникло у Эмиля. Домашний покой его уже раздражал, было грустно и скучно, а самое главное – пусто в душе. Ему очень хотелось влюбиться, иметь свою семью, заботиться о ней, слышать детские голоса вокруг себя, а вечерами упиваться любовью с ней – одной единственной и неповторимой!.. Он взял телефон и позвонил: – Катрин? Это Эмиль, привет! Ты еще не передумала насчет дискотеки? – Нет, конечно! – радостно ответила она. – Могу заехать за тобой к одиннадцати, лучше приехать туда пораньше. В субботу там всегда очень много народу. – Хорошо! Встретимся возле входа в парк, так будет проще для тебя. Идет? – Окей! Надеюсь, ты меня узнаешь! – засмеявшись, сказала она. Ровно в одиннадцать Эмиль стоял у входа в парк, вглядываясь в проезжающие мимо машины. – Привет! – неожиданно сзади сказала Катрин, зажав ладошками ему глаза. – А я и не заметил, как ты вошла в парк, – повернувшись к ней, сказал он. – Я схитрила, пришла раньше. Захотела на тебя посмотреть со стороны! – Ну и как, девушка, я вам гожусь в пары? – Хороший вопрос! Я ничего пока сказать не могу – надо попробовать! – И как же ты собираешься меня приготовить: на пару, зажарить на углях или во фритюрнице? – Ну, во-первых, где взять такую большую фритюрницу, а во-вторых, я пробую мужчину обычно в постели – мой мужчина должен меня удовлетворить, доставить мне большую радость. Надеюсь, что ты не пуританин и тебя это не шокирует! – Конечно, нет. Это очень откровенно сказано! Ты знаешь, для начала ты меня довезешь до дискотеки, мы там попаримся часок, другой, а потом ты меня продегустируешь. Согласна? – Нет, ты определенно мне нравишься! Куль!.. Взявшись за руки, они пошли к машине. Через их руки Эмиля пробивал заряд ее пульсирующей энергии и страсти. Она была одета в черное платье с едва заметным рисунком змеиной кожи и в ярко красных туфлях на высоком каблуке, цвет которых совпадал с цветом губной помады. Сбоку волосы придерживала заколка в виде розы такого же красного цвета. – Ты кто по национальности? – Бельгийка, почему ты спрашиваешь? – В тебе есть какой-то восточный колорит, – заглядывая в ее жгуче черные глаза, сказал он. – Твой темперамент бьет через край! – Моя мама была испанка, а папа француз. Отец живет в Марселе, у него теперь другая семья, – и очень грустно: – Мама умерла год назад. Поздно выявили рак груди… – Прими мои соболезнования! Знаю по себе – как это больно терять близких людей… Она открыла передо мной дверь и легонько толкнула меня в пространство своего автомобиля. Мы пристегнулись. Катрин резко нажала на газ, и со скрежетом колес машина рванула с места. Впереди были новые ощущения, с адреналином в крови. Выехав на автобан, машина понеслась со скоростью ветра. Эмиль посмотрел на спидометр, стрелка показывала 160 км в час. – Ты куда так спешишь? – Я люблю быструю езду! – ответила она и взглянула на него: – А что? Ты боишься? – Да нет, но у нас только 120 разрешено по автобану… – А, поняла!.. Значит ты у нас законопослушный! Так вот, представь себе – я нет! – И потом, мы едем в сторону Германии, а там нет лимита скорости! Ты это знаешь? – Знаю… – Ты вообще за рулем когда-нибудь сидел? – Да, и права у меня есть. В банке заставили сдать, год ездил на служебной машине… – И с какой скоростью ты ездил? – Ты, наверно, будешь смеяться… – Да говори же, говори! Тут все свои… – Девяносто – сто километров в час. – Ха-ха-ха! Это я смеюсь, – и неудержимо рассмеялась. – Вот мы и подъезжаем! – свернув на стоянку и припарковавшись, она бросила взгляд на Эмиля. – Доехали быстро и с ветерком, не правда ли! Они вышли из машины, и пошли вдоль припаркованных автомобилей к зданию с большой неоновой вывеской «Ват». Эмиль открыл дверь, и мощный звук мега динамиков чуть не сбил их с ног. – Ну и мощность! – прокричал Эмиль. – Что? – спросила Катрин. – Говори громче, я тебя плохо слышу. – Очень сильный звук! – еще громче крикнул он. – Нормально! Это дискотека, а не клуб для пенсионеров, – прокричала она. Пройдя вглубь зала, и, выбрав свободный столик, они уселись напротив танцполя, состоящего из разноцветных стеклянных квадратов, освещенных изнутри. Над ним висел вращающийся шар, от зеркальной поверхности которого отражались, медленно кружась, разноцветные блики. Лучи несколько лазерных проекторов, прорезали пространство, рисуя замысловатые узоры. Танцующих на танцполе было не много, все толпись в основном возле длинной стойки бара. – Что тебе принести? – спросил Эмиль. – Бокал шартье для начала, – ответила Катрин. – И тут же, сорвавшись с места, метнулась навстречу какому-то парню. Они расцеловались, обменявшись несколькими приветственными фразами. Потом она помахала рукой ди-джею, сидящему наверху среди музыкальной аппаратуры, и, послав воздушный поцелуй бармену, вернулась на свое место. – Я вижу, ты многих тут знаешь! – сказал Эмиль, расставляя выпивку на столике. – Это точно! Я с мужем здесь часто бывала… и без него тоже. Ударили аккорды популярного хита, и публика бросилась на танцполе. Катрин схватила Эмиля за руку и потащила танцевать. Снизу стал подниматься белый дым. Софиты разноцветными пучками света кружились по толпе танцующих. Царила атмосфера веселья, разогретого ритмом, цветомузыкой и спиртным. Катрин полностью отдалась танцу, невероятно тонко чувствуя нюансы. Ее испанский темперамент бил ключом. Многие девушки с завистью смотрели на нее, некоторые пытались повторять ее движения. В этой общей эйфории ритма и телодвижений – все остальное становилось второстепенным и малозначимым. Жизнь здесь отображалась лесом ног, выбивая при этом электричество. Они танцевали и танцевали в общем экстазе, возбуждая друг друга ритмичными телодвижениями! Популярные хиты сменяли друг друга. Ди-джей выкрикивал короткие фразы, подливая масло в огонь. Эмиль смотрел на нее влюбленными глазами и думал: – «Это та женщина, которая может сделать меня счастливым… подарит мне много детей!» – Я устала! – сказала она. – Хочу домой… или к тебе… мне все равно! Вернувшись к столику, они допили вино. Катрин взглянула на себя в зеркальце и решительно сказала: – Уходим!.. Сколько времени? – Два часа ночи, – ответил Эмиль. – Натанцевалась? – Да, милый! – и, махнув рукой ди-джею, потянула его к выходу. – А ты неплохо танцуешь… – Старался, глядя на тебя! Я уже забыл, когда танцевал последний раз… Они сели в машину и тронулись в обратный путь. Выехав на автобан, она взяла его руку и положила себе под платье на свое разгоряченное лоно. Рука Эмиля скользнула в трусики, и он ощутил влагу ее сильного желания. – Ты чувствуешь? Я уже мокрая, давно тебя хочу! – Подожди немного, скоро будем дома… – ответил он рассудительно. – Я не могу больше ждать, дорогой! – и, посмотрев на него горящими от страсти глазами, продолжила: – Сейчас съедим в ближайший паркинг, и там ты меня сделаешь счастливой! Продолжая ласкать ее лоно, и, все больше возбуждаясь, он сказал: – Хороша, милая… я тоже этого хочу! Вскоре на дороге появился знак: «Паркинг через тысячу метров». Катрин перестроилась в правый ряд и, сбавив скорость, свернула на стоянку. Несколько автомобилей уже стояло здесь с притухшими фарами, видимо, по той же самой причине. Машина резко остановилась. Катрин выключила двигатель и, млея от желания, сказала: – Давай, сядем на заднем сиденье, милый… предохраняться не будем, если ты в себе уверен! Сняв трусики, она перелезла первой. Эмиль последовал за ней. Спустив брюки, он приподнял ее, такую желанную и трепетную от страсти, и посадил себе на колени. Она со стонами села на него, делая невероятно сладостные движения своим телом. Охватив внутренними мышцами пенис, заставляя его следовать движениям своих бедер, она жадно целовала его лицо. Эмиль плыл по течению ее желаний и страсти, лаская ее грудь. Вскоре большая волна эрекции нахлынула на него. Катрин закрыла ему рот горячим поцелуем, чувствуя его оргазм и вкушая освежающую струйку спермы в своем лоно. Продолжая стонать, и увеличивая темп своих телодвижений, она вскрикнула и тут же замерла, опустив голову. Через несколько секунд, вскинув движением головы волосы назад, стала дрожать, ощущая каскад удовлетворения и огромного наслаждения. В эти минуты радости, как после сильного ливня ручейки воды стекают с горных долин, так Эмиль почувствовал, как ее энергия разливается по его телу. Катрин приподнялась и, одев свои трусики, произнесла по-испански с подъемом в голосе: – Eres un chico cool! – Заговорила уже по-испански? – улыбаясь, спросил Эмиль и продолжил: – Ты мне такое сумасшедшее удовольствие доставила, что до сих пор голова кружится… хорошо, что я не за рулем! – Мне тоже было очень, очень хорошо!.. А испанскому языку меня мама в детстве научила. Ты понял, что я сказала? – Не совсем… – Ты классный мужик, что-то вроде этого. Перевести на французский мне всегда почему-то сложно. Ладно, поехали, а то я снова тебя захочу… – Можно, я останусь на заднем сиденье, ты не будешь сердиться? – Нет, конечно! Буду на тебя смотреть через зеркало заднего обзора. Машина вынырнула из паркинга и помчалась по освещенному автобану, набирая скорость. В это время ночи движения большого не было. Катрин вела машину легко и свободно, часто поглядывая на него через зеркало. – Ты стараешься меня запомнить? – пошутил Эмиль. – Да, мой дорогой! Хочу, чтобы ты мне сегодня приснился, и во сне все повторилось заново!.. Как при повторном просмотре видео клипа в «YouTube», – с чувством сказала она. – А может, мы не будем спать, любимая? Зачем смотреть записи во сне, когда можно заниматься любовью наяву! – Я как раз об этом подумала, но постеснялась тебе сказать… – На тебя, это совсем не похоже! – А я бываю очень разная… ты меня еще совсем не знаешь!.. – У нас все впереди, милая! – и, посмотрев на ленту фонарей, произнес: – Хорошо, что автодороги освещаются ночью! Немногие страны могут этим похвастаться… Катрин вопросительно посмотрела на него в зеркало и спросила: – Тебе вообще интересно, что я тебе говорю? – Прости! Очень интересно! Продолжай, пожалуйста… – Так вот… я могу тихо плакать в подушку, а могу громко смеяться; могу быть ласковой и нежной, а могу быть грубой и злой… но самое главное, милый: я умею горячо любить! – Ах, какая ты!.. Я уже начинаю тебя бояться, – засмеявшись, сказал он. – А что тебе нравиться? – Уф! Это сложный вопрос… Наверно мне нравиться смотреть в микроскоп и любоваться многообразными формами жизни, наблюдать, как видоизменяются различные микробы и вирусы… Я считаю, что надо получать удовольствие от каждой минуты своей жизни! – У меня так не получается, – сказал он и, немного задумавшись, продолжил: – Интересная у тебя работа, не то, что моя – банковские бумажки перегребать. – В каждой работе есть свои плюсы и минусы, – многозначительно ответила она, и, посмотрев на него очередной раз, спросила: – О чем я сейчас думаю? – Ты как выстрелила в меня! О чем?.. – и пожав плечами продолжил: – Мне сейчас ничего не приходит на ум… – Сказать? – Раз уже заинтриговала, скажи, конечно! – Хочу от тебя забеременеть! Можно? – А если я скажу, что нельзя, ты меня выбросишь на ходу из машины? – рассмеявшись, ответил Эмиль. – Шутка! Я буду счастлив, иметь от тебя ребенка, много детей! – ?Te amo! – по-испански воскликнула Катрин. В момент крутого виража дороги, с мигающими огнями вдоль металлического заграждения, их ослепили фары движущего против движения автомобиля, с включенным дальним светом. Катрин до упора нажала на педаль газа, намереваясь избежать лобового столкновения и проскочить перед ним. Раздался скрежет тормозов, сильный удар потряс машину, и, перевернувшись несколько раз в воздухе, машина вылетела за защитное заграждение с правой стороны автобана. Все закрутилось перед глазами Эмиля, и он потерял сознание… – Он, кажется, открыл глаза! – услышал он чей-то голос. Перед ним нагнувшись, стояла медсестра, пристально всматриваясь в его лицо. Рядом с ней, придерживая штатив с капельницей, стояла вторая медсестра. – Вы меня слышите? – спросила первая. – Да, слышу и вижу вас обеих! – глядя на них, ответил он. Где я? Что со мной произошло? – Вы находитесь в городской больнице, в отделении реанимации. Ночью вы попали в автомобильную аварию и вас доставили сюда. Только не волнуйтесь, все хорошо! – и, поправив иглу с трубкой воткнутую в его руку, ушла. В палату зашел врач. Повернувшись к нему, медсестра сказала: – Он пришел в себя, Доктор! – А я и не сомневался! – и уже обращаясь к Эмилю, продолжил: – Вам повезло, после такой аварии… вы отделались: двумя сломанными ребрами и легким сотрясением. Через неделю мы сможем вас выписать, если не будет осложнений. – Если бы действительно везло, Доктор, то не попал бы сюда! – тихо проговорил Эмиль. – Все бывает… Самое главное для вас сейчас покой, полный покой! – сказал врач. – Лекарства вам прокапаем и через час отключим кислород. – Спасибо вам, Доктор! А как Катрин, моя женщина, которая была за рулем? Врач посмотрел на медсестру, затем на Эмиля и нехотя сказал: – Мы поговорим об этом с вами завтра, сегодня вам волноваться нельзя! – Вы мне только скажите, Доктор, пожалуйста, она жива? Катрин жива? С минуту постояв, глядя в окно, Доктор медленно заговорил: – Ей не повезло, подушка безопасности не сработала, скончалась на месте. Хорошо, что не мучилась – провалилась как в сон, – сказал он и, посмотрев на часы, пошел к выходу. – Поправляйтесь! Слезы потекли по щекам Эмиля, кислородная трубка задрожала в носу, до боли сжав перила кровати, он разрыдался… – Вам не надо так нервничать! – успокаивала его медсестра. – Ваша подружка уже там, наверху – в раю!.. – и немного подумав: – А может еще тут, рядом с вами. Я вам сейчас сделаю укол, это совсем не больно. – Она взяла шприц и, выпустив из него воздух, уколола Эмиля в плечо. – Почему это произошло именно с нами, в нашу первую встречу?.. Катрин, если ты здесь, я хочу, хочу, чтобы ты знала… и там наверху – я люблю тебя! Люблю!.. – рука его разжалась: – Почему, Господи, ты дал мне Катрин только на одну ночь? Почему? – с большим страданием в голосе, плача, говорил Эмиль, медленно погружаясь в сон… Катрин теперь была замурована в его плоти, вибрировала в его венах, была в его сердце и разуме. Медсестра молча стояла возле кровати, с трудом сдерживая слезы… Лос Кристьянос, Испания, октябрь 2015 г. Механик Бернар усердно натирал свои пыльные туфли новым кремом, по всему было видно, что он торопился. Затягивая шнурки, он порвал один. Задумчиво почесав лоб, "обойдется!" – подумал он, времени на замену было мало, он уже и так опаздывал. Всю неделю Бернар с нетерпением ждал эту встречу, встречу, которая могла пролить капли меда на его будничную жизнь, вместо машинного масла в гараже. Она – официантка со смазливой внешностью из дешевого кафе возле заправки, где Бернар часто перекусывал. Ей было около 40 лет, в чем она сама себе не признавалась. Волосы она уже подкрашивала, скрывая раннюю седину, потрепанная жизнью она выглядела старше. Звали ее Катрин. Он – механик из гаража Ситроен тридцати шести лет от роду, с хорошей репутацией и внушительной внешностью. Пальцы его рук были грязно-бурого цвета, и надежду их отмыть он потерял давно, смазочные материалы глубоко впитались в кожу за годы работы в гараже. Работу свою он выполнял добросовестно, хотя и без фанатизма. Патрон его часто ставил в пример другим, но зарплату не повышал. Бернар, его звали именно так, со временем с этим смирился. С одним он не мог смириться – с отсутствием представительницы слабого пола рядом. Ну, не то, чтобы все время рядом, а регулярно, несколько раз в неделю. Речь идет об интимной близости. Эротические сны мучили его по ночам, иногда он вскакивал с постели от горячего желания обладать женщиной, ее телом, и страсть кипела в нем. В то же время, мысль о браке его пугала, узы брака ставили эти самые обладания на какую-то очень обязательную ступень, а он любил спонтанность, неожиданность и сопротивление. Бернар боялся семейных обязанностей, ответственности, и больше всего скандалов, о которых ему часто рассказывали его приятели из гаража. Он был одинок… Одинок! Какое счастье быть одиноким, принадлежать самому себе. Вот с таким багажом в голове Бернар приехал на заправку, которую ему в этот романтический момент было бы приятней не замечать. Припарковавшись как обычно, он прошел в кафе, где у него было первое свидание с официанткой из этого заведения. Она все свободное время после обеда, когда поток посетителей значительно падал, сидела в дамской комнате: делала маникюр и подкрашивалась. "Какой он? – думала она, – наверняка грубиян". Однако эта мысль ее не пугала, Катрин нравилась грубая мужская сила, нравилось, когда в приливе страсти ей сильно сжимали грудь и ягодицы. В дверь заглянула уборщица Арлет, и своим скрипучим голосом сказала: – Тебя тут спрашивает какой-то самец. – Арлет, пожалуйста, без ваших умозаключений. Скажи ему, чтобы подождал, – кокетливо произнесла она. Струны женского любопытства в ней были натянуты до предела, она была готова сразу же выйти в зал, но ей хотелось помучить его и себя. Скоро будет месяц, как она тяготилась одиночеством, грязной посудой, угрюмыми лицами шоферов, и жуткой монотонностью своих обязанностей официантки. Подносить, убирать, натянуто улыбаться в надежде на хорошие чаевые, которые все реже давали клиенты, и ждать конца рабочего дня – был ее удел. Дома было не лучше. Все это время она ждала перемен в личной жизни, новых знакомств и жаждала ласк. Но никто не проявлял к ней большого интереса, и в тех редких попытках мужчин, которые имели место, грубой мужской силой и не пахло, а пахло потом, плохим запахом изо рта и перегаром. Вспомнить хотя бы этого, из телефонной компании, как его… ах да, его звали Филип. Многозначительно попрощавшись с ней после плотного перекуса, и, положив на счет лишние пять евро, он спросил, что она делает вечером. А потом, как бы невзначай, не дождавшись ее ответа, протянул свою руку. Она, собирая в этот момент тарелки со стола, машинально ее пожала, рука была влажная и абсолютно мягкая, ей даже показалось, что она держит в руке какой-то силиконовый предмет – о какой мужской силе могла идти речь. Она тогда солгала, что занята, и что у нее уже есть бой-френд. К счастью, он больше к ним не заходил. "Мужчина должен быть мужиком, а не какой-то кисейной барышней", – всегда говорила ее мать, и она была права! Ярко накрасив губы, она вошла в зал. Он сидел за столиком спиной к ней. "Да, это тот самец, которого я ждала целый месяц", – подумала она и, подойдя к нему, коснулась его плеча. Бернар вздрогнул от неожиданности, сразу было видно, что ожидая ее, он ушел в себя, в свои нехитрые мысли и помыслы. – Привет! – улыбаясь, сказала Катрин. – Привет! – ответил радостно Бернар. Его всегда смущали первые встречи, они зачастую бывали и последними. Он нервничал… С одной стороны, он предчувствовал возможную интимную близость, а с другой, боялся полного фиаско. – Останемся здесь или поедем в другое место? – спросил Бернар. – Нет, только не здесь! Ты не представляешь, как мне все здесь осточертело! – глядя ему в глаза, сказала она. – А куда бы ты хотела? – спросил он. – Я не знаю, по твоему усмотрению… – и, подумав немного, продолжила. – Лучше куда-нибудь в центр города, я живу недалеко от площади Мартин. – А там тебе не надоело? – Там нет. В самом центре бываю редко, после работы приезжаю поздно, да и одной как-то не очень хочется куда-то идти. Они молча пошли к его машине, Бернар по привычке подошел к водительской двери. – А ты мне дверь не откроешь? – спросила она. – Прости!.. – ответил он, открывая ей дверь. – Как видишь, я не часто бываю в женском обществе. – А часто, это сколько раз? – спросила заинтересовано Катрин. – Я два месяца ни с кем не встречался, было много работы, да и последние мои отношения с одной женщиной оставили у меня плохой осадок. – Понимаю… – задумчиво сказала она. – Ты мне когда-нибудь об этом расскажешь. Они въехали в черту города, и Бернар стал искать глазами место для парковки. – Вон, слева есть свободное местечко, – указывая рукой, сказала Катрин. Бернар филигранно въехал в небольшое пространство между двумя автомобилями, и они вышли из машины. – Я знаю один уютный ресторанчик в этом квартале, можем пойти туда? – Хорошо, я не против. И она повела его, вспоминая, когда была там последний раз… Администратор их встретил очень дружелюбно и повел к свободному столику в глубине ресторана. – Вы у нас бывали? – спросил администратор. – Да, – ответила Катрин. Подав им обоим меню, он удалился. Бернар пробежал глазами стоимость вторых блюд и ужаснулся. "Ну и цены!" – подумал он. Давление у него сразу подскочило. Появился прыщавый официант с каким-то гаджетом в руке. – Что будете заказывать? – спросил он, обращаясь к Катрин. – Я бы хотела, – с паузой, и глядя на реакцию Бернара, – салат из морепродуктов и мясо по-венгерски. – А вам? – глядя на Бернара, спросил официант. – Мне луковый суп и бифштекс с картошкой фри, – ответил он, подсчитывая в уме, во что все это может обойтись. – А пить что будете? – не унимался официант. – Мне бокал шампанского, ты не против, дорогой? – пропела она, повернувшись к Бернару. У него сразу пересохло во рту, и он закашлялся… – А может лучше взять бутылку красного вина? – слегка покраснев, спросил он ее. – Хорошо. Бутылку красного вина и бокал шампанского для меня, – сказала официанту Катрин капризным тоном. – Есть хорошее Бордо 2010 года, – продолжал официант. – Окей! – процедил Бернар сквозь зубы. "Интересно, отчего у него прыщи? – думал он. – Не от того ли, что всех достает своими предложениями…" Официант ручкой на дисплее гаджета записал заказ и, забрав с собой все меню, удалился. "Вот гад, – подумал Бернар, – и подсчитать не дал". За столом воцарилась натянутая атмосфера. "Главное, – думал Бернар, – чтобы денег хватило." Свою банковскую карточку он предусмотрительно с собой не взял. – У тебя выходной бывает раз в неделю? – спросила Катрин, разрежая тишину. – К сожалению, да. – А что ты обычно делаешь в этот день? – Отдыхаю от работы, – сострил Бернар – Нет, я серьезно! – поджав губы, настаивала Катрин. – Иногда маму навещаю, а чаще хожу с друзьями в сауну. Официант принес бутылку вина и, показывая этикетку Бернару, открыл ее. Налив немного вина в бокал, как требовали правила этикета, он уставился на Бернара своими выпученными глазами. Сделав глоток и ничего не поняв, Бернар одобрительно кивнул головой. Официант наполнил ему бокал и, глядя на Катрин, спросил: – Вам налить вино, Мадам, или сразу принести шампанское? – Шампанское, – ответила она. – Ну как вино, дорогой? "Любопытно, – подумал Бернар, – когда я уже успел стать для нее дорогим, или это расхожий атрибут такой". – Ничего… – с видом знатока сказал он. Вскоре появился официант с бутылкой шампанского и тарелками. Наполнив ей бокал, он стал расставлять заказанные блюда на столе. – За нашу встречу! – сказал Бернар, чокнувшись с ней, и стал пить вино. Пригубив шампанское, Катрин принялась за свой салат из морепродуктов. После бокала вина и тарелки супа, Бернар расслабился. "Черт с ним, с этими деньгами… – подумал он, – сколько той жизни!" Суп был вкусный, давно он не ел такой, последний раз на обеде у своей матери, месяц тому назад, а она умеет его готовить первоклассно. – Ты где? – спросила Катрин, видя, что он задумался. – Рядом с тобой. Как салат? Я налью тебе вина. – Очень вкусно! Налей… – Я рад, что тебе понравилось, – сказал Бернар, наливая вино. – Поэтому я и привела тебя сюда, что здесь вкусно готовят. – Взяв бокал с вином, и отпив половину, она оглянулась по сторонам. Официант принес вторые блюда, и, расставив их на столе, спросил: – На десерт что закажете? – Мне мороженое с ананасами, пожалуйста, – тут же выпалила Катрин. – Кофе экспрессо, ответил Бернар. В ресторане зазвучала фоновая музыка, и стало сразу как-то уютней и веселей. – Тебе нравится здесь? – спросила Катрин. – Да, неплохо, – ответил Бернар. – Мы можем немного погулять потом, и зайти ко мне на чашечку кофе. – Хорошо, как скажешь. "Вроде клюет…" – подумал он. Она встала из-за стола, и, поправляя прическу, сказала: – Мне надо в дамскую комнату, не скучай без меня! – Постараюсь, – оглянувшись вокруг, ответил он. Посетители ресторана были разные, но больше пожилых пар. В центре зала за круглым столом сидела большая компания, они все время громко разговаривали, перебивая друг друга, а одна дама крупного телосложения, часто заразительно смеялась. Появилась Катрин, слегка раскрасневшаяся, то ли от выпитого, то ли от макияжа. И тут же объявился официант с десертом в руках. – Счет, пожалуйста, – попросил Бернар. – Минуточку, – ответил официант. – Хочу побыстрее на воздух, – глядя на Катрин, объяснил Бернар. В действительности он боялся, что сумма счета окажется больше его наличности в кармане, и тогда придется занимать деньги у нее. Бернар боялся ее негативной реакции на такую просьбу, ведь она могла испортить финальную часть вечера. – Ты прав, дорогой. Я тоже большую часть времени провожу в помещении. Мы обязательно погуляем с тобой в парке, он здесь совсем рядом. Официант принес счет и тут же ушел. Бернар открыл счет и, к его большому удивлению, сумма была меньше, чем он предполагал. – Сколько надо оставить чаевых? – спросил Бернар у Катрин. – Десять процентов, в ресторанах такого класса, – со знанием дела ответила она. Положив деньги в футляр счета, и допив свой кофе, Бернар сказал: – Я готов к прогулке! – И я тоже… – подкрашивая губы, произнесла Катрин. Выйдя из ресторана, они пошли, взявшись за руки в сторону парка. Она все время рассказывала о своем тяжелом детстве, о сестре, с которой побила горшки из-за одного своего поклонника и неудачах со своими бывшими мужчинами. Бернар ее не слушал, ему было приятно идти с ней и думать о том, что очень скоро он удовлетворит свои мужские потребности, что теперь у него появится любовница, и будет теперь, что рассказывать друзьям в сауне. Катрин, видимо, что-то спросив Бернара, она дернула его за руку и сказала, насупив носик: – Ты вообще меня слушаешь? – Да, слушаю, – неуверенно ответил он. – Тогда расскажи, что у тебя произошло с той женщиной, от которой у тебя остался плохой осадок. "Зачем я это ей сказал, – подумал Бернар, – теперь придется выкручиваться". – Ты знаешь, эта прошедшая история и теперь, когда мне так приятно идти с тобой рядом в тишине этого парка, я не хотел бы ее вспоминать… – Ну ладно, не хочешь – не говори, – обиженно сказала Катрин. Некоторое время они шли молча. Неожиданно она спросила: – А ты любишь читать? Вопрос застал Бернара врасплох, читал он в основном счета и инструкции, а настоящую книгу последний раз держал в руках, когда учился в колледже на механика. – Мне нравятся любовные романы, но последнее время как-то руки не доходят до чтения. Да и времени у меня свободного почти не бывает. – А я всегда читаю перед сном, у меня дома хорошая библиотека. В парке зажглись фонари, и деревья отбросили мрачные тени на главную аллею. – Тогда дашь мне что-нибудь почитать, – попросил он. – Только с возвратом! – повелительным голосом произнесла Катрин. – Не волнуйся, у тебя будет возможность мне напомнить. Когда парк закончился, они повернули обратно. Людей в парке становилось все меньше и меньше. – Ты не забыла, что я приглашен на кофе? – напомнил Бернар. – Сейчас пойдем ко мне. Квартира у меня небольшая, но меня одну она вполне устраивает, как ты понимаешь. – У меня тоже небольшая, правда, с гаражом. Обратно они шли заметно быстрей. Вечер вступил в свои права, всюду зажиглись огни. Подсветка зданий красиво подчеркивала архитектуру старой части города, его готические башни и высокий костел, который был виден со всех сторон. – Вот, мы и пришли, – сказала Катрин. Они стояли напротив небольшого пятиэтажного дома. Она достала ключи из сумочки, и они вошли в парадное. Уже в лифте Катрин, кокетливо улыбаясь, спросила: – А ты не боишься высоты? Бернар понял, что она пьяна, но это его нисколько не смутило. "Будет ласковей и без комплексов", – подумал он. – Смотря о какой высоте идет речь. Твой пятый этаж? Надеюсь, что мне не придется прыгать с балкона, – пошутил Бернар. Они вышли из лифта и она, открыв дверь своей квартиры, сказала: – Кто знает? – и добавила, – Вообще то я не дерусь… В коридоре Катрин небрежно сбросила свои туфли и, глядя на себя в зеркало, стала поправлять волосы. И в этот момент Бернар обнял ее сзади и, не дав опомнится, задрал ее юбку и стал снимать с нее трусики. – Ты куда так спешишь? – спросила она, несильно сопротивляясь. Не снимая брюк, Бернар вошел в нее сзади и, приподняв ее всю, стал быстро двигать свой пенис в ее разгоряченном упругом лоне. Катрин стонала от удовольствия и, еще больше прогибая свое тело, помогала ему в движениях руками… Мебель в коридоре зашаталась и заскрипела, несколько пар обуви вылетело из своих ячеек. Темп нарастал, дыхание Бернара стало громким, он мычал как разъяренный бык на корриде, ничего не замечая вокруг. Катрин стонала еще сильней, опустив голову вниз. Падали какие-то предметы с мебельной стойки, и через несколько минут, он, сильно сжав ее ягодицы, застыл в оргазме. Катрин вскрикнула от боли и удовольствия, наступила тишина, время остановилось… – Ты зверь, а не мужик! – сказала она, с довольной улыбкой, поправляя юбку. Бернар пропустил мимо ушей ее комплимент, сказав: – А где обещанное кофе, дорогая? – Я еще посмотрю, давать ли его тебе, а то еще всю мебель у меня переломаешь, – и проскочила в комнату. – Ах, ты так! – и, догнав Катрин на кухне, схватил ее и посадил на обеденный стол. Одним порывом раздвинув ее ноги, Бернар стал страстно целовать ее еще не остывшее лоно. В это время раздался звонок в дверь. Катрин спрыгнула со стола и, поправляя на себе одежду, пошла, открывать дверь. Когда дверь отварилась, она увидела перед собой Мадам Жоржет из нижней квартиры. – Добрый день, Катрин! – сказала Мадам Жоржет. – Добрый день, Мадам Жоржет! – Извини меня за беспокойство, дорогая… Я услышала шум у тебя и решила проверить, не случилось ли чего? – Я делаю уборку и переставляю мебель, извините за шум. – Что ты, продолжай, меня это абсолютно не беспокоит, – ответила Мадам Жоржет и через паузу: – Был еще какой-то топот, у меня даже люстра на потолке зашаталась, вот я и заволновалась – все ли у тебя в порядке… – Спасибо, Мадам Жоржет, вы всегда очень внимательны ко мне. – Ну ладно, я пошла… – и, с любопытством заглядывая в коридор, добавила: – До свидания, дорогая! – До свидания, Мадам Жоржет! Закрыв дверь, Катрин вернулась на кухню. – Кто это был? – спросил Бернар. – Это моя соседка снизу. Ты бегаешь как слон, у нее люстра чуть не упала… – Так, на чем мы остановились? – с ухмылкой переспросил он. И не дав ей ничего сказать, заграбастал ее своими большими руками, посадив на прежнее место, и вошел в нее, осыпая грудь Катрин жаркими поцелуями. – Сильней! Еще сильней прижимай мою грудь, дорогой… – со стонами вырвалось у нее. Ножки стола не выдержали такой нагрузки, и они оба упали на пол вместе со столом… – Ты не ударилась? – спросил Бернар, не замедляя ритм своих телодвижений лежа. – Нет, дорогой. Возьми мои ноги себе на плечи, так… Да! Еще! Ах… Как хо-ро-шо! Снова звонок в дверь, потом другой, более настойчивый. – Продолжай… продолжай, дорогой, не обращай внимания. Это соседка, она уже начала… меня… раз-дра-жать… Стоны Катрин становились все громче и громче. Ритм нарастал… В момент ее сильного оргазма, Катрин впилась своими ноготками в руку Бернара. Он взревел как раненый зверь и, застонав от блаженства, упал на нее. – Ты меня раздавишь! – Я не встану, пока не будет кофе, – сказал Бернар. – Тогда надо позвать Мадам Жоржет, она, наверно, еще стоит под дверью, – и через паузу… – Какой кошмар! У нее же есть мои запасные ключи. Было слышно, как открылась входная дверь, затем раздались мужские голоса и слабый голос Мадам Жоржет. В кухню с револьверами в руках вошли двое полицейских, за ними шла Мадам Жоржет. – Извините! – пряча револьвер в кобуру, сказал один из них. – Нам сообщили, Мадам, что на вас напал грабитель, – сконфуженно говорит другой. – Мы обязаны были проверить… – Спасибо, это ложный сигнал, вставая с пола и поправляя юбку, – сказала Катрин. Мой друг помогал мне передвигать мебель и случайно сломал стол, когда я, стоя на нем, вытирала пыль с люстры. Полицейские посмотрели на потолок – люстры на нем не было. – Катрин, дорогая, все хорошо? – подходя к ней, взволновано спросила Мадам Жоржет. – Очень хорошо, Мадам Жоржет! – ответила Катрин. Бернар стоял рядом красный, как рак, а его еще стоящий пенис, сильно выпирал из брюк. – Извините нас за беспокойство! – уже уходя, сказал один из полицейских. – До свидания! – До скорого, дорогая! Мне так неловко… – вторила им Мадам Жоржет. – До свидания! До свидания, Мадам Жоржет! Когда дверь закрылась за не прошеными гостями, в коридор вошел Бернар, в его облики ничего не изменилось, и облегченно сказал: – Ушли, наконец! – С таким "буйволом" как ты любовью надо заниматься только в лесу! – И упав в объятия Бернара, оба громко рассмеялись. – Кстати, а где у тебя люстра на кухне?! Ты хоть бы думала, когда врешь… – Я, я растерялась… А ты бы лучше спрятал свой пенис, когда они вошли на кухню. Видел бы ты, как Мадам Жоржет посмотрела на него… Так и до инфаркта можно довести старушку! – А я как раз и собираюсь это сделать! Знаешь, куда я его спрячу? И продолжая смеяться, они побежали в спальню… Вервье, Бельгия, ноябрь 2015 Океанский бриз Когда я шел к столикам с коктейлем в руке, расположенным с правой стороны палубы, то сразу заметила Генри. Он сидел, угрюмо уставившись в свою кофейную чашку, и, увидев меня, энергично замахал мне рукой. Подойдя к нему, я сел напротив: – Привет! Почему такой грустный? – Да так, Жорж, о развалившейся семье думаю, на фоне этой счастливой публики вокруг… Ты помнишь, вчера ты мне начал рассказывать про одну бестию из Украины? – А, про Алену?! Помню, разумеется… – Я тебя очень прошу, продолжи эту историю, она меня заинтересовала. – Хорошо, но сначала сделаю пару глотков, уж очень жарко сегодня… Полгода назад от Генри ушла жена, он болезненно переживал ее уход. Стал замкнутым, избегал кооперативов, часто устраиваемых управлением нашего банка. Работали мы с ним в разных отделах, я всячески старался его поддержать, а когда мы с Натали решили поехать в круиз по средиземному морю, я долго уговаривал Генри поехать с нами. Решился он в последний момент, были только свободные каюты на нижней палубе без иллюминатора. Мы часто виделись с ним на корабле и старались, как могли, его подбодрить. Допив коктейль, я продолжил: – Если ты не против, то начну с деталей, как при обозрении живописного полотна в картинной галерее. – Интригующее начало, продолжай, Жорж! – преобразившись, воскликнул он. – Так вот, ножки у нее были очень стройные и длинные, и если поднимать взгляд выше, под округлостью пробивающего животика, зритель видит ее нижнюю часть тела, с модной стрижкой на лобке. Это ее самое сильное место на передней части картины. Попав туда один раз, ты становишься жертвой его притягательной силы на долгое время, невидимые нити из ее лона держат тебя, твои физические желания, твое орудие любви в полном подчинении ей. Сама форма влагалища, как и сам клитор совершенны и упруги! Видимо долгие часы любви отточили их до безупречности, как скалы в море от ударов волн. Стоит только Алене тебя захотеть, и ты сразу же ощущаешь, как эти нити страсти напрягаются и тянут тебя к ней. Причем, вне зависимости от твоего места пребывания и сиюминутной ситуации. Поднимаем наш взгляд выше, мягко скользим по округленности выступающей части небольшого животика, и наши глаза натыкаются на ее девичью грудь с родинкой на правой стороне. Нежные розовые бутоны венчают эти две горки, испуская приятный нежный аромат. Сверкая своей свежестью, они как бы предлагают их потрогать, попробовать на вкус. Поднимая взгляд выше, мы скользим по удлиненной шее, какие любил рисовать на своих полотнах Амадео Модильяни, где на ней красуется милое личико, с чувственными губами, жаждущими поцелуев и орального секса. Над ними мы видим, немного увеличенный в размерах природой, носик. Красивые, бесстыжие карие глаза, с тонкими дугами бровей над ними, венчают этот милый овал. Прямые длинные волосы черного цвета, с ржаными прожилками и цветовыми перепадами, окрашенные в техники «балаяж», обрамляют его. Верхняя часть головы совершенна по форме, но заполнена изнутри наполовину. Ваятель на скорую рука набросал туда немного стыда, большую порцию наглости и эгоизма, материнских чувств без фанатизма, и страсть нимфоманки. Если бы мы имели возможность посмотреть на картину с другой стороны, то первое, что бросилось бы нам в глаза – это приятной окружности бедра. Под ними мы видим нескольких линий, ведущих в другое заманчивое место на теле, могущее принять в себя, для разнообразия, уже ставшего упругим, к концу просмотра шедевра, деталь на теле зрителей мужского пола. И, конечно же, очень женственные плечи, к которым было приятно прикоснуться, запечатлев на них свой сладкий поцелуй, вкушая при этом аромат ее смуглой кожи. Женщина была яркая, сексуальная, с легким налетом стыдливости. Стреляющая глазами по сторонам, и вечно жаждущая активной любви. – Расскажи, Жорж, как ты с ней познакомился, прошу тебя! У Генри заблестели глаза, и было видно, как он весь преобразился. Можно было только догадываться, что в эти минуты происходило пол столом, так как, я и сам изменился в профиле своей нижней части тела. – Мне надо уже уходить, Натали меня ждет в каюте… потом, как-нибудь, в другой раз продолжу. А что у нас в программе на вечер? – Музыкальное шоу, как обычно. Ужин в ресторане при костюмах и вечерних платьях. – Окей, Генри, тогда до вечера! – Чао, Жорж! Вечером мы с ним не пересекались. На следующий день, сразу же после завтрака, мы все уехали на экскурсию в Неаполь. Генри был уже в первом автобусе и только помахал нам рукой, увидев, как мы садились в другой екскурсионный автобус. После обеда, когда я проходил по верхней палубе, он окликнул меня. – Привет, Жорж! Почему один, а где Натали? Присядь, – вежливо подвигая мне плетеное кресло, сказал Генри. – Привет, мы сегодня изрядно устали на экскурсии, столько было интересного… Она ушла чуть раньше в каюту, передохнуть. С удовольствием поболтаю с тобой, – ответил я, удобно усаживаясь в кресло. – Ты так интересно рассказывал вчера, что эта, твоя знакомая из Украины, мне приснилась… – Принесешь мне бутылку колы, и я продолжу. Лень вставать… – Я мигом, – сказал Генри и удалился в сторону бара. Приятная атмосфера верхней палубы, под ласковыми лучами майского солнышка и морского бриза – убаюкивала. Стая чаек, преследующая нас из порта, своими возгласами дополняла эту атмосферу круизного отдыха. Вскоре появился Генри с двумя бутылками колы. – Много людей в баре, – сказал он, поставив бутылки возле меня… – Спасибо, дорогой! Так на чем я остановился? Ах да, вспомнил… Сильной, и в тоже время слабой, стороной Алены было постоянное желание секса. Ты не поверишь, Генри, но мы часто с ней этим занимались по восемь часов в день, конечно, не за один раз. Мне было приятно видеть ее лицо во время страсти, долгое ожидание ею оргазма – все это читалось на нем. Я называл ее долгоиграющей! – при этих словах мы оба рассмеялись… – Она была проснувшимся вулканом, излучавшим столько энергии, что ее хватило бы на десяток мужчин. Я купался в волнах этой энергии и мог доставить ей многочасовое удовольствие. Понимая, что я всего лишь инструмент в ее руках! Она жаждала секса в вагоне поезда, в примерочной кабине модного магазина одежды, на берегу моря, в автомобиле, и чем это было сложнее осуществить, из-за присутствия посторонних людей, тем это больше ее завадило. – Так она секс бомба, Жорж! Помнишь американскую песню «Секс бомб, секс бомб…», кажется, Том Джон поет… – Конечно, мы под нее танцевали. Тут появилась моя Натали и, подойдя к нам, села мне на колени: – Привет, Генри! – глядя на меня, она продолжила: – А я-то думаю, где это мой мужчина запропастился, уже начала волноваться. – Добрый день, Натали! Это моя вина, я тут пристал к нему со своими вопросами, – подмигивая мне, сказал Генри. Она взяла бутылку из моих рук и, сделав глоток, томно проговорила: – Без тебя я не могу уснуть, без этого… – встав, она потянула меня за руку. – До вечера, Ген-р-и! Уходя, я краем глаза увидел, как поник Генри, и как жадно он допил свою рюмку виски. Последние два круизных дня у Натали был шопинг – мы полностью выбились из корабельного ритма жизни и с Генри больше не встречались. Уже в самолете, в аэропорту Милана, мы сильно удивились, что Генри нигде не было видно. Мы летели с ним одним рейсом… А когда я вышел на работу, то узнал трагическую новость – в банке все об этом только и говорили: Генри покончил собой, выбросившись в последнюю ночь с верхней палубы круизного лайнера. Я долго не мог свыкнуться с мыслью, что его больше нет! Видимо, поэтому он и согласился поехать с нами в свой последний круиз… Вервье, Бельгия, январь 2016 Сайт знакомств Часть первая Блуждая по просторам Интернета, попал я на русский сайт знакомств. Женщины на нем все были как на подбор. «А может и мне свою анкету добавить, ее всегда можно удалить», – подумал я и заполнил формуляр: Мужчина 36 лет, давно вылупившийся из яйца, ищет женщину неиспорченную временем, без печати в паспорте: «Прошла Крым, Рим и медные трубы». Желательно, чтобы возраст и вес не зашкаливал, чем меньше, тем лучше. Без вредных привычек. Избраннице предложу сильную руку и надежное сердце. Рост 176см, вес 80кг. Обо мне: не страдаю бессонницей, ем с апатитом, гуляю редко, могу водить машину, если она у вас есть. Люблю море и деньги. Не теряю голову, при виде блондинки с голубыми глазами. Преподаю высшую математику в КПИ, оболтусам разного возраста. На зрение не жалуюсь, полный атеист. К животным отношусь на расстоянии, и чем дальше, тем лучше. Люблю детей, своих пока нет. Курить, пить и играть в карты научился в раннем возрасте, однако, с течением времени, все это бросил. Долгое время наслаждался одиночеством, теперь прекратил. И добавив несколько своих фотографий, успокоился… Прошло три дня. Зашел на сайт, на иконке почты появилась скромная цифра 1, открыл письмо: Приветик, меня зовут Маша. Нахожусь в Киеве, пока без места жительства. Печати в паспорте нет, как и самого паспорта. Во время бомбежки убежала из Донецка в чем мать родила. Готова, влиться в вашу семью, Маша Фотография на ее анкете была одна, да и то нечеткая, детали видны не были. Сразу написал ответ: Добрый день, Маша! Спасибо за ваш зов. Думаю, что процесс вашего вливания в нашу семью может затянуться. У меня плохое представление о вашей внешности, фотография на вашей анкете ни о чем мне не говорит. Предлагаю встретиться на Московской площади, возле троллейбусной остановки и увидеть друг друга воочию. В случаи неудачного поворота судьбы, готов купить вам обратный билет на троллейбус. Желательно при себе иметь табличку с надписью большими буквами: МАША Надеюсь, что вы не придете в чем мать родила, Геннадий Она тут же ответила: Гена, приветик! У меня уже есть сумка и комплект нижнего белья. К нашей встрече готова! Табличку сварганю. Я классная, от меня все тащатся! Целую, Маша «Какой темп!» – подумал я и написал: Маша, я никуда не спешу, на самолет не опаздываю, и пароход меня не ждет. Подожду, когда у вас появится вся остальная одежда. Табличка с твоим именем нужна, чтобы я, задумавшись о превратностях судьбы, не прошел мимо, Геннадий Через минуту пришел ответ: Я все поняла! Знакомая мне дает платье до вечера, А табличка уже лежит возле моих ног, полностью готова к встрече, Маша «Да! – подумал я, – а чем, собственно говоря, я рискую?!» И написал: Маша, продлите ваш контракт на ношение платья до утра, чтобы не рисковать. Или купите газеты, на всякий случай. И тогда мы можем встретиться, Геннадий Маша: Гена, блин, договорилась! Во сколько встречаемся? Я: Маша, в 16:00 на остановке троллейбуса, до упора ждать не буду. Если будет много людей, стойте ближе к станции метро, она там одна. Маша: Гена, все поняла, сейчас оденусь и еду. Табличку не беру, у меня в руке будет журнал «Все не дома». Могу опадать. Она тут же добавила: Описки Гена. Журнал называется «Все для дома», могу опоздать. Я: Хорошо, я выезжаю! Доехал я на метро и прошел через переход на остановку. Посмотрел по сторонам, Маши нигде видно не было. Стою и жду. Подходит один троллейбус, затем другой, а Маши все нет. Когда в третьем троллейбусе открылась дверь, я услышал, как кто-то внутри выругался матом, судя по тексту, мужику на ногу наступили. Из двери выскочила блондинка в красном платье на высоких каблуках, все вместе было около одного метра девяносто сантиметров, плюс минус. Из-за копны волос лица видно не было. В руке она держала журнал: «Все для дома» и направилась к станции метро. – Маша? – крикнул я. – Гена?! – повернувшись в мою сторону, сказала она, – а я тебя сразу и не узнала. Откинув прядь волос с одного глаза, она обняла меня. – Куда ты меня поведешь? – спросила она, изучающе глядя на меня. – Мы сначала присядем на скамейку и поговорим, – ответил я серьезным тоном и, заметив кулек в руке, спросил: – А что в кульке? – Все мои вещи, – ответила Маша. – Не густо!.. Вон скамейка свободная, давай сядем и поговорим. – О чем? – Ты мне расскажешь о себе, что ты ждешь от нашей встречи и т.д. – Гена, блин, ты понимаешь, что мне ночевать негде, а ты мне допрос хочешь устроить. Лучше поведи меня в какое-нибудь кафе и накорми. Я еле ноги унесла оттуда! Ты, это понимаешь? Вольюсь в вашу семью и вы об этом не пожалеете, поверь мне на слово. Я хорошая! – Маша, я тебе верю и сочувствую, сочувствую всем беженцам из восточных регионов, но я не сестра милосердия. И потом, я ничего не знаю о тебе… – Гена, хватит валять дурака! Веди меня в кафе, и все потом устаканется. – Откуда у тебя этот жаргон? – спросил я. – У нас все так говорят в Донецке. – Хорошо, идем где-нибудь перекусим. Мы пошли по улице, заполненной людьми, машинами и выхлопными газами. Маша шла молча, стараясь не попасть каблуком в очередную дыру в асфальте. – Блин, если я каблук сломаю, подруга меня убьет! Я шел с ней, чувствуя дискомфорт, как с Эйфелевой башней рядом. Мне казалось, что все смотрят на нас, и сочувствуют ей. Она была на голову выше. Увидев кафе «Домашняя кухня», мы зашли в него. Посетителей здесь было много, как пчел в улье. Пряный запах блюд, стоящих на стойке, приятно будоражил нос. Взяв два подноса, я сказал Маше: – Бери что хочешь, тут большой выбор и все сравнительно свежее. – Спасибо, Гена, – ответила она, – Донецк тебя не забудет! К большой тарелке борща, она взяла куриные котлеты, пельмени, два салата и мороженое. А больше на поднос поставить было невозможно. – Гена, а вино тут дают? – спросила она. – Маша, это кафе самообслуживания, а не ресторан, здесь нет алкогольных напитков. – Блин, зачем ты тогда меня сюда притащил? – Ты просила тебя накормить, а не напоить, – ответил я. – В этом есть существенная разница! – Я так нервничала все это время, что хотела расслабиться с тобой… – Вот и расслабляйся с вилкой в руке! Мы сели за первый попавшийся свободный столик, и пожелав друг другу приятного апатита, принялись за еду. Маша ела не спеша, все время оглядываясь по сторонам. – Ты кого-то здесь ищешь? – спросил я. – Нет, в Киеве я никого не знаю кроме тебя и подруги, – и, хитро посмотрев на меня, продолжила: – А ты, случайно, не мент? Все время вопросы какие-то задаешь, а есть, я больше не хочу. Может, ты мои пельмени возьмешь, а я съем мороженое. – А мое кто есть будет? Выставим на торги? – А ты у меня шутник! – воскликнула она, рассмеявшись. В этот момент я узнал, что уже кому-то принадлежу. «С ней, – думаю, – ухо держать надо востро!» – Я в туалет, по большому, – сказала она, вставая. – Маша, пожалуйста, без деталей, мы же за столом! – Ты же сам говорил, что хочешь все знать про меня. – Да, но не это! Она ушла, а я смотрел на ее аппетитные пельмени и думал: – «Выбрасывать жалко, а съесть будет много. Ладно, ужинать не буду – съем». Пока я их уплетал, вижу, Маша возвращается, под любопытными взглядами мужчин сидящих в зале. – Тебя можно поздравить? – спросил я. – С чем? С тобой, что ли?! – удивленно, сказала она, усаживаясь на свое место. – Ну, что благополучно нашла туалет, – говорю я ей. – А я по твоему, приз к обеду от заведения? Она мой юмор пропустила мимо ушей, только воскликнула: – Да ты, Гена, мои пельмени слопал! – и стала, есть мороженное. – Сама предложила… – Раз в стакан тут никто не наливает, поехали к тебе, – сказала Маша, вставая. Мы вышли из кафе. У меня в голове завис Гамлетовский вопрос: «Быть или не быть?» Ехать с ней домой рановато, я ее совсем не знаю: что за птичка!.. Потом от родственников из Донецка отбоя не будет. «Нет, – думаю, – не сегодня». – Идем, Маша, лучше прогуляемся по центру города, – предложил я. – Киев очень красивый в это время года. Каштаны цветут и запах такой, что голова кружится. – Гена, ты мне мозги не пудри! На сайте ты что написал: «Предлагаешь руку и сердце», а сейчас: каштаны нюхать! Ты забыл, что мне дали это платье только до утра. Я что, в трусах к подруге должна добираться? – Руку я тебе уже подал, а с сердцем, Маша, придется подождать. И кто сказал, что ты утром должна, добираться к подруге. Погуляем, и я тебя проведу до твоего троллейбуса. Она откинула все волосы с лица, и я впервые увидел ее оба зеленых раскосых глаза. Надувши пухлые губки, она сказала: – Смотри, Гена, ты не один такой хороший на сайте знакомств, я не собираюсь с тобой неделю асфальт шлифовать. Меня могут другие, не хуже тебя, подхватить, ты не успеешь даже оглянуться. А потом будешь локти кусать. – Маша, я все понимаю, но нужно время, пойми! Может, я совсем и не твоя половинка. Да, и в себе я еще не разобрался… – Половинки бывают у абрикосов, Гена, а будешь долго разбираться, другие могут тебя опередить. Смотри, – показывая рукой, – сколько интересных мужиков кругом, только свистни. – Ты знаешь, Маша, я вижу, что дело приобретает нежелательный оборот. Давай, я оставлю тебя здесь: место высокое, тебя со всех сторон хорошо видно, и ты посвисти. А я пошел! – Гена! Мы с тобой так не договаривались, ты меня хочешь бросить в чужом городе без копейки в кармане? – Если дело только в деньгах, на тебе 50 гривен, метро здесь рядом, прямая ветка до Московской площади, а там сядешь на свой троллейбус. Только один совет, не наступай никому на ноги. Она берет деньги и говорит: – Гена, мне твои советы до лампады! За гривны спасибо, – и, не оборачиваясь, пошла в другую сторону. Прошло два дня, сообщений на сайте знакомств мне не было. Включил я вечером компьютер и увидел, что пришло три письма, одно от Маши. Письмо, от Розы: Привет счастливчик! Не теряй время, тебе круто повезло! Я жгучая брюнетка с мягким характером и большим сердцем. Согласна, разделить с тобой тяготы твоей жизни. Рада, что ты завязал. Буду проездом в Киеве, могу у тебя остановиться, для полного знакомства. До встречи, Роза Письмо от Надежды: Добрый день! Ваша анкета меня глубоко заинтересовала. Я дама бальзаковского возраста, нормальной комплекции. Жажду встречи с настоящим джентльменом. Ваш номер телефона ускорит нашу встречу, С надеждой, Надя Ответил Розе: Добрый вечер, Роза! Я рад, выпавшему на меня счастью, но боюсь, что этот непосильный груз удачи и ваше большое сердце могут меня раздавить. Спасибо, что согласились разделить со мной тяготы моей жизни, но, поскольку тяготы в моей жизни отсутствуют, выходит, что нам с вами, как бы, и делить нечего. Удачи с другими! Ответ Надежде: Добрый вечер, Надежда! Поздравляю, что вы сохранились! Я всегда знал, что Надежда умирает последней. К сожалению, Бальзаку повезло меньше. Лично с ним знаком не был, имею плохое представление о женщинах его эпохи. Фотография на вашей анкете отсутствует, так же как электронный аппарат в розничной торговле для измерения джентльменства. Ввиду вышесказанного, Свою кандидатуру для ускоренной встречи снимаю. Удачи! От Маши: Гена, приветик! Мужики меня рвут на части. Блин, но мне жалко тебя… Еще согласна, влиться в вашу семью. К слову, у меня после встречи с тобой диарея началась. Целую, Маша Написал Маше: Маша, это мне тебя жалко! Я бы не хотел, чтобы такую красивую женщину порвали на части, мы можем встретиться в удобное для тебя время. И спасибо, что поделилась со мной печальной новостью, Но мне не хотелось бы их слышать про эту часть твоего тела… Думаю, это у тебя от переживаний. Встретимся, погуляем вместе… Одень памперс на всякий пожарный случай, в аптеках продаются поштучно. Геннадий Вскоре пришло ее новое письмо: Гена, Блин, это точно! Меня шеф-повар в ресторане в кладовке хотел зажать, так я ему коленом по яйцам дала, чтобы успокоился… а потом, весь вечер переживала, что с работы выгонят. Но меня зауважали!.. Если бы ты знал, какие на мне трусики-стринги, ты бы так не писал. Да, у меня уже есть джинсовый костюм, фигура в нем – закачаешься! Маша Я: Маша, я пишу вне зависимости какие на ком трусики, пишу как умею. Хочешь встретиться, сообщи, Геннадий Маша: Гена, ты меня неправильно понял. Короче, я на все согласна, но у меня скоро должны быть месячные, Поэтому не тяни резину, Целую, Маша Я: Маша, я предлагаю погулять без фитнеса, поэтому резину тянуть не будем. Геннадий Маша: Вот это другой разговор, Гена! Где и когда? Я: Московская площадь, сегодня в 19:00. Надеюсь, что твой джинсовый костюм взят не до вечера. В противном случае, купи газеты. До встречи, Геннадий Маша: Не волнуйся, ты его снимешь раньше. Буду вовремя. Мне понравилась твоя фраза: «Резину тянуть не будем!» Скоро выхожу. Я написал ей вдогонку: Маша, ты меня неправильно поняла. Я тебе предложил просто погулять, без брачных обязательств и постельных принадлежностей, Геннадий Ответ не последовал, и я стал собираться на встречу… Выйдя из метро без десяти семь, я увидел, что Маша уже стоит на остановке. Она издалека помахала мне рукой и направилась ко мне походкой манекенщицы, с маленькой сумочкой на плече. – Приветик, Гена! Как я тебе? – поворачиваясь вокруг, спросила она. – Привет, Маша! Очень даже симпатично, – ответил я. – Ну, вот! А теперь хватаем такси и к тебе… – Маша, я тебе написал, но ты, видимо, уже вышла из сайта. Ты меня не правильно поняла! – Ну, что там еще? – раздраженно, спросила она. – Снова допрос? – Нет, я предложил тебе просто погулять по вечернему Киеву, смотри какая красота вокруг. Поехали на склоны Днепра. – Просто, это как? Я, Гена, не собачка, чтобы меня выгуливали. Я может, ишачила два дня в ресторане, чтобы купить этот костюм, а ты мне виды вечернего Киева предлагаешь, лучше бы купил коробку конфет с таким же названием, – и, подумав минуту, добавила: – Знаешь что, Гена, пошел ты..! Она резко развернулась и пошла к троллейбусной остановке. Сказать мне ей было нечего, смотрю, как она в троллейбус садиться, и думаю: «А может, я был не прав?!» Вернувшись домой, я весь вечер просидел возле телевизора. На сайт знакомств заходить мне уже не хотелось. На следующий день, позвонил мой приятель и попросил меня помочь ему анкету заполнить на этом же сайте. Делать было нечего, пришлось зайти на сайт. Смотрю у меня два письма, одно от Маши. Пишет Ванда: Заинтересовалась вашими фото с круиза по Днепру, Читайте мою анкету, если что, пишите. Думаю: «Отпишусь сразу, чтобы время не тянуть». Читаю ее анкету: Роскошная блондинка с голубыми глазами, 34 года, не обремененная семьей. Имеющая толк в недвижимости, в прошлом фотомодель, ищет достойного олигарха, для совместного счастливого проживания. Низкооплачиваемы мужчины, а также лица кавказкой национальности не раскатывайте губу и проходите мимо! Образование среднее, ближе к высшему. Детей нет. Курю и пью по настроению. Отвечу на серьезные предложения. Смотрю ее фотографии, все в стиле – а ля Мэрилин Монро. Пишу: Привет, Ванда! Вашу анкету почитал, губу не раскатал, а только облизался. К олигархам отношений не имею, как и серьезных предложений. Ваш опыт в недвижимости использовать, к сожалению, не могу, ибо гол как сокол! Удаляюсь, с вашего горизонта, с большим ощущением нехватки денежной массы. Письмо от Маши: Гена, я погорячилась. Ну, ты знаешь, давай встретимся еще раз. Блин, даю тебе последний шанс: не уложишь меня в койку, это сделает кто-то другой. Не скрою, ты мне симпатичен, правда, характер твой надо ломать! Я написал: Спасибо, Маша, за этот последний шанс. Вообще-то я не эгоист… Мы могли бы с тобой куда-нибудь пойти, например, на концерт или в театр, а там, будим видеть, как сложатся наши взаимоотношения. Маша тут же ответила: В театр хочу, ужасно люблю комедии. Хотелось бы, чтобы наши отношения сложились, сразу же после спектакля. Я: Завтра в театре Русской Драмы хорошая комедия: «Ее безумные мужчины» А все остальное – время покажет. Маша: Уговорил! Где встречаемся? Что, снова просить платье до утра? Я: Маша, одежда может быть любая, кроме нижнего белья. Завтра, на станции метро «Театральная» в 19:30, начало спектакля в 20:00. До завтра! Маша: Поняла, буду. День пролетел быстро, на следующие утро я позвонил знакомому артисту из театра и попросил два билета на вечерний спектакль. Он сказал, что билеты будут во второй кассе на его имя. Приехав на место встречи, я стал глазеть по сторонам. Маша опоздала на 10 минут. – Приветик, Гена! – сказала она, поцеловав меня в щеку, – блин, не на ту ветку метро села, пришлось пересаживаться. Ты билеты купил? – Привет, еще нет. Идем, нам придется в очереди постоять за ними. Приподнятое настроение Маши бросалось в глаза. На ней была тоже красное платье, в котором она приходила на нашу первую встречу, и приятно пахло духами. – Снова на прокат? – глядя на нее, спросил я. – Нет, Гена! Мы поменялись с подругой на мой джинсовый костюм, на этот вечер. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66986328&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.