Жизнь после смерти Маши обыкновенной

Жизнь после смерти Маши обыкновенной Ольга Навроцкая Любовь не имеет границ. Любовь может преодолеть любые преграды. Это мы, люди, знаем издавна. Мы увековечиваем ее во всевозможных видах искусства. Любовь не ограничивается возрастом, полом, временем и пространством. Она вечна и бессмертна, и свидетельством этого также является существование людей на земле, ведь все мы – плоды любви. Герои этой книги обладают огромной привилегией: они могут жить вечно. По крайней мере так они считали. Поводом для сомнений стало появление обычной смертной девушки Маши, которая просто мечтала изменить свою жизнь. Но придет день, когда ей нужно будет сделать выбор между жизнью и любовью и стать причиной изменений, которые могут повлечь за собой непредсказуемые последствия для всей Вселенной. Добро пожаловать в мир Богов! Ольга Навроцкая Жизнь после смерти Маши обыкновенной © Издательство «Агенция «IPIO» © Фото на обложке Сергей Юшков * * * Я посвящаю эту книгу моему первому читателю и редактору – моей любимой маме, которая всегда поддерживает меня. Часть I. Маша 1 «Боже мой, ну почему? Почему это должно было случиться именно со мной и именно сейчас?!» – раздосадованно думала я, открыв капот и растерянно разглядывая неожиданно заглохнувший двигатель прокатной машины. Вид двигателя ни о чем мне не говорил, «Боже мой!» осталось без ответа. Хотя я и не сильно рассчитывала. Отношения с Богом у меня были довольно абстрактные. Я верила в высшие силы, понимала, что есть что-то такое, чего мне никогда не понять, и иногда считала себя агностиком. Я могла часами рассуждать на тему: религия – это способ управления, вера – это дар и Бог во всем. Ну а в том, что мне бы сейчас не помешало божественное провидение, сомнений не было. На улице была зима, и перспектива заночевать в необогреваемой машине, прямо посреди заснеженной пустыни, не улыбалась мне ну просто никак. Вернее, как раз она-то мне и улыбалась белоснежной улыбкой под неумолимо двигающимся к закату солнцем. «Для начала, можно сказать, «неплохо», – продолжала обреченно рассуждать я, деловито и безрезультатно ковыряясь в каких-то неизвестных мне проводках. Я почему-то решила, что проблема в электрике, вспомнив, как когда-то по этой причине мы заглохли с моим бывшим парнем где-то в южных степях. Все то же самое, только рядом был мужчина и стояла июльская жара. А тут – чужая страна, зима, поломанная машина и я! Молодец! Просто класс! Мое раздражение росло – XXI век, а машины все равно глохнут! Надо сказать, что к данной ситуации меня привела целая цепочка событий, совершенно не вызывающих у меня подозрений. До этого момента все складывалось наилучшим образом. А все началось с того, что в один прекрасный день мне все надоело, то есть абсолютно все: работа, отсутствие личной жизни, квартира, компьютер и сериалы онлайн. Прошел год, как я пережила сильное любовное потрясение с душераздирающим расставанием. Любви не хотелось вообще, я уютно жила сама с собой и в тот момент была уверена, что не полюблю никогда, никого и слава Богу! Но тут я почувствовала сильную усталость и раздражение. Работа – дом, дом – работа и несколько веселых вечеринок, на которые я вытаскивала себя буквально за волосы. Моя социофобия росла с каждым днем и угрожала перейти в настоящее отшельничество. «Ты прозябаешь, детка! В твоей жизни не хватает впечатлений», – сказала я себе и задумалась. Прошло еще какое-то время, сердце просило перемен все больше и больше, и, не придумав ничего более оригинального, я решила поменять работу. Любви же мне не хотелось. На самом деле я свою работу очень любила, правда, любила, и офис, и даже шефа. И у меня была отличная зарплата. Я работала 3D-моделлером в большом продакшн под названием A-12, и мне нравилось «оживлять». Я обожала часами сидеть и строить «скелеты», искать фактуры. Моя ценность состояла в том, что я могла создать персонажа от и до. Я хорошо чувствовала объемы, движение и тени. Долгое время я воплощала в жизнь чужие идеи, но дальше дело не шло. У меня была отдельная папка моих собственных персонажей и миров, которые так там и оставались, потому что места в команде художников были заняты и зачастую наше видение не совпадало. Я рисовала диковинные, мрачные миры, наполненные мистикой и тревогой, населенные не менее странными персонажами. А наш продакшн клепал веселые детские мультсериалы и делал рекламные заказы с максимально позитивным уклоном. Я считала себя непонятой, но все равно любила и уважала своих коллег. И вот мне все это надоело, и я начала собирать шоурил. Я так остро чувствовала необходимость сменить обстановку, как будто бы что-то толкало меня к неизвестной цели, но все еще сомневалась. Работы были собраны и смонтированы в один красивый видеоряд под тревожную музыку, но я все чего-то ждала, пока не встретила свою старую знакомую, увлеченную на тот момент, как и все мы, «поиском новых тупиков». Это выражение плотно вошло в мой лексикон после того, как другая моя знакомая подытожила нашу беседу о смысле жизни, как мне кажется, гениальной фразой: – Есть люди, которые плывут по течению, а есть те, кто ищет новые тупики. Встреченная мной знакомая была как раз ярчайшим представителем второй категории. Мне кажется, она перечитала все: от Кастанеды до трансерфинга, прошла не один ретрит и впитала не один литр масла во время панчакармы. Мы давно не виделись и зашли в ближайший бар вылить друг на друга галлоны безнадежности и беспросветности нашей жизни. Выпив не один коктейль, мы постановили, что намерение должно перейти в действие. – Вселенная не откроет тебе двери, пока ты не попробуешь дернуть за ручку, – многозначительно, но уже не очень связно сказала моя знакомая. – Я обязательно дерну, – уверила ее я, – вот как раз собираюсь. Выходные я провела все в тех же размышлениях и сомнениях. Я думала, что всегда следовала своим порывам, и в принципе ни к чему плохому это не приводило, не считая дважды разбитого сердца и одного очень неудачного проекта. Правда, мне со временем стало казаться, что сердце мое тогда молчало и руководствовалась я совсем другим местом. При этом я прекрасно понимала, что в своем городе я не найду ничего лучшего, чем моя студия, и переезд меня страшил. Но, засыпая, я уже мысленно составляла свое резюме и намечала возможные адреса рассылки. Проснулась я в великолепном настроении, пришла на работу и, следуя все тому же порыву, первым делом написала резюме и наконец разослала шоурил. Я уверенно предлагала себя как художника, который может нарисовать и оживить. Шесть адресатов, три из них в других странах. Дальше все было делом техники и везения. С последним у меня всегда было неважно, но я отчего-то об этом забыла. Ответы пришли все в один день и ровно через шесть дней после моего запроса. Шесть ответов – шесть отказов: «спасибо», «будем иметь в виду», «keep in touch», «ваше резюме рассматривается руководством» или «прости, Маша, но у нас достаточно своих специалистов». Это был удар! Расстроилась я страшно, я же была так уверена, так настроена. Я уже хотела было выключить компьютер и поехать домой, но зачем-то решила проверить спам. Там я обнаружила новое сообщение от Snow Village Production. «Странно», – подумала я. Странным было то, что оно было седьмым, а запросов было шесть. Но дело даже не в этом. Интересным было мое ощущение при виде непрочитанного сообщения. У меня вдруг ослабели руки, и на какой-то момент все поплыло перед глазами. Тогда я объяснила это излишним сидением перед компьютером. Сейчас я так уже не думаю, но об этом позже. В письме мне предлагали работу арт-директора (!) в небольшом продакшн за пределами моей родины. Только после третьего перечитывания я наконец поверила в происходящее и в предлагаемую зарплату. Сумма впечатляла! А в каком диком восторге я пребывала от места, куда нужно было ехать, передать невозможно: Польша, маленький городок в горах, зима и свежий воздух. Просто манна небесная! «Мы специализируемся на снежных спецэффектах, горных пейзажах, мистических местах и персонажах. Также мы выполняем заказы со всего мира, в частности…» Я подходила им максимально. Недолго думая я написала ответ, где раз десять упомянула об огромном удовольствии, которое мне доставило их предложение, и о том, как я счастлива его принять. Бодро выключив компьютер, я поехала домой. Странно, но я ни секунды не сомневалась, что поступаю правильно… – Я арт-директор, – мысленно ликовала я, предвкушая реакцию некоторых коллег. На следующее утро я проснулась с отчетливой уверенностью в том, что ответ уже пришел и выезжать мне буквально вот-вот. Так и было – меня уже ждут не дождутся на моей новой работе. «В данный момент в вашем городе находится наш супервайзер по спецэффектам, вы можете встретиться с ним для более детального разговора…» Супервайзер оказался довольно милым стариком творческой наружности. – Эрих Вишневецкий, – представился супервайзер, крепко пожав мою руку. «Польский еврей – подумала я, – как и моя бабушка». И это мне сразу понравилось. Он был одет в синий костюм, красную рубашку и галстук лимонного цвета. Небольшая бородка, длинные седые волосы, собранные в хвост, и очки, состоящие из двух голубых квадратиков, довершали живописную картину. Я тогда подумала о том, что как круто одеваются у них в Snow Village Production, не то что мои в А-12. Вдобавок старик неплохо говорил на моем языке и, конечно, был приветлив, как все иностранцы. Мы встретились за ланчем и мило пробеседовали минут сорок, после чего я выяснила, что моя новая работа – одно сплошное удовольствие. – Вам у нас обязательно понравится, – с легким акцентом заверил меня супервайзер, вынимая из кармана салатовый носовой платок. Не знаю, почему я сразу не заподозрила неладное, просто не знаю! – И вас уже многие ждут. Обычно мы не приглашаем специалистов из вашей страны, но у вас прекрасное воображение, хорошее чувство пропорции и меры. Это ценно. – Спасибо! – отозвалась я, лопаясь от гордости. – Я могу больше! – Конечно, – ответил старик и внимательно посмотрел мне в глаза. – Мы на это и рассчитываем. Через неделю я уже имела визу, билет и аванс. Все это время я пребывала в эйфории и никого не хотела слушать. На уговоры подумать я отвечала «это мой шанс», а рассказы об отобранных паспортах и проститутках пресекала сразу. Конечно, я навела кое-какие справки, и мне лично результаты показались вполне успокаивающими. Название Snow Village Production было знакомо многим из моих коллег, прецеденты работы за границей тоже были, а красивый сайт и внушительный список фильмов и реклам уверили меня безоговорочно. Шеф отреагировал довольно спокойно, видимо понимая, что ничего не может предложить взамен. В ожидании вылета я выпила грам двести виски, при том что вообще его не пью, как-то дошла до самолета и спокойно проспала весь полет. Обычно я очень нервничаю, когда под ногами нет ничего ближайшие 2000 метров, но после такой дозы меня мало что беспокоило… По прибытии меня встретил представитель аэропорта с письмом на мое имя. В письме были указаны адрес гостиницы и имя человека, к которому мне надо обратиться по поводу аренды машины. Проделав все необходимые операции по ее оформлению, протрезвев за это время и купив жвачки, я выехала за пределы города, остановилась на трассе и внимательно изучила маршрут. Я вообще на тот момент была очень собрана и внимательна. Как мне казалось. Единственное, чего я не сделала, это не зарядила телефон перед полетом, и он уже находился на финише. «Ничего, зарядится в машине», – успокоила себя я. Запал оптимизма меня не покидал, а может, еще действовал виски. До места назначения оставалось каких-то 250 км, что, в принципе, с их дорогами было делом ерундовым. Я пела песни, курила и разговаривала с навигатором, который вдруг замолчал после съезда с главной трассы. Я не расстроилась, потому что у меня был навигатор в телефоне. Ну и проехав 100 км, а точнее 99, я заглохла, причем прямо посреди необъятной заснеженной пустыни без признаков цивилизации. Далеко, на горизонте, еле виднелись горы, где, по идее, и располагался город, в который я планировала приехать еще до ночи. «Но, видно, не судьба», – подумала я тогда и с силой захлопнула капот. Сев в машину, я проверила телефон. Он, конечно, успел подзарядиться, но сеть не ловил. Я закурила… Выкурив половину сигареты, немного успокоилась и стала обдумывать план своих дальнейших действий. Хотя о каких действиях могла идти речь, когда вокруг, куда ни глянь, нет ничего, кроме снега и снега. Поблагодарив себя за то, что тепло оделась (в машине становилось все холоднее и холоднее) я тщательно закуталась шарфом и надела перчатки. Так я просидела минут десять, обдумывая возможные варианты развития событий. Телефон не работал, и, вспомнив, что по пути мне вроде бы встречалась заправка, я приняла решение идти в выбранном направлении с надеждой все-таки встретить кого-нибудь по дороге. То, что за это время мимо меня никто не проехал, удивляло. А то, что я попала в такую ситуацию, раздражало все больше и больше. Но маятник раскачивать было нельзя. Я прекрасно понимала, если дать волю эмоциям, приключение может затянуться. «Ну раз так…» – как бы назло обстоятельствам подумала я, бодро закрыла машину, поправила шарф, надела рюкзак и так же бодро зашагала по дороге. Чемодан я оставила в машине и в очередной раз поблагодарила себя за то, что взяла рюкзак, а не маленькую дорожную сумку. Не надо тащить его по снегу и с рюкзаком намного удобнее будет замерзнуть насмерть. Другими словами, я во всем пыталась увидеть хорошее. Солнце предательски опускалось за горизонт, телефон никак не хотел найти сеть, и я начала серьезно сомневаться в существовании заправки. Вытащив сигарету, я тихо выругалась и пошла быстрее. Снег приятно поскрипывал под ногами, воздух был свежим и морозным. Все вокруг искрилось и переливалось. Закат зимой – захватывающее зрелище, это как-то отвлекло меня, и я стала думать о том, как замечательно тихо и красиво вокруг и что для меня, человека городского, это просто сказочное везение попасть в такую неземную тишь. И что неплохо было бы… В этот момент я услышала… топот копыт! «Да ну!» – подумала я, но все-таки обернулась. Каково же было мое удивление, когда я действительно увидела скачущего в моем направлении черного всадника на черном коне. Выглядела вся эта картина торжественно и довольно зловеще. И скажу честно, такого калейдоскопа ощущений я не испытывала никогда в жизни. За неполные пять секунд я почувствовала: удивление, страх, радость, граничащую с восторгом, и панику. «Бежать!» – пронеслось у меня в голове, но осознав всю необъятность заснеженной пустыни, я осталась стоять на месте, совершенно естественно открыв рот и удивленно хлопая глазами. Глядя, как всадник подъезжает ближе, я думала, что все это происходит не со мной, а я просто смотрю кино в 4D. Остановившись, он легко спрыгнул с лошади и уверенно направился ко мне. Это был высокий мужчина, одетый во все черное: черное короткое пальто, черные брюки, черные ботинки, черная шапка. Лица я пока рассмотреть не могла, потому что оно было закрыто такими же черными непроницаемыми очками и шарфом. «Черный всадник на черном коне – я что – сплю?» В этот момент у меня задрожали ноги, и я ничего не могла с этим поделать. Да, еще мне показалось, что пленка пошла в замедленном темпе – уж очень живописно все выглядело. – Хай, – сказал загадочный наездник, снимая черные перчатки и протягивая мне руку. – Хай, – сказала я, отвечая на рукопожатие, и не узнала своего голоса. «Красивые руки», – пронеслось у меня в голове. – Насколько я понимаю, у вас проблемы. – У него был низкий, грудной, просто гипнотизирующий голос. Говорил он по-английски. – С чего вы взяли, что у меня проблемы? – почему-то ответила я, вместо того, чтобы сразу согласиться. Шарф был убран с лица, и я смогла увидеть ровный, с небольшой горбинкой нос, четко очерченные губы правильной формы и ровные зубы удивительной белизны. – Ну, во-первых, тут недалеко я видел поломанную машину, – улыбнулся всадник, – во-вторых, это не лучшее место для вечерних прогулок, и, в-третьих, у вас выражение лица человека, у которого они все-таки есть. Я не могла оторвать взгляда. Он был смугл и небрит. От него приятно пахло свежестью и спокойствием. Очень знакомый запах, но я не могла вспомнить, откуда он мне знаком. А потом эта фраза, сказанная легко и уверенно: – Я помогу вам, не волнуйтесь. Тут у меня перестали трястись ноги, закрылся рот, я покраснела и улыбнулась. – Да, вы правы, у меня действительно сломалась машина, не работает телефон, и я ищу заправку, чтобы… – Заправка очень далеко, вы не дойдете! Сейчас все решим, – перебил меня всадник и вытащил телефон. Пока он куда-то звонил, я украдкой продолжала его рассматривать. И мне было страшно интересно, какого цвета и какие они, его глаза. После разговора с ремонтниками мой спаситель выяснил, что приехать за машиной они смогут только утром. Сказать честно, я не расстроилась, мне уже очень хотелось, чтобы он спас меня по-настоящему, посадил на коня и отвез в сказочный замок… Всадник спрятал телефон и, сняв наконец очки, ободряюще улыбнулся. Увидев его слегка раскосые глаза с темными густыми ресницами, я сразу вспомнила цвет океана на Занзибаре, такой насыщенный бирюзовый, ближе к зеленому, и такой яркий, как будто бы внутри горит свет. Я никогда не видела таких глаз. Я еще подумала тогда, что он похож на какого-то древнего бога. По крайней мере, в моем представлении. В общем, все в нем было идеально, как у героя наших с вами романов. И еще я окончательно убедилась в том, что глаза все-таки самая главная деталь на человеческом, вернее, мужском лице. Да, еще брови, темные густые брови, слегка нахмуренные. Загадочно улыбаясь, всадник подошел ко мне вплотную (я затаила дыхание), деловито снял с меня рюкзак и молча прицепил его к седлу своей лошади, которая все это время спокойно стояла рядом. Это был жеребец, не знаю какой породы, но очень красивый. Я с детства обожаю лошадей, неплохо катаюсь, рисую их и, в принципе, разбираюсь в породах, но такой я еще никогда не видела. Жеребец был больше чем два метра в холке, имел очень развитую мускулатуру и длинную, почти касающуюся земли гриву. При этом он не выглядел тяжеловесно, все в нем было изящно и тонко. Черная сбруя с серебряными украшениями отражала лучи заходящего солнца, создавая совершенно невероятные блики. «Сфотографировать бы все это», – подумалось мне, но попросить было как-то неудобно. – Я думаю, вам стоит поехать со мной, – уверенно сказал всадник, подводя меня к лошади. – Вы умеете ездить верхом? – Я кивнула. – Знакомьтесь, его зовут Брут. – Марк Юний? Необычное имя для лошади. – Я назвал его так, потому что мне нравится говорить ему по утрам «И ты – Брут!» – весело отозвался мой спаситель и, легко запрыгнув в седло, протянул руку. – Вас как зовут? – Маша… или Маруся, – зачем-то добавила я, застыв в нерешительности. – А меня Сэд! Не бойтесь, я не маньяк, просто я не хочу оставлять вас тут, – он отчего-то замялся – на съедение волкам. Давайте руку! С его помощью я на удивление красиво взобралась на лошадь (обычно, когда я хочу произвести впечатление, все происходит с точностью до наоборот, а тут все получилось), устроилась поудобнее и спросила: – А что, тут есть волки? – И не только, – загадочно ответил Сэд и резко пустил коня галопом. Мы мчались настолько быстро, что я вообще ничего не могла разобрать вокруг. Мне оставалось только сильнее сжать руки и закрыть глаза. Самое интересное в происходящем было то, что оно меня практически не удивляло. Просто я знаю, как чувствую себя удивленной, а тут только радостно как-то и все. Будто бы нашла очень старую, давно пропавшую и очень любимую вещь. Мы мчались довольно долго, пока я не почувствовала, как что-то изменилось. Открыв глаза, я обнаружила, что мы въехали в лес. Наступили сумерки, очень неприятное для меня время в лесу, но это уже не имело никакого значения – страх отсутствовал. Мой спаситель пустил коня шагом, и я ослабила свою хватку. Почувствовав, что я зашевелилась, он спросил: – Ну как вы там, не замерзли? – Нет, мне даже как-то жарко! – ответила я и наконец удивилась тому, что еду по лесу с совершенно незнакомым человеком, ночью и ничего не боюсь, не боюсь настолько, что даже не спросила, куда мы едем. – А куда мы едем? – Ко мне. – К вам… – улыбнулась я, прижалась к нему крепче и вдруг радостно добавила: – Хорошо! Секунду мы молчали, я – потому что мне и так было «хорошо», а он, наверное, от удивления. А может, и нет. Короче, мы молчали, а потом он сказал: – У вас нет ощущения, что мы уже где-то встречались? – Есть, я думала об этом по дороге, – вдруг ни с того ни с сего разоткровенничалась я. Судя по ощущениям, я была уже практически влюблена в Сэда и, как мне кажется, на тот момент не совсем адекватна. – Мне даже знаком ваш запах. Я как будто знаю его с детства. – Еще бы… – тихо и как-то обреченно сказал Сэд и обернулся. В этот момент я подумала, что за время скачки уже успела соскучиться по его лицу. – Пройдемся? Не дожидаясь ответа, он остановил коня и добавил: – Мне кажется, нам есть о чем поговорить… Сэд спрыгнул на землю, помог спуститься мне и, взяв за руку, повел в глубь леса. Вокруг было темно и очень, очень тихо, ни единого звука, только наши шаги и дыхание большой черной лошади. И мне не было страшно, я хотела только одного – чтобы Сэд никогда не отпускал моей руки. Вскоре мы остановились около большого старого дерева. Остановились и посмотрели друг другу в глаза. Сэд молча прижал меня к себе, и я почувствовала, что мой мир изменился навсегда – теперь в нем есть Сэд, а все остальное совершенно не важно. Это ощущение заставило меня потянуться к его лицу, я закрыла глаза, и мы поцеловались. Это был лучший первый поцелуй в моей жизни. Странно, но я не чувствовала ни смущения, ни удивления, ни, главное, холода. «Так должно быть», – застучало у меня в голове, и наши поцелуи стали горячее. А когда его руки уже были у меня под курткой, как назло, сработало мое чувство глубокой ответственности и я стала вспоминать, что вообще-то приехала устраиваться на новую работу, что меня ждут и неплохо было бы как-то предупредить о задержке… В результате я проснулась и поняла, что спала в машине. «М-да… Все это был просто приятный сон, – думала я, пытаясь прийти в себя и поздороваться с явью. – Довольно реальный, но сон». Я посмотрела на часы, спала я от силы минуты четыре. Помечтав еще минуту, я закрыла машину и пошла искать заправку. Конечно, я все время оборачивалась. Пройдя довольно большой отрезок дороги, я перестала это делать, потому что на тот момент была реалисткой и знала, что сны с реальностью имеют очень мало общего. Единственное, что не давало мне покоя, так это пропажа солнцезащитных очков, которые точно были в кармане куртки. Каково же было мое удивление, когда я услышала топот копыт у себя за спиной. Конечно, в глубине души мне хотелось, чтобы все повторилось, но тогда бы мне пришлось записать себя в сумасшедшие, что я и сделала, услышав этот злосчастный топот. Застыв в нерешительности и боясь повернуться, я со всей силы ущипнула себя за руку. Прочувствовав боль, все-таки обернулась. Картина повторялась – во весь опор ко мне мчался черный всадник. В этот раз я подумала, что это уже не кино, а очень сильная галлюцинация… – Хай, – спешившись, сказал всадник в черных очках. – Хай, – тихо сказала я и опять не узнала своего голоса. – У вас проблемы? – Да, – еще тише отозвалась я. И вот мы уже мчались по заснеженной равнине, даже не спросив друг у друга имен. Зачем? Я и так знала… Когда же мы въехали в лес и Сэд пустил коня шагом, я стала оглядываться по сторонам и в конце концов нашла то, что искала. Впереди, около тропинки, под большим старым деревом, на утоптанном копытами снегу лежали мои очки… Это открытие окончательно меня добило, и, видимо, я потеряла сознание. 2 Очнулась я в местной больнице, под капельницами и с какими-то трубочками в носу. Диагноз мой был самый что ни на есть логичный во всей этой ситуации: сильное переохлаждение, а вследствие – воспаление легких. За время моего пребывания в больнице выяснилось, что никакого Snow Village Production в радиусе ближайших 100 км нет и, мало того, никогда не было. Меня почему-то это совсем не удивило, а как-то даже успокоило. В больницу я попала сразу из леса, где меня нашел местный житель с чешской фамилией Правек. Я лежала без сознания под большим деревом, недалеко от лесной опушки. Врач сказал, что еще бы полчаса, и меня вряд ли бы вернули к жизни. – Кроме того, – сказал он, – в окрестных лесах полно волков. Я вспомнила слова Сэда про то, как он не хочет оставлять меня им на съедение, что в результате и сделал, если вообще он был. Машину мою тоже нашли. На вопрос, как я добралась до леса, мне пришлось наврать, что дошла пешком. Про свое неудавшееся романтическое свидание говорить не хотелось, тем более я уже не была уверена в его реальности. Промолчать на этот счет показалось мне тогда лучшей идеей. Потом меня попросили показать приглашение на работу, и в моих вещах его не оказалось. – Оно точно было, – оправдывалась я перед полицейским. Тот смотрел на меня с отеческим состраданием. – В этом рюкзаке! Я же не сумасшедшая! Сразу после этого со мной провел беседу психиатр. И мне опять пришлось врать. Врала я, видимо, хорошо, потому что тот установил, что у меня частичная потеря памяти на фоне пережитого шока. И меня больше ни о чем не спрашивали и посоветовали обратиться к специалисту на родине. Представляю их рекомендации, если бы я рассказала про Сэда. – Вы еще легко отделались, пани, – на ломаном английском приговаривала медсестра, ставя мне капельницу. – Сколько народу в лесу этом пропало – тьма! Не зря старики его проклятым считают… Не врет легенда, ой, не врет. – Какая легенда? – сразу заинтересовалась я. – Говорят, что в этом лесу Ход есть. – В смысле? – не поняла я. – Ход, через который дьявол приходит в наш мир. – А, понятно, – разочаровалась я отчасти оттого, что живу в городе, где ходят такие же легенды, я-то думала сейчас о сказочных принцах пойдет речь. – И что? Видел его кто-то? – Если и видел, то в живых не остался, – с достоинством ответила на мою иронию медсестра. – А легенда древняя. Говорят, был один мальчик, который выжил. Он и рассказал. И чего вас туда понесло, ума не приложу! – Ну я ж легенды не знала, – ответила я и закрыла глаза. «Я встретила дьявола? Интересный поворот…» Медсестра поправила подушки и тихонько вышла. Оставшись наконец одна, я попыталась разобраться в своих приключениях. Прежде всего меня интересовало, как я попала в этот треклятущий лес. Если руководствоваться здравым смыслом, я не могла не помнить, как прошла почти десять километров по такому холоду. Значит, меня кто-то туда доставил? Я-то помнила кто, но поверить уже не могла. Сэд? А был ли Сэд? Он бы не бросил меня без сознания… Почему я так уверена? К тому же, может, он дьявол? Бред! Да, я понимала, что у меня сильное воображение и на фоне замерзания мне могло привидеться все что угодно, но это было больше похоже на серьезные наркотики, а я уже давно не употребляю их. Кроме того, отсутствие загадочных работодателей тоже говорило не в мою пользу, хотя как я могла придумать их письма и тем более странного разноцветного супервайзера. Тут я вспомнила про электронную переписку и пожалела, что забыла показать ее полицейским. Я взяла телефон и проверила почту, писем не было. Мои ответы в виде черновиков были, а входящих не было! Я почувствовала тошноту. Мне стало очень страшно! – Но я могла случайно их стереть, – с надеждой думала я, пока телефон загружал корзину. Корзина была пуста, я очистила ее в тот же день, когда пришли письма-отказы, чтобы не напоминать себе о своем поражении… Судя по времени, раньше, чем пришло письмо-надежда из Польши. Мозг начинал потихоньку плавиться. А как произошло так, что второго письма про встречу с супервайзером тоже не было? Оно же пришло позже, а корзина очищена за неделю до этого и больше не пополнялась! Я попыталась найти сайт. Его, естественно, тоже не было. Я вспомнила, как по телефону зачитывала своей самой близкой подруге описание Snow Village Production. Вернусь домой, спрошу… Звонить или писать Саше не имело никакого смысла, этот разговор требовал личного присутствия. Дальше думать было просто невозможно, разум отказывался принимать сложившиеся обстоятельства. Я сумасшедшая, или кому-то очень хотелось меня в этом убедить. Но вот кому, кому это все нужно? До меня никак не доходило. Можно было предположить, что это шуточки моих друзей, вроде как месть за то, что я хотела поменять работу. Накормили ЛСД и отправили в Польшу. Идея интересная, но даже для моих друзей это было бы слишком. И если судить по исходящим, ЛСД я принимаю уже месяц. Тут я вспомнила, что в больницу меня привез некий мистер Правек. Я позвала медсестру и попросила узнать его адрес и номер телефона. Свой интерес я объяснила желанием поблагодарить за спасение лично, а на самом деле просто хотела узнать подробности. И еще мне тогда подумалось, что это мог быть Сэд. Через час в мою палату пришла медсестра и с удрученным выражением лица сообщила, что по имеющемуся у них адресу нет никакого Правека, но она может позвонить своему знакомому полицейскому. Я почему-то попросила ее не звонить. – А как выглядел этот человек? – с надеждой поинтересовалась я. – Высокий, молодой, весь в… – сестра на секунду замолчала. Я похолодела. – Одет странно. – В смысле странно? – нетерпеливо спросила я. – Ну, в белом весь… Стон разочарования вырвался из моей груди. – Волосы белые, и одежда вся… Мне вообще сначала показалось, что это женщина, но для женщины высоковат он вроде. В общем, он еще далеко стоял. Медсестра продолжала говорить, но я ее не слушала, это точно был не Сэд, но кто это был, черт возьми? Кто? 3 В аэропорту меня никто не встречал. Мне было так стыдно, что я никому не сказала, что возвращаюсь. Приехав домой, я первым делом позвонила Саше. Она мне как сестра, наши мамы были подругами, и после гибели моих родителей и смерти бабушки, Сашина семья забрала меня к себе. – Привет! – как можно более радостным голосом проорала я в трубку. – Я… – О! Привет! Как устроилась? – еще более радостным голосом прокричала в ответ Саша. То есть мы вместе создавали иллюзию междугороднего разговора. – Я вернулась! – Как? – естественно, разочаровалась моя подруга. «Как-как, да вот так!» – раздраженно подумала я, но вслух ответила, что все объясню ей вечером. Потом мы, как обычно, долго не могли определиться с местом и временем нашей встречи. Мы всегда спорим и перебираем варианты, а в результате ужинаем в одном и том же ресторане много лет. За ужином я рассказала Саше про свои злоключения. Она долго молчала, а потом предложила все-таки обратиться к доктору, правда, в очень мягкой и шутливой форме. – Спасибо за откровенность, – расстроилась я. – Ты хоть понимаешь, что все это по меньшей мере странно? Должны были быть предпосылки! Я не могла сойти с ума за месяц. Хотя… И если убрать угрозу шизофрении, как это выглядит? Как несмешная шутка! – А ты уверена, что вообще была в Польше? – спросила Саша, и я чуть было не расплакалась. Подруга взяла меня за руку и спокойно продолжила: – Прости, на самом деле ты действительно туда собиралась, и ты постила фотографии стакана с виски из аэропорта, ты рассказывала мне о письмах, я советовала тебе сто раз подумать, но тогда ты была в состоянии «вижу цель, не вижу препятствий». Если это розыгрыш, то он очень хорошо спланирован, и я не имею ни малейшего понятия, кому это нужно! Я молча сидела и слушала. Сказать было нечего. Саша была права. Кому я нужна, чтобы устроить такое представление. В общем, эта версия отпадала. Оставалось три: маньяк, шизофрения или что-то сверхъестественное. Ну, этого вообще не могло быть, остановила себя я, а вслух сказала: – Но Сэд был так реален! Я чувствовала его запах, я мчалась, прижавшись к нему всем телом, я до сих пор чувствую его поцелуй! Это что, эротический сон? А легенда эта? Может, он таки дьявол? Или вампир? Чем дальше, тем больше я понимаю, что он был и привез меня в лес, но почему-то бросил там! Я же как-то туда попала! Только я не могу понять зачем? Он не насиловал меня, не убил, крови не пил! Зачем? – Я не знаю, что тебе на это ответить, Маша, и мне страшно, – призналась Саша. – Хотя я и не верю в легенды. – И мне страшно, – выдавив из себя улыбку, сказала я. – Давай обсудим все так, как будто я нормальная, ок? И без безумных версий из «Дневников вампира». – Ок, – согласилась моя подруга. – Я знаю тебя с детства, я понимаю, что ты творческий человек, у тебя богатое воображение, но ты нормальная, Маша, ты абсолютно нормальная! И шизофрения для тебя – это слишком! Мы обнялись. – Спасибо, я знала, что ты меня поймешь! Давай выпьем чего-нибудь и поговорим обо всем отвлеченно. Мы перешли в соседний бар, заказали по коктейлю, и я поделилась с Сашей своими мыслями. Мы обсудили версию маньяка и не смогли найти разумного объяснения тому, что я еще жива. Разве что Сэд маньяк романтичный и оставляет свои жертвы замерзать в лесу в надежде на легкую и приятную смерть. Я напомнила Саше о мистере Правеке, которого видела медсестра, а значит, он точно существовал. Может, это он вспугнул Сэда маньяка, и тот не успел закончить свое грязное дело. А не находился мистер Правек по указанному адресу, потому что он преступник, просто сделал доброе дело и продолжил скрываться. А может, ехал от любовницы… В общем, версии становились все замысловатее, алкоголь начинал действовать, и нам становилось все веселее и веселее. – Мы что, серьезно это обсуждаем? – спросила я, заказав еще один коктейль. – Чего вдруг какому-то преступнику понадобилось спасать меня, рискуя попасться полиции? Не срастается! Версия с любовницей, конечно, неплоха. Хотя бы самая реальная из всех. Но что он делал в лесу? Трасса не так близко. – Ну, может, он тоже ехал верхом? – предположила Саша. А, кстати, как он тебя привез? – Забыла спросить, наверняка на лошади, – ответила я, и у нас вдруг началась истерика. – И, наверное, на белой, по логике! – По логике, – всхлипывала Саша, – тебе в психушку надо, по логике! Смеялись мы еще долго, а потом вдруг в один момент успокоились. – Тебе надо было поговорить с полицией, – серьезно сказала Саша, – узнать хотя бы, были ли там следы копыт или нет? Ты, конечно, еще тот Шерлок Холмс… – Согласна… Но тогда бы мне пришлось рассказать, что произошло на самом деле, и я все больше убеждаюсь в том, что правильно промолчала. – Саша согласно кивнула. А я продолжила: – Я вот думаю сходить в тот ресторан, где я встречалась с супервайзером, может, у них, я не знаю, камеры пишут… Какое-то время Саша молча рассматривала лед в своем стакане. А я вспоминала Сэда, такого красивого в лучах заходящего солнца. – А какой он? – как-будто прочитав мои мысли, спросила Саша. – Очень красивый, – честно ответила я и вдруг отчетливо почувствовала, что кто-то провел рукой по моей спине. Осторожно оглянувшись и никого там не увидев, продолжила: – Глаза такого нереального цвета, как тот залив на Занзибаре, где мы рыбу ловили. Помнишь? – Конечно, это был визуальный оргазм, – отозвалась моя подруга. – Но какие-то грустные… – продолжила я, и невидимая рука коснулась моего плеча. Я вздрогнула. – С тобой все в порядке? – поинтересовалась Саша. – Да, все нормально… – ответила я, боясь пошевелиться. – Еще у него смуглая кожа – пошли мурашки – темные волосы – рука погладила меня по голове – высокий и стройный – невидимка нежно потрепал меня по щеке… – и руки очень красивые, – решила побыстрее закончить я, и чьи-то невидимые губы поцеловали меня в висок. Я зажмурилась. – Прям бог! – съехидничала Сашка и тут же поперхнулась. Покашляв и посмеявшись, мы решили больше не пить и вышли на улицу. Странные невидимые прикосновения больше не повторялись. 4 Сказать честно, мне было страшновато оставаться одной, но у Саши начался очередной бурный роман, и новый мужчина ее мечты ждал дома. Мы расцеловались около бара и разошлись, каждая в свою сторону. И я не обиделась, потому что со временем научилась ставить себя на место подруг. Открыв дверь, я сразу почувствовала, что в квартире кто-то есть и моментально протрезвела. Первой моей мыслью было быстро закрыть дверь, пойти к соседям и вызвать полицию, ну, или в крайнем случае погулять по улице и вызвать полицию. Но я осторожно приоткрыла дверь, нащупала выключатель и зажгла свет. В коридоре никого не было. Не раздеваясь и вооружившись ложкой для обуви, а она у меня космических размеров, я смело распахнула дверь в комнату. Никого. «Кухня», – проскочило у меня в голове, и, для чего-то захватив подушку, я ворвалась туда. Вообще моей смелости, вернее моему безрассудству, видимо, нет предела. Ну, или действовал алкоголь. Хотя я как раз из тех, кто возмущается, когда герои фильмов ужасов ходят среди ночи в подвал или проверяют шкафы. Сэд стоял спиной ко мне около открытого холодильника и держал в руке чашку. Не поворачиваясь и аккуратно закрыв холодильник, он спросил: – А зачем подушка? Я не нашлась что ответить. Я вообще онемела от происходящего. – У тебя совершенно пустой холодильник, – продолжил Сэд и наконец повернулся. «Какой же он красивый», – подумала я, забыв об удивлении. – Не успела съездит в супермаркет. А как ты сюда попал? – Через окно. – Шутишь?! – Если я скажу правду, ты мне все равно не поверишь, – сказал Сэд и улыбнулся. – Я попытаюсь, тем более у меня накопилось еще много вопросов. – К сожалению, у НАС нет времени на… на мелочи, – он подошел и обнял меня. – Но это не навсегда, скоро у нас будет вечность… «Точно вампир, – думала я, пока Сэд расстегивал мои джинсы и целовал в шею, – ну и…» 5 Утром я проснулась в шикарном настроении, правда, одна, но меня это совершенно не огорчило, потому что рядом на подушке я нашла записку: «Буду как обычно! Целую в нос. Сэд». Особенно мне понравилось «как обычно». 6 На протяжении месяца Сэд каждый вечер просто появлялся в квартире. Он никогда не звонил в дверь, а самым таинственным образом возникал именно в том месте квартиры, в котором меня на тот момент не было. Обычно это происходило где-то в районе полуночи. И я никак не могла проследить его таинственные приходы. При этом он ни разу не позвонил мне и не написал ни одного sms-сообщения. И я, конечно, тоже ему не писала и не звонила. Я вообще делала вид, что так и надо, несмотря на то что вся эта ситуация была, мягко скажем, немного странной. Но то ли я была под гипнозом, то ли… Честно говоря, у меня нет других версий. В общем, держалась я пару недель, но как-то, после прекрасного секса, не выдержала и устроила Сэду обычный женский допрос. – Почему ты приходишь так поздно? Не звонишь? – Я работаю. – Это понятно. Кем? – Пока сказать не могу, но обязательно расскажу. – У тебя ни одной социальной странички. По-моему, в наше время это странно. – Быть странным в наше время уже нормально, – отшучивался Сэд. – Ты меня просто используешь, только я не понимаю, зачем все эти фокусы, – не унималась я. – В каком-то смысле да, мы все используем друг друга. Я где-то это уже слышал. По-моему… – Не съезжай… Ты женат? – Не-а, не угадала! – Вампир? – С чего ты взяла? – Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос? – Нет, не вампир, но я знал одного – интересный человек, между прочим. – Успокоил… Ты инопланетянин? – Нет… – Шпион? – Нет. – Волшебник? – Нет, не волшебник… Давай спать, а? – Не хочу! Может, ты дьявол? – Упаси боже! А почему не ангел? – Потому что ты не ангел! Я же умру от любопытства! – Не исключено! Шучу! Ты скоро все узнаешь. Иди ко мне, я тебя поцелую и будем спать. – Ты меня усыпляешь поцелуями? Это что-то новое… – Я тебя обожаю, спи… 7 – Машка! Ты куда пропала? Не звонишь совсем! – Саша делала вид, что обижается. – Вот, звоню. Что у тебя нового? – Да так, ничего… А ты как? На работу вернулась? – Не совсем, дома работаю, – соврала я. На самом деле я не знала, чем теперь хочу заниматься. Просто сидела дома и рисовала. На старой работе меня заверили в том, что ждут в любой момент. Это было очень любезно с их стороны, правда, я там сказала, что мне не понравился коллектив, поэтому я вернулась. Но Сашке я почему-то не хотела этого говорить, так же, как и про Сэда, я просто не знала, как ей все объяснить, сама ничего не понимала. Потом мы еще поговорили о какой-то ерунде и в конце разговора договорились встретиться, когда будет посвободнее. Я и представить себе не могла, как скоро это произойдет. 8 Этой ночью Сэд не появился. Сказать, что я расстроилась, значит не сказать ничего. Я понимала, что провела месяц в очень-очень очень странных отношениях с человеком, о котором я толком ничего и не узнала. Мы много говорили обо всем, но только не о нем. Единственное, что я поняла, что он как-то связан с историей, поскольку помнил очень много дат и событий и мог рассказать мельчайшие подробности. Вот и все, что я знала. «Что вообще я себе думала все это время?» – спросила я себя, но было уже поздно – ситуация вышла из-под контроля, потому что я была влюблена и меня бросили. Первый час я еще как-то держалась. То есть все время смотрела на часы и хватала телефон, проверяя, работает он или нет, хотя Сэд мне ни разу не звонил. Сама писать или звонить я не хотела, как бы гордость не позволяла. Кроме того, для подстраховки я стерла его номер телефона. Потом у меня случилась небольшая истерика, после которой я час отмокала в ванной, прислушиваясь к каждому шороху. Выкурила я при этом почти пачку сигарет, выпила столько чая и нарисовала столько вариантов, что меня начало трясти и пришлось пить успокоительное. Сэд так и не появился. О стертом номере я жалела до пяти часов утра и заснула на диване. В общем, я вела себя по всем канонам таких ситуаций, хорошо описанных в дурацких статьях на фейсбуке. Утром, открыв его же, первое, что я прочла была новость о страшной авиакатастрофе, в которой погибла куча народу. День начинался как нельзя лучше… Я уже не говорю о том, что мне никто так и не написал. Кое-как приведя себя в чувство, я поняла, что дома не останусь. Я придумала взять с собой ноутбук и пойти в ближайшее кафе. Сидеть тупо с телефоном было бы совсем грустно. И главное – быть на людях, чтобы хоть как-то держаться. Надев джинсы, свитер, ботинки, дубленку и укутавшись шарфом по самые уши, я выползла на улицу. Там вовсю светило солнце, пощипывал легкий морозец и небо было невообразимо голубого цвета. Пришлось вернуться за солнцезащитными очками. В них небо приобрело цвет глаз моего бывшего возлюбленного. По дороге я позвонила Сашке и позвала ее вместе пообедать. – Что-то случилось? – А ты как думаешь? В кафе я заказала кофе и устроилась перед компьютером. В час дня пришла Сашка и осталась со мной до вечера. Я все ей рассказала. Мне было больно на нее смотреть. Она не могла понять, верить мне или искать квалифицированного специалиста по психиатрии. И когда я закончила, Саша сказала следующее: – Ладно, поживем – увидим. Если это галлюцинация, Маш, ты только не обижайся, – я кивнула, мол, без обид, – это хорошо, что она прошла. Если же это правда, то судя по всему, твоя любовь не совсем обычный и, мне кажется, не совсем безопасный парень, и тоже неплохо, что он исчез… Как он объяснил, что оставил тебя в лесу? – Сказал, что я потеряла сознание и он вызвал друга на машине, тот отвез меня в больницу. Там, оказывается, дорога недалеко. – А куда делся сам? – Его срочно вызвали по работе, – тихо ответила я, понимая, насколько тупо выглядели эти объяснения, как и все объяснения необъяснимым мужским поступкам. Саша смотрела укоризненно. Так мы просидели до 23:30. За это время я успела побывать в разных состояниях и, придя домой, села ждать Сэда, который так и не появился. Мало того, он не появился и в последующие недели и месяцы. И вот пришло лето. За это время я успела немного успокоиться, вернуться на работу и даже подзабыть свои приключения. Конечно, я все это время вела внутренние диалоги, но они становились все короче и короче, потому что время делало свое дело – лечило. Пару раз мне снились странные сны, но вспомнить утром, о чем они, я не могла. Какие-то люди, комнаты, лестницы и маленькие близнецы, очень похожие на нас с Сэдом. Что по некоторым сонникам не к добру и даже к смерти… Все – больше ничего не помню. Телевизор и интернет практически каждый день сообщали о новых катастрофах, новоднениях и ураганах, и в какой-то момент я даже подумала, не имеет ли это какое-то отношение к пропаже Сэда. 9 Ближе к середине лета мы с Сашей запланировали лететь в Грецию на острова. Там нас ждали друзья и яхта. Надо отметить, что после всех происшествий мою социофобию сняло как рукой, мне все время требовались общение и впечатления. Только чтобы не думать о Сэде и не сойти с ума. Неделю до поездки мы как бешеные носились по магазинам, в результате чего я приобрела два новых откровенных купальника, дорогущие очки, огромную пляжную сумку, кучу кремов и новую электронную книгу. В общем, отдых должен был быть неплохим… – Ты все взяла? – пытала меня по телефону в день отъезда Саша. – ВСЕ! – отвечала я и бросалась проверять чемодан. Сборы продолжались третий час, а я никак не могла собрать собственную голову. Почему-то мне казалось, что на яхту я не попаду. Отогнав от себя тревожные мысли, я решила выпить кофе и заказать такси. – Не много ли ты пьешь кофе, Маша? – услышала я за спиной знакомый голос и медленно обернулась, даже не вздрогнув. Мне показалось, что мое сердце забилось медленнее. Сэд как ни в чем не бывало стоял в дверях и улыбался своей неотразимой белозубой улыбкой. – Ты как-то рано сегодня, – как мне казалось, абсолютно спокойно ответила я. – Ой-ой-ой! Какие мы грозные, – весело отозвался Сэд и, раскрыв объятия, направился ко мне. – Как же я соскучился! Увернувшись от его объятий, я ехидно спросила: – И где же ты скучал пять месяцев? – Считала? – улыбнулся Сэд, но, увидев выражение моего лица, осекся, опустил руки и вдруг стал очень серьезным. – Извини, было много работы… – Господи, как я это ненавижу! Так много, что ты был не в силах мне об этом сообщить? – я начинала потихоньку заводиться. – А ты не подумал о том, что я волнуюсь? Что я черт знает что могу подумать? Ты даже не представляешь себе, что лезло мне в голову. В какой-то день я вообще решила, что ты был в одном из самолетов, которые падали регулярно! – Если бы ты знала, какая у меня работа, ты бы удивилась, насколько близка была к ответу! – Сэд все еще стоял у окна. На долю секунды я почувствовала, что сейчас узнаю что-то очень важное, такое у него было выражение лица. – Ты очень дорога мне, Маша, но ты многого не знаешь. – Чего я не знаю? – нетерпеливо перебила я. – Может, ты наконец объяснишь мне? – Видишь ли, – Сэд отошел от окна и тяжело опустился на стул, от его тона у меня похолодело в желудке, – я не хотел тебе говорить, хотел, чтобы все было по-другому, но, видно, не судьба… Дело в том, что я… «Все-таки женат» – сразу догадалась я. Сэд посмотрел на меня с обреченностью. Я молча ждала. – Ну, в общем… если кратко, я – Смерть… – Что? – такого ответа я, конечно, не ожидала. У меня подкосились ноги и я села. Хорошо, что стул оказался прямо позади меня. – В смысле? Как «смерть»? – В прямом смысле, – Сэд резко встал и зашагал по кухне, я оцепенела. – Да, я – Смерть… Что тут непонятного? Такая у меня работа! Или призвание! Чего молчишь? Все? Уже не волнуешься? – Ну, как тебе сказать, – моя рука потянулась к телефону, напишу Саше чтобы все-таки вызывала санитаров. Сэд остановился и, посмотрев на меня с сочувствием, вздохнул: – Ты не сошла с ума, я все тебе объясню, тебе просто надо время, чтобы понять… Я послушно отложила телефон. – И давно это с тобой? – я не знала, что еще спросить, просто сидела и пыталась поверить в происходящее. – Давно. Когда-то я был человеком, – Сэд налил кофе в чашку и, задумчиво помешав сахар, сделал небольшой глоток. Потом поставил ее на стол и грустно прокомментировал – Вкусно… Так вот, не совсем обычным по вашим меркам, но все-таки человеком. Потом мне предложили эту работу. Я не мог отказаться, хотя, наверное, мог бы, но не захотел. Это было интересно и важно… Он говорил, говорил, а я молча смотрела в окно и думала, что ничего в этой жизни не происходит просто так. Вот встретила человека, влюбилась с первого взгляда, потом со второго еще раз влюбилась, только подумала – вот он МОЙ, а он… а он – Смерть! Самое страшное слово в моей жизни. Я вспомнила родителей, вернее, их фотографии, потому что так я вообще не помню ни папу, ни маму… Мне было три года, когда Сэд Смерть забрал их у меня. Отец – начинающий режиссер, мама – молодая актриса, красивая пара. Они снимали свой первый фильм о горных спасателях и погибли под лавиной, всей съемочной группой. – Думаешь о родителях? – Сэд вырвал меня из воспоминаний. – А ты еще и мысли читаешь? – в моем голосе прозвучал сарказм. – Можно сказать и так, – Сэд был серьезен. – Я живу очень давно и у меня колоссальный опыт в вопросах человеческой психики. Так что, поверь мне, я просто знаю, что ты думаешь именно об этом. Он практически отчитал меня, такой у него был тон. Это было смешно. – С тобой страшно иметь дело. Во всех смыслах, – я неуверенно улыбнулась. Сэд улыбнулся в ответ. И я подумала, что у него какая-то надежная улыбка. – Я видел миллиарды людей, разных! И есть то, что вас объединяет, это рождение и смерть. Вы рождаетесь и умираете, таков закон трех миров, – с этими словами он подошел ко мне, поднял со стула и, сев на него, посадил к себе на колени. Я не сопротивлялась, и, признаюсь, мне не было страшно, мне было хорошо. От него пахло свежестью и спокойствием, так пахли мои воспоминания о родителях… – Давай я буду постепенно вводить тебя в курс дела, и ты перестанешь так трагично все воспринимать. Поверь – в человеческой смерти есть только одна проблема – ваше незнание, и это тоже закон, не я его придумал. Он жесток, но я не могу его нарушать. – Так почему говоришь мне? – Хороший вопрос, но я бы вернулся к нему позже. – Ты прав, рассказывай дальше. Сэд рассказал мне про свою семью, его родители тоже погибли, потом, без особых подробностей, про девушку по имени Мали, которая погибла во время страшного катаклизма, практически уничтожившего мир, в котором вырос Сэд. – А в чем, собственно, заключается твоя работа? – Странно, цинично, но мне действительно было интересно. – Ну, как бы это сказать… Я что-то вроде программиста. Вот пульт, – с этими словами Сэд достал мобильный телефон, – посмотри… – Ты управляешь миром через телефон? – ужаснулась я. – Это просто один из способов, – стал оправдываться Сэд и нажал на экран. И тут же передо мной прямо в воздухе возник небольшой шар. Там были какие-то цифры, буквы, значки, картинки. Все это переплеталось между собой разноцветными светящимися нитями и в общем напоминало капиллярную систему какого-то сложного глубоководного организма. Причем все это, не знаю что, не выглядело зловеще или как-то угнетающе. «Вот бы мои на работе увидели! Такое не нарисуешь!» – в полном восторге подумала я. Чего-чего, а этого я не ожидала, и мне сразу стало как-то легче, потому что в первую секунду после слов Сэда о его профессии я представила, как он стоит с косой у кровати умирающего. А тут опять все как в кино, только спецэффекты круче. – Что это? – спросила я, в принципе уже зная ответ. – Это твоя жизнь, Маша. – И тут же в шарике началось странное, завораживающее движение. Я молчала. Это же сколько таких шариков в этом телефоне? Сэд продолжал: – Это Система, сам ее придумал. В воздухе начали появляться другие шарики, все больше и больше, пока вся кухня не заполнилась ими до потолка. – Система Трех Миров. Все Три Мира пронизаны энергией так называемого Пути. Сейчас мы в твоем мире – Втором. Есть Третий – мир Душ и, конечно, Первый – мой, мир Первых людей. Мы не болеем и не умираем, но не можем иметь детей. – При этих словах я напряглась, но промолчала. Я сама еще не знала, хочу ли я детей. – Нас немного. Мы все работаем на Систему и в ней же и находимся, но мы также знаем, как она устроена, поэтому зависим от нее только в главном, – Сэд на секунду задумался, видимо, не знал, как мне объяснить попонятнее, такое у меня было выражение лица. – Наш мир построен на знании и наших способностях. В вашем же все основано на заданном плане рождаемости, бесконечности вариантов, силе желания, неслучайных совпадениях и случайности конца. Никто не знает, когда и как кто-либо перейдет в Третий мир, даже я. – В смысле? Ты же должен знать именно это. – И именно этого я не знаю, знает только Система. Я контролирую рождаемость, я придумал смерть как таковую, когда стали ясны правила, но она непредсказуема. Я провожаю из одного мира в другой, но даты не назначаю. Я не могу вмешиваться, только в исключительном случае. – При этих словах он внимательно на меня посмотрел, как будто хотел убедиться, что я именно тот случай. – Бывают сбои, а недавно она совсем взбесилась… – Ты имеешь в виду все эти катастрофы? – я начинала что-то понимать. – Да, – Сэд показал на шарик. – Вот смотри, это твои данные. От рождения и до… – на секунду Сэд замялся, – я собираюсь забрать тебя, Маша, в свой мир, такого никогда не было, я очень давно ждал, я вмешался в Систему! Понимаешь? Я спокойно кивнула, а внутри разорвалась бомба ужаса. Сэд ничего не заметил и с облегчением продолжил: – Это хорошо. Тебе интересно? Я кивнула опять, ужас превратился в ступор. – При рождении я задаю каждому свои Исходные. Их миллиарды комбинаций. Они приходят мне из Хэдофиса. Я улыбнулась. – Ты все поймешь, – Сэд был серьезен. – Потом налаживаю Путь из Третьего мира во Второй. – То есть все-таки реинкарнация? – Мне было так страшно и так интересно: ведь это именно то, что каждый человек хочет узнать, а передо мной мужчина, с которым я хихикала под одеялом, и он точно знает. – Мы возвращаемся? – Да, но когда – тоже неизвестно. В Мире Душ свои законы. Души живут как хотят. Вы, люди, тоже, но у вас долгий путь реализации, и вы не знаете, чего хотите, у Душ короткий – сразу. В их мире нет времени и материи, они живут у себя в воображении и это понимают. И помнят все свои предыдущие жизни. Я никогда не был там, но все, кто возвращается добровольно, говорят, что Третий мир полон ответов и они надеются многое изменить во Втором. Мы приветствуем добровольцев, чем больше таких душ возвращается на Землю, тем лучше и чище работает Система, тем прогрессивнее становится человечество. – Но есть те, кто не хочет возвращаться? – я закурила. В моей голове сейчас возникла мысль: а что если я захочу? Пустит ли меня Сэд обратно? – Есть, и их большинство. Маш, а можно я тебе дальше потом расскажу? – Сэд заметно нервничал. – Можно, – согласилась я, мне уже не было так страшно, история про реинкарнацию и Мир Душ меня сильно успокоила. Я встала и подошла к окну. – Только скажи мне еще кое-что… – Я ревновала, но мне было любопытно. – А что стало с Мали? Где душа? – Не знаю… Сэд погрустнел, и я приревновала еще больше, но, услышав продолжение, успокоилась. – Мы не знаем, куда делись души первых людей и куда денутся наши. Мы вообще не уверены, что они у нас есть. Такое случается, и мы называем это – «бесконтрольный выход». Это бывает и в Третьем мире – души исчезают и не рождаются в мире людей. У меня есть мысли на этот счет, но…Но нам пора, Система не может больше ждать, подойди ко мне. Я послушно подошла. Не знаю отчего, видимо, Сэд так действовал на меня, страх пропал, а появилось щемящее предвкушение. Бог смерти взял меня за руки и, заглянув в глаза, произнес: – Я предлагаю тебе то, от чего не отказался бы ни один смертный, Маша, я предлагаю тебе вечную жизнь. – Не могу пока осознать, – честно призналась я, – меня больше волнует, любишь ли ты меня настолько, чтобы разделить ее со мной? Сэд прижал меня к себе, так что моя голова оказалась ровно под его подбородком, и прошептал: – Я люблю твою душу уже очень давно, и в этом у тебя не должно быть никаких сомнений. Потом я позвонила Сашке и сказала, что на море не поеду. Она, конечно, обиделась, но совсем чуть-чуть, потому что с годами научилась ставить себя на место подруг. Конечно, я не сказала ей, что мы больше никогда не увидимся, зачем ей это? – Ну, я готова… Сэд ободряюще улыбнулся и поднес палец к экрану: – Я буду ждать тебя на Пути, Маша… Мой шарик задергался и стал растворяться в воздухе. 10 – А ничего у тебя квартирка, – весело прокомментировала я, разглядывая огромный мрачный зал, полки со старинными книгами, черепами и стены с огромными картинами – холостяцкое пристанище моего любимого. – Хорошо, что ты не можешь сойти с ума, а то давно бы съехал. Сэд молчал и улыбался. Видимо, одно мое присутствие в этом месте уже само по себе не требовало комментариев. – А это что? – я просто порхала. – А это? Ух ты! А вот это что такое? – Ты бы лучше не трогала тут ничего, это тебе не игрушки, – сказал Сэд, вставая из кресла и как бы со строгим лицом направляясь ко мне. – Извини, любимый, – кокетничала я, отступая к дивану. – Не каждый день умираю, ты уж прости. «Ты уж прости» я сказала уже на диване. – Это ты меня прости! – шептал Сэд мне на ухо. – Я готовился к этому дню столько лет! Как ты думаешь, могу я быть в шоке или нет? – Можешь! – согласилась я и, высвободившись из его объятий, продолжила осмотр помещения. – А куда ведет эта дверь? – Не знаю, – Сэд пожал плечами, он был явно разочарован, но мне хотелось его подразнить. – Я, в принципе, дверями почти не пользуюсь… – Я заметила. Можно открыть? – Открывай, если хочешь. – Ой, какая красота! Посмотри! – вскрикнула я, когда дверь открылась. Сразу за порогом открывалось поле, небольшой лес, на горизонте горы и облака в синем-синем небе. – Правда, слишком тихо, мне кажется. Стоило мне произнести эти слова, как все вокруг зашумело, защебетало и ожило. Сэд с деланым интересом выглянул за дверь, но, увидев поле, изменился в лице. – А как это у тебя получилось? – Что получилось? – не поняла я. – Небо, горы? – Ты сейчас серьезно? – я в недоумении смотрела на Сэда. – Троллишь меня? – Да нет, я в шоке! А вот теперь зайди в комнату и задумай что-нибудь необычное. – Сэд был взбудоражен. Я зашла, осмотрелась вокруг и почему-то задумала енота. Не знаю почему, видимо, мое подсознание считало, что вот именно ему тут явно не место. Слава Богу, ничего не произошло, и Сэд явно вздохнул с облегчением. – Ничего, – констатировала я. – Ок, а теперь выйди обратно, – не сдавался мой любимый, – закрой глаза и мысленно измени пейзаж. Я послушалась и, закрыв глаза, подумала про большое дерево невдалеке и белый диван под ним. – Открывай, – сказал Сэд. – О, нет! – вырвалось у меня. – О, да! – ответил Сэд, а я стояла и в ужасе смотрела на большую старую яблоню и такой же старый, когда-то белый диван. «Невдалеке» оказалось в тридцати метрах. – Это все я? Сэд кивнул. – Ничего себе! – Мне, конечно, не верилось, но факты были налицо. И если все правда, то надо будет поточнее представлять. Яблоня еще ничего, но вот диван вообще не тот. И точное расстояние. – С первым пейзажем у меня лучше вышло, – расстроилась я. – Ну, если тебя это успокоит, у нас тоже не сразу все получалось. И первый раз открывая двери, ты не задумывалась, это было чисто твое подсознание, и оно очень точно знает, чего хочет, и оно очень красивое, – Сэд обнял меня и поцеловал в губы, – как и ты. – А что тут обычно? – спросила я после поцелуя. – Обычно ничего, – улыбнулся Сэд. – Может, тебе просто не хватает воображения? – Я говорила это с легкой иронией, потому что, конечно же, так не думала. Я даже боялась представить, что может придумать мой мужчина. – Я не знаю, чего мне еще не хватает, но ты точно обладаешь возможностью быстрой реализации. С этими словами Сэд принялся медленно снимать с меня платье, продолжая: – Ты первый человек второго поколения в моем мире. Я не имел ни малейшего понятия о последствиях перехода. Первое, что я вижу, это способность из Третьего мира. Это интересно. – Закончив с платьем, он уложил меня на траву и между поцелуями открыл мне мою сверхспособность. – Создавая Систему, я частично ограничил доступ к энергии Пути для всего Хэдофиса. Мы можем ею пользоваться только с разрешения Совета, чтобы не повторять прошлые ошибки. А на тебя ограничения отчего-то не действуют. Надо будет разобраться. – Быстрая реализация – мне нравится, – шепнула я, целуя шею, пахнущую свежестью и спокойствием, – только нужно привыкнуть. Мы занимались любовью до вечера. И так как вечер теперь был в моем распоряжении, мы занимались ею очень долго. А когда уставшие и счастливые мы лежали под темнеющим небом, я спросила: – А как прошел сам переход? – Хорошо прошел. Иди ко мне. Сэд крепко меня обнял, на секунду мне показалось, что он что-то не договаривает, но спрашивать не решилась. Я помнила только вспышку, и Сэд держит меня в объятиях с озабоченным выражением лица уже в замке. Практически с таким же он сейчас лежал рядом со мной. «Узнаю подробности потом», – подумала я тогда и глубоко вздохнула. С моим переходом явно был какой-то вопрос, и в глубине души я понимала – знать мне это пока не стоит. – Пойду прогуляюсь, поколдую, – сказала я вслух. – А я пойду поработаю, приходи побыстрее, я бы еще выпил с тобой вина перед сном. – Сэд нежно погладил меня по бедру. – Конечно, любимый. Я встала, надела трусики, «включила день» и направилась к яблоне. Убрав ужасный диван, я задумалась над тем, как поточнее представить нужный. И решила подумать так: «Диван, который мне однозначно понравится». Все вышло чудесно, и вот я уже полулежала на большом и красивом белом диване. Потом я лениво огляделась по сторонам и улыбнулась своей следующей мысли: «Озеро». И тут же в десяти метрах от меня появилось озеро. Я подошла поближе, оно было почти круглым и не очень большим, вода чистая и прозрачная. Высокая трава подходила к берегу, и только передо мной лежал золотистый песчаный пляж. Несколько больших кувшинок плавали по сверкавшей на солнце воде. И я зажмурилась от удовольствия. «Ну вот, я – колдунья. Завтра попробую море!» С этого дня пейзаж за дверью менялся еще неоднократно… Уже вечером Сэд по моей просьбе разжег камин. – Я уже и не помню, когда им пользовался, – прокомментировал он, подавая мне бокал вина. А я подумала о том, какое мне оказано огромное доверие. Меня впустил в свою жизнь бог. И мне стало немного страшно, я испугалась, что не оправдаю его надежд. Но Сэд взял меня за руку, и страх, как всегда, ушел. Мы звякнули бокалами и целый вечер просидели обнявшись перед камином, практически не разговаривая. Я молчала, потому что наконец начинала понимать, где нахожусь. А Сэду, по-моему, было и так о чем подумать. 11 Вот так началась моя новая «жизнь», вернее, закончилась старая. Тогда, на кухне, я умерла быстро, только и успев подумать, что оставила окно открытым, а на улице собирается дождь. Глупо как-то, последняя секунда, а ты волнуешься насчет мокрого подоконника. Теперь мне кажется, что мой уход из жизни был каким-то ненастоящим. Или потому что знала, что меня ждет потом… А может, потому что понимала – дома делать уже нечего. Зачем жить, если все, что ты любишь, находится по ту сторону. Шла вторая неделя моей загробной жизни. От нечего делать и чтобы хоть как-то себя занять, пока Сэд отсутствовал, я убирала и меняла интерьер. Бог Смерти был не против. Надо сказать я и при жизни любила наводить порядок, а тут огромное поле для деятельности. Замок был очень большой. Были комнаты, где я только вытирала пыль и просто переставляла подсвечники. В них никогда никто не жил и, скорее всего, никогда и не будет. Поэтому я их и не трогала. Но вот зал с камином, где мы проводили много времени, кухню, спальню и мой так называемый кабинет (я выбрала себе команту на первом этаже с большими окнами, прямо рядом с залом) мне захотелось переделать. Внутри здания мои способности быстрой реализации не распространялись, опыт с енотом это доказал. Сэд объяснил это тем, что при строительстве заложил мощную защиту в стены, так как много работает дома. В замке Смерти энергия была недосягаема. – От кого защиту? – поинтересовалась я. – От самих себя, – усмехнулся Сэд. Я посмотрела вопросительно, он продолжил: – Ты вскоре все поймешь. Для того чтобы заменить кресло или раму для картины, я выходила в сад и придумывала мебель. Когда Сэд возвращался с работы или выходил из кабинета, я просила его перенести ее на нужное место. Сэд был очень силен, и это не составляло для него никакого труда. Стены пришлось перекрасить самой. Но это доставляло мне огромное удовольствие, моя сила тоже прибавилась, и я никогда не чувствовала себя такой живой. Так постепенно за две недели я сделала «ремонт в квартире». Потом взялась за библиотеку. Там застряла надолго. Перебрала все книги и рассортировала их по жанрам. Сэд наблюдал за моими действиями почти с восхищением. Все это время он много работал, и часто дома, в своем кабинете. Когда я приносила ему вино или фрукты, он улыбался, но на самом деле находился где-то очень далеко, где-то там, в Системе, которая по-прежнему была несовершенной. – Скажи мне, а что было до Системы? – спрашивала я, уютно пристраиваясь у него в ногах. – Ничего, Хаос… – отвечал Сэд и опять углублялся в цифры. – Это я знаю, а до него? – Наш мир, мир Первых людей, я же тебе говорил, – не отрываясь от компьютера, сказал Сэд. – Теперь я хочу подробностей, – не унималась я. – То есть поработать не дашь? – Сэд откинулся на спинку кресла и отпил кофе. – Не-а, – я отрицательно помотала головой. Сэд улыбнулся: – Ладно, слушай. Мы жили как хотели, управляли всеми возможными средствами или, можно сказать, колдовали. Вот как ты там за дверью, но постоянно и по любому поводу. Мы черпали энергию из всего. Нам казалось, что она никогда не закончится. Это было время неограниченных возможностей. – Класс! – я восхищено смотрела на своего любимого. – А потом? – Потом? А потом мы превысили свои полномочия, энергия вдруг закончилась и наступил Хаос. – Сэд грустно улыбнулся. – Я был в числе тех, кто это видел. – А как ты выжил? И какой он, Хаос? – мое воображение жаждало мельчайших деталей. – О том, как я выжил, есть целая статья в Уставе Хэдофиса. Дам тебе почитать. А Хаос в двух словах – это когда окружающая тебя реальность меняется без предупреждения. Вот ты стоишь в команте, а через секунду горишь в кратере вулкана или тонешь в океане. А потом уже и нет никаких комнат, есть только взбесившаяся природа и постоянно, все с меньшими промежутками, меняющаяся реальность. Погибли практически все. Потом мы молчали. Я пыталась усвоить услышанное. Мне, конечно же, рисовались страшные картины, но я хотела знать больше. – Скажи мне, а где мы вообще находимся? Я имею в виду этот замок. Что за его пределами? Сэд внимательно посмотрел на меня и, встав из-за стола, направился к выходу из кабинета. – Пойдем со мной! Я думаю, пришло время тебе кое-что показать. Я послушно последовала за ним. За время, проведенное в замке, я ни разу не выходила через парадные двери. Сэд попросил меня не делать этого без него, а с ним у нас никак до этого не доходило. Вы спросите, есть ли в замке окна? Есть, но вид за ними оказался продуктом моего собственного воображения, как и за той дверью в кабинете. А вот что было ТАМ на самом деле, я, конечно, не знала. Подойдя к старинным входным дверям высотой в три моих роста, Сэд еще раз внимательно посмотрел на меня и тихонько толкнул их. – Вот, смотри! – торжественно сказал он, но я уже его не слышала. Открывшийся вид поражал воображение, даже такое богатое, как мое. Мрак и движение, кровавые реки и огненный воздух… Смутные силуэты каких-то огромных животных, всхлипы, стоны, вспышки… Я закричала и отвернулась. – Маша! Что ты наделала? – услышала я немного удивленный голос своего возлюбленного. – Откуда ты все это взяла? – Закрой двери, пожалуйста. – Закрыл. – Что это было? – немного успокоившись, отозвалась я, но все еще боясь обернуться. – Твое неуемное воображение! – констатировал Сэд. – Я просто хотел показать тебе Путь, глупышка! Но, видимо, мои рассказы о Хаосе легли на благодатную почву. Я обернулась. Сэд улыбнулся и погладил меня по голове: – Прости меня! Это я виноват, не подумал про твою впечатлительность и рассказал тебе лишнего. – В этот момент у Сэда зазвонил телефон. Это был первый звонок на моей памяти, я даже не сразу поняла, что это за звук. – Да, все в порядке. Завтра расскажу. Конечно, это очень интересно. Да, до встречи, – Сэд спрятал телефон и с улыбкой предложил: – Пойдем погуляем в твоем новом саду, мне вчера очень там понравилось. Там мы занялись любовью под цветущей сакурой, а после договорились, что я выйду на Путь тогда, когда буду готова. – А когда ты меня познакомишь со своими сотрудниками, или как их назвать? И с Боссом, – осторожно спросила я. Я знала, что есть кто-то, кого так называют, он главнее Сэда и всего Хэдофиса. Кто-то, чье имя Первый. Как-то Сэд сказал мне: «Он самый главный, без него ничего бы не было. Ни тебя, ни меня. Он Бог богов, если говорить более доступно». Как будто это можно в принципе осознать. Но мне, естественно, было страшно интересно. – Ты сначала Путь увидь, а потом решим, – отозвался Сэд, а я подумала, что завтра же это сделаю. 12 Увидеть Путь мне удалось только через две недели. Каждый раз, когда я открывала парадную дверь, там возникали ужасные картины, но Сэд настойчиво, изо дня в день, заставлял меня расслабиться и освободиться от своего ненасытного воображения. Я старалась, как могла, и на 14-й день тренировок наконец увидела. Я не знаю, как описать словами то, что мне открылось. Это невозможно представить, мне кажется, это просто недоступно разуму человека. Я оцепенела. И, по-моему, только в этот момент поняла, что со мной произошло на самом деле и где я все-таки нахожусь. Сэд наблюдал за моей реакцией, сложив руки на груди и довольно улыбаясь. А я все стояла и смотрела, не в силах оторвать взгляда. Если бы вы видели, как выглядит дорога, проходящая сквозь время и существующая везде, вы бы меня поняли. Следующие несколько дней я пребывала в легкой депрессии. Мне вдруг страшно захотелось в свою квартиру, позвонить Саше, пойти на работу. Путь произвел на меня такое впечатление, что мне необходимо было спрятаться. Я старалась этого не показывать, но Сэд как-то понял мое настроение. Видимо, все тот же тысячелетний опыт. – Может, ты хочешь поговорить? – спросил он, наливая мне бокал вина. – Мне кажется, ты чем-то расстроена. – Все в порядке, – автоматически ответила я. Это был стандартный женский ответ, подтверждающий, что все как раз наоборот. Сэд и это прекрасно понимал. Он подал мне вино со словами: – Вот, давай, выпей. Я готов послушать. Полбутылки, и меня прорвало. Сэд внимательно слушал, не перебивая, пока я не остановилась сама. Суть моего монолога была в том, что мне страшно, я скучаю по друзьям, Саше, а он все время работает и работает, а я умерла ради него, между прочим. Остановилась я вдруг, отчетливо осознав, что завишу от Сэда так, как ни одна женщина в мире не зависела от мужчины. Как минимум я живу в космическом замке, и случись вдруг что, куда мне деваться, неизвестно. – Что я должен сделать? – спокойно спросил Сэд. – Вернуть тебя на землю? Домой? И тут, когда он это сказал, я испугалась по-настоящему. Но сдаваться не собиралась. – А это разве возможно? – Все возможно, Маша, ты же тут. – Сэд поставил бокал на столик и встал из кресла. – Я могу вернуть тебя домой в любой момент, но ты должна понимать, что в этой жизни обратно дороги уже не будет. С этими словами он вышел из гостиной. Я похолодела. От одной мысли, что я могу его потерять, меня затошнило от страха. И все опять встало на свои места. Я бросилась за Сэдом, догнала уже у парадных дверей, и мы бурно помирились. Воспитательный момент был усвоен. Я добровольно пришла сюда и должна была осознавать последствия. – Я люблю тебя, Маша, и чем больше узнаю, тем больше люблю. Вечная жизнь без тебя будет мучительной, – сказала Сэд, глядя мне в глаза, – но я не смогу смотреть, как ты страдаешь. Я забрал тебя сюда, чтобы сделать счастливой. Это самое важное, но если тебе плохо тут, рядом со мной, я верну тебя домой. Я крепко сжала его в объятиях и тихо прошептала: – Прости меня, любимый, мой дом там, где ты. – Тогда не превращай его для себя в ад, обещаешь? – Обещаю! Спать мы ложились, крепко обнявшись, и я чувствовала себя очень счастливой. Мне уже не хотелось домой, депрессия отступила и меня переполняла радость при мысли о предстоящей вечной жизни с Сэдом. В этот день я осознала, что рай или ад – это твой личный выбор. А еще через пару дней получила тому прямое подтверждение. 13 – Маш! Я сегодня ухожу на Собрание. Буду поздно! Ужинай без меня, – услышала я из ванной. – А можно я немного покатаюсь, а? – с замиранием сердца в который раз спросила я, как всегда ожидая отказ. Дело в том, что я уже давно прошу покататься на Бруте, а Сэд не разрешает. – Я недалеко, до первого поворота. Сэд с грозным видом выглянул из ванной, но увидев мою просящую физиономию, вдруг потеплел и неожиданно дал согласие, сопроводив его подробным инструктажем. – Ну смотри, сама захотела. До поворота и обратно! Никуда не влазь, ни во что не вмешивайся. Ничего не принимай близко к сердцу! Я тебя просто заклинаю! – сказал он, продолжая бритье. Проводив его до дверей и уже спокойно полюбовавшись, как моему возлюбленному открывается Путь, я тут же бросилась одеваться. Черные брюки, черная рубашка и черные очки – именно так, по моему мнению, должна выглядеть подруга Смерти, отправившаяся на прогулку. Все это были вещи Сэда, и хотя они были великоваты, но я надела их для храбрости, ведь они пахли свежестью и спокойствием. – Привет! – поздоровалась я с Брутом на входе в конюшню. – Ты не против, если мы покатаемся сегодня? Брут явно был не против, он просто подмигнул мне своим огненным глазом в знак согласия. Оседлав коня, я с замиранием сердца взобралась в седло и, тихонько пришпорив, выехала за пределы конюшни. Там светило солнце и пели птицы. Брут явно был удивлен такой картине. Конечно, когда они выезжают с Сэдом на дело, им открываются совсем другие виды. Потом мы выехали на Путь, и у меня закружилась голова от восхищения. Путь переливался серебром и искрился мелкими огоньками. Он звал и предостерегал одновременно. Я осторожно пустила коня шагом, с любопытством и благоговейным ужасом оглядываясь по сторонам. Это напоминало мой первый самостоятельный выезд на машине. Правда, за рулем я не видела ничего вокруг, а тут благодаря Бруту, умнейшему из всех встреченных мной лошадей, да и некоторых людей, если смотреть правде в глаза, я могла оглядеться. А вот страшно было так же, ладони у меня были мокрые, и я несколько раз вытирала их о брюки. Брут чувствовал мой страх, но вел себя как настоящий проводник. Шел уверенно и спокойно, каждым движением давая понять, что все в порядке, все как обычно. Нет никакой опасности. Справа начинает появляться отчетливая картинка. Песок, барханы и жгучее солнце. Я где-то в пустыне… – Где мы? – спрашиваю я Брута, но он молчит. На горизонте высятся белые башни, они переливаются и отражают солнечный свет. Я подъезжаю поближе. Это мираж. Я еду дальше, пустыня превращается в многолюдный вокзал. Я вижу старика, лежащего на скамейке. Он смотрит прямо на меня и улыбается. Мне становится жутко. Я отворачиваюсь. Теперь старик стоит передо мной. Он устал и многое видел, поэтому вид Смерти не может его напугать. – Куда мне идти дальше? – спрашивает старик, а я не знаю, что ему ответить. Был бы тут Сэд, он быстро бы разобрался. – А куда бы вы хотели? – говорю я. Человек пожимает плечами и ничего не отвечает. Как же сложно с нами, людьми, мы никогда не знаем, чего хотим на самом деле. – Подумайте хорошенько, у вас еще есть время. Старик улыбается и указывает направо. Там, в его старой жизни, люди проходят мимо его бездыханного тела, никому нет дела до старика с остекленевшим взглядом, лежащего на скамейке. Я стою и смотрю, не в силах оторвать взгляда. Интересно, что думает Сэд, когда видит результаты своей работы. Потом я вижу, как слева начинает появляться дом, окруженный цветущим садом, деревянная скамеечка, на который сидит пожилая женщина и что-то мирно напевает. – Пожалуй, мне туда, – неожиданно говорит старик и идет к дому. Слезы наворачиваются у меня на глаза. Я отворачиваюсь и еду дальше. Я проезжаю мимо мирно работающей крестьянской пары. Они собирают рис. Мужчина с трудом разгибается и смотрит куда-то сквозь меня. Потом хватается за сердце и падает. Женщина бросается к нему. Поздно – человек уже стоит рядом со мной. – Здравствуйте! – говорю я. – Добрый… день! – с сомнением отвечает человек, глядя, как его жена пытается вернуть его домой. – Зря она так убивается! Я давно не чувствовал себя так хорошо… Я умер, милая девушка? – Да, наверное, да, – говорю я и вижу, как море уже шумит по ту сторону Пути. – Вы любите море? – Я никогда его не видел, – отзывается человек и идет к воде. Я продолжаю свой путь. Я вижу больницу, в палате лежит пожилая женщина. Я останавливаюсь, чтобы подождать ее на Пути, что-то подсказывает мне, что она одинока и ей нужна моя помощь. Женщина начинает тяжело дышать и резко затихает. Датчики вокруг ее постели взрываются в истошном вое. В палату сбегаются врачи. Но я уже провожаю ее в новый мир. Там наступает рассвет. Потом я вижу мужчину, застреленного в нищих кварталах. Он с ужасом смотрит на меня и убегает. Я не успеваю ничего сказать ему. И когда вижу его новый мир, понимаю, что он и не услышал бы. Там темно и мрачно, как в тюремной камере. Этот мужчина сделал свой выбор. Опушка леса, свежий весенний ветер гоняет хлопья одуванчиков, светит солнце. Это мой старый мир. Большая и шумная компания выехала на пикник. Я завидую их веселью, но знаю, что сейчас все закончится. Не хочу смотреть чем, еду дальше. Вечер, знакомая городская квартира. Свет горит в ванной, журчит вода. Я слезаю с коня и жду. В ванной моется девушка, она напевает себе под нос какую-то знакомую мне песенку. Внезапно она начинает кашлять, задыхаться, я стою на Пути и ничего не могу сделать. – Ну, здравствуй, Саша, – тихо говорю я, когда все закончилось. – Маша? Где я, Маша? – она плачет. – Ты там, где захочешь. – отвечаю я и показываю на Путь. – Давай, я помогу тебе выбрать. Мы стоим на Пути, Саша перестает плакать и удивленно оглядывается по сторонам. – Маша, ты умерла? – спрашивает моя подруга. – Да, – тихо отвечаю я. – Значит, я… – Да, ты тоже умерла. – Мне так не хватало тебя, Машка, я плакала каждый день. – Саша подходит ко мне и обнимает. Я вижу, что она успокоилась – значит, смерть действительно приносит покой. – Я рада, что встретила тебя именно сейчас, а теперь я хочу… Саша говорит, а я уже вижу, как на противоположной стороне появляется бухта и домик, чудесный белый домик. Откуда-то я помню этот вид. – Помнишь? – улыбается Сашка. – Помню, – отвечаю я, и мы опять обнимаемся. Теперь уже действительно в последний раз. Я провожаю ее взглядом и еду дальше. Хочется плакать, но я держусь. Смерть не может проливать слезы. У нее много работы. Домой я вернулась на грани истерики и, расседлав Брута, помчалась в спальню. Я рыдала, бросала подушки о стену и била вазы, которые тут же как ни в чем не бывало возвращались на место. Одну из них я разбила ровно десять раз, на одиннадцатой попытке меня попустило, и немного придя в себя, я отправилась на кухню, чтобы выпить, вернее, напиться. Сэд пришел домой поздно, уставший и злой. Но увидев мои заплаканные пьяные глаза, все понял и принялся успокаивать. – Я предупреждал. Это с непривычки. Потом пройдет. Я тоже первое время каждый вечер напивался! Ты даже представить себе не можешь, до какой степени – ползал по кабинету на четвереньках и выл, а потом лежал на Пути и пел. Тут я начала хихикать, представим всю абсурдность данной картины. – О! Смеешься – идешь на поправку. Пошли уже спать, наверное, я очень устал, – Сэд уже направлялся в спальню. – Но Сашка умерла, Сэд, моя лучшая подруга умерла у меня на глазах!!! Это так больно, невыносимо больно! И я ничего не могла сделать! Это несправедливо! Сэд остановился в дверях и после секундной паузы произнес: – А когда она тебя потеряла? Ей же тоже было больно, но в отличии от тебя она не знала, что есть реинкарнация и быстрая реализация. Ты просто все время отказываешься это брать в расчет. И ты все еще меня боишься. Это была правда и неправда одновременно. Самого Сэда я не боялась, я чувствовала его любовь в мельчайших проявлениях. Я была спокойна, я была любима. А вот смерти я по-прежнему страшилась. Видимо, такой древний страх записан в генетическом коде. И Сэда я с этим страхом не идентифицировала, как будто мое сознание вытесняло их неразделимую связь. – Неправда, я просто не могу привыкнуть, – оправдывалась я. – Я видела бухту, я помню эту ее мечту, но я повторяю – привыкнуть не могу. Я столько лет боялась и ненавидела смерть, или прости, переход, что мне сложно перестроиться. Но я стараюсь, ты должен меня понять, ведь я человек, и все, что во мне есть, результат работы твоей и твоих «сотрудников». До сих пор не понимаю, как их называть. – Я обещал дать тебе почитать устав и все время забываю. Там есть имена и краткое описание нашей истории. – Сэд подошел ко мне и, взяв за руки, повел в спальню. – А теперь спать! Быстренько спать! – Ты иди, а я еще посижу. Перевпечатлилась. – Ладно, хочешь мое мнение? Оно сложено из опыта и знания Системы. Твоя Саша прекрасно проведет время в мире душ, очень быстро все поймет и попросится обратно. Поверь, я вижу души самоубийцы сразу! – Какие самоубийцы? – не поняла я. Мы в этот момент были уже в спальне. – Помнишь, я говорил тебе о тех, кто сознательно хочет вернуться? – Я, конечно, же сразу вспомнила и кивнула. – Так вот, между собой мы называем их души-самоубийцы. Это немного цинично, но по сути. – А почему все-таки не добровольцы? – Не так драматично. – Сэд разделся и лег. У него было красивое тело, совершенное в пропорциях. «Тут почти все такие, – как-то поведал мне самый красивый любовник на свете, – первое поколение было идеальным и старело по желанию». – А почему вы сделали нас разными? – возмутилась я. – Почему вы разделили нас на красивых и нет? – Ты же красивая! Чего ты паришься? Я легла рядом не раздеваясь. После увиденного на Пути мне было как-то неуютно. Сэд обнял меня и прошептал: – Все хорошо, малышка, ты вытянула счастливый билет. – Я подняла голову и, приподняв правую бровь, с иронией посмотрела на Сэда. – Я не только себя имею в виду, – улыбнулся он. – Тебе выпала возможность узнать все изнутри, ни одному смертному такого не удавалось. Просто прими это и радуйся. – А может, я этого не просила, – сворачиваясь в клубок, прошептала я, – может, мне не под силу эти знания. – То есть на Бруте кататься ты больше не поедешь? – Сэд резко развернул меня к себе и принялся щекотать, а я в ответ хихикать и выворачиваться: – Нет уж, поеду, – Сэд заглушил мой ответ поцелуем, и, несмотря на всю его усталость и мое угнетенное состояние, мы занялись любовью до первых придуманных мной петухов. 14 На следующий день Сэд, как и обещал, принес мне Устав. – Сначала я думал дать тебе электронный вариант, но решил, что лучше ты прочтешь оригинал. Это будет просто правильнее. Текст выжжен на страницах книги и никогда не менялся. К тому же с ним ты лучше поймешь, с чего мы начинали. Я осторожно взяла книгу из его рук и открыла первую страницу. – Я все понимаю? Она на моем языке? – опешила я. – Не совсем, – улыбнулся Сэд, – это язык первого поколения, его энергия такова, что он будет понятен любому народу. Он как бы сам переводится в твоей голове. – А, – как бы поняла я. Сэд ушел на работу, а я взяла Устав и пошла в сад. Там я удобно устроилась в гамаке и приступила к изучению истории сотворения нашего мира. После трех часов чтения, килограмма черешни и полпачки сигарет я наконец остановилась. Мне надо было как-то осмыслить прочитанное. Теперь я приблизительно представляла структуру нашего «высшего руководства». Босс – думаю, кто он, объяснять не надо. Никто не знает настоящего имени Главы всех Департаментов и Куратора Трех миров. В Хэдофисе его называют Босс или Первый. По легенде о Приходе Хаоса[1 - Хаос – мощный катаклизм, разрушивший древнейшую и мощнейщую цивилизацию сверхлюдей с неограниченными возможностями. В природных катастрофах и временных дырах погибло 99 % населения. Выжили только те, кого вынесло на так называемое Нулевое Плато. Первым, кто там оказался, был Босс.], он был первым и единственным, кому Странник[2 - Странник – загадочный посланник, передавший Первому, или Боссу, силу и знание о будущих мирах. По легенде Босс спросил Странника, почему он выбрал его, на что Странник ответил:– Это случайность, просто ты Первый, кто пришел сюда.– Ты только что передал мне знание о строении мироздания и говоришь о такой случайности? – удивился Босс.– Даже в самом точном расчете есть место случаю, помни обо этом, когда будешь строить Новый Мир, – невозмутимо ответил Странник и исчез.Вслед за этим на плато появились остальные будущие боги. Тогда Первый поведал им условия.Ни у кого на тот момент не было никаких предположений по поводу того, кто этот Странник и почему они должны его слушать. Понятия «бог» или «высшая сила» у первого поколения отсутствовали. Они были богами сами по себе. Но ситуация была критическая, и особого выбора у выживших не было. И они приняли условия.] поведал законы нового мироздания, наделил сверхсилой и поручил построить Новый Мир с Новыми Законами. Обладает неограниченными возможностями. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66081364&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Сноски 1 Хаос – мощный катаклизм, разрушивший древнейшую и мощнейщую цивилизацию сверхлюдей с неограниченными возможностями. В природных катастрофах и временных дырах погибло 99 % населения. Выжили только те, кого вынесло на так называемое Нулевое Плато. Первым, кто там оказался, был Босс. 2 Странник – загадочный посланник, передавший Первому, или Боссу, силу и знание о будущих мирах. По легенде Босс спросил Странника, почему он выбрал его, на что Странник ответил: – Это случайность, просто ты Первый, кто пришел сюда. – Ты только что передал мне знание о строении мироздания и говоришь о такой случайности? – удивился Босс. – Даже в самом точном расчете есть место случаю, помни обо этом, когда будешь строить Новый Мир, – невозмутимо ответил Странник и исчез. Вслед за этим на плато появились остальные будущие боги. Тогда Первый поведал им условия. Ни у кого на тот момент не было никаких предположений по поводу того, кто этот Странник и почему они должны его слушать. Понятия «бог» или «высшая сила» у первого поколения отсутствовали. Они были богами сами по себе. Но ситуация была критическая, и особого выбора у выживших не было. И они приняли условия.