Городской роман «Одиночество»

Городской роман «Одиночество» Olo Peterson Любить и, в тоже время, ненавидеть. Быть рядом и все время убегать. И тяжкое желание покинуть, но никогда не покидать. Идти все время прямо, Без поворотов и преград. Но вдруг однажды, оглянувшись, тебе захочется назад. Но пыль дорожная осела, дорога пройдена твоя. Жизнь просвистела, отгремела, иль так – тихонечко прошла… Содержит нецензурную брань. Olo Peterson Городской роман «Одиночество» На одном дыхании Любить и в тоже время ненавидеть Быть рядом и все время убегать И тяжкое желание покинуть, но никогда не покидать Идти все время прямо Без поворотов и преград Но вдруг однажды, оглянувшись, тебе захочется назад Но пыль дорожная осела, дорога пройдена твоя Жизнь просвистела, отгремела, иль так – тихонечко прошла… *** Мы все очень странные! То есть мы, люди, очень странные и очень непонятные, даже для себя, – очень непонятные, и очень… Или даже – мы все одинаковые, конечно, мы очень разные, совершенно непохожие, абсолютно разные, но в нас есть так много общего: глаза, уши, ноги, руки, мысли. Мы все ходим на работу, каждый по-своему, но в большинстве своём мы все работаем, каждый из нас что-то хочет достигнуть, к чему-то стремится. Хотя, конечно, бывает, что у людей что-то отсутствует, отсутствует то, что обязательно есть у других, но это как-то совсем неправильно, и, слава Богу, это не норма, а так мы все очень одинаковые. Да-да, именно одинаковые, не похожие, а одинаковые! К примеру, возьмем первого попавшегося человека, любого, абсолютно любого человека, и совершенно не важно кто он – мужчина или женщина, какое у него социальное положение или его физические данные и внешний вид – это всё совершенно неважно, и возраст – его возраст тоже не имеет никакого значения, может он даже маленький, очень маленький ребёнок, которому каждый вечер мама говорит «спокойной ночи, мой любимый», очень нежно и ласково целует его в лобик и уходит, гася за собой свет, или же она, наоборот, оставляет его включенным, потому что знает, что её малыш очень сильно боится темноты. Она выйдет из комнаты, тихонечко закроет за собой дверь и улыбнется, а папа, отец ребенка скажет ей: – Ну ты что опять оставила ему свет, надо же уже его приучать спать без света, он уже очень большой, пора ему уже взрослеть как-то. – Нет, нет, что ты, он совсем ещё кроха, он такой ещё очень маленький, всего боится, он не трус, просто он ещё совсем малыш. Ты знаешь, у нас вчера была история, когда мы с ним гуляли на улице к нам подбежала собачка, щеночек, добрый и нежный щеночек, а он его испугался, испугался не потому что он был страшный или он лаял на нас – нет, он просто его как-то так испугался, потому что он ещё очень мало знает. Он взял меня за юбку и спрятался за меня, понимаешь за меня, а мне это очень понравилось. – А мне нет! – сказал отец ребенка, – Ты что его балуешь, так нельзя. – Ну что ты! Ну вспомни себя, вспомни своё детство. Помнишь, ты же мне сам рассказывал, как ты засыпал при включённом свете, вспомни! Ты так же боялся темноты, тебе мерещились страшные чудовища, и то, как тебе даже виделись их страшные глаза, красные, светящиеся и очень страшные глаза. Ты знал, что это всего-навсего уличные огоньки, но для тебя это было очень страшно, именно в тот момент было – очень страшно. Спишь, спишь и как-то совершенно непонятно, то ли кошмар увидел во сне, то ли просто захотел в туалет и от этого проснулся ночью, открываешь глаза, а вокруг темно очень темно и вот ты лежишь в этой уже самой по себе страшной темноте и видишь сквозь занавесу чьи-то глаза, страшные глаза. Ты лежишь в своей кровати полностью укутанный в одеяло и боишься. Да, тебе страшно, страх вгоняет тебя в панику, страх нарастает, он нарастает ещё и от того, что ты знаешь, что это твоя комната, в которой тебе очень комфортно и уютно при свете, днем, когда в ней светло. У тебя паника и страх, ты очень сильно зажмуриваешь глаза, пытаясь забыть об этом и уснуть, но тебе становится только ещё страшнее, и вот ты уже видишь не только эти страшные глаза, а перед тобой целое чудовище, страшное и ужасное чудовище с бородавками и оно очень противное, но главное – сильно страшное. В тот самый момент, когда тебе показалось, что эта жуть начала к тебе приближаться, да, именно в этот момент ты, набравшись мужества и вдохнув глоток воздуха, может быть, последнего в этой жизни, ты вскакиваешь и бежишь – бежишь изо всех сил, хотя тут всего-то два или три шага, но ты бежишь к выключателю и со всей силы бьешь по нему рукой, такой ещё маленькой своей ручкой, но очень сильно. Здесь начинается самое интересное и прекрасное – это то самое, что отделяет малыша от уже взрослого человека. Ты подходишь к окну, ведь ты так уже смел – горит свет, а вокруг твои вещи, дающие в такой момент ни с чем несравнимую поддержку. Медленно подходишь к окну, так же медленно, но в тоже время очень быстро отодвигаешь штору, а там… За окном простые, самые обычные уличные фонари, это те самые фонари, которые ты видишь практически каждый день, и они не вызывают в тебе никакого страха, ведь это же только фонари. Фонари являются частью этого города, большого и неизвестного города и тоже, может быть, страшного для тебя, но лишь потому, что ты его совсем не знаешь. У города очень много, много неизвестных тебе больших и маленьких улочек, и, наверное, в нём есть, обязательно есть мосты и мостики, и конечно же есть реки, может, немного, но есть, потому что одну, самую главную, ты уже знаешь, ту реку, которая течет в этом непонятном и неизведанном для тебя пока городе. В такие моменты, моменты, когда человек переступает через свои страхи, пусть они и смешные для кого-то, но для тебя это страхи, он становится чуть взрослее, чуть мудрее и понимание этого отложится в сознании навсегда, на всю жизнь. Люди всегда чего-то боятся, почти каждый день боятся, каждый человек чего-то своего. И те люди, такие сильные и смелые или те, которые просто так выглядят, – сильно и смело, даже герои картин, в которых спасается всё человечество, вся вселенная или же простая человеческая жизнь, да, и эти герои тоже чего-то очень сильно боятся. Страх – порождение человеческого разума. Человек склонен к логическому мышлению: делая первый шаг, сразу же думаешь о втором. Мы всегда о чем-то думаем, мечтаем, размышляем и это естественно, человеческий мозг не может иначе, даже во сне он тоже работает, думает только с меньшей амплитудой, скорость мышления снижается, снижается сном, но он работает. Наши сны, эти видения, фильмы, отснятые и демонстрируемые только нам, красочные, черно-белые, приятные или кошмарные – всё исходит именно от нашего мозга, из этого большого «грецкого ореха». Если на ваш вопрос: «о чем ты сейчас думаешь», вам отвечают, что «просто ни о чём» – это означает скорее всего ложь или нежелание говорить свои мысли, озвучить то, о чем сейчас беседуешь со своим вторым я, далеким и в то же время таким близким вторым я. Как много страхов, страхов, которые в нас глубоко, где-то там внутри, очень глубоко. Их можно объединить в группы, группы страхов. Да-да, именно в группы – общие и индивидуальные. Одиночество и есть тот общий страх, которого все боятся. Сначала его хотят, очень хотят, быть одному, жить в свое удовольствие, делать всё, абсолютно всё, что хочется. В детстве мне всегда очень хотелось машину, такую машину, нет, не настоящую, а такую, чтобы она управлялась с радиопульта и чтобы она была только у меня, во всем дворе. Мне дарили много подарков, очень много, но всегда не то, что-то другое, очень похожее на мою мечту, но не то. Повзрослев, я осуществил свою давнюю детскую мечту, ту самую – купил эту машинку. Весь день носился как ребенок по квартире, строил препятствия, трамплины. Этот день я ждал с самого детства, но меня не поняли. Я был не один, не один в квартире, не один в жизни, со мной рядом был человек и он меня не понял, я конечно посветил свою любимую в мечту детства, но меня не поняли, не оценили всю полноту моего состояния, чудесного состояния эйфории, эйфории навеянной моим детством. Вас вырвали из вашего детства, коротенького и желанного, долгое время желанного детства. В такие моменты, когда вас лишают счастья, почему-то думается очень плохо, почти незаметно, но плохо. Самые плохие мысли лезут в голову, как бы проскакивают варианты ответа или поведения, вашей реакции на вторжение и непонимание счастья, маленького желания, которое исполнилось. И я подумал, не хотел никогда так думать и даже не думал об этом никогда, но промелькнула, проскочила мысль – “хочу быть один, без тебя, вас, всех вас, уйти, утонуть в своей мечте, в счастье, в котором нет места всем вам, чужим и недостойным его”. Прошло время, немного времени, от того, как подумал, что хочу быть один до одиночества. Похоже на картину художника – вот она готова, написана, в ней воплотилось то видение, видение чего-то, о чем знает только он. Так и мысль воплотилась в жизни. Не думал – не думал, а промелькнуло, и уже все решено, само собой, без твоего участия, вроде и не было тебя, ушел, а, вернувшись, обнаружил, что ты один. Всё – один, рядом никого нет, ни её, ни вас, и звуки, звуки тоже пропали, ушли – тишина! Я хотел тишину, очень хотел тишину и свободу. Её все хотят, но ощутив всю эту тишину, эту мнимую свободу тишины, становится страшно – не сразу, по прошествии времени, долгого времени, становится страшно. Получив сполна всё, что очень хотелось, становится страшно от одиночества, от самого слова “одиночество”. Очень резкая грань между хочу и ненавижу, она не заметна для человеческого глаза, не определима. Её нельзя пощупать, предугадать. Все было прекрасно – человек, с которым ты живешь, даже не человек, а друг, настоящий друг – она!, которая всегда тебя понимает, и ты ее понимаешь, между вами существует неразрывная связь, но одно движение или слово или ещё что-то такое – и ты подумал, страшно подумал, то есть, так, как никогда ни думал и ни хотел, и не думал, что так подумаешь, но подумал. Мысли: хорошие и плохие, чаще хорошие, но их много, и они как-то теряются в лабиринте твоего архива мыслей, хранилища твоих мечтаний, а плохие терзают тебя. Они напечатаны большими, заглавными буквами, и сразу же всплывают в сознании, твоей памяти, ещё хуже, что именно плохие мысли воплощаются. Надо думать только о хорошем, только о прекрасном для всех, всех (громко) ВСЕХ людей на Земле, надо к этому стремиться, думать больше о хорошем, всем, вместе и чаще, каждый день, каждый день – вместе! Но в тот момент я подумал плохо, хотя для меня это было нормально, в тот момент нормально, мою мечту разбили, аккуратно собрали и выкинули в ведро, мою мечту выкинули! И эта плохая мысль воплотилась, а зачем? Я же не хотел её воплощения. Она изменила всё, поставила знак, большой знак вопроса над всем происходящим вокруг. И вот ты один! Очень, очень страшное это одиночество, оно не само по себе одиночество. Ты один, и это и есть одиночество. Вернуться назад невозможно, практически невозможно, твой взгляд устремлен вперед. Туда, где всходит солнце, рождая новый день, туда, где много нового, прекрасного, неизведанного и нетронутого, а ноги тянут тебя назад. Хочется, очень хочется, особенно ночью, в те моменты, когда одиночество садится у твоей кровати, в которой, мучаясь от бессонницы и воспоминаний о былом, лежишь ты. Она окутывает тебя своим холодным покрывалом, покрывалом, сотканным из тоски, горечи и сожаления. Лежишь и вспоминаешь. Нет! Не вспоминаешь, образ сам всплывает в твоем сознании, как видение прошлого в формате видео. Видение вот-вот того самого дня, в котором вы впервые узнали друг о друге, познакомились. Она была такая! А ты такой! И все у вас было легко и прекрасно сразу, сразу легко и прекрасно. Между вами было понимание друг друга с полуслова, с одного взгляда, взгляда любящего и любимого человека, родного, твоего, очень близкого, ближе, чем кто бы то ни было в этот момент. Жаль, но красота покидает, уходит, тихо-тихо, без эмоций, а так хочется поругаться, просто ласково поругаться, что-то вроде: а ты, а ты; а она: да ты, да ты, поругаться, чтобы все разрешить, поругаться для того, чтобы попросить прощения и помириться и … Одиночество – очень неприятное чувство, чувство самого себя: ты один, а значит, ты никому не нужен, ты никому не нужен! Человек не может один, он нуждается в общении, в понимании, советах. Это очень необходимо человеку, даже больше необходимо, чем пища, которая тоже необходима, но у тебя так много, много всего внутри – плохого или, наоборот, прекрасного, и так необходимо этим всем с кем-то поделиться, а никого нет. Нет, есть, конечно. Обязательно есть друзья, товарищи или близкие. Но это всё совершенно не то. Эти люди: друзья, товарищи, близкие, они тебя слушают, дают советы или, что вообще прекрасно – оказывают помощь. Но это понарошку, чувство такое, что всё это понарошку! Звонит телефон. – Алло! – Привет! – Привет! – Как твои дела, как поживаешь? – Да нормально. – Что-то ты без оптимизма, что-то случилось? – Ничего, с чего ты взял? – Ну не темни, я-то уж знаю тебя. Давай, выкладывай! – С чего ты делаешь такие выводы, не пойму? Ну хорошо, случилось. Дела у меня так себе, плохо, все не так как представлялось, понимаешь, надлом или разлом. – Надлом, разлом, с ума сошел? Давай нормальным языком. – Нечего рассказывать, так что-то случилось и все. – Слушай, а давай напьемся, как раньше, ну помнишь? Напьемся без особой причины, просто так, а? – Да, я да, то есть я с удовольствием, но я, занят я. – Занят…? – Подожди, ладно давай, в самом деле, давай. Я и сам ждал этого, но не знал, как предложить, не скажешь же давай напьемся, вот так просто, а ты сам, сам предложил, давай! И вот вы напьетесь со своим другом, напьетесь просто неприлично, очень грязно, много и всего подряд. Прошло достаточно много времени и выпито тоже уже достаточно, достаточно чтобы поделиться всем своим, своим чувством одиночества с другом, с ним, который вроде бы спасает вас. Расскажете ему, как у вас все это, это, то есть как вы одиноки, пустите скупую «слезу» сожаления, пустите слезу, для того чтобы услышать какой-то совет, помощь, а он возьмет и скажет: «Как я тебя понимаю». – Что? «Я тебя понимаю»! Да это же бред! В секунды вы поймете, что это все бред. – Ты меня понимаешь? Да как ты можешь меня понять, да зачем я здесь, почему все это говорю, для кого? – На следующий день боль усилится. К душевной добавится еще и физическая – жуткая головная боль и этот коктейль запахов «глубинок России» и одиночество, одно одиночество. Вчера думал: «Вот, напьюсь, напьюсь сильно, поделюсь с другом, выговорюсь», а сегодня понимаешь – только усилил свою душевную рану, то есть одиночество. Его стало еще больше, вся квартира – это одиночество, и вот эта та самая вещь, которая так раньше нравилась, тоже есть порождение одиночества. Твои зрачки незаметно увеличиваются, с каждой мыслью, гнев пробуждает неизведанное доселе в тебе. Кровь подступает к лицу – краснеешь, мелкая дрожь, дрожь от гнева и злости на одиночество, тебя начинает колотить, и в этот момент, в этот самый момент, момент человеческого накала и беспамятства ты издаешь очень громкий, дикий, животный и свирепый крик… Тишина, наступила идеальная тишина. После того, что только что было, наступила тишина. Именно она сейчас необходима, для того, чтобы понять самого себя, для осознания своего страха. И вот ты стоишь или сидишь с этим пониманием, силы как будто покинули твое бренное тело, ты стоишь или сидишь и совершенно его не чувствуешь, не чувствуешь ног, рук, они есть, точно есть, но в тоже время как будто и нет, в данный момент нет. Взгляд устремлен в неопределенное пространство, вдаль, даже если перед тобой стена, он всё равно устремлен далеко, туда вдаль, сквозь все осязаемые преграды, туда, где их попросту нет и быть не должно. Такое место обязательно должно быть, место, где ничего не должно быть, никаких, абсолютно никаких преград для тебя, а если они там и есть, то ты уверен, что очень легко их сможешь преодолеть, переступить, пройти сквозь них. В этом месте, которое обязательно должно быть, и где нет никаких преград, есть все то, чего ты очень хочешь, то, чего ты по-настоящему очень хочешь. Нет, это не то, чего ты хочешь в этой, в настоящей, реальной жизни проживая в своем «большом городе», это не материальные блага. Ну вот, к примеру: тебе очень хочется дорогую, модную и мощную машину. Машину ярко-красного цвета, и чтобы у нее был светло-бежевый кожаный салон или какой-то другой – это не имеет значения – или тебе хочется яхту, белую яхту, на которой ты часто видишь себя в своих снах…, нет, там, в этом далеком и прекрасном месте все это не нужно. Нет в этом необходимости. Да, да именно не нужно, потому что и дорог-то там вообще нет, и моря. Хотя море, наверное, все-таки есть, да, море должно быть, да именно море, там, в этом месте, где ничего нет, нет преград, да – там море просто необходимо, море! Ведь это же море, которое так прекрасно в момент захода солнца, впечатление незабываемое. Солнце как будто растворяется в морской пучине, озаряет его ярко красным светом, один миг – и бескрайнее море поглощает в себе солнце. А шум прибоя? А как прекрасны небесные звезды, которые только на море очень яркие и досягаемые. Хотя ты знаешь, что звезды – это «призраки вселенной», и расстояние до них исчисляется миллиардами световых лет. Ровным счетом это не имеет никакого значения в том месте, где нет преград, и все есть, они, звезды, близкие, как друзья. Ты протянул руку и взял самую красивую звезду, взял и подарил её ей, а если ты один или тебе не хочется ни с кем делиться «своей звездой», ты также взял, подержал её в руках и положил ее к себе в карман, и тебе сразу стало очень хорошо, так хорошо тебе еще никогда не было и, может, и не будет, а звезда у тебя в кармане, да… Это метафора. А какая красота открывается вам утром, утром на море! Проснувшись не дома, не в гостинице, проснувшись в месте, совершенно не предназначенном для сна. Ты любовался закатом, морем, а потом ты положил, снял с неба и положил себе в карман ту, самую яркую, самую, как показалось, красивую звезду, и уснул, уснул на берегу того самого моря, по настоящему красивого моря, и ты наверняка видел сон, самый лучший в своей жизни сон, потому что в этом месте, где нет преград, снятся именно такие – прекрасные и лучшие сны. Просыпаясь после такого сна, невольно обнаруживаешь улыбку на своих устах, а раз у тебя улыбка, то это значит, что он действительно был прекрасным, твоим самым прекрасным сном, который ты нигде не увидишь, кроме как уснув на берегу моря в том самом месте, где нет преград и абсолютно все есть. Ты проснулся, а проснулся-то ты только от того, что услышал сквозь сон, ты еще спал, но уже слышал, воспринимал происходящее вокруг и услышал пение птиц. Птицы были необыкновенные, красивые, таких ты еще не встречал в своей жизни. Даже в зоопарке, месте, в котором много различной фауны,– там были очень пёстрые, чудные, необычные птицы,– но таких, как ты увидел сейчас, там не было. И в тех странах, в которых ты отдыхал, где-то далеко от дома, на экзотических и сказочных островах, тоже было много незнакомых птиц, но именно таких, какие тебя пробудили, там не было. Пение птиц пробудило тебя – это было даже не пение, а самая настоящая музыка природы. Море ласково, аккуратно, по-матерински накатывало на берег, маленькими волнами, очень спокойное и ласковое море, и музыка, и никаких преград, и все что ты хочешь, по-настоящему хочешь – здесь есть. Даже и думать об это не надо, оно уже есть. Очень хорошее чувство, неподдельно хорошо, по-настоящему – хорошо! А ее рядом нет. Стоп… Опять о чем-то подумал, да-да, подумал о ней. Здесь, в этом месте, в котором все есть, абсолютно все есть, и нет никаких преград, её нет. Её здесь нет, нет в этом месте, твоем месте,– в котором она должна быть,– её нет. Первая мысль, которая приходит в такие моменты – это то, что надо бежать, неважно куда, но бежать и искать, громко и надрывно кричать, кричать до хрипоты до потери голоса, кричать и искать ее у моря, в этом месте. Она должна быть здесь, отошла, заблудилась, я её найду, спасу, бежать! И ты бегаешь, бегаешь весь день, кричишь, зовешь, ищешь, а её нет, её тут нет! Да и нет-то её потому, что ты сам захотел, подумал о том, чтобы её не было, поэтому здесь ты совершенно один. Осознал, изнеможенный от изнурительных поисков, ты осознал закономерность происшедшего, присел на песок, чтобы отдохнуть. В тот момент, когда ты устроился на подножном песке, к тебе вернулось сознание, ты очнулся, пришел в себя. Может, ты уснул в результате полученного стресса, нервного потрясения, или потери сознания, или глубокого погружения в себя и свои мысли – и они стали реальностью, правдивой реальностью. Может, ты очнулся сидящим на полу, или стоящим, или ты лежишь на полу от потери сознания, и, возможно, при падении рассек себе бровь. Капельки алой крови стекают по твоей переносице и капают на пол, где образовалась маленькая лужица из неё. Боль пока не чувствуется, она появится чуть-чуть позже. В голове все тот же неприятный осадок после вчерашней спасительной беседы, на которую возлагалось так много надежд, именно она – беседа с другом – должна была помочь, облегчить, и тот же коктейль запахов «глубинок России» во рту, и все, как и вчера. *** Осень – прекрасное время года. Только самая настоящая осень, без дождей, как это обычно бывает, а такая осень, какой ее пишут художники – «золотая осень». Чтобы в парках были ковры из листьев – желательно кленовых и ты мог пройти по аллее и обязательно попинать их ногами, чтобы целый ворох поднимался ввысь, как стая испуганных птиц. Именно осень! Другие времена года не подходят! Ну, например, лето, зима или весна. Когда зимой выпадает первый снег, это и снегом-то назвать еще нельзя, его незаметно этого первого снега. Идет, идет, весь день, но на земле не задерживается. Падает, как пушок, и сразу тает, образовывая большие и неприятные лужи, а лужи как-то ухудшают твое настроение, становится сыро и противно. А когда много, много противных и неприятных луж, ты по-особенному начинаешь обращать внимание на проезжающие мимо тебя автомобили. Высматриваешь их, как хищник – добычу, но добыча – это ты сам. Вон она появилась из-за поворота, и сам не желая, ты начинаешь следить за нею, за маршрутом ее следования и за лужами, большими и маленькими. Прикидываешь, сопоставляешь наличие луж на пути твоего следования, скорость нарастающего гула автомобиля, и в уме, сам того не желая, сопоставляешь исходные данные, которые очень важны в данный момент, и вот ты все сопоставил, и в зависимости от этого либо замедляешь, либо, наоборот, ускоряешь свой шаг, одновременно отступая в сторону от автомобиля, и сопровождаешь колеса автомобиля до момента их соприкосновения с лужей. Такая глупость, в момент, когда идет первый снег, хоть и противно от луж, но это сейчас, сегодня, а завтра, завтра настанет зима, настоящая зима с сугробами, морозами, длинной ночью, коньками и лыжами, и тебя осенит, то есть почти сразу ты осознаешь, что скоро Новый год, как-то сразу – после первого снега – скоро Новый год! Поймаешь снежинку на ладонь, а она, конечно, быстро растает, незаметно для взгляда, поймал, поднес к лицу, а там капелька, снежная капелька, – не успел. *** Новый год – замечательный праздник. С ним ассоциируется все новое! Новые начинания, новые знакомства, новая жизнь, в конце концов, в общем, все совершенно новое, иное, не так, как в уходящем году, а совсем новое и очень хорошее, и обязательно все, что задумано, должно сбыться! Хлюп, ну вот замечтался и в лужу угодил, фыркнешь и очень медленно станешь делать следующий шаг, чтобы не забрызгать одежду и обувь, а сам мысленно уже подбираешь подарки для своих родных или просто близких людей. Не успел оглянуться, а вот уже и Новый год! Как быстро летит время! А за праздничным столом ты загадаешь желания, самые важные, не глупость какую-то, а то, что тебе действительно важно, под бой курантов поднимешь бокал в кругу друзей или родных, потом будет веселье, фейерверки, ночные гулянию, поздравления незнакомых людей с наступившим Новым годом. Ты даже не знаешь, кто они, к примеру, семейная пара с маленьким ребенком – ты их никогда не видел, да и не увидишь наверное больше, потому, что Новый год ты отмечаешь в гостях у друзей, к которым приезжаешь крайне редко, все встречи в основном где-то для всех удобных местах, рестораны или клубы, а тут ты приехал к ним и встречаешь Новый год, и вот вы гуляете, и они попались на пути, и ты им пожелал счастья и любви в этом, уже наступившем, Новом году, а они в ответ тебе пожелали приблизительно того же! А утром ты проснулся, а что изменилось? Исполнились все желания? Или мир стал лучше? Нет, возможны разные сценарии, к примеру ты проснулся не один, а с какой-то хорошенькой девушкой – что-то сбылось из загаданного? Скорее всего, нет. Продолжилась твоя обычная жизнь, которая была вчера – до того момента, когда наступил этот Новый год. После встречи Нового года внутренне потихонечку, не торопясь, но начинаешь думать о скором приходе весны. За зимой обязательно наступит весна, так и должно быть, после зимы наступит весна. Потекут, зажурчат ручьи, капели, воздух насытится чистотой и легкостью, станет необыкновенно новым и «чистым» – весенним. Весной пробуждаются жизненные силы, хочется жить в гармонии со всем и всеми, сделать что-то новое, обновиться. Неописуемая радость от происходящего на твоих глазах, солнышко светит гораздо дольше, нежели зимой, начинает пригревать и прогревать землю, небо чистое, чистое и такое голубое, ясное, без единого облачка. Начнут набухать первые почки, а с этим появится ощущение зарождения чего-то нового, по-настоящему нового, и той весной было так же, но ведь она уже прошла, кончилась, и эта все-таки лучше, намного лучше и по-настоящему новее. Идешь по дороге, а на небе чисто, светит и греет солнышко, птички поют, они уже начинают возвращаться из мест своего сезонного пребывания, поют, чирикают, и вот эти маленькие, зеленые почки, протянешь руку к веточке и сорвешь ее, сам не зная, зачем, покрутишь в руках, здорово! Весна настала! Начало Закрою в воспаленный мозг все входы-выходы Все щели ветра тряпками заткну В «мешке» без света, звука, сырости Творить тебя начну… *** А как все начиналось? Точно не как у всех! Совпадения, конечно, возможны, но наша история определенно была исключительной. Наверное, кто-то на небесах подстроил наше знакомство. Один из купидонов решил порезвиться и засадил свою стрелу прямо нам в пятую точку. Случайная встреча случайных людей имела роман длиною в три года, три года совместной жизни и счастливой жизни. Был ли это брак? Скорее да, чем нет. Студенческий брак двух учащихся. Учащихся профессии и учащихся взрослой жизни. В тот самый вечер я должен был зайти к другу моего старшего брата, с которым они когда-то учились в школе. Его звали Боря. Он любезно согласился дать мне зарядку для аккумулятора, частая проблема у моего старого сорок первого москвича – аккумулятор садился с завидной регулярностью, а нехватка денег заставляла выкручиваться из ситуаций с ремонтом максимально простыми способами. Зарядить аккумулятор и пользоваться им какое-то время был одним из таких. Поискал по знакомым – аппарат был найден. Мы договорились с Борей на определенный день. Не знаю, как так получилось, но в этот вечер самого Бори не было дома, его молодая жена Женя должна была передать мне этот агрегат. Мы были с ней знакомы при мимолетной встрече, и она мне показалась очень привлекательной девушкой. Я ловил себя на мысли, что может быть даже и хорошо, что Бори не будет дома, кто знает… Женя носила короткую стрижку, брюнетка невысокого роста со вторым размером груди и очень красивой фигурой, точнее тем, что ниже талии. Когда она была в джинсах, гормоны внутри меня играли вальс Мендельсона. Я завидовал Боре за то, что рядом с ним такая красивая девушка. Женя была художницей, она училась в университете на факультете дизайна и была продвинута в этом смысле как все художники – это выражалось в общении, поведении и в манере одеваться. Было в ней что-то, что отсутствовало у большинства, шарм и легкая непринужденность. Позвонил на домашний телефон, к трубке подошла Женя. Поздоровавшись, я уточнил – могу ли я зайти и забрать то, что мне пообещал Боря. Очень радостная и с какой-то ноткой интриги в голосе Женя подтвердила договоренности и сказала, что ждет меня. Именно с этого звонка и началось странное стечение обстоятельств. Её голос звучал игриво, даже немного фривольно. Неужели такое возможно, подумал я, собираясь в гости. Пугало ли меня то, что она чья-то жена? Конечно нет, молодой, не лишенный амбиций любитель всего прекрасного, а точнее – любитель женщин – даже не думал про то, что она жена друга моего брата, мне на это было глубоко наплевать. Одевшись и надухарившись самым дорогим парфюмом из своей не очень богатой коллекции, я отправился в гости. Дом, в котором жил Боря, находился в пяти минутах от моего, и ровно через это время я был на пороге их квартиры. Боря и Женя снимали однушку, в которой и жили вместе. Позвонил в дверь – передо мной предстала Женя в белой обтягивающей футболке и шортах. – Держите меня! – сказал я сам себе. Марш Мендельсона заиграл отчетливо и так громко, что на мгновение я потерял дар речи, смотря на Женину грудь и мысленно представляя, как я беру её прямо в коридоре. – Гера? Гера? Ты что замер? – Женя со мной разговаривала, видимо, не понимая, почему я стою в оцепенении и не прохожу, чтобы забрать аппарат. – Гера-а-а! – уже громко сказала она. – А? Да! – сказал я, вернувшись из своих мечт. – Проходи! Я зашел в квартиру, пока еще не пришедший полностью в себя от минутных мечтаний. Стоя в коридоре, я спросил у Жени, как у нее дела и как бы уточняюще спросил, – а где Боря, почему его сегодня нет? – Он на работе. Ответила Женя. У него там какое-то ЧП, сегодня его не будет. – Вот оно! – подумал я про себя, – надо придумать повод чтобы попробовать задержаться чуть подольше в квартире. Стоя в коридоре, я явно выжидал чего-то, но чего, пока не знал. Я мог спросить про аппарат взять и уйти, но мне этого не хотелось. – Что делаешь? – спросил я у Жени. – Не поверишь, но мы сейчас будем пить коктейль из водки и апельсинового сока. – Этого не может быть, – снова промелькнула в голове мысль, – все складывается само так, как надо, бинго, счастливый билет, везение, все, что угодно – но сегодня мне чертовски везет! – Можешь нам помочь? – Вам? – повторил я фразу… Сказанное меня обескуражило и поставило в небольшой тупик. Я видел Женю и больше никого, с другой стороны, то, как она говорила, подразумевало наличие еще кого-то в квартире, но никого видно не было ни на кухне, ни в зале через приоткрытую дверь. – Нам! У меня подруга в гостях, мы решили немного посидеть и расслабиться, у нас есть водка и апельсиновый сок, не хочешь с нами? Какой глупый вопрос сейчас прозвучал, посидеть в окружении двух девушек, одна из которых похожа на богиню, а второй вообще не видно, да еще и с коктейлем из водки. – У меня есть немного времени, – снимая обувь ответил я, – С удовольствием составлю вам компанию, а где твоя подруга? Что-то ее не видно. – Она в зале сидит, наверное, стесняется. Бери бутылку и сок и иди в зал, а я сейчас принесу закуску и стаканы. Взяв то, что мне сказала Женя, я отправился в зал и вот как раз тут я «почувствовал» проникающий удар в зад от стрелы купидона. Я снова замер, открыв до конца слегка прикрытую дверь. Именно поэтому я и не видел никого в комнате, она сидела на диване, поджав под себя ноги. Хрупкое творение богов любви. Большие карие глаза, глаза, в которых даже опытный мореплаватель не сможет совладать с пучиной, утонченные формы лица, чувственные губы алого цвета, они не были накрашены – это был натуральный цвет, цвет алой крови, очень стройная, может, даже худенькая, неземной красоты девушка. Увидев её, я совершенно забыл, зачем сюда пришёл и про аппарат, и про Женю, вообще забыл, зачем я тут. Я пришёл к ней! – Привет! – Привет! – тоненьким голосом ответила девушка, голосом испуганной маленькой девочки. – Боишься меня? – спросил я в шутку, услышав её голос. – Нет, ты вроде не страшный, – с улыбкой сказала она. – У тебя такой голосок, как будто ты боишься. Я совершенно не заметил тебя тут, когда вошел, ни звуков, ни тебя самой не видно. Я вошёл в комнату и поставив на столик бутылку и пакет с соком и сел в кресле напротив. – Я смотрела журнал, -продолжила незнакомка. – О чём журнал? – О каком-то дизайне. Это Женин журнал, так, смотрела картинки разные. – Ты тоже дизайнер? – Да, – опять голоском застенчивого ребёнка ответила девушка. В комнату вошла Женя и, принеся стаканы и тарелку с чем-то, походящим на закуску, тоже поставила все на столик рядом с соком и бутылкой. – Вы уже познакомились? Спросила она у нас. – Не-е-е-т, – в голос ответили мы с незнакомкой. Женя улыбнулась такому совпадению и представила. – Это Кира, моя подруга, а это Гера, – сделав паузу и посмотрев на меня она добавила, – просто Гера, извини, не знаю что еще добавить, могу сказать, что ты пришел за зарядкой. С улыбкой сказала Женя. – Видимо, именно за ней я и пришел, – добавил я в представление себя Женей. – У тебя красивое имя, Кира, – сказал я уже знакомой девушке. Кира улыбнулась и своим голосочком дала ответный комплимент моему имени. – Ну вот и хорошо, – подытожила Женя. Мы решили немного посидеть с Кирой, раз Бори сегодня нет с нами. – Наливай, – сказала она мне, показывая на бутылку. – Вы, конечно, сильные девчонки, так сразу по вам и не скажешь. Сказал я, беря в руки бутылку водки. – Мы и не такое пили, все спонтанно, а в доме ничего, кроме неё и сока нет, а посидеть охота. Я включу музыку, если вы не против? – Да, снова прозвучал голос ангелочка со стороны дивана. – Давай только спокойную, пожалуйста. Открутив крышку, я стал разливать по стаканам её содержимое, но именно тут как раз и стало понятно, почему купидон выпустил стрелу не в сердце, как он это делает в случае нормальных людей, а в задницу. Содержимое не лилось из бутылки никоим образом: бутылка была с дозатором. Я крутил её во все стороны – и слева направо, и наоборот, и сверху вниз, и снизу вверх, но содержимое предательски оставалось внутри. – Не получается? -, потроллили меня девчонки. – Да что-то никак, странная водка, – сказал я. – Я не особо в ней разбираюсь, но что-то с ней не так. – Гера, это премиальная и дорогая очень водка. – Да? Ну вот что-то никак. – Что будем делать? – уточнила Женя. Терять такой шанс было невозможно – один в таком окружении: ангел на диване, богиня в кресле, надо было решать эту выросшую из ниоткуда проблему с бутылкой. – Инструмент есть в доме? – Да! -, сказала Женя. – А что ты собрался делать? – Пассатижи есть? – Есть какие-то красненькие. – Давай, – решительно сказал я. Ничего другого, кроме как выдрать этот дозатор, у меня не придумывалось. Женя сходила в коридор и принесла оттуда пассатижи красного цвета. Взяв их у нее, я принялся решительно выкорчёвывать этот долбаный дозатор, из-за которого все может накрыться в одночасье. Девчонки посмеивались над тем, как я открываю бутылку, причем премиальной и дорогой водки. Такого на их практике не было, да и, к моему огорчению, я тоже никогда с таким не встречался, просто патовая ситуация. Дозатор оказался настолько крепким, что мне пришлось просто-таки весь его разворотить, чтобы добраться до содержимого. Попробовал снова налить в стаканы – и все с облегчением вздохнули, у меня получилось! Тоненькая струйка полилась из изящно выкорчеванного дозатора бутылки. Женя и Кира закричали: “Ура-а-а-а!”, поддержав меня в этом нелегком, бою, из которого я хоть и не стандартно, но вышел победителем. Женя разлила сок в стаканы с водкой и, передав стаканы Кире и мне, предложила тост. – Я предлагаю выпить за встречу и за знакомство, намекнув на нас, сказала Женя и потянула стакан к центру импровизированного круга. Все чокнулись и пригубили содержимое. Немного выпив из стакана, Кира перекосила лицо. – Какая гадость! – Да? А мне вроде ничего, – сказала Женя. – А тебя как, Гера? – А лёд есть? – Точно, лёд! Поддержала меня Кира. -Давай льда туда набубеним, тогда будет намного лучше! – Льда вам? Если он есть, я не уверена, пойду посмотрю сейчас. Женя переключила на другой трек музыку и отправилась проверять, есть ли у неё в морозилке лёд. Мы сидели с Кирой в комнате одни, и мне показалось, что у Киры нет под кофтой лифчика, а сама кофта, – не сказать, что сильно, – но она просвечивалась, и сквозь нее виднелась грудь. Даже несмотря на относительный полумрак – горел только торшер – очертания считывались довольно чётко. “Какая у неё красивая грудь”, – отметил я про себя. – Гера! – позвала меня Женя с кухни. – Подойди, пожалуйста, мне кажется, у меня проблемы со льдом. – Пойдем со мной, посмотрим, что у неё за проблемы? – предложил я своей молчаливой знакомой. – Пойдём, – ответила она. И опять таким голосом, что у меня снова перед глазами нарисовалась картина, что это не человек со мной разговаривает, а ангел. – Что случилось? – спросил я, зайдя на кухню. Женя показала пальцем на лоток для льда, поверх которого образовался толстый слой наледи, из-за чего Жене не хватило сил, чтобы достать этот кирпич и расколоть его. – Молоток в доме есть? – Вроде да, – ответила Женя. – Лежит в ванной, дверца над туалетом, там ящик с инструментами, возьми пожалуйста сам. – Ок, сейчас организуем нам лёд, – по-хозяйски ответил я. Я отправился в туалет и, открыв дверцу, в ящике нашел Борин молоток. Взяв его, я отправился назад к девчонкам и попросил у них что-то похожее на миску, чтобы не растерять этот драгоценный лёд на кухне. Женя нашла мне глубокую миску, и двумя моими точными ударами лёд был извлечён в посудину. Местами даже сохранив свою первоначальную форму кубиков. Взяв её с собой в зал, мы вернулись в атмосферу интима. Знакомство с ангелом продолжилось с Жениной подачи. – Гера, чем ты занимаешься? – спросила меня Женя. – Учусь, в университете. – На кого? – На юриста. – Это здорово! – скорее для поддержания беседы сказала Женя. – А вы чем занимаетесь? – зачем-то спросил я, хотя, в принципе, и так понимал. – Мы с Кирой учимся в педагогическом университете на факультете дизайна. – Вы дизайнеры? – В каком-то смысле, хотя Кира, наверное, скорее художница. – Да, ты художница? – переспросил я у продолжавшего застенчиво молчать ангела, так же сидевшего на диване, как до нашего похода на кухню. – Да! – кротко ответил ангел. – Не так громко, конечно, Женя сильно преувеличивает мои таланты, но, наверное, да, я больше по художественной части. – Она скромничает! Её мама преподает на нашем факультете, а папа в художественной школе. – У вас художественная династия? – Женя-я-я, – немного притормозив интонацией говорливость Жени, отреагировала Кира. – Да, мои родители тоже художники. Правда, мама – модельер, а папа – самый настоящий художник и преподаватель искусств в детской художественной школе. – Предлагаю выпить за художественные таланты и красоту! – сказал я, поднимая стакан с коктейлем. Все чокнулись и сделали по глотку. Из закуски на столе была скромная тарелочка с нарезанным сыром, колбасой и дольками апельсина. Её содержимым никто не пользовался, то ли желая растянуть её на длительное время, так как бутылка только начата, то ли само содержимое пока никого не прельщало. Мы под действием алкоголя (хотя, скорее, они) стали чуть раскрепощённые – и в выборе тем для обсуждения, и в поведении. Просидев за разговорами минут тридцать, я решил пойти покурить, и, так как в доме никто не курил, я отправился на лестничную клетку на балкон, Женя предложила мне хозяйские тапочки, чтобы не натягивать кроссовки. Любезно согласившись, я почти вышел из квартиры, как вдруг сзади ангел спросил меня: – Гера, можно с тобой? – Ты тоже куришь? – Нет, просто за компанию, можно? Пока не имея понятия, чем все это обернется, я обрадовался, так как есть вполне реальный шанс пообщаться с ней наедине и немного ближе понять её, а, может, и перейти к каким-то более активным действиям. Предложив ей выданные мне хозяйские тапочки, я напялил кроссовки, и мы отправились на балкон. Я, естественно, шёл сзади и оценивал всё, что было перед моими глазами, а был перед ними ангел во всех смыслах этого слова. Выйдя на балкон, я закурил, ангел встал чуть на расстоянии, чтобы не дышать дымом, но всё же в зоне близости. Теплый летний вечер располагал к приватной беседе, время было около полуночи, уже темно, и такая легкая прохладца начинала подниматься в воздухе после изнурительной жары, от этого становилось комфортно, как будто ты весь потный принял освежающий душ. – О чем думаешь? – спросил меня ангел. – Думаю? На самом деле я думал о том, как завести разговор так, чтобы понять, есть ли у меня шансы на что-то большее, чем просто случайная встреча, или нет, но раз она сама спросила и сама пошла со мной сюда, это практически победа, и дальше нужно только грамотно все расставить, без спешки и пошлости. – О тебе, – ответил я. – Неожиданно! И что ты обо мне думаешь? – с ухмылкой ответил ангел. – Я думаю, что ты очень красивая! Твои глаза, фигура, твой голос. – Ничего себе, как ты быстро начал. – Начал что? Ты меня спросила – я тебе ответил. – Ты серьезно, что ли, сейчас говоришь? – Да, – ответил я, отвернувшись от неё и выпуская дым вверх. – Гера, мы с тобой знакомы всего час. – Время имеет значение? – Смотря для чего, но, мне, кажется, безусловно, разве можно вот так, не зная человека, сразу ему все говорить? – Вы давно знакомы с Женей? – Три года, на первом курсе познакомились. – Мне казалось, она постарше – для третьекурсника. – Она и есть постарше, она училась сначала на экономическом, но потом всё бросила и поступила в Педагогический институт, так и познакомились. Я посмотрел на её глаза, они были чарующими, в них была кротость, робость, но в тоже время чувствовалась внутренняя сила, о которой не скажешь, глядя на неё со стороны, но глаза – зеркало души, они не обманут. – Пойдем? – уточнил я у неё. – Пойдем. – Ты вышла просто постоять со мной за компанию? – Да, захотелось на воздухе постоять, у них в квартире очень душно. Я открыл дверь и пропустил вперед ангела, идя следом, я не заметил внизу порожек и, споткнувшись, врезался в неё, обхватив её за плечи. На секунду она замерла, даже не понятно, почему. Я не стал сразу убирать руки и говорить лишние слова. Подойдя ближе, я прижался к ней сзади вплотную и нежно, чтобы не спугнуть, прикоснулся лицом к её волосам. – Как приятно пахнут твои волосы. Аккуратно, чтобы не спугнуть это создание, я стал опускать руки чуть ниже и нежно поцеловал ее в шею, ее голова подалась назад от наслаждения, а её ладони взяли в объятия мои, но не для того, чтобы оттолкнуть, а наоборот – она их сжала, как человек, который боится потерять другого человека, и прижав их к своему животу, попросила остановиться. – Мы слишком торопимся,– сказал ангел. Пожалуйста, не надо так быстро. "Ого, точно в цель, конечно, мой ангел, я потерплю, зачем спешка в таком деле", – подумал я. – Извини, случайно вышло, не хотел тебя обидеть. – Ты меня не обидел, – сказала она, развернувшись ко мне и смотря мне в лицо, попеременно осматривая то глаза, то рот, то всего меня целиком. – Пойдем? – Да, – уже расслабленно согласился я. Пошли, а то там Женя нас, наверное, потеряла. – Пошли! Она пошла первой ведя меня за руку. Как мило – подумал я. Разглядывая её сзади я отметил, как она идет – походка кошки, медленная, расслабленная, немного походящая на то, как ходят модели, каждый шаг выверенный, но в тоже время настолько грациозный. Мы позвонили в дверь. Женя впустила нас и первое что она спросила, было: – Вы так долго, я думала вы ушли, – с улыбкой сказала она. Я посмотрел на Киру и заметил на её лице легкий румянец. – Нет, мы стояли на балконе и разговаривали, – уточнил я. – Да? – недоверчиво спросила Женя. – Ну хорошо, значит, у вас есть общие темы. Гера, мне снова нужна твоя помощь! – Без проблем, я знаю где лежат инструменты, что еще надо починить или сломать? – Починить, – сказала Женя. – У меня проблемы. Она открыла дверь совмещенного туалета с ванной. – Слышишь? Из ванной доносился звук унитаза, у которого течет вода. – Слышу, вода течет? – Да, и не останавливается, я не знаю, что с этим делать, сможешь помочь? – Думаю да, такое раньше бывало? – Бывало, Боря там что-то делал, но, видимо, не доделал. – Сейчас посмотрим, где инструмент я знаю. Вы тогда отдыхайте, а я пойду посмотрю. Зайдя в ванную, я снова взял инструменты в маленькой кладовке за туалетом. Вода текла из унитаза и не останавливалась, причина для меня была понятна, надо было снять крышку унитаза и посмотреть, что там с клапаном. Сделав нехитрые махинации, я удалил крышку и посмотрев на механизм. Все стало сразу ясно – в рычажном механизме слетел небольшой шплинт, точнее, он проржавел, от чего весь механизм перестал работать должным образом, и прижимной клапан повис в воздухе, не перекрывая сливное отверстие. Найдя остатки шплинта, я сделал из него что-то похожее на его первоначальный вид, зафиксировал конструкцию – и все заработало должным образом. Съемная квартира была не в самом лучшем состоянии, но что поделаешь, когда нет денег на что-то лучшее, это не самый плохой вариант. Собрав все на место и убрав инструменты, я помыл руки и, посмотрев на себя в зеркало, мысленно себе сказал: “Ангел будет моим!” – и вернулся к девчонкам. – Я все починиль! – с наигранной интонацией сказал я, войдя на кухню, на которой они сидели, переехав в нее из зала. – Ты просто зверюга какой-то, похвалила меня Кира. Киру дополнила Женя словами благодарности и, немного поругавшись на Борю, который ничего не может сделать сам, поворчала. – Может еще что-то починить, пока я здесь? – Нет, пусть хозяин сам всем занимается, – с улыбкой ответила Женя. – А пойдёмте погуляем? – Пойдёмте, – поддержала её Кира. – Почему нет, можем пойти, только у нас особо негде гулять. Район, в котором я жил, был совершенно обычным, без каких-то особенностей и достопримечательностей, в довершение у нас был только один кабак, в который можно было сходить. Прямо скажем, место не самое приятное, в нем собиралась публика, общение с которой не вызывала эйфории. – Тут же есть кабак с бильярдом, я в него давно не играла, – сказала Женя, ещё больше меня огорчив. – Да, да, да! – прыгая на своем месте, радостно закричала Кира. -Пойдёмте играть в бильярд! Решение было принято, двое против одного, оставалось только согласиться и принять как должное. – Идёмте, – подытожил я это обсуждение, в котором не принимал участия. Все быстро собрались и, готовые к походу в местный кабак, по одному вышли из дверей квартиры. Пока мы шли к лифту и спускались на первый этаж, я в голове подсчитывал варианты сценария этого похода. В кармане было пару тысяч, на пару бильярдов с пивом должно хватить, но что будет дальше – это был вопрос, который немного озадачивал. То, что на эти пару тысяч прожить надо было неделю в тот момент меня не особо волновало, как всегда, – как ни будь выкручусь, вроде оно того стоит. Выйдя из подъезда, мы неторопливо отправились к кабаку, время было около одиннадцати вечера, будний день. По дороге мы разговаривали на какие-то разные темы из области искусства и довольно быстро дошли до места. Зайдя внутрь, я был приятно удивлен полным отсутствием в нем посетителей, два стола для пула были свободны. – Ну и место, – сказала Кира, войдя внутрь. – Тут все такое, я тоже никак не привыкну к этому району, – ответила ей Женя. Район был и правда не самый лучший, но я в нем родился и вырос, поэтому для меня он был самым лучшим. Ничего не ответив на реплики девчонок, я отправился выбирать стол поближе к бильярду. – Привет, Гера! – поздоровался со мной официант. – Привет! Сегодня немноголюдно, – констатировав обстановку, сказал я. – Конечно, вторник, никого нет. Что за девчонки с тобой? – Знакомые, вон та жена знакомого, а вот эта в бежевом свитере – со мной. – Без вариантов, понятно. Располагайся, сейчас подойду к вам. Я отправился к столику, который уже выбрали сами девушки. Они мило о чем-то говорили между собой, поглядывая в мою сторону. – Твой друг? – спросила меня Женя. – Как ты заметила, у нас район маленький и все друг друга знают, хотя бы шапочно. Да и место у нас тут такое одно, все тут бывали или бывают. Что будете заказывать? Взяв меню со стола в руки и быстро посмотрев, Кира сказала: – Я, наверное, пива, не рискну тут что-то есть, – и посмотрела на Женю, протягивая ей меню. – Что ты на меня смотришь, я тоже не рискну, давайте по пиву и пойдемте играть в бильярд. Подошедшему официанту мы заказали три пива и столик на час. – Можно мы с пивом туда пойдем? – спросила Кира у официанта. – Да, конечно, без проблем – вы тут одни, можете делать практически что хотите. – Если напьемся – спляшем на столах! – сказала Женя. – Если спляшете – я подарю вам пиво за счет заведения! – сказал официант. – Она шутит, – толкая подругу к столику, сказала Кира. – А я нет, все в ваших руках. Или ногах, – с улыбкой ответил он и пошел к барной стойке. – Пошли играть, а то сейчас точно будете плясать на столах. Взяв их под руки, я отправился к столику с пулом. – Кто первый? – спросила Женя. – Давайте вы, а я – на победителя, – сказал ей я. – Окей, погнали. Я помог им расставить шары и, встав рядом, стал любоваться их игрой и грациозностью поз. Только сейчас при более ярком свете я четко разглядел, что у ангела под свитером в относительно крупную вязку четко просматривалась обнаженная грудь. “Вот это поворот!” – отметил я про себя, может ей жарко… Девчонки весело играли, подстегивая друг дружку словечками, кто из них круче играет или лучше бьет, я же молча наблюдал и пил пиво. – Гера, ты за кого болеешь? – За Спартак, – ответил я. – Фу, за Спартак, – сказала Женя. – Она имела в виду, за кого из нас, – уточнила Кира. – А, конечно, за тебя. – За кого тебя? – За тебя, – снова ответил я. – Так за кого конкретно? За меня? – показывая на себя, спросила Женя. – Да, за тебя. – А я думала, за меня: – с наигранной обидой в голосе сказала Кира. – И за тебя, естественно. – Я поняла, он болеет за нас обеих, – сказала Женя. – Всё верно, за вас обеих, я наслаждаюсь вашей игрой. – Да? Чем именно? – Тем как вы играете. – Ты разглядываешь нас сзади? Женя, видимо, уже немного начала пьянеть. – Да, именно так, разглядываю вас сзади. В этот момент в кабак зашла компания из трех парней, кто такие – мне было неизвестно, раньше я их не встречал. Зайдя, они окинули девчонок жадными взглядами и, немного задержавшись, постояли напротив стола. Через некоторое время двое из них отправились к бару, а третий оставшийся подошел ко мне и спросил: – С тобой? – Со мной. – Обе? – Обе. – А тебе не много одному, может поделишься? – Нет, не поделюсь. – Типа крутой? Че ты так со мной разговариваешь-то? Парни были явно не из местных, какие-то левые, вели себя смело, даже чересчур. Девчонки увидели и услышали наш разговор и немного притихли. – Нет, не крутой, но свое не отдам, – ответил я ему на его вопрос. – Леха, иди сюда! – крикнул ему один из его компании от барной стойки. – Сейчас, поговорю с этим… – Хочешь со мной поговорить? – спросил я у Лехи. – Да, хочу, мне не нравится, как ты со мной разговариваешь. – Тебе что надо? Иди своей дорогой. – Ты мне дорогу не указывай, умник, а то сейчас укажу тебе между глаз. Видя конфликтную ситуацию, к нам подошел официант и вежливо попросил Леху успокоиться и не мешать нам отдыхать. – Я смотрю у тебя тут заступники есть. Ладно, играйте пока, – сказал нам Леха. – Спасибо, что разрешил, добрый молодец, поиграем. Парень посмотрел на меня и девчонок и, ничего не сказав, пошёл к своей компании. Я посмотрел на девчонок и мило улыбнулся, глядя на Киру – она держала кий так крепко, как будто была готова им разнести голову этому Лехе, если будет заваруха, а Женя, наоборот, стояла с испуганным видом, почти бледная. – Вы что такие испуганные? – с улыбкой спросил я у них. Они обе подошли ко мне, и Женя немного дрожащим голосом спросила: – Кто это такой и что ему нужно от нас? – Я не знаю, кто он такой, но вы ему, видимо, понравились, – я снова улыбнулся. Кира молчала и просто смотрела на меня. – Кира с тобой всё хорошо? – Да! Я просто была готова в случае чего ударить его этой палкой. – Хаха, вот ведь – внешность обманчива! Лучше не надо, тогда бы было больше проблем, играйте спокойно. – Да как тут теперь играть-то, пойдёмте-ка домой лучше, – снова немного дрожащим голосом сказал Женя. – Зачем, у нас же оплачено, играйте, не волнуйтесь, тут мы в безопасности. – Ну правда, пойдёмте домой! – уже канюча, снова сказала Женя. – Ты что трусишь-то, тебе же сказали. играй! – сказала Кира Жене. – Мне уже перехотелось, вы как хотите, а я пойду, но, если меня изнасилуют, виноваты будете вы оба! – Вот ты дуреха! – сказал я ей в ответ на её опасения. – Подождите, я только стол закрою. – Хорошо, мы тебя тут подождем, сказала Женя. – Стой тут, а я с ним пойду! – Кира решительно с кием в руке отправилась вслед за мной. – Макс, – подозвал я официанта, – закрой стол. – Уходите? – Да, пойдем, прогуляемся, а то тут душно. Компания парней молча смотрела на нас, ко мне сзади подошла Кира и, взяв меня за руку. встала рядом. – У-у-у, какая хорошенькая, – специально поддевая меня, проговорил парень. – Не обращай внимания, – шепнул я Кире на ухо на реплику от опять оживившегося Лехи. – Как тебя зовут? – встав с места и подходя к нам, спросил он у нее. Макс тоже не выдержал и вмешался в разговор. – Парни, я же вас попросил вести себя спокойно, зачем неприятности? – Какие неприятности, что ты тут пищишь, стоишь за кассой и стой, а то сейчас весь твой бар случайно разобьется. Я почувствовал, как рука Киры еще сильнее сжала мою, то ли от страха то ли, наоборот, она хотела придать мне сил, но мне это понравилось. – Макс, ты закрыл столик? – Да. – Спасибо, мы пойдем тогда, я развернулся и, ведя за собой Киру, не обращая внимания на компанию, направился к выходу. Странно, но, развернувшись, мы не увидели Женю на том месте, где её оставили. – А где наша подруга? – спросил я у Киры. – Не знаю, сбежала чель? – Так сильно испугалась, что убежала? – Не знаю, главное, чтоб не потерялась, пойдем искать её? – Конечно пойдём, ещё натворит что. Мы двигались к выходу, когда меня сзади взял за плечо этот парень и резким движением развернул. Увидев это, Кира, не размышляя ни секунды, начала разъяснительную беседу с молодым человеком о том, как себя ведут в приличном обществе, не дожидаясь моей реакции. – Тебе чё надо? Чё ты тут дерзишь нам?! А? Кто ты? Что ты до… до нас? Крутой сильно? Сейчас возьму этой палкой и перееду тебе по еба… Я, как и этот парень, опешил, я так уж точно, мой ангел был вовсе не ангел, а дьявол в юбке, куда делась вся кротость, которая была весь вечер? В её глазах горело пламя ада, одно неверное движение или слово, и она однозначно сдержала бы свое обещание и зарядила парню если не кулаком, то палкой точно. – Че встал? Вали отсюда, ушлепок. Дополнила она картину и, развернув меня, повела к выходу. – Вот это ты выдала, – удивленно выдавил я из себя. – Да бесят, потому что, быдлятина. – Я такого от тебя не ожидал! – Я и сама от себя такого не ожидала, нам, наверное, надо чуть ускориться, чтобы у этого деграноида не щелкнуло в голове? – Нет, идем спокойно, с чувством собственного достоинства, я думаю, его шоковое состояние ещё не скоро пройдет. Кира рассмеялась. – Пусть знает наших! Мы уже вплотную подошли к выходу из кабака, и тут в него залетела компания парней, которых я знал. – Оу, оу, вы чего все такие горячие? – спросил я. – Привет! – сказал один из них. – Привет, Тёма. Ответил я, мы были знакомы. – Так тебя бьют, сказали, вот и прибежали, кто бьет? Эти? – Да никто не бьёт, так, непонимание легкое. Артём был из тех, кто сильно не разбирается в деталях, но за своих всегда горой и, невзирая на сказанное мной, он отодвинул меня в сторону пошёл к парню, который явно дал заднюю и стал пятиться к своим. В этот момент в кабак залетела запыхавшаяся Женя. – Ты чё тут дерзишь, пупсик, ничего не попутал? – Тёма, недолго думая, сразу вырубил парня прямым ударом в голову. Но, не останавливаясь пошёл дальше к барной стойке. – Вы б… кто тут такие что так себя ведёте? А? Тут уже все парни от входа отправились к барной стойке, где Тёма выяснял, кто они такие. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=65368201&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.