Записки графомана

Записки графомана Седякин К. Не стоит рассматривать данный роман как итог мыслительной деятельности или же как призыв к действию.Все события вымышлены, но имеют сходство с действительностью. Многие герои и их характеры скомпилированы без соблюдения прав авторов и правообладателей.Правообладатель может подать в суд.Там, где названия реальных мест, корпораций и учреждений переносятся на выдуманный материал, они обозначают исключительно выдуманный материал, а не что-либо реально существующее. Книга содержит нецензурную брань. Записки графомана Седякин К. Редактор Виктория Руднева Художественное оформление Катя Шева © Седякин К., 2019 ISBN 978-5-0050-0810-7 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Содержание 1. Записки НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ. 7 ОТПУСТИЛО БЫ ДО ПОЛУНОЧИ. 13 КВАРТИРА. 16 НЕКРОЛОГ. 33 КРУГЛОСУТОЧНЫЙ ДЕЛИРИЙ. 37 ЛЮБОЙ ВЫХОД ЭТО ВХОД. 42 PERMANENT VACATION. 47 2. Intermission СВИНЬЯ ГРЯЗЬ ВСЕГДА НАЙДЕТ. 58 ТЕЛЕЯЩЕРИЦА. 64 ИЗ ДНЕВНИКОВ ОХОТНИКА. 69 БЕСФОРМЕННЫЙ КОНГЛОМЕРАТ. 73 ИМЕТЬ И НЕ ИМЕТЬ. 76 РАЗГОВОРЫ ДО ТОШНОТЫ. 79 ФИКТИВНЫЙ ФАЛЛОИМИТАТОР. 82 ВСЕЛЕНСКАЯ ВПАДИНА. 86 СТЮ СВЕРШАЕТ ПОДВИГ. 89 СТЕЛЛА ОТКРЫВАЕТ ДВЕРИ ВОСПРИЯТИЯ. 92 ЛОШАДЬ СДОХЛА – ОТШВАРТОВЫВАЙСЯ. 96 3. Bete АНГЕЛЫ С ГРЯЗНЫМИ ЛИЦАМИ. 100 НЕПРАВДОПОДОБНОЕ ШАПИТО. 101 НОЧНЫЕ ТРОПИКИ. 103 КОРИДОРНЫЙ ПО ИМЕНИ ЙОЗЕФ. 107 ВЕЛИКИЙ ТРАНСКРИБАТОР. 109 СТРАХОВОЙ КОЙОТ. 115 BETE NOIR. 116 ОДИН В ПОЛЕ ВОИН. 120 ПРОДАВЕЦ СВАДЕБНЫХ ЛЮСТР. 122 ЗА ЧТО БОРОЛСЯ, НА ТО И НАПОРОЛСЯ. 126 НЕИСПРАВИМЫЙ ОПТИМИСТ. 129 ТЕОРИЯ БУДУЩЕГО. 131 4. Permanent АВТОМАТИЧЕСКИЙ ФОКУСНИК. 136 У НАС СВОЯ АТМОСФЕРА. 137 КОЗЫРНАЯ МОНАШКА. 140 ДЕНЬГИ НА ВЕТЕР. 144 МЕГАЛОМАНИЯ МЕССИИ. 146 АЛЛЕЯ КОШМАРОВ. 150 НАПУСКНОЙ ОСВЕДОМИТЕЛЬ. 153 АЛГОРИТМ ДЕЙСТВИЯ. 157 ДЕНЬ ИКС. 158 ПИВНЫЕ НАРКОМАНЫ. 160 НЕСОСТОЯВШИЙСЯ ДЖЕНТЛЬМЕН. 163 ВЕРОЛОМНЫЙ КАЙФОЛОМ. 164 5. Монотонное ЗАМУСОЛЕННАЯ ВЫТЯЖКА. 167 РЕГУЛЯРНЫЙ ПАРАНОИК. 168 МОНОТОННОЕ СЕМЯИЗВЕРЖЕНИЕ. 171 БЕЗУДЕРЖНОЕ ВЕСЕЛЬЕ. 178 БЕСКРАЙНИЙ ИМПОТЕНТ. 181 СУЧИЙ СОК. 184 КАЛЕЙДОСКОПИЧЕСКИЙ ВЫКИДЫШ. 189 ВЕНЕРИЧЕСКИЙ АВАНТЮРИСТ. 193 ПОЛНЕЙШИЙ ОТРЫВ. 196 БЕСПОНТОВЫЙ ЕЗДОК. 199 ЭТА ПРЕКРАСНАЯ БЛАЖЬ. 201 НАИГРАННОЕ ПУСТОСЛОВИЕ. 205 Записки Несанкционированное предисловие Я решил написать о том дне, когда на Землю сбросили ядерную бомбу. Я начал с опроса разных людей: «Что конкретно вы делали в тот самый день, о чем разговаривали с соседями, к какому врачу у вас был запланирован визит?» и все такое в таком духе. Тайная организация по разработке и созданию оружия массового поражения – сокращенно ТОРС ОМП – прислала мне на почту гневные отзывы о проделываемой мной работе. Как они об этом узнали, даже догадаться трудно. «Нам известно наперед о каждом запланированном вами шаге, вы у нас на крючке» и все такое прочее. Я стал проверять комнату, которую я на тот момент снимал в постсоветском панельном доме, на предмет всеразличных подслушивающих и подсматривающих устройств. Ничего так и не обнаружив, я сел за работу, и тут мне пришла в голову идея: в ответ на такое обращение и скрытые, как мне показалось, в нем угрозы, призвать вассалов из ТОРС ОМП к дальнейшей финансовой помощи в предприятии, которое я задумал. Клин клином, как говорится. И это сработало. Взамен на мои просьбы в финансировании, я обязал себя следовать их планам сокрытия и фальсификации реальной информации. Таким образом, я получал доступ к дополнительным сведениям, которых мне было не видать, как собственных ушей или небного язычка, не прибегни я к подобной уловке, что называется внедрение. Многие вопросы мне приходилось обсуждать с их агентами, которые следили за каждым моим шагом и могли в любое время пожаловать ко мне домой; сколько бы я ни менял дверной замок, им удавалось его вскрыть, и тогда они начинали долгие расспросы о том, сколько страниц мной исписывается каждый день, сколько частей, глав, абзацев, планирую ли я ставить там-то и там-то точку или же запятую… и все такое в таком же духе. Потом же, когда я послушно проходил эту стандартную процедуру, которую я прозвал анкетированием, они начинали с того, что просили что-нибудь выпить (по этой причине мне приходилось постоянно держать дома спиртное в больших количествах), и затем пускались в длинные, порой даже сентиментальные рассуждения на тему жизни и смерти. Мне приходилось работать по ночам; когда агенты, следившие за мной, теряли бдительность, я сворачивал рукопись в полиэтиленовый пакет и прятал в сливном бачке. Я ясно понимал, что меня не очень-то интересуют такие вопросы как мировое господство или там эра высоких технологий. Я знал, что ни за что не напечатаю и строчки о том, как какие-то там ученые собираются по вечерам в кегельбане пропустить стаканчик-другой. Единственный доступный для меня формат – это роман в романе, заключенный в жесткие рамки обыденности, потому что фантазировать у меня получалось всегда из рук вон плохо. Это не значит, что я классический реалист, я не пишу документалистику в субботней прессе, потому что и это тоже у меня навряд ли бы вышло на уровне хотя бы выше среднего. Корнем и главной движущей силой моей работы стали случайные события, сами собой произошедшие, я просто переносил это самое на бумагу и таким образом шел дальше, дальше и дальше, пока не дошел до текущего предисловия, которое, как мне показалось, будет очень кстати, чтобы как-то прояснить некоторые детали. ******* Наркоманы, подсевшие на ещё не синтезированные наркотики, сутенеры, сдающие в аренду человеческие души, воры, вынужденные просить милостыню, и писатели, пишущие от руки. Здесь считается плохим тоном, если у тебя нет собственной пишущей машинки. – Вы пишете от руки? Какое хамство! В местном портовом притоне негде жопы уронить. Битком моряков и прочей швали. Девочки с верхнего этажа просятся на коленки к мужчинам в широкополых шляпах, дымящих сигарами и судорожно печатающих, печатающих на своих портативных вапро и телетайпах, транскрибаторах речи. Потные и безжалостные официанты разносят выпивку, а бармены протирают стаканы и разливают, разливают и разливают. Какое-то время назад быть писателем было невыгодно и даже очень опасно; теперь же это стало новым суперпопулярным занятием для мудаков, наркоманов, воров и продавцов с черного рынка. Использование методов автоматического письма, то есть потока свободных ассоциаций, дает возможность предсказывать будущее. Только не в том классическом понимании, в котором преподносят это гадалки и уличные пророки. Влияет ли напечатанный текст на окружающую меня действительность? Да, конечно. Или же он написан под диктовку этой самой действительностью? И это тоже. Ну а что же тогда главенствует в таком случае? А разве это важно? Важнее, что напечатанный текст имеет отношение к вещам, которые только произойдут, и которые обычный человек не в состоянии увидеть или предсказать. Я не удивлюсь, если пророк на самом деле гадал не на кофейной гуще, а на методе нарезок Гайсина. Отпустило бы до полуночи Вечером у меня была запланирована встреча, но я на нее попросту не пошел. Я опоздал на последний паром, отходящий в Санта-Монику. На телефон отвечать было бы в моем случае крайне безалаберно, и я сбрасывал раз сто. Каждый раз, когда телефон начинал вибрировать у меня в кармане, я с закрытыми глазами должен был достать языком до кончика носа и только потом сбросить. Для меня это превратилось в некий ритуал, и как жить дальше без него я не представлял. Прохожие на улицах вели себя сдержанно и даже слегка побаивались меня. Таким макаром я добрался до таксофона, но у меня не оказалось мелочи. Тогда я нырнул в оживленный поток на углу Лексингтон-авеню и Сто двадцатой. Никто меня не преследовал, я встал у местного гей-клуба и через витрины наблюдал за прохожими. Некоторые из них были похожи на следопытов. Например, тот мужичок с мультяшным гульфиком и собачонкой. Или молокосос в курсантской форме, который подошел стрельнуть сигу. Сбоку у него на ремне болталась фляга – сто пудов не с минеральной водой. Глаза его были зеркальными. Или ещё была шлюха, которая тоже за радость прицепилась и начала домогаться до меня на предмет угостить ее по минимуму выпивкой, забуриться в дешманский мотель, а дальше дело за ней. Денег у меня не было. Вернее, я точно этого не знал, так как опасался наткнуться на жучок, если полезу в бумажник. Они не должны прознать, что я их раскусил, пусть лучше думают, что я у них на крючке. Какая-то старушенция в латексном красном комбинезоне просит, чтобы я помог ей перейти дорогу. Разве она не видит, что я и шага ступить не могу? Одним только взглядом мне удаётся ее переубедить, и она удаляется до ближайшего таксофона. Изредка я поглядываю на нее, как бы она не наделала глупостей. Она же пялится на меня и разговаривает с кем-то в этот момент по телефону. Понятно сразу, что обсуждаемым предметом являюсь я. Неужели ей хватило смекалки разгадать? Квартира – Не нужно строить из себя жертву, месье. – Странно, инспектор. У меня нет привычки шуметь, друзей у меня мало, и я не вожу… – Меня это не интересует, у меня других дел полно, как видите… но я получаю жалобы, и мой долг – поддерживать порядок. Настоятельно рекомендую вам: перестаньте заниматься ерундой по ночам. На стол лёг измятый кусок туалетной бумаги. – Ваш паспорт в ужасном состоянии. Замените обложку и, так уж и быть, я закрою на это глаза. Лёха вернулся в квартиру и переоделся. Накрасил губы, подстриг ногти и нанес толстый слой красного лака. От запаха ему дало в голову. Он подошел к зеркалу, пошатываясь на одной ноге. – Сволочи. В дверь постучали. – Ну что мне теперь, жить перестать? В голове у Лёхи калейдоскопом помчались события. Одно за другим. Рабочие снизу латали козырёк крыши. За дверью никого не было. Но стучать так и не перестали. – Оставьте меня в покое, черт бы вас подрал! Лёха кинулся в окно, и портьеры задрожали от порывов холодного ветра. Туфли на шпильках торчали из кучи песка. Передние зубы скакали звонко по асфальту. Лёха предпринял попытку подняться на ноги, когда его окружили жильцы и случайные прохожие, но тут же свалился от адской боли. – Месье, месье! – завелась молодая прачка, живущая в подвале. – Что там? – Это во дворе. Эхо перебивало шаги выбегающих из подъезда ног. – Нужно вызвать скорую! Немедленно! – Месье Зин постукивал слоновой костью по железному столбу, пуская струи черного дыма и сплёвывая, морщась от запаха крови. Лёха, пошатываясь на одной ноге, побрел по лестнице назад в квартиру. – Месье, будьте разумны, дождитесь врачей. – Я знала, что у него не всё в порядке с головой. – Посмотрите, как он вырядился. Он же сумасшедший. И, тем более, мы ведь только починили крышу! Констебль не заставил себя долго ждать и объявился, когда Лёха уже окончательно выбился из сил. – Что здесь происходит? – осведомился он. – Жилец выпрыгнул из окна. – Опять? Где вы их берёте? – спросил второй коп-весельчак. – Смотрите, он опять сбросится! Лёха кое-как перекинул тело через подоконник и камнем свалился на головы собравшихся зевак. ***** – Можно ваши документы? – Я думаю, у меня их c собой нет. – ФИО? – Алексей Довлатов. Секретарша понуро уставилась на меня, не сводя взгляда. Через месяц будет готов, бросила она, когда я уже перепрыгивал через турникеты. Я свободен. Первый рабочий день прошел на удивление приятно. Я выпил сто грамм виски с коллегами и съел кусочек торта. Стелла – мой координатор – оказалась на редкость смышленой и в то же время привлекательной. Она пригласила меня на after party. Я перешел через заторенный автомобилями и двуколками мост. Золотые лучи солнца пробивались сквозь железные балки и прогоны. Теперь, перестав быть узником, я смотрел на всё вокруг другими глазами, глазами туриста, у которого полно времени и которому всё равно, что делать. Исчез тот безнадёжный человек, что, как гнилая шлюпка, спасался от моря тоски. Ход моих мыслей нарушил бродячий пёс – один из тех, что смело тянет руки, потому как, безусловно, обладает самым убойным запахом в округе. Он хотел знать, не накину ли я ему пару монет. – Конечно, накину, в чем вопрос? – сказал я. – Могу дать и больше, если в том есть нужда. Пёс встал на колени рядом и начал ползать в ногах. Он весь трясся, словно в параличе. Предложив ему сигарету, я прикурил для него. – Разве, например, доллар не лучше, чем десятицентовик? – Я начал рыться в карманах. Он посмотрел на меня почти устало. – Что мне придется за это сделать? Я тоже закурил, вытянул ноги и медленно, словно разбирал карту местности, ответил: – Тебе нужно срочно промочить горло. А я хотел бы знать французский, итальянский, испанский и английский и, пожалуй, арабский. Будь моя воля, я бы давно снимал в Голливуде. Но тебе в это вникать не надо. Я могу дать тебе один доллар, два, десять, могу дать сто. Больше ста не дам, разве только ты готов сниматься в моём фильме? Что скажешь? Пёс явно нервничал. Он инстинктивно встал на задние лапы, будто я предлагал ему проглотить червя. – Мистер, мне хватит и десяти рублей, – сказал он. – С лихвой на них нажрусь. Слегка сгорбившись, он протянул ладонь. – Не спеши, – осадил я его. – Десяти рублей, говоришь? А что хорошего в десяти рублях? Что ты сможешь на это купить? Чего мелочиться? Это не по-нашенски. Почему бы тебе не купить целую бутылку этой отравы? А в придачу подстричься и побриться? – Правда, мистер, мне так много не надо. – Конечно надо. Как можешь ты так говорить? Тебе нужно много чего: еда, сон, мыло, вода, выпивка… – Сто рублей – вот все, что мне нужно, мистер. Я выудил из кармана купюру и вложил в его помятую жизнью ладонь. Бродяга так дрожал, что сторублёвка выскользнула у него из руки, и её понесло в сточную канаву. Он потянулся за ней, но я его остановил. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/sedyakin-k/zapiski-grafomana/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.