Бирючок

Бирючок OlRi Iv Бирючок, маленькая рыбка, разновидность ерша, он не имеет плавательного пузыря и поэтому плавает по самому дну, редко поднимаясь на поверхность. В рассказе Бирючок – это географическое название поселка, затерянного среди песков Прикаспия, в котором можно спрятаться от житейских бурь. Но невозможно спрятаться от самой жизни. Бирючок OlRi Iv Врачам, работавшим в госпиталях ВОВ, посвящается © OlRi Iv, 2019 ISBN 978-5-4496-0815-4 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Желающих выйти на перрон было много. Пётр, подхватив котелок, протиснулся между полками, проходя по вагону, заглянул в купе, в котором сидела семья, мужчина, женщина и двое детей. Женщина заботливо наливала мужу чай, говорила что-то тихим голосом, муж в ответ улыбался и согласно кивал головой. – Скоро буду дома, – подумал Пётр: – Марья моя заждалась. Дети уже, совсем взрослые. Две широкие тётки опередили Петра, и ему пришлось остановиться. Тётки выгружали на перрон большие мешки, в стороне стоял проводник. который равнодушно лущил семечки. – Чего смотришь, подсоби, – окликнула Петра тётка стоящая внизу на платформе. – Сама справишься, – проводник на мгновение прекратил сплёвывать подсолнечную шелуху себе под ноги. – Тогда пусть ждёт, – зло скривила рот тётка. – Не торопись служивый, сорок минут стоим, – голос проводника, обратившегося к Петру, изменился и стал участливым. – Мне бы водички набрать, – Пётр покачал котелком. – Сейчас через вокзал пройдёшь, а там прямо через площадь колонка стоит. Последний мешок, с грохотом опустился на платформу, тётка, стоящая на дороге у Петра, пыхтя подхватила юбки и спустилась к товарке. – Казак, не торопись, не твоя дорога, – она сверкнула глазами и оттащила свой баул в сторону. – Вот ведьма, – проводник в сердцах пнул её мешок и поднялся в вагон. – Что они везут? – поинтересовался у проводника Пётр. – Гранаты на базар привезли. А ты беги. Пётр спрыгнул вниз и скорым шагом зашёл в здание вокзала. Маленькое здание имело два входа, один со стороны путей, другой со стороны города, в нём было прохладно и сыро. Выйдя из него, Пётр увидел кривую улочку, которая расширялась, превращалась в небольшую площадь и опять сузившись, уходила за поворот. На противоположной стороне стояли дома сложенные из красного кирпича, а между ними, в переулке, толпились люди. – Там колонка, – не ошибся Пётр. Нагретая солнцем брусчатка, словно жаровня испаряла зной. – Босиком тут не побегаешь, – усмехнулся Пётр. Он еще раз оглядел площадь и пошёл напрямки. – Пётр! Барабаш! Ты это! – кто-то ухватил Петра за рукав. Петр дёрнулся, но чья-то рука держала его крепко. – Смотри на меня, неужели не узнаёшь? Пётр всмотрелся: – Семён Слинько? – А то кто же? – Семён молодцевато подтянулся, выпятив грудь. – Что здесь делаешь? – Живу я здесь. Ты откуда? – ответил Семён вопросом на вопрос. – В станицу. До дому. – Не время, пошли ко мне. – Не могу, мне водички с колонки набрать и в вагон. – Это ты с Бакинца сошёл? – догадался Семён. – Да, жара в вагоне. – Юг, – важно протянул Семён. – В станице давно был? – Так, о станичных делах потом поговорим, а сейчас пойдём пожитки твои из вагона заберём, – Семён решительно потянул Петра назад к зданию вокзала. – Объясни толком, – Пётр вяло сопротивлялся его напору. – Всё потом. Не захочешь, уедешь следующим поездом. – Вот, станичника встретил, погостюю у него пару дней, – Пётр всунул проводнику свой билет и взял вещь мешок на плечо. Проводник понимающе посмотрел на билет, ловко спрятал его во внутренний карман и тряхнул головой. От вокзала станичники шли пешком. Саманные дома нависали над узкими улочками, солнце било в глаза и не давало рассмотреть дорогу. – Ярмаша помниш, що в хуторе жил? – начал Семён. – Помню. – Трагично склалася его доля, заарештовували. – За что? – удивился Пётр – Федора Заеца спроси. – Другие как? – Киприаня була вислана, – вздохнул Семён. – Олексий Кожушно жив? – Загубився його слид. – Что ж такое творится! – Тебя тоже ждуть. За разговором о новостях они дошли до Семёнова дома. Вечером, сидя возле керосиновой лампы Пётр слушал о всех бедах, свалившихся на станицу. Он не перебивал, а только удивлялся тому, как казаки отдали свои пай в общее пользование. – Як же так? – Да так, – Семён вздохнул, потянулся к тумбочке достал из неё лист и положил перед Петром. – Пиши. – Кому? – Не кому, а куда, в Переяславскую пиши, – Семён всунул Петру в руки карандаш. Петр помусолил его и стал писать. – Не сумневайся, пиши. Завтра, попозже приведу человека, он тебе расскажет как женщина росказувала, что була в Донбасе, там така голодовка! – Семён заглянул через плечо Петра. – Э нет, ты так не пиши. Пиши что далеко, что всё у тебя хорошо и чтобы Марья с детьми ехала в гости к куму. – К какому куму? – Пётр удивлённо поднял брови. – Ко мне пусть едет, я ей приглашение отпишу. С верным человеком станичному писарю передам, он и паспорт Марии выправит. За полночь казаки легли спать. Пётр ворочался, сон не шёл, за занавеской ворочался Семён. Оба думали о том, что их ждёт на этой узкой полоске земли между горами и Каспием. Утром Семён ушёл, а Петр, чтобы не сидеть в хате, пошёл посмотреть на город. Прошёл по улице и уткнулся в храм Святого Благоверного Великого князя Александра Невского, поставил свечку Николаю Чудотворцу и чтобы не приходить к Семёну с пустыми руками, заглянул на базар. – Что казак, зря торопился! – тетка из вагона перекидывала гранат с одной руки в другую. Пётр от неожиданности вздрогнул. – Погуляй, пока, – усмехнулась тётка: – Тебе дорога дальняя предстоит. – Вот ведь, действительно ведьма! – Пётр поспешил купить первое, что попало под руку и, повернул назад. Немного поблукав он вышел к дому Семёна. – Где же ты ходишь, я тебя ужо два часа жду! – Семён поставил на табурет ведро с заломами. – Город смотрел. – Завтра пойдёшь в отдел здравоохранения при ревкоме, он тут не далеко, скажешь, что ты доктор. – Фельдшер я. – Они тебе бумагу дадут, и будешь при должности, – Семён пропустил мимо ушей замечание Петра. Двухэтажное здание стояло на углу возле парка, к его стенам притулились полуголые мужики и изо всех сил держали на плечах резные балконы. Пётр вздохнул, открыл тяжёлую дверь, в коридоре никого не было. Он заглянул в первый кабинет. На стене напротив двери висел портрет отца всех народов и смотрел цепким взглядом на каждого входящего. – Проходите, – голос донёсся из глубины кабинета. – Я за работу поговорить пришёл. – Вон анкета лежит, грамотный, заполнить сам сможешь? – Могу, – под строгим взглядом портрета Пётр нацарапал ответы на все вопросы. – Так, на камнях нефтяных работал, пролетарий значит. Медицинские работники нам нужны, поедешь или в курорт Талги или в рыбколхоз, на Бирючок. Завтра с утра приходи, тогда и решим, – заполненная анкета легла в папку на край стола. Сухой южный ветер поднимал песок, нёс его вдоль улиц бил по ногам. Белый круг солнца и вылинявшее небо без облаков грели крыши приземистых домов. Центральная улица была безлюдна. На углу в булочной разгружали свежевыпеченный хлеб. Пётр погремел мелочью и купил сдобную булку. Вдыхая запах ванили, он подумал о детях, потом мысль перескочила, он стал вспоминать Марию, потом отца с матерью, братьев. Ноги сами привели его к морю, Пётр снял сапоги, закатал до колен брюки и пошёл к воде. Раскалённый песок грел пятки. волны, скручиваясь в белые барашки, выбрасывали на берег водоросли, которые полежав на песке из зелёных становились бурыми и скользкими. Он подобрал несколько ракушек, осмотрелся и направился к валунам, торчавшим поодаль из воды. В камнях он нашёл подходящее место, сел и уставился на горизонт. Волны разбивались о камни, брызги долетали до Петра и тут же высыхали, оставляя белые пятна соли. Солнце садилось в море, мелькая на волнах рваной полоской. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=40149904&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.