Теоретические основы христианской психологии. Учебно-методическое пособие

Теоретические основы христианской психологии. Учебно-методическое пособие Константин Яцкевич Настоящее пособие является авторской попыткой научно-методологической систематизации святоотеческого учения о душе через призму современной психологии изменения мировоззрения и системы ценностей.В основу исследования и систематизации святоотеческого наследия положен интегрированный, нравственно ориентированный подход, который творчески объединяет учение святых отцов церкви о душе и самое современное психологическое знание, включая гиперсетевую концепцию устройства мозга, разума и сознания. Теоретические основы христианской психологии Учебно-методическое пособие Константин Яцкевич © Константин Яцкевич, 2018 ISBN 978-5-4496-0296-1 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero     Минск 2014 г. Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных КОНСТАНТИН ЯЦКЕВИЧ Теоретические основы христианской психологии Учебно-методическое пособие Проект Христианская психология Допущено к изданию Издательским советом Белорусского Экзархата Московского Патриархата. Яцкевич К. В. Теоретические основы христианской психологии Рецензенты: – доктор философских наук, профессор, проректор ГУО «Институт теологии имени Мефодия и Кирилла» БГУ – Можейко Марина Александровна, – доктор психологических наук, профессор кафедры церковно-практических дисциплин Санкт-Петербургской духовной академии и семинарии, председатель Епархиального Общества православных психологов Санкт-Петербурга – Шеховцова Лариса Филипповна, – доктор медицинских наук, профессор, академик-секретарь Отделения медицинских наук Национальной академии наук Беларуси – Сердюченко Николай Сергеевич. © Оформление. Белорусская Православная Церковь (Белорусский Экзархат Московского Патриархата) Предисловие «Школа христианской психологии» при Духовно-просветительском центре Дома православной книги представляет учебно-методическое пособие по основам христианской психологии для специалистов психологов, православных психологов и психотерапевтов, а также священнослужителей, катехизаторов, работников социальных служб при приходах и всех интересующихся аскетической традицией через призму святоотеческого учения о душе. Данное пособие является своего рода попыткой научно-методологической систематизации и концептуализации святоотеческого учения о душе в свете опыта аскетической практики и монашеской традиции через призму психологического понимания тех когнитивных процессов и изменений, которые происходят и в психике и душевно-духовной сфере человека, обращающегося к вере. В основу исследования и систематизации святоотеческого наследия положен нравственно-ориентированный подход, который не противопоставляет, а творчески объединяет (интегрирует) естественнонаучный взгляд на мир и человека и религиозный, давая целостное и тричастное понимание природы мира и человека (тело-душа, дух). В работе предпринята попытка расширения рамок существующих представлений о природе сознания, устройстве и функционировании психики с целью их дополнения соответствующими духовными знаниями, накопленными за более чем 2000 лет христианства, верность которых была многократно подтверждена христианскими подвижниками, аскетами и Святыми Отцами Церкви. Можно сказать, что данное пособие представляет собой одну из попыток целостного изложения основ святоотеческой психологии, как уникальной методологии совершенствования и духовно-нравственного преображения личности, языком современной психологии и новейших представлений о структуре когнитивной сферы и природе психического бытия. Задача этой книги переосмыслить в свете современных информационных и психологических представлений тот колоссальный объём духовного знания и опыта о потенциале возможностей человека, который можно считать потенциалом духовно-нравственного развития. Именно этот потенциал на протяжении нескольких тысячелетий составлял основу подвижничества и духовно-аскетической практики. В данном пособии предпринимается попытка показать соотношение и связь между двумя типами и парадигмами психологии – рациональной, стоящей на эволюционной и атеистической основе и психологии христианской, стоящей богословской и иерархической основе, объясняющей процесс изменения, роста и развития души с точки зрения христианской антропологии. Инновационность данного пособия и освещаемого в нём метода состоит в том, что в нём предпринимается попытка систематизированного изложения совершенно иного взгляда на природу человека, природу сознания и высшее предназначение личности с богословско-антропологической и духовно-нравственной точки зрения. Используемый в данном пособии подход полностью соответствует евангельской традиции и согласному учению отцов церкви, подтверждая те или иные концептуальные положения основ христианской психологии соответствующими цитатами. Принцип онтологического роста души в процессе подвижничества и покаяния в настоящем пособии отражён соответствующей динамикой изменения состояний человека: телесного, душевного, духовного. Таким образом, в курсе рассматривается природа и специфика трёх состояний человека, включая соответствующие им типы мировосприятия: эгоцентричное (телесное), жертвенное (душевное) и состояние святости (духовное), которые динамически перетекают одно в другое, создавая большое поле психологии – от психологии эгоизма до психологии святости. Таким образом, данное пособие выступает по существу основой парадигмы самого глубокого преображения личности, которая непротиворечиво объединяет в одном подходе взгляды современной науки и религии. Таким образом, данное пособие можно рассматривать в качестве руководства по святоотеческой психологии, как уникальной методологии изменения природы человека путём работы с эгоизмом и страстями тела, души и духа, как трагическим следствием «грехопадения», а точнее повреждения первозданного человеческого естества самостью. Методологически данное пособие опирается, прежде всего, на святоотеческое предание и наиболее тесно коррелирует с психологией таких отцов, как преп. Макарий Египетский, преп. Евагрий Понтийский, преп. Исаак Сирин, преп. Иоанн Лествичник, преп. Максим Исповедник, преп. Никита Стифат, св. Игнатий (Брянчанинов), св. Феофан Затворник и др. Психологической инновацией данного пособия является попытка изложения отдельных духовных понятий и категорий на языке современной психологии, а также рассмотрение когнитивных процессов через призму современных нейронно-сетевых представлений. Кроме того, в пособии предпринята попытка формулирования парадигмы и предмета нравственно-ориентированной христианской психологии с очерчиванием её методологии и основополагающих принципов. Принципиальным моментом является то, что в пособии изначально не смешиваются сакральное с профанным, а имеет место последовательное и иерархическое раскрытие природы и устройства души, а также характера работы основных сил души. В представленном подходе чётко разграничена компетенция психолога и священнослужителя. Спецификой настоящего пособия является акцентирование внимания на психологических аспектах изменения когнитивной сферы и характера мышления в ходе воцерковления и обращения сознания, не касаясь ритуально-обрядовой стороны таинств и священнодействий, которые являются компетенцией священнослужителей. Данный материал подготовлен, прежде всего, в помощь священнослужителям, миссионерам и преподавателям основ христианской психологии, как нового и активно развиваемого направления, которое ещё не имеет достаточно чётких ориентиров и привязки к святоотеческому духовному наследию. Кроме сравнительного анализа двух основополагающих парадигм – рациональной психологии и христианской, в пособии даётся общее представление о психологии покаяния, системе страстей и добродетелей, Лествице духовной, движущих силах (уме, чувстве, воле), а также их изменении через призму святоотеческого учения в свете трудов святых отцов Восточной Церкви. Основная часть материалов, изложенных в данном пособии, является результатом соборного труда актива и членов Школы христианской психологии при Духовно-просветительском Центре Дома православной книги (ДПК) под руководством К. В. Яцкевича, С. А. Куницкой и Ю. Э. Краснова. Пособие было рецензировано ГУО «Институт теологии им. Мефодия и Кирилла», Епархиальным Обществом православных психологов Санкт-Петербурга и Отделением медицины Национальной академии наук Беларуси, прошло экспертную оценку и апробацию в 2014 – 2015 г. на цикловых семинарах для специалистов-психологов Минского городского института развития образования, медицинских психологов и врачей-психотерапевтов Минского областного центра «Психиатрия и наркология» и др. специалистов. Особая благодарность профессору Московской духовной академии (МДА) – Алексею Ильичу Осипову, лекции которого вдохновили нас на этот труд, а также члену Епархиальной комиссии религиозного образования и катехизации Московской епархии иерею Вадиму Коржевскому, труд которого «Пропедевтика аскетики, компендиум по православной святоотеческой психологии» стал главным ориентиром для формулирования парадигмы христианской психологии. Слова искренней признательности и благодарности христианскому психологу и автору одного из лучших сайтов по христианской антропологии и психологии Юрию Зенько, который нас поддерживал советами, а также нашим коллегам и друзьям, братьям и сёстрам, оказавшим неоценимую помощь и содействие в создании и подготовке этой книги. От автора «Состояние свободного падения может восприниматься человеком как парение или полёт, но только до тех пор, пока стремительно приближающаяся земля не напомнит ему о неизбежности смертельного столкновения с ней» – автор. «Как жаль, что наша церковная власть в свое время не поручила святителю Феофану Затворнику составить учебник психологии по творениям святых отцов и учителей Церкви! Никто не мог бы выполнить этой задачи лучше этого святителя-подвижника. А то ведь – что грех таить? – в наших духовных семинариях вместо психологии преподается в сущности патология души человеческой. Учебники психологии составлены на основании западных писателей, коих миросозерцание далеко от учения святоотеческого» (Архиепископ Никон (Рождественский). Козни врагов наших сокруши… Дневники 1910 – 1917 г). Эти слова архиепископа Никона, сказанные им более 100 лет тому назад, как нельзя точно характеризуют направленность и состояние современной психологической науки и практики, причём, как светской, так и церковной. Проще говоря, направления христианской психологии до сих пор нет ни в церковном виде, ни в академическом, т.е. нравственно-ориентированном. Очень жаль, что последние 100 лет развитие психологии шло не в духовно-нравственном и святоотеческом её понимании, а в западном и атеистическом, связанном с развитием и укреплением эгоцентрического и самостного начала «Я», ставшего следствием «грехопадения», но пока жив человек, у него есть время для осознания, как и возможность для покаяния, ведь первым в Рай вошёл не праведник, а благоразумный разбойник, нашедший силы для покаяния. Дорогой читатель, события последних десятилетий, связанные с нарастающим в обществе кризисом нравственности, духовности, социальной справедливости и добродетели на фоне все более глубокого разложения культурологической основы человечности в ее христианском, т. е. духовно-нравственном смысле и понимании, свидетелями которых мы являемся, побудили взяться за написание данной книги. Эта книга, если говорить предельно откровенно, даже не столько о психологии, сколько о душе – этой незримой и бессмертной, т.е. сущностной основе человеческой личности, имеющей уникальную силовую (энергийную) природу, которая глубоко сокрыта под многочисленными оболочками когнитивной сферы. Основная цель этой книги – донести до сознания читателя, озабоченного осмыслением происходящего и поиском ответов на принципиальные вопросы жизни, максимально правильное представление о скрытой логике бытия и закономерностях устройства и функционирования психики с точки зрения устройства души и высшего предназначения человека. Практической задачей данного пособия является помощь читателю в выработке практического христианского мышления и мировоззрения, как наиболее совершенной когнитивной основы, которая наиболее верно отражает всё происходящее во внешнем и внутреннем мире. Практическое христианское мировоззрение можно в полной мере сравнивать со зданием когниции, возведённым на самом прочном гранитном основании, которому не страшны никакие бури и катаклизмы современного мира. Применительно к психологии – это значит формирование такого образа мышления и мировосприятия (христианского), который наиболее устойчив к любым трудностям и вызовам современности, т.е. предельно трезв и здрав, поскольку наиболее адекватно отражает суть всего происходящего внутри сознания и снаружи. Особенностью книги является стремление автора называть многие явления и категории душевно-духовного характера их подлинными именами в свете современного научного познания без тумана и налёта традиционного апологетического мистицизма. Речь идет о парадигме именно психологии, как науки о душе, которую можно назвать психологией христианской нравственности, которая является сегодня едва ли не единственным средством защиты человека и самой человечности от гибельного влияния эгоизма и всей системы питающих эгоизм качеств и энергий (страстей). Кризисный характер нашего бытия, ставший для нас уже очевидной нормой жизни, более чем наглядно показал многим специалистам тот методологический вакуум, который существует сегодня в области кризисной нравственно ориентированной психологии, где по-прежнему доминируют преимущественно западные подходы, основанные на потребительских и гедонистических ценностях, а не христианских. Для любого практика в области психологии сегодня совершенно очевидна поверхностность и ограниченность парадигмы светской психологии, оторванной от души и духа человека и её неспособность отражать глубинные душевно-духовные процессы, а значит быть действенным средством помощи душе в кризисных ситуациях. Можно сказать проще – действующая парадигма академической психологии, рождённая около 140 лет назад на волне воинствующего гностицизма и атеизма уже выработала свой ресурс, а потому нуждается в духовно-нравственном «апгрейде» или обновлении и возвращении к своим истокам, т.е. к знанию о душе, которое и составляло предмет исследований Аристотеля. Таким образом, в современной психологической науке по целому ряду причин и в том числе благодаря самым последним открытиям в области нейросетей и нейропсихологии сегодня происходит процесс глубокого переосмысления устройства Вселенной, когнитивной сферы и таких важнейших категорий как душа, личность, совесть, нравственность, предназначение человека и т. д. Именно по этой причине целый ряд ведущих психологов России открыто встал на позиции метапарадигмы или нравственно-ориентированной парадигмы, которая базируется на христианской антропологии, а не теории эволюции. Среди них такие специалисты, как Т. А. Флоренская, Б. С. Братусь, Ф. Е. Василюк, В. И. Слободчиков, Ю. М. Зенько, Л. Ф. Шеховцова, М. Я. Дворецкая, А. А. Гостев и многие другие. Иными словами, в современной научной психологии имеет место не просто кризис жанра, а происходит процесс духовно-нравственного обновления и возвращения к истокам, а точнее к душе, которую психология потеряла ещё в конце 18-го века, сделав упор на физиологию. При этом в совершенно новом свете просматривается ряд исследований отечественных авторов, и в частности А. А. Ухтомского (о доминанте), который на много лет опередил своё время, показав подлинный, т.е. доминантный характер функционирования когнитивной сферы, в которой могут иметь место различные доминанты и именно воспитание определяет характер проявления той или иной доминанты (эгоцентричной или духовно-нравственной). Таким образом, речь идёт не просто о различных доминантах и моделях когнитивного устройства, речь идёт о большой модели и парадигме духовно-нравственного совершенствования личности на основе осознанного перехода от доминанты эгоизма к доминанте нравственности, а от доминанты нравственности к доминанте духовности. По существу принцип доминант Ухтомского в виде различных способов центрирования сознания, отражает, говоря языком современной нейропсихологии, принципиально различные способы ориентации и структурирования нейронных связей в когнитивной сфере («Я», «Не я», «Мы»). Иными словами, принцип доминант научно объясняет различную ценностную, т.е. доминантную основу разных моделей мышления и мировоззрения (эгоцентричного, нравственного и духовного). Таким образом, хорошо известная всем специалистам «Я-центричная» модель сознания и мышления не является олицетворением когнитивного совершенства, а выступает только первой ступенью развития сознания. Выше этой эгоцентричной ступени «Я» располагается нравственная (жертвенная) ступень и доминанта «Не я», которая нравственно возвышает личность над эгоизмом в её жертвенном служении добродетели, а ещё выше доминанты «Не я» располагается доминанта духовного сознания «Мы», которая и олицетворяет принцип сотрудничества и соработничества человека с Богом. Говоря другими словами, принцип доминант Ухтомского в сочетании с последними открытиями в области нейросетей сознания, открывает новый взгляд на большую парадигму (метапарадигму) большой психологии, которая на основе христианской антропологии показывает прямую связь материального и духовного посредством душевного или даёт научное объяснение принципа тримерии человека тело-душа-дух. В этой связи вся православная аскетика и святоотеческая психология получают совершенно научное понимание принципа христианского подвижничества или совлечения «ветхого» человека посредством покаяния и перехода от телесного состояния к душевному, а от душевного к духовному. Таким образом, традиционное «душепопечение» образца 18-го века, которое сегодня устарело (мягко говоря), получает совершенно чёткую психологическую основу и научное обоснование. Говоря о направлении нравственно ориентированной христианской психологии, речь, по существу, идет о внедрении в существующую систему и практику оказания психологической помощи принципиально нового подхода, основанного на христианской нравственности, который существенно расширяет, а точнее углубляет психологические возможности специалиста за счёт использования не только возможностей рассудка и психики, но и потенциала совести и сердца. Таким образом, сама жизнь и многочисленные вызовы времени активно вызывают к жизни направление кризисной и нравственно ориентированной христианской психологии как наиболее действенный и проверенный временем инструмент духовно-нравственной коррекции когнитивной сферы. Опыт работы Минской «Школы христианской психологии» убедительно показал, что у целого ряда социальных институтов, как религиозных, так и светских, в настоящее время есть реальная потребность в совершенно особой категории специалистов социально-психологического профиля, владеющих нравственно-ориентированным подходом. При этом с досадой приходится констатировать факт отсутствия в настоящее время и в России и в Республике Беларусь как самого направления нравственно ориентированной психологии, так и соответствующих учебных программ и учреждений для подготовки специалистов данного профиля. Говоря о практической стороне вопроса, следует честно признать, что многие направления и отрасли современной психологии, включая медицинскую, педагогическую, социальную, юридическую, семейную, кризисную, паллиативную и др., сегодня уже просто невозможно представить без нравственно ориентированной, т. е. христианской, основы. Специалисты в области нравственно ориентированной психологии в настоящее время уже востребованы во многих сферах человеческой деятельности: в медицинских учреждениях, в силовых структурах, в социальных службах, в хосписах, в домах инвалидов, в системе детского и дошкольного воспитания, в пенитенциарной системе, в системе МЧС и т. д. В значительной степени потребность в специалистах, владеющих основами христианской психологии, ощущается сегодня и в самой церкви со всей системой ее социальных институтов и служб, где активно функционируют воскресные школы, школы катехизаторов, социальные и паломнические службы, службы милосердия, социальные мастерские, миссионерские и духовно-просветительские программы и т. д. В силу резкого увеличения в последнее время общего числа психических расстройств и нуждающихся в душевной и психологической помощи, сил и возможностей традиционного душепопечения уже явно недостаточно для помощи всем нуждающимся и страждущим. В данной связи уже давно стоит вопрос о необходимости создания в епархиях и при благочиниях соответствующих душепопечительских и кризисных православно-психологических служб, которые могли бы снимать со священства чрезмерную нагрузку при работе с кризисными ситуациями, требующими не только душепопечения, но и профессиональной психологической помощи. Отдельного внимания заслуживает вопрос развития пастырской психиатрии, как клинической формы. Говоря другими словами, стоит вопрос развития целого направления и системы кризисной православно-психологической помощи, которой сегодня в регионах очень не хватает, поскольку единственным «кризисным психологом и душепопечителем» на провинции по-прежнему остаётся только священник. Таким образом, христианская нравственно ориентированная психология является в настоящее время не просто одним из направлений в числе прочих, а едва ли не самым действенным инструментом решения самых серьезных когнитивных проблем и одновременно уникальной методологией преображения человека и всего общества. К большому сожалению, первый опыт развития энтузиастами направления христианской психологии в России и Беларуси показал не готовность церкви и, прежде всего, епархиальных структур грамотно взаимодействовать с практиками в силу отсутствия соответствующих положений, директив и главное самих священнослужителей, компетентных в вопросах психологии. Но это не трудность, а историческая закономерность, которая в точности повторяется через 100 лет. В данной связи автор отдает себе отчет в сложности продвижения и утверждения парадигмы нравственно ориентированной христианской психологии в современном, по существу уже инфернальном, мире. Тем не менее, будущее у христианской психологии в информационно-сетевом мире есть, в отличие от душепопечения образца 18-го века, созданного для человека 18-го века и во многих сферах человеческой деятельности направление христианской психологии уже сегодня сможет сыграть стратегическую роль в решении наиболее сложных проблем, связанных с укреплением нравственности и созданием системы духовно-нравственных взаимоотношений между людьми на подлинно человеческой, т. е. на христианской, основе. Нет никаких сомнений в том, что нравственно ориентированная христианская психология сегодня востребована самой нашей жизнью и данное пособие является в какой-то мере отражением и удовлетворением этого социального запроса. Слова самой глубокой признательности и низкий поклон всем коллегам, работающим сегодня на этом непростом душевно-психологическом фронте и продвигающим людям христианскую психологию, как свет знания и удивительный инструмент исцеления, изменения и преображения человеческих умов и душ. О парадигме современной психологии Абсолютное большинство людей, включая психологов, совершенно не задумывается о том, что обозначает слово психология. Каково же бывает их удивление, когда они узнают о том, что психология, как наука о душе, в действительности не имеет совершенно никакого представления о собственном предмете – о душе, а занимается исследованием психики, как поверхностной оболочки когнитивной сферы. О, психология, наука о душе, по своему определению, и инструмент объяснения поведения человека. О, психология, царица гуманитарных дисциплин периода заката духовности, нравственности и человеческой культуры. О, психология, дитя гностицизма и воинствующего атеизма, что породило тебя и вызвало к жизни? В буквальном смысле психология (греч. ???? (психи) – душа; ????? (логос) – знание) – это знание души, или наука о душе, но правомерно ли считать современную психологию наукой именно о душе? Для исследования подлинного значения данного понятия следует углубиться в историю рождения и появления термина психология, происходящего от древнегреческого «психи», что буквально значит «дыхание» (жизни). С Психеей в образном значении мы впервые сталкиваемся в известном древнегреческом мифе «Об Эроте и Психее», где Психеей звали младшую и самую прекрасную из трех дочерей некой царственной особы. По мифу, благодаря своей неземной красоте Психея вначале затмила саму богиню Афродиту, попав в немилость к ней и своим сестрам, а затем из-за своей наивности и доверчивости еще и потеряла возлюбленного супруга Эрота, пролив на него во время сна горячее масло из лампадки, когда хотела увидеть, как божественный ветер уносит его в царство богов. На долю Психеи, в соответствии с мифом, выпали тяжкие испытания, но своим послушанием и трудолюбием Психея смогла вернуть себе любовь Эрота, и по его просьбе верховный Бог Зевс даровал ей бессмертие, превратив ее из человека в богиню, приобщив тем самым к бессмертию и к сонму бессмертных богов. Завистливые сестры Психеи, узнав о божественном ветре, уносящем в царство Зевса, захотели повторить подвиг Психеи и прыгнули с утеса в пропасть в надежде, что божественный ветер Зефир, унесший Психею и Эрота, также унесет и их в небесный дворец Зевса, но разбились насмерть о скалы. Позднее, по мифу, от брака Психеи с Эротом родилась богиня Волупия, олицетворяющая удовольствие и веселье. Не сложно догадаться, что образ Психеи в этом мифе очень точно символизирует образ человеческой души в ее бессмертном качестве и состоянии. Есть основания полагать, что поводом для этого мифа стал сам феномен двойственности человеческой природы, связанный с наличием человека внешнего (телесного) и человека внутреннего (душевно-духовного). Говоря другими словами, представление о душе изначально было отражением феномена двойственности человека с наличием двух основ – внешней и более вещественной телесной и внутренней невещественной бестелесной. При этом нет сомнений в том, что представление о душе базировалось на удивительном феномене неуничтожимости внутренней основы личности, которая, оставляя плоть, может существовать в некой бестелесной (душевно-духовной) форме в иной реальности, подобной сновидению, сохраняя при этом все атрибуты личности (сознание, память, чувство и т.д.), но не имея тела. «Как телу, когда совершенно разовьется во чреве, необходимо родиться, так душе, когда она достигнет положенного Богом предела ее жизни в теле, необходимо выйти из тела» (Преп. Антоний Великий, Наставления о доброй нравственности и святой жизни, 114). Таким образом, вполне логично допускать, что представление о душе зародилось изначально из факта двойственности человеческой природы, которая содержит в себе как бы два естества одновременно – внешнее, вещественное и смертное, с одной стороны, и внутреннее, невещественное и бессмертное, с другой. По существу это и есть выражение принципа одушевлённости или наполнения тела животворящим духом посредством души. «Жизнь есть соединение и сочетание ума (духа), души и тела; а смерть есть не погибель этих сочетанных (частей), а расторжение их союза» (Преп. Антоний Великий, Наставления о доброй нравственности и святой жизни, 93). Иными словами, учение о душе изначально возникло именно как способ постижения самого принципа жизни через понимание природы внутреннего человека, а также устройства реальности, в которой он пребывает и тех законов, которые управляют этой душевно-духовной реальностью. Упоминание о двойственности человеческой природы, как человеке внешнем (телесном) и человеке внутреннем (душевно-духовном), можно встретить в целом ряде философских трудов выдающихся греческих философов, среди которых наиболее известны труды Гераклита, Демокрита, Эмпедокла, Анаксагора, Фалеса и, конечно же, Платона. Одно из первых систематизированных упоминаний, касающихся души, можно встретить у Аристотеля в его знаменитом «Трактате о душе». Данный трактат состоит из трёх книг. В первой книге Аристотель обобщает и систематизирует опыт изучения души своими предшественниками по философской школе. Во второй книге он предпринимает попытку определения сущности, материи, формы и энтелехии (движущей силы) души. В этой же книге Аристотелем даётся по существу одно из первых определений души как формы бытийности, определяющей окончательную завершенность тела (греч. ??????? ??????????), и называются главные свойства и способности души: способность к развитию (устремлённость), способность к ощущению (чувственность) и способность к размышлению (осознанность) *. * Тричастность устройства души у Аристотеля тесно перекликается со святоотеческой мыслью о трёхсоставной природе души в которой также выделяется три движущих силы: желательная (воля), чувствительная (чувство) и рассудительная (ум). Из факта наличия у души трёх данных сил (способностей) Аристотель одним из первых исследователей обозначил различия между душами растений, животных и людей. В своей третьей книге, считающейся философским базисом психологии, как науки, Аристотель впервые даёт систематизированное представление о базовых чувствах (греч. ????????) – осязание, обоняние, слух, вкус, зрение и, кроме того, делает чёткое разграничение между ощущением и мышлением. В этом же труде он указывает и принципиальные свойства мышления: воображение и суждение. Заслугой Аристотеля можно считать то, что он одним из первых по существу философски обосновал и доказал сам факт двойственности человека в которой имеет место уникальное сочетание телесного начала и душевно-духовного. Т.е. сам факт наличия у человека его невещественного светового «двойника», обладающего всеми атрибутами проявленной личности – устремлённостью, чувственностью и сознанием и стал поводом для понимания данного феномена и возникновения такой дисциплины, как наука о душе. Таким образом, вовсе не психика, а природа светового «двойника», получившая название души, и стала в последующем объектом глубокого изучения для многих школ и практиков. Следует отметить, что Аристотель много писал и о других аспектах жизни души в таких трудах, как «О сновидениях», «О памяти и воспоминании», «О сне и бодрствовании» и др., что говорит о системности его подхода к изучению свойств души. Говоря о приписывании Аристотелю самого термина «психология», любопытно то, что не существует никаких подтверждений использования Аристотелем этого термина. Во всех его трудах содержится исключительно упоминание о душе. Термин «психология» в его современном значении науки о душе появился на свет гораздо позднее и принадлежит, как свидетельствуют многочисленные источники, немецкому философу Христиану Вольфу (24.01.1679 – 09.04.1754), который в своих трудах «Эмпирическая психология» (1732 г.) и «Рациональная психология» (1734 г.) впервые использовал данный термин. Вместе с тем лавры открывателя психологии, как науки, принадлежат известному немецкому врачу и физиологу Вильгельму Максимилиану Вундту (1832 – 1920), создавшему в 1879 году при Лейпцигском университете первую экспериментальную психологическую лабораторию. До этого в 1874 г. им был опубликован, пожалуй, один из первых научных трудов о психологии под названием «Принципы физиологической психологии». В архивах Лейпцигского университета сохранились отдельные статьи по теории чувственного восприятия, написанные в период 1858 – 1862 гг., где также есть упоминания о психологии, как научной дисциплине, представляющей интерес в аспекте изучения физиологической зависимости между мозгом и разумом. Позднее Вундт перешел от психофизиологии к социально-культурной психологии и его знаменитый фундаментальный труд «Психология народов», состоящий из 10 томов, положил начало активному развитию психологической науки во всём мире. К большому сожалению данный труд оставил в стороне исследования Аристотеля и всей греческой школы и прочно утвердил в психологии популярный в то время естественно-эволюционный принцип, согласно которому единственным движущим фактором развития сознания и мышления является общественно-историческая практика, на основе которой строятся все представления о материальном мире. Таким образом, в истории возникновения самого термина и понятия психология, мы обнаруживаем величайшую подмену принципиальных понятий и категорий. Понятие о душе или «психее», как неуничтожимой, бессмертной и самосознающей сущности, имевшее место в ранних исследованиях Аристотеля и всей греческой философской школы в начале XVIII века, было подменено более поверхностным и материализованным понятием «психики», имевшим отношение преимущественно к психофизиологии и поведению. Данное обстоятельство недвусмысленно наводит на мысль о том, что именно в этот период заката религиозной традиции и активного интереса к естественным наукам, зарождающаяся научная психология и потеряла свою бессмертную душу, а вместе с ней и душевно-духовную составляющую, сконцентрировавшись на внешней поведенческой стороне человека через призму естественнонаучных подходов. Другими словами, всё то сакральное и глубинное, что имело отношение к жизни внутреннего человека, и что изначально составляло предмет душевных исследований и интересов философской мысли, было отвергнуто и подменено тем поверхностным, что было доступно для опытно-экспериментального исследования. В итоге из сакрального знания о душе в её вневременном и энергийном (духовном) смысле, психология стала прикладной наукой о поведении в психофизиологическом значении и понимании. Мало кто из современных психологов знает о том, что параллельно с атеистической психологией в России с 17-го по 19-й век шло параллельное развитие и подлинной христианской психологии, а одной из первых русских книг по психологии была книга диакона, а в последствии протоиерея И. М. Кондорского «Наука о душе, или ясное изображение ее совершенств, способностей и бессмертия» вышедшая в 1796 г. в Москве и известная позднее, как «Наука о душе» Ивана Михайлова (Ананьев, 1947, с. 52; Ждан, 1990, с. 119). Мало кто из современных психологов знает о том, что русская православная психология пыталась встать на ноги, как самостоятельное направление, испытывая тяжелейшее давление европейской психологии. Во второй половине 18 века такие специалисты, как Я. П. Козельский, В. Т. Золотеницкий, Н. Н. Новиков, Д. С. Анчикова всерьёз поднимали тему души и природы её бессмертия. Параллельно к этой же теме и проблеме подходило и русское монашество и в журналах «Утренний свет», «Вечерняя заря» Н. Н. Новикова и его современников было опубликовано немало научных статей на тему понимания природы сознания через призму иерархии уровней мышления от рассудка до логоса. Таким образом, направлению русской православной психологии уже более 200 лет, а почему в трёхвековом диалоге она проиграла воинствующему гностицизму и уступила место атеистической психофизиологии и рефлексологии, сформировавшими парадигму современной психологии – это уже другой вопрос. Иными словами, правомерно говорить о том, что в середине 18 века произошла грандиозная подмена предмета изучения психологической науки, в результате которого категория души вышла из понятийного аппарата психологии, а подменившая её категория психики стала основным предметом психологии. При этом сама научная психология на начальных этапах своего развития имела преимущественно экспериментальный характер, ориентированный на опытный анализ психических свойств и явлений, что было свойственно всему естествознанию того времени. При этом другая сакральная сторона психологии, связанная с душевно-духовной стороной жизни человека, попросту выпала из поля зрения естественной науки, оставшись по ту сторону научной парадигмы. Позднее воинствующий атеизм основательно утвердился в парадигме научной психологии, окончательно отринув все упоминания о бессмертной душе, как религиозном пережитке примитивного религиозного сознания. Таким образом, в истории современной психологии мы находим с одной стороны разрыв изначальной традиции изучения души, а с другой стороны подмену исходного предмета изучения души на изучение психики, являющейся отражением лишь отдельных свойств души. На таком вот, по существу, бездушном базисе и родилась современная научная психология, совершив по истине «революционный» переход от сакральности и духовности к эпистемологии и гносеологии с подменой фундаментальной и глубинной категории души преходящей и более поверхностной категорией психики. Именно эту величайшую подмену сегодня можно наблюдать в истории развития психологии, которую дают самые разные источники и в том числе свободная электронная энциклопедия «Википедия». Предмет психологии в традиционных представлениях – Душа (все исследователи до начала XVIII века) – Явления сознания (английская эмпирическая ассоцианистская психология – Д. Гартли, Джон Стюарт Милль, Александр Бэн, Герберт Спенсер) – Непосредственный опыт субъекта (структурализм – Вильгельм Вундт) – Интенциональные акты сознания (функционализм – Франц Брентано) – Происхождение психических деятельностей (психофизиология – Иван Михайлович Сеченов) – Поведение (бихевиоризм – Джон Уотсон) – Бессознательное (психоанализ – Зигмунд Фрейд) – Процессы переработки информации и результаты этих процессов (гештальт-психология – Макс Вертгеймер) – Личный опыт человека (гуманистическая психология – Абрахам Маслоу, Карл Роджерс, Виктор Франкл, Ролло Мэй) – Трансперсональный опыт (интегративная психология – Кен Уилбер, В. В. Козлов) и т. д. Данная последовательность этапов развития психологической науки более чем убедительно говорит о том, что с конца восемнадцатого века психология полностью отошла от категории души, переключившись на закономерности психофизиологии и основных форм психической деятельности: темперамента, характера, восприятия, мышления, памяти, ощущения, эмоций, мотивации и т. д. Общая схема основных этапов развития психологической науки,отражающая эволюцию научных представлений Таким образом, в самом широком смысле парадигма современной научной психологии – это по существу научный способ объяснения человеческого поведения исходя из естественнонаучного понимания природы самого человека. При всей банальности и простоте этого вопроса становится крайне интересно, как же понимают и объясняют поведение человека современная естественная наука и рациональная психология? Для большинства современных учёных с точки зрения естественнонаучного мировоззрения сегодня не вызывает сомнений то, что человек представляет собой особый биологический вид Homo Sapiens (Человек Разумный) рода Люди (Homo) из семейства гоминид в отряде приматов, единственный живущий в настоящее время. По мнению современной науки от современных человекообразных обезьян кроме ряда анатомических особенностей, человек отличается значительной степенью развития материальной и нематериальной культуры, включая изготовление и использование орудий труда, а также способностью к членораздельной речи и развитому абстрактному мышлению. Любопытно то, что на генетическом уровне отличия между человеком и человекообразными обезьянами минимальны и составляют одну хромосому, которая у обезьян разделена на две части (2А и 2В). В этом отношении недопустимо и даже кощунственно выглядит сама возможность допущения прямого происхождения человека от обезьяны и, прежде всего, по тому насколько разнятся когнитивные и творческие возможности человека и даже самой «продвинутой» обезьяны. При этом самый убийственный для всех эволюционистов вопрос, сформулированный более 100 лет тому назад – «а зачем, собственно, обезьяне интеллект философа или учёного, если она по сей день чувствует себя прекрасно, оставаясь обезьяной?» – по сей день остаётся без ответа. Ни для кого из думающих людей нет сомнений в том, что сходство внешнее и физиологическое ни в коей мере не может оправдывать бездонной интеллектуальной и культурологической пропасти между обезьяной и человеком. Говоря другими словами, для Духа, способного творить любые формы, форма тела вообще не имеет значения, как и не составляет никакого труда Духу сотворить любую форму. В данной связи для любого думающего человека сегодня уже не вызывает сомнений тот факт, что дух никоим образом не зависит от формы тела и физиологии, как естественное свойство и состояние самой Вселенной, которое никак не может быть продуктом «саморазвитого раздражения» на основе эволюции биологических видов, как думали первые эволюционисты. Ещё в 1959 году в своей книге «Физиология нервных клеток» ведущий нейрофизиолог, лауреат Нобелевской премии 1963 г. по физиологии и медицине, автор физиологической концепции синапсов – Джон Кэрью Экклс (1903 – 1997 г) писал: «Наш мозг не обладает сознанием, как таковым, но сознание способно вступать в контакт с нервными клетками через квантовые эффекты за счёт выделения синаптических медиаторов – молекул, которые передают нервные импульсы в дендронах – сходящихся древовидных отростках пирамидальных клеток коры головного мозга в которые и входит дух или сознание для контактов с физическим телом». Научный прогресс в области исследования нейронных сетей сознания уже в ближайшее время сможет приблизиться к доказательству и подтверждению единого принципа управления сознанием всего сущего. Иными словами, весь тварный мир насквозь пронизан осознанием, которое имеет внеземную природу как отражение великого творческого начала, именуемого Богом (Духом). Проще говоря, нейронно-сетевой принцип управления сознанием убедительно говорит о том, что дух первичен, а тело вторично, как «питательная среда» для взращивания сознания и плодов духа. Отсюда и вытекает принцип бессмертия души, как нейронно-сетевой основы человеческой личности, которая может существовать без тела (физиологии). Общий вид нейронной сети мозга и Вселенной Таким образом, по мере развития научного познания тезис о материальной природе сознания, ставшего «естественным» результатом эволюции раздражения до уровня рассудка (мышления) выглядит всё более детским и наивным. Американский нейрофизиолог Джозеф Боген, получивший в 1981 г. Нобелевскую премию по физиологии за исследования функциональной специализации полушарий мозга, сравнивал сознание с ветром: «увидеть и поймать его нельзя, но очевидны результаты его деятельности – гнущиеся деревья, волны или даже цунами». В данной связи одна из базовых установок парадигмы современной научной психологии в объяснении поведения человека, как высшего «социального животного», дошедшего путём эволюции до «нравственного» и «духовного» состояния, выглядит всё более нелепо и глупо. Ей на смену сегодня уже пришла нейронно-сетевая модель, которая уже вплотную приблизилась к объяснению структуры сознания и феномена души, как волнового «двойника» с точки зрения квантовых принципов работы сознания, как тонкой нейронно-синаптической сети материи души. Последние исследования и разработки в области искусственного интеллекта уже дают все основания говорить о нейросетевой основе сознания. Иными словами, существующий уже более 100 лет материалистический базис парадигмы рациональной психологи всё больше устаревает и нуждается в соответствующем духовно-нравственном обновлении с одной стороны в свете духовных, а с другой – в свете новейших научных представлений. Таким образом, одним из главных недостатков существующей парадигмы академической психологии является её концентрация только лишь на физиологической стороне природы и поведения человека, вследствие чего совершенно упускается из поля зрения высшая, а точнее глубинная сторона жизнедеятельности человека – душевно-духовная, которая является определяющей. Проще говоря, гносеологический базис рациональной психологии строится таким образом, что в него изначально попадают только те явления и категории материального порядка, которые поддаются фиксации и экспериментальному подтверждению. При этом всё то, что не может быть зафиксировано и подтверждено экспериментально, соответственно, отрицается и не попадает в поле зрения парадигмы психологии. Именно по этой причине абсолютное большинство духовных артефактов и феноменов тонкого характера, имеющих официальное подтверждение и признание, таких как нетление, целительство, ясновидение, чудотворение, мироточение, пророчество, взаимодействие с духами и т.д., имеющих отношение к сверхъестественному знанию, просто не находят места и объяснения в рамках парадигмы рациональной психологии. В этом отношении становится очевидна ограниченность существующей парадигмы академической психологии, которая может иметь дело только с естественным знанием, тогда как всё сверхъестественное просто не находит своего объяснения в рамках данной парадигмы. Таким образом, исходя из вышесказанного, объектом парадигмы современной рациональной психологии изначально является не вся когнитивная сфера человека в её многоуровневом (многослойном) понимании плоскостей психического, душевного и духовного, а только поверхностный уровень психического, причём, через призму психофизиологического, т.е. материального. Душевная и духовная сторона бытия человека, где и сконцентрирована суть природы человека, как были, так и остаются закрытыми для парадигмы современной рациональной психологии. Как и в случае с исследованием информационной структуры ДНК, открывшей перед исследователями уровень за уровнем и горизонт за горизонтом перспектив познания, структура человеческого сознания также открывает перед исследователями горизонт за горизонтом уровней, которые свидетельствуют о невообразимой иерархической сложности глобальной сети сознания, устроенной по типу вселенского интернета. При этом самым удивительным оказывается то, что идея Бога вовсе не противоречит нейронно-сетевой модели, поскольку управление глобальной сетью человеческой когниции (познания) может осуществляться централизованно, как и управление интернетом. Таким образом, уже научно доказано, что когнитивная сфера человека представляет собой совершеннейшую токопроводящую сеть, состоящую из триллиона нейронов и квадриллиона образуемых ими нейронных связей, причём, сеть открытую, которая обладает уникальной способностью к структурированию (упорядочиванию) и расширению, т.е. к росту. При этом может существовать бесчисленное множество способов и направлений структурирования этой сети когниции, имеющей древовидную структуру. Эта мысль очень тесно перекликается с Евангельской притчей о зерне горчичном, которое будучи менее всех зёрен, может разрастаться до размеров большого древа. «Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его» (Мф.13:31—32). Теперь становится более понятной цель и задача исследователей человеческой души, которые стремились выйти на уровень познания Духа, как источника жизни и бессмертия. «Я признаю, что такая тончайшая стихия есть, всё проникает и всюду проходит, служа последней гранью вещественного бытия. Полагаю при сем, что в этой стихии витают все блаженные духи – ангелы и святые Божии, – сами, будучи облечены в некую одежду из этой же стихии» (Св. Феофан Затворник, Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться, Глава 13). В данной связи становится совершенно очевидно, что парадигма академической психологии имеет колоссальный когнитивный пробел, связанный с отсутствием целостного представления о материально-духовной природе человека, как взаимосвязи телесного и душевно-духовного, а имеет только одностороннее и поверхностное представление о психическом. Здравый смысл неизбежно подсказывает, что парадигма подлинно научной психологии никак не может ограничиваться объяснением одной только внешней и психофизиологической стороны человека, как высшего «социального животного», наделённого рассудком. Парадигма подлинно научной психологии должна учитывать, если не доминанту, то хотя бы альтернативу духовно-нравственного начала в человеке наряду с рационально-эгоистическим, а потому обязана иметь научное обоснование духовно-нравственной основы, лежащей в основе здравого мышления и поведения человека. К сожалению, в парадигме современной научной психологии имела и продолжает иметь место «фрейдо-юнгианская», т.е. эгоцентрическая модель человеческой личности, как нормальное состояние когниции и в данной связи проблему доминанты эгоизма в человеческой природе, как отражение психической «нормы», можно считать самой главной нравственной проблемой парадигмы современной научной психологии. Именно поэтому вопросы понимания душевно-духовного, т.е. энергийно-информационного устройства человека через призму высшего духовно-нравственного смысла человеческой жизни в контексте бессмертия личности и продолжения жизни после смерти тела, являются для парадигмы рациональной психологии крайне сложными и необъяснимыми рационально. В данной связи с грустью приходится констатировать тот факт, что практически вся современная психология во всём богатстве её направлений, отраслей и школ, носит сугубо поверхностный, т.е. рационально-потребительский и временный характер смысла только телесной жизни, не думая о смысле душевно-духовном. Это ни что иное, как утверждение в психологии принципа «вечной смерти» и девиза – «один раз живём, поэтому бери от жизни всё!». Следствием этого является наличие большого числа противоречий, нестыковок и искажений, которыми изобилует вся рациональная психология и которые связаны лишь с одной причиной – отсутствием полного (целостного) представления о материально-духовной природе человека через призму тримерии тело-душа-дух. Забегая слегка вперёд, хочется успокоить взыскательного читателя и сказать, что способ непротиворечивого совмещения материи и духа в одном подходе, конечно же существует и всех недостатков противопоставления материи и духа лишена парадигма нравственно ориентированной христианской психологии, как интегрированной, о которой позднее и пойдёт речь. А пока ещё раз отметим самые главные недостатки и наиболее узкие места парадигмы академической психологии. 1. Одним из наиболее узких мест парадигмы академической психологии является то, что она не имеет строгого научного объяснения, основанного на неизменных фактах, а имеет дело с интерпретацией фактов, т.е. субъективным (отражённым) их толкованием и объяснением. Иными словами, в отличие от ряда точных и фундаментальных наук, в психологии не используется чёткое научное объяснение фактов и явлений, а используется метод их произвольной и субъективной интерпретации, т.е. преломления через призму сознания, мировосприятия и уровня компетентности того или иного специалиста. Очевидно, что при таком подходе к оценке и интерпретации различных когнитивных процессов, явлений и состояний крайне высока вероятность ошибки и погрешности из-за влияния человеческого фактора. Именно по этой причине ряд учёных и научных сообществ до сих пор не признают психологию в качестве подлинно научной дисциплины. 2. Вторым узким местом парадигмы академической психологии является отсутствие у неё чёткого представления о природе человека и структуре человеческой личности в первичном, т.е. духовно-нравственном понимании. Следствием этого является отсутствие и единой научно обоснованной концепции развития духовно-нравственной личности. По этой же причине в парадигме академической психологии отсутствует и верное представление о высшем человеческом предназначении, т.е. о смысле человеческой жизни в духовно-нравственном понимании, а не рационально-потребительском. Отсутствие в парадигме современной психологии концептуальной модели совершенной личности порождает проблему размытости представлений о подлинной человечности в духовно-нравственном её понимании. В этой связи человеческую личность современная психология не столько собирает (от частного к целому), сколько расчленяет и фрагментирует на отдельные составляющие и свойства (ощущение, восприятие, представление, память, мышление, воображение, речь, внимание, эмоции, воля, бессознательное и т. д. и т.п.), в итоге ещё больше теряя целостность человеческого образа. Именно такой собирательный и научно обоснованный «образ» совершенной в духовно-нравственном отношении человеческой личности, который мог бы служить ориентиром в утверждении подлинной человечности во всех её смыслах, по сей день отсутствует в парадигме академической психологии. В то же время имеет место набор различных концепций и теорий, в которых личность рассматривается исключительно с функциональной точки зрения. – А. Н. Леонтьев – Личность – совокупность общественных отношений, реализующихся в многообразных деятельностях. – С. Л. Рубинштейн – Личность – «живой человек из плоти и крови», вплетенный во множество отношений к миру; эпицентр «взрывных» изменений бытия; бытие, переходящее в идеальную форму. – В. А. Ганзен – Личность – общественный индивид, объект и субъект социальных отношений и исторического процесса, проявляющий себя в общении, в деятельности, в поведении. – И. С. Кон – Понятие личности обозначает человеческого индивида как члена общества, обобщает интегрированные в нем социально значимые черты. – Б. Г. Ананьев – Личность – субъект общественного поведения и коммуникации. – А. В. Петровский – Личность – человек как общественный индивидуум, субъект познания и объективного преобразования мира, разумное существо, обладающее речью и способное к трудовой деятельности. Любопытно, что ни в одном из выше приведенных определений личности, данных ведущими специалистами академической психологии в свете социоцентричных представлений, не встречается даже упоминания о духовно-нравственной стороне человеческой личности, которая, по сути, является определяющей. 3. Говоря о парадигме академической психологии, нельзя не отметить такой её характерной особенности, как методологического непостоянства, связанного с отсутствием неизменного ценностного (аксеологического) базиса и опять-таки духовно-нравственного. Проще говоря, современная психология в методологическом отношении представляет собой нечто непостоянное и аморфное, что постоянно изменяется и трансформируется, находясь как бы в бесконечном хаотичном движении и поиске наилучших способов объяснения поведения и форм удовлетворения запросов. Данная особенность парадигмы академической психологии послужила поводом для появления многочисленных шуток и анекдотов о психологии, где та сравнивается с представительницей «древнейшей профессии» в силу порочного стремления максимально угодить клиенту любым способом. Конъюнктурный паттернализм современной психологии стимулирует процесс появления всё «новых» терминов, понятий и технологий (подходов) по принципу усложняющегося «морфоящика» растущих потребностей клиентуры. Специалисты насчитывают в настоящее время уже более 400 отраслей, школ и направлений психологии многие из которых уже откровенно противоречат друг другу. 4. Четвёртой особенностью парадигмы академической психологии является отсутствие у неё неизменного нравственно-этического кодекса дисциплины и специалиста. Проще говоря, светский психолог не несёт практически никакой ответственности за результат своей работы и клиент фактически оплачивает только время, затраченное специалистом. Данное обстоятельство можно считать одной из главных причин активной нравственно-этической деградации светской психологии в последнее время на фоне её коммерциализации и превращения в направление бизнеса, частного предпринимательства и сферы платных услуг. К чести психологической науки следует отметить, что в 1965 г. Американской психологической ассоциацией были приняты т.н. этические стандарты психолога, в которых говорилось больше не о нравственности и этике, а о правовой, финансовой, организационной и конфиденциальной стороне отношений психолога и клиента. К слову, раздел Моральные стандарты был ограничен всего одним предложением: «Психолог в своей практике обнаруживает восприимчивость к социальным нормам и моральным требованиям общества, в котором он работает; он понимает, что нарушение принятых моральных и правовых стандартов с его стороны может вовлечь его клиентов, студентов или коллег в позорные личностные конфликты и нанесет ущерб его собственному имени и репутации его профессии». В 1987 г. в Мадриде на съезде руководящего совета Официального общества психологов (ООП) был принят более развёрнутый перечень этических стандартов работы психолога, состоящий из 65 пунктов, который и по сей день лежит в основе психологической этики. 5. Пятой отличительной и, пожалуй, наиболее характерной особенностью парадигмы современной академической психологии является её откровенно эгоцентрическая направленность, поскольку ядром данной парадигмы, как уже говорилось, по-прежнему выступает фрейдо-юнгианская концепция психического бытия, как взаимодействия Эго – Ид – Супер Эго, которая утверждает эгоизм нормой человечности и не даёт эгоизму никакой духовно-нравственной (христианской) альтернативы. Данная концепция была сформулирована впервые одним из основателей направления научного психоанализа З. Фрейдом, дополнена его последователями и положена в основание многих направлений и школ современной аналитической психологии. Данный эгоцентрический принцип устройства и организации психического бытия в парадигме рациональной психологии считается не просто естественным и нормальным, но единственно правильным и по существу безальтернативным. Если взглянуть на основные направления в развитии психологии личности, то это будет эволюция преимущественно эго личности, заложенная ещё Зигмундом Фрейдом в основах психоанализа и развитая впоследствии по основным векторам и направлениям психологической науки: Глубинная психология личности – психоанализ З. Фрейда – индивидуальная психология А. Адлера – аналитическая теория личности К. Г. Юнга – эго-психоанализ Э. Эриксона – транзакционный анализ Э. Берна Психопатология – теория психопатологии К. Ясперса – теория личностных акцентуаций К. Леонгарда – патопсихология личности Б. В. Зейгарник – клиническая психология личности П. С. Гуревич Экзистенциальная психология – экзистенциальная психология – И. Ялом, Р. Мэй, Дж. Бьюдженталь. – логотерапия В. Франкла – экзистенциальный анализ А. Лэнгле Когнитивная психология – теория личностных конструктов Дж. Келли – социально-когнитивная теория личности А. Бандуры – социально-когнитивная теория личности Дж. Роттер Гуманистическая психология – гуманистическая теория личности А. Маслоу – гуманистический психоанализ Э. Фромма – человеко-центрированный подход К. Роджерса Интегративная психология – интегративная психология Кена Уилбера – психосинтез Р. Ассаджиоли и др. К настоящему времени академическая психология в атеистическом (физиологическом) смысле уже миновала пик своего развития, как научной дисциплины и многие специалисты отмечают сегодня кризис рациональной парадигмы из-за её следования ложным гедонистическим принципам и установкам. Наиболее ярко гедонистическая направленность парадигмы современной психологии проявляется в иерархии и структуре потребностей личности по А. Маслоу (1908—1970), который одним из первых создал модель иерархии потребностей личности, а точнее эго личности в виде пирамиды. Данная модель в настоящее время по-прежнему является хрестоматийной, утверждая примат физиологического и телесного над духовно-нравственным. Пирамида Маслоу 1. Физиологические потребности (голод, жажда, половое влечение и т. д.), 2. Потребность в безопасности (чувство уверенности, избавление от страха и неудач и т.д.), 3. Потребность в принадлежности к общности и любви (быть принятым другими, любить и быть любимым и т.д.), 4. Потребность в уважении и признании (достижение успеха, одобрение, известность и т.д.), 5. Потребность в познании (знать, понимать, уметь, исследовать и т.д.), 6. Эстетические потребности (гармония, порядок, красота и т.д.), 7. Потребность в самоактуализации (практическая реализация своих целей, способностей и своей личности). 6. Шестой отличительной особенностью парадигмы современной академической психологии, вытекающей из её ядра (эго), является её откровенно гедонистический характер, ориентирующий сознание на поиск удовольствия, которое и выступает в данной модели сознания основным и единственным критерием ценности и смысла человеческой жизни. Говоря другими словами, для носителя гедонистического мышления и мировоззрения лишь то имеет в жизни смысл и ценность, что связано с получением удовольствия и удовлетворения. При этом всё то, что не связано с получением от жизни удовольствия и удовлетворения, особой ценности для носителя гедонистического эго-мышления не представляет. Не сложно понять, что гедонистический характер парадигмы академической психологии не способствует формированию нравственной личности, а тем более духовной, поскольку стимулирует паразитарный, эгоцентрический и сугубо потребительский подход к жизни, который и порождает большинство психологических проблем современного человека. Гедонистическая и эвдемоническая природа парадигмы современной психологии наиболее ярко проявляется сегодня в её прикладных подходах и технологиях, ориентированных на удовлетворение практически уже безграничных потребностей общества тотального потребления. Именно из принципиального несоответствия двух основополагающих мировоззренческих доктрин и подходов к жизни – эгоистического и духовно-нравственного (жертвенного) и берёт своё начало разворачивающийся цивилизационный кризис. 7. Седьмой отличительной особенностью парадигмы современной академической психологии, вытекающей из её гедонистической направленности, является отсутствие в ней чёткого представления о высшем человеческом предназначении и смысле человеческой жизни через призму неуничтожимости души и личности. Как уже говорилось, парадигма рациональной психологии в настоящее время не имеет представлений о душе, как бессмертной и неуничтожимой энергийно-информационной основе личности и процессе существования души в духовном мире. Таким образом, категория смерти, как способа разделения тела, души и духа для парадигмы современной рациональной психологии является абсолютно тупиковой, т.е. «бессмысленно» и трагически прерывающей процесс жизни, как процесс получения удовольствия. В то же время в парадигме христианской психологии имеется, пожалуй, одно из наиболее ёмких и полных представлений о смысле человеческой жизни и смерти в высшем духовно-нравственном понимании. Забегая слегка вперёд, можно сказать, что ничто так кардинально не меняет представление о смысле человеческой жизни, как осознание факта неизбежности смерти, которая и открывает перед душой и личностью высший духовный смысл существования. 8. Говоря об узких местах парадигмы академической психологии, нельзя не отметить и факта общей «молодости» самой академической парадигмы, поскольку с момента её создания, как научной дисциплины, прошло немногим более 140 лет. Для науки о человеческой душе это вне сомнения ещё «младенческий возраст», который не может характеризовать психологию, как серьёзную науку, имеющую под собой основательную социально-историческую основу, подтверждённую и проверенную не одним поколением. Иными словами, когнитивный возраст психологии, как науки, не даёт никаких оснований всерьёз воспринимать её в качестве некой «фундаментальной» научной дисциплины о когнитивной сфере, а тем более в роли подлинной «науки о душе», как «альтернативе» религии, пришедшей на смену традиционным представлениям о душе. Отдельным аспектом можно отметить и игнорирование парадигмой рациональной психологии исторического опыта душепопечения и опыта христианской психологии, как знаний о душе, отражённых в трудах богословов и русских православных психологов конца 18-го века (И. М. Кондорского, П. С. Авсеньева Я. П. Козельского, В. Т. Золотеницкого, Д. С. Анчикова, Н. Н. Новикова и др.). Таким образом, подводя некоторый предварительный итог всем рассуждениям об узких местах и недостатках парадигмы академической психологии, как «науки о душе» по определению, вышедшей из недр греческой философии, можно сказать, что научная психология во всём богатстве её отраслей, направлений и школ, несмотря на востребованность психологической помощи в настоящее время переживает глубокий духовно-нравственный кризис, связанный с подменой предмета изучения и секулярной направленностью самой дисциплины. Рост в последнее время популярности эзотерики, парапсихологических, трансперсональных и интегрированных подходов, пытающихся совмещать научные знания с религиозными и оккультными, свидетельствует об ограниченности общего методологического базиса современной научной психологии и его неспособности объяснять многие когнитивные явления, процессы и феномены тонких душевно-духовных порядков, требующие знаний другого типа. Одной из попыток решения данной проблемы и проблемы дезинтеграции различных направлений и отраслей психологии можно считать рождение в конце 80-х годов прошлого века направления «интегративной» или «духовной психологии», которая довольно быстро овладела умами многих прогрессивных специалистов. Лидером данного направления считается известный американский психолог, философ и писатель Кен Уилбер, основавший в 1988 г. первый в мире исследовательский центр по изучению научных и социальных вопросов в рамках интегрального подхода. Данный центр, названный позднее «Интегральным институтом», а ещё позже «Институтом интегральной психологии» и стал научной площадкой для создания нового интегративного направления в научной психологии. В настоящее время по всему миру существует уже целая сеть подобных институтов. Есть такой институт и в России (Санкт-Петербурге) под названием «Институт интегральной психологии и психотерапии». Не вдаваясь глубоко в детали интегративной концепции Кена Уилбера, которого на западе называют ни много ни мало, а «Эйнштейном в области человеческого сознания», можно отметить, что за данной интегративной идеей стоит эзотерика, тяготеющая к философии NewAge и берущая свои корни в ведической традиции. Впервые термин «интегральная психология» был описан ещё в 1940-х годах Индрой Сеной – профессором психологии делийского университета, учеником известного индийского практика Шри Ауробиндо, основавшего школу т.н. интегральной йоги. По мнению Сены, данный термин предназначался для описания психологических наблюдений Ауробиндо. Позднее в 1986 г. под эгидой Международного центра образования Шри Ауробиндо вышла в свет книга «Интегральная психология: психологическая система Шри Ауробиндо». Таким образом, по существу смысл интеграции К. Уилбера состоял преимущественно в возможности расширения сознания посредством специальной практики трансперсонализации или когнитивного перехода от состояния малого ума (человеческого) к уму большому (божественному). Нельзя не отметить, что данный вид «интеграции» по К. Уилберу является, не чем иным, как попыткой по большей части грубого механистического соединения в одном подходе психологии и духовности или возможности прямого расширения сознания посредством системы духовных посвящений. При всей внешней экзотичности и привлекательности интегративного подхода Кена Уилбера, он не получил большого практического распространения, поскольку по большей части – это была не столько реальная практика, дающая ощутимые результаты, сколько эзотерическая философия, пытающаяся лишь теоретически объяснить и обосновать феномен духовности. В данной связи нет ничего удивительного в том, что «интегральная психология» Кена Уилбера стала по существу одной из форм современной «психологической эзотерики», в которой в качестве духовной основы были взяты мистические учения Востока и Запада. При этом чёткое понимание природы и структуры человеческой личности в её душевно-духовном смысле и духовно-нравственном значении в интегративной психологии Кена Уилбера по-прежнему отсутствовало. В настоящее время К. Уилбером издано множество книг, включая книгу «Интегральная духовность», которая, по его мнению, должна стать завершением его концепции «Интегрального сознания». Пример интегративной психологии Кена Уилбера приведен здесь с той целью, чтобы показать условность и относительность «интеграции» в рамках существующей парадигмы психологии. В то же время направление интегративной психологии является в значительной степени перспективным, поскольку являет собой яркий пример синтеза современной психологии и религии. При всей привлекательности и перспективности интегративной идеи, поддержанной многими и в тои числе ведущими специалистами, в ней по-прежнему, осталась совершенно не отраженной идея духовно-нравственной природы человека, как формы выражения человеческого совершенства в его духовно-нравственном качестве и состоянии. Главная заслуга интегративной психологии Кена Уилбера состоит в том, что он по существу расширил существующие рамки представлений рациональной психологии о природе сознания вообще и человеческого в частности и ввёл в парадигму академической психологии понятие о «большом уме» (божественном сознании), которое ломает все стереотипы эволюционной теории. Говоря о современном состоянии научной психологии во всём многообразии её направлений и отраслей, нельзя не сказать о том, что она приобрела утилитарный уклон, связанный с адаптацией сознания человека ко всё более усложняющемуся информационному и сетевому миру, где задают тон информационные технологии и технологии дополненной реальности, ставящие перед человеком соответствующие задачи. В этой связи имеет место опасность сращивания современной психологии и информатики в виде т.н. соционических технологий создания интегральных матриц поведения и образа жизни человека в современном информационном мире на основе базовых психотипов. Для информации: соционика – это одно из направлений в прикладной психологии, в основу которого положена психоаналитическая концепция типов личности и взаимоотношений между ними, основанная на типологии К. Юнга и теории информационного метаболизма. Впервые о соционике заговорили в начале 1970-х годов после публикации литовским социологом, психологом и экономистом Аушрой Аугустинавичюте работы под названием «О дуальной природе человека» (Вильнюс, 1980). В качестве основного материала для первого труда по соционике послужила работ Карла Юнга «Психологические типы». Речь идёт о первой фазе и ступени кибернетизации человека и всего человечества посредством сращивания машинного мышления (цифрового) с человеческим (аналоговым) и навязывания сознанию жестких схем и алгоритмов поведения на основе моделируемых экономико-математических (соционических) матриц, которые индивидуально просчитываются компьютером по специальной программе, исходя из базовых психологических параметров и психотипа данного человека. Конечной фазой и ступенью кибернетизации человека может стать практически полное программирование поведения человека, что будет равносильно информационному рабству. Чрезмерная информатизация повседневной жизни в отрыве от духовно-нравственного развития человеческой личности является сегодня крайне настораживающей тенденцией, которая чревата ростом когнитивных противоречий, серьёзными душевно-духовными кризисами экзистенциального характера и утратой смысла жизни с активизацией суицидального поведения. О природе эго и его устройстве Эгоизм за последние десятилетия настолько глубоко и основательно укоренился в человеке, что большинство людей считает сегодня его наличие главным признаком нормальности, но эгоизм никогда не был «нормой» человечности, поскольку он порождение демонизма. О, пресловутый эгоизм, соблазнительное «Я-блочко» познания добра и зла, основа человеческой самости и грехопадения. О, полновластный владыка всего существа ветхого человека, падший ум в его состоянии эго рассудка и эго мышления, воспринимающего всё исключительно через призму «Я». О, незримый хищник и тиран, скрытый в недрах человеческой личности и выходящий на поверхность всеми страстями души, какова твоя сущность и существует ли способ постижения твоей алчной природы, привнесённой некогда хитростью и обманом в целомудренное человеческое естество? Да, отвечают аскетика, святоотеческая психология и духовное наследие святых отцов Церкви, способ познания природы человеческого эгоизма (самости) существует и многие подвижники через аскетическую практику, посредством глубокого покаяния и работы со страстями раскрыли многие секреты устройства эгоизма и основополагающие механизмы его работы. Что же такое человеческий эгоизм и эгоцентризм, как состояние сознания, в его сущностном понимании особого способа Я-восприятия, Я-мышления и Я-мировоззрения современного человека? Начинать исследование эгоизма следует с этимологии данного термина и понятия. Буквально эгоизм значит «Я-изм», поскольку само понятие «эго» происходит от латинского «ego», что значит «Я». Иными словами, эгоизм – это особый способ организации мышления и восприятия через призму личного человеческого «Я» со всеми признаками и особенностями, присущими этому «Я». Речь идёт, прежде всего, о системе поддерживающих «Я» качеств и полноте власти «Я» над человеком – от ненависти к самому себе до безграничной любви. Можно сказать, что эгоизм – это форма проявления человеком самости, как высшей распорядительной роли эго, т.е. «Я» от безграничного себялюбия – до ненависти к себе (вплоть до суицида). Таким образом, для эгоизма характерно качество самости (я сам), как неограниченной распорядительной функции «Я», которая направлена на все сферы человеческой мыследеятельности по всему спектру возможностей личности. Чаще всего эгоизм проявляет себя в виде извращённого самолюбия, как главной и доминантной установки любви себя превыше всего другого. В этом отношении эгоизмом можно назвать такой тип организации человеческой мыследеятельности, который определяется бессознательным внутренним стремлением только к личной пользе и выгоде с нежеланием интересы других людей и коллективные интересы ставить выше личных. Эгоизм всегда предполагает совершенно особый тип организации и структурирования когнитивной сферы, который можно назвать эгоцентризмом. Эгоцентризм – это такой способ структурирования когнитивной сферы, в котором эго выступает своего рода «ядром» или центром сосредоточения всех интересов эго личности, замыкая на себя все когнитивные связи. Таким образом, эго представляет собой в эгоцентрической структуре личности некую условную точку фиксации «Я» и сосредоточения всех когнитивных связей. Принцип гравитации эго Из данной схемы понятно, что при эгоцентризме в центре когнитивной сферы находится некое абстрактное человеческое «Я», наделённое при этом совершенно конкретными функциями, правами и полномочиями. Именно это человеческое «Я», будучи по существу виртуальной структурой или когнитивной проекцией реальной личности, фактически замыкает на себя всю полноту власти над человеком, становясь своего рода «царём» внутри личности. Примечательно то, что «Я» не возникает из ниоткуда, а целенаправленно формируется в процессе обучения и воспитания. Иными словами, эго представляет собой весьма динамичную и саморазвивающуюся систему, которая имеет устойчивую тенденцию к росту и укреплению, подобно «растению». Иными словами, при благоприятных условиях, эго способно расти и укрепляться до значительных размеров, становясь не просто доминантой, а единоличным и полновластным «хозяином» всей системы сознания, формируя и утверждая соответствующее эгоцентрическое мышление и мировоззрение, как единственно правильное. Носителей именно такого типа эго мышления и мировоззрения называют совершенными эгоистами, которые не видят в жизни никого и ничего, кроме себя. Говоря об эгоизме, невозможно не коснуться вопроса истории исследования его структуры. Одна из первых моделей структуры эго была предложена основателем психоанализа З. Фрейдом в начале 20-х годов прошлого века («Психология масс и анализ человеческого Я» 1921 г). Как уже говорилось ранее, характерной особенностью парадигмы академической психологии является то, что в основу модели и структуры личности изначально был положен принцип эгоцентризма, который и был сформулирован Зигмундом Фрейдом в его троичной концепции Эго (Я), Ид (Оно) и Супер Эго (Сверх Я). Эго (Я) представляет собой по Фрейду ту часть человеческой личности, которая осознаётся как повседневное «Я» и находится в контакте с окружающим миром посредством восприятия и ощущения. По мнению того же Фрейда «Я» формируется в самом человеке в определённый момент зрелости из неких базовых структур бессознательного по мере формирования личности, становясь со временем основой всего сознательного. Ид (Оно) – представляет собой два полярных и постоянно противоборствующих начала в человеке – конструктивное (либидо) и деструктивное (мортидо), взаимодействие которых и порождает по мнению того же Фрейда всю сознательную активность человека во всём богатстве впечатлений, ощущений, эмоций, переживаний и чувств. Супер Эго (Сверх Я) – представляет собой по мнению того же Фрейда глубинные и неосознанные родительские образы наследственного (архетипического) характера или управляющие социальные программы, которые «сами собой» активизируются по мере роста и развития психики. По его мнению, именно с ними и связана религиозность человека и мысли о Боге, как «большом отце». Следует отметить, что данная схема выглядит весьма обоснованно с рационально-психологических представлений, хотя с точки зрения христианской антропологии и психологии тут имеется масса противоречий. Общая схема эго персональности по Фрейду Развивая эволюционную теорию возникновения сознания, Фрейд делает вывод о том, что сознание – это только часть психики, область осознаваемого индивидом, определяющая выбор поведения в социальной среде, однако не всецело, поскольку могут быть и другие факторы, мотивирующие поведение, относящиеся к общепринятому, этно-культурному или не осознаваемому (духовно-нравственному). Исследование Зигмундом Фрейдом структуры эго приводит его к необходимости чёткого разграничения осознаваемого (психического) и не осознаваемого (духовного), вплоть до противоречий между ними, что сегодня можно считать заблуждением. Тем не менее, Фрейд признаёт то, что в их бесконечной борьбе доминанта бесспорно принадлежит не осознаваемому, т.е. духовному. В то же время, далее в глубь бессознательного, основатель психоанализа не пошёл, остановившись на утверждении дарвиновской модели, рассматривавшей сферу сознания, как результат перехода от прямой реакции (раздражения) к контролируемому поведению, регулируемому рассудком. Для времени Фрейда это было, вне сомнения, передовое знание об устройстве психики, но с точки зрения современных знаний о природе сознания, предположения Фрейда выглядят по меньшей мере наивными и заведомо ограниченными. Тем не менее, именно эгоцентричная модель устройства когнитивной сферы с подачи отцов психоанализа, стала главенствующей в парадигме академической психологии на долгие годы. Развитие эго по З. Фрейду происходит относительно медленно и осуществляется на протяжении всего периода детства. Даже достигая той или иной степени физиологической зрелости, люди могут существенно различаться между собой по степени проявления эго. Степень проявления эго получила в психологии название «силой эго». В практике известно не мало случаев, когда осознание своего собственного «Я» происходит с некоторой задержкой и дети вплоть до 10 – 12 лет могут, как бы не осознавать самих себя в качестве самостоятельных, т.е. самосознающих личностей, живя т.н. «безличностной» жизнью или жизнью без ощущения собственного «Я» в полном смысле этого слова. Одним из подлинных открытий Фрейда, связанных с особенностями функционирования эго, можно считать ключевой принцип регулирования психической деятельности у любого носителя эго мышления. Это принцип «удовольствия», который и составляет основу гедонистического подхода к жизни. Фрейд убедительно показал, что принцип удовольствия автоматически регулирует всю работу психики и эго мышления, причём, не просто регулирует, а модифицируется в принцип формируемой эго реальности, основанной на сплошном удовольствии. Говоря другими словами, Фрейд научно доказал, что стремление к удовольствию является главным (доминантным) регулятором и побудительным мотивом в работе эго сознания, с помощью которого эго ум и создаёт окружающую его реальность. Данный принцип, известный как «гедонизм», по сей день является главным экзистенциальным критерием и движущим мотивом, который реализуется в подходах современной психологии. Что касается подлинных причин, по которым Зигмунд Фрейд не стал утруждать себя погружением в бессознательное, оставим это на его совести и спишем на время воинствующего атеизма и гностицизма, когда любое упоминание о религиозности ставило крест на научной карьере. Вероятнее всего именно поэтому З. Фрейдом и была введена универсальная и абстрактная категория «бессознательного», которая и вобрала в себя всё душевно-духовное, что лежит за пределами рационального рассудка. С позиции представлений нравственно-ориентированной христианской психологии, сегодня можно совершенно уверенно говорить о том, что в категорию «бессознательного» З. Фрейд поместил человеческую душу и её тонкоматериальную природу, глубоко и основательно исследованную до него святыми отцами Церкви. Таким образом, в категорию «бессознательного» в парадигме академической психологии попало всё то глубинное, сущностное и душевно-духовное, что не становится для рационального мышления объектом прямого и непосредственного осознания. Таким вот путём ещё одной подмены и упрощения вся совокупность душевно-духовных процессов и явлений, оказалась категорией «бессознательного», а фактически центром сознания и всей когнитивной сферы стало эго, т.е. «Я». Позднее К. Г. Юнг развил и углубил представление Фрейда о «бессознательном», т.е. о душевно-духовном, и выделил в нём более личное индивидуальное бессознательное (душевное) и менее личное коллективное бессознательное (духовное). Этими категориями по существу и было ограничено всё понимание душевно-духовного устройства человека в парадигме академической психологии. Индивидуальное бессознательное по мнению Юнга было отражением природы «предсознания» или того неизвестного, что хоть и не осознаётся человеком в настоящее время, но может быть осознано им в принципе при условии должной фокусировки внимания. Иными словами индивидуальное бессознательное – это то, что в принципе может быть частично постижимо и осознано. Коллективное бессознательное по его мнению представляет собой те глубинные формы связей и зависимостей, как паттерны (шаблоны), которые невообразимо глубоко укоренились в сознании в результате всего прошедшего социального опыта всего человечества и по этой причине являются практически недоступными для восприятия и осознания, т.е. совершенно непостижимыми и не осознаваемыми. Таким образом, фактически была зафиксирована структура психического эго бытия (не духовно-нравственного), как результат естественной эволюции мышления на основе социально-исторического опыта. Проще говоря, благодаря отцам психоанализа научная психология получила в качестве объекта исследования внешнюю эгоцентрическую структуру психики, а вся глубинная структура души, включая систему движущих сил, просто исчезла и выпала из контекста исследований, перейдя в категорию индивидуального и коллективного бессознательного. Отдавая должное отцам психоанализа, хочется напомнить, что в святоотеческом предании и наследии отцов Церкви ещё с первых веков христианства существовало знание о тримерии человеческой природы (тело, душа, дух) и тричастном устройстве души (ум, чувство, воля). Одна из первых концентрических схем устройства души через призму тримерии (тело, душа, дух) была предложена основателем направления христианской психологии святителем Феофаном Затворником ещё в 1875 г. Структурная схема личности по святителю Феофану Затворнику Продолжая разговор о структуре эго, у неискушенного читателя может возникнуть ложное представление о том, что эго или «Я», как некое «ядро», должно находиться в самом центре структуры личности, однако это заблуждение. Развёрнутая структурная модель психического бытия, данная К. Г. Юнгом в его Тавистокских лекциях (1935 г) убедительно показывает, что эго – это не «ядро» личности, а только внешняя периферическая «оболочка» мышления, ориентированная исключительно во внешний мир и взаимодействующая с окружающим миром через ощущение, как внешнюю границу. Развёрнутая структурная схема психического эго бытия по Юнгу В соответствии с данной схемой психического бытия по Юнгу, видно, что в самом центре и глубине структуры личности находится её индивидуальное и коллективное бессознательное (душевно-духовное), тогда как мышление находится на самой периферии всей многоуровневой когнитивной сферы. В правильности этой схемы (в целом) нет оснований сомневаться, поскольку она на протяжении многих лет составляла и составляет основу всей аналитической психологии. Таким образом, эго в соответствии с данной схемой есть, не что иное, как способ центрации, структурирования и направленности всей когнитивной сферы изнутри вовне или преимущественно внешняя оболочка сознания, выполняющая как и зеркало отражающие функции. Особенностью эго, как внутреннего «диктатора», является тотальность эго контроля над всей когнитивной сферой. Именно поэтому картина реальности, формируемая и отражаемая в эго сознании, практически полностью задействует весь ресурс внимания, не позволяя эго переключаться ни на что другое, кроме внешнего мира (эго реальности). По этой причине картина реальности, сформированная эго, является как бы законченной, целостной и безальтернативной, хотя это только способ эго восприятия реальности. Можно сказать, что пресловутое человеческое «Я» и есть не что иное, как виртуальная сетевая структура, образованная разветвлённой сетью когнитивных связей эго сознания, ориентированных строго определённым образом (вовне), которая будучи только лишь поверхностной оболочкой сознания, осуществляет полный контроль над человеком. Векторная схема эго сознания по К. Г. Юнгу На этой схеме, также впервые данной Юнгом в Тавистокских лекциях, область D и представляет собой область эго сознания. Прямая А – А условно обозначает линию порога сознания (когнитивного порога). С – внутренняя область мышления в направлении бессознательного. B – символизирует направленность вектора эго в сторону внешнего мира. Как видно из данной схемы, эго имеет внешнюю границу, которая находится в области постоянного взаимодействия с внешним миром D – В. При такой направленности вектора внимания В, в плоскости А – А зеркала восприятия может отражаться только внешний мир, который ограничен когнитивным порогом эго сознания. При такой ориентации мышления, очевидно, что эго ум D не может исследовать сам себя в направлении области С, переступая через когнитивный порог А – А. Глаз человека, как модель работы сознания Примечание: В святоотеческой психологии невозможность исследования падшим человеческим умом самого себя, образно сравнивалась с невозможностью глаза видеть себя без вспомогательного отражающего инструмента, поскольку световой пучок в глазу, как и ум, всегда направлен вовне. Забегая вперёд, можно сказать, что для исследования эго умом самого себя, вектор В, обращённый во внешний мир, должен быть переориентирован диаметрально противоположно или обращён с внешнего мира на внутренний (душевно-духовный) т.е. за границу области С. При этом нельзя не упомянуть и том, что той силой, которая способна обратить, т.е. диаметрально развернуть вектор всей системы эго сознания вовнутрь, является сила метанойи или сила покаяния. Отсюда и происходит понятие обращения (к вере). Говоря об эгоизме, нужно понимать, что неправомерно считать эгоцентризм, как мировоззрение и способ мышления олицетворением одного только зла, поскольку это стадия и необходимый этап развития человеческой личности, связанный с социализацией, самоидентификацией и утверждением себя в мире людей. Пороком и злом эгоцентризм и эгоизм становятся тогда, когда приобретают в когнитивной сфере человека тотальный и деспотический характер, когда эгоистический подход к жизни отдаёт предпочтение только личным интересам в ущерб коллективных, когда отношения соперничества преобладают над отношениями сотрудничества, когда самость и субъективизм становятся безальтернативной доминантой, закрытой для духовно-нравственного совершенствования и расширения, когда организатор порядка превращается в деспота-надсмотрщика. Говоря другими словами, эгоизм – это глобальная форма зависимости и обусловленности человеческого сознания, как индивидуального, так и коллективного, стоящая на страже порядка и призванная упорядочивать хаос, в которой застревает индивидуальное и коллективное сознание, делая эту форму управления сознанием не просто доминантной, но единственно возможной, становящейся из помощника тираном и диктатором. Продолжая исследование эго, как способа организации человеческой мыследеятельности, нельзя не отметить его наиболее важных особенностей. 1. Начать, по всей видимости, следует с самого главного, что характерно эгоизму, – неистребимого внутреннего стремления человека руководствоваться в жизни только лишь интересами и побуждениями собственного «Я», которое занимает центральное положение во всей когнитивной сфере человека вокруг которого по существу вращается весь мир. 2. Второй важнейшей особенностью эгоизма является бессознательное стремление личности к бесконечному удовлетворению запросов своего «Я» (эго) через извлечение личной выгоды из всего, с чем сталкивается в жизни человек. В этой связи укрепление и разрастание империи «Я» (эго) становится для эго личности важнейшей задачей и смыслом жизни. 3. Третьей особенностью эгоизма, вытекающей из первых двух, является высшая цель существования эгоизма, связанная с получением от жизни одного только удовольствия и удовлетворения. Можно сказать, что в системе эго отношений человек становится рабом и заложником стремления к безграничному удовольствию и удовлетворению. Из этих трёх наиболее важных особенностей эгоизма вытекает важнейшая характеристика эгоцентрического подхода к жизни, связанная с захватом всего ценного, полезного и значимого, что попадает в поле зрения человеческого «Я», причём, даже невзирая на то, насколько захватываемое необходимо. Данная установка на захват действует в программе эго автоматически. Именно поэтому главное для эго – это просто успеть захватить «на всякий случай», чтобы потом решить какую выгоду извлечь для себя из захваченного. Объектом захвата для эго может выступать практически всё доступное – материальные ресурсы и нематериальные, включая власть, слава, знания, внимание, привилегии, почести и т. д. Можно сказать, что абсолютно всё, из чего эго может извлечь личную выгоду и использовать с пользой для себя, т.е. для самоутверждения и получения удовольствия, представляет для него интерес в плане захвата. Любая эго система представляет собой однотипный способ упорядочивания и структурирования сознания при котором все базовые функции и свойства психики (ощущение, мышление, чувство, память, внимание, воля и т.д.) направлены, упорядочены и действуют совершенно определённым образом – эгоцентрически, т.е. в направлении «Я» (эго) или «Супер Я» (супер эго). Наиболее характерной особенностью эгоцентрической когнитивной сферы является разделённость трёх фундаментальных сил (души) – ума, чувства и воли, которые действуют как бы разрозненно и сами по себе. Данная разделённость основных движущих сил души создаёт в эго-ориентированной когнитивной сфере большое число внутренних проблем и противоречий. Можно сказать, что человеческий ум в эгоцентрическом его виде является олицетворением сознания «хищного» типа в высшем его качестве интеллекта на основе рационального мышления, руководимого исключительно эгоистической целесообразностью. В любой эго системе внимание является одним из главных инструментов, укрепляющих и взращивающих эго. Именно по этой причине к вниманию эго проявляет повышенный интерес и всегда любит быть окруженным вниманием, стремясь всеми силами оказаться в самом его центре, особенно общественного. Говоря о супер эго, можно сказать, что оно вообще не мыслит себе существования без внимания и поэтому просто не замечает того, что на него не направлено или не связано с общественным вниманием и признанием. В системе эго-когниции практически все человеческие чувства и качества, включая и высшие (любовь, преданность, верность и т.д.) находятся в глубоко изменённом и даже извращённом состоянии. Такое высокое качество как любовь, в системе эго лишено своей изначальной чистоты, жертвенности и безусловности, а является скорее объектом захвата и стяжательства, разменной монетой и инструментом манипулирования для использования опять же с целью получения от любви удовольствия и удовлетворения – сексуального, эмоционального, эстетического и т. д. Не будет большой ошибкой сказать, что, жизненной установкой эгоизма является тотальное стяжательство и расширение себя для получения максимально полного и возможного удовольствия и удовлетворения абсолютно от всех жизненных процессов и явлений. В данной связи такое негативное социальное явление, как олигархизм, является неизбежным и закономерным результатом действия эгоизма. По своей сути и природе эгоизм – это не временное или преходящее, а постоянно растущее, самоукрепляющееся, саморасширяющееся и тотальное качество и состояние когнитивной сферы, которое способно до самого основания пронизывать все уровни психического бытия человека, не оставляя иной альтернативы. Можно сказать что эгоизм – это не просто доминантное качество и состояние когнитивной сферы, а целостная и устойчивая программа управления сознанием (эго программа), которая, как «операционная система» компьютера, умом воспринимается как единственно возможная и безальтернативная. Говоря о принципах работы эгоизма, можно сказать, что ключевым принципом любой эго системы является принцип безупречности внешнего образа и формы, которая при ярком блеске, солидности, благопристойности и т.д., внушающих доверие, внутри себя в большинстве случаев содержит грязь, ложь и пустоту. Эгоистичная натура – это по существу эффектный, привлекательный и располагающий всем своим внешним видом хищник, имеющий эффектный внешний камуфляж, внутренность и содержание которого совершенно не соответствуют его броской и галантной внешности. Эгоизм проходит несколько стадий своего развития и в продвинутом виде представляет собой совершенного «хищника – манипулятора», основные усилия которого сконцентрированы на поддержании внешнего блеска и эффектного имиджа «муляжа» личности с целью произведения на окружающих нужного эффекта и впечатления. Нужный эффект для эго – это затмевание всех «блеском и сиянием» своей исключительности, пускание всем в глаза «золотой пыли» успешности, основательности и солидности с вызовом к себе полного доверия у потенциальных жертв, для последующего использования их доверия. Имидж успешности и исключительности жизненно нужен эгоизму с одной стороны для поддержки столь приятного ощущения собственной важности и значимости на фоне прочих менее значительных, а с другой стороны для продолжения своей эффективной «охоты» на потенциальных жертв, т.е. наивных и доверчивых, впечатлившихся обманчивым блеском внешних форм эго. Для эгоизма, как совершенного «хищника» в человеческом обличии, по его сути и природе, очень важно всегда иметь полную эго свободу и богатые «охотничьи угодья», полные потенциальных жертв, которые должны находиться в состоянии абсолютного доверия к эго, цель которого предельно проста – самоутверждение среди них и наращивание своего авторитета. Одной из теневых сторон эгоизма является то, что в его системе в принципе не существует и не может существовать подлинной и настоящей дружбы, как бескорыстных и искренних человеческих отношений, построенных на доверии, уважении, искренности и любви. Эгоизм всегда и в любой ситуации ищет повод что-то для себя поиметь. Именно поэтому «дружба» в системе эго всегда имеет корыстную основу и осуществляется исключительно по принципу «ты – мне, а я – тебе». Без личной выгоды (прямой или косвенной) и «просто так», а в дополнение с обязательствами и ответственностью, дружба эгоизму не нужна и не интересна. Супружество в системе эго – это особая тема, крайне болезненная и сложная, которая с одной стороны привлекает эго своими перспективами и статусом, а с другой ужасно напрягает, накладыванием обязательств, ограничений и ответственности с необходимостью поступаться своим и жертвовать во имя общественного (семейного). Семья для эгоизма – это обуза, которая ему в тягость, поскольку лишает эгоизм его привычных свобод и удовольствий, заставляя тем самым напрягаться и страдать. По этой причине разводы, супружеские измены, многобрачие или сожитие без обязательств – это естественные следствия проявления эгоизма. Супружеская любовь в системе эгоизма, как уже говорилось выше, также лишена своей подлинной основы – бескорыстия, жертвенности и ответственности, а имеет характер бизнес партнёрства или азартной игры с корыстной подоплёкой и окраской. Эгоизм в любовных отношений проявляется в том, что любовь для эгоизма является одним из средств получения всё того же удовольствия и удовлетворения от отношений, только в их наиболее глубокой и личной форме (интимной), связанной с самыми возвышенными для эго чувствами. Говоря другими словами, любовь в системе эго не имеет характера святости и не носит подлинно жертвенной окраски, а потому не является формой бескорыстного дарения (отдачи) себя и своей любви другому без остатка, какой подлинная любовь является по существу. Любовь для эго – это такой же способ стяжания высоких чувств и эмоций для получения преимущественно глубоко личного удовольствия и удовлетворения всё того же гедонистического и потребительского характера. Особенностью любви в системе эго является распространение на объект любви права «собственничества» и «владения», как на любую прочую вещь или категорию в системе эго отношений. По этой причине патологическая ревность к объекту любви является неизбежным элементом эго отношений. Эго просто не может выносить и допускать того, что объект его чувств и интересов может иметь полную свободу и самостоятельность в проявлении своих чувств по отношению к кому-либо или чему-либо, кроме эго, не говоря уже о притязаниях кого-либо со стороны. Любые проявления самостоятельности и независимости объектом эго любви, вызывают у эго жгучие вспышки ревности, которая может доходить до слепой ярости и жестокой мести. Эгоизм – это тираническая и диктаторская моно система, в которой по определению не может быть двух равных Я, даже в супружестве. Отсюда исходит патологическое стремление эго к осуществлению полного (тотального) контроля над всем и вся, включая, разумеется, мысли и чувства объекта эго любви. Для эгоизма вообще характерно патологическое недоверие всему и вся, кроме своего драгоценного «Я», с организацией системы тотальной слежки и контроля за всеми объектами эго любви. Сексуальные отношения для эгоизма также лишены жертвенности и являются преимущественно формой стяжательства приятных ощущений (удовлетворения) без учёта права сексуального партнёра на получение взаимного удовольствия, а тем более преимущественного. Секс в системе эго отношений является не просто удовольствием высшего порядка, а сильнейшей страстью и зависимостью. В поисках максимального удовлетворения сексуальной страсти эгоизм готов переступать любые моральные нормы и границы, доходя до чудовищных извращений. Сексуальная одержимость (похоть) вместе с пристрастием к еде (чревоугодие) являются одними из самых сильных страстных одержимостей эгоизма, паразитирующих на уровне психофизиологии. В системе эгоизма основным принципом и правилом организации жизни является принцип целесообразности, а точнее эго целесообразности. При этом эгоизм выдумывает тысячи гуманных обоснований этой «целесообразности», искусно пряча в самом конце единственно значимую для себя целесообразность личной выгоды, которая эгоизмом бывает заранее тщательно просчитана математически. Для эгоизма не существует такого понятия, как высший закон жизни или Закон Божий. Единственным существующим для эгоизма законом на земле является закон свободного рынка на основе права частной собственности. В системе эгоизма нет всей полноты представлений о таких понятиях, как высшая справедливость, совесть, нравственность, духовность, жертвенность, бескорыстие, служение, милосердие, сострадание, смирение, кротость и т. д. Все разговоры о духовности и святости для эгоизма полностью лишены смысла, т.е. рационального понимания, а потому являются не более чем красивыми словами. Эгоизм можно считать когнитивной системой, которая способствует наивысшему развитию мышления, но только в рациональном виде (интеллекта), как высшей адаптивной и отражательной способности психики. Тем не менее, любой интеллект в его человеческой эго форме является несовершенной формой сознания в сравнении с более совершенными системами структурирования и упорядочивания мышления на основе жертвенных принципов «Не я» и «Мы». Как ни странно, духовность также может иметь место в системе эгоизма, как вершина его естественного интеллектуального развития, проявляющаяся как правило не столько в познании категории духа, как нематериальной, сколько в «образованности» и «просвещённости» (интеллектуальности), т.е. богатстве рационального познания. В то же время, эгоизм может прикасаться и к такой высокой категории, как Бог, только будучи патологически нацеленным на извлечение личной выгоды из всего и вся, эгоизм не может не извлекать для себя выгоды и из категории Бога, эксплуатируя в качестве «бога» собственную «просветлённость» и «духовность», как духовное бизнес приложение. При глубоком исследовании феномена «духовности» любого эгоизма, с грустью выясняется, что за ширмой «духовности» у эгоизма всегда прячется страсть гордости и тщеславия, выражаемые известной фразой святителя Феофана Затворника – «Сам дрянь-дрянью, а всё твердит: я не такой, как все прочие люди». Любой, кто осмеливается критиковать «духовное» эго, рискует навлечь на себя всю силу его «божественного» гнева и почувствовать на себе всю беспощадность его «божественного» презрения и ненависти, вплоть до физического уничтожения. В этот момент и выясняется подлинная «духовность» любого эго. Нельзя не сказать о том, что «духовный» эгоизм и супер эгоизм в крайних формах проявления духовной ревности, гнева, гордыни и тщеславия могут быть просто бесчеловечно кровожадны и беспощадны к своим «врагам». В этом отношении любопытно такое патологическое явление, как национальный эгоизм или национализм, крайней формой проявления которого является нацизм и в частности фашизм. Усиливающееся в настоящее время противостояние западной цивилизации, ведомой ценностями гедонистическими, эвдемоническими и потребительскими и цивилизации восточно-славянской, ведомой христианскими духовно-нравственными ценностями – это прямой результат столкновения люциферианской доктрины суперэгоизма с христианской доктриной нравственности, как отражение извечного противостояния добра и зла. Самым простым способом распознания «духовного» эгоизма является выяснение того к чему или точнее к кому он ведёт своих адептов. Считая себя никак не меньше, чем «богом» или на крайний случай «пророком», любой «духовный» эгоизм естественно всех своих поклонников и почитателей ведёт к себе любимому, как «совершенному». Говоря об эгоизме, нельзя не коснуться специфики эгоцентрического мировоззрения, которое в абсолютном большинстве случаен имеет сциентический, т.е. наукоцентрический и атеистический характер, отражающий сугубо материальную сторону реальности бытия. Иными словами, в системе эго сознания духовной реальности и Бога, как Творца, как бы просто не существует, как не существует и представления о внутреннем душевно-духовном человеке. В системе эго мировоззрения существует только внешний или «телесный человек», как результат эволюции биологических видов, который ведом по жизни условными и безусловными рефлеками, а также естественными запросами и потребностями в соответствии с пирамидой Маслоу. Следует отметить, что периодически эго допускает в свою когнитивную сферу мысли и рассуждения о существовании Бога, души и духовном бессмертии, но эти мысли в конечном счёте не приживаются в когнитивной сфере и вытесняются эго, как фантазийные и не соответствующие структуре естественно-научного мировоззрения*. * Под структурой мировоззрения в данном случае понимается сам характер ориентации сознания и образования соответствующих когнитивных связей (как сетевых). В эго сознании и жертвенном сознании тип и характер образуемых когнитивных связей различный. Таким образом, реальных представлений о духовности, святости, душе и путях изменения мышления в системе эго сознания просто нет в силу принципиально иного характера данного знания и невозможности его принятия эго умом. В этой связи сам принцип работы всей системы эго сознания подобен зеркалу, обращённому только во внешний мир, отражающему явления внешнего мира. Модель эго – мыльный пузырь При таком устройстве эго, его реальное внутреннее состояние (С) за границей когнитивного порога А – А всегда остаётся как бы не исследованным. При этом любые попытки пробиться во внутренне пространство эго для исследования его состояния категорически не приемлются самим эго, как инвазия, а потому блокируются на корню разнообразными эго защитами: замещение, компенсация, вытеснение, реактивное образование, отрицание, проекция, сублимация, регрессия и др. Таким образом, особенность структуры эго, связанная с обращением её вовне, такова, что она препятствует любым импульсам, направленным на исследование и раскрытие внутреннего содержания эго и любые попытки проникновения за внешнюю границу эго расцениваются им как агрессия и нарушение границ. Именно этим обстоятельством объясняется патологическая не любовь эгоизма к открытости, доверию, простоте, прямоте и критике, вскрывающей и обнажающей его внутреннюю суть. Любые попытки критики эгоизма практически всегда расцениваются им, как «негатив» и наоборот любая лесть, похвала и угождение эгоизма ему всегда приятны в любых количествах, как «позитив», поддерживающий иллюзию эго о его совершенстве. Активное стремление эгоизма защищать себя от любой критики и сермяжной правды жизни имеет своё логическое объяснение, связанное с патологическим не желанием эго исследовать своё реальное внутреннее состояние и содержание, которое с одной стороны глубоко порочно, а с другой иллюзорно. Говоря другими словами, любой эгоизм смертельно боится правды о самом себе и своей глубоко несовершенной и порочной природе. Именно поэтому, будучи надёжно защищённым рационализмом, прагматизмом и иллюзиями о собственном совершенстве, эгоизм может успешно чувствовать себя до смерти человека, не имея возможности узнать всей правды о себе и своей природе. Принципиальная структура любого эгоизма хорошо соотносится с пирамидой Маслоу, отражающей как статическую сторону эгоизма (его фундамент) в виде качества самоутверждения, так и его динамическую сторону (двигатель) в виде качества соперничества. Внутренним армирующим стержнем всей пирамиды человеческого эгоизма, как уже отмечалось ранее, всегда являются высшие страсти души – гордость и тщеславие. Следует подчеркнуть, что эгоизм – это в большинстве случаев активное состояние когнитивной сферы, которое не может пребывать в покое и бездеятельности. Эгоизм всегда динамичен и деятелен в плане поиска доступных ресурсов и ниш для захвата и самоутверждения. Как уже говорилось ранее, эгоизм ничего не делает и не может делать в жизни от чистого сердца и без личной выгоды. Практически каждый бескорыстный с вида поступок в программе эго всегда преследует ту или иную скрытую цель или вторичную выгоду. Даже благотворительность в программе эго не носит характера подлинной жертвенности и служения, а носит во многих случаях характер сделки или приобретения эгоизмом весьма почётного, уважаемого и престижного имиджа «добродетеля» и «благотворителя». Данный имидж бывает нужен эгоизму чаще всего для того, чтобы с его помощью получить доступ к ещё большим ресурсам и власти для самоутверждения. В какой-то мере правомерно говорить о том, что благотворительность и милосердие для эгоизма – это своего рода «овечья шкура» для волка по натуре, который желает получить доступ к стаду. Как полноценная программа управления сознанием, имеющая не одну степень защиты, эгоизм умеет в совершенстве маскироваться и прятать свою подлинную хищническую природу, прикрываясь снаружи самыми благими целями, задачами и намерениями. Единственное, чего не может спрятать в жизни эгоизм, – это конечных результатов всех своих усилий, которые и были его самой главной целью в жизни. Плодами эгоизма всегда были, есть и будут слуги золотого тельца – слава, известность, успех, богатство, роскошь, удовольствие и т.д., причём, с обязательной пометкой «только для меня любимого» Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/konstantin-yackevich/teoreticheskie-osnovy-hristianskoy-psihologii-uchebno/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.