Букет осьмистрочников. Стихи

Букет осьмистрочников. Стихи Владимир Спиртус Большинство из моих стихов имеют короткий размер. Когда-то, вспоминает Варлам Шаламов, в беседе о поэзии Пастернак сказал ему: «восемь строк, два четверостишия вполне достаточно, чтобы выразить мысль и чувство любой силы и глубины». Конечно, восемь строк – это спринтерская дистанция для поэта. У меня все же набралась сотня таких стихов. Здесь они, написанные в разные годы, собраны в один букет. Какая получилась икебана – судите сами… Букет осьмистрочников Стихи Владимир Спиртус © Владимир Спиртус, 2018 ISBN 978-5-4493-3576-0 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero РИСУЕТ ЯБЛОКО СЕЗАНН Рисует яблоко Сезанн И винную бутыль. Покатый край мутно-зелен Будто придонный ил. И время как на дне реки И на гребне горы Стоит, струится и течет, Замкнувшись изнутри. ПЛАСТИНКА Кружится черный диск. О, соло мия! Италия мерещится вдали И оттисками солнца Плавит веки, И море ее Плещет за проливом Ушные раковины Наполняя гулом… СВЕЖЕВЫПАВШИЙ СНЕГ Свежевыпавший снег Скороканувший снег — И зимы и весны Ослепляющий бег. Одиночество губ, Одиночество снов, Как хирургом на рану Наложенный шов… ПЛАТО М. Волошину Угрюмое пространство камня. О, плато! Самодовлеющая плоть, Где стиснутость и холод, Упрямство, зажатое в тиски. Зигзаги трещин, Как свитков письмена, судьбы Неявное предначертанье. 1984 г. АЙ-ПЕТРИ Жестких трав натянутый парус Унесет в изумленные дали, Где изломанных гор гряда Словно конских крупов мельканье. Здесь, на яйле, дом недостроенный — Среди лета случайный причал. В этом доме смуглянка юная Как шиповник цветет между скал… МАРТ Безпредметна весна. Через россыпи рыхлого снега В решетках садов Пробиваясь Она – не цветение и не желанье, А ускользающий воздух. В воздухе нечто воздушное, Что ускользает и тает. НОСТАЛЬГИЯ Матовые спины женщин. Каменные плиты, Раскаленные от зноя. На зыбкой поверхности воды — Гравюры из лоз и листьев, Лоз и листьев только. Светлые струи С красным подтеком печали… ПРОВОДЫ ПТИЦ И вновь тебя врасплох застанет Нечаянно нагрянувшая стая. Волнообразное движенье крыльев, Гортанный крик и облик неба смутный, А ветер будет Громыхать калиткой, И сонно дождь Струиться на песок… ДНИ ГОРЬКИХ ТРАВ Дни горьких трав И солнца слабых пятен, Обломанных ногтей, Обугленных холмов. Дни мертвых ос И сонных виадуков, Больничных стен И в грязь затоптанных цветов… НА ФОНЕ ПУШКИНА С громким приветливым лаем Овчарка навстречу. Миска на грядке с петуньями, Вьющийся виноград. Велосипед на стене в коридоре высоком. Пятна от сырости, свечи, Запах жареной рыбы И старушенции добро-внимательный взгляд. АЛУШТИНСКАЯ ДОЛИНА Поблекший виноград На костылях шпалер. В дождливой пелене Долины полусумрак, И утра хмурого С холмами пересуды, И стыд от мутной Жалости к себе… АРМЕНИЯ Боже, ты знаешь за что, И мой ропот не слушай. Верю: развяжешь узлы И разгладишь дороги. Боже! Храни это все: Светляка в кулаке малыша, Полускелеты домов И армянское слезное небо… 1988 г. В ПРОСВЕТАХ МЕЖДУ БУКВ В просветах между букв, В расщелинах меж слов Теряет влагу мысль, Как кроны воробьев. Но сердце отпечатком мезозоя Хранимо будет в глубине небес… Воистину: Вначале было Сердце. СВЕТ НЕБЕС Глотаю солнечное терпкое дыханье Балконами палаццо и дворцов Известняком пологих крымских яйл И глиной костромской проселочной дороги. Струится свет Небес из мхов и из камней, Из спектра всех частот, расплющенных в эфире, И медленное семя, прорастая, выбрасывает лист, Как флаг из полутемных окон сердца. ПОПЫТКА ВСПОМНИТЬ ФИЛЬМ Улитка уха Или голос женский, Зовущий тихо. Иногда – ребенок. И свет, струящийся Из-за прикрытых ставень В начале утра. Вот, как будто все. ПУГОВИЦУ ТЕРЕБЯ Пуговицу теребя, Между стынущих луж При этом лавируя Ты далека уж не только отсюда — От окоема галактики: Всех тех рассыпанных звезд, Что высыхают, как брызги В преддверии утра… СЕРЕЖКИ С НОТАМИ СОФОРЫ Сережки с нотами софоры Колышет ветер поутру. Морские чистые просторы Аккорды первые берут. Шопен, Рахманинов, Бетховен То ля-бемоль, то фа-диез Звучат в отрывках из мелодий Под перламутра мерный плеск. ПОНТ ЭВКСИНСКИЙ И море Черное, витийствуя, шумит… О. Мандельштам Как псих, обвитый простынями, Ворочаешься и враскачку О берег бьешься головою Всю мощь свою, в песке растрачивая. Мутно-печальная волна Отхлынувшая Никогда уж Не будет вновь воссоздана… ПАСХА В ЧЕРНОБЫЛЕ Когда горел четвертый блок, И смертный дым над ним клубился Священник Гасица молился За православный наш народ. Как крепость Брестская средь ада Ильи Пророка храм стоял, И Пасху красную встречал Чернобыль за его оградой. * прот. Николай Гасица (1920 -2005) — настоятель Свято-Ильинского храма в 1986 г. ВЕЧЕР Вечер темнеющий что-то бормочет, Силится что-то сказать сокровенное: Тихое-тихое, нежное- нежное Сердцу знакомое до удивления. Что же печалиться? – Все еще сбудется. Господи, милостив Ты к окаянному! Вот уж и звездочка светит, попутчица, Выйдя навстречу закату багряному… В ПОСЕЛКЕ Жилье, почти не тронутое голосом, Нетронутая солнцем тишина. Как, одиночество, твои богаты гости, Как суть вещей для них обнажена! Здесь вписаны в пространство огороженное Ленивый кот и флоксы, и луна, Как атрибуты обещания неложного, Как декорация чьего-то сна… ФЕРЗЬ ПОНЕВОЛЕ Очень пешка стать конем хотела, Но пришлось ей сделаться ферзем. Ей завидовали завистью белой, А она не знала счастья в том. «Глупая, ты нынче королева. Надо править бал, а не грустить». Но она не этого хотела. Жизнь прожить – не поле перейти… УДИВЛЕНИЕ Неожиданное слово – удивление: Золотое, как осенний лес, Как возникшее откуда-то строенье Возле кромки гаснущих небес. Словно в Назарете галилейском В нем запечатлен тот чудный миг, Когда к бедной Голубице иудейской С «Радуйся!» сошел Архистратиг… НЕРАСКАЯННОСТЬ Закостенела душа, Неотзывчива к ангельским зовам. Зашлаковано сердце, Иссякли источники слез. Что-то ушло насовсем. Лишь пустыня, пустыня и зона, И над смоковницей вновь Воздыхает Христос… ТИХИЕ ШТИЛИ Тихие штили твои, Киммерия Моря и берега Перемирие. После разборок И гнева безсильного Мерные вздохи, Чистые линии. РАССТРОЕННАЯ СКРИПКА Расстроенный человек, как расстроенная скрипка не владеет силами своей души. Ясень засохший, поздняя осень. В небе продрогшем – узкая просинь. Тающий ладан в убогой церквушке В тяжких разладах бальзам наилучший. В небе осеннем — Белые мухи. Несть исцеления, Аще не в духе. ЧИСТЫ ПРОСТОРЫ Чисты просторы, Снежны дали. Лодчонку утлую луны Шальные облака скрывают, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/vladimir-spirtus/buket-osmistrochnikov-stihi/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.