С миру по нитке (сборник)

С миру по нитке (сборник) Елена Данченко До того, как написалось первое стихотворение этой книжки, я… перестала писать стихи. Совсем. И думала, что больше не начну. Это продолжалось несколько лет моего «великого» переселения в Европу, к которой долго не могла привыкнуть. Отсутствие русской речи похоже на выход в открытый космос, где нет ни души, и тебя никто не ждет. Повторила английский, выучила еще один язык… а потом стихи на родном языке нашли меня сами. И как-то по строчкам, по пёстрым ниточкам впечатлений собралась небольшая книжечка. Это вовсе не история эмиграции, это книга о том, что Любовь струится и в горном французском потоке, и в океанском прибое острова за тридевять земель от России. И ещё – искать её нужно в себе самой, далее – везде. Елена Данченко С миру по нитке (сборник) © Е. Данченко, 2017 © Издательство «Алкид», 2017 * * * Предисловие Моей маме, Галине Васильевне Щербак, посвятившей мне свою жизнь, посвящаю В поэзии Елены Данченко сразу улавливаешь приверженность лирике: любовной, бытовой, философской, а еще заметен так называемый географический фактор. Наверняка, в судьбе ее это тоже важно. Родилась Елена на юге, в Кишинёве, там же закончила университет. В общем, юг ей близок, летние месяцы студенты, скорее всего, проводили у моря. Например, в Ялте: По этой набережной я и ты когда-то, голодные, веселые ребята, в заштопанной джинсовке и босые, от рюмки коньяка уже косые, мы шли с тобою вместе, помнишь: – вместе. Я не была еще твоей невестой. Обращение прямое, без уверток. Так и тянет отозваться: «Конечно, помню». Ведь все мы были молодыми, все шли счастливыми по набережным или аллеям в разных, да чем-то похожих городах. Таково свойство настоящей поэзии: не только передать событие и мироощущение автора, но и читателя втянуть, заразить теми же воспоминаниями, возродить сходные чувства. Ялтинские строки запомнились мне когда-то, с них начинал узнавать поэзию Данченко. Да, собственно, и о ней как о человеке складывалось представление, начиная с ялтинских строк. Студенты в джинсах, босые… И – что-то о коньяке еще. Потом, чуть позже, с берегов того же моря: Мишу и Лешу вряд ли увижу в нашем Гурзуфе нынешним летом. Дождик зачем-то капает с крыши, тушит последние сигареты. Не просто сходство нахожу, возвращаюсь к своим студенческим началам, тянусь далеко за границы стиха. Может быть, даже тихая, но увлекательная бесшабашность: Беден? Так значит, свободен, как птица! Мир не ковер, но – шатер, и в заплатах. Стиснуто горло, коль в клюве зажато больше, чем следует, чтоб прокормиться. Университетский курс закончился, ректор пожелал выпускникам факультета журналистики: «Хороших редакций, острых да золотых перьев!» Попутешествовать по просторам родины еще пришлось, Елена работала в редакциях газет, журналов, пресс-центре Министерства сельского хозяйства России и в книжных издательствах. Секретарем отдела союзной газеты и журналистом, менеджером в книготорговле, опробовала разные профессии, изучала жизнь страны и, кажется, с некоторым удивлением свою собственную. Случались огорчения и несчастья, в стихах даже камнем стать мечтала – чтобы забыться. Политикой не сильно интересовалась. Ведь есть природа, смены дня и ночи, времен года, есть дружба, от которой разливается по земле человеческая доброта, есть страсть и любовь… Не знаю в деталях, что больше томило, пугало, почему не вписалась в тогдашнюю действительность, но вот признание поэтессы: Счастья не было, денег, почёта и славы, и любовь обманула, что хуже и горше. А судьба мастерила такие облавы, что спасалась лишь чудом и городом Оршей. Кстати, Орша – родина матери Елены. И вечное укрытие поэтессы от несправедливостей, встретившихся на дороге земной. Хотя, конечно, и в укрытии жизнь не остановилась, чувства не остыли. Время шло, мама старилась, увы…: Дом вымер и стал походить на контору количеством пыли и чашек без ручек. Крапива отныне не в контрах с забором. Уже не во вражеский лагерь лазутчик, а надоедливый, наглый попутчик всего, что осталось расти в огороде. Хотя на природе поэтессе лучше, радостнее, если только не думать об уходящем времени. Серебряный Днепр струится, как прежде струился…Кувшинки, камыш и осока… Какие же всё-таки все мы невежды, пока не поймём, до чего одиноки в итоге, в конце, на какое явились мгновенье! Вот замок боярина Орши сравнялся с землей – на века возводился! Влекло Елену краеведение, влекла белорусская природа, но иногда просыпалась тоска по югу и Черному морю, грезила о нездешнем – о дальних странах. Похоже, такие грезы для поэтесс не безопасны, дело закончилось новой влюбленностью, и возлюбленный оказался не из соседнего городка. С 2004 года Елена Данченко живет с мужем в Голландии, в городе Зейсте. Она училась в Высшей школе переводчиков, специализация: перевод с нидерландского языка на русский и наоборот. Автор шести книг стихов, стихотворных, переводческих и журналистских публикаций во многих стран мира: Молдове, России, Беларуси, Украине, Узбекистане, Канаде, Нидерландах, Бельгии, Израиле, Чехии, Англии, Германии, в том числе в газетах и журналах: «Молодежь Молдавии», «Сельская Молодёжь», «Модус Вивенди», «Москва», «Дружба Народов», «Новая Юность», «Смена», «Новая Немига литературная», «День и Ночь». Освещает Данченко культурные и общественные события соотечественников в Нидерландах и в Европе в российских периодических изданиях. Переводит стихи современных голландских поэтов, в частности, стихи Ингмара Хэйтце, и публикует переводы в России. Охотно участвует в международных фестивалях поэзии, представляя русскую поэзию в Нидерландах, а также свои переводы собственных стихов на язык этой страны. «Поэзия, не покидай меня хоть ты!» – некогда взмолилась поэтесса в одном из своих оршанских стихотворений. И это сбылось: Елена пишет с 10 лет до сегодняшнего дня. По-прежнему для нее важны самоопределение в мире, лирические переживания, по-прежнему присутствует в стихах географический вектор. Теперь это европейские города, Красное море, острова в океане…но и те места, которые она знала прежде. Время от времени приезжает в Москву, в Оршу. Далеко заброшена, активно живет, пишет, любит жизнь. Эта небольшая книжка с бесхитростным названием «С миру – по нитке» – тому подтверждение.     Николай Сердюков, прозаик, Член Союза писателей Беларуси Голландия, Европа, материк, планета Египет Краплёная кораллами вода крутою синевой не спорит с небосводом, от века голубым, и с берега видна их нетрадиционная свобода. Любовь имеет право быть любой. Что есть прекраснее лазури Шарм-эль-Шейха в песчаной круглой чаше золотой, и в чьих руках сей драгоценный шейкер? Но, посмотрев на море с высоты, не бармена, а например, пилота, ты, угадав, смеёшься – как просты Господни замыслы! Что наша несвобода? – Синайский лоскуток свидетельствует мне, что человек рождён не только для работы. В одежде он гуляет по земле, чтоб вместе с ней снимать свои заботы… Выныривая, ловишь, что греза вполне реальна, как родное платье. «So beautiful!» – сквозь бьющую в глаза струю воды не в силах удержать я. «Вода вытекает из уха…» Вода вытекает из уха, как время из отпуска – всё размеренно, трезво и сухо. И тем хорошо бытиё! Кораллов неспелая мякоть становится твёрдой, созрев… Ах, как хорошо покалякать с арабом под сенью дерев, точнее – под веером пальмы, с египетской горлицей в ней. в преддверии родины дальней, в предчувствии русских полей. Не зная арабскую мову и тем развлекаясь слегка, а всё ж пополняя уловы родного своего языка. А Красное море прекрасно уж тем, что назавтра оно украсит лишь память и атлас – глубоководным пятном. «Много масла, много лести…» Много масла, много лести – продавец – как фрукт восточный. Пропадать, так уж без вести в Шарм-эль-Шейхе этой ночью… Клеопатра Отправила в изгнание детей. Похоронила, как сумела, мужа. Не страшно было? Страшно, но ей-ей! – никто на свете больше не был нужен. А от позора смерть одна спасёт и вынесет к заоблачному Нилу, где, серебристая, как молодой осётр, душа Антония от дел земных остыла. Прохладный ветер с моря чист, колюч. Он тучек напрягает парусину. А змейка, стало быть, к заветной двери ключ, всего лишь ключ, свернувшийся в корзине. Острова в океане Судьбы моей реванш за всю былую ложь – бутылочная блажь, осколочная дрожь Канарских островов… В мозаику чёрных лав смотрю, как в зеркала российских страшных снов. Темно-зеленый тон скалы, воды, песка. И зеленей раз в сто – зелёная тоска. А надо бы – забыть. И лучше б – навсегда. …вторгается в залив строптивая вода. Как выжила в аду, как вытолкала смерть взашей, в каком году – воспоминать не сметь! Пивная пена волн. Зелёно-синий тон. Над ней – лишь чаек гвалт и самолёта стон… Спасаясь от гнилья, которым пахнет власть, за небо, небо я держалась – и спаслась! …всё выше, круче волн бурливый перелив… Людских безумных воль, всего один массив и выше и сильней – Архипелаг Господь. Чем небеса синей, тем непреклонней плоть – и камня в том числе. Хочу окаменеть, чтобы и в смертном сне воспоминать не сметь. «Идут из века в век…» Татьяне Лайковой, фотохудожнице и поэту, подарившей мне идею и первую строфу стихотворения Идут из века в век, уничтожая души. Несут самих себя – лавиною с горы. И где тот человек, который вдруг нарушит, соседа не беся, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/elena-danchenko/s-miru-po-nitke/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.