Коллаж Осколков (сборник)

Коллаж Осколков (сборник) Игорь Афонский «Сборник. Коллаж осколков» – это небольшое собрание мистических, нереальных историй, которые, в свою очередь, делятся на «городские сказки» и осколки из других, ранее вышедших сборников. Так как выпускать в данное время полнообъёмную книгу мне не захотелось, я решил довольствоваться такой странной конструкцией, как этот сборник. Можно сказать, это подарок читателю на трехлетний юбилей моего сотрудничества с питерским издательским домом «Неформат Клуб». Итак, что такое городская сказка? Очевидно, что это какой – то миф или мистическая история со счастливым концом. Возможно. Сюда вошли сразу три самостоятельные новеллы. Одна из них под названием «Боря, это не ангельская работенка!» ушла на небольшой тематический конкурс в Санкт – Петербург, и, очевидно, безрезультатно. Следует отметить, что там строгое жюри, которое от моей вещи «камня на камне не оставит». Потом появилось продолжение, где главный герой по имени Борислав готов выполнять свою миссию, помогать некоторым людям. Новелла «Судифь». Это вообще сложная вещь, которая долго оставалась без должной концовки, то есть я знал, чем все это закончится, но сюжет был таким запутанным и мне самому непонятным, что я очень долго не мог эту новеллу завершить. Главная героиня хочет выступать в цирке. Она попала туда и уже не может жить без всего этого, но путь в цирковую элиту не так прост, как это кажется. Кто поможет ей в этом? Наверное, чтобы стать исполнительницей какого – то номера, следует много работать над собой – как вы думаете? И вечно пьяный старый клоун тут вряд ли может быть надежным учителем. Игорь Афонский Коллаж Осколков Судифь Перечень действующих лиц: Судифь, коверная девушка. Серджио Валенти (Serjo Valentini) – иллюзионист, вдовец. Отец Саломеи. Анна-Мари Валенти – покойная жена мистера Серджио. Саломея Валенти – дочь иллюзиониста, невеста француза Жоржа. Дон Лучано – директор цирка. Сезаль – коверный, бывший акробат, фокусник, клоун, смотрит за лошадьми и верблюдами. Семейная пара – акробаты. Заслав – русский дрессировщик диких животных. Как она считала, что уже давно работала в цирке, и могла рассчитывать на существенную прибавку зарплаты. Ее нынешняя ставка, семьдесят баксов в неделю, была ничтожной, по сравнению с тем заработком, который у нее мог быть, будь она официанткой в любой порядочной забегаловке. В «общепите» доходы небольшие, если не считать чаевых, на которые, собственно говоря, и должна рассчитывать такая молодая девушка, какой была она. Но выбить прибавку у босса было не так просто. Ведь цирковые представления перестали пользоваться былым успехом, и уже кажется, что Серебряный век мировых аттракционов давно ушел в прошлое. Директор всячески старался снизить расходы, и мог уволить любого работника, если это окажется на данный момент выгодно. Он обычно хватался за сердце, когда речь заходила о финансах. – Все деньги уходят на корм животным и хищникам, и взятки разным чиновникам, которые способны ставить палки в наши колеса. Мне легче тебя, девочка, уволить, и нанять сразу двух девиц, чем повысить ставку, тем более, что твои обязанности так и не стали более разнообразны за последний месяц. Возможно, на хищников и других животных действительно уходило много средств, но это был еще не факт, что мясо покупали свежее или продукты не просроченные. Если удавалось взять на забой ворованного теленка, то расходы всегда могли оказаться незначительными. Косить траву для парнокопытных самим удавалось почти регулярно. Чиновники, как рой мух, налетали со своими предписаниями, но директор обычно уводил их в свой тесный кабинет, где всегда угощал дешевым виски из темной пузатой бутылки. Потом он предлагал выкурить якобы кубинские сигары, которые на самом деле всегда аккуратно скручивал ему мим. Курить такую гадость никто из цирковых никогда не решался. Купленный самосад только выглядел порядочным, на самом деле все было не самого лучшего качества, просто старый клоун знал, как сделать этот предмет достойным внимания. Наклейки выглядели вполне убедительными. После того, как чиновник пытался сделать затяжку, его глаза вылезали на лоб, слезы проступали через ресницы, а видеть, как в это время директор спокойно курит свою сигару, было уже невозможно. Глоток самогона пробивал любой желудок до первых признаков геморроя, и с этого момента очередной вымогатель больше думал о состоянии своего здоровья, а не о толщине чужого кошелька. Тогда провожать такого беднягу выходили все. И, с неподдельным сочувствием поддерживали за рукав, чтобы окривевший гость ненароком не упал после такой теплой встречи. Тут ему вызывали такси, потому что такого дорогого гостя отпускать в данном состоянии никто не решался. Что касается слов, насчет увольнения, то этот фокус Судифь помнит очень хорошо с тех самых пор, когда она сама оказалась в таком же положении. Её и подругу взяли с испытательным сроком ровно на месяц, который они обе отработали тогда бесплатно. Потом оказалось, что господин директор не намерен был предлагать контракт, и по какой-то причине, хотел от них избавиться. Он тогда не ожидал, что молодая девушка останется, и разделит с ними дальнейшую нелегкую, кочевую жизнь. Уже потом он оговорил с ней некоторые условия, которые, впрочем, были ей тогда невыгодны. Что было с тех пор, это уже мало кто помнит. Но ничего не изменилось, господин директор умел экономить. Всех, конечно, поражала такая обстановка в своем коллективе, но остальные участники труппы имели твердые условия в своих контрактах, и ко всем приходящим девушкам всегда относились с легким презрением. Редко кто из них действительно становился звездой и добивался настоящего успеха. Тут ларчик открывался очень просто. Цирковые работали семьями. Они с раннего детства трудились на манеже, равно деля все трудности и обязанности между собой. Приходящие девицы, настроенные на легкую жизнь, обычно тут не задерживались. Обязанности Судифь были невелики: она приносила на манеж нужные вещи, которые использовались другими артистами в их номерах, потом ей оставалась, просто стоять рядом, повторять широкие взмахи руками, привлекая, таким образом, к номеру внимание зрителей. Другие обязанности коврового работника были невелики. Красивые ноги не отвлекали зрителя, потому что иногда приходилось носить форменные брюки. Единственный ее фурор был в номере семейной пары, где она заменила женщину-акробатку. Там срочно пришлось научиться вставать на двигающийся шар, и выполнять несложные манипуляции с цирковыми атрибутами. Теперь она усиленно училась акробатике, пыталась жонглировать, но пока все было на самом невысоком уровне. – Не переживай, – говорили тогда ей, этому сразу не научишься! Та, короткая замена повысила ее статус в группе, но ненадолго. Супруга акробата благополучно поправилась, и вернулась в свой номер. Именно тогда ей предложили её контракт, мужчина просто выбил те деньги для новенькой. Чуть позже она стала полезной, красивой оберткой этого цирка. К ней уже все привыкли, тем более к ее странному библейскому имени. Правда, все испытывали затруднения, переспрашивали – из какой именно главы святого писания это редкое имя. Но этот факт только повысил ее в чужих глазах. Супруга акробата еще немного ревновала своего мужа к «этой молодой девчонке», но потом они подружились. И та женщина стала даже покровительствовать ей. Самым захватывающим в выступлении было не только участие в номере, но и простое завершение программы. Когда под оркестровый марш все выходили на последний «парад-але». Стоять под бравые звуки, и выполнять поклоны, когда сотня зрительских глаз смотрит на всю труппу и всех, кто так или иначе помогал участвовать в этом зрелище. Где-то по спине пробегали мурашки, кажется, что давление не справится, и вот-вот она улетит вверх, а светлый сверкающий купол примет ее в свои объятия. Туш вот-вот смолкнет, и все разойдутся, а пока можно стоять во весь рост и ловить внимание толпы. Это пока не слава, но делить это состояние с остальными, вот что было очень важным на тот момент. Заканчивалась последняя композиция. Все уходили в тень, шоу завершалось. Она ловила пальцами набежавшую слезу, и вытирала ее так, чтобы не размазать свою дешевую тушь. Сезаль Так и было, ей следовало много работать над собой, это мало напоминало тренировки в обычной школе танцев или на занятиях по спортивной гимнастике. Тут от неё требовалось выполнять все указания настоящего мастера, который согласился за пятьдесят долларов в месяц давать ей уроки цирковой акробатики. Сюда входило все, чему только можно было ей научиться. Она упорно тренировалась, часами жонглировала разными предметами. А потом лезла на канат, невысоко установленный, под противные возгласы своего нового мастера. Старый алкоголик, который нынче следил за животными, он прекрасно знал свое дело, и понимал, что кроме него никто не научит эту девушку, как правильно выполнять те или иные трюки. И, кажется, что она с этим смогла смириться. Она хотела выступать самостоятельно, но для этого следовало найти свой номер. – Настоящий мастер всю жизнь вынашивает свой номер, которым может удивить публику. Например, иллюзионисты. Они все вроде бы выполняют одно и то же! И со стороны, кажется, что невозможно создать что-то новое. Но проходит время, и кто-нибудь показывает публике свое шоу, которого, заметьте, никогда ни у кого не было! Сезаль обычно давал ей нетрудное задание, следил за его выполнением, потом давал следующее задание, опять внимательно следил за ней, потом напоминал о первом, и требовал, чтобы девушка сама совместила оба задания в одно целое, и говорил, что именно следует добиться. Это обычно касалось жонглирования, которым он владел мастерски. – Положение рук! Следи за руками при выполнении трюка. Е-моё, осанка! Что ты с собой делаешь? А ноги? Как я тебе показывал? Ну? А как ты расставляешь свои ноги? И куда ты отводишь свой взгляд? А где твоя улыбка? Почему я тебе все время должен об этом напоминать? Эти реплики он обычно вставлял в свои бесчисленные рассказы и истории, обрывая повествование на самом интересном месте. – Знаешь, я с раннего детства хотел быть иллюзионистом. Но очень трудно придумать настоящий, свой фокус. Сегодня за использование чужих наработок можно попасть под суд. Помнится, как в тридцатых годах фокусник Гораций Голдин подал иск против табачной компании R. J. Reynolds Tobacco Company. Они использовали объяснения, им запатентованного фокуса «Распиливание женщины на части», в рекламе новых сигарет. Посуди, что это такое? Куда ты опять опустила свою голову? Старик указкой поправил ей подбородок, отвернулся. – Рекламная кампания, по-моему, называлась или «Весело быть обманутым», или «Веселее знать». Она состояла из элементарных разоблачений фокусов. Господин Голдин потратил очень много времени, но не смог выиграть дело. Налицо утечка информации, не более. В своем следующем номере он распиливал ассистентку уже не обычной, а циркулярной пилой. Что замерла? Как он это делал? Для многих остается загадкой. Сезаль прошелся вглубь зала, исчез в темноте, потом вернулся, продолжая разглагольствовать. – Конечно, это все секреты оборудования, отличная физическая форма исполнителей и отработанная техника. Да, вращающаяся пила выглядела тогда убедительно. Ну, в смысле, очень внушительно! И, помнится, некоторых зрителей буквально тошнило в первом ряду. Как ты сама понимаешь, что это был хорошо поставленный цирковой номер. С этого момента он стал рассказывать о себе, это был обычный треп. – Но я сам выступал чаще всего на улице. Это все у меня происходило быстро. И мне не нужно было никакое получасовые шоу, с кучей зрителей, со сложным реквизитом и прочими понтами. Скажем, я просил случайных зрителей загадать карту из колоды, и поместить ее обратно. Вот, выбирай! Потом мне стоило просто бросить карты в сторону. Ап-ля, это твоя карта? На одежде девушки прилипала карта, выбранная ею. Старик морщинисто щурился, это был его коронный номер. И колода, которую он использовал, будучи клоуном на арене, в несколько раз была больше обыкновенной. Сейчас он просто мешал Судифь своим исполнением, продолжать жонглировать, но девушка знала, что многое он делает специально, желая отвлечь от ее работы. Еще она знала, что он виртуозно владел своими руками, и если бы не испытывал тяги к спиртному, и не страдал болями в суставах, то был бы самым непревзойдённым иллюзионистом, или клоуном-фокусником. Именно от этого человека Судифь впервые услышала про выступление настоящих чародеев. Возможно, что это была просто цирковая байка, но подвыпивший Сезаль так убедительно об этом говорил, что она смогла поверить. – Оно проходит один раз в пять лет. Лучшие мастера этого жанра собираются в одном городе, и показывают самый лучший свой номер. Жюри судит самым строгим образом. Номер должен быть безупречен. Посторонних людей туда не пускают. В прошлый раз там выступало «Трио Валенти», и знаешь, они могли выиграть. Но в какой-то момент все пошло не так. А Дэвид Копперфильд со своими фокусами все испортил. Жюри оказалось в трудном положении. Им явно понравилось выступление семьи Валенти, но у Дэвида была целая программа новых трюков. Собственно говоря, это на него все делали ставки. Поражение подкосило Серджио Валенти, тем более что он потом потерял Анну-Марию. Его номер считался самым невероятным. Это не то, что всегда показывают зрителям. Кстати, у нашего Дона Луиджи подписан контракт с Валенти, он скоро должен приехать. Больше разговоров на эту тему не было. И сколько бы Судифь ни пыталась узнать о выступлении чародеев, цирковые странным образом отмалчивались. – Да, это просто байка, кому ты веришь? Иллюзионист Он появился, согласно заранее оговорённому контракту, когда его афишами уже заполнили весь город. «Дуэт от Серджио Валенти». Невысокий, изящный немолодой мужчина. Седеющий брюнет с тонкими усиками, его взгляд всегда был завораживающий. Голос бархатный, когда нужно резкий и повелительный. Лицо еще не стянуто морщинами, какие бывают в его возрасте, кажется, что маг знал секрет вечной молодости! Он почти не старел! Господин директор, когда тот появился за кулисами, схватился за сердце, у мага не оказалось его верной партнерши. Причину, по которой она не появилась вместе с ним в городе, они при остальных цирковых старались не озвучивать, но было видно, что иллюзионисту было трудно сдержать себя. На этот раз господин директор достал другую бутылку из своего бутафорского сейфа, он налил крепкий бренди в стакан себе и своему старому друг. Они выпили, но не сразу. Маг смотрел на прозрачное стекло пузатого стакана, не торопился, словно грел в руках этот напиток. – Это уже не первый раз! Заметь, я прощал ее, но теперь, не знаю, от некоторых номеров мне, очевидно, придется отказаться! – Постой, у меня уже несколько недель работает девушка, ковёрная. С ней уже стал заниматься Сезаль, и он говорит, что из неё будет толк. Она не боится высоты, начала жонглировать, но, самое главное, она очень красивая. Ты можешь брать ее в некоторые свои номера, а потом обучишь остальному. Сезаль по-прежнему много пьет, ему вредно давать деньги в руки, но он начал ее учить. Я сам видел. Отмечу, она упорная. И что не лишнее, она невысокого роста, легкая, и может поместиться в любой твой ящик. Присмотрись к ней! – В моем возрасте учить новую помощницу, чтобы она через полгода ушла с арены? Нет, я уже стар, столько сил было потрачено, столько времени я отдал ей! Саломея! Как она могла? Она единственная, что осталась у меня после смерти ее матери Анны-Мари. Я уже старик, в нашем бизнесе так трудно ставить настоящие номера. Новички всюду воруют идеи, используют новые технологии. Получаются новые рецепты старых трюков! Сам знаешь, какая тут конкуренция! Если я не буду выступать, то меня скоро забудут. Я всегда думал, что семейный номер станет нашим счастливым билетом. Этот молодой подонок, француз Жорж! Он украл не только наш старый семейный секрет, он увел Саломею в другой цирк! Лучше бы она вообще прекратила выходить на арену! Не знаю. Что мне делать? Лучано, где ты берешь это пойло? Сколько тебе говорил, что есть вещи, которые стоит держать для настоящих друзей! Дон Лучано попробовал из чужого стакана и расхохотался. Маг снова его обманул. На столе стояла темная бутыль. Не понимая, как это ему удалось, он поискал в сейфе другую бутылку, достал чистые стаканы и снова разлил бренди. На огонек в кабинет директора зашел пожилой Сезаль. – Я знал, что старый товарищ не откажет, нальет своему другу, Сезалю. Это, впрочем, и были все его слова. Дон Лучано сказал, что на сегодня хватит, и спрятал все бутылки в сейф, но по какой-то странной природе вещей в руках Сезаля опять оказалась пузатая представительская бутыль. Он задом попятился к выходу, и уже не собирался больше задавать вопросов, о которых не хотел забыть в начале беседы. Дальше он поспешил к загону для лошадей, где был намерен осушить остатки этой бутылки. По пути ему встретилась его ученица, он заговорщицки ей подмигнул, и сообщил, что его старинный приятель остался без помощницы, и, очевидно, Судифь должна просить господина Директора «за это место». – Тут, конечно, все дело в господине Серджио, но ему очень сложно угодить. Он полон горечи, и печали. Ему трудно понравиться, но я знаю способ. Ты должна выспаться, а утром я вас познакомлю. Бросай эти булавы, нагрей воду, помой свою голову, соберись, как следует. Попроси льда из холодильника. Силы тебе скоро потребуются, поверь, он настоящий учитель. Если он возьмет тебя, то, считай, детка, что тебе выпал счастливый билет в этом цирке. Знаешь, какой они имели тогда оглушительный успех? «Трио от Серждио Валенти!» Когда его жена Анна-Мари была жива, они исполняли столько замечательных номеров. Успех был незабываемый! Да, что там! Публика вставала с мест, когда заканчивалось очередное их представление! Да, найдешь меня тут, но только, пожалуйста, разбуди на этот раз без воды, я хочу немного отдохнуть, трудная была неделька. Да, не забудь, принеси мне лед! Начало новой работы Иллюзионист оставил несколько трюков, которые всегда выполнял в одиночку. Но теперь у него был новый ассистент, с которым можно было увеличить количество номеров. Он еще раз проверил новенькую. Сначала от нее требовалось тихо сидеть на лавке среди зрителей, а потом он выведет ее на арену. «Подсадная утка», а весь номер строился на том, чтобы «случайный зритель» стал участником номера. Ничего особенного ей делать не пришлось, но это был пробный шар. Девушка напялила на голову темный парик, прилично оделась, и если бы кто-то пытался узнать в ней служащую цирка, то полной уверенности в положительном результате не было бы. Она точно изменилась. Сам номер был простой. Маг выхватывал зрительницу из зала, а потом бесконечно долго доставал из ее карманов вещи, которые там уже лежали. И все зрители, кажется, догадывались об этом, но не подавали вида. Кролика и пару голубей Судифь точно не прятала, поэтому их появление из складок ее жакета оказалось неожиданностью. Ее отчаянное сопротивление и крик выглядели очень правдоподобно, появление огромных животных вызвало смех у всех. Следующие дни они долго репетировали другой номер. Кажется, что отношения этих двух людей стали как-то складываться. Мужчина присматривался к девушке, давал ей советы, различные на первый взгляд бессмысленные поручения и задания. А еще Серджио приказал девушке сесть на диету. Оказывается, что ему требовалась более стройная помощница. Свои взгляды на новенькую он не скрывал, впрочем, как человек вежливый и тактичный, он придавал их отношениям некий ироничный оттенок взрослого человека к ребенку. Если бы он знал, что та постоянно голодает, то лишний раз задумался бы над этим своим предложением. Потом они много занимались. Мастер Серджио медленно показывал ей фокусы, которым она должна была обучиться. Вещи мгновенно исчезали из его рук, и должны были появиться в руках девушки. Она находилась на некотором расстоянии, и заметно передать предметы было невозможно. Очевидность немыслимого трюка должна быть полная. Все было просто, но на самом деле так не выходило. Простые движения с мелкими предметами, всегда на счет вслух, но некая магия так и не появлялась. Происходил очередной сбой, предмет уже появлялся в нужных руках, но обычно раньше, чем требовалось. – Все должно быть синхронно! Пойми, мы показываем обман, и все знают, что мы их обманываем, а потом создается иллюзия, что это все-таки магия, не обман. Он начинал считать, не понимая, что его голос уже имеет некоторое влияние на девушку, уводит ее в транс, сбивает с ритма. Судифь в очередной раз повторила трюк, уронила предмет, потом последовал очередной фокус, но возник сбой. Мастер махнул высоко над собой рукой, щелкнул пальцами, это обозначало, что на сегодня хватит, она сама должна все убрать, и до утра будет свободна. Сам он тут же покинул зал. Девушка со слезами на глазах, не понимая, что, собственно, происходит, упала на колени. Собрала медленно предметы. Следовало уходить, сейчас рабочее место займут для тренировки другие участники. Старик, который помог ей собрать все предметы их номера, спросил, что происходит. Девушка сказала, что ничего не понимает, для неё все выглядит, словно в тумане. Коверный усмехнулся, он прекрасно понимал механизм происходящего. – Просто прекрати считать! Почему? Все очень просто, считая, ты попадаешь в транс. Это такой фокус, когда Серджио может влиять на зрителей, которых вызывает на арену. Считается, что настоящий маг так может загипнотизировать весь зал. Знаешь, детскую такую считалочку, где следует перечислить весь королевский двор? Начни говорить ее вслух, потом про себя. Каждый герой должен появиться в нужный момент. Король, королева. Молочница, дьякон. Паж и конюх. Каждый свой предмет свяжи с персонажами, а цифры и числа оставь в покое. Мастер забыл, что, считая, он непроизвольно влияет на спутника. Это его личная магия, ты тут совершенно ни при чем. Девушка пересчитала мелкие предметы. Шары, рыхлые мячики, которые обычно быстро теряются в бездонных карманах. Фигурки небольших животных. Одной явно не хватало. Она оглянулась, в поисках этого предмета, но старый Сезаль виртуозно взмахнул рукой, и фигурка мгновенно оказалась в его руках. Он улыбнулся, и морщинистое лицо обрело доброе выражение, словно резиновая маска расплылась в гримасе. Девушка поцеловала старика, и фигурка мгновенно исчезла в кармане ее рабочего комбинезона. Считалочка была самая простая, родом, откуда-то из далекого детства. Следующий прогон происходил уже в цирковых костюмах. Иллюзионист отрабатывал номер, громко кричал, махал руками, обращаясь к воображаемой публике, точнее, к пустым местам. Девушка мямлила считалку, и тут Мастеру пришлось под это подстраиваться. Потом ему понравился это оборот, стало очевидным, что номер стал синхронным, и все у них теперь получилось. Вечером они показали это представление среди всех остальных. «Подсадной уткой» был местный паренек, которого взяли на время стоянки. Парню повезло, на некоторое время он стал звездой цирка. Фокус с голубями он сам так и не понял. Все остальное запихивали, то есть «заряжали» при нем, а появление пугливых голубей для него стало явным шоком. Особенно всем в зале понравилась его личная реакция. Номер с предметами прошел на «ура!», сначала все действительно выглядело ловким фокусом. Потом произошел сбой. И зрители поняли, что их обманывают. Но в третьей стадии возникла иллюзия, что все до этого было обманом, а сейчас вообще непонятная магия. Мячики появлялись в руках так быстро, что сомнений больше не было, маг знает некий секрет, и успешно пользуется им. Стоило ему спрятать, смять свой шар, как девушка разворачивала точно такой же в своих руках. Потом они жонглировали предметами, которые тоже странным образом менялись в количестве. Тут все было очень просто. Когда предметов становилось много, Судифь прятала их, а когда нужно было увеличить количество атрибутов, Маэстро ловко вытаскивал их из всех тайников. Судифь жонглировала сама, потом в паре с Мастером, потом опять сама. Ее скромный пиджак поглощал мячи, когда она ловко подносила к определенному месту сразу два предмета. Один всегда оставался в ловушке. Номера длились совершенно недолго. Арена, освещенная в тот миг, поглощала всеобщее внимание. Публика с интересом рукоплескала им. Чуть позже, когда они очутились за кулисами, там стояли свои зрители, они тоже хотели поздравить. Господин директор протянул девушке новый контракт, чтобы она ознакомилась, и подписала. Один пункт был особо завуалирован. Девушке следовало отработать три года, отказаться от всего, что раньше обозначало свободу. Кабальный пункт был необходим, Мастеру Серджио нужна была такая гарантия. Девушке также запрещалось разглашать секреты всех номеров. Она подписала все, не глядя. Потом был небольшой банкет, все цирковые поздравляли ее с праздником. Так получилось, что этот день совпал с днем ее рождения. Об этом никто не знал, но только не господин директор, который оформлял ее документы. Еще поздравляли другую парочку с помолвкой. Пили легкий сидр, бокалы были настоящие, их вытаскивали в особых случаях, подобных этим праздничным дням. Поднос разносил маленький карла, который исполнял роль нового клоуна. Будущие супруги уже давно были вместе, просто решили узаконить свои отношения. Девушка ждала ребенка. Такие события тоже были не редкость. Маэстро устало постоял среди остальной пестрой братии, потом ушел в свой вагончик – трейлер. Ему следовало переодеться, потом сходить в душ. Он уже был в том возрасте, когда вечерний стакан алкоголя хочется встретить в глубоком удобном кресле. Сезаль успел разбавить свой сидр другим алкогольным напитком, и его хорошее настроение невольно передавалось остальным. Он дарил всем воздушные шары, некоторые были заполненные тяжелым гелем. Это было неожиданно, с виду обычный воздушный шар вдруг начинал падать в ноги. Это вызывало смех. Остальные шары появлялись в его руке. Кто-то обязательно помогал ему их завязывать и передавал остальным. Потом они отпустили настоящие шары в воздух. Громко смеялись, чувствуя себя как одна единая семья. Судифь смахнула счастливую слезу – сколько еще всего будет впереди. В мыслях крутилась детская, почти дурацкая считалочка. Спать она пошла в вагончик иллюзиониста, ей пришлось отказаться от своего прежнего места, потому что там уже обосновались молодожены. Они несколько агрессивно отвоевывали себе территорию. Больше свободных общих вагончиков не было. На новом месте у неё был свой угол, где висел неудобный гамак. Следовало привыкать к этому. Правда, маэстро пообещал сделать ей лежанку на антресоли. Но, вероятно, забыл. Следующий номер программы иллюзиониста, который стоило освоить, был связан с декоративным ящиком. Его следовало распилить. Точнее, пилили ассистентку, которая должна была находиться в ящике. Это был самый распространённый номер, в особых объяснениях он не нуждался. Судифь помещали в ящик, там она должна была находиться в неподвижном положении. Маэстро сам быстро протыкал ящик шпагами. Остроту лезвия Судифь уже смогла оценить, ей приходилось часто носить эти предметы на тренировке. Мастер готовил номера без посторонних. Тот период, его время для тренировок был священным для остальных. Итак, сначала он протыкал ящик шпагами, а потом ловко распиливал пополам острыми пластинами. Этот трюк выглядел не очень интересным, но Мастер был виртуоз в своем деле. Он все проделывал стремительно быстро, и, казалось бы, острые и большие пластины делили ящик до самого минимума. Судифь была слишком велика для этого атрибута, специально для нее пришлось перестраивать заднюю стенку ящика. Такие мелочи можно было заказать, но Мастер не хотел посвящать чужих людей в свои секреты, поэтому многое ему приходилось делать самому. Номер получился стремительный, и гарантировал интерес. Они его с успехом опробовали, но решили, что одного показа в новом месте за раз будет достаточно. Другие номера Следующим свободным вечером Валенти хотел начать репетировать очередной трюк. Он достал совершенно новый ящик, который в процессе демонстрации должен был подняться на некоторую высоту, где подручный крепил его за крюк. Девушку при всех предварительно опускали в этот ящик, наглухо запирали сверху крышкой. Все видели, что деться ей там было некуда. Потом эффектное колдовство с прозрачной тканью, взмахи волшебной палочки, и ящик устремлялся вверх. На месте оставалось неподвижное ложе на стойках, где практически негде было спрятаться. Пока все воображаемые зрители задирали головы, Валенти крутил барабан огромной лебедки. Останавливался. Демонстративно указывал вверх. Затем все замирало, он доставал свой музейный пистолет, и производил выстрел. Конфетти брызгами летело во все стороны. Срабатывал с громким щелчком запорный механизм. Ящик вверху глухо раскачивался, потом частично раскрывался, и оттуда вылетала стая цирковых голубей. Да, птицы принадлежали дрессировщице, которая ими занималась. А самой Судифь в открытом ящике не было. Строение, которое уже не напоминало ящик, медленно опускалось, его опять собирали в конструкцию, и закрывали магической материей. Опять несколько виртуозных пассов условным магическим предметом, ящик открывали, и девушка, как ни в чем не бывало, поднимаясь, выходила наружу. Потом, во время показа этого номера зритель впадал в шок. Никто не мог взять в толк, как все это происходило, все с недоумением «пялились» на арену, потом смотрели вверх. В какой-то момент иллюзионист требовал свои аплодисменты. И ему, конечно, все рукоплескали. Это был несколько изменённый номер его семейной программы. Если в первом варианте, участвовали дочь и жена, похожие друг на друга, как две капли воды, то в этом варианте Валенти обошёлся лишь ассистенткой Судифь. Номер с дочерью выглядел совершенно иначе. Но он был украден молодым французом, которого полюбила его пропащая дочь, Саломея. – Ох уж мне эти французы! Спрятать девушку. Это оказалось непросто. Если в первом варианте дочь и жена были миниатюрными женщинами, то молодая Судифь выглядела рослой. Под нее пришлось менять все старые атрибуты, на вновь сделанные. Это все потребовало некоторого времени. Мастерские, где могли изготовить подобный инвентарь, были не всегда доступны. Сохранить тайну номера могли лишь проверенные годами люди. Те, кому можно было довериться. В местах, где таких людей не было, Маэстро заказывал вещи отдельно, по эскизам, которые потом сам собирал на месте. Весь его багаж всегда хранился под замком, чтобы случайно посторонние люди не увидели некого секрета фокуса от циркового реквизита, и не сообщили об этом прессе, или другим заинтересованным лицам. Как только следовало собрать нужный цирковой атрибут, Валенти сам собственноручно приходил и делал. Иногда это были части чего-то целого, что следовало вынести на арену, иногда все собиралось в полумраке коверными, пока зрителей отвлекал клоун, или другой работник сцены. Вариантов было немного, но секрет этого фокуса оставался неразгаданным. Основные атрибуты Серджио возил в отдельном контейнере, который всегда можно было поставить на цирковой грузовик. Когда колонна выстраивалась в один ряд, то любой горожанин легко узнавал эти, цирковые машины. Поклонник Прошла первая успешная неделя. Цирк отработал в одном городе, и благополучно перебрался в другой. Казалось, что «черные дни» прошли, все налаживалось. Вновь пришел успех, который все боялись сглазить. Популярность некоторых актеров, зрелищность номеров обеспечивали цирку постоянный доход. Директор потирал руки, он уже планировал новое ревю в разных крупных городах, к которым много лет боялся подступиться. В очередном городе они были намерены провести несколько недель. Быстро разбили лагерь, установили изгородь. Шатер широко распахнул свои крылья, встряхнулся и обрел единую форму. В город на улицы выехали служебные легковые машины, которые призывали всех горожан обязательно посмотреть новые представления цирка. Кажется, что все было в угоду приезжих, но оказалось, что город еще не покинула труппа их конкурентов. Те давно отыграли свои номера, но в силу необъяснимых причин задержались в городе. По негласному договору они должны были уже прекратить свои выступления, но именно в день приезда нового цирка устроили последнее представление. Обычно существовал временной буфер, когда город отдыхал от приезда чужих гастролеров. Этот случай выглядел провокацией. Цирк дона Лучано прибыл в заранее оговоренные сроки. Поэтому он хотел предъявить свои претензии другим. Опять же, с конкурентами не воюют. Мало ли что, рядовые члены труппы часто меняют вывеску, переходя в другие коллективы. Иногда директора сами нуждаются в помощи, если не могут выполнить условия ранней договоренности. Очень часто приходится совместно выкручиваться из сложившегося положения. Теперь Дон Лучано ждал, когда конкуренты обозначат свои намерения. И последнее выступление в день открытия его представления, показалось ему вызовом. Он приказал, чтобы все были очень внимательны, и не впустили на цирковое представление чужаков, которые могли затесаться среди зрителей. – Провокация! Как это низко! Честное слово. Могли бы предупредить заранее, мы бы откорректировали свои планы! Этого ничего он делать не собирался. Идти на уступки, и смещать сроки выступлений, для него подобное поведение – это признак слабости. Открытие своего шоу в данном городе планировалось заранее, и было связано с наступающим городским праздником. Если бы конкуренты уехали вовремя, то горожане проявили бы интерес к новичкам, а так, они сильно повлияли на доходы. Между тем, открытие началось без происшествий. Новички привезли много номеров с дрессированными животными, достаточно других интересных представлений. Но зал оказался заполнен не полностью. И это вызывало сильную тревогу. Во время представления господин директор внимательно изучал зрителей, он еще подозревал, что среди них есть пособники конкурентов. В третьем ряду находился молодой человек, одетый во фрак. Сама по себе одежда вызывала настороженность. После выполнения трюка с летающим ящиком, Судифь получила от него букет роз. Как только маэстро взглянул на человека, который вручил эти цветы его помощнице, то сразу же изменился в лице. Серджио явно узнал этого человека, тот искусно копировал его внешность. Он не подал виду, довел все до конца. Когда они скрылись за кулисами, он потребовал выкинуть эти цветы. Судифь, которая еще никогда в жизни не получала таких шикарных роз, поколебалась в нерешительности. В этот момент все «закулисье» с интересом притихло. Потом тихо вздохнула, и покорно опустила цветы на старую тумбу. Когда все разошлись, она вернулась, и забрала свой букет. Приносить в трейлер его не стала, просто повесила на зеркало в общей гримерной. Когда представление завершилось, дон Лучано собрал совет. Пригласили и Маэстро Валенти. Им следовало обсудить сложившееся положение, если конкуренты не уберутся, то ожидаемых сборов точно не будет. – Нужно послать парламентеров. Или мобилизовать все силы, чтобы показать все самое лучшее. Пригласить представителей прессы. Не знаю, пусть это будет наш последний бой! Но ничего этого не потребовалось, конкуренты, отыграв свой последний тайм, с избытком попортив новичкам нервы, собрали свой обоз и тронулись в путь. Утром на месте их стоянки обнаружили только мусор и огромные кучи навоза. На следующий день выступления помощница иллюзиониста вновь получила букет роз. На этот раз его вынес незнакомый молодой человек. Это повторялось вновь и вновь, на протяжении всего срока пребывания цирка в городе. Две недели пролетели быстро. Город с интересом встретил новую цирковую труппу, которая не обманула всех ожиданий горожан. Таинственный поклонник больше не появлялся. Цветы выносил нанятый представитель некоего агентства, которому заплатили за доставку, юноша не присутствовал на всем представлении, он появлялся только перед номером иллюзиониста. Вычислив это, Маэстро попросил дона Лучано, чтобы он передвинул время их номера. В тот раз молодой человек не смог вручить свои цветы. Он прибыл позже. Но горожане уже сами были рады отблагодарить своих любимцев. Цветов и подарков было достаточно. Молодой человек осознал свою ошибку, и уже стал караулить нужный номер, непосредственно в зале, покупая полный билет. Следует отметить, что Судифь нравилась зрителям, они часто аплодировали именно ей, скандируя ее необычное имя. Такая популярность у зрителей понравилась дону Лучано. Он еще раз поговорил с мистером Валенти, и они вместе рассмотрели для контракта девушки еще один пункт. Поощрение, в виде накопления. Девушка забирала себе подарки и цветы, и могла хранить их в своем будуаре. Это был стол Анни-Мари, который пришлось вытащить из грузового контейнера. Теперь у ассистентки иллюзиониста была своя гримерная. Цветы от неизвестного поклонника появлялись и в следующем городе. Месье Серджио объяснил, что это все происки его завистливого друга – француза, который увел его дочь. Он оценил новый номер Маэстро, и решил подбить клинья в отношения с его помощницей. – И даже, не строй иллюзий, этот пройдоха вскружил голову моей дочери. Теперь он пытается подобраться к тебе. Смотри в оба. Я не потерплю за своей спиной никаких отношений. Месье Серджио очень переживал разлуку с дочерью, он прекрасно знал, что она находилась в том самом цирке, который гастролировал в предыдущем городе ранее. Ему сигнализировали люди, которые якобы симпатизировали его стремлениям. На самом деле все выглядело иначе. Мелкие интриги питали воображение окружающих, они с удовольствием вклинивались в очередное действие, видя в этом некоторое исключение. – Завистники, что поделаешь! От них не скроешься, и никуда не денешься. Зато их можно использовать, они сами готовы помочь, главное быть и оставаться достаточно объективным. Месье Серджио объяснил дону Лучано, что это только начало тонкой игры. Очевидно, что новые его номера будут иметь большой успех. – Следует только запастись терпением. И не дать испортить наш окончательный триумф. Новый трюк Это был необычный номер. Самое интересное, что его подготовили в полнейшей тайне, практически без свидетелей. Сезаль помогал в последних репетициях. Но во все детали этого трюка посвящён не был. Новый город открыли новой программой. В цирке появились хищники! Дон Лучано переманил к себе одного русского дрессировщика, который имел двух тигров. Питомцы требовали много внимания, а прежний контракт утратил силу, когда защитники животных устроили пикет перед цирком. Тот директор очень испугался за репутацию своего цирка и прервал договор с русским дрессировщиком. Практически выставил его за ворота, но позвонил одному своему знакомому, чтобы избежать остальных юридических проблем. Профсоюз работников цирка в таких случаях готов помочь, но долго содержать животных никто не торопился. Помощь подоспела вовремя, дон Лучано прислал грузовик с рабочими. Те быстро помогли с пожитками, и уже через несколько часов русский артист был в крепких объятиях нового директора. Тот посоветовал «не поднимать волны», и предложил новый контракт. Это был трюк прежнего директора, судебные издержки по старому контракту могли подорвать его репутацию, поэтому он обо всем договорился с доном Лучано. Да, трюк иллюзиониста. Он заключался в использовании на арене трех ящиков. Три одинаковых ящика крепили цепями, чтобы поднять их вверх, как качели. В один предварительно ложилась ассистентка. Все ее прекрасно видели. Иллюзионист просил зрителя нарисовать краской – спреем на ящике знак, обычно это был крестик. Потом ящик закрывался, и вся эта конструкция поднималась в воздух, где медленно кружилась. Ящики не соприкасались, но в какой – то момент пошли на сближение. Сложилось впечатление, что цепи запутались, а ящики сошлись с противным стуком. Все сидели, задрав головы, смотрели вверх. Маэстро при стуке делал вид, что сильно нервничает. Дает знак, конструкция медленно опускается. Но ящики уже вращаются отдельно. Тут он просит открыть ящик с крестом, а тот пуст. – Очевидно, она перелезла в другой ящик! Такое его смелое, почти ехидное заявление вызывало легкую усмешку. Все внимательно следили за номером. Действительно, девушка оказалась в другом ящике. Зрители что-то понимали, но не могли допустить, что она действительно перелезла. Очевидно, что спрей данной краски обладал неким свойством, мог исчезать, а поверхность другого атрибута была чем-то обработана и проявляла знак. Номер нравился, но вызывал недоумение. В другой вечер, или, может быть, через два выступления, этот трюк неожиданно изменился. Парень, которого попросили нарисовать знак, изобразил смайлик. Это было неожиданно, потому что в этом номере всегда должны были использовать подставного зрителя. Но на арену вырвался другой, явно «заказанный противником зритель». Он нарисовал знак, а после эффектного подъема, цепи опять легонько сошлись, и ящики на некоторое время соприкоснулись. Когда опустили конструкцию, Маэстро спросил: «В каком ящике находится девушка?» Кто-то показал на ящик со знаком, другие указывали на соседний. Да, Судифь вновь оказалась в другом ящике. Если кто-то наблюдал оба номера, то заметил, что стороны ящиков, которые обычно бились друг о друга, были разные. Эффект от этого возрос. В местной прессе вышел целый репортаж, который рассказывал о девушке, чье имя стало нарицательным. Его стали связывать с самыми популярными фокусами мистера Валенти. Через несколько номеров, ящики соприкоснулись все три подряд. Девушка потом оказалась в третьем. Это вызвало шквал аплодисментов. В день последнего выступления Маэстро не стал показывать этот номер. Он ограничился тремя простыми номерами, которые показывали в разных частях программы. Зритель так и не дождался интересного трюка. Мастер выглядел уставшим, он не успел отремонтировать систему цепей, и не стал рисковать. Кто-то проник в цирк и украл несколько элементов, их заменить не удалось. Очевидно, что противник решил изучить трюк сам, и нанял воров, чтобы те похитили реквизит. Дон Лучано очень огорчился, но было сделано так, чтобы в прессе ничего не вылезло. Ящики никто не трогал, они хранились под замком, в совершенно другом месте. Мастер смотрел на реквизит, вздыхал. А ведь, ему с трудом удалось поставить этот трюк. Все детали данной карусели были тщательно вымерены и отработаны. Поддон, на котором лежала девушка, мог быстро перемещаться в обе стороны. Под силой собственного веса, девушка стремительно перемещалась в нужном направлении. За ней тихо захлопывалась стена, никто не видел просветов или намеков на этот вариант. Потому что сначала внимание всех было сосредоточенно на краске – спрее, который, якобы, обладал исчезающим эффектом. Именно эта затравка изначально была сразу ловко подброшена в толпу. И многие ожидали некоего остаточного явления или следов на ящике. Целая система предохранителей и стабилизаторов гарантировала, что ящики не откроются раньше, и девушка не вывалится на голову зрителя. От номера пришлось отказаться, потому что цепи и шестерни движения тоже оказались важной частью фокуса. Вымеренное расстояние и размеры атрибутов помогали вовремя подогнать нужный ящик к ящику. Весь фокус укладывался в период, пока играла нужная мелодия. Обычно сбоев не было, если что-то шло не так, то всегда имелся другой вариант. Например, Маэстро мог намеренно смыть знак водой или якобы затруднить зрителю поиск нужного ящика. Вариантов было множество, каждый имел кодовое название, чтобы помощники могли прийти на помощь и что-то перестроить. Гастроли продолжались, и никто не заметил, что русский дрессировщик и Судифь стали встречаться. То, что они познакомились, это было обычным делом. Не в вакууме же они живут, столкнулись, пообщались. Молодой и энергичный новичок нравился всем зрителям. Многие женщины были не против завести интрижку или даже долговременный роман. В труппе тоже было достаточно свободных дам. Но Заслав, так звали русского дрессировщика, выбрал небольшую Судифь для общения. Первым забил тревогу дон Лучано, он напомнил девушке, что та обременена некоторыми обязательствами перед ним. Контракт был очень строгим. Особого повода для скандала не было, но Маэстро с тревогой смотрел на эти отношения. Он не мог ничего запретить, но дать развиваться чувствам молодых точно не собирался. Появились едкие придирки, которых раньше никогда не наблюдалось. Возникли трения, увеличились часы отдельных тренировок. Маэстро требовал, чтобы девушка соблюдала режим, и ее частые отлучки стали вполне очевидны – она влюбилась. Если раньше она уединялась на задворках цирка, чтобы полюбоваться ночным небом или цветами, которые ей стали дарить, то теперь рядом появился высокий и стройный русский дрессировщик. Они часто шептались в уединении. Он много рассказывал, она очаровано слушала. Потом был громкий скандал. От русского потребовали, держаться от иллюзионистов подальше. Цирковая труппа разбилась на две части. Одна поддерживала влюбленных, а это было вполне очевидно, что парочка испытывает друг к другу нежные чувства. Ищут взглядом друг друга, некого взаимного одобрения. Другая часть придерживалась нейтралитета. Нет, это был холодный расчет, им нравились возросшие доходы с появлением группы хищников, но чужак имел нестандартный вид, от него веяло независимостью. А это, вероятно, мало кому нравилось. Так или иначе, страсти внутри накалились, и это уже напоминало лотерею, где поставить на победителя означало предвидеть исход. Но счастливого исхода не получилось, русский дрессировщик однажды заказал автомобиль, упаковал вещи, забрал животных и уехал к себе, куда-то в Россию. Откуда у него появились деньги? Этого никто не знал, но всем показалось, что девушка даже не успела с ним попрощаться. (Продолжение следует) «Вот король спешит на трон, Королева видит сон, Королевич у ворот, Вытирает грязный рот. Нет принцесс и душек – фрейлин…» Боря! Это, не райская работёнка! Городская сказка Перечень всех участвующих лиц: Боря, Борислав Восжанский, стажер – ангел, в прошлом типичный американец во втором поколении. Католик, литовец или поляк, это пока точно не ясно. После сорока умер по неизвестной пока причине, диагноз тоже непонятен. Рост 172 см, вес 76 килограмм. Алекс Восжана – его дочь. Алекс Восжана – седьмое имя, возможно, это его двоюродная племянница, дальняя родственница. Девушка из цветочного салона, одетая в просторный комбинезон. Люси – девушка-подросток, которая видит Борю таким, какой он есть. Майкл – третье имя. Он свободный художник. Коллекционер – друг дона Педро. Пациент – тяжело больной молодой человек, сын Дона Педро. Девушка – панк – случайная прохожая на улице, одета в старую джинсовую одежду, штаны перевязаны гитарными струнами, покрытые ржавчиной. Консультант – чиновник из небесной канцелярии. Его временный пастырь. Образ размыт, ничем особенно не отмечен. Просто выделялся поведением. Лаура – первое имя. Это девушка, красивая молодая мексиканка, много училась, работает. Женщина – подруга Лауры, соседка. Дон Педро – второе имя, богатый, пожилой мужчина, который утратил смысл жизни, последнее время проводит в спальне. После ссоры лишился сына. Сани – третье имя, тяжелобольной мальчик. Девочка – соседка Сани. Дон Диас – пятое имя. Наркоторговец. Полный тип из мексиканской диаспоры. Дорогая, без особого вкуса одежда, высокие кожаные сапоги, широкополая шляпа, несколько золотых цепей и крестов на шее, на запястье. Бруно Феррари – шестое имя, молодой человек. Вторая скрипка в оркестре. Консьерж – случайный свидетель. Старуха с палкой. Женщина с к осой – непостоянный образ собирательницы чужих душ, возможно, что это была сама Смерть, или нечто, работающее на неё. Сантьяго – рыжий щенок. Лаки – продавец щенков, сосед Борислава. Водитель грузовика – подозреваемый. – Итак, схема простая. Меня зовут Боря, а точнее Борислав! Мои предки очень давно прибыли в Северную Америку. И родом они были, откуда – то из Польши. Сколько себя помню – все время жил тут. Я недавно умер, но случилось что-то странное, никуда там так и не попал. Теперь я почти ангел, я так думаю. Мне выпал второй шанс вернуться, и выполнить ряд важных поручений. А так как в жизни я никогда святым не был, то и ангел из меня вышел неважный. Боря стоял посредине улицы, и не узнавал этот город. Было по-осеннему сыро и холодно. Но этого всего он даже не почувствовал. – Где я? – проорал он, но никто на него пока не обратил внимания. Задрал голову вверх, этажи возвышались над ним, и уходили в облака. Оглянулся вокруг. Бесконечный ровный ряд домов, перекресток авеню и неизвестной стрит. Номеров домов пока не видно, – всё искажено, словно в тумане. Нужно подойти поближе, чтобы разглядеть. Вообще он сам очень изменился, вот и зрение стало совсем другое, не так как раньше, не так, как это бывает у обыкновенных людей. Да, он видит, но как-то больше сверху, порой сбоку, и к этому очень трудно привыкнуть. Он сделал шаг и опять ничего не понял. Было очень сложно управлять своим телом, порой ему кажется, что это совсем и не тело, подобная телесная, или ватная конструкция. Она ещё постоянно перестраивалась. Много думал. – Интересно, все посланцы на Землю имеют такие неудобства, или только я? Сейчас одет он был в непонятную хламиду, надо отметить, что одежда также могла на нем меняться, это было очень неудобно, потому что все это оставалось непредсказуемым. Сами подумайте! То легкое пальто, то тяжелый плащ, то вообще невероятная, национальная одежда, о принадлежности которой он раньше не догадывался. Итак, где он? Возможно, что в Нью-Йорке, но это не так важно. В его руках список людей, которым он должен помочь за очень короткий срок. Помнится, что Консультант, который его готовил к этой задаче, только качал своей головой, шлёпал губами в молитве, и перебирал тонкими пальцами деревянные звенья чёток. Странно, но он только помнил эти пальцы, губы и чётки, а лица Консультанта совсем не помнил, нет. – Может быть, у него никогда не было своего лица? Да, список указывает только первую и последнюю графу, и самое главное, что в последней было имя его дочери Алекс, правда, оно было написано на латинице. Но он в этом уверен. Список это нечто похожее на свернутый бумажный свиток, который появляется все время где – то рядом, когда наступает нужный момент. Как только он выполнит первое задание, то сразу узнает следующее, их всего семь, и он должен поторопиться. Семь желаний самых простых людей на белом свете. Самое печальное, что он всех видит, и его видят, но каждый человек как-то по-своему. И видят его в образе определенного человека, поэтому данному виденью следует как-то соответствовать своим поведением. Исходя из всего происходящего, ему придётся постараться, ведь мало ли что может случиться. Следующим правилом было соблюдать равновесие некой своей силы, тогда он сможет быстро перемещаться. Это, если он все сделает правильно, иначе ему придется ходить, как обычному смертному, или ещё хуже. Что может быть хуже, он пока не представлял себе. Но если долго не ошибаться, то любая стена – не препятствие, и расстояние – не преграда. Поэтому не важно, какой это город. В другое место мира он бы все равно никогда не попал. Вы можете спросить, – что он видел в раю? Рай он почти не видел, даже не уверен, что был там. То каменное, пустое место раем назвать было сложно, по крайней мере, именно там ему предложили сделать выбор. С одной стороны серая стена, собранная из грубых, шершавых блоков. Она уходила высоко в поднебесье. Снизу – настоящий гранитный пол, рядом с ним – обычный деревянный стул. Остальные стороны были как – то ограниченны в изображении. Где-то висела фиолетовая плесень, всюду капала вода. Ничего хорошего это место ему не напоминало. Унылое и серое, спрятанное от солнца и неба. С другой стороны нагромождение полок и старых предметов, покрытых пыльными покрывалами. Всё это тоже терялось вверху, и давило только своим присутствием. Он помнил, как требовательный, пожилой мужчина, почти старик, тихо повторял, что «главное – это сделать всё правильно!» Вот, если бы Боря был прилежным католиком, тогда он бы, наверное, знал все правила, а так, помнит всё, с пятое на десятое. Ну, десять заповедей он знал точно: «Не убий! Не прелюбодействуй! Не возжелай жены ближнего своего! … И так далее» Пора было идти, или лететь. Он, очевидно, задумался, и чего – то не заметил. Огляделся. Рядом столпилось много водителей, машины которых встали колом на проезжей части. Оказывается, что это он, своим появлением создал вокруг себя настоящую пробку. Они все дружно вышли из своих машин, и громко между собой обсуждали этот случай. Да, люди видят его таким, каким хотят его видеть. На перекрестке, прямо на проезжей части, все видели грязно одетого бомжа, который пошёл отлить, и спокойно шарил рукой по своей ширинке. Это Боря пытался увидеть, что у него там, потому что, к великому своему ужасу, не ощутил себя ни мужчиной, ни женщиной. А, впрочем, важно ли это было в данный момент? Он поспешно и неуклюже отошел к соседнему дому. Вернее, его туда отнесло, словно ветром. Пробка автомобилей мгновенно рассосалась. Про него просто все забыли. В тени дерева на корточках сидела немного обкуренная девушка – панк, она его видела совершенно иначе. Её старые протертые до дыр джинсы были стянуты ржавыми гитарными струнами. Рядом валялся порванный рюкзак. Зачем она так одевается? Это не объяснимо. Он для неё был, как высокий викинг, с чудовищными татуировками, с огромной бородой и целым рядом вставленных металлических зубов и скобок. Боря ей хищно, пьяно улыбался, а она, казалось, улыбнулась ему в ответ. Ничего этого сам Боря не понял, он пока не привык к своему меняющемуся имиджу, и вообще к этому этапу своей полу жизни. Следовало торопиться, но его опять потянуло куда – то. Это ещё одна особенность, некоторые люди его могут притягивать. Вот на скамейке сидит милая старушка. Она признала в нём свою соседку, имя которой уже не помнила. И называла его то Матильдой, то Мартой. Теперь она ухватила его за рукав, и готова была рассказать последние новости, которые произошли за эти двадцать лет после их разлуки. Боре это оказалось невмоготу, но он чувствовал, что та находится на грани, и ей следует выговориться. Поэтому он сначала не торопит ей, слушает, но потом просто целует её в дряблую щёку, и уходит. Та замерла. А ведь она ещё не рассказала о своих удивительных снах, которые её часто преследуют. – И запах, откуда я знаю этот запах? Первое имя. Лаура. Первая была девушка. Это красивая высокая молодая женщина, её родители давно переехали в Америку из Мексики. Теперь она сама гражданка этой страны. Много училась, где-то работала. Информация приходила сплошным потоком из ниоткуда, она была почти не нужна Боре, это были лишние факты из чужой жизни, он даже не хотел их знать. Теперь он просто знает их, и все. Понятно, что он пока не научился всем этим управлять. Сейчас она не уверена в себе, от неё недавно ушел парень. Теперь она находится на грани истерики. Он нашёл её высоко, на крыше жилого здания. Как нашел? Словно мог видеть сквозь стену, сквозь ряд стен только её смутный силуэт, остальное только отвлекало. Дальше он торопился, пришлось постараться, чтобы туда попасть. Он осторожно приблизился, очевидно, нужно дать ей привыкнуть к нему. Но она видит в нём не мужчину, а женщину, которая смогла с ней заговорить. Там же они и сели, чтобы всё обсудить. Сначала говорили о ней, потом об этом парне. Она бы ещё долго говорила о себе, если бы это не случилось. Сам Боря больше молчал, он должен был догадаться обо всем, но не сразу. Он долго не мог сосредоточиться. Где-то в её глазах видел свое отражение, и это его пугало. Внезапно девушка прильнула к нему, обняла за талию, и горячо поцеловала. Он почувствовал запах её тугих волос, яркую теплоту кожи, соленость слез, пыльную грязь, оставшуюся от помады и, ещё что – то. Это «что – то» разбивалось на его открытых участках кожи в частицы, в молекулы, потом в атомы. Энергия и тепло ломали все видимые сочетания остальных предметов. Потоки смазанно сматывались в живую струю, потом рассекались на отдельные участки, светились, издавали свой неповторимый звук, который давил на его уши, где-то отдавал болью глубоко внизу, в районе диафрагмы, если она у него была. А еще это был некий общий тягучий дискомфорт, куда он стал оседать, медленно падать. Все это бессмысленно, многоцветно и бесконечно вращалось рядом, пока он пытался овладеть собой. Он был словно в тумане, ему хотелось еще и ещё повторить каждый миг их соприкосновения. Оказывается, что он мог что-то чувствовать, и это ему порядком понравилось, оно, словно заполняло его до самого края, раскачивало, убаюкивало, и выплескивалось наружу. Некоторое время они были вместе, потом девица ушла, словно ускользнула в темноту. «Теперь с ней всё будет в порядке», – подумал он. Потом он понял, что всё испортил, потому что его некоторые способности исчезли, а ему самому стало крайне неуютно, зыбко, холодно, и самое главное – это было очень тяжело. На плечи словно навалился гнёт. Обратно пришлось идти пешком. Лестница, казалось, была бесконечной. Его самого буквально шатало! Отравление избытком чувств, оно длилось очень долго, а нужное равновесие так и не настало. – Первый урок – соблюдай своё собственное равновесие! Да, на бумаге имя девушки исчезло, словно сгорело. Но появилось другое имя. Оно сразу засветилось ярким светом. И Боря пошёл пешком, искать очередную свою жертву. Он уже чувствовал, как будет недоволен им его консультант. Он как бы видел, что тот уже чмокает своими губами, молится и осуждающе качает головой. Боря – Борислав, но какая теперь разница. Конечно, он католик, но в день своего тринадцатилетия, и первого причастия в церкви он уронил высокую свечу на пол, и поэтому получил в лоб деревянным крестом, рука падре не дрогнула, это душа не выдержала. Пожилой священник долго потом отмаливал этот свой непростительный грех. Больше всего были недовольны родители Борислава. Затем, как – то в молодости, он проболтался на исповеди, что состоит в подростковой банде! Больше того, он пронёс в церковь огнестрельное оружие. Оно как раз выпало из-за пояса, тут-то его и «повязал» местный прихожанин – полицейский детектив. Кстати, банду тогда «замели», ребята были им крайне недовольны. Произошло все случайно, но друзья тогда от него отвернулись, – думали на него. Судья срок ему не дал, но, честно сказать, приятного тогда было мало. Опять, жаль, было родителей. Имя второе. Дон Педро. Вторым оказался мужчина. Он беспомощно лежал в своей огромной постели, в своем безобразно пустом доме, совершенно не желал вставать. Оказывается, что он ждал своего сына. До него тоже пришлось долго добираться. Это был отдельный богатый район, улица с шикарными двухэтажными коттеджами, чугунными оградами, и красивыми деревьями. Решетки для ангела – не проблема. В какой-то момент он понял, как их следует проходить. Пройдя через дверь здания, он остановился, тут следовало быть осторожным. Дверь в спальню была открыта. Хозяин сразу услышал, что в комнату кто – то вошел. Ответ на его вопрос, откуда он тут взялся, Боря пропустил. Он уже считал, что дело сделано, что ничего проще этого нет! Сейчас он покажется этому отцу в образе сына, они поговорят, и все будет сделано! Но ничего подобного не случилось. Этот, «Второй номер» его сразу расколол. Больше того, он увидел в нём демона. – Нет, не райская это работа! Боря кое-как попытался убедить старика в обратном, мол, в комнате темно, привиделось, с кем не бывает, давайте откроем штору, и убедимся. А я, мол, социальный работник из отделения местного госдепартамента департамента. Можете телефон взять, проверить. А номер не дал. Сам взял старый адрес пропавшего сына, чтобы найти эту заблудшую овцу! Темнело. А идти пришлось пешком, больше того, Боря не представлял, где он находится, и как его, этого постороннего человека ему теперь искать!? Стал спрашивать прохожих, у полицейского, у нищего возле забора, у бармена за стойкой в ночном заведении. Но те видели в нём непонятно что, и поэтому отправляли всегда не туда, куда нужно. Боря не может сосредоточиться, да, и время, которое отпущено ему на Земле, уходит. Он явно не справляется. Между тем, стремительно темнело. Но вот он встречает девушку – подростка. Симпатичная, дерзкая, появилась, словно ниоткуда. Она первая спрашивает, чем ему помочь. Так Боря понимает, что есть ещё люди, которые видят его таким, каким он когда – то был. Девушку зовут Люси, она сегодня прогуляла уроки. – А тебе не поздно гулять? Та только скривила губы! Адрес для неё не проблема. – Пошли! По пути он понимает, что у него нет денег на проезд. Говорит об этом. – Не беда! И она показывает, как можно ездить бесплатно, где следует проходить, чтобы тебя не видели камеры наблюдения. Оказывается, что его камеры и так не видят, но вот люди! Они видят, и обычно грузят его своими проблемами. Люси в такие минуты тихо стояла рядом, давилась от смеха. Через некоторое время они вместе нашли этого сына. Тот находился в больнице, под чужим именем, без документов, без страховки. Местонахождение подсказал сосед из трущоб. Позвонили старику, тот почти немедленно приехал. Его привез шикарный лимузин с личным шофером. Дон Педро сам стал ухаживать за своим сыном. Вытер ему лоб влажной салфеткой. Тот его не замечает, они когда-то сильно поссорились, сын чуть не стал наркоманом, он бросил дом. Старик стоит перед кроватью на коленях, просит у него прощения. Это испанский язык, не каждый может понять. И Боря, видя, что ничего не получается, обнимает их обоих, тратит на них свои и так небольшие силы. Этим он уговорил парня простить отца. Наверное, произошло чудо, не знаю. В бумаге сгорело второе имя, а появилось третье. Имя третье. Майкл. Теперь Боря мог бы передвигаться быстрее, но он не желает бросать свою новую знакомую. Девушку по имени Люси. Он смог объяснить ей, чем именно занят, и знаете, это ее ни сколько не удивило. Так они идут вместе искать третьего человека. Им оказался молодой, бородатый художник в широкой, шерстяной рубашке. Он был в дым пьяный. Сидит в уличном баре и пьёт, а увидав Борю, он чуть не падает со стула от смеха. Разговаривать именно с таким трансвеститом ему ещё не доводилось. – Каким? Этого Боря так и не узнал, зеркало в зале, словно издевалось над ним, вообще ничего не показало. В чём его проблема? Его талант никто не признает. Направление его живописи никто не понимает. Тот рисует сугубо прагматичные вещи, которые перетекают в фантасмагорию, а это сегодня никому не нужно. Например, нарезанный хлеб стекает на потолок со стола. Картина с непонятным названием, «О краткости бытия». Они с соседом долго спорят о пустяках, Люси пьет свою «колу», её присутствие вызывает раздражение у пожилого бармена. – Ей тут не место! Они видят, что он может вызвать полицию. Вот они, наконец – то, выходят, гуляют по ночному городу, оказалось, что это небезопасно. Тут их пытаются ограбить, и даже избивают. Боря пока в силе и может изменить положение, он спасает друзей. Грабители видят в нём тех, кого когда – то в жизни бросили. Один – свою беременную жену, другой – избитого соседа, который сегодня попался под горячую руку. Им становится страшно, стыдно. Они убегают. Художник не понимает, почему их перестали бить, но его хмель бесследно проходит. Дальше они решили проводить девушку домой, ведь уже поздно. По пути заходят в студию Майкла, смотрят на его картины. Художник давно в долгах, от него даже ушла его подруга. – Чем он может ему помочь? Боря понимает, что картины нужно продать, самое простое это внушить владельцу галереи, что такие работы имеют будущее. На это надо время. И это будет обман. Боря понимает, что это не выход. Тогда он идет к телефонному автомату, звонит в долг, то есть в кредит знакомому старику, и просит приехать. Дон Педро крайне раздражен и недоволен, но он находится у Бори в долгу. А раздражение – это его постоянное старческое состояние. Шикарная машина привозит старика в этот район, он сам появляется в грязной студии. Они отошли в сторону. – Чем-то нужно помочь, может быть, возьмёте на комиссию пару картин, и скажете что-то хорошее этому художнику. Боря даже ничего не внушает. Старик отходит. Он сначала был крайне недоволен, а потом поднимает с пола картину, где изображена девушка у забора, правильно переворачивает её, потом долго, молча, на неё смотрит. Держит на вытянутых руках. Его глаза старчески слезятся. Она напоминает ему его жену, мать сына. Сказал, что это купит сам, а остальное, наверное, заберет его друг. Тот коллекционер, и помешан на таких вещах, чтобы было с элементами фантасмагории. Он тут же звонит, ходит по грязной студии, долго разговаривает по мобильному телефону с невидимым собеседником. Тот, несмотря на поздний вечер, находится где – то рядом, в городе. Приезжает пожилой коллекционер, у него тоже шикарная машина, но совсем другого цвета. И теперь в переулке стоят две дорогие тачки с личными водителями. Они друг друга знают, тихо переговариваются, угощают сигаретами. Художник показывает картины, коллекционер и старик молча смотрят. Оба лезут за своими чековыми книжками. Боря видит, что третье имя в его списке вспыхнуло и исчезло. Пора кое-кому отправляться домой. Старик сделал им одолжение, довёз их до дома девушки. Потом возвращается к сыну, в больничную палату. Они прощаются. Оказывается, что у девушки новая мачеха. Они давно не ладят, просто дочь не может забыть свою мать. – «Хочешь, я на миг стану матерью, и ты сможешь поговорить с ней?»-«Нет, но всё равно, спасибо тебе! Ты классный, когда не пытаешься обмануть других людей! Спасибо!» Она целует его в щеку. Оказывается, что мачеха и отец целый день ждут её. Они долго её искали, и волновались. А Боря предстал перед ними в образе полицейского, или они сами его за него приняли. Но всё обернулось, как нельзя лучше. Имя четвертое. Сани. Следующим было имя маленького мальчика. Он болеет и скоро умрёт. Боится, что оставит свою семью в большом горе. Боря нашёл его сразу, и предстал в образе сестры милосердия. Но чем он может ему помочь? Его пока никто не учил делать чудеса, или лечить тяжелобольных. Поэтому он просто слушает его. Оказалось, что у мальчика была подруга. Она была старше его, жила в соседней квартире, но недавно они поссорились, из – за пустяка. Тут Боря начинает падать. Сначала вывалился из многоэтажки, потом оказался на улице. – «Опять, эти непростые отношения!»-сердится Боря, и уходит в асфальт ногами по колено. Все проходят мимо, словно не замечают его. Погружение медленно продолжается. Он барахтается, словно тонет в настоящей воде. – «Ты слишком много переживаешь!» – слышит он над собой голос. Он отвлекается, поднимает свою голову. Машет приветливо рукой. В какой – то момент понимает, что выглядит более чем нелепо. – Меня зовут Боря! – Вижу, что не Мигель! Давай руку! И как только тебя такого в эту программу взяли? Перед ним стоял статный, пожилой мужчина в черном пальто. И если провести аналогию с персонажем какого-нибудь голливудского фильма, то он был похож на шофера из «Крестного отца-2». Молчаливый помощник, ломающий всем челюсти. Конечно, он таким не был, просто похож. Почему – то этот парень так не менялся, как это случается с Бориславом. Он помог ему выбраться из мягкого, почти жидкого асфальта. Самого звали Габриелем, с этим именем его крестили, поэтому после смерти он его и получил. Он не тот самый, что архангел. – Ты слишком много думаешь, как человек! Много сердишься! Поэтому много делаешь лишнего, и твои силы на исходе, а нужно ещё полсписка сделать. Ты можешь не успеть! Это он заглянул куда – то, и увидел весь его список. Даже это было ему подвластно. – А как мне быть? – Очень просто, находишь иминната, читаешь молитву, человеку станет лучше, и он сам всё для себя сделает правильно, нужны только твои светлые помыслы! Они расстались, дальше Габриель словно испарился. Но через несколько минут на Борю падает тело человека с крыши. Он падал с улыбкой на лице. – «Ничего себе, светлые помыслы! Надо поспешить!» – подумал Боря, вылезая теперь из-под тела этого типа, ему самому ничего особенного не было, повылезали только острые прутья, напоминающие ребра, сломалась рука, выпал куда – то глаз. Оказывается, что у него тоже были ребра! Прыгуна уже увезла карета «скорой помощи», а Боря спрятался в толпе, и никто понять не мог, как это произошло, куда делось второе тело, которое тут должно быть. Борю все видели иначе. Он быстро поправил на себе суставы и кости, но глаз так и не смог правильно настроить. – «Это было не совсем то, что требовалось!» – подумал Боря. Он успокоил первую девушку, как только мог, не осознавая, что она хочет видеть в нем, прежде всего, женщину, соседку по дому, с которой её многое связывает. Оказывается, что раньше она сама не отвечала той взаимностью. – «А случай с отцом и сыном?» Тут ему стало жалко обоих, он сам рано потерял родителей, поэтому понимал их, как нельзя лучше. Было еще далеко не утро. Соседскую девочку он нашел случайно. Она вошла в ночной магазин, куда ходила за хлебом, и стояла у кассового аппарата. Как он понял, что это она? Заглянул в мысли мальчика, увидел нечто вроде следа, образа. Увидел – запомнил, протянул что – то, словно невидимую нить, никогда так не делал. Но все оказалось очень просто, попробовал, и это получилось. Теперь следовало её как-то уговорить. Но как? Он подошёл к ней. Какой он ей кажется? Об этом он пока даже не догадывался! Ну, не умел он управлять такими вещами, и никто его этому не научил. Главное, что он её нашел. Когда он заговорил, то понял, что просто найти ребенка было не главное. Она оглянулась, и слегка от него попятилась. Не ожидала, что высокий пожарный инспектор обратится именно к ней. Пока Боря понял, что происходит, успел наделать массу ошибок. Он уже знал, как зовут эту девочку, откуда она родом. Но, как объяснить, что он делает поздно ночью тут, в дежурном магазине в форме пожарного? Он вдруг почувствовал себя крайне неудобно, тяжелая огнеупорная куртка почти не «дышала», каска на голове буквально мешала ему видеть все вокруг, толстый ремень плотно стягивал пояс. За спиной видел неудобный баллон с кислородной смесью. Откуда он все это знал? Он затрудняется сказать, но пришлось придумать целую историю, чтобы оправдаться. Это было бессмысленно, девочка смотрела на него с почтением, почти с испугом. Потом случилось что – то непредвиденное, она заплатила за продукты, и бросилась из магазина прочь. Он вышел за ней, почувствовал, что меняется. За спиной появились крылья, его кожа вдруг потемнела, взмах, и он поднялся над землей. Такого эффекта от себя он не ожидал, нет, все дело в девушке. Эта она его таким видит, но почему? Так он её потерял. Способность кого – то найти, она распространялась только на человека из списка, а остальные люди требовали больше времени, некоторых сил и внимания. Бежать за ней он не мог, его крылья буквально двумя взмахами подняли его высоко в небо. Плотный воздух охватил его, газопотоки, словно эфир, заполняли его легкие. Легкость открывало дыхание, хотелось петь. И тут приземленная мысль все испортила, он подумал, очень скверно о чём – то подумал, и полетел камнем вниз. Лететь можно было долго, но получалось стремительно и неумолимо. Как падение. О чем он смог подумать в эту минуту? Точно, он попытался вспомнить, как он умер, и не смог. Вот это означало его падение. Потом он попытался вспомнить свою фамилию, и не смог. Но в конце списка стояло имя девушки: «Алекс Восжана». Значит, его фамилия всё-таки Восжанский, а зовут Борислав. Он католик, ещё он поляк! А вот и нет, он, наверное, литовец! Вот, тебе раз, Борислав забыл свою национальность. Что это? Неужели это началось, и память потихоньку покидает его? Нет, только не сейчас, он не успел. Вот падение прекратилось. Имя пятое. Диас. Что – то произошло, пока Боря мог только догадываться, может быть, тот мальчик Сани уже умер. Появилось пятое имя. Некто Диас. Боря представил себе его. Тот находился в четырех кварталах от того места, где он только что находился. Благо остались крылья, ему пришлось подумать о чем – то светлом, большом, чистом. Взмах, и он оказался выше стоящего рядом здания. Теперь, если просто спикировать, можно добраться до этого самого Дона Диаса. Полный, высокий тип из мексиканской диаспоры. Дорогая, без вкуса подобранная одежда: высокие кожаные сапоги, широкополая шляпа, золотая цепь и крест на шее, точно такое же дорогое украшение на запястье руки, поэтому золотой крест нередко оказывался сжатым в его кулаке. Остальное он рассмотреть не успел. «Почему они все время носят шляпы?» Опять стал падать. «Хоть вообще ни о чем не думай. Ладно, придется идти пешком, тут осталось совсем немного, за углом нужное здание, третий этаж, дверь по коридору направо». Здание было не в самом хорошем состоянии, консьерж только поднял голову, и утвердительно мотнул челюстью. «Что он, интересно, увидел?» – Ты поможешь мне? Оказалось, что служащий тяжело ранен, и истекал кровью. Этого Боря понять сразу не мог, просто его поразило, что этот человек сейчас умрет, а он его так видит. Жизнь уходит из него, словно тепло. Службу «скорой помощи» ему никто не вызвал. Наверху явно что-то происходило. Оттуда послышались многочисленные выстрелы. Если он хочет успеть, то нужно поторопиться. Но Борис протянул руку к умирающему человеку, и как – то облегчил его боль, взяв все на себя. Сначала это его сильно обожгло, руки, словно обагрились чужой кровью. Капля за каплей его тело заполнило нечто чужое, теплое, можно сказать, что живое. Потом умирающий консьерж перестал хрипеть, облегченно вздохнул и безвольно застыл. «Что с ним делать? Я, конечно, не падре, но умереть так, без причастия, это грех. Впрочем, столько людей сегодня умирают вот так, без причастия, и ничего. Опять богохульство. Прости меня, Господи! Что делать с его душой, как её отпустить?» Боря понял, что впустил в себя нечто такое, что можно было назвать чужой душой. Что ему делать? Он не собирался быть «душехранилищем» чужих оболочек! Ему нужно было спешить наверх. Он стал подниматься по лестнице, когда увидел впереди отвратительную старуху. Длинные, косматые волосы болтались с разных сторон. Тонкие губы, длинный хищный нос. Она шла ему навстречу. На ней болтался нелепый балахон, – такое темное одеяние, в руках деревянная рукоятка от косы. Но самого лезвия орудия не было видно. Старуха сразу преградила ему дорогу. Выжидающе уставилась на него, пытаясь понять, что это тут происходит. Ей самой нужно было срочно оказаться внизу, потом опять спешить наверх. Кто – то успел перехватить душу, и этот кто – то теперь стоял напротив неё, и всем своим видом напрашивался на большие неприятности. Увидев Смерть, а это, конечно, могла быть только она, Боря попятился, стал молиться. Прочитав три раза молитву «Пречистой деве Марии», он так ничего и не изменил. Старуха продолжала стоять, устало глядя на него. – И долго это будет продолжаться? Твои молитвы уже услышаны, верни мне моё! Боря озадаченно стал озираться, он решительно не знал, что делать дальше. «Ну, забрал я чужую душу, но это произошло случайно. Что делать дальше? Как мне быть?» Тогда старуха дотронулась до него своей палкой. В месте соприкосновения появился свет. Теперь рукоятка стала настоящей косой. И это острое лезвие вытянулось из ниоткуда. Оно высосало чужую вещь из субстанции, которую представлял собой Боря. Нельзя было сказать, что ему стало легко, но эту потерю он как-нибудь переживет. Старуха уже не выглядела такой безобразной и страшной, какой появилась, теперь это была настоящая дама в драповом пальто. Она взмахнула рукояткой косы, и та обернулась длинным зонтом. Теперь ей тут делать было нечего, она поспешила наверх, к следующей своей жертве. Как поспешила? Ну, во всяком случае, не улетела на своем зонтике, воспользовалась лестницей, как все простые смертные люди. Боря поправил свое тело, раны нигде видно не было, странный укол прошел почти незамеченным. Но крылья за его спиной исчезли. Ему нужно было найти этого Диаса, пока его не опередили. Он стал медленно подниматься по лестнице, потом понял, что может сократить путь, вошел в стенку и вышел уже на самом верхнем этаже. Теперь следовало спуститься на целый этаж, он ещё раз проделал этот фокус. Стена, словно плотная, густая масса, пропустила его через себя. Бетон был словно жидкий, одно усилие, и тело преодолело его. Он не видел пока нигде препятствий, даже элементы железных конструкций казались ему пластичными и нестойкими. Ему нужно было только не задерживаться. Движение, если его не завершить, было бесполезным. Самое главное, это представить себе конечную цель. Боря еще немного ошибался в расчетах, поэтому часто промахивался. На третьем этаже уже давно перестали стрелять. Это был простой голый коридор, который имел несколько дверей по обе стороны. Вокруг в воздухе стояли плотные пороховые газы. Нужно было найти этого Дона Диаса. Дверь в нужную комнату была выбита, внутри помещения на полу уже лежало несколько человек. Очевидно, эти люди были нападавшие. Видимо, что они так и не смогли добраться до своей цели. Стояла какая – то пыльная завеса, везде лежали ошметки от штукатурки, дешевых обоев. Где – то, очевидно за стеной, орало радио, – «рок – н-рол жив»!Кругом валялось автоматическое оружие, его было достаточно, чтобы держать длительную оборону, но оно не помогло никому выжить. Некоторые автоматы Боря видел в кино, там они назывались не иначе, как «узи». Дон Диас лежал спиной на полу там же, в самом центре этой некогда живой кучи. Рядом валялась его шляпа. Его простреленная рука висела плетью, кто – то успел наложить на неё жгут. Но кровь все равно сочилась по рубашке, еще капала со лба. Нет, оказалось, что это был совсем не жгут, а золотая цепочка от украшения, пригодилась. Сам он был ещё живой. Где – то в районе груди было свежее ранение, ему не помог даже бронежилет. Человек был ещё в сознании, потому что сразу поднял голову. – Что тут произошло? Об этом Боре было трудно судить, но он представил, как эти шесть человек сломали двери, и ворвались в комнату. Два человека внутри отчаянно защищались, открыли огонь сразу, через дверь. Но это не помогло остановить нападавших людей. Несмотря на численное превосходство, их атака захлебнулась. Дон Диас и напарник стреляли с положения, лёжа, по ногам вошедших людей. Это их спасло, но ненадолго. Оставшиеся в живых нападавшие перегруппировались, и снова атаковали. Потом стрельба прекратилась. Теперь Дон Диас таращил свои глаза вокруг, смотрел на Борислава, молился, призывая всех святых спасти ребенка, он сам никого уже не видел. Боря огляделся, там действительно была колыбель, и маленький ребенок. Он лежал среди груды пакетов со смертельным грузом. Наркотики! Многие пакеты были проткнуты, порошок высыпался. Ребенок перебирал испачканными руками, уже распеленался. Борисав схватил в руки голого ребенка. Тот был мокрый и сильно орал. Как он мог его не слышать? За спиной открылась дверь, он оглянулся, так и есть, – женщина уже была тут. Но ее не интересовал маленький ребенок, она стала тыкать всех подряд своим ужасным зонтиком и закончила с Доном Диасом. Тот так и не оправился. – Посторонись, вечно вы мешаетесь под ногами! Что она имела в виду под местоимением «вы», это осталось непонятным. Очевидно, что таких, как он, в этом районе было немало. Борислав скомкал со стола чистую скатерть, и вышел с ребенком на руках. «Матка Борза! Да, какой ты тяжелый! Что мне с тобой делать?» И мысль быстро материализовалась в знакомый образ здания. Приют для детей, это почти рядом. Можно было дойти пешком. Где – то выла сирена, следовало спеленать мальчика, – но как? Боря вышел в другую комнату. Там тоже были трупы. Повернулся, прижал ребенка к груди и двинулся прочь. Лестница вывела его на улицу. Имя шестое. Бруно. Как только сгорело пятое имя, появилось следующее. Некто Бруно. Борислав представил себе этого человека. Это был ещё молодой человек, который находился сейчас в самом центре города, мчался в скоростном лифте огромного небоскреба. Следовало поторопиться, это место было очень далеко от того района меблированных комнат, где сейчас находился Боря. Ребенок на руках долго не мог успокоиться. Борислав понимает, что так никуда не успеет, но бросить дитя не может. Впрочем, есть выход: к зданию подъехала карета «скорой помощи», люди выскочили с носилками, когда они вернутся, то обнаружат малыша в салоне машины. Это было единственное, правильное решение, которое пришло в голову, странно, но образ приюта погас, как только Боря увидел машины. На него опять никто не обратил внимания. Он незаметно перешел улицу, пора было найти своего Бруно, пока не передумал мечтать. Так оно и случилось. Бруно давно вышел из здания, и направился куда— то, наверное, по своим делам. Информация шла широким потоком. Его сексуальные наклонности, его детство. Потом появились сведения о его работе, оказалось, что он музыкант в оркестре. Вчера был концерт, там во время него что – то произошло, что – то случилось. А сейчас он возвращался со свидания. Маленький человек в большом городе. Сейчас он поймает такси, и уедет. Следовало что – то предпринять, но что? Боря посторонился. Внезапно шестое имя исчезло с бумаги. Это могло обозначать лишь одно – у него нет больше срочных желаний, ради которых следовало тревожить небесную общину. Боря повернулся к нему спиной, и зашагал к себе домой. Имя седьмое. Алекс. Следующим и последним в этом списке именем было Алекс. В том, что это его дочь, он даже не сомневался. Но что это? Как только Боря представил себе седьмого человека, то понял, что глубоко ошибся. Алекс Восжана оказалась его далекой родственницей, скорей всего, двоюродной племянницей. Они с его дочерью были погодки, имели одинаковые имена и фамилии. Родители этой Алекс были почти коренными американцами, то есть жили тут давно. В отличие от них, родители Борислава были иммигрантами. Родственники были самые, что ни на есть дальние, почти чужие. Как он мог так ошибиться? Просто он думал именно о дочери, а размытый образ в конце списка явно ввел его в заблуждение. Что это меняет? Он по-прежнему должен всем помогать, выполнить свою миссию, чтобы вернуться. Но он ждал встречи именно с дочерью! Такое разочарование, он почти все сделал, но так и не сможет увидеть «свою» Алекс. Он вдруг вспомнил тот последний день своей жизни, когда ему нужно было куда – то успеть. Он переходил дорогу в неположенном месте. И внезапно остановился. Дальше картинка пропала. Но что – то очевидно случилось, потому что некоторые вещи он видел, но откуда – то со стороны или свысока. Движение автомобилей давно встало. Подъехала карета скорой помощи, вокруг тела засуетились люди. Знакомая уже фигура женщины промелькнула возле врача, но не остановилась, прошла дальше, незаинтересованно. Потом опять туман. Видение исчезло. Последний человек обозначился четким контуром, где – то на торговой улице, на заднем дворике. Боря преодолел несколько кварталов, оказывается, что ещё недавно он проходил это место несколько раз, но ничего особенного тут не было. Впрочем, не было и сейчас. Это было последнее испытание. Его задание, последние свидание с этим миром, и следовало поторопиться. Это был пустой торговый павильон. Он нашёл её в цветочной оранжерее, где она работала с раннего утра до обеда. Девушка сидела на коленях и тщательно утрамбовывала землю в горшке небольшой лопаткой. Одета она была в рабочий, просторный комбинезон, в обычную клетчатую рубашку, обута в резиновые сапоги, на голове волосы перевязаны темным платком. Увидев постороннего человека, Алекс поднялась с колен, выпрямилась, и направилась к нему. – Должно быть вы за цветами для мисс Ллойд! Они уже готовы, следует переложить все в тележку, но это только до машины. Я уже все подготовила, пошлите, покажу, где стоит рассада. Она повела Борю в другой павильон, где должна была выдать клиенту несколько ящиков с рассадой для зимнего сада какой – то мисс Ллойд. Боря поплелся за ней. Вернее, ему казалось, что он плетётся, на самом деле, его тело само двигалось низко над землей, но никто этого почему – то не замечал. Девушка была занята своими заботами, а Боря – своими проблемами. Он решительно не понимал, какие у этой девушки могут быть проблемы, и чем он может ей помочь. Нужно было найти точку соприкосновения, чтобы контакт был полный, иначе все было бы напрасно. Но это не обозначает, что достаточно взять её за руку, и тогда он все поймет. Следует порыться в её голове, или вызвать на откровенный разговор. И судя по тому, что произошло, она приняла его за рядового посетителя. В других случаях, его миссия была бы удачней, а тут следовало поработать мозгами, нарыть нужную информацию, чтобы не ошибиться. Так и есть, вот стол с ящиками, вот тележка. Но если продолжать в том же духе, то все это куда – то следует увезти, а машины у Бори не было. Время шло, а он так ничего и не придумал. – Машина подъедет чуть позже, я просто зашел проверить, готов ли заказ. Мне ещё нужно отлучиться, очевидно, что мой напарник приедет быстрее меня. Я вижу, тут все в порядке. Он уже дотронулся до руки девушки, но ничего не произошло, с ним ничего не случилось, нужную информацию он так и не получил. Всё что ему удалось считать с её ладони, никакого существенного тревожного сигнала не несло. Родители девушки находились ещё «в полном здравии», постоянная работа в павильоне и в цветочной лавке, учеба на вечерних курсах, ещё ранее отмечались встречи с молодым человеком. Но ничего странного, тревожного или угнетающего. Он ничего не видел, а это обозначало одно – он должен ждать. С девушкой могло случиться нечто такое, что не было связано с ней ранее. Времени у него не было. Тот период, что ему отпустили, он бесследно прошел, сейчас все исчезнет, он просто не успел. Но странное дело, ничего не исчезло. Никто никуда его не торопил. К зданию подъехала машина с фургоном, постояла, потом оттуда вышел высокий сутулый мужчина. Очевидно служащий, который должен доставить заказ той самой мисс Ллойд. Тут неожиданно Боря почувствовал временное онемение в конечностях, это наступал момент его распада. Скорей всего, сейчас его тело рассыплется, а он сам предстанет перед своим строгим Консультантом. Именно в этот миг он видит грузчика, который возвращается с плотным огромным пакетом в руках. «Не может быть! Ведь он несет завернутое в полиэтилен тело девушки. Следует что – то предпринять!» Но его время куда – то бесследно ушло. Он ничем не может помочь бедной девушке. Грузчик оказался серийным маньяком, который прятал тела своих жертв в хозяйском саду. Его очередная жертва была эта самая Алекс Восжана, которая до этого момента ни о чем не подозревала. Мужчина кинул тело в фургон, и вернулся за рассадой, он отсутствовал несколько минут. Единственное, что Боря смог сделать, он рванулся к фургону, но грубая материя собственного тела ему больше не подчинялась. Не было даже сил, чтобы дёрнуть ручку, и открыть дверь. Спасти! Он беспомощно огляделся, рядом с кабиной стояла длинная лестница. Она имела выгнутые вперед фиксаторы, которые именно сейчас были направлены внутрь. Боря вспомнил, что, выходя, он случайно опрокинул эту лестницу, и когда она поползла вниз, просто придержал ее, но не поправил. Теперь этот незначительный факт поможет ему. Он всем своим телом бросился на эту самую лестницу, и смог сбить ее с места. Она медленно сползает, опрокидывается, с грохотом падает, и двумя штырями разбивает лобовое стекло грузовика. Мужчина еще не знает, что произошло на улице. Но в конце улице появился полицейский патрульный, который услышал звон разбитого стекла. Он медленно направляется к машине. Вот-вот, что – то произойдет, но Боря ничего этого уже не видит, его вызвали в совершенно другое место. Перемотка. Он приготовился увидеть Консультанта, но когда открыл глаза, то с изумлением понял, что находится в здании знакомого уже городского госпиталя. Сам Боря лежал на больничной койке, и целая система проводов и трубок обволакивала его тело. Где – то мигала сигнальная лампа, было слышно, как капает вода из крана, шорох шагов за дверью. Это был далекий фон. Итак, вместо знакомого Консультанта он увидел лицо незнакомого ему доктора. Тот показывал ему свои пальцы и медленно что – то говорил, или о чем – то спрашивал. Но именно эти звуки он никак не понимал. «Семь. Их было всего семь!» пытался сказать Борислав, но не смог. Врач, обращаясь к кому – то, сообщил, что так иногда бывает: если человек вышел из комы, то он не сразу сможет осознать происходящее. Проверил его рефлексы. Посветил фонариком в глаз. Что – то стало проясняться. – Очевидно, что нашему пациенту еще повезло, сильных нарушений у него не обнаружено. Боря резко повернул голову, рядом с врачом находились его жена и дочь. Они втроем заполнили всю видимую им картинку, потом его глаза закрылись, изображение частично сложилось, потом еще раз несколько свернулось, и он провалился в совершенно другой свой сон. Консультант монотонно читал молитву, перебирал деревянные четки. Борислав стоял рядом. Но ничего сказать тут было невозможно, оставалось только слушать. Тот сообщил, что, так как Боря не успел выполнить до конца все свои задания, его решено было оставить в «запасной лиге». – Но вакантных мест в «лиге» пока нет, и, учитывая некоторые ваши личные заслуги, вам предлагают вернуться на исходную точку. Тут его лоб поморщился. Видимо, это было коллективное решение, но никого рядом не оказалось. «Зачем? Чтобы начать всё сначала. Это называется перемотка». Что – то вокруг стало усиленно происходить, действуя, словно в обратном порядке. Боря уже давно ничего не контролировал, просто ждал. Утро. Это было то самое знакомое утро, когда для Борислава все решительно изменилось. Утро, когда он стоял на тротуаре, и уже сделал свой последний шаг. Но вместо удара, послышался скрип колес. Машина, которая должна была его сбить, остановилась. Гневный водитель – таксист выскочил из кабины и стал размахивать руками. Боря элегантно поправил свое пальто, и взмахнул невидимыми крыльями, оказался где-то позади. Позади на несколько минут. Теперь недоумение и гнев шофера выразились другими отчаянными ругательствами, но уже по совершенно иному поводу. На тротуаре беззащитно сидел рыжий щенок. Боря стоял на улице, и видел все это. И тут он что – то вспомнил. Это было некое знание того, что еще не случилось, чего с ним пока не произошло. Тогда он решительно перешагнул через бордюр и нагнулся. Подхватил пса, и ринулся обратно. Шофер уже садился в салон машины, чтобы продолжить свой путь. За его машиной отчаянно сигналили другие нетерпеливые водители в своих машинах. Это Нью-Йорк! Щенок был рыжий. Какой породы? Возможно, что сеттер. Информация об этом объекте шла сплошным потоком. Грамоты с печатями, родословная. Где— то, в соседнем доме Боря представил себе картонную коробку с такими вот одинаковыми щенками. Лаки, хозяин, продавал их по газетному объявлению. С ним связывались по телефону, потом подъезжали на угол этой улицы, где Лаки забирал свои деньги, и отдавал проданного им щенка. «Зачем мне нужен телефон Лаки? Я совершенно не собираюсь ему звонить!» Этот пес случайно выпал из салона машины, которая давно уже отсюда отъехала. Боря знал, кому он подарит этого щенка. Как он найдет адрес? «Тут нет ничего проще». Просто он вспомнил отрывок своего пока не случившегося сна. «Что? Приятно, почувствовать себя ангелом?» На этаж он поднялся, немного запыхавшись. Дверь в нужную квартиру оказалась открытой. Рядом в коридоре стояла уже знакомая девочка, которая сама не решалась зайти. Увидев мужчину с собакой на руках, она сначала посторонилась. Он вошел внутрь квартиры, но дверь за собой не закрыл. Девочка зашла следом. Боря вошел в комнату. Мальчик по имени Сани лежал одетый на заправленной постели, и смотрел куда – то в окно. На посторонний звук он медленно повернул голову. Кажется, что появление в комнате незнакомца с пушистым маленьким комочком на руках не вызвало его недоумения. Оказывается, что он все время кого – то ждал. Боря протянул щенка, и положил его ему на колени. Сани взял пса за передние лапы, тот успел его атаковать, лизнуть в щеку. – Как! Как его зовут? – Наверное, Сантьяго! Накорми его. Он повернулся к двери, которая уже отворилась, и на пороге показалась соседская девочка. – Я пойду, сегодня особенный день, и мне много нужно успеть! – Ты еще придешь? – Не знаю. Борислав вышел из комнаты, и уже в коридоре разминулся с хозяйкой дома. Она посмотрела на незнакомца, но он вышел раньше, чем она появилась на этом этаже. На улице было тихо. Боря прошел в телефонную будку и по памяти набрал нужный номер. Очень долго пришлось ждать, пока старик поднимет телефонную трубку. Он живо себе это представлял, и нисколько не торопил своего абонента. Послышался ворчливый голос. – Дон Педро? Это Бруно Феррари. Я – сотрудник детективного агентства, которое по вашей просьбе занимается розыском вашего сына. Да! Мы его нашли, запишите адрес. Номер палаты тоже запишите. Оплату данной услуги прошу сделать на имя Бруно Феррари, запишите данные. Встреча отца и сына происходила в больничной палате. Старик стоял возле кровати, и держал своего сына за руку. Но тот пока никак не реагировал. Одетый в халат Борислав тихо сказал, что на это нужно некоторое время. – Теперь, когда все позади, он обязательно поправится, – и протянул свою визитную карточку. Дон Педро, не глядя, сунул ее в карман. Это была карточка малоизвестного художника, галерею которого Боря успел найти по пути сразу после звонка. Майкл. Имя этого человека ничего не говорило старику, но он еще успеет побывать днем на его экспозиции, где увидит картину с изображением молодой девушки, которая была похожа на его жену. Эту картину он непременно купит. Лауру он увидел издалека. Она уже зашла в знакомый ему подъезд дома. Он даже подумал, что опоздал. Словно бонус возникли в уме номера нужных для этого случая абонентов. Между сердечным другом и подругой, выбор пал не на парня! Соседка Лауры подняла трубку, и услышала, что ее ждут срочно на крыше дома по следующему адресу. – Поторопитесь! Боря подождал немного, и когда мимо пробежала знакомая фигура, он отметил, что очевидно, соседка действительно того стоила. Следующий клиент был Дон Диас. Анонимную информацию о возможном заложнике получила экстренная «служба 911». Звонок поступил из здания, где проживал подозреваемый. Консьерж только отлучился на минутку, но именно ему потом припишут этот телефонный звонок. Полицейский наряд прибыл неожиданно, успел вызвать подкрепление. Теперь арестованных успели вывести из здания и поместить в полицейский фургон. Их увезли, когда туда подъехали соглядатаи, очевидно, люди из преступного синдиката. «Клиент жив. Оружие и наркотики конфисковали. Остальное было не моего ума дело!» – решил Боря, когда младенца забирали сотрудники органов опеки. Оставались еще Бруно и Алекс. Следующий анонимный звонок он сделал из другой телефонной будки. Маньяка взяли в тот момент, когда тот пытался избавиться от улик. Потом Боря вскользь посмотрел телевизионный репортаж криминальной хроники. Про следующую жертву было только сказано, что преступник собирался ее похитить. Имелись лишь фотографии этой девушки. «Все успешно складывается!» Когда Бруно получил по почте банковский чек, то очень обрадовался. Происхождение денег его пока не интересовало, он сразу оплатил долги своего друга. Вечером у них состоялся концерт, который прошел в этот раз удачно. Эпилог Художник его так и не узнал. Боря потом посещал его персональные выставки. Положение этого человека улучшилось, его картины покупали так быстро, что, казалось, он и нарисовать не успевает, а они уже были проданы. Правда, был среди его экспозиции небольшой эскиз, где он, очевидно на память, кого – то пытался нарисовать, но, видимо, ничего так и не получилось. Эскиз он никому так и не продал, хотя знакомый теперь ему коллекционер пытался дать за него хорошую цену. Борислав появился незаметно, но спрятаться среди толпы ему так и не удалось. При первой встрече, мастер ещё пытался вспомнить, где он мог видеть этого человека, но это у него так и не получилось. Он издалека смотрел на Борю. Но память так и не пришла ему на помощь. Боря помахал рукой, как это было изображено на картине. И просто так улыбнулся, сказав, что, да, его часто с кем-то путают. Их встречу, которая изменила всю его жизнь, художник тоже так и не припомнил. Наверное, потому что она так и не случилась. Потом был еще поход на концерты, где играл на скрипке его знакомый Бруно. Борислав сидел в зале со своей женой. А в антракте столкнулся с ним в баре. Бруно непонимающе прошел мимо, потом зачем – то оглянулся. Борислав стал ходить в костел по воскресеньям, брал с собой обеих девочек. Они заново подружились. В храме все внимательно выслушивали речь преподобного отца, и мило переглядывались, как это было раньше, в далеком детстве. Борислав смотрел куда – то вверх, на разноцветную мозаику, стараясь увидеть то место, где он, кажется, уже побывал, но так и не подошел для работы. «Очевидно, что там что – то есть!» Он при этой мысли ещё крестился, читал молитву и уходил, так и не исповедовавшись. Защита для фюрера Действующие лица: 1955 год. Франция. Ученые: Лион – молодой ассистент доктора Илонга Канец, бывший узник концлагеря. 1929 года рождения. Канец – доктор Илонг Канец, бывший узник трудового лагеря. 1910 года рождения. Лаборант – помощник доктора Канеца. 1915 года рождения. Охранник — молодой парень из персонала. Посредник – продавец в лавке. Проповедник – нацистский агент. Пастор Дор – участник эксперимента, который дожил до конца войны. Профессор – научный руководитель Лиона в университете. 1885-88 годы. Австро-Венгрия, Линц: Иосиф-воин – уроженец Германии, он же Иоганн Вольт, военный агитатор. Мария Мендель – сестра Иосифа, уроженка Германии, вдова. Иохан Мендель – брат мужа Марии, уроженец Германии. Рабби – раввин небольшого общества из пригорода Линца. Рахиль – дочь раввина, жена Иосифа, уроженка города Линц Австро-Венгрии. Беня – помощник раввина, несостоявшийся жених Рахиль. Влад – австриец, душевно больной человек. Обладал чудовищной силой и слабым разумом. 1918-23 годы. Германия, Мюнхен: Ади – ефрейтор, уроженец Австро-Венгрии. Альберт фон Грехт – служащий германской армии, знакомый, однополчанин Ади. Видеман – лейтенант германской армии. Фердинанд Штегер – общий знакомый Ади. Макс Цепер — художник. Госпожа Клявелин – владелица спиритического салона. Рудольф фон Зеботтендорф – ученый, владелец газеты, создатель общества, будущий член партии. Карл Харрер – редактор газеты «Мюнхенер беобахтер». Руд – помощник профессора Мюнхенского университета, офицер пехотного полка, боевик. Дитрих – член партии, член тайного общества, аристократ. Камрад Антон – основатель Рабочей партии Германии. Марат – сын Иосифа и Рахиль. Тереза – супруга Марата, которая потом родила сына Якова. Эрих Людендорф (Ludendorff) – немецкий военный и политический деятель, бывший генерал пехоты, начальник Генерального штаба, родился близ Познани. Матильда Людендорф – хозяйка светского салона, жена бывшего генерала. Кар – комиссар баварских земель. Майер – начальник политического отдела рейхсвера. Эрнст Рем – начальник политического отдела рейхсвера, отдела армейской разведки, командир штурмовых отрядов СА, руководитель службы безопасности партии. Герман Геринг – занимался военной подготовкой штурмовиков. 1933 год. Германия, Мюнхен: Артур Коне – доктор, оккультист, руководитель отдела «Аненербе». Фюст – профессор Мюнхенского отделения общества «Аненербе». Вольф – молодой ассистент доктора Коне, член партии, внештатный сотрудник гестапо, 1915 года рождения. Генрих – молодой ассистент доктора Коне. Примечание:постеры были использованы на основе фотографий из немецких архивов и кадров кинохроники. Глава первая, которая расскажет о военных действиях. А на Западном фронте без перемен? Людендорф. Участок под Ла Монтель. Ади. Местечко Уденарде. Пазевальк 1918 год. Хочу подробно разобрать этот период, чтобы читатель мог убедиться в том, что случилось потом, есть основная ранняя историческая закладка. Германская правящая элита всегда имела захватнические планы, которые осуществлялись весь период существования империи, и в последующих временных этапах. Внезапное исчезновение любого исторического лица не могло бы существенно повлиять на их планы. После подписания главой делегации Григорием Сокольниковым Брестского договора, Германия еще удерживала за собой все оккупированные восточные территории до заключения общего мира. Напомним, что условия этого договора должны были принести германской стороне контрибуцию, суммой в шесть миллиардов марок золотом. Ожидалась по тем же условиям доставка необходимого сырья из России. Но самым главным достижением Брестского договора для Германии можно считать, общую победу на Восточном фронте. Иначе, это трагическое положение никак назвать нельзя. Еще недавно, в первых числах апреля в Гамбурге императору Вильгельму был предложен «венский документ», суть которого заключалась в мирных условиях без уступок врагу. Его составили император Карл, Австро-Венгро имперский канцлер граф Чернин, генерал фон-Арц, генерал-фельдмаршал и генерал Люденфорд. Этот документ был настроен на благоприятный для союза исход войны, на который все еще надеялись. Но вот в чем дело, он не был вовремя обнародован. Любая другая возможность договориться и выступить с новыми предложениями о мире просто рушилась. Почему? Наверное, все это упиралось в вопросы о будущем оккупированных территорий Румынии, Польши, в частности Галиции. И, конечно, полной невозможности вернуть Эльзас-Лотарингию соседней Франции. Тут никто не хотел идти на уступки. Немудрено, что все стороны надеялись на некую временную передышку, чтобы окончательно собраться с силами. Германская сторона всегда смотрела глубоко в будущее. Любое решение по этим вопросам ставило под угрозу все восточные границы Германии. Например, сообщения с Восточной Пруссией, Литвой и Курляндией находились бы под ударом. Австро-Венгрия всегда рассматривалась, как транзитные территории, с которыми приходилось считаться. Польша обычно отделяла Германию от выгодного русского рынка. Любые уступки рассматривались, как политическая слабость, поэтому никаких соглашений достигнуто не было. Что касается Австро-Венгрии, то ее канцлер граф Чернин был готов подписать сепаратный мир «без самой Германии». Но седьмого апреля был опубликован манифест его величества об избирательном праве в Пруссии. Это должно было сгладить революционный настрой населения, но оказалось началом общего политического падения. Независимая социал-демократическая партия уже тогда набирала вес, чего опасался в своих высказываниях имперский канцлер доктор Михаэлис. Было решено создать особое политическое отделение, которое объединяла бы мероприятия по защите государственного строя от попыток внутреннего переворота. Вспомогательное учреждение, чтобы противостоять забастовкам. Доктора Михаэлиса на его посту сменил граф фон-Гертлинг. А все эти решения так и осталось на бумаге. Существовали еще такие зависимые от Германии территории, как Литва, Латвия и Курляндия. Они переживали сложные политические времена, требующие новых решений. Демократические силы Литвы начали травлю начальника административного управления графа фон-Изенбурга, ибо тяжелое бремя войны сказалось на всем населении этой страны. Голод в Германии заставил заняться заготовкой продуктов на всех окраинах, то есть за счет его местного населения. Так, например, отсутствующий картофель был заменен надолго брюквой. Порой с ландсратами, местными образованиями управления, не считались, их проблемы никто не изучал, то есть не решал. Они были зависимыми от центра, и могли бы с этим бороться. Возможно, что именно тогда возникла некая перспектива независимости Литвы. Но внезапно она смогла получить Вильно и другие территории Польши. Германия сознательно пошла на раздел Польского государства, чтобы усилить свое влияние и прикрыть свои восточные границы. Так было решено построить отдельное королевство, двор которого мог привлечь представителей польского и литовского дворянства в свою армию. Пруссия имела бы прежнее очень сильное влияние на Курляндию и новое государство. Династический союз Германии с домом Гогенцоллернов должен был привести империю к новой базе людских ресурсов на востоке, и возведению восточного оборонительного рубежа. Но местные органы власти – ландсраты торопились решить свои целевые и узкие националистические вопросы. И, похоже, что теперь для них Германия была временным союзником. Они видели другие пути будущего для своих стран. Рядом строилось Советское государство. Многие невольно смотрели именно туда. Такие страны, как эстляндии и лифляндии для германской империи виделись своими отдельными территориальными единицами. Россия по договору должна была освободить их от своего влияния. А на западном фронте без перемен? Теперь, пережив кризис 1917 года, германское командование могло перебросить все свои силы за Западный фронт, чем существенно спасти там положение. Очень скоро с германской стороны уже находилось сто девяносто четыре с половиной дивизий, когда со стороны Антанты было только сто восемьдесят шесть дивизий. Так началось новое наступление, где англичанам и французам пришлось отступать к морю, и в сторону Парижа. Сложилась полная уверенность, что скоро удастся прорвать морскую блокаду. Но ожидался ввод американского контингента, который мог изменить весь ход военных событий. Еще пятого апреля 1917 года Соединенные Штаты объявили, что они находятся с Германией в состоянии войны. Их крайне обеспокоили победы подводных лодок и попытки Министерства иностранных дел Германии подписать военный договор с Мексикой. Генерал Людендорф потребовал от германского Генерального штаба, чтобы Болгария отозвала американского дипломатического представителя из Софии. – Это ли не очевидно, что деятельность данного дипломатического корпуса должна беспокоить всех германских союзников? Конец марта ознаменовался прорывом фронта в районе Пикардии. Удар пришелся на стык пятой английской армии и шестой французской армии, где образовался Амьенский разрыв в пятнадцать километров. Но французы под командованием генерал Фоша смогли перегруппироваться и заткнуть эту брешь. В апреле наметилось наступление во Фландрии, где со стороны англичан было всего семнадцать английских дивизий. Германская сторона имела двадцать девять дивизий. Это были очень кровопролитные события, и уже тогда отметились «примиренческие» настроения с обеих сторон. Добровольцы-агитаторы требовали заключения мира. Тут, сами понимаете, сказалось общее влияние революционных событий на Востоке. Наступление на реке Эн уже вселило надежду опрокинуть англичан в море. Начальник Генерального Штаба генерал Эрих Людендорф воспринимал временный успех, как повод «продолжить наступление на Фландрию». Июнь характеризуется попыткой окружить реймсскую группировку французских войск. Но ничего особенного не получилось. Германским войскам удалось форсировать Марну, но они не смогли закрепить полученный успех. А французы, которые сначала просчитались с направлением главного удара противника, сами возобновили «урское» контрнаступление, и практически выдохлись. Казалось бы, Франция на этот момент источила все свои запасы, и не имела шансов на победу. Ведь численность ее и английских войск существенно уступала своему противнику. Самым сложным оказалось финансовое положение, все союзнические договоры принесли ей огромные суммы иностранных займов, которые уже были потрачены. Соединенные штаты и Великобритания были основными источниками этих денег. Банкиры этих стран вовремя обеспокоились. –Нам нежелательно потерять своего должника. Только ввод американских войск позволил изменить положение на всех фронтах. Болгария, Австро-Венгрия, Румыния, Турция. Выход из войны этих основных союзников Германии, плюс политический кризис власти внутри страны – все это стремительно вело к смене политического строя. Четырнадцатого августа император Вильгельм приказал готовиться к мирным переговорам. Гинденбург и генерал Людендорф стали формировать новое «про-антантское» правительство, во главе с принцем Максом Баденским. Одновременно велась пропаганда на территории противника. Как отметил Людендорф: «Опираясь на русскую революцию, оттуда должны были взывать к рабочим массам неприятельских государств, чтобы они также провозглашали и проводили лозунг «примирения всего человечества». Но вдруг именно это стало происходить в самой Германии. Социал-демократы в рейхстаге стали угрожать революцией. Коммунистические фракции стали набирать силу. Через нейтральные страны, через иностранный двор в Ватикане, в частности от нунция Паччели, Германия узнает, что Англия готова рассмотреть некоторые вопросы о мире, если будет решен «бельгийский вопрос». Вывести из войны одного из союзников Антанты на данный момент обозначало длительную передышку. Отмечу, что Бельгия официально находилась в «прозрачном» нейтралитете. Да, она поддерживала самые тесные экономические отношения с Германией, потому что была завязана на них. Но полностью оккупирована не была. Ее использовали, как буфер. В рейхстаге даже ставился вопрос о присоединении этого государства к Германской Империи. Но решиться на это уже не могли. Так статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман уклончиво заявил: – Кто вам вообще сказал, что я собираюсь барышничать с Бельгией? Этот вопрос мне еще предстоит решить. Пока что мы Бельгией не торгуем. Так поиски решений о перемирии с Великобританией, ни к чему не привели. Вызвать отдельно французских представителей на переговоры в Швейцарию тоже не удалось. Они просто туда не приехали. Эту попытку предпринял представитель министерства иностранных дел в Брюсселе фон-Ланкен. Так что сами видите – все планы «локальных мирных переговоров» не оправдались. Германская Империя не получила долгожданную передышку, чтобы вести очередной период своей «оборонительной войны». Внешняя блокада подорвала подвоз необходимых запасов угля, железа, продовольствия из других регионов. Те ресурсы, которыми владела страна, они уже подходили к концу. И только наступательная война позволила продержаться в течение этой «трехлетней войны». Знаете, ведь любые военные действия на территории самой империи, они рассматривались, как заведомое поражение. Почему? Все очень просто, угольные копи Верхней Силезии – они не имели оборонительных сооружений. Стоило противнику лишь отрезать поставки угля внутри страны, как основные объекты промышленности встанут, прекратят работать железнодорожные линии. А это будет обозначать экономический коллапс. Именно для создания защитного вала вдоль Лотарингии и верхней Силезии требовалось такое перемирие. Заметьте, что это не окончание всей войны. Германский штаб строил далеко идущие планы, но сама история распорядилась по-своему. В Германии началась своя Ноябрьская революция. Президент США Вильсон вынуждал Германию к полной капитуляции. В этот момент уходит в отставку генерал Людендорф. Того обвиняли во всевозможных грехах, приписывая ему все, что, собственно, от него вообще не зависело. Численность американского контингента в Европе достигла двух миллионов солдат, а это очень суровый показатель. Двадцатого октября на линии противостояния Герман-Брунгильда-Кримгильда и Гундинг началось наступление. Восстание революционно настроенных военных германских моряков в Киле стало последней каплей в череде событий, способствующих демобилизации армии Германии. Перемирие было достигнуто в Компьенском лесу, потом последовало низложение кайзера Вильгельма, и завершение первой мировой войны. Людендорф Эрих Людендорф был вынужден вернуться в Берлин. За многие годы Матильда, его жена, вдруг почувствовала необходимость перестроить свой дневной график. Обычно муж регулярно приезжал домой на пару часов на служебной машине. Иногда она сама находила возможным побывать на передовой. Эти встречи были просто необходимы. Матильда, как положено жене военного офицера, занималась благотворительностью и всячески оказывала помощь военнослужащим германской армии. Жены офицеров устраивали благотворительные вечера, средства от которых шли на помощь раненым. Они также собирали посылки с теплыми вещами и продуктами для рядового состава. Это было трогательно, пока Германия не оказалась в полной продовольственной зависимости от своих союзников. Даже женам офицеров больше было нечего предложить для благотворительных целей. Но вот оно и случилось, их лишили служебного автомобиля. Нет, в случае необходимости генерал мог позвонить в диспетчерскую службу или напрямую в гараж, и ему прислали бы свободный автомобиль, но это был бы не его личный шофер. Чтобы посетить портниху или лавку, фрау Матильде приходилось заранее оповещать своего супруга о выезде, или воспользоваться частным такси, которые к тому времени уже появились. Возникли и другие перемены. Какие? У генерала появилось много свободного времени. Чем он занимался? Фрау Матильда с тревогой поглядывала на закрытую дверь кабинета, откуда доносилось недовольное сопение. Теперь муж, одетый в венгерский халат, молча сидел дома, там, в своем кабинете, бесцельно листал либеральные газеты, которые поливали его славное имя грязью. Иногда ругался, часто курил трубку. Жена видела, что он сильно нервничает. И тогда она пыталась его успокоить, подбодрить. Напрасно. Когда Матильда предлагала организовать торжественный вечер, он вяло ей поддакивал. На свой вопрос, о его будущих планах, Матильда только и слышала, что фон-Ланкен должен позвонить, принц Макс обязан сообщить, а статс-секретарь рейхстага фон-Кюльман что-то обещал генералу. Но шло время, никто не звонил, не сообщал, обещаний не сдержал. Нет, фамилия Людендорфа не попала в «черный» список, его по-прежнему узнавали на улице, знакомые приглашали в гости, а вот те, от которых Эрих ждал милости, именно те почему-то сторонились его. Знакомый приятель, тоже боевой офицер, как-то предложил пойти в политику. Но бывший генерал еще ждал, что ему предложат государственный пост, портфель в министерстве, или место атташе в любой южноамериканской стране. – Не стройте лишних иллюзий, Эрих. Лучше создайте свою партию, вас поддержат все военные нашей страны. Или начните писать мемуары. Можно купить газету, и заниматься только этим. – Газету? Вариант с газетой, им был, категорически отвергнут. Партийная организация для генерала оказалось очень заманчивым предложением. Он решил присмотреться к тем, что уже имеются. А что касается мемуаров, то эта мысль была самая трезвая. Людендорф уже имел некоторые записи, которые следовало довести до ума. – Знаете, мой друг? Мемуары. Это то, что нужно, черт возьми. Еще можно сплотить всех наших военных патриотов. – Как «Стальной шлем»? – «Шлем»? Мы создадим что-то свое. Участок под Ла Монтель. Ади Но вернемся немного в прошлое. Бои на территории Французской Фландрии велись с переменным успехом. Осень 1918 года. Кажется, что положение стало безвыходным. Огромные массы вооруженных людей уже не поддавались управлению, антивоенная агитация ставила крест на любые попытки изменить сложившееся положение. Но война продолжалась, и следует отдать должное военной дисциплине, что не было такой части, где солдаты самовольно бросили бы расположение своей части! Вместе они представляли собой силу, от которой зависело их будущее. Это были очень опытные воины, за спинами у которых несколько лет войны. Они могли реально оказать сопротивление, поэтому командование еще возлагало надежды на выгодные условия перемирия. Участок фронта под Ла Монтель. Тут, кажется, нет ничего примечательного, все стандартное, как и на других участках фронта. Если рассмотреть общее строение обороны, то можно отметить выгодное ее расположение. Главная полоса обороны составляет пятнадцать километров глубины, она обычно делилась на две-три линии траншей, но спереди была отделена от противника особыми позициями охранения. Такими дзотами, или укрепленными мешками с песком окопами, обнесенными колючей проволокой, пулемётные гнезда. Каждое из них защищалось проволочным заграждением шириной до тридцати метров. Вторая полоса обороны была усилена лишь частично, на наиболее угрожаемых для прорыва участках. Третья же тыловая полоса еще не представляла собой сплошной линии окоп. Таким образом, в случае атаки противник должен был преодолеть некоторое расстояние под шквальным пулемётным огнем. Потом подавить с помощью артиллерии, или вручную забросать пулемётчиков гранатами. Затем наладить переход через проволочное заграждение. В это время со стороны остальных германских позиций велся постоянный огонь. Во время артподготовки, с этой позиции можно было убрать часть людей, которые потом всегда могли вернуться на исходные позиции. Сложная система подземных коммуникаций появилась в результате длительного противостояния фронтов. Позже этот военный период был еще отмечен, как «подземные войны». Инженерно-саперные части с обеих сторон вели длительные многоуровневые подкопы, которые, собственно говоря, мало к чему привели. Саперы успешно находили под землей противника, закладывали фугасы, топили штольни, использовали отравляющий газ. Повторяю, этот период был жестоким, но малоэффективным. Прорыть туннели на большое расстояние, противники друг другу просто не дали, они зачастую уравнивали свои шансы. Таким образом, они смогли спасти часть своих сил, спрятав их от артиллерийских обстрелов и авианалетов под землей. Так, со стороны Антанты были инженерные резервы, которые прибыли из далекой Австралии. Те противостояли германским саперным подразделениям, которые в гражданское время занимались на шахтах, рыли штольни. За несколько часов до войсковой операции произошло очередное пополнение в расположении прифронтовых частей. Это были остатки переформированных частей, которых срочно успели перебросить с восточного фронта. Так что новичками они не являлись. Лагерь резервного батальона глубоко за линией фронта. Неровная линия палаток. По периметру расставлены часовые. Дали сигнал, чтобы все собрались. Прошла короткая перекличка. Ее провел сержант Аманна под руководством лейтенанта Фрица Видемана, добросовестного служаки. Остаток вечера личный состав решил провести у костра. Его зажгли в небольшом окопе, чтобы его не было видно издалека. Дым стелился по земле. Там же висит котелок воды с накрытой крышкой. Вода вот-вот закипит. Сидеть можно на низких скамейках, которые всегда возили с собой. Самое обычное дело: люди знакомятся, ищут земляков, спрашивают новости, или делятся небольшими запасами табака. Те, кто прибыл с восточной стороны, у них с табаком оказалось все в норме. Украинский табак из Галиции шел нарасхват. Новостей особенных не было, все ждали перемен в войне, а благодаря коммунистической агитации многие стали сомневаться в своей будущей победе. Расспрашивали толстого прусака, который уже не рад, что подсел к ветеранам. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/igor-afonskiy/kollazh-oskolkov/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.