Встреча

Встреча Анатолий Будниченко Истории попаданцев #1 К Земле движется флотилия космических пришельцев. Расстреливая планету за планетой, они приближаются все ближе и ближе. Кажется, беда неминуема. Но у людей вдруг появляются союзники. Смогут ли они отразить нападение и спастись? Анатолий Будниченко ВСТРЕЧА 1 Обсерватория № 73 стояла на небольшом холме сразу за чертой небольшого городка Квинса. Это была квадратная трехэтажная башня из белого камня, опоясанная тремя рядами окошек с металлическими карнизами, напоминающими элегантные мини-юбочки. Четыре мощные антенны на крыше круглые сутки смотрели в одну и ту же точку Вселенной, четыре чаши, словно ладони огромного существа, были готовы принять от нее любую информацию. Обсерватория входила во Всемирную сеть «Радиан», которая занималась круглосуточным дежурством по программе «Безопасный Космос». За каждой обсерваторией был закреплен конкретный сегмент, и работающие на ней астрономы наблюдали только за ним. Все астероиды Солнечной системы и ее ближайших окрестностей давно были выявлены и орбиты их просчитаны. Время от времени внимание астрономов привлекал какой-нибудь бродячий осколок Мироздания, прилетевший извне, он немедленно просчитывался и заносился в Каталог Небесных Тел. Дальнейшая его судьба зависела от того, представлял он опасность для Земли или нет. Если нет, то его оставляли в покое, только время от времени проверяли: где он? как себя ведет? Если же выяснялось, что бродяга вполне может пролететь в опасной близости от Земли или даже упасть на нее, то им начинала заниматься Служба Безопасности Планеты. Но это случалось нечасто, и каждый такой случай был своеобразным ЧП. Новые космические тела появлялись очень редко, и «Радиан» в основном изучал давно известные объекты и их поведение на дальних подступах к орбите Земли. Особое внимание уделялось поясу астероидов, откуда иногда в самом неожиданном направлении вылетал многотонный сюрприз. Марк Зангер, тридцатилетний среднего роста начинающий полнеть брюнет, работал здесь третий год. Зарплата у него была невысокой, но это его совершенно не волновало. Он писал диссертацию, и график дежурства – сутки через двое – его вполне устраивал. Осталось закончить последнюю главу и – можно подводить итоги. Дежурства ему только помогали, именно во время них он производил измерения свечения колец Сатурна и их реакцию на солнечные протуберанцы в начальной фазе их извержения, что являлось темой его диссертации. Марк сосредоточенно смотрел на экран монитора, считывая данные последнего часа наблюдения. Время от времени его пальцы вздымались и, как маленький рой встревоженных мотыльков, порхали над клавиатурой. Он на память знал скорость движения и траекторию всех двадцати трех астероидов, за которыми должен был наблюдать, тем не менее, благодаря годами выработанной привычке и врожденной педантичности, показатели постоянно измерял. А если что-то изменилось? Или еще интересней – в его сегменте появился новый неучтенный околоземный объект? Вот было бы шуму! Пока ему не везло, и он еще ни разу не делал подобное открытие. Закончив, Марк передвинулся ко второму компьютеру, подключенному к сети Интернет, и занялся кольцами Сатурна. Дежурство было обычным. Вдруг какой-то звук заставил его поморщиться. Он недовольно повел подбородком, словно избавляясь от помехи, и начал заносить полученные данные в сравнительную таблицу. Звук повторился. Марк оторвал взгляд от экрана и выпрямил спину, пытаясь понять, что же его отвлекает от работы. Когда пиликнуло опять, он уже смотрел на компьютер дежурного телескопа. Звук исходил именно от него. Телескоп что-то обнаружил, и компьютер сигнализировал как раз об этом. Марк вместе со стулом переехал к телескопу. – Так, дружок, что ты обнаружил в этот раз? Наверное, снова булыжник с колоссальным весом аж в целый килограмм? Он любил во время дежурства рассуждать вслух, хоть какое-то развлечение. Его пальцы взлетели над клавиатурой, и на экране появилось изображение астероида овальной, слегка вытянутой, формы. Марк пропел: – И какая у нас масса, и куда же мы летим? Пальцы снова исполнили танец мотыльков, и на экране появилась цифра. – Ого! – вырвалось у него. Он наклонился к экрану, чтобы лучше видеть и пересчитал нули. – Миллион тонн. Миллион…А куда же ты такой большущий собрался, приятель? Марк принялся истязать клавиатуру, получил ответ и откинулся на спинку стула. – Ничего не понимаю. Масса миллион тонн и никуда не летит. Явной орбиты нет. Почему? Любой путешественник должен перемещаться. А может, он там находился все время, но его никто не замечал? И я? Такую громадину? Сомнительно. Марк отодвинулся от стола и крутнулся на стуле. – Где ошибка? Где ошибка? Он поставил ноги на пол, остановив вращение, и приказал себе: – Действовать по инструкции! Пододвинувшись к столу, сокрушенно качнул головой. – Совсем расслабился. Сначала Марк создал в компьютере Акт обнаружения неизвестного космического тела. Потом снова проверил только что полученные данные и увидел, что они не изменились. Марк повернул его боком и увидел, что небесное тело оказалось не овальным, а скорее продолговатым, и даже, если быть точным, сигарообразным. – Что это вы, сэр, весь какой-то неправильный? Марк покрутил находку со всех сторон, измерил параметры и занес данные в Акт. Закончив работу, он снова отодвинулся и завертелся на стуле. – Что же ты там делаешь, неправильный астероид Марка Зангера? Астероид Марка Зангера. Хорошо звучит. А вот неправильный астероид – звучит плохо. Неправильный… Почему? Все астероиды – это каменные глыбы с рваными бесформенными краями. А этот? Где его скалы, утесы и прочая красота? Марк остановился и опять пододвинулся к компьютеру. – А мы сейчас посмотрим, что у тебя на поверхности. Он приблизил изображение и ахнул: перед ним был космический корабль. Странная форма, неизвестная конструкция, которую вполне можно спутать с астероидом, пусть даже сигарообразной формы. Хотя, чего не бывает по теории вероятности? Но если бы не четыре перпендикулярных друг к другу крыла-стабилизатора. – Что за ерунда? Марк заработал на клавиатуре, поворачивая изображение и рассматривая находку со всех сторон. Сомнений не было: перед ним именно космический корабль, причем неземного происхождения. Когда-то, еще в школе, он увлекался литературой о космических путешествиях, звездолетах и космических станциях. Страсть не прошла, просто отодвинулась на второй или даже третий план, но информацию о технических новинках и новости о полетах в космос он никогда не пропускал. – Вот это да-а. Лоб у него вспотел, и Марк провел по нему и начавшей лысеть голове рукой. – Это же грандиозное открытие. Известность, слава. Он опять завертелся на стуле. – Пришельцы…внеземная цивилизация…контакт… Додумать ему не дал компьютер. Он снова пиликнул. Марк недоуменно посмотрел на него, возвращаясь из недалекого почетного будущего. – Что еще? Он подъехал, нажал клавишу и опешил. На экране появился второй космический корабль, похожий на первый, как капля на каплю. – Не понял. Надо мной кто-то решил подшутить? Марк занялся проверкой работы компьютера и вскоре убедился, что вируса нет и в программу появление подобной шутки не внесено. – Так это действительно… На экране появился еще один корабль, потом еще, еще. Марк потрясенно смотрел, как они материализуются из пустоты. Мыслей у него не было, чувств не было, да и его самого тоже. Был только звук компьютера, после которого на экране появлялось новое изображение. – Тилинь! Корабль. – Тилинь! Корабль. Огромный крокодил, приподняв голову, угрожающе щелкал пастью. Делал шаг к кому-нибудь, щелкал пастью и тут же открывал ее, словно взводил курок. Замирал. Потом опять делал шаг, щелкал и замирал. Кто-то слева попытался оттолкнуть его длинной палкой, но после очередного щелчка и двух быстрых шагов в его направлении выронил палку и убежал. Люди из открытого кафе поспешно эвакуировались в противоположную от крокодила сторону, двигая столы и переворачивая стулья. Словно ураган вымел компанию Джона из-за стола, да и он тоже стал пятиться, не сводя взгляд с крокодила. А тот словно не замечал его – в кафе уже никого не было, кроме их двоих – он прикрыл свою пасть, медленно опустил голову на пол и похоже собрался уснуть. Джон хотел что-то сказать и… проснулся, дернувшись и откинув одеяло. – Ф-фу, это же надо…, гадость какая. Рядом зашевелилась жена. – Чего ты? – Ай, кошмар приснился. – Ну, так тебе же. А меня зачем будишь? – Ты сама проснулась. – Всегда вот…умуа… ахм. Джон покосился на нее, потянул на себя одеяло и закрыл глаза. Зачем надо было так плотно ужинать? Знал ведь, что за это может поплатиться кошмарами, и все равно не удержался. Чем-то тяжелым равномерно стучали по голове: дынь, дынь, дынь, дынь. Он хотел увернуться и не мог. Дынь, дынь. Наконец, сделал последнее усилие и повернулся на бок. Дынь, дынь, дынь. Перевернулся на спину, а затем на другой бок. Х-х-х – шумно выдохнул и открыл глаза. Дзинь, дзинь, дзинь. Жена толкнула его в спину. – Чего ты лежишь? Тебе звонят. – Да?… А. Джон сел, отыскал ногами тапочки, и, забрав со стола мобильный телефон, вышел из спальни. Телефон в руке дзинькал и дзинькал. Джон проворчал: – Погоди ты, дай глаза протереть. Он прошел на кухню, включил свет и поморгал, привыкая к нему. Часы на стене показывали три. Мобильник утих, Джон положил его на стол и зевнул. Вот, пожалуйста, привет от желудка: изжога. Когда уж он прекратит чревоугодничать? Ох-хо-хо… Кому в такую пору понадобилось звонить? Может, кто-то умер? Дисплей на мобильнике осветился, появилось слово «работа» и снова: дзинь, дзинь, дзинь. Еще не слыша голос, Джон понял, что случилось нечто экстраординарное: домой ему подчиненные в выходные дни не звонили. – Что стряслось? – Шеф, ЧП, шеф! Вы слышите? ЧП! Але? – Я повторяю вопрос: что…? – Так я же говорю, ЧП! Я тут такое обнаружил! К нам гости! – Не торопись. Делай четыре спокойных глубоких вдоха, так, так, ага, хорошо. Теперь начинай: меня зовут… Джон Гилберт подъехал к обсерватории через полчаса. Оставив машину на стоянке у подножия холма, он преодолел пятьдесят восемь ступенек и вошел в здание. Марк уже полностью успокоился и встретил его в своей обычной полунасмешливой манере. – Показывай своих пришельцев. – Присаживайтесь. Они здесь, на орбите Нептуна, недалеко от его спутника Тритона. – Ну-ну, сейчас посмотрим. Джон уселся перед компьютером и начал исследовать весь сектор контроля. Дойдя до обнаруженных объектов, он долго проверял их, хмыкая и потирая шею. Марк терпеливо стоял за его спиной и тоже не отводил взгляда от компьютера. – Действительно, очень похоже на космические корабли… А ведь астероиды, как пить дать… – Восемь близнецов-астероидов, да еще со стабилизаторами? Шеф, что об этом говорит теория вероятности? Да, и еще спросите у нее, чего они словно стоят на месте? – Стоят – не стоят, какая разница… А с чего это ты решил, что они стоят? – Но ведь расстояние к Нептуну и Тритону не сокращается? – А ты не подумал, что они просто-напросто находятся на орбите? – Да? – Сейчас посмотрим. Та-ак, расстояние до Нептуна… 440 тысяч километров… Все верно, они на орбите, причем период обращения семнадцать суток, как и у Тритона. Марк огорчился. – Ну, надо же, а я не сообразил. – Та-ак, теперь посмотрим, не являются ли объекты спутниками Тритона? Скорость-то одинаковая. Может быть такое? Вполне… Нет, они все-таки спутники-астероиды Нептуна. Марк начал горячиться. – Ну, какие же это астероиды? Посмотрите внимательно, как они стоят: кольцом, строго параллельно и равноудалено друг от друга и от центра. И главное – стабилизаторы! Шеф, это космические корабли! Джон покрутил изображение объектов со всех сторон. – Похоже… очень похоже… Слушай, а может, это русские туда их запустили или еще кто? Марк искренне изумился: – Куда? Туда? – А почему нет? – Знаете, в каком году они должны были…? Джон перебил его: – Я знаю, что ты увлекаешься космонавтикой, ну-ка садись, найди мне все стартовавшие с Земли и Луны корабли. – У меня это все имеется. Вот здесь. На каждую страну отдельный файл. Смотрите, изучайте, но я вам с полной уверенностью говорю: никто такие корабли в Космос не запускал. Джон бегло осмотрел предоставленные Марком материалы, убедился в его правоте и переключился на объекты. – Откуда они появились? Я подзабыл. – Из ниоткуда. Все было пусто, чисто, потом бац – корабль! А за ним остальные. – М-да. Джон встал и начал прохаживаться по залу, о чем-то сосредоточенно размышляя. Затем, глянув на компьютер, поднес к уху мобильный телефон. – Сэр? Тревога номер один. Нет, даже не так. Тревога супер номер один. Ирвин Батлер был сотрудником Агентства Национальной Безопасности Соединенных Штатов. Ему светила блестящая карьера, которая могла закончиться на самом верху. Но изменилась политическая обстановка в стране, да и на всей Земле, и новый президент сократил Агентство почти наполовину, отправив большинство сотрудников в отставку. Ирвина не уволили, но и не оставили в аппарате Агентства. В тридцать семь, в расцвете сил, он стал директором всемирной астрономической сети «Радиан», которая занималась наблюдением за космическим пространством, отыскивая в нем потенциального врага в виде какого-нибудь шального астероида или кометы. Работа была скучная и неинтересная, но проситься в отставку он не хотел: сидеть дома и обрастать жирком было еще хуже. Ирвин поправил галстук, пригладил оттопырившиеся на макушке волоски, и, отодвинув от себя зеркало, включил прямую связь с президентом. Буквально через минуту на мониторе появилось встревоженное лицо первого человека страны. Застегивая пуговицу на пижаме и близоруко щурясь, тот всматривался в экран. – Вы…э-э…? – Ирвин Батлер, руководитель программы «Безопасный Космос». – Ага. Что случилось, мм, Батлер? Ирвин зачастил: – Прошу прощения, сэр, что побеспокоил вас в такое время, но я посчитал, что… – Хорошо-хорошо, давай к делу. Что случилось? – К нам летят неопознанные летающие объекты! Президент разочарованно протянул: – А-а. Чего вы так возбудились? Сколько их уже было, этих мыльных пузырей? – Но это, – у Ирвина перехватило голос, – кх, это звездолеты. – Звездолеты? Фокусы русских? Или китайцев? – Нет, сэр. На Земле так никогда не строили. Вы можете сами убедиться, если… Ирвин замялся, боясь сказать нетактичность. Президент потянул к себе по столу ноутбук. – Смогу, с Интернетом я на «ты». – Зайдите на карту космоса на сайт sky-map.org…Введите координаты: 16 19 35–88 43 10… Ввели? Слева значки плюс-минус. Курсором увеличьте, сколько вам нужно. Президент некоторое время смотрел, затем повернул ноутбук. – Вы это имели в виду? Ирвин глянул на изображение. – Да, сэр. Президент еще некоторое время рассматривал объекты, а Ирвин изучал лицо собеседника, пытаясь понять произведенное на него впечатление, но безуспешно. По внешнему виду опытного политика о его внутреннем состоянии узнать нельзя было ничего. – Э-э…Бестлер? – Батлер, сэр. – Вы мне нужны здесь, я пошлю за вами машину. – Я могу на своей… – Нет, сидите дома, за вами приедут. И никому об этом не говорите. Вы меня поняли? – Да, сэр, я все понимаю. Даниэль Питерсон всегда жил один. Нет, он не был монахом и тем более аскетом. Девчонкам он нравился с юных лет, и они крутились вокруг него постоянно. В школе и университете было много прелестниц, готовых пойти за ним в огонь и воду. По крайней мере, некоторые из них заявляли об этом в открытую. А он перебирал. В одной ему не нравилось одно, в другой – другое, но ту, которая устраивала бы его полностью, так и не встретил. Началась армейская служба с ее многомесячными командировками, но девушек вокруг него не уменьшилось. Легкий в обхождении, веселый и компанейский Даниэль никогда не ночевал один. Но не женился! С годами привык к такой жизни, нашел в ней положительные стороны и не собирался ее менять. К пятидесяти годам он успел трижды стать дедом, но детей и внуков не видел и не признавал. Кто-то из друзей как-то подшутил: – Даниэль женится только тогда, когда родной радикулит отпугнет от него всех девушек. – Черта с два! – дурашливо гаркнул он тогда. По давней армейской привычке Питерсон вставал в шесть утра. Он открывал глаза без одной минуты, поднимался и ровно в шесть, когда будильник намеревался объявить подъем, нажимал его кнопку. Но в этот раз генерал проспал, и когда зазвенел звонок, он так резко подхватился, что едва не упал с кровати на пол. По годами выработанной привычке он уже добрался до будильника и собрался его утихомирить, как понял, что тот ни при чем. Пилилинь-пилилинь, пилилинь-пилилинь – заливался его мобильный телефон, лежащий на пуфике возле кровати, испуская при этом сиреневые блики и ерзая от вибрации по обивке. – Боже мой, – прошептал генерал. – Неужели…? На его подругу мобильник отзывался вибрацией, а на всех остальных абонентов – только мелодией. Лишь на звонок одного человека он был запрограммирован реагировать мелодией, светом и вибрацией одновременно. Но этот человек никогда ему не звонил! Взяв мобильник, генерал вытянулся по стойке смирно. – Генерал Питерсон на связи. Из телефона послышался знакомый всей планете голос: – Я послал за вами машину. Немедленно приезжайте. – Есть, сэр! Санни Листон не собирался заниматься политикой. Он с детства готовился в журналистику. Причем, с раннего. Когда ему было года три, он смешил родителей и соседей тем, что с выражением пересказывал выпуски телевизионных новостей. Это продолжалось до тех пор, пока Санни не сообразил, что новости можно создавать самому. С того самого момента все подробности своей личной жизни малыша он каждый вечер рассказывал с пафосом диктора. Родители не знали, что им делать, плакать или смеяться. Каждый хотел, чтобы их сын пошел по его стопам, стал врачом или строителем. Потом они решили, что ему, видимо, суждено быть артистом, и успокоились, перестали впечатляться от его «докладов». Не видя ответной реакции, Санни переключился на кота, но и в нем не нашел благодарного слушателя. И тогда он увлекся чтением, благо к тому времени грамоте уже обучился. С годами в орбите его читательского внимания оказывались не только детские книги, а и все, что попадалось под руку. Потом появился Интернет, и Санни все свободное время проводил перед монитором, копаясь в архивных сведениях о науках, людях и событиях. В какой-то момент он поймал себя на ощущении, что давно не может найти что-либо ему неизвестное. Только от передач новостей веяло свежестью, настоящей жизнью. К тому времени он получил диплом журналиста и выбрал полем деятельности политику. Через четыре года вышла его книга, в которой он доходчиво доказал необходимость перемен в экономическом курсе страны. По его мнению, любое, даже самое совершенное общество надо периодически, каждые двенадцать-пятнадцать лет, встряхивать, а иначе в нем неизбежно возникнет застой и регресс. Книгу заметили и сильно раскритиковали, но, несмотря на это, несколько стран взяли его идеи на вооружение, и дела у них, действительно, пошли лучше. Потом весь мир увлекся «теорией Листона», а его самого… выбрали президентом Соединенных Штатов Америки, предварительно наградив Нобелевской премией за деятельность по укреплению мира. Огромная светлая комната, окон в ней нет, но потолок представляет собой сплошную лампу дневного освещения. Посередине висит громадный экран, перед которым находится большой овальный стол с вмонтированными в него компьютерами. В глубине комнаты стоят отдельные столики, также оборудованные компьютерами. Запасной Командный Пункт страны, созданный на случай чрезвычайных обстоятельств. В нем помещается сорок человек, но сейчас зашли только трое. Президент взмахнул рукой. – Проходите, располагайтесь. Батлер и Питерсон уселись за стол рядом, напротив них сел президент страны, кивнув на каждого по очереди. – Питерсон, Служба Безопасности Планеты и Батлер, руководитель программы «Безопасный Космос». Они приподнялись и пожали друг другу руки. – Введите генерала в курс дела. Батлер разложил на столе ноутбук. – Полюбуйтесь. Питерсон некоторое время смотрел, сгорбившись перед экраном, затем недоуменно спросил: – Что это? – Пришельцы. Питерсон бросил взгляд на Батлера, затем на президента, как бы пытаясь понять: не розыгрыш ли это? Но оба молчали. – Так, посмотрим. Форма… масса… стабилизаторы… похоже… а это… Президент прервал его бормотание. – В каком году русские запустили их? Хотя бы примерно? – Ни в каком, сэр. С Земли такую махину невозможно отправить в космос, с Луны тоже. Их, похоже, собирали в безвоздушном пространстве. Нам пока это не под силу. – Даже так? Президент встал и прошелся вдоль стола. – Как вы будете их уничтожать? – А когда надо? – Допустим, потребуется в самое ближайшее время. – Надо подумать. Откуда они прибыли, где находятся? Батлер взялся за ноутбук. – Объекты возникли из подпространства недалеко от Нептуна. Чтобы их увидеть, надо смотреть в сторону созвездия BS2-47+06, вот оно. Питерсон покачал головой. – Серьезные парни. А куда они движутся? – Никуда. Находятся на орбите Нептуна. Президент повторил: – Ну и как вы будете их уничтожать? – Пока понаблюдаем, а потом посмотрим. Во-первых, очень далеко, дотянуться до них непросто, к тому же это займет уйму времени, а во-вторых, если они не будут проявлять агрессии, то пусть там и болтаются. Мы же не уничтожаем пояс астероидов? А он намного ближе. Но сейчас требуется режим абсолютной секретности. – Наблюдать за ними будут подчиненные Батлера. Отправьте на его обсерваторию своих людей и соответствующе их проинструктируйте. Батлер, вы пока отмените все смены. Работать будут только те, которые обнаружили гостей. Их там достаточно? Батлер уверенно отрапортовал: – Вполне. Там дежурный и с ним начальник обсерватории. Оба прекрасные специалисты. А насчет секретности… В любую минуту обсерватории какой-нибудь страны могут обнаружить объекты, я уж не говорю о любителях. – Подержим в тайне, сколько сможем. А мы тем временем будем готовиться к встрече гостей. Ну что, генерал, вы мне расскажете все же, как будете их уничтожать? Обсерватория № 73 была стандартная, отдельный кабинет для начальника отсутствовал, но его персональное место работы существовало. «Глаз» был один, он стоял посреди зала, вокруг него по периметру находились компьютеры, столы и стулья с высокими спинками. Садись за любой, подключайся и работай. У каждого сотрудника имелось излюбленное место, на которое никто не претендовал. Джон включил свой компьютер и стал настраивать его на неопознанные объекты. Руководитель программы «Безопасный Космос» Батлер приказал никуда не отлучаться, но он и сам никуда бы не поехал. Такое событие, а он отправится домой досыпать? Кто его после этого назовет умным? – Что будем делать, шеф? Джон повернул голову. – Ты на дежурстве, у тебя имеется инструкция, работай. Марк кивнул на экран. – А с этими что? – Начальство знает о них, пусть думает. А у нас есть свои обязанности. – М? Верно. Марк посмотрел на часы. Пришло время проконтролировать поведение подшефных астероидов. Быстро произведя измерения и занеся данные в сравнительную таблицу, он переключился на кольца Сатурна. Отразилось ли на них появление неизвестных тел? Реакции никакой, что и следовало ожидать: слишком велико расстояние для какого-либо воздействия. У Джона зазвенел мобильный телефон, и он поспешно выхватил его из кармана. – Да, сэр… да… Надолго?… Есть, сэр. Отключившись, он повернулся к Марку. – Дело принимает серьезный оборот. Нам отсюда выходить запрещено, а смена твоя продлевается на неопределенный срок. У Марка загорелись глаза. – Ух, ты! Значит, в самом деле, пришельцы? – Ну, этого пока достоверно никто не знает. Зато присматривать за ними будем только мы. Так что не своди с них глаз. Смотри туда, а не на меня, а я пока отдам распоряжения. Джон ушел в бытовую комнату, а Марк откинулся на спинку стула и принялся мечтать: – Всемирная известность… бесконечные интервью… толпы девушек… Дверь распахнулась, и в обсерваторию вошли трое человек в военной форме. Двое молодых, крепких на вид сержанта, а третий лет сорока, высокий, худощавый, с короткими черными волосами и седыми висками. Он по-хозяйски распорядился: – Ставьте вот здесь. В ближнем углу сержанты развернули походную койку, кинули на нее надувные матрас с подушкой и рядом поставили две полные сумки. – Будьте снаружи, если понадобитесь, я вас позову. – Есть, сэр! Марк изумленно наблюдал за ними и, наконец, заметил: – Парни, вы ошиблись, наверное, километров на двести. – Ничуть. Обладатель седых висков подождал, пока за подчиненными закроется дверь, подошел к нему и протянул руку. – Генрих. – Прекрасно. Марк. А теперь можете объяснить мне, что происходит? – Конечно. Мы будем здесь наблюдать за гостями из Космоса. – Ах, так? Тогда я пошел домой. Марк поднялся и сделал вид, что пытается Генриха обойти, но тот жестко сказал: – Никуда ты не пойдешь. – Почему? Вы же меня не арестовали? – Нет, но пока мы с этим делом не разберемся, ты останешься здесь. – Разбирайтесь. А я причем? Я астроном. Генрих показал ему кулак. – Я сейчас заеду тебе между глаз, и ты, астроном, будешь пересчитывать все увиденные звезды. Когда закончишь, тогда и пойдешь. Понял? Не раньше. Марк опасливо отодвинулся. – Чего вы сразу кулаками размахиваете? – Чтобы ты быстрее понял. – Пришли – без спросу, хозяйничаете – как дома… – И нас никто не спрашивал. Приказали и вот мы здесь. Марк кивнул на компьютер. – Государственная тайна, что ли? – Ой, лучше ничего не спрашивай. Из бытовой комнаты вышел Джон. – Марк, что за шум? Кто этот человек? Военный щелкнул каблуками. – Генрих Шульц, Полковник Службы Безопасности Планеты! С кем имею честь? – Джон Гилберт, начальник обсерватории № 73. Чем обязан? – Мы должны находиться здесь до выяснения обстоятельств. Я, вы и Марк Зангер. Приказ с самого верха. – А, ну если так… – Теперь попрошу вас показать мне обнаруженные неопознанные объекты. Я доктор наук, специализируюсь как раз по астероидам. Оч-чень хочу на них посмотреть. Джон подвел его к своему компьютеру. – Вот они, на мониторе. Садитесь, рассматривайте. – Так-так-так. Генрих сел на стул и как коршун навис над компьютером. Марк был удивлен и польщен, что его имя знают где-то еще, помимо обсерватории и дома. Улучив момент, когда Джон отошел в сторону, он зашептал ему на ухо: – Шеф, а с какого верха приказ? Вместо ответа, тот подтолкнул его к креслу. – Занимайся делом. Марк сел, вспомнил слова Генриха: «доктор наук, специалист по астероидам». И его осенило: перед ним уникальный материал, вот он шанс, не зевай, тоже становись доктором наук! 2 Академцентр Украины состоит в основном из учебных и научных заведений, а также студенческих общежитий. Что не входит в этот короткий перечень, является необходимой инфраструктурой городка: школы, больницы, магазины, транспортные, коммунальные службы и множество других организаций, о существовании которых человек не задумывается, пока не соприкоснется с какой-либо проблемой лично. Университет и семь научно-исследовательских институтов со всеми корпусами возведены в одной части Центрального парка, а студенческий городок построен в нем же, но через аллею и состоит из двенадцати шестнадцатиэтажных общежитий. Жилые дома возведены небольшими уютными кварталами в разных частях городка, не относящихся непосредственно к Академцентру, и органично вписываются в архитектурные ансамбли, перемежаясь с нежилыми зданиями и сооружениями. Академцентр утопает в зелени, которой по общей площади гораздо больше, чем строений. Где нет парка, там сквер, где нет ни того, ни другого, значит, там высажена аллея декоративного кустарника или устроена клумба. Исключениями являются дороги и места общего пользования. Над всеми сооружениями Академцентра возвышается семиэтажное здание из стекла, стали и бетона. Главный корпус всемирно известного «Института Исследований Человека». Возле него параллельно друг другу стоят пять одинаковых двухэтажных зданий, построенных из таких же материалов. Это лабораторные корпуса, у входа в каждый из них установлены лавочки. Между этими строениями выложены дорожки из бетонных плиток. Вдоль них растет декоративный кустарник, постриженный строгим прямоугольником. Через каждые пять-шесть метров он прерывается, уступая место клумбе с красивыми цветами, затем продолжается до следующей клумбы. За кустарниками и клумбами по всей территории растут различные деревья, посаженные своеобразными островками: в одном месте тис, рядом с ним клен, потом береза, за ней дуб, потом еще что-то, еще, еще. Похоже, устроитель этого парка рассадил здесь все существующие виды деревьев или, по крайней мере, стремился к этому. «Институт Исследований Человека» напичкан самым современным оборудованием и укомплектован лучшими кадрами страны. По бетонным дорожкам в разных направлениях группками или поодиночке идут люди. Они и того и другого пола, а возраст их от студенческого до самого почтенного. Одежда у них разнообразная, у кого-то молодежный стиль, у других строго-деловой, а иные одеты как бог на душу положит. Вид у всех сосредоточенный, нет никого, глядя на которого можно было бы сказать, что он бездельничает или развлекается. Люди не обращают друг на друга внимание, и, кажется, не замечают никого и ничего, даже дорожки, по которой идут. Одиннадцать часов, разгар рабочего дня. Недалеко от входа в Главный корпус возле клумбы стоит худощавый парень среднего роста. Имя, отчество и фамилия у него длинные, а поскольку начинаются с одной и той же буквы, то все зовут его АА. К этому имени привыкли все, так к нему обращаются даже преподаватели Университета. Да что там сокращенные, самые необычные имена здесь диковинкой не являются, потому что учится в Академцентре молодежь со всех уголков планеты. Солнце светит АА в глаза, он блаженно жмурится и бормочет себе под нос: – Какие ароматы, мм, прелесть. Почему я не пчела? Жил бы себе и жил среди цветов. На нем светлые босоножки без носков, летние голубенькие джинсы и такого же цвета майка. Лицо у парня самое обыкновенное, ничем не примечательное, зато светлые волосы и голубые глаза, выделяющие его из общей массы кареглазых брюнетов. В дверях Главного корпуса появляется красивая девушка и радостно кричит: – Тебя утвердили! Утвердили! Это Айя, на ней легкое белое платье чуть выше колен, белые босоножки, а в руках белоснежная сумочка. У нее тоже светлые волосы и голубые глаза, но в отличие от парня прекрасное лицо. Она словно олицетворяет собой эталон юности и красоты. АА поворачивается, Айя семенит по ступенькам, обгоняя двух женщин с какими-то коробочками в руках и, спустившись вниз, подбегает к нему. – Чего ты молчишь? Скажи что-нибудь. Тебя утвердили! АА смотрит на нее, и по его виду не понятно: рад он или нет. – Утвердили? – Ну да! Говорю же тебе! Айя не обращает внимания на его сомнения и начинает рассказывать: – Папа не хотел даже слушать. Ты же знаешь, кто у него любимчик? Найк. Вот он его и собирался исследовать. – Я знаю, приказ по Институту читал. – Ай, приказ. Сегодня один, а завтра другой. Бумажка. – А как же… – Ну, я же знаю, как на папу можно воздействовать. – Как? – А догадайся. АА предполагает: – Попросила? – Эх, ты. Просить-то просила, но это не помогло. Знаешь, что я сделала? Он морщит лоб. – Мм? Айя вся на эмоциях и хочет быстрее закончить рассказ. – Я его шантажировала! – Папу? – Да! Я пригрозила, что уйду из дома и поселюсь в студенческом общежитии. Вот! – И он сразу согласился? – Нет, что ты. Папа накричал на меня, мы поругались, затем помирились, и только потом он согласился. – Хорошо. А, это… приказ… – Сейчас папа пошел к директору Института переделывать приказ. Сказал, чтобы мы не уходили, подождали. Тебе надо будет подпись поставить. – Где? – В приказе. Что ты ознакомился с ним. Такая процедура. Они поднимаются по ступенькам, фотоэлементы их фиксируют и стеклянная дверь раздвигается. Внутри здание отделано белым пластиком и никелем, благодаря чему оно кажется просторнее, чем на самом деле. Сбоку огромного холла установлен пост охраны, на котором дежурят два крепыша в черной униформе с множеством каких-то надписей, эмблем и карманов. Один сидит за столиком и просматривает бумаги, а второй прохаживается рядом: два-три шага в одну сторону и столько же обратно. Айя говорит им: – Вот с этим парнем мы пройдем к директору. Профессор Марчук именно о нем говорил вам пять минут назад. Сидящий за столиком охранник окидывает их отсутствующим взглядом и снова углубляется в бумаги, а второй равнодушно разрешает: – Проходите. На второй этаж лучше по лестнице. Быстрее будет. – Я знаю. В холле у двух лифтов скопились люди. Некоторые из них только сейчас осознают, что они не одни в этом мире, а их собственная научная проблема совершенно никого не интересует. Увидев знакомых, они здороваются, и, ожидая лифт, заводят легкий разговор, о котором забудут, как только расстанутся. Но есть такие, которые и здесь ведут себя как лунатики, никого не замечая, и даже в лифте стоят лицом к стенке. Айя энергично идет впереди, АА плетется следом, словно его волокут за ней на невидимой для глаз веревке. Приемная перегорожена длинным светлым столиком, за которым восседает хрупкая девушка в черных брюках, белой полупрозрачной кофточке и с белыми же волосами, причем было неясно – это их родной цвет или они покрашены. Сбоку стоит второй столик, заставленный пультом, компьютером, телефонами внутренней связи и какой-то непонятной аппаратурой. У стены возвышается такого же цвета книжный шкаф с множеством полок, с толстыми солидными папками на них. В приемной имеются две двери, справа – директора, а слева – его заместителя, о чем утверждают прикрепленные вывески. Секретарша вежливо улыбается. – Здравствуйте. Директор занят, у него профессор Марчук. – Мы в курсе. Они разговаривают по нашему вопросу. – Великолепно. Присаживайтесь. У стены рядом с входом стоит мягкий коричневый кожаный диван. АА и Айя усаживаются на него, а секретарша поворачивается к компьютеру и что-то печатает. Айя замечает его взгляд, устремленный на секретаршу, и толкает локтем в бок. Вздрогнув и покраснев, он отворачивается. Профессор пришел к директору в хорошем расположении духа. Предложение Айи решило главную проблему на данный момент. Мало того, что у него освобождался ценный кадр, чей опыт больше пригодится в процессе изъятия материала, теперь у него появлялся доброволец, согласный на то, чтобы его исследовали. Сергей Сергеевич, высокий плотный здоровяк с красными щеками и непропорционально большой головой всегда находился в прекрасном настроении. – А этот что скажет? Как его? Профессор уверенно заявляет: – Найк Бриггс? Он приехал сюда для чего? Чтобы стать ученым. Вот пусть и становится им. За компьютером. – Верно. Ты гений, дружище. Я всегда это знал, а сейчас лишний раз убедился. – Ой, Серега, перестань, вечно ты со своими фокусами. – Ну не скажи. Кто-кто, но уж я-то тебя прекрасно знаю. Дверь в приемную приоткрывается, из коридора просовывается лохматая седая голова. – Шеф у себя? – У себя, но пока занят. – Лилечка, золотко, как освободится, звякни мне, хорошо? – Хорошо. Голова исчезает, закрыв за собой дверь, и в приемной на некоторое время повисает тишина. Затем начинает работать принтер, секретарша вытаскивает из него распечатанные бумаги и, обойдя стол, скрывается за дверью директора. Айя нарочито строго спрашивает. – Ты чего уставился на нее? АА оправдывается: – Я хочу понять, сколько ей лет. Сначала думал, только школу закончила, а потом присмотрелся и понял, что ошибся. Она хмыкает. – Этой кукле Лильке? Да она стара, как баба-яга! У нее в прошлом году юбилей был. Тридцать пять. Понял? А ты пялишься. – Правда, что ли? – Кривда. В приемную возвращается секретарша с теми же листками бумаги. Пройдя на свое место, она поднимает на парня взгляд. – Подойдите сюда, ознакомьтесь с приказом. Распишитесь вот здесь и здесь… Чудненько. А этот экземпляр ваш. Удачи. Она вручает ему лист. АА и Айя выходят в коридор. – Ну что, доволен? Он пожимает плечами и неопределенно отвечает: – Н-не знаю. – Эх, ты! Да любой другой от радости до потолка прыгал бы! Участвовать в таком эксперименте! Да еще в роли подопытного! Знаешь, сколько желающих было? Уйма! Тьма-тьмущая! А ты – не знаю. Теперь твое имя в учебники войдет. Представляешь? – Так уж и в учебники. Айя меняет гнев на милость. – Ну ладно, пошли. Сначала ко мне домой, я возьму купальник и – на пляж. Идет? Эксперимент начинается завтра, значит у нас впереди еще целый день. Уйти они не успевают. В коридор из приемной выходит профессор Марчук, высокий, элегантный, стройный с благородной сединой мужчина. Айя бодро тараторит: – Спасибо, папочка. Мы тебе сейчас нужны? Не обращая на дочь внимания, профессор хмуро смотрит на АА. – Эксперимент начинается в девять, но прийти надо в восемь. Не опаздывайте. – Я приду вовремя. Профессор собирался еще что-то сказать, но вместо этого машет рукой и уходит. Айя кричит ему вслед: – Мы пойдем гулять! Не оборачиваясь и продолжая идти, профессор поднимает руку и шевелит пальцами. – Мы свободны. Пошли скорее, пока он не передумал. Быстрым шагом они уходят по коридору в противоположную сторону и сбегают по лестнице. У выхода Айя вежливо прощается: – До свидания. Шагающий охранник кивает и провожает их взглядом, а тот, что сидит за столом, похоже, даже не замечает их ухода. Квартира профессора Марчука состоит из пяти комнат. Спальня супругов, спальня дочери, его кабинет, в котором он проводит почти все свое свободное время, гостиная и комната-спортзал, куда он только заходит, когда кого-нибудь ищет, но к снарядам не прикасается, хотя постоянно объявляет, что с завтрашнего дня начинает заниматься собой. Кроме этого имеется кухня, раздельный санузел и огромный коридор, соединяющий комнаты и сам довольно плотно заставленный всякой всячиной. Везде стоит прекрасная мебель и самое современное оборудование. Айя заглядывает в комнаты и возвращается к входной двери. – Проходи, мамы нет. АА колеблется, а она вытаскивает из сумочки мобилку. – Мамулечка, это я… Папа в Институте… У меня все нормально. Мы с АА на пляж идем… Все, пока. Пряча мобилку, она сообщает: – У нее еще две тренировки, а потом родительское собрание у первогодков. Проходи. АА снимает босоножки, Айя берет его за руку и ведет в свою комнату. Там она со всего размаху плюхается на кровать и хлопает по ней ладошкой. – Или сюда. Он присаживается на самом краю, и поджимает свои босые ноги под кровать. Айя устраивает на его плечо голову и шепчет: – Поцелуй меня. АА цепенеет и покрывается густым румянцем. – Поцелуй. Он осторожно высвобождает руку, обнимает ее, наклоняется и неумело целует в губы, подражая кадрам из кинофильмов. Она обхватывает его, не позволяя отклониться, и они снова целуются, на этот раз долго и приятно. При этом Айя прикрывает глаза, а он смотрит на нее и его охватывает странное ощущение. Он это чувство испытывал только однажды, когда однокурсники принесли в их комнату диск и поставили ее на просмотр, а там… Вдруг она отрывает глаза. – А-а, ты подсматриваешь? Ах ты! АА пытается оправдаться, но она не дает ему говорить, валит на кровать и тормошит: – Вот ты как? – Да я не… Айя закрывает ему рот поцелуем, затем, оторвавшись, объявляет: – Теперь я тебя не отпущу, пока ты не загладишь свою вину. – А как… Она снова закрывает ему рот поцелуем, затем садится сверху, поднимает руки и одним движением снимает с себя платье. На южной окраине городка заканчиваются капитальные постройки, дикие и культурные лесонасаждения. Здесь же находятся конечные остановки доброй половины маршрутов городского общественного транспорта. И начинается пляжная инфраструктура: магазинчики, киоски, палатки, лотки, зонтики и просто открытое пространство. Последней инстанцией пляжа является море, ритмично плюхающееся в желтый песок берега. Загорающие расположились по всей территории, начиная едва ли не от самых волн. Айя замечает: – Похоже, сюда перебрались все горожане. – Да? Наверное. – Солнце палит немилосердно, кажется, в городе было легче. – Умгу. Они находят свободное место возле пестрого зонтика, под которым расположилась семья четырех поколений женского полу: малышка безмятежного возраста, ее мама, бабушка и прабабушка. То, что они родственники, можно было понять, глянув на их носы с одинаковой горбинкой, которая имелась даже у самой младшей. На старших надеты одинаковые купальники синего цвета, а малышка, в силу своего возраста, отдыхает голышом. – Здесь свободно? На вопрос Айи реагирует только самая старшая: – Располагайтесь, молодые люди. Они расстилают покрывало на песке. – Мне надо переодеться. Взяв купальник, Айя уходит в кабинку, а он снимает с себя одежду и складывает на песок. В этом году на пляж АА пришел в первый раз, хотя лето было в самом разгаре. Сначала заканчивался учебный год, затем шла летняя сессия, и было не до купания. Сегодня у него первый свободный день за последние три месяца, и какой! Сначала приказ по Институту об участии в эксперименте. Потом дома у Айи… У него на лице появляется счастливая улыбка. – Ты куда? Назад! Он вздрагивает и оглядывается. Оказывается, кричат не ему, а самой младшей соседке, которая выбежала из-под зонтика и, сверкая частями тела, которым еще не знает названия, с радостным визгом бежит в сторону. Мамаша ее догоняет, подхватывает и несет под зонтик, а малышка весело смеется: эта игра ей нравится. – Я переоделась. Он оборачивается. На Айе узкие черные плавки-бикини и такого же цвета маленькие чашечки на груди, пристегивающиеся сзади тоненькими веревочками. Глянув на нее, АА смущенно отводит взгляд. Она замечает это и улыбается. – Пошли купаться? Он спохватывается: – Да, конечно. Айя заходит в воду по пояс и останавливается. – Ты чего? – Я плавать не умею. А ты? – О, я умею. После пятого класса родители отвезли меня на все лето к бабушке. Возле ее села течет речка Рось, так местные мальчишки обучили меня плавать всеми стилями. Хочешь, тебя научу? – Я пыталась, у меня не получается. – Покажи, как ты можешь. Айя ложится на воду, бултыхает руками и ногами, но не двигается, остается на месте и, в то же время, медленно погружается. В довершение всего на нее набегает волна, захлестывает с головой и она, хлебнув, становится на ноги. – Ой, ф-фу. Смахивая с лица воду, Айя жалобно смотрит на него. – Не могу и все. – Ты немножко не так делаешь. – Я уже ничего не хочу. Пошли на берег, я замерзла. Они выходят и ложатся на покрывало. На небе ни единого облака, нет и ветра, который мог бы принести хоть какую-то прохладу. Кожа у АА белая, как молоко. Айя спрашивает, глянув на его спину: – Ты в этом году еще не загорал? – Нет. – Я была здесь пару раз с… Она заминается, но быстро находится, как закончить фразу: – Значит, нам нельзя долго загорать, а то сгорим. Надо уходить. – Уже? – Давай еще разик искупнемся и пойдем. – Иди сама, я не хочу. Айя уходит и вскоре возвращается. – Напрасно ты не пошел. Мне так свежо. Он машет рукой. – А, ладно, мне сойдет и так. Когда они собрались уходить, соседская малышка снова вырывается на свободу, но ее ловят, расцеловывают во все мягкие места и водружают на коврик с игрушками между мамой и бабушкой. Прабабушка сидит с краю и смотрит на мир с философским выражением лица. Айя прощается с ней: – До свидания. – Всего вам хорошего, молодые люди. Когда они проходят мимо небольшого магазинчика, Айя предлагает: – Давай купим воды? Чего-то меня жажда мучит. – А меня нет. Я бы лучше мороженого съел. – Значит, берем и то и другое. Я тоже буду мороженое. 3 Лаборатория профессора Марчука находится в Первом исследовательском корпусе. Весь второй этаж – это его владения, к которым он никого не подпускает. Половину этажа занимают учебные лаборатории, в них он обучает подрастающий потенциал науки, а вторая часть представляет собой одно огромное помещение. Вообще-то здесь тоже были учебные лаборатории и кроме них два кабинета, один его, а второй для сотрудников, но по просьбе профессора год назад в этой половине произвели ремонт, убрали стенки и из небольших комнат сделали одну огромную. Кабинетом профессора стал уголок за шкафом, в котором находятся два стола: письменный и компьютерный с общим стулом, а для сотрудников отдельного места вообще не нашлось, и они работали там, где присаживались. Окна в лаборатории огромные, они занимают почти половину стены, и поэтому света в ней предостаточно. С одного боку, напротив входной двери, стоит ряд компьютеров, много другого оборудования и уголок профессора, а другая, дальняя сторона, занята только одним аппаратом, широким, но невысоким изделием из стекла, пластика и металла. Вокруг него медленно ходят Найк и Лоу. – Вот эта штука существует в единственном экземпляре. А почему? – Спецзаказ профессора. Ему пришла в голову идея совместить синограф и RX-49. – Гений…А ты не боишься? Найк останавливается. – Кого? – Ну, ложиться. – Ни капельки. – А вдруг что не так? Оборудование подведет или…мало ли? – Ой, брось! Вот ты УЗИ когда-нибудь делал? – Конечно. – Это примерно также. Какой мне от этого может быть вред? Точно такой же, как от УЗИ. – Я умом понимаю, что ты прав, но все же…Впервые в мире… – Ученый должен рисковать, на то он и ученый. А иначе переквалифицируйся в лаборанты и всю жизнь переливай воду из одной склянки в другую. В лабораторию заходит профессор. Усевшись, он перебирает лежащие на столе бумаги. Найк показывает на него бровями и корчит рожицу. Лоу хмурится и неодобрительно качает головой; профессор сосредоточился на завтрашнем эксперименте, а они, вместо того, чтобы еще раз проверить работу оборудования, попусту тратят время, прохлаждаются и чешут языки. Выйдя из-за аппарата, Лоу садится на стул перед панелью управления. Услышав его шаги, профессор оборачивается. – А-а, вы здесь? Очень хорошо, не уходите. Сейчас произведем контрольный прогон всего комплекса. Сейчас… Он снова углубляется в бумаги, но вскоре встает, подходит к аппарату и усаживается на стул рядом с Лоу. – Так, все, начинаем. А ты чего стоишь? – Как чего? Я же в процессе съема информации сидеть за пультом не буду. – Да, кстати, чуть не забыл, приказом по Институту подопытным экземпляром в нашем эксперименте будешь не ты. Найк удивляется: – Что? А почему? – Ты мне нужен как ученый, а не кусок плоти. Ясно? – Понятно. А кто будет? Профессор неопределенно взмахивает рукой. – Этот…другой. Ну что, начинаем? Найк садится рядом. – Я готов. Улица, на которой расположен дом Марчуков, застроена только с одной стороны, с противоположной тянется сквер, шириной в полкилометра, а местами и более. Собственно, это не сквер, а лес, росший здесь всегда. Потом появились люди, часть его ликвидировали, и на освободившемся месте построили дома, магазины и другие сооружения, необходимые для человеческой жизнедеятельности. Между застройкой и сквером тянется автотрасса, соединяющая столицу и Южную курортную зону. Вдоль нее проложили тротуар по обеим сторонам. Лес огородили красивым невысоким заборчиком, а на его опушке понастроили различных кафе. Внутри заасфальтировали ряд тропинок, направление которых наобум выбрал руководитель проекта, но они пользуются спросом, чему способствуют устроенные во многих местах скамейки. С тех пор этот участок леса стали называть сквером. АА и Айя под руку идут по тропинке между высокими старыми лиственными деревьями, склонившими свои огромные ветви над их головами. Изнуряющей жары в их тени не чувствуется. В воздухе витает аромат прелых листьев. АА делает глубокий вдох и жмурится. – Какие ароматы, умереть можно. Грибами пахнет. Давай поищем? – Ты серьезно? – Вполне. – Я не слышала, чтобы здесь кто-то грибы находил. – Когда я у бабушки в селе гостил, местные мальчишки научили меня различать и собирать грибы. Так пахнут белые или подосиновики. АА крутит головой и показывает. – Вон там они могут расти и там. Ну что, пойдем? Айя ненадолго задумывается. – Нет, не хочу. Я ей-богу устала. Да и тебе надо отдыхать. Не забыл, какой завтра ответственный день? Пошли по домам, а за грибами сходим в другой раз. – Ближе к осени, когда погода станет мягче, и пойдут дожди – настанет самая грибная пора. – Ну вот, тогда и пойдем. Да, кстати, я завтра тоже приду на эксперимент. Папа разрешил. Мне же интересно, такое грандиозное событие… Просто посижу в сторонке. АА и Айя сворачивают по тропинке к улице, выходят на тротуар, и их сразу охватывает сухой горячий воздух. Солнце склонилось к закату, но зной еще не прекратился. Они идут по мягкому, словно ковер, асфальту. – А вот и мой дом. Дальше меня не провожай. Айя подставляет для поцелуя щеку, АА неловко тыкается в нее губами. – Все, до завтра. – Пока. Валя познакомилась с Сашей Марчуком на тренировке. Они оба учились на первом курсе и готовились к соревнованиям на студенческой Универсиаде. Валя еще с пятого класса занималась баскетболом, участвовала в соревнованиях и была кандидатом в юниорскую сборную страны, а Сашу взяли в университетскую команду из-за его высокого роста. После нескольких тренировок стало ясно, что баскетболиста из него не получится никогда. Правда, в соревнованиях он участвовал, но на площадку не выходил, сидел на скамейке запасных. Присутствовал, как сказал тренер, для комплекта; по правилам, если команда не выставляла положенное количество игроков, ей начислялись штрафные баллы, которые в дальнейшем могли повлиять на расстановку мест в турнирной таблице. После Универсиады он продолжал ходить на тренировки, но в качестве зрителя и только в те часы, когда тренировалась Валя. Потом они гуляли по Академгородку и расставались. Она шла в свой корпус, он в свой. Через месяц Валя была влюблена в него по уши, а Саша не замечал этого и даже ни разу не взял ее за руку. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/anatoliy-budnichenko-5728425/vstrecha/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.