Тяжкие последствия

Тяжкие последствия Дмитрий Тараторин Непрогнозируемая, спонтанно-компенсаторная реакция организма автора на события и обстоятельства ноября-декабря 2015 года. Тяжкие последствия Шизо-поэзы Дмитрий Тараторин © Дмитрий Тараторин, 2015 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Выбор Плачет, пророчит кот-Гамаюн — На цепь посажен, хоть и не юн. Был бы, как надо котом-Баюном, Его бы пускали к хозяину в дом. Жрал бы на золоте, За ухом гладили б, Но не хотелось подохнуть блядью. Зима не близко Нет, зима уже не близко — Здесь она, нависла низким И шершавым потолком — Никаких уже «потом». Спряталась луна в овраге, Нету в ней уже отваги Людям души вынимать И зверью сигналы слать. Фенрир по лесу идет Звезды, походя жует. Он ничем уже не связан, Да, и в общем не обязан Выполнять свой страшный долг. Просто он по жизни волк. В среде безысходности Сегодня вторник, а завтра будет среда И мало кому понятно, какая это беда — Быстрее песка сквозь пальцы, чем паровозный дым Утекают те дни, где мы остаться хотим. А бывает, что даже гораздо хуже, вовсе, совсем не хотим И гоним их на хрен прочь и куда-то вперед глядим. Это совсем уж гнилой расклад, ведь все равно ничего не видать, А гнать то, что есть, ради того, чтоб лучшего ждать? Это уже бред тяжелый, но в нем почти все живут, В смысле умирают, пока совсем не умрут. «Остановись мгновенье!» – тоже не вариант, Мухой в янтарном миге, сам себе будешь не рад. Нет, это все понятно, что сам ты бессмысленный скот, Иначе в твоей бы жизни все было наоборот. Шиворот в смысле навыворот и перманентный кайф, Однако в собственных же глубинах ты знаешь – не вечен драйв. То, что прет поначалу, обламывает в конце И оставляет лишь знаки глупых страстей на лице. Но вот, это слово сказано – вечность – искупит все. Еще усилие воли и ты увидел ее Сквозь тусклое стекло, но все равно сияет. ты об этом читал так много и прочтенное вдохновляет На веру…, но завтра то опять среда С ней что-то нужно сделать раз, блин, и навсегда Вечное возвращение иначе сожрет и не поперхнется И Ницше в гробу не перевернется. Куда оно его возвратило? Уже не спросишь, его уж там давно растворило На элементы, элементарнее некуда Такова уж природа паскуда Всех и все подряд растворяет, что мило и что не мило, Это все, говорят, пускали на мыло, Якобы его поклонники — черно-униформники. И во всем виноват был, на самом деле, Хьюго Босс, Но наказания, как это ни странно не понес. А еще там была красотка Лени, потом полюбившая Африку. Это так хитрая старая бестия отмазывалась за свастику. Эстетика вообще страшная сила, страшнее, чем пулемет. С этакой красотою мир совсем пропадет. Но во вторник эстетики не случилось, и он подходит к концу Не считать же погруженьем в эстетику поездку по Садовому кольцу Не вечному, не бесконечному Хоть это радует… ЧК Красными штанами с лампасами наградили Понтия Пилата, все как оно и положено – от председателя наркомата. Понтий Пилат штанам рад, Но странная мысль: а может я гад? Может, тот парень не виноват? Но тут же, в ответ сам себе: мой друг, Ты разве забыл чистоту своих рук? Голова (проверил) – холодная, сердце – горячее — значит все правильно, как же иначе? Князь Жизнь кончается внезапно, Неизбывно, непонятно В жалких судорогах тело, Что давно всем надоело И себе же самому, Разобравшись по уму. Все нелепо, все досадно, И смешно и неприглядно. Как-то пыжилось, но вот Тленье все пережует В глубине под слоем глин Он останется один Не оплаканный в народе В пиджаке не по погоде Сверху грязь и снизу грязь Возвращен на место князь Все мечтанья, хлопотанья, На работе совещанья Планы будущих высот Опасения невзгод. Побредут по этой грязи Производственные связи Те с кем пил, кого забыл Все, с кем жизнь свою убил. Московский ужас Ходит ужас по домам В каждом пьет по триста грамм И идет себе по крышам И не виден и не слышен. А бутылочки стоят В каждой запечатан ад. Вместо водочки-слезы Наливает яд гюрзы. Так и дохнет населенье Без надежды на спасенье… Водка лечит что угодно Вот и чтима всенародно Потому-то тайный враг С ней и не попал впросак Точно вычислил процент Сей злодейский элемент Триста двести перебьет Гражданин как есть помрет, А никто и не поймет Как орудует урод. Древний ужас – Ктулху брат, Впрочем, сам себе не рад. Рад он только одному — Злодеянью своему. По душе ему в Москве, Как и всякой сатане. В вавилоньей суете В безнадежной маете — заходи в подъезд любой- Выпивай за упокой. Чудесный мир Чудеса творятся в мире Даже в собственной квартире Можно встретить неживое Очень схожее с тобою. Прямо в зеркале стоит И тебе в глаза глядит. Спросишь: кто ты? Промолчит. Значит, точно, он убит? Кем, тогда, и почему? Но доступно ль то уму? Можно не искать ответа, А пойти сожрать котлету. Так и сделает любой Честный, добрый и простой. Ведь ему какое дело Что там на него смотрело. Он уверен сам в себе — Кто он, что он, с кем и где. Для такого нет сомненья И поэтому спасенья. Потому что неживое — неопознанное – злое. Заскучает за стеклом И спалит однажды дом. Скажут, что курил в постели О найденном мертвом теле. А он вовсе не курил, Просто нежить не изжил. Смешные люди Бродят животные по миру мрачно — У каждого собственная задача, Съесть ли кого, от кого убежать. Пощады, знают, нечего ждать. Смеяться животным совсем неохота Люди – монополисты хохота. Разве, гиены смеются тоже, Их внутренний мир с человечьим схожий — Имея все время с падалью дело, Бегать не надо, смейся смело. И люди гордятся своим преимуществом, Считая практически собственной сущностью. Впрочем, здесь парадокс поджидает — Смеющийся – путь человека теряет. Ведь не общипанный он петух, Он или баран или пастух. Реально радости в этом мало, Но блеют, как ни в чем ни бывало. Пастухи же смеются, чтобы забыться, Об стену хлева, чтоб не убиться. Якобы жизнь продлевает смех, И это стимулирует всех. И это надежное оправданье, Хотя, естественным было б рыданье. Вот тамплиеры совсем не смеялись За это с ними и рассчитались. Портить народное настроенье — Самое страшное преступленье. Так про последних пророков и сказано, Мол, мучили всех и за то – наказаны. Но сразу потом станет всем не до смеха, Хотя, пойдет уж реально потеха… Впрочем, сему предстоит лишь случиться, Пока же можете веселиться. Пеленгуй! В нежном воздухе движенье — Это бомбы приближенье. Как ответ на все вопросы сбросили ее пиндосы. Впрочем, может не они, Ты, поди теперь пойми. Да, и надо ль понимать, Остается тупо ждать. Можно, правда и не тупо, Ведь отличен труп от трупа. В эти краткие мгновенья кто-то обретет спасенье, Кто-то спрячется под стол, Кто-то спляшет рок-н-ролл, Кто-то сделает укол, Для кого-то ж все – прикол — И что было, и что будет, Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/dmitriy-taratorin-8303623/tyazhkie-posledstviya/?lfrom=390579938) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.