Про Ёлочку

Про Ёлочку Марина Вадимовна Шубина Нет ничего невозможного, есть разве что маловероятное. Белки, распевающие песни в компании с Вороном, Ёжики-самураи, фантомные крокодилы – совершенно нормальное явление для сказочной реальности. И конечно же, разумная Ёлка, вокруг которой происходят разные волшебные события. В этом хороводе у каждого есть шанс стать лучше и сделать лучше этот мир. Про Ёлочку правдивая история Марина Вадимовна Шубина © Марина Вадимовна Шубина, 2015 © Василий Gowais, дизайн обложки, 2015 © Василий Gowais, иллюстрации, 2015 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Глава первая. Ельник. Ёлочный этикет и Артистическая карьера Жил-был лес, и произрастали в нем исключительно одни Ёлки. Поэтому назывался он Ельник. Ёлки очень гордились своим званием «Ель обыкновенная» и соседства других деревьев не то, чтоб не терпели – просто ни одно дерево не может вырасти в их тени. Даже маленькие Ёлочки, если и прорастают из семян – так и остаются маленькими, шанс вырасти невелик, разве что какое-то из старых деревьев упадет и откроется путь к свету… Однажды в Ельник неведомо каким ветром занесло маленькое семечко, по виду – вроде бы еловое. Но Ёлки были заняты своими ёлочными делами и этого события не заметили. Семечко немножко полежало в земле, поразмыслило – да и проросло. И очень даже быстренько из семечка выросла Ёлочка. Самая настоящая! Ёлочка старательно тянулась к свету, но его было так мало, что она, в конце концов, возмутилась. – Эй, вы там, наверху, – сказала новенькая Ёлочка, – не могли бы вы немного подвинуться? Чего-то тут внизу света маловато! Имейте совесть! Ёлки перестали шушукаться и переругиваться между собой (да-да, они все время спорят – кому свет нужнее, что поделаешь – между ними всегда жесткая конкуренция) и посмотрели вниз. – Ого, – сказала ёлка по имени Цапцарапиха, – а ты откудова взялось, чудо-дерево? – Откудова-откудова, – буркнула новенькая Ёлочка, – известное дело, из семечка выросла! Другая ёлка сочувственно вздохнула и замахала ветвями: – Лучше б тебе здесь не прорастать! – сказала она. Это была Колобродиха, известная своим крутым нравом и правдолюбием, – все равно так заморышем и останешься. Не подумай, что мы такие уж плохие – Ёлочный этикет предписывает. Уж коли мы выросли, так никого другого к свету не пропустим. Хвоя плотная, живем долго. Разве что, какая-нибудь из нас свалится, чего доброго – тогда у тебя шанс и появится. – Да ладно, – сказала Ёлочка, – выживу уж как-нибудь! Корявая ёлка Пустозвониха запричитала: – Ой, и не повезло же тебе! Нет чтоб где-нибудь в Березняке прорасти – уж там бы тебе и света, и тени достаточно было бы… Ну ладно, уж если выросла – так куда уйдёшь? У любого дерева корни, теперь уж никуда не денешься. Так и будешь здесь торчать. – Ась? Чаво? – встрепенулся вечно дремлющий Пень. – Заткнись, Старый Пень! – дружным хором сказали Ёлки. «Какая хорошая компания, – подумала Ёлочка, – буду тренироваться. Может, всё-таки корни не так уж глубоко вросли? Потренируюсь – выдерну! Пойду куда-нибудь в более приятное место!» – Как тебя называть-то? – спросила любопытная Цапцарапиха. Мимо нее никто не мог пройти спокойно, ёлка непременно цепляла своими колючими лапами. Ёлочка немножко подумала, вытянулась во весь свой маленький рост, распушила иголочки и важно сказала: – Зовите меня Й-Ола! Ёлки рассмеялись от такого нахальства. – Да какая ты Й-Ола, это имя для тебя – не по росту! Ты просто маленькая Ёлочка! К тому же, кажется, и хвоя-то у тебя не зелёная… Да ты какое-то декоративное растение, а не настоящая ёлка! Ёлочка от обиды расфуфырилась ещё больше и запальчиво ответила: – А мне ваше мнение – фиолетово! – и ее голубоватая хвоя от злости действительно стала фиолетовой, – Я вырасту большим-пребольшим деревом, так и знайте! Вырасту до своего Большого Имени! Ёлки засмеялись и пожали ветками: – Расти, нам-то что? Если сможешь, конечно. И если успеешь. А корявая Пустозвониха шепнула: – Берегись Лесника! Ходит тут такой… Мужичонка… И срубить может, особенно – если Новый год… – А что такое Новый год? – спросила наивная Й-Ола. – Эх ты, темнота, – сказала всезнайка-Цапцарапиха, – Новый год – самое страшное время. Бродит по лесу Мужичонка-с-топором, срубит такую вот, как ты, мелкую, отвезёт в город. Это называется – артистическая карьера. – А корни, корни-то как же? – удивилась Й-Ола, – Дереву без корней – никак не прожить! И потом, наверное, это больно! – Говорят, не больно. Мороз – хорошая анестезия. А корни артистке ни к чему, – авторитетно пояснила Цапцарапиха, – в крестовину воткнут, всякими безделушками обвешают, потом вокруг хороводы водят, песни всякие поют. Вроде веселятся. – Хорошенькое веселье, без корней-то, – фыркнула Й-Ола, – так и засохнуть недолго! – Правильно мыслишь, – Цапцарапиха одобрительно закивала верхушкой, – стоит такая вот красотка, вся в мишуре, в гирляндах, а хвоя осыпается. Так вот и засыхает на своём артистическом кресте. А как праздник пройдёт – снимут с креста и в печку. Вот так. Это называется – сгореть на работе. – Мдя, – задумчиво сказала Й-Ола, – артистическая карьера коротка, и меня, пожалуй, мало прельщает… Должен быть какой-то другой путь к свету. И она принялась усиленно тренировать корни, чтобы отправиться в путешествие своим ходом. Корни же от этих упражнений становились только крепче. Соседки скептически смотрели на Й-Олины усилия и только посмеивались. Время от времени в Ельник заходил Лесник, одобрительно хмыкал, похлопывая ёлки по стволам, и недоуменно чесал в затылке, глядя на Й-Олу. Глава вторая. Страшное время. Ботаник Время шло, наступила зима. Ёлки дремали, укрытые снегом. Новый год неумолимо приближался. Взрослые ёлки не очень-то опасались праздника, потому что Лесник называл их непонятным словом «некондиция» и никогда срубить не пытался. А Й-Ола надежно, как ей казалось, спряталась в здоровенном сугробе. И вот в самый канун Нового года в Ельнике появился Лесник. С топором. На лыжах. Да не один, а в сопровождении какого-то очкастого типа. – Опачки, – прошептала буйная Колобродиха, – принесла его нелёгкая… Ёлки вытянулись в струнку, на всякий случай стараясь казаться как можно более высокими, и замерли. – Вот тут, – сказал Лесник, ткнув топором в сугроб, где укрылась Й-Ола, – с тебя пузырь. Очкарик осторожно подобрался к сугробу, стряхнул снег с Й-Олиных веток и тихо ахнул. – Чего уставился, – буркнула Й-Ола, – рубить будешь? Так и знай, не хочу я ни в какие артистки. Очкарик от неожиданности не устоял на лыжах и плюхнулся в снег. Не каждый день ведь встретишь такую разговорчивую ёлку! Лесник поодаль небрежно поигрывал топориком, ухмылялся и, по своему обыкновению, чесал в затылке. Очкарик немного побарахтался в сугробе, потом кое-как добрался до Лесника и стал ему что-то говорить, оживленно жестикулируя. Лесник пожал плечами, убрал топорик за пояс, а очкарик вновь подошел к Й-Оле. – Не буду я тебя рубить, – сказал он, – Жалко. Я вернусь за тобой, когда растает снег. – Весной рубить будешь? – изумилась Й-Ола, – Так не по правилам, совсем без анестезии! – Дурында, – засмеялся очкарик, – я ведь Ботаник. Просто выкопаю и увезу к себе в сад. Там тебе будет лучше. – Я Й-Ола. Имя такое. Только я ведь вырасту в здоровенное дерево, – предупредила Ботаника честная Й-Ола, – и под моей кроной ничего расти не будет. Мы, ёлки, такие. Ёлочный этикет, будь он неладен… Ботаник снова засмеялся. – Я знаю, – сказал он, – мы разведём под твоей кроной плантацию рыжиков. – Я буду ждать, – просто сказала Й-Ола. – Непременно заберу, – шепнул Ботаник и погладил голубую лапку Й-Олы. – С меня – награда в двойном размере! – крикнул он Леснику, и они вместе ушли из Ельника, беседуя на ходу. – Уффф, пронесло, – выдохнули ёлки и облегченно расправили ветки. Снег с них рухнул вниз, засыпав Й-Олу до самой верхушки. Да оно и к лучшему – за всю зиму никто её больше не потревожил. А Й-Ола, засыпанная снегом, грезила о весне и новой встрече с Ботаником. Глава третья. Весна. Переезд И вот, наконец, наступила весна. Снег потихоньку таял, ёлки расправляли ветки и готовились выбросить новые побеги. – И о чём ты шепталась тогда с этим очкариком? – спросила как-то Й-Олу не в меру любознательная Цапцарапиха. – Обещал весной прийти и с собой забрать, – кратко ответила Й-Ола. – Ээх, гиблое дело, – авторитетно заявила Цапцарапиха, – выкопает, потом в горшок посадит и будет из тебя делать японское дерево Бонсай. Будешь посередь дома стоять, как герань какая-то. Рядом со всякими там традесканциями и кактусами. Чистое позорище. Даже хуже, чем Новогодней ёлкой работать. – Иди ты к лешему, – сердито фыркнула Й-Ола, и её голубоватые колючки налились фиолетовым цветом, – про горшок разговору не было! – Ииии, милая, – пригорюнилась Цапцарапиха, – мужики – они все такие! Хоть тебе Ботаник, хоть Лесник, хоть Турист какой захожий. Сначала райские сады обещают, а сами всё время в горшок норовят запихнуть. А если засохнешь – в печку! Вот такая у нас ёлочная планида… – Оставь мелюзгу в покое, – сказала справедливая Колобродиха, – чего ей тут в лесу делать? Вырасти – вряд ли вырастет, света мало, а вот браконьер какой-нибудь запросто под Новый год срубит. Пусть уж делает, что решила. – Ась? Чаво? – скрипнул Пень, на минутку проснувшись. – Да умолкни ты, бывшее дерево, – в сердцах рявкнула Колобродиха и засыпала Пень прошлогодними шишками. И тут из глубины Ельника вышел Ботаник. Лыж на нем не было, а наоборот, были здоровенные резиновые сапоги. Однако, несмотря на неуклюжую обувку, шёл Ботаник вприпрыжку и напевал, как ни странно, ёлочную страшилку – всем известную песню «В лесу родилась Ёлочка». В руках же у Ботаника был вовсе не топор, а лопата. Ёлки немедленно замолчали и сделали вид, что вовсе не умеют разговаривать – ёлкам с посторонними говорить не положено. Одна только Й-Ола, так и не усвоившая основы ёлочного этикета, обрадованно замахала ветками, хотя ветра и не было. – Привет, – весело сказал Ботаник, – вот я и пришел! Ты не передумала переселяться? – Кого волнует мнение дерева? – буркнула все ещё сердито-фиолетовая Й-Ола. – Это ты зря, – посерьёзнел Ботаник, – тут ведь как – только если по согласию, а иначе зачем я тогда сюда притащился? – Выкапывай, – решительно заявила Й-Ола, рассудив, что перемены – это к лучшему, – ты меня в горшок сажать будешь? Бонсай делать? – Для начала – в мешок, – засмеялся Ботаник, принимаясь за дело, – бонсай из тебя не получится – не та порода! Он выкопал ёлочку, не повредив ни одного корешка. «Профи, – уважительно подумала Й-Ола, – такому, пожалуй, можно доверять». Ботаник бережно закутал корни Й-Олы мешковиной, взвалил её на плечо и пошел прочь из Ельника. – Счастливо оставаться! – Й-Ола помахала веточками бывшим соседкам. – И тебе – удачи на новом месте, – шепнули ёлки, – пришли весточку, если сможешь! – Непременно! – весело ответила Й-Ола, – С первой же птичьей почтой! Ёлки хмуро смотрели вслед удаляющемуся Ботанику. – Пропадёт, – запричитала Пустозвониха, – он её на дрова пустит! – Не, точно в горшок запихает, – не согласилась Цапцарапиха. – Умолкните все, – рыкнула Колобродиха, – раскаркались, как вороны! Вам же лучше – одним конкурентом меньше. Ёлки мгновенно смолкли, сомкнули кроны, и вскоре ничего уже не напоминало о том, что когда-то среди них росла маленькая ёлочка со странными голубыми иголками. Разве что крошечное озерцо талой воды в оставшейся после Й-Олы ямке. Потом и оно высохло и заросло чахлой травой. Глава четвертая. Ботанический сад. Хорошая компания А Ботаник тем временем пришел к себе в сад и, не откладывая дела в долгий ящик, посадил Й-Олу в заранее подготовленную ямку. – И это называется сад? – удивилась Й-Ола, оглядевшись, – что-то я не вижу всяких там яблонь-груш и прочих, которых вы, люди, так почитаете! – Я же Ботаник, а не Садовод, и сад у меня – Ботанический, – возразил Ботаник, – у меня любому дереву есть место. Или тебе не нравится Берёзовая компания? – Отчего же, – сказала Й-Ола, – Берёзы – это хорошо! Главное, ни одной Ёлки, кроме меня. Это ещё лучше. – Ну, обустраивайся, – сказал Ботаник и пошел по своим делам. Й-Ола расправила ветки и изо всех сил вцепилась корнями в плодородную почву. «Надо ловить момент, пока условия благоприятные», – подумала Й-Ола и пошла в рост со всей возможной скоростью. Соседки-Берёзы тихонько шелестели распускающейся листвой, но расти не мешали. Когда через несколько дней Ботаник пришел навестить приятельницу, он не поверил своим глазам – Й-Ола выросла почти вдвое. – Послушай, – сказал он, на всякий случай протерев очки, – у тебя в роду Бамбука не было случайно? – Не знаю, – беспечно отозвалась Й-Ола, – мало ли у меня родственников? А кто такой Бамбук? – Это такая бешеная трава, – ответил Ботаник, – растёт в Жарких странах. Причем растёт очень быстро. – А что, ёлкам так расти не положено? – испугалась было Й-Ола. – Да расти ты, как хочешь! – хмыкнул Ботаник, – на кого тебе равняться-то? Как душа просит – так и расти. Ёлочка задумалась о том, чего просит её душа, и немедленно стала выращивать шишки. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/marina-vadimovna-shubina/pro-elochku/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.