В подручных у киллера

В подручных у киллера Екатерина Николаевна Вильмонт Гошка, Никита и Ко #1 Двоюродные братья Гоша и Никита настоящие юные сыщики. А еще они верные друзья! Они узнали от своей подруги Ксюши о случайно подслушанном разговоре двух подозрительных типов. Неведомой старушке грозит смертельная опасность! Ребята начинают собственное расследование. Они готовы день и ночь следить за преступником и даже наняться к нему в помощники! Екатерина Вильмонт В подручных у киллера © Вильмонт Е.Н., 2018 © ООО «Издательство АСТ», 2018 Глава I. Бесценный кадр – Как жарко, ужас просто! И скучно, сил нет! На даче-то было хорошо, но пришлось оттуда съехать: кругом горели леса, и дышать уже стало нечем… – Ксюша, деточка, ну что ты маешься? Позвонила бы подружкам, может, кто-то в городе? – сказала бабушка. – Да ну, баб, Катьки нет, Милки тоже… Может, в магазин надо сходить? – Умница моя! Конечно, сходи, я тебе сейчас списочек составлю. Через десять минут Ксюша уже брела по тихому, залитому солнцем переулку, потом через проходной двор вышла к скверу, где сейчас было тенисто и даже дул легкий ветерок. «А тут хорошо», – подумала девочка и вдруг заметила, что навстречу ей бредет с собакой ее одноклассница, Роза Мотина по прозвищу Тягомотина, самая скучная особа, какую только можно выдумать. Встречаться с Розой Ксюше не хотелось, и она юркнула в кусты, возле которых стояла скамейка. Кусты оказались довольно колючими, и девочка спряталась под спинкой скамейки. Тягомотина, как назло, остановилась поболтать с какой-то незнакомой девчонкой. «Ну и дура же я, – подумала Ксюша, – чего прячусь…» Она уже собиралась вылезти, но, видимо, неловко повернулась, и колено пронзила такая боль, что хоть вой. Двинуться не было сил. Она плюхнулась на землю и принялась массировать колено. В прошлом году она упала на катке, здорово ушиблась, и с тех пор нога иногда сильно болела. Тут на скамейку сели двое мужчин. – Что за погода, черт побери! – проговорил один. – Курить будешь? – Нет, я бросил. Уже полгода не курю. – А я вот никак не могу бросить… Не возражаешь? – Да нет, кури на здоровье! – Ну так вот, есть дельце… – Это я уже понял! – Вот фотография! – Ага! И что? – Как обычно, летальный исход! Только никакого насилия… Пусть на это уйдет хотя бы месяц или даже два, не к спеху. Но все должно быть чисто. – На фиг мне два месяца на это тратить? Я и быстрее могу. – Получится быстрее – хорошо. Но чтобы без сучка без задоринки! Чтобы даже вскрытие не показало… – А как у нее со здоровьичком? – То-то и дело, что хорошо! Есть, конечно, какие-то хвори, как у всех, но прожить может еще очень и очень долго. – Но мы ей не дадим, верно? – Боже упаси, она умрет совершенно естественной смертью. – От испуга, к примеру? – Боже избави! – Почему? – Это может вызвать подозрения. – Слушай, подозрения может вызвать любая смерть! Любая! – Но ты же мужик с фантазией… и времени тебе дают хоть два месяца. Кстати, если сумеешь сделать так, чтобы подозрения, уж если они возникнут, пали на кого-нибудь из ее знакомых, ради бога… Или там родственников… Но так, чтобы их посадили! – Постой, ты сам себе противоречишь. С одной стороны, чтобы все было чисто, а с другой – надо кого-то замазать… Это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И в оплате, кстати, тоже! – Нет, ты меня не понял, это не обязательно, просто если по-другому не получится… Ксюша давно забыла про больную коленку и сидела, вся дрожа от ужаса. Ни фига себе… Она думала, такое только в книжках и кино бывает, а тут… – Нет, ты уж мне скажи, что на самом деле требуется! – Летальный исход без малейших подозрений! И желательно при свидетелях… Вот, к примеру, на лавочке в скверике. Села старушка и померла… Внезапный инфаркт… Острая сердечная недостаточность или как там еще это называется… Но… – Я все понял. Ладно, подумаю, что тут можно сделать. И еще вопрос: это лучше устроить через два месяца или сейчас? – А ты и сейчас можешь? – Я все могу, если хорошо платят… – Насчет денег не беспокойся… А что касается сроков… Нет, сейчас не нужно… Пусть она успокоится, пусть время пройдет, а то ей наговорили всякого, она вроде поверила, испугалась, меры предосторожности соблюдает. – Ага, понял, отложим это дело… Середина сентября устроит? – Самое милое дело. – А жаль… В такую жару куда легче было бы… Сколько возможностей… – Я понимаю, но там заказчик психоватый… Он чего-то ей ляпнул… А потом затрясся. – Ладно, это уж не мое дело, зачем мне лишняя информация? Задаток нужен! – Естественно! Вот, держи! – Отлично. Ну все, ты иди пока… Если будут перемены, звони. – Какие перемены? – Ну, вдруг понадобится быстрее все сделать? – Маловероятно! – Тогда до встречи! – Будь здоров! Один мужчина встал и ушел. Хорошенько рассмотреть его у Ксюши не было никакой возможности. Она сидела на земле, скованная страхом. Второй мужчина посидел еще немного и тоже поднялся. «Я должна за ним проследить», – подумала Ксюша, вспомнив, как действовали в подобных случаях герои и героини ее любимых книг, но, когда она смогла подняться, мужчины уже и след простыл. «Слава богу, – подумала она, – ведь если бы он меня заметил…» Ее даже пошатнуло от страха. Хорошо, что шорты темные, на них не так грязь заметна… Она отряхнула пыль и сухие листья и, прихрамывая, отправилась в магазин. Но мысли ее были заняты только страшным разговором. «Черт бы побрал эту дурищу Тягомотину, если б не она, я бы ничего не знала… Но, с другой стороны, раз уж я это знаю, надо что-то делать? Но что? Заявить в милицию? Но меня там на смех поднимут и еще, чего доброго, просто примут за врунью. Я же ничего не знаю! Ни кто эти люди, ни кого они собираются убить… Ясно лишь одно, что это женщина и, по-видимому, очень немолодая… Эх, был бы тут Гошка Гуляев, ему все можно рассказать, и он не стал бы надо мной смеяться, а обязательно что-нибудь придумал…» – Ксюшенька, что так долго? – воскликнула бабушка. – Что у тебя за вид? – Да я упала, – пожаловалась Ксюша. – Ничего страшного, просто коленка заболела, пришлось посидеть на сквере… – Господи, иди скорее, прими душ, переоденься! Стоя под душем, Ксюша подумала: «А не рассказать ли обо всем бабушке?» – но тут же решила, что этого делать ни в коем случае нельзя. Однако поделиться с кем-то надо. Отцу с матерью тоже не надо говорить… Когда она вышла из ванной, бабушка вдруг сказала: – Ксюшенька, я совсем забыла, тебе Гошка Гуляев звонил… – Гошка? Правда? Он в Москве? – несказанно обрадовалась Ксюша. – Да, они с мамой вчера поздно вечером вернулись. «Ура!» – про себя воскликнула Ксюша и кинулась к телефону. – Алло! – услышала она знакомый голос. – Гошка! – Ксюха, привет, я тебе звонил! – Да, мне бабушка сказала… Гош, ты сейчас очень занят? – Да нет, мама ушла, велела квартиру пропылесосить… а я его ненавижу! – Кого? – не поняла Ксюша. – Пылесос! Гнуснейшая машина! – Почему? – засмеялась Ксюша. – Воет, как вурдалак! – А вурдалаки воют? – Черт их знает! Ксюх, а ты почему спросила, занят ли я? У тебя ко мне дело? – Ага, есть! Еще какое, – понизила голос Ксюша. – Я сейчас к тебе зайду, можно? – Конечно! А что за дело-то? – Расскажу! – Давай скорее! Ксюша заглянула на кухню, где бабушка резала овощи. – Баб, я к Гоше, ладно? – Ладно, только не очень надолго. Кстати, приводи его сюда, пусть пообедает с тобой, а то у них наверняка нет обеда, уверена, что Юлечка уже с утра в мастерской… – Это точно. А Гошка там пылесосит! Гошкина мама – художница и целыми днями пропадает у себя в мастерской. Отец Гошки, тоже художник, уже пять лет назад уехал в Америку да так там и остался. – Ксюха, привет! Здорово, что ты в Москве, а то вообще никого нету. Только Тягомотину видел… – Ой, Гошка, что я тебе расскажу! И она, старательно припоминая все подробности, передала Гошке разговор двух мужчин. – Да, не слабо! – покачал головой Гошка. – Самое настоящее заказное убийство! – Гош, но с этим надо что-то делать! – Это и козе понятно… И ты, значит, не видела их лиц? – Нет… – А голоса запомнила? – Голоса? Да! Голоса я хорошо запомнила, но что толку-то? – А кто знает, вдруг пригодится? И никаких имен они не называли? – Никаких! – Меня вот что интересует: почему они встретились именно в нашем сквере? Либо кто-то из них живет поблизости, либо жертва… какая-то старушка… Да, негусто… Постой, ты говорила, один из них курил? – Да! – Бежим! – Куда? – В сквер! Вдруг там окурки остались! – Гошка, не говори глупостей! Зачем тебе окурки? – Не знаешь, что ли, что окурок иногда бывает самой важной уликой! – Там возле скамейки урна стоит… – Урна? Это хуже… Поди разберись, где чей окурок… Но все равно, место происшествия осмотреть надо! Вдруг они там что-нибудь забыли! – Забудут такие, как же! Действительно, осмотр места происшествия ничего не дал. – Меня утешает только одно, – задумчиво проговорил Гошка. – Что? – Времени еще много. Два месяца… – И что мы за эти два месяца сделаем? – Там видно будет… – Нет, Гошка, если бы я хоть что-нибудь видела… А так… – Ты знаешь их голоса, это уже немало! – Ой, Гошка, я еще вспомнила! – закричала вдруг Ксюша. – Тот, который заказывал, говорил нормально, а этот… киллер… он так странно причмокивал… – Причмокивал? – Да! – Ксюха, это здорово, может, ты еще что-нибудь вспомнишь? – Нет, вроде больше ничего такого… – Короче, если ты его услышишь, то обязательно узнаешь… Вот только бы услышать… – То-то и оно! – Я вот что еще подумал. Скорее всего, та женщина одинокая, одинокая старушка… И кому-то она мешает… – Ясное дело. Но мы же понятия не имеем, кто она и где живет. Нет, Гошка, это безнадега… – Ксюха, ты не понимаешь… Я уверен, мы это распутаем! Обязательно! – Чтобы что-то распутать, надо ухватиться за какую-то ниточку, а вот ниточки-то у нас как раз и нет! – Появится! – Откуда? – Не знаю пока, просто чувствую!.. Слушай, у меня идея! – Какая? – Тягомотина! Она же могла видеть тех мужиков! Запросто! – Но могла и не обратить на них внимания. И потом, от нее пока добьешься толку… – Ничего, я сумею из нее вытянуть все, что она видела. – А как ты объяснишь, зачем тебе это надо? – Не важно, придумаю что-нибудь. – Нет, Гошка, тут нельзя болтать лишнего, а вдруг кто-то из них ее знакомый? – Да ладно тебе, Ксюха, можно подумать: Тягомотина – закоренелая преступница. Попробовать надо, чем черт не шутит, вдруг она приметила тех мужиков! Все равно ничего другого у нас нет. – Только ты один к ней иди, она на меня плохо действует. – Это точно, – засмеялся Гошка, – так плохо, что ты из-за нее под скамейку преступников сиганула. Гошка вытащил из кармана записную книжку. – Вот черт, у меня нет ее телефона. Ксюха, а у тебя? – Не помню, надо домой пойти посмотреть. – Ксюха, будь другом, сбегай! – взмолился Гошка, которому уже не терпелось начать что-то делать. Ксюша пожала плечами и ушла. Через десять минут она позвонила: – Гошка, записывай! – Спасибо, Ксюха. – Если что-нибудь узнаешь, позвони. – Еще бы! И он быстро набрал номер Розы Мотиной. – Алло, здравствуйте, попросите, пожалуйста, Розу! – благовоспитанно проговорил Гошка. – Это я. – Роза, привет, это Гуляев! – Гоша? – В голосе Розы слышалось безмерное удивление. – Я! Слушай, Роза, у меня к тебе есть дело. – Дело? Какое? – Понимаешь, я не хотел бы по телефону… Давай встретимся! – Встретимся? Зачем? – Поговорить надо. – О чем нам на каникулах разговаривать? – Роза, я же говорю, дело есть! – Какое? – Очень важное! – А почему именно ко мне? «Вот чертова Тягомотина, – подумал Гошка, – с ней каши не сваришь, но другого пути все равно нет». – Понимаешь, Роза, насколько я знаю, ты можешь оказаться единственным свидетелем… – Что? Каким еще свидетелем? – Очень важным! – Ладно тебе, Гуляев, прикалываться! – Да я не прикалываюсь! Ты сегодня утром гуляла на сквере? – Ну, гуляла. И что? Я там два раза в день гуляю с собакой! – Ты там ничего необычного не заметила? – Почему не заметила, очень даже заметила, как эта дура Филимонова, увидев меня, в кусты залезла, а на скамейку перед этими кустами какие-то дядьки сели, и она вылезти не могла. – А ты этих дядек знаешь? – Откуда? – Роза, миленькая, мне позарез надо с тобой поговорить. – Про этих дядек? – Именно! – А что, Филимонова что-то интересное подслушала? – догадалась Роза. – Ну и голова у тебя, Мотина! – восхитился Гошка. – Здорово сечешь! – А ты думал, я дура глубокая? – Ничего я такого не думал! – Ну, хорошо, если тебе так надо, приходи ко мне! – Бегу! – возликовал Гошка и опрометью бросился вон из квартиры. Дверь ему открыла сама Роза, держа за ошейник очень красивую немецкую овчарку. – Рекс, тихо, свои! Давай, не бойся, заходи! – Рекс! Рекс! Ты красивый пес! Умный! – решил подольститься к собаке Гошка. Рекс обнюхал его и тут же утратил к мальчику всякий интерес. – Ну, что ты хочешь узнать? – с места в карьер начала Роза. – Ты можешь описать этих мужиков? – Запросто. – Давай описывай! – Нет, ты сначала расскажи, что там Ксюха подслушала! – потребовала Роза. – Ну, понимаешь… Они там сговаривались убить какую-то старуху… – Правда, что ль? – Правда. – А какую старуху? – То-то и оно, что непонятно. Ясно только, что убьют они ее не раньше середины сентября. – Странно. – Странно не странно, но они так сказали. – Слушай, Гошка, а ты не брешешь? – Это твой Рекс брешет, а я… Слушай, ну за каким чертом мне такое выдумывать, да еще клещами тянуть из тебя показания? – не выдержал Гошка. – Я бы себе поинтереснее занятие нашел! – А зачем тебе мои показания? Ты, что ли, искать их собираешься? – Естественно! Собираюсь! А по-твоему, пускай прикончат старушку, она свое отжила, так? Да? – Нет, почему… – смутилась Роза. – Тогда выкладывай, как они выглядели! – А в милицию не хочешь обратиться? – Не хочу! Пока. Не с чем мне в милицию идти. Два неизвестных мужика сговариваются кокнуть неизвестную старушку, что тут милиция может? – А ты что можешь? «Сейчас я ее тресну, Тягомотина чертова! – Лишь с большим трудом Гошка взял себя в руки. – Да уж, не зря ее так прозвали, ох, не зря!» – Без твоих показаний – ни черта! – тяжело вздохнул он. – А с показаниями? – Откуда я знаю, какие ты дашь показания! Может, и с показаниями это дохлый номер… Тем более что у тебя и показаний никаких нету, иначе бы ты тут резину не тянула! – А вот и есть! – Тогда выкладывай! – Так и быть, слушай! Один, тот, что повыше, был одет в светлые джинсы и синюю майку. А второй – в голубые брюки и черную рубашку с коротким рукавом. Который в джинсах… ему лет сорок, не меньше, темные узенькие очки, а волосы с проседью и седоватые усы. – Потрясающе, Мотина! А второй? – А у второго, у него часы не на руке, а в кармашке брюк. И он часто их вынимал, открывал крышечку и смотрел… – Карманные часы? Это классная примета, просто классная! А ты не заметила, они золотые? – Нет, белый металл. – И как ты разглядела? – Как? Просто разглядела, и все! А еще тот, с часами, чуточку прихрамывал, когда уходил. – А какое у него лицо? – Самое обычное. – А волосы? – Не знаю, на нем кепка была, голубенькая, полотняная, в цвет брюк. – Гениально, Роза! Тебе цены нет! Какие-то случайные дядьки, а ты их так запомнила! – У меня хорошая зрительная память! – Слушай, а ты бы их узнала? – Запросто! – Ну, ты даешь! Слушай, Роза, если вдруг ты кого-то из них увидишь, сразу звони мне или Ксюхе. – Филимоновой я звонить не буду! – Да ладно тебе, тут речь о жизни и смерти человека идет, а ты… – Хорошо, но ты тоже должен мне пообещать… – Что? – Если вдруг еще что-то узнаешь, сразу мне расскажешь! – Обязательно, Роза! Ты же такой бесценный кадр! С твоей наблюдательностью! Считай, что ты в нашей команде! И Роза польщенно зарделась. Глава II. Бабье заело Выйдя от Мотиной, Гошка облегченно вздохнул. И хотя Роза оказалась невероятно полезной, разговор с нею дался Гошке очень тяжело. Он весь вспотел. И ведь совсем она не дура, но… Тягомотина! Надо сейчас сразу зайти к Ксюхе и все ей рассказать и, главное, попросить немного терпимее относиться к Тягомотине. Но вдруг Гошка замер. У подъезда стояла девочка. Не девочка – чудо! Красиво постриженные темно-каштановые волосы, голубые, почти синие, глаза на пол-лица и усыпанный веснушками курносый нос. Ну и ну! Откуда такая взялась? Она явно кого-то ждала, так как в нетерпении то и дело поглядывала на дверь подъезда. И действительно, оттуда выбежала еще одна девочка, по виду чуть помладше Синеглазки, как уже про себя назвал ее Гошка, и чем-то неуловимо на нее похожая, но далеко не такая красивая. – Сколько можно ждать! – капризно сказала Синеглазка. – Мы же опаздываем! – Не злись, Сашка, не опоздаем! И они почти бегом выскочили на улицу. А Гошка, потрясенный до глубины души, опустился на лавку. Никогда прежде ничего подобного он не испытывал, хотя, начиная с первого класса, каждый год влюблялся в какую-нибудь девчонку. В первом классе это была Вера Звягина, девочка с роскошной русой косой, они сидели за одной партой. Во втором классе он влюбился в девочку из соседнего дома, она училась в другой школе, и они виделись очень редко. Как ее звали, Гошка уже забыл. В позапрошлом году он был влюблен в Ксюху. А в прошлом – в Нинку Кулиш. Но сейчас его сердце было свободно, и Синеглазка тут же заполнила пустоту. Это была любовь с первого взгляда. Хоть и безнадежная. Может быть, он никогда больше ее не увидит… На скамейке было жарко, и Гошка поднялся к Ксюхе. – Ну что? – сразу спросила она. – Ты о чем? – не понял Гошка. – Ты говорил с Тягомотиной? – С Тягомотиной? Ах да, говорил… – Гошка, ты чего? – поинтересовалась чуткая Ксюша. – А? Что? – Ты чего как камнем стукнутый? – Да нет, это я так… Слушай, Ксюха, Розка оказалась такой наблюдательной… И он поведал старой подружке все, что узнал от Розы. – Гошка, это же совсем другое дело! – обрадовалась Ксюша. – Теперь у нас примет до фига и больше! – А я что говорю… – Гош, а все же, что с тобой такое? Ты не заболел? – Нет, я здоров, что ты! Просто обалдел от разговора с Тягомотиной. Думаешь, мне легко было, да еще в такую жарищу? У тебя есть что-нибудь холодненькое? – Квасу хочешь? – Хочу! – обрадовался Гошка. Ксюша налила ему большую кружку ледяного кваса. – На, пей! Только маленькими глоточками, бабушка всегда предупреждает, а то простудишь горло. С наслаждением прихлебывая шипучий квас, Гошка мало-помалу приходил в себя. Надо же, как его тряхануло из-за какой-то девчонки, которую он, скорее всего, никогда больше не увидит. Просто дурь какая-то напала. Он даже головой помотал, освобождаясь от наваждения. Ему ужасно хотелось спросить у Ксюши, не знает ли она эту девчонку, но вовремя понял – нельзя! Она сразу его раскусит, а кому это нужно? – Гошка, я знаешь что думаю? – Понятия не имею. – Надо сообщить эти приметы всем, кому можно! – Кому? – испугался Гошка. – Ну, тем, кто сейчас в Москве, из класса, я имею в виду! – Ксюха, ты шизанулась, да? – закричал Гошка. – И так уже, кроме нас с тобой, про это знает Тягомотина, а ты хочешь, чтобы про это знал уже каждый воробей? Нельзя, пойми! Это тайна, страшная тайна! И раскрыть ее можно, только соблюдая все меры предосторожности, а если каждый воробей начнет про это чирикать… – Что ты привязался к воробью? – А черт его знает… Но это не важно! Ты меня удивляешь, вроде совсем не дура, а такую глупость сморозила… – Не такую уж глупость, – обиженно засопела Ксюша, – чем больше народу знает эти приметы, тем больше шансов найти преступника. – Чепухистика! Чем больше народу знает, тем больше шансов, что это дойдет до преступников, и тогда уж… – Что? – Тогда уж за твою жизнь не поручусь. – Как? – испуганно воскликнула Ксюша. – Если до преступников дойдет, что это ты подслушала разговор и раззвонила на весь свет… – Гошка, ты и вправду так думаешь? – Не думал, не говорил бы. Короче, хочешь жить спокойно, молчи. Можешь обсуждать эту тему только со мной. Даже с Тягомотиной не вздумай. – Ну уж с Тягомотиной я ничего обсуждать не буду. – Вот и ладненько. – Но что же нам делать? – Жить. И держать открытыми глаза и уши. Авось нам повезет… Ну, ладно, Ксюха, я пойду. Если что, звони. Пока! И Гошка побежал домой. Он сегодня здорово вымотался, столько разговоров – и все с девчонками. Это кого хочешь доконает. Мама была уже дома. И у нее сидела ее подружка, Елена Дмитриевна с десятого этажа. – Боже, Георгий, как же ты вырос! – воскликнула она. – Совсем большой мальчик! А кстати, у нас в подъезде появились две такие девочки, закачаешься! Гошка навострил уши. А Елена Дмитриевна продолжала: – Сестрички-погодки. Старшую зовут Сашей, а младшую – Машей. У Гошки сердце забилось где-то в горле. Но он молчал. – Эта Саша – настоящая красотка, глазищи… – Лена, что ты мне портишь сына? – засмеялась мама. – Рано ему еще о девочках думать! – Ничего не рано, тринадцать лет – самый возраст! Знаешь, Юля, мама этих девочек – Ирина Истратова! – Ирина Истратова? Кто это? – Как, ты не знаешь? Это очень известная актриса, играет в Театре Моссовета, была замужем за Виталием Малыгиным. Малыгина ты, надеюсь, знаешь? – Да, его я видела в каком-то фильме. Красавец! И актер неплохой. – Так вот, они развелись, Истратова забрала девочек, разменяла квартиру, и теперь они живут в нашем подъезде, на десятом этаже. «Вот это новость!» – возликовал Гошка, но ни слова не произнес. – И ты можешь себе представить, она оставляет девочек одних, когда уезжает на гастроли и на съемки. – Какой кошмар! И она не боится? – Боится, еще как боится, но что же ей делать? Надо деньги зарабатывать! – Лен, а ты откуда все это знаешь? – Они же теперь мои соседи! – Понятно. Что ж, если девочки нормальные, сознательные… – Еще какие сознательные! Особенно старшая, Сашенька – такая хорошая девочка, прелесть просто! Кстати, Георгий, они в вашей школе учиться будут, эти сестрички. – Ну и что? – вырвалось у Гошки. В этот момент зазвонил телефон. Мама сняла трубку. – Я слушаю! Гошу? Пожалуйста! Гошка, тебя! – Кто? – Какая-то девочка, но не Ксюша! Гошка схватил трубку. – Алло! – Гуляев, привет, это Роза. – Привет. – Слушай, я только что видела одного… – Подожди, я сейчас! – Он схватил телефон на длинном шнуре и юркнул в свою комнату. – Да, Роза, говори! – Это твоя мама подходила? – Да. Ну, кого ты видела? – Усатого! – Это который в джинсах? – Ну да! – И где ты его видела? – По-моему, он живет в доме, где аптека! – Здорово! А почему ты так решила? – Меня мама послала в аптеку, и, пока я там была, смотрю, он входит! Я так и ахнула! – Надо думать! И что дальше? – Дальше он купил эффералган и баралгин, еще зубную пасту «Аквафрэш» и вышел. Я за ним. Он вошел в третий подъезд. Я решила подождать, а вдруг он к кому-то в гости… Но он вышел буквально через пять минут, открыл дверцу красной «Шкоды» и взял оттуда ветровку. А потом больше из подъезда не выходил, ну, пока я там была… – Так! А номер машины ты запомнила? – Конечно, запомнила, что я, дура глубокая? А 326 КА. – Да, ты и вправду бесценный кадр! – Издеваешься? – Издеваюсь? Да ты что? С какой стати? Ты же такие важные сведения добыла, а я буду издеваться? – А что же ты с этими сведениями делать будешь? – Тут надо пошевелить мозгами! – А кто же это будет ими шевелить? – Все! – Кто это все? – Ты, я, Ксюха! – Ей шевелить нечем! – Ты не права, у Ксюхи голова варит! – Посмотрим, что она там наварит! – Вот именно, поживем – увидим, но, во всяком случае, спасибо тебе! – На здоровье! …Поговорив с Тягомотиной, Гошка вдруг почувствовал – ему просто жизненно необходимо пообщаться с каким-нибудь парнем, девчонки уже достали его! Но лучшего друга, Лешки Шмакова, нет в Москве. Можно, конечно, позвонить нескольким одноклассникам, кто-нибудь, наверное, найдется, но говорить он сейчас мог только об этой детективной истории, а такое ведь не доверишь первому встречному, тут нужен человек надежный, проверенный, который не будет болтать об этом налево и направо… Гошка заглянул на кухню. Там по-прежнему сидели мама и Елена Дмитриевна. «Кошмар, совсем бабье заело», – с тоской подумал Гошка. А дело предстоит нешуточное. Сейчас даже мысль о красивой девочке Саше вызвала только раздражение. Гошка с горя включил телевизор, но ничего интересного там не было. Да еще и жара, дышать нечем… И Гошка уже пожалел, что они с мамой так рано вернулись в Москву. – Гоша, – крикнула вдруг с кухни мама, – Гоша, поди сюда! – Чего, мама? – Я совсем забыла, от этой жары голова уже не варит… Тебе Никита звонил! – Никита? Правда? Он в Москве? – Да. – Ура! – воскликнул Гошка и даже хлопнул в ладоши на радостях. Никита, его двоюродный брат, сын маминой сестры, тети Оли, был именно тем человеком, в котором сейчас так нуждался Гошка. И он бросился к телефону. – Тетя Оля, здравствуйте! – Гошенька, рада тебя слышать, как дела? – Да ничего, спасибо, а Никита дома? Мне мама сказала, что он звонил… – Да, да, сейчас. Никита, к телефону! – Гошка, привет! – Привет! Я не знал, что вы в городе… – Сегодня вернулись. – А мы вчера. Слушай, Никита, срочно надо повидаться. Тут такое дело… – Сегодня уже не выйдет. – Это понятно. Но завтра с утра… – С утра годится. А что за дело-то? – Не могу по телефону. Но ты мне так нужен! – Какая-то тайна? – Не то слово. Дело идет о жизни и смерти, – понизив голос, произнес Гошка. – О твоей? – ахнул двоюродный брат. – Нет. – А о чьей? Хоть намекни! – Я и сам толком не знаю. – Что за фигня? – Это не фигня, это правда. Тут так все сложилось… – Гошка, да что ты резину тянешь, скажи толком, – потребовал Никита, – а то я не усну! Хоть намекни. – Попробую. Тебя там никто не слышит? – Нет. Мама телик смотрит. – Ты Ксюху Филимонову помнишь? – Помню, а что? – Она совершенно случайно подслушала разговор двух мужиков, они сговаривались кого-то убить, какую-то пожилую женщину… – Ну ни фига себе… – Больше того, мы, кажется, уже вышли на одного из них… – Вы с Ксюхой? – потрясенно спросил Никита. – Не совсем, тут еще одна девчонка… Короче, Никита, ты мне очень нужен! – Бабы заели? – засмеялся вдруг Никита. – Не то слово! – Гош, а Ксюха твоя не могла все это просто выдумать? – Как выдумать? – Так, для интереса! Может, у нее богатое воображение? – Нет, не могла она такое выдумать. Да и вообще… Нет, это чепуха! Скажи уж лучше, что тебе неохота в такое дело ввязываться! – разозлился вдруг Гошка. – Не хочешь, не надо! – Ты что, озверел, да? Шизанулся? Я же только задал вопрос, а ты… От жары, что ли? – Короче, когда встречаемся и где? – все еще сухо спросил Гошка. – Где скажешь. Могу к тебе приехать. – Давай! Часам к девяти приедешь? – А тетя Юля не удивится? – Нет. Скажем, что в такую жару лучше приехать с утра пораньше. – Что, кстати, чистая правда. – Ладно, пока! Глава III. С утра пораньше – Да, история, – почесал в затылке Никита, когда Гошка рассказал ему все во всех подробностях. – Ну и что будем делать? – Для начала предлагаю пойти к дому, где аптека, и поглядеть, как там и что. – Предположим, этот дядька и вправду там живет, но как мы его узнаем, если он переоденется? – По машине! У него красная «Шкода». И номер известен. – А если машины там нет? Надо было вчера туда нестись, по горячим следам, как говорится, а ты… – Да, я маху дал… Устал просто… – Нет, не в этом дело, просто ты расслабился оттого, что эти преступники не спешат. Они наметили убийство на середину сентября. Эх, Гошка! До чего же интересное дело! И мы просто обязаны его расследовать! Обязаны! Иначе грош нам цена! – Плохо только, что мы не знаем, кто же жертва. – Да это как раз не самое интересное! – То есть как? – опешил Гошка. – Мы должны выяснить для начала, кто заказчик, узнать о нем как можно больше, а там уж… Кстати, этот тип на красной «Шкоде» – киллер или заказчик? – А я почем знаю? – А Ксюха сможет его узнать? – Только по голосу. – Ладно, не будем время терять, пошли поглядим. Они побежали к дому, где помещалась аптека. Зашли во двор. И сразу же увидели красную «Шкоду». – Ага, вот она! – обрадовался Гошка. – Неужели так повезло и он живет совсем близко? – Никакого особенного везения тут нет. Все естественно: он назначил встречу недалеко от своего дома. Однако это непрофессионально и даже глупо. – Так, может, он вообще дурак? – Хорошо бы. – Сейчас самое главное – дать возможность Ксюхе услышать его голос. Но как это сделать? Неизвестно ведь, когда он из дома выйдет… А долго на такой жаре не проторчишь. – Был бы у нас диктофон, могли бы записать голос… – Нет, Никитка, не выйдет… – Тогда… Тогда… Есть у меня одна идея! – Ну? – Ты сейчас позвони Ксюхе, пусть подваливает сюда, а я пока придумаю, как его из дома вызвать. – А если не получится? – Все прекрасненько получится. Иди звони ей! Гошка пожал плечами, но все-таки побежал к автомату. Ксюша пообещала прийти немедленно. Гошка вернулся к Никите. – Придумал? – Конечно, только надо дождаться Ксюху. – А что делать-то? – Ей? Спрятаться вот тут в кустах и слушать голос. Тебе надо наблюдать за подъездом… Понимаешь, я сделаю так, чтобы сработала сигнализация. На самый худой конец он выглянет в окно или выбежит на балкон, и мы хотя бы узнаем, на каком этаже он живет. А в лучшем случае он выскочит проверить, что с его машиной, и тут я попробую с ним заговорить. – Отлично! – обрадовался Гошка. – Соображаешь! – Ты, Гошка, пока встречай Ксюху, дай ей все инструкции, и вообще надо держаться врозь, на всякий случай. Гошка бросился выполнять поручение двоюродного брата, который не обманул его ожиданий. А вот и Ксюха несется. – Привет, Гошка! Ну что? Гошка объяснил, что от нее требуется. Ксюша шмыгнула во двор и тут же скрылась в кустах, возле которых была припаркована красная «Шкода». Сам же Гошка занял позицию с другой стороны двора, чтобы видеть окна и балконы. А Никита подбежал к машине со стороны кустов, и машина вдруг пронзительно завыла. У Гошки от напряжения даже глаза заболели. Ага, вот он! В окне третьего этажа вдруг показалась мужская голова. И тут же скрылась. Никита – просто гений! Не прошло и минуты, как из подъезда выскочил мужчина в одних шортах, без рубашки, и кинулся к машине. И тут же заметил Никиту. – Это ты, чертов сын, тут хулиганишь? – заорал он, хватая Никиту за рукав. – Да вы что, дяденька? Я, наоборот, ждал вас, чтобы сказать… Тут какие-то здоровые парни хотели взломать машину, а я их спугнул! – Ну, положим, спугнула их сигнализация! Знаю я вашего брата, вы так бабки заколачиваете! Не было никаких парней, а ты пошел вон, со мной эти номера не проходят! – И он наподдал Никите коленом под зад. А сам обошел машину и вернулся в подъезд. Но этого для друзей было достаточно! Едва мужчина скрылся, как Гошка бросился вслед за Никитой и они остановились в ожидании Ксюши. А вот и она. – Ну что? – Это заказчик! – Ты уверена? – спросил Никита. – Уверена! На все сто! – Ну что ж, для начала не так уж плохо, мы знаем, где живет заказчик, на каком этаже, какая у него машина. Я бы сказал, результат просто шикарный! – Шикарный, да, – кивнула Ксюша, – а что нам дальше делать? – Следить за ним! Что же еще? – фыркнул Никита. – И как ты предлагаешь следить за человеком на машине? – не без яда осведомилась Ксюша. – Да, это вопрос… – согласился Гошка. – И вообще, ничего хорошего… – То есть? – насторожился Никита. – Если бы это был киллер, мы могли бы следить за ним, ведь ему поручено убить какую-то женщину, – рассуждал Гошка, – а чтобы ее убить, надо выяснить, где она живет, когда бывает дома и все такое. Вот это было бы дело, а на кой нам нужен этот заказчик? Был бы это киллер, мы бы, глядишь, еще какое-нибудь убийство предотвратили. – Знаешь, Гошка, настоящие сыщики не выбирают, за кем следить! А следят за тем, кто попадается! – сказала вдруг Ксюша. – Все-таки мы можем кое-что выяснить. Ну, к примеру, кто он такой, с кем живет, есть ли у него дети, собака… – Какое нам дело до его собаки? – воскликнул Никита. – Если у него есть собака, считай, нам действительно повезло! – закричал Гошка. – С собачником познакомиться – раз плюнуть! – Это если у тебя у самого собака есть, тогда да. А без собаки… Тоже, конечно, можно, только не так естественно будет выглядеть. – У Тягомотины есть собака! – сообразила Ксюша. – Она уже все знает, возьмем у нее собаку… – Во-первых, она не даст, – остудил ее пыл Гошка, – а во-вторых, она совсем даже не дура, сама справится. – Да от ее занудства он через пять минут сбежит! – Ну, это вряд ли, она так умеет в человека впиявиться! – засмеялся Гошка, припоминая свой вчерашний разговор с Розой. – Слушайте, у вас, по-моему, крыши съехали, – прервал их Никита. – А может, у мужика нет никакой собаки! И даже скорее всего! Гошка с Ксюшей переглянулись и покатились со смеху. – А ведь верно, – сквозь смех проговорила Ксюша, – скорее всего, нет у него собаки, а мы… – Ладно тебе, – поморщился Никита, – есть собака, нет собаки, все равно следить за ним надо. А для этого, насколько я разбираюсь в детективах, надо составить график… – Какой еще график? – удивилась Ксюша. – График дежурств. Допустим, каждый следит по два часа… – Никита, какой смысл? – перебил двоюродного брата Гошка. – Он же на машине. Лучше под каким-нибудь предлогом познакомиться с ним, втереться в доверие, а торчать у подъезда в такую жару – просто глупость. Ой, смотрите, он идет! Никита, прячься! – охрипшим от волнения голосом заорал Гошка. Никита юркнул за закрытую фруктовую палатку. Действительно, к ним приближался хозяин красной «Шкоды», только теперь на нем были светлые брюки и рубашка цвета хаки. И на поводке он вел французского бульдога. – Здорово, – шепнула Ксюша и вдруг шагнула навстречу мужчине. – Извините, это у вас английский бульдог? – с ласковой улыбкой спросила девочка. – Нет, ошибаешься, – улыбнулся в ответ мужчина, – французский. – Да? Какой он симпатичный! А как его зовут? – Ларри! – А погладить его можно? – Нет, он этого не любит! Идем, Ларри! Ксюша не стала больше приставать с вопросами, а Гошка, до этого скромно стоявший в сторонке, двинулся за ним. Когда они скрылись из виду, к Ксюше подбежал Никита. – Все-таки есть у него собака, и думаю: это наш единственный шанс! – Посмотрим, – ответила Ксюша. – Только ты зря с ним заговорила. – Почему это? – Засветилась. Теперь он тебя запомнит, и следить за ним будет труднее. – Можно подумать, ты не засветился! – хмыкнула Ксюша. – Засветился, факт, – вздохнул Никита. – Надо надеяться, Гошка будет умнее. Слушай, а что мы тут торчим посреди улицы? – Правда… Пошли потихоньку, может, увидим Гошку. Скорее всего, он в сквере собачку выгуливает. Но в сквере они никого не увидели – ни мужчины с французским бульдогом, ни Гошки. – Интересно, куда ж они пошли? – растерялась Ксюша. – Давай все-таки тут подождем. Гоша сообразит, где мы. Они сели на ту самую скамейку, за которой пряталась Ксюша. – И как они тебя не заметили? – удивился Никита. – Так я тихо сидела, даже дышать боялась. Им не до меня было. – Идиоты, такое дело затевать и не проверить, все ли чисто… Они просидели минут двадцать, но Гошка так и не появился. – Фу, не могу больше, жарко! – простонал Никита. – Да, просто ужас… Знаешь что, пошли ко мне! – предложила Ксюша. – Гошка догадается позвонить, если что… – Ладно, – сразу согласился Никита, – пошли. – Ксеня, где тебя носит? – проворчала бабушка. – А это кто? – Бабушка, познакомься, это Никита, он двоюродный брат Гошки. А это моя бабушка, Агния Васильевна. – Очень приятно, – благовоспитанно произнес Никита. – А Гошка-то где? – Потерялся! – То есть как потерялся? – встревожилась Агния Васильевна. – Да мы гуляли, а он… побежал за какой-то собакой… – стала на ходу сочинять Ксюша. – Побежал за собакой и потерялся? – недоверчиво переспросила бабушка. – Извини, но это чушь… Такое может случиться с трехлетним ребенком, а Гошке уже тринадцать… Что-то вы темните, ребята! А ну, выкладывайте, в чем дело! Сию же минуту! Но тут в дверь кто-то позвонил. Это был Гошка, собственной персоной! Растрепанный, весь в пыли, со сверкающими глазами. – Здрасте, Агния Васильевна! Привет! – Явился, но запылился! – усмехнулась Агния Васильевна. – И здорово запылился. Что все это значит? У тебя такой вид, будто ты… – Гошка, иди скорее в ванную, – пришла на помощь Ксюша, – а то у тебя еще тот вид! Он поблагодарил ее взглядом и юркнул в ванную, Ксюша за ним. – Моя бабушка все сечет с полуслова! – шепотом предупредила она. – Поэтому молчи! – Ксюха, я такое узнал… – Потом, потом… Вот тебе полотенце… – Слушай, я лучше дома помоюсь, айда ко мне, поговорить надо! – Если мы сейчас уйдем, бабушка потом из меня все жилы вытянет! Минут через двадцать она сама уйдет, ей надо в поликлинику на процедуры… – И Ксюша выскочила из ванной. Агния Васильевна тем временем поила Никиту черносмородиновым морсом. – Ну что там? – спросила она у Ксюши. – Посекретничали? – Да что ты, бабушка, какие секреты! Показала ему, какое мыло взять, полотенце… – Ну-ну, – покачала головой бабушка. – Ладно, надеюсь, вы не связались с дурной компанией… – Связались, бабуля, связались! Да еще с какой! Сплошные убийцы и наркоманы! Но такие клевые ребята! Особенно главный, Костя Мухомор! Качок, весь в наколках, красавец, все девчонки по нему сохнут! «Что она несет?» – испугался Никита, который совсем не знал Ксюшу. – Не надо так шутить, – поморщилась бабушка. – Глупые вы еще, не понимаете, как мы, взрослые, за вас боимся. Вот будут у вас свои дети… – Я своим детям буду доверять! – заявила Ксюша. – Знаешь, Ксеня, если бы тебе не доверяли, то у тебя был бы совсем другой образ жизни. Но смотри, не злоупотребляй нашим доверием. – Бабуль, ну ты что? Тут появился Гошка, умытый и причесанный. – Георгий, хочешь морсу? – спросила бабушка. – Очень хочу! Просто жутко! Спасибо! – Ладно, Ксеня, я пойду, а ты тут напои мальчиков. Проголодаетесь, можешь сделать яичницу. Едва за Агнией Васильевной закрылась входная дверь, как Никита и Ксюша в один голос воскликнули: – Ну что? – Мне бы кто рассказал, я бы решил, что так не бывает! – Как? – опять в один голос спросили Никита с Ксюшей. – Какая-то немыслимая пруха! – Гошка, кончай придуриваться! – рассердился Никита. – Говори нормально, в чем дело! – Он ходил к метро и там звонил из автомата, а я не только все слышал, но и сумел подглядеть, какой он номер набрал! – И как тебе удалось? – недоверчиво осведомился Никита. – Я еще понимаю – подслушать… – Там автомат кнопочный… а у меня зрение – дай бог всякому. Орлиное! Вот я и углядел, на какие кнопки этот тип нажимал. Я потом проверил, все точно. – Что ты проверил? Как? – Гошка, говори все по порядку, а ты, Никита, не сбивай его! – потребовала Ксюша. – Ладно, – кивнул Гошка, – слушайте! Иду я за ним и не пойму никак, почему он собачку в сквер не повел, значит, какое-то дело у него… Смотрю, он прямиком к автомату идет, а там какая-то девчонка разговаривает. А он на часы все глядь да глядь, однако девчонку не гонит. Наконец она сама трубку повесила и ушла. А я, пока он ждал, в сторонке пристроился, но так, чтобы видеть… Ну, он набрал номер, я его запомнил, слышу, он говорит: «Можно попросить Ивана Егоровича? Иван, это я. Все в порядке. Я вчера с ним виделся, все передал. Он слегка удивился, что отправка только на конец сентября назначена, но обещал присмотреться». – Отправка? – спросила Ксюша. – Какая отправка? – На тот свет, – хладнокровно пояснил Никита. – Ой, мамочки! – Гошка, а дальше что? – Дальше? Да, в общем-то, ничего. Они еще поговорили про какую-то Ирину, но я ничего не понял. Скорее всего, это их общая знакомая. – Но к нашему делу она имеет отношение? – быстро спросил Никита. – Почем я знаю? Но мне показалось, что нет. Ксюха, плесни еще морсику. Ксюша достала из холодильника кастрюлю с морсом. – Гош, а ты сказал, что проверил… – начала она. – Да, да, – подхватил Никита. – Я пошел за ним, он вернулся в свой двор, чуточку с псинкой погулял там, псинка, кстати, здорово симпатичная, и пошел домой. А я к первому же автомату кинулся и позвонил по тому же номеру. Там тетка какая-то ответила. Я попросил к телефону Ивана Егоровича. Она сказала, что он уже ушел. Вот и все. – А что, не хило! – заметил Никита. – Похоже, настоящий заказчик именно этот Иван Егорович, а Усатый – просто посредник. Ну и ну, целая цепочка… Кстати, я слыхал, теперь есть такая служба, которая по номеру телефона может дать адрес… Надо разузнать, как туда обратиться. – Правда? – оживился Гошка. – Вот было бы здорово! Тогда бы мы разузнали все об Иване Егоровиче… – Да ну, чихня все это! – фыркнула Ксюша. – А Иван Егорович еще позвонит какому-нибудь Петру Петровичу, а тот – Сергею Сергеевичу, а мы всеми будем заниматься? Нам главное – старушку найти и предупредить. У них, может, целый синдикат преступников, нам с ними не справиться. – И что ты предлагаешь? – полюбопытствовал Никита. – Пока надо как можно больше разузнать о хозяине Ларри. Он тут, под боком. За ним следить не так сложно. Мы ведь даже знаем, куда он ходит звонить… А разбрасываться мы не можем. Нас ведь всего трое, да и Никита не здесь живет… – А я не согласен! – закричал Гошка. – Если мы будем разбрасываться, то вообще ничего не узнаем! А Усатый вряд ли все время будет этим делом заниматься. Поэтому для нас главный объект – Иван Егорович! Все говорит о том, что это именно он заказал старушку! И вывести на нее нас может именно он. Или уж киллер, которого мы не знаем, где искать. По-моему, мы должны действовать так, и только так! Всех мы не спасем все равно, а одну старушку – можем. – Должны! – поддержала его Ксюша. – Значит, наша первоочередная задача – по номеру телефона раздобыть адрес! – как ни в чем не бывало заметил Никита. – Это я возьму на себя, согласны? – Валяй! Они еще поговорили, а потом Никита собрался домой. Мальчики простились с Ксюшей и вышли во двор. – Только ты поскорее, ладно? – сказал Гошка двоюродному брату. – Нельзя время терять. – Сам понимаю, – буркнул Никита, – все, я пошел! Пока. Будем держать связь! А Гошка не спешил домой. Ему безумно хотелось еще разок взглянуть на ту девчонку, Сашу… Он минут двадцать проторчал во дворе, но напрасно. Саша не появилась. «Ну и фиг с ней», – решил Гошка. Он уже потянул за ручку двери, как вдруг услышал за спиной незнакомый голос: – Ой, подожди, не закрывай! Он оглянулся. К подъезду спешила девчонка с большой и, видимо, тяжелой сумкой. Та самая, которую в прошлый раз ждала Саша. Теперь он знал – это ее младшая сестра! Он придержал тяжелую дверь. – Спасибо! – улыбнулась она. – Фу, жарко! – Помочь? – радостно предложил Гошка. И, не дождавшись ответа, взял у девчонки из рук сумку, донес до лифта. – Ты тут живешь? – спросила девчонка. – Ага. – И я тоже! Меня Машей звать. А тебя? – Гошей. – Гошей? Это Георгий, да? Но тут подошел лифт, и Гошка внес сумку в кабину. – Тебе на какой этаж? – На десятый. А тебе? – На пятый, но я тебя довезу, дотащу сумку до квартиры. – Здорово! – просияла Маша. – А ты в какой школе учишься? В красной, за углом? – Да. А ты? – Теперь тоже буду там учиться. Мы только недавно сюда переехали! Гошка донес сумку до квартиры, помедлил мгновение, но, увидев, что Маша достала из кармана сумки ключи, отступил к лифту. – Ладно, пока! – Спасибо, Гоша! Может, зайдешь? – Да нет, мне домой надо, – смутился вдруг он. – Еще увидимся! – А ты, кажется, клевый парень! – заметила Маша и отперла дверь. Гошка залился краской и вошел в лифт. «Все отлично!» – решил он. С младшей сестрой он уже, можно сказать, подружился, а всего только помог ей сумку донести. Но зато она наверняка расскажет Саше про клевого парня Гошку, который живет с ними в одном подъезде. А Маша тем временем выкладывала из сумки продукты в холодильник и громко пела: «Ах, Гоша, Гоша, Гошенька, какой же ты хорошенький, какой же ты заботливый, какой ты молодец!» За этим занятием ее и застала старшая сестра. – Манька, что ты орешь? Какой Гошенька? Что-то я такой песни не знаю! – Правильно, не знаешь! Я ее только что сочинила! Скажешь, плохая рифма «Гошенька – хорошенький»? – Бывает лучше! А кто такой этот Гошенька? – Ой, Сашка, я с таким парнем познакомилась, отпад! Живет в нашем подъезде на пятом этаже и учится в красной школе! Его зовут Гоша! – А, я знаю… Соседка, тетя Лена, говорила, она с его мамой дружит. Чем он так тебе понравился? – Всем! И еще он сумку мне помог донести, до самой двери! И нисколечко не задается! – Сумку помог донести? Надо же, молодец! Сейчас будем обед готовить! – Саш, давай не будем… Жарко, неохота у плиты торчать. Попьем чайку с бутербродиком. – Да я уже для окрошки все приготовила, осталось только сметаны положить и квасу налить. – Тогда кайф! Саш, а папа… – Что папа? – сразу вскинулась Саша. – Не звонил? – Не звонил! Манька, его, наверное, нет в Москве. – Сашка, не ври… Ты мне вот что скажи: неужели можно любить-любить детей, а потом в один прекрасный день разлюбить? – А кто тебе сказал, что он нас разлюбил? Ничего подобного! – без особой уверенности в голосе проговорила Саша. – У них с мамой… испортились отношения… А мы тут ни при чем. – Знаю, – вздохнула Маня. – Но я по нему скучаю… – Я тоже. Все, иди мой руки! – Иду, иду! Когда Маня вернулась на кухню, Саша решила перевести разговор на менее волнующую тему: – Надеюсь, ты этому Гоше не сообщила, что мы сейчас одни, без мамы? – Еще чего! Что я, дура совсем? Ой, как вкусно, Санька! Слушай, Гошка просто классно рифмуется с окрошкой! У нас сегодня, Гошка, прекрасная окрошка! Класс! – Да, рифма отличная! А ты что, влюбилась в этого Гошку? – Нет, я еще не влюбилась, но могу… – А сколько ему лет? – Думаю, сколько тебе… – Понятно… Тебе еще окрошки дать? – Я не могу без Гошки, налейте мне окрошки! – Манька, ты сдурела! – засмеялась Саша. – Чтобы я больше про этого Гошку не слышала. – Я ж не виновата, что рифма такая чистая! – Если я еще раз эту рифму услышу, не будет тебе больше ни окрошки, ни картошки. Только борщ и макароны! Поняла? – Ой, правда, картошка тоже рифмуется! – Манька! – Ладно, ладно, молчу! А мама когда будет звонить? – Обещала сегодня вечером. Кстати, сегодня твоя очередь мыть посуду! – А чего тут мыть-то! Да мы в два счета! В этот момент раздался звонок в дверь. – Кто там? – спросила Саша. – Сашенька, это я, Елена Дмитриевна! Саша открыла дверь. – Здравствуйте, заходите, пожалуйста! – Да я на минуточку, вот пирожки пекла, у меня нынче гости, и решила вам занести. Возьми, деточка! Она протянула Саше глубокую тарелку, полную еще теплых, совсем маленьких пирожков. – Спасибо, как много! – Да они же совсем маленькие, не заметите, как слопаете! Вы сегодня уже обедали? – Да, окрошку ели! – Молодцы! Тут в прихожую выскочила Маня. – Ой, какие пирожочки! Это нам? – Вам, вам! Бери, не стесняйся. – А они с чем? – С мясом! – Обожаю! Ой, тетя Лена, а я сегодня с Гошкой познакомилась с пятого этажа. Вы про него говорили, да? – Ну, если с пятого этажа, то про него! – засмеялась Елена Дмитриевна. – Понравился он тебе? – Ага! Он мне сумку помог донести! Тяжеленную! – Ну надо же, какой джентльмен вырос! – не без удивления заметила Елена Дмитриевна. – Ну, ладно, девочки, у меня еще куча дел! А вы ешьте пирожки! Едва дверь за нею закрылась, как сестры с восторгом накинулись на пирожки. – Знаешь, Сашка, мне в этом доме нравится. Соседи – классные! – Да, кажется… А Гошка тем временем жевал холодную курицу с черным хлебом. Мама велела ему ее разогреть, но зачем в такую жару что-то греть? И так дышать нечем! Зазвонил телефон. – Алло! – с полным ртом ответил Гошка. – Гуляев, это ты? – донесся до него голос Тягомотины. – Я, привет, Розалинда! – Розалинда? Это что-то новенькое. Хорошо хоть Тягомотиной не назвал. – Ты что! – немного растерялся Гошка. – Да ладно, что я, совсем дура глубокая, не знаю, как вы меня прозвали? – Это не я! – Ладно, Гуляев, кончай придуриваться! Ты мне лучше скажи, вы сегодня к тому дому ходили? Я бы и сама пошла, но мы с мамой к родственникам ездили… – Роза! Для тебя есть задание! – Задание? Какое задание? – встрепенулась Тягомотина. – У этого мужика есть собака! – Ну и что? – Но у тебя тоже есть собака! Вот если бы ты с ним закорешилась… – А какая у него собака? – Французский бульдог. – Это такая маленькая, черненькая? – Ну да. – Не получится! – Почему? – Они в других местах гуляют. – С чего ты взяла? – Гуляев, ты сам не сообразил? – Нет. – Если бы они гуляли там же, где и мы, я бы их давно знала. – А может, они просто в другое время гуляют, но в тех же местах? – предположил Гошка. – Вряд ли. Мы в самое разное время гуляем. – Слушай, Розалинда, но ты ведь можешь выгуливать свою собаку тоже в других местах. – Не могу, она привыкла… У нее там свои собачьи друзья уже завелись. – Роза, но для пользы дела… – А я для пользы вашего дела и так уже много сделала! – И больше не желаешь, да? – разозлился Гошка. – Ну, я не знаю… Нет, не буду я ничего больше для вас делать, все равно Филимонова потом смеяться будет, ну ее… – Да что ты на Ксюху взъелась? – удивленно спросил Гошка. – Она, между прочим, слова худого про тебя не сказала… А ты… – Что, не обойдетесь никак без Тягомотины? – Обойдемся! – вдруг вышел из себя Гошка. – Как-нибудь! Не хочешь, не надо! – Пока не обходились, – злорадно хмыкнула Тягомотина. – А теперь вот обойдемся! Пока! И Гошка швырнул трубку. «Нет, все-таки Ксюха права, с Розкой лучше не связываться. Ну ее на фиг! Надо подумать, у кого еще есть собака, из тех, кому можно доверять. – Но ничего путного в голову не приходило. – Тем более сейчас многих нет в городе. Ничего, как-нибудь. Если Никита узнает адрес Ивана Егоровича, то вообще никакие собачники могут и не понадобиться. Черт, трудное дело – сыск! Это в книжках у героев всегда находится дядя, работающий в ГИБДД, который может по номеру машины узнать все о ее владельце, или папа работает следователем, и его сын может запросто раздобыть списанные «жучки». Хорошо им. А если твоя мама – художница, а отец вообще уехал из России? Ксюхины родители – музыканты, отец – виолончелист, а мама – пианистка. А мои дядя и тетя, родители Никиты, – преподаватели. Никакого от них детективного толку! Есть, правда, еще две девочки, Саша и Маша, но их мама – артистка… Ничего, мы и так справимся, не боги горшки обжигают… То есть мы попробуем! Между прочим, если их мама артистка, то у нее вполне могут быть дома грим, парики и всякое такое, что может пригодиться. Надо бы побыстрее с ними подружиться. – И тут вдруг Гошке просто нестерпимо захотелось еще разок увидеть Сашу. – А что, если теперь она уже не покажется мне такой сногсшибательно красивой? Может, она самая обычная девчонка, а мне просто что-то в башку стукнуло? Надо бы проверить… Но как? Под каким предлогом можно пойти к ним, вот так, без приглашения?» Однако он до вечера так ничего и не придумал. Глава IV. Судьба за нас? Утром мама не побежала, как обычно, в мастерскую, а разложила на обеденном столе кусок очень красивой пестрой ткани, взяла мелок и большие ножницы. «Ага, собралась кроить новое платье, отлично, – подумал Гошка. – По крайней мере, не будет обращать на меня внимание». И хотя он ничего предосудительного делать не намеревался, но с нетерпением ждал звонка Никиты, а мама могла бы заметить это нетерпение и начать задавать совершенно ненужные вопросы. Однако создание нового платья поглощало ее целиком. Гошка слонялся по квартире, включил телевизор, пять минут посмотрел и выключил. Потом взялся за книгу, но ему не читалось. «А чего я, собственно, мучаюсь? Сейчас сам позвоню Никите и все узнаю, но, с другой стороны, если он не звонит, значит, скорее всего, не может… Все равно позвоню, пусть хоть намекнет, удалось ему что-то узнать или нет». И Гошка набрал номер двоюродного брата. – Да! – взял трубку Никита. – Привет, это я! Ну что? – Да как тебе сказать… – Говорить не можешь? – понизил голос Гошка. – Зришь в корень. – А на вопросы отвечать можешь? – Попробую. – Ты что-нибудь узнал? – Угу. – Адрес? – ахнул Гошка. – Угу. – Блеск! Так, может, мы туда двинем? Никита молчал. – Сейчас не можешь? А когда? – Ну… – Через час? – Больше! – Через два? – Ага! – Отлично! Это далеко? – Я тебе позвоню! – Через два часа? – ужаснулся Гошка. – Угу! Ну все, пока, у меня дела! И Никита первым повесил трубку. Что у него за дела такие? Родители, что ли, его там песочат? Скорее всего. Но как прожить эти два часа? – Мам, в магазин сходить не надо? – предложил он великодушно. – Что, Гошенька? – рассеянно отозвалась мама. – В магазин, говорю, сходить не надо? – В магазин? В какой магазин? Ах, в магазин! Пожалуй, надо! Купи, будь добр, минеральной воды, два десятка яиц и хлеба. Да еще коробочку сметаны, лучше вологодской. Деньги возьми в сумочке. – Мам, если мне будут звонить, ты постарайся запомнить, ладно. – Ладно, ладно! Иди уж, не мешай! Мама взяла большие ножницы и решительно начала резать ткань. Гошка выскочил из квартиры. Ему нравилось, когда мама нарядно одевалась, нравились ее красивые и необычные платья, но процесс кройки и шитья его ужасно раздражал. Он и сам не знал почему. Он предложил сходить в магазин, тайно надеясь встретить Сашу или на худой конец Маню. Но надежды не оправдались, и ничего интересного не произошло. Он вернулся домой с покупками. Как ни старался он протянуть время, но прошло только сорок минут. И до звонка Никиты оставалась еще уйма времени. Но все когда-нибудь кончается. Никита позвонил. – Гошка! Это я! Тут такое было! – Что? – Воспитательный процесс. Они вдвоем на меня насели, думал – шизанусь! – Чего хотели? – Им, видишь ли, взбрело в голову, что мне надо поменять школу! И поступить в какой-то там лицей! – На фиг? – Там, говорят, «выше уровень преподавания»! – Слушай, Никита, про уровень преподавания ты мне лучше потом расскажешь, при встрече, это будет интереснее, а сейчас скажи: мы поедем к этому Ивану Егоровичу? – Спрашиваешь! Конечно! – А где это? – Метро «Аэропорт», улица Усиевича. Знаешь, где это? – Примерно. Но найдем, не проблема. Когда встречаемся и где? – Давай у метро «Аэропорт» и встретимся. Там два выхода. Ты садись в первый вагон. Я тебя буду ждать! – А Ксюху с собой возьмем? – Нет, ни в коем случае. На фиг она нам сдалась, будет только ныть, что ей жарко… пить хочется… Нет! – Как хочешь! – Может, тебе она нужна? – решил поинтересоваться Никита. – Еще чего! – Ладно, до встречи! – Пока! Гошка задумался. Что надо взять с собой? Обязательно фотоаппарат! Врага надо всем знать в лицо! Хотя, конечно, не факт, что им удастся не то что сфотографировать, а просто даже мельком увидеть Ивана Егоровича, но… Короче, фотоаппарат не помешает. Еще на всякий случай он сунул в сумочку перочинный ножик, темные очки и бейсболку. Это если понадобится вдруг изменить внешность. А еще он прихватил все свои сбережения в сумме ста шестидесяти трех рублей. Конечно, тратить их не хотелось бы, но всякое может случиться, и деньги не помешают. – Мама, я ухожу! – предупредил он. – Куда? – рассеянно отозвалась мама. – Гулять, с Никитой! – А? С Никитой? Только не пропадай! – Хорошо, мамочка! И он выбежал из квартиры. Во дворе ему на мгновение стало стыдно перед Ксюшей, но… «Ничего, я ей потом все расскажу, объясню, что там было небезопасно, поэтому мы ее и не взяли…» И он бегом припустился к метро. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ekaterina-vilmont/v-podruchnyh-u-killera/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.