Объективное судейство – миф или реальность?!

С самого первого момента жизни и до самого последнего мгновения смерти мы все сталкиваемся в той или иной мере с оцениванием обществом наших поступков, результатов деятельности, мнений и многого другого.
Социум же принимает вас, если вы соглашаетесь с его оценкой или отвергает, если вы, не загоняете свою личность в рамки общепринятой данности. Вы отвергаете его мораль – он отвергает вас.
На многих изолированность от группы действует отрезвляюще и способствует возвращению в предлагаемые поведенческие границы. Для ограниченного числа бунтарей раскачивание устоев становится самоцелью, что также объединяет их с обществом энергетикой противления. Санитары социума, таким образом, стимулируют его развитие, часто становясь невольными судьями самого социума. На их мнения ориентированы попытки групп выйти на более высокий уровень развития или, напротив, вернуться на более низкий.
И совсем немногие личности мнение большинства игнорируют в силу полной самодостаточности, но мы не о них, а о всеобщей многоликой и многоуровневой оценочной необходимости.
Итак, судейством – вынесением оценок – как ни крути, занимаются субъекты, личности, но при этом, мы хотим иметь обобщенный критерий истинности. Или не хотим?!
Для простоты, откинем меркантильность, и примем, что ожидаемая нами объективность – есть правдивость.
Достижима ли она?!
Рождение. Мальчик – синий бант и пять рублей нянечке; девочка – бант розовый и нянечке трёшка. Кинжал-прялка. Алтарь. И так далее. Социум диктует нормы поведения с едва родившимся младенцем! Простим ему его маленькие капризы, и примем, что даже природа закидывает в мир мужских особей несколько больше, чем особей женского пола, давая некую фору с учетом ролевой значимости – уровень травматизма – полов. Пусть! Мы ж не о ней, родимой, а о нас.
Не будем мы останавливаться на различиях расовых и иже с ними – пусть будет вариант почти идеальный – космополитического пацифизма. Откинем и денежно-материальную заинтересованность, с ней, думаю, ясно даже ребёнку, объективную оценку ожидать не приходится.
Что остается у нас, отбросивших власть, деньги, славу, насыщающих материальную составляющую, где вполне сносно работают разные количественные показатели типа: эффективности производства, курсов валют, табелей о рангах?!
Остаются, вожделенные: духовность, эстетическое восприятие и прочая неощутимая потребность к совершенству.
Искусство – самое простое воплощение в изображении, звучании и т.д. данной потребности гармоничного воздействия.
Кто может объективно оценить значимость для общества произведения искусства?
Первое, что приходит на ум: время – эффект воздействия на максимальное число личностей. Объективно ли время?! Не шибко! Оно оставляет нам то, что уже просеял через себя социум, используя свои собственные инструменты – власть, деньги, славу. Сколько истинно гармоничного остаётся невостребованным при жизни создателей, и обласканным страхом тленности, остающимися? Никто не знает, но в любом случае, страх не самый трезвый оценщик.
Второе – гении, чуткие к несовершенству. Маленький Моцарт плакал, когда слышал фальшивые нотки. Мог ли он стать справедливым судьёй? Похоже, что мог, если бы захотел откинуть ментальность. Захотел бы, имея даже природный дар воздействия на умы и души, если социум не соглашался с его критериями? Принял бы социум оценку гения прочих не дотягивающих до совершенства творений? Сальери… Получается, что социум, закладывая шаблоны восприятия, воспрепятствовал даже самой возможности подобного отсева! Усреднение в угоду спокойствию – вот оценочная шкала группы.
Пример оценки социума достаточно наглядно описан в известном романе И. Ефремова «Час быка»

***


Лидер и гений в одном лице – по сути, Божественное воплощение – Пророк. Как обходится общественность с подобной редкостью? Распятие, неприятие до глухоты, уравнивание до собственно мистичного страхом повторения. Блокирование самой возможности всеми дозволенным, а подчас, и недозволенными средствами. Чем масштабнее наследие, тем большему воздействию подвергается сущность. Пусть даже – Бог, но невозможный, недостижимый, карающий и караемый одновременно, обыгранный ритуальностью, порой до абсурда, но всячески насаждаемый подмененной, адаптированной к условиям среды прозябания властвующей обыденностью. Запротоколированный, размноженный, завуалированный до неузнаваемости.
«Истина где-то рядом». Рядом! С тобой! Со мной! Бери! Постигай! Принимай! НО! Молчи…Общество не хочет и не может принять её в силу неподготовленностьи масс.
Или… оставаясь в тени, донеси ее так, чтобы только устойчивые к влиянию извне личности услышали, сохранили, в идеале дали импульс к дальнейшему развитию, и опосредовано воплотили в гармонию непричастности. Избранность без веерной отдачи – фактически тоже молчание для подавляющего большинства.

«Как ни кинь – всюду клин»

Усредненная посредственность не примет оценку гения. Гений – не сможет и не захочет доверить, свою, истинно объективную, оценку общественности, выходящую за границы шкалы ценностей. Бунтарь-нигилист отвергнет любую объективность вкупе с субъективностью, гонимый за пределы группы природным неприятием всякого. Самодостаточность – пройдет мимо молча, не вынося никаких оценок. Меркантильность, расцветая махровым цветом на благодатной почве занижения легко доступностью, загонит остатки объективности в абсолютный ноль беспринципностью.

А теперь, ответьте мне на давний вопрос: «А судьи кто?», от которых мы ожидаем объективности.
И попробуйте принять простую истину: «Не суди, да не судим будешь».
Просто попробуйте – чуть дальше, чуть глубже, совсем чуть-чуть от себя оттолкнуть привычку обычного понимания!
Что нам остается?
Смириться с невостребованностью обществом всего запредельного и слабой надеждой на то, что последующие поколения окажутся в массе своей более чуткими и отзывчивыми, не имея к этому, как и мы с вами, никаких побудительных причин?! Живя одним днём сегодняшним, принять правила игры и прозябать в упоительном достатке?
Или быть бунтарем-одиночкой, вечно понукаемым, не имеющим даже той малости, что даёт уравниловка, тем самым, рискуя впасть в полнейшую неадекватность?
Пройти мимо, не замечая воцарившегося убожества, или, напротив, гонимого величия?
Или, вспомнив, что «вода камень точит», прислушаться к себе самому, и, наконец, честно и объективно оценить себя и свое собственное совершенство или несостоятельность?
Конечно, каждый решает сам. Решает ежеминутно и ежесекундно, принимает или отвергает ответ совести.
И все мы – каждый из нас – рождает или убивает, суть объективной оценки!
Куда закинут нас качели само-справедливости?
Поживём – увидим!

***