Приятная жертва. Глава VIII. …и смотрю, как белоснежное небо плывёт надо мной…и наслаждаюсь…

Прошло два месяца. Я не скажу, что мне хорошо, но мне уже легче. Я продолжала лечиться от наркозависимости. С каждым днем я чувствовала себя уверенней, я чувствовала себя уверенной в завтрашнем дне, а именно в том, что я смогу завтра обойтись без желания принять дозу. Понемногу болезнь отступала от меня. Мои руки, а точнее вены, начали заживать, заживать от поцелуев лезвия и иглы.
Я начала возвращаться к жизни. Я помню одно утро, когда я проснулась. Тогда в окне я увидела как падали с небес первые снежинки, это было как раз в тот день, когда умерла сестра. Снежинки кружились, словно в танце, и тогда впервые в жизни мне захотелось танцевать. Я стояла молча у окна, закрыла глаза…и…я услышала нашу музыку, я слушала музыку такую теплую, я почувствовала теплоту в сердце, да, я знаю – это Эми положила свою нежную руку мне на сердце. Я наслаждаюсь музыкой, и я знаю: пока я ее слушаю, Эми, сидя на одном из этих белоснежных облаков поет мне песню. И…и вдруг я услышала голос Эми, она сказала: «Смотри!». Я резко открыла глаза, да, да я увидела на улице парня, довольно мне знакомого парня. Это был Стэнли. Тогда мне казалось, что без Эми тут не обошлось – ведь Стэнли поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я не смотря на холод выбежала в ночной рубашке, мне было все равно, я хотела увидеть Стэнли, ведь это единственный человек на земле, за которым я так скучала , и которого я любила.
Вот уже почти год мы живем с ним вместе, нам вместе очень хорошо. Мы вместе прошли курс лечения от наркозависимости, мы вместе поступили учиться в школу искусства: я на художника (я всегда умела красиво рисовать), а Стэнли на дизайнера. Мы вместе изменили образ жизни, и теперь мы вместе выполним свою, достойную миссию, которую нам поручил Бог, и о какой мы еще не знаем,…но я знаю, что она есть.
Часто ко мне во сне приходила Эми, один раз было, что приходил отец. Отец выполнил мое желание – он играл на скрипке, он играл на скрипке нашу мелодию, а Эми под нее пела, но я не могу вспомнить, что именно она пела, видимо так хочет Эми. Еще мне часто снился тот дом, он всегда был мрачным, он будто не хотел, чтобы его забывали, он звал меня, но я туда больше никогда не заходила, и я не знаю, что с ним сейчас. Последний раз я в нем была, когда забирала пианино Эми и скрипку отца, это для меня самое дорогое из моего прошлого. Это было около года назад. Да, кстати, я наконец-то научилась играть на пианино – это так здорово, играть на пианино, и теперь каждый вечер я играю Стэнли много мелодий, но не бывает ни дня, что бы я не играла нашей с Эми любимой мелодии. По поводу мести матери – я думаю, она за все ответит, только не передо мной; нет, я ее не простила, но и проклинать ее я не буду, я не хочу о ней вспоминать. Жалею ли я, что осталась жива? Нет, я не жалею, сестра была права в том, что на земле есть тот человек, который меня очень ждет, да, он действительно есть – Стэнли, он вот-вот должен вернуться...со школы. Я думаю, если я для себя и сделала жертву – остаться жить, то это только сладкая, приятная жертва, жертва для Стэнли, Эми, отца,...для меня, и мы обязательно придем со Стэнли жить к Эми и моему отцу – но на это “всему свое время”.
- Привет, Жаки, я уже вернулся со школы, на улице такое солнце, пойдем к морю?
- Привет, Стэнли! Ты говоришь “солнце”... ну если к морю, тогда пошли!
................................................................................................................................................




“И они ушли, еще долго раздавались их голоса: “...у школе...ты умеешь играть на скрипке, Стэнли, очнись?.....Да........только....дизайнером.....быть”. Так они разговаривали долго, но шум ветра и моря, блеск “солнца” на два часа утаили их разговор и даже я с папой не смогли ни услышать, ни увидеть их, да и, впрочем, зачем? У них ведь все здорово!”
Эми.