Пока пишу я - я живу!

Что я поэт до сей поры никто не знает,
но от поэм моих страдает самиздат,
и те, кто их ошибочно читает,
послать меня куда-нибудь хотят.
Они забыли, что поэта ценят,
когда он в "деревянном пиджаке"
уже не пишет и не дышит, и не бредит,
когда он тих как мышь на чердаке.
Кто-то промолвит, как прольёт елей:
"Невосполнимая, о Господи, утрата –
этот упырь мне должен сто рублей,
и новый жигулёвский генератор!"
От этих мыслей веет холодком
и кровь, как в трубах от мороза, застывает,
но я пишу поэмы пушкинским столпом,
но за поэмы их никто не принимает!
О, снобы! О, сатиры! О, сатрапы!
Поэзия – не вздохи при луне,
поэзия – великие этапы
борьбы с невежеством и пошлостью в стране!
И я один первейший из борцов,
стою, как говорится, на границе,
моё перо и острое словцо
как бы ни вставили мне ниже поясницы.
Все уже спят, а я стучу как дятел
по клавишам, пытаясь вколотить
своё сознание в пустоты белых пятен
всемирной паутины, чтобы жить!