Зеленый ветер 3

Мне хотелось посмотреть на корабль Ахим. Но я не настаивал. Возможно виной тому моя природная деликатность (мне нравится так считать), однако, подозреваю, истинная причина была в другом-- я боялся. Не знаю как это объяснить. Я боялся, что этот удивительный мотылек, залетевший на огни моего маяка, оказавшись на своем корабле, затаскует о родине, близких, и захочет улететь. Раньше я не думал об этом, но вот сейчас, когда она в первый раз захотела вернуться к себе, сердце мое вдруг сжалось в непонятной тоске. Оказалось я привык к ней. Странным образом, к странному существу.
Еще я чувствовал, что решение показать мне корабль не стало для нее легким. Эта девушка обладала невероятными способностями, могла видеть меня насквозь, но не умела скрывать свои эмоции. Совсем. Все ее чувства отображались в ее глазах так же явственно, как в земном небе погода. Солнце, легкие облака, пасмурность или черные тучи... Я помню как в этой вселенной взрывались сверхновые, когда она сердилась, или разливалось бескрайнее лазурное море на милиарды световых лет, когда она радовалась. И как набегала тень, когда она печалилась; как исчезали все звезды в этом космосе, когда я касался вопросов о ее происхождении. Она не хотела говорить на эту тему, я перестал спрашивать. Однако я думал об этом, желал войти в ее мир также сильно, как боялся причинить ей боль. И она конечно все знала. И пригласила меня посмотреть.

Все что угодно ожидал я увидеть внутри: чудеса инженерии, миллионы кнопочек и приборов. Признаюсь, мелькнула даже мысль, что я стану жертвой хитроумного плана зеленых человечков, с целью заманить меня и взять в плен для опытов. Ничего подобного. Я стоял посреди абсолютно пустого помещения. Черно-матовые стены, похожие на сталь, и мягкие, словно резина; черный потолок и пол, расчерченный на квадраты. Увиденное одновременно удивило и разочаровало. Ахим улыбалась.
-- Чаю? -- предложила Ахим.
-- Да, спасибо, -- ответил я растерянно, продолжая разглядывать все вокруг.
Неожидано несколько квадратов пола возле стены стали подниматься, превращаясь в нечто похожее на угловой диван и стол. Мы сели. Несколько секунд Ахим молчала, глядя перед собой, а я пытался угадать где на этом судне камбуз, куда она пойдет, чтобы поставить чайник. Она никуда не пошла. И чайник и печенья волшебным образом выехали из стола. Как оказалось, здесь все было спрятано внутри обшивки и выезжало по требованию. Наверно от пыли спасаются --подумал я тогда. Однако истинное назначение этой комнаты я узнал чуть позже.
-- Вкусно? -- спросила Ахим, когда я отпил ее чая и зажувал печеньем.
-- Да, спасибо.
Вкус был необычный, но действительно приятный.
-- Сама пекла?-- Я пытался шутить, избегая других вопросов.
-- Нет, трансформатор.
-- Наверно ты хотела сказать репликатор, эта та машина, что делала нам еду .
-- Да, это все делает корабль.
-- Кровать тоже из пола вылазит? -- Опять сострил я (я всегда в ударе когда волнуюсь).
-- Да, -- небрежно ответила она, -- что бы летать.
-- Летать?
-- Да, быстро летать.
-- Ааа, -- врубился я, -- противоперегрузочная капсула.
-- Да, противопере.., -- попробовала она повторить. Заулыбалась.
Я взял еще печенье. У меня было много вопросов, но я не торопился. Пусть сама открывает секреты.
И один она открыла.
-- Я хочу тебе показать, -- сказала Ахим.
-- Покажи. -- Неожиданно быстро ответил я, и смутившись добавил: а что?
-- Корабль сделать.., -- она искала слово, -- картину. Что ты хочешь?
-- Картину?
-- Да, красивое место. Где ты хочешь сейчас быть?
Я пытался понять ее. Открыл рот, что бы задать вопрос, но она опередила меня.
-- Я знаю где ты хочешь, --радостно воскликнула Ахим, -- я покажу. Корабль покажет. Это мысли. Не надо боятся.
То, что произошло потом было настоящим чудом. Окружающий мир изменился. Исчезли черные стены, пол, изчез потолок. Вместо него над головой разлилось ясное голубое небо. Мы больше не находились на корабле, мы сидели посреди поля и зеленая трава окружала нас. Черные, угловатые сиденья из «резиностали» превратились в красивые деревянные скамейки. Воздух был наполнен солнцем, пением птиц, я почувствовал запахи луговых пряностей и цветов. Мне приходилось видеть и современное супер Д изображение, и самого высокого качества голограмму, и все равно я распознавал мельчайшие несоответствия и видел разницу. Но это была реальность, самая настоящая. И мозг принял ее без сомнений. Слева простирались зеленые холмы, с островками рощиц, волнами поднимаясь и падая до самого горизонта; справа, окруженные лесом -- озеро.
Ахим никуда не делась, она сидела рядом.
-- Что это, Ахим? -- прошептал я.
-- Где ты хотел, -- ответила она.
-- Это твоя планета?
-- Нет.
Мне захотелось обернутся и посмотреть что позади меня, и этот миг я уже все понял. Неужели там..? Да, возле озера, у самой кромки воды стоял небольшой домик. Именно такой, каким я видел его в своих мечтах: плетеный забор, увитый зеленью, красная кирпичная труба на крыше, утверждающая, что в доме имеется теплая печка; и деревянный настил над водой, где можно ловить рыбу по утрам. Я никогда особо не думал над деталями, рисуя в воображении лишь некий образ красивого места, где есть покой и молчаливая радость. Глупые мечты греют душу, но вовсе не обязаны сбываться. Но этот мир был идеален. Лучше я бы сам не смог выдумать -- так, по моему говорится. И понял я это не умом, а сердцем. Или подсознанием -- как угодно.
-- Тебе нравится? -- спросила Ахим.
-- Очень. Это невероятно.
-- Я рада.
-- Ахим, а где мы, на земле?
Она засмеялась.
-- Нет, мы на корабле.
Поддаваясь неудержимому желанию я протянул руку и коснулся травы. Нежная и жесткая одновременно, она была на сто процентов настоящей. Я встал и сторожно сделал шаг. Один, и еще один. Трава зашелестела под ногами.
Внезапно все исчезло. Я стоял посредине черной и пустой комнаты.
-- Ахим, что случилось?
-- Они нашли меня.
-- Кто?
-- Они.
-- Кто они, Ахим?
Я подошел и взял ее за руку. Зеленые до черноты глаза. Никогда еще мне не приходилось видеть Ахим такой напуганой.
-- Мне надо улетать, они скоро будут здесь.
-- Да что случилось, Ахим?
-- Ты должен уходить к себе, -- сказала она вместо ответа.
-- Да почему?
-- Это опасно.
-- Я не уйду, Ахим. Расскажи мне все.
-- Теперь нет времени, я буду быстро лететь, что бы они не нашли.
-- Тогда я полечу с тобой.
В ее распахнутых по-детски глазал стало чуть светлей. Чуть-чуть.
-- Я не могу остаться, -- произнесла она. -- А если ты лететь со мной, то не известно, что ты вернутся. Я знаю, ты хотел много узнать, но теперь нет время. Если все хорошо, я вернусь потом.
-- Когда?
-- Я не знаю.
Основательно обдумывать положение было некогда. Бросить станцию означало разорвать контракт, не получить деньги. Более того, компания может наложить огромный штраф. Маяк останется без присмотра и неизвестно как долго автоматика будет работать исправно, пока не пришлют другого смотрителя. Я должен остаться. Так убеждал здравый смысл. Или я окончательно погублю все свои планы на эту жизнь.
Познее я спрашивал себя: поступил бы я иначе в тот момент? Ответ --нет. В чем причина? Знакомство с Ахим, увиденное на карабле, предчувствие увидеть еще большие чудеса и постичь неведанные тайны? Или просто не хотел расставаться с ней? Ответ -- не знаю. Не знаю точно. Неведомые силы, которые влекут нас к очередному водовороту судьбы и толкают в него, человеку неизвесты. Даже Ахим не знает разгадки этой тайны в полном объеме.

У нее была только одна противоперегрузочная капсула. Кровать, как я назвал ее. Причем очень небольшая кровать. Роль матраца выполняла странная, молочного цвета субстанция, похожая на силикон, мерзковатая на вид, но удивительно нежная. Именно так я могу охарактеризовать эту массу, которая не только мягко обволакивала тело, но откликалась на движение, бережно помогая. Мы полуплавали в ней. Ахим лежала ко мне спиной и я обнимал ее. Об этом неудобстве, как она сказала, о том, что только таким образом мы сможем поместится вдвоем, Ахим сообщила мне когда я, уже полный решимости лететь вместе с ней должен был «сходить» на станцию забрать нужные вещи и дать команды автоматике. Видимо указывая на это обстоятельство она хотела дать мне возможность еще раз все взвесить и, может быть, передумать. Я не передумал.

Момент старта я не особо заметил. Ни тряски, ни перегрузок. Только гул от работающих двигателей. Ахим не сказала сколько нам лететь и куда. Первое она точно не ведала сама, а название второго мне не дало бы ничего. Я уже согласился прыгнуть в неизвесность, так чего уж теперь. Часто, когда больше нечего терять, страх проходит. А те крохи, что еще остались в моем сердце и разуме, компенсировались близостью Ахим и нашими разговорами. И она мне многое рассказала.