Любовь

А когда обожжешься, и кожей душа слетит,
Не печалься, не бойся, о помощи не проси.
Этот чёрный лоскут подними, соскреби с земли,
И погладь, и разгладь, улыбнись, да и отомри,
Как ты в детстве делала, выгнанная взашей,
В косяки дверные пряча свои огни...
И заплатку себе нашей
На жилетку любимую, старую, на карман.
Руку сунешь и вспомнишь - не в теле теперь, а там..
Как пойдёшь направо, беспечно слезу роняй,
А налево и вовсе не стоит ходить уже,
Только прямо, вверх, за ворота, за самый край,
А упрешься в стену - круши ее и ломай,
И не вздумай сюда позвать своих сторожей.
А когда ты закончишься, снова лишившись сил,
Все равно молчи, рычи, беги, не проси,
И как в детстве, глубже забейся в свою нору,
И спроси себя еле слышно: я отомру?
И ответь себе, неподвижной, что было, да,
Как струилась с неба, лила на тебя вода,
Накрывала с макушкой, тянула едва-едва,
Но выныривала, дышала. Да, как могла.
Нахлебаешься - вдох и выдох.
Нарисуешь криво барашка себе сама,
И появятся горы, лес, море и трава,
И по краю нежность, отчество и молва,
А потом - как уж выйдет.
Говоришь, говоришь, и заспанная тишина,
Будто в горле и лёгких рассыпан мешок пшена,
Никакие ржавые тесные жернова не раскрошат, как ни дави!
Отомрешь? Ну, хотя бы на прежние раз-два-три?
Говори, говори, говори, говори..
Там, в далёком " было " огромный фонарный свет,
Подоконник, которого больше в квартире нет,
И невкусный завтрак, ничейный чужой обед,
И ладошка, в которой тесно гора конфет,
Ото всех тайком, а бывало порой, что нет,
Нагло взятых, без всяких но. Да, тебе навстречу.
Ешь и таешь, и смотришь вверх, не благодари,
Только просто на крик отзовись у себя внутри.
Отомри!
Отомрешь мгновенно, и станет легче.
Через годы накрасишь ногти, ресницы, рот,
Через веки поймаешь солнце, и все придёт.
С первым снегом, чужим проспектом, цветком зари
Вдруг услышишь
Выстрелом, криком, молчаньем и
Этот голос детский
Вечной твоей любви:
Отомри, любимая, отомри!
Ну, живи, воспари, дыши!
.. и задышишь.