Расследование ведут Ежики. 8

Что бы делала главная героиня в детективном фильме, что бы найти улики против обвинения, в защиту своего дорогого человека? Правильно, не сидела бы дома, и не ждала не понятно чего. Лиза еще раз взглянула на себя в зеркале, и оставшись довольна, убрала в карман джинсового комбинезона блокнот и ручку. До похода к Мише в больницу четыре часа, родители на работе, а сидеть дома одной уже стало не выносимо. К тому же, вчера посетив то самое кафе, предложенное Толиком, Лиза еще раз убедилась в том, что кроме нее, никто брату не поможет. На том собрании и вправду было только шестеро человек, не считая ее саму. Трое девушек и трое парней. У всех у них маньяк забрал братьев, все они искали правду. В их распоряжении оказались материалы допросов и записи по делам следствия, у одного из погибших мальчиков старший двоюродный брат оказался следователем прокуратуры. И он был как никто иной заинтересован в распутывании этого страшного дела. Лиза, правда, половину не поняла, но уяснила одно, что после первых поданных заявлений в полицию, органы власти остались слепы. И не искали преступника. Конечно, можно было предположить, что маньяк всегда скрывал лицо под маской, и убивал своих свидетелей, но после того, как остался первый свидетель и второй, дело не сдвинулось с мертвой точки. А затем была ночь, в которой убили самого маньяка. И искать стало некого. Сейчас, все те, кто сидел в кафе, хотят добиться того, что бы прокуратура разобралась в деле о халатности в работе полиции. Лиза же хотела доказать, что ее брат просто жертва, а никак не убийца. Так что, копии его допроса, и непосредственные материалы по его делу, как и копии остальных документов, девочка унесла к себе домой, где спрятала от родителей. На утро у нее уже появилась импровизированная доска для записей, повешенная на стену. Когда-то давно, их папа соорудил доску для того, что бы дети могли запоминать буквы и цифры, сейчас же, на нем висели заметки из газет, а так же выстроенный график по датам нападений. Лиза и не знала, что будет так интересно всем этим заниматься. Она пол ночи просидела на полу, выписывая даты и имена. Она такое видела в каком-то сериале, и так реально было проще увидеть полную картину происходящего. Утром , не выспавшаяся, она все время зевала, и едва ли не клевала носом, но в школу пошла. Толик обещал сегодня прислать ей по почте данные о маньяке, а до того, Лиза решила изучить свой собственный этаж и подъезд.
Лиза никогда не думала, что свой же собственный этаж станет ей противен, и даже страшен. Теперь, когда она выходила из шахты лифта, каждый раз поворачивала голову в ту сторону, где, по словам полиции все и случилось. Всего-то несколько шагов. Шесть, если уж быть точными. Шесть шагов отделяло ее брата от спасения. Много или мало? В тот вечер она сидела в своей комнате, играя в компьютере в какую-то игру. Мама и отец что-то обсуждали на кухне. Вечер, как вечер, ничего примечательного.
Лиза вышла в подъезд. С глухим хлопком входная дверь закрылась, отрезая девочку от дома. Их дом был построен когда им с Мишей было по лет пять-шесть. Они въезжали в него всей семьей, и было весело обедать и ужинать, сидя на полу, а вместо стола лежала газетка. Подъезд стандартный, по четыре квартиры на каждом этаже. Лестницы практически винтовая, и лифт. И если прислушаться, то можно с легкостью услышать у кого и на каком канале работает телевизор или играет музыка. Сейчас, днем, подъезд не выглядел таким уж пугающим. А вот вечером, до сих пор, даже не смотря на все то, что случилось, лампочку на этаже так и не вкрутили. Лиза сделала пару шагов в сторону, смотря себе под ноги. Кровь и любые следы уже давно стерли, вымыв подъезд, но имея живую фантазию, она легко могла все представить. На шестом шаге девочка остановилась, замерла, опуская плечи. Повертела головой. До квартиры параллельно их собственной всего то надо, что руку протянуть. До соседней практически так же. Так почему никто не вышел? Не слышали? Или дома никого не было? На площадке чисто, убирались совсем недавно, после того, как полиция тут всюду полазила. И так, вплоть, до второго этажа. Ни зацепок, ни идей. Лишь смутное ощущение чего-то не правильного. Что-то все же было не так. Нет, не из-за случившегося. И не из-за трупа, нашедшегося в подъезде. Просто, если судить по записям, то его ударили первый раз, по предположениям полиции, на седьмом этаже. Типа, Миша побежал вниз, тот бросился следом, схватил, развернул на себя. И Миша ударил. Хорошо, допустим. Затем он вырвался из рук маньяка, и убежал домой. А тот, спустился на второй этаж и помер от кровопотери. А, точно. По протоколу патологоанатома, нанесенных ударов было восемь. Все в живот и один в лицо нападавшего. То есть, Миша бил, а тот не сопротивлялся, а затем спокойненько спустился вниз? Но ее брат сказал, что этого не делал, и что побежал сразу домой, как только вырвался из рук. Лиза закрыла глаза. Тяжело выдохнула, расслабилась. Вот ее брат прижат к чужой груди, чужими руками. Вот он отчаянно завет кого-то идущего снизу, вытянув шею. Замешательство, возможно, испуг. И Миша спрыгивает на пол. А потом? Ему проще было просто бежать и не оборачиваться, нежели останавливаться и бить. Неужели не понятно. Просто у прокуратуры больше нет кандидата на роль убийцы, куда проще обвинить во всем запуганного мальчика. А Лиза знает, что Миша боится. Она уже была у него в больнице. И видела осунувшееся лицо брата, и круги под глазами, и тусклый взгляд. Видела, как он неуклюже передвигается по палате, порой морщась от дискомфорта в теле. С какой тоской он смотрит в окно, рассматривая весенний пейзаж.
- Лиза, приветик, как дела? Чем занимаешься? – Звонок от Толика застал Ежову врасплох. Она на столько задумалась, что поставленный на звонок рингтон, заставил девочку вздрогнуть.
- Я? А, да. Я? Да, ничем таким, особенным. – Лиза осмотрелась по сторонам. Если бы ее кто-нибудь увидел, подумал бы, что она спятила. Ежова уже минут пять, как смотрела в стену. Окружающий мир уже был не важен, она практически смогла понять, что ее так беспокоит, но тут раздался звонок телефона.
- Какие планы на вечер? – Голос Толика бодрый, и даже немного веселый. Лиза мысленно улыбнулась в ответ.
- Не знаю. Вначале нужно к Мише сходить.
- Его долго еще мурыжить будут в больнице?
- С месяц. Так врач сказал. – Пожала плечами девочка.
- А суд когда?
- Через пару недель, вроде как.
- Бедный. Всех собак на него спустили.
- Ага.
- Так, а чего я звоню то? – Молчание. – А, точно. Тебе еще нужны адрес и фотографии того типа?
- Да. Нужны.
- Отлично. Тогда я тебе их в личку и скину.
- Спасибо.
- Слушай, мы завтра опять все встречаемся. Придешь?
- Наверное, да.
- Отлично, тогда я тебя жду.
Вроде бы ничего сказано не было, а Лиза чувствовала себя окрыленной. И щеки порозовели, и сердце в груди забилось чаще. Толик был симпатичным, даже, красивым парнем. Да, в школе все обзавидуются, если узнают, что она дружит с восемнадцатилетним. В обще, за последние дни в ее жизни много чего поменялось. Лиза не успевала порой даже реагировать. Особенно ей нравилось быть в курсе всех событий города. Она знала больше, чем все ее одноклассники, которые судачили впустую о маньяке, даже больше учителей. И теперь она знала, где жил маньяк. Вокруг нее постоянно что-то происходило, постоянно что-то обсуждалось. Город, который ей казался тихим и мирным, разом превратился в клоаку монстров, где каждый второй мог убить. Тепличные дети Ежовых столкнулись с самым отвратительным проявлением жизни, и Лиза не хотела этого повторения. Она всегда считала, что их город не такой, как все другие. Да, тут порой можно было встретить бомжей или нищих – попрошаек. Да, порой тут грабили, и иногда обчищали квартиры. Но, она никогда не задумывалась над тем, что в этом городе могут еще и убивать. Как оказалось, могут, и еще и не такое. Так что, получив адрес, она не сомневаясь, направилась туда. Всего пару кварталов, три микрорайона, и пять улиц. Ежова поняла, что устала, лишь тогда, когда добралась до того дома. Ноги гудели, а голова, до того полная идей и догадок, стала ватной и тяжелой. Дом, как дом, сквер, как сквер. Во дворе играют дети, молодые мамы прогуливаются с колясками. По обочинам машины, где-то выбивают пыль из ковра. Обычная кирпичная пятиэтажка на шесть подъездов. А чего она хотела увидеть? Избушку на курьих ножках, или пещеру? Логово зверя? Лиза не знала, но уж точно не обычный городской пейзаж. Все тут было на столько привычно-нормальным, что Лиза раз пять перепроверила присланный адрес. Вошла в нужный подъезд, зашла на третий этаж, и повернулась к квартире. Вся дверь была исписана ругательствами и проклятиями, а еще облита чем-то и испачкана. Лизе показалось, что это говно. Люди, все те, кто смог разузнать правду о маньяке, все приходили сюда, и писали гадости семье. Скорее всего, и не по разу. Так что, постучать, как планировала ранее, она не смогла. Она сюда шла зачем? Затем, что бы посмотреть где жил тот человек. Посмотрела? Теперь можно и назад.
- Извини, ты к Маше? – дверь открылась внезапно, и застала Лизу за тем, что она уже поворачивалась к выходу. На пороге застыла женщина. Растрепанные волосы, тусклые глаза, осунувшееся лицо, руки беспрерывно вытирают сами себя об подол фартука. – Ее не дома.
Видимо, это жена. А еще у них есть дочь. И зовут ее Маша. Лиза кивнула, постаравшись улыбнуться.
- Она в магазин пошла. Можешь подождать ее на улице. – И дверь закрылась. Она даже не взглянула на испорченную поверхность. Видимо уже не первые надписи такого рода.
Остальное время Лиза провела на лавочке в ожидании не понятно чего. Просто ноги не шли. И зачем сюда пошла? Чего тут искала? Правды? Того, что та замученная и уставшая женщина расскажет ей правду, что случилось в ту ночь? Скорее всего, она сама не в курсе. И такая же пострадавшая, как и все другие. А если учесть тот факт, что зная частично правду, в классе Лизы во всю шутят и издеваются над Мишей, передразнивая порой и ее саму, то каково той самой Маше? Почему нет такого закона, что бы защищал невиновных? И почему все так запутанно и не правильно?
К Мише в больницу Лиза пришла уже ближе к закрытию для посещения больных. Заскочив домой, и, переодевшись, она успела на карте города обвести кружком все дома пострадавших, и выделила красным дом маньяка. Как оказалось, его дом находился довольно далеко от того места, где он промышлял. И не лень ему было так много шагать? А еще выслеживать и ловить? И, что, получается, жена ничего не знала? Или на работе он никогда не был? Это же надо специально выходить из дома, и каждый день проводить уйму времени, что бы отловить нужного человека. А затем спокойно идти домой? Это же тебе ни за хлебом в магазин сходить. Лиза бы так и топталась на месте, если бы случайно не наткнулась на недавно прочитанный, но от чего-то забытый, протокол допроса некого Н, который утверждал, что М- маньяк, приходится ему братом, и что в тот вечер он ждал его на семейный ужин. А после нашел того с ножевыми ранами, и умершего на втором этаже их подъезда.
- Миша! – Брат был пойман за занятием хождения по палате. С абсолютно сосредоточенным взглядом на бледном лице.
Миша повернулся, посмотрел на сестру, и отвернулся, продолжив свое занятие. Ну, понятное дело, обиделся, что Лиза так долго. Обещала сразу после обеда, а пришла к пяти часам вечера.
- Ой, ну и вредный же ты, а? Подумаешь, я всего-то на пару часов опоздала. Как будто ты тут без меня скучал?
На этот раз Миша окончательно остановился и опять посмотрел на Лизу. На миг в его глазах мелькнуло что-то такое, что Ежова не смогла понять, какое-то смятение, или же испуг, но ей уже было все равно, она бросилась на парня, сжимая его плечи своими тонкими руками. Это же ее Миша, ее близнец. Они – одно целое. Редкий экземпляр, однояйцовые, разнополые близнецы.
- Ну, не дуйся, Михась. Ты же не станешь дуться на свою маленькую сестренку? – Она даже сделала умильные глазки, и надула губки. Но Миша уже оттаял, и теплые руки обняли ее спину прижав к себе. – Слушай, я тебе сейчас такое расскажу, ты не поверишь.
Сразу забылось и то, что она уже видела такое выражение лица у брата. Неуверенность, смешанная с испугом, когда он на кого-то смотрел. Как будто он постоянно пытается вспомнить что-то, но у него не получается. Это выражение проявилось на второй день, когда его перевели в терапию. Мама один раз проговорилась, что пока сама не позвала Мишу, он бы так и прошел мимо, совершенно не обратив на нее внимания.