Босые...

Сидел расхристанный и босый…
В окно влетали и жужжали осы…
Остановился ветер… Ночь… Тревожно…
Простыл… Горю… И нос заложен…
Подумал:
- Бред!..
Перевернул портрет
Лицом к стене…
Придвинул шкаф… Стилет
Вдел в ножны…
С портняжной тумбы снял корсет…
Забытый ею…
Лайка... Кожа
Ещё хранила запах рук и благовоний…
Подумал:
- Всё!.. Довольно!..
Поднялся… Вытащил стилет…
Тот шевелился и искрился жалом…
Рука дрожала…
Подумал:
- Погасить ли свет?..
Разделся… Вышел в сад…
Встал к стенке…
Мёрз…
Вернулся… Полежал в постели.
Открыл альбом…
Рисунок ног…
Её…
Ловил волнение в дрожании…
Изгиб изящный… Обожание…
Смущённый грифель «кохинора»,
С ним приближение… до упора
К её стопе открытым ртом…
Затрещина!.. Обида!.. Ссора!..
Ну а потом…
Дождь… Встал остыть под водосток…
Случайно видел… Слышал стоны…
Дрожали, как в рисунке, стопы…
Мэтр… Вспоминать уже не мог…
Протёр стилет…
Вошёл в санблок…
Лёг в ванну... Всыпал хвою…
Наполнил тёплою водою…
Согрелся… Замер…
Не смотреть!..
Я выключаю свет…
Теперь успеть не испугаться...
Не хочет слушаться стилет!..
- Сегодня… мне… 17 лет…
А завтра… было б… 18…
…Мэтр говорил:
- По чреслам взрослый…
Разул… и посадил к ней вниз…
…Я из альбома выдрал лист,
Где я был босый…
…Бежали в росах…
Она догнала… Подрались!..
Сомкнулись чреслами… Боль!.. Близь!..
Проклятья оскорблённой женщины…
Спазм совести… Страх оглашения...
...Вода плескалась… Остывала мысль…
Стилет полз, прожигая простынь…
В окно влетали и жужжали осы…
…Вошла босая, сеявши ботики,
Она уже была не против…
Тянулся по паркету след –
И до неё… дополз… стилет…
Сам захлебнулся в боли –
Он ревновал обоих,
Он им чинил карандаши
И ожиданьем… жил…
…Втроём лежали босые…
Садились осы…