Только шрам зазмеился над бровью... Пуля, к счастью, прошла стороной. Вот мы чокнулись.Как "за здоровье", Ну а пьем, ровно "за упокой"... И глаза... Как врата в неизбежность, Темноликой тревоги полны. Не могли мы, пойми, свою нежность Растерять на дорогах войны. Были, были седые туманы, Их под Курском распел соловей. Над войной солнце тоже вставало

глухонемые и недетдомовские

| | Категория: Проза
Глухонемые и недетдомовские
В марте Таня, вслед за другими детдомовцами, угодила в дизбарак. Палочка зонне, дизентерийная, тоже высеялась.
В палате все детдомовские девчонки, и вдруг положили Марину, глухонемую – ей места не хватило в палате со своими. Тоже 3-ий класс, но на год старше.
У глухонемых школа, белокаменная, в монастыре. А по четвергам они тоже, как и детдомовские, ходили в кино – на 17.00. Их ряды впереди, чтоб лучше им видеть. И воспитатели их, что-то им рассказывали на пальцах. Может быть, кино? Детдомовским младшим объясняли, почему если не слышат, то и говорить не могут – горло грубеет. (Ещё, конечно, что глухонемые – не совсем государственные: на каникулы уезжают по своим домам.) Детдомовские даже перенимали некоторые знаки – интересно.
Марина – и красивая, и отличница, говорят, в своей школе, но сидит на кровати, как застылая. Любка Сидоркова рыпается к ней с запиской, чтоб разговаривать по письменному. Нет, – мотает головой, улыбается круглой как буква «о» улыбкой и взгляд переводит с одной девчонки на другую. Ей лицо, губы ей надо увидеть, чтоб понять, о чём говорят.
А когда родственники (проведать) подошли к окну, ожила. Матери и отцу руками показывает – они отвечают руками и голосом, но губы чётче выставляют. Детдомовские во все глаза уставились, как в кино.
Вдруг – на прощанье – Марина: мыахма! пха-хпа!
Умеет говорить! Глухонемая, а говорит! Мыахма – значит, мама, а пха-хпа – папа значит у неё.
Девчонки спорят, у кого похожей получается, хрипят. Любка Сидоркова подсаживается к Марине на кровать, обхватывает шею и уговаривает её ещё показать, пишет на обрывке: мама, папа. Марина старается: мыахма! пха-хпа! На красивом лице всё же растерянность, как будто поскользнулась на ровном и упала. Взгляд переводит с одной девчонки на другую – по быстрым губам уловить. Таня всматривается в её тонкую шею, где горло внутри грубое.
Заходит медсестра, шугает Любку с чужой кровати. Прикрикивает, чтоб не издевались над несчастной… тем более, что сами-то невесть как и кто... Тут осекается, будто прикусила язык.
Вот уж нет! У детдомовских хоть нет родни, но ведь не глухонемые. У них гибкие струнки в горле и чуткие мембраны в ушах. И они ещё больше государственные, чем глухонемые. Не невесть кто!
… А когда Таня из детдомовских девчонок осталась одна – перевели в другую палату. Где Ира Вересова, тётя Лена Вересова и Александра Николаевна из городской библиотеки. Тётя Лена недовольна. Не велит дочке, чтоб к детдомовской, пресекает. И Таню взглядом, холодным острым, отрубает. Ира, скособочившись, зыркает с любопытством. Александра Николаевна изредка робко встревает в срединное пространство палаты, что дети ничем не виноваты и, по её, так все одинаковые.
Таня, когда можно, уходит в коридор. Там и Серёжка Чугунов, из средних мальчишек, 5 класс. Других детдомовских не осталось, и медсёстры успокоились – не гоняют, если смирно вести.
Серёжка Чугунов из другого дошкольника, и в этом детдоме шефами у них другие мальчишки были, выбыли многие. Над ним не издевались никогда, как над некоторыми, потому что он и бокс и футбол хорошо. И показывает сейчас Тане финты ногами. Конечно, без мяча. А насчёт хорошо учиться? То у мальчишек хуже, если посчитают кого воображалой и подхалимом…
На тихом часе Таня смотрит в потолок – белёный. И в дошкольнике были везде такие потолки, и в детдоме. Белёные потолки – скучные, никакое не небо. И мухи – как взгляды взрослых и их, недетдомовских, детей. То просеменят по тебе, то отлипнут.
Тане думается опять, что у девчонок всё-таки в воображалы не по учёбе записывают, а по-другому. Думается, что она, наверно, когда будет средняя и старшая, то сможет даже единоличницей стать, и ничего. Не хочется ей ни в какие главные.
…Когда Серёжку Чугунова выписывали, он принёс Тане сахарный песок, большую – больше головы – банку, почти целую. Наверняка, не один столько накопил с той порции (полстакана), что ставили медсёстры утром каждому на тумбочку. Таня – отнекиваться. И вдруг ведь спросят с него. Серёжка отмахнулся: ха, отбрехнусь, что медсестра конфисковала.
С сахарным песком, добавив его в молоко, делали детдомовские младшие и средние самодельное мороженое. Замораживали в снегу в дальнем углу двора.
Вересовы тоже копили сахарный песок – больничный, с особым запахом. И когда Таня внесла банку в палату, тётя Лена вцепилась в неё взглядом, а Ира, взглядом в банку стрельнув, уставила на мать округлившиеся глаза. И потом Таня услышала случайно, как тётя Лена высверливала Александре Николаевне, что детдомовские на всём готовом, забот не знают, а они со своими детьми вынуждены в очереди стоять целые часы, и даже ночами. И самых маленьких держать, так как дают каждому в руки. А библиотекарь заступилась, что зато детдомовских выставят лет в пятнадцать в ФЗО и пусть как хотят. Осеклись, когда вошла Таня. Она легла на кровать и стала смотреть в потолок – изучать трещины.
– Вересовы, наверно, хотят сахарный песок, который отдал Серёжка Чугунов? – подумалось.
Таня не могла понять, правильно она догадалась или нет. Взрослых и в дошкольнике, и в детдоме было мало. Одни отвечали за детдомовских, государственных – получали получку. Другие не отвечали, а работали на разных работах – тоже за получку. Как-то повар, тётя Тамара, попросила Таню, дежурившую по кухне, принести пяток щепочек для растопки плиты. А когда Таня принесла таких, что меньше её ладони, тётя Тамара сбросила их пренебрежительно в мусор, сама сбегала за какими нужно. Таню, неумеху нерасторопную, ругнуть нельзя, а только с взрослой своей высоты колким взглядом пригвоздить.
– Если Вересовым надо Сережкин сахарный песок, то и оставлю, – решила она. – И пусть не думают, что из-за детдомовских у них очереди.
Так и оставила. Посмеялись над ней девчонки, что не накопила нисколько сахарного песка – без мороженого сиди. А за Серёжку Чугунова, ясно, теперь всегда болела – на футболе лучший нападающий.

Сказали спасибо (2): pryadun-ludmila, Анна Читари
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.
    • 93
     (голосов: 3)
  •  Просмотров: 459 | Напечатать | Комментарии: 3
       
2 июня 2013 18:04 Алла Смолина
\avatar
Группа: Дебютанты
Регистрация: 9.03.2012
Публикаций: 68
Комментариев: 131
Отблагодарили:5
Спасибо. Это рассказы из серии "В детдоме".
       
2 июня 2013 06:53 pryadun-ludmila
avatar
Группа: Авторы
Регистрация: 25.07.2012
Публикаций: 2784
Комментариев: 6100
Отблагодарили:9330
Очень трогательная история... В наше время живя в детдоме, трудно сохранить в душе любовь и тепло к окружающим тебя людям... grin

Спасибо! yes Грустно стало.
       
1 июня 2013 21:33 Дарья Светлая
avatar
Группа: Дебютанты
Регистрация: 30.11.2012
Публикаций: 0
Комментариев: 125
Отблагодарили:0
Понравилось. Зацепило. По стилистике лично мне напомнило Астафьева. Как я поняла, это отрывок или набросок большего произведения?
Информация
alert
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии в данной новости.
Наш литературный журнал Лучшее место для размещения своих произведений молодыми авторами, поэтами; для реализации своих творческих идей и для того, чтобы ваши произведения стали популярными и читаемыми. Если вы, неизвестный современный поэт или заинтересованный читатель - Вас ждёт наш литературный журнал.