ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ (продолжение; А-4; стр. 2)

И тут престарелый пассажир поведал такую сказку:

«Итак, в одном месте на земле под солнцем стоял удивительный и прекрасный, славный город, который тамошние поэты называли маленькой Швейцарией. Город тот был богат своей городской стеной, дворцами и жилыми зданиями. Он гордился красивыми аккуратными улицами, широкими площадями, тенистыми скверами и прохладными фонтанами. Каждый житель вёл себя соответственно поставленной цели, вполне единолично разумно и практически индивидуально полезно. Всякий принимал целесообразные решения и, соответственно тому, совершал целесообразные поступки. Соотносился с другими, если находил это должным, необходимым и своевременным. Уважал тех, кто, по личному мнению, был достоин его уважения. Общался лишь в том случае, если общение сулило выгоду. Было достойно времени, сил, мыслей и слов.

Словом, это были глубоко целесообразные люди.

Ничего удивительно в том не было, что никто не встал на защиту путешественников, идущих к городу, когда в его окрестностях появилось чудовище. Оно стало бесследно пожирать одиноких путников и отдельные группы людей, и никому в городе до этого не было дела. Любой правомерно и целесообразно считал своим долгом заниматься тем, чем занимался год или десять лет назад, а своё видимое безразличие оправдывал очень важными, неотложными и срочными проблемами, промедление которых равносильно скорой и неминучей смерти. А что касается людоедства, то путешественникам следовало бы самим позаботиться о себе - сидеть дома и не шататься по чужим городам и странам. Тогда бы чудовище никого бы не ело – само бы умерло «с голодухи», и всё было бы спокойно. Так нет, чёрт их дёрнул тащиться в такую даль неизвестно зачем! Вот и поплатились за своё вольнодумство. Сами виноваты в том, что их съели. Их же никто не просит пускаться в столь опасное и рискованное путешествие. То же, нашлись экстремалы!

Если чудовище поедало кого-нибудь из горожан, то семьи погибших и их родственники, друзья, знакомые и просто посторонние люди ни минуты о том не печалились, будто ничего и не случилось. Ведь это было не с ними. А тех бедолаг, съеденных чудовищем, никто не просил покидать пределов города. Не было же никакой крайней необходимости оставлять насиженный и привычный уют и обустроенный, давно налаженный быт. Зачем вторгаться в большой мир и узнавать, что помимо тебя и твоего города есть другие люди и города? Куда спокойней сидеть в скорлупе собственных узколобых представлений, считать себя «сосредоточием вселенной», а значит, быть в безопасности. Только ты сам в центре своего личностного микрокосмоса можешь быть какой-либо значимой и выпуклой величиной, что делает тебя уважаемым и авторитетным в чужих глазах.

Так вот, в этом блестящем городе всё же была одна грязная улица, где в полуразваленном доме жила очень старая, старая, старая женщина. Она была такой старой, что все забыли об её существовании. Более того, пятьдесят лет из своих прожитых ста двадцати она неподвижно провела в постели. За ней все эти последние годы ухаживала другая пожилая женщина, немая, которую старуха приютила, когда той было только десять лет. Само собой разумеется, что и об этом человеке никто не думал и не подозревал о ней во всём большом и богатом городе.

Немую никто не видел и не замечал, когда она выходила на улицу и шла на рынок. А там торговцы видели только деньги, которые появлялись, шуршали, звенели и исчезали сами собой. Люди давно привыкли к такому обстоятельству и заученно, не задумываясь, давали на деньги то и столько, как это повелось уж много-много лет тому назад. Даже уличные собаки и коты натыкались на неё, будто сослепу, когда немая возвращалась в своё убогое жилище.



(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)