Давайте танцевать от Оперного, или...

Г Л А В А 11


Внедрялся Иннокентий Ферапонтович тяжело. Ежели б не добротная «легенда», выдуманная отцом, и не качественные документы, нарисованные полуслепым поляком- эмигрантом- он бы «засыпался» в первые же дни. Менталитет здешнего люда оказался непривычен и необычен с точки зрения Г. Лански. И надо было переучивать русский язык. Опять же, выручила «легенда», согласно которой он тринадцать лет работал энтомологом в эвенской лесотундре, где за это время почти не встречал людей, отвык от всякой лексики и стал застенчивым и молчаливым. Люди с пониманием относились к таким выкрутасам чужой судьбы, жалели Кешу и старались помочь, кто чем мог: случайный сосед по столику в пивной устроил его в ПО «Полёт» инженером; встречающиеся периодически женщины втихомолку плакали и голУбили; старушка из квартиры напротив одаривала варёными яичками и сплетнями.
Снятая сразу на три года полуторка (это тоже было новое слово для Иннокентия, так как более в России нигде однокомнатную квартиру так не величают) постепенно обустроилась.
Периодически отчитывался перед отцом, отсылая телеграммы:
«Обустроилась. Хавронья»
«Устроилась на работу. Хавронья»
«Вышла замуж. Хавронья»
«Развелась. Хавронья»
«Уволилась. Хавронья»
«Устроилась. Хавронья»
«Сделка пока застопорилась. Нет комплектующих. Хавронья» и т.д.
И за все эти годы отец ответил лишь два раза. И оба раза- по поводу семейной жизни.
«Дурак! Отец»- на «замужнюю».
И- «Молодец! Любящий Вас отец» - на «разводную».
Честно говоря, Иннокентий уже опустил руки… Ни богатых друзей, ни спонсоров за время жизни в городе Ч… ему приобрести не удалось. Светиться же со своими капиталами (а они, поверьте мне, у него были!) он не решался. Штатовская налоговая служба внушала ему уважение и страх, что у него, дефективного, распространялось и на российскую…
И если бы не случайная встреча с Александром Анатольевичем, то… Не знаю… Так бы и кончилось всё пшиком… Ну, ещё бы раз женился… Ну, народились бы детишки у Тяпы… Ну, развёлся бы… Или не развёлся…
Словом, что фантазировать, ежели планида спланировала всё по-другому.

. . .

-Так!- грозно прозвучал голос Александра. –И по какому случаю оргия?!
Ребята чинно и скромно сидели за столом с одной- единственной! литровой бутылочкой «Немирофафа», резали бутербродики и этот окрик больного и контуженного льва им совсем не понравился. И вообще: им уже второй день не нравился Александр Анатольевич. После того случая, с люком.
Они недоуменно обернулись.
-Ты чего?.. Опять голодный?
Владимир был более привычен к Александровским выходкам. Он их просто старался не замечать.
-Подожди немного, пельмешки почти сварились. Кеша, помешай, пожалуйста…
-Чего вы, Александр Анатольевич?..- Кеша трубочкой вытянул губы, пробуя с ложки воду на соль. Обжегся. Выругался незлобно. -У нас повод: у Владимира рассказ опубликовали. Да вы проходите, присаживайтесь!..
Александр Командором прошествовал в офис, сбросил сумки у холодильника.
-А при чём здесь спиртное?!- Голос его не смягчился. –Это что, обязательно?..
-Точно: голодный!- подумал Владимир. –Иль Кеша переборщил позавчера со своей кодировкой… Их там, поди, разным штучкам обучали…
-Саша! Ну, кончай!.. Не порти праздник!
-Тяв!- подтвердила Тяпа, облизываясь после сервелата.
-А это кто там ещё гавкает?! –Александр грозно перевёл очи долу, на собаку.
Все замерли, ожидая традиционного ответа. Но Тяпа только скептически хмыкнула и принялась за следующий кусочек.
-Всё, всё! Садимся! Кеша, накладывай! Саш, а ты всё купил?- прервал Володька затянувшееся молчание..
-Всё, всё…- хмуро буркнул тот в ответ.
-Ну, и хорошо!.. Ну, и ладненько!.. Всё! За стол!
-Чего обмываем?- всё так же, хмуро, буркнул Сашка.
-Детектив… маленький… рассказом…
Александр опрокинул в себя рюмку. Покрутил головой. Выдохнул.
-Ты смотри! Детективы принялся писать!.. Какого лешего?.. Всё- равно, лучше Стаута иль Акунина не получится!..
Опять покрутил головой, будто воротник жмёт.
-Нет!.. Сидит себе и кропает!.. Заело его, видите ли!.. Раж писательский!.. Пустозвон…
-Чего ты!.. Меня даже за границей читают!- с обидой отозвался Вовка. -Райберы как- то звонили… За рассказы благодарили!..
-Богато! Это ж какой охват читательский?! Ого-го! Оксанка моя в Штатах… Томы в Германии- ещё четверо… Ну, Райберов, допустим, десятка три с половиной наберётся в земле обетованной… Богато!.. Растёшь! Спросом пользуешься!
Володька тоскливо глядел в сторону, в одну точку. На левое ухо Тяпы.
-Напечатали его…- продолжал бурчать Александр. –И где, позвольте спросить? В «Интернете» опять? Заглядывал я туда, случалось… Ну, это же такое поле для игрищ и забав!.. Что только не выплёскивают! И, ты посмотри, как читают- то!.. И что пишут- то!.. «Мне очень понравилось… свежо… искренне… загляните на м о й сайт… я думаю- вам понравится…»
Вот так… друг друга… и насилуют своими «творениями» Тираж увеличивают.
Иль романы… Ну, здесь вообще!.. Кто за большой объём чтива возьмется? Да никто! Так они, Кеш, по главулькам, представляешь?- по крохам его сцеживают! И смотришь: мать честная! Десятки тысяч читателей!..
Володька засмущался. Он тоже грешил всем этим. А чего такого?! Какая разница, как печатать? Чем хуже советских «Из номера в номер»? Но отчего- то всё- равно было стыдно. Будто «Богатые тоже плачут» кропал. И насильно Чехову Антону Павловичу всучивал на рецензию! А тот не выдержал такого издевательства- и на второй главе застрелился! Или слёг в горячке с неврастенией!
Володька загрустил. Очень уж жаль стало классика. Аж невмочь! И себя- тоже… Заодно с Антон Палычем…
-Ну, что вы, Александр Анатольевич… У человека радость, а вы… гнобите его, будто старушку через улицу не перевёл. Нельзя же так! Проявите благородство! Да, кстати…- Кеша отставил кружку в сторону, полез зачем- то в сейф. –Это вам… Пришло сегодня. Мы немножко перлюстрировали его с Владимиром, думали, что- то срочное… Оказалось- вам… Лично…
Он протянул Александру красочный конверт.
-Что это? – с подозрением спросил Александр, не притрагиваясь к конверту.
-Споры сибирской язвы,- сварливо произнёс из угла Владимир. –Графом тебя окрестить хотят… Или князем… Или дебражелоном… Чего душа пожелает!
Саня недоверчиво вскрыл конверт и вчитался. По тому, как натянулся пиджак, стало ясно: Александр выпрямил плечи. И на лице его замаячила горделивая улыбка, пока ещё еле видимая.
-Они, правда, ещё и пятнадцать тысяч просят,- попробовал всё- таки испортить ему настроение Владимир.
-Да не- ет… Это они так… Мелочёвка… За орден да официальную бумагу… Главное- я у них уже в реестре! То есть- со званием!
Александр возбужденно потёр руки.
-Где вот только взять их, эти тысячи?.. На чём сэкономить?
Обвёл глазами помещение. Взгляд его, как у удава, застопорился на бутылке водки.
Владимир медленно- медленно снял её со стола и спрятал между ног.
-Ты святое- то… Не замай!
Александр так же медленно перевёл остекленевшие глаза на Тяпу.
Та поперхнулась, закашлялась.
-Александр Анатольевич! Ну, что вы психику у девочки травмируете?- обиделся Иннокентий, подхватил ту на руки.
-Это что!.. Он ещё и нас золотарями в аренду отдаст в частный сектор! С него станется! Ишь, распыжился! Граф де ля Турсука! Пустили в Европу… Мать родную продаст за выпендрёж! Вот оно, Кеш, благородство высшего света! Что для них людишки- монета разменная!.. На борзых меняют!..
-Я не люблю охоту,- подал голос Александр.
-Ну, в карты тогда проиграешь!
Саня вздохнул, поняв, что здесь поживиться нечем.
-Ладно, прекращай, Вовка… Я так… пошутил, а вы…
-Ты вот ей объясни!- кивнул Володька на Тяпу. –Довёл человека!.. Чего, вот, с ней сейчас делать? Шутки у тебя!..
Тяпа тряслась и жестоко, беспрестанно икала.
-Кеша, ну ты же лечил Малышенкова от икоты!.. Сделай что- нибудь!
-Тяпочка, прости меня! Пошутить хотел!- Санька молитвенно прижал пудовые кулаки к груди.
Володька смело достал литровую бутылку.
-Может, ей капельку?..
Кеша с сомнением намочил в рюмке кусочек колбаски, поднёс Тяпе. Та долго принюхивалась. Затем слопала колбаску, лениво перебралась на диван- и заснула.
-Так,- шепотом произнёс Александр. –И на чём мы остановились?












Г Л А В А 12


Володька откинул крышку, высунул голову со счастливым лицом на ней. И в ту же секунду чья- то рука в перчатке, пахнувшей оружейной смазкой и порохом зажала рот, а другие руки, подхватив под- мышки, резко, как морковку из грядки, выдернули его в комнату, вжали в пол.
Левобоковым зрением он увидел приближающееся к нему лицо в плохо связанной шерстяной маске.
-Где второй?- почти беззвучно спросило лицо. Распустившееся шерстинка попадала в рот, поэтому лицо её постоянно отдувало.
Володька сделал страшные глаза и показал ими вниз.
«Лицо» подняло ладонь вверх, показало один палец и направило его вниз. Затем исчезло из поля зрения. Но руки, державшие Владимира сзади, хватку не ослабили.
Через минуту послышались шум, возня- и Иннокентий улёгся рядом.
-Да отпустите вы этого, мелкого!- раздался голос Малышенкова. –Этот- свой! Этот- за нас!
Хватка ослабла. Вовку грубо подняли, встряхнули. Он огляделся.
Мать честная! Карнавал в Венеции! Лишь Малышенков да Жедяев, сидевшие на диване, были без масок. Остальная же «группа захвата»- в камуфляже, при оружии- глядела на мир сквозь прорези тевтонскими глазами: жестко и решительно.
-Мужики, что за буффонаду устроили?- плаксиво спросил Владимир, боясь пошевелиться.
-Иди, вон, на диван, не мешайся! Буффонада…- Малышенков подошел к Иннокентию, долго и презрительно смотрел на его затылок. –У- у, гад! Ещё и Петровым назвался! Замаскироваться вздумал! Как бы дал щас!..- Он замахнулся.
-Майор, отставить!- Старший группы отодвинул его от Кеши. –Не положено!
-Чего ты, правда, злишься так?- Жедяев спокойно покуривал сигаретку. –Он же не со зла тебе тогда заехал…
-Да у меня зятёк- Петров! Вот такой же … двуличный… То со мной: «мир, пейс», то с тёщей… Перерожденец… И этот- такой же… И Иванов он, и Г.Лански он, и Цыганков он, и Хевронья, и Хавронья… Что, напряги со-старославянским? Сам- то не запутался?
Вовка, не веря ушам своим, внимал Малышенкову и аж колдобился от собственной прозорливости. Присел на краешек дивана.
-Саша, а откуда ты … знаешь всё это?
-Откуда, откуда… От верблюда! Начал справки у ребят наводить про этого «Януса», а они, оказывается, его давно уже «пасут»! С Оксфорда!
-Значит, всё- таки, Оксфорд!- промелькнуло у Володьки.
-…Они всех «высоколобых» ещё в яслях на заметку берут… Но те- то порядочными оказались, а этот в Россию припёрся! Пять лет сиднем сидит! Чего сидит, спрашивается?.. Вынюхивает, высматривает… И ведь такое навыдумывал: и в Эвенкии он маугличал, и бабуля у него какие- то гостайны знала, и любовь несусветную с финном…
-Бу- бу- бу,- что то невнятно пробубнил Иннокентий.
-Что?- все повернулись к нему.
-Он говорит, что всё рассказал этому,- перевёл старший и указал автоматом на Владимира. И спустил предохранитель.
Володька передвинулся за Жедяева. Тяпа- за него.
-Ты с оружием- то… того… А то икнёшь, а оно стрельнет…
-Да, мужики, давайте без фейерверков.- Жедяев, пытаясь сохранить спокойствие, отодвинулся от Владимира. –Что он тебе рассказал?
-Да всё!- Володька почувствовал себя неуютно, будто сидел голым в женском отделении. Но мужское начало в нём все таки пересилило, и он спрятал Тяпу за спину, ощущая себя Матросовым. –И как он нас обманул, пытаясь исполнить волю отца… И как искал все эти годы возможность найти родовой клад… И как наврал про ящики, потому что тебя больше ни чем на поиски не раскрутить было… Всё почти рассказал!.. А вот про Лански с Хавроньей не рассказывал… Кто такие? Почему не знаю?
Малышенков от него отмахнулся.
-Вы нашли что- нибудь?!
-Конечно!- Владимир кивнул на прорезиненный мешок с каким- то грузом внутри. -Всё, как говорил его отец: подняли плиту…
-Ну, и …?!!
-Ну, и нет там ни хрена! А что дальше делать- батя ему не успел сказать! Слава Богу: плита назад грохнулась и разбилась. Вот в ней- то ящик и нашли! Только уж что- то лёгкий больно… Никак на золото не тянет… Уран, может, какой- нибудь?..
-Бу- бу- бу!- вновь встрял в разговор Иннокентий.
-Он говорит: там родовой архив.- Толмач, наконец- то, поставил оружие на предохранитель.
-Ладно, сейчас посмотрим… Командир, спасибо тебе… И вам, ребята… Все свободны… Нет, не надо одевать на него наручники, я, думаю, он сейчас смирным будет, да, Кеша? Или как тебя там… Спасибо, ребята! Счастливо вам! Привет генералу, Пал Палычу! Три дня на разграбление города!- попробовал Малышенков пошутить напоследок.
Старший внимательно на него посмотрел.
Малышенков стушевался.
Старший обвёл взглядом остальных. Увидел стоящий у стола пакет, принесённый Жедяевым. Аккуратно поднял его. Звякнуло бутылочное стекло. Много стекла.
-Ну, раз мы больше не нужны… Не поминайте лихом! Мы уходим.
И группа гуськом вышла из помещения. Взвыл мотор- и вскоре всё стихло.
-Ничего,- успокоил всех Жедяев. –У нас ещё и в холодильнике, и в сейфе осталось…
-Саш,- Володька потянул за рукав Малышенкова. –Может, рано ребят отпустил?.. Только клад нашли, а ты ребят отпускаешь… А сам говорил: бандиты, мафия…
-Ты, Вовка, совсем, что ли, «приплюснутый»? Какие, к черту, бандиты?! Какая, к лешему, мафия?! Палермо нашел… В плечи ещё целоваться не научились. Если какие и были когда- то, так они все сейчас за сто первым километром. Или, даже, за Щучьим… А, может, и вообще в Москву перебрались! Скажешь тоже: мафия…