Атлант. Продавец времени

Атлант. Продавец времени Юрий Григорьевич Корчевский Атлант #1 Нет более опасной профессии, чем путешествие во времени, – незваный гость из будущего рискует не только собственной головой, но и судьбой всего человечества. Особенно если «попаданца» занесло в легендарную Атлантиду накануне ее гибели. Сможет ли наш современник стать своим среди атлантов? Как ему выжить в этом затерянном враждебном мире, где еще не вымерли драконы и динозавры? Каково это – плыть против течения времени? И есть ли шанс спастись с тонущего континента и принести свет цивилизации в дикую Европу? Юрий Корчевский Атлант. Продавец времени Глава 1. «Атланты» После трудовой недели так хотелось в субботу выспаться, однако жена не дала: – Никита, вставай. Уже восемь часов, на рынок идти надо. – Оль, ну ещё пять минуточек… – Вставай, вчера обещал. Сколько можно со смесителем мучиться! И в самом деле, обещал уже неделю. Кран сломался ещё в понедельник, вода подтекала, и с каждым днём – всё сильнее. Никита умылся, позавтракал, быстро оделся и вышел из дома. Строительный рынок был от дома в двух кварталах. Там можно было купить всё – ламинат, доски, цемент, клей, сантехника – от китайской и турецкой до немецкой. Выбор – на все вкусы и кошельки. Добравшись до рынка, Никита добросовестно обошёл несколько магазинов. На китайские изделия он даже не смотрел – имел уже несчастье столкнуться с ними. Выйдя из магазина, он остановился на ступеньках, раздумывая. Немецкий смеситель хорош и служить будет исправно – но цена! Неожиданно взгляд его упал на вывеску магазина сантехники, находящегося в самом углу, и, чтобы совесть была совсем уж чиста, он направился туда. Справа, в проходе, он увидел неопределённого возраста мужчину. Если бы не аккуратная бородка клинышком, его можно было бы принять за сорокалетнего, но растительность на лице делала мужчину зрительно старше. Он никого не зазывал, просто крутил в руке вещицу, похожую на часы. Что толкнуло Никиту к мужчине, он и сам сказать не мог. Однако остановился, присмотрелся. – Часы? – Нечто похожее. – Это как? – Время я продаю. – Время продать нельзя! – засмеялся Никита. Он почему-то решил, что это очередная разводиловка, вроде магнитных браслетов от всех болезней. – А ты попробуй, – серьёзно ответил мужчина. – Даю десять минут бесплатно, вроде как на пробу. «Десять минут – время невеликое, магазин может подождать», – решил Никита. Вот так же товарищи как-то раз буквально затащили его в 3D-кинотеатр, и тоже на десять минут, а вышел он ошарашенный впечатлениями. А тут десять минут бесплатно, почему не попробовать? – Тогда я готов, как пионер, – Никите было интересно и весело. Незнакомец нацепил ему на руку эту странную, вроде часов, штуку. Стальной корпус, стальной браслет, чёрный циферблат, и на нём – никаких стрелок или светящихся цифр. Мужчина нажал кнопку, пощёлкал ею, и на чёрном циферблате появились крупные цифры – 10:00. Как понял Никита – минуты и секунды. – А теперь сам нажми зелёную кнопку сбоку. – Ничего не сломается? – Их и бить пробовали, и в воду с ними ныряли – никто ничего не сломал. Никита нажал на кнопку. Рынок, как и незнакомец, внезапно пропал. Стало невыносимо жарко – просто пекло, градусов сорок, не меньше. И ещё – Никита это тут же почувствовал – резко повысилась влажность. Он сразу взмок. Что было самым необычным – город исчез. Вокруг были высокие, незнакомые деревья, вокруг которых обвивались то ли плющ, то ли лианы. Под деревьями росли цветы. И запах – очень необычный, сильный. Странная смесь запахов цветов, гниения и ещё чего-то вовсе уж непонятного. – Что за фокусы? – удивился он. – Или у меня галлюцинации от этой штуковины? Никита посмотрел на часы – они вели обратный отсчёт. Уже было 9 минут и 22 секунды, теперь – 21. Может, это какие-то ловкие, хитроумные декорации вроде экранов вкруговую? Просто раньше он такого не видел. Но город у них невелик, и высокие технологии могли просто не дойти. Но тогда запах откуда? Ни одно кино не даёт эффект запаха. Да и ветерок волосы на голове шевелит – неужели сквозняком? Он обернулся. Ой! На него с огромной высоты своего роста маленькими глазками таращился какой-то динозавр. Видел он как-то фильм ВВС о древних ящерах – в основном компьютерное моделирование и мультипликация. А тут стоит в полусотне шагов доисторическое чудовище и что-то не спеша перемалывает во рту. Названия его Никита тогда не запомнил, но то, что травоядное, – это точно. Тоже компьютерная графика? Однако мастодонт сделал пару шагов, и земля под ногами Никиты содрогнулась. Тут только до него стало доходить, что всё увиденное – реальность. Стало жутковато. Однако противников, которые могли бы схарчить его, видно вокруг не было. Как еда, как добыча, он никого не интересовал. Озираясь на гиганта, Никита подошёл к диковинным цветам. Ящер его беспокоил только в том смысле, что мог наступить и расплющить. Сколько он весил – пять тонн, пятнадцать, пятьдесят? В любом случае Никите очень не хотелось попасть ему под ногу. Цветы пахли одуряюще. Запах был сладковатый, тяжёлый и в нос лез настойчиво. Никита провёл рукой по цветку, и тот мгновенно схлопнулся, как пасть хищника. Хм, плотоядный он, что ли? Завлекает запахом, а потом пожирает жертву. От таких цветов стоит держаться подальше. Человека съесть они не могут – слишком неравны весовые категории, но крысу или собаку – вполне. Он решил проверить свою догадку. Подобрав с земли камень, Никита бросил его в раскрытый бутон цветка, и бутон быстро захлопнул лепестки. Точно, растение-хищник. Сзади раздался дикий рёв, закладывающий уши, потом – топот ног. Никита в испуге обернулся. К травоядному мастодонту бежал на задних лапах тираннозавр. Открытая, угрожающая его пасть была полна огромных зубов, в локоть каждый. Мастодонт повернулся к противнику и ударил о землю хвостом. Громадный, метров десять длиной хвост, служащий своего рода балансиром и оружием, сбил тираннозавра с ног и пронёсся рядом с Никитой, обдав его потоком воздуха. Да что же он, раззява, стоит неподвижно? Никита спрятался за дерево, неотрывно наблюдая за схваткой. Тираннозавр вскочил после удара, однако на одну из лап он уже прихрамывал. Конечно, удар такого хвоста запросто мог размазать по земле медведя. Тираннозавр повторил попытку атаковать мастодонта. Прыгнув с диким рёвом, он вцепился зубами и когтями в хвост ящера и буквально повис на нём. Мастодонт махнул хвостом в сторону, приложив тираннозавра о выступающий из земли метров на пять камень, и Никита явственно услышал хруст ломающихся костей хищника. А мастодонт взмахнул хвостом и ударил ещё раз. Тираннозавр остался на камне, дёргая лапами и издавая рык. Через минуту он затих. Индикатор времени на часах тикнул, и всё вокруг пропало. Никита, ощущая, как бешено бьётся сердце, вновь очутился перед незнакомцем на строительном рынке. – Ну что, земляк, понравилось? – Охренеть! – Какой-то лексикон у вас у всех одинаковый! Индикатор-то верни. Пребывая в шоке от увиденного, Никита снял индикатор обратного отсчёта времени и вернул его незнакомцу. – Только я не понял – это вокруг голограмма была? Незнакомец покачал головой: – Всё самое настоящее. – Круто! Никита уже пришёл в себя, и его перестало трясти. Но впечатления были сильны, ни с чем подобным он раньше не сталкивался. – И сколько стоит твой аттракцион? – Обижаешь, у меня не цирк и не компьютерная графика – всё настоящее. А стоимость зависит от количества времени, которое берёшь. – Минута – сколько? – Никита не отставал. – Тысяча. – Ого! Если он был в другом времени десять минут, которые пролетели почти мгновенно, то заплатил бы десять тысяч. А у него в кармане всего две – на смеситель. – Пойду я смеситель покупать, старый уже неделю как сломался, – Никита потоптался. – Где тебя найти можно? – Ага, понравилось? Я всегда на этом месте. – Не видел я тебя здесь раньше. – В другом городе был, – коротко ответил незнакомец. Вопросов у Никиты к незнакомцу было много, но он постеснялся их задавать: знакомство поверхностное, неудобно. Он купил кран и поплёлся домой, а из головы не выходило увиденное. Говорить жене или нет? Решил – всё-таки не стоит. Дохнуть попросит, либо у психиатра предложит провериться – очень она у него прагматичная. Никита шёл домой и думал: где денег взять, чтобы опять испытать острые ощущения? Надо только у незнакомца узнать – а если ранение? Как тогда? Окажут ли помощь? Хотя, если подумать, при нападении тираннозавра помощь уже не понадобится, сожрет, и всё. Никита же видел, как он бежит. От него можно только спрятаться, но никаких укрытий поблизости он не увидел. Придя домой, он начал менять смеситель. Дело простое, но почему-то сейчас все инструменты валились из рук. Но работу он всё же сделал. Жена сразу отправилась на кухню, обед готовить, а он включил телевизор и уселся на диван. Однако, что показывают, Никита не видел, или видел, но не понимал, что показывают и о чём говорят, – он всё время перебирал в памяти впечатления от увиденного. Из кухни вошла в комнату жена: – Опять на диване лежишь? – А вдруг война, а я не отдохнувши, – отшутился Никита. – Обед готов, идём кушать. Ел Никита механически, не чувствуя вкуса. – Ты какой-то странный сегодня, – наконец заметила его состояние жена, – вроде как мешком прибитый. Борщ вкусный? – Как всегда. Был у Никиты загашник, откладывал он понемногу с зарплаты на всякий случай – вдруг машина сломается или ещё какая-либо срочная надобность появится. Как раз десять тысяч и было. Вот он и раздумывал – отдать его незнакомцу и окунуться в новые, незнакомые доселе ощущения или оставить загашник нетронутым? С искушением Никита боролся неделю. С другом Лёшкой посоветоваться бы, но как-то неудобно. Они, правда, были друзьями ещё с детского сада, потом учились в одном классе – в школе по соседству. В армии только вот служили в разных частях: Лёшка на Камчатке, в погранцах, а Никита – на Урале, артиллеристом. Потом пути-дороги их и вовсе разошлись: Лёшка институт политехнический закончил, а Никита – техникум. Только вот специалистом по обработке металлов не стал – платили копейки. Закончив автошколу, он работал водителем на «Газели» в коммерческой фирме. Неудобно было ему советоваться с другом ещё и по другой причине: Лёшка – парень образованный, умный, но на смех поднять может. Вот и маялся Никита со своими мыслями сам. В конце недели он плюнул на свои сомнения. Деньги заработать можно, а когда он ещё сможет побывать в незнакомом мире? Судя по всему, незнакомец отправил его за миллион лет до новой эры – как не дальше. В школе Никита учился средненько, и не потому, что тупой, – просто лень было. Куда как интереснее с мальчишками мяч футбольный погонять! А теперь силился вспомнить – когда же динозавры вымерли? Эх, надо было всё-таки учиться лучше, а не дурака валять! Между тем, выспавшись в субботу, он отправился в гараж. Ольге так и сказал: – В гараж иду, надо мотор подрегулировать. Машина была у него своя, купил задёшево «шестёрку» отечественную. Не спеша он перебрал её всю, поставив на хороший ход. Но в гараже, в укромном месте, был спрятан у него загашник. Никита достал деньги из жестяной коробки, пересчитал и вздохнул. Деньги достаются тяжело, а тратятся вмиг. Почему не наоборот? Хотя тратить их сейчас никто Никиту не заставлял. Но правильно говорят – охота пуще неволи. Знала бы жена, на что он такую сумму собрался спустить, – ох и скандал бы закатила! Никита пробежался до стройдвора. Вот и незнакомец – стоит на прежнем месте с безмятежным видом. Никита понаблюдал за ним издалека с четверть часа – никто к мужчине не подходил. Неужели он один такой дурак нашёлся? Ну и пусть! Быстрым шагом Никита направился к незнакомцу. Тот узнал его, улыбнулся. – Ещё раз попробовать хочешь? – Хочу. Только ответь мне: вдруг несчастье случится, травма, к примеру. Что тогда? – ТАМ, – незнакомец выделил это слово, – помочь будет некому. Так что берегись сам. – Хорошенькие дела! А вдруг я кровью истекать буду? – Тогда сиди дома – будешь цел. Однако Никита рассудил, что если за первые десять минут с ним ничего не случилось, то и потом он сможет выкрутиться – ведь морально он был уже готов. И вытащил из кармана деньги. – Вот, на десять минут. Продавец времени сунул банкноты в карман, не считая, потом протянул Никите уже знакомый ему индикатор, похожий на наручные часы: – Надевай. Потом начал нажимать кнопки. На циферблате появились уже знакомые Никите мигающие цифры – 10:00. – Теперь зелёную кнопку. Думая, что окажется на прежнем месте, Никита нажал зеленую кнопку. Но местность оказалась совсем другой – с холмами и даже горами вдалеке, поросшими лесом. Вот тебе и раз! Ожидал впечатлений в виде динозавров, а в пределах видимости – ничего живого. Никита даже расстроился: любоваться статичным пейзажем можно и на фото. Эх, зря он потратил деньги! В первый раз – куча впечатлений, завлекалочка – а теперь? Никита посмотрел на индикатор – оставалось 8 минут и 14 секунд. Он обогнул большой камень, одиноким зубом торчащий на склоне холма, и вдруг увидел: вдали, метрах в трёхстах, в его сторону бежал человек, за которым гнались какие-то твари, напоминающие собак. Более чётко рассмотреть издалека он просто не мог. Человек был в набедренной повязке из шкуры, в руке – увесистая палка. Хм, а ведь если он добежит сюда, то и твари тоже не отстанут. Во избежание неприятностей Никита, цепляясь за уступы, взобрался на камень. Вроде невысоко, метров четыре-пять, – но ведь собаки лазить вверх не умеют. К тому же время его неумолимо истекало. Человек бежал быстро, и, что было странно, по мере его приближения Никите становилось понятно, что он высокого роста. И не просто высокий – огромный. Сравнение пришло само собой: «Настоящий атлант». Никите на камне стало как-то неуютно – что в голове у этого дикаря? Даст дубиной по затылку и сбросит собакам, чтобы те отстали. И чем ближе подбегал дикарь, тем яснее было Никите, что рост его едва был поменьше самого камня – метра три с большим лишком. Человек прыгнул на камень и одним прыжком забрался наверх. Палку он бросил внизу, чтобы освободить руки. Ой, мама! Когда человек выпрямился, Никита оказался ему по пояс. Это с его-то ста восьмьюдесятью сантиметрами! Что-то он раньше не слышал о гигантах! По отношению к Никите дикарь не проявил никакой враждебности. Он повернулся к стае тварей, показал им кулак и крикнул что-то непонятное. При ближайшем рассмотрении твари оказались вовсе не собаками, как показалось сначала издалека, а ящерами, только мелкими. Они были размером с собаку и бежали на двух задних лапах, челюстям же с острыми зубами мог позавидовать даже волк. Похоже, люди их привлекали в качестве еды. Одна такая тварь с человеком не справилась бы, но их было около десятка. Пока отбиваешься от одной, другая сзади вцепится. Никита бросил взгляд на индикатор: вместо минут горели нули, секунды тоже были на исходе. Восемь… пять… одна! Сейчас он окажется на рынке, в своём городе. Но не тут-то было! По-видимому, произошёл какой-то сбой, потому что индикатор снова высветил 10 минут и 00 секунд, и начался новый отсчёт времени, а Никита так и остался на камне вместе с дикарём. Сначала Никита не осознал всего ужаса происходящего. Ну не получилось сейчас – получится через десять минут. Но поскольку это не его вина, деньги за добавочные десять минут он отдавать не собирался. Тем более, что и денег не было. Гигант, по прежнему не проявляя враждебности к Никите, с беспокойством оглядывался. Сложен он был атлетически, каждая мышца под кожей видна. На теле множество шрамов, что вовсе не удивительно – ведь вокруг полно разных тварей, которые хотят попробовать тебя на клык. Волосы длинные, до плеч, а вот лицо удивило – бритое! И где он только бритву взял? Не гладкое, щетина трёх-четырёхдневная, но бритое. Гигант начал раскачивать отломок камня на вершине и очень скоро выломал его. Отломок был увесистый, килограммов на пять-десять мог потянуть. Никита думал, что атлет швырнет его сейчас в тварей, со злобной кровожадностью беснующихся у подножия камня. Но гигант медлил, поводя вокруг головой. Никита насторожился – ему было непонятно, что же гигант хочет. Но потом он вдруг услышал странный звук – свист и хлопанье крыльев: на них пикировал птеродактиль. Это тоже был ящер – с гладкой кожей, перепончатыми крыльями и длинным, узким клювом, усеянным несколькими рядами острых зубов. Вид пугающий, и тоже хочет человека отпробовать. Летающий ящер был всё ближе, уже и глаза видны. Когда до него оставалось всего ничего, метров пять, гигант метко швырнул в него камень, угодив прямо в голову. Птеродактиль издал сильный писк, рухнул на вершину камня, но не удержался и скатился вниз, на землю – туда, где бесновались мелкие ящеры. Добыча в виде агонизирующего птеродактиля сама упала на них сверху. Ликорины накинулись на него все разом, вцепились зубами и стали рвать на куски. Так вот зачем дикарь выламывал камень и крутил головой, как будто ожидая чего-то! А Никита не понял ничего. Урок он усвоил. Это в его время птичка могла только нагадить на одежду, но не избрать человека в качестве еды. Теперь надо не только вокруг смотреть, но и в зенит, если хочешь живым остаться. Никита посмотрел на индикатор – вторая десятиминутка подходила к концу, оставалось несколько секунд. Да, тут интересно, но опасно. Посмотрел на другой мир – и хватит воспоминаний надолго. Однако на индикаторе высветились нули, и вновь ничего не произошло, Никита так и остался на камне. Настроение сразу упало, душу охватило беспокойство. Неужели незнакомец, отправивший его сюда, не понял, что творится неладное? И он не попытается вызволить Никиту в привычный ему мир? У подножия камня, раздирая добычу и не обращая внимания на людей, прыгали, пищали и дрались между собой ликорины. Гигант что-то произнёс. Язык был Никите совершенно непонятен, не похож на знакомые ему – тот же английский или немецкий. Никита развёл руками – не понял, мол. Не раздумывая, мужчина стал спускаться с камня, правда – с другой стороны от раздирающих добычу ликоринов. Никита понял: пока хищники заняты, надо убираться. Он тоже спустился вслед за мужчиной. Огромными шагами гигант направился в сторону от камня. Чтобы не отстать, Никита сначала ускорил шаги, потом перешёл на бег. Гигант не оглядывался, видно, Никита его не интересовал. Но одному оставаться было страшно: незнакомые земли, другое время, доисторические животные. Да где же он, в конце концов? Попасть сюда на десять минут – интересно, уникальная возможность посмотреть на этот мир в качестве туриста – но не более. А остаться? У него ведь ни еды, ни оружия. Никита быстро устал бежать за гигантом – в последний раз он бегал в армии, так тому уж восемь лет минуло. А гигант всё шёл и шёл, не оглядываясь. Видно, у него была своя цель – селение или, на крайний случай, пещера. Где-то же он должен жить, что-то же он должен есть? Наткнулись на ручей. Гигант встал на четвереньки и напился. Никита тоже утолил жажду. Потом гигант просто перепрыгнул ручей в один прыжок, а Никите пришлось перебираться вброд. Одежду вымочил, но на жаре она быстро высохла. Неожиданно для Никиты гигант вдруг лёг у кустов. Никита опасности не видел, но лёг рядом. Через некоторое время мимо них прошествовали довольно странные создания – вроде ящеров, но на их спинах в два ряда торчали костяные пластины. Длинный хвост заканчивался костяным шипом. Никита не знал, хищники это или травоядные, поэтому совершенно притих, даже дышал едва-едва. Вроде бы в фильме про динозавров он видел таких, назывались они стегозавры. Никита хотел подняться, потому что чудища уже прошли, но гигант положил ему руку на спину, прижав к земле. Сопротивляться Никита и не думал, ведь гигант – абориген и знает местную живность. Через несколько минут следом за стегозаврами, шедшими не спеша, пробежали два аллозавра – крупные хищники с большой головой и недоразвитыми передними лапами. Они были увлечены охотой и людей не заметили. Выждав ещё немного, гигант привстал, осмотрелся из-за кустов, потом поднялся. Вскочил и Никита – после бега он уже успел отдышаться. Но и гигант теперь шёл не так быстро, постоянно оглядывая окружающую местность: видимо, она была опасной. Справа показался холм с торчащей из него скалой, причём при приближении к скале в ней обнаружилось много отверстий. Туда и направился абориген. Никита старался не отставать. Наверху, на уступе, показался ещё один гигант. Он перебросился несколькими словами со спутником Никиты и сбросил вниз лестницу, сплетенную из лиан. Гигант показал на неё рукой, и Никита стал взбираться. С непривычки было неудобно: лестница раскачивалась, и Никиту било о скалу. Следом за ним полез гигант. За несколько секунд он догнал Никиту. Но вот Никита выбрался на площадку, и практически одновременно рядом с ним на площадке оказался гигант. Вид отсюда открывался великолепный, обзор – километров на десять. Видны леса, холмы, река. Оказывается, ручей, который они пересекали, впадает в реку, находящуюся в километре. По открытому пространству в поисках пищи бродила разная живность, в основном – крупные ящеры. В небе появлялись и пикировали на невидимые издалека жертвы разные летающие твари. С большого расстояния они выглядели, как птицы, но Никита уже узнал, что это за «птички» – таким в когти или в пасти лучше не попадаться. Гиганты о чём-то переговорили между собой, и, как понял Никита, речь шла о нём. Стражник с дубиной у пояса расспрашивал спутника Никиты, откуда тот взялся. Никита чувствовал себя беспомощно – что на уме у этих людей? Понятно, что здесь живёт их род или племя, для которого он чужак. Если они язычники, то могут принести его в жертву своим богам – даже просто изгнать. Зачем им кормить чужака? Никите вдруг стало интересно – знают ли они, что такое «огонь»? Ответ он получил почти сразу – справа потянуло дымком, запахом жареного мяса. Никита сглотнул слюну и понял, что очень хочет есть. В душе он уже начал себя укорять. Ох и дурак же он, ввязался в авантюру с непредсказуемым исходом! И жена не знает, где он. Поскольку в ожидаемое время он домой не явится, вечером она начнёт его искать – в гараже, у друзей… Потом в полицию побежит. А его нигде нет – ни живого, ни мёртвого. Вот это он попал в переплёт! А главное – не видел вариантов вернуться. Атлант, что привёл его сюда, знаком показал Никите, чтобы он следовал за ним. По площадке они обогнули скалу. Подобные же площадки шли в три уровня, и везде виднелись входные отверстия. Дверными проёмами их назвать язык бы не повернулся, всё чем-то напоминало речной откос с ласточкиными норами-гнёздами. Атлант завёл Никиту в одну из выдолбленных в скале пещер. Она была явно рукотворной, на стенах были видны следы зубил или кирок. Пол почти ровный, потолок высокий, метров пять. Ну да, у этих людей рост высокий. Небольшой коридор вывел в относительно большую комнату или зал. За каменным столом сидели двое, как понял Никита – предводители, вожди, а может быть – и жрецы. За пару минут атлант рассказал о своей встрече с Никитой, поскольку показывал на него пальцем. Жрецы выслушали, покивали и уставились на Никиту. Ему сделалось неуютно под их пронизывающими взглядами. Разглядывали они его долго. Один даже встал, вышел из-за стола и обошёл Никиту кругом, рассматривая его со всех сторон. Никита только ежился. Как в зоопарке, право слово! Однако от их решения зависело пребывание, да и сама его жизнь в этом селении. Одному в таких условиях выжить невозможно, это он уже понял. Когда кто-то сказал знаменитую фразу «Человек – царь природы», он явно не был в дикой природе, а зверей видел только в зоопарке. Один из жрецов обратился к Никите. Тот не понял ничего и отрицательно качнул головой. Жрец сказал фразу на другом языке – с гортанными звуками, но Никита только усмехнулся: нечего и пробовать, ни одного древнего, а скорее всего – забытого, исчезнувшего языка он не знал. Жрецы озадаченно переглянулись. Они не могли понять, кто он, какого племени и как попал сюда, а главное – друг он или враг? Судя по стражам на каждой площадке, люди либо звери нападали периодически – иначе зачем тогда охрана? Это не говоря уже о летающих ящерах – их Никита почему-то невзлюбил больше всех. Он откашлялся и произнёс небольшую приветственную речь. Жрецы внимательно его слушали. Они никогда раньше не слышали русского языка и сейчас припоминали, какое дальнее племя могло бы так говорить. Начали спорить между собой, но к единому мнению так и не пришли. Устав стоять, Никита уселся на плоский камень, вытащил из кармана пачку сигарет, зажигалку, чиркнул ею и прикурил. Курил он редко, и пачки хватало на три-четыре дня. Его простое действо произвело ошеломляющий эффект. Оба жреца и приведший его атлант вскочили, от удивления широко раскрыв глаза. Для них он, вдыхающий дым, был сродни огнедышащему дракону. Только есть ли здесь такие? Переволновался Никита сегодня, устал и проголодался, потому и взялся за сигарету. И, похоже, поступил опрометчиво – все три атланта громко заговорили. Знать бы ещё, о чём? Потом один из них протянул к зажигалке руку. Никита отдал вещицу. Атлант повертел её в руках, потом посмотрел на Никиту. «Ага, – понял тот, – не знают, как зажечь». Никита показал пальцем на колёсико, щёлкнул пару раз, зажигая пламя, потом снова отдал зажигалку жрецу. На этот раз получилось и у него. Все насторожились, вскрикнули. Похоже, с добычей огня в племени были проблемы. Обычно огонь поддерживали в очаге постоянно, круглые сутки, подбрасывая дрова или другое топливо. С явной неохотой атлант вернул зажигалку Никите. Это уже хороший знак, хотели бы убить – забрали бы всё. Да и забирать-то особо было нечего. В кармане брюк – ключи от дома с брелком, сотовый телефон, немного мелких денег и пачка сигарет с зажигалкой. Никита протянул зажигалку жрецу, приложив руку к сердцу и отвесив лёгкий поклон, показывающий, что он её дарит, и подарок этот – от всего сердца. Да и зачем она ему, если в пачке осталось всего две сигареты? Жрец принял подарок с радостью и сам приложил руку к сердцу, а потом – ко лбу. Тут же из его рук зажигалку взял второй жрец и высек огонь пару раз. Никиту взяла досада. Если они будут постоянно баловаться зажигалкой, то газ быстро закончится. И объяснить нельзя, языка он не знает. Но, видимо, подарок сыграл благоприятную роль. Жрецы сказали что-то атланту, тот кивнул, тронул Никиту за руку, и оба вышли из пещеры. Атлант похлопал Никиту по плечу. Сделал он это легонько, но Никите показалось, что его по плечу ударили – силы и вес были несоизмеримы. Атлант улыбнулся и ткнул себя в грудь пальцем: – Кави. Никита кивнул: – Никита, – произнёс он медленно, чтобы атлант понял. Тот медленно, нараспев повторил его имя по слогам: – Ни-ки-та. – И засмеялся. Блин! Зубы у атланта были белые, большие и крепкие, как у лошади. Атлант повёл его вокруг скалы по площадке, потом они взошли по вырубленным в скале ступеням на последний, третий ярус. В пещере горел костёр, над которым на вертеле жарилось мясо. Вокруг костра сидели несколько человек, и все с вожделением смотрели на него. Пахло натуральным шашлыком, но кусок мяса был большим, как бычья нога. Атлант показал на Никиту и что-то долго говорил другим. Никита скромно уселся на полено в стороне от костра: он никого не знает, он – гость. Атланты враждебности не проявляли, наоборот, Никита периодически ловил на себе заинтересованные взгляды. Когда атланты сочли, что мясо достаточно прожарилось, они сняли его с вертела. Один из них вытащил из-за пояса бронзовый нож и ловко порезал мясо на куски. Нож был большим, и в мире Никиты вполне мог сойти за короткий меч. Атланты сами велики, и предметы обихода тоже имеют размер соответствующий. Достали глиняные чашки, мясо разложили по ним и одну из чашек протянули Никите. Кто бы отказывался? Никита кивнул в знак благодарности, вслух сказал «спасибо» и взял миску. Немного подождал, пока мясо остынет, и откусил кусок. По вкусу оно напоминало куриное, но не белое, а то, что называется окорочка. Немного жестковато, но есть можно было вполне. Кусок был большим, как и у других. Одолеть его Никита не смог, почувствовал, что сыт. Он отодвинул миску от себя. Один из гигантов тут же пододвинул миску к себе и стал доедать. Потом аборигены взяли по веточке, расплющили, разжевали концы и, как щёточками, стали чистить зубы. Никита был поражён. Взяв себе ветку, он проделал то же самое. Аборигены в растениях понимали толк. Ветка была с запахом приятным, наверное – из семейства мяты или эвкалипта. Поев, атланты улеглись отдыхать на лежанках – у каждого было своё ложе из охапки сухой травы. У Никиты лежанки не было. Он покрутился на жёстком камне, да и уснул – уж очень устал за сегодня. Даже снов не видел. Под утро в пещере стало свежо. Никита проснулся, поднял голову: атланты спали, как малые дети. Похоже, племя приняло его к себе. А уж гостем временным или насовсем, зависит только от него. Что ж, надо учить язык, перенимать обычаи. Атланты тоже проснулись и вышли из пещеры. Никита не отставал. Спустившись со скалы, они направились к ручью. Умылись, напились воды. Похоже, наступало время охоты. Один из атлантов нашёл на земле камень, по меркам Никиты – большой, крупнее человеческой головы, и вложил его в пращу, свитую из лиан. Вся группа направилась к лесу, причём совершенно не скрываясь. Перед опушкой расположились в шеренгу – Никита держался возле Кави. У него не было оружия, он не знал правил охоты, да и на кого они охотятся – непонятно. Все смотрели на деревья и под ноги. Никита вертел головой во все стороны. Для атлантов эти места привычные, родина, для него же всё необычно. Вот один из атлантов остановился и ткнул пальцем в высокое дерево. Аборигены разбежались, выискивая сломанные ветки. Каждый вернулся с большой дубиной, и все дружно принялись колотить ими по дереву. «Плоды хотят сбить? – удивился Никита. – Как кедровые шишки?» Но сверху раздалось шипение, а затем вниз, обвивая дерево, заскользила змея. Таких размеров пресмыкающихся Никита ещё не видел. Удавам Южной Америки до них далеко – той же анаконде. Этот был толщиной с бочку, а о длине и сказать невозможно – он все время был в движении и хвоста ещё не было видно. Атлант-пращник начал раскручивать над головой своё оружие. Никита благоразумно отошёл в сторону. Пращник выждал удобный момент, когда удав или питон покажет голову, и ловко метнул камень. Бац! Камень угодил ползучему гаду точно между глаз. Атланты радостно закричали. Питон обмяк, кольца его ослабели, и он, с шумом ломая ветки, упал к корням дерева. Груда получилась изрядная. Кожа питона сверкала на солнце и переливалась узорами. К питону подскочил атлант и для верности врезал ему дубиной по голове, но питон был уже мёртв. Атланты растянули его. Ого! Метров пятнадцать-шестнадцать. Поднатужившись, атланты вскинули его на плечи. Никита пристроился под хвост – он тоньше и легче. Весил ползучий гад явно больше тонны, и несли его с напряжением сил. Добравшись до подножия скалы, атланты сбросили ношу на землю и уселись на питона. Стражник сверху увидел, что аборигены вернулись с добычей, и крикнул что-то непонятное. Из пещер вышли мужчины и сбросили вниз верёвки. Один из них спустился по верёвочной лестнице вниз – за поясом его торчал бронзовый топор. Питона разрубили на части и верёвками подняли вверх. Сразу поднялась суматоха. Откуда-то появились женщины и принялись за разделку, мужчины же отправились в лес за дровами. Как понял Никита, в племени существовало разделение труда: одни занимались охотой, другие выполняли тяжёлую хозяйственную работу, вроде добычи топлива, женщины, как во все времена, занимались приготовлением пищи. Он не видел пока мастеров, но кто-то делал бронзовые ножи и керамическую посуду. Пока охотники отдыхали в пещере, Никита стал осваивать язык – трудно жить в племени и не общаться. Он показывал Кави на разные предметы, и тот их называл. За день удалось усвоить около тридцати слов – перед сном Никита их повторил. Кстати, мясо питона, поджаренное на огне, оказалось довольно вкусным и нежным, вроде осетрины. Только Никита удивился – атланты мясо всё время жарят. А где же горшки, в которых можно варить? Впрочем, ложек он не видел тоже. Похоже, вкуса супчика атланты не знали. Групп охотников было несколько. Племя многочисленное, и еды требовалось много. В школе Никита видел картинки, как древние люди делали ямы-ловушки для мамонтов – вот только мамонтов Никита здесь не видел. Или не в те земли попал? Он даже не представлял, где, в какой части Земли он находится. Европа, Африка, Азия или даже Америка? Впрочем, на всей земле было тепло, и он не исключал, что вполне может находиться даже на севере Европы. Ещё не наступила эпоха глобального похолодания, когда вымрут многие виды – ящеры, мамонты и прочие птеродактили. А вот идея о яме-ловушке, навеянная картинкой из школьного учебника, прочно засела в голове. Но как её вырыть? Есть ли у атлантов орудия труда – лопата, мотыга? Он не видел. Но ведь и не интересовался! И вообще племя не производило впечатления развитого. Для изготовления бронзовых ножей нужен определённый уровень знаний о металлах и способах их обработки. Но за время нахождения здесь Никита не слышал ни одного удара молотом, ни одного вздоха кузнечных мехов. Никита склонялся к мнению, что где-то есть другое племя, которое владеет этими навыками, только вот расспросить об этом членов «своего» племени он пока не может. И потому донимал Кави вопросами. Когда шли на охоту, он показывал на всё, что видел. Совсем замучил аборигена, тот уже палец к губам приложил – всё-таки на охоту идут. На этот раз они охотились на мелких ящеров, немного побольше уже виденных им ликоринов. Войдя в лес, они стали двигаться тихо и осторожно. Неожиданно из-за кустов выскочил ящер размером чуть больше козы. Один из атлантов метнул сеть, сплетённую из лиан. Ящер запутался в ней и упал. Его тут же добили дубинами. Сеть с добычей подвесили на дерево, иначе тут же нашлись бы желающие поживиться на дармовщину. С того момента, как атланты двинулись дальше, им удалось убить ещё одного ящера. Забрав добычу, охотники двинулись к селению. И опять мясо жарили. А Никите давно уже хотелось жиденького. Шашлык он любил и сам делал, но изредка и при выезде на природу. Но употреблять его каждый день – это уже чересчур. После еды Никита указывал пальцем в глиняную миску, пытаясь привлечь внимание атлантов и узнать, где она сделана, но словарного запаса ему не хватало. На следующий день он решил не идти на охоту, а отправился на поиски глины. Долго искать не пришлось, свежие раскопки он нашёл недалеко от селения. Здесь же были ямы для обжига с пеплом на дне. Поблизости находилось небольшое озерцо. Никита наскрёб руками глины, хорошо её смочил и долго мял, как тесто. Эх, нет гончарного круга! Но тем не менее он попытался вылепить горшок с широким горлом. Горшок получился корявым. Ну да, опыта нет, гончарного круга нет… Никита с сожалением поглядел на своё изделие, махнул рукой и пошёл к озеру мыть руки. Для того, чтобы соорудить горшок, нужен круг. Леса вокруг полно, но нужны инструменты – пила, топор, а инструментов он не видел. Меж тем, пока он возился с глиной, вернулись охотники. На этот раз им не повезло, принесли только небольшого ящера. Зато другая группа принесла много рыбы – набили острогами в реке. И снова над всем селением стоял дым и запах жареной рыбы. Никита пристал к Кави, показывая рукой на следы долота на стене: – Как? Но атлант только пожимал плечами и что-то говорил. Никита лишь понял, что сделано давно. Сам Кави этого не видел, поскольку пещеры были вырублены ещё до его рождения. Никита попробовал показать ему рукой движения, как при работе пилой, но атлант не понял. Пришлось самому понемногу обходить все пещеры. Вроде неудобно заглядывать – как в чужие квартиры, но атланты не проявляли недовольства. Ничего похожего на мастерские или склад инструментов не было им обнаружено, и Никита укрепился во мнении, что есть другие селения, в которых живут и работают кузнецы, гончары, а может – и мастера иных специальностей. Следующий день вышел напряжённый. Первыми на охоту ушли охотники со второго уровня. Слегка задержавшиеся атланты из пещеры, в которой жил Никита, только стали спускаться по верёвочной лестнице, как вдруг увидели, что от опушки леса бежали, размахивая руками, вышедшие прежде них охотники. Их преследовало чудище. Никите сразу пришло на память выражение «Обло, огромно, стозевно и лаяй». Правда, чудище было не стозевно, об одной пасти, но усеянной огромными зубами. Никита даже затруднился сказать, что это. Передвигалось чудище, стоя на двух ногах, на каждой – по три пальца с кривыми когтями. Длиной оно было метров десять-двенадцать, высотой – метров шесть, не меньше. И что больше всего поразило Никиту – у него были крылья. Не такие, как у птиц, с перьями, а перепончатые. И ревел этот гигант оглушительно. Атланты рядом с ним казались совсем маленькими, а ведь они сами роста не малого. Но как остановить или убить чудище? Тут пушка нужна, не меньше. А у охотников только сети и бронзовые ножи. Вроде и ковыляло чудище неловко, но передвигалось быстро. И вот уже один из охотников закричал, попав ему в пасть, в зубы. Буквально разорвав его пополам, зверь отбросил останки человека – ведь впереди были ещё трое ненавистных ему людишек. Атланты из группы Никиты кинулись по лестнице наверх. Все обитатели селения попрятались в пещеры. Охотники, за которыми гналось чудище, добежали до скалы. Двое из них совершили непростительную ошибку, начав взбираться вверх по лестнице, один же побежал в сторону. Вот ему и удалось спастись. А двоих, карабкавшихся по лестнице, ящер схватил – каждого поодиночке. Разорвав, он проглотил их – прямо с обрывками лестницы из лианы. Испуганные аборигены забились поглубже в пещеры. Никита не знал, что предпринять. Лезть в одиночку к монстру глупо и неразумно – нет эффективного оружия. А выйти с голыми руками против исполина – значит стать ещё одной лёгкой добычей для него. Но и сидеть, забившись в угол пещеры, против его правил. Ведь, не получив отпора, монстр повадится наведываться к селению, пока не истребит всех людей. А, была не была! Никита вытянул из костра головешку побольше, у которой небольшой кусок с краю ещё не горел, и за него можно было держать головню. Выбежав из пещеры, он подскочил к краю площадки, под которой топтался ящер. Маленькими злобными глазками монстр осматривал пещеры. Видимо, он чуял там людей, но добраться до них не мог, вход в пещеру был слишком узок для него. Узрев Никиту, он сразу повернул к нему голову. Когда ящер ещё гнался за охотниками, Никита понял, что скорость реакции у монстра немного замедлена – на это он и сделал ставку. На краю площадки, рискуя сорваться вниз, он стал приплясывать и выкрикивать угрозы в сторону ящера, как будто эта кровожадная тварь могла его понять. – Эй ты, безмозглая туша! Вот он я! Ну-ка – давай, слопай меня! О! – Никита побежал по краю площадки. Такой наглости ящер не стерпел. Двинувшись вдоль скалы, он быстро догнал Никиту. Вот его пасть совсем рядом. Никита резко остановился, повернулся и ткнул головешкой прямо в глаз монстру. Оскаленная пасть находилась прямо перед ним, но прошла сбоку. От ожога в самое уязвимое, самое нежное место ящер дико взревел, и рёв перешёл в визг. Как же, такая лёгкая добыча, такая мелочь для монстра, человечишка – и так пребольно ужалил его! От испуга он даже отпрыгнул от скалы, и Никита почувствовал, как площадка под его ногами ощутимо дрогнула. Опомнившись от первоначальной боли, вызванной ожогом, ящер пришёл в ярость и кинулся к Никите. Тот стоял неподвижно, слегка помахивая тлеющей головешкой – так она лучше разгоралась. Сейчас главное – не оплошать самому, успеть среагировать вовремя, иначе сожрёт и не поперхнётся. Ящер упёрся грудью в склон скалы, и шея его пошла вперёд, выбрасывая голову для атаки. Разверстая пасть его была всё ближе и ближе. Однако раскрытая пасть – это хорошо, в самый раз для задуманного. Никита швырнул уже разгоревшуюся головню в пасть монстру, целясь прямо в глотку, поглубже. От боли чудовище мотнуло головой, сбив нижней челюстью Никиту с ног, и дико завизжало. Короткими, недоразвитыми передними лапами монстр царапал себе шею, пытаясь достать оттуда сжигающий его изнутри огонь, кружил головой и визжал. Если честно, Никита сильно испугался. Ему надо было, наверное, вскочить и бежать в пещеру, но он был словно в каком-то оцепенении. Из пещеры выбежал Кави, подхватил Никиту, словно ребёнка, и помчался назад. Чудовище, по-прежнему находясь в ярости от боли, не обратило на них никакого внимания. Мощными задними лапами монстр бил по скале, царапал её когтями, пытаясь обрушить. Бушевал он перед скалой долго, не меньше четверти часа. От его ударов от скалы отлетали камни, крупная дрожь сотрясала каменную твердь. Дикая, необузданная мощь! Люди боялись выйти из пещер – даже подойти ко входу. Только Никита и Кави стояли у входа в пещеру, издалека наблюдая за монстром. Никита был благодарен Кави за то, что тот не бросил его на площадке, вытащил, практически – спас ему жизнь. Монстр выдохся, утих. Из его глотки вырывался низкий, утробный рёв, временами походивший на стон. – Так тебе и надо, подлая тварь! – закричал Никита. Чудовище направилось к озерку, где вчера Никита упражнялся с глиной, и долго шумно пило воду. Никита злорадствовал. Ожоги очень болезненны и, как правило, долго не заживают – пусть помучается. Напившись, тварь удалилась в сторону леса, и долго ещё слышался её рёв. Осторожно озираясь, люди покинули пещеры. День выдался неудачный. Погибла, причём жуткой смертью, группа охотников, а племя осталось без еды. Двое атлантов вытащили из пещеры верёвочную лестницу, сбросили её вниз, предварительно закрепив верхний конец на кольях, и через несколько минут по ней уже карабкался единственный уцелевший охотник. Он был бледен, его колотила крупная дрожь. К Никите, стоявшему на площадке рядом с Кави, подошёл один из двух жрецов: – Ты смел, чужак. За время, проведённое в племени, Никита заучил пару сотен слов, и сказанное понял. – Всё живое боится огня, – медленно подбирая слова, ответил он. Жрец улыбнулся: – Ты отомстил за охотников, чужак. Но хмар злопамятен, он может вернуться. – Надо устроить ему ловушку. Слова «ловушка» на языке племени Никита не знал, и потому произнёс его по-русски. – Что это? Никита наклонился и стал рисовать пальцем по пыли. – Это яма, и в ней – деревянные колья с острыми концами. Яму надо закрыть ветками, чтобы хмар не заметил. Он попадёт туда, и охотникам останется его добить. – В твоём племени так делали? – Да, мы знаем многое. – После расскажешь. Как вырыть яму? Хмар велик. – Инструментами. Жрец не понял. Никита нарисовал на пыли, как выглядят лопата и кирка. – Вот это – из бронзы, а ещё лучше – из железа. А ручки – из дерева, – как мог, объяснил Никита. – Бронза? – переспросил жрец. Никита махнул рукой, подзывая Кави. Когда атлант подошёл, он вытащил у него из-за пояса нож и постучал по лезвию пальцем: – А, жёлтый металл. А железо? – Оно прочнее бронзы, но у твоих людей я его не видел. – Подарок богов. Оно падает с неба в огненном дожде. «Метеоритное железо, – догадался Никита. – Стало быть, атланты имеют понятие о железе». – Где оно? – спросил Никита. – Есть у другого племени, далеко. День идти. Жрец задумался, повернулся и ушёл в свою пещеру. Кави одобрительно похлопал Никиту по плечу: – Ты храбр, Ни-ки-та. Когда они знакомились, Никита произнёс своё имя медленно, с расстановкой, и Кави решил, что имя звучит именно так. Никите стало смешно, а Кави продолжил: – Мы не боролись с хмарами огнём, ты первый. – Почему? – Кто ходит на охоту с огнём? А когда нападали маленькие твари, мы отсиживались в селении или убивали. Только не всех убить можно. У некоторых – пластины из кости, их не пробьешь камнем или ножом. – А хмар летает? Я видел у него крылья. – Не знаю, я не видел. Он редко бывает в этих землях. Подошёл атлант: – Тебя зовёт к себе Великий Ануну. Ануной величали жреца, который говорил с Никитой. Он направился в пещеру жреца. – Твоё племя может справиться с такими зверями, как хмар? – У нас есть разные приспособления. – А у нас их нет. Подскажи, как ещё можно? Никита задумался, и тут ему в голову пришла одна мысль: – Можно попробовать. Надо сделать толстые, крепкие верёвки с петлёй на конце и разложить на земле. Когда зверь наступит, разом дёрнуть. Зверь не сможет двигаться. Тут всем разом напасть на него и убить. – Разве найдётся кто-нибудь, кто удержит верёвку? – ехидно ухмыльнулся Ануну. – Вбить в землю колы – такие короткие брёвна. Как зверь попадётся, сразу, не медля, привязать его к брёвнам. Лишь бы верёвки выдержали. Я видел, как хмар с лёгкостью порвал лестницу из верёвок. – В лесу растут лианы, которые очень прочны. Если верёвку связать из них, то выдержат. Надо попробовать. Два дня всё племя занималось работой. Мужчины нарубили лиан и принесли в селение. Женщины разложили их для просушки на солнце, вытянув на площадке. Плетение верёвок требовало особой технологии. Сначала лианы сушили до полуготовности, потом плели своеобразные косички, затем снова сушили. Если плести из сырых лиан, они быстро сгнивали. А пересушенные лианы были очень жёсткими, их было трудно даже свернуть в кольца. Мужчины камнями вбивали брёвна в землю. На всякий случай вбили несколько в разных местах, по обе стороны от висящей лестницы. Когда всё было готово, Никита сам разложил верёвочные петли – это напоминало ловлю зайцев силками. Только вместо верёвочек – канаты, а вместо длинноухих – огромные твари, сильные и кровожадные. И снова потянулись обычные дни. Мужчины ходили на охоту, женщины выделывали шкуры, собирали съедобные травы и коренья. Ничто не предвещало беды. Глава 2. «Твари» После полудня из леса с визгом прибежали женщины. Они рассказывали, что видели вдали, за рекой, хмара и что вроде бы он направился в сторону селения. Женщин и детей спрятали в пещерах, а мужчины, вооружившись ножами или дубинами, с тревогой осматривали с площадок местность. Но настал вечер, а хмара не было. Ночь все провели спокойно, а утром, убедившись, что хмара не видно, атланты направились по своим делам. Женщины – копать коренья, собирать съедобные плоды, мужчины – на охоту и рыбалку. Группами люди расходились от селения в разные стороны. Никита шёл с охотниками и по приобретённой привычке крутил головой по сторонам. Не забывал он поглядывать и на небо, помня о птеродактиле, атаковавшем их на камне. Внезапно сзади раздался шум, напоминавший посвист ветра, и Никита резко обернулся. Их догонял хмар. Причём он не бежал, а летел, взмахивая перепончатыми крыльями, похожими на крылья летучих мышей, только значительно больше. – Берегись! – успел крикнуть Никита и упал на землю. Это его и спасло. Огромные когти, почти коснувшись спины, пролетели мимо. Ящер снова взмыл в небо, набирая высоту и делая разворот. Ситуация была опасной. Охотники находились на ровном месте, почти посередине между селением и лесом. Спрятаться было негде, разве что в небольших неровностях почвы, но это не спасёт. И защищаться было нечем – кроме ножей. Огня с собой нет, и зажечь его было нечем. Положение казалось безвыходным. – Кави, пусть каждый подберёт по камню, и когда хмар приблизится, разом бросаем камни. Не в тело – оно велико, а именно в глаза. Камней на земле хватало на любой вкус и вес. Никита выбрал булыжник по своей руке, атланты взяли камни покрупнее. – Стой здесь, рядом, – сказал Никита. Как ни странно, его послушались, хотя старшего у них не было. А ящер стал снижаться, явно выбирая себе цель. Вот до него осталось пятнадцать метров, десять, пять… – Кидай! – Никита первым швырнул в ящера камень и упал. Кто из них попал, он не видел, может быть, и все – в умении метать камни атланты были большие мастера. Ящер промчался над ними, никого не схватив, но он издавал такой визг, от которого закладывало уши. – Кави, ты же говорил, что хмар не летает? – Я говорил – не видел. Получив отпор, хмар выписал полукруг и приземлился недалеко от них. Стало понятно, что тварь от них не отвяжется. Никите показалось, что монстр выбрал целью именно его, ведь на фоне рослых атлантов он заметен. Неужели вернулся тот, кому он зашвырнул в пасть головешку? Башка у твари здоровенная, но мозгов должно быть совсем мало. Как говорится в пословице: «Сам с ёлку, а умка с иголку». – Хватаем камни и бросаем их в глаза этой твари, – скомандовал Никита. У них не было другого выхода. По крайней мере, сейчас Никита других вариантов не видел. Тварь угрожающе заревела и двинулась на них. Сердце бешено колотилось: малейшая оплошность – и эта гадина тобой закусит. – Кидаем! Один из камней точно угодил в глаз. Никита уже видел, как кидают атланты, попадая камнем на десяток метров в цель размером с кошку. А у хмара каждый глаз с локоть в диаметре. От боли ящер взревел и замотал головой. Из повреждённого глаза потекла студенистая масса. Решение пришло сразу, и Никита выхватил из-за пояса Кави нож. – Хватайте камни, бейте по здоровому глазу! Атланты стали перебегать налево от ящера, а Никита метнулся направо. Вся надежда его была на то, что повреждённый глаз не видит или видит плохо. Так и есть! Ящер начал поворачиваться влево, к атлантам. Никита остановился, собираясь с духом. Что он мог сделать ножом? До сердца ему не добраться. Просто начать резать шкуру бесполезно, тварь убьёт его раньше, чем он нанесёт ей серьёзные ранения. Надо взобраться на спину и перерезать крылья – это вполне по силам. И длины шеи у твари не хватит, чтобы цапнуть его зубами. Он разогнался, подпрыгнул, ухватился за сложенное крыло и взобрался на спину ящеру. Тут же стал наносить удары по крылу, метя в сосуды и повреждая кожу. Ящер почувствовал на себе человека, ощутил боль. Он повернул голову и клацнул зубами, обдав Никиту зловонным дыханием. Пасть его оказалась совсем рядом, но ящер не смог достать человека – метра не хватило. Никита ударил раз, другой. Ящер завертелся на месте, пытаясь стряхнуть его с себя и уже не обращая внимания на атлантов. А те кружили вокруг него, швыряя камни. Бац! Ящер взревел и замотал головой – камень угодил ему в другой глаз. Выбрав момент, Никита вонзил нож в туловище ящера и уцепился за него, пытаясь удержаться на спине. Если не удастся – ящер просто растопчет его в лепёшку. Теперь вся надежда была на то, что ящер ослеп и скоро выдохнется. Однако Никита недооценил ящера – тот ударил его хвостом. Неожиданный и сильный удар в спину сбросил Никиту с хищного зверя, от удара о землю перехватило дыхание. Вовремя подбежавший Кави схватил Никиту за руку и поволок его по земле – прочь от монстра. Ящер кружился на месте и топал ногами. Он и в самом деле ослеп и теперь пытался, определив местонахождение людей на слух, растоптать их. Охотники бросились убегать, ящер двинулся за ними. – Кави, хмар умеет плавать? – Нет. – Тогда к реке. Атланты бежали быстро, и Никита стал отставать. Ещё бы! Никите надо было сделать пять прыжков, а атлантам – один. Ящер был уже рядом. Никита бросился в сторону, и ящер пробежал мимо. Он чувствовал, слышал своих обидчиков и желал отомстить. Никита поднялся с земли. До реки была сотня метров. Перед самой водой атланты бросились врассыпную: похоже, плавать они не умели. Хмар с разгона влетел в реку, тут же понял свою ошибку и развернулся. Но тут кто-то большой, не уступающий хмару в силе, схватил его, и закипела борьба. Хмар кусал невидимого врага, перед глазами атлантов мелькали два тела, и вокруг бурлила вода, разбрасывая тучу брызг. И вдруг какая-то сила утянула хмара под воду. В последний раз он на мгновение показался над водой, судорожно дёрнул когтистой лапой и исчез навсегда. Вода успокоилась, и уже ничего не говорило о страшной борьбе двух гигантов, только что разыгравшейся на глазах людей. Никита добрёл до берега, но близко к воде не подходил. – Кто это был? – Водяной змей, огромный! В воду заходить нельзя! – Как же вы ловите рыбу? – Острогами с берега, и лучше в ручьях. Там он не помещается. Никита был обескуражен: на земле, в воздухе и даже в воде водятся свои монстры. Но что интересно, он заметил, что скорость реакции всех гигантов – и животных, и атлантов – была ниже, чем у него, какая-то замедленная, заторможенная. Вес ли тому причиной или условия? Бог знает. Отдышавшись и придя в себя, охотники направились в лес – племя нужно было кормить при любых обстоятельствах. Добыв древесного питона, они едва дотащили его до селения. Разрубив на куски, подняли на площадку. Едва успели пожарить и поесть, как пришёл атлант и позвал Никиту и Кави к жрецу. – Меня? – удивился Никита. – Да, он так и сказал – маленького чужака. Никиту неприятно кольнуло слово «маленького». В своём времени он был намного выше среднего роста, а тут – маленький. Впрочем, обижаться не стоило, он и в самом деле был вдвое меньше любого атланта. Они вошли в пещеру и уселись перед жрецом на камни. – Я принял решение, – медленно заговорил жрец, – вам обоим идти в племя азуру и обменять там вот это на лопаты и кирки. Кажется, ты так говорил? – он обратился к Никите, и тот кивнул. Жрец положил на плоский камень перед собой мешочек из кожи змеи с длинными ремешками. – Я посмотрю? – спросил Никита. – Да. Никита взял мешочек, ослабил кожаную тесёмку и высыпал содержимое на ладонь. Даже в легком полумраке пещеры заиграли, засветились крупные изумруды. – Ого! Красиво! – Тебе они нравятся, чужак? – Да, в моём племени любят эти камни. – Кави, я надеюсь на тебя. Ты имеешь опыт обмена, не прогадай. – Хорошо, Ануну, – Кави приложил руку к сердцу. – Когда идти? – Завтра утром. Возьми у женщин сушёного мяса в дорогу. И береги чужака, он знает, что нам нужно. Оба вышли из пещеры. Кави поскрёб волосатую грудь. – Надо взять ножи и бурдюк для воды. Идти далеко, быстрым шагом день. Хорошо бы успеть до захода солнца. – Чтобы не сбиться с пути? – Чтобы нас не сожрали ночные твари. Они днём отсыпаются, а ночью охотятся. У них отличное зрение, а я ночью почти ничего не вижу. – Что за твари? – Мелкие, летают, кровь пьют; причём ты даже не почувствуешь, как кожу прокусят. Утром просыпаешься, а на коже ранка, и слабость такая, как будто неделю не ел. А то и вовсе можешь не проснуться, если их несколько. Но хуже другие. Они большие, бегают по земле, крыльев у них нет, зато пасть большая и зубы острые. Жрут всё, даже падаль, и мы зовём их кратами. У них хороший нос, жертву издалека чуют. Но от них одна хитрость есть. – Какая? – Вечером надо намазаться синей глиной – встречается такая. Тогда крат рядом пройдёт и не учует. – Занятно. Они пришли в пещеру. Никита улёгся, а Кави пошёл к женщинам за мясом. Для походов у них всегда был запас копчёного и сушёного мяса, сушёных фруктов. Вернулся он с кожаным мешочком и двумя ножами. Выбрав один поменьше, протянул его Никите: – Бери, только его потом вернуть надо. Никита взял нож в руку. Для него – как римский гладий, с локоть длиной и довольно увесистый. Только хозяин плохо за ним смотрел, лезвие тупое. Выбрав подходящий камень, Никита принялся затачивать на нём нож. – Ты зачем ножом по камню водишь? – удивился Кави. – Чтобы он острее был. Попробуй! – Никита протянул нож атланту. Тот провёл лезвием по предплечью и порезался. – О! Да им можно волосы на лице удалять. Никита понял, что слово «бриться» атлантам неведомо. Кави вернул ему нож. – Покажи, как ты это делаешь? Никита показал ему, как надо затачивать нож о камень. Другие охотники из их пещеры внимательно следили за его действиями. Бог мой, что потом началось! Каждый охотник начал править свой нож о камень, и поднялся невыносимый скрежет. Наконец пытка для ушей прекратилась, и все принялись проверять на себе остроту лезвий, срезая волоски. – Так делают в твоём племени? – спросил Кави. – Всегда. И удобнее работать острым ножом. Никита обратил внимание, что в последние дни с ним обращались как с равным. Когда он появился у атлантов, в их отношении к нему сквозил холодок, некоторая отчуждённость. Чужак – он и есть чужак. Но во время выходов на охоту, борьбы с разными тварями он не только не увиливал, не укрывался за спинами атлантов – он ещё дельные советы давал. Холодок отчуждения медленно растаял. Быстро, как и всегда здесь, село солнце. Наступила ночь. Никита с восторгом рассматривал атласно-чёрное небо с крупными, ярко горящими звёздами. Однако он не находил среди них ни Полярной звезды, ни других, более или менее знакомых ему созвездий. Он не очень удивился этому. Если оказался далеко на юге, то и созвездия тут другие, незнакомые ему. Никита не был астрономом или штурманом и звёздную карту знал плохо. Но на звёзды поглядывал, стараясь запомнить некоторые созвездия – в дальнейшем это могло пригодиться для ориентации. Как сладко спалось на жёстком камне! Как в армии после марш-броска. Он натаскал на камень травы, сделав себе ложе по образцу охотников племени. Утром после лёгкого завтрака сушёным мясом они двинулись в дорогу. Мешочек с изумрудами висел на шее у атланта. Кави знал путь к племени азуру, потому что ему уже приходилось производить с ними обмен. Шли они быстро. Стоило произойти в пути непредвиденной задержке – и к ночи до селения азуру уже не добраться. Никите очень не хотелось пасть жертвой ночных хищников. Днём хотя бы можно уследить за движениями и действиями тварей – а ночью? Они видят в темноте, и в этом их преимущество, а он, как и Кави, – нет. Шли до полудня, отмахав, по скромным прикидкам Никиты, километров двадцать пять. Когда солнце стало печь немилосердно, уселись под кусты в тень – передохнуть и подкрепиться. Сушёное мясо жевалось трудно и было жёстким, как подошва. Из бурдюка выпили немного воды. Пить хотелось сильно, но оба знали: выпьешь много – все силы с потом уйдут. Через час двинулись дальше. К вечеру, когда солнце стало клониться к горизонту, Никита выбился из сил. Он уже не шёл быстрым шагом, а плёлся. Кави тоже устал. Он ухватил Никиту за руку, как ребёнка, и буквально тащил его за собой. – Немного осталось, терпи. – Кави, ты большой, а у меня сил уже нет, – взмолился Никита. – Селение уже близко, за теми холмами, – Кави показал рукой. Никита посмотрел в ту сторону, куда указывал атлант. Ого! До холмов было ещё километров пять, а это час быстрого хода. Он старался, но шёл всё медленнее. Кави не выдержал. Не сбавляя хода, он схватил Никиту поперёк туловища и, как мешок, забросил себе на плечо. Никита отдыхал с полчаса, потом попросил: – Отпусти, я сам. Кави снял его с плеча. Он и сам устал, и был рад, что Никита вновь может идти самостоятельно. Они старались идти быстро, однако солнце садилось ещё быстрее. Тени от холмов вытянулись и уже почти доставали до них. Они едва добрались до седловины между холмами. Внизу проглядывались каменные строения. – Почти дошли, – выдохнул Кави. Под уклон шагалось легче, но до селения они добирались уже в темноте. У первого же каменного дома их остановил стражник. Кави первым поприветствовал его: – Приветствую тебя, Ахнон. – Разве ты меня знаешь? – страж всмотрелся в лицо Кави. – Ты Кави, охотник с изрытой скалы? – Вспомнил? Мы к вам в гости с обменом. – Проходи. А это кто с тобой? – Великий охотник из далёкого племени, что на восход. – Великий? А ростом мал. Не забыл, где гостевой дом? – Нет. – Там найдёте воду и еду. Кави был почти счастлив, что они пришли. Он закинул за плечо мешок с остатками мяса и заорал что-то невнятное. – Ты чего кричишь? – удивился Никита. – Я пою радостную песнь, – обиделся Кави. Но долго обижаться он не мог. – Вот наш дом. Из каменных обтёсанных блоков был сложен правильной формы куб. у него был дверной проём, но окон не было. – Осторожно, тут каменные лежаки, – предупредил Кави. Никита начал шарить вокруг себя руками, продвигаясь вперёд мелкими шажками. Он нащупал камень – сверху лежал слой сушёной травы. Никита взобрался на постель, ему хотелось одного – спать, слишком устали сегодня оба. Кави немного повозился и затих. Утром их разбудили голоса за стеной и солнечный свет, бивший в дверной проём. Никита поднял голову. Кави ещё спал. – Эй, Кави, нужно вставать. Кави, кряхтя, поднялся. – Не успел лечь, как уже пора вставать. Давай подкрепимся. На столе стояла вода в кувшине, лежала в глиняной миске горка фруктов, ещё в одной – вяленое мясо. – Это откуда? – Дом для гостей вроде нас, тут всегда вода и угощение. Кушай, – разъяснил Кави. Никита взял невиданный доселе фрукт и откусил. Сладкий сок потёк по подбородку. Вкусно! По вкусу фрукт напоминал манго, даже аромат такой же. Никита омыл лицо из кувшина. – Ты готов? – спросил Кави. – Голому одеться – только подпоясаться. – Что ты сказал? – не понял Кави. – Это я так, присказка у моего племени такая. – Мы идём к старейшине, веди себя подобающе. – Объясни. – Ну – не плюйся, не ковыряй в носу. Никита засмеялся – кто бы кого учил! Дом старейшины стоял в центре. Пока они шли по единственной улице, Никита крутил головой по сторонам – ему было интересно всё. И слух может подкинуть ему хорошую подсказку. Он услышал сиплое дыхание кузнечных мехов, удары молота о наковальню. Даже нос подсказал – пахнет горящим углем. Племя явно имело мастерские – кузницу и гончарную, иначе откуда кувшин с водой правильной формы? – Нам сюда, – Кави свернул к большому дому. Из дверного проёма навстречу им вышел атлант. Никиту он поразил. На голове – бронзовый шлем, на поясе – бронзовый меч, на ногах – сандалии грубой работы. Племя по своему развитию было явно выше, чем племя Кави, в котором все ходили босиком. И для того, чтобы сделать шлем, нужно недюжинное умение. Стало быть, кузнец, опытный, умелый, настоящий мастер. Уж в металлообработке Никита толк понимал и работу неизвестного кузнеца сразу оценил. Весь дом старейшины состоял из одного зала. По всей видимости, тут собирались все мужчины селения. За каменным, из плит, столом, сидел старейшина – важного вида седовласый атлант. Никиту поразило, что на нём была накидка вроде индийского сари из ткани, пусть и грубой выделки. Ткань в этом мире он видел впервые. Есть, значит, у племени азуру ещё и ткацкая мастерская. Никите захотелось посмотреть кузницу, гончарную мастерскую – ему стало интересно. Кави приложил руку к сердцу – кланяться у атлантов было не принято. Никита спешно повторил жест – ему не хотелось показаться невежливым. – Рад видеть тебя здоровым, Вирт. Ануну передаёт тебе привет и желает племени процветания. Никита удивился, но вида не подал. Да Кави просто дипломат. Ишь, какие выражения знает, прямо восточный мудрец. Вирт в ответ также прижал руку к сердцу: – И я рад тебя видеть, Кави. Давно тебя не было видно, не меньше трёх лун. «Ага, три луны – это три месяца», – сообразил Никита. – Садитесь. Это кто с тобой? – Он из далёкого племени, много дневных переходов на восход солнца. Он великий охотник. Называется Ни-ки-та. – Да? – удивился Вирт. – Мне говорили, что на полуденную сторону, очень далеко, живут маленькие люди. Но сам я такого вижу впервые. – Он уже понимает наш язык, только не всё. Вирт кашлянул. – И какая же надобность привела тебя к нам, Кави? – Только веление нашего жреца Ануну. – И что хочет Ануну? – Всё объяснит Ни-ки-та. Вирт перевёл взгляд на Никиту. – Нашему племени нужны кирки и лопаты. Лучше из железа. – Железа? В твоём племени знают о железе? – Конечно. Оно падает с неба. Это хорошее железо. – Хм, интересно. Я полагал, что о железе, кроме нашего племени, не знает никто. – Боюсь показаться хвастуном, но мой народ знает многое. – А дал ли тебе, Кави, твой жрец Ануну то, что нам нужно для обмена? – вкрадчиво спросил Вирт. – Обязательно! – Кави дотронулся до кожаного мешочка на груди. – Я бы хотел посмотреть, – заявил Вирт. Кави снял мешочек с шеи, ослабил узел и высыпал изумруды на стол. Глаза Вирта вспыхнули. Он жадно оглядел камни, взял один и осмотрел его на свету. – Камни хороши, как всегда. С видимым сожалением Вирт вернул изумруды. Кави тут же сгрёб их в мешочек, который снова повесил на шею. В мире Никиты эти камни могли стоить целое состояние, а здесь их будут менять на рабочие инструменты. Неисповедимы пути господни! Он догадывался, что у атлантов, наверное, есть свои боги, хотя Никита ни разу за прошедшее время не видел, чтобы атланты отправляли религиозные обряды. А может, просто подходящих праздников не было? – Идём, – вздохнул Вирт. Они вышли из дома. Встречные аборигены с любопытством смотрели на Никиту, приветствовали Вирта. Сразу чувствовалось – старейшину уважали не только за его ранг и положение. Вирт привёл их в кузницу. У Никиты разбежались глаза: горн, меха, инструменты, перестук молотков, запах угля. В племени Ануну углем не топили, значит – тут есть шахта или что-то вроде разреза, есть углекопы. Взгляд Никиты наткнулся на арбалет, висящий на стене. Он был велик – под атланта сделан. – Можно посмотреть? – Никита показал на оружие. Вирт важно кивнул. Никита снял со стены арбалет. Кузнец с подмастерьями бросили работу и наблюдали за ним. Никита осмотрел оружие. Его интересовал уровень обработки, конструкция – он видел подобное в музеях. Обычная «козья нога» – это когда взводить тетиву надо ногой. Он сунул оружие Кави: – Наступи ногой на стремя и тяни! Кави сунул ногу в «козью ногу» и взвёл тетиву. Никита забрал у него оружие, нажал спуск. Тяжеловат арбалет, но для атлантов в самый раз. – Тебе знаком самострел? – не скрывая удивления, спросил его Вирт. – У нас есть более совершенное оружие. Им можно издалека легко убить любого, самого крупного ящера. – Не может быть! Лучше нашего оружия ничего нет! Никита усмехнулся: – Я никогда не лгу. Мы знаем корабли, на которых плавают по рекам и морям. У нас есть железные птицы, в которых летают по небу много людей. У нас есть железные колесницы, на которых можно легко и быстро одолеть любое расстояние. Кузнец и подмастерья слушали, раскрыв рты от удивления. Вирт был в прострации. Один Кави, даже не поняв, о чём идёт речь, гордо подбоченился. Он уяснил, что его друг произвёл впечатление, и он, Кави, простой охотник, друг Никиты, и на него падает тень славы и знаний маленького человека. Никита увидел небольшой кусок метеоритного железа. – Можно разогреть его в горне? Один из подмастерьев тут же бросился к осколку метеорита и сунул его в горн. Двое подручных тут же стали качать меха. Зашипел, засипел воздух. Метеорит стал нагреваться, потом покраснел. Когда температура достигла нужной величины, а кусок стал почти белым, Никита сделал знак, и подмастерье ловко выхватил кусок железа и уложил его на наковальню. Не мудрствуя лукаво, Никита взялся за молоток и ударил слегка. Молотобоец-атлант тут же ударил молотом. И пошло! Никита ударом молотка указывал, а подручный бил. Вот на глазах у всех из куска раскалённого металла получился брусок, потом – полоса. Затем стали вырисовываться контуры ножа. Никита снова сунул заготовку в горн. Нагрев до нужной температуры, он выковал хвостовик для ручки и лезвие. – Масло есть? Подмастерье услужливо показал на бронзовую ёмкость – вроде бака. Никита клещами схватил заготовку и сунул её в бак. Сизым облаком оттуда рванулся дым. Конечно, нож надо было ещё доводить, но вчерне он был уже готов. Кузнец взял ещё тёплое изделие, тщательно осмотрел его и одобрительно кивнул: – Очень хорошо, отличный нож будет. Металл был с присадками естественного происхождения вроде хрома и никеля – такой долго не будет ржаветь. Вирт, до того внимательно наблюдавший и сам видевший умение Никиты обращаться с молотком, покачал головой. Он не был кузнецом, но видел, что Никита умеет обращаться с железом. Новичку такое не удалось бы. Теперь он воочию убедился, что Никита не лжёт. – Говори, что вам надо. Угольком на стене Никита нарисовал изделия – как они могут называться на языке атлантов, он просто не знал. Кузнец кивнул – ему явно были знакомы эти несложные инструменты. – Нужно пять-шесть лопат и две-три кирки. – Через два дня всё будет готово. Никита пожал руку кузнецу, ощутив на его ладони твёрдые мозоли. Рукопожатия атланты не знали, и кузнец был немного удивлён. – Так в моём племени проявляют уважение, – пояснил Никита. Вирт, Кави и Никита вернулись в дом старейшины. Видимо, познания Никиты всерьёз заинтересовали Вирта. Он начал расспрашивать его о многих диковинах. Но Никита рассказывал не обо всём – уж слишком фантастичным, нереальным выглядел бы его рассказ. Кави слушал с обалделым выражением лица и в разговор не вмешивался. Когда речь зашла об оружии, Никита упомянул катапульты или баллисты – он вообще говорил о том, что было доступно и понятно. – Это что такое? – Машины. Приспособления такие, могут большие камни далеко метать. Дальше, чем от твоего дома до кузницы раза в три-четыре. Вирт оживился: – Ты сможешь сделать такую? – Мне нужны помощники с инструментами и дерево. Боюсь только, что не управлюсь за два дня. – Гостите, сколько хотите, в еде и питье не будет недостатка. А я дам столько людей, сколько понадобится. И если твоё оружие окажется таким, как ты рассказываешь, я даже зелёные камни не возьму в оплату за инструменты для твоего племени. Никита прикинул – должно получиться. – Согласен. Когда приступать? – Идите, отдохните. За вами придут. Никита и Кави вышли. Атлант с беспокойством спросил: – Ты правда сможешь? – Постараюсь. – Вирт очень умён, и он не прощает обмана. Если ты не сможешь выполнить обещанное, он продаст нас в рабство другому племени. – У вас есть рабы? – Невольники – их удерживает другое племя. Но ты держи язык за зубами. Они пришли в гостевой дом, подкрепились вяленым мясом и фруктами. Им принесли какой-то напиток. Кави обрадовался: – Никита, ты удивил старейшину. Этот нектар из разных плодов подносят только знатным людям. Кави присосался к кувшину. – Эх, каждый день пил бы такой! – Мне-то оставил? – Как я мог обидеть тебя? Пей! Нипиток был приятного вкуса и хорошо утолял жажду. Никите он понравился. Вскоре в гостевой дом зашёл атлант: – Всё готово, можем приступать к работе. Никита решил делать катапульту не торсионную, швыряющую камни за счёт скрученных воловьих жил – где он найдёт их? Тут и волов-то, скорее всего, просто нет. Была другая схема, работающая за счёт противовеса и по устройству отдалённо напоминающая качели. Помощников старейшина выделил десять человек, и все были при немного необычного вида топорах – явно плотники. Для старшего из них Никита нарисовал на земле устройство катапульты: – Тут будет опора вот такого вида, с перекладиной. На неё опирается бревно на оси – лучше железное, но на короткое время сгодится и из прочного дерева. Ещё нужны будут верёвки и большой кусок кожи. Старший – вроде бригадира – кивнул: – Только укажи размеры. Никита задумался. Чем больше размер, тем крупнее камни будет метать катапульта. – Каков размер брёвен? – пошёл он на хитрость. – По двадцать локтей. – Чьих? Моих или его? – показал Никита на атланта. – Его. Выходило, что дерево было длиной около восемнадцати-двадцати метров. – Тогда пилите бревно пополам, по десять локтей каждое. И закипела работа. Одни делали станину, другие – качающуюся часть. Никита же пытался припомнить из виденного им рисунка – ровные ли плечи у рычага. Известно ведь: выигрываешь в силе – проигрываешь в расстоянии. Законы физики пока ещё никто не отменял. Плотники работали споро, и дело быстро продвигалось. Уже к вечеру катапульта была почти готова, но из-за темноты работы были прерваны. Утром после завтрака они снова пошли на окраину, где возвышалась катапульта. Установили качающуюся часть, подвесили на верёвках кожаную петлю. Немного пришлось повозиться со стопором, но к полудню работы были закончены. Катапульту следовало испытать. – Несите камни, – распорядился Никита. – Какой величины? – уточнил бригадир. – С голову. Можно крупнее. Камни нашли, прикатили. С трудом уложили на кожаную петлю, потом крутили ворот, поднимая груз. И грузом и ядром служили камни. Всё было готово. – Отойдите на десять шагов, – попросил Никита. Атланты отошли. Никита отвернулся от них, перекрестился, хотя раньше был атеистом, и ударил по рычагу. Груз камней пошёл вниз, а петля взметнулась вверх. Камень со щелчком вылетел из неё и пошёл вверх по крутой траектории. Атланты запрокинули головы, наблюдая за полётом снаряда. Бах! Камень упал метрах в трёхстах, подняв облако пыли. За спиной Никиты раздался восторженный рёв десятка глоток. От неожиданности он едва не упал со станины. – Можете пригласить Вирта. А другие – заряжать. Теперь Никита распорядился уложить в петлю камень немного поменьше – такой полетит дальше. Ему нужно было произвести впечатление. К удивлению Никиты и плотников, Вирт пришёл в сопровождении десятка воинов. Это были не охотники, а именно воины – в шлемах и при мечах. Они молча обошли немудрёную конструкцию и скривились в ехидной ухмылке. – Старейшина! Никита приложил руку к сердцу. – Я могу начинать? Вирт важно кивнул. Никита выбил стопор, раздался щелчок, и камень полетел. Наступила мёртвая тишина – все напряжённо смотрели на камень. Он же просто исчез из вида. Спустя некоторое время довольно далеко взметнулась пыль. Плотники дружно закричали от избытка чувств – им явно понравилось. Воины же стояли молча. К Никите подошёл один из них: – Камень летит далеко – это правда. Но враг может появиться с любой стороны. Как тогда? К ним приблизился Вирт – ему тоже хотелось знать. – Я только показал возможности катапульты. Её можно поставить на колёса, быстро поворачивать в любую сторону и перевозить. В глазах воинов появился интерес: – Объясни, что такое «колёса»? И в самом деле, Никита не видел здесь ни повозок, ни тележек – ни вообще колёс. – Дайте мне время, и завтра я вам покажу. – Согласны, чужеземец. Вирт и воины, оживлённо переговариваясь, ушли. Пила двуручная у плотников была – лучкового типа. Никита объяснил, что нужно. Для скорости, просто для демонстрации, он распорядился отпилить четыре диска от бревна. Так и было сделано. Потом наступила очередь деревянных осей, которые приладили к станине. На оси надели колёса, забили чеки. За работой не заметили, как стемнело. Утром зрителей прибавилось – кроме воинов, пришли поглазеть на интересное зрелище почти все жители. Плотники снова загрузили камень в петлю. – В каком направлении пускать камень? – спросил Никита. Старший из воинов осмотрел окрестности и показал рукой: – Туда. Катапульту моментом развернули, взвели воротом. Никита нажал на спуск. Раздался глухой стук, и камень ушёл в небо. Зрители ахнули. Камень был виден некоторое время и упал на склоне холма. Место падения было заметно по взметнувшемуся облаку пыли. Воины удовлетворённо закивали. Вирт подошёл к Никите, рядом с которым стоял Кави: – Ты выполнил условия договора, Никита, и я сдержу слово. Твои инструменты готовы, можете их забирать. Никита приложил руку к сердцу: – Старейшина, позволь сказать слово. – Говори. – Вождь приосанился: на них смотрело много народа. – Ты видишь колёса простые, они не прочны. Надо делать по-другому. А на ось поставить деревянный короб, впереди две палки – вроде ручек. Можно положить большой груз, и один человек увезет столько, сколько с трудом унесут пять, а то и десять человек. Такие повозки у нас таскают лошади, прирученные животные. Иногда люди. – Повозка? Нам она не нужна. – Почему? – Ты забыл про ручьи и реки. Вирт оглядел воинов, стоявших рядом, – все ли оценили его ум и прозорливость? – Прости, старейшина, это легко поправить. – А, понял. Твоя повозка из дерева, потому она не потонет и будет плавать? – Нет. У нас делают мосты. Поперёк ручья кладут брёвна, и получается настил. Хоть пешком иди – не замочишь ног, хоть на повозке езжай. Воины подошли поближе. Старший попросил у старейшины слова. – Говори. – Чужак предлагает плохой способ перебираться через реки. Никита удивился заявлению: – Почему? – Если свободно пройдём мы, так же легко и свободно пройдёт в селение враг или ящер, – и улыбнулся довольно. Воину казалось, что он привёл неотразимый аргумент. – Это несложно и легко решается. Вирт топнул ногой: – Мост не может появляться и исчезать по желанию. – Дай мне два дня, дерево и плотников, и я всем покажу такой мост. Только что получу взамен? – Что хочешь? – Нож из железа, что отковал сам. – Договорились. – Где делать мост? – Вон там ручей. Он неширок, но глубок, и течение быстрое. Кроме того, в нём водятся рыбы, которые нападают на всё живое. Вирт отдал распоряжение плотникам. Кави, Никита и мастеровые направились к ручью – надо было осмотреть место работы. Ручей напоминал скорее небольшую горную реку. Хоть гор и не было, но холмов вокруг – в изобилии. Метров пять-шесть шириной, с быстрым течением, берега крутые, над водой возвышаются на метр-полтора. – Нужны брёвна и прочные верёвки. Однако старейший плотник отрицательно покачал головой: – Раньше вечера не доставим, далеко и тяжело. – Пусть будет так, – легко согласился Никита. – Сегодня вы занимаетесь материалами, завтра с утра строим. Когда они уже шли к гостевому дому, Кави сказал: – Я подслушал, о чём они говорили. В ручье много хищных рыб. Не успеешь опустить ногу – обглодают до костей. Берегись. – Благодарю. – Ты зря ввязался. Нельзя сделать так, чтобы мост исчезал, когда захочешь, – ты не Бог. – Я не Бог, Кави, но я сделаю. Человек может многое, надо только захотеть. И хватит о мосте. Сегодня мы отдыхаем и кушаем всласть. Кстати, ты принёс в гостевой дом заказанные инструменты? – Когда пойдём домой, заберу. Никита перечить не стал. Утром они направились на берег. С той стороны, где они стояли, сделали небольшой помост, сбили настил из четырёх брёвен и одну сторону закрепили на осях. Рядом установили деревянный ворот, намотали верёвку и свободный конец привязали к дальнему концу настила. Получился подъемный мост – как в старинных крепостях. – Пробуем, крутите ворот. Настил послушно поднялся, правда – со скрипом. – Надо смазать, несите масло. Один из плотников принёс чёрную густую жижу. Никита обмакнул в неё палец, понюхал. Да это же нефть! – Где ты его взял? – Земляное масло. Оно на окраине селения есть, там большая лужа. Никита только головой покачал. Живут и не знают, какая ценность рядом, под ногами. Только время нефти и моторов ещё не пришло. Но ведь нефть можно использовать и по-другому. Они обильно полили нефтью все сочленения. Попробовали поднять и опустить мост ещё раз. Теперь ничего не издавало скрипа, и усилие на вороте снизилось. Ох, как права поговорка «Не смажешь – не поедешь»… – Стойте здесь, – распорядился Никита, – и пусть один из вас позовёт старейшину и воинов. И ещё захватит с собой горящую головню. Плотник ухватился было за горшок с нефтью. – Нет, оставь. Пригодится. Через полчаса заявилась толпа – жители и воины во главе с Виртом. Они осмотрели мост, прошли по нему на другой берег, потопали ногами. Мост был прочен. – Ты обещал, что враги по нему не пройдут, – хитро улыбаясь, обратился Вирт к Никите. – Показываю, – Никита махнул рукой. Два плотника стали вращать ворот, и на глазах изумлённых атлантов настил поднялся. Теперь с другой стороны перебраться можно было только вброд, но в воде кишмя кишели хищные рыбы. Конечно, атланты не знали колеса, не имели повозок и, стало быть, необходимости иметь мост. Подъём моста атланты встретили криками радости и восхищения. Никита сделал знак, и плотники опустили мост. – Хочу показать вам ещё одну диковину. Ты позволишь, старейшина? – Дозволяю. Для жителей и воинов Никита был как фокусник, аниматор – всё время удивлял. Они подошли к катапульте. – Взводите. Плотники подняли груз. Никита взял у мастерового головню и поджёг нефть в горшке. Густая масса загорелась чадным пламенем. Никита водрузил горшок на петлю, подбежал к рычагу и нажал на него. Чадящий горшок взмыл вверх, пролетел большое расстояние, рассеивая огненные искры и капли, упал и разбился. Тут же вспыхнула трава. Вот теперь действительно был полный триумф. Воины, утратив прежнюю снисходительность, смотрели, открыв рты. Первым пришёл в себя Вирт – на то он и старейшина. – Ты что зажёг? – Земляное масло в горшке. Только горлышко горшка надо делать уже, тогда масло в полёте разливаться не будет. – Звери, да и всё живое, огня боятся. Это даже лучше, чем камни! Твой народ много знает. Хотелось бы мне побывать там, убедиться самому. Но далеко, я не могу надолго покидать свой народ. Вирт задумался. Воины тихонько переговаривались между собой. Другие атланты, поняв, что представление закончилось, стали расходиться. Никита топтался на месте, не зная, идти ему в гостевой дом или оставаться здесь. Вирт, видимо, принял решение и подозвал Никиту. Они направились в сторону от всех. – Ты много знаешь, Никита. Я рад за тебя. Никита молчал, ожидая продолжения. – Моё племя сильнее и, в отличие от племени Ануну, знает ремёсла. Никита стал догадываться, куда клонит старейшина. – Я предлагаю тебе остаться здесь, у нас. Живи в гостевом доме, кормить и одевать тебя будет племя. У тебя будет одна забота – делать полезные вещи, вроде катапульты или моста. Ты ведь упоминал про колёса и повозку. Никита задумался. Жить здесь и в самом деле будет интереснее. Тут были не только охотники и рыбаки, но и мастеровые с ремесленниками, воины. Короче, здесь существовало разделение труда. – Я обещал Ануну доставить инструменты и показать, как делать ловушки. – Разве я против? Возвращайся. Я даже воинов для охраны дам. А чтобы ты не утомился, они тебя понесут на носилках. Они же тебя и вернут к нам. Условия были заманчивые, и Никита кивнул: – Я согласен. Мы с Кави задержались здесь, уходим завтра утром. – Воины будут ждать. Я не ошибся в тебе, чужеземец. Тебе будет скучно у Ануну и опасно. У его людей нет никакого оружия, кроме дубин и ножей. На прощание очень довольный Вирт протянул ему руку. Никита пожал её и улыбнулся. Не забыл старейшина, как Никита жал руку кузнецу, говоря, что это – знак уважения. Вирт быстро учится. Знать бы ещё, для чего ему изумруды. Ничего, придёт время, и он увидит всё, чем владеет племя. Вернувшись в гостевой дом, Никита сказал Кави: – Иди в кузницу за инструментами, завтра утром выходим. Нас будет сопровождать охрана. Кави удивился: – Ещё никогда Вирт не давал своих людей для охраны и защиты. Это всё твои проделки! – Разве тебе от этого хуже? – Верно. Кави ушёл и, вернувшись с лопатами и кирками, свалил их в угол. – Не люблю я ихних воинов, – неожиданно признался он. – Почему? – Зазнаются. С людьми из других племён едва разговаривают, презирают. Воины не понравились и Никите, но набиваться им в друзья он не собирался. Утром они проснулись от разговора прямо у входа. Там уже стояли четыре воина, больших даже по меркам атлантов. Никита и Кави быстро поели, Кави собрал в свой пустой мешок все фрукты и мясо. – Будет чем перекусить, день долгий. Кави собрал инструменты, и оба вышли на улицу. Воины поприветствовали их, приложив руки к груди. Один из них зашёл в гостевой дом, снял верёвку, висевшую на стене, туго связал инструменты и закинул себе на плечо. Двое других показали Никите на носилки: – Садись, чужеземец! Вирт велел беречь тебя, и мы доставим тебя со всем старанием. Никита уселся на носилки. Они были велики, с его ростом на них можно было даже лежать. Воины подняли его, и Никита оказался на четырёхметровой высоте. Атланты пошли мерным быстрым шагом. Кави постоял некоторое время, не скрывая удивления, но потом опомнился и бросился догонять. Теперь им приходилось подниматься вверх по склону. Когда перевалили седловину, атланты побежали. Носилки раскачивались, и Никита уцепился за края, чтобы не вывалиться. Воины бежали и бежали, и дыхание их было ровным. Наверное, тренировки. Ведь в любой армии марш-броски – излюбленное упражнение командиров. Они преодолели изрядное расстояние. Кави устал и стал отставать. – Отдых! – объявил старший. Носилки опустили на землю, и в этот момент подбежал запыхавшийся Кави. Он почти рухнул на землю. – Я так долго не выдержу, – почти простонал он. – Слабак! – как камнем бросил старший. – Зато к вечеру, ещё до сумерек, будешь дома. Кави молчал – он восстанавливал дыхание. Воины-носильщики тоже сидели, а старший стоял, бдительно озирая местность вокруг. Вдруг он поднял всех: – Сюда что-то летит! Бегом к лесу! Никита едва успел заскочить на носилки. Теперь атланты бежали действительно быстро, местность так и мелькала. Носилки раскачивались. Кави, подгоняемый страхом, не отставал. Остаться одному на открытой местности было и страшно, и опасно. Они успели вбежать в лес и нырнуть под густые спасительные кроны деревьев. Было видно, что и воинам забег дался непросто. Они тяжело дышали, с лиц градом катился пот. Мчаться с носилками, на которых восседал он, Никита, да ещё так быстро? Просто вау! Почти сразу раздался шум крыльев, и над ними, едва не задевая деревья, пролетел птеродактиль. В чистом поле против хищного ящера шансов выжить у них не было. Атланты постояли немного, отдышались после бега. Затем старший вышел из-под крон деревьев и осмотрелся: – Вроде не видно. Решено было для верности идти вдоль опушки. Решение было разумным, потому как не успели они пройти и четверти часа, как из-за деревьев снова показался ящер. Не видя за кронами людей, он пролетел мимо, но тут же развернулся. Атланты снова нырнули под кроны деревьев – тут они были для ящера недосягаемы. Сверху напасть мешают деревья, на земле – тоже. К тому же этот вид ящера в воздухе стремителен, а на земле неуклюж. Как объяснил Никите Кави, ящер хватает свою жертву с лёта, когтистыми лапами, и уносит её на высокое место, где и съедает. Но не сидеть же под деревьями из-за летучей твари? Так они и шли по опушке, то прячась в лесу, то снова выходя на открытое место. Ящеру надоело играть в прятки, и он улетел. Никита пожалел, что в обоих племенах нет никакого оружия для этих летучих хищников. Впрочем, стоит над этим подумать. Впереди предстоял трудный участок, километров десять открытой местности, практически – степи. Они передохнули, осмотрелись, потом атланты побежали. Сидя на носилках, Никита вертел головой по сторонам. Сейчас только он один мог смотреть вверх, на небо – другие глядели под ноги. Так они домчались до ручейка, где решили отдышаться. Берега ручья были высокие, и когда атланты уселись у воды, их почти не было заметно. Если человек или животное стоит неподвижно, хищникам они почти не бросаются в глаза, те видят то, что движется. А всю дорогу люди бежали. Но пока всё обошлось. После отдыха атланты повторили бросок, и вот перед ними во всю свою высоту встала скала. Дошли! Глава 3. «Обезьяны» Издалека скала напоминала сыр с дырочками, но когда они подошли ближе, стали видны площадки и входы в пещеры. Знающий своё селение с самого рождения, Кави заволновался: – Не видно людей и стражей… И веревочной лестницы не вижу. По его лицу было видно, он очень обеспокоен. Их не было в селении десять дней, учитывая дорогу. Что могло случиться за это время? Когда они подошли к подножию скалы, Кави стал кричать: – Эй, где вы? Это я, Кави-охотник! Я вернулся! Но ответом ему была тишина. Что стряслось? Либо всё племя ушло из-за какой-то опасности, либо все погибли. Но все и сразу? Верить в худшее не хотелось. Кави вдруг вспомнил: – Сбоку всегда была верёвка на всякий случай. Я попробую взобраться и сбросить лестницу. Он торопливо ушёл вправо и потом показался уже поднимающимся на скалу по верёвке. Никите, как и атлантам, вовсе не хотелось проводить ночь у подножия скалы. В пещере намного безопаснее, на площадку не заберётся ни один зверь. Кави показался наверху: – Держите! – и сбросил лестницу из лиан. Сначала взобрался Никита, потом неловко вскарабкался воин со связкой лопат и кирок за спиной, за ним – двое носильщиков и заключающим – старший. Лестницу тут же втянули наверх, свернув рулоном. Пока ещё было светло, разошлись по пещерам – может быть, их осмотр прольёт свет на исчезновение людей? Но тщетно. Люди ушли, причём не в спешке, забрав необходимые пожитки. Значит, у них было время собраться. Но почему и куда? Старший из воинов здраво рассудил: – Они не могли уйти, не оставив следа. Сколько людей было в племени? – Не знаю, наверное – столько, – Кави три раза показал растопыренную ладонь. – Пятнадцать десятков? Да после них должна была остаться целая тропа! Завтра по светлому времени найдём. Трупов умерших от болезни или от ран нигде не было, да и не могла никакая эпидемия враз выкосить всё племя. А может, в лесу появился новый монстр или произошло нападение неизвестного племени? Вопросов было много, но ответов на них пока не было. Спать улеглись все в одной пещере, выставив на площадке стража. Ночь прошла спокойно, а утром стражник внезапно вскричал: – Вижу лю… Ой! Все сразу вскочили и бросились из пещеры на площадку. С её высоты было видно, как из леса выходили – нет, не люди, а обезьяны! Похожие на людей человекообразные обезьяны! Их было много, сотни две. Длинные мощные руки, доходящие едва ли не до земли, кривоватые ноги, обильно поросшее шерстью тело и не оставляющая никаких сомнений морда. Не лицо, а именно животная морда. – Кави, втащи наверх верёвку, – попросил Никита. Кави кинулся к верёвке и втащил её на площадку. Уж если он взобрался по ней, то обезьяны с их силой и ловкостью – и подавно. Нестройным стадом, не спеша обезьяны направились к скале. Что им здесь надо? Людей тут нет, за исключением прибывших вчера, пищи тоже нет… Что их влекло? И не они ли были причиной ухода племени? Обезьяны встали под скалой. Никита думал, что они постоят, разбредутся и вскоре совсем уйдут – им же надо искать пищу, есть… Однако «орангутаны» – как обозвал их Никита – стали взбираться на скалу: внизу она была с небольшим уклоном, переходившим в отвесную поверхность. Человек без альпинистских приспособлений вроде вбиваемых крючьев, молотка, страховочной верёвки сюда не взобрался бы. Обезьяны безуспешно попробовали влезть. Потом они оставили бесплодные попытки, собрались в кучу и стали перекрикиваться невнятными воплями. Со стороны это походило на совещание, совет. Но какой может быть совет у обезьян? У них нет языка, одежды, да и мозгов минимум – одни инстинкты. Тем не менее обезьяны решение нашли. У подножия скалы встал крупный самец. Ему на плечи взобрался другой, потом – ещё один. Атланты, сначала посмеивающиеся, обеспокоились. – Кави, что за гости из леса? – Не было таких раньше, я не видел. – Хм, непохоже, что они пришли с миром. И что им надо на скале? – спросил старший из воинов. – Эй, гамадрилы чёртовы! – вскричал Никита. – Лес там, еда – там, тут только голые камни! А над краем площадки уже показалась обезьянья морда. «Орангутан» вылез на площадку и с ходу кинулся на атланта. Ростом он был с Никиту, оружия не имел, как не имел и шансов победить. Воин проткнул его мечом и сбросил тело на головы карабкающихся обезьян. Труп «орангутана» обрушил всю пирамиду. Обезьяны посыпались вниз, раздались крики боли. – Что их здесь привлекает? Что им надо? – буквально возопил Кави. – А ты спустись, спроси, – съязвил воин. – Нападают, хотя мы им ничего плохого не сделали. Но, кажется, я догадываюсь, из-за чего ушло племя. – Да? Ну-ка, расскажи нам… – Обезьяны не давали охотникам и рыбакам выйти, добыть пищу. Атланты переглянулись. Слова Кави походили на правду. Вода в одной из пещер была: там был маленький родник, и на них, шестерых, воды хватило бы. Еды же оставалось на день, и то, если растянуть припасы. Похоже, завтра перед ними встанет проблема голода. – Кави, куда могло уйти твоё племя? – Откуда мне знать? Разве я жрец? Спускаться вниз и пойти по следу племени было невозможно: внизу агрессивные обезьяны, да и следы все затоптаны на километр. Чтобы выйти на след ушедшего племени, надо описывать вокруг скалы круги, но обезьяны им этого не позволят. Их много, и они обозлены гибелью нескольких особей. Обезьяны сделали ещё одну попытку взобраться на скалу – с тем же успехом. Внизу снова остались несколько погибших и покалеченных тел. Надо было что-то решать. На случай, если обезьяны предпримут новый штурм, выставили стража. Кави был тут, как абориген. – И всё-таки, куда могло уйти племя? – повторил свой вопрос старший воин. – Только к солёным родникам, если я не ошибаюсь. Там в скале есть пещера, и большая, но вот с водой для питья плохо. Старики говорили, что раньше племя жило там. Потом вода сделалась солёной, и племя ушло. Это было много лун назад. – Ну хоть какая-то ясность. Теперь ты, чужеземец. – Нам здесь долго не продержаться. Обезьян много, а нас всего шестеро. Если они догадаются взбираться одновременно в нескольких местах, мы погибнем. Смысла защищать пещеры я не вижу – у нас нет еды. – Согласен, надо уходить. Похоже, обезьяны ночью спят. Как только они уйдут в лес, нам следует покинуть скалу. Кави, здесь есть ещё какой-нибудь выход? – Я слышал о нём, но сам никогда им не ходил. Начинается он из пещеры жреца Ануну. – И куда выводит? – Точно не знаю. Об этом знает только сам жрец и его подручный. – Тогда чего мы сидим? В темноте мы ход не найдём. Веди! Кави подвёл атлантов к пещере жреца, но у входа остановился. – Ты чего встал? – Жрец мог наложить страшные проклятия на того, кто войдёт. – Ха! Я не верю! Старший воин вошёл в пещеру, за ним потянулись остальные. Беглый осмотр никакого хода не выявил. – Кави, ты не ошибся? – Так люди говорили. Рукоятью ножа Никита стал простукивать стены. В одном месте звук выдал пустоту за камнем. – Помогите сдвинуть камень. Навалившись втроём, сдвинули камень в сторону, и за ним открылся неровный ход, из которого тянуло сквозняком. – Ветер! Значит, есть выход. Только темно там. – Нужен огонь. Взять с собой сучья – я видел в одной пещере – и идти. – А костра ты нигде не видел? – съязвил старший воин. – Где взять огонь? В этот момент Никита остро пожалел, что подарил жрецу зажигалку. Но тогда ему надо было удержаться в племени, выжить. – Можно попробовать добыть огонь, – сказал Никита. – Веди меня туда, где есть дрова. В заброшенной пещере были дрова и немного сушёного мха – он был хорош для растопки. Никита выбрал самую сухую и прочную на вид ветку, отрезал ножом кусок в локоть длиной, остриём ножа проковырял в другой ветке углубление. – Есть верёвка? Лучше тонкая. Кави выбежал и вернулся с верёвкой из лианы. Никита обернул ветку несколькими кольцами верёвки и вставил её конец в углубление другой ветки. – Теперь беритесь за концы – сначала один тянет на себя, потом другой. Пробуйте потихоньку. Поначалу получалось плохо, но потом дело наладилось, и ветка крутилась всё быстрее и быстрее. Вскоре в месте соприкосновения веток показался лёгкий, едва заметный дымок. – Кави, давай мох. Атлант протянул Никите пучок мха. Никита размял его, раскрошил между пальцами и, когда дым пошёл гуще, подсыпал в углубление порошок из мха. Через пару минут показался слабый, едва видимый огонёк. – Кави, неси сухую траву, а потом – тонкие ветки. Кави надёргал сухой травы из лежанки, Никита сунул в огонёк несколько травинок. Огонь вспыхнул ярче. – Кави, ветки! Ветки занялись от травы неохотно, но разгорелись. – Всё, у нас есть огонь! – почти закричал старший воин. – Берите все ветки, неизвестно, как велик ход. Я не хочу оказаться в темноте. Они забрали все заготовленные дрова и все ветки. – Теперь спускаемся в ход и уходим! Ведь ушло же через него всё племя. На площадке к ним присоединился страж. – А инструменты? – вспомнил Кави. – Бери! Не оставлять же их обезьянам! Первым шёл старший воин. За ним двигался атлант, бывший носильщиком – он нёс основной груз дров. Ход петлял, явно чувствовался уклон, тянуло сквозняком. Через четверть часа впереди показался свет, и они вышли из скалы. Выход был за кустом, прямо на берегу небольшого озерца. – Надо же! – воскликнул Кави. – Я тут ходил много раз и не подозревал, что рядом есть тайный ход. – Твой жрец Ануну не так глуп, чтобы открывать секрет всем, – заметил старший. – Теперь веди нас к солёным родникам. Дальше они шли, озираясь, но обезьян не было видно. Через некоторое время наткнулись на следы в траве. Один из воинов нагнулся, пощупал землю и примятую траву. – Тут прошло много людей, босых, четыре дня назад, – подвёл он итог. Старший удовлетворённо кивнул – нечто подобное он и предполагал. Теперь они уверенно шли по следу. Плохо, однако, было то, что солнце начало клониться к закату. – Тут недалеко уже, – успокоил всех Кави. Они вышли к большому холму, поросшему лесом. – Пещера с другой стороны, – сказал Кави. Они уже обошли холм и стали подниматься по склону вверх, как их окликнули. – Это я, Кави! Со мной чужеземец и четверо воинов из племени азуру. Из-за дерева вышел страж с дубиной в руке и ножом за поясом. – Рад вас видеть. Кави, как ты нас нашёл? – По следам, – буркнул Кави. – Почему вы ушли со скалы? – Пришли обезьяны, они убивали охотников и рыбаков. Племя стало голодать. Если бы не Ануну, мы бы все погибли. – Он в пещере? – Все в пещере. Она одна, но большая. Придётся обживаться здесь. – Старики говорили – тут плохая вода, – поинтересовался Кави. – Пить нельзя, очень солёная. Пресная есть в ручье, но далеко. Плохое место, и всё из-за этих обезьян, – страж с досады сплюнул. Вся группа поднялась ко входу в пещеру – там, как путеводная звезда, горел костёр. Возвращению Кави в племени обрадовались, однако Никиту встретил враждебный приём. Услышав про гостей, ко входу подошёл Ануну. Остановившись, он мрачно уставился на Никиту. – Я доставил инструменты, – сказал Никита. – Ты плохой человек, чужак! Как только ты появился в племени, у нас начались несчастья. Нынче племя вынуждено покинуть обжитые места. – Ануну! В этом нет моей вины! Я был в племени азуру, когда пришли обезьяны. – Я гадал по звёздам и внутренностям ящерицы – всё указывает на тебя. Уходи! – Но сейчас вечер, скоро ночь! – Переночуй у входа, в пещеру не заходи. А утром покинь эти места. – Ты уверен, что с моим уходом уйдут и обезьяны? – Уходи! Ануну повернулся, показывая, что разговор окончен, и ушёл в глубь пещеры. Такого приёма Никита не ожидал. Он не сделал племени, приютившему его, ничего дурного. Отойдя в сторону, Никита улёгся на землю недалеко от входа в пещеру. Воины, пришедшие с ним, последовали его примеру и покорно улеглись по обе стороны от Никиты. Аборигены приглашали их в пещеру, обещая накормить – гости всё же, но воины приглашение молча проигнорировали. Никита понял, что они будут его охранять, выполняя наказ Вирта. А впрочем, так даже лучше. Не надо будет объяснять Ануну, что он уходит в другое племя, что ему там интереснее, что его пригласили в общество, стоящее по развитию на ступень выше. Это надо же, связать приход обезьян и прочие несчастья с ним! Видимо, жрец пытался переложить всю вину на Никиту. Сам же виноват. Кто ему не давал посмотреть полезные нововведения в племени азуру? Кто не позволил образовать у себя отряд воинов, вооружить его? Мозгов хватило только на верёвочную лестницу и стражей на площадке. Быть жрецом или старейшиной – это не только почётно и приятно, но и очень ответственно. Жизнь племени зависит от правильности и своевременности принятых решений. Опоздал, не предусмотрел, не озаботился вовремя – получи жёсткое или даже жестокое наказание, урок. Времена суровые, вокруг полно опасностей: дикие звери, враждебные племена, неблагоприятные природные явления. Вождь должен смотреть вперёд на шаг-два, уметь предугадать развитие событий. Только вот не каждому это дано. Вождь – это, в первую очередь, не физическая сила, а ум. Едва забрезжил рассвет, Никита проснулся. Вместе с ним встали воины. – Мы возвращаемся к себе? – спросил его старший воин – его звали Фим. – Да. – Тогда идём, не будем терять времени. Группа уходила без завтрака, не прощаясь. Никита был благодарен воинам: они проявили солидарность, не ушли ночевать в пещеру, не стали есть, охраняли его на склоне. Только когда они уже успели отойти на полсотни метров, из пещеры выскочил Кави, крикнул что-то непонятное и махнул рукой. Никита сожалел, что они так расстались: Кави – парень неплохой, надёжный и незлой. Они шли пешком. Носилки, на которых его принесли сюда, остались у подножия скалы, но там сейчас обезьяны. Старший, Фим, определился по солнцу и указал направление: – Нам туда. Два воина шли впереди, следом за ними – Никита, и сзади – опять воины. Никита был в середине цепочки. В лесу тоже могло быть много неожиданностей, потому группа продвигалась осторожно, медленно. И только когда выбрались на открытую местность, воины прибавили ходу. Они непрестанно осматривались по сторонам, опасаясь появления хищных зверей или ящеров. Сразу сказалась разница в росте. Когда атлант делал шаг, Никита вынужден был делать три, а то и четыре. Фактически он бежал. Вначале он обливался потом, потом стал тяжело дышать. Фим заметил состояние Никиты и крикнул здоровому Тоту: – Возьми чужеземца на плечо! Тот был на голову выше остальных, и бугры мышц буквально распирали кожу. Настоящий монстр! Легко, словно пушинку, Тот подхватил Никиту и, как ребёнка, посадил себе на шею. Никите было неудобно перед атлантом, но и выдержать принятый темп он не мог – слишком неравны были физические возможности. После часа быстрого хода они перешли на бег. Тот бежал огромными прыжками, Никиту трясло, он держался за голову атланта. Если упадёт – травм не избежать: сидя на плечах атланта, он фактически находился на уровне между вторым и третьим этажом обычного дома. А высоты Никита всегда побаивался – с детства ещё. С бега воины переходили на шаг, потом снова бежали. В полдень Фим объявил привал, и все без сил повалились на землю. Тот обратился к Фиму: – Тебе ничего не кажется странным? – Нет, – Фим с беспокойством посмотрел на него. – Не смотри, небо чистое. Нигде не видно никакого движения: ни птиц, ни ящеров – как вымерли все. – Так это же хорошо, нам никто не будет мешать… – Я говорю – странно. Всякая живность хочет есть. Уже полдень, а никого нет, никто не охотится. – Пустое! Может, перед грозой? Так на небе – ни облачка. Они отдыхали не менее получаса. Но только поднялись на ноги, как раздался необычный гул. Было ощущение, что гудела земля и всё вокруг. Но гул почти сразу пропал, и воины прежним порядком двинулись дальше. Через полчаса гул повторился и снова стих. Но потом гудело всё чаще и чаще, а промежутки между необычными звуками становились всё короче и короче. Никто не мог понять, что происходит, поскольку раньше с подобными явлениями не сталкивались. Людей охватило чувство тревоги, на душе у всех стало беспокойно. И тут внезапно землю основательно тряхнуло, да так сильно, что никто из идущих не удержался на ногах, все попадали. Никита покатился кубарем. Он хотел подняться, но земля качалась из стороны в сторону. Наконец всё вроде бы успокоилось, и Никита понял, что произошло землетрясение. Да и то! Планета молодая, идут подвижки земной коры, формируется новый ландшафт. – Воины, нам бояться нечего, это землетрясение. Потому всё живое и попряталось в укрытия, – как мог, объяснил спутникам Никита. Воины были растеряны, а может быть – и напуганы, но тщательно скрывали свой страх. Их можно было понять. Земля для всего живого – твёрдая опора, нечто привычное и незыблемое. И вдруг она начинает качаться, трястись, уходит из-под ног. Такие грозные явления пугают даже цивилизованных людей – что же говорить об атлантах? Но Никиту сейчас беспокоило другое. В племени Ануну его прокляли и изгнали за приход обезьян. Сейчас – землетрясение. Не станут ли его считать на самом деле человеком, приносящим несчастья? Ведь о решении Ануну и последующем землетрясении старший из воинов, Фим, обязательно доложит Вирту. Если же его выгонят и из племени азуру, тогда хоть вешайся или лезь в пасть к тираннозавру. Трясти перестало. Воины поднялись, отряхиваясь. Над далёким лесом кружили птицы. Никита привстал на колени: – Советую лечь, за первым толчком будет второй. Воины тут же, как по команде, улеглись. И точно! Через несколько минут снова раздался гул, затряслась земля – это был автошок. От земли поднялась пыль, и все начали чихать. Постепенно всё стихло. – Теперь встаём. Если нам повезёт, толчков больше не будет. Чем хороша любая армия или воинство – так это дисциплиной и выучкой. Отдал приказ – исполнили. Вот и сейчас атланты послушно встали. Выглядели они не в пример спокойнее, чем четверть часа назад. Правильно и вовремя поданный совет или отданный приказ – большая сила. Вот только не учёл Никита, что условия на Земле были не те, что в его времена, – через час снова раздался гул. – Ложись! – закричал Никита. Все послушно попадали. На этот раз трясло долго и сильно – так, что лежащих на земле людей подбрасывало и перекатывало. Даже Никиту проняло. Когда всё стихло, атланты медленно поднялись да так и остались стоять в немом изумлении: ландшафт вокруг изменился. Позади них, всего в полусотне шагов, в земле зияла огромная трещина, шириной с приличных размеров овраг. А слева, на удалении в несколько километров, из земли вылез холм – как вначале подумал Никита. Однако со стороны холма громыхнуло, верхушка его разлетелась, и из образовавшегося жерла новорождённого вулкана вылетело облако дыма и пепла. Потом полетели камни. Зрелище было страшное и завораживающее одновременно. Люди стояли и смотрели, не в силах отвести взгляд. Но когда из жерла вулкана показалась раскалённая лава, Никита крикнул: – Бежим, опасно! Воины как будто очнулись, сбросили оцепенение. Тот схватил Никиту, посадил его себе на шею, и все кинулись бежать. Расстояние до вулкана было невелико, и Никита опасался, что их может накрыть градом камней. Бежать им удалось недолго: путь преградила новая трещина – почти каньон, глубиной с пятиэтажный дом. Она тянулась влево и вправо, насколько мог видеть глаз. Фим повернулся к Никите: – Что посоветуешь? – Надо идти направо, подальше от вулкана. Там трещина должна быть меньше. Теперь они вынуждены были идти не к селению, а на север. Тратили время и силы, не приближаясь к цели. Шли часа два, пока не заметили, что трещина стала уже. Постепенно она и вовсе исчезла. Тогда они повернули налево, вскоре наткнулись на родник у опушки леса и напились воды. Фим озирался: – Я здесь не был, местность мне не знакома. – Не заблудимся. Сегодня прийти в племя всё равно не успеем. – Похоже. Стоявший недалеко от них Тот вдруг взмахнул мечом. Фим удивился: вокруг никого не было, чего он машет оружием? – Змея! – коротко ответил Тот. А потом появилась ещё одна. Змей боялись все. Твари мерзкие, нападали внезапно, кусали насмерть. Внезапно Никите пришла в голову одна мысль: – Фим, у тебя найдётся мешочек пустой? – Найдётся – из-под еды; всё уже съели. – Дай! – Да бери, не жалко. Никита ножом подцепил отрубленные головы и сунул их в мешочек. Следивший за ним Фим с удивлением поинтересовался: – Неужели колдовать будешь? Или заговоры какие делать? Взгляд его стал подозрительным. Может, прав Ануну, и Никита в самом деле человек нечистый, порождение злых сил? Иначе зачем ему нужны змеиные головы? – Фим, эти змеи ядовиты? – Они все ядовиты. – Ты ошибаешься! Вспомни питонов. Они жертву душат, обвивая её, но они не ядовиты. – Ты прав. Я не знаю, ядовиты ли эти змеи. Всё-таки объясни, зачем тебе головы? – Неужели вы не пользуетесь ядом змей? – Нет, мне даже прикасаться к ним противно. – У вас же есть арбалеты, я сам видел. – Есть. Это наше секретное оружие. – Стоит пропитать змеиным ядом наконечник стрелы, как даже лёгкое ранение врага станет для него смертельным. И не играет роли, человек перед тобой или огромный ящер. Все воины слышали этот разговор и одновременно вскричали от удивления: – Вау! Фим переспросил: – В твоём племени так делали? Конечно, не стоило ему говорить правды. В городе видели змей только в зоопарках, а ядом пользовались в виде лекарственных мазей. – Да! Убивает отлично, быстро. – И летающего ящера убьёт? – Если попадёшь стрелой. – Здорово! Ты сделаешь мне такие стрелы? – Дай добраться до племени. Ночь застала их в открытой полустепи-полупустыне. Фим достал мешочек: – Мажьтесь! Каждый из воинов запускал в кожаный мешочек руку, доставал массу синего цвета, похожую на пластилин, и намазывал тело тонким слоем. Так это же синяя глина, о которой Никите говорил ещё Кави! Нанёс на тело глину и Никита. Он вспомнил, что летающие твари не видят человека, если он намазывает на себя эту глину. Ему было интересно, как она действует. Однако он понимал, что воины – практики, пояснить не смогут, и потому вопросов не задавал. Так они и улеглись на почву на открытом месте. Ни кустика, ни ложбинки, где можно было бы укрыться от алчных глаз. Ночью Никите чудился гул, исходящий из глубины земли. Он просыпался в тревоге, но всё было тихо, только бодрствовал один из стражей, и Никита снова засыпал блаженным сном. С утра они шли до тех пор, пока не наткнулись на ручей. Вдоволь напившись, набрали воды в кожаный мешок. Про себя Никита называл его бурдюком, однако мешок им не был. На Кавказе бурдюком называют обработанный желудок барана, и горцы на самом деле переносят в нём воду в походах. Вот только баранов в этих местах нет. Млекопитающих Никита вообще не видел – ни медведей, ни буйволов, ни баранов. Их время ещё не пришло. Двигались на юг, на полуденную сторону, как говорили атланты, – ведь вчера им пришлось обходить гигантскую трещину в земле. Потом повернули на запад, или на закатную сторону. Фим начал непрестанно оглядываться по сторонам, потом остановился. Небольшой отряд тоже встал. – Ты заметил какую-то опасность, старший? – спросил Никита. – Ничего не пойму. Должны быть знакомые места, а их нет. Вроде бы отдельные места узнаю – вот тот холм слева, у него двуглавая вершина. Но впереди всё не так, что-то изменилось. – Так идём вперёд! Если ты не заблудился, за грядой холмов должно быть селение. А немного левее или правее – неважно. – Похоже, ты прав. Так и сделаем. – Не забывай, землю трясло. Ты сам, как и мы все, видел появление огнедышащего вулкана. И здесь местность могла измениться. – Как быстро! Нас же не было всего несколько дней! Гряда холмов постепенно приближалась, но приходилось двигаться на подъём. Все уже устали, хотелось есть. Наконец выбрались на седловину между холмами и застыли в немом изумлении. Шок! На месте селения было озеро, плескалась вода. Кое-где из-под воды проглядывали крыши, не оставляя сомнений, что селение было именно здесь. Несколько минут атланты не могли вымолвить ни слова. Их дома были теперь под водой! А жители? Остался ли хоть кто-то жив, или все погибли? И если успели уйти, то куда? А откуда взялось озеро? Ведь недалеко от селения был только широкий ручей, через который Никита возвёл подъёмный мост. Первым пришёл в себя Никита. Путём несложных умозаключений он пришёл к выводу, что озеро образовалось в результате землетрясения. Скорее всего, после толчка последовал обвал породы ниже по течению, перегородивший ручей как запрудой. Но неужели так быстро? Или проявили себя подземные реки? Вопросов много, ответов нет. Спускаться в котловину, залитую водой, никто не хотел, все так и стояли в седловине между холмами. Атланты чувствовали себя опустошёнными, несправедливо наказанными природой. Плох твой дом или хорош, но это твой дом, и сюда тянет, где бы ты ни находился. Он как маяк, как якорь, исходная точка для любого похода, место, куда ты всё равно стремишься вернуться. И вот его нет. Все, как по команде, уселись на землю. Отдых и еда, которые они так предвкушали, остались в мечтах. Перед ними была жестокая реальность. Селения нет, еды нет, отдыха не предвидится. И жители ушли, а может – и погибли. Теперь и атланты, и Никита были в равных условиях – одинаково бездомными. Из атлантов первым пришёл в себя Фим: – Что делать будем? Никита удивился его голосу – какому-то потухшему, без присутствия командирских ноток. Воины молчали – они были подавлены. С такой катастрофой для своего племени они столкнулись впервые. – В племени умели плавать? – спросил Никита и сам устыдился вопроса. Рядом с селением был ручей, но в нём водились хищные рыбы, а больше учиться плавать было негде. На него посмотрели как на больного. Фим взял себя в руки: – Тот, Могул, добудьте еды. Надо поесть, иначе мы обессилеем. Я и Иср пойдём искать следы, если они есть. – А я? – спросил Никита. – Поступай по своему усмотрению. Я должен был обеспечить твою безопасность и привести тебя в селение. Свою задачу я выполнил. Но людей в селении нет. – Тогда я с вами. Никита не мог сидеть сложа руки. У его спутников беда – как остаться в стороне? К тому же надо искать племя. Там люди, и вместе есть возможность выжить. Старейшина Вирт умён. Если затопление шло медленно, хотя бы несколько часов, он успел увести людей. А если внезапно… Об этом думать не хотелось. Все трое спустились по склону вниз, к воде. Никита наклонился, зачерпнул ладонью воду и попробовал её на вкус. Вода была пресной. – Землетрясение завалило ручей ниже по течению, вода залила низину, и всё произошло постепенно. Ищите следы, Вирт должен был успеть увести людей. Надеюсь, все живы. – Откуда ты узнал? – возмутился Иср. – Разве ты можешь видеть прошлое? – Он прав, Иср, – поддержал Никиту Фим. – Я тоже думаю так же. Идём вокруг воды, ищем следы. Вирт умён и хладнокровен, он не допустит гибели племени. Следы нашли быстро. Трава была вытоптана, и получилась целая тропа. А что поразило больше всего – так это следы колёс. Причём было очевидно, что прошла не одна повозка, а, как минимум, три. Фим, наткнувшийся на след первым, подозвал Никиту: – Это что за странные полосы на земле? – Следы колёс. – Ушли, стало быть. Хвала богам, племя спаслось. Сегодня отдохнём, Тот и Могул должны что-то добыть, и у нас будет еда. А завтра с утра пойдём по следу. Наш старейшина мудр, он должен был распорядиться оставить знаки. – Какие? – Обычно зарубки на деревьях – они хорошо заметны. В один день с нами в другое племя уходили наши люди, несли товар на обмен. Полагаю, они ещё не вернулись, если не погибли от землетрясения или от ящеров. – Тогда можно подождать день-два, это уже ничего не решит. – Согласен. С торговцами не было воинов, но они люди опытные, могут постоять за себя. Настроение сразу поднялось. Они знали, что племя не погибло, а ушло. Догнать его – дело реальное, вопрос нескольких дней. Оказалось, у всех воинов семьи, и каждый беспокоился за детей и жён. Они поднялись к седловине. Тот и Могул уже были здесь, разделывали небольшого ящера, похожего на ликорина. Фим посмотрел на Никиту: – Попробуй развести огонь? – Ножи у вас есть, режьте ветки, собирайте сухостой, а я поищу сухого мха. Уже через час горел костёр. Он был виден издалека – седловину между холмами из степи было заметно с расстояния нескольких километров. А теперь костёр был как маяк. Мясо ящера нанизали на ветки, пожарили и впервые за три дня досыта наелись. До заката было ещё часа три, судя по положению солнца. После еды да ещё на фоне усталости людей начало клонить в сон. Мечталось уже не о мягкой кровати – на земле бы выспаться. Никита провалился в сон, а проснулся в наступающих сумерках от громкого разговора – это вернулись торговцы. Они увидели костёр и решили, что им подают знак. Их отряд вернулся не весь, двое погибли при землетрясении. Каждый из атлантов нёс на себе огромный мешок – тюк с товаром. Обнимались, радуясь возвращению, встрече. Торговцы ещё не знали об участи, постигшей селение. – А почему ты здесь, Фим? – наконец поинтересовался один из них. – Нет больше селения, затопило его. – Как? – вырвалось одновременно из нескольких глоток. – Не знаю, мы сами пришли только сегодня. Хвала богам, люди успели уйти. Мы обнаружили следы и завтра пойдём за племенем. Известие о катастрофе подействовало угнетающе, каждого волновала судьба семьи. Утром они спустились со склона. Торговцы долго стояли у вновь образовавшегося озера. – Вон там был мой дом. – А у моего часть крыши видна. Фим прервал разговор: – Время идёт. Неизвестно, как далеко ушло племя и сколько дней понадобится, чтобы их догнать. Часть поклажи торговцев взяли на свои плечи воины – в случае опасности груз можно было легко сбросить и взяться за меч. Тропа, вытоптанная множеством людей, сначала вилась вдоль воды, но потом резко забрала вправо и вывела на склон, в седловину. Здесь атланты остановились, осматривая равнину. След тянулся вдаль, уходя за горизонт. Людей видно не было. – Кажется, я догадываюсь, куда они могли пойти, – сказал Фим. – Поделись со всеми, – обернулся к нему торговец Рис. – В двух днях пути на полуденную сторону есть селение. – Ты о синезубых говоришь? Был я там много лун назад. – О них. – Места там богатые на дичь, но опасные. Воинственные соседи то и дело нападают. – Не забывай, что теперь там будет два племени – наше и синезубых. А их одних трудно одолеть, тем более что у наших воинов есть ножи и мечи, а у противников – дубины. Идти пришлось долго, несколько дней. Хуже всего было с едой. Ручьи встречались, жажду утоляли, а вот живности не было. Скорее всего, она разбежалась, испуганная землетрясением и появлением вулкана, извергающего дым и пепел. К исходу пути усталость и голод вымотали всех. Некоторые из торговцев уже подумывали о том, чтобы бросить узлы с товаром – уж очень тяжело. Но на новом месте племени нужны были ткани, застёжки, ремни и другая мелочь. При любом внезапном переезде часть вещей неизбежно бросается на старом месте, а в новом поселении необходимо что-то делать, на что-то покупать или выменивать. По мере продвижения к югу раскалённость, да и температура воздуха, влажность менялись. На равнине начали появляться отдельные кусты, потом заросли, затем – деревья. Влажность и температура здесь были выше, чем в родных для атлантов местах. При порывах ветра Никита почувствовал запах моря – пахло йодом, солью, водорослями. – Фим, эти синезубые у моря живут? – А что такое «море»? – Как озеро, только больше. Берегов не видно, и вода солёная. – Возле синезубых нет моря. Странно. Никита не мог ошибиться, слишком хорошо он знал этот запах. Его родня по матери жила в Балаклаве, в Крыму, – туда он ездил почти каждый отпуск. В этот день они наткнулись на заросли плодовых деревьев. Фрукты видом и вкусом напоминали крупные сливы. Они были сочные, но кислые. Ими удалось набить животы и немного утолить голод. А следующим днём почти повезло – убили ликорина. Почти – потому что мяса досталось всем, но понемногу. Однако мясо – не фрукты, сил заметно прибавилось. Хуже всего пришлось на седьмой день. Набежали тучи, задул ветер, и хлынул настоящий тропический ливень – стеной. Если бы на людях была одежда – промокли бы насквозь. А набедренные повязки влагу не впитывали. Отсиживались под деревьями – под ними ветер хоть не так сильно дул. Тучи ушли, выглянуло солнце. Время было двинуться в путь, но следы племени тропический ливень смыл. Фим заметался, пытаясь разглядеть следы на земле – тщетно! Лужи, грязь – и никаких намёков на следы. – Фим, я знаю, где селение синезубых, к вечеру мы дойдём, не беспокойся. И в самом деле, уже в сумерках они вышли к небольшим скалам. – Ложимся спать, – распорядился Фим. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/uriy-korchevskiy/atlant-prodavec-vremeni-8481638/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.