Созвездие Двух Сердец

Созвездие Двух Сердец Вадим Селин Только для девчонок Полина всегда любила море и доверяла ему, как лучшему другу. Но во время последнего шторма девушка едва не утонула, спасая очутившегося в волнах ребенка. И теперь Полина не может плавать. Отважная спасательница стала бояться глубины! Кажется, помочь ей победить страх в силах только Марат. Но он вынужден уехать на съемки нового рекламного ролика. Почему самого близкого человека нет рядом, когда Полине так нужны любовь и забота? Почему он не звонит и не пишет? Или происходящее – доказательство того, что их отношения уходят в прошлое? Ведь двум таким разным людям сложно быть вместе… Вадим Селин Созвездие Двух Сердец Памяти моего отца Владимира. Его жизнь стала для меня примером любви к семье и окружающим, образцом мужества и силы воли. Глава 1 Вслед за любовью Я стояла на вышке спасательной станции № 5, прислонившись спиной к перилам. Солнце палило плечи, но мне казалось, что вдруг наступила лютая зима. – Повтори, что ты сказал?.. – спросила я, ощутив, как пересохло горло от волнения. Напарник Артем, с которым я проработала уже больше года, вздохнул: – Я увольняюсь, и мы больше не будем работать вместе. – Но почему? – я не могла прийти в себя от этой новости. – Что случилось? Мы же всегда так дружно работали, и наш начальник очень хорошо к нам относится… Ты что, переходишь на другую станцию?.. – Полина, да не в этом дело! Вы с начальником тут ни при чем. Я ухожу не только с вышки, но и вообще уезжаю из Лимонного, потому что больше не могу тут находиться. Одиночество разрывает мне душу, – с досадой произнес Артем. – То есть? – запуталась я. – Я уезжаю в тот город, где живет Катя. Буду устраивать свою жизнь там, рядом с ней. – Так вот в чем дело… – протянула я. – Вернее, в ком… – Да, дело в Кате. – Она очень хорошая девчонка, – только и нашла я, что ответить. Мы познакомились с Катей ровно год назад, в конце августа, когда вместе с Артемом спасли ее в открытом море[1 - Эта история рассказывается в книге В. Селина «Расписание свиданий».]. Катя и Артем понравились друг другу и с тех пор тесно общаются. Но трудность заключается в том, что Артем – местный, а Катя – приезжая, и, когда каникулы закончились, она уехала в свой город. Но они продолжают поддерживать отношения на расстоянии, хотя это очень трудно. Ведь хочется не только писать эсэмэски, электронные письма и слышать голос по телефону, но еще и держать за руку, ощущая тепло любимого, смотреть в глаза и чувствовать аромат туалетной воды… – Тем более этим летом я окончил школу, – продолжал Артем, – и мне надо думать о вузе. Вот как раз поступлю в городе, где живет Катя. Вернее, не поступлю, а уже поступил. Месяц назад. – Ты мне ничего этого не говорил, – заметила я. – Я не хотел говорить, потому что все было еще непонятно, а теперь вот определилось, и рассказываю. Вещи уже собраны, и завтра я уезжаю. Мне не верилось, что мы больше не будем работать с Артемом. Что не будем всю смену шутить, мчаться на помощь отдыхающим, покупать трубочки со сгущенкой и медовую пахлаву… У нас очень слаженная команда, и мы с ним хорошие приятели. Вернее, была слаженная команда… На глаза навернулись слезы: – Неужели мы больше не будем работать вместе?.. – Мне жаль это говорить, но… не будем, – покачал головой Артем. – Пока что я не могу это осознать, – вздохнула я и вдруг заметила краем глаза, что возле прибрежного кафе «Каракатица» стоит официантка Аня и обнимается с каким-то парнем. – Помнишь, год назад я был влюблен в Аню? – заметив направление моего взгляда, улыбнулся Артем. – Помню, – грустно улыбнулась я в ответ. – Ты постоянно наблюдал за ней в бинокль. Прошел год, и вот у тебя есть Катя, а у Ани… какой-то парень. – Кто бы мог подумать, что я вдруг встречу Катю? – задумался Артем. – А в жизни часто так бывает – планируешь одно, а получается что-то совсем другое, – то, о чем даже и подумать не мог. – Да… На тот момент мне казалось, что лучше Ани никого нет, но потом появилась Катя, и я четко понял, что вот она, моя судьба. Мы понимающе вздохнули. – А кто бы мог подумать, что ты встретишь Марата? – продолжал развивать тему напарник. – Помнишь, как он вдруг появился в пункте проката катамаранов? – Помню, – погрузилась я в воспоминания. – Я была им очарована… Тоже постоянно наблюдала за ним в бинокль. И даже подумать не могла, что мы будем вместе! – Да… Прошел всего лишь один год, и у каждого из нас произошли такие большие перемены в жизни. На меня напала дикая тоска и грусть, какая обычно бывает поздней осенью. Я четко и ясно ощущала, что что-то заканчивается. Но если осенью люди тоскуют по ушедшему лету с его теплом и романтикой, то сейчас я тосковала… По чему-то другому, еще более тонкому и пронзительному… Скорее всего, по прошедшему периоду жизни. Мы все повзрослели. Вот всего лишь за год каждый нашел своего любимого человека. Жизнь меняется. Марат и Артем уже окончили школу. Марат стал жить в Лимонном, а Артем уезжает из него. В Лимонном Марат живет у дяди Руслана, бизнесмена, друга своего отца. Марат по-прежнему работает в пункте проката, но хочет отсюда уходить, потому что им все больше интересуются как актером и певцом, и на пункт проката не остается времени. Да, сейчас все вроде бы хорошо, но, тем не менее, я испытываю тоску по тому времени, по тем ощущениям зарождающихся чувств, по ощущению некоей беззаботности… – Конечно, мне очень не хочется тебя отпускать, но главное, чтобы ты был счастлив, – сказала я. – Я счастлив, – улыбнулся Артем. – Тогда я тоже. Однако после этой новости настроение упало ниже нуля. Весь день я находилась в раздумьях: кто станет моим новым напарником или напарницей? Как мы сработаемся? Какой у него или у нее будет характер? Сложно представить, что Артема кто-то заменит. У меня было два сменщика – Артем и Роман. С Артемом мы очень дружили. Он общительный, жизнерадостный, мы общались даже вне работы. Роман же, напротив – замкнутый, немногословный, но, надо признать, отличный пловец. А в нашей работе спасателей главное именно это. И вот теперь стоял вопрос – каким он будет, мой новый напарник?.. Таким же веселым, как Артем, или замкнутым, как Роман?.. До конца дня я пребывала в таком состоянии, что постоянно хотелось плакать. Я осознавала, что этот день – последний, когда мы работаем вместе с Артемом. Больше мы никогда не встретимся утром на вышке и не будем друг над другом подшучивать. Я больше никогда не скажу ему: «Хватит уже читать эти дурацкие журналы про машины, давай работать!», а он не скажет мне: «Хватит уже пялиться в бинокль на Марата!» Он больше не купит мне медовую пахлаву в знак примирения, а я, испытывая угрызения совести, больше не подарю ему новый журнал про машины… Мы не будем вместе есть мороженое. Я больше не поругаю его за то, что он, как обычно, взял мне кофейное мороженое, которое я не люблю, вместо обычного пломбира или клубничного, которое обожаю… Мы больше не будем по сто раз на дню ссориться по мелочам и мириться. В горле стоял ком. Чем ниже солнце опускалось к морю, тем сильнее я осознавала, что остаются считаные минуты до конца нашей совместной работы. Солнце уже коснулось краешком моря. – У тебя такое лицо, как будто ты съела все кислые лимоны в Лимонном, – убрав бинокль от глаз, заметил Артем. – А какое оно должно быть, если я больше не буду работать с самым лучшим в мире напарником? Как будто я съела все сладкие апельсины? Артем не стал острить в ответ. Он грустно посмотрел на меня и опустил глаза. – Не переживай, я справлюсь с собой, – пообещала я. – Просто сам пойми… – Я понимаю, – кивнул Артем и нервно положил бинокль на стол. – Да я тоже расстроен! Думаешь, мне так легко оставить тут, в Лимонном, всю свою жизнь?.. Но вместе с тем я понимаю, что здесь мне нет жизни без Кати. Понимаешь, тут есть все – дом, семья, работа, ты, но нет Кати… И когда я думаю об этом, то все, что есть в Лимонном, отходит на второй план… – Представляю, каково Марату было оставить свой город и переехать сюда, в Лимонный, – задумчиво проговорила я. – С одной стороны, это тяжело, а с другой – легко. Ведь Марат приехал сюда к тебе, к своему счастью. И я тоже еду к своему счастью. – Желаю вам с Катей всего самого наилучшего, – от всего сердца пожелала я. – Спасибо… Но ты меня не забывай! Я ж сюда буду приезжать на каникулы, ну и вообще, когда захочу… Или с Катей будем приезжать. Посмотрим. Сколько мы ни оттягивали этот момент, но солнце почти скрылось за горизонтом, и пришлось спускаться с вышки. К нам подошел Марат. – Ну что, трудовой день окончен? – весело спросил он. – Куда сейчас? Гулять? – Собирать вещи, – вздохнул Артем. – Какие вещи? – не понял Марат. Мы ввели его в курс дела. – Вот это да… – изумленно протянул Марат. Таким удивленным я видела его редко. – Так что, сегодня – все? Ты больше не придешь на вышку? – Не приду, – развел руками Артем. – Кстати, давайте хоть сфотографируемся на память. Мы попросили отдыхающую женщину сфотографировать нас. Поднялись на вышку, и она сделала несколько снимков на фоне моря, потом – на фоне почти что зашедшего оранжевого солнца, гор, пляжа… После этого во второй раз спустились с вышки и побрели по вечерним улицам Лимонного к дому Артема. Я шла и не могла взять в толк, как теперь Артем будет без Лимонного. Без апельсинов, лимонов и мандаринов на улицах? Без сказочного благоухания деревьев, когда цветут цитрусовые и магнолии? Как он сможет обойтись без всей этой красоты? Наш город разноцветный – на лимонах висят желтые лимоны, на апельсинах и мандаринах – оранжевые плоды… А еще есть темно-зеленые сосны, раскидистые пальмы и туи. Наверное, очень сложно будет Артему поменять наш курортный город на обычный каменный мегаполис. И все это ради любви… Мы не могли наговориться. Хотелось так много сказать друг другу! Но вот уже и его дом… – Очень прошу – не приходите на вокзал меня провожать, – попросил Артем. – Если придете, я не смогу уехать… – Но как это так – не проводить! – возмутилась я. – Полина, мне будет тяжело, – признался Артем. Я посмотрела в его наполненные грустью глаза и нехотя согласилась: – Хорошо… Артем крепко пожал наши руки, по-дружески обнял, окинул нас тоскливым взглядом и скрылся за калиткой. Некоторое время мы с Маратом простояли молча, затем направились теперь уже к моему дому. – Как он может уйти с работы! – эмоционально пожаловалась я Марату. – Ну, в таких серьезных вопросах человеку надо думать в первую очередь о своей любви, а не о работе, – отозвался Марат. – Сама подумай – если бы твоя любовь жила в другом городе, ты бы что, не поехала к нему только потому, что к тебе привык напарник по работе? – Ты прав, – согласилась я. – Я бы думала о себе, а не о напарниках. – Я о том же, – улыбнулся Марат. – И вообще, не расстраивайся. У тебя ведь есть я. Я живу здесь, и мы с тобой вместе. И у нас много всего интересного впереди. – Кстати, насчет интересного, – вспомнила я. – Когда мы поедем к Захару и Надежде? – Оксана говорила, что хочет съездить завтра, – ответил Марат. – Я как раз сегодня с ней созванивался. Она сказала, что уже закончила работу над сценарием и ей не терпится съездить к Надежде. – Тогда я завтра буду работать только в первую смену, а днем поедем к ним, – прикинула я план действий. – Мне ведь тоже интересно. – Ну куда ж мы без тебя! Спасателям полагается работать одну смену, но я работала почти всегда по две, потому что очень любила море. И мы с начальником договорились, что из-за такой сверхнагрузки я могу уходить с работы, если мне вдруг понадобится куда-то отлучиться по делам. Вышка в любом случае не будет пустовать, потому что там остается напарник. Как раз завтра, если на море не будет штормовой ситуации, я воспользуюсь этой возможностью и поеду с Маратом к Надежде. Месяц назад мы познакомились с чудесными людьми – с двадцатидвухлетним Захаром и его матерью Надеждой[2 - Эта история рассказывается в книге В. Селина «Маяк для влюбленных» (издательство «Эксмо»).]. Они живут в Новороссийске. История этой семьи трагическая: Надежда вместе со своим мужем-моряком Андреем Озерянским в день свадьбы отправились в свадебное путешествие на печально известном пароходе «Адмирал Нахимов», и этот пароход в тот же самый вечер затонул. Андрей погиб вместе с остальными 423 пассажирами и членами экипажа, но Надежда осталась жива. Она забеременела еще до свадьбы и поэтому через несколько месяцев родила Захара. В детстве Захар плучил травму, в результате которой оказался прикованным к инвалидной коляске. Надо заметить, что Захар – парень необычайной красоты. Он хорошо сложен, у него глаза редкого орехового оттенка и густые черные ресницы, обрамляющие эти самые глаза. Надежда так больше и не вышла замуж. Через всю свою жизнь она пронесла любовь к погибшему мужу. Мы очень сдружились с этой семьей. Захар оказался отличным парнем. Он очень любит море, как и его отец, капитан дальнего плавания, но, к великому сожалению, из-за неподвижности ног моряком никогда не станет… Невероятно грустно видеть Захара, который сидит на берегу в инвалидном кресле, смотрит на море и представляет, как плавал бы на корабле, справлялся бы с бурями, ловко уводя судно от гигантских волн, заливающих палубу… Как хотелось бы Захару вскочить с этого кресла, побежать по гальке и нырнуть в воду! И плавать, плавать, плавать, как его отец… Мой отец тоже моряк, и, когда мы приезжаем к Захару в гости в Новороссийск (а ездим несколько раз в неделю), я рассказываю ему разные морские истории. Мне однажды даже довелось с папой побывать в плавании в Атлантическом океане! Захар жадно слушает эти истории, и на его лице появляется мечтательная улыбка. С одной стороны, я испытываю некоторую неловкость, что бываю в море, а с другой – радость, что хотя бы рассказами приближаю Захара к его мечте… Но завтра мы поедем в гости не для рассказов, а для дела. Сейчас у нас дома живет мамина подруга – знаменитая актриса Оксана Романова. И Надежда разрешила ей написать сценарий фильма на основе истории ее жизни. Оксана так вдохновилась этой идеей, что ровно за месяц написала первоначальный вариант сценария, и завтра мы едем к Надежде и Захару, чтобы ознакомить их с этой работой. В будущем фильме Оксана должна играть главную героиню – Надежду (кроме того, она выступит в качестве режиссера), и Марату тоже достанется заметная роль. А если конкретно – Оксана дала ему роль лучшего друга мужа Надежды. Марат четко и уверенно продвигается к своей цели – реализовывает талант певца, музыканта и актера. Слава богу, сейчас все складывается в пользу Марата. В начале лета он сыграл в эпизодической роли фильма «Наша Атлантида», а теперь у него будет более крупная роль. Сказать по правде, я радовалась успехам Марата и одновременно волновалась за наше будущее. Марат мечтает быть актером и певцом, а я – моряком. Как может сложиться совместная жизнь людей, если один находится постоянно на съемках в разных городах, а второй – в плавании где-нибудь в Индийском океане?.. Вокруг Марата постоянно будут виться толпы красоток – актрис и поклонниц. Выдержит ли он испытание славой и постоянный соблазн? Будет ли верен своей девушке, которая находится в плавании?.. Не померкнут ли чувства Марата ко мне, если его постоянно будут окружать новые люди? Эти переживания все лето не дают мне покоя. Я постоянно думаю, как решить эту проблему… Но не могу найти никакого решения. Можно, конечно, поступить так: я не стану моряком и буду постоянно ездить с Маратом на съемки, мы будем всегда рядом. Или же Марат не станет актером, а будет со мной в плаваниях. Но будем ли мы счастливы? Любовь любовью, отношения отношениями, но человеку важно реализовываться не только в любви, но и в общественной жизни. Будет ли счастлив Марат, если я его лишу любимой профессии? И буду ли счастлива я, если брошу свое призвание? Нет. Никакого счастья не будет. Потому что мы постоянно станем думать о своих нереализованных талантах. Все люди разные, но большинству нужно в жизни разнообразие. Находясь на работе, думать о том, что придешь домой, а там тебя ждет любимый человек. А сидя рядом с любимым человеком, важно знать, что завтра пойдешь на работу, где тебя тоже ждут и где ты нужен. Если исчезнет какая-то одна из этих «составляющих разнообразия», человек станет чувствовать себя несчастным. Вот над этим я и думаю постоянно. Как быть вместе людям, если один из них – на суше, а другой – в море?.. Глава 2 Шторм Вчера был удивительный вечер. Мы с Маратом сидели на нашем секретном пляже, который спрятан от посторонних глаз за густой рощей, валунами и высокими скалами, пекли картошку, и Марат пел романсы под гитару. Мы часто проводим вечера именно так. Да, эти вечера похожи, но вместе с тем, каждый вечер с Маратом для меня удивителен и неповторим. Хоть мы и знакомы уже чуть больше года, но за все это время я ни разу не испытывала усталость от нашего общения. Еще ни разу не случалось, чтобы мне не хотелось провести вечер с Маратом. Марат говорит, что мы – источники друг для друга. Он питает меня, а я питаю его. Наверное, он прав. Мы пекли картошку, а потом плавали в море, которое действительно было черным, потому что плавали ночью. А на берегу, как маяк, горел наш костер… Море для меня – это все. В воде я чувствую себя как дельфин. Когда погружаюсь в воду, создается впечатление, что я и море это единое целое. Кстати, не зря же человек на семьдесят процентов состоит из воды… Когда я плаваю просто так или плыву к кому-то на помощь, мне кажется, будто меня окутывает какая-то оболочка, которая, как торпеда, рассекает воду и несет меня к человеку, который попал в беду. Наверное, это нескромно, но в плавании я просто ас, и по крайней мере в Лимонном мне нет равных! Часто я заплываю так далеко, что видны только верхушки гор. Когда мне нужно поднять настроение, я начинаю плавать, и настроение улучшается. Такое чувство, словно море растворяет все плохое и нейтрализует его в своих невероятных соленых толщах. Без моря я не могу жить, и окружающие часто называют меня дельфином. Сказать честно, мне очень нравится это определение. Дельфины и море едины, сложно представить их друг без друга. Кроме того, дельфины добрые и верные, и я хочу быть похожей на них. …Сейчас я вспоминала вчерашний вечер и шла по утренним улицам Лимонного на свою любимую работу. Город только начал просыпаться. Сонные отдыхающие шли к морю, солнце еще не вышло из-за гор, и было по-августовски свежо. Чувствовалось, что лето уходит… Только в августе бывает по утрам такая свежесть, граничащая с прохладой. Когда я проходила мимо цитрусовых деревьев, пахло цитрусом, а когда шла мимо сосновых посадок, то вдыхала упоительный аромат хвои. Но сегодня наслаждение природой немного отошло на второй план, потому что я шла к пляжу и волновалась. Волновалась о том, что сейчас придется знакомиться с новым напарником. Сегодня Артем уже не придет на работу, и я буду следить за отдыхающими с каким-то другим человеком. «Интересно, какого он возраста? – размышляла я. – Мы подружимся, или отношения будут натянутыми? Это парень или девушка? Хотя, скорее всего, парень, ведь я единственная девушка-спасатель на всем побережье». Я увидела его издалека. Он уже стоял на вышке и смотрел в бинокль на море. «Вот он – тот, кто заменил Артема», – подумала я. Я подошла к лестнице, ведущей на вышку, и взобралась на площадку. Парень услышал мои шаги и развернулся. – Привет, – доброжелательно улыбнулся он. – Привет, – ответила я, оценивающе его разглядывая. Он был выше среднего роста, спортивного телосложения – как у всех пловцов, с развитыми плечами и грудной клеткой. Белокурые волосы немного отпущены и вьются. Глаза – голубые, как небо. И лицо очень симпатичное. Ему бы в модели идти! – Ты Полина? – поинтересовался он. – Да. – А я – Саша. Теперь мы будем работать вместе. – Очень приятно, – ответила я. Мне действительно было приятно. Я не испытывала антипатии, потому что этот парень выглядел искренним. Хоть я и расстроена из-за отъезда Артема, но не должна свои негативные эмоции перекидывать на Сашу. Он ведь ни в чем не виноват – не выгонял Артема с работы. Его просто направили работать на мою спасательную станцию № 5, поэтому я на правах старого работника должна хорошо его принять и создать максимально комфортные условия. – У тебя такие красивые африканские косички, – похвалил Саша. – Такой контраст – коричневая от загара кожа и светлые волосы! – Спасибо, – смутилась я. – Моя лучшая подруга Фулата – африканка. Она помогает заплетать косички. – Понятно… Мне много о тебе рассказывали, – сообщил Саша, тоже разглядывая меня. – Говорят, ты плаваешь, как дельфин, и в плавании тебе нет равных. – Ну… я люблю море, – нейтрально ответила я, чтобы не показаться хвастливой. – А ты где раньше работал? Что-то я тебя не видела, хотя знаю всех спасателей в нашем городе. – А я не из Лимонного, поэтому мы и незнакомы. Моя мама вышла замуж за одного мужчину, который живет в Лимонном, и мы сюда переехали. «Надо же, все следуют за своими спутниками жизни», – с удивлением отметила я. – Я с детства занимаюсь плаванием, обожаю воду, и поэтому когда узнал, что мы переезжаем на побережье, то прямо места себе не находил от счастья! – эмоционально продолжал Саша. – Значит, ты увлекался плаванием? – Не только. Еще я долгое время занимался в модельной студии. «Надо же, я попала в точку!» – мысленно подивилась я. – И что, так легко все бросил? – Ой, да я студию не воспринимал всерьез, – махнул рукой Саша. – Просто однажды зашел туда с другом и стал ходить с ним за компанию от скуки. Поэтому я не особо расстроился, что пришлось оттуда уйти из-за переезда. Ну а тут пришел в Центр спасателей, оставил свое резюме, со мной побеседовали, проверили физическую подготовку и решили взять на работу. – Надеюсь, тебе здесь понравится. А сейчас давай я расскажу о работе. – Давай! – с неподдельным интересом согласился Саша. И я принялась рассказывать о специфике работы и показывать, где стоит наш спасательный катер, скутер, где находится мегафон, а также бытовые предметы – чайник, напитки, где можно прилечь, чтобы отдохнуть… – Мне тут нравится! – в конце «экскурсии» широко улыбнулся Саша. У него была красивая белозубая улыбка. – Я рада, – искренне ответила я. Постепенно пляж стал заполняться отдыхающими, и вскоре яблоку было негде упасть. Открылся пункт проката, и я увидела Марата, который подошел к берегу и начал втыкать зонт в гальку. На Марате были шлепанцы и короткие красные шорты, которые очень ему шли. Кстати, это именно я их помогала выбирать при покупке. Словно почувствовав мой взгляд, он обернулся, посмотрел в нашу сторону и приветливо помахал рукой. Я помахала ему рукой в ответ. – А это еще кто? – поинтересовался Саша. – Марат. Он работает в пункте проката. Кроме того, он мой друг. – Друг?.. – Саша поднял бровь кверху. – Обычный, или… – «Или», – улыбнулась я. – Понятно, буду знать, – ответил Саша. Возможно, я ошибаюсь, но мне показалось, что после этой новости Саша стал каким-то задумчивым. Впрочем, у меня нет времени над этим размышлять – надо работать. Море сегодня было теплое, как парное молоко, и поэтому с самого утра все прибрежное пространство заполнилось людьми. За ними нужен глаз да глаз! Отдыхающие любят заплывать далеко и часто не рассчитывают силы, их не хватает, чтобы вернуться обратно. – Уважаемые отдыхающие, – сказала я в мегафон. – Просьба не заплывать за буйки и вести себя в воде предельно осторожно. На смену моему призыву я услышала голос Марата. В пункте проката недавно поставили колонки с микрофоном, и теперь Марат говорил не в громкоговоритель, как раньше, а в микрофон. – Доброе утро, уважаемые отдыхающие! Наш пункт проката предоставляет к вашим услугам гидровелосипеды, «бананы», водные диваны… Кто хочет покататься на «банане», спешите – осталось всего восемь свободных мест! Надо заметить, что на банане всего было восемь мест. Эта уловка использовалась для того, чтобы сыграть на психологии людей. Услышав, что «осталось всего восемь свободных мест», люди начинают переживать, что не успеют занять место, и спешат в пункт проката. – Кроме того, к вашим услугам парашют, – продолжал Марат выдавать заученный текст. – Посмотрите вдаль – вы увидите, что наш сотрудник летит на желтом парашюте с веселым смайликом на куполе. Точно так же с высоты птичьего полета можете и вы полюбоваться нашим прекрасным городом Лимонным. А кто захочет – тот сможет помочить ножки в теплой морской воде. Многие отдыхающие посмотрели на парашют. На нем летел сотрудник пункта проката. В какой-то момент водитель катера остановился, парашют опустился к морю, парашютист коснулся ногами воды, затем катер увеличил скорость, и парашют вновь взмыл в небо, а потом парашютист мягко приземлился на катер. Техника была отработана безупречно. После демонстрации полета многие отдыхающие захотели полетать и направились к пункту проката. Хочу сказать, что раньше на пляжах люди лежали на подстилках, а сейчас разные предприниматели старались заполонить все лежаками, которые отдыхающие должны были арендовывать. Лично мне это не нравилось. Пляж это не частная собственность, и нельзя занимать его лежаками, тем самым вынуждая людей покупать места. Кроме того, в последнее время лексикон работников пункта проката стал немного меняться. Если раньше катамараны называли катамаранами, то сейчас это были «гидровелосипеды». Даже не знаю, хорошо ли это, что все меняется?.. Лично мне становится как-то грустно. Техника тоже преобразовывалась – раньше Марат говорил в мегафон, а сейчас использует микрофон и колонки. Парашюты тоже стали красивее – во-первых, их начали делать цветными, а во-вторых, на разноцветных куполах придумали рисовать смайлики, и теперь с берега складывалось впечатление, что по небу летят огромные улыбки – желтые, голубые и красные. – Здорово тут у вас! – восхитился Саша. – Да, – с гордостью согласилась я. – Мы делаем все, чтобы отдыхающим здесь нравилось, ведь благодаря ним и существуют курортные города… – А в Лимонном много приезжих? Ну, из тех, что тут работают? – Думаю, где-то восемьдесят процентов, – прикинула я. – Как только заканчивается курортный сезон, все палатки и магазины закрываются, и на улицах уже редко можно встретить людей. – Прямо не верится! А сейчас по улицам ходят толпы! – Через два месяца сам все увидишь, – пообещала я. – Сейчас конец августа. Скоро все поразъезжаются. Дети ведь в школу идут, а вместе с ними уезжают и родители. Половины отдыхающих не будет. Вторая половина уедет где-то в середине октября. – Как интересно, – искренне произнес Саша. – Всегда мечтал жить на берегу моря, и вот моя мечта сбылась! Так, в разговорах о том о сем, прошло несколько часов. Во время общения с Сашей я все больше и больше убеждалась, что он вполне нормальный парень, и мы, скорее всего, сработаемся. В полпервого солнце начало палить так, что воздух стал раскаленным, словно мы находились в духовке. Было знойно и как-то тяжело. Тем не менее весь пляж по-прежнему оставался забит людьми. К сожалению, многие не понимают, что загорать после обеда вредно для здоровья, потому что из-за повышенной дозы ультрафиолета повышается риск раковых заболеваний. До конца смены оставалось два часа. Скоро мы с Маратом и Оксаной поедем к Надежде обсуждать сценарий фильма. Я была наполнена радостью, и вместе с тем сердце почему-то стала сжимать непонятная тревога. Я места себе не находила. Ходила по спасательной вышке то вправо, то влево и сама не понимала, почему так нервничаю, ведь причин для этого не было. Спустя полчаса подул ветер. Сначала он был слабый, но быстро становился все сильнее и сильнее. Море начало беспокоиться. Небольшие волны, которые находили на берег, сменились полутораметровыми. Небо затянули серые трехэтажные дождевые тучи. – Вот тебе «повезло» – первый день работы, и сразу шторм, – сказала я Саше. – Наверное, это испытание на прочность, – улыбнулся он. – Надеюсь, ничего серьезного не случится, – проговорила я. Тревога по-прежнему сжимала сердце. Поднялся ветер такой силы, что начал сносить зонтики, которые отдыхающие воткнули в гальку, а также шляпы и полотенца. Высокие волны со страшным грохотом разбивались о берег, и брызги щедро поливали сидящих на пляже. Люди начали собираться и спешно уходить. Я посмотрела в сторону Марата – он сложил свой зонт и направился в ангар, где хранились «бананы» и прочие плавсредства. – Внимательно смотри в бинокль, нет ли кого в море! – велела я Саше. – Да, хорошо, я смотрю, – ответил он. Его лицо было очень серьезным. – Пока что все нормально, никого не вижу. От ветра и волн стало шумно. Начал накрапывать дождь. Вдруг я услышала голос Марата, который пролетел по пляжу: – Уважаемые отдыхающие, прошу вашего внимания! Родители не могут найти своего сына – семилетнего мальчика Диму в зеленых плавках и с синим спасательным кругом. Если кто-то видел этого ребенка или если он стоит рядом с вами, просьба привести его сюда, к пункту проката. Здесь его ожидают родители. – Я надеюсь, этот мальчик не пошел купаться! – с беспокойством сказал Саша. – Я тоже на это надеюсь, – тревожно отозвалась я. Я внимательно смотрела в бинокль, стараясь заметить или мальчика, или других отдыхающих, попавших в беду. Но пока все было в порядке. Волны разбивались о причал, и пышная пена доходила до середины пляжа. Почти все отдыхающие ушли, но некоторые компании остались и развлекались тем, что ныряли в волны. – Ну вообще уже у людей ума нет! – проворчала я и взяла мегафон: – Отдыхающие! Большая просьба не нырять в волны, потому что волны поднимают со дна тяжелые камни, и эти камни могут ударить вас по голове! Кто-то меня послушался и вышел на берег, благодарно кивнув, а кто-то как ни в чем не бывало продолжал нырять. – Попросили же – не нырять! – грозно повторил в мегафон Саша. – Немедленно выйдите на берег! Мы тут что, артисты разговорного жанра? О вас же заботимся, а не о себе! Поэтому если просим не нырять, значит, это действительно опасно! Те, кто нырял в волны, послушались моего нового напарника (сама не верю, что это говорю) и вышли на берег. «А Саша неплохо начал», – с уважением подумала я. И вдруг увидела в бинокль синий спасательный круг в море и ребенка. Огромные волны качали их обоих, и каким-то чудом спасательный круг вместе с мальчиком до сих пор не перевернулся. – Вон тот пацан! – крикнула я Саше, кладя бинокль на синий пластиковый стул. – Я к нему! – Давай! В мгновение ока я спустилась с вышки и оседлала катер. Ветер развевал мои светлые африканские косички. На скутере по таким волнам плыть было нельзя, потому что он мог перевернуться. – Отдыхающие, пожалуйста, освободите техническую зону! – Саша крикнул в мегафон людям, которые заплыли в зону разгона спасательных катеров. Эта зона была огорожена канатом с поплавками, но люди постоянно сюда заплывали. «Молодец, что сделал замечание», – подумала я и взяла курс на мальчика. Ветер унес его далеко в море, и без посторонней помощи ребенок вряд ли оттуда смог бы выбраться. Я миновала техническую зону, причал и метров через сто пятьдесят оказалась рядом с мальчиком. Он смотрел на меня испуганными глазами, был весь бледный и обессиленный. – Сейчас я тебя вытащу! Мальчик ничего не ответил – он отчаянно барахтался в воде. Я оставила катер и нырнула в воду, чтобы вытащить ребенка. Подплыла к мальчику, подхватила его, сбросила с него спасательный круг и затолкнула на катер. – Держись! – Хо-хорошо… – стуча зубами от переохлаждения, ответил он и вцепился в ручки руля. – Ты Дима? – Да, я Дима. – Отлично. На берегу тебя ждут родители. А через минуту произошло то, что оставило шрам в моей душе на всю жизнь. Я никогда не думала, что это может случиться, но это случилось… Собственно, эту историю я и хочу рассказать. Но обо всем по порядку. Я держалась в воде, как в невесомости. Ветер начал относить спасательный круг Димы. – А спасательный круг? – едва не плача, спросил ребенок. – Его сейчас тоже вытащу, – пообещала я, поплыла за кругом. Проплыла метров пять (до круга оставалось еще столько же) и внезапно ощутила жуткую боль в ногах. Сначала в правой, потом в левой. Дикая боль разрывала икроножные мышцы, и я не могла пошевелить ни одной ногой. Меня накрыла ледяная волна и воды, и страха. «Судорога», – с ужасом осознала я. Я пыталась пошевелить ногами, но они не слушались. Мышцы крутило так сильно, что мне казалось, будто их отрывают от костей. Я пыталась держаться на плаву руками, но от страшной боли потемнело в глазах, и вместо того, чтобы плыть, я потянулась к ногам, чтобы попытаться как-то воздействовать на окаменевшие мышцы. Я сильно сжала мышцы, но боль не отпустила. Я пожалела, что не цепляла к купальнику булавку. Судорог у меня никогда не случалось, и я считала, что булавка мне не нужна. А сейчас поняла – если бы была булавка, я бы уколола сведенную мышцу, и все бы пришло в норму. Но… булавки не было. Окаменевшие ноги меня не слушались. Волны усиливались, и я оказывалась то под водой, то на поверхности. В таком состоянии была похожа на поплавок, который то уходит под воду, то выныривает. Сейчас я была под водой. Мне стало страшно. Я не могла управлять своим телом. Впервые за четырнадцать лет занятий плаванием случилась судорога. В очередной раз вынырнув на поверхность холодной воды, я услышала испуганный крик Димы: – Тетя, что с вами?! – Зови на помощь! – крикнула я, выплевывая морскую воду. – Срочно зови на помощь! Дима принялся размахивать руками в сторону берега. Окаменевшие мышцы на ногах по-прежнему крутило, и я не могла справиться со своим собственным телом. Очередная волна погрузила меня в воду. Волна была мощная, и я ушла довольно глубоко. Но самое ужасное, что перед погружением не успела набрать воздуха в легкие. Мне отчаянно хотелось вдохнуть, но я понимала, что если сделаю вдох, то захлебнусь. Когда у человека легкие наполнены воздухом, то вода выталкивает его на поверхность. Но сейчас я была совсем без воздуха. Я открыла глаза. Вокруг мутная вода. Очень хотелось сделать вдох, но я пересиливала себя и отчаянно гребла руками наверх. Однако поверхности воды все не было. В какой-то момент рефлексы взяли свое, и я вдохнула. Вода хлынула в легкие. Мне показалось, будто их обдало жаром. Сознание помутилось, стало, как мутная вода вокруг, и я почувствовала, что разум меркнет, как экран выключенного телевизора. А через секунду передо мной возникла сплошная темнота, и сознание отключилось. Глава 3 Страх Я очнулась и сначала не поняла, что происходит и где нахожусь. Сильно кашляла. Изо рта и носа фонтаном лилась вода. В перерывах между отплевыванием я увидела ошарашенного мальчика, который сидит и смотрит на меня, и склонившегося надо мной какого-то парня. А, это Саша… Новый спасатель. А тот ребенок – Дима. Выплюнув всю воду, я порывисто вздохнула. Быстро, жадно дышала. Легкие будто не верили, что снова поглощают кислород. Шел сильный дождь. Он барабанил по катеру, на котором мы находились, и по воде. Небо было затянуто черными тучами. Скутер качался на волнах рядом с катером. Саша перекрестился и воскликнул: – Господи, Полина, ты жива! Если бы ты знала, как я перепугался, думал, не успею! Что же с тобой случилось? – Судорога, – приводя в норму дыхание, сказала я. Голова немного кружилась. – Обе ноги свела судорога, и я не смогла выплыть. – У тебя часто такое? – глаза Саши округлились. – Первый раз за четырнадцать лет, что я занимаюсь плаванием! – ответила я и приподнялась. Голова закружилась сильнее. – Лежи, не вставай! – забеспокоился напарник. – Вот это у тебя первый рабочий день… – с сочувствием проговорила я. – Да уж… – Ты приплыл на скутере… При таких волнах он мог перевернуться. – Его качало, но не перевернулся. Не переживай. Я испытывала потрясение и не знала, что сказать. Я спасала людей сотни раз, но никто еще не спасал меня. Спасенные люди всегда растерянно на меня смотрели и рассеянно благодарили. Теперь я понимала их чувства. Что можно сказать человеку, который спас твою жизнь? – Спасибо тебе, – пробормотала я. – Меня еще никто никогда не спасал… Я тонула первый раз в жизни… – Да ладно, – смутился Саша. – Главное, что с тобой все в порядке. Ну, поплыли к берегу. Шторм до сих пор продолжается. «Сегодня явно не мой день», – подумала я. Дальнейшие события происходили как во сне. Помню, мы приплыли на берег, прибежал Марат, взволнованно спрашивал, что со мной, обнимал… Как во сне я была, потому что стала осознавать, что находилась на волосок от гибели. К этому времени как раз закончилась моя первая смена, я позвонила начальнику, предупредила, что уйду со второй смены, и мы с Маратом пошли домой. Но перед этим еще несколько раз поблагодарили Сашу за спасение жизни. – Зачем ты поплыла за этим спасательным кругом! – возмущался Марат по пути к дому. – Откуда я знала, что случится судорога! – Если бы ты знала, как я волновался за тебя, – сказал Марат и крепко обнял меня. – Я стоял на берегу и увидел, что в море кто-то сидит на твоем катере и машет руками. Потом этот новый спасатель прыгнул на скутер и поплыл к тебе. Я понял, что с тобой что-то случилось, ведь тебя на катере не было видно… Я вспомнила мутную воду, которая забирала меня, и мне стало жутко. Сейчас я находилась в странном, будто замороженном состоянии и еще не до конца понимала, как быть дальше. – Ладно, мне нужно от этого отвлечься, – вздохнула я. – Сейчас поедем к Надежде, и там переключишь свои мысли. Домой пошли через главный парк Лимонного. Здесь росло много пальм, располагались красивые фонтаны, было много аттракционов. Я шла, погруженная в свои мысли. «Надо же, как быстро Саша приплыл ко мне на помощь… Удивляюсь, как он нашел меня, если я была уже не на поверхности воды? Как вспомню ту мутную воду, сразу мороз пробирает…» Внезапно мне в плечо впилось что-то острое, а в ухо гаркнули что-то нечленораздельное. Я отскочила в сторону от неожиданности. С моего плеча слетел крупный, размером с подрастающего цыпленка, попугай-какаду и полетел к хозяину в панаме – молодому парню лет двадцати пяти. – Девушка, вы такая пугливая, – улыбнулся он. – Зачем вы без спросу сажаете на людей попугая? – пошел в наступление Марат. Он прекрасно понимал, что в данный момент попугай на плече был для меня явно лишним впечатлением. – Ну, не хотите фотографироваться – как хотите. Я стояла и возмущенно смотрела на парня. Должна сказать, что в курортных городах мне нравится все, но одна вещь вызывает возмущение. Я всегда с этим борюсь и при каждом удобном случае высказываю свое мнение. Я не люблю, когда делают бизнес на животных. Бедных обезьянок, попугаев и питонов целыми днями носят по пляжу, мучают жарой и голодом. Но в этом году появилась другая мода. Как только я первый раз увидела это со своей вышки, то чуть не свалилась вниз от негодования. Сейчас, кроме попугаев, обезьянок и питонов, стали носить львят и лемуров. Все львята, которых носят, возрастом не больше двух месяцев. Им в этом возрасте нужно быть с мамой и питаться молоком, а не находиться целыми днями на жарком пляже! Львята, которых используют в бизнесе, имеют странный сонный вид. У них постоянно закрыты глаза, и ведут они себя несколько заторможенно. Один раз я увидела, как львенок сосал палец на руке мужчины, который носит его в ошейнике по пляжу. Видимо, львенок представлял, что это не палец, а мать. Эта ситуация меня просто возмущает! Но то, что происходит с лемурами – возмущает еще сильнее! Возможно, для многих это станет новостью, но в конце каждого курортного сезона лемуры погибают. Дело в том, что эти крохотные беззащитные существа с большими трогательными глазами родом с Мадагаскара или Коморских островов, которые находятся возле Африки. То есть с другого полушария Земли. Когда у нас, в России, лето, на Мадагаскаре или островах у лемуров зимняя спячка. Лемуры, которых привезли в Россию, продолжают жить по своим биоритмам, и летом они пребывают в спячке. Но люди, которые таскают лемуров по пляжу, постоянно их встряхивают, чтобы они не спали и смотрели открытыми глазами в камеру, когда с ними фотографируется очередной отдыхающий. Таким образом, у лемуров расстраивается режим и биоритмы. Они не спят, хотя должны спать, и из-за серьезных нарушений в организме гибнут к концу сезона. Все это мне рассказал знакомый ветеринар Иван, к которому мы периодически носим свою старушку-кошку Мурку. А насчет львят уточнил, что их накачивают снотворным (хищники все-таки) – и поэтому они постоянно сонные. Кроме того, Иван сказал, что подросшим львятам вырывают клыки, чтобы они случайно не укусили отдыхающих. А в одном из курортных городов Азовского моря в этом году произошел вообще дикий случай. Работники пункта проката привязали к парашюту ослика и запустили его в небо. Очевидцы говорят, что все время полета ослик страшно кричал. К счастью, он остался жив. Я не понимаю, какими нелюдями надо быть, чтобы совершить такое? Ради рекламы своих парашютов запустить в небо ослика… Правда, желающих покататься после этого не прибавилось. Сейчас, в парке, я снова увидела львенка, который облизывал палец человека, который его держал, лемура, обезьянок, попугаев… – Живодеры! – возмутилась я, окинув владельцев животных испепеляющим взглядом. Прохожие заинтересованно посмотрели на меня. – Прекратите издеваться над животными! – А с чего вы взяли, что мы над ними издеваемся? – удивился парень в панаме. – С того, что у них нарушен режим питания, сна, и они очень утомлены! Я целыми днями вижу, как вы носите их по пляжу от рассвета до заката! А этот львенок – сколько ему? Месяц? Два? А лемур? Вы в курсе, что у них сейчас зимняя спячка? – спросила я и сама ответила на свой вопрос: – Да уж, наверное, в курсе, раз постоянно переворачиваете его вниз головой, чтобы этот бедняжка проснулся! Я говорила это так эмоционально, что, казалось, выплескиваю весь свой негатив из-за случая в море. Ко мне подошел парень с лемуром и прошипел: – Чего разоралась? Хочешь получить? Марат выступил вперед: – Слышишь, ты, рот закрой, а не то сам сейчас получишь! Парень окинул нас ненавидящим взглядом. К нему подошла девушка с попугаем: – Паша, успокойся. Оставь их. Едва сдерживаясь, он сказал: – Идите куда шли. Не мешайте нам работать. Я поняла, что назревает драка, и решила ее предотвратить: – Марат, идем, нам пора к Надежде. И мы пошли домой. Я огляделась. С лемуром уже кто-то фотографировался. Бизнес живодеров работал, как по маслу. – Вообще уже нет никаких тормозов, – сказала я Марату. – Скоро начнут пингвинов по пляжу таскать, лишь бы заработать. – Смотри, им это не предложи, а то скажут, что это хорошая идея, и действительно начнут таскать, – усмехнулся Марат. Мы подошли к дому. Во дворе в беседке сидели мама, Оксана и Вольный Ветер. Вольный Ветер – это мой дядя, мамин брат, которого на самом деле зовут Данил. Он – путешественник и обошел пешком уже много стран. Дядя пришел к нам в гости месяц назад и познакомился с Оксаной, которая тоже у нас гостит. Между ними завязались отношения, и теперь они неразлучны[3 - Подробно об этом рассказывается в книге В. Селина «Маяк для влюбленных» (издательство «Эксмо»).]. – Доча, Марат, привет! – поздоровалась мама. – Ты будешь переодеваться или так поедешь? – Переоденусь конечно, – удивилась я. – Не поеду же я в Новороссийск в купальнике. – А, ну да, – присмотрелась ко мне мама. Мама как обычно витала где-то в облаках. К Надежде и Захару поехали я, Марат и Оксана. Мама с дядей решили остаться дома и заняться деревьями хурмы, опрыснуть от болезней и вредителей. Приехав на электричке в Новороссийск, мы направились к улице Павлова, где жили Надежда и Захар. – Я так волнуюсь – а вдруг Надежде не понравится сценарий? – поделилась переживаниями Оксана. – Почему это ей не понравится? – удивился Марат. – Вдруг ее что-то не устроит, и она откажется от сценария, скажет, что передумала… Я сама не знаю, просто переживаю! – Оксана, не волнуйся, все будет хорошо! – пообещала я. – Вы же заранее обсудили сюжет, она уже примерно знает, о чем будет фильм. – Да, ты права… Просто это мой первый сценарий, и режиссером тоже буду я. Поэтому и переживаю. Раньше ведь зрители и критики знали меня как актрису, а сейчас я предстану сразу в трех образах… На наше счастье, мы уже подошли к дому Надежды, и поэтому не пришлось в очередной раз говорить «Все будет хорошо». Надежда и Захар ждали нас у ворот. – Как добрались? – поинтересовался Захар, откатывая коляску назад, давая нам пройти во двор. – Этим летом просто аномальная жара! Еще никогда такого не было! По телевизору передают, что из-за высокой температуры даже леса горят. А вы видели небо? Такое чувство, что даже оно выгорело на солнце! Не такое синее, как обычно! – Да ужас, я чуть в обморок не упала, пока ехали, – пожаловалась Оксана, обмахивая себя сценарием, как веером. – Меня тоже как-то мутило, – пожаловался Марат. Я остолбенела. Оксана чуть не упала в обморок, а Марата мутило? Но когда это было? Почему я ничего не заметила? Я стала анализировать поездку и поняла, что была как будто отключена. После сегодняшнего происшествия, когда чуть не утонула, я находилась словно в другой реальности. Вроде бы ехала вместе с Маратом и Оксаной, но что происходило и о чем говорили – не помню. Помню уже только конец поездки, когда Оксана стала активно переживать за сценарий. «Давай уже приходи в себя! – мысленно скомандовала я. – Хватит думать о судороге! Все ведь закончилось хорошо!» Этой команды хватило на некоторое время. Я немного повеселела. Мы прошли на веранду, которая была оплетена виноградом (Надежда профессионально выращивала виноград и розы, и поэтому эти растения были посажены у нее практически везде). На веранде было прохладно, с гор дул свежий ветер, на уютном столике располагались напитки, угощения. Мне очень нравится, что в курортных городах практически вся жизнь проходит на свежем воздухе – на верандах, которые оплетены буйной зеленью, во дворе. Мы устроились на стульях (Захар сидел в инвалидном кресле), и Оксана принялась взволнованно читать сценарий. Сюжет, как я уже сказала, основывался на семейной трагедии Надежды на пароходе «Адмирал Нахимов». Но так как для полнометражного фильма одного эпизода было мало, Оксана придумала еще и другие сюжетные линии, чтобы расширить историю. На мой взгляд, все получилось очень трогательно, и диалоги были красивыми. Я наблюдала за реакцией окружающих. Надежда и Захар слушали Оксану, и их взгляды были рассеянными. Очевидно, они погрузились в свои мысли и представляли, как будет выглядеть уже снятый фильм, а Надежда к тому же вспоминала ту самую трагедию и переживала все заново. Несколько раз я замечала, как ореховые глаза Захара увлажнялись, и он сглатывал ком, а из глаз Надежды периодически текли слезы. Но в какой-то момент я почувствовала, что снова нахожусь не здесь. Перед глазами стояли страшные картины: я плыву за синим спасательным кругом, но не успеваю до него доплыть, ноги сводит судорога, и я ухожу под воду. Меня качают гигантские волны, подо мной и надо мной огромные толщи воды, и я погружаюсь на глубину. Вокруг вода, пузырьки, и страшно болят мышцы ног… Соленая вода попадает в легкие, и я теряю сознание… Меня пробрал мороз. Я вздрогнула и вернулась в реальность. На меня вопросительно смотрели все: Марат, Захар, Надежда и Оксана. Я поняла, что что-то пропустила. – Что-то случилось?.. – осторожно спросила я. – Ты вскрикнула, – сказал Марат, беспокойно заглядывая мне в глаза. – Что с тобой? – Я… я вспомнила, что сегодня было… – призналась я. – А что сегодня было? – полюбопытствовал Захар. Я подумала, рассказывать или нет, и решила рассказать. Все равно со временем все узнают. Я не хотела, чтобы мои близкие переживали, но, как известно, шила в мешке не утаишь, сколько веревочке ни виться, а конец придет – можно подобрать много пословиц, но суть одна – лучше рассказать сразу, чем потом объяснять, почему все скрыла. – Я сегодня чуть не утонула, – произнесла я, не веря в собственные слова. – На море был шторм, где-то пять баллов по шкале Бофорта, я спасала ребенка, посадила его на катер, потом поплыла за его спасательным кругом, и… – слова застряли в горле. Я не смогла продолжить. – Ее ноги свела судорога, – продолжил за меня Марат. Он подсел ко мне и обнял за плечи. – Она ушла под воду и чуть не утонула. Там была большая глубина, метров пятьдесят… – Так что в итоге? Тебя отпустила судорога? – побледнев, спросила Оксана. – Ее спас новый спасатель, который сегодня пришел работать на вышку вместо Артема. Несколько секунд все посидели молча. Каждый, видимо, явственно представлял эту ситуацию. – Ужас какой, – в конце концов с чувством сказала Оксана. – Ладно, сейчас уже все нормально, – постаралась я сменить тему. – Оксана, давай, читай дальше. Мы снова вернулись к сценарию, но было заметно, что у всех остался осадок после нашего рассказа. И я не могла ничего поделать, потому что сама не знала, как справиться с этим осадком… Надежде и Захару понравился сценарий, и они сказали, что никаких претензий к содержанию не имеют. Его можно отдавать в кинокомпанию. * * * Ночь прошла ужасно. Я то засыпала, то резко просыпалась и долго лежала с колотящимся сердцем, не понимая, где нахожусь и что со мной происходит. Когда проваливалась в сон, видела, будто плаваю посреди моря, а вокруг нет никого. Только хмурое серое небо и огромные волны, которые накрывают меня с головой. После этого вздрагивала и просыпалась. Первое время лежала, не понимая, почему я здесь, если должна быть в море, а потом видела свою комнату, привычную обстановку, слышала стрекот цикад за раскрытым окном и постепенно приходила в себя. За сегодняшнюю ночь такое повторялось раза четыре. Часа в три, когда я проснулась в очередной раз, я почувствовала, что мне как-то нехорошо, дискомфортно. Возникло состояние легкой тошноты, но через полчаса оно прошло. Это тоже был признак стресса. Наконец за окном стало светать, и хоть до работы еще оставалось четыре часа, я поняла, что больше не смогу уснуть. Я встала с кровати и подошла к окну. На улице было свежо, даже прохладно. Птички только начинали просыпаться. Несколько воробьев сели на инжир, который растет возле моего окна, и, весело чирикая, принялись чистить перышки. Я смотрела на них и ни о чем не думала. Если раньше подумала бы: «Какие красивые! Летят навстречу новому дню», то сейчас безо всяких эмоций смотрела на них и просто хлопала глазами. В голове не было ни одной мысли. Только какая-то неприятная тяжесть. Было состояние, точно меня встряхнули и оглушили. Такое впечатление, словно я шла по четкой колее жизни, и внезапно кто-то толкнул меня в сторону. Если раньше я смотрела вперед и четко видела свою дорогу, то сейчас растерянно оглядывалась по сторонам, не понимая, кто я, где нахожусь и куда иду. Я прошла на кухню, автоматическими движениями включила чайник, заварила чай, накинула халат, потому что было прохладно, и вышла во двор в беседку, задев головой лиану киви. Кстати, в последнее время в Лимонный пришла из Абхазии новая мода. Если раньше многие сажали на беседках виноград, то сейчас к винограду прибавились еще и киви. Мама тоже посадила. Я, например, раньше не знала, что киви – это мощная лиана, которая очень буйно вьется. И вот теперь на беседках часто можно встретить киви с висящими плодами. На вкус они во много раз лучше, чем из магазина! Правда, созревают поздно – аж в ноябре. Я пила горячий чай, куталась в халат, смотрела на горы, подернутые дымкой, разглядывала зеленые плоды киви, и в голове стала брезжить мысль. Ужасная мысль. Кажется, я стала кое о чем догадываться, но надеюсь, что мои догадки неверны. – Этого не может быть, – прошептала я. – Я не хочу, чтобы это было. Сегодня проверю, права я или нет. Через несколько часов я была на работе. – Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался Саша. Я все еще не могла осознать, что Артема больше нет на вышке. По привычке искала его взглядом и ждала, когда он придет. – Нормально, – ответила я. – Но иногда вспоминаю шторм… – Не переживай, такое с каждым может случиться. Ты носишь с собой булавку? – Нет, – отрицательно покачала я головой. – Со мной никогда не случалось судорог, и несколько лет назад я перестала прикалывать к купальнику булавку. – Но почему?! – возмутился Саша. – Ведь если во время судороги сильно уколешь сведенную мышцу булавкой, судорога отпустит! – Да знаю я это! – отчаянно воскликнула я. – Но булавку не ношу. Есть же другие способы избавиться от судороги – например, сильно надавить на мышцу. Правда, в моем случае это не помогло. Надо было все-таки носить булавку… – вздохнула я. – Но что теперь себя корить? Это уже случилось. Теперь-то всегда буду прикалывать. – А сегодня приколола? – Нет… Саша отколол от своих желтых шорт, которые носили парни-спасатели, булавку и протянул ее мне. – Вот, возьми. – А если она тебе самому понадобится? – Надеюсь, сегодня не понадобится, – улыбнулся Саша, – а вечером я дома возьму другую. – Спасибо, – поблагодарила я и приколола булавку к купальнику. Несмотря на то, что ранним утром было прохладно, сейчас солнце стало палить так, словно действительно вознамерилось поджарить всех людей. В этом году в России сверхъестественная жара, и в наших краях ее не смягчает даже высокая влажность воздуха. К счастью, море было спокойным. От вчерашнего шторма не осталось и следа. Никто не тонул, никому не становилось плохо, и поэтому мы просто стояли на вышке и обозревали в бинокль тихое море. Но в обед случилось то, что еще больше переломило мою жизнь на «до» и «после». Какой-то парень заплыл дальше, чем надо, ему было трудно плыть обратно, и он стал махать руками, призывая нас на помощь. – Я к нему! – предупредил Саша. – Нет, – остановила я его. – Сейчас хочу я. Саша изучающе посмотрел на меня и сказал: – Хорошо. Если тебе так надо… – Да, мне так надо, – с благодарностью за его понимание кивнула я. Человек заплыл в принципе недалеко, и поэтому я решила доплыть до него не на скутере, а самостоятельно. Я нырнула в воду, проплыла несколько метров… И вдруг меня окутал невероятный страх. «Я еще могу касаться ногами дна или уже нет?» – подумала я и, остановившись, потянулась ногами ко дну. Дна подо мной уже не было. В горле мгновенно пересохло. Несмотря на то, что я висела в воде, мои коленки задрожали. Я понимала, что мне надо срочно плыть к человеку, но не могла проплыть ни метра, потому что боялась заплыть на глубину. Словно находясь в ступоре, я замерла в воде. Мне было страшно заплывать на глубину, потому я что боялась, что со мной снова случится судорога и я утону, как только перестану ощущать под ногами дно. В памяти сразу всплыл вчерашний день: шторм, ужасная боль в ногах, и волны, которые меня накрывают. Я не могла сдвинуться с места. Мне хотелось плакать от обиды. В конце концов я дала знак Саше, чтобы он сам плыл к человеку. Он переспросил, правильно ли меня понял. Я подтвердила. Он нырнул в море и молниеносно поплыл к парню. А я медленно поплыла обратно, на берег. Заторможенно вышла из воды и повернулась к морю. Я смотрела на бескрайние водные просторы, в которых провела большую часть своей жизни, и не верила мысли, которая пришла мне в голову. Утренняя догадка в беседке оказалась верна. Это была жуткая мысль, но правдивая. Себя-то не обманешь. Я боюсь моря. Глава 4 Все наоборот Я сидела на стуле на спасательной вышке и смотрела в одну точку. – Ты не понимаешь, что для меня значит море! – эмоционально сказала я Саше. – Море для меня это все! Я занимаюсь плаванием с двух лет! Я почти всю свою жизнь провела в воде! А сейчас… я боюсь воды, – заключила я и истерически хихикнула. – Полина, не переживай, этот страх пройдет, и ты снова сможешь плавать, – сочувствующе ответил Саша. – Но еще больше меня добивает то, что ты не видел, как я плаваю! – поделилась я. – Ты пришел сюда вчера и увидел меня в самом неприглядном свете! Вчера чуть не утонула, а сегодня вообще плыла возле берега, как ребенок… Мне бы еще нарукавники нацепить – и вообще можно сразу отправлять в цирк. – Не преувеличивай масштабы произошедшего! Мне неважно то, что я увидел. Я достаточно много слышал о тебе как о спасателе, и я верю этим рассказам. Кроме того, много написано в этой книге, – Саша кивнул на книгу отзывов. – Она почти вся заполнена отзывами людей, которых ты спасла. У каждого в жизни бывают какие-то неудачи. Они пройдут, и все наладится! – Но море это и есть моя жизнь! И я стала его бояться… Мне страшно зайти в воду и заплыть далеко, потому что боюсь, что у меня снова случится судорога. – Да не случится! Раньше ведь ее не было! – А теперь есть… Саша не нашел, что ответить. Я пребывала в растерянности и не понимала, как жить дальше. Если я боюсь плавать, то какой от меня толк как от спасателя? – Я, наверное, пойду домой, – сказала я, поднимаясь со стула. – Мне надо побыть одной. Попрошу кого-нибудь, пусть меня сегодня заменят… – Если что – звони… – сказал Саша. Я кивнула и спустилась с вышки. Меня заметил Марат, который лежал под зонтом в ожидании желающих покататься на гидровелосипеде или полетать на парашюте, и подошел ко мне. – Ты куда? – взволнованно спросил он. – Как ты себя чувствуешь? Я хотела ответить, но спазм сжал горло. Я посмотрела на Марата, и он все понял. – Тебе плохо? – Мне ужасно, – выдавила я из себя. И дополнила: – Я боюсь плавать. Марат несколько секунд пристально смотрел на меня, а потом непонимающе переспросил: – Что? – Я боюсь плавать. Боюсь заходить в море. – Как это? – все больше удивлялся он. – Боюсь, что ноги снова сведет судорогой, и я утону… Марат потрясенно молчал. – Я пойду домой. Одна, – сразу уточнила я. – Хочу подумать, как мне жить дальше и что делать. Я пошла с пляжа. Марат растерянно смотрел мне вслед. А потом бросился за мной. – Полина, но этого не может быть! Ты же… ты же плаваешь лучше всех! Ты же дельфин! Ты же лучший спасатель на всем побережье! У тебя же даже есть диплом «Лучший спасатель»! – Была, – уточнила я. – А теперь я не дельфин и не лучший спасатель. Теперь я никто. – Да что ты такое говоришь! – возмутился Марат. – Не смей! Ты просто еще в шоке после вчерашнего и поэтому сгущаешь краски! Это же не шутки – чуть не утонуть! Тебе просто надо успокоиться, и все станет на свои места. Не вздумай делать такие выводы – не дельфин и не спасатель! Не смей так быстро опускать руки! – Может, ты и прав, но пока что мне тяжело, – вздохнула я. – Побуду дома, подумаю, что делать. – Я пойду с тобой! Я не хочу оставлять тебя одну в таком состоянии! – Давай я часик побуду одна, а потом вместе? – Но почему? – Потому что ты всегда видел меня сильной! – отчаянно воскликнула я. – А сейчас я… не дельфин, а какая-то медуза! – Но ты меня тоже видела в разных состояниях! – заспорил Марат. – Когда я получил ушиб мозга, я тоже выглядел далеко не как на подиуме. Друзья должны быть вместе не только в радости, но и в беде. Ты сама так говорила. – Спасибо тебе за поддержку, – искренне поблагодарила я. – Но сейчас мне действительно нужно побыть одной и собраться с мыслями. – Ну, сама смотри… – сдался Марат. – Но вечером мы обязательно встретимся и обо всем поговорим. Согласна? – Да, – кивнула я. – Кстати, надо сходить к врачу! – пришла Марату идея. – А зачем? – Нужно спросить, почему у тебя случилась судорога, и как вести себя дальше. Может ли она повториться? – Это хорошая мысль, – согласилась я. – Вот прямо сейчас и схожу к нашему дежурному врачу в Центр спасателей. Вечером увидимся, – сказала я и направилась в Центр. Нашим врачом, к которому обращались люди с пляжа, была пятидесятилетняя Антонина Петровна. Очень добрая и располагающая к себе женщина. В кабинете у Антонины Петровны никого не оказалось. – Привет, Полина! – поздоровалась она, когда я вошла в кабинет. – Здравствуйте, Антонина Петровна. – Ты привела отдыхающего? – Нет… Я сама пришла… – А что случилось? Я собралась с духом и рассказала все, что вчера произошло. Антонина Петровна очень внимательно меня выслушала. – С тобой мне все понятно, – заключила врач. – Судороги часто бывают у подростков из-за гормональной перестройки в организме. Кроме того, судороги случаются от переутомления и больших физических нагрузок. Все знают, как ты работаешь – по две смены! Пожалуйста, вот тебе и переутомление с нагрузками. А еще из-за жары постоянное обезвоживание организма. Это тоже может быть причиной судороги. Ну, еще судорога может случиться из-за резкой смены температуры. Сама смотри – ты была на солнце, а потом поплыла в море во время шторма. Волны подняли наверх нижние холодные слои воды, и вот тебе налицо резкий перепад температуры… У тебя судорога могла быть по всем этим причинам. – Но что мне делать? Как дальше жить? – Старайся не переутомляться, во время жары пей воду и обязательно носи с собой булавку… – порекомендовала Антонина Петровна. Заметив мой грустный взгляд, мягко сказала: – Полина, в судороге нет ничего страшного, это с каждым может случиться. – Но я теперь боюсь плавать! – Это пройдет, – сочувствующе вздохнула Антонина Петровна. – Пойми, детка, ты хоть и классный пловец, мы все называем тебя дельфином, но все-таки ты человек. А у людей бывают судороги… Не расстраивайся. Просто веди себя осторожнее, вот и все. Можешь еще делать массаж мышц, это тоже пойдет на пользу. «Она говорит все правильно, но как же это тяжело – в один момент вдруг осознать, что ты вовсе не дельфин», – подумала я и встала со стула. – Большое спасибо, Антонина Петровна. Я постараюсь следить за собой. Я направилась к двери. – Не болей! – пожелала врач. – Я и сама этого очень хочу. Правда! Каким-то чудом мне удалось проскользнуть в дом незамеченной и запереться в своей комнате. Я огляделась. Комната была оформлена в морском стиле. На одной стене висел старый штурвал, который когда-то подарил мне папа, другую стену украшала картина, которую нарисовал дельфин в дельфинарии… Помню, он брал ртом кисточки с краской и делал мазки на бумаге. Я купила эту картину, и вот уже три года она висит в моей комнате. Повсюду лежали ракушки, морские сувениры, в аквариуме плавали рыбки… Вся моя жизнь и все мое окружение пропитано морем. Но сейчас море стало вызывать во мне страх. Разве такое может быть? Оказывается, может. Сегодня утром я еще несколько раз пыталась плыть. И каждый раз, как только ноги переставали ощущать дно, у меня возникала паника. Вместо того чтобы соединиться с морем, почувствовать себя с ним одним целым и беззаботно плыть как торпеда, я начинала прислушиваться к своим ощущениям и думать: «Судорога уже началась или еще нет?» Кажется, каждый раз я ощущала боль в мышцах. Или мне казалось?.. Не знаю. Но плыть дальше не могла. Мешали мысли о предстоящей судороге и страх, что не смогу выплыть на берег. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/vadim-selin/sozvezdie-dvuh-serdec/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Эта история рассказывается в книге В. Селина «Расписание свиданий». 2 Эта история рассказывается в книге В. Селина «Маяк для влюбленных» (издательство «Эксмо»). 3 Подробно об этом рассказывается в книге В. Селина «Маяк для влюбленных» (издательство «Эксмо»).