Когда у Амура сбился прицел

Когда у Амура сбился прицел Кэтти Спини Два старых друга встречаются спустя годы на берегу Средиземного моря. У одного 20-летний сын, у другого 17-летняя дочь. И совершенно разные подходы к жизни. Тем не менее, друзья мечтают, чтобы их дети полюбили друг друга, пока сами они за бокальчиком вина вспоминают молодость. Но строптивая девушка влюбляется вовсе не в своего ровесника, а в его отца… Место действия: Средизменоморское побережье и Питильяно. Настроение: романтично-переживательное. Кэтти Спини Когда у Амура сбился прицел Дорогой читатель! Я хотела бы попросить тебя НЕ ПОКУПАТЬ мои книги, если ты ищешь просто любовный роман, чтобы потом не предъявлять мне претензию "зачем целая глава посвящена какой-то итальянской деревне, это же не гид, а любовный роман! Или автор просто съездил в Италию и захотел фотки показать?" Дорогой читатель, мое творчество родилось из идеи "роман-гид": в рамках романтичной любовной истории рассказать о достопримечательностях какого-нибудь итальянского города! Да, представь себе: гид по городу на фоне полноценной истории любви, взаимоотношений, интриг и сильных чувств. Как? Например, в один прекрасный момент герои идут гулять по городу, и один рассказывает другому что-то интересное о местности. Если тебя это не интересует, ты не мой читатель! Мои книги для избранных, которые любят Италию или хотят узнать что-то новое и интересное о культуре, искусстве и жизни в Италии. Такие читатели берут мои книги в путешествия: в качестве гида и любовного романа. Повторяю: не покупай мои книги, если ты хочешь прочитать просто любовный роман! Всех остальных любителей историй о жизни, а также любителей Италии приглашаю в мои итальянские истории. Почему Италии? Потому что связывают нас с ней тесные отношения, вот она и поставила мне условия: я тебе Вдохновение, а ты меня – главным героем в книгах. Ну, хорошо, не главным, но важным второстепенным. На том и договорились. Что вы найдете в моих книгах? – итальянское солнце в большом количестве; – всякие вкусности (тем, кто на диете, читать можно: средиземноморская диета – это вообще очень полезно для здоровья); – немало познавательного о городах, их достопримечательностях и устоях. Подумайте: вам даже не надо покупать путеводитель! Берете с собой мою книгу – и в путь! Там даже фотки есть. И все мои. – романтику, эмоции, жизненные радости и печали, вменяемых героев (с  итальянской экспрессией и итальянскими тараканами в голове, правда), местами найдете юмор, совсем местами – детей, котов, собак, попугаев; – любовь. Настоящую. Дружбу. Настоящую. Вообще очень много настоящего. – счастливый конец. Всегда помните об этом, когда в романе начинается какая-нибудь чертовщина. В итоге – я вам обещаю – все вменяемые герои будут сами похожи на итальянское солнце. Что вы НЕ найдете в моих книгах? «Очень откровенно», «властный герой», «насилие», прочая жесть. Глава 1 Любовь – это не всегда необходимое нам солнце. Иногда – это грозовая туча. Не позволяй тучам закрывать солнце. Скоростная трасса E80 извивалась серой лентой меж живописных просторов. Золотистые поля время от времени закрывались цветущими олеандрами самых разных оттенков. Иногда у обочины попадались длинные языки разросшихся под жарким солнцем алоэ. Периодически посреди полей вдруг вырастали могучие средиземноморские сосны, в тени которых ютились поселки с двухэтажными домиками, или стройные кипарисы, окружающие небольшую ферму. Иногда попадались крохотные городишки, и трасса превращалась в обычную городскую улицу, где приходилось снижать скорость. Не до 50 км/ч, разумеется, как предписывали правила, но хотя бы до 80… Вдали справа терялись в дымке зеленые холмы, а слева плескалось море. За растительностью его почти не было видно, но соленый аромат не оставлял сомнений, что море совсем близко. Над сушей висело дождевое облако, а над морем небо оставалось синим и безмятежным. Яркое солнце только усиливало этот фантастический контраст и отвлекало от дороги. В машине играла «Baciami (eportamiaballare )» Алекса Бритти, настроение было приподнятым, летним. Глаза светились радостью, сердца бились легко и беззаботно, и два голоса во все горло подпевали знакомой песне. Когда очередной приморский городок остался позади, дорога вновь превратилась в скоростную трассу, и посередине выросло разделительное ограждение. Машина стрелой помчалась вперед, набирая скорость. Вдруг крупные капли упали на стекло, ручейками скатываясь вниз. Стеклоочистители тут же принялись за работу. Дождь все усиливался, барабаня по ветровому стеклу, а солнечный свет искрился в прозрачных капельках. – Сумасшедшая что ли? – пробормотал Невио, прерывая пение, и посмотрел в зеркало заднего вида. По левой полосе мчались вечно спешащие куда-то автомобили, и Невио пришлось снизить скорость, чтобы свести к минимуму риск задеть пешехода, явно потерявшего всякий разум. Какой нормальный человек будет идти по обочине дороги, по которой несутся машины со скоростью в лучшем случае 110 км/ч? – Подожди, папа! – неожиданно воскликнул Джермано. – Останови машину! – Ты с ума сошел?! Здесь нельзя останавливаться! – ответил Невио, тем не менее, инстинктивно нажимая на тормоз и замедляясь. – Да какая разница, если она плачет?! Вон съезд, нырни туда! – попросил Джермано, пристально всматриваясь в зеркало, прикрепленное с его стороны. Покрышки взвизгнули, и Невио резко свернул на сомнительную дорожку, узкую до невозможности. – Что случилось? Кто плачет? – уставился он на сына. – Это моя professoressa из университета! – пояснил Джермано, глядя в окно на шагающую по обочине трассы женскую фигуру. Невио недоуменно посмотрел в том же направлении. Вдоль дороги шла стройная девушка в соломенной шляпе, белой футболке, коротких джинсовых шортах и светлых кроссовках. – Такая молодая? – удивился Невио. – Кто молодая? Ей давно за тридцать! – Действительно, старушка, – хмыкнул Невио скептически. – Но что она делает на трассе? – Нарушает правила дорожного движения, – хихикнул Джермано, хватаясь за ручку дверцы. – Джермано, будь осторожен, пожалуйста! – тревожно сказал Невио. – Конечно, папа, – бросил Джермано и вылез из машины. Дождь тут же смочил его темные волосы и плечи, и он, втянув шею, бросился к женщине. Неожиданно рядом с ней притормозила машина. Опустилось стекло, но женщина жестом показала, чтобы водитель проезжал мимо. Это не возымело действия, и машина медленно поехала рядом с ней, даже не включив аварийных сигналов. Тогда женщина, испуганно озираясь по сторонам, сделала шаг вправо и едва не рухнула в канаву. В тот же миг она заметила Джермано и замерла. – Professoressa, что случилось? – издалека крикнул он. – Джермано?! Что ты здесь делаешь? – неподдельно изумилась женщина. – Ou, парень! Какие проблемы? – услышал Джермано из машины недовольный мужской голос, подбегая ближе. – Это мой студент, проезжай мимо! – жестко сказала ему женщина. Тот выругался в ответ, с визгом сорвался с места и скрылся в дожде. – Кто это был? – спросил Джермано. – Очень настойчивый мужчина, – с неприязнью ответила она. – Но ты что здесь делаешь? – Мы с отцом едем домой. Пойдемте в машину, professoressa, такой дождь! И потом, вы знаете, что вдоль трассы ходить опасно? Более того: запрещено! Женщина вздохнула и опустила глаза. Джермано не ошибся: она действительно чуть не плакала, а может, даже и плакала до их встречи. – Идемте же! – схватил он ее за руку и потащил за собой в сторону машины, постоянно оглядываясь и оценивая ситуацию на дороге. А женщина безропотно бежала за ним, доверившись заботе своего студента. Он стал уже настоящим мужчиной, даже усы и бороду отрастил. Либо давно не брился. Наконец кустарники, росшие у обочины, отступили вправо, освобождая пространство, позволяющее отдалиться от асфальтовой дороги. Джермано перевел дух и перешел на шаг. – Куда ты меня тащишь, Джермано? – устало спросила женщина. – В машину, куда же еще? – Джермано, мне не хотелось бы напрягать вас… – Professoressa, о чем вы? Какие напряги? – с нескрываемым изумлением ответил он. – Джермано… Я сейчас… немного не в себе, – нервно улыбнулась она. – Плакать хочется… И… – Поплачете в машине, какая проблема? – хмыкнул Джермано. Женщина засмеялась сквозь слезы, а Джермано еще настойчивей потянул ее за руку, почувствовав, что та колеблется. Они почти дошли до машины, когда из нее вылез Невио, чтобы открыть дверцу. Женщина провела рукой по щекам, поспешно стирая слезы. – Это мой папа, – сказал Джермано. – Невио, – протянул тот руку для пожатия, внимательно разглядывая спутницу сына. Теперь он увидел, что она в самом деле не двадцатилетняя девушка, как показалось издалека. Правда, Невио дал бы ей «около тридцати», а не «давно за тридцать». Лицо ее было молодым, с правильными и нежными чертами, что говорило о северном происхождении, а светлые волосы, заплетенные в косичку, сбившуюся на плечо, только подтверждали догадку. – Федерика, – протянула она руку, смущенно посмотрев на него. Сердце Невио сочувственно дрогнуло. Грустный взгляд больших синих глаз, насквозь промокших в слезах, словно уколол его. В них читалась невыносимая тоска, не оставляющая никаких сомнений, что глаза были мокрыми именно от слез, а не от дождя. Да и потом, капли не попадали ей на лицо из-за широких полей соломенной шляпы. – Я не хотела бы… доставлять вам беспокойство… – пробормотала она, окончательно смутившись под пронзительным взглядом Невио. – Спасти красивую грустную девушку от дождя и скоростной трассы – это вовсе не беспокойство, – улыбнулся он. – Садитесь, прошу вас, – жестом показал Невио на машину. Ей ничего не осталось, кроме как принять приглашение. Мужчины заняли свои места, и Невио, дождавшись отсутствия машин, принялся задним ходом выруливать на трассу, очень рискуя стать причиной аварии. Но, к счастью, он был отличным водителем, потому совершил маневр ловко и быстро – и вот они уже неслись по дороге меж тосканских полей. – Куда отвезти вас, professoressa? – поинтересовался Джермано, поворачиваясь к ней. Федерика с признательностью посмотрела на него, еще больше почувствовав себя не в своей тарелке. – Не знаю, Джермано. Высадите меня в первом попавшемся городе или поселке. – Но где вы живете? – Живу я далеко, в Новаре. Но я сама доберусь, не беспокойся! Перекушу только что-нибудь… – Вы не обедали? – удивился Джермано, бросив взгляд на наручные часы. Было полпятого вечера. – Нет, – покачала головой Федерика. – Порадуйте нас своей приятной компанией за ужином, а, синьора? – вмешался Невио, взглянув на нее через зеркальце заднего вида. Она отчаянно посмотрела на него и тут же отвела глаза. Конечно, было бы лучше никому не портить вечер своим отвратительным настроением, но с другой стороны, она страшно боялась одиночества. – Я не знаю… Сегодня из меня вряд ли получится хорошая компания… – неуверенно пробормотала Федерика. – Professoressa, хорошие люди – это всегда замечательная компания, чтобы провести вечер. Вне зависимости от настроения, – философски заметил Джермано. – Синьора, после такого комплимента вы просто не можете отказаться, – усмехнулся Невио. – Да, я так и поняла, что шансов на одинокий вечер у меня почти нет, – слабо улыбнулась Федерика, тем самым соглашаясь на совместный ужин. Машина чуть прибавила скорость, оставляя позади дождевую тучу. Солнечные лучи ослепительно заблестели на мокром стекле. Дорога бежала меж полей с ярко-желтыми подсолнухами, которые, словно маленькие солнышки, улыбались им, покачиваясь на ветру. Невио открыл окно, и морской ветер тут же взъерошил его слегка посеребренные волосы. Из магнитолы доносилась тоскливая мелодия «Distratto», а чувственный голос Francesca Michielin проникновенно пел о несчастной любви. Невио бросил очередной взгляд в зеркало заднего вида, но не ради контроля ситуации на дороге, а чтобы оценить состояние пассажирки. Федерика сидела, закусив губу, едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Он сменил радиоволну и поймал итальянскую классику: Luciano Pavarotti «La Donna ? Mobile». Тут же два мужских голоса, отца и сына, принялись мажорно и с выражением подпевать – и вот уже Федерика улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась сквозь слезы. Не в силах сдержаться, она взглянула в зеркало. Темные глубокие, но, прежде всего, добрые и веселые глаза Невио встретились со светлыми, грустными, мокрыми от слез глазами Федерики. Сердце ее отчего-то защемило, а потом забилось сильнее. Она отвела взор, смущенно покраснев. Глава 2 Внутри крошечной траттории разместились всего лишь четыре столика. Другие четыре столика стояли снаружи. Время ужина еще не наступило, потому ресторан оказался почти пустым. Траттория была выдержана в старинном стиле: массивные столы с лавками, каменные стены с углублениями, в которых стояли запыленные винные бутылки без этикеток. С полукруглого потолка свешивались венки из красного перчика, а также металлические котелки и кувшины, висящие на тонких цепочках. В углу размещались большие дубовые бочки, а на них – занимательные натюрморты из бутылок вина, бокалов, пробок и фруктов. В деревянных мисках лежал свежий хлеб, а рядом стояли солонки, перечницы и множество баночек с приправами. На каждом столе красовались изящные вазочки с мелкими синими цветами и золотистыми колосьями. Во всю стену была сделана стеклянная перегородка, отделяющая кухню от зала, и посетители могли наблюдать, как готовится для них то или иное блюдо. Этим процессом занималась немолодая худощавая женщина, а мужчина лет сорока – видимо, ее сын, судя по схожей внешности, – разносил блюда, а в промежутки между этим помогал готовить. Невио, Джермано и Федерика, не раздумывая, заняли столик внутри траттории, желая спастись в прохладном помещении от невыносимой влажной жары. Перед ними в мгновение ока появились винная бутылка и нарезка на деревянной доске. Невио разлил по бокалам местное вино. – Какой дисциплине вы обучаете моего сына, синьора? – полюбопытствовал он. – Микробиология окружающей среды. – Интересно… – прокомментировал Невио. – Я такого в университете не изучал. – Могу я попросить вас обращаться ко мне на «ты»? – застенчиво улыбнулась Федерика. – Обращение на «вы» я слышу весь год без возможности изменить этот порядок. А я, признаться честно, ненавижу, когда ко мне так обращаются. Чувствую себя старушкой. – Согласен на взаимность, – ответил Невио. – Я тоже ненавижу официальное обращение, но, к моей радости, почти не слышу его. – Счастливчик. Кем вы работаете? – с любопытством спросила Федерика. – Кто «вы»? – изогнул он брови. – Или я кажусь тебе слишком старым? Федерика смутилась, густо покраснела и опустила глаза. Потом изучающе посмотрела на Невио. Старый? Невозможно назвать его старым, несмотря на несколько морщинок, притаившихся вокруг глаз. Перед ней был стильный, стройный, загорелый, красивый мужчина. В черных волосах виднелось множество серебряных нитей, впрочем, как и в бороде, но это не старило его, а лишь придавало облику загадочной притягательности. Короткие рукава тонкой сиреневой футболки с глубоким вырезом обнажали сильные мускулистые руки. Ноги под столом не были видны, но Федерика помнила, что на нем были надеты голубые джинсы и беговые кроссовки. Ко всему прочему он носил белоснежную бейсболку козырьком назад, и это молодило его еще лет на десять. – Professoressa, бесполезно сопротивляться моему отцу, – усмехнулся Джермано. – Да уж, это нелегко, – улыбнулась Федерика. – По правде говоря, я не привыкла разговаривать с родителями студентов на «ты»… Я вообще не привыкла разговаривать с родителями студентов, ибо они ко мне не ходят, – подумав, добавила она. – Но мы и не в университете, – возразил Невио. – Можем общаться, как друзья, случайно познакомившиеся на улице, нет? Прошу тебя, Федерика. – Хорошо, – согласилась она наконец. – Так кем ты работаешь, Невио? – Вот это мне нравится, – откинулся он на спинку лавки. – Я занимаюсь керамикой. – Неужели?! – искренне удивилась Федерика. – Какой именно? – Самой разной. Вазы, посуда, статуэтки, декоративные безделушки, а также pixies. – Что-что? – Это мифические персонажи, населяющие лес, – пояснил Невио. – Они стали символом Питильяно. – Как интересно… И где находится твоя керамическая лавка? – В Питильяно. Самая известная в городе, – с гордостью поведал Невио. – Неужели? – все больше изумлялась Федерика. – Это правда, professoressa, – подтвердил Джермано. – Достаточно пройтись по городу, чтобы убедиться в этом. Вы никогда не были в Питильяно? – Нет, – мотнула головой Федерика. – Хотя совсем недавно туда переехала жить моя тетя вместе с дядей… – вдруг приняло ее лицо задумчивое выражение. – Пожалуй… Я позвоню им и спрошу, может, они приютят меня ненадолго… – пробежала тень в ее глазах, и с этими словами Федерика взяла телефон. Принесли тарелки с «Pappardelle al rag? d'anatra », и мужчины тут же вооружились столовыми приборами. Федерика же, улыбкой поблагодарив официанта, продолжала слушать равнодушные гудки в телефоне. Не дождавшись ответа, она написала сообщение и убрала смартфон в сумочку. За поеданием изумительных блюд они продолжили непринужденно болтать, вскоре даже шутки зазвучали, над которыми Федерика искренне хохотала. Невио с Джермано с удовольствием отметили, что, несмотря на затаившуюся грусть в глазах, она заметно повеселела. Траттория тем временем до отказа наполнилась посетителями, а солнечный свет, пробивающийся сюда сквозь узкие окошки под самым потолком, приобрел оранжевые оттенки. – Кофе и сладости? – предложил Невио. Федерика взглянула на часы и округлила глаза. – Почти полвосьмого! Ребята, вы просто фантастичны! Три часа в вашей компании пролетели, как полчаса… – Где думаете ночевать, professoressa? – поинтересовался Джермано. Федерика поспешно достала из сумочки телефон. – Ох, тетя мне уже несколько раз звонила и даже прислала ответ, – пробормотала Федерика, глядя в экран. – Они готовы приютить меня на любой срок, – сообщила она и собралась звонить родственникам. – Сейчас уже поздно ехать в Питильяно, – остановил ее Невио. – Позвони тете и скажи, что приедешь завтра утром. А сегодня переночуешь у нас. – Но… я не могу… Мне неудобно… – Почему? – Потому что… Не знаю… – пыталась Федерика выбраться из моря смущения. – Брось, Федерика. Разве ты никогда не оставалась неожиданно ночевать у своих друзей? – с ноткой иронии спросил Невио. – Да, но… – Вот именно, – усмехнулся он. – Может, вы опасаетесь, что моя мама будет против? – предположил Джермано, и по глазам Федерики понял, что это было одной из самых главных причин ее замешательства. – Не беспокойтесь, professoressa, ей это безразлично. – Как так? – не поняла Федерика. – Она живет далеко отсюда с любимым мужчиной, – с ноткой неприязни ответил Джермано. Почему-то Федерико ощутила, как сердце сделало в груди радостное сальто. – Ах… Но тогда я хотя бы заплачу вам… – За что? – с возмущением спросил Невио. – За ночевку. – Это не отель, а мой дом, – сказал Невио. – Соглашайтесь, professoressa, – подстегнул ее Джермано. – Не знаю… – Решено: едем, – улыбнулся Невио. – Когда женщина говорит «не знаю», это значит, «да». – Думаешь? – засмеялась Федерика. – Да. Потому что если женщина не хочет, она говорит решительное «нет». Когда они подъехали к дому, небо уже приобрело розово-сиреневый оттенок, переходящий в золотисто-оранжевый. Солнце клонилось к горизонту, садясь за высоченные сосны, в тени которых и были разбросаны каменные двухэтажные дома. Цикады оглушительно стрекотали, заглушая всевозможные звуки, в том числе и дыхание моря, которое отлично слышно в утренней тишине. Федерика с любопытством разглядывала дом. Он был небольшим, не совсем новым, но ухоженным и окруженным миниатюрным садиком, в котором цвели кусты олеандра и другие дикорастущие растения, а также были разбросаны различные глиняные вазы и статуэтки забавных существ. Они придавали садику некий сказочный вид. Поднявшись по каменным ступеням, они оказались на большой террасе, увитой плющом с белыми и розовыми цветами, которые с наступлением сумерек закрылись. Тут же стоял широкий круглый стол в окружении плетеных стульев. – Professoressa, а ваши личные вещи? – вдруг спросил Джермано. – Завтра мне нужно будет съездить за ними… – ответила она растерянно. – Пойдем, я покажу тебе твою комнату, – пригласил ее Невио, открывая стеклянную дверь. Просторная гостиная, совмещенная с кухней, была обставлена в достаточно современном стиле и выглядела уютной, несмотря на то, что в доме обитали только двое мужчин. Видимо, такое ощущение создавали декоративные керамические предметы, которых здесь было несметное количество: необычной формы вазы, тарелки с оригинальной росписью, фигурки каких-то сказочных созданий – видимо, тех самых лесных духов. – Где предпочитаешь ночевать? – спросил Невио. – На первом этаже у нас есть большая спальня с личной ванной комнатой. На втором обитаем мы с Джермано, и там располагается еще одна свободная спальня, но ванная комната на все три одна. Федерика смотрела на него растерянными глазами. – Не знаю… Наверное… Чтобы не доставлять вам неудобства… Внизу… Невио одарил ее странным пронизывающим взглядом. Потом показал на одну из дверей. – Прошу. Это твои апартаменты на сегодня. – Спасибо… – опустила она глаза и направилась в предназначенную для нее комнату. – Если у тебя еще есть силы и желание, можешь присоединиться к нам с Джермано на кофе, – сказал он ей вслед. – Да, конечно, я с удовольствием! Теплые сумерки окутали дом. Кофе давно был выпит, и Невио принес на террасу бутылку вина и три бокала. Было так хорошо развалиться на плетеных стульях, вдыхать соленый морской аромат, пить вино и рассказывать друг другу смешные истории из студенческой жизни. Правда, Федерика рассказывала их с позиции преподавателя, потому Джермано с Невио слушали с особым интересом. Они смеялись, шутили и даже подкалывали друг друга. – Пожалуй, я пойду спать, – зевнув, сказал Джермано и поднялся. – Так рано? – изумилась Федерика. – Студент? – Хм, – улыбнулся он. – Я до сих пор не могу отоспаться после экзаменов. Слишком много заставили учить, professoressa. – Мне казалось, студенты неутомимы, и после бессонной ночи способны следующим вечером отправиться на дискотеку, – с иронией посмотрела она на него. – Так и есть, – подтвердил Джермано. – Как раз вчера я там и был. – Ах, теперь понимаю, – улыбнулась Федерика. – Спокойной ночи тогда. – И вам! – подмигнул Джермано, потом дружески похлопал по плечу отца, чмокнул его в щеку и вошел в дом. Федерика с восхищением рассматривала Невио. – Какие чудесные отношения с сыном… – прокомментировала она. – Вы никогда не ссоритесь? – Думаешь, это возможно для двух экспрессивных мужчин? – Вы оба выглядите вполне спокойными и рассудительными. И бесконечно любящими и уважающими друг друга. – Это бесспорно присутствует, – подтвердил Невио. – Но любить и уважать не значит полностью разделять мнение другого и во всем соглашаться. Потому есть немало вещей, на которые мы смотрим по-разному и, следовательно, вступаем в бурную полемику, если предмет спора является общим интересом. Федерика устремила задумчивый взгляд в небо, усыпанное звездной россыпью. Ласковый бриз приносил с моря желанную прохладу и свежесть, даря щемящее наслаждение вечером. Нигде на земле нет таких вечеров, как в Италии. Прозрачный чистый воздух наполнен соленым ароматом, смешанным с запахом хвои. Откуда-то доносится аромат кофе и пиццы. Повсюду под громкое пение цикад слышится мелодичная речь, детский смех и плач, звон посуды. Обитатели соседних домов заканчивают ужин под непрерывное обсуждение вопросов мировой важности: футбольная трансферная политика, абсурдное решение правительства, рецепт приготовления пасты с артишоками, личная жизнь соседа, годами играющего в кальчетто при условии, что поблизости нет ни одного футбольного поля… – Итак, ты останешься в Питильяно? Надолго? – нарушил молчание Невио. Но не потому что оно стало тягостным, а потому что хотелось задать ей тысячи вопросов. – Тетя сказала, что я могу оставаться, сколько захочу. У них достаточно большой дом на двоих. – Останешься до конца лета? – Не знаю… По крайней мере, пока не найду силы вернуться… в мою новую реальность… – проговорила Федерика отрешенно. – Она жестокая? – Сегодня утром казалась жесточайшей. – А сегодня вечером? – Вечер еще не закончен, чтобы делать выводы, – постаралась Федерика уйти от ответа, нервно усмехнувшись. – Послушай, но где твоя мастерская? Ты покажешь мне твой рабочий кабинет? – сменила она тему. – Да, завтра утром, при свете дня, – кивнул Невио и отпил очередной глоток вина. – Хорошо. Кстати, как отсюда можно добраться до острова, а потом до Питильяно? – До острова? – Да… Я отдыхала в Порто-Санто-Стефано. У меня там остались вещи. – Мы с Джермано отвезем тебя, а потом – в Питильяно. – Я не хочу причинять вам беспокойства, – смутилась Федерика. – Ты всегда боишься причинить нам беспокойства. Но тебе не кажется, что если бы для нас это было неудобно, я не стал бы предлагать помощь? – резонно возразил Невио. – Я подумала, что завтра ты должен работать… Ведь завтра понедельник. – Я свободный человек, поскольку занимаюсь изготовлением керамики, а не ее продажей в туристической лавке. Таким образом, я сам регулирую свои рабочие часы. Но, к сожалению, завтра я свободен только до часу дня, – сказал он меланхолично. – Почему «к сожалению»? – искренне не поняла Федерика. – Потому что я бы с удовольствием провел завтрашний день в твоей компании. Показал бы тебе свою мастерскую, магазины в Гроссето и Питильяно. Но завтра в три часа мы едем в аэропорт: встречать моего друга детства. Он приезжает к нам на целый месяц. – Как здорово! Встречи со старыми друзьями – это чудесно! – воодушевленно произнесла Федерика. – Да, – согласился Невио. – Вы давно не виделись? – Десять лет. Он после окончания университета женился на английской студентке и уехал к ней в Англию. Первое время он пару раз в год возвращался в Италию, здесь у него оставались родители. Но десять лет назад они продали дом и переехали к ним. Так он прекратил приезжать на родину. – А теперь ты убедил его приехать на целый месяц? – удивилась Федерика. – У него какие-то семейные проблемы. Они с женой постоянно ссорятся… Мы часто общаемся, несмотря на расстояние, но в последнее время он казался мне совершенно измотанным. Морально, я имею в виду. Вот я и предложил ему приехать, развеяться. – Он один приедет? – Нет, по крайней мере, с дочерью. Не знаю, приедет ли его жена. – Взрослая дочь? – Почти восемнадцать. Знаешь, – хмыкнул Невио, – друг очень хочет познакомить свою дочь с моим сыном. Федерика нахмурила лоб, а потом спросила странным голосом: – Зачем? – Хочет видеть их влюбленной парой… – Ты не должен настаивать, Невио, – произнесла она серьезно, чем несказанно удивила его. – Потому что дети не обязаны реализовывать желания своих родителей. Они не будут счастливы. Это их жизнь, и они должны строить ее сами, как им хочется. – Согласен с твоей мудростью, – прокомментировал Невио, продолжая с любопытством смотреть на нее. – Я и не собирался этого делать. Я честно рассказал об этом Джермано, и мы оба смотрим на эту затею очень скептически. – Это правильно. Ты потрясающий отец. – Почему ты так думаешь? – поинтересовался Невио. – Твои рассуждения говорят об этом. А также тот факт, что Джермано живет с тобой. Невио горько усмехнулся и отпил еще глоток вина. – После развода его мать настаивала, чтобы он жил с ней. Но он через год переехал ко мне. – Вы давно развелись? – Семь лет назад. – Wow! Значит, Джермано растил ты один? – поразилась Федерика. – Когда мы развелись, ему было уже тринадцать, он был уже почти воспитан. Его мать уехала к своему мужчине, но тот не смог найти общий язык с Джермано. – Значит, это она была инициатором развода? – догадалась Федерика и тоже отпила вина. – Да. Хотя между нами отношения давно не функционировали. – Но развод все равно тяжело тебе дался? – проговорила она, затаив дыхание. Невио раскрывался перед ней, и Федерика очень боялась неуместным вопросом разрушить ту душевную близость, что неожиданно сложилась между ними, по сути, совершенно незнакомыми людьми. – Знаешь… Когда брак не функционирует, куда сложнее делать вид, что ты по-прежнему счастлив. Потому что очень сложно изображать из себя счастливого человека годами, день за днем, ощущая в душе бездонную пустоту и равнодушие… Я переживал за Джермано, как он это воспримет… А для меня это стало освобождением… – ответил он, глядя куда-то в непроглядную даль. Несколько минут они сидели в тишине, слушая пение цикад, но потом Федерика набралась смелости и спросила осторожно: – Невио, когда ты решил жениться, ты… боялся? – Чего именно? – Потерять свободу навсегда… – У меня не было выбора, – пожал Невио плечами. – Моя девушка была беременна. – Ах… Значит, если бы не Джермано… – …Я бы не женился, – закончил за нее фразу Невио, видя, что она нерешительно замолчала. – Мы были студентами, мне было всего двадцать два… Я бы ни за что не лишил себя свободы в таком возрасте добровольно, – искренне сказал он. Федерика опустила глаза и погрустнела. – Федерика… – позвал ее Невио. – Что у тебя произошло? – спросил он будто старый добрый друг. – Почему ты плакала, шагая по трассе? И как вообще ты там оказалась? – Я выскочила из машины, – с горечью сказала она. – На ходу? – Почти, – кивнула Федерика. Невио молчал, ожидая пояснений. – Через месяц я должна была выйти замуж. Я приехала к моему возлюбленному после окончания учебного года, и мы начали посещать предсвадебные лекции со святым отцом. Была третья лекция… Мой жених встал и ушел с нее… Федерика замолчала, а Невио слушал, затаив дыхание. Сердце почему-то бешено колотилось в груди. – Я думала, такое случается только в кино… – продолжила она. – В тех смешных комедиях… Но, может, просто моя жизнь превратилась в комедию, – грустно добавила Федерика, и голос ее дрогнул. – Почему? – Не знаю… Все мои отношения заканчиваются подобным дурацким образом. – Это уже не первый раз? – удивился Невио. – Нет, именно такое впервые… Я имела в виду, что всегда что-то не складывается. Я мечтаю о семье, о детях, а мужчины говорят, что я слишком серьезно воспринимаю жизнь, и сбегают… И вот, казалось, я наконец-то нашла правильного человека… – Как ты это поняла? – Он разделял мои принципы жизни и говорил, что тоже хочет семью, детей… – Но это оказалось только словами… – предположил Невио. – Да. Но мне этого было достаточно, чтобы поверить и почувствовать себя счастливой. – Слов недостаточно, чтобы стать счастливым, – улыбнулся Невио. – Они нужны, чтобы добиться ближайших целей, а потом слова улетают прочь. – Чему же тогда верить? – спросила Федерика. – Говорящей тишине, искренним улыбкам, объятиям, которые в августе такие согревающие, будто на дворе ноябрь. Но прежде всего, действиям. Именно это остается в реальности. Федерика в молчании воззрилась на него, не зная, что сказать. Впервые ей встретился мужчина, способный говорить такими метафорами. – Только я все равно так и не понял, каким образом ты оказалась на трассе? – спросил Невио. – Я выбежала из церкви и помчалась, куда глаза глядят. Он меня нагнал на машине, умолял сесть в нее и выслушать. Говорил, что не готов сейчас связать свою жизнь по рукам и ногам, просил подождать… – И что ты ответила? – Я психанула и выскочила из машины на светофоре. А он уехал дальше… – Решила пойти вперед без него? – Сложно назвать это «пойти вперед»… – грустно сказала она. – Почему? – Потому что иногда «пойти вперед» означает сделать сотни шагов назад. Это как раз мой случай. Придется все начинать сначала, понимаешь? Заново выстраивать новые отношения… Если удастся найти их, конечно… Потому я и не знаю… Может, лучше и правда подождать… – Но будешь ли ты счастлива..? – серьезным тоном спросил Невио. – Одиночество тоже не делает меня счастливой… – тоскливо ответила Федерика. – Могу я дать тебе совет? Тот, которому однажды последовал я сам… – Конечно… – Оставь любовь, которая не делает тебя счастливой. Именно в тот день, когда ты оставишь отношения, которые ты не можешь изменить, и которые не приносят тебе радости, ты обретешь счастье и гармонию. Несколько мгновений они сидели молча, глядя друг другу в глаза. Потом Федерика перевела взор на бокал в своих руках и допила остававшееся в нем вино. Цикады почти смолкли, лишь несколько неугомонных стрекочущих песен нарушали полуночную тишину. Вино в бокалах закончилось, впрочем, как и в бутылке. И ломтики сыра на тарелке тоже закончились. – Хочешь еще вина? – тихо спросил Невио. Федерика вздрогнула и посмотрела на наручные часы. – Уже первый час! – шепотом воскликнула она. – Нет. Нет, думаю, лучше пойти спать. – Я слышу сожаление в твоем голосе? – уточнил Невио, пряча улыбку. – Да. Я провела чудесный вечер в вашей компании. Жаль, что он закончился… Спасибо… – Мне тоже жаль… Я бы хотел, чтобы ты погостила у нас хотя бы несколько дней… – произнес он проникновенно. Сердце в груди Федерики запело, и она опустила глаза, взволнованная его словами и интонацией. – Мы ведь увидимся еще, раз ты остаешься в Питильяно? – вопросительно посмотрел на нее Невио. – Я обязательно приеду туда по делам и мог бы показать тебе этот необычный крошечный городок. А ты могла бы как-нибудь навестить нас, съездить с нами к морю. Что скажешь? – Ты очень любезен, – ответила она, чувствуя, как радостно трепещет душа. – Я бы с удовольствием. Только мне не хотелось бы отвлекать тебя от друзей… – Послушай, Федерика… – накрыл он своей ладонью ее руку. – У тебя слишком много сомнений, слишком много «но» и «если». С ними ты теряешь прекрасные моменты. Они проскальзывают меж твоих пальцев, исчезают прямо у тебя на глазах, а ты падаешь из мечты в будущее, полное нереализованных желаний. Постарайся ловить приятные моменты, и тогда вместо того, чтобы падать, ты научишься летать… – убежденно сказал он, и Федерика окончательно растерялась. – Примешь мое предложение без «но» и «если»? – спросил Невио. – Да, – ответила она просто и улыбнулась, легко и беззаботно. – Я рад. Тогда обменяемся телефонными номерами? – Да, конечно, – согласилась Федерика и взяла свой смартфон. – Если грусть накроет тебя, тоже звони, – сказал Невио. – Мы с Джермано найдем способ развеселить тебя. Она задорно кивнула ему, и оба поднялись, чтобы отправиться спать. Перед дверью, ведущей в ее комнату, они остановились. Невио пытливо посмотрел ей в глаза долгим взглядом, потом сказал тихо: – Хороших снов. А ее вдруг пронзило непреодолимое желание прижаться к нему. Его недавно сказанные слова кружились в голове, наполняя Федерику несвойственной ей смелостью, а выпитое вино размыло привычную неуверенность и развеяло сомнения. Она сделала шаг ему навстречу и пылко прижалась к его груди. Он обнял ее за плечи, крепко и жарко, будто на дворе стоял холодный ноябрь. Глава 3 Яркий озорной луч солнца разбудил Джермано, проскользнув сквозь щелку между плотно задернутыми шторами. Он потянулся, сладко зевнул, раскинув в стороны руки, и снова закрыл глаза. После постоянных ранних подъемов на лекции было истинным наслаждением поваляться в кровати. Но через несколько мгновений он взглянул на настенные часы. Они показывали лишь 8, а жизнь вокруг уже кипела. Из близлежащего дома доносился звон посуды, а ему вторила заливистая песня живущей в кустарнике птицы. Соседские дети затеяли шумные игры под громкий лай собаки. Тонкий кофейный аромат проникал в комнату, и Джермано втянул носом бодрящий запах. Он улыбнулся, представив, как отец сидит на террасе с чашечкой кофе и читает спортивную газету «Tuttosport». Потом Джермано вспомнил о неожиданной гостье и планах на утро и порывисто сел на кровати. Намечалась поездка в Питильяно, поэтому некогда было бездельничать. Одевшись, Джермано спустился вниз по лестнице, совершенно не заботясь о том, чтобы соблюдать тишину: наверняка папа и professoressa проснулись и пьют на веранде кофе. Оказавшись в гостиной, Джермано в недоумении остановился на пороге: кухня стояла тихой и пустой. В ней не просто никого не было, а не наблюдалось никаких следов того, чтобы кто-то готовил утренний кофе! Джермано бросил взгляд на стеклянную дверь, ведущую на крыльцо. Заперто! Тогда он распахнул ее и вышел на улицу. Свежесть июльского утра ласково коснулась его лица. Он посмотрел на стол. Два пустых бокала красовались на нем, и яркие лучи низкого солнца игрались с рубиновыми каплями, оставшимися на дне. Джермано улыбнулся. Он обожал своего отца и хотел бы видеть его счастливым. Professoressa ему тоже очень нравилась… Он вернулся в кухню и принялся варить кофе на троих. Уже через несколько минут умопомрачительный аромат наполнил всю гостиную. Джермано достал свою любимую чашку, которую отец однажды сделал специально для него, и налил в нее дымящийся напиток. – Buongiorno! – раздался за спиной радостный голос Невио. – Чао, папа! Я уж начал волноваться, – весело откликнулся Джермано. – Почему? – спросил Невио, направляясь к сушилке с посудой и беря с нее чашку. – Не припомню случая, чтобы ты проснулся так поздно. Хорошо провел ночь? – О чем ты, Джермано? – всплеснул Невио руками. Он хотел добавить еще что-то, но услышал шаги, и мгновением позже в гостиную вошла Федерика. Милая, красивая, нежная, заметно посвежевшая… У Невио едва чашка из рук не выскользнула. – Buongiorno, – смущенно улыбнулась Федерика. – Buongiorno, professoressa! – радостно поприветствовал ее Джермано. – Чао… – сдержанно произнес Невио, тоже отчего-то смущаясь. – Как спалось, professoressa? – с хитрым огоньком в глазах полюбопытствовал Джермано. Она бросила мимолетный взгляд на своего студента. – Отлично, – немного нервно ответила она. – А ты? Отоспался? – Вполне. Я всегда сплю хорошо, – хмыкнул Джермано. – Даже перед экзаменом? – вернулось к Федерике чувство юмора. – Да. Даже если я не подготовлен, – невозмутимо подтвердил Джермано. – И как тебе это удается? – с интересом рассматривала его Федерика. – Ну… Если я не готовился к экзаменам, какой смысл нервничать? Разве на нервах кого-то озаряют необходимые знания? – И часто ты приходишь на экзамен неподготовленным? – вмешался Невио, напустив на себя строгий вид и пряча улыбку. – Было пару раз в первый год обучения, – честно признался Джермано. – Хорошо, что сам решил проблему, – оценил Невио, ставя на стол две чашки с кофе, а Джермано тем временем достал из шкафа бисквиты. Увы, сегодня никто за свежей выпечкой не сходил. – Как он подготовился к твоей дисциплине? – спросил Невио, обращаясь к Федерике. – На высшем уровне. Он давно завоевал мое уважение, хотя и являлся иногда на практические занятия, плохо разбираясь в теме. Но я нормально отношусь к эпизодическим недоработкам. – Если бы все профессора имели такой же подход к студентам… – вздохнул Джермано мечтательно, взял бисквит и направился на террасу. Невио и Федерика последовали его примеру, и вскоре втроем они, словно дружная семья, завтракали в лучах утреннего солнца. Приятная прохлада разлилась в воздухе, цикады молчали, потому вдалеке слышался шум моря. За душевной беседой они обменивались мыслями, планами, идеями, болтая обо всем и ни о чем, смеясь и шутя. Когда кофе был выпит, Джермано отправился мыть чашки, а Невио повел Федерику в свою мастерскую, находящуюся позади дома. В просторном помещении расположилась самая настоящая творческая боттега. Здесь стояли несколько гончарных кругов, большой высокий стол, за которым можно было работать стоя. На его поверхности виднелись ошметки засохшей глины и лежали различные инструменты, с помощью которых Невио делал рельефные узоры. Рядом стоял стол обычной высоты, а по его периметру были расставлены баночки с кистями и красками. Вдоль стены возвышался стеллаж, на полках которого стояли однотонные предметы посуды. Средняя полка была заполнена разными коробочками, палитрами, губками и тряпками. У противоположной стены размещался еще один точно такой же стеллаж, но с готовыми изделиями. Чего тут только не было! Посуда вполне стандартной и одинаковой формы с эксклюзивной росписью или, напротив, предметы весьма необычной, часто асимметричной формы, впрочем, тоже эксклюзивно расписанные. Целая полка оказалась уставленной смешными существами с самой разной внешностью. Федерика, открыв рот, разглядывала все это богатство, потеряв дар речи от изумления и восхищения. – Вижу, тебе нравится здесь, – довольно хмыкнул Невио. – Это просто музей искусств какой-то, – пробормотала Федерика, вызывая своей репликой на губах Невио польщенную улыбку. – Неужели все это сделал ты? – А какие у тебя основания не верить этому? – пошутил он. – Получается… Ты и лепишь, и расписываешь? – озираясь по сторонам, уточнила Федерика. Она действительно была впечатлена. – Больше все же расписываю, – ответил Невио. – Закупаю стандартные предметы, а потом покрываю их узорами. Но иногда получаю заказы также на совершенно эксклюзивные вещи, как по форме, так и по росписи. Тогда сажусь за гончарные круги или встаю за этот стол, в зависимости от того, что мне заказали. – А обжиг? – На обжиг я отвожу готовые изделия в специальную мастерскую, здесь недалеко. А потом забираю. – Какая красота… – прошептала Федерика, осторожно беря в руки чудесную посудину неправильной четырехугольной формы. Она напоминала подброшенную и застывшую в воздухе салфетку и даже расписана была под материю. Видимо, эта вещичка предназначалась для каких-нибудь маленьких сладостей. – Хочешь иметь такую у себя дома? – поинтересовался Невио. – Спрашиваешь? – усмехнулась Федерика. – Тогда я дарю ее тебе. – Нет, нет! – испуганно воскликнула Федерика. – Ведь ты наверняка делал ее на заказ! – Помнишь, что я сказал тебе вчера о «если», «но» и прочих сомнительных предположениях? Так что я дарю ее тебе, – улыбнулся Невио. – Спасибо! – со счастливым блеском в глазах поблагодарила Федерика, прижимая к груди понравившуюся тарелочку, словно драгоценность. – Правда, это не единственный мой подарок… – загадочно произнес Невио, и Федерика вскинула на него вопросительный взгляд. – Я обязательно сделаю что-нибудь именно для тебя, нечто, отражающее тебя. Только познакомлюсь с тобой поближе… – Спасибо,– покраснела Федерика. Потом обвела лихорадочным взором рабочую зону. – Я хотела бы однажды увидеть своими глазами, как ты лепишь и как рисуешь… Если возможно, конечно… – смутилась она своей смелости. – А сама не хочешь попробовать что-нибудь наваять? – спросил он. – Это был бы незабываемый опыт! – с воодушевлением сказала Федерика. – Договорились: я дам тебе несколько уроков, – широко улыбнулся Невио. Они еще немного побродили по мастерской, но, увы, время неумолимо бежало вперед, и Федерика с явным сожалением покинула боттегу, казавшуюся самим олицетворением творчества. Сев в машину, они отправились на ближайший остров. Федерика попросила остановиться около маленького дома. Вернулась она весьма быстро, и Джермано с Невио догадались, что дома никого не было. В самом деле, понедельник, как-никак рабочий день… Покинув остров, они взяли курс на Питильяно. Федерика тоскливо и молчаливо смотрела в окно, пока ее взору не открылся город на скале. Она в изумлении воззрилась на арки акведука, стены крепости и дома, фундаментом которых служили скалы, уходящие далеко вниз и терявшиеся в изумрудной растительности холма. Вид был настолько оригинальным и необычным, что просто дух захватывало от подобной панорамы. А над всем этим скоплением древних построек царила кампанелла Дуомо. Невио поглядывал на Федерику в зеркало заднего вида, и сердце его сжималось от странной грусти. Он хотел бы показать ей этот крошечный городок, провести по его старинным и живописным улочкам и закоулкам, но, разумеется, неразумно просить ее не гулять по Питильяно и ждать, когда он найдет возможность устроить ей экскурсию. Ее родственники жили за пределами исторического центра, в одном из самых обычных и достаточно новых двухэтажных домов, что стояли рядами вдоль улицы, вперемежку с различными магазинчиками и офисами. Взяв из багажника два чемодана, Невио с Джермано помогли Федерике дотащить их до дома. Тетя, живенькая старушка, принялась уговаривать мужчин зайти на обед, но Невио отклонил предложение и пообещал приехать в другой раз. Затем обнял Федерику и поцеловал в висок. – Через несколько дней я приеду и покажу тебе Питильяно, если, конечно, твоя тетя не опередит меня, – шепнул он ей на ухо. – Я буду ждать тебя, – с нежностью улыбнулась Федерика. Ресницы ее затрепетали от волнения, а щеки зарделись румянцем. Потом она тепло попрощалась с Джермано, пригласив и его на обед. Машина тронулась в путь, спускаясь по серпантину с холма. В салоне повисло молчание, нарушаемое гулом мотора и музыкой. Невио погрузился в свои мысли, а Джермано украдкой поглядывал на него. – Ночь прошла романтично, эх? – нарушил он наконец молчание. Невио сильно вздрогнул и оторвал взгляд от дороги. – Что ты имеешь в виду? – Брось, папа, я уже давно не ребенок! – всплеснул Джермано руками. – О чем ты, Джермано?! Полагаешь, я провел ночь в постели твоей преподавательницы? – с нотками возмущения спросил он. Потом снова устремил взор на трассу. – Ошибаешься! – сказал он после некоторой паузы. – Однако она мне нравится, – улыбнулся Невио. Джермано усмехнулся. У него не было причин не верить отцу, несмотря на его странную взволнованность. Всю дорогу до аэропорта Невио оставался неразговорчивым, а Джермано больше не приставал с расспросами. Он рассеянно подпевал знакомым песням и раздумывал о поворотах судьбы и случайных встречах. Потом мысли его переключились на гостей, которых они ехали забирать из аэропорта. Отец много рассказывал о своем друге студенческой поры по имени Чиро. В том числе, и об этой его идее познакомить свою дочь с ним, Джермано. Он не верил в любовь «on demand», ведь это чувство всегда рождается спонтанно. Но прежде всего, он не собирался окунаться ни в какие серьезные отношения, и эта идея сразу же вызвала внутри него протест. Не потому, что Джермано являлся местным Казанова, а потому что он был еще молод и хотел насладиться жизнью и свободой. И он был очень признателен своему отцу, что тот понял и поддержал его позицию, но, несмотря на это, Джермано ощущал непонятное волнение в преддверии встречи. И вот, после нескольких минут ожидания, какой-то мужчина в толпе пассажиров помахал им рукой и широко улыбнулся. Невио рассказывал, что Чиро был на три года старше его. «Хм… – подумал Джермано, рассматривая приближающегося мужчину, – по-моему, он значительно старше моего отца. Старше на три года? Я бы сказал, на десять…» Чиро в свои сорок пять выглядел глубоко за пятьдесят. Кто знает, почему у него был такой образ… Может, манера одеваться так старила его? Невзрачная бежевая футболка, заправленная в светлые мешковатые штаны, старомодные сандалии и какая-то странная старческая шляпка. Дедушка Джермано одевался куда более стильно и моложаво. Не говоря уже о папе, который в свои сорок два выглядел на тридцать пять. Джермано ощутил гордость за отца и украдкой восхищенно посмотрел на него. Тем временем, Чиро уже был совсем близко, и они с Невио заключили друг друга в крепкие объятия. – Как я счастлив видеть тебя, Невио! – с энтузиазмом воскликнул Чиро, не размыкая рук. Потом немного отстранился и оценивающе осмотрел друга. – Все тот же мальчишка! Ты совершенно не меняешься! – Преувеличиваешь! – рассмеялся Невио. – Гляди, вся голова седая, – сказал он, снимая бейсболку. – Полагаю, ты красишься, чтобы выглядеть взрослее, – пошутил Чиро, не сводя с друга немного завистливого взгляда. Увы, Невио не мог ему сделать ответный комплимент, а врать он не любил. Потому он обернулся и произнес гордо: – Это мой сын! – Джермано, – протянул тот руку для пожатия. – А вот ты изменился! Я-то помню тебя совсем маленьким! – горячо пожал руку Чиро молодому человеку. – А теперь ты уже настоящий мужчина! Даже борода вон какая чернющая! И чем-то напоминаешь своего отца в студенческие годы. – Ну, как-никак это все-таки мой сын, – вставил Невио. – А где твое сокровище? Только в тот момент Чиро обнаружил, что рядом никого нет. Нервно оглянувшись, он заметил вдалеке свою дочь, пристально смотрящую в их сторону. – Вон она! – с явным облегчением произнес Чиро. – Николь, иди сюда! Что ты там стоишь? – позвал он дочь. Невио и Джермано перевели на нее любопытные взгляды. Оба ожидали увидеть скромную девушку, возможно, тоже носящую что-нибудь в ретро-стиле. Ведь Чиро всегда рассказывал, что ее воспитывали в атмосфере строгости и хороших манер. Такая леди могла бы перенять стиль одежды своих родителей и стесняться незнакомых людей. Но вместо этого они увидели вполне обычную девушку, одетую по последнему писку моды: облегающая футболка с глубоким вырезом на грани приличия, короткие обтягивающие шорты, босоножки на каблуке. Длинные каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам, пружинящая женственная походка и смелый взгляд дополняли образ, делая ее куда взрослее семнадцати лет. Видимо, выглядеть старше было их семейной чертой. – Чао, – улыбнулся Невио, когда она приблизилась к ним. – Я Невио, давний друг твоего отца. – Николь, – пожала она ему руку, и на лице наконец появилось некое смущение. – Это мой сын, Джермано, – представил он сына. Девушка на несколько мгновений задержала свой взор на Джермано. Потом одарила его легкой улыбкой, а Джермано отчего-то ощутил необъяснимую неприязнь в отношении этой отнюдь нескромной красотки. Затем все четверо двинулись к выходу из здания аэропорта. Папы обменивались новостями, без умолку болтая, а молодые люди молчали. Когда они сели в машину и тронулись в путь, ситуация ничуть не изменилась. Николь бросила пару незаинтересованных взглядов на Джермано, сидящего на переднем сиденье. Взглядов, которые она бросила на Невио через зеркало заднего вида, были десятки. Она старалась поймать его взор, но ей это не удавалось. Он всегда смотрел только на дорогу, и то очень рассеянно и мимолетно, будучи поглощенным разговором с Чиро. Глава 4 Николь заняла комнату на первом этаже, ту самую, в которой провела предыдущую ночь Федерика. Втащив свои вещи, она схватила телефон и растянулась на кровати. Ее уже ждало сообщение от лучшей подруги: «И как он? Красивый?» «Да, симпатичный», – ответила Николь. Смартфон тут же зазвонил в ее руках, словно подруга только и ждала момента, когда можно будет поговорить. – Ну, рассказывай, Ники, какой он? Жгучий экспрессивный итальянец? – Нет, он вполне спокойный, – засмеялась Николь. – Темненький, загорелый, спортивный… В общем, весьма милый, – добавила она равнодушно. – Что-то я не слышу никакого энтузиазма! – удивилась подруга. – Он что, не в твоем вкусе? – Да нет, почему? – пожала Николь плечами. – Просто он не такой притягательный на фоне своего отца. – Отца?! – в ступоре переспросила подруга. – При чем тут отец? – У него такой потрясающий отец, ты не представляешь… – мечтательно сказала Николь. – Но он же старый! – еще больше недоумения послышалось в голосе подруги. – Нет, он молодой и красивый… – Но подожди, сколько ему лет? – Сорок два. Он чуть младше моего, но выглядит лет на тридцать. – Я не понимаю, ты что, решила закрутить с его отцом? – совсем растерялась подруга. А потом добавила, поскольку Николь издала какой-то нечленораздельный звук: – Но ведь он женат… – Нет, он разведен, – торжествующе улыбнулась Николь. – Ты сошла с ума, Ники! Он более чем в два раза старше тебя! – пыталась подруга вразумить ее. – О чем ты вообще думаешь?! – Не знаю, Глория, но он такой красивый… – с горящими глазами произнесла Николь. – Я только подумаю о нем, как меня дрожь охватывает… Хотела бы я иметь с ним страстную историю любви… – Не могу поверить своим ушам… Итальянский воздух плохо на тебя влияет, подружка, – скептически заметила Глория. – А он… Как он к тебе относится? – Он смотрит на меня с нежностью. У него такие глаза, я просто теряюсь в них… Пока мы ехали в машине, он бросал на меня взгляды в зеркало заднего вида, у меня душа в пятки уходила от его взглядов… Невио виртуозно переворачивал на сковороде шипящие кусочки мяса, рассказывая Чиро о своей деятельности, а Джермано расставлял на столе на веранде посуду. Чиро с интересом разглядывал коллекцию керамики, когда в гостиную вошла его дочь. Она равнодушно осмотрела комнату и воззрилась на Невио томным взглядом. Он подарил ей теплую отеческую улыбку и пригласил гостей к столу. – Tesoro , послезавтра мы едем к твоим дяде и тете, там будет еще целая толпа родственников, которых ты, наверное, совсем не помнишь, ты рада? – спросил Чиро, накладывая себе в тарелку салат. Николь скорчила презрительную гримасу и буркнула в ответ нечто невразумительное. – В таком возрасте куда интереснее сходить с Джермано на дискотеку, нежели сидеть за столом с родственниками и обсуждать политику, – рассмеялся Невио. – Вот именно! – пылко согласилась Николь. – Да что там делать на нынешних дискотеках, – неприязненно сказал Чиро. – Трястись под жалкое подобие музыки? – Почему под жалкое подобие? – спокойно возразил Джермано. – У нас на дискотеках включают самую разную музыку, а под испанские мелодии все танцуют весьма красиво и слажено. – Может, у вас тут, конечно, все по-другому, а у нас в Англии дискотеки ужасны, и Николь на них не ходит, – снисходительно посмотрел Чиро на молодого человека, а Николь возвела глаза к небу. – Tesoro, подставляй тарелку, я наложу тебе этот изумительный салат, – с улыбкой произнес Чиро. – Я не люблю шпинат, – отозвалась Николь. – Ты в гостях, Ники! Прекрати капризничать, как маленькая! – одернул ее отец. – И возьми еще вот эту pancetta . – Папа, я сама возьму все, что захочу! – раздраженно воскликнула Николь. – Давай, я положу тебе, – подцепил Чиро несколько тонко нарезанных кусочков с настойчивым намерением накормить ими дочь. – Я сказала, что не хочу! – окончательно рассердилась Николь, закрывая рукой тарелку. – Чиро, оставь девушку в покое! – дружелюбно вмешался Невио. – Она ведь не маленький ребенок, вполне может позаботиться о себе. Николь бросила на него благодарный взгляд и взяла из миски сочный румяный персик. – Спасибо за понимание, – обворожительно улыбнулась она. – Она совершенно неспособна о себе позаботиться! – недовольно проворчал Чиро, обескураженно ставя обратно тарелку с закуской. – Если не следить за ней, она будет питаться одними фруктами и шоколадками, а ей необходимо мясо! Джермано аж жевать перестал, в изумлении уставившись на Чиро. – А что, если она вегетарианка? – спросил он. – Вегетарианка?! – почти взвизгнул Чиро. – Я не допущу всех этих новомодных молодежных выкрутасов! – решительно заявил он. – Вегетарианства придерживаются люди самых разных возрастов, причем, столетиями, – спокойно возразил Джермано. – Ты тоже? – растерялся Чиро от смелости молодого человека. – Как видите, нет, – кивнул Джермано на свою тарелку, полную кусочков мяса. – Я только хотел сказать, что вегетарианство – это не веяние моды, и каждый сам выбирает, придерживаться такого питания или нет. – Неужели твой отец позволил бы тебе придерживаться его? – сердито посмотрел на него Чиро. – Не думаю. Вот и я не позволю. – Зря ты так полагаешь, Чиро, – усмехнулся Невио. – Если бы Джермано выбрал для себя этот путь, это его право. – А мой отец привык все решать за меня, – с сарказмом вставила Николь, глядя на Невио. – Что мне есть, подо что танцевать… – Николь! – гневно вскричал Чиро. – Ou, Чиро! – оборвал его Невио, видя, как у друга лицо перекосилось от злости. – Ты слишком напряжен, расслабься! И позволь твоей дочери поесть вволю персиков, они изумительные, – улыбнулся он. – Если ей это позволить, она так и будет поедать одни персики! А ты только посмотри, какая она тощая! – Вовсе она не тощая, – возразил Невио, придирчиво оглядев Николь. – Вполне стройная фигурка… Николь готова была броситься ему на шею и расцеловать. Особенно за комплимент фигурке. – Спасибо, Невио! Уговори еще моего отца отпустить меня с Джермано на дискотеку, – сказала она, многозначительно посмотрев на Невио. – Николь! – взвился отец. – Как ты смеешь обращаться к моему другу на «ты»?! Ситуация за столом накалялась, и Невио нахмурился. – Чиро, брось! Пусть называет меня, как ей нравится! – почти строго сказал он. – Если уж на то пошло, я ненавижу официальное обращение! Может, еще «синьор Ди Пинто» будет меня называть? – Она в два раза младше тебя! Она должна иметь хоть какое-то уважение! – Чиро, обращение на «вы» не является признаком истинного уважения! Она может каждый раз говорить мне даже «egregio signor », а за спиной наделять самыми унизительными словами. А мы здесь собрались дружеской компанией, почти как семья, почему бы нам не сократить дистанцию? – Таким образом, Невио, ты развращаешь молодежь! – метали молнии глаза Чиро. – Мой Джермано кажется тебе чрезмерно развращенным? – со всей серьезностью спросил Невио. Чиро нахмурил брови, растерянно хлопая глазами. Джермано как раз произвел на него очень хорошее впечатление: спокойный, воспитанный, вежливый, взрослый… Чиро только не понравилось, что молодой человек позволил себе перечить ему. Но он никак не мог сказать, что Джермано принадлежал к тем развращенным представителям молодежи, которые никого не уважают и ведут себя дерзко и вызывающе. Вопрос друга буквально загнал его в угол и требовал признать свою неправоту, а этого Чиро никогда не умел делать, потому в тот момент он был на грани того, чтобы демонстративно бросить вилку, вскочить из-за стола и покинуть этот дом. – Вы что, решили слепо встать на защиту моей дочери, с чего-то решив, что я ее притесняю, и весь месяц учить меня жизни?! – процедил он сквозь зубы. – Ты все такой же горячий парень, – расхохотался Невио, хотя внутренне он сильно напрягся, успев предположить, что сделал весьма опрометчивый шаг, пригласив друга погостить у него целый месяц. – Все-таки итальянскую кровь никакая английская сдержанность не разбавит, – дружески похлопал он друга по плечу. – Брось, Чиро. Ты приехал в отпуск, вот и расслабляйся и получай удовольствие. Лучше расскажи мне, как тебе живется в Англии с твоей вспыльчивостью и горячностью? – Отвратительно… – пробурчал Чиро. Невио прыснул со смеху. Он смеялся так заразительно, что Чиро не выдержал и тоже рассмеялся. Даже Джермано с Николь, переглянувшись, заулыбались. Невио воспользовался случаем и принялся рассказывать смешные истории из студенческой жизни, и вскоре атмосфера за столом разрядилась. Чиро тоже пустился в воспоминания, а Джермано с Николь с увлечением слушали взрослых. Николь почти не сводила мечтательных и восторженных глаз с Невио, но он смотрел на нее только, когда она вставляла какую-нибудь реплику. Он совершенно не замечал ее странных взглядов. В отличие от Джермано, который настороженно наблюдал за девушкой. Она в нем вызывала все больше неприязни, но он, разумеется, не собирался этого показывать. Когда ужин был съеден, Невио предложил поиграть в «scopa ». Николь не хотела играть в паре с отцом и даже не постеснялась предложить Джермано поменяться родителями. Но Невио тут же внес другое предложение: дети против отцов. Чиро с энтузиазмом поддержал идею, Джермано охотно согласился, и в итоге они с азартом играли в карты до самой темноты. Правда, едва они зажгли фонарь над столом, атаки комаров стали невыносимы. В тот вечер даже самое легкое дуновение не нарушало штиль, потому никакой ветер не сдувал их. В итоге, видя нетерпимость Николь к насекомым, компания вынуждена была удалиться в гостиную. Разошлись по своим комнатам ближе к полуночи, и Николь бросилась писать сообщения своей подружке: «Он сказал, что у меня отличная фигурка! А еще с удовольствием разрешил мне обращаться к нему на «ты»! Сказал, что так мы сможем стать ближе и сократить дистанцию между нами! И много раз вставал на защиту от нападок моего отца! Представляешь?!» – написала она, сопроводив сообщение множеством смайликов. «То есть он отвечает тебе взаимностью?» – последовал быстрый ответ. «Да, да, да! – торжествовала Николь. – Завтра мы идем на пляж… Думаю, когда он увидит меня в купальнике, окончательно сдастся…» Тем временем Невио вошел в свою спальню и устало растянулся на широкой кровати. Вроде вечер завершился очень тепло и позитивно, но некоторые вспышки его совсем не порадовали. А ведь эти гости будут жить тут еще целый месяц, кто знает, сколько подобных вспышек случится за такой длительный срок. Но думать о негативе совсем не хотелось. Тем более едва он прикрыл глаза, как перед сомкнутыми веками возник нежный образ Федерики. Невио приподнял голову и посмотрел на часы. Было почти двенадцать. «Наверное, она уже спит… Стоит ли беспокоить? – размышлял он. – Но если отбросить «но» и «если»…» – усмехнулся он и написал сообщение: «Только сейчас уложил гостей спать. Хочу пожелать тебе хороших снов. А еще сказать, что послезавтра собираюсь в Питильяно…» «Как здорово, Невио! Я буду рада увидеться с тобой! – пришел ответ буквально через минуту. – Сегодня я только и делала, что болтала с тетей, а завтра они повезут меня на фабрику, где работает дядя. Так что у меня никак не получается посмотреть город завтра, и у тебя есть все шансы стать моим гидом». «Мечты сбываются…» «В каком смысле?» «Я мечтал показать тебе город, но мне было неудобно просить тебя подождать и не идти на прогулку, пока я не выберусь в Питильяно» – пояснил Невио. «И это говорит человек, который выдвинул мне теорию наслаждения жизнью без «если» и «но»…» – ответила Федерика, снабдив сообщение ехидным смайликом. «Рассуждать в теории всегда проще, чем следовать ей…» Федерика послала ему смеющуюся рожицу, и Невио живо представил себе ее улыбающееся лицо. Сердце снова сжалось в грусти: как бы ему хотелось, чтобы она остановилась у них, была рядом… Он сейчас мог бы согреваться в лучах ее улыбки… «Я позвоню тебе завтра, и мы договоримся о времени» – написал он. «Буду ждать с нетерпением!» – ответила она. Глава 5 Солнце жарко припекало, раскаляя песок. Пройтись по нему босиком было практически невозможно, потому все старались подобраться поближе к воде, где набегающие волны охлаждали его. Городской пляж был усыпан отдыхающими, но в море плескалось не так уж много людей. Вода с утра кажется обжигающе ледяной жителям солнечной Италии, потому они предпочитают дождаться момента, когда море разгорячится до такой степени, что почти не будет отличаться от воздуха. Этого не дожидаются только дети, молодежь и туристы. Вот и в тот момент Джермано быстро скинул с себя майку и шорты и решительно направился к кромке прибоя, где белые соленые барашки весело игрались с рифлеными ракушками. Николь медлила. Она с прошлого лета не была на море, потому всей душой стремилась броситься в прохладные волны, но так, чтобы Невио это видел. Очень хотелось произвести на него неизгладимое впечатление, а он как назло увлеченно болтал с Чиро. – Вы так и будете стоять одетыми? – спросила она, стараясь привлечь внимание мужчин. Невио обернулся, но за солнцезащитными очками не были видны его глаза. Николь тут же принялась жеманно снимать с себя футболку. – Пока море не закипит, мы останемся на берегу, – хмыкнул Невио. – Но ты можешь последовать примеру Джермано, да поторопись, а то он уплывет, не догонишь, – широко улыбнулся он, отворачиваясь. Николь с досадой закусила губу. Быстро скинув с себя шорты, она направилась к воде, смещаясь так, чтобы оказаться прямо перед взором поглощенного разговором Невио, бросающего на море рассеянные взгляды. Николь двигалась плавно, призывно крутя обнаженными ягодицами. На ней был яркий сексуальный купальник с тонкими бретельками, максимально открытый и подчеркивающий ее аппетитные формы. Каково же было ее разочарование, когда, зайдя по щиколотку в море, она оглянулась и увидела, как Невио что-то показывает ее отцу совсем в другой стороне пляжа. Брови ее тут же недовольно сдвинулись, а к глазам даже слезы подступили. – Amore, не заплывай далеко! – прозвучало громогласное напутствие Чиро, и настроение Николь в конец испортилось. Она с головой ушла под воду и поплыла прочь от берега. – Чиро, ты слишком тревожный. Дай дочери хотя бы поплавать в свое удовольствие, – со смехом упрекнул Невио друга. – Она не так хорошо плавает! – возразил Чиро. – Я вижу, что она нормально плавает. И потом, рядом с ней Джермано. Расскажи мне лучше, что у вас там с женой, пока мы наконец одни, – обнял Невио друга за плечи, побуждая немного пройтись вдоль пляжа. – Да все как обычно, – вздохнул Чиро. – Она всем недовольна, имеет ко мне кучу претензий, мы каждый день – без преувеличения – выясняем, кто прав, кто виноват. Я устал… – Думаешь, развестись? – Нет, что ты?! – испуганно воскликнул Чиро. – Столько лет жить вместе, чтобы потом разойтись и прозябать в одиночестве? – Лучше так, чем ненавидя друг друга… – прокомментировал Невио, заходя в воду. Холодная вода тут же окутала ноги приятной покалывающей прохладой. – Ненавидеть – это ты слишком громко выразился. Речь идет только об усталости и раздражении. – Может, у нее кто-то есть? – предположил Невио. – Что?! Нет, что ты такое говоришь?! Она приличная женщина, которая не позволила бы себе такой грязи! – возмутился Чиро так громко, что рядом стоящая пожилая синьора вздрогнула и с любопытством посмотрела на него. – Не кричи, не пугай окружающих, я и так прекрасно слышу, – шепнул ему Невио. – Просто ты говоришь возмутительные вещи! – Почему возмутительные, Чиро? Иногда жизнь складывается так, что начинаешь обнаруживать ошибочность давно сделанного выбора. У меня, например, так сложилось. Я не был счастлив с моей бывшей женой, она не была счастлива со мной и встретила другого мужчину, так зачем нам мучить друг друга? – Тебе нравится жить в одиночестве? – Я не одинок. У меня чудесный сын, – ответил Невио. – Но он ведь приезжает только на лето, нет? – сдвинул брови Чиро. – Да. Но, видишь ли, если я развелся, это не значит, что женщины шарахаются от меня… – Хочешь сказать, что у тебя есть женщина? – удивился Чиро. – У меня за эти семь лет после развода было несколько историй. Правда, все они рано или поздно заканчивались… – сказал он меланхолично и стянул с себя футболку. Солнце припекало нещадно, и уже появилось страстное желание нырнуть в сине-зеленые волны. – Вот видишь. А меня не прельщают истории с женщинами легкого поведения! – Какого легкого поведения, Чиро?! – Невио аж остановился в недоумении. – Самые обычные женщины! – Если женщина в сорок лет не замужем, то она либо неудачница, либо без принципов, а такие меня не интересуют. И вообще, заводить отношения с престарелыми синьорами под пятьдесят меня не возбуждает. – Вот это у тебя понятия о жизни… – впечатленно протянул Невио. – А есть, между прочим, такие же разведенные, как я. Или те, кому слегка за тридцать, но они еще не успели выйти замуж. Знаешь, у нас в Италии поздно женятся… – Слегка за тридцать? – переспросил Чиро, тоже снимая футболку. – Подумай, какая нормальная тридцатилетняя женщина обратит внимание на старика под пятьдесят? – Рановато ты себя к старикам причислил, – рассмеялся Невио, тем не менее осознавая, что это не просто так: Чиро как раз и выглядел пятидесятилетним пенсионером, совершенно не подтянутым, с пивным брюшком и в каких-то несуразных плавках, больше напоминающих дедушкины семейные трусы. – Надо тебя срочно в долгий поход вывезти, а потом на дискотеку. – Брось, – отмахнулся Чиро, смеясь. – Я уже не в том возрасте, чтобы по дискотекам шататься. – Да ладно тебе, мы еще зададим жару молодежи! Вспомним студенчество – и как зажжем. – Эх… Тряхнуть бы стариной… – заблестели глаза Чиро. – Как думаешь, в самом деле… Но что он хотел спросить, Невио не узнал, поскольку именно в тот момент сзади на него кто-то напрыгнул, холодный и мокрый. Невио непроизвольно вскрикнул, едва не падая, но тут же прогремел гневный возглас Чиро: – Ники! Ты что творишь?! Имей хоть капельку уважения к старшим! Я совершенно не узнаю тебя! – Да ладно тебе, Чиро! – переводя дух, проговорил Невио. – Твоя дочь как раз и позволяет нам вспомнить молодость. Помнишь, как мы подхватывали девчонок и кидали их в ледяную воду? Сейчас я ей это продемонстрирую! С этим словами Невио сорвался с места и вбежал в море, а вокруг разлетались тысячи брызг, ослепительно сверкая на солнце. Наконец потеряв равновесие, он упал в воду, увлекая за собой Николь, которая вцепилась в него, как в спасательный круг, обвив вокруг его шеи руки, а вокруг бедер – ноги. У Невио из-за этого никак не получалось встать, и они продолжали барахтаться на мелководье. Он живо вспомнил подобные игры с однокурсницами. Наконец он встал на ноги, придерживая Николь, а она так и не разжала своих объятий, и Невио вдруг почувствовал себя неловко. Вопросительно посмотрев ей в глаза, он увидел в них странно-счастливое выражение и инстинктивно убрал ее руки со своих плеч. – Теперь стой и не шевелись, – попросил ее Невио, – мне надо найти свои очки, – сказал он и принялся всматриваться во взбаламученную воду. Николь не сводила с Невио глаз, без всякого стеснения любуясь им. Теперь она могла воочию убедиться, что он был в хорошей спортивной форме, и эта эстетическая красота только усиливала ее одержимую влюбленность. – Что ищешь? – вдруг раздался сбоку голос Джермано, и Николь очнулась от своих грез. – Очки, – ответил Невио. – О, я их вижу, стойте все и не двигайтесь! – приказал он. Вскоре очки были у него в руках, и Невио, придирчиво осмотрев, передал их сыну вместе с мокрой футболкой: – Отнеси, пожалуйста, на берег, а я проплыву, а то холодно. – Я с тобой! – тут же воскликнула Николь. Невио в замешательстве посмотрел на нее, потом лучезарно улыбнулся. – Хорошо, но я быстро плаваю, – сказал он и ринулся вперед. Николь бросилась за ним, но плавала она не так виртуозно, потому сразу же отстала. Джермано с мрачной подозрительностью смотрел им вслед. – Невио, подожди меня! – крикнула Николь, и ему пришлось замедлиться. Они отплыли на достаточное расстояние от берега, и Невио отчего-то почувствовал себя не в своей тарелке. Взгляд этой девушки казался ему странным и совершенно необъяснимым. – Не понимаю, почему твой отец сказал, что ты не очень хорошо плаваешь? – решил он разрядить свое внутреннее напряжение. – По-моему, Чиро тебя плохо знает. – Я ему всегда это говорю. Но он никогда меня не слушает, – с раздражением ответила Николь. Похоже, раздражение при упоминании отца являлось для нее обычной интонацией. – Поэтому я страшно завидую Джермано. – И в чем ты ему завидуешь? – Вы с ним, как друзья. – Родители и дети всегда должны оставаться друзьями, – изрек Невио. – Ошибаешься. Мы с моими родителями живем, как враги. – Преувеличиваешь? – Я живу, словно в клетке! – повысила она голос с возмущением. – Они меня контролируют, все за меня решают… Куда пойти… С кем… Что делать… Будто я двухлетний ребенок… – Они ведь любят тебя, Николь, волнуются за тебя, ты не должна на это сердиться, – примирительно сказал Невио. – А ты Джермано разве не любишь? – Что ты такое говоришь? Я его обожаю! – Вот видишь. Но ты не указываешь ему, что съесть на ужин, куда плыть, с кем идти на дискотеку… И не надо говорить, что он парень… У меня есть подруги, понимаешь? И они свободны делать, что хотят. – Послушай, Николь, может, ты просто превращаешь муху в слона? Что конкретно тебе не позволяют? – внимательно посмотрел на нее Невио, забыв о недавнем смятении. Лицо Николь было еще девчоночьим, наивным, особенно мокрое и без макияжа, в обрамлении слипшихся волос, но взгляд казался взрослым, дерзким. На миг ему показалось, что перед ним не семнадцатилетняя девушка, а вполне созревшая женщина. – Они не позволяют мне гулять с друзьями, ходить на дискотеки, отмечать дни рождения всю ночь. Чтобы куда-то пойти, я должна сказать, куда и с кем собралась, оставить адрес и всегда держать телефон в руке, готовая отвечать на их звонки каждые пять минут. И если они посчитают мероприятие или друзей неподходящими, то запрещают мне идти, понимаешь? И в любом случае к девяти вечера я должна вернуться домой. Тебе это кажется нормальным? – пылко посмотрела Николь на него. Невио не знал, что ответить. Он с таким никогда не сталкивался и не считал нормальным, но слова Николь – это только одна сторона медали, причем, под названием «юношеский максимализм», несмотря на все взрослые взгляды. – А пару недель назад я обнаружила, что они контролируют мою электронную почту и телефон! – все больше распалялась Николь. – Мне пришлось сменить адрес почты, потому что, как оказалось, они настроили пересылку моих писем на свой ящик, и, как я понимаю, получали уведомления о смене паролей! Я сменила также пароль на телефоне! Знаешь, какой скандал был? Они сразу обвинили меня, даже не разбираясь, в том, что я делаю нечто запретное, потому что если бы это было не так, я бы не стала закрывать от них аккаунты! А я не делаю ничего плохо, не хуже, чем все мои друзья. Я просто не хочу, чтобы каждый мой шаг контролировали, я уже взрослая, понимаешь? И это их вина, что я все скрываю от них, потому что они во всем видят только негатив! – Успокойся, Николь, ты слишком разнервничалась. Вы с твоим отцом заводитесь с полуоборота, как вы вообще живете под одной крышей? – Отвратительно живем! – пробурчала Николь. – Плывем обратно, – сказал Невио, разворачиваясь. – Видишь, я тоже указываю тебе, что делать, – засмеялся он. – Все взрослые такие. – Нет, ты не такой, – упрямо мотнула головой Николь. – И возвращаться мне туда совсем не хочется. Я с удовольствием отправилась бы куда-нибудь с тобой вдвоем, – выпалила она, потом, испугавшись того, как резко он вскинул на нее глаза, добавила поспешно: – Чтобы только не видеть моего отца! – Прекрати, Николь, – с явным облегчением выдохнул Невио. – Ты тоже весьма негативно все воспринимаешь. Легко обвинять людей, а вот понять сложно, – заметил он, хотя, если все так, как она рассказывала, он прекрасно понимал ее возмущение. Тем более кое-что он уже и сам увидел и склонялся к мысли, что в словах Николь доля правды была значительной. Но как сказать ей это? Он ведь не мог плохо отзываться о ее родителях. – В чем же моя вина? И что я должна, по-твоему, делать? Он резкими движениями греб вперед, задумчиво глядя на берег. Там вдали вырисовывалась фигура Чиро, который приложил руку к глазам, загораживаясь от солнца, и пристально следил за ними. Невио почувствовал себя, словно мальчишка под надзором строгого родителя. – Ты должна постараться понять их, – тихо проговорил он. – Они не хотят причинить тебе вред. И, прежде всего, они тебя любят. – Эта любовь меня душит, – со злостью изрекла она, мрачно посмотрев в сторону берега. – Я хочу быть свободной, развлекаться, как все мои друзья, понимаешь?! – Хорошо, я постараюсь тебе помочь. Попрошу Джермано взять тебя в ближайшие дни на дискотеку. Думаю, с моим сыном Чиро отпустит тебя без проблем. А сам постараюсь поговорить с твоим отцом. – Вот почему я и говорю, что завидую Джермано, – наконец улыбнулась Николь. – Спроси у Джермано, он тебе расскажет, что мы немало спорим, и между нами нередко возникают разногласия. – Не верю! – скептически воскликнула Николь. – Ты идеальный отец. – Спасибо, – хмыкнул Невио, расслабляясь. «Вот почему она смотрела на меня с таким странным обожанием… Она просто хотела бы иметь отца с подобным подходом…» – проплыло в его голове. – Однако ты ошибаешься, – добавил он и почувствовал, как ноги коснулись песчаного дна. – Долго не засиживайся в воде, а то замерзнешь, – лукаво посмотрел Невио на Николь, изображая из себя отца, разговаривающего с маленькой девочкой. Николь скривила гримасу, беззастенчиво разглядывая Невио. Она сделала плавное движение под водой, будто намеревалась схватить его за руку, но Невио, поддавшись необъяснимому порыву, буквально отпрянул и, развернувшись, торопливо направился к берегу, оставляя ее позади. Николь обескураженно закусила губу, но окликнуть его не хватило смелости. Она завороженно смотрела, как его стройная и крепкая фигура постепенно появляется из пенных волн по мере того, как он выходит из воды. «Как же он красив… В постели он наверное божественен… Как я хочу познать его…» – подумала она. От этой мысли ее пронзила непроизвольная дрожь, а сердце взволнованно забилось. Глава 6 – Я пойду в бар, холодного хочется, – сообщил Джермано растянувшемуся на покрывале отцу. Невио внимательно взглянул на сына. Какие-то странные нотки прозвучали в голосе Джермано, каких он, возможно, никогда не слышал. – Я с тобой, – сказал Невио, поднимаясь. Чиро плескался в море, а Николь отправилась к снующим по пляжу африканцам, продающим всякие безделушки. Пройдя шумную семью, Невио спросил: – Что-то не так, Джермано? – Да нет, все нормально, – пробурчал тот. – А по голосу не скажешь… – Я надеюсь, эта Николь не нравится тебе? – непримиримо посмотрел Джермано на отца. Невио опешил и даже шаг замедлил. – Вполне нравится, – ответил он искренне. – Симпатичная девчонка. Вспыльчивая, конечно. Но я на фоне Чиро к этому привык. – А как женщина она тебе нравится? – пытливо посмотрел на него Джермано. – Как женщина?! – раскрыл в изумлении рот Невио. Потом поднял солнцезащитные очки, будто они мешали ему видеть, и воззрился на сына. – Ты в своем уме? – Меня бесят ее заигрывания с тобой! – выпалил Джермано. – Уфффф… – с явным облегчением вздохнул Невио. – Джермано, ты все неправильно понял. Ты видел ее отношения с отцом? А у нас тобой другие, и она этому завидует. Вот и все. – Не знаю… – скептически покачал Джермано головой, глядя на свои ноги, увязающие в горячем песке. – Cazzarola ! – выругался Невио. – Жжется! Пробежимся до бара? Джермано молча припустился бегом, и Невио бросился за ним. Песок нещадно обжигал голые ступни. К счастью, оба пребывали в отличной физической форме и были способны пробежать немалое расстояние по вязкому песку. Оказавшись на деревянной дорожке, они перевели дух и спокойно направились к входу в бар. – Не знаю, папа, она так странно смотрит на тебя… – вернулся Джермано к волнующей его теме. – Ты знаешь, что я не против, если у тебя появится хорошая женщина… Но эта… Которая даже младше меня! – Джермано, ты увлекся. Не знал, что у тебя такая бурная фантазия, – ухмыльнулся Невио. – Но раз тебя это напрягает, я объясню кое-что. Я уже давно вышел из того возраста, когда в женщинах меня привлекали только красивая задница и высокая грудь. Видишь ли, душевный разговор под звездами за бокалом вина меня нынче возбуждает куда сильнее, – подмигнул он сыну. – Два «CocktailallaFrutta», – обратился он к бармену. – Ты же сказал, что ничего не случилось той ночью, – проговорил Джермано, и губы его расплылись почти в счастливой улыбке. – И продолжаю так говорить. Я, кстати, перерос еще и тот возраст, когда оказываешься в постели с женщиной в день знакомства. Знаешь, мне теперь хочется чего-то большего… Больше для души, чем для тела… – мечтательно проговорил Невио. – Ты ей хотя бы звонил? – полюбопытствовал Джермано. – Нет, мы вчера переписывались с ней в полночь… – ответил Невио и взял бокал с ледяным фруктовым коктейлем, который поставил перед ним бармен. – Я хотел бы попросить тебя об одном одолжении, можно? – Конечно, папа, что за вопрос? – Завтра можешь отвезти Чиро и Николь к их родственникам? – Без проблем. А ты куда? – осведомился Джермано. – Я… в Питильяно, у меня там дела, – хмыкнул Невио. – Ах… – приподнял Джермано бровку. – Ради Питильяно я брошу все, – лучезарно улыбнулся он и сделал глоток через соломинку. – Нет, Джермано, подожди, эта реакция… – Да ладно, папа, ты ведь едешь к синьоре Канти, зачем отрицать? – прервал его Джермано дружелюбно. – И это тоже, хотя у меня там есть и реальное дело: мне надо отвезти в магазин готовые изделия… И потом, – добавил он, – понимаешь, Федерика сейчас немного печальна, мне хочется подбодрить ее, утешить… – Понимаю, – кивнул Джермано. – Как друг, однако, – уточнил Невио, подняв вверх указательный палец. – Папа, ты слишком заморачиваешься! Я был бы счастлив, если бы ты утешил ее другим способом, – засмеялся Джермано. – Какой пылкий, – покачал Невио головой. – Но сейчас о других отношениях не может быть и речи. – Почему? – нахмурился Джермано. – Потому что сейчас Федерика переживает одну неудавшуюся истории любви. Не думаю, что она готова тут же с головой окунуться в новые отношения. А вот в дружеской поддержке она нуждается. Я не хочу торопить события. – Папа, я верю в твою чуткость и не собираюсь давать советы. К тому же ты куда лучше разбираешься в людях и ситуациях. Я просто хотел донести до тебя ту мысль, что я был бы рад, если бы она осталась у нас надолго… – Это здорово, спасибо, – сжал Невио плечо сына. – Кстати, Джермано, я не хотел бы, чтобы вся эта история, начиная со встречи на трассе, стала известна всему твоему университету. – О чем ты, папа?! – возмутился Джермано, едва не подавившись. – Я даже не уверен, что у меня остались курсы у нее. И потом, синьора Канти мне нравится, она замечательный человек, и у меня нет никакого желания ставить ее в затруднительное положение. Так что… Только если ты женишься на ней, я расскажу, что она стала моей мамой, – озорно улыбнулся он. – Хм… – хмыкнул Невио, ощутив в груди странное волнение. – Боюсь, ты быстрее университет закончишь и сделаешь меня дедушкой, чем я в принципе женюсь. **** Вернувшись с пляжа под вечер, Невио закрылся в своей комнате, чтобы без свидетелей созвониться с Федерикой, прежде чем отправиться в ресторан ужинать. – Чао, Федерика, – сказал он, услышав впервые ее голос по телефону. Тут же внутри задрожали какие-то чувствительные струны, наигрывая приятную волнующую мелодию. – Как прошла поездка на фабрику? – Чао, Невио! – с нескрываемой радостью почти пропела Федерика в трубку. – Поездка прошла интересно, только было страшно жарко. А вот потом стало тяжело. Стараниями моей тети, я переела за обедом… – Понимаю! – расхохотался Невио. – Старшее поколение в этом плане очень коварное. – Я даже представить себе не могла, что настолько, – засмеялась в ответ Федерика. – Я, видимо, вернусь в университет, и меня студенты не признают. – Если ты не будешь сопротивляться, то наверняка так и произойдет: к ним вернется professoressa, куда менее стройная. – Да. Я должна проявить стойкость, – неуверенно проговорила Федерика, очевидно, сомневаясь в возможности реализовать подобное намерение. – А как твой день прошел? – Судя по всему, куда лучше твоего. Во-первых, я не переедал, а, напротив, голоден, как волк. Во-вторых, я был у моря, потому никакой духоты, только приятный морской бриз и холодное море. – Холодное? – засмеялась Федерика. – Вот, что значит «южные жители»… – с долей скептицизма проговорила она. – То есть тебя холодным морем не испугаешь? – Что для тебя «холодное море», то для меня, наверное, кипящая вода, – предположила Федерика. – Не верю и требую доказательств, – бросил вызов Невио. – С удовольствием докажу! – приняла она вызов. – Отлично, ловлю на слове. Но завтра я собираюсь помочь тебе сохранить фигуру. – О, интересно! Каким образом? – осведомилась Федерика. – Экскурсия по Питильяно, помнишь? – улыбнулся он. – Конечно! Я с нетерпением жду завтрашнего дня! Только боялась, что ты не сможешь… – Когда очень хочется, сложно не смочь… – философски заметил Невио, и Федерика почувствовала, как душа радостно затрепетала. – Но… как ты бросишь своих гостей? Или ты приедешь с ними? – осторожно спросила она. – Нет-нет, – поспешно заверил Невио. Этого только не хватало! Он мечтал побыть с ней наедине, а не распыляться на друзей. – К тому же они завтра к своим родственникам уедут на весь день. – Тогда я согласна! – Отлично! Значит, как только я подъеду к вашему дому, позвоню. Полагаю, часам к 9 утра. – Хорошо! Я буду на низком старте, – счастливо засмеялась Федерика. – Мне нравится твой энтузиазм в отношении сохранения фигуры, – пошутил Невио. – Хм… – загадочно хмыкнула она, но больше ничего не добавила. А Невио так и представлял ее улыбающееся лицо и нежный свет в глазах. И от одного воспоминания ее образа ощутил щемящий трепет в груди. Тем временем Николь, прежде чем принять душ и переодеться, набрала номер своей подруги. – Наконец-то! – воскликнула та. – Ну, рассказывай, как прошло первое купание? – Ох, Глория, он такой красивый… У него такое тело, меня прямо в дрожь бросает! А еще, представь, мы с ним, обнявшись, нырнули под воду! – эмоционально рассказывала Николь, стараясь говорить шепотом, чтобы кто-нибудь случайно не услышал снаружи ее слова. – Обнявшись?! – пораженно переспросила подруга. – Да, обнявшись! – триумфаторским тоном заявила Николь. – Я напрыгнула на него сзади, а он засмеялся, на руках внес меня в море, обнял крепко-крепко и нырнул вместе со мной под воду! Это было так здорово! И он пытался удержать меня под водой как можно дольше, пока воздуха хватало! – Я не понимаю… Он что, отвечает тебе взаимностью? – Да, кажется, да! Потом мы поплыли с ним вдвоем подальше от берега, думаю, он хотел побыть со мной наедине… И кто знает, чтобы он сделал там, вдали от пляжа, если бы не мой отец, который глаз с нас не сводил, – со злостью сказала Николь. – Потому Невио пришлось держать себя в руках и даже не трогать меня, – хихикнула она. – Хотя он всегда плавал рядом и старался прикоснуться ко мне под водой. – Ох, подружка… – вздохнула Глория. – Так отец твой пока ничего не подозревает? – Кажется, нет. – А сын Невио? – Его сын как-то странно на меня смотрит. Мне кажется, с некоторой ревностью. Может, он хотел бы со мной закрутить, но заметил нашу взаимную симпатию с его отцом… – задумчиво проговорила Николь. – Ревность плохое чувство, Ники. Смотри, как бы это не привело к проблемам. – Не будет никаких проблем. Невио умеет разговаривать с сыном. Я очень завидую в этом плане Джермано, потому что они с отцом, словно друзья… – Ну… – протянула Глория. – Я со своими родителями тоже дружу… – Я и тебе всегда завидую, потому что я своих не перевариваю. Кстати, Невио очень чутко уловил, как мне невыносимо живется с моими. Он расспрашивал меня о жизни, внимательно выслушал и пообещал спасти меня от отца! – То есть как спасти? – опешила Глория. – Кто знает, кто знает… – хитро произнесла Николь. – Как предложит выйти замуж, так я и останусь навсегда в Италии, – засмеялась она. – Замуж?! – Почему нет, если между нами с первого взгляда любовь? – Не хочу тебя разочаровывать, но насколько я знаю, итальянцы не особо легко принимают решение жениться. – Ну, это молодые, а он взрослый, чего ему бояться? Он уверен в себе и в своих решениях. – При чем тут это? – не поняла Глория. – При том, что он не из тех, кто колеблется и сомневается. Если любит, значит, надо жениться, чтобы любимая никуда не улетела. Ладно, Глория, мне надо бежать, мы сейчас идем в ресторан ужинать. – Вдвоем? – К сожалению, нет… Ох, а завтра отец тащит меня к каким-то своим престарелым родственникам, – с неприязнью добавила Николь. – Но посмотрим… Невио едет с нами, может, я уговорю его оставить отца там, а самим сбежать куда-нибудь вдвоем… – заговорщически прошептала она. – Чао, подружка! Созвонимся позже! **** – Во сколько выезжаем завтра? – спросил Чиро, когда наигравшись в карты, решили расходиться спать. – Думаю, вы можете выспаться, позавтракать, а потом ехать, – ответил Невио, убирая карты в коробку и поднимаясь. – Вы? – переспросил Чиро удивленно. – Да, Джермано вас отвезет, ты против? – Нет, конечно… – пожал плечами Чиро. – Но почему не ты? – не скрывая разочарования, спросила Николь. – Разве ты не поедешь с нами? – Нет, tesoro, мне завтра рано утро нужно съездить кое-куда по работе, я не знаю, когда закончу и вернусь, – улыбнулся Невио, а Джермано опустил голову, стараясь скрыть довольную и в то же время торжествующую улыбку. Наблюдая весь вечер за Николь, он все же сомневался, что отец правильно расценил ее взгляды и заигрывания, потому был счастлив, что тот уедет в Питильяно. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ketti-spini/kogda-u-amura-sbilsya-pricel/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.