Полевое руководство для научных журналистов

Полевое руководство для научных журналистов Коллектив авторов «Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней – этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами – открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы. Для неспециалистов заявления ученых могут звучать так же туманно, как магические заклинания волшебников. Французы говорят, что закон напоминает машину, которая, сдвинувшись с места, обязательно кого-нибудь задавит – то же самое можно сказать и о внутренних механизмах науки. Технофобы предостерегают: науку надо остановить, пока дело не зашло «слишком далеко». Религиозные фундаменталисты предписывают праведникам изучать только одну (священную) книгу и обращаться к тому, что Галилей называл книгой природы, только если это служит подтверждением их веры. Модные профессоры учат, что наука – всего лишь совокупность принятых обществом мнений, которые меняются так же часто, как высокая мода. Поп-культура настолько подозрительно относится к науке, что, согласно одному исследованию, в американском кино ученых убивают чаще, чем представителей любой другой профессии, включая стрелков из вестернов и мафиозных киллеров. Лекарство от страха перед наукой и ненависти к ней – не пропаганда или убеждение, но знание, которое передается в сюжетах, захватывающих внимание публики и вознаграждающих его. Научных журналистов и писателей, которые создают такие истории, немного, они не пользуются широкой известностью, и их часто недооценивают: как и спортивных и бизнес-журналистов, их слишком часто считают всего лишь переводчиками, а не «настоящими» писателями, как будто точный и образный абзац про биохимию или квантовую физику – меньшее достижение, чем такой же абзац, посвященный цветению лотоса или любовной интриге. Но у нас, тех, кто пишет о науке, есть и некоторые преимущества. Как покажут примеры, собранные в этой книге, нам принадлежат во многих смыслах лучшие сюжеты – имеющие важнейшее, эпохальное значение и при этом поразительно оригинальные. Кроме того, научные авторы обычно щедры духом. Подтекст этой насыщенной и приятной для чтения книги таков: «Тебе интересна научная журналистика? Приходи к нам и попробуй!» Последуйте совету, примите это приглашение, сделайте все, что от вас зависит, – и, готов поспорить, вы не сможете оторваться от нее…» Коллектив авторов Полевое руководство для научных журналистов Издание подготовлено проектом АО «РВК» «Коммуникационная лаборатория» и партнером проекта Университетом ИТМО. Миссия проекта – развитие системы внешних коммуникаций российских научных и образовательных центров. Переводчик Ольга Добровидова Редактор Мария Ремизова Руководитель проекта Д. Петушкова Корректоры М. Савина, М. Миловидова Компьютерная верстка Е. Кукалева Дизайнер обложки Ю. Буга © 2006 by National Association of Science Writers © Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2018 Все права защищены. Произведение предназначено исключительно для частного использования. Никакая часть электронного экземпляра данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для публичного или коллективного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. За нарушение авторских прав законодательством предусмотрена выплата компенсации правообладателя в размере до 5 млн. рублей (ст. 49 ЗОАП), а также уголовная ответственность в виде лишения свободы на срок до 6 лет (ст. 146 УК РФ). * * * Предисловие Тимоти Феррис Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней – этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами – открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы. Для неспециалистов заявления ученых могут звучать так же туманно, как магические заклинания волшебников. Французы говорят, что закон напоминает машину, которая, сдвинувшись с места, обязательно кого-нибудь задавит – то же самое можно сказать и о внутренних механизмах науки. Технофобы предостерегают: науку надо остановить, пока дело не зашло «слишком далеко». Религиозные фундаменталисты предписывают праведникам изучать только одну (священную) книгу и обращаться к тому, что Галилей называл книгой природы, только если это служит подтверждением их веры. Модные профессоры учат, что наука – всего лишь совокупность принятых обществом мнений, которые меняются так же часто, как высокая мода. Поп-культура настолько подозрительно относится к науке, что, согласно одному исследованию, в американском кино ученых убивают чаще, чем представителей любой другой профессии, включая стрелков из вестернов и мафиозных киллеров. Лекарство от страха перед наукой и ненависти к ней – не пропаганда или убеждение, но знание, которое передается в сюжетах, захватывающих внимание публики и вознаграждающих его. Научных журналистов и писателей, которые создают такие истории, немного, они не пользуются широкой известностью, и их часто недооценивают: как и спортивных и бизнес-журналистов, их слишком часто считают всего лишь переводчиками, а не «настоящими» писателями, как будто точный и образный абзац про биохимию или квантовую физику – меньшее достижение, чем такой же абзац, посвященный цветению лотоса или любовной интриге. Но у нас, тех, кто пишет о науке, есть и некоторые преимущества. Как покажут примеры, собранные в этой книге, нам принадлежат во многих смыслах лучшие сюжеты – имеющие важнейшее, эпохальное значение и при этом поразительно оригинальные. Кроме того, научные авторы обычно щедры духом. Подтекст этой насыщенной и приятной для чтения книги таков: «Тебе интересна научная журналистика? Приходи к нам и попробуй!» Последуйте совету, примите это приглашение, сделайте все, что от вас зависит, – и, готов поспорить, вы не сможете оторваться от нее. От редакторов За восемь лет с момента публикации первого издания «Полевого руководства для научных журналистов» мир во многом изменился – как изменилась и научная журналистика. Былой заповедник умников и умников, о которых пишут эти умники, эволюционировал, став одновременно и более сложной областью, как и сама наука, и более обыденной. Важнейшие вопросы сегодняшней политики – исследования на эмбриональных стволовых клетках, глобальное потепление, реформа здравоохранения, изучение космоса, генетика и право на частную жизнь, биологическое оружие – накрепко связаны с научными идеями. Научная осведомленность еще никогда не была так важна для обычной публики. Здесь как раз и нужны научные журналисты, и поэтому пришло время обновить «Полевое руководство», уже ставшее незаменимой частью магистерских программ по научной журналистике по всей стране. Когда мы впервые взялись за этот проект в середине 1990-х гг., для Национальной ассоциации научных журналистов (NASW) это было в новинку. Созданная в 1934 г. как закрытый клуб для десятка журналистов, сейчас ассоциация – профессиональное объединение с почти 2500 членов. Вместе с организацией росла и профессия, и сейчас как никогда важно четко понимать, в чем суть этой профессии. Чтобы хорошо писать о науке, нужно прежде всего преодолеть языковую пропасть, работая переводчиком с научного жаргона исследователей на язык публики с зачастую рассеянным вниманием. Но хорошая научная журналистика на этом не заканчивается. Можно нарисовать фантастическую картину освоения космоса со всеми его блестящими игрушками, но вы обязаны исследовать и его провалы. Можно описать пользу от генетически модифицированных культур или выгоды от расшифровки человеческого генома, но следует изучать и их возможные риски. Недостаточно сконцентрироваться на одной только науке: лучшая научная журналистика рассматривает и защиту общества от рисков нового знания, а также говорит о цене «большой науки» и о том, кто эту цену платит. Академическое сообщество недавно признало, как важно научным журналистам быть более подкованными, осведомленными и критически мыслящими в том, о чем они пишут. Сейчас программы подготовки по научной журналистике предлагают более 50 организаций. Кроме того, развиваются и стипендиальные программы для профессиональных журналистов, которые дают им возможность на время вернуться в ведущие университеты и получить специализированную подготовку. Мы приветствуем эти начинания и надеемся, что новое издание «Полевого руководства» станет их частью. На этих страницах мы собрали статьи опытных научных журналистов не менее «звездного» состава, чем в первом издании. Когда мы как редакторский коллектив думали, кого лучше привлечь для той или иной главы о конкретных медиа (газетах, журналах, отраслевых публикациях, книгах, телевидении и радио, сети) или конкретных стилях (объяснительном, расследовательском, повествовательном, эссеистическом или стиле, который один из авторов назвал «вот-это-да-журналистика»), мы начали с того, что обратились к ведущим специалистам в этих медиа или стилях. И, представьте, они согласились нам помочь! Так что перед вами эссе, написанные лучшими представителями нашей профессии. Так что в каждой главе голоса разные, но этого мы и хотели – чтобы книга получилась «разговорной» и мудрой, будто ты присел рядом с доброй тетушкой или дядюшкой и они рассказывают, как что делается. Эти прекрасные авторы написали не только о стиле, но и о содержании. «Переваривать» приходится столько информации – по некоторым оценкам, каждый год в США публикуется больше научных статей, чем за все время от изобретения печатного станка Гутенбергом до Второй мировой войны, – что разобраться в этом болоте новичку может быть особенно трудно. Так что мы попросили лидеров в нашей профессии рассказать, как они пробираются через информационный поток к жемчужинам, о которых стоит писать. Как видно из содержания книги, мы попросили их написать, как они освещают самые разные темы – от астрономии до зоологии, от мельчайшего микроба до самой Вселенной. Кроме того, у нас есть главы об инструментах, необходимых любому хорошему научному журналисту: как пользоваться статистикой, как соотносить противоречащие друг другу исследования, как писать о риске. Да и, если уж на то пошло, как писать в принципе. Уже собрав весь материал для книги, мы увидели две повторяющиеся темы. Обе, похоже, характеризуют научную журналистику в начале XXI в. Первая – это повествование. Раз за разом наши авторы советуют искать сюжет, историю, которая заставит читателей задержаться и разобраться в научном материале. Это всегда было хорошим приемом – вспомните один из самых ранних научно-популярных бестселлеров, «Охотников за микробами» Поля де Крюи, которые регулярно переиздают с 1926 г. И сейчас все больше и больше авторов оценивают то, что сделал де Крюи, представив науку как одно большое сказочное приключение, как гениальный ход. Второй то и дело повторяющийся совет касается баланса. Традиционная журналистика стремится к объективности, давая слово обеим сторонам в любом споре. Но часто бывает, что в ожесточенных научных спорах поиск «другой стороны» – медвежья услуга читателю. Не следует цитировать маргинальные точки зрения – тех, кто считает, что ВИЧ не вызывает СПИД, не верит в эволюцию или считает Землю плоской – только потому, что они существуют. В научной журналистике больше, чем где бы то ни было, баланс точек зрения требует не просто предоставить одинаковое количество строчек каждой стороне. Он требует авторского мнения, контекста и понимания, когда некоторые точки зрения нужно просто игнорировать. Предисловие и эпилог «Полевого руководства» написали люди из числа самых талантливых представителей нашего ремесла. Каждый из них великодушно отложил в сторону свои дела, чтобы потратить время на размышления о сильных сторонах и вызовах нашей профессии, надеясь таким образом «подсветить» потайные уголки научной журналистики в помощь будущим поколениям. Мы бы хотели поблагодарить Тима Ферриса и Джима Гляйка, которые всю свою жизнь развивали научную журналистику собственным прекрасным примером. Тим – автор таких великолепных книг, как «Совершеннолетие на Млечном Пути» (Coming of Age in the Milky Way, 1988) и «Всё и вся: отчет о состоянии Вселенной» (The Whole Shabang, 1997), и однажды его назвали человеком, который пишет «так, словно его коснулась звездная пыль». Джим, которого один критик назвал «непревзойденным мастером», пишет не менее гениальные книги, среди них бестселлеры «Хаос» (Chaos, 1987) и «Гений» (Genius, 1992), а также «Исаак Ньютон» (Isaac Newton, 2003), вышедший в финал Пулитцеровской премии. Раз уж мы выражаем благодарности, хотелось бы поблагодарить и всех остальных авторов, гонорары которых были настолько невелики, что они фактически работали для нас бесплатно. Они вели себя как настоящие профессионалы на всех стадиях процесса, быстро и тактично реагируя на, возможно, неудобные редакторские пожелания, исходившие не только от друзей и коллег, но и от нас троих. Спасибо, благодаря вам все было легко и просто. Спасибо Джоан Боссерт, нашему редактору в издательстве Oxford University Press, за то, что она увидела необходимость обновить «Полевое руководство» и с энтузиазмом взялась за этот проект, а также ее ассистенту Джессике Сонненшайн. Спасибо Мэри Макарушка, чьи великолепные организаторские навыки помогли нам в срок собрать эту книгу, и Дайан Макгерган из NASW, которая всегда помогала, когда это было нужно. И спасибо организациям, которые предоставили столь важную финансовую поддержку реализации этого проекта: фонду Альфреда Слоана, Совету по развитию научной журналистики (CASW) и Национальной ассоциации научных журналистов. Нам выпала честь подготовить эту книгу и довести ее до конца – задача, которую облегчила теплая дружеская атмосфера. Надеемся, что «Полевое руководство» поможет новому поколению научных журналистов войти в профессию с энтузиазмом, упорством и подготовкой. И надеемся, что вы будете получать от этой профессии удовольствие всю оставшуюся жизнь.     Дебора Блюм     Мэри Кнудсон     Робин Маранц Хениг Часть первая Учимся мастерству Дорогие студенты, будущие и начинающие научные и медицинские журналисты, добро пожаловать на курс молодого бойца по научной журналистике. Ох, как бы мне хотелось, чтобы у меня самой был в свое время такой курс! Моя жизнь изменилась в тот день, когда мой редактор неожиданно заявил, что я теперь новый медицинский журналист газеты Baltimore Sun. Человек, долгое время проработавший на этой позиции, совершенно неожиданно ушел, и мной «прикрыли брешь» в теме, которую надо было освещать. За одну ночь из журналиста общего профиля я превратилась в узкого специалиста – и это в городе всемирно известного Университета и госпиталя Джонса Хопкинса, а также большого и развивающегося госпиталя и медицинского факультета Университета штата Мэриленд, который к тому же находится совсем недалеко от Национальных институтов здоровья (NIH). Я до этого не писала о медицине или науке и помню, как лихорадочно пыталась выучить какие-то научные термины по пути на свою первую встречу научных журналистов, организованную Американским онкологическим обществом. Там меня основательно напугала глубина знаний других журналистов, осыпавших вопросами ученых, которые выступали с докладами. Казалось, лучшие из них, судя по тому, как они высказывались, знали о теме не меньше, чем сами ученые. Я же на их фоне чувствовала себя не готовой даже просто быть на конференции о раке, не говоря уже о том, чтобы задавать вопросы и пытаться решить, каким будет мой материал. Так что я на собственной шкуре испытала, как невообразимо сложно «броситься» в тему и начинать работу медицинского или научного журналиста с нуля. Вы, возможно, прямо сейчас готовитесь сделать такой прыжок. Вперед – я обещаю, постепенно вы обретете понимание, что такое новость, накопите знания и хорошие источники – и станет значительно проще. Вы узнаете «местность». Благодаря интенсивному чтению, подготовке текстов и общению с умными и заслуживающими внимания источниками вы научитесь понимать, что станет большой новостью и за чем стоит следить. Не успеете оглянуться, и вы сам один из этих журналистов, задающих острые, проницательные вопросы. Будет очень интересно! Так что первая часть «Полевого руководства» – специально для вас. Авторы, опытные авторы, научат вас основам работы научного журналиста – от поиска идей и источников до точности и хорошего стиля. Затем в конце этой части два ярких автора помогут вам перейти на следующий уровень, поделившись своими знаниями, как найти тему и написать великолепный материал, отличающийся глубиной, стилем и авторским голосом. Как можно больше читайте, советует в первой главе Фил Ям. Читайте материалы о науке в СМИ и научные статьи, которые пишут ученые в научных журналах. Если вы студент, через университет у вас должен быть доступ к PubMed, LexisNexis и другим базам данных. Узнайте у библиотекаря, как подключить домашний компьютер к университетским ресурсам. Доступ к PubMed и многим другим базам можно получить напрямую через сеть, но с помощью университета, подписанного на научные журналы, с большей вероятностью можно получить полные тексты статей. Очень важно развивать свою базу источников, и Фил объясняет, как это делать. Две самые сложные и обязательные вещи для вас как научного журналиста – читать научные статьи и по-настоящему разбираться в статистике. Следует знать, как прочитать научную статью в журнале, и понять, стоит ли о ней писать. Чтобы принять такое решение, нужно понимать статистику и знать, какие вопросы задавать ученым о том, как проводилось исследование и что означают результаты. Во второй главе Том Сигфрид объясняет значение рецензируемых журналов и рассказывает о самых читаемых из них. Он подробно показывает, как критически прочитать научную статью и оценить ее, а также комментирует систему эмбарго, о которой должны знать все научные журналисты. Вас пугает статистика, вызывая ощущение собственной глупости, стыда и растерянности? Вы обратились по адресу. В третьей главе Лью Коуп объясняет, какие вопросы надо задавать, «чтобы отделить вероятную правду от вероятного мусора». Он также рассказывает о пяти принципах научного анализа и дает определения таким распространенным терминам, как «статистическая вероятность» и «статистическая значимость». Вооружившись информацией из этой главы, вы сможете не просто попросить ученого по-человечески объяснить, что он выяснил, но и задать глубокие вопросы, которые дают возможность проверить, поддерживает ли «скелет» научного исследования его выводы. В четвертой главе те из нас, кто преподает научную журналистику в университетах, делятся техниками создания хорошего текста о науке. Это своего рода сборная солянка советов, которые вы сразу можете использовать на практике. «Используйте переходы – история должна "течь". Если ваш текст будет перескакивать с места на место, точно водомерка на пруду, следить за ним будет сложно», – советует Дебора Блюм, используя при этом симпатичное сравнение (тоже совет). Когда мы уже освоили базовые принципы, в пятой главе Нэнси Шут рассказывает, как «перевести свою историю на следующий уровень». Это требует значительных умственных усилий, и, после того как у вас появилась идея для большой истории, начинать надо с основательной репортерской работы. Нэнси пишет: «Я предпочитаю считать журналистику чем-то вроде укладки кирпичей – благородным ремеслом, но все же ремеслом». Она приводит четыре признака превосходной истории: «хорошая задумка, тщательное расследование, отличные герои и правильная перспектива». Когда все это сходится, пишет Шут, «результаты могут быть впечатляющими». В качестве примера такого впечатляющего результата Нэнси приводит текст Атула Гаванде. Гаванде, практикующий хирург и одновременно один из нас, журналист, писатель и эссеист, с тем же успехом мог бы стать и примером для темы, которой заканчивается первая часть книги: голос и стиль в тексте. Все его тексты отличает одно общее качество – честность. Стиль и авторский голос – качества, которые трудно определить и которым трудно научить, на мой взгляд – делают текст профессиональным и пригодным к публикации. Дэвид Эверетт называет их «вашей личностью на странице». В шестой главе он дает такой рецепт: «Стиль и голос возникают из простых элементов вроде ритма, пунктуации, глагольных времен, выбора слов, построения предложений, прилагательных и причастий» – список продолжается и включает в себя «другие художественные секреты». Звучит сложно, но волноваться не стоит. Когда вы дойдете в журналистике до оттачивания своей «личности на странице», вы уже будете владеть всеми этими инструментами. И искать свой стиль и голос будет интереснее всего.     Мэри Кнудсон 1. Поиск идей и источников Филип Ям Филип Ям делал первые шаги в журналистике в Cornell Daily Sun, независимой утренней газете города Итака в штате Нью-Йорк, пока изучал физику в Корнеллском университете. Через несколько лет после выпуска в 1986 г. он пришел работать выпускающим редактором в Scientific American. Через год стал пишущим редактором: он писал статьи и биографические справки и редактировал материалы, написанные учеными, а также был редактором колонки «Ученый-любитель». В сентябре 1996 г. Ям стал редактором отдела новостей журнала. Фил был стипендиатом программы по научной журналистике в Морской биологической лаборатории в Вудс-Хол, Массачусетс, и участником краткого курса Фонда Найтов в MIT. Тема прионов настолько его захватила, что он написал о них научно-популярную книгу «Патологический белок: коровье бешенство, хроническая изнуряющая болезнь и другие смертельные прионные инфекции» (The Pathological Protein: Mad Cow, Chronic Wasting, and Other Deadly Prion Diseases, 2003). Работаете вы как фрилансер или в штате – рано или поздно вас начнет беспокоить тревожная мысль, а хороши ли задумки для текстов, которые вы собрались предложить своему редактору. Это случается с любым из нас. Единой формулы, как найти тот самый новый ракурс или свежую тему, нет, но кое-какие навыки и стратегии могут помочь развить нюх на научные новости и находить интересные сюжеты, которые понравятся редакторам. Прежде всего изучите СМИ – как печатные, так и онлайн. Если вы думаете о карьере научного журналиста, вы, скорее всего, читали научно-технологические рубрики ведущих газет и просматривали научно-популярные журналы на прилавках. Ознакомьтесь с еженедельными изданиями вроде New Scientist и Science News, а также с новостным разделом Science. Ищите более глубокие материалы: например, в обзорах Scientific American, разделах News and Views в журнале Nature и News & Commentary журнала Science. Изучите сервисы рассылки и агрегаторы пресс-релизов, например Newswise, Eurekalert! и PR Newswire. Они регулярно рассылают уведомления по электронной почте и поддерживают сайты с возможностью поиска по материалам. Некоторые из этих сервисов потребуют от вас наличия опубликованных материалов для доступа к закрытой информации (например, к контактам ученых), другие – письма от редактора. Вы можете также подписаться на рассылки пресс-служб университетов, медицинских центров и других научных организаций и на различные отраслевые рассылки. В поисках научной информации в интернете не забывайте про крупные правительственные сайты вроде сайтов НАСА, Национальных институтов здоровья, Национального института стандартов и технологий (NIST), а также Министерства энергетики, которое управляет национальными лабораториями. Помимо военных разработок эти лаборатории – в том числе Лос-Аламос, Брукхейвен, Оук-Ридж и Ливерморская лаборатория им. Лоуренса – занимаются исследованиями в области физических и биологических наук. Другие полезные ресурсы в сети – информационные рассылки и блоги, но имейте в виду, что информация там не проверяется так, как в журналах. Кроме того, понадобится терпение, чтобы прорваться через гневные тирады и болтовню, которые могут скрывать за собой хорошие заметки. Начинающему научному журналисту, наверное, полезнее всего читать блоги заслуженных ученых. Можно искать сюжеты и напрямую в журналах. Однако имейте в виду, что для того, чтобы просматривать массу статей с непонятными заголовками, которые выходят каждый месяц, нужен опытный глаз. Сумели бы вы понять, что под заголовком «Лизосомотропные агенты и ингибиторы цистеиновых протеаз препятствуют аккумуляции прионных белков, ассоциированных с почесухой овец» прячется описание лекарств, которыми можно лечить коровье бешенство? Не волнуйтесь, никто не понял – пока год спустя, в 2001 г., похожий результат не получил другой коллектив ученых, которым повезло с пресс-релизом университета. Несмотря на возможные трудности, просмотр журналов – это способ найти тему, которую не найдет больше никто. Для физических наук популярное место для таких поисков – онлайн-библиотека препринтов статей arXiv.org. Для биологических наук аналога пока нет, но мне кажется полезной PubMed – база опубликованных статей, которую ведет Национальная медицинская библиотека. PubMed – важный ресурс для поиска аннотаций и полных текстов статей из медицинских журналов, и мне как-то спокойнее, когда некая идея породила качественные статьи в ведущих журналах, написанные известными авторами. Если вы студент университета, вы можете получить доступ к PubMed, LexisNexis и другим базам данных со своего домашнего компьютера, подключившись к ресурсам университетской библиотеки. Договоритесь о встрече с библиотекарем, который расскажет вам, как бесплатно подсоединиться к этим ресурсам через RAUL (Remote Access to University Libraries) или другую систему. Преимущество такого доступа в том, что библиотека подписана на большинство журналов, которые могут вас заинтересовать: с ее помощью вы сможете получать полные тексты статей, для которых иначе была бы доступна только аннотация. LexisNexis – это возможность быстро выяснить, есть ли в журналах, газетах или информационных рассылках что-то по теме, которая вас заинтересовала, или получить дополнительную информацию на эту тему. Можно «следовать за деньгами» – это тоже себя оправдывает, утверждает Кристин Соарес, редактор Scientific American и бывший автор и редактор The Scientist. По ее словам, «если грантовое агентство вроде Национального научного фонда создает новую программу или государственная лаборатория объявляет, что только что утроила финансирование какого-то конкретного направления исследований, это может быть знаком, что научная область достигла некоторой критической массы, и к ней стоит присмотреться. Для этого, возможно, придется кропотливо просматривать Federal Register, официальный журнал правительства США, и/или подписаться на разнообразные рассылки (например, у Американского микробиологического общества и Американского института биологических наук есть рассылки о финансировании), но время от времени так можно очень рано "поймать" тему, в которой будут новости». Прекрасным источником тем могут быть награды. Нобелевские премии, которые объявляют в начале октября, часто выводят на первый план фундаментальные исследования, хотя иногда это как бы «капсулы времени» открытий прошлых эпох. Более современные исследования поощряет Фонд Макартуров, который выбирает молодых ученых, работающих в «горячей» области науки с темами, гранты на которые получить сложнее, чем на более простые. Так, в 2004 г. я попросил редактора Маргерит Холлоуэй написать о двух исследовательницах: Бонни Басслер, биологе из Принстона, которая изучает «чувство кворума» у бактерий (какие действия они предпринимают в зависимости от их количества), и Деборе Джин, физике, которая создала фермионный конденсат, новое состояние вещества с ультрахолодными атомами. Медицинская Ласкеровская премия часто «предсказывает» будущих лауреатов Нобелевской. Среди других менее известных ежегодных наград есть, например, премия Киото и премия Лемельсона. Отслеживая, что происходит в мире, и отмечая, какие темы с наибольшей вероятностью попадут в печать, сеть или эфир, вы сможете выработать нюх на новости. Такой бэкграунд помогает найти новый ракурс и дать более глубокий анализ, которого обычно нет в оперативных новостях (как редактор новостей я стремлюсь, чтобы мои авторы анализировали материал как можно глубже). Чем больше вы знаете о том, что происходит, тем лучше будете узнавать хорошие сюжеты, когда они будут появляться на горизонте. Именно благодаря этому я в свое время первым написал для Scientific American об открытии конденсата Бозе – Эйнштейна. Конденсат Бозе – Эйнштейна (КБЭ) возникает, когда плотный газ охлаждают до температуры в несколько миллиардных долей градуса выше абсолютного нуля. В соответствии с принципом неопределенности Гейзенберга – по мере того как скорости атомов газа уменьшаются, их позиции становятся более неопределенными и должны перекрываться – атомы конденсируются в один гигантский объект. Ученые задавались вопросом, может ли образоваться такой квантовый кубик льда, с 1925 г., когда его предсказали Альберт Эйнштейн и индийский физик Шатьендранат Бозе. Создание КБЭ было давней целью ученых, вокруг этой темы возникла гонка нескольких групп. В 1994 г. исследователям удалось усовершенствовать технологию улавливания и охлаждения атомов до температур, при которых должен образовываться конденсат Бозе – Эйнштейна. Физики стали достигать все более низких температур – от тысячных до миллионных и миллиардных долей градуса выше абсолютного нуля. Собирая сообщения о новых низкотемпературных рекордах, я решил, что скоро кому-то удастся создать КБЭ. В мае 1995 г. я получил добро от редактора на материал об этой гонке, и в конце мая начал звонить физикам из Массачусетского технологического института, Национального института стандартов и технологии и Университета штата Колорадо в Боулдере. Мой второй телефонный разговор с Эриком Корнеллом из NIST состоялся 5 июня – именно в тот день, когда команде Корнелла впервые удалось получить КБЭ из атомов рубидия. Я помню, как подумал, что я, наверно, единственный в мире журналист, знающий об этом открытии, и могу первым написать об этом в ежемесячном журнале. Моя радость вскоре сменилась разочарованием, потому что Корнелл и еще один его коллега Карл Вайман решили, что хотят опубликовать статью в Science. Политика эмбарго на распространение информации этого журнала напугала ученых, и они перестали со мной разговаривать. Но у меня было достаточно информации, чтобы написать материал, больше всего меня беспокоило, что они могут отозвать свое открытие, пока наш августовский номер еще не был отпечатан. К счастью, все, кроме одной небольшой детали, в которой я ошибся – количестве пойманных атомов, – прошло хорошо: наши подписчики узнали о КБЭ в начале июля, за несколько дней до того, как открытие попало на обложку журнала Science и первую страницу New York Times. Как и в любом другом виде журналистики, лучший источник – это люди. Если вы занимались наукой в университете, можно обратиться к профессорам, ассистентам преподавателей и даже однокурсникам, которые ушли в науку. Просто спросите у них о самом интересном из того, что сейчас происходит в их области. Самый эффективный способ познакомиться с большим количеством источников – мероприятия. Самое крупное – во всяком случае, с точки зрения разнообразия тем – это ежегодная конференция Американской ассоциации содействия развитию науки (AAAS), которая проходит в феврале. Однако, как правило, выступающие на этой конференции не рассказывают о новых исследованиях, хотя на сессиях можно получить важную общую информацию. Обычно полезнее бывают более мелкие события: почти в каждой дисциплине от антропологии до зоологии есть свои ассоциации или общества, которые проводят конференции, открытые для журналистов. Американское физическое общество (www.aps.org) проводит свою крупнейшую конференцию в марте, специалисты по физике конденсированного состояния собираются там, чтобы обсудить поведение твердых тел и жидкостей. Примерно через месяц проходит конференция общества, посвященная большинству других областей физики, в особенности астрофизике и физике элементарных частиц. Другие тематические встречи – в частности, по акустике, ядерной физике и оптике – проходят в течение года в разных городах страны. Американское химическое общество (www.chemistry.org) проводит две национальные конференции в год и несколько региональных мероприятий. Национальные конференции обществ – это все равно крупные события: ноябрьская конференция Общества по нейронаукам (apu.sfn.org) собирает около 25 000 ученых. Такие мероприятия легко могут перегрузить ваш мозг. На ежегодной конференции Американской ассоциации сердца (scientificsessions.americanheart.org), которая тоже проходит в ноябре, обычно появляются самые крупные новости в кардиологии. Чтобы управлять своим рабочим процессом, составьте план до того, как прибудете на большую конференцию, желательно даже до того, как сядете в самолет. Просмотрите программу и аннотации докладов. Затем составьте план выступлений, которые намерены посетить. В гостевых выступлениях разобраться обычно проще: большинство докладов на конференции готовят студенты магистратуры и аспирантуры, которые выступают перед своими непосредственными коллегами, и чтобы оценить такие доклады, нужно достаточно хорошо владеть темой. Правда, даже гостевые доклады могут быть сложными. Освещая мартовскую конференцию Американского физического общества, я обычно звонил выступающим за пару недель и пытался организовать встречу за чашкой кофе до или после их докладов. Таким образом я мог одновременно получить их безраздельное внимание и ответы на все свои вопросы и удовлетворить свою зависимость от кофеина. В стороне от микрофона и трибуны большинство экспертов более раскованны и гибки. Не обходите вниманием и организаторов групповых дискуссий: они могут дать вам нейтральный контекст. Вместо того чтобы знакомиться с источниками на официальных встречах, можно попросить личной аудиенции. Исполнительный редактор Scientific American Мариэтт ДиКристина советует пользоваться своим местоположением – особенно если вы находитесь там, где нет других редакторов и авторов. ДиКристина отмечает: «Отличный способ найти новости – провести день в местной научной организации. Для начала можно связаться с пиарщиком и в идеале организовать себе целый день интервью. Пресс-секретарь может порекомендовать вам ученых, чьи работы могут быть вам интересны, или же вы сами выберете тех, кого хотели бы увидеть. Не скрывайте своих намерений: вы журналист и ищете сюжеты для статей, которые рассчитываете продать в издания». Вы не можете ничего обещать, но дайте понять, что рассчитываете опубликовать статью. Мариэтт не рекомендует планировать больше одного интервью в час и советует «поддерживать связь с людьми, с которыми вы познакомились, чтобы развивать отношения и следить за продолжающимися исследованиями». Как и при любом хорошем интервью, обращайте внимание на детали, которые иногда могут привести вас к лучшей истории. Так ведущий автор Scientific American Уэйт Гиббс смог в 1998 г. первым написать о росте новых нейронов у взрослых людей. Уэйт писал об исследованиях Элизабет Гулд, биолога из Принстона, которая в марте 1998 г. заявила, что у взрослых обезьян могут появляться новые нейроны, и это попало в новости. Он связался с несколькими учеными, многие из них из-за проблем с протоколом экспериментов относились к их результатам скептически. Одним из этих ученых был Фред Гейдж из Института Солка, он рассказал Уэйту о своих сомнениях, но добавил, что Гулд не обязательно не права – утверждение, от которого у внимательного журналиста уши встают торчком. Вот как рассказывает об этом Уэйт: «Я почувствовал, что он чего-то недоговаривает, и стал расспрашивать дальше. Он сказал, что у него есть предварительные и очень интригующие результаты, но он пока не готов о них говорить, и предложил перезвонить через несколько недель». Тут появился соблазн отказаться от истории про работу Гулд – тогда он был уже новостным редактором журнала, – и выяснить, на что намекает Гейдж. «Я не отставал от Гейджа, и наконец в июле он разрешил мне приехать в свою лабораторию в Институте Солка. Мы договорились, что он расскажет о своем исследовании, но я не буду ничего публиковать, пока он не отправит статью в журнал и она не пройдет рецензирование». Уэйт провел с Гейджем несколько часов, обсуждая убедительные данные по теме куда интереснее мозга обезьян: что вопреки догмам из учебника новые нейроны могут расти в мозге взрослого человека. Чтобы соблюсти нашу договоренность с Гейджем, мы отложили материал до следующего выпуска, а затем еще до следующего. К сентябрю 1998 г., когда я подбирал тексты для новостей в ноябрьском выпуске, Уэйт узнал, что статья наконец оказалась на рецензировании в журнале Nature Medicine и процедура проходит в ускоренном режиме. Поэтому я решил поставить наш материал главным в ноябрьский номер, который выходил в начале октября. Из вежливости Уэйт связался с журналом, чтобы сообщить редактору, что у нас выходит такая новость. В итоге нам за это незаслуженно досталось – в ScienceWriters, рассылке NASW, нас пристыдили в материале о неконтролируемых нарушениях запрета на распространение информации. Но Nature Medicine установил свое эмбарго уже после того, как мы сообщили им о наших планах и сдали номер в печать, так что мы не нарушали правил самого журнала. Кроме того, было бы нечестно дать кропотливой работе Уэйта, его упорству и вниманию к деталям пропасть втуне лишь ради того, чтобы соблюсти ожидаемый запрет. И последний совет: найдите кого-то, с кем сможете просто болтать – профессора, ученого, эксперта, коллегу, друга или наставника. Обмен идеями – отличный способ оставаться бодрым и находить новые точки зрения и подходы к теме. В конце концов, хорошая научная журналистика – это не столько про научное образование, сколько про любопытный и цепкий ум. 2. Новости из научных журналов Том Сигфрид Том Сигфрид родился в Огайо и переехал в Техас, закончив Техасский христианский университет в 1974 г. с дипломом по журналистике, химии и истории. В 1981 г. он закончил магистратуру Техасского университета. С 1985-го по 2004-й работал редактором по науке в газете Dallas Morning News. Ему принадлежат две научно-популярные книги: «Бит и маятник» (The Bit and the Pendulum, 2000) и «Странные штуки» (Strange Matters, 2002). За свою работу Том получил награды Американского химического общества, Американской психиатрической ассоциации, Американской ассоциации содействия развитию науки и Национальной ассоциации научных журналистов. У криминальных журналистов есть преступления, у политических – выборы, у спортивных – игры, а у научных – научные журналы. На самом деле за год научных статей выходит больше, чем происходит игр, выборов и убийств во всех городах США вместе взятых. Так что научным журналистам приходится быть избирательными. Чтобы выбирать грамотно, надо прежде всего знать главные «новостные» научные журналы и то, какие исследования они публикуют. Нужно различать виды журналов и виды статей в них. И наконец, нужно понимать, как работать со сложной системой цензуры, которую накладывают на журналистов большинство журналов – вредное «удобство», которое носит название системы эмбарго на распространение информации. Зная все это, вы можете сосредоточиться на репортерской работе и подготовке текста. Меню журналов Научных журналистов интересуют только рецензируемые научные журналы, т. е. те, где эксперты в тех или иных научных областях прочитали статьи и, возможно, предложили свои исправления и уточнения перед тем, как журнал их опубликовал. Многие научные журналисты традиционно выбирают материалы из «Большой четверки» рецензируемых журналов: Science, Nature, New England Journal of Medicine и Journal of the American Medical Association (JAMA). Science и Nature – главные источники научных новостей, и это обоснованно. Это главные междисциплинарные журналы англоговорящего мира, и в них, соответственно, публикуются самые важные исследования, представляющие наибольший интерес для научного сообщества. Естественно, такие исследования, скорее всего, заинтересуют и широкую публику. В последние годы к «Большой четверке» в качестве постоянных источников новостей добавилось еще несколько изданий – прежде всего Proceedings of the National Academy of Sciences, биологический журнал Cell и журнал по нейронаукам Neuron. Издательство Nature Publishing Group наводнило рынок «медийных» журналов целым рядом специализированных изданий, посвященных таким областям, как нейронауки, биотехнологии, генетика и наука о материалах. Среди других значимых медицинских журналов, например, Annals of Internal Medicine и несколько изданий Американской ассоциации сердца, в частности Circulation и Stroke. В 2003 г. интригующим новичком на рынке стал PLoS Biology от Public Library of Science – журнал открытого доступа, свободно публикуемый в сети. Однако научные журналы, к которым чаще всего обращаются журналисты, не единственный источник сведений о значимых научных исследованиях, а для некоторых областей науки даже и не лучший. В зависимости от того, на какие темы вы пишете, вы будете узнавать новости из самых разных журналов, обслуживающих более узкие сегменты научного мира. Если взять, к примеру, физические науки, вам нужно ознакомиться с журналами Американского физического общества, в том числе Physical Review Letters (publish.aps.org). Целый ряд журналов издает и Американское химическое общество (pubs.acs.org). По астрономии и астрофизике читать нужно Astrophysical Journal, а по геологии и науках о Земле можно начать с Geology и Geophysical Review Letters. Многие из этих журналов доступны через онлайн-сервис Eurekalert! (www.eurekalert.org), где для зарегистрированных журналистов публикуются сводки лучших, по мнению самих журналов, статей в предстоящем выпуске. Обычно доступны и полные оглавления каждого номера и полные тексты статей. У Nature собственный портал для журналистов, а у Американского физического общества есть открытая страница для анонсов будущих статей (focus.aps.org) и сайт только для зарегистрированных журналистов, где можно получить полные тексты работ. Пока все понятно. Но имейте в виду, что новости прячутся и в журналах, которые себя не рекламируют. Когда вы пишете о конкретной дисциплине, спросите у экспертов в этой области, какие журналы они считают авторитетными. Определив сто?ящие журналы в какой-то области, вы обычно можете подписаться на рассылку их оглавлений. Еще стоит иметь в виду, что не все журналы существуют только для того, чтобы публиковать оригинальные исследования. Многие предназначены для обзорных статей, которые помогают ученым оставаться в курсе событий и трендов в их области. Обычно в таких статьях нет новостей, но в них можно найти важный контекст для них. Эмбарго на распространение информации Общая черта многих крупных журналов – требование соблюдать систему запретов на публикацию новостей. Новые статьи или верстка обычно доступны примерно за неделю до публикации в расчете на то, что журналисты, которые получают такой материал под запретом, соглашаются дождаться публикации и только после этого выпускать собственный материал. По идее, такая система дает журналистам время поработать над текстом, не опасаясь, что кто-то другой их обгонит. Если бы этим политика эмбарго и ограничивалась, все было бы не так плохо. Но такие журналы обычно налагают еще и запреты для авторов статей, принятых к публикации. Иногда ученые должны подписать обязательство не рассказывать журналистам о своей работе (кроме случаев, когда сам журналист тоже взял на себя обязательство не нарушать запрета). Некоторые журналы разрешают ученым выступать с докладами на конференциях, но запрещают отвечать на вопросы журналистов. Бывали случаи, когда журналы запрещали авторам статей даже рассказывать о своих результатах коллегам на конференциях. Но вы, конечно, можете беспрепятственно писать о том, что ученый докладывает на конференции, которую вы посетили, нравится это журналу или нет. Знайте, как работает система запретов, и имейте в виду, что кто-то может нарушить запрет. Для объемных статей полезно подготовить материал заблаговременно до окончания запрета, чтобы он был сразу готов к публикации, если кто-то все же нарушит запрет на распространение информации. После того как кто-то нарушил запрет, все остальные СМИ уже не будут его придерживаться. Подготовка Поскольку статьи доступны журналистам до публикации, у них обычно достаточно времени для подготовки к тому, чтобы сесть за работу. Пользуйтесь этим: не ждите до последнего, скачайте статью как можно скорее и соберите всю дополнительную информацию, скажем пресс-релизы или комментарии, сопровождающие статью. Обычно требуется дополнительная информация из разных источников. Поищите авторов статьи в Google, чтобы понять, какими исследованиями они занимаются. Просмотрите архив собственного издания, чтобы узнать, о каких аспектах исследования там уже писали. Поищите в LexisNexis, что об этом писали другие. Поищите в PubMed или иных базах данных более ранние статьи тех же авторов или работы других ученых по смежной тематике. Если область, которой посвящена статья, вам незнакома, общая обзорная статья или статья в энциклопедии помогут освоиться с необходимой терминологией. А затем – и это ключевой шаг в этом процессе – прочитайте статью. Не все научные журналисты так делают. Кто-то читает пресс-релиз, мельком просматривает статью, а затем звонит ученым, чтобы задать пару вопросов. Если ваша цель – посредственный материал, можете действовать именно так. Но если хотите быть хорошим журналистом, нужно научиться читать научную статью критически. Читая статью, я сначала обычно просматриваю аннотацию и читаю вводные параграфы, чтобы понять контекст исследования. Затем открываю раздел с конечными выводами, чтобы узнать, что авторы говорят о том, какие последствия будет иметь их работа и на что нужно обратить внимание, читая остальной текст. Затем я читаю статью, обращая внимание на моменты, которые могут вызвать вопросы (откуда взяты данные, насколько статистически значимы результаты, любые особенности методологии, наличие или отсутствие контрольных групп и т. д.). Затем смотрю таблицы с данными и графики, пытаясь понять, могу ли я разобраться, как эти данные иллюстрируют выводы авторов. В течение всего процесса полезно записывать вопросы, которые у вас возникают. Следующий шаг – решить, кому из ученых их стоит задать. Очевидно, нужно будет поговорить с кем-то из авторов статьи. Обычно первый автор в списке – это тот, кто сделал большую часть работы (часто аспирант или постдок), последний – более старший ученый или начальник лаборатории (который порой ничего не делал). Однако ведущие авторы, как правило, хорошо понимают суть исследования и лучше всех могут ответить на вопросы и дать для него контекст (а иногда они еще и действительно работали над ним). Часто имеет смысл поговорить с несколькими авторами: не исключено, что они работали над разными аспектами исследования и у них могут быть разные мнения о значимости его результатов. Для большинства статей на основе публикаций в научных журналах вам потребуется комментарий эксперта, не связанного с исследованием. Но некоторые журналисты, особенно те, кто не специализируется на науке, неправильно понимают это требование. Ваша задача – не найти того, кто не согласен с результатами, чтобы вы могли сказать, что ваш материал «сбалансированный». Это идиотская практика, которую нередко навязывают далекие от науки редакторы с устаревшими представлениями о том, что необходимо «дать слово обеим сторонам». (Такой подход, пожалуй, уместен при освещении политики или при обвинениях в нарушении закона, но совершенно не имеет смысла применительно к науке. Иначе каждый текст о космосе, где упоминаются спутники, был бы снабжен комментарием Общества плоской Земли.) На самом деле сторонний комментарий нужен для того, чтобы представить читателям взвешенную оценку исследования разбирающегося в теме специалиста, который может понять и оценить его значение. Разумеется, следует иметь в виду, что не все компетентные ученые одинаково оценят конкретную статью. К примеру, надо знать, не разделились ли ученые в конкретной области на лагеря с противоположными взглядами. В этом случае совершенно нормально просить комментарий у представителей каждого лагеря. С другой стороны, безответственно подавать точку зрения одинокого «диссидента» как равноправную установленному научному консенсусу. Найти экспертов можно в разделе благодарностей и списке литературы в конце статьи. Можно попросить автора самому предложить коллег, знакомых с исследованием, на самом деле можно даже попросить указать тех, кто, скорее всего, имеет иную и даже противоположную точку зрения. Хорошие ученые подскажут вам их имена. Еще один неплохой ход, особенно если вы спешите, – найти университет или другую научную организацию с сильными позициями в этой области. Тамошний пресс-секретарь обычно может быстро связать вас с нужным экспертом. Скажем, для статьи о субатомных частицах можно позвонить в Fermilab, а для материала о нанотехнологиях – в Калифорнийский технологический институт. А можно обратиться к пресс-секретарю соответствующего научного общества: например, в Американское астрономическое общество для статьи по астрономии или Американский геофизический союз для новостей в науках о Земле. Проверяем факты Не верьте тому, что написано в журнальном анонсе Анонсы бывают полезны, но в них встречаются ошибки. (Стоило мне закончить это предложение, как я получил исправление в анонсе от Nature. Оказывается, эксперименты на кошачьих усах, о которых говорилось в анонсе, на самом деле проводились на усах крыс.). Не верьте тому, что написано в пресс-релизе Пресс-релизы тоже полезны, но и там попадаются ошибки. Проверяйте информацию из пресс-релиза по самой статье или у ее авторов (и ни в коем случае не берите цитаты прямо из пресс-релиза). Перепроверяйте общие сведения и контекст по другим надежным источникам. Знайте о слабостях системы рецензирования У некоторых журналов рецензирование строже некуда, но даже лучшие из них время от времени оступаются. Однажды в Physical Review Letters была опубликована статья, представляющая свидетельства того, что во Вселенной якобы есть определенное «направление» пространства. Любой человек хотя бы с элементарным пониманием устройства Вселенной знает, что пространство одинаково во всех направлениях. Но в статье говорилось, что поляризованные радиоволны чаще закручивались в одном направлении, а не в другом. Когда статья с таким мощным заявлением публикуется в таком престижном журнале, на это заявление стоит обратить внимание и, возможно, даже написать об этом. Но меня статья не впечатлила. В исследовании заново анализировались старые данные наблюдений, не предназначенных для проверки предположений о направлении пространства. Результаты ученых были у порога статистической значимости. А некоторые данные, не поддерживавшие выводы статьи, из исследования просто выкинули. Я решил ничего об этом не писать. Но некоторые газеты опубликовали статьи об этом. А где-то через неделю в сети стали появляться статьи других физиков, опровергающие выводы статьи в Physical Review Letters. О работе тихо забыли. Это была пустышка, одна из множества статей, не имеющих значения, даже временного, хотя по всем признакам она выглядела как настоящий сюжет из тех, о которых и должны писать научные журналисты. Мораль проста: даже если статья опубликована в рецензируемом журнале, это не означает, что она заслуживает того, чтобы о ней написать. Спрашивайте авторов исследования, упоминались ли до этого их работы в СМИ Следует убедиться, что то, что кажется вам новостью, это и правда новость и не было широко освещено год назад после презентации на конференции. Спрашивайте о возможных конфликтах интересов Скажем, нет ли у кого-то из исследователей доли в компании, которая может получить прибыль благодаря результатам работы? (Однако будьте осторожны, упоминая о таком конфликте, – финансовый интерес не отменяет результаты грамотно проведенного исследования автоматически. Нужно понять, может ли упоминание о конфликте интересов быть неверно истолковано как претензия к исследованию.) Проверяйте банальные факты Например, проверьте должность и место работы ученого. Иногда на первой странице журнальной статьи встречаются и такие ошибки. Пишем текст Как только вы решили, что эта научная статья заслуживает того, чтобы написать об этом новость, уже пора думать о первой фразе или абзаце – о том самом лиде. В чем суть новости? Что самое важное и самое интересное в этом исследовании? Как передать все это емко, понятно и увлекательно? А уж дальше следуйте обычным курсом. Подкрепите лид фактами, добавьте цитату, которая ярко показывает значение работы. Приведите контекст – как общую информацию, так и предыдущие результаты. Добавьте детали, которые дают ответы на все возможные вопросы читателя. Напишите, какие последствия это будет (или не будет) иметь. Иногда стоит сказать, чего результаты работы не означают, как, к примеру, в случае новостей из мира медицины, где многообещающий результат не равен немедленному излечению от болезни. Но всегда помните: порой лучшее решение – не писать ничего. Ежедневные новости из научных журналов – важный раздел научной журналистики, но она отнюдь не должна состоять только из них. Часто куда разумнее подождать, пока ученые опубликуют дополнительные исследования или пока вы лучше разберетесь в теме. В конце концов, интересам читателей вы служите лучше всего, когда пишете о науке объективно и с необходимым контекстом. 3. Понимание и использование статистики Льюис Коуп Льюис Коуп 29 лет проработал научным журналистом в газете Minneapolis – St. Paul Star Tribune. Он член правления Совета по развитию научной журналистики и экс-президент Национальной ассоциации научных журналистов. Коуп стал соавтором Виктора Кона из Washington Post, скончавшегося в 2000 г., во втором издании книги «Новости и цифры: Как писать о статистике и спорных вопросах в медицине и других областях» (News & Numbers: A Guide to Reporting Statistical Claims and Controversies in Health and Other Fields, 1989, 2001). Врач заявляет о «многообещающем» новом лекарстве. Можно ли верить его заявлению или же оно основано на искаженной или ненадежной информации? Экоактивист утверждает, что свалка вызывает рак, а промышленник гневно это отрицает. Кто прав? В это время эксперты то и дело меняют свои мнения, что нужно есть, чтобы оставаться здоровым. Другие эксперты никак не придут к согласию, что погубило динозавров. Каким научным исследованиям верить? В этой главе мы поговорим о правильном (а иногда и неправильном) использовании статистики. Но не пугайтесь этого слова на букву «с»: хорошему научному журналисту не требуется заумная математика. А понадобится доля здорового скептицизма и умение задать хорошие вопросы о вещах, которые могли повлиять на качество научных исследований и другие заявления. Чтобы отделить вероятную правду от вероятного мусора, нужно получить ответы на следующие вопросы: 1. Проводилось ли научное исследование или же заявление сделано только на основе ограниченного количества наблюдений? Если исследование было, как оно было спланировано и проведено? 2. Что насчет цифр? Было ли исследование достаточно масштабным (включало ли достаточно много пациентов, экспериментов и т. д.), чтобы сделать убедительные выводы? Являются ли статистически значимыми его результаты? Эта фраза означает всего-навсего, что, согласно научным стандартам, маловероятно, что такие статистические результаты получились просто случайно. 3. Есть ли другие возможные объяснения выводов исследования? 4. Могли ли повлиять на выводы исследования какие-либо искажения, преднамеренные или нет? 5. Проверялись ли результаты другими экспертами? И как они соотносятся с другой научной информацией и представлениями? Принципы проверки исследований Чтобы получить ответы на эти вопросы, следует знать пять принципов научного анализа. 1. Определенность некоторой неопределенности Эксперты постоянно меняют взгляды не только на то, что нужно есть, чтобы оставаться здоровым, но и на то, что нужно делать, если человек заболел. Все больше лекарственных препаратов и методов лечения оказываются дискредитированными после того, как новые исследования поднимают вопросы об их эффективности или безопасности. Даже форма Вселенной (точнее, форма Вселенной, по мнению ученых) меняется от статьи к статье. Некоторые считают, что такие резкие перемены позорят науку. Но это просто часть нормального научного процесса, идущего как и положено. Наука изучает статистическую вероятность истины. Выводы делаются на основе убедительных свидетельств, никто не дожидается недостижимых неопровержимых доказательств. Сложности окружающего мира и научного процесса только усиливают неопределенность. Однако наука может двигаться вперед именно потому, что это всегда развивающаяся история, продолжающийся путь, в котором возможны корректировки. Везде – от медицины до астрономии, от геологии до психологии – прежние выводы постоянно перепроверяются и, если нужно, уточняются (а иногда и отбрасываются в сторону). Необходимо объяснить это редакторам и начальству, а также читателям и зрителям. Некоторая неопределенность не должна мешать важным действиям, если общество понимает, почему в лучшем случае ученый может сказать так: «Вот убедительные свидетельства в пользу того, что это, скорее всего, правда. Пожалуйста, оставайтесь с нами, пока мы пытаемся узнать больше». Теперь, когда мы переходим к деталям, помните, что не все исследования равнозначны. 2. Вероятность, мощность и большие числа Вы слышали о новом лекарстве, прошедшем испытание на мышах? 33 % удалось вылечить, 33 % умерло, а третья мышь убежала. Эта старая шутка показывает, насколько важны численные показатели в оценке качества исследования. Чем больше пациентов участвовало в исследовании, тем лучше. Чем значительнее доля успешного результата в испытаниях лекарства, тем лучше. Чем больше наблюдений за погодой сделают метеорологи, тем лучше они смогут предсказать, пойдет ли на следующей неделе дождь. Вот как числа влияют на статистическую вероятность того, что что-то является истиной. Общепринятое численное выражение этого – значение P, которое определяется формулой, учитывающей количество анализируемых пациентов или событий. Значение P, равное или меньшее 0,05, обычно считается показателем статистически значимого результата. Это означает, что результаты могут быть простой случайностью в пяти или менее случаях из 100. Чем меньше значение P, тем ниже вероятность, что все это дело случая. Другими словами, чем больше пациентов (или чего-то другого), тем надежнее показатель P. Есть два связанных с этим понятия. Первое носит название мощность. Это вероятность обнаружить что-то, если оно на самом деле существует: например, рост числа заболеваний раком у людей, работающих с подозрительным химикатом. Чем больше число наблюдений или охваченных людей, тем выше мощность. Риск редкого, но опасного побочного эффекта у нового лекарства может не проявиться, пока оно не попало на рынок и им не воспользовались десятки тысяч или даже миллионы человек. Второе – статистическая значимость. Если кажется, что загрязнитель вызывает прирост числа случаев заболевания по сравнению с фоновым уровнем на 10 %, это может действительно означать взаимосвязь, а может, и нет. Если показатель увеличивается в десять раз (как, например, риск рака легких у курильщиков по сравнению с теми, кто не курит), шанс, что такая взаимосвязь на самом деле существует, очень велик. Научным журналистам нет нужды ничего считать самостоятельно – они должны просто сказать ученым: покажите свои цифры. Ключевые вопросы, которые нужно задать: все ли ваши выводы основываются на статистически значимых результатах? (Насторожитесь, если не все, и предупредите своих читателей или зрителей.) Каково значение P – вероятности того, что ключевые результаты случайны? Было ли исследование достаточно обширным, чтобы обнаружить эффект, если он действительно существует? Есть ли другие статистические причины сомневаться в ваших выводах? Планируются ли более масштабные исследования? Но то, что результаты статистически значимы, имеют достаточную мощность и т. д., еще не означает, что они верны или значимы. Так что наш список продолжается. 3. Существует ли другое объяснение? То, что явления как-то связаны, еще не означает, что одно является причиной другого. Не крик петуха заставляет солнце вставать по утрам, а вирус в организме пациента может быть невинным прохожим, а не причиной болезни. Химическое вещество в городском водопроводе может не оказаться причиной болезней в этом городе. Чтобы выявить причинно-следственную связь, нужно проводить детальные исследования в лабораториях. Вот пример: несколько ученых (и гораздо больше журналистов) полагают, что детская вакцинация могла послужить триггером для многих случаев аутизма. Но большинство экспертов считают, что это совпадение, а не причинно-следственная связь. «Связь» здесь только в том, что аутизм обычно проявляется в том же возрасте, когда детям делают многие прививки, утверждают эти эксперты. Но теперь проблема в том, что немало обеспокоенных родителей откладывают прививки от кори и других опасных заболеваний из ложного страха перед аутизмом. А во множестве материалов СМИ на эту тему не хватает статистики по смертности от этих детских заболеваний в те времена, когда вакцин еще не было. Огромную роль может играть и временной охват исследования. Климатические исследования должны анализировать данные за многие годы, чтобы их не искажали обычные погодные циклы. Лекарство или метод лечения может вызвать ремиссию у онкобольного, но лишь время покажет, действительно ли это приводит к излечению или хотя бы просто увеличивает продолжительность жизни. Многие пациенты могут «выпасть» из долгосрочного исследования, и если это произошло потому, что их дела идут не очень хорошо, это повлияет на результаты. Кроме того, существует эффект здорового работника. Ученый изучает рабочих, которые подверглись воздействию какого-то вещества, и выясняет, что в среднем они здоровее, чем население в целом. Но рано оправдывать это вещество: рабочие вообще, как правило, довольно здоровые люди – они должны быть здоровыми, чтобы получать и сохранять работу. Некоторые колебания ожидаемы – это нормально: люди – сложные существа. Ежедневные биологические изменения возможны и у одного и того же человека и уж тем более между разными группами людей. Из-за такой изменчивости или иных экспериментальных ограничений в похожих исследованиях результаты могут незначительно, а иногда и значительно отличаться. Список можно продолжать, но общие вопросы помогут вам не сбиться с курса. Спросите ученого (да и себя самого): «Можно ли предложить альтернативные объяснения полученных данных и результатов исследования? Достаточно ли долго длилось исследование, чтобы можно было сделать такие выводы?» Чтобы обозначить широкий спектр причин, почему альтернативные объяснения могли быть проигнорированы, в науке обычно используется термин «предубеждение» или «искажение». Но научным журналистам стоит иметь в виду возможность влияния и других факторов и поинтересоваться у ученых: «Кто финансировал исследование?» Многие добросовестные ученые получают деньги от компаний, заинтересованных в объекте исследования. О таких вещах следует спросить и затем рассказать читателям или зрителям. 4. Иерархия исследований По экономическим и иным причинам не все исследования равнозначны. В итоге некоторым можно доверять больше, чем другим. В биомедицине особенно осторожно следует относиться к лабораторным исследованиям и исследованиям на животных (даже к тем, в которых было задействовано больше трех мышей), хотя они могут давать крайне важную информацию для исследований на людях. Многие эпидемиологические и медицинские исследования ретроспективны, т. е. изучают старые данные, статистику или воспоминания. Нередко это необходимо, но при этом слишком ненадежно: воспоминания меркнут, а исторические данные часто неполные. Гораздо лучше перспективные исследования, длительное время изучающие конкретную группу людей, иногда десятилетиями. «Золотой стандарт» клинических исследований – двойное слепое исследование, когда пациентов методом случайного отбора определяют в экспериментальную или контрольную (сравнительную) группу. В контрольной группе пациенты обычно получают плацебо. «Слепота» в данном случае означает, что ни ученые, ни пациенты до самого конца исследования не знают, кто в какую группу попал. Так ни ожидания, ни надежды не могут исказить результаты исследования. Пациентов распределяют в группы случайным образом, чтобы ученый не мог подсознательно поместить в экспериментальную группу тех, кому, скорее всего, станет лучше. Менее строгие исследования все же могут быть важны, а иногда даже необходимы. Но доверяйте строгим исследованиям. Спрашивайте ученых во всех областях: «Почему вы разработали именно такой план исследования? К каким из ваших выводов стоило бы отнестись с осторожностью?» И как можно чаще: «Требуется ли теперь более точное исследование?» 5. Сила рецензирования Вы можете поставить большой плюс исследованиям, опубликованным в рецензируемых журналах, что означает, что перед публикацией они прошли оценку другими экспертами. Но это не гарантия: рецензенты – тоже люди. Кроме того, хорошие научные сюжеты могут обнаружиться на научных конференциях еще до того, как они появятся в рецензируемых журналах, и даже у ученых, которые только начинают исследования. Но такие истории требуют более осторожной работы и более серьезной проверки другими экспертами. Спросите ученых: «Кто с вами не согласен? Почему? Как ваши результаты и выводы соотносятся с другими исследованиями и тем, что мы уже знаем?» Бремя доказательств всегда лежит на ученых, которые идут против научной догмы. И в науке всегда любят подтверждающие исследования. Научные журналисты должны искать консенсус лучших исследований. В книге «Новости и числа» мы даем такой итоговый совет: «Мудрые журналисты часто используют слова вроде "может" и "данные указывают" и редко – "доказательство"». Подчеркивайте степень неопределенности результатов, о которых вы пишете. Для большей уверенности не скупитесь на необходимые предостережения и оговорки. Деньги и средние величины Спрашивайте о затратах. Забавно писать или говорить о футуристической схеме, как сбить какой-нибудь астероид с курса на возможное столкновение с Землей, но сколько это стоит? Сможем ли мы себе это позволить? Особенно публику интересует стоимость любых новых медицинских процедур или препаратов. Спросите: «Будет ли лечение настолько дорогим, что вряд ли получит широкое распространение?» Если у ученых нет оценок затрат, в этом тоже есть новость. Не давайте средним величинам сбить себя с толку. Люди могут утонуть в озере со средней глубиной чуть больше метра, если в центре его глубина – почти три. Средний участник исследования занимается физическими упражнениями три часа в неделю, но никто не упоминает, что большинство участников вообще этим не занимаются, а несколько просто одержимы физкультурой. Спрашивайте: «Какие цифры скрываются за средними величинами?» По радио говорят, «вы проживете дольше», если будете делать упражнения и правильно питаться. Данные показывают лишь то, что люди будут жить дольше в среднем – «вы» просто увеличиваете свои шансы на это. Уровни и риски Не путайтесь с относительными показателями. В Washington Post вышла статья под заголовком «Уровень авиационных аварий достиг максимума за 13 лет». В статье, как и во многих других материалах, где неправильно используется понятие «уровень» или «темп», не было ни слова об уровнях, только общее количество смертей и катастроф. Пришлось публиковать опровержение, в котором указывалось, что число аварий на 100 000 вылетов – а это и есть уровень, т. е. относительный показатель «столько-то на столько-то» – год за годом снижалось. (Заголовок был бы корректным, если бы звучал так: «Число аварий на авиатранспорте достигло максимума за 13 лет». В этом, как и во множестве других случаев, на мой взгляд, судить о том, что происходит на самом деле, честнее всего по относительным показателям.) Следите за тем, как описываются риски. Кто-то приводит число смертей на тонну вещества, выброшенного в атмосферу, или смертей на 10 000 человек, подвергшихся воздействию. Другие упоминают ежегодное количество смертей или общий показатель за 10 лет. Есть много способов сделать так, чтобы что-то выглядело лучше или хуже. Убедитесь, что у вас полная и объективная картина. Кроме того, обращайте внимание на разницу между относительным и абсолютным риском. Относительный риск – это степень увеличения риска развития заболевания. Например: исследование показало, что люди, подвергшиеся воздействию некого вещества (условный «агент пурпур»), вдвое больше рискуют заболеть определенным видом рака, чем те, кто с этим веществом не контактировал. Относительный риск равен двум. Но, если смотреть на общее количество жизней, даже высокий относительный риск для редкого заболевания не так важен, как низкий относительный риск для распространенной болезни. Это учитывает показатель абсолютного риска. Он рассчитывается как «число случаев на х тысяч человек в год». Относительный риск может быть важен для оценки угрозы, тогда как абсолютные риски помогают оценить влияние какого-либо фактора на общественное здоровье или здравоохранение. С осторожностью относитесь к кластерам. Когда вы слышите об очень большом числе случаев заболевания раком в каком-то районе или городе, это заслуживает дополнительного изучения, а вовсе не паники. При огромном числе населенных пунктов в нашей стране по чистой случайности в некоторых окажется существенно больше онкологических заболеваний (или врожденных дефектов, или чего-то еще). Это закон малых вероятностей. Всегда помните, кто должен обосновывать свои утверждения. Допустим, кто-то говорит: «Откуда они знают, что это не вредит людям?» Наука не может доказать отрицательный факт. Бремя предоставления каких бы то ни было свидетельств лежит на том, кто заявляет о вреде. Возможные проблемы с опросами Опросы – это не только политика. Они помогают понять, что люди делают (или не делают), чтобы оставаться здоровыми, и считает ли общество, что мы должны больше тратить на исследование космоса или что-то еще. Но, чтобы им можно было доверять, опросы должны подвергаться научному анализу. Опрошенные должны быть случайной выборкой из популяции, о который мы хотим что-то узнать (например, зарегистрированные избиратели на Среднем Западе или подростки, которые курят). Внимание: телевизионные шоу часто предлагают людям позвонить по телефону и выразить свое мнение. Но узнают об этой возможности только те, кто смотрит шоу, а позвонят – лишь те, у кого есть на этот счет твердые убеждения. Это не случайная выборка, и такой опрос не будет научным. Чем больше людей опросили, тем меньше ошибка выборки. Ошибка, например, может быть равной «плюс-минус три процентных пункта». Это означает, что в 19 из 20 случаев (стандарт статистической значимости) результаты опроса будут точными в пределах трех процентных пунктов, если все остальное в нем сделано правильно. Вопросы в социологическом исследовании должны быть составлены так, чтобы избежать любых искажений, которые могут подтолкнуть респондентов к тому или иному ответу. Спросите: «Как именно задавались вопросы? Кто финансировал опрос?» И, наконец, опросы – это просто срез того, что люди говорят в определенный момент времени. Это может поменяться. Главные выводы для опросов и вообще любых научных исследований: изучайте цифры, имея в виду, что «больше» обычно значит «лучше». Спросите себя, есть ли альтернативные объяснения для результатов опроса или исследования. Подумайте о любых возможных искажениях – намеренных или нет. И не забывайте, что некоторая неопределенность обязательно будет. Эта глава основана на идеях, которые подробно рассмотрены в книге «Новости и цифры: Как писать о статистике и спорных вопросах в медицине и других областях» (издательство Университета штата Айовы; первое издание – Виктор Кон, 1989; второе издание – Виктор Кон и Льюис Коуп, 2001). 4. Как писать о науке: техники от преподавателей научной журналистики Остальная часть этой книги посвящена тому, как выполнять разную журналистскую работу, освещать некоторые темы и использовать конкретные инструменты, а в этой главе мы заглянем в кабинеты нескольких преподавателей научной журналистики. Их техники помогут решить распространенные проблемы и покажут, как писать хорошо и понятно. Дебора Блюм – профессор журналистики Университета Висконсин – Мэдисон (и с 2015 г. руководитель программы Knight Science Journalism Fellowship в MIT. – Прим. пер.). Мэри Кнудсон преподает научную журналистику в магистерской программе по журналистике и писательскому ремеслу в Университете Джонса Хопкинса в Вашингтоне. Рут Леви Гайер преподает в той же программе, а также в Хэверфорд-колледже в Пенсильвании и на медицинском факультете Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Шэрон Данвуди – профессор журналистики и массовых коммуникаций в Университете Висконсин – Мэдисон. Энн Финкбейнер руководит магистерской программой по научной журналистике на писательских семинарах в Университете Джонса Хопкинса в Балтиморе. А Джон Уилкс возглавляет программу по научной журналистике в Калифорнийском университете в Санта-Круз. Десять советов, проверенных временем 1. Прочтите свой текст вслух. Так вы сможете расслышать ритм и пластику текста – читая про себя, сделать это трудно. 2. Не скромничайте. Попросите коллег прочесть черновик вашего текста. Мы все стоим слишком «близко» к собственному тексту, чтобы заметить проблемы в нем, и лучший друг любого писателя – беспристрастный читатель. Хорошие авторы привлекают таких читателей для всего подряд – от газетных заметок до целых книг (для последнего требуются очень хорошие друзья). 3. Воспринимайте лид как способ привлечь. Как вы заманите недоверчивого, а может, и незаинтересованного читателя «на чашечку чая»? Историю нужно начинать так, чтобы читателя захватило. Мой излюбленный базовый подход – соблазнительный лид, разделы «ну так что» (зачем я это читаю), «карта» (вот главные моменты истории). Такой подход подводит к следующему совету: 4. Как следует разберитесь с сутью своей истории и ее структурой, прежде чем начнете писать. Если представить текст как дугу или радугу, полезно знать, где она начинается и где закончится, чтобы заранее понимать, как выстроить эту дугу. 5. Не пренебрегайте связностью. История должна развиваться плавно. Если вы будете перескакивать с места на место, точно водомерка на пруду, воспринимать текст будет нелегко. 6. Используйте аналогии. Это прекрасный способ сделать науку яркой и осязаемой – только не переборщите. 7. И вообще, не переусердствуйте с украшательством. И никогда, никогда, никогда не используйте клише. Если вы хотите писать в своем стиле, общие слова не годятся. На моих занятиях нет никакого худа без добра, никаких котов в мешке и никаких ночей, черных, как смоль. Студент, который использовал в тексте три клише, у меня автоматически получает тройку. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/kollektiv-avtorov/polevoe-rukovodstvo-dlya-nauchnyh-zhurnalistov/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.