Рука привычно гладит гриф, Спускается, лаская струны. Зал замер, и партер затих. Затишье голубой лагуны. Похож на вздох, или на всхлип, Тот первый звук, как отблеск лунный, Еще рука дрожит на струнах, А в памяти, вчерашний клип. И в переборах, пальцев дрожь… Аккордам подчинились струны. А музыка, как острый нож, Изрезала чужие руны. Их всплеск,

Игра длиною в жизнь. Юмор, сатира

Игра длиною в жизнь. Юмор, сатира Олег Евгеньевич Пряничников Юмор, сатира, ирония! Улыбайтесь и смейтесь, господа! И ничего страшного, если иногда я Вас заставлю немного задуматься, ведь и думать бывает очень даже кайфово. Игра длиною в жизнь Юмор, сатира Олег Евгеньевич Пряничников © Олег Евгеньевич Пряничников, 2016 ISBN 978-5-4483-3652-2 Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero Стой! Кто идёт?! Из нас никто не спал. Мы все дежурили-караулили. Поочерёдно. В ночь на двадцать восьмое декабря дежурила тёща. Она забаррикадировалась в кухне табуретками и стойко простояла всю ночь у холодильника. На утро в банке с чёрной икрой не хватало семь столовых ложек, с красной – четыре. Кабачковую бог миловал. Но от салями остался только хвостик. – Я задремала всего на секундочку, а вы как последние диверсанты воспользовались этим, – возмущалась тёща. – Да мы это. Мы конечно не спали. Минуты четыре. А потом как дети, – переглядывались я и жена виновато. – А я вообще – ребёнок, – отрезал наш отпрыск девяти лет.– Поэтому всю ночь спал тоже как ребёнок, то есть как младенец. Короче, без задних ног я спал, никуда не вставал. В ночь на двадцать девятое декабря он дежурил – сын. Ведь рано утром в школу сорванцу, ан нет, вызвался караулить. На кухне он включил дивиди, телевизор и лёг на табуретки, тем самым преградив путь к холодильнику. На утро в коробке с конфетами-ассорти не хватало двенадцать конфет, в коробке с безе десять безешек, торт с красивой надписью «С НОВЫМ ГОДОМ!»! был съеден наполовину. – Как вы могли! – Возмущался с лицом, вымазанным шоколадным кремом сын.– Я заснул всего лишь на секундочку, а вы, как последние сладкоежки! – Да мы минут восемь не спали! А потом как дети! – вспыхнули мы с женой. – Да-да. И я минут восемь, а потом мы усе – хры-ы, – подтвердила наше алиби тёща, а заодно и себя оправдала. В ночь на тридцатое декабря караулила холодильник жена. Ей простили всё, потому что из холодильника бесследно пропали только солёные огурцы (три литра) и баночка майонеза (литр). В ночь на тридцать первое декабря я сказал им: " Ничего не знаю, моя очередь охранять холодильник». Все разошлись по комнатам подавленные, один я был в приподнятом настроении, которое сохранялось у меня всю ночь. На утро я не возмущался. Я был не в силах. Подсчитали убытки. Бутылка коньяка и бутылка водки опустели больше чем наполовину. От копчённой горбуши остались одни горбики. От маринованных груздей, которые тёща берегла с лета, остались пустая двухлитровая банка и журнальная фотография знатока Друзя, которую тёща зачем-то наклеила на банку. Вечером тридцать первого декабря всем семейством мы собрались, чтобы проводить старый год. На столе было всё что было в холодильнике, а ещё мы наготовили оливье. В атмосфере царила некая напряжённость. – Говорила я, не надо запасаться на Новый год заранее, – проворчала жена, хрустя квашенной капустой.– Сейчас же в магазинах всё есть! Пошёл, купил! – Ой-ли! Ой-ли! – парировала тёща.– Сёдня есть, завтра нету, знаем, проходили. И цены: сёдня такие, а завтра – совсе-е-ем другие. И народищу в магазинах тридцать первого не протолкнуться. Короче, как бы то ни было, потихоньку мы развеселились. А когда шампанское выстрелило под удары курантов, атмосфера разрядилась окончательно. Тут дед Мороз к нам пришёл пьяненький со снегуркой квёленькой, сынок стих прочёл взрослый, я спел. В общем, Новогодний праздник удался. И оливье хватило всем! Азартный Василий – Я чувствую, мне сегодня повезёт, – сказал Василий, садясь к столу. На очаровательном личике девушки (она же крупье) застыла загадочная улыбка Джоконды. Василий водрузил на стол стопку разноцветных фишек, снял несколько сверху и положил их возле крупье. Та блеснула глазками, две карты легли на стол, Василий открыл свою. – Ещё, – востребовал он. После некоторого раздумья снова востребовал: – Ещё… Чёрт! Перебор! – он с досадой швырнул карты на стол. – Казино выиграло, – ласково объявила девушка и также ласково спросила: – Играем дальше? – Играем, – рубанул Василий. На этот раз он резко увеличил ставку – его стопка фишек уменьшилась наполовину. – Ещё! – Когда Василий вложил в ладонь вторую карту, то по его лицу пробежала радостная дрожь, у него было двадцать.– Себе, – сказал он мягко и даже стал тихо насвистывать. – Не свистите – денег не будет, – предупредила девушка, Василий замолк.-Что у вас? – У меня… двадцать. – Понятно.– В ответ она стала набирать себе.– Двадцать одно, – нежно объявила крупье.– Казино выиграло. – Ёлы-палы! – нервно выпалил Василий.– Ставлю всё. Всё! – И он пододвинул к крупье оставшиеся фишки. И снова две карты легли на стол. – Ещё! – выкрикнул Василий, когда открыл туза. И тут к тузу он получил десятку.– Двадцать одно! Я выиграл! – закричал он радостно и с шлепком припечатал свои двадцать одно к крышке стола. – Минуточку, – бархатным голоском пропела невозмутимая крупье. Сейчас моя очередь. По правилам казино, если крупье наберёт столько же сколько и игрок, то казино остаётся в выигрыше. – Правила мне известны, – прохрипел Василий и весь напрягся. Девушка открыла свою карту, добавила к ней ещё одну, потом ещё… Двадцать одно. Казино выиграло! – объявила крупье.– А теперь, милый, – вдруг в её голосе появились металлические нотки. Кстати, крупье звали Леной и она являлась законной женой Василия. – А теперь, милый, – сказала Лена, жена Василия, – подведём итоги. Она сложила все выигранные фишки в кулачок, а затем по одной их стала метать на стол: – Эта фишка – мытьё посуды, эта – стирка белья, эта – готовка ужина, эта – поход в магазин, эта – вынос мусора, чистка ковра… Короче, ты проигрался в пух и прах, любимый, при чём на неделю вперёд. Не грусти, дорогой. Ты же сам придумал: играть в очко на домашние дела, вместо того, чтобы их просто поделить – тебе мужские, мне женские. Так что за дело, Василий! Лена подмигнула мужу и в прекрасном настроении покинула кухню. Через некоторое время он пришёл в себя и принялся за мытьё посуды. «Ничего, – скобля сковородку думал Василий.– Со следующей недели меняем очко на рулетку. Уж в неё мне точно повезёт». Артистка огородная Деревня. Завалинка. Свидание молодых влюблённых. – Здравствуй, Клава, девочка моя. – Здравствуй, Коля. Спасибо тебе, конечно, за девочку, но теперь я не только твоя. – Не понял… – А что тут не понятного. Теперь, Коля, я – народная. – Опять не понял. – Да что ты заладил: не понял – не понял! Артистка теперь я. Народная. Ты же сам прекрасно знаешь, как я мечтала стать артисткой. И вот стала, причём сразу – народной. – Да как так-то? – А вот так: съездила в город, в подземном переходе заказала себе корочку, меня сфотографировали, съездила второй раз, выкупила эту корочку. Ну, корочку, удостоверение, понял? – Теперь понял. Покажи. – На! Гляди! – Так (читает). Удостоверение. Так. Народная артистка Риссии. Риссия – это что? Китай что-ли? – Да это просто описка, Коля. Можно ведь подправить. Тихонько. – Тихонько, говоришь. (Читает дальше.) Народная артистка Риссии Пулькина Клавдия Владимировна. Но ты же Васильевна, Клава! – Да какая разница – какое отчество. Можно ведь подправить. – Тихонько? – Ага. Тих… онько. Зато фотография моя. – Фотография-то твоя. Сколь отдала? – Пят… – ???? – Десять тыш. – Десять тыш!!! – Зато я теперь артистка. Народная. – Ой-ли. Странная какая-то корочка… Клава! А ты обложку этой корочки внимательно разглядывала? Смотри на оттиск. – Ну, смотрю – золотыми буквами: УДОСТОВЕРЕНИЕ. – А ниже. Читай! – УДОСТОВЕРЕНИЕ..НКВД… – Ну ты и отчебучила… артистка. Подшутили над тобой. За твои же деньги. – Ха! Так всё же правильно! НКВД – это значит Народная Клавдия ВлаДимировна. – Васильевна. А лучше так – Народная Клавдия Васильевна – дура! – Ы-ы-ы!!! Лоханулась я, Коля-я-я!!! – (Обнимает её.) Эх – ты, артистка моя… огородная, не плачь уж… Почитатели Вуду Этот студент и эта студентка, Владлен и Валерия, чё учудили. Они, почитатели Вуду, влюблённые друг в друга, однажды, поссорившись из-за какого-то пустяка, прокляли друг друга. Они сварганили куколок и стали их мучить иголками и прочей ерундой, наивно веря, что они этим самым мучают непосредственно друг друга. У него куколка получилась не очень. Слепил он её из пластилина, слепил на скорую руку. Куколка получилась безликой, со спичками вместо ручек, ножек и волос. И имя ей было дано – Валерьянка. Владлен, изготовив такого монстрика, тут же проткнул его спичкой. «Так тебе!» – рыкнул и швырнул Валерьянку в свой стол. Валерия шила Владурака (так она назвала свою куклу) всю ночь. И животик, и головку, и ручки, и ножки и… так далее она тщательно набила ватой. И глазки-то ему пришила, и и носик, и ротик, и… так далее. Всё из разного цвета материи. Молодец! Аккуратная девочка. Также аккуратненько она воткнула большую иглу во Владурака, рыкнув при этом: «Так тебе!» Затем она притулила бедную куклу к своим детским игрушкам, на полку. Шли дни. Как-то Владлен и Валерия попробовали помириться, но у них не заладилось. Вот тут-то и началось «настоящее Вуду». В этот же день Владлен, психуя, перетянул шейку Валерьянке нитью и повесил ту над своей кроватью. Фашист! А она, Валерия, в этот день воткнула во Владурака аж дюжину маленьких, но острых иголочек. И в глазки, и в носик, и в ротик. А «так далее» вообще оторвала с корнем. Садистка! Как говориться – от любви до ненависти один шаг. Короче, эти почитатели Вуду, возненавидели друг друга. И теперь, после каждой их невольной встречи (а они ведь учились в одном институте) с Валерьянкой и с Владураком происходило что-нибудь ужасное – у одной вспыхивали ручки и ножки, у другого отрывались глазки, у одной горели волосы, у другого добавлялись острые иголки. В общем, со временем некогда более-менее симпатичные куклы превратились в маленьких ёжиков-уродцев. Но… вдруг… с Валерией что-то произошло, она затосковала, ей стало жалко Владурака. Она взяла и пришила ему новое «так далее», нарядила его шапочкой и шарфиком. А иголочки, которые она по-прежнему всё-таки втыкала в него, теперь были разноцветными, праздничными. Пожалел и Владлен Валерьянку – как-то он придумал ей паричок, отрезав локоны от белоснежной капроновой мочалки, потом он слепил из белого пластилина достойные ручки и ножки. Прилепил их к фигурке, а ножки обернул в юбочку, использовав обёртку от шоколадной конфеты. И главное – он освободил шейку Валерьянки от нити. И вместо висения она теперь сидела на полированной спинке кровати, прислонившись к обоям. И вот однажды, не сговариваясь, в один и тот же день, в одно и то же время, Владлен и Валерия пришли на старое место их свиданий. К фонтану, дно которого сверкало монетками, или к памятнику Пушкина, возле которого сумасшедший поэт декламировал свои стихи, или к часам-цапле… Да важно ли это? Они встретились и протянули друг другу ёжиков-уродов и, ужаснувшись, рассмеялись. Она хохотала, держа на распятой ладони Валерьянку, он ржал, с любопытством вертя Владурака. Они помирились. А мне кажется – Вуду их и помирил. Глаза закрою, вижу… Действующие лица: Сашка, Пашка, Ирина – молодые люди 18—20-ти лет. Комната Саши, он сидит за монитором. Недалеко от него на диванчике, с журнальчиком в руках, развалился его дружок Пашка. Сашка на одном из сайтов знакомств просматривает фотографии девушек. В какой-то момент он закрывает глаза и видит перед собой очаровательную девушку, её длинные волосы вьются на ветру, она бесподобна, за кадром льётся красивая музыка. И тут Сашка вздрагивает от голоса Пашки, он открывает глаза. Пашка: Опять? Сашка: Ничего с собой поделать не могу – вижу её и всё. Пашка: Но ты же не можешь влюбится в девушку, которую сам придумал. Значит ты её где-то видел раньше. Сашка: Может быть и видел. Пашка: А может это у тебя болезнь какая-то? А, Сашок? Ты бы взял да и спросил у людей в интернете – есть ли у кого ещё такая же проблема. Сашка: А что! И спрошу! (Печатает.) О! Ответы пошли. Пашка: Ну-ка, почитай-почитай. Сашка: Никас пишет: " Как закрою глаза – вижу перед собой прапорщика, никак не выходит из головы эта армия, мать её. Особенно прапорщик, мать его.» Пашка: Ха! Сашка: Ещё. «Насчёт глаз не скажу, а вот уши затыкаю часто… наушниками. Меломан» Пашка: Ха! Ещё есть? Сашка: Есть. «Затыкаю только нос – в общаговском туалете»… Одна ерунда короче. Пашка! Пашка: Ну! Сашка: Тут одна Ирина пишет, Ирина-художница. «У меня точно такая же болезнь как у тебя, – пишет она.– Я когда закрываю глаза, то вижу перед собой человека, которого люблю. Но встретить его никак не получается. Я всё время рисую его лицо. А вот это я» Пашка! Фотография её! Глянь! Пашка (подлетает к монитору): Это она? Сашка: Она. Она – моя Ирина. Господи, сердце-то моё как бьётся. Сейчас предложу ей знакомство. Пашка: Подожди, Сашок. Не спеши. Ты знаешь чего, ты напиши ей, пусть этот, портрет своего любимого предъявит. А вдруг это ты. А вдруг – это хорошая шутка судьбы! Сашка: Да я просто уверен что она видит меня! (Печатает.) Комната Ирины, она сидит за монитором. Она только что прочитала Сашкин новый текст и отправила ему портрет любимого человека. Ирина закрывает глаза, за кадром льётся красивая музыка. Комната Сашы. Сашка: Паша, рисунок появился! Пашка: Вижу… И тут возникает пауза. Пашка открывает рот от удивления, Сашка хватается за голову. Сашка (потеряно): Это не просто плохая, это очень злая шутка судьбы… Пашка: А что, у твоей Ирины есть вкус… Крупным планом монитор. На мониторе лицо нарисованое карандашом – это Пашка. В автобусе Рейсовый автобус, битком набит пассажирами. Пожилая пара сидит где-то посередине салона. Он: Ох и народу. Галюха, ох и народу. Она: Хорошо, что мы на самой первой остановке сели. Он: Слышь, Галюха, может мне уступить место вот той старушенции. Жаль её. Она: А сам-то, не старик? Ладно, тебе виднее. Он: Эй! Старушенция! Подгребай к нам, я тебе место уступлю. (Привстаёт.) Старушенция: Ой, спасибо, милок. Ой, спасибо… Митя?! Он: Таня?! (Снова садится.) Старушенция: Митя! Он (смутившись перед женой): Галюня, это Таня: подруга детства, вместе в институте учились… Она (смерив старушенцию нехорошим взглядом): Так вот ты какая – Таня. Это имя не раз я слыхала от своего муженька. Он, знаете ли, лю-ю-юбит во сне разговаривать. Старушенция: Пойду я. Она: Стоять!!! Ой, кожа да кости, горбик вон, клюка. Мить, глянь, у неё клюка. А ты, гад, во сне. И не только! Он: Галюнь, когда это было. Она: Ах-ты, старушка-одуванчик. Да я щас как дуну! Старушенция: Люди! Выпустите меня! Я на ходу выйду! Люди: Стоять!!! Нам интересно. Она: А ну садись. А ты, Митя, потеряйся на время! Люди: Х-а-а!!! Она: Тихо там – всем! Ну как живёшь, Таня? Я же бывало с твоим именем и ложилась, и просыпалась и… Короче, ты мне как родственница была. Как живёшь, Таня? Старушенция: На пенсию молюсь, Галя. Она: И мы. Старушенция: По женски болею. Она: И я. Старушенция: Внуки задолбали. Она: И нас. Старушенция: Жизнь прожила – как будто и не жила. Она: Мда. (кивнув на мужа, стоящего в толпе) Эх, а за что бились-то, Тань? За этого сморчка лысого? Пузатого, кривоногого, больного? Старушенция: Ну, одно-то достоинство у него было. Она: Вот именно – было… Люди (ему): Батя! Выпить хочешь?! Он: Наливай. Ей, трясёт. Люди: Ну, чуть расступитесь, трясёт же! Старушенция: Помириться бы. Она: Да будь ты здорова! Люди: Пей, батя, пей! Она: О! Остановка наша! Ми-и-тя! Выходим! Он: Я ехала домо-о-ой! Кое-как выходят. Счастливого вам пути! Поза цапли, стоящей на одной ноге. Правую, либо левую ногу, согнув в колене, вы поднимаете вверх параллельно полу. Затем, стопу, поднятой ноги, подошвой вы прижимаете к удобной вам ягодице. Прижимаете как можно крепче. Ещё крепче! Затем. Кисти рук вы прячете у себя под мышками. Теперь самое интересное. Находясь в такой позе, вы должны удерживать в клюве сумку весом от пяти и более килограммов. Удерживайте её до потери пульса. Следующая поза – поза глухонемой, слепой обезьянки. Молниеносно вы запрыгиваете на кого-либо, или на что-либо. Запрыгнув, вы должны цепко держаться за предмет, на который запрыгнули, ногами. А руками вы должны обхватить свою голову так, чтобы никого не слышать и никого не видеть. На тумаки не реагировать, ноги и руки не разжимать – терпеть до потери сознания. И наконец, третья поза – поза затравленного червячка. Как можно сильнее втяните в себя живот, грудь и всё остальное. Затем прилипните к любой вертикально стоящей поверхности и ползите к потолку. Ползите. Я сказал, ползите! На потолке замрите. Замерев, затравленно поглядывайте по сторонам. Попытайтесь слиться с потолком, пусть останутся одни затравленые глаза. Терпеть до потери зрения. Итак. Мы познакомили вас с очень необходимыми вам тремя позами. В следующий раз вы узнаете всё о позе дохлой мухи, о позе дохлой мухи, размазанной по стеклу, и о позе последнего огурца, только что втиснутого в полную банку для предстоящего соления. Напоминаем, все рекомендуемые позы вы легко можете отработать в автобусах рейсов: семь, восемь, шестнадцать и сто одиннадцать муниципального автопарка нашего города. АТП «ЕЗДАКОМФОРТ»!!! МЫ всегда заботимся о наших пассажирах! Счастливого вам пути! (заметка из газеты «Общественный транспорт», напечатано на правах рекламы) Моя женщина Моя женщина варила борщ. Наша кухня, и без того маленькая, теперь казалась совсем крохотной, потому что в ней кроме меня находилась ещё моя женщина. Она стояла у плиты и варила борщ. – Милый, – прощебетала она, развернувшись ко мне, – сегодня, – она отхлебнула из поварёшки, – у нас – борщ. – Ой ли, – усомнился я, сидя за кухонным столом и загородившись газетой – Ах, ты сомневаешься? Ничего себе! – моя женщина нахмурилась, но ненадолго. Она хитро прищурилась. А я настороженно вздрогнул, поглядывая на неё поверх газеты. – Милый, у нас будет борщ, – настойчиво пообещала мне моя женщина.– С мясом, капустой, свеклой, картофелем, свежим помидором, морковкой, петрушкой и чесночком. – Ты ничего не забыла? – Я? – она снова окунула поварёшку в кипящую кастрюлю. Отхлебнула. Ещё отхлебнула. Наконец сказала, причмокивая: – Ты прав, милый – Началось, – выдохнул я и уткнулся в газету. – Я огурцов туда порежу. Солёненьких. – Угу, – отозвался я без оптимизма. Я слышал как она нашинковала огурцы, спустила их в кастрюлю и туда же снова окунула поварешку. Запричмокивала: – У-у-у, милый! Какая вкуснятина! Правда лучка не хватает зелёного.– В ход пошёл лучок.– И грибков. Опят. Свежих. – Это что-то новенькое, – сказал я. Шинкование. Плюханье поварёшки. Причмокивание. – Ну как? – спросил я не без интереса. – Вкуснятина! – ответила моя женщина.– Я полбаночки кукурузы ещё высыплю. Маринованной. В кастрюлю посыпалась кукуруза. На этот раз моя женщина испробовала «борща» аж целую поварешку. То есть она её всю съела. Затем вторую… Я сделал себе бутерброд с колбасой и сыром. Кстати, и то, и другое она также нашинковала и спустила в кастрюлю. Наконец-то моя женщина» сварила «борщ» и видимо наелась. Она стояла спиной к плите и раскачивала поварёшку в такт какой-то песенке, которую тихонько напевала. Она была довольна. – Милый, – прощебетала моя женщина, – ты подождёшь второе? А то первое, то бишь борщик, я нечайно весь съела. – Конечно, дорогая, – ответил я и сделал себе ещё бутерброд. Я ел бутерброд и любовался ею, моей очень кругленькой женщиной. Я любовался тем, как она варила макароны, заправляя их сахаром и конфетами. – Скорее бы ты уж родила, – сказал я и глупо улыбнулся. Весёлые зверушки Что-то в этом зоопарке на колёсах под названием «Весёлые зверушки» было не так. Тигр, щурясь, сыто облизывал себя, а когда делал перерывы, то блаженно улыбался и подолгу смотрел в одну точку. В другом вагончике лис с лисичкой заигрывал по-щенячьи. Он, по всему видать, сытый, да и она каталась вся в опилках тоже очень сытая и весёлая. В третьем вагончике бурый медведь дремал, сладко похрапывая, но при этом он не забывал передней лапой поглаживать себе живот. То по часовой стрелке, то против. В четвёртом вагончике волки, счастливые, и от счастья, сошедшие с ума, хаотично метались. В пятом… Мой шестилетний сынок, как и я был поражён. – Папа, – сказал он, проглотив в результате шока чупа чупс целиком, – ещё на прошлой неделе все эти зверушки умирали от голода. Они были печальны и хмуры. Что случилось? Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/oleg-pryanichnikov/igra-dlinou-v-zhizn-umor-satira/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Наш литературный журнал Лучшее место для размещения своих произведений молодыми авторами, поэтами; для реализации своих творческих идей и для того, чтобы ваши произведения стали популярными и читаемыми. Если вы, неизвестный современный поэт или заинтересованный читатель - Вас ждёт наш литературный журнал.