Недостаточно хороша

Недостаточно хороша Стелла Вайнштейн TeenLife Я поступила в вуз на программиста с твердым намерением стать лучшей. Только вот незадача – влюбилась в самого красивого и успешного парня. Он стал моим другом, но так и не пригласил на свидание… Как поступить? Наступить на горло гордости или постараться стать лучше, чтобы он не удержался и сам сделал первый шаг? Сесть на диету, обрести интересное хобби, толпу поклонников или все вместе… И что делать, если этого недостаточно? Стелла Вайнштейн Недостаточно хороша © С. Вайнштейн, 2016 © ООО «Издательство АСТ», 2016 * * * Посвящается памяти Стеллы Млечиной погибшей на пароходе «Адмирал Нахимов» Знакомство на пляже Я всегда опасалась красивых парней. Они избалованы вниманием, знают себе цену, могут с легкостью помахать ручкой и отправиться к следующему завоеванию. Но если я сама не буду обращать на них внимания, то смогу обезопасить себя. Так я размышляла до института. До того, как самый красивый парень нашего потока подпортил мне кровь, заставил влюбиться глубоко бесповоротно, затем разбил мое сердце. Но все по порядку. * * * Меня зовут Маша. Я обычная девушка с неплохими умственными способностями и выдающимися амбициями. Учеба мне давалась легко, но я училась не ради жажды знаний. Я хотела стать лучшей во всем, чтобы поступить в самый престижный институт, открыть свой собственный стартап, разбогатеть и завоевать мир. Слишком самонадеянно для провинциалки? Нужно мечтать с размахом, чтобы добиться успеха в жизни. Этому меня научил папа. После учебы я год работала в папиной фирме. Он хотел, чтобы я набралась реального опыта перед поступлением в институт. Я согласилась, потому что после окончания школы так и не решила, на какую специальность податься. Возможность зарабатывать неплохие деньги собственным трудом вскружила мне голову, да и за это время открылся новый факультет биоинформатики в Краснодарском институте. Все встало на свои места – я хотела именно туда. Говорили, что за биоинформатикой будущее, что геном расшифрован, теперь дело за программистами, чтобы все данные упорядочить и произвести следующий рывок цивилизации в будущее. Я хотела быть на острие передовых технологий, обладать востребованной, неплохо оплачиваемой специальностью. Больше того – маленький факультет из девятнадцати студентов недавно получил солидную сумму из фонда Мильнера на развитие науки и обучения. Престиж института поднялся до небес – обещали в своем буклете золотые горы, индивидуальные занятия и лучших профессоров. Конкурс был огромный, но мне удалось поступить. Теперь, за неделю до начала учебы, я держала в руке приглашение на первый слет. Волновалась неимоверно. В присланном письме было указано: «одежда легкая, неформальная и купальник». Планировался ужин у костра, социальные игры для знакомства, а потом свободное время. Папа одобрительно покачал головой и сказал, что раз тратят деньги на ерунду, то это хороший знак. А я задумчиво похлопывала белым конвертом с выпуклыми буквами надписи и думала, каково мне будет в купальнике. Я высокая с непослушными черными кудрями и пышной грудью. Но дело в том, что за год работы я основательно поправилась. Раньше на полноту я не обращала внимания, так как не страдала от отсутствия мужского внимания. Месяц назад я рассталась с Виталиком. Мы встречались год, я научилась ему доверять, но в последнее время ссоры участились до такой степени, что обоим стало невмоготу. Все потому, что мы старались слепить друг из друга что-то по своему вкусу. Виталику хотелось домашнюю тихую девочку, а я грезила планами создать свою компанию. Виталика я пыталась расшевелить и заставить пойти учиться, но ему было привольно работать таксистом. Разошлись мы без обоюдных обид, но с чувством огромной потери. * * * До пляжа меня довез папа, он же обещал забрать. В буклете указывалось, что желающие могут остаться в молодежном хостеле, но мои родители были решительно против. Я не настаивала – и так через месяц переезжать в общежитие, зачем портить отношения из-за такой мелочи. Я шагала по песку в легком шифоновом платье поверх купальника и широкополой шляпе из белой соломки. Солнце клонилось к горизонту, волны мерно с ленцой набегали на пляж. Для слета отгородили специальный уголок и приготовили широкий стол с напитками и нарезанными фруктами. Все выглядело празднично и дорого, я еще больше смутилась. У сложенного костра сидели несколько ребят, секретарша с нашего факультета, с которой я уже была знакома, и один пожилой профессор в смешных цветастых шортах. – Здравствуйте, – смущенно сказала я и представилась. – Присаживайся, пожалуйста, – сказал профессор. – Знакомьтесь между собой. Профессора звали Александр Килдыш. Он просил называть себя Сашей, но у меня язык не поворачивался. В институте Килдыш преподавал Си (язык программирования), Ребята у костра оказались второкурсниками, а из поступающих, кроме меня, пришел только один храбрец. Я и не заметила его сразу, из-за подсознательной неприязни к красивым парням. У него были светлые волосы до плеч, ясные голубые глаза, широкие плечи и длинные ноги. Модель из журнала – программисты такими не бывают. – Как тебя зовут? – спросил он. – М-маша, – запнувшись, ответила я. Свое имя я недолюбливала, слишком деревенское, детское. – Мария-Мирабелла, как два цветка у ручья, – пропел он и тепло улыбнулся. Я тоже улыбнулась и опустила глаза, чтобы скрыть смущение. Еще бы как-то скрыть румянец! Эту песню я любила с детства, в те годы думала, что это особое, сдвоенное королевское имя и иногда примеряла его на себя. Парень представился Игорем и завел непринужденную беседу. Он как раз рассказывал профессору Килдышу о своем путешествии. Только на прошлой неделе Игорь вернулся из Южной Америки, которую он исходил с одним рюкзаком вдоль и поперек. Все внимательно слушали. – Я жил два месяца на лошадиной ферме. Помогал ухаживать за животными, а хозяева за это кормили меня и давали крышу над головой. Мы сдавали лошадей в аренду туристам. Очень удобно – я ездил с ними помощником проводника и таким образом много чего повидал совершенно бесплатно. – А ты умел обращаться с лошадьми до этого? – поинтересовался профессор. – Нет, что вы! Какие лошади? Да я турпоход с палатками считал приключением! Рос обычным городским мальчишкой, без бабушки в деревне. – А ты не падал? – спросила я. Сама я каталась на лошадях всего пару раз, и оба раза лошади явно меня опасались, несмотря на мою жгучую любовь к этим созданиям. В последний раз гнедой жеребец самым подлым образом сбросил меня на камни. Я сильно ушибла почку – мама была в истерике. С тех пор к лошадям я относилась с большим уважением, но издалека, и попыток ездить на них не принимала. – Падал, конечно – Игорь пожал плечами. – Один раз даже ребро треснуло. Ничего, через пару дней вышел на работу. – С чего же они берут неопытных? – Так бесплатно же работают. Это известная ферма, слухи о ней переходят от одного к другому. Меня захватил его рассказ об экзотической стране и интересной работе. Я взглянула на Игоря по-новому, мне хотелось порасспросить еще, но постепенно подтянулись другие студенты и момент ушел. Все-таки хорошо, что я пришла одной из первых и теперь знакомилась с сокурсниками по одному, а не сразу толпой. Атмосфера создалась теплая, мы непринужденно беседовали. Солнце золотило море розовой дорожкой, дул свежий теплый ветерок. И я подумала, что в знакомстве на пляже есть свои преимущества. Наконец пришло время ненавистных социальных игр. Профессор достал из своей сумки припрятанный заранее мяч и сказал: – Тот, у кого в руках он будет, называет животное, с которым себя отождествляет, и поясняет остальным – почему. Я улыбнулась, стараясь не показывать смущения, но внутри вся похолодела. Если выбрать неправильно – первое впечатление насмарку. Назваться собакой, потому что верная? Потом от клички не отвертишься. В голову как назло лезли сурки и коровы. Вот бы посмотреть, что ответят другие! Килдыш бросил мяч Игорю, тот помедлил немного и сказал: – Бык, наверное. Потому что такая же упрямая скотина. Уж если решил – не отступлю, даже если потом сто раз пожалею, – сказал он. Все облегченно рассмеялись. Дело пошло на лад. Я засмотрелась на Игоря. Все-таки красавец парень: широкие плечи, плоский живот, длинные ноги. И на поверку оказался совсем не зазнайкой, не боится посмеяться над собой. Я задумалась о своем и почти пропустила мяч. – Не спи, Мария, – усмехнулся Игорь. В голове закрутился вихрь мыслей. А у меня еще и животное не придумано. Сама виновата, нужно было заранее материалы в интернете поискать. Давай думай, хищников не надо, грызунов тоже не стоит, чего бы такого экзотического сказать? – Дельфин, – нашлась я. – Потому что они сообразительные и дружелюбные. Все, мяч в стороне, теперь можно расслабиться и послушать остальных. Похожий на шкаф Борис, с недельной щетиной, был львом. Царь зверей и все такое. Понятно, запомним, посмотрим, чего будет стоить эта похвальба во время учебы. Что интересно, девушки называли животных не агрессивных, наверное, не хотели производить впечатление напористых. А у парней все поголовно волки, тигры да медведи, без всяких комплексов. Вот и я, как все девчонки, струсила в последнюю минуту. Алина назвала оленя, потому что они добрые и грациозные. Саша была лошадью – за силу и быстроту. Я внимательно рассматривала девушек, подсознательно выбирая себе подругу. Алина выглядела очень неуверенной в себе, будто ее что-то беспокоит, но она стесняется сказать. Рыжая Саша, наоборот, активно выделялась и громко смеялась, но сразу видно, что дружит она только с парнями, а девчонок презирает. Вообще, все девушки по части внешности были, мягко говоря, не очень. Что поделать, если все время учишься, на заботу о внешности времени не остается. И вообще, вся кутерьма с обновками и лаками уходит на второй план. Вот и я далеко не эталон с моим носом и лишними килограммами. Больше всех мне понравился спокойный и тихий Максим, назвавшийся умным слоном. Вот парень в моем вкусе! Высокий и нескладный, скорчился на слишком низком пляжном стуле и не знает, куда девать руки-ноги. Хотя себе можно сказать правду – меня бросало в жар от Игоря, я то и дело ловила себя на том, что вновь и вновь смотрю в его сторону. Один раз он перехватил мой взгляд и поддерживающе подмигнул, мол, «не робей, девчонка, прорвемся». Все это глупости, конечно. Я поступила в университет, чтобы учиться, а не жениха искать, и точно не намерена встречаться с одним из сокурсников. Последнее дело – разводить вокруг себя драмы. Только подумать, какой сыр-бор поднимется, если мы расстанемся. Нет, друзья и только. В одиннадцать часов я мило попрощалась со всеми и направилась к папиной машине. Вечер прошел замечательно, ребята оказались приятными. Меня порадовала забота администрации университета о своих студентах. – Мария, – чей-то голос окликнул меня. Меня догонял Игорь с чем-то белым в руке. – Ты свою шаль забыла, – сказал он. К вечеру стало прохладно, и я накинула кашемировый шарф, который благополучно оставила на стуле. – Спасибо, – улыбнулась ему. – Тебя кто-то забирает? – Папа. Родители очень волнуются перед моим переездом и пока опекают, как могут. – Так это замечательно. Скажи, ты будешь жить в общежитии или искать квартиру? – Родители уже оплатили общежитие. Я буду в одной комнате с моей лучшей подругой, она на третьем курсе медицинского. – Вот как, – нахмурился Игорь, – а я как раз ищу напарника для съема квартиры. – Ну что ты, – рассмеялась я. – Я бы с парнем жить не пошла. – И жаль, я очень хороший сосед, и к тому же мы бы вместе работы сдавали. Очень удобно. – А почему не хочешь жить с парнем? – Понимаешь, если живешь с девушкой, поневоле держишь себя в форме: посуду моешь вовремя, убираешь за собой. С парнем можно так распуститься, что заживешь, как в хлеву. Это я по опыту знаю. – Посмотрим, может, на втором курсе. – Ты подумай, Мария. Своя комната все-таки лучше для учебы. – Спокойной ночи, Игорь, спасибо за шаль. – Увидимся, счастливо! Он помахал мне на прощание и побежал обратно к костру. Нужно перестать так пристально смотреть, на его длинные мускулистые ноги в свете фонарей папиной машины. – Ну как прошло? – спросил папа. – Ничего, пап. Вроде все нормальные. – Ты присмотрись хорошенько, мне Аня говорила, вы будете много работ совместных сдавать, выбери серьезного партнера, чтобы не все самой делать. Папа очень любил давать наставления, он еще долго объяснял, на что обращать внимание при выборе друзей в университете, о важности трудолюбия. Я прислушивалась, хотя, конечно, он повторял все это в пятнадцатый раз, но советы отца нельзя пропускать мимо ушей. Опыт все-таки много значит: у папы диплом инженера, но он открыл свой бизнес, который процветает, особенно в последние годы. Когда мне было тринадцать лет, моя семья пережила нелегкие времена, от которых мы еще не отошли. Мой дедушка Саша втайне от всех увлекся азартными играми. Ставил на все – футбол, карточные игры, лошадиные бега. Мы жили в счастливом неведении до того момента, когда в квартиру вломились люди в масках, собирать с родственников дедушкины долги. Мама была в панике, мы с сестрой, совсем еще крошки, заперлись в спальне, пока папа разговаривал с бандитами. Я сидела тихо, как мышь, все удивлялась, как мы оказались в самом настоящем боевике. Мебель вынесли, забрали все ценное – компьютеры, драгоценности. Даже одежду из шкафов. После этого эпизода мы оказались голыми, как церковные мыши. Целую неделю я ходила в школу в одних и тех же трусах – мама стирала их вечером хозяйственным мылом, и до утра они высыхали. Родители отправились ругаться с дедушкой, но вернулись подавленные – пришлось отвезти его в травмпункт – бандиты сломали руку. Дедушке спасло жизнь то, что он назвал наш адрес и таким образом погасил часть долга. Остаток нужно было отдать в течение недели, или грозили смертью. Он дрожал, как осиновый лист, просил у мамы прощения на коленях, с загипсованной рукой. В школе высмеивали мои застиранные одежки, а я молчала. Аня, моя лучшая подруга, с упорством акулы, унюхавшей кровь, вытащила из меня всю историю. – Маш, не бывает такого, ты придумываешь. Бандиты в масках какие-то, ну признавайся! – Значит, придумываю, – проворчала в ответ. Я была напугана и потеряна. Дома хоть шаром покати. Спим на расстеленных на полу одеялах, питаемся одним хлебом с картошкой. Мама вдруг стала непривычно тихой и отдаленной. Я жалась к ней, а она, вместо того чтобы утешить, убегала куда-то к себе и вытирала слезы. Я оставалась с младшей сестрой Никой. Приходилось быть смелой и за себя, и за нее. Аня поняла, что все серьезно, и придвинулась вплотную. – Не унывай, подруга, я с тобой. Кто бы мог подумать на дедушку! Всегда такой тихий, подавленный. Под каблуком могучей бабушки. – Именно такие и ловятся, – усмехнулась я, – а где легкие деньги, там и криминал. Потом начались два года сущего ада. Папа нашел подработку охранником и пропадал на целые сутки. Мама ушла с работы в консерватории, так как платили мало, нанялась уборщицей. Мы с сестрой ходили ей помогать мыть чужие квартиры, пока папа не запретил. Велел сидеть дома и прилежно учиться. Хорошие оценки – залог будущего. Дедушка, пусть и обещал, что больше никогда играть не будет, периодически срывался, наделывал кучу новых долгов. Родители ругались между собой, но оставить дедушку на милость королей черного рынка рука не поднималась. Тяжело заработанные деньги проваливались в никуда, все начиналось заново. Наконец, три года назад, в один из периодов дедушкиного воздержания отец взял в банке умопомрачительную ссуду и открыл свою фирму. Он скупал старые квартиры, ремонтировал и продавал с прибылью. Бизнес рискованный, но родители решили, что и так лично знакомы со всеми бандитами в городе. Где наша не пропадала? С первой продажи папа купил дедушке и бабушке домик в деревне с большим огородом, подальше от соблазнов. С тех пор дела шли хорошо, мы купили огромную квартиру в самом центре города, я носила одежду фирменных брендов, а мама заполучила свою заветную мечту – белоснежное фортепиано, но осадок остался, и я выучила урок на всю жизнь. Для себя я решила – в университете буду лучшей, и точка. Знания и диплом никто отобрать не сможет. Нырнуть в учебу Шел второй месяц учебы. Я сидела в «аквариуме» – так называли нашу компьютерную лабораторию. Внешняя стеклянная стена выходит на центральный коридор, по которому ходят студенты и разглядывают программистов в естественной среде обитания. Время близилось к часу ночи, но я решила, что пока не закончу алгоритм, домой не пойду, все равно Анька уже давно спит. Почти все лекции наш маленький факультет слушал с общим потоком компьютерщиков, по триста человек в аудитории. Кто приходил первым, занимал целый ряд в середине зала подручными средствами. Я знала, что если на стульях выложены в ряд шапки, рюкзаки, куртки, шарфы – мне туда. Если честно, замечательно осознавать, что тебя ждут, что тебе заняли место. Вдобавок к компьютерным нам читали обязательные лекции по биологии. Не представляю, как Аня пробиралась через эти тернии в мединституте. Программирование, математика требовали «включать» мозги, биология же вынуждала сидеть и учить «до посинения». С зубрежкой у меня было плохо, и от этого я злилась еще больше. Временами я жалела, что взяла дополнительную нагрузку. Биология разочаровала меня и иногда, по утрам, я спрашивала себя: зачем так мучиться? По сравнению с нашей программой изучать одно программирование казалось ненапряженным приятным времяпрепровождением. Студенты факультета биоинформатики просиживали в институте с утра до вечера, если не стуча по клавиатуре, то изучая строение клетки. Моя подруга и соседка по комнате Аня шла спать каждый день ровно в десять, как пятилетний ребенок. Жаворонок, что поделать. Она могла засидеться со мной до полуночи, но потом выглядела помятой и невыспавшейся, а я чувствовала себя виноватой. При абсолютно разных распорядках дня подругу я почти не видела, и мне ее очень не хватало. Столько новых людей, впечатлений, знаний! Так хочется всем поделиться. Все-таки повезло жить с ней в одной комнате. Аня, такая родная, домашняя, готовит мне ужин и предлагает чай, когда я возвращаюсь пораньше. Без нее я бы совсем потерялась. Самым тяжелым курсом оказались «Интегральные и дифференциальные исчисления». Математику я знаю хорошо, линейную алгебру изучила еще в школе, экстерном, но тогда у меня было много времени после уроков, а теперь – я еле дышала от нагрузки. Папа сказал, чтобы я присмотрелась, у кого легче всего идет именно этот курс, так как именно он выявит наиболее талантливых из нас. Я боялась, что не сумею попасть в их число и поэтому старалась еще больше. В «аквариуме» неярко светили неоновые лампы, чтобы глаза не резало и ничего не мешало работе с компьютером, мягкий ворс ковра приглушал звуки. Рядом со мной сидел Игорь и в радиусе трех метров от него остальные девчонки нашего потока. Они ходили за ним, как приклеенные, глаз с него не сводили и глупо хихикали над каждым словом. Я хмуро смотрела на этот цирк со стороны и внутренне клялась, что сделаю с собой что-нибудь, но не буду одной из его свиты. На всех лекциях Игорь старался сесть рядом со мной. Он шутил, что очень ошибся во мне – надеялся, что я буду все аккуратно конспектировать, но обнаружил в моих тетрадях хаос. Что поделать, еще в школе я брала у аккуратистки Тани отксерокопировать ее идеальные тетрадки. Таня не давала, говорила, что я подгибаю уголки у тетрадных листов, приходилась исхитряться и добывать записи через надежную Аню. Главное, чтобы в голове был порядок, не беда, что на бумаге лишь отдельные формулы, обведенные рамочкой… – Ты идешь на линукс-вечеринку? – спросил Игорь. – Еще бы, как я могу пропустить такое! Весь день застенчивые мальчики в очках подходили ко мне с листовками о линукс-вечеринке. Только компьютерщики считают, что весь вечер устанавливать оперативную систему это повод для праздника. Я предпочла бы остаться дома, но папа посоветовал ходить на все общественные мероприятия, налаживать отношения с сокурсниками. – Отлично. Если тебя не будет, я умру со скуки, – сказал Игорь. – Не делай этого. Если тебя не будет, кто же тогда установит мне линукс? – Ну вот, неужели мы перешли к чисто потребительским отношениям? – Перестань жаловаться, кто был вчера у нас с Аней в гостях? Игорь, наконец, нашел идеального соседа по квартире – Никиту – мальчика с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Я в душе, конечно, хихикала, но, узнав Никиту поближе, изменила свое мнение: во-первых – аккуратный, во-вторых – серьезный, в-третьих – так же рьяно увлечен физикой, как Игорь информатикой. В их квартире всегда чисто и уютно, они живут душа в душу. Подозреваю, что Никита также немного увлечен Игорем, как и все мы. Единственный недостаток этих замечательных парней – их нежелание и неумение готовить. Я, в принципе, тоже, но меня спасает Аня, она загорелась новым хобби – кулинарией. Фантазирует с рецептами, проходит самостоятельные мастер-классы в интернете и получается у нее уже совсем неплохо. Вчера после учебы Игорь пришел в наше общежитие. Я живу в трехкомнатной квартире, с общей кухней и ванной, по две девочки на комнату. Соседок я вижу мало, и жить они мне не мешают. Само здание было построено лет сорок назад, видно, что не очень качественно. В комнатах стандартный набор – встроенный в стену шкаф, две узкие кровати, полки на стенах и два рабочих стола. Между плиток пола чернела годами собранная грязь, в ванной ручеек воды еле лился. Я прошлась бы ломом по нашей кухне с перекосившимися шкафчиками и заедающими ящиками, перекрасила бы ядовито-зеленый, покрытый фанерой стол, но мы подписали контракт, запрещающий что-либо менять в обстановке. Я привезла из конторы отца едкое средство, которым мы обмазали пол, а потом отскребли щеткой с твердой щетиной. Засверкал, как новенький. В ванной и того легче – привязала к душу пакетик с уксусом на ночь, а утром наслаждались тугим, мощным напором воды. Ничего, жить можно. Вчера Аня задержалась в институте, и так вышло, что мы с Игорем съели за ужином недельную порцию спагетти со сливочно-чесночным соусом. – Мария, мне очень интересно узнать больше о твоей семье, – попросил меня Игорь. – Ничего особенного, мама, папа, младшая сестра. Рассказывать нечего. Распространяться о семье я не люблю. Некоторых людей привлекает богатство, они хотят повысить свой статус за счет выгодных знакомств. Мне не нравится, когда вместо человека во мне видят средство для достижения цели, тем более что я все еще живу так, будто я не богата сейчас, а дома из еды только хлеб и сгущенка. – У меня тоже мама, папа и младший брат, только родители разведены. Я рос с мамой, она замечательная. Ты бы ей обязательно понравилась. – Почему? – Ну, вы обе умеете за себя постоять. Она вице-президент местного отделения банка, я много слышал о том, как тяжело бывает женщинам прорваться наверх. Но я абсолютно уверен в том, что ты сможешь. – Надеюсь на это. Неужели это так видно, что я не горю желанием всю жизнь программировать? – Ты недостаточно восхищаешься линуксом. Тебе еще учиться и учиться. Я засмеялась, прикрывая рот рукой. Привычка еще с тех пор, когда носила скобы на зубах. – Ты лучше скажи, задание по инфи доделал? Как ответил на пятый вопрос? Мы и не заметили, как заговорились допоздна. Соседки по квартире успели вернуться, поздороваться и исчезнуть в своих комнатах. У нас был уговор, что когда кто-то приводит гостей, остальные стараются не мозолить глаза. Никто из нас этим правилом не злоупотреблял, как я уже говорила, повезло с соседками. Последней вернулась Аня, она сняла пальто усталым жестом, невидящим взглядом окинула меня с Игорем. Внезапно поняла, что я не одна. – Привет, я Аня, – поздоровалась она. – Очень приятно, – Игорь. Это ваше спагетти мы съели за ужином? Было очень вкусно, спасибо большое. – На здоровье, – улыбнулась Аня. – Маш, я сегодня над микроскопом целый день просидела, голова ужасно болит, я пойду, хорошо? Не обижайся, пожалуйста. Игорь тоже заторопился домой. Я проводила его и быстро прошмыгнула к Ане. – Ну, и что ты о нем думаешь? – Об этом Игоре, о котором ты мне все уши прожужжала? Правильно говоришь, слишком красивый. Глаза голубые, волосы светлые – просто сказка. И еще приятный такой, воспитанный. В общем, покупай пояс верности, влюбишься – пожалеешь. Влюбляться я не собиралась, но все равно обиделась. – Почему это пожалею? – Не знаю, не понравился он мне. А может, я просто слишком устала сегодня, вернулась злая, вот и попался не под настроение. Знаешь, забудь. Пусть все идет своим чередом. – Тем более что ничего такого я начинать не собираюсь. Мне еще с ним три года бок о бок проводить. Я же не сумасшедшая! – Нет, Маш, ты не сумасшедшая. Ты самый здравомыслящий человек, которого я знаю. Мне у тебя еще учиться и учиться… – Э-э-э, давай рассказывай, что у тебя там приключилось? – Да как всегда. Мне Иван ужасно нравится, а он в мою сторону даже не смотрит, будто я второго сорта. Вот, подходила к нему сегодня со слайдами, просила помощи, он, по-моему, решил, что я еще и глупая. Если в голове живут тараканы, их никакими средствами не выселишь. Анька у меня классическая русская красавица, высокая блондинка с хорошей фигурой и русыми волосами до попы, заплетенными в широкую косу. Но комплексы – наше все. – Ты все перепутала. Если парень тебя не замечает то он – глупый. – Ах, если бы, Машунь. У него фотографическая память, лучшие оценки, доктором будет от бога. Ты знаешь, для меня умные парни как наркотик. – Вот и найди себе кого-то умнее. Зачем тебе этот Иван, которому еще нужно доказывать, какая ты хорошая? Правильный парень сразу разглядит и будет тебя добиваться, а не наоборот. – Правильно ты говоришь, нужно искать кого-то другого, – Аня вздохнула. – Маш, если бы ты видела этот цирк, у меня от волнения язык заплетался! Подошла с коробкой, а внятно объяснить, чего я хочу, не могла! – Забудь, завтра новый день. Ты сама себя накручиваешь. Отпусти его мысленно и станет легче быть собой рядом с ним. Если бы я сама могла претворить свой совет на практике! Я ведь тоже невольно флиртовала с Игорем и пыталась ему понравиться. Была ли я собой? О, в такие моменты я далека от этого! Вот и сейчас мы увлеченно печатали, сидя за соседними компьютерами, только я не могла сосредоточиться на алгоритме и все время отвлекалась послушать, какой очередной предлог придумала Алина, чтобы заговорить с Игорем. То у нее зависала программа и она просила поискать баги, то спрашивала, как писать ту или иную мелочь. Что раздражало больше всего – Игорь отвечал неизменно любезно, будто ему совсем не мешают бесконечные одергивания. Он учтиво улыбался ей, и Алина мило краснела. Может, она ему нравится? От размышлений меня отвлек Максим – парень, который стеснялся своего высокого роста и всегда немного сутулился. Мы друг другу симпатизировали еще со знакомства на пляже. – Мария, – спасибо Игорю, теперь все называли меня так. – Борис сказал мне, что ты уже доделала инфи. – Да, но еще не сдала, хочу перепроверить пятый ответ. – О, я как раз на нем застрял. Может, посмотришь, где ошибка? Я с тоской посмотрела на экран, – закончить сегодня не получится. Обвела взглядом «аквариум»: рядами мигали дисплеи, освещали пустые стулья, бросали длинные тени на темно-синий ковер с бежевым узором. Кроме десятка студентов биоинформатики никто так поздно не задерживался. – Давай свое инфи, – устало согласилась я. Едва взяв тетрадь в руки, я сразу заметила, что в пятой строчке он пропустил фактор два, и все встало на свои места. Максим облегченно вздохнул. – Уже голова не варит, придется завтра еще раз посмотреть. – Ага, домой пора, – зевнула я. – Может, тебя подвезти? – Нет, что ты. Мне в общежитие, тут рядом. – Значит так, пока тебя никто не ангажировал. На следующей неделе нам раздадут проекты, хочешь со мной в паре работать? – Максим, я так устала, давай завтра обсудим на свежую голову. – Ладно, Мария, как хочешь. Это глупо, но я хотела быть в паре с Игорем, хотя по логике я так завязла в мыслях о нем, что нужно держаться от него подальше. В любом случае, мяч на его поле – он сидел рядом, наверняка слышал разговор. Если захочет, завтра опередит Максима. Я вернулась в пустую квартиру. Бесшумно заходить в комнату у меня никогда не получалось, что поделать – ночным зрением не обладаю, стремлением к порядку тоже. Вечно запнусь о брошенную кофточку, скрипну дверью или стукну сапогом об пол. Аня просыпалась от шума, иногда здоровалась сквозь сон и засыпала снова. Сегодня добраться до постели было пределом мечтаний, но как ни странно, я долго не могла заснуть. Меня тревожила учеба: в школе я была самой лучшей, но двухгодичный перерыв на работу в папиной компании порядком засорил мозги. Я не помнила элементарных вещей, приходилось просиживать дольше, только чтобы догнать остальных. И, конечно же, как я могла забыть программистов от бога, которые все школьные годы вместо посиделок с друзьями «настукивали» программы. Им Си – не интенсивный курс, отнимающий кучу времени, а так, прогулка в парке. К тому же я должна постоянно доказывать, что со мной следует считаться, пусть я и девушка. Я вижу, что некоторые сокурсники решили не тратить время на общение. Они правы – мне еще столько наверстывать, что иногда даже руки опускаются. Никто не сказал, что будет легко, а ведь это только начало пути. Все, вздохнем глубоко и успокоимся. Завтра новый день, и завтра все будет хорошо. Музыкальные стулья Стоял чудесный осенний день. В прозрачном морозном воздухе ветви деревьев своей природной грациозностью будто бы расчеркивали небо черной японской тушью. Мы с Игорем сидели на скамейке посреди блеклого, как будто неживого газона и наспех уплетали умопомрачительно вкусные булочки с колбасой, обсуждая при этом обманчиво-простой на первый взгляд цикл Кребса. Его следовало заучить наизусть, а я вновь и вновь путала сукцинит и оксалоацетат. Игорь играючи заучил весь этот материал, так что в основном он старался тренировать меня. – Ты говорила, вы с Аней знакомы еще со школы? – Да, сидели за одной партой, а что? – Просто удивительно, что она на третьем курсе, а ты только на первом. – Так это потому, что я работала два года. Хотела скопить немного денег. – В этом мы с тобой похожи, я всего год работал, а потом тратил деньги в Южной Америке. – Ты обещал мне показать свои фотографии. – Их несколько тысяч, я хочу привести их в порядок, но никак не нахожу на это времени. А сидеть три часа и смотреть чужие фотографии и врагу не пожелаю. Где ты работала? – В одной ремонтной компании, в основном это была административная работа – заготовка планов, заказ материалов, работа с заказчиками. Мне нравилось. А в чем заключалась твоя работа? – О, я провернул такую авантюру, что мама готова была меня убить. Связался по интернету с компанией, которая продает рамочки в Лондоне. Они помогли фальшиво записаться в колледж, таким образом я сумел достать студенческую визу. Жил год в Лондоне, сначала рамками занимался, потом начал сумки продавать. – Так это же замечательно! В Лондоне я никогда не была, в голове вихрем пролетели волшебными заклинаниями названия из книг – Бейкер-стрит, музей мадам Тюссо, Букингемский дворец! А он говорит об этом, будто побывать в Лондоне – это раз плюнуть. – Смотря как посмотреть, – нахмурился Игорь. – На самом деле работа очень тяжелая, большой город чуть было меня не сломал. – Неужели продавать рамки настолько тяжело? – Понимаешь, я уезжал туда восемнадцатилетним. Считал, что мой английский – супер, а за рамками будут в очередь выстраиваться. На самом же деле мне пришлось навязываться людям, понимаешь? Это только называется красивым словом «маркетинг», на деле же ты нагло лезешь людям в душу, а они заслуженно обливают грязью, как могут. – Расскажи подробней, что ты имеешь в виду? – На меня не обращали внимания, насмехались над русским акцентом. В первый месяц я продал всего десять рамок. Обещали фантастические доходы по сто фунтов в день, а на самом деле эту сумму я заработал только за месяц. Конечно, врут все, ведь фирма ничего не теряет, только работает посредником. Рамки мы у них покупаем сами, наше дело – сбыть товар. Похожая схема у гербалайфа. – А где ты жил? – В том то и дело, что снимал квартиру вместе с такими же юными дурачками, как и я. Ни у кого не получалось продать товар за большие деньги, но все соревновались, как сумасшедшие. – А что делать, если денег не наберешь? – Собирать вещи и уезжать обратно. Игорь замолчал. – Подожди, расскажи, что было потом? Как ты выбрался из этой истории? Он криво улыбнулся: – Я стал лучшим из всех продавцов рамочек, которых видел Лондон. А потом послал все подальше и стал продавать сумки с почасовой оплатой в десять фунтов. Работа стабильная, и обманывать никого не надо. Сколько продалось – не мое дело. После этого я уже ничего не боялся. – Поэтому и поехал в Южную Америку? Игорь кивнул. – Скажи, а ты был один? – Поехал один, – загадочно ответил он. – Но как же так можно? Неужели ты не боялся, что тебя могут ограбить, убить, а твоя мама так и не узнает, что случилось. Или, допустим, вдруг заболеешь, а помочь совсем некому? – Всегда есть шанс кого-то встретить. Я – везунчик. Нашел же я тебя. Какой он смелый. Я считала себя белой вороной, потому, что пошла работать в то время, когда все мои друзья давно учились. Поехать на край света совсем одной? У меня все это в голове не укладывалась. Я рассматривала его волевой подбородок, губы, сжатые в упрямую полоску, ровный аристократический нос. Где он взял столько сил? – Ну и зачем тебе биоинформатика? – Всегда любил программировать, – улыбнулся Игорь. – А мама хотела, чтобы я стал врачом. Нашли компромисс. К нам подошел Борис, его прозвали «царь зверей», как чувствовала, что животное на вечере знакомств нужно было выбирать осторожнее. – Игорь, послушай, – начал он, даже не поздоровавшись со мной. – Все делятся на пары, говорят, выдадут проект на следующей неделе. Будешь со мной сдавать? – Почему бы и нет? – пожал Игорь плечами. Такое ощущение, будто бы как в детстве звучит музыка и все лихорадочно бегают в поиске партнера, словно играем в музыкальные стулья. Оставшийся последним – проиграл, он неудачник, с которым никто знаться не хочет. Что ж, нужно поскорей найти Максима, создалось впечатление, что мы сработаемся. А Игоря жалко, понятно, что отказаться он не мог, а Борис на первый взгляд не очень приятный человек. Начиналась лекция, пришлось собрать рюкзаки и двинуться к аудитории. По дороге нас нашла счастливая Алина, она сразу пристроилась к Игорю и всю дорогу расспрашивала его о чем-то, то и дело заглядывая в лицо. Я сразу отвернулась к Борису, но с ним разговаривать не о чем: девушек потока он игнорирует из принципа – как соперниц он нас ни в грош не ставит, а чтобы флиртовать, мы недостаточно красивы. У него была подружка, о которой он отзывался с толикой пренебрежения, не знаю, как можно терпеть такое отношение. После занятий все пошли на линукс-вечеринку. Ее проводили в квартире трех студентов-программистов. Столы украшали связки воздушных шаров, наполненных гелием и приклеенных скотчем к уголкам, на люстрах висели нарезанные ленточки цветной бумаги. Застенчивые парни в очках и клетчатых рубашках, с остроносыми праздничными шапками на головах сидели на всех свободных поверхностях, включая кровати, белые пластиковые стулья и даже батареи, каждый со своим лэптопом. Ко мне сразу подошел самый смелый и предложил свою помощь. Парня звали Саша, он, оказывается, заприметил меня еще на лекциях, хотя я не помнила его, что и неудивительно – тяжело запомнить три сотни студентов. Он помог мне установить линукс, дело шло тяжело, что-то не задалось, пришлось три раза форматировать компьютер, оба вспотели и ругались на технику. Саша мило навязывался на встречу, но у меня что-то совсем не было настроения отвечать ему согласием. Я чувствовала себя выжатой, словно лимон. Вернувшись домой, застала Аню с горящими глазами у компьютера. – Иди сюда! – позвала она. – Посмотри, что ты думаешь об этом? Из-за ее плеча, с экрана, смотрел молодой человек, стоявший посреди комнаты на фоне ковра в одних плавках и улыбающийся неестественной белозубой улыбкой. – Что это такое? – Сайт знакомств, – отмахнулась Аня. – Как ты думаешь, хорош? Фотография предназначалась для того, чтобы подчеркнуть мускулистое строение парня, но вместо этого в глаза бросалась молочно-белая бледность тела и несоответствие позы и обстановки. – Недоделанный какой-то, – пробормотала я. – И улыбается как вампир. – Да ну тебя. Лучше садись сюда, почитай мою анкету. – Та-ак, увлечения: чтение книг – это понятно, но бег? Аня, ты бегала в последний раз месяц назад! – Парням нравятся спортивные девушки! Я не виновата, что у меня нет на это времени. – Подвинься, это интересно. Желаемые качества: верность, образованность, спонтанность, тут все банально. Идеальное свидание – прогулка по морю, сойдет. Любимый фильм: «Последний Единорог» – это что еще такое? – Мультик такой, – покраснела Аня. – Кому надо – поймет. – Ну и что? Клюют на твою анкету? – Еще как! Шлют сообщения, будто сумасшедшие. Разобрать их все не могу, ответить и подавно. – Давай напишем шаблон и разошлем подходящим кандидатам. Показывай, кто понравился. – Как хорошо, что ты вернулась пораньше, – вздохнула Аня. Просмотрев внимательно страничку, я поняла, почему ее анкета пользуется такой популярностью. В прошлом году мы сходили к профессиональному фотографу, в итоге каждая получила по две фотографии, больше мы позволить себе не могли: Аня подрабатывала репетитором по вечерам, а я копила на университет. На фотографии Аня доверчиво улыбалась, сидя на траве подле каменного фонтана в закрытом голубом платье, невероятно хорошенькая и абсолютно неземная. Она выгодно отличалась от других девушек на сайте именно налетом невинности. Другие подчеркивали декольте или ярко красились, Аня же выглядела дружелюбной и не опасной, такая не ответит грубостью на письмо. Мы выбирали кандидатов до поздней ночи, отослали около двадцати сообщений и легли спать очень довольными собой. Перед сном я серьезно задумалась, не зарегистрироваться ли мне тоже на сайте знакомств? В последнее время то и дело мысли роем кружатся вокруг одного человека, что мне самой совсем не нравится, но поделать ничего не могу. Хорошо, если бы кто-то отвлек, пригласил на свидание, может, тогда уймется, свернувшееся клубочком, беспокойство внутри. Нет, как подумаю, сколько времени займет просматривание анкет, письма, общение, и все это за счет учебы, – я не потяну. По крайней мере, не сейчас, когда на носу неизвестный проект. Кстати, нужно послать сообщение Максиму, пока его никто не переманил. Я достала в темноте сотовый из сумочки и набрала текст. Экран тут же замигал ответом, значит, Максим еще не спит. Согласен, и ладно, одной заботой меньше. На следующий день мы с Аней договорились встретиться после занятий прямо на станции поезда и оттуда поехать домой. Пять остановок, два часа езды, и я увижу родителей и сестру. Мы старались возвращаться почти каждые выходные – дома остались школьные друзья, поддерживать связь нелегко, когда у каждого свои занятия. И поэтому совместный ужин в кафе в субботу вечером стал традицией. Уже садясь на стершееся от времени сиденье в поезде, я почувствовала, что напряжение спадает. Дома я могу быть просто собой, все знают мои недостатки и любят, несмотря на них. Можно спокойно вздохнуть, на время сойти с дистанции. Я планировала доделать математику и задания по Си, но дома и стены помогут. Папа забрал нас прямо со станции. Аню он любит, так как считает, что она девушка серьезная и имеет на меня положительное влияние. Знал бы он, что с человеком, которому доверяешь, иногда бросаешься в такие авантюры! По дороге он расспрашивал нас про занятия, прошедшую неделю, заметил о важности учебы (ну как без этого). После того, как высадил Аню и меня, собрался обратно на работу, оказывается, мы вытащили его из очередного кризиса в ремонтных работах. Вот за что люблю папу, так за то, что он всегда дает понять, что я на первом месте. Вроде уделил полчаса забрать с поезда, а такое чувство, будто солнышком согрел, будто я для него важнее любого кризиса. Дома ждала мама, на столе – тарелки блинов с мясом, баклажанной икрой и салатом из редиски. Она всегда готовит к моему приезду любимые блюда. Сестра Ника тоже ждала меня. Ника младше на шесть лет, родители не замечают очевидного и балуют ее, как могут, но она имеет замашки малолетней модницы. Одевается как совершеннолетняя, каждый день новый маникюр, тщательно красится по утрам. Ничего не скажешь, одета со вкусом и даже ведет свой блог в интернете, но у нее еще целая жизнь шмотками увлекаться, сейчас пора заниматься совсем другим – расширять кругозор, заниматься кружками. В ее возрасте я мечтала ходить на танцы, но денег не было на такие глупости. Первым делом, убедившись, что Ника смотрит телевизор, я направилась в ее комнату и принялась инспектировать шкаф. О, черная шелковая блузка в мелкий горошек, сидит шикарно и на занятия в такой ходить не стыдно. Как ни в чем не бывало, я направилась в кухню поедать вкусности. – Мама! – остановил меня Никин оклик с нотками истерики. – Она опять забрала мою кофточку! – Спокойно, Ника, – парировала я. – Она идет мне больше чем тебе. – Скажи ей, мама! Это мое, мое! – Мы сестры, – многозначительно ответила я, вытирая каплю сметаны с рукава. – Нужно делиться. – Почему ты отбираешь мои вещи? У тебя что, своих нет? – Мне некогда шопингом заниматься, диплом нужно делать, в жизни продвигаться. Ну ладно, раз тебе жалко, могу купить ее у тебя. – Я с показным пренебрежением посмотрела вниз. – Тридцати рублей хватит? – Хватит, Машенька, – подошла мама. – Ну зачем ты ее опять мучаешь? Хочешь, пойдем вместе в магазин вечером? – Мне эта блузка нравится, и другой не хочу. А Нике нужно меньше волноваться из-за одежды. – Да я…, да я… – дрожащим голосом объявила Ника. – Пойду и возьму что-нибудь из твоего шкафа! – Только попробуй, – я облизнула ложку, глядя на нее исподлобья. Я понимала, что веду себя несправедливо, но мне захотелось встряхнуть ее, разбудить маму. Заставить их осадить меня, действовать. Но Ника проиграла схватку за кофточку вчистую, а мой авторитет только поднялся в ее глазах. Мы мило поболтали о новостях. Она восторженно смотрела на меня и с раскрытым ртом ловила каждое слово. Главное, чтобы не теряла правильные ориентиры в жизни. Да, она красивее меня, нос ровный, волосы не задорными кудряшками, а послушными каштановыми волнами. Пусть и сестра, но я чувствую ответственность за нее, будто она моя дочка. Разные люди по-разному переживают неприятности. Некоторые прячут голову в песок и совершенно теряются. Я слышала, что коалы при виде опасности не убегают, не дерутся, а замирают в шоке на месте, в ужасе раскрыв лапы и большие глаза, уповая на лучшее. Вот такая и Ника. Я была достаточно взрослой, когда пришлось ходить в школу в рваных штанах и засаленной куртке, а она совсем ребенком. Я ее защищала от насмешек и, видимо, буду защищать всю жизнь. Никому, кроме меня, обижать ее не позволю. Ближе к полночи вернулся домой папа. Я ждала его, попутно расправляясь с математикой и запивая ее горячим чаем. – Мама спит? – спросил он. – Ника никуда не ходила? – Все хорошо, пап, – успокоила я его. – Как справляешься без меня? – Да вот, уже второй месяц ищу тебе замену. – Он тяжело уселся в свое любимое кожаное кресло цвета горелого кофе, с откидной спинкой и механизмом покачивания. – Легче самому со всем справляться, чем довериться постороннему человеку. – Мне тебя жалко, раньше ты редко когда за полночь возвращался. – Не переживай, котенок, у меня все в порядке, главное, чтобы ты была спокойна. Говори, если что-то нужно, всем поможем. – Па, – помедлила я. – Можно спросить совета? – После того, как он кивнул, я продолжила, опустив глаза и покраснев: – Мне один парень нравится из нашего потока. Только не знаю, если нравлюсь ему, боюсь разочароваться. – Так, – поморщился папа. – Ты действительно погоди, узнай его больше, ведь всего месяц учитесь вместе. Будьте друзьями – если ты действительно ему нравишься, то от него никуда не убежишь, а если нет, то по крайней мере останетесь в хороших отношениях. Вроде он сказал то, что я и так знала, а как будто камень с души снял. – Ты самый лучший, па. – Я подошла сзади, обняла его за шею, потерлась о щетинистый подбородок. – Зачем тебе мальчики? – горестно сказал он. – Погоди с этим хоть немного, тебе только двадцать. Учись спокойно, не забивай голову глупостями. – Ага, будто ты в моем возрасте за девушками не ухаживал. – Вот поэтому и предупреждаю тебя, потому что знаю, что творится в голове у парней твоего возраста. Ничего хорошего. Мою дочь использовать не дам, только скажи, если кто обидит. – Я могу за себя постоять. – Можно и хитростью обидеть. Знание – сила, Маша. Сначала как следует разберись в своем молодом человеке. Можно ли на него положиться, ответственный ли он, честный ли, хороший ли будет отец. – Па, куда ты загнул, я не собираюсь замуж. – Когда начинаешь отношения, всегда стоит думать наперед, иначе потратишь впустую годы и окажешься у разбитого корыта, – сказал он, многозначительно подняв палец вверх. Ну вот, опять тяжелое чувство на душе. Папе повезло, он встретил маму, а если я никогда не найду такого человека, которого полюблю и смогу довериться? – Спокойной ночи, папа, спасибо, что напугал. – Маш, оставь парней, послушай меня. – Теперь понимаю, что ничего другого от тебя я услышать не могла. – Что поделать, ты всегда будешь моей маленькой девочкой. Я вздохнула, ну как можно на него сердиться? Разная любовь Я свернулась калачиком на потрепанном коричневом диване напротив Игоря с чашкой горячего лимонного чая в руках. Мы начали вечер с домашнего задания по математике, но сейчас просто болтали о жизни, укрывшись одним клетчатым пледом. У Игоря носок на правой ступне был дырявым, он стыдливо прятал некрасиво торчащий большой палец под край покрывала, рядом с моей ногой. – Скажи, а у тебя был когда-нибудь парень? – спросил Игорь, отпивая из дымящейся чашки. – Был, – загадочно ответила я. – А где он сейчас? – Расстались перед университетом. – Что случилось? Я внимательно окинула его взглядом. Игорь смотрел заинтересованно и участливо, но, тем не менее, этот вопрос более подходит для свидания. У меня сладко заныло в груди. – Не совпали интересами. – Ты, как политик, уклоняешься от ответа, – усмехнулся он. – Если хочешь знать, у меня был замечательный парень, которого звали Виталик, и он нуждался в хорошей домашней девочке. Я не подходила под эти параметры, и потому мы расстались этим летом. – Вы поссорились? – прищурился Игорь. – Что ты! Наоборот, он хотел остаться друзьями, но я решила, что лучше разойтись, каждый своей дорогой. – То есть у вас все было хорошо, но перед университетом ты вдруг поняла, что он не твой типаж, и решила отпустить Виталика, чтобы он нашел другую? – Как ни странно, ты довольно хорошо описал ситуацию. Игорь хмыкнул и отвел взгляд. – Что? – Я толкнула его ногой в бедро под пледом. – Просто жалею, что не встретил такую девушку, как ты, раньше. – А ты? Теперь твоя очередь рассказывать. У тебя были девушки? – Ты подумаешь, что я глуп, – пожал плечами Игорь. – Ты кокетничаешь. – И что в этом плохого? Я в своей мужественности уверен. В общем, слушай. В выпускном классе к нам пришла новенькая из Аргентины. Ее отец приехал в командировку на несколько месяцев, привез с собой семью. Я тогда влюбился по уши! Сначала долго добивался ее, и в итоге мы были вместе несколько месяцев. Хотя что значит вместе? – Игорь вздохнул. – Ссорились постоянно, я и не знаю, как по-другому выглядят отношения. Она все делала мне назло, я обижался, в итоге после выяснения отношений мы бурно мирились. Она уехала на родину после окончания школы. – Постой, ты к ней ездил в Южную Америку? – я даже присела чуть ровнее на диване. – Конечно, к ней, – Игорь прикрыл глаза. – Год работал как проклятый с этими ужасными рамками, я тебе рассказывал. Приезжаю с цветами и чемоданом, мол: «вот он я, прилетел на крыльях любви», идиот. – Ты сделал это для нее? Это так романтично! – Мы переписывались все это время. Она говорила, что ждет меня, скучает, жить без меня не может. – И что случилось? У нее уже был другой? – Да нет, Мария. Все еще проще. Тут, в России, она была совсем одна, тянулась ко мне и цеплялась за меня, как могла. Там же вокруг знакомые, друзья, а не какой-то непонятный парень. Она сначала обрадовалась моему приезду, а через месяц оказалось, что я сижу в квартире ее родителей один в час ночи и дожидаюсь ее с вечеринки. Я просто перестал ее интересовать. Хлопнул дверью, пока не попросили уйти. Ужас. Потратить сбережения, накопленные тяжелым трудом ради девушки, бросить все, помчаться в другую страну ради любви и обнаружить, что на самом деле не был там нужен. – Почему ты молчишь, Мария-Мирабелла? – Не хочу некрасиво отзываться о твоей аргентинке. – Если бы Игорь приехал ко мне, я бы его в жизни не отпустила. – Все это давно прошло. Только я до сих пор не готов никого к себе подпустить, понимаешь? Я понимала, хотя мое сердце никто никогда не разбивал. До Виталика я встречалась с несколькими парнями, но все было по-юношески несерьезно, огонек интереса, не успев разгореться затухал, и мы мирно разбегались в разные стороны. Ни с кем из бывших я не поддерживала контактов из принципа – друзьями мы не будем, а просто общаться не видела смысла. – А какие качества ты хотел бы видеть в своей идеальной девушке? Игорь задумался, отпил из кружки остывающий чай. – Пусть будет умная, интересная, с огоньком. А в общем, нет смысла перечислять, должна быть искра. – А внешность? – И тут не знаю, что сказать. Обычно нравятся блондинки, но Паола была низкая, с копной огненно-рыжих волос и довольно полненькая. Вот так угораздило. – Папа говорит, мальчикам важно, чтобы было не стыдно девушку друзьям показать, – я немного нервничала, произнося эту фразу, потому что в душе знала – я не эталон красоты. – Твой папа прав, но тогда мне было абсолютно все равно, что про нее подумают. Может, по описанию она не очень, но на Паолу многие заглядывались. Она яркая, полная энергии. Быстро выучила язык, могла с каждым найти что-то общее, вокруг нее всегда собиралась толпа народу. Да уж, я тоже бываю любезной, и люди ко мне тянутся, но до такого магнетизма мне далеко. Вот если бы кто-нибудь сказал: «Ищу практичную девушку с головой на плечах», – это был бы мой профиль. Мне стало неуютно, я заерзала, еще сильнее подтянула под себя ноги, крепко сжала чашку в руках. – А ты, Мария, кого ищешь? Ну, тут все просто, мой список всегда при мне: – Умного, целеустремленного, спортивного, верного, честного с сильным характером. Знающая меня Аня когда-то едко заметила, что весь перечень можно сократить до одного предложения – чтобы был такой, как мой папа. Ну, и что? Без лишнего кокетства могу признаться, что если найду такого, который не бросит в трудную минуту, который будет работать как ломовая лошадь, а ночью сидеть с детьми над домашним заданием, то с таким пройти жизненный путь – одно удовольствие. – Ого, даже дыхание не перевела. Ну и запросы у тебя. – В поиске любви мое кредо – не идти на компромисс. – Ну что ты, Мария. Ты относишься к любви, как к поиску делового партнера. В жизни бывает и так, что встретишь идеального по всем критериям парня, но от него тебя просто тошнит. – Бывало и так. Игорь, я совсем не дурочка, не надо учить меня жить. Ты выбирай себе девушку сердцем, кто тебе мешает? Только скажи, когда дом будешь покупать, возьмешь первый попавшийся или все-таки походишь, сравнишь, высчитаешь бюджет, может, приведешь специалиста взглянуть? Это я так, для сравнения. Сколько видела людей, покупающих дом, в котором чудесное освещение, а потом оказывалось, что в стенах плесень, трубы протекают и на ремонт в итоге уходит куча денег. А ведь, если приглядеться, пятна на штукатурке были и до покупки, только немного задрапированные. Я замолчала, пытаясь привести мысли в порядок, прикусила на мгновение нижнюю губу и продолжила: – А между тем, дом можно продать и забыть. С мужем… Может, я не романтична, но муж для меня прежде всего это человек, в обществе которого я буду есть тысячи ужинов, болеть сотни раз, проживать разочарования, переезды, потери. Я хочу выбрать человека, с которым все это будет в радость. А хороший выбор всегда делается головой. Иногда везет, если действовать наобум, но мне не хочется разочаровываться. – Да, никогда не думал об этом в таком ракурсе. Всегда считал, любовь значит фейерверки и бабочки в животе. Нет, я не готов к твоему рациональному подходу. Я замолчала, опустив глаза. Мне было очень уютно с ним, обычно я очень осторожна с новыми знакомыми, стараюсь поменьше рассказывать о себе. Игорю же удалось меня разговорить, заставить открыться. До сих пор только Ане удавалось вытягивать мои секреты. Мне бы пожалеть, что выставила себя расчетливой ледышкой, но создавалось чувство, будто Игорь понял меня правильно. – Хочешь еще чаю? – спросил он. – Нет, уже поздно, я, пожалуй, пойду. Игорь поставил чашку на стол, торопливо встал, чтобы я не заметила лишний раз дырку в носке, и наклонился для того, чтобы протянуть мне руку. Его ладонь была теплой и сильной, я вскочила с дивана как ужаленная. На меня навалилась усталость. Я медленно собрала компьютер, записи и поплелась к двери. – До завтра, Мария, – сказал Игорь и закрыл за мною дверь. Я встала в темном коридоре, прислонилась к стене. Отчего так неспокойно на душе? Ах да, поняла. Я ждала, что он хотя бы предложит проводить меня, так ведь положено, ночь на дворе. Идти всего полквартала, но сейчас темно, холодно и совсем не хочется оборачиваться на каждый звук. Темная волна, которая плещется в груди и грозится перелиться через край слезами, – это разочарование. Дома Аня еще не спала. С тех пор как она зарегистрировалась на сайте знакомств, целыми вечерами переписывалась с парнями, при этом прилежно заучивая патологию. – Что с тобой? – не здороваясь, воскликнула она. «Вот это нюх на неприятности», – подумала я. – Я была у Игоря, и он не проводил меня домой. – Сволочь он! Одиннадцатый час на дворе, отпустил девушку одну. Нет, Маш, тебе такой субъект и даром не нужен. Тебе бы настоящего джентльмена подыскать, старой закалки, чтобы двери открывал, звонил сразу после свидания. Я оставила без внимания сентенции насчет Игоря – Аня с первой встречи его недолюбливала. Не перечеркивать ведь знакомство из-за одной оплошности. Ну не проводил, поленился, я тоже не всегда идеальна, проехали. А вот последняя фраза привлекла мое внимание: – Тебе кто-то не позвонил после встречи? – Да нет, Маша. – Аня нервно постукивала ногтями по столу. – Иди сюда, посмотри. Вот с этим парнем я переписывалась, правда симпатичный? Сегодня он позвонил, назначил свидание. Ужасно волнуюсь – вдруг он мне понравится, а я ему нет. – Это естественно, – я погладила ее по голове. – Лучше волнуйся, чтобы не был маньяком и не пришел к нам в общежитие с топором. Проект и свидание В среду нам наконец-то дали задание разделиться на пары и приступить к проекту. Мы переглянулись с Максимом, сидящим через три стула от меня, и понимающе улыбнулись друг другу. Задание попалось интересное: предстояло запрограммировать компьютер, со всеми его чипами и процессором. Задумка гениальная – вместо того чтобы учить строение блока памяти, построить его самим, и тем самым понять принцип, а не просто запомнить. Интуиция не подвела – работать в паре с Максимом оказалось одно удовольствие. Он был словно бульдозер – стоило в голове выстроить маленькую идею, как он, будто заведенный моторчик, печатал и печатал строчки кода. Максим заставлял меня сидеть с ним допоздна в «аквариуме», долго после того, как усталые мозги просили пощады, а лень сковывала руки. С другой стороны, стоило ему зайти в тупик – загоралась я. С детства люблю решать загадки, находить баги, преодолевать трудности. Максим тихо выругался, когда тщательно выверенный код не сработал, а я с упорством ищейки и безумием в глазах просматривала строчки, пока не находила проблему. Игорь до сих пор садился рядом со мною на лекциях, хотя после того вечера в его квартире мы немного отдалились. Бывает так, что люди после момента откровенности не могут взглянуть друг другу в глаза на следующий день. Все ничего, если бы с другой стороны к Игорю не приставала Алина и не хихикала бы с ним на пару все лекции напролет. Я старалась делать вид, будто мне все равно, но на душе было тоскливо. Я тоже почему-то пользовалась успехом. На переменках ко мне подсаживался Саша с линукс-вечеринки и, нагло занимая место Игоря, показывал смешные видео, всячески флиртовал, в то время как Игорь стоял рядом, скрестив руки на груди и с улыбкой заломив бровь. Я пользовалась ситуацией и немного подыгрывала Саше, он выглядел как парень, который закидывает удочки сразу на несколько объектов. Вот если бы Максим начал ухаживать за мной, я бы отреагировала совсем иначе, но Максим вел себя совершенно корректно. Мы с ним проводили вместе много времени, обсуждали программу, пререкались, иногда на повышенных тонах, но без напряжения в воздухе, без томных взглядов или мимолетных прикосновений. Нам было комфортно друг с другом. Аня спросила меня, нахожу ли я Максима симпатичным. Вообще-то да: у него был квадратный подбородок, близорукие карие глаза за очками и русый ежик на голове. В общем, ничего особенного, но веяло от него такой спокойной мужественностью. И еще, конечно, из-за того, что он не был красивым и уверенным в себе, общаться с ним было на удивление легко. Чувствовалось, что он меня уважает, не делает скидки на пол. Когда я засиделась над заданием по линейной алгебре и не закончила писать функцию XOR в ассемблере, как договаривались, получила от него такой втык, что со стыда засиделась на следующий день до двух часов ночи. На личные темы мы почти не общались. Не хотела ворошить «осиный улей» – я имела уже в университете одного друга по имени Игорь, ничего, кроме разлада в душе, эта дружба пока не принесла. Близких людей у меня достаточно: Аня под боком, Наташа, которая учится в другом университете, да и школьные друзья в родном городе. Максим тоже держался учебы в разговорах, я до сих пор ничего не знала о его семье, родителях, братьях-сестрах. Мне это подходило, и все же… Я привыкла, что при столь тесном общении люди хоть немного открываются, а тут ноль информации. Через неделю, во вторник, ко мне подошел Борис: – Маша, я устраиваю у себя вечеринку для нашего потока в пятницу, приходи, я приглашаю. – Это ты хорошо придумал, видимся только на учебе, а так будет возможность со всеми пообщаться. – Вообще-то у меня день рождения, – Борис, смутившись, провел рукой по волосам. – Поздравляю тебя, когда? – Да тогда же, в пятницу. – Ну хорошо, что предупредил, хоть приду с подарком. Борис, этот огромный шкаф, от волнения переступал с ноги на ногу. – Я это… Другим не говорил, как-то не пришлось к разговору. – Понятно, – успокоила я его. – Не беспокойся, отпразднуем как следует. Поток маленький, и скоро все уже знали о дне рождения. Скинулись на подарок – Борис увлекался спортом, и мы купили ему гантели и перекладину для подтягивания. Ребята не знали точно, сколько будет еды на вечеринке, поэтому просто разделили провиант между собой. Меня хотели просить что-то приготовить, но в этом деле я – ноль, так что согласилась отвечать за пиво. Со свидания Аня вернулась немного рассеянной, в целом она выглядела озадаченной и не очень довольной. – В чем дело? – я спросила ее за ужином, доедая Анин очередной эксперимент – пирожки с мясом. На следующий день они были жестковатые, но все равно ароматные, с тонким слоем теста и приличной порцией начинки, не то что из магазина. – Одно можно сказать – я ему определенно понравилась! – Видишь, твои страхи оказались напрасными. Ну а он тебе как? – Да вот думаю. Понимаешь, Маш, какой-то он слишком романтичный. «Что-то наша Аня слишком привередливая стала», – подумала я про себя, опустив глаза и откусив пирожок. – Это я неправильно выразилась, – продолжила она. – Лучше сказать «экзальтированный», «эпатажный». В общем, ненормальный. Слушай, вначале он держал для меня дверь, затем отодвинул стул и начал говорить комплименты о моей внешности. Ну, приятно, я даже покраснела. Но потом! Он держал мою руку и декламировал стихи, я даже запомнила пару строк, поискала в Сети, и представляешь? Это его стихи, а не известных поэтов. Я в них прелестная нимфа с зубами из кораллов и алмазными глазами. – У тебя что, зубы красные? – Маш, у меня уже язык заплетается, так он мозги запудрил. – Как хоть его зовут, сколько лет? – Ничего не знаю, я сбежала, как только он начал называть меня «своей богиней». – Не может быть! Где ты нашла подобный раритет? Я думала, только в плохих фильмах так отжигают. – Правда, это так пошло? – Аня поджала губы. – Вот и у меня остался плохой привкус. Он уже десять сообщений послал, а я только час со свидания. – Надеюсь, ты не сказала ему, где живешь? – Что ты, Маш! Я тоже не глупая. Выскочила из кафе и сразу в такси, хоть и переплатила. – Ну все, забудь, говорят: «Первый блин – комом». – Меня от такого блина в дрожь бросает. Аня подошла к зеркалу, пригладила брови и, махнув рукой, села возле меня. Я погладила ее по спине и ободряюще улыбнулась. Я понимала, что ей тяжело ходить на свидания. Вот кому не повезло в любви – это Ане. Она встречалась с парнем три года, уже поговаривали о свадьбе, и подруга вся светилась от счастья. А потом ее Юра взял и уехал в Америку на учебу. Оказывается, он тайком от Ани подал документы, и как только получил положительный ответ, не подумав дважды, поставил ее перед фактом отъезда. Аня тогда училась на первом курсе, а у нее немолодые родители, у которых она единственная дочка. Бросить все и помчаться за ним она не могла. Юру приняли в апреле, а в июле он уже сел на самолет и был таков. Аня все не могла оправиться от стремительной концовки настоящей любви. Для себя она решила, что Юра ее единственный и любить его она будет преданно и верно всю жизнь. Вдруг получилось, что ее оставили, как ненужный багаж. Тосковать о таком человеке даже как-то неудобно – Аня для него, выходит, никто, и гордость не позволяла показать, насколько она разбита и подавлена. Я никогда не забуду, как ехала с Аней в автобусе к общей подруге, Наташе. Аня прижалась лбом к стеклу и сказала мне: – Маш, я, наверное, никого больше не найду. Так и буду одна всю жизнь. Не бросай меня, ладно? Я раскрыла рот от удивления: Аня – красавица, умница, добрая душа, считает, что не видать ей счастья в любви. Как тогда быть нам, простым девушкам? Я попыталась ее переубедить, но наткнулась на глухую стену. Аня окончательно решила, что раз Юра так легко от нее избавился, то она ничего не стоит. Словами, особенно близкой подруги, ничего не изменишь. Это то же самое, когда родители уговаривают дочку, что красивей ее нет, но одна плохая реплика чужака в ее адрес может бесповоротно расколоть иллюзию на всю жизнь. Все-таки неплохо, что в этот раз Ане попался излишне восторженный чудик. Может, поймет наконец, что не такая уж она пропащая и даже немного симпатичная. В четверг, к моему удивлению, Игорь предложил довезти меня до вечеринки. – Не знала, что у тебя есть машина. – В прошлом году я написал с двоюродным братом игру для сотовых телефонов, ничего особенного, простые гонки. Она пользовалась успехом, хотя, конечно, сейчас ее уже никто не покупает. На старую машину хватило. Так во сколько тебя забрать? – Когда ты успел научиться программировать для сотовых телефонов? – Большую часть работы проделал мой брат, да и львиная доля доходов досталась ему. Я был так, на подхвате. – И что твой кузен делает сейчас? – Он физикой занимается, ушел в науку – программировать игры ему не интересно. Мария, ты специально увиливаешь от ответа? – Ты о чем? А, о машине, забирай в шесть, Борис сказал к семи, но я договорилась немного помочь ему подготовиться. Просто отвлеклась, потому что удивилась подробностями твоей биографии. – Ты еще многого обо мне не знаешь, – подмигнул Игорь. – Не пугай меня. – И вообще, – продолжил Игорь. – Я ужасно мало знаю о тебе. – Оставь, – отмахнулась я. – Твоя жизнь интересная, а у меня все обыкновенно. – Ты себя недооцениваешь. Я пожала плечами, пусть думает, что хочет. После нашего последнего разговора по душам остался неприятный осадок – будто меня обманули. На самом деле, если кого-то винить, то саму себя. Когда Игорь спросил о прошлых связях, я придумала себе черт знает что и не сумела проглотить горькую пилюлю, когда поняла, что на самом деле ему нужна не я, а загадочная девушка, подобие Паолы. Я не девушка его романа. Нужно принять это и смириться, чем я успешно занималась всю неделю. Но теперь он сам подходит ко мне и предлагает подвезти, не принимает отказа, и все его поведение говорит о том, что Игорь почувствовал прохладу с моей стороны, что ему некомфортно и он хочет вернуть прежние отношения. Значит, он все-таки не безразличен ко мне? Вечером Игорь ждал меня в маленьком старом «фордике» красного цвета. Я села на вытертое сиденье, Игорь протянул руку закрыть бардачок, из которого высовывался ворох разномастных бумажек. Он был одет в синюю рубашку на пуговицах, она ужасно шла ему, оттеняя глаза, и мятые брюки цвета «хаки». Никита так и не научил Игоря аккуратности, хотя сам всегда был одет с иголочки. – Ну, расскажи, Мария, – начал он, не поздоровавшись. – Почему ты игнорируешь меня всю неделю? – О чем ты говоришь, Игорь? Я весь белый свет игнорирую в последнюю неделю, кроме моего лэптопа любимого. Или ты проект не получал? – Получил, конечно. – Он повернул ключ зажигания, «фордик» обиженно завыл, но через секунду завелся. – Только клоуну этому, который к тебе клеится на переменках, ты улыбаться по утрам не забываешь. – Ты тоже к Алине неплохо относишься, – сказала я и прикусила губу. Ну почему вырвалось? Теперь он будет знать, что от меня тоже ничего не укрылось, что я по-глупому ревную и, вообще, не равнодушна к нему. – Вот Алину лучше бы не вспоминала, – он сжал руль сильнее. – И так настроения нет. – Очень достает? – Неприятно быть объектом для охоты, – Игорь пожал плечами. – Не надо, Мария, не хочу говорить об этом. Ты лучше скажи, как вы с Максимом сработались? – Замечательно, – выдохнула я и откинулась на сиденье. – Он большая умница, очень трудолюбив, с ним быть в паре одно удовольствие. А как вы с Борисом? – Как сказать, – хмыкнул Игорь. – В понедельник у него были неприятности с подругой, заниматься он не мог. Теперь подготовка к вечеринке – выходит, я все пишу сам. Но так даже лучше, все равно я проверял его код и менял под себя. Наверное, не привык работать в паре. Мы болтали всю дорогу, обсуждали сокурсников, жаловались на погоду – была поздняя осень, и хлещущий ливень то и дело сменялся ледяным ветром, и наоборот. Когда машина Игоря остановилась под окнами Бориса, вся напряженность между нами канула в небытие. Всем хороша Подруга Бориса, в отличие от него самого, мне понравилась. Она представилась Светой – маленькая, худенькая девушка с застенчивыми широко распахнутыми глазами. Она суетилась по дому: то шинковала салат «Оливье», то показывала Борису, куда повесить шарики, то бегала к духовой печи, проверить, как печется курица. Вообще, то, что она решила накрыть стол на двадцать человек, можно считать подвигом и недвусмысленным намеком Борису на готовность к свадьбе. Света могла бы ограничиться простой тарелкой с бутербродами – я ее предупредила, что еду мы принесем с собой. Борис жил в маленькой двухкомнатной квартире с высокими потолками. Ее, похоже, не красили несколько лет, стены были грязно-желтого оттенка, и из-за этого комнаты казались неряшливыми, хотя Света исправно убиралась. Напротив телевизора стоял диван уголком, с наброшенным цветастым покрывалом, а из кухни выступал длинный стол с целой армией ножек, накрытый тремя разными скатертями. Мне и помочь оказалось нечем, просто поставила в холодильник две дюжины бутылок пива, и все – мы сели на диван разговаривать. Игорь провалился в мягкие диванные подушки слева от меня. Потихоньку подтягивались остальные студенты. Все веселились с бесшабашным блеском в глазах – неделя выдалась тяжелой, неожиданная передышка подвернулась как раз кстати. Я не могла ни на чем сосредоточиться, только ощущала жар, идущий от бедра Игоря, рядом с моей ногой. Он весело шутил, рассказывал о том, как они вместе с Никитой пытались завести замерзший «фордик» утром, чтобы поехать в университет. А между тем его рука лежала на спинке дивана прямо за моей спиной, почти обнимая меня за плечи. И вот это почти, ожидание того, что он может прижать меня к себе, заставляло дыхание обрываться, а сердце бешено колотиться. Из ступора меня вывел Максим. Я вдруг обнаружила его нескладную фигуру с острыми локтями и коленями вразброс, сидящим на трехногом табурете справа. Максим был слишком высоким для обычной мебели. – Привет! – обрадовалась я. – А чего ты такой мокрый? – На улице дождь, а я забыл зонтик дома. И пальто тоже. Максим бывал на удивление рассеянным, ну точно ботаник из анекдотов. Я взяла его за руку, хотела отвести к Борису, чтобы тот поделился сухим свитером, но Максим торопливо, даже как-то испуганно вырвал ладонь из моих пальцев. – Ты чего? – удивленно спросила я. – Ничего, просто спина зачесалась, – смущенно сказал он. Ладно, сделаю вид, будто все идет как надо. Я и раньше замечала, что Максим избегает прикосновений. Списывала на мнительность, но только случайностей стало слишком много, и мне придется смириться с мыслью, что его что-то во мне отталкивает. Проехали, главное, работаем мы вместе замечательно, а обжиматься с ним совершенно не нужно. Когда я вернулась в зал, мое место рядом с Игорем было занято девчонкой из нашего потока, Маргаритой. Игорь, казалось, не заметил этого, – его рука так же покоилась на спинке дивана. Обсуждали, кто каким образом запрограммировал в процессоре простое сложение. Света быстро поняла, что разговор съехал в нежелательное для нее русло, и позвала нас за стол. Сколько же она наготовила! Горячее и холодное стояло рядом, подавать две перемены блюд казалось чересчур даже для Светы. Две тарелки с «Оливье»; салат «Холистерол» из сыра, чеснока и яиц; еще блюдо с румяной курицей в майонезе с горой картошки. Тут и там выделялись блюда, которые принесли мои сокурсники – горелый пирог с мясом, пицца, овощной салат с неровно порезанными овощами. Через час толпа голодных студентов смела все. Мы тепло поздравляли Бориса, смешно вручили ему неподъемный подарок с гантелями. Борис просто засиял от радости. Об учебе давно никто не вспоминал, каждый делился интересными случаями из жизни. Я с удивлением узнала, что Сашин родственник – это известный журналист, лицо которого я часто видела на экране. Игорь, как всегда сел возле меня, но во время еды ко мне не обращался, а участвовал в общей беседе. Только перед десертом вдруг наклонился к уху, обдал шею горячим дыханием и шепотом спросил: – Ты чего расстроенная сидишь, кто тебя обидел? Если Максим, ты только скажи, не посмотрю, что он такой безобидный, и надаю по шее. – Просто настроения нет, – выдохнула я. – Покушай тортик, я сам выбирал – с вишней и шоколадом. – Ты совсем как моя бабушка: у нее тоже ответ на все невзгоды – тарелка пельменей или винограда. Потом она еще пристает, почему я такая толстая. – У нас, похоже, одна и та же бабушка, – улыбнулся он мне. – Не грусти, Мария-Мирабелла, ты мне сердце разрываешь. Игорь поднял руку, крепко обнял меня за талию и прижал к себе. От него пахло дождем и хвоей, его щека кололась щетиной. Я удивленно подняла на него глаза и вдруг обнаружила, что все внимательно смотрят на нас, особенно жгли глаза Алины, Саши и Маргариты. Яна, пятая девушка с нашего факультета, уныло ковырялась в тарелке, как всегда, погруженная в свои мысли. Она все делала медленно, Алина, которая была с ней в паре по проекту, успела всем рассказать, что ей приходится отдуваться самой, чтобы не отстать от остальных. Яне, казалось, все равно, что о ней говорят, она была со всеми вежлива и одновременно равнодушна. После ужина я помогла Свете отнести тарелки на кухню и быстренько помыть. Во время очередного рейда меня вдруг схватила за руку Маргарита и повела за собой, вместе со стопкой грязных тарелок. – Мария, мне нужно перемолвиться с тобой парой слов. Мы оказались в ванной, между туалетом и старой, пожелтевшей от времени душевой кабинкой. – Скажи, что между тобой и Игорем? – спросила она с напором и даже как-то укоряюще, мол, как ты посмела! Она стояла, скрестив руки на груди, и яростно постукивая ухоженными пальчиками по локтю. Как я уже говорила, на нашем факультете все девушки не красавицы, но Маргарита была, как говорится, ухоженной: с мелированными волосами, идеальным макияжем и высокими каблуками в любую погоду. – Между мной и Игорем? – переспросила я. – Ничего. – Вы встречаетесь? – Нет, мы друзья, – спокойно ответила ей и поставила посуду на край раковины. – А ты знаешь, есть ли у него подружка? – Вроде нет. Это был наш самый длинный разговор с начала года. Я никак не реагировала на враждебность в ее голосе, хотя вся собралась изнутри. Как мне не хочется женских разборок из-за парня, с которым я даже не встречаюсь! Я всегда немного боялась таких, как Маргарита. Никогда не знаешь, где она тебя подведет, если вдруг невзлюбит. – Ты не будешь против, если я пофлиртую с ним? Она сказала это, слегка задрав нос, с торжеством и прищурив глаза, проверяя меня, как сыщик на допросе, на болезненную реакцию. Я подобной реакции не проявила. – Делай что хочешь, Маргарита. Мне какое дело? Я на Игоря видов не имею. Я дружелюбно улыбнулась ей и взяла стопку тарелок с края раковины. Конечно, мне хотелось банально ударить ее за такой тон, презрительную усмешку и за отвратительные намерения лезть, куда не просят. Неужели всем этим она хочет показать свое превосходство? Что ж, пусть, я ее вызова не принимаю. В свое время я крепко поняла, что вступать в женские склоки – себе дороже. Я приехала в университет учиться, а не плести интриги, которые забирают кучу времени и энергии. Мне скучно конфликтовать с такими девушками, как Маргарита. Учится она неважно, а если я и собираюсь с кем-то соревноваться, то только в этой области. А вот на реакцию Игоря мне посмотреть хотелось. К Маргарите ревновать я физически неспособна: кому она понравится, с тем мне делать нечего. Умиротворенная такими мыслями, я вернулась в кухню, которая уже выглядела довольно пристойно. Вскоре мы перекочевали обратно в комнату, каждый со своей табуреткой. Маргарита, как и обещала, села рядом с Игорем, и они о чем-то тихо беседовали. Я смотрела на него и понимала, чем Игорь меня привлек: он умел слушать. Весь развернулся к собеседнице, смотрит в глаза и кивает в нужном месте. Создается впечатление, что, кроме нее, его в комнате никто не интересует. Но если Игорь – это тот парень, каким я его вижу: который понимает меня с полуслова, чувствует любую перемену в настроении, в общем, если я хоть чуточку знаю его истинного, то эта беседа – только дань вежливости. А быть прекрасным слушателем – его природа, с которой он ничего поделать не может. Я немного пообщалась с Кириллом – худой парень с прической каре и в больших очках в роговой оправе. Увы, поступив на информатику, я вывела формулу, что чем выше интеллект, тем ниже рост, вот и Кирилл подошел под уравнение. Он очень стеснялся меня, постоянно подносил ко рту бутылку пива и пил прямо из горлышка. Мы разговорились о математике, оказалось, он тоже во время школы брал курсы университетского уровня. Я решила повторить линейную алгебру, чтобы повысить среднюю оценку, а Кирилл использовал свободное время для занятий по другим курсам. Поняв, что встретил родную душу, пусть она и выглядит как девушка, он перевел разговор на Стругацких и обнаружил мое полное незнание предмета и отсутствие интереса. Да, понимаю, что по статусу положено читать фантастику, я честно пыталась несколько раз, но не мое, и все. Я, вообще, читать времени не нахожу, максимум биографии интересных людей или что-то информативное, например, трактат по философии. Мы обнаружили, что большинство уже разошлось по домам, включая рано ретировавшегося Максима. Остались только хозяева, Игорь, Маргарита да еще Гена – низкий парень с доброй улыбкой и кустистыми бровями. Света принесла кипящий чайник и остатки сладкого – кекс и печенье. Атмосфера поменялась, мы сидели в тесном кругу, расслабленные и умиротворенные. Тут Гена сказал: – А ведь, кроме Светы и Бориса, все тут одинокие, правда? Игорь спокойно кивнул головой, Кирилл покраснел, Я пожала плечами, а Маргарита ответила: – Ну и что с того? – Хотел предложить поиграть во «Всем хороша». Играли когда-нибудь? – В первый раз слышу, – заинтересовался Игорь. – В чем суть? – Ну, вроде как каждый из нас мечтал бы встретить пару, чтобы была всем хороша – и красивая и умная, в общем – девушка мечты. По игре, представьте, будто, наконец, судьба улыбнулась вам, и такой человек встретился. Вроде все прекрасно, но существует закавыка: есть у него существенный недостаток, а какой, каждый придумывает сам. Захотите встречаться или нет? Я покажу, подождите, – Гена прокашлялся. – Кирилл, ты встретил девушку, она всем хороша, идет? Одна проблема – крадет жвачку в магазине. Набрала корзину покупок, оплатила, а в последний момент, – хоп! – жвачку в карман. – Воровка, что ли? – удивился Кирилл. – Нет, это не для меня. – Подумай, девушка твоей мечты, модель! – начал уговаривать его Гена. – Всем хороша, много ли таких ты встречал? – Моя избранница не будет обладать склонностью к криминалу, – отрезал Кирилл. – Но это всего лишь жвачка! – поняв принцип игры, встряла я. – Она не крадет машины или деньги у бедных. – А какая разница, маленькая кража или большая? – удивился Кирилл. – Тут дело принципа. – Ну все, поняли, теперь следующий, – прервал его Гена. – Пара участвует? Борис и Света переглянулись. Почему бы и нет? Борис придерживался позиции Кирилла, и вариант с воровкой отпал сам собой, Света тоже отказалась. Маргарита, которая была за ними, не захотела юного уголовника. Я сказала, что мне важно, чтобы человек был хороший, а кража жвачки еще смертной казнью не карается. Можно грешить в мелочах, в главном бы не подвел. Кирилл сразу с укоризной сказал мне, что человек как раз в мелочах и познается. Тут Игорь за меня вступился и сказал, что тоже не против юной клептоманки. – Условия были, что она – «всем хороша». Значит, кроме кражи жвачки, никаких преступных наклонностей за ней не наблюдается. Мне подходит. Я следующей взяла на себя инициативу. – Значит так, девушка всем хороша: фигура, лицо, характер – идеал. Одна проблема – она смертельно больна, умрет через несколько лет. Идет или нет? Тут мнения разделились. Кирилл был готов разделить невзгоды с девушкой своей мечты, Маргарита, неожиданно, тоже. Гена засомневался, в конце признался, что на подобное геройство не способен: – Во-первых: несколько лет жизни уйдет на уход за ней, потом еще пару лет отходить от тоски. Жить когда? – Зато это годы счастья с любимой, – возразил Игорь. – Многим и такого не достается. Для меня болезнь – не помеха. Борис посмотрел на Свету и согласно кивнул, та, зардевшись, тоже. Следующей загадывала Маргарита, и она предложила кавалера с ребенком. – Скажу честно, – ответила я. – Мне двадцать лет, для меня все будет в первый раз: и свадьба, и беременность и дети. Я хотела бы, чтобы муж проходил все это вместе со мной, место второй меня не устраивает. Гена со мной согласился, Кирилл, поколебавшись, добавил, что его родители были бы против такого брака. – А я взял бы с ребеночком, – пожал плечами Борис. Маргарите и Свете тоже ребенок от прошлого брака помехой не являлся. Игорь сказал, что прошлые отношения остались в прошлом, а ребенок часть его любимой, следовательно, тоже любим. Мы засиделись до поздней ночи, предлагая то серьезные варианты, то полный абсурд, вроде шестого пальца на ноге, который стал неприемлемым уродством для Бориса. Игорь же непреложно принимал девушку со всеми недостатками. Наконец Гена не выдержал: – Игорь, не могу поверить, что ты так терпим к чужим слабостям! – Отчего же? Есть немало вещей, которые я не приму ни за что, просто вы их не называли. Никогда не полюблю девушку, которая помешана на своей внешности, зациклена на одежде от дизайнеров или меряет людей по их доходам. Хотелось бы, чтобы она любила животных, была добра, приветлива с людьми. У меня немало требований, ребята, поэтому я пока один. Игорь устало откинулся на диван, скрестив руки на груди. Я прикрыла глаза, стараясь не выдать чувств. Его слова отозвались в моей душе серебряными колокольчиками. Захотелось сесть к нему на колени, запустить руку в волосы до плеч и поцеловать чуть припухшие губы с крошкой печенья в углу рта. Пора бежать, пока я еще способна на это. Я распрощалась с Борисом, скомканно пожелала спокойной ночи остальным. «Пропала, совсем пропала, – думала я, спускаясь по ступенькам. – Хоть себе должна признаться, что слежу за каждым его шагом, впитываю губкой его слова». Я распахнула двери подъезда, шагнула в морозную, звездную ночь. Достала сотовый и заколебалась, стоит ли вызывать такси, или прогуляться пешком: успокоить мысли, благо идти не очень далеко и все по главным, хорошо освещенным, людным в вечер пятницы улицам. Он – опасен, скорей всего ко мне равнодушен, со всей открытостью остается для меня загадкой. Он – мой сокурсник, не подходит мне, он – красивый парень, на которого гроздьями вешаются девушки. Столько веских причин, разумных причин, чтобы держаться от него подальше. Слишком поздно… Я влюбилась в Игоря. Маньяки и лимоны Я шла домой, понурив голову, не отрывая взгляда от асфальтированного тротуара в трещинах и буграх, до зуда в костях хотелось поговорить с Аней, спросить ее совета. Я никогда раньше не влюблялась, считала себя слишком приземленной для этого, сейчас это новое чувство мучило неутоленным желанием. Как я буду сидеть рядом с Игорем, вести светский разговор, когда хочется прижаться к его груди, потереться макушкой о подбородок и почувствовать, будто его объятия – лучшее место на земле? Нельзя дать ему понять о моих чувствах, и в то же время не представляю, как не выдать себя. Больше всего я боялась полной неизвестности его чувств – иногда мне казалось, что он относится ко мне, как к забавному зверьку. Порой я ощущала на себе его внимательный, тяжелый взгляд, и тогда я была уверена, что нравлюсь ему, только не могла понять, как девушка или как человек? И конечно, даже если мы нравимся друг другу, было бы просто сумасшествием встречаться на глазах у целого потока наших однокурсников. Хотя сейчас я была готова рискнуть, только бы ощутить сладость его поцелуя, только бы Игорь был ко мне неравнодушен. В общежитие я поднималась совсем обессиленная от внутренней борьбы. Около двери сиротливо лежала плетеная красная авоська, с такими любят ходить бабушки на рынок. Внутри нее лежали ярко-желтые лимоны и коробочка эрл-грэя. Я взяла ее в руки и открыла дверь ключом. – Аня… – жалобно заныла я вполголоса, так как уже было за полночь. Остальные соседки разъехались по домам, а Аня осталась, так как мы планировали вместе поехать домой в субботу. Послышались неторопливые шаги. Аня появилась, закутанная в одеяло, с красным носом и глазами, полными слез. – Что случилось, солнышко? – спросила я ее. – Да вот, простудилась, температура тридцать восемь и два. Аня очень любила точные показатели термометра, это я уже поняла за многие годы знакомства. – Иди ложись, я приготовлю тебе чашку горячего чая. Вот, как раз нашла под дверью свежие лимоны и упаковку твоего любимого эрл грея. – Что?! – встрепенулась Аня, от удивления уронив одеяло на пол. – Покажи-ка скорее! Я протянула вперед авоську, как существенное доказательство. Аня брезгливо отмахнулась. – Не трогай это, Маша. Помнишь экзальтированного поклонника? – Того, кто назвал тебя богиней? – Он назначил на сегодня второе свидание, а я отменила из-за болезни. Ну, вечером я еще хорошо себя чувствовала, просто так искала отговорку, а как ты ушла, видно, меня совесть заела, и я заболела по-настоящему. – Тут еще записка какая-то. – Между лимонами виднелся белый конверт, запечатанный наклейкой в виде малинового сердечка. Аня села на табуретку в кухне и протянула руку, она вся была похожа на плюшевого мишку в пушистой голубой пижаме. Очень болезненного и непричесанного мишку. – Желает скорейшего выздоровления и не может дождаться следующей встречи, – вздохнула она. – Все не могу для себя решить, это трогательная забота или уже чуть-чуть попахивает преследованием? – Погоди, как он узнал, где ты живешь? – Он еще вчера позвонил в общежитие, представился моим родственником, и там выдали адрес. В нашем университете никак нельзя почувствовать себя в безопасности, скажу я тебе. – Так и знала, что ты обязательно найдешь себе маньяка! Тебе пока смешно, а вот явится ночью с ножом – будет поздно. – Я думала, он поймет намек, что я не горю желанием с ним встречаться, хотела деликатно отделаться. – Маньяков намеки только раззадоривают, – поучительно подняла я палец вверх, точь-в-точь повторяя папин любимый жест. – Хорошо, в понедельник, как только вернемся, я ему позвоню. Тут я уже не выдержала, плюхнулась на стул напротив подруги и, наконец, сбросила камень с души: – Аня, я влюбилась. Только если ты кому-то об этом расскажешь, я тебя убью. Раньше твоего маньяка! – Машуль, правда? Так это замечательно! В Игоря, да? Я устало вздохнула и положила голову на сложенные руки. – Чему тут радоваться? Это же именно то чего я меньше всего хотела. И к тому же он тебе не понравился… – А он не мне должен нравиться, а тебе. Я просто рада, что ты, наконец, к кому-то неравнодушна, я уже переживала, если честно. – Аня, ты просто не понимаешь! – Я начала перечислять все причины, по которым от Игоря стоит держаться подальше. Причины, которые лишали меня покоя все это время. Аня только тихо кивала, щуря близорукие, слезящиеся от простуды глаза и давая мне выговориться. – Маш, ты все усложняешь, – наконец ответила она и вытащила термометр из подмышки. – Тридцать восемь и семь, пойду приму жаропонижающее. В отношениях между полами равноправие еще не наступило. Сиди тихо, не переживай, будь собой. Если ты Игорю нравишься, он рано или поздно пригласит тебя на свидание. Вот тогда буду вместе с тобой ногти грызть, хорошо? Я опешила. Анино решение проблемы изумило простотой и изяществом. Действительно, я просто привыкла постоянно быть за рулем, самой вести свою жизнь куда надо. Но тут мяч на поле Игоря, мне делать нечего. С поцелуями не полезу, просто посмотрю, как поступит он. Остаток вечера мы болтали о пустяках – прогноз погоды, события прошлой недели. Я сделала-таки чай с подкинутыми лимонами, мы пришли к выводу, что ее ухажер вряд ли влил какой-либо яд шприцем. – Скорее это был бы афродизиак, – усмехнулась Аня. Субботний поезд с гулом катился по рельсам, казалось, что университетские заботы удаляются вместе с километрами. Утром мы нашли под дверью коробку со свежей выпечкой. Анин кавалер звонил раз двадцать, но она не брала трубку. Тяжело давались Ане эти отказы, пока она тянула время и набиралась сил для телефонного разговора. Это понятно, сама в прошлом настрадалась от расставания, но, с другой стороны, я прониклась симпатией к хозяйственно-полезному маньяку, и мне было его немного жаль. Пошел бы уже своей дорогой, искать новую богиню, чем заострять свое внимание на Ане. Утром Анина температура спустилась до тридцати семи, и, кроме соплей, текущих ручьем, она чувствовала себя вполне живой и предпочитала болеть дома под маминым крылом. Мы планировали встретиться с Наташей в эти выходные, жалко, если не получится. С Наташей мы были знакомы еще со школы. Когда они вместе с Аней поступали в институт, на два года раньше меня, девочки хотели учиться вместе, но видно, не судьба – Наташа не сумела поступить к нам в Краснодар, а Аня – в университет, куда поступила Наташа. Мы перезванивались почти каждый день, но встречаться удавалось лишь пару раз в месяц. Поезд приехал в Новороссийск к обеду, папа уже ждал на станции. Аня поехала к себе, а я, посидев немного с семьей, заперлась в комнате с компьютером. Вечеринки – это приятно, но учиться тоже надо. Через час я раздраженно шипела, как кошка, которой чужак гладит живот. Мой процессор никак не хотел расшифровывать пакет данных. Я пыталась безуспешно вызвонить Максима, но он не брал трубку. Ничего, разберусь как-нибудь сама, а ему надаю по голове, когда встретимся, в отместку за прошлый раз, когда я отколола похожий номер. Наверное, у меня было помутнение в голове, потому что следующим, кому я позвонила, был Игорь. – Привет, – сказала я. – Мария, рад слышать твой голос, – ответил Игорь. – Ты вчера исчезла так быстро, что-то произошло? – Соседка по комнате заболела, – соврала я. – Я ушла, чтобы помочь ей. – Аня, да? Она в порядке? – Уже лучше. Знаешь, я хотела тебя спросить насчет обработки информации… Он быстро понял суть проблемы, мы поболтали еще немного, обсуждая код. Игорь столкнулся с похожей задачей. Игорь помог привести мысли в порядок, и появилось несколько идей, которые следовало проверить. – Спасибо, – наконец сказала я ему. – Какие планы на выходные? – Я поехал навестить маму и брата. Собирались пойти в кино вечером, только брат настаивает пойти на сеанс «Трансформеров», а нас с мамой этот фильм не устраивает. – Скажи ему, что выбрать фильм надо предоставить маме. – Неплохая идея. Ну ладно, Мария, целую, счастливо. Я так и осталась с его виртуальным поцелуем на щеке, сердце билось часто-часто, а в душе ликовала маленькая победа – спокойный разговор, я ничем себя не выдала, никаких эксцессов, теперь увидеть его в понедельник будет чуть легче. Я писала программу еще пару часов, а потом в комнату застенчиво постучала Ника. Действительно, непорядок, я приехала повидать родных, а из комнаты и носа не показываю. Ника плюхнулась на кровать с разгону и чуть не ударила меня по ноге. На ней была розовая маечка с глубоким вырезом и лифчик «пуш-ап». С ума сойти, ноябрь на дворе, девочке четырнадцать лет! Я в ее возрасте даже крем для волос еще не использовала, ходила с черными кудряшками на голове. Для меня ее декольте, как красная тряпка для быка. – Ну что, Ника, решила кем будешь после школы? – Ой, Маша, как раз об этом хотела с тобой поговорить. Я буду криминалистом! Ты смотрела американский сериал про расследования убийств? О том, как трупы расчленяют. У нас все девчонки в классе боятся и глаза закрывают, а меня это не пугает. Даже привлекает чем-то. Ну, там, разгадывать преступления. В общем, я решила, что буду трупы препарировать. Мама дорогая, грудь появилась, а мозги запаздывают! – Ника, препарируют трупы патологоанатомы, это врачебная специализация. Чтобы поступить на медицинский, нужно хорошо учиться. – А-а-а, я не знала. Думала, такая специальность, криминалист. Тогда мне этого не нужно. – Честно, я о криминалистах только в американских фильмах и слышала. Есть вообще такая профессия, где ее изучают? Сможешь ли найти работу, как оплачивается? – Ой, Маш, ты такая скучная и ничего не понимаешь, – я буду самой крутой! Иногда, мне кажется, нас рожали и воспитывали разные родители. Теперь буду думать дважды, перед тем как задавать вопросы о Никином будущем. Нервы-то не железные. Будем надеяться, что вырастет – поумнеет. Мама позвала нас пить чай с яблочным пирогом. Я хотела спросить, знает ли она о планах Ники на будущее, но решила пожалеть. Мама выглядела уставшей, осунувшейся. В ней что-то надломилось за годы беспросветной нищеты, и пусть сейчас всего было в достатке, она осталась подавленной и несчастливой. Она так и не вернулась преподавать уроки музыки, проводила дни дома, в собственном коконе, без общения с подругами. Мама убирала, готовила вкусности, целовала нас на ночь, но все на автомате, будто она постоянно думает о чем-то своем, не очень веселом. Я очень рано поняла, что к маме невозможно обратиться со своими проблемами – она только растеряно захлопает ресницами, из глаз ручьем польются слезы, а губы будут шептать, что она виновата перед своими девочками. Был период, когда я верила, что смогу вылечить ее, если очень постараюсь, – я прилежно убирала свою комнату, хотя терпеть не могу домашнюю работу, училась на «отлично», приносила ей букетик цветов в спальню по утрам. Веселила, обнимала, чуть на стенки не лезла, чтобы вытащить маму из пучины отчаянья. Все напрасно, остался только шрам на сердце, а все усилия пошли прахом. Если быть честной – ей давно пора к психиатру. Я пыталась заикнуться об этом, но это был первый и последний раз, когда отец поднял на меня голос и приказал знать свое место. Теперь я молчу в тряпочку, только Нику иногда становится очень жаль. Не люблю приезжать домой. После таких выходных нужно три дня отходить во время учебы. Впрочем, от семьи убегать не хочу – совесть заест, к тому же мои настоящие подруги тут. Вечером мы встретились-таки с Наташей и девочками. Посидели в очень милом кафе, заняли угловой столик с бордовым диванчиком, заказали десерты и поделились новостями. Наташе не повезло с соседкой по комнате. Та, в принципе, девушка неплохая, но приводит парней по ночам, и когда думает, что Наташа спит, втихаря занимается сексом на соседней кровати. – Ну вот, просыпаюсь я ночью, слышу шорохи. Дать понять, что проснулась, – не хочется – ужасно стыдно, лежать столбом и подслушивать тоже неудобно. Что делать? – Сказать, чтобы водила их в другое место, – отрезала я. Наташа – божий одуванчик, за свои права в жизни не постоит, ее девиз – пусть мое перейдет. Девочек насмешил рассказ Ани о ретивом поклоннике, потихоньку каждая рассказала о себе, и теперь они ожидающе смотрели на меня. Я не хотела делиться мыслями об Игоре, слишком неопределенно, слишком личное. Я сама еще не разобралась в своих чувствах. А вот о том, что Максим избегает прикосновений, хотелось выговориться. – Не делай поспешных выводов, – сказала Таня, та самая, с аккуратными тетрадками. – Ты сама говорила, что ничего о нем не знаешь, вдруг там какая-то темная история в прошлом. Может, его невеста бросила. – Может, он руки не помыл и стеснялся, – заметила Наташа. – Может, он влюблен и не хочет выдавать себя, – мечтательно протянула романтичная Аня. С ними я становлюсь сама собой. Не боюсь сказать лишнего, не стараюсь произвести впечатление, не боюсь, что меня осудят за выбивающиеся за рамки мысли. Просто отдыхаю душой. Иногда мне кажется, что существуют две Маши – университетская, собранная, как солдат, и домашняя, веселая и хаотичная, как весенний ветер. Что бы ни преподнесла мне жизнь, у меня существует надежный тыл, тихая гавань – мои домашние подруги. Новое знакомство В воскресенье утром меня разбудил телефонный звонок. Я, ругаясь, принялась искать сотовый телефон у кровати, потом вспомнила, что оставила его в черной сумочке. Пришлось вставать с теплой постели, пока надоедливая трель не разбудила весь дом. Почему я вечно не слышу звонка, когда надо, а сейчас, кажется, от него разорвутся барабанные перепонки? – Алло? – Мария, это Максим. Я только сейчас увидел твой звонок. Ты меня искала? – Максим, еще так рано, – только и могла промямлить я в ответ. – Ой, прости, я как-то не подумал. Ну, хорошо, перезвоню попозже. – Да нет, – я потянулась и зевнула. – Я все равно уже проснулась, можно поговорить. Я объяснила, по какому поводу пыталась найти его вчера. Максим выслушал и одобрил мое решение проблемы, только сказал: – Извини, что подвел тебя. Мы уходили с родителями на целый день, и я забыл телефон дома. – Да? – я решила закинуть удочку, может, наконец, расскажет немного о себе. – Где вы были? – Так, гуляли, – невнятно ответил он. Ясно, двери на секунду растворились и тут же захлопнулись. Работать вместе нам интересно, но личная жизнь – это личная жизнь. Я даже обиделась немного. Мы попрощались, и я снова легла на подушку. Сон больше не шел. Мне полезно общаться с такими, как Максим. Я не умею проводить границы в отношениях, если человек мне нравится, стараюсь сблизиться, подружиться. А в Игоря, в конце концов, несмотря на все предосторожности, влюбилась. В жизни бывают разные ситуации. Часто приходится просто общаться, не переходя личностные границы. Вот, к примеру, простые отношения сотрудников. Обоюдная симпатия, и ничего больше. Незачем обижаться, лучше принять к сведению и научиться держать себя в руках. По возвращении в университет нас ждала возле двери новая авоська с яблоками и апельсинами. Аня вздохнула и виновато посмотрела на меня, отказать ухажеру она так и не сумела. – Понимаешь, он все время умолял дать ему еще один шанс. Вот я и подумала, может, действительно влюбился, а я не разглядела? – Делай, что хочешь, – отмахнулась я. В переводе слова означали, что ее действия я решительно не одобряю, но в чужую жизнь не лезу. Мне подношения у двери нравились с практической точки зрения – яблоки были зеленые и крепкие, размером с маленькую дыньку и красивые, как на подбор, но такое пристальное внимание к своей особе я бы банально не выдержала. Ежу понятно, что не Аня привлекла маньяка – саму Аню он видел всего час, и то большую часть времени потратил на комплименты. В его голове выдуманная Аня, и я бы, на ее месте, три раза подумала, прежде чем проверить, что случится, когда действительность столкнется с мечтами. Вдруг он с ней что-нибудь сделает? Началась новая учебная неделя. Я крепко занялась математикой, которая давалась не так легко. Новое задание на неделю заставило почувствовать себя еще глупее, чем ранее. Я попробовала решить первый вопрос – не смогла, перескочила на второй, который также оказался не для моего ума. Мне хотелось заплакать, но, взяв себя в руки, я принялась перечитывать конспекты лекций. Листок заданий потихоньку стал решаться. Игорь больше ко мне не подсаживался. Он просто не мог – за него вспыхнула ожесточенная битва между Маргаритой и Алиной. Они заранее поджидали его в аудитории, и стоило Игорю появиться в дверях, как каждая принималась указывать на сиденье рядом с собой. Игорь проявлял чудеса дипломатии, садился то с одной, то с другой. Был неизменно приветлив, но также уклончив – ни Алина, ни Маргарита не были приглашены на свидание или к нему домой. Я видела, что они посылают ему сообщения на лекциях, но Игорь даже не доставал свой телефон из сумки. Весь курс с интересом наблюдал за разворачивающейся драмой. Я мысленно поздравила себя, что сумела думать головой, а не сердцем, и не стала частью представления. Стоило Алине откусить бутерброд, как Маргарита тут же замечала, что кое-кому стоит следить за фигурой, а то не войдет в дверь на лекцию. Надо заметить, что Алина на два размера была меньше меня, и пусть я не симпатизировала девушке, но от таких замечаний щемило сердце. Алина не оставалась в долгу и отвечала, что с таким маникюром, как у Маргариты, остается только в секретарши идти – кофе подносить, все равно правильный код она написать не способна. Парни смотрели на Игоря с восхищением. Еще бы, ботаникам не хватает смелости заговорить с девушкой, а тут обе сами вешаются Игорю на шею, а он еще смеет строить из себя неприступную крепость. Они даже стали копировать стиль Игоря в одежде – светлые классические свитера в клеточку или полоску, темный шарф на шее и джинсы. Парни не понимали, что кроме внешности Игорь был аккуратистом, его длинные волосы всегда были причесаны и красиво спадали на плечи, когда у других парней волосы частенько выглядели сальными и давно не мытыми. У девушек такие прически ничего, кроме неприязни, не вызывали. Иногда, если ни Алины, ни Маргариты не было на горизонте, Игорь подсаживался, как прежде, за соседний компьютер в «аквариуме», мы весело шутили, помогали друг другу с заданиями. Мне ужасно не хватало его, эти встречи были глотком свежего воздуха. Иногда я задавалась вопросом – может, и ко мне он только вежлив, может, он видит восхищение в моих глазах и просто не хочет обидеть. Может, для него я просто одна из них, такая же, как Маргарита или Алина? Конечно, я не хотела быть проходящим эпизодом. Только самой единственной, на меньшее я бы не согласилась. Я специально не навязывалась на встречи с ним и только убеждалась вновь и вновь – Игорь сам ищет моего общества, сам заговаривает со мной. Да, он делает это, когда за ним не следит пара заинтересованных глаз, но это же в моих интересах. Если бы я начала встречаться с Игорем сейчас, то нажила бы двух непримиримых врагов. Маргарита не простила бы мне этого никогда. Сейчас они с Алиной заняты друг другом, но стоит Игорю показать расположение ко мне – моя песенка спета. Они мигом начнут действовать сообща против общего неприятеля. Единственный выход – переждать бурю. Осада когда-нибудь сойдет на нет, страсти утихнут. Я видела, что Игорь вежлив с девушками, но не более, старается убежать от них в общество парней, которые следовали за ним, глядя не менее преданно, чем влюбленные девчонки. При таком раскладе мне оставалось только тихо переживать свои чувства в одиночестве. Не было дня, чтобы я не думала об Игоре. О нем была последняя мысль перед сном, в надежде увидеть его я бежала в институт. Я вся светилась, но об этом подозревала одна Аня, которая искренне сопереживала мне. В свое время она тоже была безответно влюблена. Хотя почему безответно? Я часто мечтала, что Игорь тоже неравнодушен ко мне, только не может пока показать свои чувства. Что ж, я готова ждать. Игоря я готова ждать сколько угодно. Анино свидание, как я и предполагала, не закончилось ничем хорошим. – Столько чуши я не слышала очень давно, – отряхнулась она. – Я пыталась расспросить его об учебе, вроде заканчивает на инженера, но он только отмахнулся и сказал, что девушке незачем интересоваться такими вещами. – Он что, считает тебя дурочкой? Ничего себе, а ведь Аня учится на врача и вообще отличница. – Вот-вот, я тоже, как услышала, так сразу захотелось сбежать подальше. И никакие комплименты о глазах и волосах выслушивать не хотелось. Сказала, что мы не подходим друг другу, и попросила не провожать. – А он? – Не мог понять, в чем дело, долго пытал меня, что он сделал не так. Наверное, пытался получить хоть какую-то пользу от свидания. Чтобы со следующей девушкой прокола не было. – Что ты ему сказала? Аня стыдливо опустила глаза, видно, что ей неловко: – Знаешь, Маша, правду как-то неудобно было говорить. Ты шовинист с манией преследования? Он ведь, по сути, ничего мне плохого не сделал, так, лимоны носил. Сказала, что мне нужно заняться учебой и что абсолютно нет времени на свидания. – Ладно, проехали. Действительно, зачем портить ему самооценку? Тебе не подошел, а может, кому-то будет самое то. Главное, чтобы больше ничего нам под дверь не приносил. Как представлю, что он доставляет авоську и проверяет ручку квартиры – может, не закрыли, – дрожь пробирает. А я еще и рассеянная ко всему прочему. – И не говори. Еще легко отделались. Мы спокойно пошли спать. А на следующее утро Аня нервно вскрикнула, открыв дверь. – Маша, иди сюда скорее! На потертом коврике лежала черная коробка высотой примерно до колена. Я невольно подумала, что это подходящий размер для чьей-то отрезанной головы. – Аня, может, он нам бомбу подкинул? – Не говори глупостей! – воскликнула она, но через минуту, немного помолчав, добавила: – А открывать почему-то не хочется… Мы обе почти опаздывали в университет, но перебороть любопытство было невозможно. Аня подняла коробку, потрясла и принюхалась – вроде не очень тяжелая, внутри что-то гремит. Открыв, мы обнаружили миленький букет из алых роз, связанный розовой ленточкой, и неизменный конверт, закрытый наклейкой из сердечка, к которому была прикреплена клейкой лентой флешка на шестнадцать гигабайт. Кавалер писал, что он думал всю ночь над Аниным отказом, и решил, что она совершает большую ошибку. Аня сказала, что они не подходят друг другу, но это все потому, что они так мало общались и она недостаточно знает его. Поэтому он прилагает все свои фотографии, начиная с возраста пяти лет в количестве десяти тысяч, а также свои сборники стихов в нескольких экземплярах, пригодные для печати. После просмотра она наверняка передумает, а он будет ждать у телефона ответной весточки. Аня сказала, что никогда не подсоединит флешку к своему компьютеру, потому что там наверняка вирус. Я думала, что на этом история закончится, но спустя неделю, во время уборки, заметила коробку у Ани под кроватью. Когда я спросила, в чем дело и собирается ли она таки позвонить своему маньяку, Аня объяснила, что коробку выбрасывать ни в коем случае не разрешает. Мол, если она вдруг пропадет, у милиции должны быть ценные улики, где ее искать. На всякий случай. Место рядом со мной на занятиях освободилось, и его незаметно занял Максим. Я не могла на него долго обижаться – он был такой трогательно неуклюжий, в сочетании с острым умом и потерянным взглядом, хотелось ободряюще улыбнуться и защитить от жестокого мира. Кажется, он тоже решил пойти на сближение и попросил меня обещать, что все проекты до конца учебы мы будем делать вместе. Я, честно, не ожидала, так как думала, что он избегает меня. Вышло не совсем, как я предполагала, и поэтому не смогла объяснить странности в его поведении. В отсутствие Игоря я обнаружила, что не сблизилась ни с кем из соучеников. Наверное, раньше общения с ним хватало. И, кроме него, никто мне нужен не был, но сейчас я ясно поняла, что не хочу сидеть одна на переменах и смотреть в пол или делать вид, что занята компьютером. Из всех девочек самой симпатичной сейчас казалась Яна – невысокая, с серыми задумчивыми глазами, для которой мир крутился в другом, замедленном темпе. Она всегда сидела в стороне, когда задавали вопросы, отвечала емко и кратко, будто хотела быстрее закончить разговор и вернуться к своим, более интересным мыслям. Ее я и выбрала в подруги, пусть она об этом и не подозревала. Выяснилось, что Яна банально стесняется общения. Стоило показать ей, что никуда уходить я не собираюсь, что мне от нее ничего не надо и настроена я дружелюбно, как Яна раскрылась, как ночной цветок, который днем выглядит незаметно, а с приходом луны распускает лепестки и становится неотразим. Яна тренировалась для марафона, играла на скрипке, ходила на секцию альпинистов и самостоятельно изучала французский и китайский. Китайский язык шел медленно, так как у нее проблема с произношением и некому вовремя это исправить. Бегает она пять раз в неделю, час или два, по специальной программе какого-то Чалфена. Когда не бегает – ходит на скалодром на Новороссийской улице, хотя, конечно, по программе ей полагается в этот день отдыхать. Скалодром – это стенка, на которой тренируются альпинисты для скалолазания. Привязываются канатом для страховки и лезут под потолок по специальным пупырышкам в стене, которые имитируют настоящую скалу. Понятно, почему Алина говорила, что Яна медлительна. Удивительно, как при таком образе жизни ей вообще удается держаться на плаву. Я все свое время с утра до вечера посвящаю учебе, включая выходные, а Яна занималась десятками различных хобби. После разговора с ней я невольно задумалась о своей жизни – череда серых дней, львиная доля которых посвящена учебе. Я решила, что обязательно надо выделить время и заняться чем-нибудь интересным. Я молода, и хочется все попробовать, все успеть. Мне ужасно понравился ее рассказ о скалодроме, и я попросила взять меня с собой попробовать. У Яны загорелись глаза – оказывается, обычно приходят парами – один лезет, а второй страхует снизу, и ей как раз не хватает постоянного партнера. Договорились на среду, и я ждала ее с нетерпением. Все-таки иногда бывает, что и в отдалении от любимого человека есть свои преимущества. Если бы Игорь так же сидел рядом со мной, я попросту не заметила бы Яну. Скалолазание Талию обхватывал удобный ремень, ноги были продеты в петли, которые сидели на уровне ляжек, я чувствовала натяжение каната за спиной и поэтому, ничего не боясь, лезла по ввинченным в стенку выступам до самого верха. – Принято в конце дотронуться до потолка, – крикнула снизу Яна. Я прикоснулась к шершавому потолку и приятная теплая волна прокатилась по телу, оставляя в груди ощущение выпитого шампанского – победа! Я – человек-паук. – Спускайся, – скомандовала она. Я начала опускать ногу в поиске опоры, но Яна прервала меня: – Не так, смешная. Держись руками за веревку и просто отталкивайся ногами, я тебя спущу. Полет вниз оказался сам по себе аттракционом: я летела метр-два, упиралась ступнями и опять Яна отпускала канат. Я – секретный агент спецслужб и проникаю в квартиру врага с крыши небоскреба. – Легкотня, – довольно сказала я ей и обвела взглядом помещение. Под скалодром оборудовали зал высотою в метров десять, разноцветные пупырышки в виде звезд, камушков и доисторических окаменелостей покрывали все стены и даже потолок. Как они по потолку лазают, это же вроде против законов гравитации? – Рада, что тебе было просто, значит, неплохая физическая подготовка, – сказала она, а в глазах играли смешинки. – Теперь подстрахуешь меня, а потом – то же самое, но попробуй пользоваться только красными зацепами. Я посмотрела вновь на вертикальную дорожку – красные пупырышки сиротливо алели между обильно прикрепленными ракушками всех цветов радуги. Она шутит, что ли? – Маш, в скалолазании нужно думать головой заранее, куда поставишь ногу, где зацепишься рукой. И еще классно все мышцы тела укрепляет, смотри. Она показала мне, как правильно держать страховочный канат (обязательно обеими руками, не слишком натянут и не висит соплей, ноги полусогнуты на ширине плеч), и с разбега, немного рисуясь, взлетела стрелой на полтора метра вверх. Яна шла по белым зацепам, которых до самого верху было всего штук десять. Она стремилась ввысь юркой ящерицей, тело льнуло к стене, пальцы жили своей жизнью, впиваясь в выступы особым способом. Я стояла раскрыв рот, опомнилась, только когда Яна приказала спускать ее. Теперь была моя очередь, я стоически игнорировала заманчивые зацепы других цветов и стойко держалась своих красных. Теперь пришлось подтягиваться одной рукой до дрожи в мышцах, ноги в кроссовках скользили по выступам, и пару раз я сорвалась, но Яна вовремя подхватила меня, и я теряла всего лишь метр-полтора в высоте. Пальцы ныли от напряжения, и я даже задалась вопросом, зачем так мучаю себя в свободное от учебы время, но Яна вовремя почувствовала, что я на грани поражения, и крикнула, что я молодец и что теперь ногу вправо и вверх. Стыдно показать себя соплячкой, я собрала волю в кулак и продолжила мучение. Теперь, когда я дотронулась до потолка, ощущение было совсем иным – гора с плеч, пытка закончилась, какое облегчение. Почему-то уже по пути вниз захотелось все повторить заново. – Тебе тяжелее, потому что обувь неподходящая, – посочувствовала Яна. – Кроссовки совсем не подходят для лазания. Яна показала на свои ноги. Она носила чешки, похожие на балетные, с заостренным концом вниз, совсем не женского, болотного цвета. В них нога выглядела невероятно маленькой. – Кажется у нас размер одинаковый, в следующий раз я тебе одолжу. Теперь была Янина очередь, и она опять с легкостью добралась до потолка. Я попыталась надеть чешки, но они оказались маленькими. – Так и должно быть, – объяснила Яна. – Они утягивают ступню, и удобно опираться всем весом на ногу. Надевать чешки было так же больно, как втискиваться в лодочки на два размера меньше. Наконец, удалось с большим трудом влезть в балетки, я заковыляла до стены враскорячку, как пьяный медведь. При каждом шаге боль била молнией из согнутых, намертво прижатых пальцев ноги. В этот раз мышцы начали дрожать почти сразу, и я долезла вверх, как в тумане, из чистого упрямства. Яну тут, видно, любили, многие парни подходили поздороваться, заодно знакомились и со мной. Я отвечала вяло, сказывалась усталость. Яна заметила это и увлекла меня на выход. – Пойдем кушать, мы заслужили. Только, понимаешь, я вегетарианка. Пицца подходит? – Почему бы и нет? Пицца в самый раз. Я знала хорошую пиццерию как раз неподалеку. Мы молча наслаждались тонким тестом с помидорным соусом и настоящей моцареллой. Тишина не угнетала, за недолгие два часа я неожиданно хорошо узнала Яну – она любит преодолевать себя, умеет поддержать в трудный момент, получает удовольствие от обучения любимому делу. Наконец она спросила меня, не отрывая глаз от тарелки: – Мария, а ты встречалась когда-нибудь с парнем? Я немного поколебалась, не зная в какую сторону она клонит. – Да, было дело. А ты? – Никогда. И было в одном этом слове столько тоски, что я невольно задержала дыхание. Мальчики, куда вы смотрите? Да, у Яны внешность – не сильная сторона. Несмотря на увлечение спортом, у нее были толстые ляжки и грузная попа, которые не слишком хорошо смотрелись при ее низком росте. Волосы мышиного цвета очень редкие, а на висках виднелись даже залысины. Яна туго стягивала волосы на затылке в тонкий крысиный хвостик, который еще больше усугублял впечатление. Наверное, у нее что-то с гормонами, или не хватает витаминов в диете. Но лицо симпатичное, по-детски круглое, с доверчивыми карими глазами. Неужели все дело только в красоте? Я тоже не супермодель, но никогда на отсутствие мужского внимания не жаловалась. И даже бывало, что ухаживали очень симпатичные, но я красивых интуитивно недолюбливала. – Не переживай, найдем тебе парня, – сказала я ей и этими словами положила конец знакомству и обозначила начало дружбы. Горячая вода струилась по лицу, смывая усталость прошедшего дня. В душе я обычно зависаю надолго, поэтому купаюсь последней, ближе к полуночи, благо бойлер поставлен на газе, работает эффективно, драк из-за купания не возникает. Из-за кудряшек приходится кроме шампуня наносить маску, затем причесывать еще мокрые скользкие волосы, иначе те превратятся в один сплошной колтун. Под все эти процедуры замечательно думается. Дни проходили похожей чередой, наш с Максимом проект потихоньку подходил к концу. Осталось еще написать маленькую игру, которую запустит созданный компьютер. Мы решили в пользу наскучившей в свое время змейки, которая кушает яблоки и боится собственного хвоста. Если раньше, услышав о такой задачке у меня тряслись руки и я не знала, откуда начать, то теперь чувствовала себя намного уверенней. У нас получится, как-нибудь разберемся. За этот месяц я узнала Максима намного лучше. Он любил читать: предпочитал серьезную литературу вроде книг об истории изобретений или самоучителей. Несмотря на стеснительность и серьезность, легко смеялся и любил подурачиться на пару со мной. Он как-то обмолвился, что у него была большая семья – три сестры и два брата, из которых Максим старший. Во время наших совместных занятий его сотовый мигал не переставая – сестры посылали фотографии своих рисунков, спрашивали о его дне и рассказывали свои маленькие новости. Поначалу Максим подвигал к себе телефон, чтобы я не видела сообщений, но со временем, видно, научился по-своему доверять мне. Уж такая у него натура – о себе минимум. Да, большие семьи это редкость, может, кто-нибудь в удивлении поднимет бровь, и Максиму хотелось избежать лишних разговоров. Я все это поняла и обещала молчать. У каждого свой груз, я о своей истории тоже не очень распространялась. Семестр подходил к концу. На одной из лекций профессор Килдыш огорошил класс сообщением, что пара, написавшая лучший проект, получит место в его лаборатории и начнет заниматься исследованием под его руководством. Звучало весьма заманчиво; с одной стороны, для первой степени и так необходимо написать дипломную работу, а от руководителя многое зависело. С другой стороны, я все-таки подумывала о второй степени, и тут хорошо – чем раньше начнешь, тем больше материала на тезу. Придется работать еще усерднее и не забывать ходить на скалодром. Кстати, Игорь очень заинтересовался новым хобби. Как-то раз он застал меня с Яной за обсуждением разных типов веревок, слово за слово расспросил, что к чему, и даже вызвался пойти в следующий раз с нами. Яна обрадовалась: целый семестр она сидела незаметной тенью в стороне, и вот самый популярный парень напрашивается в ее компанию. А я не была особенно счастлива такому повороту событий. Может, я должна была радоваться, что побуду с Игорем вдали от завистливых глаз Алины с Маргаритой, но мне действительно понравилось лазать, я хотела ни о чем не думать, кроме как дотянуться на следующего зацепа, а теперь, конечно, захочется представить себя в выгодном свете. Да еще, если признаться, вид моей задницы не идеального размера снизу, намертво перехваченной петлями, с волнами жира по краям, не был самым привлекательным на свете. И вообще, после тренировки у меня все лицо покрыто красными пятнами, а волосы торчат патлами, как у Бабы-яги. Совсем не время кого-либо очаровывать. Тем не менее, отговорить Игоря не удалось. – Маша, я всю жизнь мечтал заняться альпинизмом, – сказал он. – Еще с детства обитал на стройках и лез куда не надо. Просто до сих пор не знал, откуда начать. Знаешь, во время одного из треков по Аргентине я видел в каньоне Буитрера умельцев, которые забирались на самую вершину по отвесной скале. Я думал, что это богатые европейцы, а оказывается, тут под носом есть обучающий центр. Ну как не пойти? Может, тебе неприятно мое общество, ты извини. – Ну что ты! Перестань говорить глупости, ты ведь знаешь, что я всегда тебе рада. – И я тебе. Научишь меня, что и как, я тебе доверяю. – Поверь, Яна настоящий профессионал, и она будет рада учить нас обоих. Я сама пока новичок. Мы начали ходить втроем по три-четыре раза в неделю. Так получилось: вначале я планировала, что посвящу скалодрому не больше двух вечеров, но присутствие Игоря подстегивало не хуже персонального тренера, склонного к садизму. Мне совсем не хотелось ударить лицом в грязь. У Игоря были натренированные руки и мускулистые ноги. Он с легкостью овладел стенкой для начинающих и перешел на следующий уровень, а я все еще боролась с той самой белой дорожкой. Я любовалась, как ловко он карабкается вверх, как преодолевает себя, если ненароком срывается. Им двигала недюжая воля идти вперед, и я понимала этот надрыв, я так же ощущала его в себе. После скалодрома мы, как правило, шли заказывать пиццу. Игорь бы потрясающе красив, усталость заостряла скулы и добавляла блеска в глаза, я украдкой любовалась им. И даже намертво загонявший себя, он не забывал ободряюще улыбнуться мне, спросить, как прошел день, или рассказать о своем. Игорь обладал талантом к общению, я – приветливостью, а Яну принимали как свою, ничего удивительного, что вокруг нас вскоре создалась своя компания. Ребята оказались замечательные, умели подбодрить в тяжелые моменты на стене, показать, куда поставить руку-ногу. Почти все были студенты Кубанского, мы быстро нашли общий язык. Особенно к Игорю ластилась одна блондинка по имени Кристина. Интересно, ему в жизни приходилось когда-нибудь самому знакомиться с девушками или все сами на шею вешаются? У Кристины была тоненькая стройная фигурка, и одевалась она по-спортивному, но очень открыто – в розовый облегающий лифчик и подтягивающие лосины. Меня с Яной Кристина демонстративно не замечала, общалась только с парнями покрасивее, да и то только кокетничала и выставляла грудь напоказ. У меня в словаре для таких есть простое обозначение – стерва обыкновенная. Чего не отнять – на стенке она смотрелась замечательно: золотые волосы собраны в хвост, загорелые тонкие руки держатся зацепов, а к верху стремится, как в танце. Замечательная спортсменка, могла и по потолку пройти метра два, пока не падала. Никогда не унывала. Я пробовала завести знакомство поближе, может, Кристина поделится опытом со мной. Она вроде не отказывала, но всегда обещала в следующий раз, пока я не поняла, что она просто не заинтересована мне помогать. Со временем я стала испытывать к ней стойкую неприязнь. Семестр почти закончился, на следующей неделе Килдыш объявит лучший проект. Мы с Максимом волновались, но я примерно знала, что и как написали остальные, и у нас был хороший шанс стать лидерами. Все-таки поработали мы немало и на славу. Экзамены совсем на носу, больше всего я боялась математики, остальные курсы давались полегче. На скалодром во время сессии не пойдешь, поэтому мы использовали последние дни учебы, чтобы сбросить стресс в спорте. Я как раз сматывала канат и болтала с Яной. За этот месяц она расцвела, я считала в немалой степени это своей заслугой. Мы выбрали вместе пару красивых кофточек и джинсов. Яна предпочитала спортивный стиль, да и я не очень сильна в моде, но все-таки ее мешковатые футболки давно пора было выбросить на помойку. Мы сходили к парикмахеру, и тот с победным возгласом отрезал долой крысиный хвостик. С короткой прической залысины меньше бросались в глаза. Яна стала симпатичней и обрела немного уверенности в себе. Что радовало – хоть она не смотрела на Игоря сальными глазами. И хорошо: Яна слишком нравилась мне, и я не хотела бы видеть ее в качестве соперницы. Тем не менее, опасность пришла с неожиданной стороны. Я как раз уговаривала Яну отложить занятия скрипкой-бегом-китайским на период после экзаменов и хотя бы не завалить сессию, но она только спокойно ответила мне: – Мария, я все успею. А без всего этого так скучно жить. Я махнула рукой. Спорили мы не в первый раз. Яна отнюдь не так хорошо знает биологию, как ей хотелось бы верить, и я переживала. Вот упрямица! – Игорь! – позвала я. – Идем скорее. Но Игорь не ответил мне. Я повернулась, поискала его глазами по залу. Он был занят. Его руки обвились вокруг точеной талии Кристины, ладони на голой полосе кожи под розовым топиком, она вся прижалась к нему, как банный лист. Они целовались и не замечали ничего вокруг. Кристина запустила пальцы в его светлые волосы жестом, который я вот уже несколько месяцев мечтала повторить. Я не хотела верить своим глазам, застыла на полуслове. Все это время мне казалось, что он разделяет мои мысли и чувства и так же отчаянно влюблен в меня, как и я в него, только выбирает подходящее время. Я вела с ним мысленные переговоры, томилась по нему по ночам, не сводила с него глаз в классе, ждала, ждала, ждала. Почему, сейчас я уже не помнила, почему я была уверена, что любовь взаимна? Игорь оторвался от Кристины и как ни в чем не бывало помахал мне. – Не ждите меня, Мария, Яна. Идите. Увидимся завтра, счастливо! Он сказал это со своей обычной теплой интонацией, будто, кроме меня, никого нет в зале, и это в то время, как его руки обнимают Кристину, а она нежится в его объятиях, как кошка на солнце. Игорь улыбнулся, а его улыбка полоснула меня ножом по сердцу. Мы вышли на свежий морозный воздух. Кажется, Яна даже не заметила происшедшего. Она попрощалась со мной и заторопилась по своим делам. Я же как можно быстрее бросилась в сторону от остановки, чтобы ни в коем случае не встретиться ни с кем из знакомых. Я чувствовала себя отвергнутой, одинокой, никому не нужной, уродливой, самоуверенной идиоткой. Саморазрушение Как только я нашла укромное место, руки сами потянулись к телефону. Я только и смогла, что набрать Анин номер и тяжело дышать в трубку. – Машенька, ты? – воскликнула она озабоченным голосом. – Ты что, плачешь? – М-гу, – слезы брызнули из глаз. – Ты где, на Новороссийской, да? Я сейчас буду, никуда не уходи, хорошо? Что случилось? – Да так, – заскулила я. – Ну все, молчи, котенок. Подожди меня. Она приехала через десять минут, растрепанная, в старом домашнем костюме голубого цвета и распахнутой куртке. Без разговоров накинулась на меня большим теплым медведем и крепко обняла. – Игорь? – спросила Аня, заглядывая в глаза. Я кивнула. Вообще-то, я человек рациональный и сдержанный, но в тот морозный вечер в конце января все никак не могла перестать плакать. Я размазывала слезы по лицу, а они наворачивались вновь и вновь, и так по кругу, пока глаза не покраснели и не опухли. Я не могла простить себе глупость. Как щенок, который наделал на ковер и его ткнули лицом в остро пахнущую лужу и не дают отвернуться. Игорь не тянул время, не ждал подходящего момента. Я ему просто не нравилась. Я зарылась лицом в пушистое Анино плечо, попыталась вздохнуть и привести мысли в порядок. Хотя бы я не потеряла свое достоинство. О моих чувствах не знает никто, а значит, не будет сочувствующих взглядов и насмешек. Уже легче. Вот только перестанут дрожать руки и литься слезы, и можно жить дальше. Самый чувствительный удар, конечно, нанесен самолюбию. До сих пор мною никто не пренебрегал. Да еще ради кого? Ухоженной стервы с соломенными волосами? Все-таки внешность. Не смотря на все его слова о доброте и уме. Что он говорил тогда на вечеринке? Что никогда не заинтересуется девушкой, которая без ума от шмоток? Какое лицемерие: Кристина одета с иголочки, даже спортивная сумка – фирменный найк, все же я девушка и подмечаю такие детали. Она потратила энергию на тщательно спланированный образ спортивной красотки, когда я в это время корпела над учебниками и поедала булочки. Мы подъехали к общежитию, Аня помогла мне выйти из машины. Мы шли вверх по ступенькам, держась за руки, я оставляла на перилах влажные отпечатки ладоней. Мы прошмыгнули в комнату, как два вора, ни с кем не здороваясь. Аня усадила мена на кровать, укутала одеялом и велела ждать чая. Чай – лучшая панацея от душевных ран. Люди по-разному реагируют на сильные потрясения: Аня, например, сутками спит; Наташа развивает бурную деятельность; Таня начинает готовить. Я – плачу. Со слезами уходит горечь, разочарование в себе, несбывшиеся надежды. Аня принесла горячий чай с лимоном. Обычно я пью несладкий, но когда дела плохи, Аня вбухивает в чашку по три ложки сахара, от всей души, и действительно легчает. – Рассказывай, Маш, что приключилось. Я обрисовала в общих чертах Кристину и увиденный поцелуй. – Вот сволочь! – резюмировала подруга. – Я-то считала он за тобой ухаживает. – Видимо, я все напридумывала. Не нужна я ему, вот и все. – Но как? – искренне удивилась Аня. – Ты же самая лучшая, Машуль. Самая преданная, самая умная, на тебя всегда можно положиться. Неужели он не заметил? Скажи, ты была с ним сама собой? Меня искренне трогала ее забота и поддержка, но я совсем не чувствовала себя ни самой лучшей, ни вообще чего-либо стоящей. Самомнение опустилось на уровень коврика у порога. – Нет, конечно, Ань. Как я могла быть собой, если я от него без ума? Стеснялась ужасно. Лишний раз боялась посмотреть в его сторону, не говоря уже о том, чтобы самой подойти. И, вообще, вокруг него мини-гарем, я старалась держаться в стороне. Оставь, все это уже не важно. Мне предпочли другую, с этим нужно жить. Проблема была во мне – это я всю жизнь считала, что хорошего парня найти нелегко, но когда повстречаю, он обязательно полюбит меня, и мы будем жить долго и счастливо. В реальности он предпочел другую, в его глазах более достойную кандидатуру. Я подошла к зеркалу. Сбросила одеяло на пол, придирчиво осмотрела себя. Когда-то я рассказала Игорю, что составила целый список требований к спутнику жизни. Конечно, я понимала, что идеальный мужчина будет искать идеальную женщину. Принцы женятся на принцессах, а не на золушках. Я работала над собой, как могла, и не в последнюю очередь по этой причине уделяла немало времени учебе. Не верю, что мужчины предпочитают глупышек. Видимо, я ошибалась. Видимо, больше внимания следовало уделять внешности. Она – моя визитная карточка. После тренировки на скалодроме и обильных слез на меня из зеркала смотрело припухшее бледное лицо. Я высвободила волосы из тугого узла на затылке. Волосы – мой козырь, густые и вьющиеся, до плеч, темно-шоколадного цвета. Черные глаза тоже ничего, яркие и крупные. Нос – нестандарт и губы тонковаты, но в общем смотрится гармонично. Не красавица, но симпатичная. Дальше, большая высокая грудь, которой я имела право гордиться. Но все остальное прикрыто десятью лишними килограммами – и расплывшаяся талия, и мягкая линия плеча, и тяжелые бедра с круглыми ляжками. До сих пор я не заморачивалась, в целом считала себя женственной и не толстой. Так, высшая граница нормы, ни в коем случае не ожирение. Наверное, Игорь решил, что я толстая и непривлекательная. Сейчас я с ужасом смотрела на лишние складки тела, подмечала любой недостаток, отмеряла разницу между увиденным и эталоном. Себе можно не врать, на красавицу я не тяну. Обычная жирная заучка, мол, знай свое место. – Я толстая, Ань? – Ну что ты, Машенька. Она подошла и встала рядом со мной. Втянула чуть пухлый живот – Аня, как и я, много училась, к тому же любила пробовать все, что приготовила. Эдакая русская красавица – кровь с молоком, светлые волосы и розовые щечки, те же лишние десять килограмм. Они ее нисколько не портили, но, наверное, без них была бы еще лучше. Аня перехватила мой взгляд в зеркале. – Ты думаешь, Игорь предпочел другую из-за веса? – Ты бы видела Кристину, ни единой лишней складочки, все тело ладное, накачанное. – Знаешь, хотелось бы знать наверняка, но если ты права – уважать его не за что, – Аня презрительно поджала губы. – В жизни случаются вещи и похуже лишнего веса. А если жена забеременела и похожа на бочку? Срочно искать другую? Фу! Хорошо, если бы мир был устроен так, как Аня говорит. Я бы тоже хотела, чтобы меня любили всегда, и худую, и толстую, и больную, и здоровую. А с другой стороны – менеджеров тоже ценят за профессиональные качества, но выглядеть они должны на все сто, потому что клиенты завлекаются на красивую внешность. И мне пора этим заняться. Мы просидели почти до утра. Когда говоришь с человеком, который тебя искренне любит и принимает, жить становится легче. Собраться спозаранок на учебу стало нелегкой задачей. Все во мне требовало затаиться и переждать, но я умылась, позавтракала и оделась как обычно, только уделила чуть больше времени макияжу – избавиться от предательских теней под глазами и опухших век. Я чуть-чуть опоздала к началу лекции, все уже заняли свои места. Максим, увидев меня, подвинул шарф на пустом стуле подле себя, приглашая присесть. Он поправил очки с роговой дужкой и уставился на Килдыша, который уже стоял перед готовым слайдом. Я старалась прислушиваться, но все старания уходили, чтобы не выискивать глазами заветную светлую голову. Игорь сам подошел ко мне на переменке, спросил, как дела. Он выглядел немного виноватым, будто одолжил мелочь вроде конспекта на прошлой неделе и еще не вернул. На деле он был еще внимательней обычного: – Мария, ты сегодня просто красавица, – сказал он. – Только глаза уставшие. Я удержалась, чтобы не потрогать лицо и не размазать тушь для ресниц. – Фильм допоздна смотрела. И чего он липнет? Пришел полюбоваться на реакцию? – Какой фильм? – «Стартрек» называется, научная фантастика. Хороший фильм, там еще красавец актер играет ученого, Спока, – спокойно ответила ему. Фильм я смотрела давно, и засматривалась на второго актера, светлого и голубоглазого капитана Кирка, который страдал излишним самомнением и порядочно огребал за это по ходу действия. Черноволосый строгий Спок был ему полной противоположностью. – В новом «Стартреке» сюжета кот наплакал, один экшен, – встрял в разговор низенький Кирилл, который в последнее время то и дело маячил за плечом Игоря, видно, набирался жизненного опыта у своего кумира. – Лучше сериал посмотри с самого начала. – Обязательно посмотрю, – улыбнулась я Кириллу и поспешно ретировалась в надежный тыл под боком у Максима. Пусть Игорь десять раз делает вид, что ничего особенного не произошло, я сейчас не в состоянии глядеть в его наглые глаза и поддерживать беседу ни о чем. Может, извиняться ему не за что, он мне ничего не обещал, но комплимент с утра это уже слишком. – Мария, проект сдаем в эту пятницу, – напомнил Максим. – Стоит поднажать на этой неделе. Все работает, но можно сделать еще лучше. – Да, конечно. Я чувствовала себя выжатым лимоном, сидеть перед компьютером допоздна представлялось невыполнимой задачей. И некогда передохнуть – после сдачи проекта начнется сессия, изнуряющая и беспощадная. Игорь очень неудачно подгадал разбить мне сердце, подождал бы уже до марта. Я твердо решила сбросить лишние килограммы. В конце концов, это дело сильной воли, справимся. С этим решением начался кошмар, который я до сих пор вспоминаю с содроганием. Я вставала утром, ела крошечный завтрак, на занятиях мужественно освежала дыхание, чтобы не пугать собеседников запахом голода. На обед перебивалась салатом, затем сидела с Максимом в «аквариуме» почти до полуночи. Вернувшись домой, уже ничего не соображая, я дорывалась до холодильника и подчистую уничтожала все, до чего могла дотянуться: рис с мясом, приготовленный Аней, пирог с капустой, который передала мама на неделю. У нас стояла банка арахисового масла, в приступе голода я как-то уничтожила половину. После полуночного шуршания пакетами я уползала к себе в комнату, стараясь не разбудить подругу. Затем я ворочалась в боку на бок, снедаемая презрением к себе и к своей так называемой силе воли. Придумывала себе наказание, которое в общих чертах заключалось в еще более суровой голодовке на следующий день. Утром все повторялось сначала – я держалась почти до вечера, а потом набрасывалась на еду, как лев на добычу. Я осунулась, побледнела, перестала слушать на занятиях, увлеченная лишь мыслями о следующем приеме пищи и вообще о еде, и к тому же поправилась на два килограмма. В отчаянии я решила больше заниматься спортом и попросила присоединиться к Яниным пробежкам по вечерам. Она с радостью согласилась, специально ради меня бежала медленным темпом, пока я, дыша по-собачьи, как таран, топала медленным шагом по улицам города. После пробежек поесть нормальный ужин стало и вовсе непосильной задачей. Я могла смести обычную порцию, лечь в постель и, не выдержав голода, сдаться и съесть полноценный второй ужин. Я перестала себя уважать. Нашла в шкафу мешковатые черные кофты и стала носить их, чтобы скрыть полноту. На фоне других девушек на факультете я не очень выделялась – каждая была закомплексована по-своему. Маргарита стала со мной приветливей, видимо, перестала видеть во мне конкурентку. Я не могла малодушно пропустить скалодром – дело чести. В четверг надела спортивный костюм, новые орудия пытки – туфли для скалолазания, на два размера меньше обычного. Я готовила себя, и все же испытание оказалось весьма тяжелым. Разлюбить Игоря за два дня я не смогла. Думала и томилась по нему, и это чувство мешалось с глубокой разочарованностью в себе, отзывалось острой болью под ребрами всякий раз, как я представляла его взгляд из-под пушистых ресниц, а потом вспоминала, что не нужна ему. Он тренировался на пару с Кристиной. Та была опытней и красиво брала стенки, которые он штурмовал без успеха, но с изрядным упорством. Я же перешла на третий уровень, но не могла сосредоточиться, все время думала, как проигрышно смотрюсь рядом с изящной Кристиной. Особенно снизу. Тренировку я выдержала полностью благодаря Яне. Она терпеливо подбадривала меня самыми добрыми словами. В конце получилось сосредоточиться на стене, и чувство одоленной вершины на мгновение вернуло удовлетворенность собой. Когда мы отдыхали, вытянув ноги и давая подышать ступням от тугих чешек, к нам подошли двое парней. Оба выглядели спортивно, один, с ежиком светлых волос, представился Стасом, а его друг, низкий и коренастый с бородкой из щетины, назвался Шоном. – Мы за вами наблюдали, – начал Стас. – Вы молодцы, девочки. – Так неудобно, – криво улыбнулась им. – Я совсем новичок. – Ты отлично держишься для новичка, – подбодрил Стас. – Когда я в первый раз сорвался три раза подряд, плюнул на все и отправился домой. – Мне стыдно перед Яной, – я толкнула ее в бок. – Вы не хотите пойти куда-нибудь поужинать? – спросил Стас. Шон молча наблюдал со стороны, не сводя глаз с Яны. – Конечно, мы очень голодные! Я совершенно никуда не хотела идти и особенно кушать. Больше всего мечтала, чтобы меня оставили в покое и я смогла спокойно свернуться в клубок и отгородиться от всех печалей. Но я была очень благодарна Яне, которая никогда не была на свидании с парнем, и не могла ее подвести. Ужин прошел на удивление приятно. Большинство времени я молчала и улыбалась, так как чувствовала себя подавленной и непривлекательной, Яна и вовсе затаилась как мышка в непривычной обстановке. Хорошо, хоть парни этого не заметили и вовсю развлекали нас историями и шутками, так что оставалось только поддакивать в правильном месте. Даже молчаливый Шон разошелся и принялся рассказывать, как поехал с друзьями в американский национальный парк Йосемити на месяц. Они долго собирались, планировали маршрут по картам, запасались едой. Идти предстояло со всем скарбом на спине, вдали от цивилизации. Через неделю, в одну из ночей на стоянке, их еду разграбили и сожрали медведи. Вроде следовало все запихать в мешок и подвесить на дерево, а ребята расслабились и пренебрегли правилами. Хорошо, что их самих не съели. Пришлось срочно искать выход на людей – медведи покусали даже консервы. Шли целый день впроголодь, пока не набрели на стоянку палаток. Яна слушала, открыв рот, я тоже опешила, представив, каково им было лежать ночью в спальных мешках и слушать рядом жадное чавканье дикого хищника. Стас и Шон дружили с самого детства и поступили вместе на факультет электроники. В свободное время увлекались походами и скалодромом. Хорошие ребята. Стас попросил мой номер, а Шон у счастливой Яны. Они проводили нас до остановки автобуса, и по дороге домой Яна благодарно сжала мою руку. – Я хожу на скалодром с октября, и на меня ни один парень не посмотрел. Это все благодаря тебе! – Ничего подобного. Наверное, ты просто раньше тренировалась в паре с мальчиком, и все думали, что вы встречаетесь. Яна замерла как громом пораженная и надолго затихла. А потом повернулась ко мне и опять сказала. – Все равно выходит, что благодаря тебе. Спасибо, Мария. – Называй меня Машей, – досадно отмахнулась я. Мария-Мирабелла напоминала мне Игоря. Проект Я вернулась домой около десяти вечера. Аня разговаривала по телефону в комнате, я не хотела мешать, поэтому поставила в кухне греться чайник, села за обшарпанный зеленый стол и начала разбирать сумку. Наткнулась на сотовый и вспомнила, что выключила звук. На экране мигали десять пропущенных вызовов от Максима. Я быстро набрала его номер, напряженно слушая гудки, думала: «Что же случилось, ему совсем не свойственно меня вызванивать?» – Мария? Где ты была? – На скалодроме, я, кажется, тебе говорила. – А как же, а еще мы договорились вместе доделать интерфейс. Сегодня в полночь нужно сдавать работу, а у нас половина кнопок не работает. – Послушай, я совсем забыла. – Мария, о чем ты? Мы два месяца пашем как проклятые, а в самый ответственный момент до тебя невозможно дозвониться! Счастливо, доделаю сам. – Подожди, Максим! – Я тебя целый вечер ждал как дурак в «аквариуме». – Перестань, я через десять минут буду. Никуда не выходи! Я быстро захватила сумку и, даже не переодеваясь, как была непричесанная, в спортивной одежде, помчалась к двери. Я бежала всю дорогу до университета. Усталость как рукой сняло, морозный ветер бил в лицо и норовил забраться под ворот куртки. Максим сидел перед экраном компьютера. Он весь напрягся, когда я подошла к нему. – Прости, Максим, я не хотела тебя подвести. Его карие глаза грозно мерцали за линзами очков. – Я думал, ты не такая, Мария. – О чем ты? – Что ты серьезная девушка. Не представлял, что кинешь меня в последний момент. – Я не кинула, я тут, не правда ли? Перестань дуться, покажи над чем работаешь и что еще осталось сделать. – Мы не успеем, сдавать ровно в двенадцать. – Не будем сидеть сложа руки. Осталось сгладить мелочи. Максим обреченно выдохнул. – Если все пойдет гладко, может, и сумеем закончить, но всегда есть подлянки. Я села подле него, достала свой компьютер, и мы дружно принялись за работу. Предстояла самая муторная и ненавистная часть – двигать кнопки по экрану, размышлять над дизайном и легкостью в использовании. Максим надеялся, что как девушка я обладаю врожденным вкусом, но увы, для меня салатовый и цвет первой листвы были всего лишь зеленым. Цветовую гамму мы нагло украли из блога одной американской домохозяйки, песочные тона со светло-голубыми оттенками. Получилось красиво, но вдруг, около полуночи, мы обнаружили неполадку в вызове одной из функций. Мы лихорадочно перечитывали код в поисках ошибки. Я не заметила, как весь поток потихоньку собрался в «аквариуме» и проблемы возникли не только у нас. Борис послал письмо Килдышу с просьбой подвинуть время сдачи, мы не надеялись на ответ ввиду позднего часа, но он дал отсрочку до шести утра. В два часа ночи «аквариум» закрыли. Нас выгнали всем скопом за дверь. Ребята разбрелись по домам, недовольно бурча, а мы с Максимом остались напротив стеклянных дверей в растерянности. Ошибку удалось выявить, но на ее месте возникла другая, которая заставляла компьютер перезагружаться. Если мы оставим все как есть, даже сдачи ожидать не стоит. Катастрофа. – Пойдем ко мне? – предложила я ему. – Нет, нет, я не могу, – пробормотал он. – Что же делать? – Почему нет? – сказала я. – Ты занят чем-то другим до утра? – Давай найдем пустую аудиторию. – Ну-ну, давай ищи, – я была на грани истощения, очень злая и голодная. Я поняла, как глупо с моей стороны было пойти на скалодром, чтобы доказать что-то Игорю. Я ведь прекрасно помнила, что Максим ждет меня. Правда, я планировала сразу искупаться и пойти к нему, а вместо этого засиделась в кафе со Стасом и Шоном. Очень неосмотрительно и импульсивно с моей стороны. Учеба на первом месте, душевные раны – на втором. Мы ходили по темным коридорам и дергали за ручки дверей в поисках незапертого зала. У меня кружилась голова, я чувствовала себя просто отвратительно и к тому же отчаянно корила себя за сегодняшний проступок, который может стоить нам проекта. – Мария… – сказал Максим, и его голос гулом отдался в пустом пролете. – Ты прости меня, я не хотел на тебя кричать. У тебя, наверное, была веская причина опоздать, а я накинулся на тебя… – Нет, ты был прав на все сто. Я последняя дура, нужно было никуда не ходить и остаться с тобой, как всегда, после учебы. – Все мы умные задним числом. Вечером еще все работало, – усмехнулся он. Нам повезло найти пустую комнату с меловой доской и рядами стульев. Мы привычно уселись рядышком и включили компьютеры в электричество. Три часа пролетели, как три минуты. Ошибка нашлась, код исправился, за две минуты до шести мы отправили работающий проект по специальной системе на адрес профессора. Максим выглядел осунувшимся и желтоватым, у меня раскалывалась голова. Несмотря на усталость, нас охватила эйфория от проделанной работы. – Айда завтракать? – Максим подмигнул мне. – Кто сачкует с лекций сегодня, тот слабак! Мы переглянулись и зябко повели плечами. Предстояло пережить биологию. Просидеть три часа, слушая про метаболизм нуклеотидов, и не заснуть – подвиг, особенно после бессонной ночи. Мы решили выбраться из университета и просидеть оставшиеся пару часов до начала занятий в теплой кофейне. Сели у окна на застекленной веранде, заказали булочки с сыром, кофе со сливками для меня и апельсиновый сок для Максима. – Не люблю кофе, – объяснил он. Я вспомнила, что ничего не ужинала, крошечная булочка только разожгла аппетит. Мне передалось спокойствие Максима, мы лениво перебрасывались репликами, вбирая тепло дымящихся чашек. Добавили в заказ большой завтрак на двоих с яичницей, салатом и свежеиспеченным хлебом с маслом. Это был наш маленький праздник, отмечали конец семестра, конец совместной нелегкой работы. – Мария, скажи, ты веришь в Бога? – неожиданно спросил меня Максим, глядя тревожно сквозь очки серьезными карими глазами. – Как тебе сказать, нелегкий вопрос. В моей семье все атеисты, а сама я никогда об этом не задумывалась. Может, я агностик? – Ты меня спрашиваешь? – Ну, а ты веришь? – Конечно, – спокойно ответил Максим. – Не представляю, как можно жить без веры. Он отпил апельсинового сока из черной трубочки и откинулся назад. Поправил тяжелую дужку очков на переносице, потер руки о штанины. Я промолчала. Из всего моего окружения никто особо религиозным не был. Наташа иногда бегала поставить свечку и обязательно посещала церковь на праздники, но с нами об этом почти не говорила. Вроде как личное дело каждого. – Когда мне плохо, я иногда молюсь перед сном, – призналась я. – Вот видишь, когда плохо, все о нем вспоминают. – Да, хотелось бы, чтобы кто-то мудрый имел для меня план и наблюдал за моей жизнью. – А он и наблюдает. Поневоле всплыла мысль, что с Максимом я смогла бы забыть Игоря. Я сразу отогнала ее – хватит несбывшихся ожиданий. Максим столько раз отталкивал меня, он предельно ясно дал понять что между нами отношения приятельски-деловые. Если бы Игорь был столь же честен… После обильного завтрака мы поплелись на лекции. Меня разморило в натопленной аудитории после морозной улицы. Под мерцание слайдов и нудный голос биологички я начала клевать носом. Я проснулась от испуга, на мгновение забыв, где я и на сколько отключилась. Меня окутывал приятный запах хвои и дождя, щека покоилась на чем то удобном и невероятно уютном. Ощущение обреченности исчезло, мне было хорошо, помнились обрывки сна с томными поцелуями и сильными руками. Я выпрямилась и обнаружила, что заснула на плече у Игоря. Лекция закончилась, студенты потихоньку вставали со стульев и переговаривались, внезапный гул голосов разбудил меня. После поцелуя на скалодроме я решила общаться с ним как можно меньше, как говорится, «с глаз долой, из сердца вон». И вот, самым постыдным образом бессознательно потянулась к нему как майская кошка. – Ты так сладко спала, – улыбнулся Игорь. – Тоже работали до утра? – Д-да. – Я сидел у Бориса всю ночь. Света ходила кругами, приносила нам то чаю, то печений, даже протерла экраны влажной тряпочкой. Она просто золото, он обязан на ней жениться. – Чувствую, Борис не выдержит такого напора. – Вот-вот, я тоже часам к пяти чуть не запер ее в туалете. – Света не ложилась спать? – Нет, что ты! Боялась, что нам что-то понадобится, а ее не будет рядом. Пыталась даже развлечь нас разговорами, рассказала о новой соседке с нижнего этажа. Пришлось одевать наушники и делать вид, что слушаю музыку. Ужасно невежливо, но что поделать? Дедлайн! – Все тебе хихоньки да хаханьки, а девушка, бедная, старалась для вас. – Борис ей слова не сказал. Боится ее до смерти. – Или любит, и ему такая забота в радость. – Слышала бы ты, как он отзывается о Свете, когда той рядом нет. – А вот это слышала. И мне абсолютно не нравится, что он посмеивается над своей девушкой за ее спиной. Я бы такого отношения не потерпела. – Ты совсем другая. Иногда я думаю, что тебе вообще никто не нужен. Я внимательно посмотрела на Игоря. Последняя фраза выбила меня из колеи. Неужели он настолько слеп? Я ничего не ответила, повернулась в сторону Максима, он закрывал на молнию черный рюкзак. Поймав мой взгляд, Максим бросил короткое: – Пойдем? – Я уже, – я засуетилась, собрала тетрадь и ручку в сумку, которая подло обнаружилась далеко под сиденьем, пришлось складываться вдвое. По дороге я невольно анализировала по привычке каждое слово в разговоре с Игорем. Напрашивались два вывода: первый – Игорь тоже думает обо мне, второй – почему-то его мысли не имеют ничего общего с действительностью. Может, поэтому он начал встречаться с Кристиной – считал меня равнодушной к нему? Нет, хватит обманывать себя. Во второй раз несешься на те же грабли, Маша. – Что ты думаешь об Игоре? – спросила я Максима. – Он мне не нравится, – отрезал тот. – Почему? – Игорь был словно звонкая монетка и нравился всем. – Он ведет себя слишком вызывающе по отношению к девушкам, я этого не одобряю. Я усмехнулась. Тут Максим точь-в-точь озвучил мои мысли. Мы с Аней собирались поехать домой на эти выходные, повидать родных перед сессией. Я зашла домой и только теперь полностью ощутила свалившиеся на плечи усталость и безысходность. Словно маска упала с лица. Сегодняшний разговор с Игорем вновь взбаламутил осевшие страсти, я то думала о нем, то специально вспоминала Кристину, чтобы охладить пыл и забыть об Игоре наконец. Аня снова болтала по телефону, увидев меня, она смутилась и отключила трубку. – С кем ты разговаривала? – заинтересовалась я. – Да так, – Аня покраснела. – Один парень с сайта. – Ого! – Я устало опустилась на кровать напротив нее. Сняла черную куртку, сапоги стянула и кинула прямо на пол. – Ты не теряешь времени. А что с мистером маньяком? – Маньяк шлет сообщения каждые два дня, спрашивает, не передумала ли я. Вчера оставил коробку шоколадок около двери, я отдала девочкам. – А кто этот претендент? – Не говори о нем так! – надулась Аня. – Это классный парень, его зовут Илларион. – Что? Я не ослышалась? – Ну и что, не он же сам себе имя выбирал. Зато красивое! Я откинулась на покрывала, обняла подушку и продолжила поддразнивать ее, уже лежа. – Значит, родители у него с приветом, а тебе сигнальная лампочка. – Хватит, Маша! Он правда хороший. Я сказала, что хочу сначала узнать его получше, а потом встретиться, и с тех пор мы говорим по телефону. Он даже не заикнулся о свидании. – И сколько вы разговариваете? – Около недели. – Так расскажи о нем побольше. Сколько ему лет, что он делает в жизни? – В этом вся Маша, тебе только факты-факты. Рост, вес, средняя зарплата. Да ладно, не обижайся, ты знаешь, я тебя люблю! Илларион учится с тобой на программиста, может, на год или два старше, довольна? Я сонно кивнула. Зарплата меня, конечно, не интересовала, не в деньгах счастье, а по всем остальным пунктам парень должен соответствовать списку. – Он замечательно меня понимает, просто с полслова, – продолжила Аня. – Мне ни с кем не было так легко разговаривать. Мы любим те же книги, те же фильмы. Разговариваем часами. Аня прижала ладони к пылающим щекам. – Маша, мне кажется, он мой суженный. – Даже так? Ты его совсем не знаешь, ни разу в жизни не видела! – Ну и что? Аня встала, в волнении подошла к окну. Серые тучи застилали небо, ветер гнул деревья и нещадно хлестал ветвями. – Ко мне всегда клеились из-за внешности, Маша. Сейчас мода на мой тип – высокая блондинка, будто я новейшая модель машины, и надо хватать, пока не поздно. Но главное-то не снаружи. – Аня, я рада за тебя, честно. Только прошу, не спеши, пока не увидишь его своими глазами. Разговоры это одно, но человека стоит судить по поступкам. Аня повернулась ко мне, прислонилась головой к стене и сцепила руки, нервно перебирая пальцами. – Только меня что-то настораживает. Я уже успела полностью забраться под одеяло и раздумывала над тем, чтобы поспать пару часиков и поехать только вечером, но, услышав ее слова, встрепенулась. – Что такое? – У Иллариона есть какая-то тайна. Он не сказал, в чем дело, но пару раз намекал, что с ним серьезно что-то не в порядке. – Что он точно говорил? – Я спросила его, мол, он с кем-то встречался? А Илларион ответил, что ему не везет в любви и что не каждая захочет дать ему шанс. Что только на ее сайтах не попадается. Какие-то парни с тайнами и странными именами. Во что Аня опять влипла? – Ладно, встретитесь – разберешься на месте. Ань, у меня глаза закрываются, разбудишь меня, когда захочешь поехать, хорошо? – Хорошо. Аня подошла ко мне, наклонилась поцеловать в лоб. – Маша, ты вся горишь, – сказала она. – Как ты себя чувствуешь? – Паршиво, но я уже привыкла. Аня, я не могу болеть, сессия на носу! Вылечи меня! – Пока я тебе даже диагноз поставить не могу, разве что посмотреть в микроскоп на слизистую. Мы никуда не поехали. Я лежала мертвым грузом на кровати и кормилась жаропонижающим. Аня носила мне чай, отлучаясь, чтобы поговорить с Илларионом по телефону. Меня била дрожь, все мышцы болели, я отчаянно хотела, чтобы вдруг позвонил Игорь и пришел поухаживать за мной. Но ему наплевать, он предпочел другую. Что я сделала ему плохого? Не верю, что Игорь не видел, что он мне нравится. Если не собирался со мной встречаться, то ему следовало держаться от меня подальше. Так бы поступил честный человек, который заботится о чужих чувствах. А он купался в лучах моего восхищения, а потом, не заморачиваясь, снял подходящую цыпочку. Скорбь последних дней переплавлялась в ярость. Уж лучше злиться на него, чем чувствовать себя побитой собакой. Пренебрег? Ну и ладно, еще пожалеет об этом. Экзамен и Илларион В комнате было тепло, несмотря на открытое окно. Я очень потела, поэтому Аня убрала пуховое одеяло в шкаф и оставила один плед. Она носила мне подогретую воду с лимоном, травяной чай и куриный бульон собственного приготовления. Если температура превышала тридцать восемь, давала жаропонижающее. Пусть она только на третьем курсе, но подруге и ее лечению я доверяла. Я знала, что она консультировалась с мамой, детским врачом с двадцатилетним стажем. Вместе они диагностировали тяжелый грипп. Моя мама звонила часто и очень переживала, но так и не собралась с силами приехать. Если честно, я очень огорчилась по этому поводу. Я уже привыкла быть сильной и не нуждаться в ней, но сейчас мне было очень плохо, и я чувствовала себя заброшенной маленькой девочкой. В четверг был назначен первый экзамен по химии, я должна была усиленно готовиться и даже держала материал на тумбочке у головы кровати, но не могла сосредоточиться. Лежала и смотрела комедийные сериалы по компьютеру, а тетрадки пылились нетронутыми. Ничего не могла с собой поделать, меня охватила черная тоска. Выходные пролетели под знаком безделья и температуры. В понедельник позвонил Максим, спросить вопрос по химии. – Я заболела, – сказала я ему. – Не могу учиться. – Почему ты мне ничего не сказала? – вспылил он. – Я сейчас же приеду. Я удивленно посмотрела на трубку. До этого Максим специально избегал моей квартиры, я уже думала, у него что-то принципиальное. Он приехал через час с большой сумкой за спиной, в коричневом растянутом свитере и поношенных джинсах, чуть коротковатых на его длинную нескладную фигуру. Расспросил Аню о моем состоянии с большим знанием, будто сам имел медицинское образование. Температуру все еще приходилось сбивать каждые три-четыре часа, к тому же начался сухой кашель. Максим достал какие-то свои порошки из рюкзака, заботливо завернутые в бумажку светло-желтого цвета. Заварил на кипятке и заставил выпить все до дна. – Тут витамин С и еще кое-что для иммунитета. Ты свалилась от переутомления, впредь будь осторожной. Он обвел комнату хмурым взглядом. Мне стало стыдно за одежду на стуле и за сапоги, которые все еще валялись подле кровати. Максим подошел к моему столу, аккуратно отодвинул в сторону мои тетрадки и книги, установил ровную стопочку своих и сказал: – Ну, что? Приступаем? Как у тебя с химией? – А может, не надо? Не хочу тебя напрягать, Максим. Спасибо, что проведал… – Скажи, ты на выходные занималась? Нет? Я так и думал. С тобой вообще что-то странное творится в последнее время, Мария. В свои сердечные переживания я Максима посвящать не собиралась. Пожала плечами, и все. Меня приятно удивил его визит, обычно, когда у человека муторно на душе, окружающие разбегаются кто куда по щелям, как тараканы. Вот и я чувствовала, что вокруг мутная стена-туман, и я уже не могу беспечно шутить и источать незамутненный оптимизм. Яна даже не заметила изменений, но все остальные в потоке почти не подходили и не заговаривали. Люди подсознательно чувствуют депрессию и боятся заразиться. А Максим пришел. И не только пришел, следующие часов восемь он зубрил со мной химию, несмотря на все возражения. Согласился поужинать Аниной стряпней, а вот от многочисленных чаев отказался. Около десяти вечера собрал свои тетрадки и книги в черный рюкзак, очень вежливо попрощался с Аней и отбыл, договорившись, что опять появится завтра. Аня болтала на кухне с Илларионом. Я не хотела подслушивать ее разговор, но было определенно любопытно. То и дело Аня приглушенно смеялась, и я решила все-таки радоваться за подругу. Нужно поспрашивать на факультете, наверное, многие знают парня с таким странным именем. Грипп потихоньку отступал, но я все еще мучилась ужасной слабостью и головокружением. Я все еще никак не могла взять себя в руки и заставить учиться как следует. На мое счастье, всю неделю Максим исправно появлялся у порога в восемь утра и уходил около шести. Только благодаря ему я сумела сносно подготовиться к экзамену. Из положительного, во время болезни я незаметно сняла лишние килограммы, которые набрала за период сумасшедшего питания. В зеркале на меня смотрело желтое измученное лицо, и поэтому я решила оставить диету на потом, а сейчас сосредоточиться на учебе. И так страшненькая, сойдет. Я говорила с подругами о намерении похудеть, и Таня посоветовала обратиться к диетологу. Таня всю жизнь страдала от лишнего веса и знала обо всех доступных диетах из собственного опыта. Она то набирала, то снимала вес в бесконечном порочном круге. Все прекратилось пару лет назад, когда она обратилась за профессиональной помощью. Хороший диетолог он ко всему еще и психолог. А ведь и правда, часто я закусывала, чтобы отвлечься от плохого настроения или сделать перерыв в учебе. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/stella-vaynshteyn/nedostatochno-horosha/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.