Вариант «Севастополь»

Вариант «Севастополь» Комбат Найтов Военная фантастика Шел сентябрь 2014 года, когда «отметили» столетие начала Первой мировой войны позорным Минским соглашением. Так или иначе, наша история своими позорнейшими страницами связана с Беларусью: Брестский мир с проигрывавшей войну Германией; Белостокский котел 1941-го, где в руки Гитлера попало столько запасов, что он смог ещё три года воевать, не особо напрягая свою промышленность, его обеспечили и рабочими руками, и материалами; Беловежская пьянка, поставившая СССР в положение страны, проигравшей «холодную» войну. «Русская весна 2014-го» была похоронена здесь, на берегах Свислочи. Вернувшийся из-под Мариуполя начальник отдела специальных операций ГРУ, отлично понимающий, что и кто стоит за этим преступлением против собственного народа, получив «отгулы за поле», решил снять накопившееся напряжение и злость на природе в красивейшем уголке нашего Северо-Запада, пока его не отдали «нашим партнерам»! Неожиданно сама природа дала ему в руки средство борьбы с двумя главными врагами России: бездорожьем и дураками. Он попадает во времена незадолго до начала Крымской войны, которая четко разделила нашу историю на «до» и «после». Комбат Найтов Вариант «Севастополь» © Комбат Найтов, 2016 © ООО «Издательство АСТ», 2016 * * * Глава 1 Вечерело. Потихоньку фырчала «Ямаха» на малом ходу, протаскивая за лодкой «дорожку». Накрапывал несильный сентябрьский дождик. Оставалось совсем небольшое расстояние до лагеря на одном из островов Вуоксы. Сергей начал подбирать леску, подматывая её на шпульку. Можно было и не дорожить: света уже недостаточно. Так, на удачу, и чтобы не терять попусту время! На дне лодки лежали полугодовалый кабанчик, взятый на Оленьем, да четыре утки. Несколько щурят в подсобнике буксировались за катером. Первый в этом году выезд на охоту был успешным! Кабанчика он присмотрел ещё летом, довольно большой выводок бегал по острову в сопровождении старой свиньи и двух прошлогодних свинок. Корма на острове хватало, поэтому семья с него не ушла. Замаскировавшись на пригорке с ночи, Сергей дождался появления стада и единственным выстрелом из «Тигра» выбил одного кабанчика. Потом потренировался в стрельбе пулей по плавающим уткам. Но в основном ловил рыбу до конца дня. У самого катера неожиданно блесну схватил окушок, которого Сергей отпустил по малолетству. Вытащил в лодку подсанок с рыбой, чуть прибавил ход и повернул к небольшому пляжу, за которым виднелась серебристая палатка. Чуть приподнял двигатель, убрал ход и выдернул чеку зажигания. Скрипнул песок под днищем, приехали! Два шоло стояли у воды в ожидании хозяина. Они удовлетворенно залаяли и уверенно заскочили в катер, щерясь на мертвого кабанчика. Сергей подхватил его и повесил на сук неподалёку. Затем выгрузил всё из лодки, сполоснул рыбины и вытащил катер на берег. Обошёл его и открыл сливной шпигат. Ещё раз плесканул водой, смывая все с пайолом и бортов. Собаки прыгали возле подвешенного кабанчика, пытаясь его обнюхать. Сергей поставил кипятиться воду на газовой плитке, а сам занялся тушей. Отвлёкся только на то, чтобы заварить себе чаю. Стемнело, поэтому пришлось зажигать фонарь для того, чтобы закончить разделку. Погода продолжала портиться, где-то в отдалении несколько раз прогрохотал гром. Покормив собак, он сделал себе здоровенный лангет на решётке, достал из палатки пакет с вином и, расположившись под навесом, поужинал. Затем ещё раз вычистил винтовку и начал укладываться спать. В этот момент усилился дождь, началась гроза. Грозы в этих местах не редкость, а слабый грунт довольно плохо держит деревья. Так лет пять назад в этих местах был мощный лесоповал и довольно сильный пожар. Сергей накинул капюшон, обошёл палатку, проверяя её крепление и отвод воды. В двух местах пришлось поправить канавки и дополнительно закрепить палатку за дерево. В этот момент в лежащий неподалёку метрах в сорока от палатки, большой железный метеорит, невесть как попавший на остров, ударила молния! Удар был сильнейший, грохот был подобен взрыву крупнокалиберного снаряда. Слегка оглушённый Сергей увидел, как огромный камень раскололся на части, разбрасывая вокруг раскалённые куски, и из середины появился небольшой светящийся шар. «Шаровая молния!» – мелькнуло в мозгу. Сергей, морщась от сильного света, начал осторожно отходить от дерева, за которым стоял, внимательно следя за шаром. Тот приподнялся на несколько метров, завертелся, затем медленно поплыл в сторону трех сосен неподалёку. Прошел между ними, и там возникло свечение, напоминавшее дверь. Из верхней точки полукупола появилось плазменное завихрение, которое потянулось к шару. Шар попытался отлететь в сторону, но щупальце коснулось оболочки и как бы выпило его! Шар начал уменьшаться в размере и исчез. Свечение пропало, и лишь потрескивание двух небольших пожарчиков, вызванных раскалёнными обломками, да вой напуганных собак говорили о том, что произошло. Ливень не дал огню сильно разгореться. Горячие камни шипели, как змеи, потрескивали, лопаясь на более мелкие куски. Сергей включил фонарь на полную мощность и начал осматривать лагерь. Катер не повреждён! Это – хорошо! Хозяйственная палатка вся в дырах, но не загорелась. Впрочем, что-то там тлеет! Так и есть! Пришлось заливать водой, выбрасывать вещи из неё, а потом складывать обратно. Матрас в основной палатке пробит, воздух весь вышел. В ход пошёл ремкомплект для лодки. Собаки мешались, пришлось их пристегнуть к ближайшим кустам. Почти вся ночь ушла на проведение срочного ремонта. Затем пришлось запускать движок, чтобы зарядить аккумуляторы. Ближе к утру он отправил сообщение жене, что был удар молнии рядом, но жертв и разрушений нет! И поставил улыбающийся смайлик. Ответа не последовало, так как время сонное! Подкачав отремонтированный матрас, Сергей забрался в палатку и уснул. Разбудило его солнце, поднявшееся из-за леса. В палатке стало жарко, и он вылез из неё. Посмотрел на устроенный ночью погром, оплавленные дыры во всех палатках, многочисленные отметины на сосне, за которой он стоял в момент удара, и покачал головой. «Повезло! И мне, и собакам!» «Их» палатка была за камнем. Она, вообще, не пострадала. Закипела вода, над островом поплыл запах кофе. Туле и Тилька энтузиазма не проявляют. Есть отказались. Насторожены, в сторону метеорита даже не смотрят. Лишь иногда показывают оскал зубов в то место. Позавтракав, Сергей решил съездить в Приозерск и купить две новые палатки. Через сорок минут он забросил кабанчика в холодильник у Галины, местного егеря, положил оружие в «Мерседес», вырулил со стоянки мимо стоящих на ней двух списанных БМД и выбрался на шоссе. В городе неожиданно пересекся с председателем Охотсоюза Истоминым, которого давно просил помочь с хорошими патронами для «Тигрика». Рассказал ему о вчерашнем происшествии. Лев Борисович тут же вспомнил соответствующий случай из своего богатого опыта, проболтали более сорока минут, но целый цинк снайперских патронов «Ли-Метфорд» перекочевал в багажник. Приятное приобретение! На обратном пути он был удивлён изменением погоды: ветер и дождь стихли. Озеро успокоилось. Катер на глиссировании проскочил между островами, и лагерь быстро приближался. Первое, что бросилось в глаза: отсутствие обеих собак! Он внимательно осмотрелся: никто на остров не высаживался. Островок маленький, это единственный подход к нему, в остальных местах камни, поваленные деревья и довольно густая подводная растительность не дают возможности причалить. Остров посещается очень редко, туристы предпочитают более удобные острова, где можно с берега половить рыбу, покупаться, понаблюдать за очень красивой в этих местах природой. Здесь бывают только они с женой летом, а в «несезон» только он. Собаки давно считают остров собственной территорией и никого на остров не пустят. Все вещи на месте, даже окорок кабанчика висит. Что-то не так! Покричав для порядка: вдруг они ушли на Олений, он не дождался их отклика. Совсем непонятно! Ладно, спросим у Галины, мимо неё всё равно никто не проходит. Никаких посторонних следов нет. Он вытащил из хозяйственной палатки все, снял её и на её место установил новую. Закончив размещение припасов и хозяйственной рухляди, перешел к своей палатке и начал готовить её к снятию. Вдруг появилась Туле, у которой в зубах был КРАБ! – Дай! – Краб был живой! Изумлённый Сергей смотрел на его шевелящиеся ноги и клешни. В этих местах крабы не водятся! – Где Тилич? – спросил он у собаки. Та залаяла в ответ и запрыгала вокруг него, выпрашивая «игрушку» обратно. Сергей повторил вопрос и приказал: «Ищи!» Собака побежала к тому месту, где вчера была видна «дверь», и… исчезла! Сергей потянулся за «Тигром» и разгрузкой. Начал напяливать «лешак». Старая армейская привычка: «Видишь непонятное? Будь готов открыть огонь!» Пока он одевался, появились обе собаки. Тилька был мокрым, капли воды скатывались по его коже. Он отряхнулся, громко хлопая ушами. Уже не торопясь, Сергей закончил одеваться, попрыгал, проверяя укладку. После этого подошел к деревьям. Присутствовал запах озона, воздух был наэлектризован, но ничего подозрительного на глаз было не определить. Вдруг он обратил внимание, что «исчез» пламегаситель! Он потянул винтовку обратно, пламегаситель оказался на месте. Впереди было что-то невидимое. Подобрав с земли палку, он попытался определить размеры этого объекта. Получалось, что он занимал полностью проход между двумя соснами, чуть больше четырех метров. Третья сосна, стоявшая чуть поодаль посередине прохода, отношения к нему вроде не имела. «М-да! Непонятненько! Но собаки же оттуда вернулись!» – мелькнула мысль. Потрогал конец ствола: холодный. Тут Туля проскочила туда! Пришлось и Сергею сделать этот шаг. Тело неприятно пронзило каким-то покалыванием, и Сергей оказался на берегу моря! Место он мгновенно узнал: мыс Фиолент, слева виднелась характерная скала мыса Айя. – Во, блин! – проговорил он. – Халявный отпуск на берегу моря! Никаких тебе билетов туда-обратно, паромов Крым – Кавказ и очередей на них! Полный сервайс! Всё включено! – он кинул камешек в море, чтобы убедиться, что это не сон! Проверил размер «двери»: те же четыре метра по ширине. Отметил двумя камнями края, затем позвал собаку и достал мобильник, чтобы позвонить Светлане. Не тут-то было. «Теле-2» здесь сигнал не передавал. Чертыхнувшись, он и Туле вернулись обратно. Дозвонился до жены, но она сбросила трубку, видимо, на занятиях. Сергей отрезал кусок мяса от окорока и разжег уголь в мангале. В голове роились мысли, как использовать этот «переход». Остров давно был их со Светланой собственностью, оформленной ещё во времена, когда знакомство с нужным человеком в администрации решало все проблемы. На всех оконечностях острова висели таблички: «Частная собственность! Осторожно, злые собаки!» Понятно, что теперь придётся заняться «огораживанием» и строительством причала. Затем отбиваться от желающих подмять это дело под себя. Хорошо ещё, что Крым перешел в состав России… Ой, блин! Придётся отбиваться и от государства! Это какие же возможности по переброске войск! А тут война с «укропами» намечается! «В крайнем случае, сумею стрясти немного деньжат!» – подумал Сергей, переворачивая мясо на решётке. Дождавшись звонка от супруги, он попросил её подъехать на остров, не вдаваясь в подробности. – У меня занятия! Я не могу в начале года их отменять! – Занятия подождут! Перенеси лекции и давай срочно сюда! Купальник не забудь! И захвати компрессор, акваланг, гидрокостюм и подводное ружьё. Давай быстрее! – Что, что-то в озере нашёл? – задала вопрос Светлана. – Слушай! Не задавай глупых вопросов! И симки мегафоновские захвати! – он прервал разговор. Доедая мясо, вспомнил, что не видел никаких строений на всём берегу и ни одной яхты или катера. «Вот до чего «укропы» Крым довели! Или наоборот. Говорили, что Самооборона все незаконные постройки снесёт. Значит, уже снесли. А война на Донбассе всех «туриков» распугала! Наверное, так. Надо было сказать Светке, чтобы взяла отпуск за свой счёт для подготовки к защите диссера! Во, классно получится!» – с такими мыслями он закончил обедать, вымыл посуду, поковырявшись в рюкзаке, нашёл охотничий билет, сунул его и паспорт в разгрузку, мало ли на погранцов нарвешься, туда же положил пару банок с кашей, карточку и деньги. Зачехлил винтовку. Всё было готово, и он решительно шагнул в «проход», решив произвести «разведку боем», заодно договориться об аренде какой-нибудь хижины недалеко от моря. Подъем на плато занял около получаса. Каково же было его удивление, когда он не обнаружил на мысе Фиолент флотской радиостанции и маяка. И посёлка не было! «Ни хрена себе, посносили! И где теперь жить?» – он всерьез надеялся снять домик на Фиоленте. Место не шибко удобное, поэтому было бы дешевле. Пожав плечами, пошел в сторону Балаклавы. Здесь недалеко, около 10 километров. Он одновременно и узнавал, и не узнавал давно знакомые места. «Вот, гады! Все мачты посносили! Совсем флот без связи оставили! Ну, ничего! Отстроим! Здесь же полк связи Черноморского флота стоял в монастыре». Неожиданно раздался звон колокола. «Так! Вот почему нет антенн! Монахам отдали!» – подумал Сергей, по-прежнему направляясь к Балаклаве. Он вышел с тропинки на довольно пыльную дорогу и через несколько шагов по ней остановился как вкопанный. На дороге не было следов машин, зато кучками лежал конский навоз. Вдоль дороги не было видно ни одного столба. Это сильно насторожило Сергея. Слишком много странностей! Да, в Крыму он не был двадцать четыре года, со времён СССР, но в этих местах он несколько лет служил и работал. Не мог Крым так до неузнаваемости измениться. И эта дорога когда-то была заасфальтированной. А теперь пыль и конский навоз. Он сошел с дороги, шедшей к Херсонесу, и двинулся было в обратную сторону, когда услышал топот копыт и заметил пыль, понимающуюся в небо. Заняв позицию за камнями и проклиная себя за то, что не надел «лешак», вытащил из кармана и надел бленду на прицел, изготовился к бою, внимательно рассматривая небольшое видимое пространство перед собой. Решил, что если противник его не заметит, то только понаблюдать за ним, ничего не предпринимая. Через несколько минут на пригорке появилась одноконная повозка. На козлах сидел то ли грек, то ли татарин, судя по одежде, в самой пролётке сидел офицер в черной форме с двумя рядами пуговиц, с кушаком в виде пояса, саблей между ногами и золотыми погонами. Голова была закрыта фуражкой с небольшим «корниловским» козырьком, довольно плотно прилегающим ко лбу. Форма напоминала флотскую, которую можно было увидеть в музее обороны Севастополя. Рядом с ним сидела женщина в длинном платье и со светлым зонтиком в руках. У женщины на голове была довольно высокая шляпка. Сергей сделал несколько десятков снимков на телефонную камеру. Пролетка скрылась за пригорком и, судя по пыли, проследовала в монастырь. Несколько минут подумав, Сергей спустился обратно к месту «перехода». Желание попасть в Балаклаву резко уменьшилось. Через некоторое время на горизонте появился парусный корабль с развитым прямым вооружением. Но ветер был несильным, поэтому ход у него был небольшой, да и шел он от проливов к Севастополю, поэтому рассмотреть его не удалось. Сергей сдвинул камни, обозначавшие «переход», и тщательно убрал все демаскирующие предметы. Пока это его самый большой секрет. Понятно, что о туристической компании придётся забыть. Теперь необходимо разузнать, в каком времени он находится, а уж потом что-то предпринимать. Вернувшись на остров, он достал нетбук, по привычке зашел к нескольким блоггерам: посмотреть ситуацию на фронтах Донбасса. К деятельности нескольких батальонов в Луганской области он имел некоторое отношение, готовя летом их пополнение. Домолачивают южную группировку у Иловайска, медленно, но верно. На остальных участках локальные боестолкновения, действия РДГ (разведдиверсионных групп). Ничего нового. Гугл в помощь! Начинаем искать историю Крыма! Пролистав несколько сайтов и сравнив форму на снимках с картинками, Сергей понял, что точно определить дату по ним невозможно. Фотографии в то время не существовало, да и форма могла отличаться, так как шили её у разных портных. Завякал телефон. – Я подъезжаю, повернула на Коммунары. Встречай! Сергей оттолкнул катер от берега, высадил обратно засобиравшегося Тильку, немного отгреб от берега и запустил движок на задний ход. Разворот! И полный вперед! – Привет! – жена подставила щеку. – Какая муха тебя укусила? Что это значит? И что это за сообщение об ударе молнии? Сергей выкладывал содержимое машины на квадроцикл. При посторонних он не начинал разговора, только сказал, что да, молния попала по острову, пожар затух из-за ливня, всё в порядке, а акваланг требуется, чтобы поднять затонувший движок у приятеля. Выгрузились у причала, перенесли всё на катер и отчалили. На ходу не сильно поговоришь, поэтому тоже разговора не получилось. Через час они сидели у закипающего кофейника, и Сергей рассказал полностью о грозе. Показал прожженные палатки. Светлана хотела подойти к метеориту, но он попросил её не делать этого. – А сейчас я тебя удивлю, и ты поймешь, зачем я просил привезти акваланг! Пошли! Светлана чуть взвизгнула во время прохода портала и, остолбенев, уставилась на открывшуюся панораму. – Это же Крым!!! – раздался её вопль. – Я так мечтала о море! Она стащила с себя куртку, свитер и футболку, скинула тапочки и джинсы и с шумом бросилась в ласковые теплые волны. Через некоторое время обернулась и прокричала: – А ты что сидишь на берегу! Марш в воду! – Я тебя прикрываю. – Что делаешь? – Прикрываю! – Не поняла! – Она развернулась к берегу и вышла из воды, отжимая волосы. – Сюда же можно мотаться вместе со всеми собаками! Жить на острове, а купаться в Черном море! И загорать! Ты чего такой серьёзный? Что-то не так? Только не говори мне, что это – иллюзия! – Нет, по всей видимости, не иллюзия, но тут ещё никто не купается и не загорает. – Как так? – Я ещё не выяснил, в каком времени точно мы находимся. Где-то середина девятнадцатого века. Вот, смотри! Это местные аборигены! – он протянул жене свою «Соньку». Светлана, увлекавшаяся историей моды и принимавшая участие в шитье костюмов различных времён для ролевых игр, по костюму дамы и используемым аксессуарам сказала: – Где-то 1840–1845 годы. Зонтики «кникер» с лионским кружевом и шляпку «шуте» носили в Европе и России именно в это время, потом мода на них сошла на нет. Правда, не могу гарантировать того, что здесь мода на них не продолжалась дольше. – Ладно, одевайся и пошли домой. Там и поговорим. До позднего вечера они юзали тырнет в поисках информации о том времени. В первую очередь их интересовали деньги. Выяснилось, что кроме серебряного рубля весом 18 граммов, золотых империалов и полуимпериалов в ходу было три вида бумажных денег: ассигнации, депозитные и кредитные билеты. Причем бумажки обменивались на золото и серебро по курсу 103 к 100. До самого начала Крымской войны. Зашли на форумы фалеристов и нумизматов, поинтересовались ценами на бумажки. Они оказались довольно невысокими, тогда как стоимость монет, наоборот, зашкаливала. В тот же вечер прощупали возможность приобрести купюры различного достоинства. Положение осложнялось тем обстоятельством, что точную дату они не знали, а в 1839 году был проведён обмен всех бумажных денег образца 1818 года. Второй момент, который сильно напрягал, деньги, находившиеся у коллекционеров, были старые, у них ветхая бумага, а если прошла реформа, то все бумажки должны быть новенькими. Плюс, так как год неизвестен точно, то можно влипнуть, расплатившись бумажкой или монетой, год выпуска которой ещё не наступил. В общем, требовалось максимально точно определить дату, пошить соответствующие времени костюмы, провести максимально точную рекогносцировку на местности, с учётом сложившихся обстоятельств. Рано утром Сергей экипировался для скрытной вылазки на два-три дня. Готовился, как на разведвыход. Подкрасил лешак, взял бинокль, тепловизор, пистолет, ночной и дневной оптический прицелы, «Никон» с телеобъективом. Светлане соорудили неплохой наблюдательный пункт непосредственно у входа в «переход» на крымской стороне для обеспечения радиосвязи и прикрытия. Рано утром, ещё затемно, Сергей перебрался к монастырю, заняв позицию, где в наше время размещались армейские склады. Здесь были довольно густые заросли, в которых Сергей буквально растворился. Дистанция до монастыря была невелика, поэтому оптика позволяла при необходимости рассматривать всё в упор. Заняв позицию, он передал супруге свои координаты. В монастыре шла неспешная жизнь, осмотр не выявил никаких объектов, по которым можно было определить дату! Поняв бессмысленность наблюдения за этим забытым богом местом, Сергей осторожно двинулся дальше, благо, что пустынность окрестностей позволяла свободно передвигаться в стороне от дорог. Спустя полтора часа он расположился на склоне горы с видом на Балаклаву. Сам город он не узнал, таким он его не видел! Какие-то странного вида строения, прилепившиеся к самому урезу воды, деревянные причальчики, сильный запах тухлой рыбы. Снующие туда-сюда шаланды. Городишко живет! Солдат и матросов в городе не видно, лишь на выездах стоят полосатые будки, возле которых стоят довольно старые солдаты или жандармы, в общем, сухопутчики. На противоположном берегу на скале что-то вроде наблюдательного пункта. Всё! Наделал снимков, поискал, где может находиться мусорка. Оказалось, что всё выбрасывается в бухту и на улицу. Нигде нет никаких газет, ни листочка бумаги! Блин, как они живут! Так, это, кажется, что-то вроде ресторана или таверны. Там на террасе расположились «приличные» люди, встретишь таких на улице, сразу откроешь огонь на поражение! Однако рядом подобострастно бегает половой, звуки не долетают, но, судя по всему, ведут себя шумно. Сергей осторожно двинулся в сторону сторожевой будки и приблизился к ней метров на двести. Так, висит какая-то бумага! Приказ градоначальника Балаклавы взымать пошлину с каждого ящика вывезенного товара. Даты – нет! Рассматривая восьмимегабайтовую фотографию на фотоаппарате, он не нашел ни одной цифры, кроме одной четверти копейки с полупуда. Чисто на вес! Впрочем, могли и не вывешивать! Народ на приказ и не глядит. Суют солдатику что-то в руку, тот с благодарностью принимает. Таможня! Ближе к вечеру Сергей перебазировался к Казачьей бухте. Там одни солдаты, местных жителей нет. Гарнизон. Та же проблема: нет ни одного клочка бумаги, ни одной газеты, ни одного журнала! Всё сбрасывается в отхожие места, так как «Zewa Exclusive 4 layers» ещё не изобретена и никто не может гарантировать мягкое, как перышко, касание к вашей заднице, явно. Все пользуются газеткой! Или чем-нибудь ещё! Пробыв пару часов возле Херсонеса, Сергей плюнул на это дело и пошел в сторону Фиолента, по пути ругаясь со Светланой по рации, на все лады характеризуя местное безграмотное общество. Тут он обнаружил ту же самую пролётку, возвращающуюся в Херсонес из монастыря. Накинул капюшон и маску и вышел поперёк движения, перехватив лошадь. В левой руке у него был именной «стечкин». А за спиной висел «Тигр». Офицер оказался не робкого десятка, сразу рванул из-за пояса однозарядный капсюльный пистоль, а левой рукой выхватил саблю. Коротко прогрохотал «АПС». Сергей целился по массивному пистолету, но пуля отлетела в сторону и зацепила руку офицера. Тот уронил пистолет, бросил саблю и схватился за руку. Женщина в коляске отчаянно завизжала. Выхватив из разгрузки жгут, Сергей перехватил им руку офицера выше ранения. Достал бинт и крепко перебинтовал раненого офицера. Закончив «операцию», направил ему пистолет в грудь: – Кошелёк или жизнь! – Черт возьми! Держи, абрек! – Вы не подскажете, какое сегодня число? – Двадцатое августа. – Какого года? – Тыща восемьсот пятидесятого, убийца! – Благодарю вас, сударь! – сказал Сергей и исчез в близлежащих кустах, оставив офицера наедине с его дамой. До «перехода» Сергей бежал, предупредил Светку, чтобы не стреляла, заскочили обратно. – Я скоро! Щаз вернусь! Разберись с бумажками! – Он кинул жене кошелек капитан-лейтенанта, а сам оттолкнул катер и взревел двигателем, уносясь в темноте в сторону Синёво. Глава 2 – Привет, Стас! – Привет-привет! Что притащился? – Да, вот, кабанчика подстрелил. – Он же мороженый! – Галка заморозила, позавчера взял! – Вкусняшка, а чего на ночь глядя припёрся? – Так ты ПКМ обещал! – Ну, обещал! Нет пока, не списали! Вот, ствол запасной возьми! Больше ничего нет! – Стас, ты о чем! Месяц уже мозги компостируешь! Не дури! – Серёга! Я – обещал, я – сделаю. Не дави! А то носитесь все вразнобой, то Каа, то Кирпич. Теперь вот ты заявился, и всем надо! Я понимаю, требуется, но меня тоже надо пожалеть! – Стасик! Я тебя не жалел? – Нету, Серёга, реально нету! Бумаги не оформлены! – А в аренду дашь? На три дня? – Ты с дуба упал? Меня ж за жабры возьмут, если здесь! Они же стреляные! – Не возьмут, не здесь, всё чисто. – Точно? – Ты меня первый год знаешь? – Да, нет… – Стас засомневался. Сергея он знал с 1995 года, он был у него командиром. – Ладно, жди, налей, что ли! – он опорожнил стакан и исчез. Отсутствовал минут сорок, принес ПКМ с плашкой, весь в заводской смазке. Все это время Сергей возился со сканером и принтером, готовя завтрашние переговоры. – Тот ствол отдай! Вот к нему запасной. Здесь четыре коробки с лентами. Патроны нужны? – Да. – Сколько? – Ящик. – Цену – сам знаешь! Только: не здесь! – Замётано! Они выпили ещё по одной. И Сергей сказал: – Завтра получишь! Я больше не буду, за рулём! Поехал. – Держитесь там, мужики! Сергей слегка стукнул старого приятеля по плечу и улыбнулся. Хороший мужик! Жаль, что пьёт, впрочем, своё дело делает чётко! После полуночи он был уже на острове. Открыл цинк со снайперскими патронами и начал набивать все магазины к «Тигрику». Светлана уставилась на него огромными глазищами. – Чё расселась? Вот, машинки нет! – Сергей вскрыл ящик и цинк из него с пулемётными патронами. Светлана пожала плечами и начала засовывать патроны в ленту. – До щелчка вставляй, иначе задержки будут. Кстати, у тебя! – Я здесь при чем? – При том! Завтра у Фиолента будут солдаты, возможно, кавалерия. Кавалеристы с фланга на тебе. Мне не успеть, а пулемёт один. Так что: ровнее клади. Я сейчас закончу и помогу. Ещё два часа они возились с патронами. Потом Сергей вычистил ПКМ, установил на него прицел и пристрелял его одиночными выстрелами. – Ложись! Цель видишь? – Да, вижу. – Одиночными, огонь. Три раза. Прозвучали выстрелы – Всё. Разряжай. – Готово. – Пошли. Они подошли к мишени. Разброс был велик, вес у Светланы небольшой. – Ладно, считай, что попала. – Он два раза щелкнул прицелом. – Длинными очередями не бей. Я, как освобожусь, пойду к тебе. Расстояние большое, поэтому успею и огнём поддержу. – Ты это всё серьёзно? – Более чем! Случайно ранил офицера, капитан-лейтенанта. Он возвращался в Казачью с девицей. Пуля срикошетила и зацепила ему предплечье вскользь. Я его перевязал, но он назвал меня абреком, поэтому у Фиолента завтра будет карательная экспедиция. Думаю, что пойдут отсюда – сюда! Смотри! – он показал на карте примерную схему движения карателей. – Твоё место: вот здесь. Если кавалерии не будет, то сидишь, как мышка, и не отсвечиваешь, работаю только я. Если пришлют казаков, то с этого рубежа ты их должна положить. Как только начнёшь работать, я выдвинусь к тебе. Атаковать они тебя в конном строю не смогут. Уцелевших я добью. – Серёжа! (Светлана чрезвычайно редко использовала это его имя в общении.) Ты с дуба не упал? Они тебе этого не простят! Любое «проникновение» будет обрезано! – Оно и так обрезано, малыш! Денег нет, менталитет разный, общих ценностей никаких. Как-то так. Если не заставим с собой считаться, то шансов нет. Бери на штурм какой-нибудь корабль и сваливай. Но это не реально! Я проявил благородство, перевязав противника. Выяснил точную дату по григорианскому календарю. Мои задачи решены. Теперь требуется обратить внимание командующего флотом, что он голый и босый. Как фамилия капитан-лейтенанта? – По визитке: Григорий Иванович Бутаков, командир фрегата «Владимир». Произведён в капитан-лейтенанты полгода назад. Сергей продолжал выравнивать патроны в ленте, которую собирала Светлана. – Посмотри в инете, что за зверь? – Будущий полный адмирал флота. – Кхе! Удачненько мы его зацепили! Проверили будильники, встали в 4.30. Светлана ещё раз попыталась отговорить Сергея от операции, но он был неумолим. – Зайкин! В любом другом варианте мы проваливаемся! Общество сословное, мы для них никто, кастовость в офицерском составе просто зашкаливает. Телесные наказания в полный рост. Этому самому Николаю Палкину всё до фени. Главжандармом здесь Бенкендорф. Читала про него? – Ну, да! А что мы здесь делаем, в этом «тёмном царстве»? Сергей чуть не поперхнулся бутербродом с колбасой и сыром «Валио». – Слушай, ты считаешь, что на Украине всё кончится в нашу пользу и всё будет в шоколаде? Дескать, Вальцмана сменим, и всё потихоньку успокоится? Как бы не так! Всё только начинается! Вчерашние новости читала? – Что начинают поставки вооружений на Украину? – Да-да! Знаешь, чем это пахнет? – Ну, немного представляю, но ничем хорошим – это точно! – Вот именно! Мы толкали этого нашего «Петена» и в хвост, и в гриву, но воз и ныне там. Я считаю, что РВСН не отработает по Америке. А тупо умирать не хочется. А тут такая возможность всё изменить! Понимаешь? – Нет! И не рвусь что-либо понимать! У меня диссер на носу, а ты тут четвертый месяц мне мозги выносишь! «Краина!» «Укропы!» «Донбасс!» Знаешь, надоело! И не потому, что всё это не надо, а потому, что тебя может не стать, ты же, в последнюю очередь, думаешь о себе, а обо мне, вообще, забываешь. Как будто наших интересов в мире и не существует! – Знаешь, Света, этот феномен – только для нас: возможность уйти от ядерного удара, в абсолюте. Это – надёжнее, чем отъезд в глушь, «в Саратов». Это организованный отход в доатомную эру, с возможностью ликвидации этой угрозы для всего человечества. – Ты меня всегда смешил своей верой в разум людей, Сергей. Так не бывает! Они делают то, что им выгодно сию секунду. Черт с тобой! Считаешь, что так будет лучше? Ты – командир, с большим опытом. Тебе решать. Я, правда, не совсем готова стрелять по людям из пулемёта. – В этом случае они убьют меня. Мне не удержать конную атаку взвода или эскадрона. – Ты всегда был очень добрым! Я – готова. Пошли. – Сейчас, кофе допью! Воду взяла? Там жарко! – Да, конечно! Сергей сменил пламегаситель на тактический глушак, взял ещё одну станцию. Они попрыгали и «потопали» на позиции. Подниматься пришлось долго, Светлана местности не знала, наконец Сергей подвел её к небольшой скале, провесил перила с обратки, и они поднялись на скалу. Соорудили позицию. Сергей лазерным дальномером указал ей сектор и дистанцию. – Все поняла? – Да. – Вот место, которое они будут осматривать. Я сейчас туда, подготовлю всё для переговоров. Гарнитуру не снимай. Заметишь чего, докладывай! Всё, целую! Сергей спустился вниз по-пожарному и двинулся к тому месту, где останавливал коляску. Аккуратно положил в шикарное кожаное портмоне сложенную записку, туда, где лежали деньги. Придавил его камешком. Рядом построил пирамидку из камней. Отсчитал пять шагов в сторону и сунул в куст рацию, настроенную на громкую связь. После этого ушел на позицию на пригорке в шестистах метрах от этого места и тщательно замаскировался. Выхватил пирамидку вычислителем и настроил прицел. Начался рассвет. Полное безветрие. Видимость – миллион на миллион. Пирамидка видна отлично! Подмывало выполнить пристрелку, по старой привычке, но приходилось доверять баллистическому вычислителю. Наконец на дороге со стороны Херсонеса появилась пыль. Две коляски, отделение солдат с примкнутыми штыками и шестеро верховых. Сергей передал картинку Светлане. – Твоя задача меняется! По команде дашь очередь под ноги. На поражение бить не надо. Если что, сам справлюсь! – Поняла! А то меня уже мутит, свои ж всё-таки! – Потерпи! Скоро будут. Вчерашний офицер, без барышни, ехал в компании трех жандармов, во второй коляске сидели двое флотских и двое жандармов. Офицер помахал рукой, останавливая колонну. Они сошли на землю, и моряк стал что-то рассказывать и показывать одному из жандармов. И тут он увидел свой кошелёк. Сделал несколько шагов, подобрал его и сразу полез проверить содержимое. Подошел к жандармам, и они стали читать записку. Закрутили головами, капитан-лейтенант отсчитал пять шагов и наклонился над кустом. Сергей смотрел на него через 18-кратное увеличение. Каплей увидел черную коробочку и поднял её. – Доброе утро, Григорий Иванович! – От неожиданности тот выронил станцию из рук. – Не роняйте ценный прибор, пожалуйста! – послышалось из «коробки». Григорий Иванович наклонился и подобрал станцию. – Чтобы ответить мне, нажмите на клавишу сбоку и говорите, когда закончите фразу – отпустите клавишу. Как ваша рука? – Спасибо, неплохо. – Услышал Сергей. – С кем я говорю? – Меня зовут Сергей Юрьевич, я – флотский офицер, капитан второго ранга. – Здравия желаю, господин капитан второго ранга! – Взаимно! Это не было ограблением, Григорий Иванович. Я применил оружие в ответ на вашу попытку выстрелить в меня. Так что, жандармы и солдаты вам не нужны. Отпустите их. Сергею хорошо было видно, что на той стороне возник спор. – Господин кавторанг, ротмистр Волин предлагает вам сдаться и проследовать с ним в участок. – Сдаются – сильнейшему! Передайте господину ротмистру, чтобы он сложил оружие, лег на землю и руки положил на затылок. Иначе он и его люди будут уничтожены. То обстоятельство, что я говорю по-русски, не делает меня подданным Российской империи. Я – представитель другого государства и держу все здесь под прицелом. Исполняйте, ротмистр, или будет вот так! Пирамидка камней развалилась, а отрикошетившая пуля издала противный звук. А звука выстрела никто не услышал. Все закрутили головами. До этого все были спокойны и вальяжны. – Григорий Иванович! Прикажите ротмистру и его людям ехать назад. Сами – оставайтесь. Можете для компании оставить ещё одного человека. Не вынуждайте меня применять оружие! Расстрелять всю группу для меня никакого труда не составит! Смотрите! И Сергей в быстром темпе отстрелял оставшиеся патроны в магазине по камням развалившейся пирамидки. Визг пуль заставил всех присесть и испуганно озираться. – Григорий Иванович! Вам и второму человеку безопасность гарантируется! Прошло несколько минут, станция молчала. Наконец раздалось: – Сергей Юрьевич, ваши условия принимаются! Противник зашевелился, солдаты построились, казаки вели коней в поводу. Шесть офицеров сели в коляски, двое в морской форме остались на месте, но через несколько минут Светлана доложила, что группа разделилась, верховые ушли в сторону и готовились к атаке, пытаясь спрятаться в небольших зарослях. – Григорий Иванович! Ротмистр пытается вас подставить! Казаки сейчас стараются обойти вас по правому флангу. А сам он спрятался за камнем и считает, что я его не вижу! Второй офицер побежал на пригорок к спрятавшемуся жандарму. Они долго о чем-то говорили, казаки возвратились на дорогу и начали удаляться в сторону Херсонеса. Обстановка разрядилась! Сергей дождался, когда второй офицер подойдёт к Бутакову, и после этого предложил им пройти вперед на триста шагов. – Светик! Держи их! Выдвигаюсь, – передал Сергей, снимаясь с места. Он обошел кусты, чтобы не вскрывать основную позицию, вышел на дорогу и пошел по ней. Светлана докладывала, что противник удаляется, да и расстояние от пригорка до офицеров уже было больше, чем дальность их стрельбы. Моряки с интересом рассматривали приближающуюся лохматую фигуру. – Доброе утро, господа! – Доброе утро, Сергей Юрьевич. – Сдайте, пожалуйста, оружие. Спасибо! Нам туда! Следуйте вперёд. И они пошли к спуску на пляж. Сбоку возникла Светлана с пулемётом. Подойдя, она откинула капюшон «лешака» и тряхнула волосами. Раздалось изумленное: «Вы – женщина?» – Да, это моя жена, Светлана Николаевна. – А, это что? – Это? Это пулемет Калашникова, модернизированный. У вас будет время, если захотите, познакомиться с его возможностями. Они спустились на пляж, офицерам завязали глаза, и все пошли по самому урезу воды, чтобы море само скрыло следы. Глаза им развязали уже на острове. – Где мы? – Под Санкт-Петербургом, господа. Нам предстоит небольшое путешествие в бывшую столицу бывшей Российской империи. – Вы смеётесь? – Вовсе нет! Светик, оттолкни катер! Повнимательнее здесь! – Сергей дернул кик-стартер, прогрел двигатель, дал задний ход. – Держитесь, господа! – переключился он на передний ход. Катер выскочил на глиссирование, надо было видеть лица двух профессиональных моряков середины девятнадцатого века! Но, придерживая фуражки, они наслаждались скоростью катера. Профессионально выпрыгнули на причал и закрепили концы. – Потрясающе, Сергей Юрьевич! Вот это скорость! А боевые корабли ходят так же быстро? – Не все, но двадцать пять узлов и выше дают. – Потрясающе! Вот это прогресс! – Скорее, закат, но об этом позже. Прошу! – А это что? – Боевая машина десанта. Это командирская, это – обычная, – объяснил Сергей. – Потом покажу. Садитесь, у нас не так много времени, иначе вас начнут искать. Они уселись в «Мерседес», Сергей вырулил со стоянки. Вопросы офицеров сыпались со всех сторон и обо всём. На часть из них Сергей отвечал, часть оставлял без ответа. Они выехали на дорогу, повернули налево и скоро оказались на Приозерском шоссе. – Григорий Иванович! – спохватился Сергей. – Представьте наконец вашего друга! – Кавторанг Истомин, Константин Иванович. – Капитан второго ранга Михайлов Сергей Юрьевич, главное разведывательное управление Генштаба. Очень приятно! – Взаимно, господин капитан. Будний день, машин было немного. Навигатор показывал отсутствие пробок, поэтому до окружной доехали довольно быстро. Свернули на Пискарёвский, проехали по набережной, немного постояли в пробке у Сампсониевского моста и, наконец, попали в те места, которые немного знакомы «гостям». Проехали мимо Петропавловки и Арсенала, там еле выкрутились на Биржевой, по Университетской набережной до училища имени Фрунзе, у корпуса и остановились. Офицеры с удивлением посмотрели на памятник Крузенштерну, при них его ещё не было, но оба его помнили как начальника корпуса. Отдали честь. Приложили руки к табличке, удивленно посмотрели на якоря, выложенные у главного входа. – Здесь были пушки и тротуар был шире! Можно войти? – Да, но далеко вас не пустят. Дежурный по училищу, действительно, дальше не пустил. Они вышли из корпуса и поехали назад к Зимнему дворцу. Пришлось покрутиться, прежде чем сумели припарковаться. Вышли на Дворцовую площадь. Вокруг толпы туристов, фотографы, какие-то обезьянки и медведи, наркоши устраивают непонятные танцы. Немного прошли по Шуркиному садику, так как это место напрямую связано с флотом. Несколько раз господ офицеров принимали за ряженых и просили сняться с ними. Сергей видел полный шок в их глазах. Первоначальное восхищение прошло, столкнувшись с реалиями теперешней жизни. – Всё, господа! Время! Нам ещё обратно! Сергей дозаправил машину, а затем, после выезда из города, услышав вопрос «как мы дошли до такой жизни», передал обоим распечатки статей о Крымской войне, собранные им за последние несколько дней. – Читайте, господа! Начиная отсюда! Здесь всё о Крымской кампании, с 1820 года. И об упадке Османской империи, и об его последствиях. Я мешать не буду, да и движение напряженное, так что, читайте! А в начале двадцатого века была революция, потом Отечественная война, контрреволюция. Теперь имеем то, что имеем! Все два часа, пока ехали до Синёво, гости читали, изредка задавая вопросы. Пересели на катер и прибыли на остров. – Ты людей покормил хотя бы? – накинулась на Сергея жена. – Что вы, что вы, Светлана Николаевна! Мы совершенно не голодны. – Нет-нет, за стол! И никаких разговоров. Вот, специально окорок кабанчика запекла. После обеда гостям завязали глаза, и они очутились опять в Крыму, на том же месте, где и утром. Поднялись по тропе к дороге. Там Сергей передал им, распечатанные на принтере, их фотографии из Ленинграда – Санкт-Петербурга. – Господа! Действовать надо быстро! Мне необходимо встретиться с адмиралом Корниловым. На носу война, а Россия, как всегда, не готова. Спит. – Вы правы, господин кавторанг. Извините, Сергей Юрьевич, про Григория Ивановича я прочел в тех материалах, которые вы давали. А я? – осторожно спросил кавторанг Истомин. – В той истории вы стали флигель-адъютантом Николая Первого, закончили свою карьеру губернатором Архангельской области, адмиралом. Кстати, как и ваш друг. Что будет в этой истории, одному Богу известно. – Это почему? – Потому что вы, оба, знаете правду. А её никто не любит! Честь имею! Вам пролётку вызвать? – предложил Сергей. – А как? Сергей приподнял ствол пулемёта, и надвигающую темноту прорезала длинная очередь трассирующих пуль. Офицеры даже зажали уши руками. – Вот радиостанция, господа. Завтра в девять буду ждать вашего вызова. Если Корнилов откажется встречаться, то вы вернёте её мне, Григорий Иванович. Или вы, Константин Иванович. До встречи. Вот ваше оружие. Вон, пыль видите? Это за вами! Мы пошли. Сергей и Светлана спускались бегом под горку, когда раздался вызов рации. – Сергей Юрьевич! Господин контр-адмирал Корнилов пришлет завтра сюда свой экипаж. – Принято! До связи! – Что ты задумал, Сергей! Куда ты собрался? – К Змею, по технике поговорить, я сюда Стаса сейчас подгоню, а ты берёшь мерс и летишь домой. Начинай собираться, и это на совсем. Только учитывай, что «Универсал» не резиновый! – Что ты хочешь этим сказать? – «Переход» как открылся случайно, так и закроется, когда энергия кончится. Сколько там и чего осталось, неизвестно. Природа пробоя по времени не ясна, и исследовать её невозможно. Сейчас есть этот портал, завтра его может не стать. Так что подсуетись. А я твоей машиной пока обойдусь. И ещё, нам плашкоут нужен, который у Марии стоит. На ключи! Он завёл «Ранглер» и через пятнадцать минут был у дома Змея. Генерал был до синевы выбрит и в меру пьян. Сергей доложился, но про «переход» промолчал. – Виктор Саныч! Я тут группу пестовать начал, нам бы «четверочек» подбросить. – Как вы меня достали! Садись, патриот хренов! Пей! – За рулём?! – Одному скучно. Пей, раз пришёл. Сколько? – Хватит! – закрыв ладонью стакан, сказал Сергей. – А машинок – четыре штуки, с двойным комплектом. – Бумаги принеси! На столе лежат. Возьмёшь у Богданова. Когда это всё кончится?! Достало! В апреле могли за две недели закончить! Давай! Сам пойдешь? – Сам. – Как ребята? – Вполне, но на новой технике недельку покататься надо. – Вернешься – доложишь. Давай! – Я больше не буду! – отказался Сергей, видя, что Змей опять принялся разливать. – Ну и катись! Давай-давай! С начальством выпить отказывается! – Я тороплюсь, товарищ генерал. Захлопнув за собой дверь генеральской дачи, Сергей почувствовал сильное сердцебиение: масть шла! Один к одному! Рванул в сторону полигона. Потом сбросил скорость, чтобы на гайцов не влететь. Всё равно доехал быстро. Богданов был на месте. Просмотрел документы. – Как обычно? Вышли из строя и самовоспламенились? – Угу, только четырех водил дай, я без бойцов. – Тетенька дайте попить, а то… – Вот именно: АТО! – Понял, не дурак! Дежурный! Семьдесят вторую – семьдесят шестую готовить, догрузить вторым комплектом, четыре водилы и дежурную машину в распоряжение капдва Михайлова! Через два часа выехали, к полуночи разгрузились на плашкоут. Сергей пожал руки пацанам и выделил каждому по «штуке» на «увольнительную», рапорт на которую он им подписал за «ударный труд». За ночь успел перегнать в Крым четыре БМП-4, к сожалению, не плавающая техника не годилась! Из «перехода» машина плюхалась прямо в воду. Старший лейтенант Стас Никифоров, побывавший на той стороне, подогнал полностью нагруженный боеприпасами БТР-90М, с аналогичным вооружением, на базе «Бахчи-У». Все пять машин вышли на пляж, Сергей запер их и вернулся на остров, ожидая Светлану. Увидев набитый до упора «Универсал», Сергей пожалел, что БТР уже угнал на остров! Пришлось грузить всё на плашкоут и буксировать его катером. Аккуратно вытянули плашкоут на ту сторону и разгрузили его. Затем затолкали его обратно. Выявили местный нагрев металла при длительном нахождении объекта в «переходе». Больше решили такие опыты не проводить, а протаскивать всё быстро. В общем, немного поторопились! Хорошо, что закончилось всё благополучно. Организовав через Стаса наблюдение за островом и новые таблички «Стой! Запретная зона! Собственность МО РФ!», Сергей утром вышел на дорогу к Херсонесу. Кроме «стечкина» и АКСУ с собой взял только «Apple». Ждать пришлось недолго, через несколько минут он заметил пыль на дороге, затем появился кабриолет с четверкой лошадей. В отличие от колясок, на которых ездили офицеры, у этого колёса были обрезинены. В кабриолете сидели Григорий Иванович и молоденький офицер. Бутаков выскочил из экипажа. Правая рука висела на перевязи, и он протянул левую. Сергей встал с камня и пожал ему руку. – Знакомьтесь, Сергей Юрьевич, прапорщик Железнов, мой тёзка и адъютант контр-адмирала Корнилова. Прапорщик встал в кабриолете и приложил два пальца к козырьку. Пачкать сверкающие сапоги в пыли дороги он не пожелал. Бутаков повернулся и указал рукою на дверцу кареты: – Прошу вас, Владимир Алексеевич нас ждёт. В момент посадки Григорий Иванович чуть задел локтём правой руки борт экипажа и схватился левой рукой за предплечье. – Как там с рукой? – поинтересовался Сергей. – Ерунда, царапина! – Покажите-ка руку! – Сергей посмотрел на припухшие пальцы и вытащил из кармана разгрузки индпакет. – Давайте сюда руку! – он резанул бинт и начал его сматывать. Рана воспалилась, и, похоже, что перевязку каплею никто не делал! Сергей вытащил тюбик промедола и вколол его в руку, затем проколол амоксициллин, промыл рану перекисью, обработал йодом. Вскрыл антисептический пакет, приложил к ране и забинтовал. – Вот так! Боль сейчас уйдет, но не успокаивайтесь! Заражение уже есть. Поэтому извольте наведываться к Светлане Николаевне ежедневно! – Слушаюсь, господин кавторанг. Экипаж развернулся, и они медленно поехали сначала в сторону Херсонеса, затем повернули к Севастополю. Прапорщик пытался задавать какие-то вопросы, но Сергей, который не спал всю ночь, предпочел дремать, пока было время. По изменившемуся звону подков он определил, что подъезжают, тряхнул головой, сбрасывая остатки сна. Экипаж довольно быстро катил по тенистой улице Севастополя, подъезжая к штабу флота. Заехали во внутренний дворик и остановились у крыльца. Со стороны штаба подбежал матрос, открыл дверь и откинул сходню. Вытянулся, пропуская мимо офицеров, приложив клешню к бескозырке без ленточек. Их ещё не ввели. Ест глазами начальство, выставив вперед бороду лопатой. Сергей заметил, что младший Григорий сунул в левую руку матроса какую-то мелочь. Матросы, все, были одеты в белые робы из очень грубой парусины. На ногах – такие же парусиновые тапочки с подошвой из прошитой парусины. В общем, практически босые. В городе видел, что большинство матросов носит тапочки в руке, а сами ходят босиком. Вошли в штаб, и его проводили в кабинет Корнилова. Тот не встал из-за стола, только поднял, покрытую довольно редкими, напомаженными и тщательно прилизанными волосами, голову и выслушал доклад адъютанта. Сергей и Бутаков стояли рядом. – Кавторанг Истомин здесь? – спросил Корнилов. – Пригласите! Что имеете сказать, господа? – обратился он к присутствующим. Сергей несколько удивленно посмотрел на адмирала. Совсем не такой он представлял эту встречу! Адмирал был молод, худощав. На шее у него болтался какой-то крест. Слева на груди висела громадная звезда. Опущенные вниз кончики довольно пышных усов делали его похожим на карикатурного «укропа», не хватало только выбритой головы и хохла. Сергей ухмыльнулся, представляя себе картинку, что не ускользнуло от адмирала. Тот уставился на Сергея, осматривая его сверху вниз: бандана, пятнистая «цифровка» разгрузки поверх пятнистого же бронежилета, тактические налокотники и наколенники, пятнистые перчатки с нашлёпками из кевлара. С левой стороны на боку закреплена почти горизонтально тактическая кобура с АПС, а на лямке разгрузки – нож разведчика, рукояткой вниз. Справа на уровне ножа блестели никелем рукоятки двух РГД-5. Внизу – две феньки. Сбоку, стволом вниз, висел АКСУ. При неблагоприятном развитии ситуации Сергей был готов прорываться с боем в район Фиолента. Затем найти место для высадки десанта и взять все под контроль. Гарнизон Севастополя насчитывал чуть более пяти тысяч человек, вооруженных примитивным кремневым оружием. А гонору у адмирала! Вошел и доложился Истомин. Сразу после доклада он повернулся к Сергею, расплылся в улыбке и протянул руку. – Сергей Юрьевич! Как я рад видеть вас здесь. Владимир Алексеевич, это и есть тот человек, в гостях у которого мы вчера были. Своей репликой он сбил заготовленную схему переговоров своего начальника. Брат Истомина, Владимир, был командиром крупнейшего линкора «Париж» и весьма близок к князю Воронцову, царскому наместнику в Крыму и на Кавказе. – Милейший Константин Иванович! Мы тут вас ждали, дабы начать разговор! – адмирал даже привстал из-за стола и широким жестом пригласил всех присаживаться. – Итак, кто вы, Сергей Юрьевич? Не вставая и держа АКМС на коленях, Сергей произнёс: – Капитан второго ранга Михайлов Сергей Юрьевич, начальник второго отдела восьмого управления Главного разведывательного управления Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации. – И вы здесь по заданию Генерального штаба? – Нет, но в сферу моих интересов входит весь Южный военный округ, Крымский федеральный округ и прилегающие территории. Включая и город Севастополь. – Он передал Корнилову, через адъютанта, копию соответствующего приказа, устанавливающего его полномочия. Приказ предназначался для командиров частей и соединений, действующих в районе боевых действий АТО. В приказе указывалось, что оные командиры должны оказывать содействие и помощь при проведении специальных операций. – А это – моё удостоверение личности. – Все приказы подписаны две тысячи четырнадцатым годом. Это так? – Да, это так. И капитаны Истомин и Бутаков вчера имели возможность убедиться в том, что это соответствует действительности, господин контр-адмирал. – Но как такое возможно? – Этого я вам сказать не могу. Примите как факт! – Люди овладели машиной времени! Поразительно! – Корнилов развёл руками. – Сергей Юрьевич! А вы не могли бы показать Владимиру Алексеевичу, с какой скоростью ходит ваш катер? – Позднее покажу. Я здесь, собственно, немного по другому поводу. Вчера я дал возможность господам познакомиться с последствиями, которые вызвала проигранная Крымская война. После этого в России развернулась революционная деятельность, старательно поддерживаемая нашими противниками, что вылилось в три революции, кровопролитнейшую Гражданскую войну. Затем была ещё более кровопролитная Великая Отечественная война, в которой Россия потеряла более двадцати миллионов человек. А в тысяча девятьсот девяносто первом году страна, образованная на месте России, распалась на шестнадцать государств, и мы опять понесли огромные потери. А сейчас развязывается третья мировая война, которая, скорее всего, будет вновь проиграна. И Россия перестанет существовать, несмотря на героическое сопротивление. А начиналось всё здесь! В Крыму, в Валахии и Молдавии. Ункяр-Искелесийский договор уже аннулирован, Лондонский никто соблюдать не собирается. Через два года здесь будет французский флот, через три добавится английский и египетский. Разгром турецкого флота под Синопом послужит поводом для ввода в Черное море франко-английской эскадры. В августе 1854-го англичане атакуют Петропавловск-Камчатский, пятого октября того же года вы, господин контр-адмирал, умрёте в госпитале от тяжелого ранения. Вам ядром оторвёт ногу. В марте 1855-го погибнет брат Константина Ивановича, затем уйдет адмирал Нахимов, а девятого сентября 1855 года южная часть Севастополя будет полностью захвачена противником. Война закончится в марте 1856 года с запретом России иметь военный флот на Черном море. Россия потратит на войну восемьсот миллионов рублей, и вся её экономика на многие годы будет обескровлена. Причина поражения под Севастополем: отсутствие железнодорожного транспорта, невозможность быстро поставить в Крым войска и вооружения. Вот, пожалуйста, Владимир Алексеевич, можете познакомиться с ходом и последовательностью боевых действий. – Сергей ещё во время разговора включил компьютер и вывел на экран карту и сохранённую web-страницу, где пересказывался ход военных действий. Он чуть откинул экран, чтобы все могли смотреть. Контр-адмирал вышел из-за стола и встал позади Сергея. Справа читал Истомин, слева пристроился Бутаков. Через некоторое время сзади послышался довольно грозный начальственный рык: – Владимир Алексеевич, батенька! Что тут у вас творится? Все повскакивали с мест, пришлось вставать и Сергею. Его высокопревосходительство адмирал Лазарев недовольно шмыгал красным от нюхательного табака носом и грозно двигал седыми бакенбардами. – Я у кого спрашиваю? А это что за клоун? И почему он в святая святых, в штабе флота? – Михаил Петрович! Любезный! Вам вредно так волноваться! – начал Корнилов. – У нас идет совещание, знакомимся с данными разведки! – А командующий флотом узнает об этом последний! Вы забываетесь, милостивый государь Владимир Лексеевич! Кто такой? – он ткнул пальцем в сторону Сергея. – Начальник второго отдела восьмого управления Главного разведывательного управления Генерального штаба капдва Михайлов, – представился Сергей. – Устава не знаешь? Где «ваше высокопревосходительство» потерял? – В тысяча девятьсот семнадцатом году, в феврале месяце, данное обращение было отменено указом Временного правительства России. После добровольного отречения от трона императора Николая Второго, Романова. – Какого отречения? – тихо вымолвил старичок, хватаясь за сердце. Подбежавший адъютант Железнов подхватил его под руку и провёл к креслу. Сергей достал аптечку и подал таблетку нитроглицерина. – Возьмите под язык, сейчас полегчает! – Где вы, милостивый государь, такого франкмасона достали! Ишь, вольтерьянцы, разболтались! На тысячелетнюю Русь руку подняли! На государя-императора! – Я здесь ни при чем, господин адмирал. Это ещё до меня было, почти сто лет назад. – Вот, Михаил Петрович, его документы! Сергей Юрьевич, дайте бумагу! Адмирал отставил руку и откинул голову, чтобы прочесть документ. Затем отдал его Железнову: – Прочти, милейший. Тот прочел, с датами. Адмирал долго смотрел на пол. Затем поднял голову и сказал: – Враки! Тогда Истомин вытащил из кармана цветные фотографии, сделанные у Зимнего дворца. – Вот, ваше высокопревосходительство. Господин Бутаков и ваш покорный слуга были там. Теперь там музей. А вокруг Содом и Гоморра. Сие правда, ваше высокопревосходительство. – Дай-ка, милок, ещё одну пилюлю! Полегчало! – он протянул руку Сергею, который положил в неё ещё одну маленькую таблетку нитроглицерина. – Вестовой! Чаю! Ну-с, что тут у вас? – Разбираем Крымскую войну 1853–1856 годов. Сергей Юрьевич соблаговолил собрать всё, вместе с картами и планами сражений. – Ну-ка, ну-ка! Не разберу, меленько написано! Сергей поменял масштаб. – Вот, значительно лучше. Приходилось, конечно, постоянно двигать страницу по экрану. Спустя час стало видно, что адмирал устал. Старый он уже! В следующем году его не станет. Он откинулся в кресле и прикрыл лицо руками. – Как вы себя чувствуете, милейший Михаил Петрович? – спросил его Корнилов. – Как может чувствовать себя человек, который узнал, что он опоздал и уже ничего сделать не может? – Это не совсем так, господин адмирал. Время ещё есть. У нас появилась бронегруппа, пять единиц. Самых современных. Причем современных мне и опережающих всю технику вашего времени на сто пятьдесят лет. Все они вооружены четырехдюймовым орудием с дальностью стрельбы четыре версты прямой наводкой. А осколочно-фугасным снарядом до шести верст. С практической скорострельностью десять выстрелов в минуту. Имеющимся боезапасом мы можем серьёзно помешать выгрузке в Балаклаве, если не полностью уничтожить вражеский флот и десант. А насчет остального? Переправим сюда нужных людей, поможем реорганизовать науку и промышленность. Нам не привыкать. Тем более что многие сейчас хотят перебраться в более спокойные времена. И если помочь таким «переселенцам», то можно много избежать из того, что случилось с Россией в течение этих веков. Старый адмирал внимательно посмотрел на Сергея, пошевелил губами. – Надобно мне к государю-императору ехать. Сам он сюда в глушь не поедет. Авось послушает старика! – Это вряд ли, дорогой Михаил Петрович. А вот если флот Черноморский возьмёт на себя такие невеликие расходы, то сторицей отольётся, – ответил Сергей. – Показать пушчонки в деле сможешь, милейший? – Надо ехать к Голубой бухте, там ближайшее место, где можно высадиться на берег. Сейчас бронетехника стоит на пляже возле Фиолента, но подняться наверх не может, там нет дороги. А показывать её в Балаклаве не стоит. Там наверняка уже есть шпионы противника. Глава 3 На том и порешили. Младший Григорий и Сергей поехали на пролётке к Фиоленту, а начальство начало собираться в Казачью бухту. Сергей спустился к машинам, снял с одной из них маскировочную сеть, проверил быстренько всё и спустился с пляжа в воду, подняв волноотбойник. Предстоял почти пятикилометровый переход, благо, что погода стояла тихая. Немного мешала небольшая попутная волна, затруднявшая управление. Через сорок минут гусеницы заскрежетали по дну пляжа, и машина вышла на берег. Однако подняться наверх мешал почти отвесный карниз высотой метра два, сложенный из обветренного известняка. В «новом» времени этого карниза не было! Был проход, но он, оказывается, был рукотворным. Появилось «начальство», создалась глупая ситуация: машина вылезти наверх не может, но «два солдата и лопата заменяют экскаватор»! Привезли парусину, накрыли машину, пригнали роту солдат, и к утру эстакада была готова! Перед началом работ адмирал успел посмотреть, как машина плавает и выходит на берег. Ну, а пушку в действии ему показали, потопив одним выстрелом старый фрегат, который тащил за собой на буксире пароход «Владимир», через неделю. За это время Сергей достал и переправил в Крым армейскую мобильную рекколонну на понтоне для получения топлива, несколько сварочных аппаратов и дизель-генераторов, батальонную ЗАС-станцию и мобильную РЛС 1Л122-Е1, вместе с «мотолыгой» для её перевозки. Для маскировки всю технику временно поместили на подворье Свято-Георгиевского монастыря, с настоятелем которого дружили и старик Лазарев, и Корнилов, и Бутаков. А там, где сейчас автопарк, начали вырубать капониры для техники. Никон сначала ворчал, дескать, братию беспокоим отбойными молотками, затем стал их просить для проведения работ в самом монастыре. Хозяйственный был поп. Труднее было с людьми! Если со спецназовцами проблем не возникло, и двадцать человек, в которых Сергей был уверен, как в себе, спокойно переселились на новое место службы, то с научным составом было все далеко не так однозначно! Один, довольно пожилой, доктор наук из Корабелки старый крымский татарин Николай Керимович, с которым Сергей был знаком много лет, доцент 30-й кафедры морского приборостроения, проще говоря: торпедист, ни секунды не сомневался и с радостью переехал жить в Крым, притащив с собой кучу материалов по всему спектру флотских вооружений. А вот как подойти к остальным, Сергей не знал. Поехал к ещё одному бывшему сотруднику ГИПХа, с которым давно был знаком. Это был специалист по ракетным порохам, но в 1990-е он оставил эту работу, занялся конструированием машин для лепки пельменей, потом потерял несколько пальцев, что-то ремонтируя, уволили, с женой развёлся. Та, нехотя, сказала его адрес и телефон. Встретились у станции метро «Ленинский проспект». Алексей был в довольно потёртой куртке, в брюках с вытертыми коленками. Зашли в кафе и начали душевный разговор «за жизнь». Разговор получился тяжелый. Жизнь для Алексея складывалась совсем не лучшим образом. Маленькая пенсия по инвалидности, работа на дому, что-то паяет и лудит. Полное разочарование в жизни, в людях, да и в себе. Начинал пить, потом пришлось прекратить, подшился, чтобы вообще не употреблять, так как денег ни на что нет. – Ты же химик, доктор, почему не пошел на преподавательскую работу? – Был химиком, с очень узкой специализацией: процессы горения, а эта специальность нигде не требовалась. Да и платили там гроши. – Можно было пойти в школу. – Наверное, но и этот шанс я упустил. Ты-то, вон, служишь, по специальности. – Я? Ничего подобного! Я – «крылатчик», а служу, можно сказать, в пехоте. Тоже приспосабливался и менял специальность. А если вернуться? – Куда? – Назад, заниматься тем, чем занимался раньше. – Будешь предлагать работать в Иране? Выходили они на меня, но посмотрели на руку и контракт заключать не стали. Да, и сразу после их визита появились парни из ФСБ и напомнили, что эти контакты плохо кончатся для моего здоровья. – Нет, не Иран и не Северная Корея. Но учти, начинать придется с полного нуля. Пока нет даже лабораторий. Только компьютеры. – Я не могу, у меня мама. Она старая и больная. Не поеду. – Как хочешь. Другого предложения не будет. Вот телефон, там автоответчик, если надумаешь, говори после сигнала. У тебя полмесяца на раздумье. Бывай! – Пока! Жаль, конечно, химик нужен до зарезу! Но ничего не сделаешь! Сергей встал и вышел из кафе. «Мерседес» понёс его по ночному Питеру. Пять миллионов чужих людей куда-то спешили. Где-то, пока далеко отсюда шла война, которая мало беспокоила окружавших его людей. Она их ещё не коснулась! И Сергей вылетел в Ростов. Там, в лагере для беженцев, вывесил объявление и подобрал пять преподавателей и инженеров, отдавая предпочтение семейным со взрослыми детьми и обладавшим большим опытом. Среди них были специалисты по производству цемента, металлурги, машиностроители, электромеханики, два конструктора-кораблестроителя из Николаева, радиоинженеры, специалисты в области РЛС, врачи-хирурги и инженер-программист. Жены имели высшее образование, опыт работы и преподавания в вузах Украины. Всех десятерых переправил в Приозерск, затем попарно отправил в Крым. Место перехода осталось тайной для всех, кроме Сергея, Светланы и Стаса. Остальные пересекали Вуоксу ещё на одном БТР-90М, в котором были закрыты все внешние отверстия, кроме триплексов водителя. За рулём сидел всегда кто-нибудь из троих. Остальные оказывались на свежем воздухе только в Херсонесе. Переправив гражданских, Сергей доложил начальству, которое начало беспокоиться по поводу того, чем он занимается, что группа готова и отбывает в дальний поиск. Прихватив ещё боеприпасов для АКМ и ПКМ, немного РПГ-26 и «шмелей», батарей к различным приборам, он исчез, выправив липовые документы об отправке техники под Луганск. Он, действительно, отправил шесть контейнеров туда. Там «груз» встретили «свои» люди. Через некоторое время начальству доложили, что связь с группой потеряна. Война! Последним из гражданских в Крым уехал химик Алексей Волошин, который всё-таки решился. В Крыму полным ходом шло строительство закрытого поселка в районе Стрелецкой бухты. Там в том времени был большой пустырь, немного покрытый жиденькой растительностью. Сергею и Светлане командование флотом выделило дом в другом месте, в центре города, хотя Сергей говорил им, что не хотел бы жить отдельно от своих людей, но человек предполагает, а начальство располагает. Довольно большой уютный домик на Капитанской улице в Севастопольской цитадели имел два выхода, небольшой сад, довольно большую веранду и несколько строений внутри двора. В одном из сараев разместился дизель-генератор. В доме была проведена проводка. На первом этаже располагался большой парадный зал, столовая и кухня, весь второй этаж занимали спальни, кабинеты и детские. Светлана притащила из Питера все свои любимые Пфаффы, Джаномы, скупила огромное количество ниток, бижутерии, аксессуаров, различных тканей. На балу в Офицерском собрании блеснула необычным нарядом и прической, зафиксированной лаком, очаровала всех местных дам, и… стала законодательницей мод в гарнизоне. А заодно и ценнейшим «агентом», поставлявшим невероятной точности секретную информацию обо всём, что происходило в городе, на флоте, в армии и стране. Похоже, что местный бомонд и господа офицеры понятия не имеют о «допусках». У всех язык, как помело. О том, что рядом может быть агент иностранной разведки – понятия не имеют! Все люди нашего круга благородны и вне всяких подозрений! И лишь ротмистр Волин был занят черной и неблагодарной работой по поиску агентов-вольнодумцев и врагов престола! Иностранными разведками он также не интересовался. Зато отправил в Санкт-Петербург донос на Сергея, Лазарева и Корнилова, что на флоте появились странные люди, которые говорят ещё более странные вещи и создали тайное общество, охраняемое с невероятным усердием. Малейшие попытки проникнуть за обнесенную колючей проволокой и снабженной станциями слежения в нескольких диапазонах территорию в Стрелецкой бухте заканчивались задержанием и тумаками для всех, включая всю жандармскую братию. А командующий флотом это поощряет! Хуже того, дал команду строить здание Севастопольского университета, без Высочайшего повеления! Полный северный пушной зверёк! Уведомив, таким образом, непосредственное начальство, Аристарх Николаевич радостно потирал руки в предвкушении грядущей расправы над «стрелковцами» и, особенно, над кавторангом Михайловым, неизвестного происхождения и имевшим большое влияние как на его высокопревосходительство (выжившего из ума) командующего флотом, так и на выскочку Корнилова. И даже на вице-адмирала Нахимова! Вся верхушка командования флотом оказалась заражена бациллой вольнодумства, устраивает непонятно что с казёнными деньгами и строит странного вида укрепления! Не иначе, как революцию задумали! «Ведомости» пишут, что мы с легкостью разобьём врагов и не посрамим Отечества, а адмиралы «сумлеваются» в прозорливости его императорского величества!!! Однако почтовая служба в России доставляла письма медленно! Время шло, в Стрелковке появились первые лаборатории, все дома освещёны электричеством. Проданные «антикварные вещи» принесли доход и поставку бытовой техники, нескольких, пока небольших, станков, на основе которых можно было начинать создание собственной производственной базы. Полным ходом шло строительство здания технического университета, и началось заполнение его мастерских. Зарплаты, которые смог наскрести флот, не слишком велики, но и цены низкие, и жильё бесплатное. Имеющихся средств хватило, чтобы организовать добычу и поставку в Севастополь нефти с Тамани. Завезенное из Питера-Ленинграда листовое железо пущено на создание цистерн для топлива двух видов: бензин и дизтопливо. Сложность только с высокооктановым бензином для «Ямахи», его пришлось покупать в том мире, а солярку для остальной техники уже производили на месте. Спустя три месяца Сергей обнаружил, что «переход» стал сужаться и уже составлял 3,7 метра. Вернулась небольшая экспедиция на Кавказ и из Малороссии, привезли холодное оружие, иконы, прялки, различные значки, бляхи и пряжки, кремниевые и капсюльные пистолеты. Флот «выделил» старые навигационные инструменты, астролябии, несколько хронометров устаревшей конструкции. Кроме того, целую подборку старинных карт, лоций, элементов такелажа, вахтенные журналы знаменитых экспедиций. Всё это было выставлено там на торгах через нескольких доверенных лиц, в том числе и на Кристи и Сотбис. Максимальную прибыль принесла продажа трех эскизов и двух неизвестных картин раннего Айвазовского. Две ПТС-2 начали перетаскивать закупаемое современное оборудование, в том числе зуборезные станки, автоматы для производства шариков для подшипников и другую технику. Удачно запустив аукционы и получив первые трансферты, Сергей появился у Змея с рапортом об увольнении в запас. Поставки уже были организованы на одну из подставных фирм. Невооружённые ПТСки, раскрашенные в яркие цвета и увешанные рекламой, не вызывали ни у кого никаких нежелательных ассоциаций, и перевалка грузов происходила довольно далеко от острова. Однако запудрить мозги старому приятелю не удалось! Змей был трезв, злобен и насторожен. Отдел три месяца не работал, новый начальник Змею не нравился. И вообще, начавшиеся поставки современного натовского вооружения украинской армии заметно уменьшили количество успехов у ополчения Юго-Востока. – Что, почувствовал, что дела пошатнулись, и решил свалить? Где твоя группа и почему задание не выполнено? По твоему «интерфейсу» вовсе не видно, что ты пребывал в цепких лапах СБУ, скорее, отдыхал где-то на Маврикии. Действительно, зима в Крыму была теплой и солнечной, поэтому у Сергея присутствовал ровный и красивый загар, так как купальный сезон не прекращался. – Виктор Саныч, я двадцать пять лет календарной уже оттянул. В конце концов, имею право и о себе подумать! – Ишь, как заговорил! Ещё раз спрашиваю, что с группой. – Внедряется, товарищ генерал. И успешно. – А результат? Когда будет результат. – То, что я здесь – уже результат. Всё идет по плану. А меня и группу уже всё равно списали. И никто не помнит. – Помнит! И отмечено, что все семьи твоей группы куда-то исчезли. Нашёл место, где не будут бомбить? – Бомбить? Будут! И там тоже скоро война. Но надеемся выиграть. – Сергей увидел, что у Змея задёргался глаз, что говорило о высшей степени раздражения. – Всё просчитал? И уже знаешь, что развернуться в полную мощь не дадут? В курсе, что пошли тихие аресты? – Нет, меня здесь не было! А сейчас появилась необходимость бывать в этих местах, но времени, чтобы заниматься этой работой, просто нет, поэтому и хочу уволиться вчистую. – Ну и хрен с тобой! Давай, подпишу! После кадров не забудь заехать! Знаю ведь, что не просто так явился! Три дня ушли на беготню по инстанциям, на четвертый день Сергей подъехал, уже в гражданке, к даче Змея. Разговаривать в доме не стал. Уточнять, что и как – тоже. Разговор свелся к констатации фактов и намерений. – Требуются башни для БМП-4, снаряды к их вооружению, ЗиП. Штук сорок. Некоторое количество АК-12, прицелы, ГП-34. Патроны и гранаты к ним. Где-то на пару батальонов. Снаряга к ним. Желательно получить полную техническую документацию для развертывания производства боеприпасов к 2А42 и 2А70. Можно на электронном носителе. Место надежное, но без возможности вернуться. Только навсегда. На весь заказ не более трех месяцев. Можно вместе с семьёй. Подробности невозможны. Но вы же меня не первый год знаете. Генерал помахивал вертлюгом над мангалом с барбекю. – Уверен, что там чисто будет? – Абсолютно! – А если не жена, а так скажем, подруга? Хотелось бы ещё и детьми заняться! – Я – не моралист. А работы по нашей линии будет много. – Считай, что договорились. Связь? – Установленным порядком, односторонняя. И хватит об этом. Они приступили к отвальному ужину. В течение месяца активно поступали средства от продаж как с аукционов, так и с различных магазинов, типа e-bay. Средств было не слишком много, но удавалось выполнять заявки «научного общества» почти полностью. Закупил большое количество электрических лампочек, так как производства вольфрама ещё нигде в мире нет! Ближайшее богатое месторождение совсем рядышком: у Эльбруса, в среднем течении реки Баксан, но там ещё идет война и край обезлюдел. После продаж картин Айвазовского встал вопрос о том, каким путём пойдёт строительство Черноморского флота. Сергей полностью недоумевал от хода мыслей кораблестроителей. Все, как один, они настаивали на развитии парового флота, как было! В основном напирали на простоту конструкции, технологичность, хотя никаких машин для производства цельнотянутых труб и в помине нет! Поэтому создать эффективный парогенератор и перегретый пар не получится! Максимальное давление не более 17 атмосфер. На свой страх и риск Сергей купил двигатели завода «Звезда»: два М534 (56ЧНСП16/17) мощностью 3675 киловатт (4900 л.с.), два ДРА-532А (42ЧНСП16/17) мощностью 2074 киловатт и два ДРА-470МР (12ЧНСП18/20) мощностью 990 киловатт. Кроме того, в качестве судовых дизель-генераторов приобрел рядные 3NVD18 и 8NVD36. Всё это было переправлено в Крым и оттуда ушло на 1-ю Адмиралтейскую верфь в Николаеве. Туда же выехали корабелы и два спецназовца. Времени и оборудования для разработки и производства судовых паровых машин тройного расширения не было. И не было заводов, которые бы могли выполнить этот заказ. Их требовалось создавать. Поэтому пришлось умерить пыл конструкторов и заняться поиском «мехов», знакомых с эксплуатацией приобретённых двигателей. Это достаточно быстро удалось! Все судовые двигатели были снабжены встроенными реверс-редукторами и могли работать с винтами фиксированного шага. Некоторое неудобство состояло в том, что сторона вращения у них была одна, но редукторы позволяли менять сторону вращения винтов свободно, без изменения передаточного числа. Генераторы и главные распределительные щиты электромеханики божились сделать сами, на месте. В середине февраля неожиданно раздался звонок от Светланы с острова. Прямо комедия Гоголя: «К нам едет ревизор!» Восемнадцатого февраля в Севастополь прибывает царский поезд! Не надо думать, что кто-то успел проложить железную дорогу до Крыма! Так назывался санный караван, где в одной из карет ехал царь, а в остальных тысячах саней – его свита! Наскоро успев загрузить сварочный автомат для толстых листов и 12 ящиков с осколочными снарядами ЗУОФ19, Сергей прибыл в Крым. Погода стояла адская! Еле-еле сумел выскочить на пляж. Возможности пройти в Херсонес пока нет, из-за встречной волны. Связался со Светланой, за ним выехали к Спасо-Георгиевскому монастырю. Время скоротал, беседуя с настоятелем Никоном. Тот жаловался, что не все новые люди ходят в церковь, в том числе сам Сергей и Светлана. – Отец Никон! – сказал Михайлов, прихлёбывая крепкий горячий «адмирал», который Никон любил ещё с флотских времён. – Вера – это такой продукт, что либо он есть, либо его нет. А Бог судит о человеке не по количеству молитв, а по его делам. – Ну, в этом я, пожалуй, соглашусь с тобой, сын мой. Вон, говорят, что сам государь-император едет посмотреть на дела наши великие! – Кстати, отец Никон, накажите своим, чтобы даже всуе не поминали ту технику, что стоит в капонирах у монастыря! Враги наши – слуги дьявола, могут услышать об этом, а это должно быть для них карой Божьей. А будут знать, так козни начнут строить! – Вот, как свое вспоминаешь, так сразу Бога и дьявола поминаешь! Укажу всенепременнейше! И анафемой пригрожу! Расстались по приезде Светланы, настоятель вышел проводить Сергея. Светлана вывалила кучу инфы по дороге домой. Приезд царя намечался на раннее утро завтра. Лазарев просил немедленно по приезде зайти к нему, даже если будет почивать, то будить. По сведениям Светланы, инициатором приезда императора был лично Лазарев, который, как и Волин, написал письмо Дубельту, написал письмо Николаю. С Михайловым Лазарев по поводу письма не советовался, что он написал в письме – было неизвестно. Сергей высадил Светлану в Стрелковке, сказал ей, чтобы ночевала там, заехал домой и экипировался по-боевому. Заехал к Лазареву и сразу выяснил, что старый дурак написал о машинах! А ведь в окружении царя масон на масоне сидит и англофилом погоняет! Так что, скорее всего, в составе делегации море шпионов и осведомителей. Наверняка и иностранные послы затесались. Сергей прервал визит и сразу выехал в Стрелковку. Немедленно перегнали всю технику в посёлок и заняли подготовленные позиции. На встречу царского поезда Сергей не прибыл. Развернул нескольких адъютантов, прибывших с указанием предстать пред ясные очи Николая Палкина. Спустя некоторое время увидели эскадрон жандармов, возглавлял который сам Леонтий Васильевич Дубельт, начальник штаба III Отделения Собственной его императорского величества канцелярии. В шестистах метрах от штаба – колючая проволока, у которой и остановились гости, удивленно рассматривая невиданные укрепления: двойной ряд буквой «Г» загнутых столбов, перевитых блестящей острой колючей проволокой из стали повышенной прочности, между столбами растянута спираль Бруно. По углам невысокие холмики, назначение которых неизвестно. На проволоке висят таблички с черепами и скрещёнными костями: «Не прикасаться! Высокое напряжение!» И ни одного человека, только голос из громкоговорителя: – Стой, стрелять буду! – И никого! Как в фильме: «А вдоль дороги – мертвые с косами стоят! И тишина!» Двое жандармов попытались сорвать замок с ворот и упали, как подкошенные. Немного побились в судорогах и преставились. Свежеиспеченный князь Дубельт, до недавнего времени даже не потомственный дворянин, подъехал к забору и попытался закрепить на нем письмо. Это ему удалось, но, когда стал разворачиваться, конь крупом коснулся проволоки, повалился и придавил потерявшего сознание жандарма. Ему кинулись помогать встать, и тут же помощничков затрясло, как при пляске Витта. На этом визит жандармов закончился. Шесть трупов и мертвый конь остались лежать у забора. Глава 4 Через три часа появились два всадника, в которых Сергей узнал Корнилова и Истомина. Он вышел к ним, сообщил о том, что узнал от Лазарева, и сказал, что если царь приедет вместе с ними, то разговор состоится, если нет, то никаких переговоров не будет. Безопасность царю гарантируется. Парламентёры удалились. Лишь утром под белым флагом появилась троица. На некотором расстоянии стоял весь гарнизон Севастополя, а на рейде болтались чуть ли не все корабли ЧФ. Но предусмотрительный Лазарев держал корабли довольно далеко. На всякий пожарный случай. Из-под холмиков выскочили два человека в полной боевой, открыли ворота и пропустили парламентёров в посёлок. Сергей сошел с крыльца и представился: – Командир укрепрайона «Стрелецкий» капитан второго ранга Михайлов. Прошу! – сделал шаг назад, развернулся и, опустив руку, показал на дверь в штаб. Николай недовольно хмыкнул, но прошел вперёд. Дверь открылась автоматически и бесшумно. Царь вошел в штаб, где на стене светилась презентация на тему «Крымская война 1853–1856 годов и её влияние на историю России». – Ваше величество, прежде чем мы начнем переговоры, необходимо расставить все точки над «i». Я и мои люди не являемся вашими подданными, но мы – естественные ваши союзники, так как мы – русские, живущие в другом веке и в другой истории. Мы вызвались помочь вам в предстоящей войне добровольно. Все, кроме нескольких человек, прошли не одну войну, являемся подразделением войск специального назначения. Заранее предупреждаю, что собранные вокруг нас ваши силы никакой опасности для нас не представляют, не имеют опыта ведения современных войн, их оружие допотопно и не способно причинить нам никакого вреда. Сто шестьдесят лет, которые разделяют нас, человечество совершенствовало машины по уничтожению себе подобных. Любой бой с нами это – самоубийство. И, тем не менее, мы пришли сюда как союзники, не как враги. За всё это время не убили ни одного человека. – А как же милейший князь Дубельт? – На всех столбах висит предупреждение: «Не прикасаться! Высокое напряжение!» Он коснулся, причём погиб не первым, то есть видел, к чему это может привести, но не проявил осторожности. Шесть человек погибли по своей неграмотности и неосторожности. Это – укрепрайон, крепость по-вашему. Здесь каждый объект предназначен для обороны и смертельно опасен. Вот, например, этот автомат делает 600 выстрелов в минуту. И это – ручное оружие. – Союзники… – пробормотал император, глядя в одну точку. – Что ж, показывайте, что вы для меня приготовили. Сергей начал повествование, чуть отступив назад от текущего момента, докладывая секретные уложения к заключенным недавно договорам, затем перешел непосредственно к войне, рассказывая как об отдельных эпизодах, так и роли определённых лиц, как в правительстве России, так и за границей. Император, иногда переспрашивал, задавал дополнительные вопросы. Дошли до 18 февраля 1855 года. Выслушав о своей кончине, Николай попросил остановиться. – Я думаю, что далее должен всё слышать мой сын. – Не совсем так, ваше величество, умерли вы от простуды, воспаления легких, которое было осложнением после перенесённой инфлюэнцы. У вас есть шанс прожить дольше. – А надо ли? – устало сказал царь, вытирая пот с высокого лба. – Мы безнадёжно отстали от своих противников. – Это не так, уже не так. Но если хотите подключить великого князя Александра, то я не возражаю. И ещё: стоит отпустить остальных по домам. – Да-да, конечно! Владимир Алексеевич, распорядись, милейший! – Я думаю, что ему не поверят, ваше величество. – Всё! Абсолютно всё приходится делать самому! – Николай решительно встал, вместе с ним вышли все из штаба, и они втроём галопом понеслись в сторону войск. Небольшая задержка. Затем войска, кроме личной гвардии, начали перестроение, а четыре кавалериста вернулись в Стрелковку. Не заходя в штаб, гостям показали боевые машины, царь и сын попробовали пострелять из снайперской винтовки и автомата, потрогали бронежилеты 6-го класса, осмотрели дзоты и доты. Им показали несколько коротких фильмов с эпизодами боевой работы войск. – Да, это совсем другой уровень войны! Как скоро может появиться в достаточном количестве у нас такое вооружение? – Всё зависит от финансирования. Мы подобрали людей, которые уже начали работы по минно-торпедному оружию, приступили к созданию первого корабля с двигателем внутреннего сгорания и высокоточными нарезными орудиями. Ведем проектные работы по созданию прокатных станов. Вот здание университета, который мы начали строить. – Это всё хорошо! Но как решить проблему снабжения армии, при условии того, что чугунку до Москвы мы строим целых пять лет! – Это – схема железных дорог России. Снимается самый длительный и один из самых сложных этапов: топографические изыскания. То есть, не дожидаясь окончания работ на Николаевской железной дороге, можно начинать строительство ветки на Крым и Николаев. – А где взять деньги? – спросил князь Александр. – Может быть, стоит прислушаться к рекомендациям Киселёва, министра Госимуществ? Плюс, со своей стороны, мы можем закупить семена многих культур, имеющих гораздо бо?льшую урожайность, чем нынешние. И, что немаловажно, можно воспользоваться опытом создания машинно-тракторных станций, по системе, применявшейся у нас в стране в тридцатые годы двадцатого века. И разрешить отхожий промысел, который блокируется сейчас землевладельцами. Рубль после реформы стабилен, поэтому акционерные общества для строительства дорог будут приносить доход. Необходимо показать интерес монаршей фамилии к Крыму, особенно к Южному побережью, и у многих состоятельных людей появится интерес к этой дороге. Кстати, это отвлечет общественность России от истинной цели вашего путешествия в Крым. – Как это сделать? – Газеты. И фотографии на фоне крымских пейзажей. Плюс рекомендации врачей о пользе пеших прогулок по горам, солнца и витаминов. – Что такое «витамины»? – Группа веществ, микроэлементов, необходимых для поддержания здоровья. Будет открыта профессором Луниным в Петербурге. Но ещё не скоро. Но, ваши величества, ни одна газета не должна публиковать что бы то ни было о том, что реально происходило в Севастополе восемнадцатого-девятнадцатого февраля. Максимум: прошли учения войск Черноморского флота и Севастопольского гарнизона. Необходимо жестко зажать рот писакам. Противник не должен догадываться о том, что мы начали подготовку к его торжественной встрече! Император и сын переглянулись и впервые после начала переговоров расхохотались. После обеда вернулись к тем проблемам, с которыми сталкиваются исследователи, для чего использовали проявленный интерес государя к яркому освещению в штабе, столовой и других местах. Было произнесено слово «электричество», показана лампочка накаливания, место, где добывается шеелит. Александр записал всё в блокнот и сказал, что сегодня же направит письмо графу Воронцову в Кисловодск. После этого продолжили изучать историю России. Особенно царя и наследника потрясла цифра финансовых потерь в результате войны. – Восемьсот миллионов в течение трех лет? – Да, по оценке министра финансов Канкрина. Рубль обесценился вдвое. Затем дошли до Спаса-на-Крови и остановились. – Что вы предлагаете? Ведь война уже неизбежна! – Мы приобрели два двигателя по 5000 лошадиных сил, ещё два по 2675 и два по 1320. Кроме того, закуплено и в ближайшее время пойдут поставки сорока башенных спаренных орудий, таких, как у нас на боевых машинах. Мы согласовали с адмиралом Лазаревым вопрос о строительстве новых кораблей на Николаевской адмиралтейской верфи. Наши люди уже там, единственное – вопрос не был согласован с вами. Требуется ваше разрешение. Этим двигателям требуется дизельное топливо, а для него – нефть. Нефть есть на Тамани, в Грозном и Баку. Но денег на освоение, даже таманских, месторождений недостаточно. Как вы видели по истории войны, в двадцатом веке Ленинград-Петербург успешно отразит попытки блокады, но мины необходимо выставлять на входе в Финский залив, а не у Маркизовой лужи. Хотя и там, тоже, необходимы минные поля. Но, ваше величество, есть необходимость тщательно засекретить наши приготовления к войне. У меня есть кандидатура человека, который наведёт порядок в этом вопросе. Он пока работает не здесь и занимается поставками орудий, но как только освободится, так возьмёт на себя безопасность работ. Кроме того, необходимо ускорить установку телеграфа в Николаеве или выделить финансы на приобретение минимум двух радиостанций в Санкт-Петербурге и Севастополе, а лучше трех, ещё и в Николаеве. – Что такое радиостанция? – Вот! – Сергей ткнул пальцем в УКВ с левой стороны разгрузки и включил громкую связь. – Третий пост! – На связи! – Доложите обстановку! – Четыре линкора следуют колонной на вход в Севастополь, более мелкие корабли уже зашли. – Дайте данные на планшет! – Сергей открыл тактический планшет, и на нем появились отметки целей. Выделив два БМП, он щелкнул мышкой команду: подготовить данные для стрельбы. Рядом с каждой из машин появились цифры. – Теперь достаточно нажать на команду «Огонь», и командиры машин могут начать уничтожение этих целей. Даю «Отбой»! Третий, продолжать наблюдение в обычном режиме! – Принял. – Большая часть этого процесса построена на радиосвязи. Но эта станция работает на небольшом расстоянии в пределах видимости и чуть дальше. Для передачи информации на большие расстояния требуются довольно большие антенны, мощные передатчики и приёмники. Ещё одна проблема: у нас должна действовать группа «корреспондентов» в Париже или Берлине, а также – в Константинополе и в Греции, как для снабжения нас разведданными, так и для проведения информационной войны. Это – важнейшая часть современных войн! Через прессу менять отношение населения к этой войне, сеять панику и страх через слово, расстраивать финансы воюющей стороны, выдавая искажённую информацию о проводимых акциях и рисках. Николай меня выслушал внимательно и удовлетворенно покачал головой. – Насколько я вас понимаю, милейший Сергей Юрьевич, вы самым решительным образом настроены выиграть эту войну. – Да, основная задача разгромить группу банкиров, финансирующих эту политику. Нанести ей непоправимый урон, с тем, чтобы они уже никогда не смогли подняться. Потому что их потомки сейчас ведут против нас войну в нашем времени, угрожая самому существованию нашего государства. Эта война, Крымская, идёт уже сто шестьдесят лет, то обостряясь, то затихая. «Карфаген должен быть разрушен!» – Что ж! Вы, действительно, союзники! И сильные! Мы, Николай Первый, император Всероссийский, царь Польский, великий князь Финляндский и прочая, прочая, прочая, готовы подписать с вами тайный союзный договор. Мы считаем необходимым создать при Собственной его императорского величества канцелярии тайное седьмое отделение: Крымское. Возглавит его великий князь Александр. Вы войдёте туда как его первый заместитель, действительный тайный советник в звании генерал-адмирала. Вам поручается оборона Крыма и Черного моря. Завтра мы обсудим детали в присутствии военного министра и министра финансов. А сейчас я устал! До завтра, господин генерал-адмирал. Как только четверо всадников тронулись от штаба, сразу за воротами князь Александр рукой подал команду Истомину и Корнилову приотстать от них. – Папенька! Ваше величество! Мы видим этого человека в первый раз в жизни! И тут же звание генерал-адмирала! Не слишком ли? – Что не слишком? Не слишком ли мы торопимся? Ты это хотел сказать, Александр? – В некотором смысле слова, да! – Мы уже опоздали! Ведь он фактически высадился, построил крепость и объявил нам войну. И у него есть союзники! Вон, за нами едут! И они его поддерживают! С ними он вступил в переговоры, а меня вынудил начать с ним мирные переговоры. Как с равным! Обратил внимание, что внутри крепости было полное спокойствие и уверенность в том, что в случае боя мы будем разбиты. – Да! Подхода наших войск они не испугались совсем. – То-то и оно, великий князь! Они – враги, похлеще вольнодумцев! Но драться сейчас с ними ни в коем случае нельзя! В случае войны с ними этим непременно воспользуются и турки, и французы, и англичане. Малейшее ослабление наше будет использовано нашими врагами. Этого Михайлова надо приласкать, прикормить и уничтожить, но после того, как мы его руками разобьём наших врагов. А пока пусть считает, что заключил союз с нами, обласкан и всесилен! Против лести и денег никто не устоит! Так-то, сын! Но ни в коем случае никто об этом знать не должен. Только ты и я. – Я вас понял, отец. Они пересели в карету, где сидели их жены. Начались расспросы, на которые удивлённые дамы не получили ответов. Общий вердикт был такой: провели успешные переговоры, это наши союзники, прибывшие из Южной Америки добровольцами на будущую войну с Турцией. Их предводитель: русский, весьма опытный генерал, воевал в Южной Америке. Это передовой отряд, скоро прибудут и остальные. По-русски и на французском не говорят, только на парагвайском. Именно такой была «официальная легенда», которую оговорили ещё в штабе. – Тогда о каких машинах писал Лазарев? – переспросила Александра Федоровна. – Какие-то новые паровые машины, но они ещё не прибыли! – Как не прибыли? А Екатерина Тимофеевна, жена Лазарева, утверждает, что машины есть! – Она их видела? – Нет! Но слышала, что они есть! – Милейшая Александра Федоровна! Ты бы поменьше выживших из ума старух слушала! – Ну, какая она старуха! Ей всего сорок восемь! – Ну, значит, просто глупа, как гусыня. Сплетни распускает. Их послушать, так франкмасоны захватили всё вокруг, – недовольным голосом произнес император. Гораздо меньшую активность проявила молоденькая Мария Александровна, которая сказала лишь, что хотела бы посмотреть на совершенно другие машины, которые абсолютно точно есть у жены предводителя волонтеров. Ей все уши прожужжали, показывая модели платьев, заказанных у новой знаменитости. – Я с нетерпением хочу познакомиться с тем, как она умудряется с такой великолепной точностью обрабатывать ткани! Вернувшись в Севастополь, Александра Федоровна попыталась ещё раз разузнать всё с точностью: – Я понимаю, мон шер, что ты не захотел говорить о делах при этой недалёкой невестке, но мне-то ты можешь сказать, почему ты приказал повернуть армию назад, ведь волонтеры не подчинились нам? Это же бунт! – Никакого бунта не было! Даже думать об этом забудьте, дорогая! Во всем виноват князь Дубельт, проклятый выскочка! Он всё напутал и непроверенные слухи превратил в скандал! Чуть не поссорил нас с нужными людьми. Я не буду присутствовать на его похоронах. Благодаря этому маневру, Николаю удалось погасить недоумение как в ближайшем окружении, так и в кругах дипломатических. В газеты практически ничего не просочилось, за исключением того, что у «главаря волонтеров» есть катер, который развивает ход до 35 узлов. На нем утром на Графскую пристань прибыл новоиспеченный генерал-адмирал с супругой. Но рассмотреть катер никому не удалось! Как только прошла высадка, катер отбыл в Стрелецкую бухту. Взяв пролетку, супруги прибыли в свой дом. Там высилась гора визиток, присланных в течение прошедшего дня. Через пару часов прибыл гвардейский офицер и передал письмо от Николая I. Предписывалось прибыть на совещание в дом генерал-губернатора. Генерал-губернатором был вице-адмирал Мориц Берх, из штурманов, бывший директор флотского училища. Дом находился недалеко от Покровского собора, был разрушен во время второй бомбардировки, после осады не восстанавливался. Вообще, все адмиралы и офицеры флота жили на Большой Морской. Нижние чины могли ходить там только по делам и поручениям. Просто так находиться на этой улице запрещалось. Сергея поселили в «инженерной» стороне; там его соседями были в основном артиллеристы береговых батарей и инженеры-строители. Офицеры флота избегали появляться в тех местах. Но на момент принятия решения Сергей не был офицером флота, поэтому его и Светлану поселили в том месте, дабы не нарушать священных традиций императорского флота. Само собой, это ограничивало контакты Сергея с офицерами флота, зато среди артиллеристов он был хорошо известен. В отличие от самих офицеров, женам разрешалось ходить везде, кроме Корабельной слободы, поэтому на количестве заказов у Светланы местоположение дома не влияло. Вместе с гвардейцем Сергей приехал в довольно-таки большой дом, в котором расположился император. Тот отсутствовал, поскольку уехал осматривать Адмиралтейство, которое находилось не так далеко от этого места. Дом был неплохо украшен и обжит несколькими губернаторами. Но долго любоваться интерьерами не пришлось: за окнами застучали копыта, раздались команды, забили барабаны. Сергей вышел на крыльцо дома. Довольно длинный караван карет и повозок уже остановился, матросы откидывали трапики, давая возможность их сиятельствам, величествам и высочествам спуститься на грешную землю. Сверкали аксельбанты и бриллианты, звенели шпоры. Простая экскурсия превратилась в балаган. Проект Адмиралтейства, с большими сухими доками на восточном берегу Южной бухты, был произведением инженерного искусства в исполнении адмирала Лазарева и англичанина Джона Уптона, который также сопровождал его императорское величество на этой экскурсии. Из-за него Сергей и не стал располагать строительство новых кораблей в Севастополе. Известно, что инженер-полковник Уптон отказался воевать в Крымскую войну, а первоначальный проект самонаполнения доков оказался ошибочным. Пришлось покупать котлы и насосы в той же Англии. Вместе со всеми Сергей вернулся в главную залу и поприсутствовал на награждении Лазарева и Уптона орденами Святой Анны с вручением денежной премии. Лишь после этого командование флота, император, великий князь и два министра удалились на совещание. Император не стал прилюдно представлять полномочия Сергея. Может быть, и верно поступил. Совещание длилось более шести часов. Основной итог можно было подвести коротко: VII отделение получило годовой бюджет 60 000 000 рублей золотом и ассигнациями в равных долях. В случае обострения ситуации предусматривалось двухкратное увеличение бюджета. Канкрин и Орлов были посвящены в тайну появления у России «союзников», но без деталей, только по ходу Крымской войны. Однако доставка в Севастополь такой значительной суммы была довольно длительным мероприятием и требовала целой экспедиции. Часть суммы находилась в Киеве, но там было всего около трех миллионов рублей в империалах и полуимпериалах. Или 1,16 грамма золота за рубль, или 3480 килограммов в золотых монетах. При цене золота в 2014 году 1427,47 рубля за грамм, только в Киеве лежало более 5 триллионов рублей. Поручив Корнилову и капитану Харламову перебросить в Николаев один БТР и джип Светланы, Сергей ушел домой, поскольку требовалось встретиться со Змеем. Дальнейшие действия проводить без поддержки на самом верху становилось невозможным. Слишком значительными были суммы, и слишком многое требовалось закупить! Шифровку от Змея получил сразу, по выходе на острове. Правда, пришлось пешком по льду добираться до Синёво, где стояла машина. Встретились на даче. – Половину отгрузил! Дня через три будут на месте. Что новенького? – Да мы тут «склад» нашли. – Сергей достал из кармана упакованный столбик монет, аккуратно развернул бумажку и не дал раскатиться монетам. Генерал кашлянул. – Ну, ты вечно и впутаешься! За этим, что ли, ходил? Золото Колчака, небось! Думаешь, что Забайкалье бомбить не будут? Будут! – Ошибаетесь, Виктор Саныч, это не там. Но к золоту Колчака это имеет отношение. В некотором смысле этого слова. – И как много? – Пока на пять триллионов рублей поднимаем, по курсу Центробанка, но там ещё есть. – Ты же понимаешь, что это операции не «местного значения». – Ну так, поэтому я и здесь. – Надо на Сергей Борисыча выходить, без него никак. А что нужно? – Оборудование для производства процессоров, ну и так, по мелочи. Вот список. Генерал пробежал глазами по нескольким листам, скрепленным скрепкой. – Довольно-таки странный заказ. Что ты там собрался делать? – Новую империю, а она должна быть с зубами. – Я вижу. Змей поднял трубку: – Сергей Борисовича, Настенька! Сергей Борисович! Моё почтение, товарищ генерал-полковник!.. Нет-нет! Всё по плану! Да, спасибо! Конечно! Несколько минут они обсуждали что-то, никаким боком несвязанное с темой, затем Змей запросил разрешение подъехать для доклада лично. И замолчал. Через некоторое время сказал какую-то «абракадабру». Затем подтвердил, что его правильно поняли. Ещё немного послушал и ответил: «Есть!» После этого повесил «кремлёвку». – Сам прилетит, сегодня, в Пушкин. Так что, переезд откладывается? – Нет, условий на скаку я не меняю. Никаких дополнительных не будет. Передадите меня с рук на руки, и этого будет достаточно. – Как бы не так! Плохо ты их знаешь! С учётом того, с чем пришел, тебе рота охраны требуется. Иначе и следа твоего на Земле не останется. Кстати, есть вопрос, личный. Что там с валютой? Карточки ходят? – и он показал платиновую «Визу». – Нет, карточки не ходят. Глушь. – Так что, наличку тащить? – И её не надо. Она там не котируется. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/naytov-kombat/variant-sevastopol/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.